Бесплатный фрагмент - [ПРО] Зрение

Глава 1

Внезапно закончившиеся сигареты повышают общительность

«Тёмные улицы манят меня к себе, я люблю этот город как женщину Икс1, закрыв свою дверь, ты должен выбросить ключ2», пропел мысленно я попурри из песен Цоя, закрывая входную дверь в кромешной тьме площадки — недавно установленный автоматический выключатель реагировал только на движение по лестнице. Можно было начать спускаться, а потом вернуться и закрыть дверь, при включившемся свете, но я не стал заморачиваться — если есть в кармане пачка сигарет3…

А сигарет как раз предстояло купить. В третьем часу ночи, когда большинство магазинов закрыто, да и круглосуточных тут я узнать не успел — меньше месяца как съехались с девушкой.

Я вышел из подъезда и огляделся — улица была пуста. Справа был слышен звук шагов, громкий, по раскаленному за день асфальту. Я вышел на тротуар и повернул навстречу шагам.

— Извините, сигареты не найдётся?

— Не курю, — буркнул прохожий, не поднимая головы и не останавливаясь.

«Эй, прохожий, проходи, эх, пока не получил»4пропел я себе под нос и продолжил путь.

…Наш дом расположен посередине пути между проспектом и трамвайными путями, проспект — наивысшая точка, то есть путь направо — к трамвайным путям, ведет вниз, под гору. Под гору идти легче — ноги сами несут.

«О, кто-то на скамейке сидит, наверное, пиво пьёт, скорее всего, и закурить найдётся», — подумал я.

— Простите, сигаретой не угостите?

— Бросил.

— А я, к сожалению, нет. Не подскажете, где в это время сигареты поблизости купить можно?

— А который сейчас час?

— Полтретьего, где-то. — Часов я не взял, но помню, что выходя из дома, видел три двойки на часах — 02:22, потому и запомнилось.

— Ночи, стало быть, — буркнул мужчина.

«Ну конечно ночи, что за глупость» — подумал я. «Ладно еще восемь утра и восемь вечера перепутать летом, по часам со стрелками, но полтретьего? Бухой он, что ли? Вроде не похож…»

— Ну, пивняк в соседнем дворе только в шесть утра откроется, так что только «Сергеевский».

— А можно поподробнее? Я тут недавно живу, не успел узнать, где какие магазины.

— Да тут сложно заблудиться — идешь вниз по улице, как улица закончится по левую руку в пристрое к дому супермаркет «Сергеевский».

— Спасибо.

До самого магазина мне больше никто не встретился, а магазин оказался закрыт, и назывался он «На перепутье».

«Ну и куда теперь?», — подумал я, глядя на чёрные, без света, витрины магазина. «Улица закончилась, магазин закрыт, и тот ли это магазин? Вроде бы тот, других по пути мне не встретилось, напутал чего-то мужик…»

— Сигаретки не найдется? — невдалеке шли в сторону реки двое мужчин с удочками.

Они остановились, один молча открыл пачку.

— Спасибо, — сказал я, беря сигарету из открытой пачки. — А не подскажете, где тут магазин открытый поблизости?

— А тебе магазин чего?

— Да вот сигарет купить. Сказали тут можно, а он закрыт.

— Да он еще в том году перестал круглосуточно работать, с тех пор как «перепутанцы» его купили. Не выгодно без алкоголя ночью им работать. А сигарет в это время только на площади и купишь. Вон туда шуруй, вдоль дороги и увидишь на площади маркет, там шаурма и табачный, а вот алкашки там нет.

— Да мне и не надо, спасибо.

Я отошел от рыбаков пару сотен метров и присел на автобусной остановке.

«Всё-таки странный мужик был — день-ночь не различает, о том, что магазин уже другой — не знает», — подумал я, закуривая.

Спустя пять минут, выйдя из маркета и снова закуривая, я стал думать, как мне возвращаться — телефон я с собой не взял за ненадобностью и карту города посмотреть не мог. По всему выходило, что проще по трамвайным путям до своей улицы, а там разберемся, а дворам наискосок и заплутать можно. «Хрущёбы и трущобы, дома как коробки»…5

Я вышел на свою улицу и увидел, что тот, показавшийся мне странным, мужик, всё еще сидит.

