Бесплатный фрагмент - Посреди донской степи

Жизнь

Промчалась жизнь экспресс-составом,

Как будто не жил.

Лишь седины искрится саван

Ледово-снежный.

Считать года — так жил не мало,

А что осталось?

Вагон болячек, что к финалу

Нам дарит старость.

Бывало, вкалывал до пота

И… не бывало.

Но ни чинов не заработал,

Ни капитала.

Особняка нет на Рублёвке,

Шато в Тулузе,

Зато квартира есть в «хрущёвке»,

Совместный узел.

Шесть соток — дача в Подмосковье

На речке Рузе.

Вот так-то, смейтесь на здоровье —

Пред вами лузер.

А впрочем, нет! Поставим крестик

И в дебет тоже.

С женой полвека жили вместе!

Другим — дай Боже.

А дети-внуки! Это, братцы,

Не плюс — плюсище!

Он разных минусов дурацких

Заменит тыщи.

Да, было в жизни всяко-разно…

Добро и худо.

Но костерить её напрасно

Пока не буду.

Почему всё не так?

«Почему всё не так?»

В. Высоцкий «Он не вернулся из боя»

Почему всё не так? Вроде, мы не глупей,

Кое в чём и талантливей многих.

А откуда бардак? Не пойму, хоть убей!

Почему «дураки и дороги»?

Ой ты, гой еси! Пресвятая Русь!

Сохрани-спаси, за тебя молюсь.

Просыпайся, мать, помни главное —

Постарайся стать мудрым равною.

Мы ленивее? Нет! Креативнее? Да!

И природных ресурсов — навалом.

Ну, так дайте ответ, почему же тогда

Отстаём и в великом, и в малом?

Ох, японский Бог! Пресвятая Русь!

Слышишь — смех умолк, видишь — всюду грусть.

Были силы, мощь, да проехали.

Не парчой сверкнёшь, так прорехами.

Я сейчас не хочу обсуждать ВПК,

И в ракетах мы тоже не лохи.

Только горько смотреть, как у нас старикам

Выделяются жалкие крохи.

Ох ты, ёшкин кот! Пресвятая Русь!

То души полёт, то хмельная гнусь.

Воспаришь, потом в пропасть пропадом.

Не тебе закон писан Господом.

Почему в нашей Богом забытой стране

Ветераны живут, как изгои,

И на праздник из стран, побеждённых в войне,

Получают подачки порою?

Ох ты, мать твою! Пресвятая Русь!

Я не ем, не сплю, над загадкой бьюсь.

Но проходят дни, результата нет.

На ушко шепни, подскажи ответ.

Проводы

На полнеба разлился кровавый пожар,

На войну уходил молодой комиссар.

— Не печальтесь, родные, прогоним врагов

И с победой вернёмся до первых снегов.

Вот, тогда заживём хорошо, а пока

Я с отрядом пойду добивать Колчака.

Покачала в ответ головой ему мать —

Возвращайся, сынок, я тебя буду ждать.

Только знай наперёд, милый, правду одну —

Будет проклят народ, что затеет войну.

И учти, тот народ будет проклят вдвойне,

Что гордится победой в гражданской войне.

Ветер свечку вечернего солнца задул,

На войну собирался лихой есаул.

— Вытри слезы, маманя, не хмурься, отец.

Скоро всем нашим бедам наступит конец.

Оттесним комиссаров за дальний кордон,

И свободно задышит наш батюшка-Дон.

Покачала в ответ головой ему мать —

Возвращайся, сынок, я тебя буду ждать.

Только знай наперёд, милый, правду одну —

Будет проклят народ, что затеет войну.

И учти, тот народ будет проклят вдвойне,

Что гордится победой в гражданской войне.

Киноварью рассвет расцветил небосклон,

Уезжал на Кавказ капитан из ОМОН.

Он семью успокаивал — Плачете зря,

Обещаю вернуться к концу января.

Разберемся с затеянной там кутерьмой,

Установим порядок и сразу домой.

Покачала в ответ головой ему мать —

Возвращайся, сынок, я тебя буду ждать.

Только знай наперёд, милый, правду одну —

Будет проклят народ, что затеет войну.

И учти, тот народ будет проклят вдвойне,

Что гордится победой в гражданской войне.

Старая басня

Я с детства помню басню: Щука, Рак,

Ещё и Лебедь, кажется, в придачу

Пытались сдвинуть воз, но враскоряк,

В итоге потерпели неудачу.

