Бесплатный фрагмент - Потерянный свет

Пролог

Сухие листья и сломанные ветки потрескивают под тяжестью маленьких ног.

Холодный ветер, такой же сухой по ощущениям, неприятно врывается в легкие и принуждает ускорить шаг. Жуткие оголенные деревья не внушают ни доверия, ни ощущения безопасности.

Однако цель небольшого путешествия все отказывается появляться, словно насмехаясь над ребенком, с утра плутающим в осеннем лесу и уже порядком уставшим.

Чихнув, девочка останавливается и замечает впереди спуск. Осторожно подойдя ближе, выглядывает на огромные просторы озерной глади, поляны и горы, возвышающиеся за ним. Обернувшись на всякий случай, медленно начинает спускаться, даже не стараясь хоть как-то ступать тише, чтобы не привлекать нежелательного внимания.

Хотя встретить здесь хоть одну живую душу было бы уже удивительно.

Не успевает она подумать об этом, как замечает небольшой силуэт у кромки воды.

Раз она здесь, почему бы не прийти кому-нибудь еще?

Фигура небольшого роста, хотя сложно сказать, так как она сидит спиной к девочке. На голову накинут капюшон, да и само тело укрывает черное одеяние, похожее на плащ.

Этот силуэт на первый взгляд кажется чьей-то тенью. Такой же холодный и неподвижный.

Решив не беспокоить незнакомца, она сворачивает в сторону. Но пройдя немного, не удерживается от того, чтобы обернуться хотя бы раз.

Поблескивающая под ярким дневным солнцем вода привлекает внимание, завораживает простой красотой. В ее отражении плавно протекают белые пушистые облака, а по берегам разбросаны не тонущие красные и желтые листья. Сама вода кажется прозрачной и искрится бликами. Перелив столь ярких и разнообразных цветов немного сбивает с толку. И шепот ветра, перебирающий опавшую листву с пожухлой травой, наполняет тишину особенной ноткой.

Едва заметный и короткий блик света у берега возвращает в реальность.

Присмотревшись, ребенок понимает, что это отсвет от вещи, из-за которой собственно и пришлось идти в лес.

Появляется новая проблема.

Этот предмет примерно всего в пяти шагах от одинокого и мрачного силуэта.

В данной ситуации выбора, похоже, нет.

Нерешительно приблизившись на расстоянии десяти шагов, отделяющих ее от фигурки, она останавливается, тоже осторожно присаживается к земле и вглядывается в сидящего напротив.

Ребенок в черной накидке не обращает на нее никакого внимания, вцепившись глазами в гладкую поверхность озера мутным взглядом и сложив бледные ладони со светлыми шрамами на коленях.

Первая мысль просто взять что нужно и уйти. Но по неизвестной причине девочка не может уйти просто так, даже не спросив причины, по которой им суждено было встретиться в этом лесу в столь холодный день.

Возможно потому, что родители постоянно твердят ей быть добрее к другим людям. При этом необходимо уметь отличать того человека, которому можно доверять, и того, кто лжет.

— Эй, привет!

От звонкого голоса силуэт вздрагивает и из-за неловкого движения, ткань спадает с головы на плечи с легким шуршанием. Черные волосы мальчика сразу переплетает ветер, взъерошив их еще сильнее, чем было. Глаза по-прежнему направлены в озеро, только теперь в них читается недоумение, словно он и не замечал чужого присутствия до этого момента.

— Привет, говорю…

Силуэт медленно поворачивает голову и направляют свой сине-зеленый взор на девочку.

— Ты живая? — тихо спрашивает хрипловатый голосок.

— Вроде, да… — неуверенно произносит девочка и идея поговорить с ним становится менее заманчивой.

— Есть причины для сомнения? — уже четче спрашивает мрачный ребенок, скорее всего это из-за того, что он редко вступает в беседы или часто находится на прохладном воздухе.

— Нет… Просто вопрос неожиданный. А ты… что, не живой, разве?

— Я не знаю, — следует неопределенный ответ, и он отворачивается к воде. — У меня нет причин считать себя живым человеком, как нет доказательств того, что я умер. Но если меня посещают такие мысли, это значит, что я на грани выбора между светом и тенью. Однако у меня не получается выбрать правильный путь. Ведь свернуть с него назад будет невозможно…

Выслушав речь мальчика, она нерешительно спрашивает:

— Прости, можно мне взять этот кинжал?

Задумавшись, он не сразу отвечает. И в последний раз, глянув на него в нерешительности, качает головой:

— Он тебе не пригодится. На нем кровь человека.

Испуганно вскрикнув, она переводит взгляд на лезвие.

Из-за того, что он воткнут в землю, усыпанную осенними листьями, издалека рассмотреть темные капли не удалось.

— Но… как? Чья же это кровь?

— Эта кровь принадлежит мне, — спокойно поясняет мальчик, словно это само собой разумеющееся.

И накинув капюшон, снова превращается в отдаленную от мира мрачную и одинокую черную тень, которую не стоит беспокоить и напрасно выдергивать на сторону жизни.

Эпиграф

Где тень и прах таятся в паутине,

Где меркнут свечи по ночам,

Где призраки печально заблудились,

Где внемлют странников речам,

Там и стоит потухший дом.

И каждый день он видит вечный сон…

И слышит прошлого слова…

В нем и сады цветут и слышен плеск воды,

И везде растет зеленая трава,

И виден блеск перхающей весны.

Но то лишь давнее воспоминание…

Сейчас закрытый замок и заросший мхом

Стоит один — печальное создание.

Давно веселье здесь и свет кругом

Плясали вечером и днем.

Сейчас лишь бледный отсвет освещает

Замерзший и старый циферблат.

И счастьем тленным забавляет

Заросший, но прекрасный дикий сад.

Затишье здесь царит отныне и всегда,

И даже птицы не поют,

Но в оном месте не проведена черта:

Ведь в доме мертвом вдохновенья сны прекрасные снуют —

Найдет любой в них упоение,

Души ушедшее волненье.

Где одиночество и тишина,

Где пыльный замок служит колыбелью,

Где безмятежно так шумит листва,

Там и найдется всем извечное забвенье.

Часть 1. Предательство

История 1. Возвращение

Хрупкий и серебристый снег неспешно кружится на фоне иссиня-черного неба и остро сверкающих звезд. При взгляде на них кажется, что, смешавшись и потерявшись друг в друге, они падают вместе, стараясь найти среди чужих своих собратьев. Но правда такова, что ни снег, ни звезды никогда не соприкоснутся по-настоящему. Снег умиротворено укрывает всю грязь на земле, так тихо и незаметно, и так бесполезно, ведь растаяв, снова обнажит ее. Звезды же, упав на землю, разрушили бы ее вместе со всем плохим и хорошим, ничего не разбирая. Они такие разные и в то же время похожие в своем стремлении.

— Я тоже… тоже хочу очистить этот мир…

Вздрогнув, когда капля крови из подсыхающей раны на руке скользит по коже, я опускаю взгляд на кровавые брызги, пропитавшие снег вокруг. Сквозь навеянное безразличие на миг проскальзывает безумие. Хочется разорвать края раны, чтобы кровь текла быстрее, чтобы согрела остывшее тело, давая наконец осознать, что я жив. На губах появляется улыбка.

Интересно, мир, что я создал бы… был бы таким же красным и холодным?..

Попробовав пошевелить рукой и ничего не почувствовав, снова обращаю взгляд на падающие снежинки. Вокруг ни души и лишь я один могу видеть столь чарующее зрелище. Быть может, мне даже удастся заснуть в этом спокойном заснеженном месте.

Иллюзию свободы нарушает тихий скрип снега.

Снова… почему же… ничего не получается?..

Лениво повернув голову в другую сторону, мне удается рассмотреть лишь небольшой смазанный и прихрамывающий силуэт. Запах крови и мороза въелся в меня насквозь и теперь к нему едва уловимо протискивается еще один, запах смерти. Босые окровавленные ступни замирают рядом со мной, откуда-то сверху на лицо капает кровь. Я больше не чувствую, теплая она или холодная.

— Все… закончилось… — тихий хриплый голос раздается оттуда же, откуда капает кровь. — Теперь мы наконец-то можем… вернуться в гильдию…

Гильдия?..

Что-то смутное огромное и черное всплывает в памяти и тут же исчезает, сменяясь ворохом противоречивых чувств. Заставив себя собраться с силами и проигнорировать онемевшие руки и ноги, с трудом приподнимаюсь и сажусь. Стряхивать с себя нападавшие снежинки не хочется. Силуэт рядом со мной падает на колени и, когда я протягиваю дрожащие руки, подается вперед.

— Брат…

— Хорошо… — мой голос тоже хриплый, едва слышный на фоне двух бьющихся сердец. — Вернемся… в гильдию…

Вздохнув, одной рукой поглаживая длинные волосы лилового цвета, а другой придерживая спину девушки, я чувствую, как она утыкается холодным носом мне в шею, ища тепла, которого нет.

— Ты… ранена?

— Нет…

— А кровь?

— Не моя…

— Тогда ладно, — облегчение протискивается к клочку других эмоций. Не смотря на это, безразличие по-прежнему не дает ему повлиять на меня. Выдохнув и взглянув на звезды, не прислушиваясь к собственному бормотанию, рассеянно что-то шепчу: — Сегодня очень красивое небо… Интересно, успеет ли снег скрыть всю ту кровь, что тянется за нами?.. Сколько прошло времени?.. Нам и правда нужно вернуться? Я не против остаться здесь, если ты останешься со мной…

— Ты не прав… — тихий ответ сопровождается ответными объятьями. — Здесь все мертво, нет ничего красивого… ни единого цвета… Но в гильдии… их очень много… ярких цветов…

— Разве?.. Что-то ничего такого не припомню… Так хочется спать…

— Нужно идти… — отстранившись и поднявшись, сестра протягивает окровавленную бледную ладонь. — Пойдем, брат… Наше задание… завершено…

Подняв взгляд, чтобы взглянуть в темно-зеленые глаза сестры, я не могу удержаться от мыслей, что эта хрупкая девушка пятнадцати лет пугает и завораживает одновременно, еще сильнее чем бесконечно тянущееся в неизвестность небо. Но как звезды не могут прикоснуться к снегу, так и мы с сестрой не можем понять друг друга. Протянув руку и коснувшись холодных пальцев, я вовсе не чувствую, что пропасть между нами сокращается.

— Перед этим… — поднявшись и мимолетно окинув взглядом кровоточащую рану, я осматриваю девушку и замечаю на руках и ногах темные следы, как раз на местах, где она обычно носит амулеты, — …заедем в Рихэйм, нужно забрать заказ. Может, там найдутся амулеты для тебя. Что это?

Опасаясь прикасаться, я лишь указываю на темные отметины. Опустив на них взгляд и выдохнув облачко пара, сестра поясняет все тем же хрипловатым и безразличным голосом, делая небольшие паузы между словами:

— Воздействие магии… Когда разрушается амулет, чистая магия впитывается в кожу и кровь, заставляя тело страдать при взаимодействии… Это касается всей магии, но моя… тебе не стоит знать… подробностей…

Не могу сказать, что не понимаю ее… Мне и самому частенько лень произносить длинные фразы, однако причина затяжной речи этой девушки явно не в лени. Ни я, ни окружающие ее люди, даже те же маги не в силе понять образа мыслей моей сестры…

— Быть магом опаснее, чем я думал… — проговариваю первое что приходит на ум, лишь бы не молчать. — Ладно, для начала вернемся в деревню, если хозяина гостиницы не перепугает наш вид, конечно… Только не говори ему, что это не твоя кровь.

— Почему?..

Безразлично-любопытный взгляд кошки выжигает что-то глубоко внутри. Мы друг друга стоим.

— Просто не говори ничего…

***

Войдя в выданную комнату гостиницы на третьем этаже и закрыв дверь, я отпускаю руку сестры. Полумрак комнаты разрушает догорающая свеча на закрытом окне, две кровати по сторонам комнаты аккуратно заправлены, шкаф в левом углу заставлен книгами, в противоположном углу приютилась скамья. Ничего странного. Я вновь возвращаю внимание сестре.

— Посидишь здесь, пока я не вернусь. У тебя еще есть амулеты?

— Один… думаю, я уже могу его использовать… — задумавшись, девушка склоняет голову к плечу и рассматривает предплечье, с которого едва сошел темный след. — А ты долго?

— Рихэйм довольно крупный город и я даже не знаю сколько времени мы слонялись туда-сюда, выслеживая тех ребят… В общем, мне придется осмотреться, чтобы вспомнить, где именно я заказывал клинки, — пожав плечами, пытаюсь придумать, что сделать, чтобы оставить ее здесь. — До рассвета должен вернуться.

— Точно вернешься?

Вопрос ставит в затруднение. Из-за безразличной речи, мне сложно толком понять, о в каком краю витают мысли и эмоции этой девушки.

Неужели, она хочет сказать, что я способен бросить ее или меня убьют?

— Что… ты имеешь в виду? — решаю уточнить.

— Ты сказал до рассвета, — поясняет она.

— … Ладно, я пошел, не скучай. Скоро мы сможем вернуться в гильдию.

Неловко махнув рукой, я скрываюсь за дверью и облегченно выдыхаю.

Нам обоим уже больше пятнадцати лет, а мы все не можем найти общий язык… Я думаю, только идиот посчитает нас семьей… и конечно же, это целиком моя вина. А может быть и нет.

Перешагнув порог здания и ступив на холодный камень улицы, мне приходится долго оглядываться по сторонам, чтобы наконец привыкнуть к городу и понять, куда нужно идти.

Жители Рихэйма по-прежнему суетятся в потоке жизни, словно не замечая наступившей ночи. Воздух наполнен прохладой, однако снега нигде нет, как и не единого упоминания о времени года. И прохожие не обращают друг на друга внимания, в отличии от меня.

Я так отвык от крупных городов… Да и теперь, когда задание выполнено и больше нет необходимости выискивать беглецов из темной гильдии, меня переполняет чувство легкости и свободы.

Засмотревшись, не замечаю, как передо мной возникает небольшое мохнатое существо. Я едва успеваю отступить назад, чтобы не наступить на лапу. Обиженно глянув вслед, пес бежит дальше по своим делам. На крошечное происшествие никто даже не оглядывается.

Спокойно дойдя до лавки кузнеца, на мгновение чувствую пристальный и холодный взгляд в спину, но обернувшись, никого не замечаю.

Вряд ли это кто-то из прохожих. Таким взглядом смотрит только… нет. Мы не должны были оставить в живых никого.

Удостоверившись, что передо мной лавка знакомого кузнеца, я пару раз стучу во входную дверь и скрываюсь от шумного потока людей. В полумраке помещения я едва ли не наощупь добираюсь до стойки и стучу по давно сломанному фонарю. От жестокого обращения или сильной руки хозяина кристалл немного помялся, но, неровно замерцав, все-таки решает продолжить исполнять свое предназначение.

— Я что, не вовремя?..

Оглядевшись и заприметив кого-то на скамье за стойкой, с непониманием рассматриваю жмурящуюся во сне девочку лет двенадцати. Резко раскрыв глаза и сев, она сонно смотрит на меня снизу-вверх, перед тем как воскликнуть:

— Вы клиент дяди Каэна?!

— Дядя Каэн? Это кто? Кузнец? У меня с именами не очень…

Я говорю мысли вслух раньше, чем осознаю это и закрываю рот. Общением с детьми я себя стараюсь не развлекать, соответственно, подобного опыта у меня почти нет.

— Так и есть!

Прищурившись и всмотревшись в молодое лицо, я все-таки с трудом признаю, что глаза девочки, огненно-красные, напоминают глаза человека, у которого я делал заказ. Сделав вывод, что они родственники, облегчено вздыхаю. Так даже лучше. Не нужно будет выслушивать нотаций, что пропал на кто его знает сколько времени и что прошлый заказ хватило всего на три месяца. Порывшись в карманах плаща и выудив бархатный черный мешочек с оплатой, осторожно оставляю его на стойке.

— Два черных клинка с магическим рунами. Не уверен, когда точно был оставлен заказ, может, даже полгода назад… Это оружие единственное в своем роде, так что…

— Точно! Многие воины подстраивают оружие под себя, но очень редко кто-то из них заказывает нечто необычное, — кивает на мои слова девочка. — Прошу за мной, нам нужно подняться наверх.

— Ага… Значит, клинки готовы?

Последовав за помощницей кузнеца, я то и дело осматриваюсь по сторонам и стараюсь найти опору. Благо кристалл на втором этаже работает исправно. Вот только захламлен этаж еще сильнее чем нижний.

— Вот, на этой полке!

Раскрыв дверцы шкафа, огнеглазый ребенок отходит и позволяет мне самому взять заказ. Узнав черный сверток, я с довольно сильным чувством ностальгии разматываю его и провожу пальцами по темному металлу.

— Дядя Каэн говорил, что если не переусердствовать, хватит на семь месяцев.

Тоненький голосок отвлекает от сковавшего меня чувства. Оглянувшись, я хмурюсь и не могу не усомниться в этом утверждении:

— В прошлый раз твой дядя точно так же сказал. Вот только они сломались на третий месяц.

— Я имею в виду магический заряд оружия! А на прочность… Он должен быть очень прочным и сломать его почти невозможно. Есть только одно оружие, которое мощнее тех, что делаются из этих металлов, но их можно приобрести только в Кеншире.

— А ты можешь рассказать о них подробнее? — прошу, прикрепляя лезвия на руки с помощью креплений и прижимая их к ним.

Девочка с сомнением качает головой.

— Давно-давно один путешественник пришел к кузнецу в Кеншире и заказал странное оружие. Это было что-то среднее между мечом и посохом. И еще он привез ему немного необычного металла… такого никто и никогда не видел. Он был слегка прозрачным, как кристалл, но отливал ярким синим светом. И тогда, когда кузнец сделал оружие, оно оказалось выше всяких похвал! Оно камень резало и все прочие металлы! Когда путешественник вернулся за оружием, кузнец предложил сделку. Он будет делать ему любое оружие, но взамен, странник должен привезти ему еще металла или хотя бы сказать, где его можно достать. Однако обладатель необычного оружия заявил, что этот металл очень редкий и использовать для такого оружия его нельзя. Разве что смешивать с другими металлами и только в этом случае согласился. С того дня в Кеншире стали продавать неимоверно дорогое и отличное оружие.

— Значит, этот металл самые настоящие магические руды в чистом виде, я правильно понял? Чем тогда это оружие отличается от обычного меча с рунами?

— Нет! Ты ничего не понял! — уперев руки в бока, помощница рассерженно смотрит на меня. — Эти мечи делают из магического металла, а не наносят его на обычное железо рунами! Теперь разницу понял? Это все равно, что чистая магия и амулеты!

Выставив перед собой раскрытые ладони, слегка улыбаюсь:

— Понятно. А их можно отличить сразу? По виду?

— Да, наверное… Оно имеет характерный синеватый или фиолетовый блеск. Однако это только в ночное время можно увидеть…

— Вот как. Даже это неплохо… — вспомнив разговор с сестрой, не могу не спросить. — А использование оружия из чистой руды… не опасно? Магию ведь в чистом виде использовать невозможно.

