Бесплатный фрагмент - Последний чародей

последний чародей

1

Я пишу этот мемуар для тебя, мой сменщик, мой далёкий и незнакомый я сам. Да-да, очень старый дед обращается к себе молодому. Сейчас это трудно понять, а ты и не пытайся. Я, ты и мы, и ещё точно не знаю сколько нас, по воле Центра закольцованы временем. И меняем друг друга на ответственном посту. Я был первым, с кого началась эта невероятная история. Наберись терпения и ты узнаешь как появился последний чародей.

Конечно, твоя вахта пройдёт совсем по-другому, но ты должен знать обо мне. Пусть это станет традицией, а в вахтенном журнале появится и твоя история для очередного сменщика. Когда закончится циклический круг, пройдёт неопределенное колличество времени и ты снова попадёшь сюда, узнаешь всё о себе и даже больше. Пусть в содержании этой многотомной жизненной эпопеи появятся мемуары не только меня, Оправданга Первого, но и Второго, и Пятого, и Десятого. Пусть этот журнал всё-таки даст ответ на вопрос: «Для чего это было нужно?». Я лично так и не понял.

***

Меня зовут, вернее звали, Николай Мамочкин. Сейчас я ношу другое имя. Попробую рассказать всё, как было, не нарушая хронологию событий, положив одну руку на условную библию, а другую на сердце. Кстати, не лгать и зрить в корень мне досталось от предков греческого происхождения. Говорят, мой пращур много путешествовал, жил в Сиракузах и был писарем у самого Архимеда. Все черновики и каракули, чертежи и закорючки учёного он терпеливо заносил гусиным пером на пергамент. А когда великий инженер крикнул своё знаменитое: «Эврика!», выскочил из ванны и голый побежал по улице, писарь бросился следом, еле догнал, протянул покрывало-тОгу и пристыдил учёного: «Прикройся, Архи. Люди кругом. Срамота какая».

Извиняюсь, отвлёкся. Так вот происхождение. Не знаю, с кем, когда и как мой древний родственник сожительствовал, но на сто процентов уверен, что всему виной сицилийские гены. И способность бесконтрольно творить чудеса передалась оттуда. Этот феномен, как змея, незаметно заполз в мой организм, свил гнездо и отложил яйца.

Я тогда работал внешкором в одной провинциальной газетёнке и разъезжал по району в поисках свежих новостей. Во время обеда в местной забегаловке познакомился с официанткой. Милая барышня средних лет, улыбчивая и слегка в теле, разрешила вечером ее проводить домой. Всю дорогу мы увлечённо беседовали, шутили и смеялись. Я почувствовал родственную душу и примагнитился. В конце прогулки защекотала мысль — «это моё». И я напросился на чай. Так и остался. Ее звали Роза. А я иногда называл подругу ласково: «Роза-берёза». Очень хотел ей оду в стихах посвятить, но не успел.

Сначала всё у нас было хорошо, даже очень. Семейная жизнь била ключом. Роза работала в кафе, я — в редакции. Каждый вечер мы счастливые, взявшись за руки, ходили на прогулку на зло местным районным разведёнкам и вдовушкам.

Но судя по тому, как на нас косились трактористы и стахановки с местной птицефабрики, я сразу почуял какую-то недобрую энергетику, похожую на зависть с желанием погубить. Иногда казалось, что тут, в захудалом городишке, живут сплошь колдуны и шаманы, которые только и делают, что пОрчу наводят на красивых девушек и успешных интеллигентов. Порой мне казалось, что я тоже чародей, закончил с отличием курсы Хоттабыча и смогу достойно дать недругам отпор, постоять за своё счастье. Но всё же потерял бдительность. И как-то раз за измену в гневе превратил подругу в древесину.