— Закрыт ваш «Сергеевский», — сказал я без предисловий.

— Странно, — сказал он, поворачивая голову в мою сторону. — Ну, закрыт — так закрыт. Видимо что-то случилось.

— Да и не «Сергеевский» он уже, а «На перепутье».

— Давно я там не был.

— Ну, год, судя по всему, как минимум — сказал я, присаживаясь рядом. — Вы нормально себя чувствуете?

— Бывало и лучше, но в целом — да, а что?

— Ну, мало ли.

— Спасибо за беспокойство. А сколько уже времени?

— Точно не скажу — без часов вышел, ну начало четвертого думаю — полчаса я ходил, наверное.

— Купил сигарет-то?

— Купил, на площади.

— Хороший такой круг ты прошел.

— Ага, какой-то там по Данте.

— Ну, если отнести желание курить к чревоугодию, то третий. А мне девятый получается. Обманувшие доверившихся. В ледяное озеро, к Люциферу.

— А в третьем что?

— Вечный дождь.

— Дождя бы надо — неделю уж жара стоит, надоела.

— Как нам, людям, все быстро надоедает… Быстро ко всему привыкаем и ждём перемен.

— Перемен, мы ждём перемен6, — процитировал я.

— У китайцев есть проклятие — «чтобы ты жил в эпоху перемен».

— Странное проклятие. Застой что ли лучше?

— Ну брежневский застой я не застал, а когда перестройку горбатый начал мне четыре года было.… И знаешь — ну их к черту, эти перемены. Застой, может и плохо. Застой — болото. А покой — покой хорошо. Покой — это озеро, чистое, глубокое, как Байкал. Недаром для Мастера у Воланда покой просили.

— Ну, в одной из ранних редакций ему приказывают. У меня есть издание с черновиками. Могу дать почитать. А, нет, я книги не перевозил сюда.

— Да нет, почитать не надо. Хотя было бы интересно, если только в аудиокниге найти.

— Не читаете?

— Уже нет, только слушаю.

— Почему?

— Да есть причины…

Он замолчал на полуслове. Я закурил. Выкинув окурок, я поднялся.

— Ладно, идти надо, спать совсем чуть осталось. Меня, кстати, Егор зовут.

— Илья.

Я протянул ему руку, но никак не отреагировал. Я пожал плечами и пошёл домой.

Пройдя несколько шагов, я услышал частое постукивание за спиной. Обернувшись на стук, я увидел, как мой новый знакомец идёт, проверяя дорогу тростью. Он был слепой!

А я в темноте ничего и не заметил.

Мне стало неловко, и я никак не мог отделаться от этого чувства весь остальной путь, и даже юркнув под одеяло и прижавшись к нежному телу подруги, я прокручивал наш разговор в голове.

«Так вот почему он не читает. Вот м*дак, надо было вернуться и проводить его до подъезда… Хорошая мысля приходит опосля…», продолжал думать я, проваливаясь в сон.

1 Цитата из песни «Жизнь в стеклах» группы «Кино» с альбома «Ночь» 1986 года.

2Цитата из песни «Танец» группы «Кино» с альбома «Ночь» 1986 года.

3Цитата из песни «Пачка сигарет» группы «Кино» с альбома «Звезда по имени Солнце» 1989 года.

4Цитата из песни «Прохожий» группы «Кино» с альбома «Группа крови» 1988 года.

5Парафраз песни «Мне бы в небо» группы «Ленинград».

6Цитата из песни”Перемен» группы «Кино» с альбома «Последний герой» 1089 года.

Глава 2

Вторая встреча

В выходные мы были на концерте и возвращались на такси в первом часу ночи. Водитель, сокращая путь, поехал по набережной и из окна я увидел Илью, сидящим на скамейке.

Мы вышли из машины, и я сказал ей у подъезда:

— Ты пока разогревай, я скоро вернусь.

Она удивленно вскинула бровь, но промолчала.

…

— Здравствуйте, Илья

— Здравствуй. Егор?

— Да, всё правильно. Вы меня по голосу узнали?

— Не ошибся я в тебе — умный мальчик. — он улыбнулся. — Я догадался, что ты не заметил моей слепоты сразу, поэтому и пошёл домой раньше, чем обычно, чтобы ты обернулся и всё понял.

