Бесплатный фрагмент - Правда о языке. Язык Адама и Сифа — Великий Русский язык

Глава 1

1.1 Исторический документ — болгарский памятник X века н.э. «Письмена монаха Храбра»

Указание на изначальный язык человечества.

Быт. 11:1. На всей земле был один язык и одно наречие.

…Друзии же глаголють, чему же суть словенские книги? Ни того же суть Бог створил, ни ангелы… Не суть Словенские книгы от Бога.

Что же глаголем тем безумцем? Обаче речем от святых книг,, якоже научихомся. Несть бо Бог створил прежде ни Жидовская языка, ни Римска, ни Еллинска, — ня же Сирскы, им же и Адам глагола, и от Адама до Потопа и от Потопа до Вавилона, нежели

Бог раздели языки при столпотворении…

Монах Храбр. Трактат «о Письменах»

«Трактат о письменах» — это исторический документ болгарского книжника X века, признанный всем мировым научным сообществом. У монаха Храбра были серьезные основания для утверждения того, что Адам говорил на Славянском языке… Это утверждение «не замечалось» и замалчивалоь на протяжении тысячи лет. Есть церковное предание, что под этим псевдонимом написал свой труд сам просветитель славян святой Кирилл, а равных в познании языков ему еще в истории не было.

Древние летописи, сказания, хронографы и синопсисы в один голос сообщают о происхождении Славянского народа от 6 сына Иафета Мосоха. Он же, по преданиям, через 131 год после Великого Потопа ушел из долины Сеннаар и заселил всю Европейскую Равнину. Соответственно, он не участвовал в строительстве Вавилонской Башни (2700 лет до Р.Х.), сохранив при этом первобытный язык Адама, который наследовал от отца своего Иафета и деда Ноя.

1.2 Киевский Синопсис и все древние византийские и русские хронографы

Указание на род Мосоха — шестого сына Иафета и его не участие в строительстве Вавилонской Башни.

О. Я. Сапожников, И. Ю. Сапожникова Мечта о русском единстве.

Киевский синопсис (1674)

Каждому ведь человеку необходимо знать о своей отчизне и другим вопрошающим рассказать. Ибо людей, не ведающих своего рода, глупыми почитают.

Феодосий Сафонович, игумен Киевского Златоверхого Михайловского монастыря (XVII в.)

«Киевский синопсис» — яркое и интересное явление русской культуры, литературы и истории. Сочинение было впервые опубликовано в типографии Киево-Печерской лавры в 1674 году и в течение XVII–XIX веков переиздавалось более 30 раз.

О МОСОХЕ, ПРАРОДИТЕЛЕ
СЛАВЕНОРОССИЙСКОМ и о племени его

МОСОХ, ШЕСТЫЙ сын Афетов, внук Ноев, толкуетжеся от Еврейска Славенски вытягающий и ростягающий, от вытягания лука и от расширения великих и множественных народов Московских, Славенороссийских, Польских, Волынских, Чешских, Болгарских, Сербских, Карвацких и всех обще, елико их есть, Славенска языка природне употребляющих. Той бо Мосох по потопе лета 131. шедши от Вавилона с племенем своим, абие в Азии и Европе над брегами Понтскаго или Чернаго моря народы Мосховитов от своего имени осади, и оттуду умножшуся народу, поступая день от дне в полунощныя страны за Черное море, над Доном и Волгою реками, и над езером или отногою морскою Меотис, идеже Дон впадает, в полях широко селеньми своими распространишася, по свойству и истолкованию имени отца своего Мосоха. Ибо, яко Афет толкуется разширение, или разширителен; тако подобне сказуется и Мосох ростягающий и далече вытягающий. И тако от Мосоха, праотца Славеноросскийскаго, по наследию его, не токмо Москва народ великий, но и вся Русь или Россия вышереченная произыде, аще в неких странах мало что в словесех и применися, обаче единым Славенским языком глаголют.

Псалмопевец горько сетует: «Горе мне, что я пребываю у Мосоха, живу — тров Кидарских. Долго жила душа моя с ненавидящими мир. Я мирен: но только заговорю, они — к войне» (Пс. 119: 5 — 7).

О сем убо давный халдейский философ Беросус пишет, яко от седмаго сына Афетова от Мосоха изыде Словенский народ, Еврейски же и Халдейски именуется от Масху {и) ния, сына Афетова. От них же мнози народы: Русь, Печерцы, Болгары, Сербы, Хорваты… И потом мнози древний философы истинно уверяся от писания и во всех хрониках сице описуют, яко от Мосоха, сына Афетова, изыде толик народ; по сем убо нарицается Москва, яко от Мосоха и приселницы суть от Чермнаго моря приидоша на место между Днепра и Дона и седоша в лесех, идеже река ныне зовомая Москва. Прежде бо не именовашеся тако река сия, но по вселении. их и от их имяни прозвася».

Сказание о Словене и Русе, хронограф 1679 г.

«…От создания мира до потопа лет 2242, а от потопа до разделения язык 530 лет, а от разделения язык до начала создания Словенска Великаго, иже ныне Великий Новъград, 327 лет. И всех лет от сотворения света до начала словенскаго 3099 лет.

По мале же времени правнуцы Афетовы Скиф и Зардан отлучишася от братий своих и от рода своего от западных стран, и коснушася полуденных стран, и вселишася во Ексинопонте, и живяху тамо многа лета, и от сих породишася сынове и внуцы и умножишася зело, и прозвашася по имени прадеда своего Скифа

Скифия Великая…»

Примечание автора: русые волосы, европеодный тип лица — не похож на еврея.

1.3 «Келейный Летописец» святителя Димитрий Ростовского. Упоминание о создании протописьменности праведным Сифом в начале V тысячелетия до Р. Х. Гипотеза ее создания

После рождения Сифа у Адама и Евы родились и другие сыновья и многие дочери, и стал умножаться человеческий род из года в год, когда стали рождаться от этих детей дети. Когда Сифу исполнилось сорок лет, он был восхищен ангелом на высоту и научен знанию многих тайн Божиих (Кедрин). Он узнал о предстоящем развращении и нечестии последующего рода, который должен был произойти от его племени; узнал и о том, что Бог хочет казнить беззаконных грешников водою и огнем, и о том также, что придет Мессия для избавления рода человеческого. Во время этого своего восхищения ангелом Сиф видел расположение горней твари, красоту небес и движение их, течение солнца и луны, и звезд, устроение небесных знамений, называемых планетами, и уразумел их действия; увидел он тогда многое невидимое и уразумел неведомое, будучи наставляемый ангелом в течение сорока дней. И просветилось лицо его от видения небесной твари и от беседы с ангелом, как впоследствии просветилось и лицо Моисеево. После сорока дней он опять оказался на земле и обрадовал своих родителей, которые очень сильно о нем тужили, не зная, куда он девался; и поведал он им все, что сам он узнал, наученный ангелом. Сияло же лицо Сифово красотою и славою, как лицо ангелово, и имел он сию славу лица своего во все дни жизни своей.

События в четвертом столетии первого тысячелетия

После своего восхищения на высоту и научения от ангела, Сиф, рассказывая отцу и матери о виденном там, начал чертить на земле расположение небес и подобия планет — солнца, луны и звезд, а также и их течения. Совершая же сие, он начал и письмена изобретать, которые окончательно были завершены после него его сыном Еносом и названы впоследствии еврейскими. И таким образом началось звездочетное и книжное учение от Сифа, который вместе со своим отцом Адамом потрудился, изображая сие на камне, дабы вразумить последующие поколения (Георгий Кедрин, Кир Дорофей Монем — васийский и прочие хронографы).

«Основатель письменности, арифметики и астрологии (так утверждают арабские источники) прожил 365 лет, что они же связывают со знаком солнечного года, по числу дней».

И в иностранных хрониках пишется, что от Сифа ведут свое начало книжные письмена. Кроме того, Георгий Кедрин и сие написал: в лето от начала мира 2585 (по потопе в 342 лето) Каинан, сын Арфаксадов и внук Симов, а Ноев правнук, нашел негде в поле писание исполинов, живших прежде потопа; из этого ясно следует, что прежде потопа книги писались.

То же самое можно видеть и из следующего. Святой апостол Иуда в своем послании вспоминает пророчество святого праотца Еноха, жившего до потопа, в котором говорится о пришествии Господнем для суда: «Се приидет Господь во тмах святых ангел Своих сотворити суд о всех» (Иуд. 1:14— 15) и прочее. Это пророчество Енохово проповедовалось не только устами Еноха, но (по сказанию достоверных) было им записано в книге; ибо каким образом оно было бы известно последующим по потопе родам, если не было бы записано в книгу? Книгу же ту Енохову во время потопа Ной сохранил с собою в ковчеге, и таким образом последующим по потопе родам умножившимся стало известно Енохово пророчество.

Повествующие о сем и достойные доверия церковные писатели суть следующие: Тертуллиан, живший в царствование Северово, который воцарился в начале третьего столетия по Рождестве Христовом; Климент Александрийский, пресвитер и современник Тертуллиана, и Иероним пресвитер, бывший в царствование Феодосия Великого. И святой Афанасий Великий в своем Синопсисе так же, как и те, говорит, что книга Енохова пророчества была от потопа сохранена Ноем и им же передана потомкам.

Следовательно, писание началось издревле со времен первых праотцев, бывших прежде потопа, и именно от Сифа, сына Адамова. А что святой Феофилакт повествует, что древние праотцы не книгами просвещались, то разве ради того он сие говорит, что в те времена, когда в поднебесной обитали препростейшие народы, писания были немногочисленны и книги еще не умножились, разве только та одна книга Енохова, о которой мы говорили.

Моисей же был первым размножителем писаний, так как он написал пять книг. Но как он мог бы книги писать, если бы сам прежде этому от других не научился? Если же научился от другого, то ясно, что уже прежде него было книжное писание. Известно также и сие, что Адам и Сиф по данной им от Бога премудрости и разуму расположили год на дни, седмицы и месяцы и научили людей ведению годового круга, исчислению дней, седмиц, месяцев и лет.

События в девятом столетии первого тысячелетия

Время уже вспомнить и о том, что пишется об Адаме и Сифе

в историях: оба эти отца, частью в силу бывшего в них пророческого дара и откровения, частью же вследствие рассмотрения течений небесных кругов, проразумели, что Бог накажет мир сей двумя казнями — водою и огнем. Не зная же вполне достоверно, какая именно из сих двух казней будет первою, огненная или водная, поставили два столпа, каменный и кирпичный, и написали на них (иные же говорят, что написали на медных досках, которые и вделали в тех столпах) о создании Богом человека, о падении, изгнании из рая и об обетованном от Господа избавлении человеческого рода. Еще же пророчески они написали о грядущих казнях на нераскаянных грешников, показали свое ведение о небесных кругах и знамениях звездочетства, записали наставления в некоторых земных новоизобретенных искусствах, а также и некоторые заповеди, утверждающие в богоугодной жизни, дабы увеличивающееся на земле человечество добродетельным житием угождало Богу, исполняя Его святую волю. Они написали сие именно на двух столпах, каменном и кирпичном, на тот случай, что если бы землю прежде постигла огненная казнь, то каменный столп от огня распался бы, но кирпичный столп с письменами должен сохраниться целым. Если же первою будет водная казнь, то уничтожится от воды кирпичный столп, а каменный останется целым для последующего человеческого рода. Иудейский историк Иосиф говорит, что тот каменный столп до его времени находился где-то в странах Сирии. Ибо первою казнью была казнь водная во дни Ноевы. Огненную же казнь мы ожидаем во Второе страшное Христово пришествие.

Тогда «бе вся земля уста едины, и глас един всем; и рече человек к другу своему: приидите да сотворим плинфы и испечем я огнем; и да созиждем себе град и столп, емуже верх будет до небес, и сотворим себе имя славно, прежде даже не разыдемся по лицу всея земли (Быт. 11; 1, 3, 4). Взялись они за свое дело и были для них плинфы (кирпичи) вместо камней, а брение (горная смола) вместо мела. Однако неугодно было Богу сие их дело, так как они начали с гордостью и не во славу Божию, а на прославление своего имени, ибо они небрежно относились к имени Божию, но внимали своему величанию.

Праведный Енос, когда умножилось его племя, начал соборно славить Бога, как пишется о нем: «Сей упова призывати имя Господа Бога» (Быт. 4:26), не то чтобы до него никто не призывал имя Господне, но (по изъяснению толковников) то, что он был первым изобретателем соборного (совместного) славословия Божия. Ибо и прежде него Адам, Авель и Сиф призывали Господа, молились Ему и жертвы приносили, однако каждый из них творил сие особо и отдельно от других Енос же начал собирать вместе всех детей своих и детей от детей своих (то есть внуков) каждый день утром, чтобы соборно (совместно всем) принести Богу жертву, славословие и молитвы.

Праведный Енос, когда умножилось его племя, начал соборно славить Бога, как пишется о нем: «Сей упова призывати имя Господа Бога» (Быт. 4:26), не то чтобы до него никто не призывал имя Господне, но (по изъяснению толковников) то, что он был первым изобретателем соборного (совместного) славословия Божия. Ибо и прежде него Адам, Авель и Сиф призывали Господа, молились Ему и жертвы приносили, однако каждый из них творил сие особо и отдельно от других Енос же начал собирать вместе всех детей своих и детей от детей своих (то есть внуков) каждый день утром, чтобы соборно (совместно всем) принести Богу жертву, славословие и молитвы. Он составил некоторые песнопения и молитвы и записал их на досках, так как он привел в совершенство письмена, получившие свое начало от отца его Сифа. Ибо Сиф (как было прежде сказано) начал письмена, а Енос их завершил. Написав же песнопения и молитвы, которые составил, он передал их племени своему для соборного моления к Богу; посему-то о нем и пишется, что он начал призывать имя Господне, то есть соборно славословить и молиться Богу.

Георгий Кедрин передает и то, что Ной завет сей записал и вручил Симу как старшему сыну, которому тогда (по сведениям Кедрина) был 431 год от рождения. Т. е. Ной уже умел писать, значит и детей обучил.

1.4 Гипотеза создания азбуки праведного Сифа — открытие в истории языкознания

Праведный Сиф, создавая азбуку, сложил сначала азбучное послание:

Аз Буки Веди Глаголь Добро Есть Живите Зело Земля И Иже

Како Люди Мыслите Наш Он Покой Рцы Слово Твердо Ук Ферт Херъ Цы Шта Ща Юс Яти

Затем к каждой первой букве (звуку) послания начал придумывать свой письменный знак. При этом использовал предметы его окружающие, с аналогичным звучанием.

А — Аз (т. е. Бог) аршин (измеряли землю) /агнец (ягненок)

Б — бык (рога и тело) /будинок (дом) — укр.

В — веки (ведающие)

Г — горб, голень / гусь

Д — дверь/дом

Е –ель, еж (колючки)

Ж — жук (и по форме и по жужжанию)

З — зуб (евр. — шин), змея /земля (в глаголической З)

И

К — кисть руки (или куст)

Л — локоть / лемех (плуг) /лес

М — море (фин. — вода)

Н — ноги

О — око (глаз),;

П — палец (большой правой руки) / петь (пасть, путь, пустота)

Р — рот (фин. Рош — голова) /рука/рыба

С — слух (ухо) /солнце

Т — тело (форма креста)

У — улитка/ухо

Ф — филин/надутые щёки (фыркать)

Х — хрест (крест)

Ц — цветок /цапля

Ч — чело

Ь

Ш — шипы

Щ

Ъ

Э

Ю

Я — я (человек: голова, ноги)

Гипотеза:

Cirillic (сирилица/сирица/сифовица) — сирскый язык и сирилица могли иметь свое начало от праведного Сифа

ГЛАВА 2

2.1 Русские корни в языках народов мира. Исследования лингвистов

Поиски праязыка и происхождения русского народа в исследованиях ученых лингвистов, историков, богословов.

История славянского народа от Адама до Ноя и до нашего времени

Адмирал А. С. Шишков.

СЛАВЯНОРУССКИЙ КОРНЕСЛОВ

Язык наш — древо жизни на земле и отец наречий иных

«Кто даст себе труд войти в неизмеримую глубину языка нашего, и каждое его слово отнесет к началу, от которого оно проистекает, тот, чем далее пойдет, тем больше находить будет ясных и несомнительных тому доказательств. Ни один язык, особливо из новейших и европейских, не может в сем преимуществе равняться с нашим. Иностранным словотолкователям, для отыскания первоначальной мысли в употребляемых ими словах, следует прибегать к нашему языку: в нем ключ к объяснению и разрешению многих сомнений, который тщетно в языках своих

искать будут. Мы сами, во многих употребляемых нами словах, почитаемых за иностранные, увидели бы, что они только по окончанию чужеязычные, а по корню наши собственные.»