— Неопасно. Я же говорила, руда редкая, поэтому ее смешивают с другими металлами, которые берут на себя весь ущерб.

Значит, почти как амулеты… только количество магии и металла поменялись…

Я облегченно выдыхаю. Прохладный металл на руках добавляет спокойствия. Уже собравшись было покинуть лавочку, я поворачиваюсь к девочке:

— Ах да, чуть не забыл… Месяцев через три я снова приду за этими клинками и в обмен принесу настоящий сапфир прямо из гор Бьясарда. Передай это своему дяде…

— Большое спасибо!

Выйдя на свежий воздух и глубоко вдохнув, осматриваюсь. Вспомнить, с какой стороны я пришел, не получается. Можно попробовать сориентироваться на площади, она как никак центр города, да и с сестрой я там проходил всего час назад. Не может же моя память быть настолько ленивой, чтобы не запомнить гостиницу. Постепенно дорога сменяется на более ровную кладку камня с выгравированным огромным рисунком, понять который способен лишь его создатель. Следом до меня доносится радостный смех людей и журчание воды.

К слову… пока мы направлялись в гостиницу, я не уделил этому внимания, но… в прошлый раз, когда я был в Рихэйме, его здесь не было, не так ли?

Оглядев большой и круглый фонтан со статуей птицы, пытающейся взлететь, я едва сдерживаю вздох отвращения. Только люди могут пойти на такое уродство. Ни в чем не повинной же птице остается лишь смотреть, как ее любимое небо окрашивается в различные оттенки. Приблизившись к каменной бедняжке, я замечаю под слоем журчащей и поблескивающей темно-синим цветом воды серебряные и золотые монеты.

Не могу сказать, что это выглядит красиво. Тем не менее, оторвать взгляд не получается до тех пор, пока откуда-то сбоку ко мне не прилетает золотая монетка. Поймав ее, в следующее мгновение я слышу знакомый тихий смех и мне на шею цепляется лишний груз.

— Так ты все-таки жив! — громкий жизнерадостный голос ударяет по изнеженному тишиной слуху.

— Трудно определиться…

Снова подавив вздох отвращения, я позволяю себе лишь поморщиться.

— По крайней мере, чувство юмора ты не утратил!

— Что ты здесь забыл?..

Отпихнув повиснувшего на мне парня рукой на расстояние метра, я сажусь на край фонтана и пепельноволосый делает то же самое. Сегодня на нем выходная одежда, как и у меня, однако оружие при нем.

И правда… давно его не видел. Даже забыл о существовании такого раздражающего существа. Или, кажется, у него было другое оружие?

— Как же ты холоден со старыми друзьями!

— С каких это пор ты мне другом стал?

Рассмеявшись, парень внезапно опускает голос до шепота:

— На самом деле мне сказали, что ты мертв. В прямом смысле, имею в виду! Я не поверил и решил…

— Избавь от подробностей.

Перебив Дэя и так и не сумев вспомнить название гильдии, в которой он состоит, внезапно замечаю на его запястье странную вещицу. Если быть точнее, серебряный браслет. Ярко-зеленые символы говорят о сильном, но не опасном заклинании. Вроде бы не опасном.

— С каких пор ты носишь амулет?..

Уставившись на пожавшего плечами собеседника, я не замечаю никаких изменений в нем.

— Он тебя заинтересовал? Могу отдать. Получил в награду за какое-то задание, заказчик и слушать не стал, что я не маг. Что будешь с ним делать?

— Сделаю подарок…

— Девушке?! У тебя есть девушка?

Я не успеваю договорить, как Дэй перебивает и цепляется за мои плечи. В розовых глазах плещется море эмоций, от вида которых приходит облегчение. Я не особо хочу иметь столько хлопот со своими чувствами, хорошо, что у меня их немного.

— Нет.

Убрав чужие руки и встав с камня, собираюсь идти, но понимаю, что вряд ли это удастся так легко. Однако общаться с Дэем нет ни сил, ни желания. Повернувшись, я смотрю, как парень встает напротив меня и улыбается своей любимой ухмылкой.

— Я рад, что ты в порядке, — приходит в себя Дэй. — Может, испробуешь свои новые лезвия? У меня тоже новые мечи.

Он заметил…

— У меня нет настроения.

— У тебя его никогда нет, — отмахивается он. — Ты не замечаешь бесчувственные и ленивые нотки в своем голосе? Мы ведь так давно не виделись, а ты ни капли не меняешься.

Вынув из ножен на поясе два меча, Шигима встает в боевую стойку. Мне ничего не остается, как обнажить лезвия на руках и взмахом расправить их.

— Вы только посмотрите, ворон расправил крылья!

— Не называй меня вороном.

Дэй бросается в атаку. Взглянув на его клинки, только сейчас замечаю бледный отсвет рассвета на них и слегка поблескивающий фиолетовый свет. Вильнув с линии удара, я взмахиваю руками и скрываю лезвия.

Вот и оружие из магических кристаллов. Мне хватает одного взгляда, чтобы понять, насколько хрупки лезвия, что я и так только что забрал. А может, меня просто напугали слова маленькой девочки. В любом случае, проверять не хочется.

Дэй недовольно поджимает губы.

— Почему ты не хочешь сразиться со мной? Всегда откладываешь…

Пожав плечами, пробую еще раз уловить цветной свет на металле. Однако от этого меня отвлекает блеск золота со дна воды и множество окружающих взглядов.

— Сражайся, Карасу!

Прыгнув на меня, Дэй вполне серьезно заносит клинки для удара. Отступив и прыгнув на край фонтана, я захожу ему за спину и подставляю подножку. Однако парень все же прорезает полы моего плаща.

— И так тоже не зови. Я же сказал, что не в настроении.

Развернувшись, чувствую, как что-то хватает лодыжку, и я падаю на камень лицом вниз. Звуки со стороны горожан не радуют. Никогда не был любителем привлекать внимание, поэтому и стараюсь избегать людей, похожих на Дэя — излишне энергичных и блистательных. Развернувшись, едва успеваю увернуться. Кончик меча вонзается рядом с виском, а ее хозяин садится сверху, прижимая меня к земле.

— Ты будешь воспринимать меня всерьез!

Вновь занеся второй меч, Дэй внезапно замирает.

Как и все вокруг.

Знакомое ощущение…

Чуть повернув голову и прижав ухо к каменным плитам, отчетливо слышу эхо медленных, уверенных и знакомых шагов. Ее шаги невозможно не узнать. Эта никому непонятная сила накрывает присутствующих холодом и страхом, не исключая меня. Когда такое происходит, сложно предугадать последствия. Зависший надо мной меч дергается, а его хозяин смотрит перед собой с застывшим в глазах страхом. Еще секунда и знакомая рука тянется ко скрытому серебристыми прядями лбу воина.

Просто отлично… по-моему я оглох, потому что даже дыхания окружающих нас людей не слышно.

— Я в порядке… Хватит.

Тоненькая и бледная рука вздрагивает и едко-фиолетовый свет, окружающий ее, гаснет, забирается обратно в амулет. Обратив взгляд вверх, к небу, я внимательно смотрю в пронзительные темно-зеленые глаза, выражающие жгучий холод. Поняв, что опасность минует, Дэй осторожно слезает с меня и отходит как можно дальше. Встав на ноги и отряхнувшись, я достаю браслет из кармана и протягиваю девушке.

— Эх… не хочу говорить это, но без твоей помощи я может быть умер бы… Что ты тут делаешь?

— Ты не вернулся до рассвета, — холодно отвечает сестра, приняв амулет и рассматривая узоры на нем тщательнее, чем я.

— Все хорошо. Теперь можем вернуться.

Сестрица кивает и, обняв за плечи, я разворачиваю ее подальше от наполненных ужасом взглядов людей. Так никто и не решает разрушить молчания. А я стараюсь быстрее покинуть площадь.

Спина девушки слегка расслабляется, а мягкие волосы колышутся на ветру и от этого не приглаженные локоны кажутся еще более растрепанными. Шаг сменяется на мягкую и тихую походку.

— Прости, что пришлось задержаться…

Заметив, что слова остались не услышанными, наклоняюсь к ней ближе. То, что она на голову ниже, всегда умиляло. А то, что она впадает в странное состояние при виде магических вещей, так и вовсе очень мило. Словно ребенку игрушку даешь.

— Интересно?

— Да. Тут две соединенные линии из разных источников. Не могу понять какое заклинание может войти в слияние с чарами сна.

Пристально смотря на браслет, сестра резко взмахивает волосами, отчего приходится отклониться. Затем слегка расстегнув рубашку, цепляет его на левое предплечье.

— Так мы возвращаемся?

— Да. Можем выехать прямо сейчас, только вещи надо забрать из гостиницы…

Протянув мою сумку, девушка указывает куда-то впереди пустынной дороги, наполняющейся светом.

— Я есть хочу… Так как называется город, куда мы поедем?

— Сардэм. Это же самый крупный город…

Хотя на такие незначительные вещи она внимание вряд ли обратит. Пожалуй, это мне напоминает один давно забытый день…

История 2. Черный особняк тайн

Сардэм цветет жизнью даже в окончание зимних холодов.

Белый камень дорог сменяется серой кладкой, образуя узорчатый путь. Деревья, растущие в садах домов, и изредка пробивающаяся на дороге трава создают ощущение спокойствия и мира. Горожане и прохожие выглядят миролюбиво и никуда не спешат, даже животные подстраиваются под общий лад.

Несколько дальше жилого, рыночного, да и всех районов города стоит одинокий особняк в три этажа, с садом, забором и широкой крышей. Вокруг него всегда пустынно, но мрачности это не нагоняет. Разве что вывеска: «Черный мир». Смотря на него, не возникает вообще никакого ощущения.

Раскрыв легкие деревянные двери, мы входим в холл гильдии.

Деревянная стойка у дальней стены пустует, точно так же как и доска с объявлениями и заданиями. С левой стороны расставлены столы и скамьи. Справа уголок для посетителей. Диваны, столик, кресла, бумаги и чернила. Так же кое-где рассажены белые цветы.

— И как это понимать? — задаю вопрос вслух. Обычно здесь царит неразбериха, а тишина настает после нашего появления, а никак не до него. — Где привычный хаос?..

— Ты получаешь от этого удовольствие, брат? — слышу слегка удивленный голос справа.

Конечно эта мысль не раз приходила мне в голову, но предпочтительнее было отбрасывать ее каждый раз.

Двери за нашими спинами приоткрываются, пропуская еще одну душу в скромную компанию. Даже не оборачиваясь можно догадаться, кого предстоит увидеть. Просто со стуком каблуков доски пола царапают когти.

— О, вы?! Вернулись… Как не вовремя…

— Что-то случилось?

Поборов внешнее раздражение, еще больше злюсь от того, что из голоса удалить его не удалось.

— Фестиваль. Ну еще Мастер приходил, задание срочное и все такое… небольшие изменения в коллективе… — отвечает Цукия и его собака рыкает в подтверждение.

— Задание?

Сестра оборачивается, чтобы взглянуть в глаза собеседнику и мне ничего не остается, как проделать то же самое, склоняя голову к плечу.

Самая первая и основная причина раздражения — розовые глаза парня, пусть они и немного бледнее. Уж больно эти двое похожи в любви меня доставать. Радует, что хотя бы волосы у Цукии темно-синие и короче, чем у Дэя. Да и привычка одеваться в деловой стиль у этого парня на противоположную манеру меняется. И если Дэй пристает с «дружбой», то Ёши хочет лишь подраться.

Сейчас по задумчивому взгляду он решает, сказать нам или нет. Я меланхолично опускаю взгляд на его любимца.

Огромный черный пес с жесткой шерстью любит только своего хозяина. Его карие глаза светятся жизнерадостностью, в тон подвязанного на шею куска ткани, что носит и хозяин. Собственно, они достаточно гармонируют. Король одет как и обычно в безрукавную наполовину расстегнутую черную тунику, на поясе толстая цепь, смахивающая на прикрепленную к ошейнику пса и замотанную на его руке, где у него знак гильдии, серые слегка порванные штаны и кожаные коричневые сапоги.

— Говори, — поторапливаю его.

Переведя взгляд на меня, он слегка улыбается:

— Известная личность среди многих гильдий и простых граждан перевелась к нам, поэтому все наши ушли от греха подальше. Как раз полчаса назад Мастер искал… вас, чтобы дать секретное задание. Но учитывая, что вы долго отсутствовали, поручение вызвалась выполнить новенькая.

Нахмурившись, я пытаюсь вспомнить свое единственное такое задание. И передернувшись от воспоминаний, смотрю на девушку. Она выглядит немного потрясенной и огорченной.

— Хотите пойти за ней?

— И где? — со смешком спрашиваю парня, пытаясь представить самоубийцу, согласившуюся на «такое вот секретное задание». На ум не приходит никто, кроме моей сестры.

— Ореховая улица, «Золотой дом».

— Это же…

Адрес вызывает не просто ошеломление.

Даже сестре не давали настолько убийственного задания. Она сильный маг… нет, возможно, именно поэтому. Опасно именно ее туда отправлять, а не наоборот.

— Приятной прогулки, — смеется парень, скрывшись в другой комнате.

Я даже не заметил, когда он прошел мимо. Глянув на девушку, чувствую, как слегка сжимает сердце. Из-за схожести с дикой кошкой, я не могу побороть эту слабость.

— Не переживай. У Мастера, наверное, не было иного выбора. К тому же ты знаешь эту легкомысленность в поведении…

Не подействовало. Если бы у моей сестры были ушки, они бы поникли вместе с кончиками растрепанных волос. А так с печальным личиком девушка выходит из здания, даже не оглянувшись. Тихо вздохнув в опустевшем холле, выбегаю вслед за ней. Далеко она уйти не успевает. Стоя за калиткой гильдии, девушка смотрит на небо со слегка заинтересованным взглядом и, кажется, изумрудные глаза слегка блестят.

Должен сказать, нечто подобное довольно редко случается.

Тоже задрав голову к серому небу, слышу тихий голос с легким удивлением.

— Снежок.

Ее вообще что-нибудь волнует?

Двинувшись вперед по широкой улице и слыша шаги за спиной, поневоле начинаю рассуждать. Однако мне не удается ни о чем подумать, так как в сознание врывается немного обеспокоенный голос:

— Знаешь, куда идти?

— Просто следуй за мной, — на миг обернувшись, замечаю удивленный и неуверенный взгляд.

Словно она не совсем правильно понимает мои слова или же для нее они имеют другое значение. Куда большее значение, чем можно подумать.

— Ты хочешь этого?

— О чем ты?

Быстро отвернувшись, сестра пристраивается чуть позади и старательно смотрит на здания. Свернув в сторону, мы проходим в углубление торгового района. Наш путь длиться около часа, не исключая того, что этому поспособствовало легкое затруднение в узнавании дороги. Мы останавливаемся в несколько запустевшем участке города перед большим каменным домом с красной крышей. Вывеска оглашает нужный адрес. Широкие двери приоткрыты и торжествующее безмолвие так и зовет войти. Дома поблизости как-то меркнут, удостоив вниманием только этот один.

Едва я хочу ступить вперед, как меня что-то тянет назад. Удержав меня за рукав, девушка опускает голову, скрывая лицо за волосами. Нерешительно качнувшись в ее сторону и встав рядом, пробую понять, что она имеет в виду. Но, даже поняв, что идти я не собираюсь, она не отпускает.

— Все хорошо?

Отрицательно мотнув головой и взметнув волосы сестра, наконец, опускает руку, направив взгляд на Золотой дом.

А ведь это главное место сбора нарушителей покоя… Зачем же Мастер послал туда новенькую?

Дверцы издают довольно громкий скрип среди тишины пустой улицы и из дома выходит невысокая девушка, с виду совсем не старше моей сестры. Удивленно вскинув голову, она посылает в нашу сторону легкую улыбку и плавно подходит, вертя в руках длинный посох с подвязанной красной лентой.

— Вы тоже из Золотого дома? Хотя… не похожи.

Решив, что отвечать нет смысла, оглядываю девушку. Раз она знаменита, то ее имя должно быть знакомо и нам. Короткие светло-рыжие волосы и винные глаза, блещущие весельем, однако, не наводят меня ни на какие мысли. Татуировка с черной половинкой круга на цепи на правом предплечье появилась сравнительно недавно, ведь это знак гильдии. Должно быть еще что-то. На шее амулет птицы, не то. Черная повязка на лбу, белая безрукавная туника с оттопыренным воротником, серо-красная клетчатая юбка, серые перчатки и кожаные сапоги. Нет, я точно ее не знаю.

— Вы из Черного мира? Я не видела вас раньше. Хотя я всего-то пару дней тут… И вы из-за меня пришли? Если да, то задание выполнено!

— Мм-м, — все что могу произнести.

Неприятное чувство на секунду колет сердце. Мне не удается понять его.

Всю дорогу до гильдии мы проходим в полном молчании. Придержав дверь для обеих своих спутниц и войдя следом, слегка киваю сестре, и мы уходим в жилую часть с комнатами.

Везде по-прежнему царит полумрак и тишина. В этом месте все так и должно выглядеть на самом деле. Многие члены гильдии живут в городе, но у тех, кто не имеет на это желания или средств, живут здесь. Обычно одна комната разделена на команду. В данном случае, мне приходиться уживаться с сестрой.

Раскрыв дверь в нашу комнату, пропускаю ее, захожу следом и защелкиваю замок.

Помещение довольно просторное для двоих. Левая сторона в более темных черных, серых и коричневых тонах принадлежит сестре. Над ее постелью на стене висит огромный зеленый веер с серебряным драконом, что переливается магической энергией. Сама же постель просто гора подушек и одеяло на деревянном полу. Рядом стоит шкаф с книгами и стол с руническими изделиями. Моя половина почти ничем не отличается. Кровать, стол, шкаф и дерево.

— Я сдам задание позже… Что будем делать? Мы так и не отдыхали с дороги.

Скинув возле шкафа сумку, сажусь на кровать.

— Спать… Я хочу яблок.

Зевнув в подтверждение усталости, она скидывает сапоги у двери, прямо в одежде зарывшись в одеяла черного цвета. Тихо вздохнув, встаю и задергиваю портьеру на единственном окне, окутывая комнату мраком и давящей тишиной.

Не мешает переодеться…

Скинув разодранную мантию на стул, открываю шкаф в поисках чего-нибудь.

И где же мне найти яблоки в конец зимы? И чем заняться ближайшие дни? Вот уж не справедливость. Заданий точно не будет… Мм-м, не помешает и это сдать.

Переодевшись в бриджи, ботинки и рубашку, слегка взъерошиваю волосы.

Привычка одеваться во все черное и не обращать внимания на внешний вид, наверное, тоже у нас общее качество.

Выйдя из комнаты, я направляюсь в кабинет Мастера на третьем этаже.

Поскольку настолько занятая персона почти не появляется в гильдии, всем разрешено записывать сделанные задания в волшебный дневник.

Оставив запись, я спускаюсь по лестнице на первый этаж и, свернув на кухню, никак не ожидаю увидеть за столом рыжеволосую девушку. Проигнорировав ее, выпиваю кружку воды и уже собираюсь выйти в сад, как она зовет меня по имени.