— Раньше, чем обычно?

— Да, я теперь стараюсь ночами выходить. Ночью шума меньше и воздух, воздух он…. Другой. Ночью я его чувствую. А днём посторонних запахов больше — духов, дезодорантов, выхлопных газов… Поэтому я выхожу сейчас ночью и ухожу, когда люди начинают на работу идти.

— И давно вы так?

— С этого лета. Первый год вообще не мог принять свою слепоту, а потом понял, что моя слепота — это то, что есть, и я могу сколько угодно разражаться по этому поводу, но видеть уже не стану.

— Это не лечится?

— Нет, такая слепота уже никак.

— Травма?

— Травма скорее душевная. Потом как-нибудь расскажу, не хочу сейчас вспоминать. Ночь для меня время расслабления, вспоминать лучше днём. Заходи в гости — семьдесят шестая квартира, пятый этаж.

— Твой дом был под самой крышей — в нём немного ближе до звёзд1…

— Да, есть такая строчка в одной песне. До звёзд на самом деле ещё чуть ближе — напротив двери лаз на крышу. Раньше мы там с другом пиво пили ночью. Пили портер и курили под звёздами… А сейчас друг счастливо женат и спит дома, в кругу семьи. Ну а я бросил пить, да и звёзд уже видеть не могу.

— Совсем бросили?

— Да. А зачем? Мы пьём, на самом деле не для того, чтобы развеселиться, а для того, чтобы приукрасить реальность. Ну или вообще от неё отключиться. Не видеть этого всего, ну или видеть в розовом тумане. А я её и так не вижу, чего бежать то?

— Интересная точка зрения…

— Точка зрения, точка зрения. Нет у меня зрения, а есть лишь способ восприятия реальности.

— Хм, интересно… — я закурил. — Без картинки реальность, наверное, воспринимается иначе.

— Другие чувства усиливаются. Когда выпадает такой большой объём информации, то мозг тщательнее обрабатывает те, что остались — слух, обоняние, осязание. Отсутствие зрение сделало из Сергея Ермакова хорошего модельера одежды, а из Сергея Манукяна хорошего музыканта…

— Ну про музыканта вполне реально, но слепой модельер?!

— Интернетом пользоваться умеешь?

— Конечно.

— Дерзай, всё есть в свободном доступе.

Я выбросил окурок.

— А вас не раздражает, что я курю?

— Нет, порой даже приятно вспомнить… Если сигареты хорошие, конечно. Ты, вроде, сигариллы какие-то куришь?

— Ну по праздникам, — я улыбнулся.

— А сегодня какой праздник?

— Суббота, на концерт ездили.

— Кто играл?

— Фанк-панк-гайз

— Бухой сосед встаёт с утра и начинает день с того2…

— Ну это они сейчас не поют. Презентация нового альбома была, начало гастрольного тура.

— Выросли ребятки. На Россию уже играют. Ну молодцы, развиваются. А я их молодыми и вечно пьяными помню, они мои сверстники, погодки. Живут где-то рядом, кстати. Раньше я их солиста часто на улице видел, то в ларьке, то на остановке. Сейчас не вижу, конечно.… Альбом то купил?

— Нет, как-то не подумал.

— Жаль, хотелось послушать.

— Ну я скачаю и на флешке принесу.

— На болванку можешь записать? Сидюк у меня есть, а флешки не на чем слушать.

— Завтра куплю и запишу. Семьдесят шестая?

— Да, домофон работает.

— Ну я побежал тогда.

Илья протянул мнеруку.

Я слегка растерялся, но ответил рукопожатием.

— Ты лучше не беги — тротуары у нас так себе, тем более в темноте. Споткнешься ещё, не дай Бог, глаз выбьешь, будешь наполовину как я.

— Да я образно. Ну, до скорого.

— Так и я шучу. Удачи, Егор.

1Цитата из песни «С войны» группы «Чайф» с альбома «Давай вернёмся» 1992 года.

2Парафраз на песню «Скинхэд» группы «FPG» («Fair Play Gang») с альбома «Родина ждёт героев — п**да рожает дураков» 1999 года.

Глава 3

Маркировка дисков для слепых

Я уже разливал кофе по чашкам, когда она вошла в кухню.