Зри в корень: сын всегда говорит языком отца

Откуда бы ни взяли мы начало человеческого слова или языка, от первосозданного мужа или жены, или от семьи Ноевой, единственной, оставшейся на земле после потопа, в том и другом случае, как народы, расселявшиеся по земному шару, не престают быть их потомством, так и языки должны быть более или менее отдаленными наречиями того языка, каким говорил первый народ по создании человека.

Ной был не вновь созданный человек, но оставшийся от прежде бывших людей: следственно, если потомство людское не было прервано, то и прохождение языка из уст в уста не могло быть остановлено; ибо сын всегда говорит языком отца своего.

Таким образом, первобытный язык исчез сам по себе, но существует во всех языках, в иных больше, в иных меньше. Он существует в них не словами своими, но корнями, из которых каждый язык произвел свои ветви.

Корень один, ветви разные

Существует ли ныне такой ближайший к первобытному язык? Если существует, тогда народы, говорящие отдаленными наречиями, могли бы отыскивать в нем корни и происхождение своих слов. Многие древние и новейшие бытописатели такой язык производят от скифов, а тех от Иафета, одного из сынов Ноевых. Само слово скивы или скиты почитают славенским, означающим скитание, то есть прехождение от одного места в другое, поскольку первоначальные народы не имели постоянных жилищ. Если даже только по историческим событиям рассуждать о славенском языке, то очевидно, что он был самодревнейший, и ближайший к первобытному языку, ибо одно исчисление скифо-славянских народов, под тысячами разных имен известных и по всему лицу земли расселившихся, показывает уже как великое его расширение, так и глубокую древность.

СЛОВО. Слово, члово, логос. Греческое логос, хотя далеко отходит от семейства, однако коренное ел в себе заключает; особливо если средний слог го переставить наперед, то выйдет славянское голос, которое с названием слово имеет ту смежность, что слово без голоса не может быть произносимо.

Да и в нашем языке речение в молитве услыша глас мой значит услыши слово мое.

В человеке отличительное от прочих тварей свойство есть дар слова. Отсюда название словек (то есть словесник, словесная тварь) изменилось в цловек, чловек и человек.

Имя славяне сделалось из славяне, то есть словесные, одаренные словом люди.

Каждое вводимое в употребление чужеязычное слово не только отнимает у разума свободу и способность распространять и усиливать язык свой, но приводит его в безсилие и оскудение. Уступая больше и больше сей мнимой необходимости, щеголяя чужими словами, мы наконец перезабудем свои, смешаем остальные с чужеземными, и растеряв собственных слов своих корни и значения, сделаем из славено-россииского языка, из сего подьемлющего главу свою из глубокой древности сторукого великана, такое сухощавое и слабое греко-латино-немецко-французское дитя, в котором не останется ни ума, ни силы. Навык, конечно, много может над нами, но должно ли покорять ему рассудок? Скажут: одни ли мы употребляем чужие слова; других народов словари наполнены ими.

Новейшие языки не могут служить нам образцами. Они по необходимости должны заимствовать слова свои из других языков; но наш древний язык не имеет в том нужды. Он может из каждого собственного корня извлекать ветви, сколько ему потребно.

Вся осторожность должна состоять в том только, чтобы знать свой язык и уметь согласно с разумом и свойствами его извлекать сии ветви; ибо невежественное извлечение собственных ветвей еще хуже испортит его, нежели принятие иностранных слов.

От начала первых времен, когда отца называли ата, между сим словом и словом отечество прошло несколько веков. Из многих доказательств явствует, что все нынешние народы называют отца тем же самым словом, каким Адама называли дети его, внучата и правнучата. Слово Адам есть соединение слогов ад и ам, из коих каждое означало, как и ныне во многих языках, отца.

Во всех наречиях следы славенского языка

Каким образом, видя повсюду следы славенского языка, усомнимся, что не он есть самый древнейший? Другие языки должны прибегать к нему для отыскивания в нем первых своих начал.

Иначе и быть не может, поскольку все народы происходят от первого народа. Никто из них не был создан особо, с особыми гласоорудиями; всяк заимствовал язык свой от отца своего и передавал сыну. Цепь сия никогда не прерывалась: следственно, первого народа первобытный язык должен непременно дойти и до самых последних племен человеческого рода.

Посмотрим еще, как иностранцы толкуют происхождение слов. Без верного путеводителя, то есть древнего языка, подобные изыскания часто ошибочны.

Например, слово «ночь»: пусть на другом языке покажут мне коренное значение ближайшее, чем нет очей, тогда я поверю, что не другие языки взяли его с славенского, но славенский от одного из них.

Итак, славенин может, чрез открытие в языке своем корня, видеть, каким образом текущая из него мысль, переходя от одного смежного понятия к другому, порождает стебль и ветви общего многим языкам древа. Он доберется до коренного значения, как своих, так и чужих колен и ветвей; но иностранец без славенского языка встретит великие в том затруднения и препятствия.

Таким образом, слова сии, будучи отторжены от корня, становятся неизвестно откуда произошедшими.

Вот преимущество славенина: он по корням языка своего может доходить до коренного смысла чужеязычных слов, неизвестного тем самим, кто употребляют их!

Немецкий язык был некогда славенский

Птица рябчик по-немецки называется rabhun. Слово hип означает курицу. Неоспоримо, что в сем сложном слове часть его rab есть прилагательное, означающее род курицы. Но в немецком языке оно ничего не значит, а потому значение надлежит искать в славенском, где птица эта, по рябости или пестроте перьев своих, именуется рябчик. Вот почему немец рябчика называет рябою курицей.

Немецкое stein значит камень. Но слово сие есть славянское стена. Объясним причину, по какой два народа одно и то же слово, от общего предка, употребляют в разных значениях. Камень, один, составляет иногда целую гору или скалу, бока которой часто бывают так утесисты, что представляют зрению вместе и камень, и стену. Такое соединение двух понятий в одном предмете подает повод переходить от одного к другому.

Немец, славенское слово изменив в stein, хотя и стал разуметь под ним не стену, а камень, однако прежнее значение не совсем истребил. Отсюда печную трубу называет он schornstein. Слово сие очевидно составлено из schorn и stein. Не ясно ли, что это славенские слова черн и стена, поскольку означают черную стену, или стены, закоптелые от дыма. Без знания славенского языка каким образом из понятия о камне (stein), соединенного с каким-то неизвестным в немецком языке словом можно сделать понятие о трубе? schorn, без сомнения, слово славенское: немец, не имея буквы ч, не может иначе сказать черн, как шорн.

Немец под словом gatte разумеет супруга, мужа. В старинном русском языке находим мы название хотя, тоже означающее супруга или мужа. Между gatte и хотя главное различие делает буква g, но она есть точно такое ж гортанное произношение, как h и сh. Следовательно, gatte может легко быть одно и то же с славенским хотя, но славенский имеет начало свое от хотение (желание, вожделение), подобно, как милый от умиления души. Немецкое, напротив, без славенского не может быть истолковано.

В других языках не видим мы происхождения сих слов, а в славенском видим. Зачем вместо азбуки алфавит?

Азбука наша (по другим наречиям, буквица) письменами или буквами своими, по порядку читаемыми, составляет некоторый полный смысл, содержащий в себе наставление тому, кто начинает их произносить, напоминая и твердя юному ученику о важности своей и пользе обучаться языку. Она говорит: аз, буки, веди, глагол, добро, живете, земля, иже, како, люди, мыслете, наш, он, покой, рцы, слово, твердо, то есть: я есмь нечто великое, ведай, глаголание добро есть, живете на земле и мыслите, наш это покой, рцы слово твердо.

Даже первое преподаваемое у нас юношам основание, буквы, стали называться не по-нашему, так что иностранцы, как бы в насмешку, пишут: Б, letter de l’alphabet Russe, appelee anciennement буки, еt maintenant бе. (Б, буква русского алфавита, раньше называемая буки, а теперь бе). Вот до каких в словесности успехов достигла наконец Россия: из буки сделала бе! Скоро слово азбука будет для нас чуждо, непонятно, потому что имена аз и буки со временем истребятся и абесея их будет для нас вразумительнее. Также и в складах наших произойдет великое преобразование: нам уже нельзя будет по-прежнему складывать слов былъ, ходилъ, дядя, человъкъ, буду, щитъ, потому что в чужих абесеях нет наших букв еры, херъ, я, червь, у, ща. Может быть, напоследок привыкнем по их буквам говорить: 6iл, годiл, дiадiа, тшеловiек, боудоу, стщит.

Я составил уже несколько деревьев слов с ветвями, общим числом около шести тысяч ветвей. Это позволит некогда приступить к сочинению словопроизводного словаря, единственного в своем роде, могущего, как ариаднина нить, водить нас по таинственному вертепу человеческого слова.

Неизвестного имени язык, названный впоследствии славенским, оказывается, яко текущий из глубокой древности, всех прочих к тому способнейшим. В нем, в составе слов его, видна мысль, руководившая человека от одного понятия к другому, связуя их как бы некоей неразрывной цепью. Он в течение веков, сопутствуя с народами, разлился на многие наречия и языки, словопроизводство которых в нем наиболее отыскивается. На корнях его можно возносить деревья, содержащие на себе не только свои, но и всех других языков ветви. Ветви чужих языков в частных значениях иногда бывают сходны с нашими, иногда различны; но корень и коренное значение не престает в них существовать, так что многоязычное древо, при всей своей разности, составляет одно целое.

Славенский язык в исследованиях первоначального состава слов, без сомнения, есть наивернейший путь к ясному и справедливому их истолкованию. Если бы прилагаемо было о том прилежное старание, то он, словно золото, скрывающееся в недрах земли, раскрыл бы источники сокровищ своих, как для обогащения самого себя, так и других, порожденных им, но более или менее отступивших от него (от святого Корня — изд.) языков и наречий.

Что означает слово язык

Немец язык называет zunge, но прежде называли, и ныне в некоторых областях называют gezunge. В этом слове буквы ezug ясно показывают близость его со словом язык. Разлагая сие славенское слово, находим, что оно составлено из местоимения я и имени зык, так что заключает в себе выражение: я (есмь) зык, то есть звук, звон, голос, гул. Славенское не по ветвенному только или условному значению (как в других языках), но само собою, т.е. заключающимся в нем разумом, показывает описываемую им вещь. Итак, я есть орудие голоса…

Может ли при такой смеси слов процветать язык? Полезно ли славенский превращать в греко-татаро-латино-французско-немецко-русский язык? А без чистоты и разума языка может ли процветать словесность?

Говорим славяне, разумеем слава. Говорим слава, разумеем слово

Имя славян славилось за несколько веков до существования

Рима, и прежде, нежели греки сделались известны между людьми. Славенский язык имел свои древнейшие наречия, из коих у некоторых были письмена от самых первых времен сего божественного изобретения. Всякое славенское наречие понятно всем славенским народам, и все славяне, при малом внимании, разумеют праотеческий язык свой. Русское наречие, общее, ближе всех других подходит к нему. Наречие сербское, второе между наречиями славедскими по своей чистоте.

Слово и слава суть смежные понятия. Второе произошло от первого, поскольку слава рождается и возрастает через слово, почему вместо славный и говорится иногда пресловутый. По сей причине полагать должно, что имя славяне сделалось из славяне, то есть словесные, одаренные словом люди.

Славяне, называвшие себя славянами или словаками (словяцы равнозначащее с языцы) то есть говорящие, разумели под сим именем всех одного с собою языка, единоземцев.

Славенский язык заключает в себе все первоначальные звуки, какие только есть во всех европейских языках, тогда как иностранные азбуки с безуспешным усилием выражают письменами своими сей всеобщий коренной язык. Отсюда происходит, что даже начиная от греков и римлян в бытописаниях всех царств, повествовавших что-либо о славянах, мы, вместо славенских имен, по большей части, находим одни только странные, непонятные и поистине варварские названия. Наша азбука дает нам ключ к разбиранию их, от времен самых древнейших.

Неоспоримым памятником великих познаний величают язык славенский. В словах его видна связь мыслей, переходивших из одного понятия в другое, смежное с ним. Ни один язык не представляет нам в производстве слов такой непрерывной цепи соображений, какую находим в нем. Возьмем без выбора какое-нибудь слово; исчислим не все, но лишь малую часть его ветвей, и посмотрим в других языках, например, во французском, так ли, как в славенском, текут они из одного источника.

Дар слова

Самое главное достоинство человека, причина всех его превосходств и величий, есть слово, сей дар небесный, вдохновенный в него, вместе с душою, устами Самого Создателя. Какое великое благо проистекло из сего священного дара! Ум человеческий вознесся до такой высоты, что стал созерцать пределы всего мира, познал совершенство своего Творца, увидел с благоговением Его премудрость и воскурил пред ним жертву богослужения.

Бог сотворил человека бедным, слабым; но дал ему дар слова: тогда нагота его покрылась великолепными одеждами; бедность его превратилась в обладание всеми сокровищами земными; слабость его облеклась в броню силы и твердости. Все ему покорилось; он повелевает всеми животными, борется с ветром, спорит с огнем, разверзает каменные недра гор, наводняет сушу, осушает глубину. Таков есть дар слова или то, что разумеем мы под именем языка и словесности. Если бы Творец во гневе своем отнял от нас его, тогда бы все исчезло, общежитие, науки, художества, и человек, лишась величия своего и славы, сделалось бы самое несчастное и беднейшее животное.

Георгий Емельяненко

Корни привязывают нас к земле-матушке и возвращают на родину слова, во младенчество человечества — к Адаму. Первым делом Отец поручил Адаму начать родословие. Праотец разработал почву в недрах своего естества и вырастил деревце языка, дав всему имена и названия, понятия и смыслы. Потому корнеслов в человеке — животворящая основа, и изменить его — все равно, что пересотворить Адама. Для Творца и ныне все человечество есть одна тварь словесная. И сколько б ни расплодилось на земле языков и наречий — корнеслов пребывает неизменным до конца света. Даже сегодня, когда падшее человечество перегрузилось лжезнаниями настолько, что превратилось в ПЛОТЬ, говорящую одну ложь от лукавого. И ныне — плоть не разумеет того, что от Духа…

Так уже было, когда Сын Бога пришел спасти человечество. Бывший избранный народ иудейский, совсем растлившийся плотью, утратил связь — язык с Отцом, похоронив под тяжким грузом преступлений корнеслов праотцовский. Вначале убив в себе живое слово Отца, иудеи не признали и слово Сына, Который сказал им: …ищете убить Меня, потому что слово Мое не вмещается в вас. Ваш отец диавол: и вы хотите исполнять похоти отца вашего.

Слово стало плотью, чтобы Отцовским Языком оживотворить плоть всечеловеческую, а Духом Святым освятить и наполнить мир благодатью, дать один язык веры православной для всех народов. Язык от Христа Сына Бога, язык двухприродный, духовно-телесный. Язык как великое Древо жизни с могучими корнями, кои в каждом сидят корнесловом. Этим одним на земле духовно-телесным языком Тела Христова спасается ныне и присно божий народ православный.

Лишь возрастая от корнеслова праотцовского — от матушки земли и народа коренного, облекаясь во Христа, верные могут усыновиться Отцом. Церковнославянский и гражданский наш язык, что душа в теле, друг от друга зависят, как одна духовно-телесная пуповина с Жизнедавцем.

Язык богообщения у человечества один, как и Бог един — носители были разные. И священный язык, как Богочеловеческое творение, по истории возрастал и становился все краше. Венцом же сего творения стал церковнославянский, который Господь даровал великорусскому народу чрез святых равноапостолов Кирилла и Мефодия.

Западный образ жизни по истории все более подавлял и блокировал работу мозга, отчего он все быстрее перестраивался и приспосабливался к непрерывно нарастающему темпу дьявольской жизни.

Как известно, в языке есть слова корневые, привязанные, питающиеся от первородного корня; они объясняют происхожденье предметов и явлений, которые называют. А есть отвязанные слова, искусственно-рожденные в лабораториях умов и в банках, как вещи в себе. Все эти, бес-корневые слова, как безпочвенные обновленцы, объясняют и показывают только себя. Они вышли из суеты сует нараставшего шума прогресса — тех, из безудержного потребительства всеобщего, от информатики и рекламы бесов — прессы. Все они родились, чтоб сказку — общественную жизнь нашу, сделать пылью. И сделали. Ибо отвязанных слов у нас в языке легионы, и вначале в языке происходит то, что потом происходит в голове общественной (обрезание ума), и в народе.

С чего началось западное просвещение и чем завершается

Не дотянув до вида хомо сапиенс, человек разумный, евронароды открыли вначале эпоху Возрождения плоти на корне отца лжи, затем эпоху просвещения плоти и гуманизма, вознеся человека выше Бога. И ушли своим путем: от гуманизма к гомосексуализму, к бесполому человеколюбию и к стиранию полов, чтоб ни мужеского, ни женского не осталось.

