Бесплатный фрагмент - Приключения Пифа и Барри

Глава I, в которой мы знакомимся с Пифом и его мечтой

Однажды поросенок Пиф пошел погулять. Ну как пошел… Он ушел без спросу, воспользовавшись тем, что дверца сарайчика, в котором жил, была оставлена хозяйкой неплотно прикрытой.

Его давно мучала мысль, есть ли жизнь за пределами двора в сельском доме, и если есть, то насколько увлекательная? Неужели как дома — есть и спать? Или — спать и есть? Ведь жизнь дана поросенку не для этого — он может и должен совершить невероятное количество подвигов, которые воспоют в хрюкающих новостях его соседи в сарайчиках по всей улице!

Итак, он был готов. Полностью измазавшись для маскировки и спружинив дрожащий хвост, он просунул пятачок за калитку. Никого. Куры кудахчут о чем-то вечном, собака рычит на выглядывающую из-за угла кошку, хозяйка говорит о чем-то с соседкой, птицы заглушают их всех.

Ползком на брюхе к заборчику, пара движений носом по сторонам, упираясь копытцами, расширяем проем и — о чудо свободы, ветер, свистящий в ушах, пронестись по грядкам огорода в сторону ближайшего лесочка!

Промчавшись неувиденным до его границ, он рухнул в изнеможении на свежую зеленую травку. Все вокруг было новым и необычным. Даже запахи. Решив разведать обстановку для возможного совершения подвига или, на худой конец, спасательной миссии, Пиф начал углубляться в сторону чащобы.

Жизнь была прекрасна! Жуки, ударяясь о кору дерева, как шары, на лету меняли свое направление и скорость, бабочки просто порхали от цветка к цветку, муравьи, не отвлекаясь ни на тех, ни на других, деловито мостили новый путь, шумела листва и пели птицы!

Совершенно устав от новых впечатлений, Пиф вышел на чудесную лужайку, согретую солнцем и насквозь пропахшую ароматом дивных луговых трав и цветов. «Пожалуй, есть возможность немного передохнуть и набраться сил перед дальнейшим путешествием», — подумал он, сладко потягиваясь на мягкой травке и прикрывая глаза.

Проснулся он оттого, что один из жуков, торопящихся домой на закате, не рассчитал сил и с размаху ударился ему в пятачок. Пиф вскочил и огляделся. День клонился к концу, и лес готовился проводить его приготовлениями ко сну.

Это была полная неожиданность! Мало того что он ничего геройского не совершил за весь день, так еще и проспал чье-либо возможное спасение! Нужно было возвращаться домой, пока хозяйка не хватилась и на промысел не вышли голодные серые волки. Не разбирая пути, он кинулся бежать обратно, в сторону, как ему казалось, дома. Но чем дольше он бежал, тем гуще и страшнее становился лес, а из-за надвигающейся темноты было совершенно непонятно, на правильном ли он пути.

Совершенно выбившись из сил, он остановился и прислушался. Где-то очень далеко кричали гуси, которые шли домой после вечернего купания, и ветер доносил их «га-га-га» вместе с едва слышным лаем собак.

Итак, он заблудился. Что делать? Пиф задумался: что бы могли в таких случаях осуществить герои, чтобы сберечь себя для дальнейших подвигов? Правильно — разместиться на ночлег! Но как? Здесь ничего нет. Ни сарайчика, ни погреба, ни даже забора. По деревьям поросята лазить не умеют. Спрятаться в траве? Но грязь давно высохла и осыпалась, и чудесный бело-розовый цвет виден издалека!

Ура! Он придумал! Нора, ему нужна нора! Он видел, как в таких прячутся мыши. Осталось только найти по размеру. Вглядываясь в темноту, он заметил несколько особо темных пятен на уровне земли и решительно подошел к ним. Да, это была нора, даже несколько! И совершенно нужного размера! Выбрав из них большую, Пиф выдохнул и протиснулся внутрь. Чихнув пару раз от осыпавшейся земли, он поднял голову и… уткнулся взглядом в пару огромных от удивления глаз, которые не мигая смотрели на него.

Глава II. Барри и его дом

«Т-т-ты кто?» — замирая от ужаса, пролепетал Пиф.

«А ты кто?» — раздался в ответ неожиданно спокойный и ровный голос.

«Я — поросенок Пиф, ищу, где переночевать!»

«А я — барсучок Барри, и это мой дом! Дай мне выбраться наружу, в это время у меня как раз ежевечерняя прогулка».

«Да и подкрепиться не мешало бы. Вечерние жуки гораздо лучше, чем эти шальные полуденные», — продолжал говорить он, выпрямившись и с интересом глядя на поросенка.

«Ты интересный зверь, я такого раньше здесь не встречал — наверное, ты из Дальнего Леса?»

«Нет, — ответил Пиф, — я совсем не из леса и впервые вижу все, что находится вокруг нас». И тут же рассказал все как на духу о первом приключении в своей жизни.

«Да-а-а, — задумчиво протянул Барри. — Что планируешь теперь делать?»

«Вернуться, как рассветет, домой, — сказал Пиф и с надеждой спросил: — Можно я у тебя переночую? Найти обратно дорогу я сейчас не смогу».

«Конечно, — ответил барсучок, — а пока идем погуляем, пока совсем не стемнело».

Легкий ветер шумел в кронах деревьев, трава мягко пружинила под ногами, цветы издавали слабый, простой и приятный аромат, а Барри все говорил и говорил.

Оказалось, что границы известного мира простираются гораздо дальше чащи, они уходят полями вдоль реки за видимый горизонт, с другой стороны — большим прудом у села, а дальше, на север, бескрайним лесом, обитатели которого — хорошие, приличные звери, но говорят все же с небольшим акцентом.

Потрясенный Пиф молчал. Как это не было похоже на двор дома, в котором он жил! Да и ожидание приключений повернулось совершенно не так — теперь помогают ему самому!

«Это совершенно фантастическое ощущение — знать, что жизнь вокруг тебя, как и ты, только начинается, все самое хорошее еще только произойдет и совершенно неожиданно», — сонно думал он, устраиваясь после прогулки в норе гостеприимного барсучка на подстилке из душистых трав. «Все-таки здесь совершенно другой воздух», — подумал он перед тем, как окончательно провалиться в сон.

Проснулись поздно и решили сразу выходить в путь. Барсучок неспешно шел впереди, Пиф потихоньку трусил за ним. Наконец они вышли через полянку на окраину леса и остановились, прислушавшись.

Со стороны поселка доносился стандартный набор звуков, повествующий о том, что люди и животные давно проснулись и занялись каждый своим трудом. Пора было прощаться. Пиф и Барри сердечно обнялись как новые друзья, которым выпала нелегкая участь расставания, — без слез, но с грустью в сердце.

Махнув на прощание, Пиф побежал в сторону села. Но чем дальше он бежал, тем грустнее и неуютнее ему становилось. Как его примут обратно? Что изменится? Сможет ли он и впредь покидать сарайчик? А если все закончится тем, что хозяйка поставит теперь на дверь надежный засов? А если еще и замок? С этими неутешительными мыслями он раздвинул доски в месте лаза розовым пятачком и проник внутрь двора. Поводив рыльцем по сторонам, он остановился и хрюкнул.

Эффект от его появления превзошел все ожидания. Замолчали куры, поперхнулась лаем собака, кошка взвилась на дерево, и хозяйка выронила из рук лейку. Замолчали все, даже птицы — никто не ожидал появления Пифа, целого и живого, да еще отлично выспавшегося.

А дальше началось то, над чем смеются во всех веселых фильмах и мультфильмах, — шоу поимки беглого поросенка. Ловила в основном хозяйка, но вся живность самым активным образом принимала участие в этом ошеломительном круговороте, возникшем во дворе, то догоняя, то обгоняя виновника переполоха. Наконец беглец был пойман и под торжествующие крики петушка восстановлен на своем прежнем месте обитания — сарайчике за дверкой на щеколде.

Прошло несколько дней. Пиф сильно исхудал и понуро смотрел в пол — есть не хотелось, особенно после того, как хозяйка пришла с большим и шумным помощником по хозяйству, который крепко-накрепко привинтил к деревянной двери стальной засов, а для пущей верности — автоматическую щеколду. Призрак больших приключений с залихватскими погонями и миссиями «одна-на-миллион» таял на глазах.

Глава III. Неожиданное спасение

Шорох и копошение рядом разбудили его среди глубокой ночи. Поросенок насторожился и прислушался. Кто-то старательно подкапывал стенку сарайчика со стороны огородов. Еще немного, и в образовавшийся лаз с той стороны просунулась черно-белая мордочка. «Надеюсь, ты не забыл, что я — ночной зверь, Пиф? — улыбаясь, спросил Барри. — А если серьезно, то я долго думал, прежде чем рискнуть и прийти сюда. Мне кажется, что тебе нужна моя помощь, ведь так?»