— Доброе утро. Кофе? Пончик?

— Кто пончик? Я — пончик? — она отшутилась, зевая.

— Ты сейчас скорее япончик, пока не умоешься.

— Ага, утро в китайской деревне. Нет, сначала кофе, потом умываться, потом пончики и всё остальное.

— Что — остальное?

— Какие есть варианты? Огласите весь список, пожалуйста.

— Списка нет, но варианты найдём. Пойдешь курить?

Она кивнула и вышла с кружкой из комнаты.

Мы вышли на лоджию, я закурил и, выдохнув дым на кофе, сделал глоток.

— Тут как то, на днях, ночью, — начал я без предисловий, — за сигаретами ходил и встретил мужика. Слепой.

— Это ты к нему вчера ходил?

— Ну да, увидел, что он на скамейке сидит. Он ночью гуляет. Говорит воздух лучше и суеты вокруг нет.

— Ну, он прав, в общем-то.

— Да, он вообще интересный человек. Фанк-панк-гайз знает, Булгакова…

— Как же он его читал, слепой-то?

— Да он вроде ослеп пару лет назад, всего лишь. Как, правда, не рассказывал. Кстати, говорит ребята из фанк-панк живут где-то рядом, спокойно по улицам ходят.

— Ну сейчас они уже в самолёте должны быть, так что вряд ли встретим ближайшие пару месяцев.

— А если просто пойти прогуляться? Погода слишком хороша, чтобы дома сидеть.

— Да, хороший вариант. Месяц уже тут живем и кроме пути от дома до остановки и соседнего магазина ничего не видели.

— Тогда допивай кофе, умывайся и идём.

— Эй! А пончик?! Я же умру от истощения. — она скорчила смешную мину.

— А пончики я в рюкзак брошу, на природе перекусим. — Я приобнял её и поцеловал в висок.

Она положила голову мне на плечо.

— Сейчас, ещё две затяжки.

Выполнить данное обещание неожиданно оказалось не такой простой задачей — в ближайшем гипермаркете электроники дисков уже не продавали.

«Зачем вам диски? — удивился продавец. — Купите флешку и магнитолу новую.»

Диски я купил случайно в фотосалоне. На всякий случай CD, в тонких коробках.

Дискография скачалась быстро.

Когда я подписывал последний диск маркером, ко мне подошла она.

— А ты уверен, что слепой сможет прочитать твой почерк?

— Вот я идиот, — я хлопнул себя по лбу. — Какие есть еще варианты?

— Подписать чем-то выпуклым.

— Диски нельзя, коробки может пластилином?

— Смажется. Клеевой пистолет — вот то, что спасёт князя Мышкина.

— Умница. Тащи.

Через полчаса, закончив с дисками, мы вместе пошли в душ.

Глава 4

Кофе наощупь

Неделя пролетела в суете, а в пятницу был тренинг. Тренинг закончился в час дня и около двух я уже был дома. Я был дома, а вот электричества дома не было.

Безрезультатно пощёлкав выключателем в прихожей, я прошёл на кухню. Разложил, купленные по пути домой, продукты в шкафы и молчащий холодильник.

Машинально щёлкнул ручкой плиты, решив выпить кофе, но вспомнил, что в этой квартире плита тоже электрическая и повернул ручку обратно.

«Так, Егорка, ты загнался и тупишь. Нужен перекур»

В комнате я заметил диски на столе.

«Если дома делать нефиг — самое время пойти в гости».

Я взял диски со стола и пошёл обуваться.

Покурил я только около подъезда Ильи, предположив, что не стоит доставлять неудобства табачного дыма некурящему человеку.

Домофон был выключен.

«Значит электричества нет во всём районе», — догадался я.

«А ведь выключенный домофон на своём подъезде меня пятнадцать минут назад на такие мысли не навёл. С добрым утром, Егор Батькович», — подумал я.

Я поднялся на пятый этаж и нажал кнопку звонка. Сделал я это скорее машинально, только потом удивился, что звук звонка был.

«Ну беспроводной же звонок, на батарейках. Проснись уже, рохля! Вторая половина дня, а ты спишь на ходу»

— Здравствуй, Егор. — Илья стоял за порогом в халате на босу ногу.

— Здравствуйте, Илья. А как вы узнали кто пришёл? Не в глазок же.

— По запаху. — он улыбнулся.

— От меня плохо пахнет?

— Нормально от тебя пахнет. Человеком. Как от всех. Так ты зайдешь или зашел лишь узнать, как я дверь открываю?

— Ой. Да, конечно, если можно.

Он отошёл в темноту прихожей, я вошёл и начал разуваться.

— Я чего-то никак не взбодрюсь сегодня. Подтупливаю.

— Кофе будешь?

— Не откажусь. Я дома хотел выпить, но электричества нет. У вас в подъезде тоже.

— Пойдём на кухню тогда. У меня всё-таки хрущоба — тут газовые колонки и плиты, это в новостройках из-за этажности электроплиты ставят.

— А почему так?

— Не помню почему, но то ли выше 10, то ли 12 этажей газ не проводят, ставят электроплиты. Кстати, если хочешь понаблюдать процесс приготовления кофе — соблюдай, пожалуйста, тишину. Всё-таки мне приходится ориентироваться исключительно на слух. Или можешь пройти в зал, осмотреться.

— И пропустить такое шоу?

— Show must go on1.

— Кстати, я же диски принёс!

— Замечательно, но сейчас — кофе.

Он снял турку с крючка на стене, поставил на стол между плитой и раковиной, левой рукой нашёл банку с кофе, достал из неё чайную ложку и набрав высыпал в турку. Турку он придерживал правой рукой, видимо, чтобы помнить её местоположение. Насыпав три чайных, с большой горкой, ложки кофе, он поставил турку в раковину. Взял с полки бокал и поставил рядом с кувшином. Точно также, придерживая чашку левой рукой, налил в неё воды. Лил он не спеша, прислушиваясь. Вылив содержимое двух чашек в турку, он снова поставил её на стол и обернулся ко мне.

— Диски говоришь? Много что ли?

— Ну это у них пятый альбом, я каждый записал в CD формате, ну и заодно все альбомы на один mp3 — я же не знаю какой проигрыватель у тебя.

— Сейчас кофе доварю и покажу.

Он повернулся к турке, взял левой рукой два кубика сахара из вазочки и бросил в кофе.

Сделал шаг в сторону плиты и повернул ручку, нажал кнопку розжига и услышав, что газ зажёгся, повернул ручку до упора. Пламя стало минимальным. Он поставил турку на огонь и замер, прислушиваясь. Я тоже замер, даже старался дышать через раз, настолько завораживающе-магическим выглядел этот процесс. Минуты через две кофе стало подниматься, и он ловко переставил его на стол и только потом выключил конфорку.

— Всё, можно расслабиться и закурить.

— Люблю курить под кофе.

— Вообще я образно — пепельниц у меня нет, сейчас кофе налью и покуришь на балконе.

— Через часик? — я рассмеялся.

— Дай хотя бы пару минут кофе настояться. Кофе — он суеты не любит.

— Да, очень было похоже на ритуал.

— Ну, может быть. Тебе виднее. — он подмигнул.

Наверное, было слышно, как у меня упала челюсть и стукнула об пол, потому что он добавил.

— У меня не работают зрительные нервы, а не мышцы глаз. А насчёт ритуала — любое приготовление пищи, если без суеты, есть набор необходимых действий в определённом порядке, что попадает под определение ритуала. А многая пища носит ритуальный характер — еврейская маца или православная кутья. А кофе — сам по себе напиток магический. Ну а порядок строго целесообразен в данном случае. После заливания кофе водой он всплывает и образует пену на воде, поэтому через минуту имеет смысл её разрушить, для чего вполне подходят пара кусочков сахара, тем более что сахар, добавленный в воду, улучшает аромат и крепость напитка при варке. Ну а выждать пару минут после — это чтоб кофе насытилось. Раньше я вообще раза три кофе поднимал, прежде чем по чашкам разлить. Сейчас так уже не получается на слух. А ты как-то по-другому варишь кофе?

— Да просто засыпаю, заливаю кипятком и ставлю на огонь. Как начнёт убегать — снимаю. Иногда успеваю, чаще нет. — я улыбнулся. — И турка у меня меньше, чуть больше чашки.

— А у меня турка большая. И в этом вся проблема… Наливать одну чашку я не могу — убежит. А кофе убегать не должно. Оно вообще закипать не должно. Поэтому я каждый день варю две чашки. И обе я выпиваю один. Вторая чашка остывшего кофе — это то, от чего я не могу избавиться… Кстати, уже можно разливать. Чашки на полке, возьми, пожалуйста.

Я взял пару чашек и разлил кофе, турку машинально сполоснул и повесил на крючок. Я чувствовал себя так уверенно, как будто уже не раз готовил кофе на этой кухне, а с Ильёй был знаком много лет.

— Спасибо. Теперь можно идти в зал. Возьмёшь кофе?

— Да, конечно.

— Спасибо.

Он прошёл к комнату первым и сел в ближнее к двери кресло. Я поставил кофе на журнальный столик и сел в другое.

— Магнитофон в стенке. Эмпэтришки тянет, но лучше поставь просто последний альбом.

Пока я ставил диск он уже нащупал кружку и пил кофе маленькими глотками.

— Диски я там рядом все положил. Специально подписал каждую коробку, так, чтобы наощупь можно было определить.

— Шрифтом Брайля? — он улыбнулся.

— Нет, всего лишь клеевым пистолетом. На коробке большими цифрами год, ну и на одном написано mp3. Сами диски не придумал чем подписать.

— Диски не надо. Я буду аккуратен. Диск послушал — убрал, достал следующий, чтобы коробки не перепутались. Спасибо.

Я сел в соседнее кресло и взял чашку в руку.

— Кстати, на балконе можно покурить.

Мы вышли на балкон, Илья вошел следом и прикрыл дверь в комнату, потом прислушался и снова открыл.

— Запах табачного дыма в комнате меня совсем не раздражает, а вот музыку так совсем не слышно, — пояснил он. — Нормально вроде, хотя надо тексты послушать. По стилю вроде мало что изменилось, ну разве что аранжировки чуть посложнее стали, ну да это естественно — не пацаны уже. В тур по России значит поехали?

— Ага. И концерт прям шоу, с группой на разогреве, дымом на сцене и киловаттами света и звука.

— Ну значит нашёлся и для них толковый продюсер. Они этого были достойны.

Я щелчком выкинул окурок вниз. Илья этого не услышал, то ли сделал вид, что не услышал. «А вообще здесь удобно, зачем нам торопиться в комнату?»

Мы молчали, я слышал, как проехал автомобиль во дворе, ветер шумел листвой.

— Птиц не слышно, и ветер слишком сильный. Через час дождь будет… Тучи есть?

— Далеко — есть.

— Ну значит через полтора. Ну ты как, взбодрился?

— А? Да вроде. Вкусный кофе.

— А рассеянность всё-таки твоя не прошла…

— Почему?

— Ну ты же пришёл, потому что электричества дома не было?

— Ну я диски принёс, а электричества не было, да.

— Так диски принёс или пластинки патефонные? — он рассмеялся.

— Диски.

— То есть мы не патефон сейчас слушаем? — он рассмеялся ещё сильнее.

И тут до меня дошло…

— Электричество включили!

— Аллилуйя!

— А вы как узнали? Так уверенно мне сказали — включай диск.

— Да розжиг на плите у меня от розетки, а не пьезо. Я тоже машинально нажал, а он возьми и сработай. Ну тогда и понял.

— Вот блин.

— По этому поводу у меня к тебе просьба и совет. Просьба — не называй меня на Вы, я себя ископаемым чувствую. Тебе по голосу лет двадцать пять.

— Двадцать три пока.

— А мне тридцать пять всего лишь. Двенадцать лет — это не разница, тем более с учётом ситуации.

— Ну окей, буду тыкать. А совет какой?

— У меня на полке, на второй, ближе к правому краю, стоит книга Ошо, «Осознанность». Возьми её и прочитай, по возможности. Мне она уже всё равно ни к чему, а тебе актуально. Осознанности тебе не хватает. Отрешённый ты какой-то.

Мы вышли в зал. Илья сел в кресло, опустевшую кружку поставил на столик. Он прекрасно ориентировался в квартире.

Я почти сразу нашёл книгу — Илья очень точно указал её место — пятая справа, на средней полке.