Свершилось. От Бога к человеколюбию, от гуманизма к гомосексуализму, и наконец — к познанию отца лжи.

Светоносное племя славяноруссов
Для чего мы, славяноруссы, жили в древнейшей истории до Рождества Христова и кому служили?

Венцом языка общения с Богом стал церковнославянский. Стало быть, весь род человеческий во главе с Адамом слушает в эти времена и понимает, как молится Богу нынешний православный народ. Зададимся вопросом, почему именно великоруссы были избраны Богом на такую роль — стать последним носителем языка богообщения, завершающего Священную Историю?

Божий Промысел исторически готовил славяноруссов к их мессианской роли на земле, закаляя в самом горниле и эпицентре сотворения евразийской цивилизации. О том свидетельствуют славянские говорящие камни — памятники, разбросанные по всей Евразии.

Общепризнанный отец мировой истории Геродот (5 в. до Р.Х.) говорит: Славяне всегда проявляли отеческое отношение к земле и с добром отпускали пленных домой. Тогда как все остальные убивали пленных или превращали в рабов.

На протяжении более чем двух тысячелетий — до крещения Руси, самые многочисленные тогда славяноруссы были светоносным племенем, которым Промысел Божий творил евразийский этногенез, облагораживая дикие и жестокие племена. Несколько раз варвары, собираясь в пассионарные толчки, сжигали славяноруссов так, что от их культуры на два-три века не оставалось никаких следов. Это полностью вводило в заблуждение историков по поводу роли и значения славян. Но живой язык восполняет любые исторические провалы. Останки славянских племен расходились по периферии вселенной, затем язык вновь собирал их в мощный этнос.

Славяноруссы в истории этногенеза и народообразования были закланной жертвой Роду человеческому! Чтобы другие народы смогли окрепнуть и превратиться в национально-культурные личности, оставшись на корнеслове Древа жизни. Бескорневые же евронароды, давно унесенные ветром на тот Свет Новый, превратились в мировое сообщество дьявола, добивающее своего спасителя — языка, а с ним и всякую ЖИЗНЬ на земле.

Праотцовский язык провел славяноруссов сквозь тысячелетия, чрез неоднократные всесожжения, беды и войны, сохранил им богоподобную нравственность, высокую образованность и культуру, чем доказывает свою животворящую силу.

Коренной народ наш и ныне остается жертвой в руцех Божьих, и останется ею до конца света. Ибо ни один народ в истории не выдержал бы и сотой доли того, что великорусский, без которого человечество уже давно прекратило бы свое существование на земле. А жертву Богу-Бог не уничижит. И свой любимый детский сад — народ славянорусский — сохранит. Разве не так поступил бы сегодня любой добрый и сильный отец многодетный, защищая любимых детей от озверевших нелюдей?

Б. А. УСПЕНСКИЙ Вопрос о сирийском (сирском) языке в славянской письменности: почему дьявол может говорить по-сирийски (сирски)

В переводной славянской письменности можно встретить указание на то, что дьявол говорит на сирийском языке. Этот мотив неоднократно фигурирует, например, в Житии преподобного Илариона, вошедшем в состав Макарьевских Четьих Миней под 21 октября. Так изгоняя беса из взбесившегося верблюда, преподобный спрашивает беса «сирьскы»: «не боиши ли ся мене, злокознене дiаволе, въ такъ сосудъ влъзъ». В другом эпизоде к Илариону приходит некий муж, в которого вселился бес; окружающие изумляются, «яко не ведый иного языка мужь той, точию немечьскы, в нем› же рожденъ бъ, и римьскы, начатъ противу. вопрашаша святаго палестиньскымъ языкомъ <...> отвъщаше ему бъсъ сирьскы, исповьдая, како исперва вльзе в онь» (ВМЧ, октябрь, стлб.1721 — 1722.).

Вместе с тем, и юродивый Андрей Царьградский, когда к нему обратился некий юноша за наставлением, «преврати языкъ хлапъй [т. е. речь юноши] на сурьску рьчь, и нача сьдя повьсти дьяти с нимъ сурьски, еликоже мышляше и хотяше» (ВМЧ, октябрь, стлб. 121. Ср.: Леонид, IV, с. 148 (Х» 1828).).

Вопреки мнению некоторых исследователей, речевое поведение такого рода не является специфичным для беса (как считает А. И. Яцимирский, см.: Яцимирский, 1913, с. 97) или юродивого (как считает А. М. Панченко, см.: Лихачев и Панченко, 1976, с. 125.), нет оснований видеть в данном случае и речевое анти-поведение, т. е. восприятие иноязычной речи как глоссолалической. Необходимо думать, что бес в цитированных примерах изъясняется по-сирийски (сирски, сурьскы) не столько ввиду непонятности или какой-либо отрицательной характеристики этого языка, сколько ввиду его древности; совершенно аналогично в средневековой католической литературе бес может пользоваться латинским языком (ср. католическую легенду, где монах, к которому приводят бесиоватого, требует, чтобы бес говорил с ним на латыни). Так, в апокрифических «Вопросах от скольких частей создан был Адам» мы встречаем утверждение, что Бог «сурьянским языкомъ хотеть всему миру судити» (Тихонравов, II, с. 452).

Можно было видеть, как из варварских уст человека, знавшего только франкский и латинский языки, звучали чисто сирийские слова, так что не было недостатка ни в шипении, ни в придыхании, ни в других особенностях палестинского говора. И так, он (т. е. диавол) исповедал, каким образом вошел в него. И для того, чтобы поняли его переводчики, знавшие только латинский и греческий языки, (святый) спросил его по-гречески. И когда тот отвечал теми же словами и представлял многие случаи наговоров и неизбежность магических искусств, (святый) сказал: «мне нет дела до того, как ты вошел, но я приказываю во имя Господа нашего Иисуса Христа, чтобы ты вышел». И когда тот исцелел, то, по деревенской простоте, предлагая десять фунтов золота, получил от него ячменный хлеб и услышал, что те, кто питается такой пищей, считают золото грязью. 23. Мало говорить о людях; к нему ежедневно влекли и бешеных бессловесных животных, в числе которых был бактрийский верблюд огромной величины, задавивший уже многих; тридцать слишком человек, связав его крепчайшими веревками, привели с криком: глаза его налились кровью, изо рта била пена, быстро двигавшийся язык распух и, в довершение всего ужаса, раздавался ужасный рев. Старец велел [21] отпустить его. Тотчас и те, которые привели, и те, которые были со старцем, все до единого разбежались. Тогда он один пошел на встречу и сказал на сирийском языке: «Ты, диавол, не устрашаешь меня такою громадою тела: и в лисице и в верблюде ты один и тот же». И тем временем стоял, протянув руку.

В сказании «О письменах» черноризца Храбра утверждается, что Бог первоначально сотворил именно сирийский (сирскый) язык и что на этом языке говорил Адам, так же как и все люди вплоть до Вавилонского столпотворения: «нъсть бо Богъ створилъ жидовьска языка прьжде. ни римска. ни еллиньска. нж. сир›скы. имже и Адамъ глагола, и от Адама до потопа, и от потопа, дондеже Богъ раздъли языки при стльпотворенiи <…>» (Киев, 1967, с. 189 — 190. Ср также с. 193, 196, 199, 203, 206, 209, 212, 216, 219 и др.). Храбр явно пользовался при этом греческими источниками: мнение о том, что сирийский (сирскый) язык является самым древним из всех языков, высказывал, например, Феодорит Кирский в своем толковании на книгу Бытия, ссылаясь на сирийское происхождение первых библейских имен (Адам, Каин, Авель и Ной), а также слова «еврей» (Ягич, 1896, с. 25; Куев, 1967, с.

68.), с этим мнением полемизировал Георгий Амартол, который считал, что старейшим языком является еврейский, а не сирийский (Истрин, I, с. 57 — 58.).

Характерно в этом смысле, что Житие св. Кирилла (Константина) Философа, согласно наиболее вероятной интерпретации этого памятника, приписывает Кириллу знание сирийского языка и знакомство с сирийским переводом Св. Писания (см.: Вайан, 1935; Якобсон, 1944; Якобсон, 1954, с. 68 — 70; Горалек, 1956; Иванова,1969.).

В частности, подробно об этом писал Рене Генон, согласно которому «адамическим языком» был «сириакский язык», loghah syriah, который не имеет ничего общего ни со страной, именуемой Сирия, ни с одним из более или менее древних языков, сохраненных человеческим воспоминанием до наших дней. Этот loghah syriah есть, согласно истолкованию его имени, язык «солнечного озарения», shems — isyriquah; дейстительно, Сурья есть санкритское имя Солнца, и это могло бы указывать, что его корень sur, один из тех, что обозначает свет, и сам принадлежал к этому древнему языку. Речь идет, стало быть, о той изначальной Сирии, о которой Гомер говорит, как об острове, расположенном «за пределами Огигии», что делает ее (Сирию) тождественной гиперборейской Туле (Tula), где совершается полный оборот Солнца“. При этом, исходя из равнозначности порядка букв в так называемых „иератических языках“, сирский, сvрьский, сурьянский, соурский переходит в роусьский. В Житии святого Константина Философа, владевшего греческим, латинским, еврейским и сурским языками, сказано: „Обрете же тоу Евангелие и Псалтирь роусьскими письмены писано, и чловека обрете глаголюща тою беседою, и силоу речи приямъ… вскоре начат чести и сказали, и мнози ея емоу дивляхоу

«Пойду, на Русь погляжу…» — до сих пор говорят старики в глухих деревнях об утренней заре…

Мы уже упоминали о символике вепря и медведя, о которой подробно писал Р. Генон, согласно которому именно земля Варахи (то есть земля варягов, по толкованию А. Г. Дугина) тождественна «солнечной земле» или «изначальной Сирии».

Диодор и Фотий высказывали предположение, что финикийцы, возможно, заимствовали свой алфавит от другого народа.

Диодор Сицилийский «хотя вообще эти буквы можно называть пеласгическими, так как ими пользовались пеласги…

Они изобрели письмо, ревностно изучали науку о богах, овладели навыками в наблюдении за молнией.» Близкие пеласгам тирсены ушли в округу Италии и стали этруссками. Самоназвание этруссков — расены, а также турски, как именовали этруссков римляне.

Шафарик П. И.: «графическая основа глаголицы — в еврейском письме»
Малоросское наречие — русская мова, язык русинов. Малоросское наречие — это не украинский литературный язык

Михаил Красуский. Древности малороссийского языка. 1880. ОДЕССА.

«Занимаясь, долгое время сравнением арийских языков я пришел в убеждение. что малороссийский язык не только старше всех славянских, не исключая так называемого старославянского, но и санскритського, греческого, латинского и ПРОЧИХ арийских. А между тем малороссийский язык не имеет по настоящее время даже порядочного словаря! Это обстоятельство и помешало нашим и заграничным филологам открыть действительный источник древних языков.»

Путь лежал через Корсунь (Херсонес). Константин остановился в ней и изучил еврейский язык и самаритянский для свободной полемики с иудеями. В этом же городе, согласно одному из ранних жизнеописаний Константина, Философ познакомился с русином, показавшим ему Евангелие и Псалтырь, написанные русскими (рушскими) письменами. Что это был за язык — ученые не могут выяснить до сих пор.

После длительных исследований и дискуссий большинство ученых пришло к выводу, что Кирилл создал глаголицу. Но как же тогда быть с утверждением чуть ли не очевидца деятельности Кирилла — черноризца Храбра, что Кирилл устроил кириллицу? Исследователи полагают, что в оригинале труда Храбра была названа глаголица, которую впоследствии переписчики сочинения заменили на более употребляемую и лучше им известную кириллицу.

Храбр же говорит только об одной славянской азбуке, созданной Кириллом, и ее внедрении у юго-западных славян. Глаголичные рукописи чаще всего происходят из тех мест, где бывали Кирилл и Мефодий. Что же касается Болгарии и Руси, то есть восточных славян, то у них получила развитие кириллица, которую совершенствовали ученики первоучителей. Значит, они улучшали не азбуку Кирилла, а бытовавшую здесь письменность. Она оказалась более практичной — обработанной временем и людьми. В некоторых русских списках отрывков из жития Кирилла после перечисленных букв кириллицы имеется любопытное утверждение: «Се же есть буква словенска и болгарска еже есть р у с к а я».

Кириллица вытеснила глаголицу в конце IX века. В 894 году болгарский царь Симеон признал старославянский язык, основанный на кириллице, официальным государственным языком. Последующая практика использования кириллицы на Руси закрепила (или возродила?) за ней название «русских письмен». Даже переводы Кирилла порой называли русскими.

Интересно, что за пять лет до официального крещения Руси, то есть в 983 году, пражский католический епископ Войтех (Адальберт) в подчиненной ему епископии «разруши веру правую и русскую грамоту отверже, а латинскую грамоту и веру постави».

И, пожалуй, последнее любопытное свидетельство из русской рукописи XV века: «А грамота русская явилася Богом дана, в Корсуни русину, от нея же научися философ Константин и оттуда сложив и написав книги русским языком». Комментарии, как говорится, излишни. Что же получается в итоге?

Во время посещения Корсуни Кирилл познакомился с «русскими письменами» — протокириллицей — и на ее основе и на основе греческой скорописи VIII — IX веков создал глаголицу, на которую и перевел первые книги.

После смерти славянских учителей богослужения на славянском языке в Моравии и Паннонии были запрещены и вытеснены латынью.

Получившие достаточную лингвистическую подготовку ученики Кирилла и Мефодия перебрались в Болгарию, где и усовершенствовали бытовавшие в ней и в Древней Руси «русские письмена», применяемые восточными славянами «без устроения» и с привлечением греческих букв. В результате сформировался старославянский язык.

Так это было или иначе — сказать сейчас трудно.

Все сказанное мною, кажется, не позволяет усомниться в том, что как малороссийский, так и русский (преимущественно народный) языки развились самостоятельно, без помощи так называемого старославянского. еще в доисторическое время, и что первый из них. господствуя в центре славянского мира, наименее между всеми старыми и новыми арийскими подвергся искажению. Что же касается доказательств, основанных на истории, то и летопись нас учит, что св. КИРИЛЛ нашел уже в КОРСУНИ псалтырь и евангелию, рускы писмены писано, и человека обрит, глаголюще тою бесидою.

Повторяю, напрасно наших предков представляют рабами божими, словом, овцами; в таком случае, они не были бы в состоянии организовать столь сильный и мужественный язык, в сравнении с которым как санскритский, так и греческий представляются изнеженными и стертыми. От слова браться, или состязаться, проис. бороться, борня и борьба, отсюда боронить, или защищать, броня, по польс. bron (оружие), норм, brynia, а даже в. переводе библии Ульфилия IV ст. с греческого на готский язык встречаем brunio (железные доспехи), или что по-польски uzbrojenie, русское збруя».

Предание храма Святой Софии, Константинополь

Есть же в Святой Софии чаша из драгоценного камня работы Соломона, и на ней написаны стихи письменами еврейскими и самаритянскими, которых никто не мог ни прочитать, ни объяснить. И взял ее Философ, почитал и сказал: «Вот что это. Первый стих: „Чаша моя, чаша моя, прорицай это: пока звезда <на небе>, для пития будь Господу и первенцу, бодрствующему ночью“. Затем второй стих: „Для вкушения Господа создана из другого древа; пей, упейся радостью и воскликни: Аллилуйя“. И затем третий стих: „И вот князь их, увидит все собрание славу его, и Давид цесарь посреди них“. И потом число написано: девятьсот и девять». Рассчитав же подробно, Философ вычислил, что от двенадцатого года царствования Соломона до царства Христова девятьсот и девять лет [113]. И это — пророчество о Христе.

Ирма Хайнман. Еврейская диаспора и Русь, Израиль, 1938 г.

В похвале русскому языку, читающейся в русской «Хронографической Толковой Палее» (5), источники которой восходят к русскому сводному произведению киевского периода, имеется следующее место о начале русской письменности:

«Се же буди ведомо всеми языкы (3*) и всеми людъми, яко же русскый язык ни от куду же приа святыа веры сиа и грамота рускаа никим же явлена, но токмо самим Богом Вседержителем, Отцем и Сыном и Святым Духом. Володимеру Святый Дух вдохнул веру прияти и крещение от грек и проча наряд церковный, а грамота рускаа явилась Богом дана в Корсуне руску, от нея же научися философ Костянтин, отуду сложив, написав книгы рускым гласом (4*), и еврейстей грамоте тогда же извыче от самарянина в Корсуне. То же муж русин бысть благоверен помыслом и добродетелью, в чистой вере един уединився и тъй един от руска языка явися преже крестьяньш и не ведом никимь же откуду есть бысть».