— Даже большинство членов гильдии знают меня только как Карасу. Кто ты такая?

Наклонившись над столом и уперев в его поверхность ладони, я не свожу пристального взгляда с девушки. Но она и не думает прятаться или сбегать.

— А ты ничего не помнишь?

— Что это значит?

Невесело вздохнув, она отцепляет от пояса кинжал и кладет на стол между нами.

— Я Акима Риса, мне семнадцать лет. Меня знают как Алую розу… Ты меня не помнишь, Шин?

Уставившись на кинжал, понимаю, что он почему-то мне знаком. Но не более.

— Я не из того числа людей, что любят придаваться воспоминаниям.

Оттолкнувшись от стола, я покидаю полумрак кухни и выхожу в сад.

Крупные хлопья снега опускаются, слегка увиливая в сторону из-за ветра. Вся трава сада и ветви деревьев уже усыпаны пушистым белоснежным слоем. Неспешно выйдя на середину, оглядываю следы.

Если я уйду по ним обратно, что подумают остальные?..

Подняв глаза к грязновато-белому небу, на фоне которого теряется снег, замечаю одинокую черную птицу, надменно и медленно пролетающую над городом.

Ворон…

Мягкие и прохладные крупинки опускаются на лицо, почти в один и тот же миг растаяв и капелькой стекая дальше. Легкий ветер трепет волосы, заставляя расслабиться под безмятежностью зимнего дня. Не смотря на погоду, мне совсем не холодно.

Тишину нарушает скрип двери. Вздрогнув, я не успеваю заметить, когда сцепил руки за спиной. А впереди из тренировочного зала выходит синеволосый парень с черным псом. Заметив меня, тот слегка скулит, привлекая внимание хозяина.

— А вы быстро вернулись… Наслаждаешься погодкой?

И вроде ничего обидного, но благодаря тону вопрос становится оскорблением.

— Не твое дело…

Мой тихий голос звучит слегка угрожающе.

Сейчас я точно не намереваюсь с ним цапаться. Да и не только с ним…

— Наверное, тебя просто выгнали, — без тени насмешки продолжает Ёши, подходя ближе. — Даже Она тебя бросила одного. Как это… мило…

— У нее есть имя.

Не сводя с меня взгляда, он проходит мимо и останавливается за моим плечом. Не поворачиваясь, я продолжаю смотреть на дверь впереди, тоже занесенную снегом.

— Пожалуй, я воздержусь от его произношения.

Пес громко лает и пытается укусить меня. Рефлекторно уйдя от опасности, слышу отдаляющийся лай и тихий смех.

Тоже мне, нашел развлечение… Да чтоб их всех! Не могу поверить, что они просто разом все разъехались на задания, оставив гильдию пустовать.

Дверь кухни раскрывается и, громко скрипнув, закрывается. Снова оставшись один, оборачиваюсь к картине сада.

Алая роза… Безумная девушка с палкой, борющаяся за справедливость… Нашла чем гордиться. Почему все так бояться ее? Наверное, устроила тут разнос. Хотя кто-нибудь все равно должен был остаться или просто быть в городе. Так много заданий на каждого не хватило бы, даже не считая нас. А значит, они объединились в группы или просто смылись в город. Хотя с чего бы это?

Внезапная мысль, весь день крутящаяся в голове, всплывает и приносит ясность.

Ежегодный зимний фестиваль! Ну конечно… Договор с бандитами, чтобы не мешали, многочисленные задания помощи для подготовки и пустующая гильдия. Теперь понятно. Однако разве в это время Мастер не должен присутствовать здесь? Хотя, зная нашего Мастера, уверенным ни в чем быть нельзя…

Поток мыслей прекращается так же внезапно, как и появляется. Просто стоя на холоде, я постепенно теряю чувство времени. Даже услышав легкий скрип, не придаю ему значения, наблюдая за блестящими снежинками, пока сзади меня кто-то не обнимает.

Хотя по росту это может быть только моя сестра…

Уткнувшись носом мне в лопатку, она сжимает пальцы, словно боясь меня отпустить.

— Просто дышу свежим воздухом, — отвечаю первое, что приходит в голову, обращая внимание на неожиданный прилив тепла. — А ты чего не спишь?

— Мастер разбудил…

— Мастер? Опять задание… да?

Оглянувшись через плечо, понимаю, что мой неуверенный ответ заставляет сестру улыбнуться и фыркнуть.

— Просьба.

Сказав нечто не совсем понятное и взяв девушку за руку, я возвращаюсь в гильдию.

— И что за просьба? — обреченно склонившись над стойкой, вспоминаю о нашем поваре. — Надеюсь, это не о фестивале?

Неужели и они смылись на задание? К примеру «Найти уникальный ингредиент» или «Состязание по приготовлению вкуснейшего риса».

— По дороге расскажу, — предлагает сестра, выходя из гильдии и ведя меня за собой. — Не любишь его?

— В прошлом году меня заставили перетащить тяжеленые ящики и заплатили всего 5 серебряных монет… А что делала ты?

— Зачем запоминать такие ненужные вещи?

Придержав для меня калитку, она задумчиво качает головой.

Ее и в правду что-то беспокоит…

— Чтобы помнить горький опыт и больше никогда не соглашаться на подобные просьбы, понятно? Собственно, мы отвлеклись. Рассказывай.

Однако вместо ответа она молча уходит на левый край дороги и смотрит на оставленные следы впереди. Догнав и сровняв с ней шаг, тоже задумчиво склоняю голову в ожидании. Словно позабыв обо мне, моя вечная спутница оглядывается на дома и деревья в поисках.

— Одиннадцатый дом… — шепчет она.

— Ты о доме Ичиро?

— Он два месяца не появлялся с тех пор, как взял задание. Сегодня утром его видели в городе. Нужно проверить адрес… Шин… есть хочу.

Улыбнувшись и достав пару монет, бросаю их в протянутую ладонь.

— Встретимся около его дома?

Кивнув, она скрывается за углом главной улицы, а мне приходится поспешить дальше. О чем-то подобном мне никогда не удавалось слышать.

Сардэм самый безопасный город, по крайней мере, я всегда считал именно так. Да, пусть здесь и живут бандиты, но они никогда не убивают и соблюдают законы. А уж о пропаже человека так и вовсе никогда не слышал, даже за пределами.

Свернув в переулок и выйдя на параллельную улицу, вижу надпись на ближайшем доме: «Осиновая улица. Дом 18». Напротив него: «Дом 19/2». Ориентируясь по памяти, прохожу дальше, мимо двух и одноэтажных бело-кирпичных домов без заборов и садов. И вот, наконец, мне на глаза попадается одиннадцатый номер.

Постучав и не услышав в ответ ни шороха, едва не падаю с небольшой лестницы от звука приближающихся шагов. Но обернувшись, вижу лишь незнакомую женщину, мирно прошедшую мимо. Опираясь локтем о перила, тихо вздыхаю.

Тишина, стоящая в городе слегка пугает. Конечно, хорошо когда немноголюдно, но если прохожих не встречается совсем, то уже странно. Хотя, сегодня выходной день…

— Нашел? — раздается звонкий голос рядом.

— Ичиро? Нет… А мы должны его найти?

— Держи, — протянув мне кусочек хлебушка, сестра заглядывает в окно дома.

Приняв подарочек, отмечаю в ее руке такой же.

Кажется, это конвертик, пахнущий яблочным вареньем.

Подергав ручку, она сбегает со ступенек и направляется дальше по улице, покусывая конвертик. Спрыгнув на дорогу и направившись за ней следом, неожиданно припоминаю последний разговор. И поддавшись внезапному порыву поделиться, спрашиваю, естественно, только после исчезновения хлебушка:

— Видела когда-нибудь волнообразный кинжал с изображением лисы на рукоятке?

— У Алой розы на поясе.

— Откуда ты знаешь, что это она?

— Просто она известна, — безмятежно пожав плечами, сестра доедает последний кусочек. — Лисичка. Лисенок…

— Что?

— Просто она похожа на лисичку, нет?

— Наверное… А, собственно, мы как искать будем? И так полчаса бродим.

Повторив жест, она прячет чуть подмерзшие ладони в карманы шорт и ускоряет шаг.

Как она не мерзнет в такой одежде остается только гадать.

Пытаясь успевать идти, мне еще и удается размышлять о смысле такого странного стечении обстоятельств. Хотя основной вопрос лежит на просьбе.

Пусть она и не звучит серьезно — от Мастера чего-то серьезного услышать просто невозможно, однако она может обернуться в серьезную проблему, если…

Резко притормозив, девушка настороженно и хищно сужает глаза, от чего они становятся темно-изумрудными. Остановившись, я внимательно наблюдаю за тем, как она протягивает вперед руку. Браслеты со светящимися в металле темно-фиолетовыми рунами издают легкий звон.

Это движение мне знакомо. Магия Смерти… самая ужасная и сильная. За способность обнаружения, да и использования ее и прозвали соответственно.

Не прогадав, срываюсь с места сразу после сестры.

— Это то, что я думаю?

— Магия мне незнакома… но мы опоздали…

Завернув за угол, мы одновременно останавливаемся и как завороженные смотрим на неподвижное тело в снегу. Рядом с ним поблескивает потерянный амулет с сияющими рунами угольного цвета. Разметанные длинноватые светлые волосы полностью скрывают лицо и шею, а тело накрыто плащом с мехом. Больше вокруг ничего нет, кроме двух пар следов.

— Вызывай Мастера.

Быстро схватив сестру за руку и подождав, пока та оглянется, не успеваю ничего сказать, как она перебивает меня:

— Я не буду убивать, Шин…

— Будь осторожнее…

Освободившись от хватки, она убегает. Я же, обойдя тело, не нахожу ни капли крови, ни амулетов на нем, ни оружия.

Значит, убили магией…

Присев к земле и положив на нее ладонь, другой рукой касаюсь знака гильдии.

Мастер…

Мысленно прошептав еще несколько раз, чувствую, как легкая ладонь касается плеча. Все равно, что призрак. И не оборачиваясь, открываю глаза.

— Простите… мы опоздали.

— Беги за сестрой, — великодушно и печально произносит легкий, как безмятежный ветер, голос.

Не дожидаясь еще чего-нибудь, я следую указанию и высматриваюсь в оставленные сестрой следы, благо снег нападал совсем недавно и все хорошо видно. Трудиться особо и не приходиться, так как уже через две улицы становятся слышны жалобные рыдания. Не колеблясь, я выбегаю на Ореховую улицу, безошибочно определив ее и заприметив весьма удивительную сбоку картинку.

Сидя на корточках, парень моего возраста, в черной куртке с накинутым капюшоном и белых брюках с цепями, спокойно разговаривает с моей сестрой.

Затормозив от неожиданности, едва не поскальзываюсь на рыхлом снежке.

— Расскажу, что знаю. Но его…

Заметив меня, незнакомец замолкает. На лице девушки привычное скучающее выражение, в изумрудных глазах немой вопрос. Кивнув, я внимательно осматриваю собеседника сестры. Из-под капюшона слегка торчат светло-красные кончики волос.

Обратный путь проходит в легком молчании.

Единственное что плохо, так это то что мы втроем настолько сильно замерзаем, что при входе в гильдию облегченно вздыхаем. Благодаря камину и амулетам здесь всегда тепло. За добровольное содействие предлагаю выпить чего-нибудь горячего. Однако сестра подзывает меня чуть в сторону и, попросив наклониться, отчего наши волосы полностью скрывают лица, шепчет на ухо:

— Амулет с черными рунами запрещен. Хочу посмотреть… Поспрашивай без меня, но не говори остальным, что он носит знак Семя кошмара и не спрашивай имя.

— Почему?

— Расскажу.

Кивнув и потрепав ее по волосам, смотрю, как она покидает скромную компанию.

К слову, а где все?

Обернувшись, замечаю, что незнакомец, уже нахально отодвинув стул у стойки, поглядывает за мной. Этим жестом он слегка напоминает мне Дэя.

— Брат с сестрой? Мило…

— Не твое дело.

— Всем так отвечаешь?

— Лучше расскажи о чем-нибудь полезном.

— Только при вашем Мастере. Где он?

— Хороший вопрос… Мастер! Я что один должен этим заниматься? — по какой-то смутной и подозрительной причине понимаю, что меня прекрасно слышат. — А точно… кое-кто еще должен был остаться… Алая Роза и Цукия.

Обиженно усевшись на стойку рядом с парнем, даже не могу представить, о чем его спрашивать. И мои бушующие эмоции медленно, но верно выходят из-под контроля.

Раньше такого не случалось.

Впрочем, никто не погибал из нашей гильдии раньше. И даже представить сложно, как смотреть в глаза остальным, кто еще не знает. С другой стороны, почему меня вообще заботят подобные вещи?

— Шин?

Неуверенный голос позади, возвращает в реальность. Кое-как справившись с нахлынувшим чувством вины, принимаю поднесенную Рисой деревянную кружку с горячим чаем. Такую же она предлагает и незнакомцу в капюшоне и, удивленно поблагодарив, тоже принимает ее.

— Надеюсь, не с ядом? — пробую пошутить.

— Очень смешно! — скрестив руки и поджав губы, Алая роза не сводит с нас разгневанного взгляда.

Собрав всю волю, чтобы не поперхнуться, все же еле-еле удерживаюсь при появлении Мастера. Воспользовавшись своей излюбленной привычкой изображать призрака, сначала появляется легкий туман, затем материализуясь в девушку в черном коротком платье, силуэт качает головой, развивая длинные светлые волосы.

— Шин уже нашел нового друга… А как же бедняжка Дэйка?

На этих словах я просто не могу сдержаться от возмущения и, подавившись, собираюсь все высказать этой нахальной особе, но с неудовольствием замечаю, что и парень сам поперхнулся.

— Что ты о себе думаешь? Никакие они мне оба не друзья, — без интонации отвечаю, тут же встретившись с изумленным винным взглядом. — И вообще, чего ты о нем вспоминаешь постоянно?

Посмеявшись надо мной, Мастер вновь становиться серьезной.

Хотя вряд ли надолго…

Сколько не смотри на нее, а с виду она не старше меня, однако ее настоящего возраста никто не знает.

— Итак, рада познакомиться. Я Асайто Рай — Мастер гильдии Черный мир, приветствую тебя в гостях. С чем пожаловал и кем являешься?

Из-под капюшона слышится смешок.

— У нас похожие имена…

Передернувшись от мысли, что сижу между ними, хочу уже слезть, позабыв о долге, когда чувствую теплую ладонь Рисы на своей руке и отдергиваю ее. Но остаюсь сидеть на месте, делая вид, что не имею к беседе ни малейшего отношения.

— Как славно, коль так и есть, — по-детски невинно хлопает ладонями черноглазая девушка. — Хорошие ли ты новости принес или плохие?

— Уж всем вам лучше знать… — неопределенно отвечает он. — Просто выслушайте.

В этот момент в холл заходит Цукия со своим псом, подарив мне предвкушающий издевательства взгляд, и, сев на один из столов, прислушивается к общему разговору.

— Во время Ежегодного зимнего фестиваля гильдия Семя кошмара планирует развязать войну… с вами. И для этого собирает информацию, ведь как назло многие в разъездах, — без оскорбления или тени намека протягивает гость. — Два дня назад наш Мастер приказал убить двоих из вашей гильдии, для развязки так сказать. Затем тайно напасть прямо в разгар празднества. Я знаю убийцу, но не скажу его имя.

Подарив мне быстрый взгляд, парень дает понять мне, что он имеет в виду. Я лишь киваю в ответ.

— Я не знаю, кого они еще убьют. Через два дня начало фестиваля, а еще через три начало войны… Готовьтесь. Призывайте ваших. Хотите узнать что-нибудь еще?

Лишь потрясенное молчание, разбавляемое мягким потрескиванием огня из камина, доносится в ответ. Даже Мастер, чуть приоткрыв рот, не верящим взглядом смотрит на пустой холл. Сам гость не отрывает взгляда с танцующего и оставляющего тени на стенах пламени.

— Зачем рассказываешь нам обо всем? Ведь это считается предательством, — решительно вмешивается Риса.

— Не-а. Это не так… А причина… тоже не важна.

По голосу становиться заметно, что парень теряется.

Ловушка?..

— Хорошо. Ты вернешься и ничего не расскажешь о нас и что сделал?

На вопрос Мастера он кивает. Легко спрыгнув, она встает напротив незнакомца и слегка улыбается, в меру случившихся обстоятельств.

— Я от всей души благодарю тебя.

— Не стоит… — поставив недопитый чай на стойку, парень встает, обернувшись ко мне. — Благодарить вас должен я. Прощайте.

Махнув рукой, незнакомец покидает пределы нашей гильдии.

Общее настроение оставляет желать лучшего, впрочем, ни разу не замечал здесь радостной обстановки. Не зная, что мне следует делать, как всегда в попытке скрыться из виду, встаю и ухожу. Но уже в коридоре до меня доносится голос:

— Я созову всех…

Дверь в комнату оказывается незапертой. Войдя, как и ожидалось, застаю сестренку за руническим столом. Скрестив руки и нахмурившись, она непрерывно смотрит на дымящийся черный браслет.

— Как успехи?

Облокотившись о косяк двери, настороженно смотрю на открытое окно.

— Руны причиняют боль и внушают галлюцинации. Вторая нить заклятий схожа с теми зелеными рунами, что ты дал мне ранее. Наверное, это амулет кошмаров…

— А тебе не кажется, что нужно сдать его в Министерство?

Обернувшись, сестра складывает локти на спинке стула, задумчиво смотря в пол.

— Мы не найдем убийцу и придется все объяснять. Это надолго. Если хочешь, я посоветуюсь с Мастером.

Оттолкнувшись и скинув ботинки, я ложусь на кровать, хорошо обдумывая ее слова.

Министерство и в правду объявит суд, выяснения затянутся на месяца три… Тогда войну мы точно проиграем. Однако, если держать амулет при себе, после выяснения подробностей нас могут уличить в сокрытии незаконного оружия. Да и работать с ним не просто и опасно…

— Посоветуйся с Мастером… А что на счет того парня?

Девушка долго молчит и приходиться открыть глаза. Ответив мне безразличием, наконец, сестра неохотно поясняет:

— Не могу сказать, кто он и откуда. Есть два варианта и оба не особо приятные. Но он не враг.

Кивнув, я закладываю руки под голову.

— Ты устал. Спи…

Девушка оставляет меня одного в комнате с открытым и занавешенным плотной портьерой окном. Прикрыв глаза, я стараюсь забыть обо всем.

Со временем кажется, словно из окна в теплую комнату заплывает снег, кружась и преображаясь в туман. Тело становиться легким и мне удается заснуть, но все вокруг слишком естественно, как не бывает во сне. Неожиданный яркий запах леса кружит мысли в непонятном и смутном направлении, заставляя видеть деревья и слышать шелест ветра.

— Эй, Шин? Мне долго ждать тебя?

Веселый детский голосок доносится сверху. Чем-то он знаком. Оглядываясь, я вижу мир подвернутым белой дымкой, в которой едва улавливаются очертания. Голос продолжает дразнить и приходится задрать голову вверх, к качающимся в лучах света могучим ветвям. Словно издалека слышится такой же обиженно-детский голос:

— Спускайся! Ты поранишься!

Спустя мгновенье приходит мысль, что этот голосок принадлежал мне когда-то и что крохотные ладони пред глазами мои. Однако не выходит ими пошевелить. Тусклый свет среди крон деревьев быстро опускается и, приблизившись, мне с трудом удается узнать маленькую девочку на одной из ветвей.

— Ты как всегда прав… — разочарованно проговаривает она, протягивая окровавленную ладошку.

Резко вскочив на кровати, чувствую, как сжимаются легкие.

Сон?

Спустя время, понадобившееся на успокоение дыхания, я не могу вспомнить, о чем было сновидение. Решив, что это не так важно и лучше заняться более важными делами, слезаю с постели. Темнота не в состоянии передать течение времени, поэтому, отыскав ботинки, выхожу в коридор.

Сгустки темноты извиваются в недосягаемом расстоянии от огня, словно давая понять свою живую суть и притянуться друг к другу.

Быть может, имя Карасу, правда подходит мне… Птицы с черным оперением, изгнанники у собственных собратьев, всегда одни среди множества, всегда кроющиеся в тени… Вроде свои, а вроде и сами за себя. Загадочные все же создания эти вороны.

Войдя в полумрак холла, я застаю склоненный над креслом силуэт мальчишки. Свет от камина играет бликами на его взъерошенных светло-зеленых волосах, придавая им непонятный оттенок. Оглянувшись на запертые ставни, все же думаю, уже ночь.

Хотя здесь всегда темно…

— Какими судьбами? Со… Сёра.

Удивленно обернувшись, мальчишка вмиг озаряется улыбкой.

— Шин! Так давно не видел вас обоих! Где пропадали и когда вернулись?

Приглушенный голос просто сочится радостью, отчего мне становиться неловко.

Подойдя ближе, заглядываю ему через плечо, пытаясь понять, чем он занимается. Но увидев свою сестру спящей в кресле, слегка отклоняюсь от темы разговора:

— Ты когда-нибудь перестанешь тискать ее, как зверушку?

— Извини!

Покачав головой, приглашаю его чуть отойти, чтобы не мешать ей разговором. И когда мы устраиваемся в пустой темной кухне, вспоминаю, с чего следует начинать подобные разговоры, когда двое друзей встречаются после долгой разлуки.

То, что мы друзья, утверждать не стану… Но все же стоит поддерживать хорошие отношения со всеми.

— Мы только сегодня вернулись с задания, а уже столько произошло… что и не верится. Когда ты вернулся?

— Да только что, — уронив голову на сложенные руки, на одной из которых виднеется серебряный браслет, Сёра тревожно всматривается в мои глаза. — Мне такое странное задание попалось… И заплатили триста золотых монет… А ты знаешь, что в темноте у тебя черные глаза?

Вокруг нет ни одной свечи, лишь тусклый отсвет пламени из арки. Однако его глаза, в отличие от моих, как оказывается полностью черных, светятся золотистым блеском.

— Значит, ты явился не по зову Мастера? — откинувшись на спинку стула, едва сдерживаюсь, чтоб не скрестить пальцы. — Я знаю, что тебе нравятся тайны и загадки, однако эта не из тех вещей, которые… можно так назвать. В общем, слушай…

Во время рассказа Кейсако ни разу не перебивает, а лишь расстраивается, постоянно смотря на свой браслет из переплетенья металлических перьев. И даже когда, замолчав, я отворачиваюсь в сторону холла, парнишка не решается разрушить гнетущую тишину.

Если припомнить, я в его четырнадцать лет даже еще не вступил в гильдию… кажется, это было, когда мне исполнилось пятнадцать?

— Ребята! Кто хочет помочь мне написать письма? — раздается ласковый голос из холла и в это мгновение в кухню заходит Мастер с горой бумаг. — Как же здесь темно… уф… столько раз говорила ребятам, что это неудобно!

После этих слов, все свечи вспыхивают, давая дневное освещение и тепло.

— Что… это?

В изумлении уставившись на пергаменты, Сёра даже привстает со стула. Девушка улыбается и скидывает шуршащий ворох на стол вместе с коробкой, придержав упавшие бумаги.

— Ты, случаем, не собираешься писать письма всем из гильдии?

— Как ты угадал? — удивленно и обиженно переспрашивает Асайто.

И почему у нас настолько несерьезный Мастер?

— … Не проще ли использовать магию для этого?

— Наверное… — печально склонив голову, она вдруг радостно хлопает в ладоши, обращаясь к парнишке напротив, словно только вспомнив о нем. — Это… заявки на вступление!

— Так много?!

И я, и Сёра в шоке переглядываемся, прежде чем новым взглядом окинуть гору конвертов.

— Это еще за прошедший год! — успокаивает Мастер. — Их всегда бывает столько… мне одной не справиться…

— А мы как можем помочь?

— Напишите всем вежливый отказ!

— … — вновь переглянувшись с Кейсако, я едва собираю развалившиеся в кучку мысли. — Но… они даже не вскрыты.

Засмеявшись, Асайто Рай скрывается в арке, а я с удивлением отмечаю, что мой напарник по несчастью уже с любопытством вчитывается в первый конверт, даже не удосужившись сесть на стул.

— Ого! Я и не знал, что у нас такие требования! Хотя наша гильдия с минимальными требованиями, даже такое количество заявок слишком много.

По голосу сразу становиться понятно, что его это заинтересовывает не на шутку.

— Возможно, их просто не приняли в другие или это баловство…

Обреченно вздохнув, сажусь на место и, взяв первое попавшееся письмо, вскрываю ножичком из коробки с письменными принадлежностями. Быстро пробежав по строчкам, понимаю сразу две вещи.

Быстро мы точно не управимся. И не удивительно, что она не захотела это читать…

Какие-то полчаса слышится только звук разворачиваемой бумаги, шуршание пера, треск пламени и молчаливое изумление.

— Как думаешь, Мастер правда собиралась писать всем письма?

Почесав кончиком пера волосы, Сокол резко отдергивает руку, вспомнив о чернилах, теперь измазавших локоны. Хлопнув ладонью по лбу, он тут же об этом забывает.

— А ты так и не понял?

Настолько велико его удивление, что я невольно отвлекаюсь от очередного письма.

— О чем ты?

— Только никому не говори, хорошо? — снисходительно улыбается парень. — Рай специально ведет себя как безответственное легкомысленное дитя, чтобы порадовать и сблизиться с нами. Большинство в нашей гильдии еще дети, пусть и гении со странностями. И когда им больно и плохо, ее задача поднять всем боевой дух и отвлечь от нерадостных мыслей! Так что, давай постараемся ради нее?

И это мне говорит мальчишка…

— Но даже если так, у нее не всегда получается.

— Зато она никогда не сдается! Таким и должен быть настоящий Мастер.

История 3. Две части единого

Первый день фестиваля едва встретил рассвет, а город уже кишит людьми.

Шум голосов и какофония звуков совсем не мешают горожанам веселиться, даже ребята из гильдии невольно вливаются в общую массу. Однако те, кто более серьезно все воспринимает, занимают наблюдательные позиции на улицах и крышах домов.

Погода слегка морозная с ясным голубым небом и без снега, можно даже сказать с нежными дуновениями ветра.

Прижавшись спиной к одной из стен заведения, окруженного сладким ароматом выпечки, я наблюдаю за разговором сестры и Мастера.

Еще вчера большинство волшебников вернулось в гильдию. И Мастер тут же решила воспользоваться случаем и без права на отказ распределить нас по периметру города.

И вот теперь приходиться наблюдать за веселящимися прохожими, постоянно напоминая себе о главной цели и стараясь не заснуть от скучной суеты вокруг в дополнении собственных нерадостных мыслей.

Хотя о мыслях, приносящих радость, мне даже думать не хочется…

Наконец они заканчивают разговор и расходятся в разные стороны, в какие мне уже известно. Отлепившись от стены и выйдя из переулка, ощущаю на себе ласковый ветер и с трудом отгоняю порыв сбежать от обманчивой мирной суеты. Дойдя до пустого переулка, оглядываюсь и, не заметив ничьего внимания, скрываюсь совсем. Расстояние сужается до пяти шагов и девушка оборачивается, непринужденно склонив голову влево.

— Ты собираешься идти одна?

Она кивает, посмотрев на сверток черной материи в руке.

— А ты пойдешь с Командой 4?

— Что поделать… — отвернувшись на миг, чтобы скрыть досаду от неприятной компании, опираюсь рукой о стену, а второй сжимаю ремень. — Приказы Мастера не обсуждаются, даже если это очередная глупость.

Слегка улыбнувшись, сестренка протягивает свободную руку, чтобы потрепать мне волосы. Сделай так кто-нибудь иной и мне бы пришлось его ударить.

— Расслабься.

— Просто я ненавижу людей… — встряхнув головой, оглядываюсь назад. — Все со мной в порядке.

— Неправда, — чуть сочувственно отвечает сестра.

Конечно, так всегда. Ей хочется, чтобы я был больше к светлой стороне, но как бы она не старалась, изменить себя я не в силе, да и желания нет.

— Может, все же пойдем вместе?

— Не ссорься с ними, — тяжело вздыхает она и, отвернувшись, приподнимает руку.

В это мгновение неприятное чувство настойчиво всплывает в памяти. Но как не стараюсь вспомнить — ничего не приходит в голову. Разве что это очень важно и она наверняка расстроилась, что мне ничего не удалось припомнить об этом жесте.

Решительно развернувшись и влившись в поток радостных людей, пробую отыскать знакомые лица, мысленно готовясь к небольшой войне.

Впрочем, сама война не так страшна, как собственные душевные разногласия. Я не любитель размышлять на тему чувств. Быть может, так было раньше, когда часы напролет от скуки приходилось думать обо всем на свете и пытаться разобраться в себе. Но после вступления в Черный мир меня перестало волновать непонятное нечто внутри, я смог отвлечься на других. Самое странное было в том, что других оказалось понять легче, чем самого себя. Наверное, стоит потешить себя мыслями о том, что однажды найдется кто-то, так же легко разгадающий меня. Правда, разгадка чужих тайн зачастую приводит к конфликтам, поэтому мне больше нравится оставаться наедине с природой и плыть по ее течению. Пожалуй, уж она то точно может принять меня таким какой я есть.

Едва было не замечтавшись, я замечаю среди людей знакомые силуэты и прибавляю шаг, чтобы нагнать их.

Основное торжество проходит на площади и тянется по улицам. Между домами значительно тише и темнее, ведь сюда никто не заглядывает и это дает неплохую возможность поговорить.

Ребята, тоже заприметив хвост, сворачивают в переулок.

Я так и забыл уточнить, сколько месяцев нас с сестрой не было. В любомс случае, выходит, что мы давно не виделись. И теперь, не зная, что хочу увидеть, я рассматриваю волшебников, остановившихся меж двух стен.

Лидер в команде 4 Хашия Йо — каштановые волосы, темно-карие глаза, изображающие добродушное удовольствие. Знак гильдии на правом плече, одежда, как и всегда, черно-серая, на поясе небрежно висят ножны с оружием.

Самый старший из них Ешикатсу Кенджи — длинные стального оттенка волосы, неприветливые светло-лиловые глаза и сдержанная улыбка. Одежду полностью скрывает черный плащ со вставками и карманами, полы слегка развиваются при спокойной и уверенной походке. Руки сцеплены за спиной.

И последняя из их команды девушка, кажется, ее имя Минако — длинные прямые черные волосы и столь же черные глаза. Скучающая походка ничего не выражает, как и всегда равнодушное лицо. Однако это не совсем те черты, которые присуще моей милой сестре. В этой девушке нет ни отчужденности, ни холодности, ни детских черт или небрежности. Скорее некая трагичность и мрачность. По крайней мере, пусть она и не общительна, но любит кошек и в этом мы похожи, поэтому особо не обращаем друг на друга внимания.

— Всем прекрасного утра.

Не скрывая неприязни, позволяю себе улыбнуться. Глаза Кенджи тут же вспыхивают недобрым огнем, предвещая подлую колкость, однако лидер группы его опережает с приветствием.

— Тебя это забавляет? — весело улыбается парень, остановившись напротив меня.

Меня немного удивляет, что он хоть и младше, но одного со мной и Кенджи роста.

— Война — это прекрасно. Мне кажется, вам лучше это знать?

— Тебе не идет роль поэта, — скорчив недовольное лицо, Йо взмахивает рукой в сторону, похоже, даже не заметив. — Что касается этого, отбросим на потом. Сейчас важно исполнить приказ Мастера.

— И чем именно мне заниматься?

Моя протяжная речь, наполненная скучающими и ленивыми нотками, ясно дает понять им, что ничего делать я не намерен. Это заметно по выражению их лиц.

Прости, сестра…

— Шин, — с упреком начинает Йо, но Кенджи его перебивает. — Наше положение серьезно, а твое поведение неуместно. Я не читаю тебе нотаций, но хотя бы отнесись серьезно к делам, касающимся судьбы не только нашей гильдии, но и, возможно, целого города.

— Я серьезен как никогда и внимательно вас слушаю.

Что поделаешь, придраться не к чему.

***

В течение получаса мне удается выйти в тихий и пустой район города. Отсюда даже не слышны звуки празднеств, которые будут длиться несколько дней и до самой ночи.

Тихое эхо шагов и редкие звуки становятся громче, чем при обычной дневной суете.

Остановившись на неприметной улице и оглядевшись, я приседаю к дороге и бросаю перед собой браслет, сочащийся запрещенной магией сквозь плотную ткань. Сверху на него помещается похожее украшение, со светло-фиолетовыми знаками. Ярко засветившись, они поначалу начинают отвергать друг друга, но, когда слова заклинания доходят до них, начинают сливаться в лиловом свете. Затем уменьшаются в крохотный светящийся шарик, мерцающий тусклым светом, ожидая указания.

— Приведи меня к тому, кто в последний раз использовал амулет.

Взмыв в воздух на полтора метра, светлячок медленно начинает плыть вперед, задерживаясь через десять шагов и дожидаясь заклинателя.

Одна улица сменяется другой, приводя обратно к торжеству и ярмаркам, не останавливаясь, постоянно сворачивая в разных направлениях. Из этого можно сделать вывод, что цель перемещается.

Окружающие люди не обращают на шарик внимания, поглощенные своими заботами.

Свет снова выводит меня на пустующую часть города, продолжая плыть по переулкам и вновь возвращаясь обратно иными путями.

Похоже, найти убийцу таким образом — не самая лучшая идея.

***

Проходя мимо старой часовни по безлюдной улице, я останавливаюсь у ее ворот, чтобы хоть как-то преодолеть скучное ожидание неизвестно чего.

Белые колонны с трещинами от времени оплетены растениями и цветами, высокие ворота заперты на огромный железный замок, ступени разрушены и начинают распадаться на отдельные камни. Запах пыли перебивает морозный воздух. Поежившись от холода, жалею, что не накинула теплого плаща.

Интерес быстро пропадает, его сменяет усталое чувство одиночества.

То ли мне не досталось пары, то ли никто не хочет работать со мной… Шину первому предложили, так он, закашлявшись от неожиданности, просто ушел, а прочие сразу же составили группы или уже состояли в командах. Ну, их можно понять… Я новичок в гильдии и ко мне еще не привыкли, однако холодность Шина меня напугала.

Непонятная обида и горечь вновь всплывают в душе от воспоминания недавнего разговора на кухне.

Прошло всего шесть лет, а ведь он старше меня на два года. Неужели он, правда, забыл обо мне и о нашем обещании?

Невольный образ всплывает в мыслях.

Прохладное утро в лесу, двое детей, пожимающих друг другу окровавленные ладони, скрепляя данное обещание.

А ведь это была его идея… неужели все это — просто детская игра? Однако, пусть в нем и правда есть какая-то женственность, ребенком его назвать сложно было даже тогда.

— А вот и моя маленькая розочка!

Вздрогнув от незнакомого голоса, я оборачиваюсь.

Рядом с первыми ступенями стоит черноволосый парень, цвет глаз его различить трудно из-за длинной челки, но лукавая усмешка наводит на неприятные мысли. Голова чуть наклонена как у хищника, одна рука на поясе, а вторая вертит кольцо. Одежда сплошь черная, даже трудно различить какая именно из-за яркого солнца.

— Кто ты?

Рука непроизвольно тянется к посоху на поясе, едва крохотная руна на основании кольца появляется в поле зрения.

— Ты меня не знаешь, розочка. А вот я про тебя много чего слышал, — словно заманивая в словесную ловушку, незнакомец ловко подбрасывает кольцо, продолжая растягивать слова. — И мне хочется убедиться в правдивости этих слухов. Хотя вру, есть и еще одна причина, по которой мы сегодня вдоволь поиграем.

— Что за причина?

Еще мне хочется спросить какие слухи, но все же удерживаюсь.

— Тебе все так сразу и скажи! Попробуй заставить меня признаться.

Темно-зеленые едкие знаки вспыхивают светом на запястьях и щиколотках незнакомого мага, предупреждая о скоро последующей атаке. Выхватив посох и встав в боевую стойку, я ощущаю чужую силу по искусным движениям и уверенной стойке, показывающую превосходство и ненадобность напрягаться.

— То есть?

— Это значит, что я хочу сразиться с тобой, Алая роза, — поясняет парень.

— У меня вообще-то имя есть… — как бы невзначай добавляю, так как это прозвище начинает надоедать.

— Славно, назови его, если победишь, — дразнит парень, взмахивая рукой.

Из его амулета вырывается стебель с металлическими шипами и, обхватив мое запястье, подается назад. Вскрикнув, я, едва касаясь камня под ногами, даже не успеваю ничего сделать. Но вместо столкновения, мне приходиться пролететь мимо него, и, едва не сломав себе руку при приземлении на каменные плиты, услышать ожидаемую насмешку.

***

Неожиданный звук вырывает меня из задумчивости.

Свесив голову с края крыши высокого здания, Рудо тихо рычит, давая знать о приближающихся гостях. Неохотно вздохнув и перекатившись со спины, тоже смотрю в ту же сторону, подпирая голову руками.

Из-за одноэтажных домов со множеством переулков и переплетением улиц выходят пятеро человек. Тихо переговариваясь, трое из них идут впереди, чуть позади еще один, а в самом конце поникшим и недовольным хвостиком плетется Сиккигая.

Его лицо, покрытое тенью раздражения и досады, заставляет меня улыбнуться. Тут же я узнаю и других ребят из гильдии.

Вражда с ним не особо привлекает, так как ее смысл настолько теряется в долгих перепалках и колкостях, что его уже и не вспомнить. При одном его виде сложно удержаться от едкого замечания. Хотя сейчас, видя скорбное и обиженное лицо, мне даже становится жаль его, но внутреннее торжество быстро справляется с этим чувством.

Первым меня замечает Сокол, что и неудивительно. В конце концов, за это ему и дали прозвище. Всегда ко всем внимательный, опасный в словесных дуэлях и скрытный парень не раз всех удивлял различными талантами.

Сразу за ним мой взгляд пересекается с синевато-зелеными глазами Шина, омраченными еще больше. В его походке присутствует какая-то обреченность.

Последняя троица оказывается четвертой командой.

Когда они равняются с домом, на крыше которого я нахожусь, начинаю гадать, кто из них первым скажет что-нибудь. Выбор сложный, так как шансы у них равные, а я из любопытства молчу, заготавливая ответы.

— Вот дела. А мне, значит, нельзя бездельничать? — нарочито громко интересуется черноволосый парень, отвернувшись в сторону ото всех.

— Шин! — это Сокол. — Да сколько можно? Что с тобой сегодня?

Он молчит, скорее всего, даже не задумываясь об ответе, и я решаю сказать что-то:

— Что вы делаете такой группой?

— Выполняем поручение Мастера, а ты? — хитро интересуется Сёра, давая понять, что поверил словам Шина о «бездельничестве».

Обидеться мне времени не дают, хоть это и частично правда.

— У меня такое ощущение, что об этом «поручении Мастера» никто ничего не знает и мы просто для развлечения шатаемся без цели! — раздраженно взмахивает руками парень. — Ну правда!

У кого-то сегодня явно неудачный день… столько отчаяния и детской обиды вложено в этот возглас, что у меня отпадает желание подшутить.

— Я смылся из гильдии еще вчера, так что дела мне не поручили…

— Отлично! Еще и ты к нам присоединись и я, в самом деле, буду счастлив! Может, наконец-то вспомню имя твоего щенка!

— Ах ты!.. А мое дело, хочу и присоединюсь!

Неожиданное раздражение слегка опережает здравый смысл.

Невозможно понять, как он умудряется мной манипулировать, ничего не предпринимая и при этом сам получая вред.

Сокол весело смеется и делает приглашающий жест, с любопытством наблюдая, как я собираюсь спускаться с трехэтажного дома. Рудо первый спрыгивает по балконам и карнизам, а я следом.

— А что, никто и правда не знает о «поручении»? Чего нам делать то?

— И ты туда же Цукия? — удивленно вздыхает Йо.

— Просто я хочу сделать своего лучшего друга счастливым! Разве не это ли главная задача дружбы? Ты счастлив, Шин?

Синевато-зеленые глаза вспыхивают и парень поджимает губы, явно собираясь сказать о чем-то очень важном, но по какой-то неизвестной мне причине отказывается от этой идеи и молча терпит взгляды. Внутри он борется со своим решением.

В этот момент в душе зарождается желание понять этого парня.

Естественно, люди не способны понять друг друга до конца. Но не важно, друзья они или враги, чем чаще они сталкиваются, тем сильнее привязываются и между ними крепнут узы. Я всегда считал, что эти узы самые крепкие из всех, что могут существовать… Однако мне никогда не приходила мысль, что подобное чувство возникнет и у меня. Не просто понять, не просто создать связь… Это даже не гармония. Это… любовь?

— Ладно, пойдемте…

Если сейчас не откажусь от этого чувства, больше бежать будет некуда.

Подобные мысли тоже ни разу не туманили сознание, тем не менее, решение уже складывается без моего вмешательства.

Я хочу посмотреть в его душу, ведь быть может, она такая же? Многие из нас похожи друг на друга, именно поэтому так сложно перестать прятаться и отвечать злом в ответ на то же зло. Как бы мы не хотели протянуть руки к свету, понимая других так же как себя, мы продолжаем всю эту бессмысленную игру. С любопытством ожидая ее окончания, мы и остаемся вместе.

Группа молча и изредка переглядываясь продолжает шагать по изящным и в тоже время простым и приятным глазу улицам, мимо различных построек и домов.

Сардэм сверкает темно-золотистым отливом камней, крыш и статуй, купаясь в свете, не смотря на холод. Редкие звери иногда перебегают дорогу, всего пара человек попадается на пути.

Так тихо словно весь город собрался на праздник… Что такого выдумает Мастер для фестиваля? Скорее всего, будет очередное чудачество в ее духе. Впрочем, это даже весело.

Сразу потеряв интерес, начинаю осматриваться и в эту секунду замечаю напрягшегося черноволосого парня. Встретившись со мной глазами, он осторожно кивает мне под ноги. Недоуменно повернувшись, понимаю все, увидев принюхивающегося пса.

Рудо чует незнакомую магию. Вот этого только не хватало.

Непонятно откуда доносится грохот, но здесь на широкой и просторной улице он едва ли слышен. Я не успеваю понять его источник, как порыв ветра закрывает все впереди, больно резанув руку, которой закрываю лицо. Рычание Рудо мгновенно дает понять, что это магия.

— А вот и наше развлечение подоспело, — не особо радостно замечает протяжный сухой голос откуда-то спереди.

Едва уловимая смазанная тень скользит мимо группы и с резким звуком ветренная волна рассевается, словно ее разрезали. Открыв глаза, понимаю, что именно так и произошло. Стоя впереди команды, Шин скрещивает руки с обнаженными клинками, а прямо напротив него стоит и сам заклинатель.

Парень примерно нашего возраста с блестящим клинком в левой руке и пустыми ножнами на правом бедре. Это слегка сбивает с толку. Голову незнакомца скрывает серый капюшон расстегнутого плаща. Под ним виднеется что-то темно-красное, как засохшая кровь, ободранные бриджи, черные кожаные сапоги и перчатки на руках. Непонятно покачнувшись, он делает знак рукой, чем-то похожий на движение, когда играешь на музыкальном инструменте.

— Решил с нами поиграть? — невесело и сардонически усмехается Сиккигая.

Меня передергивает.

Когда дело доходит до драки ему на все наплевать, словно ему и жизнь не нужна, не говоря уже о жизни других людей.

Враг, хотя я и не совсем уверен в этом, так как Рудо почти не реагирует, слегка отодвигает ткань капюшона. Черный знак цветка с шипами опасливо сверкает под солнечным лучом и все становится на свои места.

Однако почему Рудо не хочет признавать его врагом?

***

Светлячок, обернувшись дымкой, выводит меня на пустую улицу с деревянными заборами. Вспыхнув ярче, взмывает выше и пролетает над моей головой.

Обернувшись, я смотрю, как тот исчезает в протянутой бледной ладони со шрамами.

Напротив меня стоит тот самый парень, в черной куртке с капюшоном и красноватыми волосами.

— Жертва сама нашла убийцу.

Как и при первой нашей встрече, его голос кружит голову. Непринужденный тип речи, таящий в себе загадки и ответы. В нем то сквозит легкая печаль, то таятся предупреждающие и веселые нотки.

— Ты убил Ичиро?

Мой голос остается спокоен. Не смотря на интерес к незнакомому магу, на первом месте для меня всегда будет гильдия.

— Принял непосредственное участие, — важно поправляет незнакомец. — Если быть точнее, во мне взыграл интерес к запрещенной магии.

Нахмурившись, я пытаюсь сосредоточиться, но улыбка сбивает с нужных мыслей.

— Ах, не веришь? Я не лгу, — маг качает головой, словно бы и правда обижаясь, даже опускает уголки губ. — Я едва ли не с детства практикую запрещенную магию и создание парочки амулетов для меня так же легко, как похлопать ладонями. Жаль, что так вышло с твоим другом.

— Значит, ты имеешь отношение к Министерству или Совету?

— Не-а. Не так, — игриво улыбается парень. — Я не скажу тебе.

Спорить с ним не так бесполезно, как выпрашивать ответы.

— Зачем ты здесь?

— Предупредить тебя.

Парень отвечает медленно и плавно, совершенно не торопясь, просчитывая все и слегка покачиваясь на каблуках. Словно для него происходящее лишь забавное стечение обстоятельств. Из-за смены настроения и голоса, его небрежных жестов, у меня не получается почувствовать истинных намерений или зла души, спрятанной за нагромождением масок.

— …

— Говорю же, я не враг тебе. Не веришь?

В голосе сквозит удивление, от которого хочется прикусить себе язык. Слишком по-настоящему, совсем не наигранно. И это пугает.

— Тогда кто ты?

Приложив ладонь в перчатке к губам, маг ненадолго задумывается.

— Я всю жизнь мечтаю стать яблоком, но от мысли, что меня съедят, мне становится плохо… Однажды я даже потерял сознание, когда представил в себе червячка… Или это была гусеница? — в самом деле передернувшись от отвращения, парень улыбается и разводит руками. — Кто же эти людишки с душевными травмами для тебя? Ты так за них переживаешь, однако в твоих глазах нет ни одного оттенка чувств, твое лицо бесстрастно, а ладони не сжаты в кулаки, несмотря на то что перед тобой убийца!

Обвинение сбивает с толку. Меня постоянно упрекают в бесчувственности, однако маг говорит эти слова с непонятными мне эмоциями, без злости, тоски или попытки понять.

— Я не знаю… приятели… Там мой брат… цвета…

Молчание дает мне дополнительное время для размышлений, так как ответ прозвучал слишком быстро и легко. О подобной связи мне не доводилось думать ни разу, да и не было смысла задумываться о подобном. И тем не менее пять минут не дают мне иного мнения.

— Хорошо! Меня устраивает. Твоих приятелей сейчас убьют, — веселее обычного объявляет этот непонятный человек.

Не понимая, какой реакции он ждет, я просто поднимаю взгляд и прямо спрашиваю:

— Чего тебе нужно от меня?

— Просто сделай, как я говорю, — так же честно отвечает парень.

— Назови убийцу…

— Это не к месту, — категорично заявляет собеседник.

— Иначе не имеет смысла продолжать разговор, — заканчиваю я.

— Что же… это меняет ситуацию.

В последние слова он вкладывает серьезность и легкую угрозу, давая понять, что не любит играть по чужим правилам, а сам заставляет людей попадать в его уловки. Но почему-то на этот раз соглашается. Возможно, причина этой войны не просто личная неприязнь. Здесь есть что-то еще.

***

Уклонившись от быстрого выпада и перекатившись по ледяному камню, плечом я задеваю острый выступ в ступени. Вскочив и побежав мимо колонн, слышу вдогонку грохот ломающихся и трескающихся стен. Клубы пыли заставляют закашляться и, оступившись, я сбегаю на дорогу и прижимаю ладонь к сочащейся кровью ране.

Он не перестает атаковать ни на секунду!

Легкие ноют, но мне не дают отдышаться. Грохот падающей часовни и клубы пыли еще не оседают, как стебли с шипами вновь мчатся в мою сторону.

А я даже не вижу своего противника в коричневом и сером тумане.

Уйдя из-под линии атаки по свистящему звуку, слегка разгоняющему дым, бегло осматриваю плечо. Царапина слегка пощипывает. На бегу перевязав ее лентой со лба, выскакиваю из зоны «тумана» и мгновенно нахожу противника.

Похоже, на город ему наплевать.

В дорогах проглядываются расщелины от хлыстов. Едва я успеваю подумать о них, как знакомый звук надвигается справа. На этот раз отбиваю его посохом, надеясь хоть немного привести дыхание в норму, чтобы не упасть без сил или не задохнуться.

— И это все, что ты можешь? Я даже не разочарован! Неужели слухи о тебе просто бред? Ты ни капли не похожа на нее, но все же ты смелее и более стойкая. Пожалуй, ты гораздо лучше нее. Но тебе не хватает ума и силы. Увы, за этот недостаток ты поплатишься жизнью.

Его протяжные слова дают мне немного времени, хотя, неужели он дает мне второй шанс? Как это понимать вообще?

Переубеждать врага бесполезно, поэтому решаю вложить всю силу в свои атаки.

Нужно сократить дистанцию. Плохо, что мы сражаемся в разных стилях.

На короткую секунду в памяти всплывает нечто о поединках с различных дистанций, но новая серия выпадов не дает подумать об этом основательно.

Придется действовать наугад.

Сорвавшись с места и огибая противника по дуге, все же пытаюсь придумать хоть какую-то стратегию, не забывая следить за двумя стремительными тенями, режущими воздух. Посох жалобно звякает и по инерции отдает назад. Развернувшись, я успеваю заскочить за угол жилого дома. Сердце просит минуты покоя, отдавая тяжелым биением крови в голове. Прислонившись к холодной стене, но не чувствуя ничего кроме жара от бега, пытаюсь успокоиться и придумать ход действий.

Времени у меня немного. И в правду его хватает только на восстановление дыхания и короткую мысль, сразу же отброшенную прочь.

Еще рано раскрывать свой козырь.

Улыбнувшись и поведя плечом, прислушиваюсь к звуку с улицы у разрушенной часовни.

Нас отделяет всего один дом. Вечно прятаться не вариант.

Решительно кивнув, запрыгиваю на крышу при помощи окна. Дым улегся под ноги, создавая немалое и неприятное препятствие. Стоит спрыгнуть и пыль поднимется вновь.

Противник терпеливо поджидает на том же месте, не сводя с меня взгляда. Его магическое «оружие» извивается по руке в ожидании.

Кажется, он просто уверен, что я не сбегу. Что же за слухи блуждают обо мне?

Стоит мне спрыгнуть на дорогу, как коричневатое облачко вздымается под ногами и оседает намного медленнее.

— Я уже думал — не придешь, — подначивает парень.

— Хочешь сказать, что считаешь себя умелым воином, позволяя насмехаться над другими людьми, даже не зная их имени и силы?

Презрительно фыркнув, тот взмахивает рукой.

— Я — маг, не воин. И где же она? Твоя сила?

Поджав губы, я выставляю перед собой свое оружие, принимая боевую удобную стойку в ожидании нападения.

Вести с ним разговор бесполезно! О чем только думаю?

В это же время стебель с металлическими колючками дергается и несется на меня, безжалостно оставляя борозду на камне и поднимая пыль. Больше смотреть на него у меня нет времени. Отпрыгнув вправо, отбиваю наконечник и следующую серию ударов.

Нужно сократить расстояние! Но мысли приходят легко, а вот их воплощение…

Неожиданный удар сзади сбивает с ног и тягучая жидкость растекается медленным узором по вновь раненной руке. Не успеваю я понять, что произошло, как вторая плеть грозно прищелкивает в метре от моего лица. Закашлявшись от пыли, встаю и быстро отскакиваю вправо и назад.

Теперь стебля два!

Вскочив на ноги, не тратя время на перевязку, сосредотачиваюсь на движениях.

Один удар точнее и все пропадет!

Убийственная скорость навивает мысли о хищном растении.

Вот оно! Его магия это «Дикий розарий»! Мне всего раз удалось услышать о ней и то немногое, разве что эта магия бесполезна ночью. Цветы просто сворачиваются под лунным светом и серебром, являясь слабым местом.

Однако сквозь завесу и быстрое движение двух смазанных черных полос цветы разглядеть становиться невозможно.

Похоже, этот парень действительно умело обращается со своей силой. Что же… значит, мне остается только показать ему то, что под силу мне!

***

Ударная волна ветра и магии, пусть и ненаправленная в мою сторону, едва не сшибает с ног. Рудо, прижавшись к земле, не отрывает взгляда от двух мечущихся черных фигур в плотном сером тумане. Присев на одно колено и закрыв лицо, я стараюсь рассмотреть еще кого-нибудь, но завеса скрывает все вокруг.

— Рудо, чувствуешь кого-то поблизости?!

Мой верный товарищ отрицательно фыркает, привстав и принюхавшись. И снова отрицательное рычание.

Похоже, магия скрывает запахи…

Едва волны стихают, как раздаются новые. Внезапно слышится треск разрезаемого пространства и снова все стихает, даже развеяв туман и открывая вид полуразрушенной улицы. Шин скрестив руки стоит напротив противника на расстоянии десяти шагов. Один клинок треснул, но откуда-то взялся и второй. Плащ на нем разорвали порывы магии и теперь можно более точно рассмотреть его.

Длинноватые волосы цвета древесной коры развивает ветер, но со лба они заколоты назад, открывая черные глаза и бледное лицо без выражения. На скуле черным цветком вьется татуировка. Гордо подняв голову враг слегка улыбается.

— Неплохие клинки. Не из Кеншира?

— Если там делают такие хрупкие, как у тебя, то я воздержусь от его посещения.

Сухой голос Шина задевает владельца клинков.

— Почему ты так самоуверен?

— Потому что мне нечего терять, — мило улыбается Карасу, срываясь с места. — И потому что уверенность это первый шаг к победе!

Резкий рывок назад не дает парню возможности увернуться и уйти из-под линии удара. Клинок разрушает треснувшую сталь окончательно, окрасив осколки кровавыми каплями их хозяина.

— Хотя самоуверенностью я не страдаю… — прошептав это, он быстро отскакивает назад, уходя кувырком в сторону. — Просто существуют вещи, которые нужно делать чего бы это ни стоило…

Как по команде ураган вновь закрывает улицу, завертев обломки камней и лезвий в воздухе, разрезая жгучими порывами кожу. Припав к земле, я даже не пытаюсь что либо рассмотреть. Внезапно в руку мне вонзается один из осколков. Зашипев от боли, чуть не задыхаюсь от резко развеянной магии. Давление слишком быстро спало.

— Самодовольные маги погибают первыми, чтобы ты знал, — недовольно отзывается голос Сиккигаи.

Я даже не сразу понимаю, что он обращается ко мне. Вскинув голову, встречаюсь глазами с Вороном. Что-то пробормотав, он рывком поднимает меня на ноги и осматривает порезанную ладонь.

— Сам вынешь или помочь?

— Дождешься от тебя!

Резко выдернув светящийся кусочек размера с ладонь, смотрю на не думающую сворачиваться кровь, залившую всю руку. Боли почти не чувствуется. Зато Рудо тыкается носом мне в здоровую руку.

— Все в порядке… Где все?

Оглянувшись на развалины камней, я теряюсь. Несколько ближайших домов просто снесло, раздробив на мелкие камушки. И среди них слегка дергается рука в белой перчатке, а затем Сокол резко с и с криком выныривает из-под обломков.

— Что за магия!?

Смешок Шина я разделяю, только мысленно.

— Остальных не видно, — подытоживает мальчишка, повертев головой. — Ого… дорогу как раздробило. Во сколько же обойдется Мастеру все это?

Грохот позади привлекает наше внимание. Получив отдачу от собственной магии, парень с волосами оттенка шоколада вылезает из под огромного обломка стены.

— Вы слишком беспечные! — злится Шин, поднимая клинки. — Он здесь наверняка не один. Я не могу сражаться и прикрывать вас!

Хлопнув его окровавленной рукой по плечу, с удовольствием припоминаю:

— Тебе же нечего терять? Вот и сражайся сам!

Не очень лестно посмотрев на меня, он обижается, но не отвечает. Слишком сосредоточен на противнике. Встряхнув головой, жалею, что при мне нет ни одного амулета. Считай и помочь ничем не смогу. Присев к питомцу, слегка дергаю его за ухо:

— Рудо? Почему нет?

Пес лишь фыркает и мотает мордашкой, не спуская глаз с парня, осматривающего уцелевший клинок.

— Тебе еще не надоело?

От скучающего вопроса он почему-то вздрагивает и резко вскидывает голову, не верящим взглядом пытаясь понять смысл вопроса. Затем, помотав головой, хмыкает.

— Смотря что ты имеешь ввиду… Хм! Да, надоело! Все!

Разозлившись, враг резко взмахивает клинком, но Шин воспринимает движение как агрессию и собирается отразить атаку магией. Предупредить времени уже не хватит. Сам не понимая зачем, я отталкиваю его, подставляясь под брошенный меч.

— Цукия?!

Вместе с криком обоих согильдийцев меня пронзает боль и на секунду накрывает темнота. Лезвие входит в правое плечо и отбрасывает меня назад. Сразу же выдернув его, зажимаю рану, хоть и знаю, что бесполезно. Кровь сама не остановится. Упав на эту же руку и зажмурившись, все же поражаюсь, что не закричал.

Боль… такое странное слово и ничем не объяснишь…

Весь мир пропадает вместе с иными ощущениями. Лишь жар и боль остаются. И даже никаких мыслей. Все вращается слишком быстро, заставляя сжаться и как-нибудь утихомирить кровь. Но на ум ничего не приходит и даже пошевелиться нельзя.

В сознание я прихожу, когда Рудо, рыча, начинает меня тормошить. Неохотно открыв глаза, удивляюсь тишине. Она резко приходит и если бы не верный друг, подумал бы, что оглушило. Но нет. Перекатившись на живот и привстав, через оседающие клубы песка и земли рассматриваю неясную тоненькую тень. Волна холода взъерошивает волосы и пробегает по коже.

В нескольких метрах стоит тень и от нее тянутся вихри. Что-то в памяти настойчиво бьется, но это заглушает оглушительный бой сердца. Кровь не останавливается.

Где Шин?

Глаза слезятся, но когда все оседает, я замечаю его неподалеку. Кажется, его чем-то отбросило, сильно приложив головой о камни, сейчас он без сознания. Я перевожу взгляд на место, где недавно был мальчишка, но его там не обнаруживаю. И только после этого решаюсь посмотреть вперед.

Как мне и подумалось, тенью оказывается именно она. Белоснежная Смерть. Почему ей дали такое прозвище никто не знает. От амулетов на ее руках медленно тянется полупрозрачное лиловое пламя, переплетаясь с ее длинными развивающимися волосами и разнося по круге душащий, высасывающий жизненные силы холод. От одного взгляда на темный силуэт кровь застывает и холодеет, что-то внутри не унимается, противится и в то же время медленно поддается, утихомиривается и начинает клонить в сон. Смесь страха, отчаяния и умиротворения создает впечатление разливающейся во рту сладости.

Напротив девушки на коленях стоит тот самый маг ветра и еще трое его подельников.

Резкий укол пронзает голову. Тоже почувствовав это, пес рычит. Не знаю зачем и почему, но мой голос безвольно шепчет:

— Иди…

И я проваливаюсь в ледяную темноту.

***

Оглушающий взрыв рассеивается, и это дает мне хорошую возможность передохнуть. Надрывая легкие, я все же успокаиваю дыхание и очищаю мысли.

Больше времени нет.

Вытянув посох вперед, рывком срываю алую ткань, обнажая его сложенные лезвия на двух концах. И пока пыль стоит в воздухе, срываюсь с шага на бег, подбираясь к противнику.

Не важно, что он услышит, такого он точно не ожидает. Преимущество на моей стороне. Такую внезапную атаку никто не отобьет.

Наконец темный силуэт попадается в поле зрения. Помехи почти растворились в воздухе, но он не успеет повернуться.

Этот удар должен многое решить!

Подпрыгнув и замахнувшись, мне едва ли удается краем глаза заметить ужасающе быструю тень, блокирующую мой удар.

Что?! Не может быть! Человек не может перемещаться так быстро!

Звон металлов и напряжение магии отталкивает нас друг от друга. Крутанувшись в воздухе и кое-как сгруппировавшись, все же не падаю, лишь приседаю на колено, сделав посох опорой. Мой новый противник лишь без усилий отскакивает назад с отточенной ловкостью.

— Ты еще кто?!

— Ты чего здесь делаешь? — обиженно протягивает враг.

Наверное, не польстило то, что его прикрыли от удара. Да и нагло прервали его поединок со мной. Честно говоря, его досаду я разделяю в полной мере. Однако забываю о ней, застыв с опущенной головой, стоит прозвучать второму голосу, принадлежащему только что явившемуся человеку:

— У остальных проблемы. Мастер исчез. Иди.

— Почему я должен ради этих неудачников прерывать свой бой? Сама иди к ним!

— Со своей сестрой я сама разберусь! Проваливай!

Вздрогнув, решительно встаю, заставив себя поднять взгляд.

Рядом с парнем стоит высокая девушка с яркими рыжими волосами, подвязанными в высокий хвост, и с истончающими презрение винными глазами. Из одежды на ней темно-алая туника без рукавов, черные шорты и кожаные сапоги. Поверх длинных перчаток прикреплены железные когти со светящимися рунами.

Скорость! Прямо как у Шина…

Обреченно выдохнув, парень скользит взглядом по моему новому оружию с неприкрытым удивлением.

— Мы еще сразимся, — говорит он, прежде чем исчезнуть.

Сана никогда не любила говорить, поэтому вместо приветствия взмахивает рукой.

У них у всех одинаковый стиль боя?

Уже приловчившись, я отскакиваю в сторону. Металлические когти разрывают ветер, промчавшись мимо.

Значит, план остается прежним — укоротить дистанцию.

Снова увернувшись и перекатившись, решаю, что так не пойдет. Нахмурившись, даже не могу понять причину собственного неудовольствия, но принимаю удар, а не убегаю. Уловив перемену, сестра тоже сокращает расстояние, и мы обмениваемся ударами, стараясь быстрее все закончить. Мне почти удается ее зацепить, но, вновь использовав магию, она уходит от удара. Разозлившись, я сжимаю раненное плечо и провожу по лезвиям, оставляя кровь. Руны активируются сами и красное пламя охватывает оружие, не сжигая древко и не раня мои руки. Опять приблизившись, наношу новые удары, которые теперь Сана не заблокирует.

Пламя разрушает магию.

Однако никому из нас так и не удается ранить противницу. Из восточной части города раздается взрыв и столб магии и каменных обломков вздымается на несколько метров вверх, возвышаясь над домами.

— Это что еще?!

Ничего себе магия разрушения!

Однако отвлекаюсь я совершенно зря. Темнота внезапно накрывает с головой и тело перестает слушаться, падая в пустоту.

***

Вьюга развеивается быстро, но звон в ушах не проходит еще долго. Упав на колени, я из-под прикрытых век рассматриваю разрушения.

Словно стихийное бедствие промчалось…

Внезапное осознание приходит в голову. Всего одна единственная мысль, скромный образ помогают отодвинуть боль во всем теле на второй план, забыть про сжигающий вены холод. Протерев глаза рукавом, я оглядываюсь в поисках брата и нахожу его неподалеку, лежащим на раздробленной дороге. Кровь из раны пропитала одежду и продолжает стекать на камни. Только плащ, откинутый назад, остается чистым.

Очень странно вдруг становиться ничего не чувствовать.

Чем ближе ты к смерти, тем дальше от тебя свет. Эта истина живет со мной уже долгое время. Но она никогда не пугала, а все манила ближе, раскрывая сокровенные тайны и знания, о которых никто не догадывается. Но даже владея ей, ты не станешь ее частью. Это она становится частью тебя, забирая чувства как плату в глубины своего источника.

В то место, куда так тянет брата… Там, где нет ни одного цвета, ничего нет…

Толчок в плечо и боль вырывают из пелены мыслей, пронзая голосом:

— Отойди! Ты мешаешь!

Мгновенно отзываются ненависть и страх, взывают к иным воспоминаниям и образам. И пока они решают, что же высвободить первым, другой источник ласкового и знакомого голоса успокаивающе сжимает плечо и отводит в сторону.

— Все хорошо. Мы возвращаемся, и ты давай соберись.

Рефлекторно кивнув и проводив призрак Мастера взглядом, я оглядываюсь и направляюсь на основную дорогу. Больше не льется из инструментов музыка, не журчит ручьями смех людей, лишь шепот холодно касается слуха. Люди расходятся, унося с собой вещи. От ярких цветов почти не осталось следа, лишь полупрозрачный, едва заметный шлейф тянется куда-то в неизвестность.

Такой красивый… Мне… Так его жаль… Почему больше никто его не видит?..

Остановившись посреди потока людей, не обращая внимания на их разговоры и суету, я поднимаю голову, чтобы взглянуть на бледное небо. Затянутое облаками и словно лишенное своего цвета, оно лишь больше печалит и омрачает душу.

***

Тусклый и рассеянный свет едва пробивается сквозь раскрытые окна, освещая длинное и почти пустое помещение. Запах трав и легкого мороза витает над белоснежными покрывалами. В напряженной тишине, кажется, слышен шорох оседающих пылинок.

Это… лазарет гильдии?..

С чувством умиротворения я удобнее укутываюсь в одеяло. Боли вроде не чувствуется, да и мысли проясняются. Вспомнив последние моменты, отложившиеся в памяти, я прихожу к выводу, что меня сильно ранили.

Дверь тихонько открывается и в лазарет заходит девушка в черной безрукавной тунике до середины бедра и в коротких шортах. Ее длинные темно-фиолетовые волосы полностью скрывают глаза и слегка развиваются от легкой ходьбы.

Кто она, я узнаю сразу.

Тихо пройдя мимо спящих больных в дальний угол помещения, она садиться на край одной из пастелей. На ней лежит тот, кто получил самое серьезное ранение.

Всего раз за два дня Шин пришел в сознание и то всего на несколько часов. Никто не беспокоил и даже не разговаривал, чтобы не тревожить его. Помимо Мастера и лекаря к нему впервые приходит кто-то другой.

Почти неуловимый шорох подсказывает, что я не единственный наблюдатель.

Откуда я это знаю? Наверное, прошло уже несколько дней… Странно. Почему не помню, как просыпалась? Мне ведь откуда-то это все известно?

— Ты здесь? — тихо зовет девушка, боясь разбудить парня.

Он не отвечает, лишь вздрагивает то ли во сне, то ли в бреду. А может, услышал ее.

Пересев на стул, стоящий у изголовья, она прикладывает бледную и тоненькую руку к его лбу, почти не касаясь. Тень из-за волос все еще не позволяет увидеть ее глаз, но лицо ничего не выражает, словно дорогой ей человек просто спит, а не тяжело ранен.

Безмолвие вновь занимает главное место в этом крыле и сероватые полы, и каменные холодные стены нагоняют атмосферу мрачности и печали, особенно в местах, где падают тени.

Проходит около десяти минут, прежде чем раздается новый шорох.

Сдержанно застонав от боли, черноволосый парень привстает с кровати, опираясь о край руками. От этого действий белая простынь сползает ему на колени, и вместо рубашки на нем виднеется белоснежная и слегка окровавленная повязка. Его кожа бледнее чем обычно. Либо от усталости, либо от потери крови. Словно заметив неясную тень около себя, он замирает, всматриваясь и находя в ней знакомые очертания.

— Тебе нельзя вставать.

С нежным упреком, девушка надавливает на перетянутые повязкой плечи, заставляя лечь. Порывисто отдышавшись, Шин касается ладони девушки и тут же отпускает, бессильно уронив свою руку на простынь.

— Бывало и хуже.

— Не паясничай.

Они понимающе улыбаются друг другу, и мое сердце невольно сжимается от непредназначенной моим глазам картины. Никогда мне не доводилось видеть ничего подобного. Их тихий шепот ненадолго замолкает и, затаив дыхание, я стараюсь ничего не упустить, мысленно терзая себя за это.

— Спасибо… что пришла… неожиданно, — порывисто говорит Шин, уже не стараясь открывать глаза. — Мне снятся кошмары… Ты останешься?

— Пока ты не уснешь.

— Я хочу заснуть навечно…

— А кошмары?

— Ты будешь рядом…

— Не всегда.

— Пока не умру? Я всегда знал, что это случиться раньше.

Проведя ладонью по темным волосам, девушка шепчет на тон тише:

— Ты не умрешь… Пока не найдешь Его — не умрешь.

Неожиданно радостно улыбнувшись, Шин открывает глаза и смотрит на свою сегодняшнюю гостью.

— Я вспомнил. Прости… Я не ответил тебе тогда в переулке…

— А ты забыл? — с неподдельным удивлением уточняет девушка.

— И мучил себя целый день… Прости, мне показалось, это важно.

Его надрывистый голос становиться хриплым и, закашлявшись, он прикусывает губу от мучающей и ноющей боли.

— Поспи еще немного, — просит девушка, склонившись над ним.

— Я надеялся, меня вылечат магией, — иронично добавляет Шин.

— Прости, я не умею делать такие амулеты… Но могу поискать в городе, в лавках наверняка продают, а ты поспи пока так.

Покорно закрыв глаза и расслабившись, Шин успокаивает дыхание.

На пару минут воцаряется тишина, нарушаемая лишь редкими шорохами простыней.

Нежданное чувство стыда и вины опаляют мой разум. Мне не нужно было видеть этого. Не следовало слышать этих слов. Не случись этого, мне бы никогда не дано было узнать, как сильно изменился Шин. Что могло произойти с ним, сложно представить.

— Не могу… — разрывают тишину хриплые слова. — Здесь много света. Я так его ненавижу…

Ладонь девушки тут же легонько ложиться на прикрытые темными волосами, слегка подрагивающие веки.

— Так лучше?

— Я не засну навсегда, пока ты рядом… обещаю… Но прости мне эту слабость.

— Тогда замолчи.

Тень улыбки скользит по лицу юноши, и он правда слушает наставление девушки.

Через минуту его дыхание выравнивается. Убрав ладонь, девушка стягивает черную ленту с левого предплечья, обнажая бинт, и закрывает глаза спящего парня. Убедившись, что Шин заснул, она встает и тихо уходит, даже не обернувшись на другие кровати.

Когда дверь за ней закрывается, я встречаюсь с изумленными взглядами еще плохо знакомых мне людей. Но я точно знаю, какая мысль сейчас вертится в голове у всех, кто видел то, что сейчас произошло.

***

Раскрыв глаза, я сажусь на койке и встряхиваю спутанными волосами.

Жуткие тени и призраки скользят по шершавым стенам, коварно улыбаясь и даже не собираясь прекращать дразнить меня. Хотя их силуэты и скользят по стенам, в лазарете светло и нет ни единого человека. Их смех эхом отдается в голове, заставляя чувствовать холод.

Тяжело вздохнув и осмотрев слегка окровавленную повязку, я понимаю, что хочу уйти. Куда угодно, лишь бы подальше отсюда. В коридоре притих полумрак, но смех так и не выходит из головы. Однако пройдя дальше, понимаю, что это голоса ребят. Едва я успеваю войти в холл, как оживленные разговоры, в кои-то веки не на повышенных тонах, стихают.

Меньше всего мне хотелось именно этого, но уже нет сил лежать в лазарете.

Вздрогнув при воспоминании о кошмаре, невольно начинаю искать глазами сестру, игнорируя любопытные взгляды. Однако все мои планы уходят прочь. Сначала мне слышится звук быстрых шагов и только потом на глаза попадается девушка с алыми глазами. Подбежав и обняв меня, она начинает тихо плакать. Я с усилием преодолеваю боль, в мгновение вспыхивающую в ране.

Только этого не хватало…

Я недоуменно смотрю на Рису, по-прежнему придерживая перекинутую через плечо рубашку левой рукой. Повязка мешает надеть ее нормально.

— Я так испугалась, когда узнала, Шин!

Всхлипывая, Риса прижимается ко мне сильней, словно боится, что я оттолкну ее.

Хотя именно это мне и хочется сделать. В конце концов, кто она мне?

— Скажи уже что-нибудь, — безразлично просит голос у стенки справа.

Вот почему я не заметил ее! Смотрел в холле, а она у стойки…

Мгновенно покраснев, даже не понимая причины, я неловко пробую улыбнуться.

— Я постоянно оказываюсь ранен, это вовсе не проблема!

Получается немного нервно, но тут уж не моя вина. Не люблю публику и зрителей, хватающих каждое слово. Стараясь не обращать на них внимания и тихо вздохнув, кое-как пересиливаю себя и взъерошиваю светлые волосы девушки.

— Сама как?

От неожиданного вопроса Алая Роза слегка отстраняется. Все же в битве ее мне увидеть не довелось, но в сражении она точно участвовала, так как была в лазарете, да и повязки на ее руках и шее говорят о том же. Тем не менее, прозрачные слезы продолжают стекать ей за ворот туники.

— Меня вылечили амулетом. Все хорошо…

— А мне, значит, нельзя?

— Она была при смерти, а амулет дал Мастер, и то его не хватило на полное выздоровление, так что молчи, — подойдя ближе, сестра тихо продолжает: — Тебе ведь это нравится? Тогда какие возражения?

— Это… другое… да и кое-что есть, кажется.

— Могу проверить, — так же безмятежно отзывается сестра.

— Я останусь жив после проверки?

Попытка пошутить оборачивается не в мою пользу, так как сестра задумывается.

— Наверное, — с сомнением протягивает она наконец.

История 4. Новые Тени

Зачем кто-то создал этот мир? Почему мы живем в нем? Почему смотрим на эту безграничную даль, усеянную звездами, словно несбыточными мечтами, и грезим о крыльях? Зачем ищем свободы и от чего?

Ласковый ночной ветер, словно стараясь обнять и утешить, нежно развивает волосы и проходит по коже. Темнота не менее мягко поблескивает вокруг, скрывая ненужные очертания чуждого мира и создавая уютное пространство.

Подтянув колени и обняв их, я стараюсь больше не смотреть на небо. Но непослушные мысли и неясная тень чувств тихо копошатся внутри, не давая покоя.

Даже самые знаменитые маги и алхимики не в состоянии найти ответ, но они не сдаются, желая знать правду. Желая понять откуда взялась магия и почему у некоторых она есть, а кто-то обречен на обычную бренную жизнь. Или, быть может, магия и есть бремя?

Шорох заставляет вздрогнуть. Быстро закрыв глаза, только сейчас различаю мягкие шаги. Так способен ходить только он. Словно почувствовав, что напугал, Шин осторожно подходит сзади и, присев рядом, проводит ладонью по моей щеке.

— Не спится?

Нерешительно заглянув в его почти черные глаза и отыскав там сочувствие и понимание, не могу придумать никаких слов. Медленно обняв и прижав к себе, брат успокаивающим жестом проводит по моим волосам.

— Тебе не холодно? Недавно выпал снег…

— Холодно… очень…

Вздохнув и закрыв глаза, я чувствую, как он скидывает с себя мантию, накинув мне на плечи. От его повязки все еще пахнет кровью и лекарственными травами. Но мне это не мешает.

— Сегодня такая прекрасная ночь, — тихо замечает брат, уткнувшись щекой мне в макушку. — Зимой такая редкость.

— А тебе не холодно?

— Ты меня греешь. Только не усни, а то будить будет жаль… — горько вздохнув, он, наверное, хочет сказать о своей ране.

Не зная, чем утешить или подбодрить, просто обнимаю его, подвинувшись ближе и стараясь не касаться раны. Длинные рукава туники не позволяют рукам замерзнуть.

— Вроде легко, а как-то тяжко на душе… Почему?

Сначала прислушавшись к себе, а потом немного подумав, Шин задумчиво и почему-то шепотом отвечает:

— Это из-за теней…

— Разве их не манит луна? Сегодня ее нигде нет…

— Просто она позади, вот ты и не видишь ее.

Его сердце начинает биться быстрее, но я и без этого понимаю, что он врет.

Если подумать, ночь как дикий зверь манит своим бледным глазом. Его первая половина темная и холодная, а вторая часть светлая и теплая. Они сменяют друг друга, когда зверь ворочается, стараясь рассмотреть мир, который он обволакивает. Или, может, это две птицы, одна феникс, а вторая какой-нибудь дух, вечно гоняющийся за своим собратом.

— А почему ты не спишь? Тебе нельзя напрягаться.

— Кошмары… Хотел погулять и тебя увидел. Лучше останусь вместе с тобой…

Со мной?..

Слова брата затрагивают непонятные чувства внутри, от которых просыпается беспокойство.

— Ты никогда не уйдешь?

— Нет… — осторожно отвечает брат. — К чему вопрос?

— Даже если тебя позовут в Совет? Или нас отправят на разные задания? Или гильдия распадется?

— Откажусь. Буду упрашивать до последнего… Такие гильдии — как Черный мир — не распадаются. А ты? Ты не бросишь меня?

В вопросе проскальзывает нотка надежды.

— Всегда вместе…

Звучит прекрасно…

И не смотря на свои уверения, засыпает все-таки Шин, улегшись на моих коленях со спокойной улыбкой. Вот кого будить действительно жаль. Погладив и подергав его за волосы, все же решаю не будить.

Если мир приносит каждому существу бремя, можно ли избавиться от него?

Тихое завывание ветра и теплое дыхание под рукой не дают вновь забыться и впасть в задумчивость, постоянно напоминая о реальном мире, раскрывающимся прямо перед глазами. О том месте, в котором нам суждено находиться против нашей воли без возможности исчезнуть или уйти.

Нам… обоим.

***

Утренний лучик скользит по векам и вырывает из полусна. А едва удается разлепить их, как приходит понимание.

Мы все-таки уснули на крыше. Вдвоем.

Потянув сестрицу за щеку, не удерживаюсь от тихого смеха. Именно он и становится причиной ее пробуждения, причем, похоже, более тяжелого.

— Доброе утро, — произносит мой голос.

Фыркнув и потянувшись, девушка еще сонными глазами обводит крышу и светлеющее небо в предрассветной тишине. Утренняя прохлада приятно морозит, но привычно напоминают о себе рана и голод.

Остаться бы здесь еще ненадолго… Но если уйдем сейчас, можно будет незамеченными позавтракать. Или лучше пойти в город? Как ни как сегодня продолжение фестиваля с нашим участием. На этот раз точно не отвертеться… А значит, лучше поберечь силы.

Снова потянув щечку, привлекая к себе внимание, с самым бодрым видом проговариваю:

— Время прокрасться на кухню.

Посмотрев на меня какое-то время с непонятным выражением, сестра кивает. После чего, поднявшись, мы вместе слезаем с крыши и осторожно входим в гильдию.

Привычные тишина и полумрак говорят о том, что все еще спят, либо заняты делами.

На кухне тоже никого не обнаруживается и мы с чистой совестью зажигаем огонек, подогревая воду. Вернее, сестра усаживается на скамью, пристально наблюдая за моими передвижениями.

Неужели волнуется за мои раны? И если так, то мне наверняка нужно что-нибудь сказать… Только что именно? В который раз жалею об отсутствии опыта общения с людьми. Но она не чужой мне человек… Что бы я сказал самому себе в подобной ситуации, кроме банального «не бойся, все хорошо»?

— Чем бы заняться кроме отдыха? Надоело уже ничего не делать.

— Шин… давай к Майто сходим?

Все-таки беспокоится…

Вздохнув, неохотно киваю.

Разве он не в гильдии? Опять, что ли, в свою лабораторию смылся…

— Твои глаза правда черные в темноте? Повернись, — неожиданно просит сестра.

Пожав плечами и наконец откопав запечатанную бутылку, ставлю ее на середину стола, заглядывая в глаза сидящей напротив девушки. В полумраке ее глаза по-прежнему почему-то светятся темно-зеленым.

— А мои черные?

Моего терпение хватает на снисходительную улыбку.

Красные. Словно налитые кровью… Не сейчас, естественно, но… При фиолетовом пламени ее магии они окрашиваются в багрово-красный. Этот цвет пугает до дрожи даже меня.

— Твои вообще-то светятся…

— А?..

Поднеся руки к лицу, словно зеркало, девушка недоуменно смотрит на них.

— Да я ни это имел ввиду… В смысле они у тебя просто темнее, но зеленые.

Успокоившись, она склоняет голову к плечу. Всегда так делает, когда думает.

И мне тоже стоит подумать… о ней. Единственная в мире девушка, которую я не понимаю, сколько не наблюдаю за ней, сколько бы нового не узнавал, все остается неразрешенной загадкой. И на этот раз она тоже спасла всех. Если бы она не пришла…

— А что с убийцей?

— Тебе не стоит беспокоиться, — поспешно заверяет она. В изумрудных глазах мелькает боль, но не собственная, и девушка склоняет голову, скрывая ее волосами. — Я разберусь. Мне нужно лишь время.

— Ах, ты так спокойно говоришь о подобном, — вздохнув и взъерошив волосы, я безуспешно вглядываюсь в сидящую напротив собеседницу, пытаясь найти объясненине странным чувствам, беспокоящим изнутри. — Мы ведь семья, помнишь? Могу я ведь хоть иногда тебе помочь?

— Не стоит. Брат не любит ничего делать.

Вскинув голову, сестра спокойно отвечает мне уверенным взглядом.

— Да что ты говоришь. Не ты ли можешь проспать несколько дней подряд?

Отвернувшись и отыскав два бокала, лишь хоть чем-то заняться, я распечатываю бутылку. Аромат ягод и цветов наполняет кухню и прогоняет напряжение, заменяя его уютом. Наполнив бокалы, отражающие тусклый свет, пододвигаю один сестре.

— Знаешь, что это? У каждой гильдии есть свой сорт вина. Гильдейское вино. У нас такое недавно только появилось при случайных обстоятельствах. Я уже пробовал, теперь твоя очередь.

Попробовав на язык, впрочем, как и любую еду или напитки, девушка смелее делает глоток.

— Это…

— Ага.

Присев на край стола, я спокойно выпиваю половину бокала. И пока приятный ягодный вкус растекается на языке, изумрудные глаза сестры переливаются беспокойством.

И правда, так похоже на тот самый вкус… И это теплое чувство, на которое хочется рыкнуть, чтобы исчезло… Вкус счастья, который так мне ненавистен. Что же это был за день?

— Всем доброго утречка! — здоровается звонкий голос на пороге кухни, оглядев скромную компанию.

— Алая роза… Что тебе здесь нужно?

Раздражение в голосе сестры ничего хорошего не предвещает.

Что же ее так сильно разозлило?

— Можно и по имени… — обижается девушка. — К слову, мы ведь не представлены друг другу! Мое имя тебе известно, а как тебя зовут?

Она меня принципиально игнорирует, что ли? И вообще, у нее энтузиазм и жизнерадостность ресурс неисчерпаемый? Ага… а еще тяга к самоубийству. Судя по трещине на бокале, лучше вмешаться.

— Сиккигая Закура… ее имя.

— Кажется, мне знакомо… странно даже.

Трещина расползается сильнее, издав еле уловимый звон.

— Я, наверное, называл его при тебе раньше, — ничуть не смутившись лжи, киваю на бутылку. — Будешь, ты ведь не пробовала его?

Вдруг смутившись, Риса скованно улыбается. Сама не заметила, как начала со мной разговор.

— С утра пораньше? Не лучшая идея… Да и красный цвет не из моих любимых. На кровь похоже…

Сестра медленно ставит бокал на стол и поднимает на меня взгляд. Я сглатываю, ожидая чего-то неприятного, однако она обращается ко мне с вопросом:

— Пойдем к Майто?

— Пойдем…

Не сумев отказать, лишь после ухода Закуры я позволяю себе расслабленно развалиться на столе.

— А мне… можно с вами? — застенчиво интересуется Риса, хотя в глазах блестит искорка решительного настроя.

— Наверное…

Мой задумчивый голос не назовешь искренним, но почему у меня такое ощущение, словно сестра опять что-то задумала? К чему бы мне об этом думать? Но она оставила нас наедине, забыв про завтрак, чтобы втихаря собраться. Да и она сама могла пойти к Майто в любое время, тем более, когда мы были на больничном. Что-то у меня нехорошее предчувствие.

— Шин? Я не знакома с Майто… Почему он не живет в гильдии?

Посмотрев на девушку, серьезно замечаю:

— Готовься к неприятностям.

И что еще можно сказать в подобной ситуации? Сестричка не только обладает природным обаянием, но и чувствует опасности, магию, перемены и чувства окружающих людей. Так что если ей что-то захотелось сделать, то это точно не с проста.

***

Память людей… такая странная… Никто не запоминает абсолютно каждую деталь своего прошлого, но и важные события со временем забываются. Если хочешь это событие помнить, то особенно в таких случаях они и забываются. Если хочешь забыть… то воспоминания будут постоянно напоминать о себе. Такая вот странная эта память. Что бы человек не делал, от него ничего не зависит… и все же…

Отняв взгляд от выложенной белым камнем дороги под ногами, я смотрю вслед двум силуэтам, идущим бок о бок. Лишь перед выходом они перекинулись парой незначительных фраз на счет беспечности девушки. В такой холод она разгуливает по городу лишь в черной легкой рубашке, шортах и сапогах, только еще прихватив небольшую сумку. Парень же, хоть и сам не одевается так же тепло, накинул мантию и взял оружие.

«Мне не хочется придаваться воспоминаниям».

Голос Шина… совсем не изменился… Почему же он забыл…

— Это точно здесь? Зная тебя, уверенно замечу, что с чувством направления у тебя проблемы и еще какие…

Очнувшись от воспоминаний, я только сейчас замечаю каменный порог одноэтажного деревянного дома с садом, к которому мы пришли. Помявшись и постучав в дверь, девушка с лилового оттенка волосами указывает на окно.

— Смотри. Эти розы он вывел сам, это точно его дом.

— Разве они цветут зимой?

— Именно потому что не цветут, он их и вывел, — отвечает она, самостоятельно открывая дверь и заходя в дом. — Идем.

Черноволосый заходит следом, отодвинув на пути шелковую занавеску в двери и придержав ее для меня. Юркнув в дом, мгновенно чувствую тепло и расслабленность, дополненные вкусным приятным запахом.

По обе стороны холла стоят низкие длинные шкафчики, образующие лабиринт, на котором стоят разные горшочки с цветами и с самыми разнообразными растениями. Из них некоторые светятся оттенками синих и розовых цветов, другие переплетаются над головой или образуют гнезда. Среди них на полках лежит еще много всякой всячины в корзинках и стекляшках, не счесть разбросанных листов бумаги и перьев.

Как красиво… и уютно. Даже немного странно. И это здесь живет алхимик?

Девушка подходит к одной из таких корзинок, наполненной цветными шариками и, достав три штуки, бросает их по очереди нам. Мне достается бледно-рыжий, а парню серый.

— Что это?

— К фестивалю всем нужно съесть по штуке… они безвредные, а их срок действия девять часов.

Так как Шин стоит спиной ко мне, выражение его лица мне не увидеть. Однако, судя по тому, как он дергается при ее словах, это и есть те самые ожидаемые им неприятности.

— И зачем?

Пожав плечами, Закура ест конфету. Не зная, что делать — следовать примеру или нет, спустя пару минут сомнений мы с Шином замечаем неладное. Волосы девушки всколыхнулись и вверх оттопырились кошачьи ушки. Переведя взгляд ниже можно заметить и появившийся хвост. Пошевелив ими, девушка смотрит на Шина, впавшего в задумчивость.

— Шин?

Не понимая, что делать, я заглядываю в лицо черноволосого парня. С виду похоже, что ему не хочется есть конфету, однако и выбросить ее он не может. Игнорируя состояние Шина, девушка разглядывает какие-то предметы и чертежи. Посмотрев на конфету, решительно пробую на вкус и глотаю. Совершенно ничего не ощутив, кроме тающей сладости, лишь вскоре замечаю, что у меня пушистый хвост и длинные ушки.

Шин тоже неохотно ест конфетку, после чего сам тиская себя за уши, изумленно склоняет голову.

— Настоящие, — огорченно подытоживает парень. — Надеюсь, это и правда ненадолго…

— Они поют…

— Что?

Прислушавшись, отмечаю лишь колышущиеся от ветра занавески на открытом окне и дыхание стоящих рядом друзей.

— А вы не слышите? Цветы поют…

И девушка тихо-тихо напевает непонятные слова, мелодично создавая образ мягкой колыбельной и, легонько касаясь листиков с синим свечением, подходит к окну.

У цветов есть свой язык?..

Не сразу заметив, я вздрагиваю от растянувшегося и задевшего меня цветка, явно увеличившемся в размере и словно тянущимся к поющей девушке.

Похоже, им нравится. Поет она красиво…

Посмотрев на парня, почему-то с горечью отмечаю, что ему тоже нравится. А его задумчивый взгляд даже немного раздражает. Испугавшись собственных чувств, думаю, что скорее всего эти изменения из-за повышенных ощущений.

Снизив голос и закончив песню, девушка без предупреждения выпрыгивает в окно.

Замерев на месте, мы с Шином хотим побежать за ней, но тут из узорчатой арки слева выходит юноша, как нельзя лучше вписывающийся в этот странный уголок магических предметов.

Каштановые растрепанные волосы с блестящими крошками, торчащее из-за уха перо, нежно-голубые глаза, скрытые за очками, бледная гожа и ярко выделяющийся румянец на щеках первыми привлекают внимание. Затем и одежда, ткань которой поблескивает серебристыми узорами и составляет сочетание белого, черного и светло-коричневого. Наверное, защищенная от чего-то. Такое у алхимиков не редкость. Из разнообразных мешочков и маленьких сумок на его поясе торчат разные инструменты и баночки.

— Шин! Ты с сестрой? Что-то случилось? — дружелюбно, с ноткой настороженности спрашивает Майто.

При виде наших лиц вряд ли можно подумать о чем-то нормальном, вроде дружеского визита.

— Закура беспокоится без всякого повода… и опять чудит, пошли!

И не сказав больше ни слова, выходит на улицу. Оставшись наедине с мальчишкой, явно младше, однако способнее меня, неловко улыбаюсь.

— Я Акима Риса, новенькая в Черном мире. Приятно познакомиться.

— Есикава Майто, — улыбается он. — Можно просто Май и, честно говоря, я тоже недавно в гильдии. Эмм… а может, все же отложим на потом?

Поняв, о чем он говорит, и кивнув, я выхожу на улицу и едва не врезаюсь в замершего на пороге парня.

— Эй! Ты чего?

Выглянув из-за его плеча, замираю, увидев за калиткой дома девушку и знакомого парня с черными волосами, прикрывающими синие глаза. Удивляет больше всего то, что они оба используют магию и сражаются.

— Опять это происходит, — вздыхает Шин, хлопнув ладонью по лбу.

— О чем ты? — чисто по инерции задаю вопрос, вставая рядом с ним на пороге и внимательно следя за боем. — А вмешиваться не стоит?

Парень лишь качает головой и скрещивает руки, я перевожу взгляд вниз. По звуку шагов позади, понимаю, что и алхимик присоединяется к нам.

Едко-зеленое сияние и темно-фиолетовый дым смешиваются в странный цвет, отторгая друг друга. Девушка безо всякого оружия парирует удары противника и почти не использует магию. Да еще и на короткой дистанции, что усложняет бой, что и так ясно не затянется надолго.

Почему же Шин молчит?!

Отбив локоть парня ногой, Закура разворачивается, наносит удар по ребрам, отскакивает на два шага, приседает и встряхивает ладонью, убирая следы магии с запястья. Отступив на пару шагов, противник замахивается колючим недлинным стеблем, но девушка, юркнув под него, легко заходит ему за спину и наносит удар. Мало того, что парень падает, ударившись лбом об каменную дорогу, так и магия выходит из-под контроля и исчезает. Девушка садится ему на спину, скрестив лодыжки и положив на них ладони.

— Ты проиграл, — легко говорит она. — А был так самоуверен…

Ого, а это благодаря ушкам теперь слышно со столь длинного расстояния? Да и настолько слышно, но и зрение увеличилось…

— И как так вышло?.. — хрипит враг, кое-как вскинув голову и посмотрев на противницу, но не сделав попытки скинуть ее. — В Черном мире… разве были столь сильные волшебники?..

— Ты беспечен и самоуверен в бою. А еще слишком много уделяешь внимание технике, — безмятежно отвечает и склоняет голову зеленоглазая, смотря в пронзительно-синие глаза. — Впрочем, неплохо. Мне нравится, как ты контролируешь эту магию.

— П-правда? Тогда… я могу?..

— Да. Во время поединка я узнала все, что мне нужно. Ты подходишь по правилам нашей гильдии.

— Что и как ты узнала?

— Я не сражаюсь не потому что не люблю… Просто узнав столь многое, я не могу принимать противника за врага, но и друзьями мы стать не могли бы. Это причиняет боль, поэтому я не делаю этого. Разве что иногда, как сейчас… Движения, взгляд, эмоции — все это вместе выдает истинные намерения. Ты старался не навредить мне, а скорее лишить возможности двигаться. Ты смотришь на технику выполнения, выискивая слабости и хитрости. В твоих глазах отражалось немного чувств, но и они мне кое-что подсказали…

Удивленно расширив глаза, парень подавленно молчит.

— Ты сражаешься… — чуть мягче продолжает девушка, — не потому, что ищешь смерти или удовольствие. У тебя есть мечта или цель, к которой ты стремишься. А это самое важное.

— Что ты имеешь в виду? — тихо и пораженно спрашивает синеглазый.

— Черный мир — это дом, в котором люди объединяются с целью стать сильнее, найти свое место в огромном мире, достигнуть мечты, в одиночестве которую не достать, и наконец, ищут друзей, поддержки и помощи. В ней нет места тем, кто просто ради забавы использует магию или хочет прославиться, — слегка торжественно произносит Закура или, возможно, это слова придают такую интонацию. — Первое и второе правило нашей гильдии, но вместе самое важное и единственное правило — «Доверяй своим друзьям. Верь своим друзьям. Уважай своих друзей. Всегда приходи на помощь своим друзьям». И теперь, если ты готов к этому… — соскочив со спины парня и встав, девушка протягивает ему руку, — я протяну тебе руку, чтобы показать свет, таящийся во тьме.

Нерешительно приняв ее и встав, парень удивленно смотрит на девушку, ростом ниже его где-то на полголовы.

— А теперь, я как заместитель Мастера Черного мира окончательно принимаю тебя в нашу гильдию. Как твое имя?

— Йомура Кария… Рад знакомству. А мы… теперь друзья?

Черноволосый склоняет голову в сторону, а девушка, отдернув руку, отворачивается и поспешно проговаривает:

— Ты сам должен найти свой свет.

Всматриваясь в выражение лица Закуры, я лишь поэтому и замечаю эмоции, от которых девушка пытается отгородиться. Новоявленный член гильдии смотрит на нее с невероятной преданностью и восторгом.

— И вот так всегда, — устало замечает Шин, покачав головой и закрыв глаза, видимо, предаваясь воспоминаниям. — Сначала отчитывает самоуаеренных волшебников, словно Мастер… Безошибочно выискивает сильные и слабые стороны и переманивает на сторону света, а затем всегда похожая картина — они смотрят на нее словно на величайшего мага на континенте. А она каждый раз предоставляет это мне, сбегая от ответственности. Вот она, еще одна странность Закуры…

Едва он договаривает и тут же девушка прячется за его спину. Впрочем, напрасно.

— Надеюсь, мы забудем нашу прошлую встречу и начнем все сначала, розочка.

Вздрогнув от раздавшегося совсем близко голоса и, обернувшись, пораженно смотрю, как парень целует мою руку.

— Рад познакомиться с тобой снова и просто счастлив работать вместе!

— Я не…

Еще не состою в группе!

— …буду рада…

Ох нет, ну почему так вышло?! К чему эта вежливость?

Через силу улыбнувшись и осторожно отняв руку, понимаю одну единственную и простую вещь. Парень напротив меня и на пару ступенек ниже явно со всеми девушками так себя ведет.

Просто… принять? Мне нужно просто принять это?..

— Эй, а ты, малышка, уже состоишь в группе? — без улыбки, с искренним интересом спрашивает Кария, совершенно не стесняясь чужого присутствия. — К слову, и если что, можешь звать меня просто Кай.

Со склоненными в сторону волосами парень выглядит мило. Хотя я этого не заметила раньше, лучше так было бы и впредь.

— Я работаю с ним, — тихо отвечает девушка, сцепив руки на спине Шина.

В синих глазах тут же вспыхивает разочарование.

— Ну ладно… А чего вы все с волшебными таблетками?

С таблетками? А он про…

Мгновенно покраснев, лишь сейчас, когда уже поздно, понимаю, в каком виде мне предстоит вернуться в гильдию и, возможно, показаться людям.

— А это мое недавнее изобретение для фестиваля! — смело выглядывает из-за наших спин голубоглазый алхимик. — Меня зовут Есикава Майто и я единственный алхимик в гильдии. Приятно познакомиться. А ты уже сталкивался с такими штуками, да?

— Ага… Приятно познакомиться. А вы принимаете участие в зимнем фестивале? — удивился он. — Эмм… мне тоже можно?

— А ты ни разу не…

Да… Темным волшебникам можно принимать участие в праздниках, если они заключают контракт с комендантом города. Но гильдия Семя кошмара, похоже, ни разу не принимала участия.

— Да, конечно! — оживляется алхимик, настеж распахивая дверь в свое жилище и показывая этим жестом свое радушее. — Держи!

Майто бросает конфетку парню и тот, ловко ее поймав, сразу глотает. Сам изобретатель проделывает тоже самое. Спустя пару минут у синеглазого новичка появляются длинные черные ушки и пушистый хвост.

Совсем как у меня? Нечестно!

Обернувшись и послав мне воздушный поцелуй, Кай примерно складывает лапки за спиной, обращая внимание на Закуру, все еще прячущуюся за спиной Шина. А у алхимика появляется образ щеночка, что-то химичащего над корзиной, после чего она уменьшается до маленького мешочка, почему-то брошенного мне. Прикрепив его к поясу, осматриваю окружающую меня компанию.

— А помимо этого есть какая-то идея? — спрашивает Шин.

— Да, мы уже распланировали две третьих части всего мероприятия, — откликается алхимик в образе щенка. — Подробности будут позже. Пока все должны съесть таблетки, и с этим мне поможете вы. Ты как Йомура? Это будет твоим первым заданием и к тому же это отличная возможность познакомиться со всеми…

— И сразу испортить отношения, — поддакивает Шин. — Больше половины гильдии не станет это принимать добровольно. Все равно что бездомных собак попытаться травой накормить — выплюнут, зато руки покусают.

— Добровольно, Шин, необязательно. Понял?

— Я согласен… Похоже, это весело… — задумчиво соглашается синеглазый, обернувшись через плечо и махнув черным пушистым хвостом. — Давай объединим усилия, а розочка? К слову, мне нравятся редкие сорта винного цвета…

— Назовешь меня так еще раз — продырявлю!

— Чем? — заинтересовывается лис.

— Э-э-э, а это… где же… — растеряно посмотрев на свободный пояс, припоминаю последние дни и события. — Как же… оставила в гильдии!

— Как безответственно, ай-ай.

Едва не зарычав от досады, сжимаю кулаки.

— Хватит лаять друг на друга, — вдруг вмешивается Шин. — Давайте разберемся с этим побыстрее и спокойно насладимся ничегонеделанием.

— Май… а для Шина есть какая-нибудь зелька? — тихо просит девушка, осторожно выглядывая из-за его плеча.

Выглядит это довольно мило.

— Да ладно, я в полном порядке, — вздыхает избалованный заботой парень. — И почему вдруг вспомнила…

— Хорошо, успокойтесь все.

Замахав руками, алхимик скрывается за плотной серой занавеской, оставляя свои последние слова разделить внезапно нависшую тишину, в которой каждый задумывается о своем. Опустив взгляд, безвольно разжимаю руки.

Я не хочу… предаваться воспоминаниям… да?..

Закрыв глаза, не могу понять, почему этот голос, эти слова, так ранят.

Не помнит… Что же мне теперь делать? Я ведь… не могу просто все бросить…

— Вот как… — разрушает тишину тихий голос Карии. — Давайте оставайтесь здесь, а мы с розочкой сами справимся. Попробуем уложиться до обеденного колокола…

И с этими словами парень выталкивает меня за дверь, остановившись только у калитки, видимо, не имея понятия о дальнейшей дороге. Это подтверждает и то, что, лишь осмотревшись по сторонам, он оборачивается ко мне. Я недовольно скрещиваю руки в ожидании.

— И как будем это проделывать?

— Смотрю ты освоился, — я опускаю взгляд на плитку под ногами. — Почему ты вообще решил покинуть прошлую гильдию и перейти в нашу? Думаешь, тебя примут?

— Можно расскажу по дороге?..

Ничего не ответив и развернувшись, неспешно шагаю в сторону особняка, по пути раздумывая лишь об одном — зачем я задала этот вопрос. Новенький молча шагает следом, явно обдумывая слова.

— Я с самого начала знал, что примут меня далеко не все. Но я не друзей искать пришел, так что смирился с участью одиночки. Во многих гильдиях они не редкость, как и в прошлой мне предстояло им стать из-за различности целей, которые преследовал я и сама гильдия. Можно даже сказать, что принятие туда некоторых людей, таких как я и твоя сестра, было недобровольным… точно рассказывать не буду. Могу лишь сказать, что гильдия Семя кошмара была создана специально одним человеком из Министерства и им же сейчас она расформирована, после инцидента на первых днях фестиваля. Так что те, кто остался жив, теперь либо идут в другие гильдии, либо еще что-нибудь делают, работу ищут…

— Ты многое знаешь, — на подозрительный взгляд парень хмыкает и отворачивается. — Зачем была создана гильдия Семя кошмара?

— Нам особо ничего не рассказывали, но все задания, что мы выполняли, нам давал лично тот парень, хотя его внешности никто не знает. И все задания были связаны с вашей гильдией. Убийства, слежка, добыча информации и все такое…

— Что? Зачем?

— Ну, вероятно, у этого человека с вами не особо хороший счет.

— Тебе что, все равно?

— Ага.

Застыв на дороге и обернувшись, недовольно отмечаю спокойное состояние остановившегося напротив человека. В синих глазах застывает серьезность и лишь слегка изогнутый уголок губ говорит о том, что он именно такой реакции на свои слова и ожидает. Однако человеком сейчас его назвать сложно, собственно, и у меня сейчас торчат уши и хвост, более тщательно выдавая эмоции.

— Зачем ты вообще решил вступить в нашу гильдию? И откуда у тебя настолько хороший источник информации?

— На первый вопрос ответ простой — я решил вступить из-за тебя, — легко отвечает он, не стесняясь ехидства. — Но у меня возникает встречный вопрос. Зачем сюда вступила ты? Гильдия Черный мир основана для людей с душевными ранами, так сказала та девушка. А смотря на тебя, не скажешь, словно ты одна из них.

— Это не твое дело… И вообще, меня принял в гильдию Мастер.

— Хорошо. Что касается источника информации, то его нет. Я лично разузнал все сведения. И информация не маленькая, а в местах даже запрещенная. Я могу считывать воспоминания из людей после смерти используя один из секретов магии, что использует и тот, из Министерства. И этот прием мне пришлось использовать множество раз… Я следил, никому не доверял, видел, как они все умирали и допускали ошибки. Поэтому мне и открылись знания. Но мне не встречались те, кто знал те же секреты. Только тот парень… довольно странный, к слову. Не пожелал бы я себе такого врага.

Что?.. Он… убивал?

Наверное, на моем лице все же что-то отображается, так как на его губах появляется снисходительная улыбка.

Да… уж он-то наверняка смирился с жизнью одиночки. Это были не просто слова, он настроен серьезно. Но что за знания магии, о которых он говорит? Секретные приемы, которые никто не использует и от которых можно запросто лишиться жизни?

— Вопросы закончились?

— Нет… Почему ты все мне рассказываешь?

— О-у-у, прокололся… — зачесав наверх волосы со лба и отведя взгляд, парень неохотно признается. — Ты ведь пока не допросишь меня, не отстанешь. Не хочу иметь врага за спиной, следящего за каждым моим шагом.

— Слова подозрительные, особенно, для скрытной личности.

— Поверь, я ничего не скрываю. Эти знания опасны даже для меня, но парочку могу и рассказать. Например, если на убитом маге остался сильный амулет, то в него перейдут все знания и умения владельца.

— Что? Разве такое возможно?

— Ну, дай обычному человеку амулет… и что? Он не станет им пользоваться. Другой же захочет с помощью него стать кем-то значительным, кого боятся и уважают. Он обнажит свою черную душу, если хоть раз использует магию… Это относится не ко всем людям, редко кто-то добросердечно пользуется властью… Она осядет в его крови и он уже не сможет вернуться к обычной жизни. Магия это не то, что легко забывается. Я говорю о том, что амулет и кровь его носителя тесно связаны друг с другом. Ты не снимешь амулет без разрешения хозяина, хотя маг не заколдовывал его. Но после его смерти ты сможешь надеть амулет и в бою будешь знать, как им пользоваться. Мало кто задумывался о природе такого явления, это и есть память, отраженная в нем. Однако через неделю после смены хозяина амулет теряет воспоминания, оставляя лишь банальные «рефлексы использования» помогающие в критический момент.

Наклонив голову и опустив взгляд, я крепче прижимаю скрещенные руки к груди.

И это он понял из наблюдений… а возможно, и опыты проводил, чтобы убедиться в своих догадках. Да он опасен. Хотя на предателя не особо похож, ведь ни слова не солгал, просто не договаривает. Никому не захотелось бы раскрывать свои секреты. И говорит так убедительно… может, это в самом деле правда.

— Я не использую амулеты, так что мне не нужны эти знания, — решительно говорю, поднимаю взгляд. — Однако в нашей гильдии одиночек нет. И тебе сразу придется всем рассказать, что ты из Семени кошмара. И еще рассказать Мастеру о том, что эту гильдию расформировали. Что ты будешь делать?

— Расскажу я все… секрет, что ли? Эти знания бесполезны. И еще… если я сказал, что не против быть одиночкой, то это не имелось в виду и то, что я буду всех избегать. Но и доверять никому не собираюсь. У меня не было друзей лишь потому, что это моя прихоть. Многие предлагали мне группы и союз, некоторые спасали жизнь… но после я всегда безжалостно убивал их, потому что так они хотели поступить и со мной. В этом мире выживают самые сильные и умные. Остальные просто человеческая масса, которой мы управляем. Хищник и жертвы — основополагающий закон жизни.

Прикрыв рот ладонью, я вдруг понимаю, что этот человек действительно меня пугает. В своей жизни он видел множество смертей, да еще и считает себя кем-то возвышенным. Кое-как пересилив себя и отняв руку от лица, чувствую легкий ветерок, прошедший по волосам. Он немного успокаивает мысли, заставляя вспомнить. И тут же приходит мысль, что на этой аллее мы с ним одни, а прошлый поединок так и не закончился.

— Так ты… считаешь себя хищником?

— Хищником меня считают все… — тихо отвечает Йомура, сделав знак рукой, после чего с нее слетает несколько черных лепестков. — Я живу и действую на усмотрение своей цели. И даже если придется пробираться к ней в одиночестве, я не против.

Долетев до земли, они вспыхивают зеленой дымкой и исчезают.

Мы с ним… похожи.

Вздрогнув от этой мысли, не замечаю когда парень успевает сделать пару шагов навстречу, оказавшись совсем рядом со мной.

— Тебе знакомо… это чувство. Поэтому тебя мне и стоит опасться в первую очередь, так что имей в виду — если проиграешь кому-то, я перестану тебя уважать, — и он обходит меня, продолжая свой путь, но шепнув напоследок: — Хочешь стать частью моей коллекции?

Пораженно выдохнув, просто смотрю уходящему силуэту вслед.

Да он… ненормальный.

Обернувшись и послав мне безмятежную улыбку, Кария снова стряхивает с руки несколько черных лепестков. Легкий ветерок подхватывает их, закружив в воздухе, но они все равно рассеиваются туманом.

— Знаешь, почему розы красные? Они впитывают кровь своих врагов, ведь эти цветы считаются хищными. Они всегда выживают, даже если их срезать под корень и посадить на клумбы другие цветы… они все же вырастут снова и оплетут остальные ростки, создав непроходимый колючий кокон. Это тоже закон выживания, розочка.

Прикусив губу и сжав руки, не могу поверить, что он читает меня насквозь. Его слова словно заставляют меня вернуться в прошлое и ощутить давно забытые и ненужные воспоминания.

И особенно… одно из них…

Шин спас меня. Он единственный, кто не отвернулся от меня из-за странного цвета глаз, хотя и не особо обращал на кого-либо внимания, но и против моего общества не имел ничего против.

— Меня зовут Акима Риса, дурак!! — резко шагнув вперед, отгоняю нахлынувшие чувства. — Так что прекрати называть меня так!

Поравнявшись с ним, замечаю легкую улыбку, хотя он и старается ее подавить. И я понимаю, что опять делаю все так, как ему хочется. И это очень сильно злит.

— Закончим с заданием… и если тебе захочется подраться, обращайся в любое время! — вдруг предлагает парень.

Он точно ненормальный…

Отвернувшись и ускорив шаг, сворачиваю в сторону с кольца тропинок, украшенных цветочными клумбами, сейчас спящих под слоем снега. Вдалеке начинают виднеться шпили особняка, поэтому стоит закончить разговор.

— Если вдруг тебя не примут, не приходи ко мне жаловаться, ясно? Мы с тобой друзьями не станем, но и цапаться с тобой у меня нет желания. Просто будем держаться подальше друг от друга.

— Яснее некуда, розочка.

— Сказала же, не называй так! Я не знаю откуда взялось это прозвище, но мне оно не нравится! — отцепив с пояса мешочек, отдаю парню. — Я буду знакомить тебя с остальными, а ты в это время улыбайся и подсовывай им таблетки в еду или куда-нибудь еще!

Кария, ничего не ответив, молча идет следом и задумчиво разглядывает мешочек.

— К слову… почему ты всегда во всем черном?

— Разве предпочтения в выборе цвета одежды не зависят от настроения или вкусов человека? У меня нет причин носить черную одежду, но если хочешь знать… то это просто осторожность. Черная материя хорошо скрывает кожу.

На этот раз у меня заканчиваются вопросы, что не мало его удивляет. Оставшуюся дорогу меня посещают мысли, хотя все они неким образом в итоге связываются с одним человеком. Лишь когда мы заходим в пустующий холл, я начинаю размышлять о предстоящем «задании». Оглянувшись на своего спутника, отмечаю что он с любопытством рассматривает каждую деталь, словно вообще впервые видит такие вещи.

Надо бы для начала в кабинет Мастера зайти…

Неожиданно в холл заходит высокий серьезный парень с огромным псом. Темно-синие волосы, бледно-розовые глаза, черная татуировка на правой руке. Из одежды безрукавная черная туника, на поясе толстая цепь, серые порванные штаны и кожаные сапоги. Одним лшь своим присутствием он подовляет волю и уверенность окружающих.

— Цукия! — при появлении нового человека с плеч словно спадает тяжелый груз, хоть и вместо него приходится мириться с мрачной аурой. — А Мастер здесь?

Недовольно обернувшись и приблизившись, Цукия окидывает нас обоих внимательным взглядом, прежде чем дать ответ.

— Привыкай обходиться без Мастера. Это что за тень у тебя за спиной?

— Новичок… мне его поручили на какое-то время, познакомьтесь…

— Йомура Кария, — спокойно представляется парень, скрепив руки за спиной.

Мысленно мне хочется убить его за такое поведение. Сразу становится ясно, что они не поладят.

— Цукия Ёши, ответственный за соблюдение правил и еще присматриваю за гильдией, — без особой радости отвечает Король. — Надеюсь, за нарушением дисциплины я вас обоих не застану, хотя надеяться следует вам.

— Не волнуйся. Кому как не мне, бывшему члену гильдии Семя кошмара, не знать о правилах и наказаниях за их нарушение? Не думаю, что у вас так же строго с этим, тем более навряд ли у вас действует такая система наказаний, от которой запросто можно умереть, но все же постараюсь быть осторожным, — слегка улыбается синеглазый, выражая противоположный эффект своим словам.

— Славно, — только и замечает Цукия, прежде чем развернуться и уйти.

Его пес, посмотрев на новичка необычным взглядом, направляется за хозяином.

— Вот он какой… Король, — настороженно шепчет парень за моей спиной. — Я меньшего не ожидал… какая харизма, хм…

— Знаешь его?

— Слышал немного… Устроишь экскурсию? Слышал, тут и комнаткой разжиться можно!

Устало вздохнув, делаю несколько шагов вперед, но останавливаюсь. Смысл сказанных Цукией слов добирается до измученного событиями сознания.

— Цукия ведь ничего не сказал по поводу нашего внешнего вида… Мне кажется, он скоро вернется! Бежим!

Схватив ничего не понимающего парня за руку, я быстро взбираюсь по лестнице, направляясь к кабинету. Но уже в коридоре за спиной слышатся шаги, смешанные с топотом лап. Остановившись у двери в кабинет и обернувшись, я встаю совсем рядом с синеглазым, незаметно так вытащив из мешочка таблетку.

— Что у вас обоих за вид?!

У смотрителя нервно подрагивают брови и уголок губ, выдавая его недоброе настроение и возмущение происходящим.

— А у вас что по этому поводу свод правил? — безмятежно интересуется Йомура.

Подбросив в ладони таблетку, непонятно когда отобранную у меня, Кай тенью скользит к смотрителю. Я вбегаю в кабинет, с замиранием сердца слушая возню и рычание из коридора.

Эта гильдия… Черный мир… она просто ужасна!

***