На форуме такой же кавардак,

Кто казаком считается по праву?

У этого был прадедом Ермак,

А этот носит «правильную» справу.

Вот этот говорит, что он казак,

Поскольку на Дону живёт в станице,

А этот, хоть и Питерский рожак,

Но кто в джигитке может с ним сравниться?

У этого Георгиевский бант,

Хотя за что получен — неизвестно,

А этот (пусть давно и эмигрант)

За Дон душой болеет пуще местных.

У каждого амбиций до хрена

И куча аргументов крепче стали.

И вместо мира новая война

Идет меж казаками в виртуале.

А воз на прежнем месте у реки

Стоит, как пепелац без гравицапы.

Так что же мы, ответьте, казаки,

Дурнее, чем жиды или кацапы?

Двадцатый

Ой, степные травы манят, как постелька,

Радуга на небе, словно семицветный шлях.

Отдохни, казаче, расстели шинельку,

Брось седло под голову да на часок приляг.

Конь усталый тоже отдохнёт немного,

Он с тобой на пару столько тягот перенёс.

Позади осталась дальняя дорога,

Сколько впереди ещё — то ведает Христос.

Немцы да румыны — с ними было ясно.

Басурманов били, бьём и дальше будем бить.

А потом свои же — белые на красных,

Красные на белых… и куда теперь иттить?

У Шкуро в отряде били коммунистов,

Были у Миронова, да только всё не в прок.

Год двадцатый грозен, ярок и неистов…

А теперь дай Бог найти родимый хуторок.

Ой, степные травы манят, как постелька,

Радуга на небе, словно семицветный шлях.

Отдохни, казаче, расстели шинельку,

Брось седло под голову да на часок приляг.

Детство

Волчьего солнца оскаленный клык,

Россыпь монеток на крепе.

Кажется, в каждую пору проник

Хмель засыпающей степи.

А под копытами пыль да песок,

Песню о скором ночлеге

Голосом скриплым поёт колесо

Старой казачьей телеги.

Из ковыля слышен стрёкот цикад.

Вроде не так уж и много…

Только ведь тянет вернуться назад,

Прочь из московского смога.

Хочешь уйти от пустой суеты?

Вырвись (надёжное средство!)

В край чистоты, простоты, красоты.

Он называется Детство.

Другая сторона

Старинный помним мы адат:

Один казак — другому брат,

А коль на баз пришла беда,

Сосед поможет завсегда.

И с детства внуков учит дед —

Дороже воли слова нет,

Казак всегда идет вперед,

Казак своих не предает.

Тому примеров и не счесть,

Что в жизни так оно и есть,

И братство тверже, чем алмаз,

В боях проверено не раз.

Казак и в наши времена,

Подмога ежели нужна,

То без корежи для братов

Рубаху снять с себя готов.

Но есть другая сторона,

Что явно, может, не видна

И называется она —

Междусобойная война.

Читаю форумы с тоской,

Там снова лай, там снова бой.

Согласья нет, один разлад,

И с братом брат скубаться рад.

Ну почему спокон веков

Идет грызня средь казаков?

Зачем нам нужен внешний враг?

Мы изведем себя и так.

Какие ж поводы для свар?

— Длина мотни у шаровар,

«Присудцы» лучше «городских»,

Одни «казачистей» других.

Не потому ли наш народ

Никто всерьез не признает?

Наверно думают, что он

Застыл на уровне племен.

Национальный вопрос

Дивлюсь на вас, мир ясен, как копейка.

Так кто там от кого произошёл?

Огонь принёс на землю Прометейко.

Как видно по фамилии — хохол.

Чего нам на дерьме снимати пенку?

Гадаете — а хто там был Творец?

Послушайте: Юпитерко, Зевсенко,

Христенко, ёлы-палы, наконец!

Ивашко Грозный — щирый запорожец,

Взгляните лишь на рожу и усы.

А Пётр был хохлом по роду тоже,

Романов — это имя для красы.

А дале вообще без разговоров.

Направлен вектор от России ввысь:

Вот скажем, для примера, князь Суворов —

Суворенко по паспорту — дивысь!

Кутузенко, Нахименко, Платенко…

Не нужно вешать на уши лапшу.

Хохлы с Китаем выстроили стенку,

У — Украина — главный знак у-шу!

Ульяненко, Троцюк и Сталинейко…

Хрущёв? На нём написано — хохол.

А Брежнев (и жена его еврейка)

Не ясно, от кого произошёл?