Источник подтверждает, что русская письменность существовала до приезда Кирилла в Херсонес. Более того, утверждается, что она получена непосредственно от Бога. Во всяком случае, путь приобретения письменности иной, чем крещения и церковных обрядов, которые были приняты от греков. Далее подчеркивается, что именно этой письменности и обучался Кирилл. Прямое же указание на то, что собой представляла «русская грамота», содержится в конце фразы (5*): «…отуду сложив, написав книгы рускым гласом и еврейстей грамоте тогда же извыче от самарянина в Корсуни».

Платон Лукашевич — математик, физик, лингвист (64 языка) ученый

ИСТОРИЯ — БЫСТЬ ТВОРЬ — П. Лукашевич.

Александр Николаевич Драгункин — линвист, преподаватель, С — Пб.

А разве это — не база для национальной идеи?

А. Драгункин

«Ни один из приведённых далее „древних алфавитов“ (включая и их якобы общего семитского „предка“) не имеет привязки к своему языку!!!».

О нашей письменности

«Письменность», повторяю, была создана не именно (или: не только) для «отражения» речи на письме, но для передачи речи на расстояние (коммуникация) и во времени (сохранение информации, что также равносильно её «передаче»).

«Алфавит», о котором пойдёт речь далее, не только наиболее полно и точно передаёт звуки РЕЧИ (то есть «произнесённых мыслей» или звукового варианта конкретного «языка говорения), но важным является и то, что происхождение именно его знаков (то есть букв) полностью объяснимо и прослеживаемо.

По сравнению с пра-алфавитом, о котором, повторяю, сейчас пойдёт речь, другие древние «алфавиты» явно представляют собой его слабые копии или его варианты (тем более, что происхождение их знаков без него вообще необъяснимо и непрослеживаемо), а другие «виды письменности» являются лишь примитивными потугами и/ — ли попытками самоутверждения (их «создателей» — см. эпиграф к странице 214)…

Причём СИСТЕМА не только «одно-принципная», но и — повторяю — чётко привязанная к своему «языку ГОВОРЕНИЯ»!!!

При этом схожесть знаков в разных письменностях078 приводит нас к общему их источнику, а привязка знаков нашей письменности к нашему «языку говорения» чётко показывает, для како´го языка (или: в рамках какого языка) данная «пра — письменность» была создана…

СУТЬ дела в том, что о чём бы мы ни говорили — о «расах», о «народах», о «перемещении народов», об «истории», о «группах языков», об «африканской праматери» (см. стр. 39) — но на Земле НА САМОМ ДЕЛЕ из всего многообразия и разнообразия «письменностей» только наши цифры и только наш алфавит не просто полностью «объяснимы» (с точки зрения их создания), но и чётко привязаны к своему «языку говорения»!!!

Утверждаю, что та система письма (тот «алфавит»), о которой (о котором) пойдёт речь ниже, была создана осознанно (а не методом тыка!), и создавалась — как и цифры — гениями (или: Богами), поскольку при работе над нею (над ним) был использован самый верный способ передачи речи а именно, полное соответствие знаков / букв звукам (своего) «языка говорения» (примеров чего в истории больше нет!).

Я не зря называю создателей (Создателя?) цифр и пра — алфавита «гениями» — он/ — и не только создал/ — и «объяснимые» знаки И для передачи количества (предметов), И для передачи звучания (слов) на письме, но и чётко классифицировал/ — и сами звуки по месту их образования (во рту).

Это помогло им/Ему создать знаки / буквы для передачи (на письме) тех звуков, «изобразить» (нарисовать) которые видимых возможностей (якобы) не было.

— На мой взгляд, Человек обрёл письменность вместе с речью (для более полной реализации возможности передачи информации) — и «письменность» эта (сразу же!) представляла собой (буквенный) АЛФАВИТ, созданный для передачи звуков и (соответственно) слов очень конкретного языка (поскольку

именно его слова´ она и передавала!);

— Я уверен и в том, что «План Создателя» (исходим из того, что Он есть …) включал в себя передачу «Человеку» не только языка (с последующим переходом языка в речь), но и готовой системы письма, ПРИВЯЗАННОЙ (именно) к этой речи. То есть в нашем случае можно говорить о первой в мире «полной и упорядоченной СИСТЕМЕ письма» — о первом в мире «алфавите», созданном именно для данного (то есть для нашего!) «языка говорения»…

ПЕРВАЯ ГРУППА

ВТОРАЯ ГРУППА:

ТРЕТЬЯ ГРУППА

ЛЮБОЕ расположение 5 «опорных точек» даёт «губно-губные» и/ — ли «губно-зубные» согласные:

ЧЕТВЁРТАЯ ГРУППА

«звуковых знаков» — «составная» или «лигатуры».

Это — 7 «знаков» / букв, передающих 6 «двой: ных» звуков + знак для звука «Ы». Данные знаки были получены путём сложения / слияния уже имевшихся знаков, передающих звуки, из которых дан — Диакритический знак «» является, по моему´ мнению, просто «реминисценцией» точки, которую всё равно куда-то (тогда ещё) нужно было ставить:

«двойной» звук состоит:

«Е», «Й», «Ы», «Ц», «Щ», «Ю» и «Я».

Всё чрезвычайно просто и логично:

Буква «Е» (произносится как слитное «йэ») является явной скорописной лигатурой букв «I» и «Э» («IЭ») — при этом от «э» остались 3 горизонтальные палочки, но при слитном скорописании потерялась её правая «спинка».

«I+Э» «IЭ» «Е»;

РЕЗЮМЕ 1

Данный АЛФАВИТ является единственным на Земле видом письменности, происхождение которой может быть полностью объяснено (с позиций только русского языка!), и которая представляет собой единую, объяснимую и прослеживаемую СИСТЕМУ, передающую на письме ВСЕ звуки языка, для которого

эта письменность и была создана..;

«Разговоры» («рассуждения» и болтология) обо всех остальных «системах письменности» (эт-русская письменность, германские и славянские «руны», кельтский «огам»*, албанские алфавиты и пр.) являются темой «какой-нибудь другой» книги (другого автора!), поскольку раз эти системы письменности (якобы!) «произошли от греческого / латинского алфавита», а греческий / латинский алфавиты произошли (от русского, то здесь и говорить больше не´ о чем (кроме как о «ша — гах развития» и пр. — а для этого гениальность не нужна!) … Я же дошёл до «самого начала»..!

РЕЗЮМЕ 2

Я выявил факт (и предъявил его миру) наличия в мире единственной «пошагово-объяснимой», восстановляемой и целостной «системы количе-ственных и звуковых знаков» (то есть «цифр» и «букв»), которая не могла быть составлена «по кусочкам» или «надёргана» из других (более поздних) систем, НИ ОДНА ИЗ КОТОРЫХ К ТОМУ ЖЕ «СИСТЕМОЙ» НЕ ЯВ-

ЛЯЕТСЯ…

«Истина начинает торжествовать над мифами лишь при условии, что поколеблена прочность базы, на которой эти мифы были созданы».

М. К. Залесская, «Рихард Вагнер».

КАРДИНАЛЬНЫЙ ВОПРОС

(общемирового значения):

МОГ ЛИ «ФИНИКИЙСКИЙ АЛФАВИТ» БЫТЬ «ПРАРОДИТЕЛЕМ» ДРУГИХ АЛФАВИТОВ?

Этрусский / венетский алфавит:

О «латинском» алфавите…

«Латинский алфавит», думаю, был создан на базе греческого алфавита, хотя буква «F» (5 — точечная «»), например, была взята из этрусского (вместо «5—то — чечной» же русско-греческой «Ф» — «»).

То, что латинский алфавит был создан на базе греческого, а не этрусского алфавита, доказывает форма латинских букв (идентичная именно буквам греческим).

Некоторые «греческие» буквы, став «латинскими», сохранили и своё написание, и своё чтение:

Русские (пра-алфавит): А Е З I М О Т

Греческие: A Е Z I М O T Латинские: A E Z I M O T,

тогда как об остальных «греческо-латинских» буквах нужно поговорить особо…

В греческом буквы «Б» нет (звук «б» передаётся при помощи буквосочетания «мп» / «mπ»). В то же время в некоторых романских диалектах (например, в испанском, на базе которого могла быть создана «латынь») буква «V» передаёт звук, являющийся чем — то средним между «б» и «в». Возможно, именно поэтому (с одной стороны — похожесть звучания и написания [«Б» и «В»], с другой — чтобы избежать путаницы) для передачи звука «б» создателями «латинского» алфавита и была взята «греческая» буква «В» (кстати, эта буква в звучании «Б» есть уже и в этрусской надписи из Сондрио). Тем более, что конкретная буква «V», передающая соответствующий звук (см. далее), уже была.

Буква «C ” в ранней латыни во всех положениях читалась как «К», поэтому можно было бы (но см. стр. 70) предположить и то, что она является урезанным (скорописным?) вариантом буквы «К» (»» → «» → «»). Кстати, и она (ещё в форме “ <») имеется в эт-русской надписи из Сонрио. О том, что данная буква сначала не читалась как «С», свидетельствует тот факт, что в латинском была и конкретная буква «S», произошедшая от «Σ» (которая сама произошла от русской «»).

Буква «D» является одной из форм написания (скорописания) буквы “∆», точно так же как и «d», являющаяся формой рукописного «д».

Буква «E», которая в рамках нашего языка была когда-то создана как лигатура («слияние») букв «I» и

«Э» (стр. 182), ещё в греческом чуть изменила своё произношение — и из слитного («йотированного») звука «IЭ» превратилась в простое «Э».

Буква «F», повторяю, (видимо, из «патриотическо-италийских» соображений) была взята из этрусского алфавита (вместо русско-греческой «Ф»).

Вглядитесь в букву «G» … «G» — это звонкое «C ” (то есть озвончённое «К»).

Максименко Юрий. Об истинной истории древней Руси

«Была до нас земля Руськая не тысячу лътъ, а много тысячъ была, и еще будеть, бо захранили мы землю нашу отъ враги!»

Князь Кий

Если крикнет рать святая: «Кинь ты Русь, живи в раю!» Я скажу: «Не надо рая, Дайте родину мою».

С. Есенин

Глагол = гол гол (=колокол)

Ю. А. Яхонтов. «Летопись славян-россов с древнейших времен до Рюрика». (М. «Вече» 2009 г.)

Рукопись Артынова

Яхонтов пишет что оригинальная рукопись хранится в ростовском музее под названием «Родословная славяно — русского народа, его царей, старейшин и князей от прародителя Ноя до Великого князя Рюрика и князей Ростовских», инвентарный номер ГМЗРК КП—10055/233/Р—235.

Работая в архиве Государственного музея — заповедника Ростовского кремля, я обратил внимание на рукопись с удивительным названием — «Родословная славяно-русского народа, его царей, старейшин и князей от прародителя Ноя до Великого князя Рюрика и князей Ростовских», написанную крестьянином села Угодичи Александром Артыновым. Я вспомнил, что фамилия эта уже встречалась мне в некоторых современных исторических работах, где об А. Я. Артынове говорилось как о «сказочнике» и безудержном фантазере. Например, во вводной статье к «Исто-

рии Российской» В. Н. Татищева М. Н. Тихомиров писал об Артынове, что тот «попросту говоря, сочинял в XIX веке сказки о древностях Ростова». Аналогично высказывалась и Е. И. Горюнова, что А. Я. Артынов создал целую рукописную литературу по истории Ростова Великого (68, ссылка к с. 149). Его сочинения, по ее словам, характеризуются безудержным сочинительством и фантастикой, где автор без разбора использует и сводит в единое повествование самую разнообразную литературу: от ученых трудов до местных сказок и легенд. Правда, Горюнова добавляет при этом, что в основе сочинений Артынова все же были какие-то реальные местные сказания.

Разговор со знакомым ростовским историком подтвердил это устоявшееся мнение об Артынове. Но, продолжая читать рукопись, меня все сильнее и сильнее охватывало волнение, я все больше понимал, что то, что я читал, не могло быть придумано не только не слишком образованным крестьянином девятнадцатого века, но и любым ученым того времени. Шло повествование от времен Адама, с краткой вначале и более подробной затем информацией по столетиям до времени призвания Рюрика. Пересказывалась современным для второй половины XIX века языком история в основном славян, с такими сведениями, знать которые человек, живший в XIX веке просто, не мог.

Позднее подтверждения сообщенным в этой рукописи фактам я находил в отчетах археологических экспедиций уже наших лет, в фундаментальных исследованиях по истории, антропологии, лингвистике и этнографии XX века. Время глобальных переселений, указанных в рукопией, практически точно совпадало со сроками засушливых периодов планеты, обоснованных уже в следующем столетии и со временем индоевропейского расселения, указанного лингвистами, историками и археологами XX века.

Когда я прочитал рукопись до конца, мне стало совершенно очевидно, что в XIX веке ни один человек не мог знать или пред видеть того, что было написано. Продолжая размышлять над рукописью, я не мог понять, почему на нее не обратили внимания исследователи, если, конечно, ее видели, поскольку чьих-то ссылок именно на эту работу мне обнаружить не удалось. Возможно, она так и осталась неизвестной — эта тетрадка, в общем списке рукописей А. Я. Артынова, сразу приобретя репутацию недостоверной, «сказочной» информации. А ведь какие-то работы Артынова видели и М. П. Погодин, и В. И. Лествицын, и А. А. Титов. Что ж! Если эта рукопись и попала на глаза историкам тех лет, то пересказанные языком крестьянина события древнейшей славянской истории, которые из-за древности, не мог подтвердить ни один известный источник, видимо, не позволили им рассматривать ее как достоверный исторический материал. Да и уровень развития других наук того времени не допускал проведения какого-либо обоснования. Таким образом, рукопись по форме не соответствовала требованиям внушающего доверие исторического документа… Но содержание говорило о другом — о подлинности сведений, о невозможности фальсификации, о том, наконец, что переписана эта рукопись была явно с подлинных древних материалов, которые в свою очередь скопированы были с источников, восходящих к самой ранней истории славянства и всего человечества. Правдивость рукописи подтверждалась и личностью самого А. Я. Артынова, особенно когда я нашел материалы о нем — бесхитростном, честном и глубоко религиозном человеке.

«ненасытное крови и завоеваний, жадное к богатству и завистливое ко всякой власти…» (89, с. 355)

Очевидно, что сведения внешних источников очень ценны, но и могут быть достаточно тенденциозны. Поэтому в последующих разделах книги будем внимательно изучать сообщения греческих, латинских и более поздних европейских писателей и историков, обращая большое внимание на каждый факт и не очень большое — на эмоциональную его окраску. И очень хочется послушать другую сторону — наших с вами давно ушедших и забытых предков. Сообщения в рукописи Артынова и есть тот, уже, видимо, единственный оставшийся голос, пробившийся к нам через толщу тысячелетий и рассказывающий о феноменальных по своей значимости фактах истории славянства. Чтобы он зазвучал, и написана эта книга. И еще, читая о древнейших событиях, изложенных многими поколениями славян-летописцев, все время ощущаешь их отличие от внешних источников какой-то теплотой и добротой. И вспоминаются слова Гомера, который называл скифов справедливейшими людьми.

В Приложении дана рукопись А. Я. Артынова в несколько сокращенном варианте. Изложение дается со времени описания Всемирного потопа (у Артынова кратко изложены события и до потопа) при этом опущены сюжеты (особенно до окончательного обособления славянских племен — XVII столетие до н.э.), не использованные для сопоставления событий и фактов, а также сказочные сюжеты. Не дано описание родословной князей в тексте, поскольку в конце рукописи приведена общая родословная царей, старейшин и князей от Ноя с 76 поколениями до Рюрика (старшая ветвь) и 88 (по тексту рукописи — 90) поколениями ростовских князей до современников Рюрика (младшая ветвь). Эта родословная славянских царей и князей представляет исключительный научный интерес, являясь единственным в мире подобным источником, как, впрочем, и вся рукопись А. Я. Артынова. В целом по сравнению с оригиналом количество не рассмотренных сюжетов, начиная со времени окончательного обособления славянских племен — XVII столетие до н.э., — незначительно. Для достижения максимальной объективности материалы рукописи, что представлены в Приложении, даны без каких-либо изменений, даже без орфографических правок текста А. Я. Артынова.

Изложение сюжетов из рукописи Артынова, необходимых для анализа, дается в книге в более сжатой по сравнению с руко

писью форме. Хронология событий указана по столетиям, как и в оригинале, а в скобках дана принятая ныне система летоисчисления.

В тексте книги комментарии или смысловые вставки от автора введены в квадратные скобки. Вместо наименования исследуемой рукописи А. Я. Артынова «Родословная славяно-русского народа…» для сокращения дано обозначение — (Р). При неоднократном упоминании какого-либо источника или исследования ссылки на страницы указываются в тексте книги. При однократном упоминании — страницы приводятся в списке использованной литературы.

2.2 Ю. Яхонтов. История рукописи

Цветок засохший, безуханный, Забытый в книге вижу я;

И вот уже мечтою странной Душа наполнилась моя…

А. С. Пушкин

«Подлинность же самой песни доказывается духом древности, под который невозможно подделаться».

А. С. Пушкин. Песнь о полку Игореве

Рассмотрим саму рукопись А. Я. Артынова. Это относительно небольшая тетрадка размером 17 х 22,5 см, имеющая — 126 листов, без переплета. Написана скорописью, нумерация постраничная. Датировка рукописи — XIX век. Поступила из Ростовского музея древностей, приобретена была у Федора Ивановича Петрова. Инвентарный номер ГМЗРК

КП—10055/233/Р—235.

Интересна характеристика Артынова как человека, данная А. А. Титовым: «…воспоминаний писанных бесхитростною и правдивою крестьянскою рукою…», или «Сам автор [Артынов] человек глубоко верующий и отчасти даже увлекающийся своею верою ко всему «чудесному». Но это нисколько не мешает ему быть глубоко правдивым».

Хочется привести и высказывания самого Артынова, в которых он с горечью вспоминает о том, что, хотя многие события прежде были буквально выписаны [подчеркнуто мною. — Ю. Я.] из летописей Хлебникова, Трехлетова и др., но по неопытности исправляя язык и слог, который тогда считал тяжелым и неудобным, лишил свои сказания главного достоинства (15, с. 163).

Однако как итог хочется подчеркнуть несомненную правди вость и бесхитростность самого А. Артынова, а также наличие у него во время переписки старинных исторических материалов. И то, что в повествование у А. Артынова часто вплетаются сказочные литературные сюжеты, говорит не о его фантазии, а о древности источника. Как, например, пишет Ю. А. Лимонов, что в кратких летописных заметках Ростовского сборника, памятника письменной культуры Северо-Восточной Руси, содержались не только летописные известия, но и местные литературные сочинения (141). Вспомним Геродота — сколько у него в Истории явных небылиц! В те времена реальное постоянно соседствовало со сказочным, однако от этого труд Геродота никто не называет «сказками». Кстати, как следует из материалов об Артынове, в то время никто его фантазером не считал. Просто сожалели, что подлинных источников не сохранилось, а написанные своим «языком» рукописи Артынова не могут считаться историческим документом. Известные историки тех лет относились к А. Я. Артынову с участием и уважением. Это — В. И. Лествицын, М. П. Погодин, А. А. Титов. В Предисловии к «Воспоминаниям» Артынова А. А. Титов писал о почтенности его трудов по собиранию сказаний и преданий.

Попробуем проследить, каким образом могла дойти до А. Я. Артынова эта исключительная по значимости и давности историческая информация. В своих воспоминаниях А. Я. Артынов пишет, что однажды вместе с бурмистром с. Угодич и писарем пошли они в сельский архив, находившийся под колокольней Николаевской церкви, и там нашел он среди прочих древностей рукопись стольника Алексея Богдановича Мусина — Пушкина «От Ноя праотца до великого князя Рюрика» с надписью на заглавном листе: «Книга о великих князьях русских, отколе произыде корень их» (15, с. 119). Как выражается А. Я. Артынов: «Писана в лист кудреватой скорописью XVII в.». Про эту и другие рукописи он писал: «Все эти вышеописанные памятники старины отчасти и были мной списаны» (15, с. 120). Да и аналогия названий рукописей подтверждает, что Артынов при переписке использовал именно рукопись А. Б. Мусина — Пушкина.

В книге Б. Н. Эдинга «Ростов Великий. Углич» говорится, что Богдан и Ирина Мусины — Пушкины, родители Алексея Богдановича, после участия в Смоленской войне [1632 — 1634 годы] поселились в принадлежащих Мусину — Пушкину Угодичах, бывшей древней летней резиденции ростовских князей, где, увлеченные славным прошлым Ростова, ревностно стали собирать древние рукописи (284, с. 32, 33). Думается, на основе собранных его родителями рукописей и написал свою работу А. Б. Мусин — Пушкин. Далее, в этой же книге (с. 33 — 34) говорится, что есть глухое указание на то, что в 1672 г. Мусин — Пушкин Алексей Богданович напечатал в Москве «Книгу о славяно-русском народе и великих князьях русских, отколе произыде корень их на Руси».

Итак, сведения для своей книги А. Б. Мусин — Пушкин брал из древних ростовских рукописей. То, что в Ростове, одном из древнейших русских городов, могли находиться самые древние летописные источники, убеждают многие параллели (но не повторы!) рукописи Артынова с Иоакимовской летописью и свидетельства о наличии Ростовской летописи, о которой Татищев говорит в своем подготовленном издании Русской Правды и Судебника. Судя по выпискам, сделанным Татищевым, пишет М. Н. Тихомиров во вводной статье, эта летопись примыкала к числу Новгородских. И далее: связи между Богоявленским Авраамиевым монастырем в Ростове (Татищев приписывал составление летописи Авраамию Ростовскому) и Великим Новгородом существовали, как это видно из особых редакций жития Авраамия Ростовского (232, с. 49, 50). В комментариях к Повести временных лет Д. С. Лихачев пишет, что в Никоновской летописи были использованы какие-то не дошедшие до нас летописные списки весьма древнего происхождения, например летопись ростовская (185, с. 390).

Анализ сведений, приведенных в Летописи св. Димитрия ми трополита Ростовского (81), показывает большое количество совпадений с рукописью Артынова, причем во многих случаях — дословного. Этот факт является важнейшим свидетельством исторической подлинности Артыновских материалов. Причем, если учесть, что в (Р) кроме совпадений дано много дополнительной информации, то очевидно подтверждается также и то, что Артынов переписывал свою рукопись не из Сочинений св. Димитрия Ростовского, а, как уже говорилось, из несохранившейся книги А. Б. Мусина — Пушкина. В то же время отдельные ссылки в (Р) на Сочинения св. Димитрия Ростовского показывают, что эти Сочинения, а может быть, и Летопись были знакомы А. Я. Артынову. Таким образом, можно сделать вывод о том, что А. Б. Мусин — Пушкин и св. Димитрий Ростовский при написании своих сочинений пользовались одним и тем же (а может быть и несколькими) историческим источником, не дошедшим до наших дней. Св. Димитрий Ростовский ссылается на некоторые источники, которые он использовал, например русские Библии и Хронографы, Синопсис Печерский, сочинения Георгия Кедрина. Свою Летопись в хронологических рамках св. Димитрий Ростовский успел дописать только до «четвертой тысящи шестаго ста лЪтъ деяния», то есть до 2008 — 1908 гг. до н. э. Однако и третья часть Летописи (уже без хронологии), посвященная истории славянского народа, представляет исключительный интерес, заставляет по — новому взглянуть на историю славянства, причем представленные сведения в большинстве своем подтверждают аналогичные сообщения Артыновской рукописи — (Р).

При прочтении (Р) еще больше убеждаешься в исключительной близости Новгорода и Ростова. Об этом говорит даже самое последнее сообщение, относящееся к IX в., когда две огромные северные республики Новгородская и Ростовская, объединившись, положили начало Русскому государству. Поэтому возможное наличие летописных материалов дорюриковых времен в летней резиденции древних ростовских князей в принципе не

должно удивлять. Не будем забывать и того, что, например, «Слово о полку Игореве» также было найдено в архивах семейства Мусиных — Пушкиных.

Однако истинность всякой письменной информации о славянах, о временах ранее IX века, казалось бы, может поставить под сомнение тот факт, что сама славянская письменность по широко принятой версии только и начинается с IX века, с Кирилла и Мефодия. А если не было письменности, то и все записи о событиях, сделанные до со-лунских братьев, можно подвергнуть сомнению. Рассмотрим этот вопрос. Исследования последних лет, да и существующие исторические свидетельства, убедительно говорят о наличии письменности у славян задолго до Кирилла, а именно письма типа «черт и резов». Черноризец Храбр, живший в IX — X веках, писал: «Прежде убо словене не имяху книг, но чертами и резами чьтяху и гадаху…» Аналогично у Ибн-ан-Надима, написавшего в 987 — 988 гг. «Книгу росписи наукам», находим: «Русские письмена. Мне рассказывал один, на правдивость коего я полагаюсь, что один из царей горы Кабк [Кавказские горы] послал его к царю Русов; он утверждал, что они имеют письмена, вырезываемые на дереве. Он же показал мне кусок белого дерева, на котором были изображения…» (50, с. 240).

У Ктесия Книдского говорится, что «скифский царь Скифарв в гневе написал Дарию дерзкое письмо…» (130). Это подтверждает, что у скифов в 512 г. до н.э. уже была письменность. (О славянстве скифов — см. следующую главу данной книги). В. Н. Татищев сообщает о славянине из Истрии Герониме, который в IV в. н.э. перевел Библию на славянский язык (232, с. 94). Это высказывание перекликается с тем известием, в котором Иоанн Златоуст еще в IV в. н.э. сообщал, что скифы перевели Священное Писание на свой язык. Г. Ф. Турчанинов пишет о том, что в греческих, латинских и сирийских источниках имелись упоминания о существовании собственного письма у скифов, сарматов и алан, начиная с V — VI вв. н. э. И приводит текст из анонимной византийской Пасхалии VII в.: «Знают же свои собственные письмена суть: …сарматы… скифы…» (250).

Следует особо остановиться на исключительной по своим результатам работе Г. С. Гриневича «Праславянская письменность. Результаты дешифровки», из которой следует, что праславянской письменностью (это письменность славян до создания азбуки Кириллом и Мефодием) выполнены: тэртерийские надписи (V тыс. до н.э.); протоиндийские надписи (XXV — XVIII вв. до н.э.); критские надписи (XX — XIII вв. до н.э.), в том числе Фестский диск; этрусские надписи (VIII — II вв. до н.э.) и надписи, найденные на территории расселения славян, исполненные так называемым письмом типа «черт и резов» (71, с. 254). В этой же работе делается вывод (с. 254), что праславянской письменностью славяне пользовались на протяжении по крайней мере 6 тысячелетий до перехода на буквенное письмо, созданное Кириллом и Мефодием, а также то, что праславянский письменный язык очень близок к старославянскому. Г. С. Гриневич пишет, что надписи, выполненные письмом типа «черт и резов», встречаются на огромных просторах от Рязани до Познани и от Москвы до Стамбула, при этом отмечает важный момент, что написанное слово было не диковинкой, а привычным средством общения между людьми. И такое состояние грамотности славян в IV — IX веках по всей видимости было бы невозможным без хорошо поставленного книжного дела (71, с. 73).

Как видим, идет перечисление славянских племен и при этом ясно говорится, что у греков эти славянские племена назывались «Великая Скифь», причем в процитированных текстах иное толкование просто невозможно. Таким образом, по самым нашим авторитетным источникам однозначно следует, что славяне у греков назывались скифами.

В подтверждение этому в «Истории» Льва Диакона, например, русские названы скифами 63 раза, росами — 24 раза, тавроскифами — 21 раз (139, комм, к кн. 4, гл. 6). Вот отрывок, где Лев Диакон без перехода, тут же росов называет скифами: «…росы же, подбадриваемые своим военачальником Сфенкелом, который был у скифов третьим по достоинству после Сфендослава [Святослава]» (139, с. 71). И еще эпизод: «Так они [ромеи] достигли царского дворца, в котором сгрудилась лучшая часть войска росов. Но скифы, находившиеся во дворце…» (139, с. 72). Для Льва Диакона — скифы = славяне = росы = русские. После Льва Диакона этникон «тавроскифы» применительно к русским употреблялся и другими авторами (Анна Комнина, Никита Хониат и др.). Отождествляет тавров с росами и Евстафий в комментариях к Землеописанию Дионисия (87).

В Мазуринском летописце сказано: «…новопришельцы скифы начата именоватися словяня…» (146). Из Иоакимовской летописи также следует, что скифы были славянского рода (232, с. 108). В Никоновской летописи прямо сказано:

«…словеньскому же языку, якоже рЪкохомъ, живущи на Дунай, пршдоша отъ скиоъ…» (174). Какие же еще нужны доказательства того, что скифы — это славяне, а скифский язык — это славянский язык?!

Славянские племена вандалов или венедов называл сарматами также Прокопий Кесарийский (194, с. 11). В Иоакимовской летописи, как пишет В. Н. Татищев, славяне именуются сарматами (232, с. 108). Следует также сказать, что и более поздние авторы называли скифов и сарматов славянами. М. В. Ломоносов писал, что славяне и сарматы были одним народом, причем первым именем с древних времен сами себя называли от славных дел, а другим именем от греков и римлян (142, с. 28).

Это М. В. Ломоносов, Ю. И. Венелин, И. Е. Забелин, Д. И. Иловайский и другие исследователи.

Все приведенные сведения, подтверждающие славянство скифов и сарматов, соответственно являются фактами, доказывающими их неираноязычность и могут усилить ранее изложенные доводы.

Расселение племен

«Единство родов и начало его распада

Как жарко здесь… Давно нас манит север,

Там, далеко, земля иная ждет,

В прохладе там черемуха цветет,

И на лугах краснеет нежно клевер…»

Ю. Яхонтов

Хронологические рамки этой главы охватывают тысячу лет — с 2200 по 3200 г. (3308 — 2308 гг. до н.э.). Летописание указано по рукописи А. Я. Артынова «Родословная славяно-русского народа…» (в дальнейшем просто — (Р)), которое соответствует принятому в летописях летоисчислению от Адама или, как пишет св. Димитрий Ростовский: «Отъ Адамова изъ рая изгнашя м1робытлю лЪта счисляти начинаемъ…» (81, Летопись, ч. 1, с. 80). В скобках дается принятое ныне летоисчисление. Как уже сказано во Введении, информация представленная в (Р) для удобства анализа изложена в сжатой фактологической форме современным языком. Это краткое изложение дается в круглых скобках после хронологических рамок.

(Р). 2200—2300 гг. (3308 — 3208 гг. до н.э.) (Был потоп в лето 2163 г.).

В летописях указывается дата начала потопа — 2242 г.: «От Адама и до потопа 2242 года…» (185, с. 148). По сравнению с (Р) — разница в 80 лет. Эта разница объяснена в Летописи св. Димитрия Ростовского, где говорится, что потоп по русским Библиям был в лето 2163 года, а по русским Хронографам — в лето 2243 года (81, Летопись, ч. 1, с. 244). Следует отметить практически дословное совпадение сообщений о потопе в Летописи св. Димитрия Ростовского и в (Р). Очевидно, что св. Димитрий митрополит Ростовский, живший в Ростове Великом, использовал для написания своей Летописи ростовские рукописи и древнейшие источники. Поэтому аналогия сообщений, а также, как станет далее ясно, во многих случаях почти дословное совпадение изложения отдельных мест с материалами (Р), говорит, с одной стороны, о едином источнике и, с другой стороны, о правдивости информации в рукописи А. Я. Артынова.

(Р). 2300 — 2400 гг. (3208 — 3108 гг. до н.э.) (Ной жил со своим домом в долине между Большим и Малым Араратом. От Яфетова племени произошли русские народы — славяне с единым славянским языком. Славяне получили свое наименование от своих славных дел. Затем от рассеяния по многим странам стали называться рассеянами, потом — россами. От славянорусских поселений произошел русский народ, часть которого звалась россами, а часть — аланами, потом стали называться роксоланами.)

Приведены очень важные сведения: о древнейшем происхождении этнонима «рос»; о том, что часть русского народа называлась россами, а часть аланами, которые затем объединились под общим наименованием роксоланов, о чем говорит и само слово; также то, что корнем наименования «славяне» было «слава», а не «слово», как считают некоторые исследователи.

Вот что пишет св. Димитрий Ростовский о происхождении наименований — славяне, русские, россы, — подтверждая сведения А. Я. Артынова: «Русскiе или паче pocciiKie народы тыежде суть славяне: еди-наго бо естества отца своего Iафета и тогожде языка. Ибо яко славяне отъ славныхъ дЪлъ своихъ изъ начала славянское имя себъ прюбрЪтоша, тако по времени отъ разсЪяшя по многимъ странамъ племени своего разсЪяны, а потом россы прозвашася» (81, Летопись, ч. III, с. 5 — 6). Как видим, аналогия с (Р) — полная (см. Приложение: (Р), с. 29). Далее читаем у св. Димитрия Ростовского (там же, с. 6): «…россы… отъ славя-новъ именемъ точш разнствуютъ; по роду же своему едино суть, и яко единъ и тойжде народъ славянскш, нарицается славеноросскш или славноросскш».

Приведем исключительно важное свидетельство Прокопия Кесарийского, который писал, что «некогда даже имя у славян и антов было одно и то же. В древности оба эти племени называли спорами («рассеянными»)» (195, с. 297). А выше, аналогично было показано, что название «россы» произошло от «рассеяны» (16; 81). Как видим, точнейшим образом подтверждается правильность высказанного положения о происхождении этнонима «рос» и его древность, относящаяся к начальному этапу расселения славян, а также очевидная корректность сведений в (Р).

Вот еще один пример практически дословного совпадения сведений, изложенных в Летописи св. Димитрия Ростовского и в (Р). В Летописи: «Отъ тЪхъ же Сарматскихъ и Славяноросскихъ осадъ [поселений — по В. Далю] тойже народъ Росскш изыде, отъ негоже нЪцыи нарицахуся Россш, а инш Аляны, и потомъ прозвашася Роксоляны, аки бы Россш и Аляны; понеже всЪ лЪтописцы всЪхъ тЪхъ народовъ предреченныхъ наречешемъ паче, нежели естествомъ раздЪляютъ…» (81, Летопись, ч. III, с. 7). (Для сравнения см. Приложение, (Р), с. 29.)

Таким образом, россы, аланы и роксоланы — это славяне, и отличие их только в наименовании, а не в их, как пишет св. Димитрий Ростовский, естестве. Также очевидно, что синонимом слова «россы» является «русские». О славянстве роксоланов писали также М. В. Ломоносов, Ю. И. Венелин, И. Е. Забелин, Д.И.

Иловайский и др.

(Р). 2400 — 2500 гг. (3108 — 3008 гг. до н.э.) (Москва и прочий русский народ и славянский язык произошел от Мосоха. Святой пророк Иезекииль говорил, что у князя Мосоха была русская речь. Некоторые ведут происхождение от Рифата и Форгама, а происхождение племени русь считают, что пошло от Яфета, так как Мосох — сын, а Рифат и Форгам — внуки Яфета.)

Итак, говорится о происхождении русского народа и славянского языка от Мосоха. Из приведенной в Приложении «Родословной царей, старейшин и князей…» видно, что славяно-русский народ произошел от племен Гамера и Мосоха, которые впоследствии объединились. Поэтому высказанное другое мнение, по которому происхождение ведется от сыновей Гамера — Рифата и Форгама, также вписывается в эту родословную версию.

Святой Димитрий Ростовский за этот же промежуток времени («третьей тысячи пятого ста лет деяния») аналогично (Р) писал: «…МосквЪ и проч1ему Рускому народу, и всему славенскому языку отъ Мосоха произыти глаголютъ мнози, якоже и святый Пророкъ 1езекшль именно Мосоха князя быти руска рече, аще иныи и не согласуют^ Овыи бо отъ Рифата, сына Гамерова, сихъ расплодитися сказуютъ, овыи же отъ Ооргама, брата Рифатова, МосквЪ, еже и бълая Русь отъ инЪхъ нарицается, быти повЪствуютъ. Намъ же cie вЪдати довлЪетъ, яко отъ 1афетова племени есмы, ибо якоже Мосохъ, сынъ бъ 1афетовъ, сице Рифатъ и воргама, внуки 1афетовы бяху, сынове сущи сына его, Гамера…» (81, с. 267). То есть почти дословное совпадение с (Р) (см. Приложение: (Р), с. 30), приведенной цитаты из Сочинений св. Димитрия Ростовского.

Вот что пишет св. Димитрий Ростовский о происхождении имен: «Ибо яко 1афетъ толкуется разширеше или разширителенъ, тако подобий сказуется и Мосохъ растягающш, и далече вытягающш». (81)

Летопись, ч. III, с. 9). Толкование этих имен хорошо согласуется с исходным словом «рассеянные» — «рассеяны», от которого произошло наименование россы, русские. Москва получила название от наименования реки — об этом пишет и св. Димитрий Ростовский. Происхождение же названия Москва от Мосоха, я думаю, вполне возможно. Связь имен очевидна, например, Мосохова река: Мосохова — Мосох-ва — Мосхва — Москва.

Интересен следующий факт: св. Димитрий Ростовский указывает источник, из которого почерпнуты сведения о славянах, Мосо-хе и киммерийцах: «О СлавянЪхъ, о РусЪ, и о МосохЪ, и о Цимбрахъ [киммерийцах] зри Синопсисъ Печерскш» (81, Летопись, ч. 1, с. 267). Следовательно, данный источник, учитывая почти дословные повторения сообщений в (Р) с Летописью св. Димитрия Ростовского, можно с уверенностью причислить к тем историческим материалам, которые использовал при написании своей книги А. Б. Мусин — Пушкин, послужившей основой рукописи А. Я. Артынова.

(Р). 2500 — 2600 гг. (3008—2908 гг. до н.э.). (Царь — пастырь Рифат дал своему племени имя сарматов и был родоначальником этого народа.

Патриарх Ной со всем своим потомством переселился на берега Кронийского моря. Из-за многочисленности своего потомства и бесчисленных стад Ной, для привольного проживания, распределил детей своих на другие места. Он разделил землю: Симу — Азию; Яфету — Европу; Хаму — Африку.

Царь — пастырь Форгам ушел со своим родом в полуденные [южные] страны и переходя с места на место, вблизи Средиземного моря основал крепкий город и назвал его Скифским или искателей добра.

Цари — пастыри братья Луд и Оса, дети Рифата, поселились на берегу Средиземного моря и были изобретателями мореходства и родоначальниками финикийцев.

Патриарх Ной распределил своих детей по пространнейшим местам, одних у берегов Средиземного моря, других на поля Сенаарские. А сам возвратился в долину реки Араке.

Сын Хама Менее или Месраин поселился со всем племенем своего отца на берегах Нила, основал крепкий город Каир, страну назвал Египтом, а сам стал там первым царем или фараоном.)

Этнонимы «сармат» и «скиф», как видно из сообщений в (Р), появились в период 3008 — 2908 гг. до н. э. Учитывая ранее сказанное, родоначальниками союзов славянских племен, заселивших впоследствии Восточно-Европейскую равнину и степи Западно-Сибирской равнины, видимо, были:

Мосох — племени россов; Рифат — племени сарматов

Название города — Скифский или искателей добра, приведенное в (Р), может быть, прольет свет на истинный перевод этнонима «скиф». Из материалов (Р) также определяется одно из первоначальных мест расселения скифского племени (вблизи Средиземного моря).

Учитывая сказанное о Рифате, можно сделать предположение о славянстве финикийцев, родоначальниками которых стали его сыновья Луд и Оса. Подтверждается мнение многих исследователей о финикийцах как пионерах кораблестроения. Кстати, В. Н. Татищев писал, что, по сообщению древних авторов, в том числе и Диодора Сицилийского, первоначальным жительством славян была Сирия и Финикия (232, с. 93).

Видимо, с распределения Ноем части своих потомков на Сенаар — ских полях [междуречье Тигра и Евфрата] в 3008 — 2908 гг. до н.э. и затем дополнительного переселения потомков Ноя в эти же места (2808 — 2708 гг. до н.э.) и следует вести отсчет Месопотамской цивилизации. Современным научным данным этот вывод не противоречит.

Сообщение об основании Каира и образовании Египта в 3008— 2908 гг. до н.э. соответствует времени Раннего царства. Причем, по данным сочинения жреца Манефона, первым царем всего Египта стал Мина — в рукописи А. Я. Артынова — Менее. Совпадение имен — очевидно. Название «крепкий» город в данном и в дальнейших сообщениях, видимо, означает — укрепленный город или город-крепость.

По приведенным сведениям, можно сделать вывод, что первая раздвижка племен, но еще в рамках так называемого индоевропейского единства произошла в основном в период от 3008 до 2908 гг. до н. э. Это относительно ограниченная территория вокруг части Средиземного моря. Опорными точками этой территории являлись: Двуречье (Се-наарские поля); Сирия; Финикия; Египет (Каир); побережье Черного моря. Хотя, как станет ясно из сообщения за столетие (2700 —2800 гг.), отдельные племена могли начать расселение и раньше, например племя Мосоха.

(Р). 2600 — 2700 гг. (2908 — 2808 гг. до н.э.) (Арфаксад, сын Сима, жил вначале с братией своей в Армении. Затем, перейдя реку Тигр со своим племенем, стал жить в Халдее, где до него никто не жил.

После смерти Ноя некто Маема из племени Гатера, знаменитый из царей-пастырей, вместе с другими однородными племенами обитал в Палестине, в окрестностях горы Мории. Вблизи этой горы Маема построил крепкий город, назвав его Иерусалимом. После смерти Маемы его потомки ушли жить в Месопотамию Сирскую.)

Сюжет об Арфаксаде и его переселении в Халдею имеет практически дословное подтверждение в Летописи св. Димитрия Ростовского (81,ч. 1, с. 276), еще раз устанавливая корректность сведений в рукописи А. Я. Артынова (16).

Приводится сообщение о первой постройке Иерусалима, основание которого, возможно, следует отнести к периоду 2908— 2808 гг. до н.э.

(Р). 2700 — 2800 гг. (2808 — 2708 гг. до н.э.). (Потомки Ноя, прожив в Армении долгое время и умножившись, переселились в землю Сенаар, в места красивые и плодородные между Тигром и Евфратом.

После разрушения Вавилонской башни и смешения языков, народы стали расселяться повсюду в земли, которые им попадались.

Владения Яфетовых сыновей начинались от гор Тавра и Амана, в Азии до реки Танаис, в Европе — до Гадиры. От Мосоха произошли мосхи, ныне каппадокиане. Мосох через 131 год после потопа ушел из Вавилона со своим племенем. В Азии и Европе над берегами Черного моря народы мосоховитов оставляли поселения своего имени. И оттуда, умножаясь и передвигаясь день ото дня в северные страны за Черное море, над Доном, Волгой и озером Меотис широко распространились своими селеньями. От Мосоха произошел не только народ москва, но и вся Русь или Россия. Название города Москва также произошло от имени Мосоха.

Потомки Фовела уклонились от Вавилона в западные страны, к северу, и расселились там. От них произошли поливоны, финны, хали-виты и меря.)

Отметим значительную разницу в климате Двуречья того и нынешнего времени. В (Р) (2808 — 2708 гг. до н.э.) — места красивые и плодородные. На современном этапе — субтропические и тропические пустыни. Озера, солончаки, по долинам рек — галерейные леса (228, с. — 794). Произошло очевидное изменение климата, превратившее плодородные земли в пустыни.

Движение славянских племен Мосоха из Двуречья подтверждайся словами летописца, приведенными в работе (253, с. 8): «Норики славяне из долины между Тигром и Евфратом двинулись на новые места и спустя много времени осели на Дунае».

География расселения племен Мосоха и описание самого движения в (Р) снова практически дословно совпадает с аналогичными сведениями в Летописи св. Димитрия Ростовского (81, ч. III, с. 8). Кроме того, подобная запись, также почти дословно повторяющаяся, имеется в Мазуринском летописце. Если считать дату потопа по русским Хронографам — 2242 г., то Мосох со своим племенем начал движение из Вавилона на север («в полунощные страны») через 131 год, то есть в 2373 г. (3135 г. до

н.э.). Сообщение же это приведено в (Р) за период 2700—2800 гг. (2808 — 2708 гг. до н.э.), с разницей от начала движения в 327— 427 лет. Эта разница, видимо, отражает время от начала движения до его завершения основным ядром союза славянских племен. Ведь в сообщении говорится уже о географии расположения племен Мосоха на Восточно-Европейской равнине; причем показан способ заселения — постепенное перемещение с образованием на оставленных местах поселений. За промежуток в 327— 427 лет племена Мосоха расселились на огромных пространствах — от Вавилона до, например, истоков Волги, в среднем продвигаясь по 6 — 8 км в год.

Несмотря на лаконичность сообщения, грандиозность и масштабы этого продвижения на север производят сильное впечатление. Огромные, совершенно безлюдные пространства, заросшие дремучими непроходимыми лесами с единственно возможными транспортными магистралями — полноводными реками. Можно только представить себе, что испытывали наши предки россы, двигаясь через глухие сказочные леса, обильные зверями и дичью, плывя по рекам, кишащим рыбой. Как, должно быть, высоко вздымалась у них грудь от новых безграничных возможностей и как билось сердце от неизвестности, ждущей впереди.

Исключительно важный вывод можно сделать из сведений о расселении племен, потомков Фовела, от которых произошли угро — финские племена. Как видно из данных (Р), движение их из Вавилона началось тогда, когда славянские племена Мосоха уже заняли Восточно-Европейскую равнину (разница между уходом племени Мосоха и потомков Фовела составила 327— 427 лет), причем предки угро-финских племен отклонились в своем движении более к западу. Из сказанного определенно можно говорить об автохтонности славянского населения на тех территориях, которые они заняли и на которые впоследствии стали перемещаться угро-финские племена.

jT). 2800 — 2900 гг. (2708 — 2608 гг. до н.э.) (Цари-пастыри Дадан и Евер собрали Совет, на котором решили уйти с берегов Евфрата в Палестину, в местожительство своих предков. Вместе с ними последовали другие цари, старейшины и их дети [поименное перечисление см. в (16) с. 46 — 47 — дано в Приложении] со своими племенами. Там, на развалинах древнего города Иерусалима, они построили новый город с тем же названием. Недалеко от него, на берегу реки Иордан, они построили другой город, назвав его Салимом, а также много других городов и селений.) — примечание: Евер сохранил адамов язык — русский и весь его род говорил на этом языке пока его не забыли… (после Вавилонского плена?)

После разрушения Вавилонской башни славянские племена вместе с племенами других народов, как видно из сообщения, отправились в Палестину. Хотя часть славянских племен (племена Мосоха) ранее, еще в 3135 г. до н.э., ушла из Месопотамии и начала заселять Восточно-Европейскую равнину. Славянские племена, ушедшие в Палестину, жили там долгое время, пока под предводительством Велиуда (в 1708 — 1608 гг. до н.э.) не отправились по стопам предков, племен Мосоха, на север. Это был (племена Велиуда) уже окончательный уход всех славянских племен из Палестины. Из приведенного выше сообщения в (Р) также следует, что на месте построенного Маемой Иерусалима, к приходу переселявшихся в Палестину племен, были уже развалины, на которых был построен новый город с тем же названием.

(Р). 2900 — 3000 гг. (2608 — 2508 гг. до н.э.). (Население увеличивалось, образовывались города и царства, устанавливались гражданские законы. Племя Яфета, распространяясь в страны северные, восточные, южные и западные, превосходило всех силой, мужеством и храбростью. И от славных своих воинских дел стали называться славянами или славными.

Роды знаменитых царей-пастырей Дадана, Евера, Асермофа, Офера и Фираса, увеличиваясь в числе из года в год, густо заселили Палестину, Сирию, Дамаск и заняли большое пространство на берегу Средиземного моря и далеко вглубь севера и востока.

Нин, сын вавилонского царя Вила, сделал идола по подобию своего Умершего отца, поставил в городе на столп и заставил народ ему поклониться. Издал закон, при котором тех преступников, что придут к столпу и поклонятся идолу, освобождал от казни.

Дочь Ниврода Полимния [ранее в тексте — Полидамния], супруга царя Салефа, царствовавшего в стране мирмидонской, после смерти за свою красоту получила имя богини Лады — Венус.)

Очень важные сведения о распространении племени Яфета в страны северные, восточные, южные и западные. Причем говорится как об уже произошедшем факте всеобщего расселения, хотя началом этого расселения был уход племени Мосоха из Вавилона. И снова почти дословное подтверждение читаем у св. Димитрия Ростовского: «Той-же народъ (или племя 1афетово) разширився на странахъ полунощ-ныхъ, восточныхъ, полуденныхъ и западныхъ, прочихъ всЪхъ силою, мужествомъ и храбростш превзыде, страшенъ и славенъ всему свЪту бысть…»

В. В. Мавродин делает вывод, что в далеком прошлом люди, говорившие на индоевропейских родственных языках, обитали на сравнительно небольшой территории, откуда они расселялись сотни и тысячи лет, пока не заселили всю планету (145, с. 16). Причем там же (с. 26) приводит удивительные аналогии между хеттским (индоевропейским) и древнеславянским языками: attas — отец (тата, тятя), vatar — вода, taia — утаивать, Ир — липкий, nepis — небо, dalugasti — долгота, длина. Если учесть, что хетты в III тыс. до н.э. уже были в Малой Азии, то данные языковые связи говорят о близком территориальном соседстве славян. Анализируя уже приведенные сообщения из (Р), становится очевидным наличие такого контакта и как раз не позднее начала III тыс. до н.э., то есть до начала расселения.

Вот, например, высказывание известнейшего лингвиста В. Пизани: «Индоевропейцы — это только лингвистическое понятие… Это совокупность племен, говоривших на диалектах, входивших в единую систему изоглосс… Лингвистическое понятие… не дает никаких оснований выносить суждение о характере народа, культуре или расе индоевропейцев» (182, с. 181 — 182), а также мнение Ж. Вандриеса: «Индоевропейский язык, восстанавливаемый учеными, лишен какой бы то ни было конкретной реальности… самый глубокий знаток индоевропейского праязыка не сможет сказать на этом языке такую простую фразу, как лошадь бежит или дом большой» (37, с. 275).

Из рассматриваемого периода времени 2900 — 3000 гг. (2608— 2508 гг. до н.э.) значительными являются факты, свидетельствующие о создании государственности у славянских племен, — установление гражданских законов, создание городов и царств. Способствовало этому и единство славянского языка. В. В. Мавродин пишет: «Важно отметить наличие у славян этнонима, т.е. общего наименования — славяне. Следовательно, сознание единства всех славян восходит к очень далекому прошлому. Нельзя не отметить, что соседи славян — балты и германцы такого общего этнонима не знали» (145, с. 47).

В сообщении о царе вавилонском Нине фактически говорится о начале идолопоклонства. Приведенный в (Р) сюжет подтверждается в Летописи св. Димитрия Ростовского, где за тот же период времени — 2900 — 3000 гг. — сказано, что идолопоклонство началось от Нина, сына Вила, сделавшего идол по подобию своего умершего отца Вила и поставившего его в центре города (81, ч. II, с. 19 — 20).

К этому же периоду относится, видимо, и установление культа Венеры (Лады — Венус). Полимния или Полидамния — от

нее пошел этот культ, — была женой царя Салефа в стране мир мидонской, которая позднее отождествлялась со скифской землей, а значит — славянской. И сам Салеф (или Фалеф по «Родословной царей…») являлся родоначальником славяно-русского народа (см. Приложение).

(Р). 3000 — 3100 гг. (2508 — 2408 гг. до н.э.). (Во времена Рагава стали люди друг перед другом возноситься гордостью, брать царские титулы, начали делать оружие и друг с другом воевать.

(Р). 3100 — 3200 гг. (2408 — 2308 гг. до н.э.) (Серух, сын Рагава, проживая в городе Уре в халдейской земле, первым стал делать и продавать идолов, и этим занятием кормился всем своим домом.

Два поколения Яфета, от Гамера и Мосоха, соединились в одно посредством брака Асатира и Хеттуры и от Асатира пошел славянорусский народ. Асатир вел кровопролитные войны на берегах Нила с фараоном Тетмодисом или Амсисом, царствовавшем в Нижнем Египте и выгнавшим из египетской земли многих царей-пастырей. Оттуда Асатир пошел со своими победоносными воинами в халдейскую землю, дошел до города Ула [видимо, Ура], где его дочь Полимния, победив в единоборстве Салмака, сына царя города Ула, взяла его в плен и впоследствии вступила с ним в брак. Дочь Асатира Полимния с мужем и отцом переселилась на берега Эвксинского Понта, где первая учредила огнепоклонство и устроила неугасимый огонь богопочитания. — примечание: племя Гомера тоже сохранило адамов язык?

Киддак, сын Асатира, со всем своим домом и домом брата Гектана ушел к одноплеменным себе урало-россам и поселился там на горах Рифейских или Уральских.)

Сообщение о Серухе, который в городе Уре стал делать и продавать идолов, снова имеет параллель с аналогичными сведениями в Летописи св. Димитрия Ростовского (81, ч. II, с. 27— 28), подтверждая еще раз достоверность (Р) как исторического источника. При этом св. Димитрий Ростовский снова пишет, что сведения эти взяты из «Кедринова сказания».

Изготавливать идолов первым начал Нин, царь Вавилонский, а Серух превратил это занятие в ремесло, которым кормился со всем своим домом.

Говорится о слиянии племен Гамера и Мосоха посредством династического брака. Если учесть, что, по данным (Р), Рифат дал своему племени название сарматов, а его потомком и наследником по династической линии был Асатир, а Хеттура по династической линии была потомком и наследницей Мосоха, от племени которого, как следует из (Р), ведут свое происхождение россы, то произошло объединение славянских племен. Причем, принимая во внимание, что в последующих сообщениях в рукописи Артынова племена скифов и россов даны объединенно, а именно скифо-россы (о единстве антропологического типа на Восточно-Европейской равнине, где проживали скифы и россы, говорят и данные антропологии), то посредством династического брака Асатира и Хеттуры произошло слияние в единый славянский народ, с единым царем племен скифов, россов и сарматов.

Киддак и Гектан переселились к одноплеменникам — к урало-россам, которые уже жили на Уральских горах. Эти урало-россы были, видимо, потомками росских племен Мосоха, которые заняли Восточно-Европейскую равнину задолго до прихода Киддака и Гек-тана. Причем Киддак и Гектан сами являлись потомками Мосоха (см. «Родословная царей…» в Приложении №81 и №82), почему и говорится, что россы, уже проживавшие на Рифейских горах, были их одноплеменниками.

Сведения материальной культуры

О расселении родственных племен (как подтверждение расселения племени Яфета во все стороны света — по дан ным (Р)) говорит общность многих археологических памятников районов, значительно удаленных друг от друга. Например, пишет А. А. Формозов, в памятниках культур: ямной — на левобережье Украины; кельтеминарской — в Приаралье и афанасьевской — в Западной Сибири, можно найти много свидетельств взаимосвязей этих культур III тыс. до н.э. с очень отдаленными районами. Каменные антропоморфные стелы ямной культуры в целом и в деталях удивительно похожи на мегалитические изваяния Франции. Одинаковые, почти тождественные каменные навершия в виде стилизованных голов животных встречаются в Северо-Западном Прикаспии, в Румынии и Болгарии (259, с. 157). Причем в более поздних памятниках II тыс. до н.э. (срубной и андроновской культур) таких связей, по мнению А. А. Формозова, не обнаруживается.

Значительно позднее, то же самое замечал Б. А. Серебренников, что несколько тысяч волго-окских топонимических названий, отмеченных на карте европейской части СССР не могут быть объяснены с помощью финно-угорских языков.

«Древняя топонимика Карело-Финской, Мордовской и Марийской республик явно свидетельствует, что никаких угро — финнов на этих территориях раньше не было» (213, с — 28). Это подтверждает ранее приведенное сообщение в (Р), из которого следует, что предки угро-финнов (из племени Фовела) начали переселение из Вавилона намного позднее племен Мосоха — разница составляла 327 — 427 лет. Причем переселение шло в ином, чем племена Мосоха, направлении — более к западу. И лишь значительно позже, как будет показано в (Р) при дальнейшем хронологическом изложении событий, угро-финские племена начнут постепенно занимать территории, первоначально занятые славянами.

Об экспансии угро-финских племен пишет и Б. А. Серебренников, который заключает, что в результате экспансии прафинноугров на запад волго-окские народы и ананьинцы были сильно оттеснены. Финно-угорские племена проникли на территорию Удмуртской, Марийской и Мордовской республик, а также в Кировскую, Ярославскую и Ивановскую области. Волго-окское население частично было ассимилировано, частично было оттеснено к северу. В результате этой экспансии, делает вывод Б. А. Серебренников, на новых местах сложились новые финно-угорские народности: марийцы, мордва, меря, мурома, мещера, весь, карелы. Причем осталась топонимика волго — окских народов, потому что они жили оседло (земледельцы и скотоводы), а не угро — финнов, поскольку те вели бродячий образ жизни охотников.

Итак, названия рек и озер на территории, которая была занята племенами древнеямной, волосовской и родственными им культурами, были даны на одном языке, причем — не угро-финском. Если методом экстраполяции ранее было показано, что древнеямные племена были славянами и, следовательно, говорили на славянском языке, то соответственно волосовцы также были славянами и говорили на том же языке, и названия рек и озер на всей территории, занимаемой этими культурами, также даны на славянском языке или, точнее, на пра — славянском языке, еще сохранявшим много индоевропейских слов.

О начале огнепоклонства имеется сообщение в (Р), где за период 2408 — 2308 гг. до н.э. говорится о переселении дочери Асатира По-лимнии на берега Эвксинского Понта и учреждении ею впервые огнепоклонства. Время этого события, указанного в (Р), полностью подтверждается археологическими материалами. Р. С. Багаутдинов пишет о следах огня, которые впервые появляются во втором периоде (по классификации Н. Я. Мерперта) существования древнеямной культуры в пределах третьей четверти III тыс. до н.э. (21). То есть в пределах 2500 — 2250 гг. до н. э. Замечу, что А. Я. Артынов в XIX веке этих археологических материалов, естественно, знать не мог, и этот факт еще раз под тверждает корректность сведений его рукописи. В религии племен кеми-обинской культуры, время существования которой определяется с середины III тыс. до н.э. до XVII в. до н.э., также широкое распространение получило почитание огня. Причем отмечаются тесные контакты с племенами ямной культуры

(283).

Куда исчезла трипольская культура?

«И пусть наш путь нелегким будет, пусть! В лесах дремучих водный путь короче, Мы поплывем по рекам дальше, к ночи, В страну лесов, и это будет Русь!»

Ю. Яхонтов

Трипольская культура, через полторы тысячи лет своего развития достигнув высокого уровня, перестала существовать. У многих историков возникал вопрос об этом загадочном исчезновении, поскольку очевидных преемников не находилось. А. Я. Брюсов, например, считал, что возникновение на месте трипольских погребений курганов может означать только одно — вторжение ямных племен на земли, занятые трипольцами. Причем вторжение было враждебным, поскольку было найдено большое количество разбитых статуэток-идолов, следы пожаров на поселениях и обилие разнообразных предметов в жилищах (35, с. 239, 242). Все это дало основание А. Я. Брюсову говорить о вытеснении трипольцев с занимаемой ими территории.

В работе (285, с. 168) приведена датировка этапов трипольской культуры, предложенная Т. С. Пассек.

— Раннее Триполье (этап А) — 3000 — 2700 гг. до н.э.

— Среднее Триполье (этап В I) — 2700 — 2300 гг. до н.э.

— (этап В II) — 2300—2100 гг. до н.э.

— Позднее Триполье (этап С 1— yl) — 2100 — 2000 гг. до н.э.

— (этап С II — yll) — 2000 — 1700 гг. до н.э.

Затем в связи с появившимся методом радиоуглеродного датирования Т. С. Пассек удревнила свою классификацию, в результате чего раннее Триполье было отнесено ею к первой половине IV тыс. до н.э., среднее — ко второй половине IVтыс. до н.э. — примечание автора: т.е. до Потопа еще здесь существовало племя и наличие у него русского языка доказывает его адамическое происхождение. — началу III тыс. до н.э., а позднее Триполье — к середине III тыс. до н.э. (285, с. 174).

Т. С. Пассек отмечает постоянные связи населения Дунайского и Днестровско-Днепровского бассейнов с древними племенами Восточного Средиземноморья и Малой Азии с III тыс. до н.

э., которые значительно усиливаются во II тыс. до н.э. (178, с. 53, 237). Эти связи, я думаю, не должны вызывать удивления, учитывая, что общение шло, видимо, между отдельными славянскими цивилизациями (известен тезис о вхождении трипольцев в число языковых предков славян; пеласги-славяне в Греции; праславянская цивилизация на Крите — например, Г. С. Гриневичем доказана праславянская письменность у населения острова; предполагаемое славянство жителей Трои).

«Рысиче я, хотя одинокий».

Загадка протоиндийской цивилизации

Надпись на печати из Мохенджо—

Даро, перевод Г. С. Гриневича

В (Р) за период 2608 — 2508 гг. до н.э. сообщалось, что племя Яфета расселилось в страны северные, восточные, южные и западные и от славных воинских дел своих стало зваться славянами. И именно этим же временем — 2500 г. до н.э. — датируется внезапное образование протоиндийской цивилизации. Раскопки Мохенджо-Даро дали много материалов о жизни протоиндийцев. Среди находок было около двух тысяч печатей с вырезанными изображениями, на некоторых были и надписи. Расшифровка этих надпи сей, выполненная Г. С. Гриневичем, позволила установить исключительный по своей важности факт, что текст написан на праславянском языке. Это означало, что жители протоиндийской цивилизации, время существования которой примерно с 2500 до 1800 гг. до н.э., были славянами, таким образом, подтверждая сведения в (Р) о «расширении» славян в восточные страны.

Создав огромную и мощную цивилизацию (территория — более полутора миллионов кв. км) в Индии, славяне «протоиндийские» связей со своими соплеменниками не прерывали. Имеется много общих археологических находок, например в Мохенджо-Даро и майкопской культуре, а также на Крите и Трое П. О сходстве орудий Майкопа и Мохенджо-Даро указывал А. А. Формозов (259, с. 133), о близости украшений, найденных в дольменах Новосвободной и Мохенджо-Даро, пишет СВ. Киселев (113, с. 22).

Примерно с 2000 г. до н.э. протоиндийская цивилизация начала угасать и к 1800 гг. до н.э. исчезла. Куда же могло исчезнуть население столь огромной территории (уже сейчас известно не менее полутора сотен населенных пунктов, в том числе и городов)? Выскажу свои соображения о последующей судьбе этих праславянских племен. Обратим внимание на синхронное, с исчезновением протоиндийской цивилизации, появление извне на территории северопричерноморских степей (от Волги до Днепра) катакомбной культуры, которая датируется временем примерно с 2000 по 1600 гг. до н.э.

С учетом того, что население протоиндийской цивилизации было славянским, достаточно реальной видится и параллель между названиями реки Инд (протекающей, кстати, по территории протоиндийской цивилизации), да и самой Индией и венедами, которых Софокл, например, называл индами. Об огромном славянском государстве вандалов-венедов будет подробно сказано позднее, в третьей части книги.

За период 3300 — 3400 гг. в (Р) дается сообщение о Фарре, который делал идолов и продавал их купцам из разных стран. Эти сведения хронологически подтверждаются в Летописи св. Димитрия Ростовского (81, ч. II, с. 40) и Никоновской летописи (с. XVI).

За этот же период времени впервые упоминается Геркулес, или Иракл-Алкид, как знаменитый воин того времени, освободивший захваченный врагами, в отсутствие царствовавшего там Авраама, город Дамаск. Время сообщения о Геракле (2208— 2108 гг. до н.э.) относится к раннеэлладскому периоду, когда на территории Греции проживали пеласги, первые ее жители. Следовательно, и Геракл был пеласгом. В главе «Славяне в Греции и Италии» данной книги обосновывается славянство пеласгов, поэтому и Геракла можно считать славянином. Кстати, по одной из легенд, о которой упоминает Геродот, скифы [а значит, славяне] произошли от Геракла. С. С. Бессонова пишет, что Геродот не приводит скифского имени Геракла (29). Не потому ли, что его имя и было скифским (славянским) именем. Не случайно Геракл употреблял скифский лук.

За рассматриваемый период времени (3300 — 3400 гг.) упоминаются киммерийцы, которые были изгнаны с берегов Черного моря в Азию.

Причем говорится, что киммерийцы — потомки Салефа, сына Луда. А из «Родословной царей…» (см. Приложение) известно, что Салеф [в «Родословной царей…» — Фалеф], как и его отец, были родоначальниками славяно — русского народа. Следовательно, киммерийцев, видимо, также можно считать славянами. И Киммерис, по имени которой, как сказано в Примечании к (Р), киммерийцы получили свое наименование, была дочерью царя Севегона, который по «Родословной царей…» также являлся родоначальником славяно-русского народа и был прямым потомком Луда и Салефа. О славянстве киммерийцев пишет и св. Димитрий Ростовский: «…Гамера, отъ негоже и Киммерш или Цимбры, славенскаго же языка бывшш, произыдоша» (81, с.

267). Примечание автора: т.е. св. Димитрий сам верил в то, что Гомер и Иафет говорили на славянском.

За период (3600 — 3700 гг.) в (Р) отмечается, что цари-пастыри или царьки владели каждый своим городом и царствовали только над своим племенем. Также говорится об объединении царей, потомков Яфета, владеющих небольшими царствами [видимо, в Палестине] в союз под началом царя Риссона. Это положило конец желанию окрестных народов поработить его подданных. С приведенным сообщением о городах-царствах хорошо согласуются данные Б. Грозного, правда, для Малой Азии: «В то время [1930 г. до н.э.] Малая Азия делилась на несколько независимых друг от друга городов-царств» (72).

Из «Родословной царей…» (16) видно, что Риссон являлся родоначальником славяно-русского народа, поэтому объединение, видимо, всех славянских племен в союз говорит о значительном государственном славянском образовании по южную сторону от Черного моря.

(Р). 3700 — 3800 гг. (1808 — 1708 гг. до н.э.) (Царевич Росс-Вандал взял в жены дочь царя Риссона Полимнию и остался жить в столице царства Риссона, в городе Вифсаиде [ранее упоминался скифский город Виф — сан], где стал родоначальником многочисленного потомства, которое, соединившись с потомством царя Велиуда сына Риссона, называлось народом россо-вандалов.

Знаменитый полководец царевич Росс-Вандал доходил со своими войсками до пределов царя вавилонского Набопаласвара, с сыном которого Навуходоносором сперва ссорился, а потом помирился.)

Дружина царевича Росс-Вандала, как будет подробнее сказано в главе «Царство Ростовская земля» основала Ростов (Россов — стан), хотя, по преданиям, здесь уже стоял город Горицы. В приведенном сообщении впервые упоминается наименование вандалов применительно к народу, причем к славянскому племени (или союзу племен) россов. Следует отметить несоответствие времени царствования На-бопаласара (у А. Я. Артынова небольшое изменение в написании имени) и Навуходоносора в (Р) с принятой в исторической литературе хронологией.

Итак, по южную сторону от Черного моря произошло объединение славянских племен под властью царя Риссона. По северную сторону славянские племена, переселившиеся еще в первую волну расселений, занимали огромные пространства лесной полосы, степи и предгорий Северного Кавказа. Ранее уже говорилось о наличии признаков государственности у племен древнеямной культурно-исторической общности. По тем же факторам можно предположить наличие государственности у славян на всей Восточно-Европейской равнине у всех или по крайней мере у отдельных родовых союзов: у племен древнеямной культурно-исторической общности — славян скифов; у племен волосовской культуры — славян россов и славян Северного Кавказа — племен майкопской и северокавказской культур. Хотя такое разделение племен в соответствии с археологическими культурами очень и очень условно и сделано для некоторой конкретизации занимаемых племенами территорий. Условность эта доказывается еще и тем сообщением в (Р) за период (2408 — 2308 гг. до н.э.), где, в сущности, говорится об объединении в один народ россов, скифов и сарматов. Поэтому всю территорию, на которой расположены вышеуказанные археологические культуры на Восточно-Европейской равнине, а также территорию афанасьевских племен правильнее рассматривать как единую славянскую территорию с единым народом.

Хочется еще раз отметить наличие исторических сообщений о значительно более древнем нахождении скифов в Северном Причерноморье, чем время, принятое ныне большинством историков. Поданным Геродота, скифы уже жили в этих местах в XIX в. до н.э. (поход Сесо-стриса III). В другом высказывании Геродота о происхождении скифов отмечается: «Они [скифы] думают впрочем, что со времен первого царя Таргитая до вторжения в их землю Дария прошло как раз только 1000 лет» (55, кн. IV, гл. 7). То есть Таргитай, по рассказу Геродота, правил скифами, и скифы уже имели это самоназвание около 1500 лет до н.э., причем на этой же земле.

Россы

«Тихая моя родина! Ивы, река, соловьи…»

Н. Рубцов

Реконструированный портрет женщины фатьяновской культуры (балановская группа)

А сами места погребения на холмах, у небольших речек — как все это похоже на наши среднерусские кладбища.

В Ярославской области, например, все сельские кладбища расположены таким образом. И семейное расположение погребений — такое же, как и сегодня. На рисунке 2.3 приведена реконструкция по черепу женщины фатьяновской культуры (балановская группа), выполненная М. М. Герасимовым (54, рис. 206). Вот какое описание он дает: «По данным краниометрии, эта молодая женщина обладала небольшим, относительно широким лицом, красивым, широким, высоким лбом, несильно выступающим, но высоким носом с тонко очерченными, резко вырезанными ноздрями. Глаза большие, слегка выпуклые. Верхняя губа короткая, несколько вздернутая, рот большой, прохейличный, красивого рисунка. Подбородок округлый, мягких очертаний».

Фатьяновцы не селились на больших реках, их поселения — у маленьких речек, где были старицы и небольшие озера и луговые пространства для скотоводства. И сейчас русские села и деревни расположены на точно таких же местах. У фатьяновцев было комплексное ведение хозяйства — скотоводство, земледелие, охота, рыболовство и собирательство. Ведущая роль принадлежала скотоводству, при сопутствующем ему земледелии. Такой хозяйственный тандем позволял вести оседлый образ жизни, поскольку не происходило истощение почвы, да и корма скоту всегда хватало. Вначале основную массу в стаде занимала свинья, в меньшей степени — овца, а в более позднее время — корова и овца, как отмечается в работе (122, с. 43). Собственно, соотношение такое же, как и в настоящее время в сельской местности этой же территории. Да и принцип взаимодействия скотоводства и земледелия соблюдался в этих местах многие, многие сотни лет, почти до последнего времени.

Священным животным у фатьяновцев был медведь (кстати, как и у волосовцев), который считался покровителем скота. На самом деле медвежий культ передавался от поколения к поколению славян россов: от россов волосовской культуры к россам фатьяновской культуры и т. д. до россов Ростовской земли и современных жителей Ярославской области без всяких надуманных лишних звеньев.

На деревянной резьбе наличников в Ярославской области до сих пор встречается изображение солнца, культ которого был у фатьяновцев и был связан с земледелием, а изображение медведя на гербе губернии сохраняется и поныне, не говоря уж о русских сказках, где медведь — один из главных персонажей.

Необходимо сказать о большой близости культур фатьяновской с висло-неманской и прибалтийской культурой боевых топоров. Р — Я. Денисова доказала несомненное сходство и родство их антропологического типа. Европеоидный долихокранный тип населения этих культур говорит об их генетическом родстве (123, с. 75). Некоторые исследователи увязывают образование фатьяновской культуры с участием степных культур, например древнеямной и катакомбной. Это вполне возможно. Под влиянием древнеямных племен, как уже говорилось, произошло сложение поздних трипольцев, от которых в свою очередь образовались среднеднепровская и фатьяновская культуры. При этом, по данным (Р), о чем говорилось ранее, в период времени (2408 — 2308 гг. до н.э.) вообще произошло объединение россов, скифов и сарматов в один союз племен посредством династического брака. По выдвинутому в настоящей работе предположению катакомбные племена были переселившимися славянами «протоиндийцами» и также из племени россов.

Оценивая ареал распространения волосовской и фатьяновской культур с позиции сообщений в (Р), его, видимо, следует увеличить до Урала, поскольку, по данным (Р), князь Киддак со своим родом и родом своего брата Гектана еще в 2408 — 2308 гг. до н.э. переселился на Уральские горы к одноплеменным урало-россам, то есть россам, принявшим по месту жительства двойное название и уже жившим там до Киддака. Это были, видимо, славянские племена россов из рода Мосоха, которые начали заселять Восточно-Европейскую равнину на рубеже IV — III Освоение Урала происходило, видимо, по реке Каме.

Основываясь на позиции территориальной устойчивости населения, подкрепленной данными археологии, антропологии, топонимики и этнографии, можно сделать вывод о неизменности славянского населения (а именно россов) в лесной полосе со времени волосовской культуры.

Славяне в Греции и Италии

Расшифровка критских надписей, выполненная Г. С. Гриневичем (71), показала очевидность известного предположения, что пеласги — первые жители Греции, были славянами. Прочтение Г. С. Гриневичем Фестского диска выявило, что самоназванием пеласгов на Крите было — рысичи (71, с. 111 — 117).

Геродот писал, что пеласги говорили на варварском языке (известна традиция называть негреческие народы, особенно славянские, варварами). Он также отмечал, что до своего объединения с пеласгами эллины были немногочисленны (55, кн. I, гл. 57, 58) и что Эллада называлась Пеласгией. Страбон аналогично пишет, что «пеласги были древнейшими из всех племен, которые властвовали в Греции» и приводит слова Гомера: «Зевс пеласгийский, додонский, далеко живущий владыка» (231, кн. VII, гл. 7, 10). И еще: «Что касается пеласгов, то почти все согласны, что какое-то древнее племя этого имени распространилось по всей Греции… Фессалия называется пеласгическим Аргосом, потому, что некогда пеласги владели этой страной… Лесбос называли Пеласгией, Гомер называет соседей киликийцев в Троаде пеласгами… По сообщению Эфора, Пелопоннес назывался Пеласгией» (231, V, II, 4). Пеласги были поселенцами и на Крите, о чем пишет Гомер в «Одиссее».

Очень важно сведение Страбона, что пеласги «было кочевое племя, которое подобно птицам перелетало куда попало, то жители Аттики называли их пеларгами [аистами]» (231, V, II, 4). При этом следует вспомнить, что славянские племена первой волны расселения были по преимуществу скотоводческими, то есть также кочевыми. Пеласги могут быть отнесены к славянам первой волны расселения (в страны северные, восточные, южные и западные), начавшим свое движение к западу из «индоевропейского массива».

Интересна фраза Г. Соллия: «…когда дева прельщенная красотою пелазгического вождя…» (229). Очевидно, что речь идет о Ясоне, а дева — это Медея. Значит, Ясон был пеласгом и предводителем пеласгов, и, следовательно, во время похода аргонавтов за Золотым Руном Греция была еще Пеласгией. Это доказывается еще и тем, что в походе аргонавтов участвовал Геракл, сообщение о котором приводилось ранее и относится по времени к раннеэлладскому периоду, когда на территории Греции жили пеласги. Поэтому самые знаменитые герои Эллады (например, Геракл, Тесей, Кастор и Полидевк, Мелеагр, Те-ламон, Орфей и другие аргонавты) были славянами. И героический эпос Эллады тех лет — это героический эпос славян. Сделанный вывод только усиливается при сопоставлении очень высокого роста и физической мощи праславян с антропологическими материалами по Древней Греции (Пеласгии) тех лет. Кстати, и Страбон пишет, что многих героев называли именем пеласгов (231, V, II, 4). Древними авторами наблюдались и переселения пеласгов на берега Черного моря. Руфий Фест Авиен пишет: «Зиги, которые некогда, покинув царства пеласгов заняли ближайшие местности Понта» (6). Из приведенной цитаты следует, что зиги, видимо, также были пеласгами.

По мнению многих историков, потомками пеласгов были этруски. Страбон пишет, что часть пеласгов во главе с Тирреном переправилась в Италию (231, V, II, 4). Этруски имели самоназвание — «расена», что совершенно очевидно одно и то же, что и наименование «рассеянные», от которого, как было показано ранее, произошло название «россы». При переводе Г. С. Гриневичем этрусских текстов выяснилось, что этруски называли себя росами. На бронзовом зеркале IV в. до н.э. написано: «Мои первые волнения росу отдаю…» (71, с. 197). Таким образом полная аналогия с «россами-рассеянными» лесной полосы. Это подтверждает и религиозный обычай, записанный Геродотом:».. гипербореи посылают скифам жертвенные дары, завернутые в пшеничную солому. От скифов дары принимают ближайшие соседи, и каждый народ всегда передает их все дальше и дальше вплоть до Адриатического моря на крайнем западе» (55, IV, 33). Этот факт показывает, что религиозно-культовые связи между родственными славянскими племенами (гипербореи — это одно из росских племен лесной полосы) сохранялись, несмотря на огромные расстояния.

Итак, делаем вывод: пеласги имели самоназвание — «рысичи», а этруски были потомками пеласгов и имели самоназвание «росы» или «расена» («рассеянные»), и оба эти племени относились к славянскому племени россов. Так что «россы» — это действительно рассеянные по всему свету.

В Иверии, Колхиде и Пафлагонии уже жили славяне — видимо, потомки славян, оставшихся при движении племен Мосоха. Подтверждение приведенным в (Р) сведениям находим у В. Н. Татищева: «Ниже из Диодора Сикилиского и других древних довольно видимо, что словяне первее жили в Сирии и Финикии… Перешед оттуду, обитали при Черном мори в Колхиде и Пофлагонии…» (232, с. 93).

{Р). 4100—4200 (1408—1308 гг. до н.э.) (Севенон [в «Родословной царей…» — Севегон], как и его отец Варис, продолжил движение вглубь севера, имея при этом движении различные названия своему народу в зависимости от местностей. Где-то их называли мослемами, где-то россами, где-то — мосоховитами, но Севенон эти названия отверг и принял для своего народа имя скифо-урало-россов и сарматов. Из-за этого названия поселенцы Иверии, Колхиды и Пафлагонии, хотя и были с ними одноплеменными, но не стали их признавать таковыми, отчего вначале были ссоры, а потом начались кровопролитные столкновения.

Царь Севенон строил крепкие города и прокладывал путь острием меча вглубь севера.)

(Р). 4200 — 4300 (1308 — 1208 гг. до н.э.). (Дети Севенона Фела и Асавед, собрав бесчисленные полчища, ходили воевать в Палестину, взяли города Аскалон и Яффу и возвратились с богатой добычей.

Царь Амврий сын Севенона ходил воевать в Колхиду и привез великое сокровище золотое руно и царевну Прозорсану, дочь колхидского царя, ставшую его женой.)

Постепенное перемещение (заселение) на новые территории шло небыстрыми темпами, с построением укрепленных городов и основательным устройством там, о чем говорит организация относительно далеких походов из этих городов — в Палестину.

В рассказе о походе в Колхиду Амврия получает реальное содержание известная легенда о золотом руне, правда, с другими действующими лицами, но место действия совпадает.

(Р). 4400 — 4500 (1108 — 1008 гг. до н.э.).

Царь Форсис, сын Месемврия, живший на берегу Эвксинского Понта, переселился в степь, образовавшуюся на месте безбрежного моря, после бывшего когда-то сильнейшего землетрясения, которое разорвало это море на три моря: Аральское, Каспийское и Эвксинский Понт. Это огромное бывшее море имело с одной стороны Карпатские горы, а с другой — горы Общий Сырт.

Князь Идум с избранными мужами ушел в Иерусалим и там был на службе у царя Соломона, сына Давида, одним из первых воевод-полководцев. Князь Идум выручил из плена у Аполицкого короля царя Соломона, за что царь Соломон сделал князя Идума наместником Аполицкого царства.

После смерти царя Соломона знаменитый полководец и царь Идум оставил Аполицкое царство одному из своих сыновей, а сам со всем своим родом и другими родами своего племени поселился на берегах Дуная, на Балканских горах, занимая территорию до Босфора Фракийского.)

Сюжет об Идуме говорит о том, что какие-то связи с Палестиной, возможно, поддерживались, несмотря на окончательный уход славянских родов за 600 лет до этого во главе с Велиудом. Очевидно, и признание полководческих способностей славянских вождей (князя Идума — брата царя славян Садука). Появляется возможность более точно определить время переселения славян на берега Дуная и Балканы (переселение произошло после смерти царя Соломона), хотя, возможно, там уже жили славянские племена от первой волны расселения.

Исключительное по своей важности сообщение в (Р) о переселении славян на Дунай, во-первых, имеет уже аналогии в русских летописях: «Спустя много времени сели славяне по Дунаю, где теперь земля Венгерская и Болгарская» (185, с. 144), во-вторых, позволяет еще раз доказать, что народ, включавший племена скифов, урало-россов и сарматов, откуда был родом Идум, был славянским, и, в-третьих, появляется возможность сделать хронологическую привязку введения Повести временных лет. При этом сама фраза, приведенная из ПВЛ, говорит, что была еще какая-то, более ранняя информация, но утраченная. Я думаю, материалы в (Р) восполняют этот пробел.

Сплочение славян — государство вандалов

«…Здесь некогда, задолго до нашей истории, проходила другая история, о которой нет письменных известий и есть только известия, извлекаемые от имен земли и воды.»

И. Е. Забелин

(Р). 4800 — 4900 (708 — 608 гг. до н.э.) (Царь Сора [в «Родословной царей…» — Сор] с многочисленным племенем соединился с различными своими поколениями в один народ, который заселил огромные пространства в Европе и Азии, распространившись в одну сторону до гор Алаунских [Валдайских], а в другую сторону до стран гиперборейских [Кавказ] и Пириербитских [Урал]. И было принято ими общее имя — вандалов. [В примечании к (Р) говорится, что от этого народа вандалов произошли знаменитые полководцы Буривой Вайдевут, в более поздние времена — Аларик Радегаст, победитель Рима, от которого произошел Буривой II, царь Новгородский, сыном которого был знаменитый старейшина новгородский Гостомысл]. В некоторых местах этот народ называл себя аланами. Ими было построено множество городов, в каждом из которых был свой царь, дававший своему царству или городу свое или какое-либо другое имя, из-за чего у народов в этих царствах или городах были различные имена.

Царь Фаон, прозванный Мадия [внук Сора], был знаменитый полководец. Он пошел походом с отборными воинами за реку Истр, у истоков которой успешно воевал и с огромными богатствами возвратился домой.)