Сев в кресло я пролистал книгу, прочёл аннотацию на обложке и положил книгу на столик.

— Поможет?

— Ну пока ты ведешь себя как парень умный, только немного «загнавшийся» что ли… Рассеянный, несобранный, не наблюдательный. Ты как будто не живешь — по теченью плывёшь… По теченью плывёшь, да… Был у меня такой стих. Сейчас вспомню.

Это всё похоже на правду

Но ты знаешь что всё это ложь… Что будет — то будет

Ты вряд ли изменишьЧто было — то было

Уже не вернёшь… И ты не живёшь -По теченью плывёшь…

— Ты писал стихи?

— Да, немного, штук сто плюс-минус. Ерунду всякую рифмовал…

— Ну этот вроде не-ерунда.

— Да так-то примитив, вот только сейчас понимаю, что почти по Ошо — есть лишь два дня, в которых ты ничего не можешь сделать — вчера и завтра.

— А что плохого в «плыть по теченью»?

— Не плыви по течению, не плыви против течения, плыви туда — куда тебе надо. А для этого надо ОСОЗНАВАТЬ КУДА, — он выделил два слова интонацией, — тебе надо.

Я молчал, ещё раз перечитал аннотацию на книге.

— Вот, кстати. Ты весь альбом послушал?

— Ну да, вроде.

— Что они сейчас спели?

— Делай что можешь2…

— С тем, что имеешь, там, где ты есть. Музыка в русском роке вторична, главное — слова. А ради музыки и ритма можно и папуасов послушать.

— И что мне делать?

— А что можешь? Можешь отнести книгу домой и прочитать, — он улыбнулся.

— Ещё могу бокалы помыть после кофе. — я улыбнулся.

— Да я вроде и сам умею.

— Илья, мне не сложно, правда.

— Спасибо.

Вымыв бокалы, я вытер руки полотенцем. Полотенце было мятым и не очень свежим.

— Илья, а ты давно не видишь?

— Ну я вроде говорил уже — пару лет.

— А продукты, уборка?

— Ну наловчился как-то. Готовлю наощупь, стираю в машинке, гладить, конечно, не глажу. Справляюсь вроде, а что?

— Да не, удивляюсь просто. Хотя пыль кое-где есть и полотенце кухонное я уже постирал бы. В общем я над тобой шефство беру, на бытовом уровне.

— А я над тобой в культурно-просветительском тогда.

— Годится. — я рассмеялся.

— Впрочем у меня к тебе ещё одна просьба есть. Пелевин наверняка за эти пару лет две-три книги написал. Можешь на диск аудиоверсию найти?

— Думаю да.

— Вот без чего мне сложнее всего — это без чтения. Радио всё больше по музыке, да новости, ну и трёп ведущих пустой между.

— Ну ладно, Илья, я пойду. Пока, слушай диски, принесу аудиокниг в следующий раз.

— Да, спасибо. Ты захлопни там просто.

— У тебя вроде не щелкунчик?

— Нет, но дверь то не на распашку, да и ладно. Ты часто в своём подъезде двери проверяешь — у кого закрыто, а кого — нет?

— Ни разу не проверял.

— Ну вот что и требовалось доказать. Никто ко мне на крайнем этаже не вломится.

Он протянул мне руку. Я попрощался и уже через минуту выходил из подъезда.

Дома я выключил свет в прихожей — забыл, когда уходил. «Точно, электричества же не было. Осознанность…»

Я посмотрел на книжку в руке и кинул её на диван в комнате. Лёг, щелкнул пультом включения телевизора, включился музыкальный канал — впрочем, что-то другое мы почти не смотрели — музыка всегда шла фоном. Под музыку мы читали, целовались, наводили порядок и даже ругались. Ругались мы обычно не всерьез, и даже те пару раз, что ссора переходила на повышенные интонации, заканчивались бурным сексом под непрекращающуюся музыку из телевизора.

Я взял книжку и начал читать.

«Одна из самых важных вещей, которые нужно понять о человеке, состоит в том, что человек спит. Он не просыпается, даже когда думает, что проснулся. Его пробуждение очень хрупко; его пробуждение так крошечно, что его вообще не стоит принимать во внимание. Его бодрствование — только красивое, но совершенно пустое название.