Ну, Ельцин… комментарии излишни,

Не будем, братцы, сглаживать углы.

Созреть на дубе не сумеют вишни,

Хохлы вокруг, свидомые хохлы.

А вы тут с «казаками», словно дурни.

С суконным рылом да в калашный ряд.

Культурней надо, братцы, быть, культурней!

Иначе власть услышит вас навряд.

В двух словах

Ну что тебе сказать, мой старый друг?

Порой друзья опасней, чем враги.

Закончился вчера казачий Круг,

И всё вернулось на «своя круги».

Коль в двух словах, итог печально прост —

Опять на казаках поставлен крест.

И четверть века жизни псу под хвост

(Прости меня за неприличный жест).

Конечно, для Реестра звук фанфар,

Мундиры, блеск медалей… — лепота!

Но казакам, кто молод или стар,

До этого есть дело? Ни черта!

Народ? Какой народ, помилуй Бог!

Казачеству на нас… ну и т. д.

Таков неутешительный итог

Очередного Круга ВВД.

Наболело!

Надоело быть бандерлогом,

Наплевать на приказ «Служи!»,

Я хочу упереться рогом,

Воспарить над рекою лжи.

Сколько можно быть глупой куклой?!

Сколько можно дурить народ?

Не хочу быть дубиной круглой,

Защищающей власть «господ».

Как бы вы ни старались, суки,

Память предков у нас живёт.

Коль не мы, то сыны и внуки

Шаг за шагом пойдут вперёд.

И засуньте поглубже в анус

Весь ваш беглохолопский бред.

Я — казак, и таким останусь,

И обратного шляха нет!

Как же любо сказать «сословье»

И похерить казачий род,

Но не зря мы платили кровью

В девятнадцатый скорбный год.

Пусть для вас это слышать странно,

Но без толики хвастовства

Я отмечу, мы — не Иваны,

Что не помнят свого родства.

И пока ретивое бьётся,

И пока не ослаб кулак,

За политику инородцев

Не поднимет клинок казак.

Донос

Вот, товарищ комиссар, Вам пишу письмо я,

Потому как промолчать боле не могу.

На душе партийный жар вытворил такое,

Словно талою весной сакмы на снегу.

На Советы у жены давняя обида,

Забывать про этот факт власти не должны.

Ей пришла позавчера вестка из Мадрида,

Не могу я покрывать происки жены.

Знаю я — её семью выбили в двадцатом,

Только брат её, близняш, за кордон утёк.

Я бы эту сволоту обозвал бы матом,

Но культура не даёт (слышь меня, зятёк?)

Он, паскуда, говорит, скоро перемены,

Коммунистов из Руси выгонят взашей.

Эти речи не должны выходить за стены…

Предназначены они для чужих ушей.

Если Вы мою жену заберёте, честно,

Я ведь буду только рад, всё же — коммунист!

Я бы этих казаков, бунтарей известных,

Всех под корень! Жаль, что сам по жене не чист.

Он же, форменный беляк, не сложил оружье,

Служит в армии Франко, я не виноват.

Кто же знал, когда жене становился мужем,

Что позорищем её станет ейный брат.

Так что, ежели чего, подпишу бумагу,

Весь казачий род сослать прямо в Магадан.

Вот, товарищ комиссар, с болью и отвагой,

С уваженьем и т. п., Моня Цукерман.

Ответ сверху

О каком таком признаньи

Речь ведёте вы?

Ждите лучше указанье

Свыше, из Москвы.

Вы полезли в воду снова,

Не узнав, где брод.

Вообще забудьте слово

Глупое «народ».

Становиться неуместно

С этим на дыбы,

Ваши предки, как известно,

Беглые рабы.

Коль казацкое сословье

Возрождать с аза —

Это можно, на здоровье,

Тут мы только за!

Спустим планы по составу

Каждому полку

И носить дозволим справу

С шашкой на боку.

Чтобы были вы красивы, —

Цацки вам на грудь!

Раздадим казачьи ксивы,

Ну и с Богом, в путь!

Коль с лампасом шаровары

Ты, казак, надел,

То тушить в лесу пожары

Ныне — твой удел,

Разгонять самозабвенно

Плетью всякий сброд.

Так забудешь постепенно

Мысли про народ.

Из Кремля суровым зраком

Видим всю страну,

Знаем точно, что казАкам

Нужно на Дону.

Атамана вам покруче

Вышлем, побурей.

Он казачеству научит,

Даром, что еврей!

Ну а коль, не дай вам Боже,

Вздумаете прыть

Показать, то снова можем

Лавочку прикрыть.

Станет жизнь кислей кизила,

Превратится в ад.

Аль забыли то, что было

Век тому назад?

Ксива

Аллилуйя, казаки!

Это ли не диво?!

С лёгкой Батькиной руки

Выдадут нам ксиву,

В коей подпись и печать

Подтвердят «де юре»,

Что тя можно величать

Казаком в натуре,

Что, мол, ты — не сукин кот

И не лапоть серый,

А что кровь в тебе текёт

Та, что надо (в меру).

Чтобы мог наш Президент

Впредь, не тратя нервы,

Казаков в любой момент

Оценить резервы.

Нету ксивы? Стало быть

Не казак ты вроде,

Нычит можешь позабыть

О фамильном роде.

Ты — москаль, а може — жид

И никак иначе!

Так что, паря, дорожи

Ксивою казачьей.

И запомни лишь одно:

Сила вся в бумажке!

Без бумажки ты г***но,

Хучь бы и при шашке.

Пташка

Ты о чём свистишь-поёшь, маленькая пташка?

Почему скажи-ответь песнь твоя грустна?

Я пойму твою печаль, самому так тяжко,

В горле косточкой стоит чёртова война.

Вот и осень на дворе. Погоди немножко,

Ты с другими улетишь стайкой, за моря.

Я ж останусь здесь хлебать горе полной ложкой,

И уверенности нет в том, что не зазря.

Эх, вот так бы мне домой полететь по небу,

Без обстрелов в тишине отоспаться всласть,

Выпить крынку молока с тёплым, мягким хлебом,

Да с женою на постель чистую упасть.

Ничему не учат нас прежние уроки.

Мы забыли, а они ясно говорят

То, что войны вообще подлы и жестоки,

А гражданская война хуже всех стократ.

Ну, давай уже лети, улетай, пичуга.

Через несколько минут загрохочет «Град».

Людям вновь пришла пора убивать друг друга.

Пусть, певунья, хоть тебя минет этот ад.

Подумайте, братцы…

В голове у многих манная каша,

Старый опыт перенять не пора б ли?

Ить война-то эта, братцы, не наша.

Как обычно, наступаем на грабли.

Ой, верёвочка, да сколько ни вейся,

Но конец найдётся, рано ли поздно.

Издаля видать еврейские пейсы,

Очи чёрные на мир смотрят грозно.

Украина ли, Россия, Европа?

Для любой страны готова могила —

Гейропейцы, россияне, укропы,

Коли пляшем не под «Хава нагила».

Али мало на наш век революций?

Али крови нашей пролито мало,

Чтобы снова жизни класть за кибуцы,

За чужие кошеля-капиталы?

Порошенко — это мелкая сошка,

И Обама — кандидат недостойный.

Ну подумайте, ребята, немножко:

Для кого важны подобные войны?

Так какого хрена лезем в болото?

Али мало дел у нас на Присуде?

Получить адреналина охота?

От, какие-то мы странные люди.

Коляда давал завет непреложный,

Чтобы мыслить не могли о чужбине,

Только мы решили — нам всё возможно,

Ой, аукнется казачья гордыня.

Нас под видом доброй помощи братской

Под знамёнами фиктивной свободы

Заставляют против братьев сражаться

Интриганы-олигархи-уроды.

Казаки, молюсь я господу Богу,

Чтобы каждый шаг наш был осторожен.

Не кидайтесь без ума на «подмогу»,

Не спешите вынуть шашку из ножен.

Отпор

Мы нахмурим грозно брови,

Скажем строго: «Ну-ну-ну!

Кто там хочет нашей крови,

Провоцирует войну?»

Мусульманским отщепенцам,

Всем, кто лезет к нам на Дон,

Дагестанцам и чеченцам

Наш ответ — «Идите вон!»

Погрозим сурово пальцем —

Хватит гробить казаков

И над нами измываться,

Как над стадом ишаков.

А не то напялим справу,

Серебром сверкнём погон

И найдём на вас управу,

Опираясь на закон.

Обратимся к Президенту,

Не поможет — в Евросуд!

Пусть напишут документы,

Что от пули нас спасут.

И «грачей», конечно, сразу

Тут раскаянье возьмёт,

Ведь разит иная фраза

Посильней, чем пулемёт.

И сквозь слюни, слёзы, сопли

В адрес смелых казаков

Ототвсюду будут вопли

«Ой, простите дураков!

Грех на нас за все деянья!

Ой, позорище и срам!

Пропустите с покаяньем

В православный русский Храм».

Амнистия

Амнистия! Амнистия, браты!

Ломайте пики и тупите шашки!

Забудьте ваши глупые понты,

На радостях примите по рюмашке.

Сидели по углам, как куркули,

Считали, дисциплина — это цацки?

Да кланяйтесь пониже, до земли.

Простил вас ноне батька Водолацкий.

Вам вновь права участников даны

(Не всем, конечно, любым СКВРиЗу)

Общайтесь, но учтите — вы видны

На форуме от верха и до низу.

Да что вы там, объелись белены?

Какие «извиненья», футы-нуты?

А ну-ка смирррна, сукины сыны!

Аккаунт уничтожить — две минуты.

Молитесь на админа, варнаки!

Зазря не задирайте, чай не дети.

Ить от его начальственной руки

Зависит, кем вам быть на этом свете.

Захочет — свет зелёный будет дан,

Казачий форум примет вас в объятья.

А нет — держите бан и прочь в зиндан!

Тут правила простые, так-то, братья.

Чикомас

(на мелодию песни «Замечательный сосед»)

Анекдот хотите, братцы?

Вам поведаю сейчас.

В водоёме водолацком

Объявился Чикомас.

Ой, характер — не подарок,

Доставал он чебаков:

У того плавник не ярок,

Этот не из «дончаков».

Пап-пап, пада-пада-пап-пап,

Пада-пада-пап-пап, пада-пада-па.

Препаскудная рыбёшка,

Перебьёшь соплёй на раз,

Но собой гордился всёшки

Пучеглазый Чикомас.

Делал селфи о любимом

В «ахвицерской» чешуе,

Стать мечтал вторым Налимом

В рыбьей дружеской семье.

Пап-пап, пада-пада-пап-пап,

Пада-пада-пап-пап, пада-пада-па.

Я же главный по скульптуре,

Гуру рыбьих косяков.

Лучше нет меня, в натуре,

Средь рыбцов и чебаков.

Вы — исчадие зловонья,

Типа, быдло, грязь и гнусь.

Птица знаю есть воронья,

Может с нею подружусь.

Пап-пап, пада-пада-пап-пап,

Пада-пада-пап-пап, пада-пада-па.

Хвастуна предупреждали —

Будь скромнее, Чикомас!

Убери свои медали.

Но советы — не указ!

Каждой бочке он затычка,

Только он бывает прав.

Так и плавал, по привычке

Чикомасский нос задрав.

Пап-пап, пада-пада-пап-пап,

Пада-пада-пап-пап, пада-пада-па.

Старики пеняли дурню,

Но стоял он на своём.

Говоря литературно,

Возмутился водоём.

И зазнавшейся рыбёшке

Дали строгий отворот —

Охолонется пусть трошки

Средь родных кацапьих вод.

Пап-пап, пада-пада-пап-пап,

Пада-пада-пап-пап, пада-пада-па.

Шуточный ответ на стих В.В.

Пусть тебя, казак, на небе

Чтит архангел Гавриил.

В синагоге нынче ребе

Всё нам ясно изложил.

Опосля октябрьской свары,

Посередь лихих годов

Ваши земли комиссары

Отписали на жидов.

Так што родичей в станице

Не ищи и сил не трать.

Лишь израилевы лица

Тута можешь повстречать.

От, гляди, выводит сотню

«Казаков» чичас на плац

ПэТэУшный бывший плотник,

Атаман Абраша Кац.

Да, у их усы лихие

И медали в три ряда.

Тольки деды их хвамилий

Не слыхали никогда.

Уходи, не будь обузой,

Возносись на небеса.

Как гутарили хранцузы,

Ты для нас камси-камса.

Памяти Алёны Ходченко (Атаманки)

С дня рожденья не прошло недели,

Двадцать лет… всего лишь двадцать лет.

Что же это, братцы, в самом деле?

Атаманки с нами больше нет.

Вместе с ополченцами Донбасса,

Не таясь, с другими наравне

Под огнём и грохотом фугаса

Нахлебалась лиха на войне.

И казалось, рядом перемога,

Силы супостата на нуле…

Кто бы знал — Алёнина дорога

Кончится в Дебальцевском котле.

Чтоб позора избежать и плена,