Когда в лесу собирали грибы, мы с Розой разошлись в разные стороны. Договорились связь держать через спортивные свистки, как у тренеров. Специально купили, чтоб не потеряться. Собрал я лукошко, как слышу позывной от Розы. Ну я туда. И чем ближе подходил к месту, тем отчётливей понимал, что это не свисток, а сладостный женский стон, как предвесник сексуальной кульминации. Не поверил глазам! Сверху Розы лежал какой-то мужик. Не сразу узнал ее директора и хозяина кафе. Тут в груди проснулась проклятая змея, и меня перекрыло, от возмущения и гнева сорвало крышу. Перестарался, это факт. Горе-любовника уменьшил до размеров зубочистки, положил в коробочку и спрятал в карман. А Розе-изменщице хотел только нос немного удлинить, как у Буратино, но что-то пошло не так. Колдовская сила выплеснулась из меня наружу, и результат получился плачевным, бедняжка превратилась в корявое дерево. Но самое страшное в другом. Теперь при виде грибника или охотника она начинает громко скрипеть и просить о помощи, протягивая корявые руки-ветки: «Помоги! Расколдуй!».

Ситуация очень скверная. Уходил мужик в лес за грибами молодой, здоровый, подтянутый, весёлый. А вернулся седым горбатым заикой с обделанными штанами. Можно добавить в этот скорбный список ещё внезапную импотенцию, глазной нервный тик и тахикардию. Женщины городка и соседних посёлков крайне возмущены таким раскладом. Нормальных дееспособных мужиков совсем не осталось.

А я что? До сих пор доказываю местным властям, что моя женщина превратилась в дерево, что на этом месте какая-то природная аномалия. Требую вернуть человека. С одной стороны отомстил по полной. Но легче не стало. Я, конечно, написал статью на эту тему, присёк всякие попытки срубить говорящую берёзу. Заострил внимание на беспробудном пьянстве среди местного населения. Типа — пить меньше надо. Под алкоголем и не такое может привидиться. Хозяина кафе поискали немного и успокоились. Предположили, что мужик слинял куда подальше от кредиторов. К тому же многие в управе имели виды на его забегаловку.

Теперь, когда мне скучно, беру коробочку, вытряхиваю оттуда микропута-любовника и начинаю доставать его трубочкой для коктейлей. Ему естественно не нравится, но он стойко терпит мои тычки и нападки, чувствует вину гад.

2

Однажды я вытряхнул из коробки микроскопического пленника, поставил перед ним крышку от пластмассовой бутылки, накапал в неё из пипетки постного супчика, накрошил рядом немного ржаного хлеба и, выковыривая булавкой из-под ногтей грязь, приказным тоном процедил:

— Ешь, сволочь.

Голодного узника стеклянной коробки из-под кофе звали Илья Алексеевич. Он благодарно отбил низкий поклон и набросился на еду. Отхлебывая из пробки по-собачьи, он то и дело повторял:

— Простите великодушно за Розочку. Бес попутал. Любил я ее сильно, на работу устроил, помогал чем мог, не обижал, деньги давал. Нищета наша российская всему виной. Ведь она женщина эффектная. Ей и того хочется, и этого. А вы, что? Писака из паршивой газетёнки с мизерным окладом, учёный нищеброд? Какое счастье вас ожидало?

Я быстро взял со стола трубочку для коктейля и хлестко врезал мелюзге по спине.

— Ой! — вскрикнул пленник. — Больно!

— Ешь молча, — огрызнулся я и постучал указательным пальцем по столу.

— А второе будет? — дохлебыая суп, пропищал прожорливый микропут.

Я положил в пробку гречневой каши, а сверху кое-как водрузил маленький кусочек сосиски, буквально четвертую часть от тонкого ломтика. Рядом поставил напёрсток с компотом и задумался. Пленный директор кафе «Дружба» задел за живое:

— Давай, Илья Муромец, набирайся сил. Может, в рост пойдёшь? Что мне с тобой делать? Какая польза от тебя? Как на тебе заработать? В цирке показывать?

— Я в прошлом инженер, хорошо в замках разбираюсь. Любой сейф открыть могу. Вот и решение всех проблем. Мы ограбим банк. Нам бы Розу в команду для отвлекающего маневра. Будет стягивать внимание охраны на себя, а также отключать на электростанциях высокое напряжение. Дереву электричество по барабану. Вот только как её от корней оторвать и научить ходить?

Я одобрительно кивнул и в качестве награды дал инженеру-станочнику шоколадную «бусинку» драже «m&m,s». В знак благодарности он немного подёргал вперёд-назад головой и улыбнулся как китаец. Я продолжил мысль: