Бесплатный фрагмент - Помоги моему сыну

***

Резкий стук двери выдернул меня из сна. С трудом сфокусировав расплывающийся взгляд, я увидела силуэт мужчины, застывший на пороге комнаты… Вокруг него струился бледно-синеватый свет, а звук его голоса сопровождало чуть слышное потрескивание, словно за стеной шумело сломанное радио.

— Не бойся меня! Не бойся! — шелестел тихий мягкий голос, вновь убаюкивая меня.

Странным образом страх, как волшебной волной, сменило спокойствие и тепло. Я смотрела на мужчину в дверях, пытаясь понять, сон это или явь! Конечно, для меня это не было сюрпризом, но…

— Не бойся, не бойся! — повторял он, и я почувствовала, что вновь медленно погружаюсь в сон…

Глава 1

За два месяца до этого…

— Ева! Ев! Иди сюда! — услышала я возбуждённый крик мужа и, бросив недомытую посуду, поспешила в комнату.

Димка, показывая на экран ноутбука, где была открыта страница с объявлениями о продаже недвижимости, быстро заговорил:

— Смотри, что я нашёл! Как же мы могли его пропустить?! Смотри, какое интересное объявление — трёшка на Московской, около ста квадратов, восьмой этаж, без ремонта. Цена почти в два раза ниже подобных. Опубликовали семь дней назад, как раз, когда мы начали поиски. Невероятно! Это наш вариант, я чувствую!

— Ну как такое может быть? — удивлённо спросила я. — Мы же все возможные квартиры уже просмотрели. Может какая-то афера?

— Вот давай, прямо сейчас позвоним и узнаем. Может мы его пропустили, потому что объявление без фотографий? — муж и взял телефон.

Давайте знакомится, меня зовут Ева. Димка — это мой муж. Первая любовь, что вскружила нам голову в пятнадцать лет переросла в стабильный брак. В двадцать лет мы поженились, ещё через два года родился наш любимый сын — Вадим. Что может быть лучше?

Димка, у нас весельчак, за тринадцать лет брака с ним, мы от силы раз пять разговаривали серьёзно, остальные разговоры сводились к шуткам-прибауткам. Не скажу, что это меня раздражало, даже, наоборот, тем более все семейные проблемы решались, в основном, без моего участия, Димка справлялся сам и на мои вопросы обычно отвечал: «Не парься! Я всё решу!».

Совсем недавно, довольно неожиданно, я стала наследницей двоюродной тети, которая оставила мне двухкомнатную квартиру в центре Москвы. Продав её, мы, наконец, могли осуществить свою мечту и купить трёхкомнатную квартиру в нашем городе. Вариантов было много, но все либо не нравились мне, либо мужу, либо документы были не в порядке. В общем, к концу недели поисков, мы, расстроенные и уставшие, решили взять тайм аут на пару дней, в надежде, что за это время появятся новые предложения, и мы наконец-то найдём ту самую — самую, нашу квартиру. И тут такое шикарное предложение, которое, невероятным образом, мы пропустили!

Уже через час мы с мужем и моей сестрой Ольгой подъехали к нужному дому, где нас встретил риелтор. Крупный дядечка, метра под два высотой и почти столько же шириной, весь такой спортивный и пружинистый, слово олимпийский борец. Посмотрев на нас сверху вниз, оценивающим взглядом, он предупредил:

— Хозяйка приехать не успевает, в квартире сейчас её мать. Вы особо внимания не обращайте — женщина пожилая и чуток не в себе…

— Вот тебе и причина, почему мы это объявление пропустили, — перебила я этого великана, кидая на мужа выразительный взгляд. — А она дееспособна? Проблем с оформлением не будет?

— Нет, нет! Что вы!? — зачастил риелтор, вздыхая и жестикулируя. — Собственница её дочь, бабуля два года назад оформила дарственную на неё. Всё чисто и прозрачно, не переживайте! Ей, конечно же, квартиру продавать жалко. Понимаете пожилой человек? Привыкла здесь. о после смерти мужа одной тяжело, а тут у них родственников не осталось совсем. Дочь забирает её к себе, в другой город. Так что всё обыденно! Но вы со всеми вопросами обращайтесь лучше ко мне, а то она нам уже нескольких покупателей спугнула. Чуть ли не с порога, начинает причитать: “ Нет, не отдам вам, уходите, окаянные!» и все в таком духе. Хотя по документам она давно не хозяйка, но народ пугается. Ну что? Посмотрим?

Риелтор открыл подъездную дверь, приглашая нас войти.

— Так может народ совсем не бабулю пугается? — выразительно посмотрела на него сестра.

— Да ну что вы! — расплылся в наивной улыбке тот, поняв её намёк. — Я спокойней самого трусливого зайчика, сам пугаюсь при виде, вот таких странных, старушек.

— Слышала, трусливый зайчик, он? — прошептала мне на ухо сестра, когда мы зашли в подъезд. — Бабуся там, поди, от страха причитать начинает, лишь бы зайчика этого не видеть.

Встретила нас и правда очень пожилая женщина. На взгляд самая обычная бабушка из тех, что есть в каждом дворе — три кофточки на ней, два платочка на голове, валеночки, не смотря на май-месяц. Её пронизывающий взгляд был устремлён на меня, других она, словно не замечала и на приветствие ответила только мне. Сразу схватила меня за руку и проскрипела старческим голосом:

— Ну вот, нашлась, дочка! Принимай владения! Теперь могу уйти спокойно! — и неприятно захихикала.

Душу царапнула неясная тревога, призывая обратить внимание на её слова, но мозг уже радовался шикарной находке и рисовал различные варианты ремонта и обстановки. А радоваться было чему! Квартира действительно оказалась большая, очень светлая, а лоджия больше напоминала отдельную комнату, чем стандартный для России метровый балкончик. Единственный и немаленький минус, который должен был тогда, по идее, немного остудить мой пыл — квартира была очень запущенная. Везде паутина, какие-то коробочки, баночки, скляночки, бутылочки, ваточки, ниточки, бумажки — все свалено беспорядочными кучами. Создавалось впечатление, что в этой квартире не живут уже давно, а просто используют, как своеобразный склад для хлама. Несмотря на её захламлённый вид, рассохшиеся окна и двери, вытертый линолеум и лохмотья бумажных обоев на стенах, я желала эту квартиру, как маленькая девочка длинноволосую куклу. Представляете, да? Хотелось немедленно расчистить МОЁ пространство от присутствия посторонней неряшливой женщины.

Но стоило нам только выйти из квартиры и отойти от риелтора — современного Антея, на совещание, как Ольга накинулась на меня:

— Ну, и что ты там ещё рассматривала-то?! Неужели ты не почувствовала, что в квартире тяжело находиться, аж тошнит?

— Да ну тебя, я счастлива… — протянула я, улыбаясь и отмахиваясь от неё. — Что за занудство?! Где мы ещё такие хоромы найдём за такие деньги? Ремонт сделаем, и не будет тошнить.

Димка задумчиво посмотрел на меня и пробормотал:

— Ну что ж, если нравится, тогда берём! — от былой радости, которую он излучал до приезда на просмотр, не осталось и следа.

— Ну, Димка, ну не расстраивайся! Сделаем мы ремонт, пусть дольше и дороже, но ведь и квартира очень дешёвая! — стала я успокаивать мужа.

— Да нет, нет! Нормально все! Просто устал сильно, спать хочу, поехали домой уже! — потрепав меня по щеке, сказал Димка.

— Боюсь, ремонтом вы не отделаетесь, — недовольно бурчала сестра, — впарит вам эта парочка избушку на курьих ножках. Замучаетесь разгребать.

— Прекрати! Нормальная квартира. Не хуже некоторых из тех, что мы смотрели, — отдёрнула я её и, подхватив под руку, повела за Димкой, который уже договаривался с риелтором о встрече в офисе на следующий день.

Сделка прошла без проблем и даже без, традиционно большой, очереди в Росреестре. Хозяйка с матерью через три дня выехали, оставив нам заваленную хламом квартиру. И уже на следующий день, мы с бригадой рабочих приступили к ремонту.

Было решено, выносить весь хлам без разбору, и мебель, и тряпки. Оставили только большое зеркало в коридоре в красивой позолоченной раме. Уж откуда взялся такой раритет у бабули — неизвестно, но смотрелось это зеркало, на фоне старой мебели, с истёршейся полировкой советского производства, довольно нелепо, как бриллиант на фоне щебня.

Ближе к обеду, Миша — главный рабочей бригады, которую мы наняли по рекомендации очень хороших знакомых, показал мне коробку, в которую собирал весь мелкий хлам и осторожно произнёс:

— Хозяйка, посмотрите эти вещи. Уверены, что это можно выкидывать?

В коробке аккуратными рядами выстроились баночки с резиновыми крышками и спичечные коробки, в которых были какие- то мелкие косточки, травки, семена, мелки, камушки. Тряпочки, в которые завёрнуты перья, холщовый мешочек с землёй, связка с ржавыми ключами, чехол от бинокля полный ржавых копеек, и советских, и современных. Пожелтевшие листочки, исписанные непонятным почерком, огарки свечей всех возможных конфигураций и цветов. И маленькие пластиковые пупсики, перемотанные цветными нитками и воткнутыми в них иголками.

— Я как-то увлекался неизведанным, это что-то очень похоже на атрибуты чёрной магии. Непростая бабулька тут жила, — сообщил Михаил, показывая мне содержимое коробки. — По-хорошему это все надо сжечь.

— Так! — воскликнула я, стараясь отогнать от себя неприятные предчувствия. — Ерунда все это! Бабуля просто маялась от тоски. А может внуки игрались, собирали «сокровища». Выносите вниз, только коробку замотайте скотчем, чтобы дети не раскидали, пока машина не приехала.

Я не скептик, отрицать ничего не могу, всякое в жизни может быть, но обсуждать это совсем не хотелось.

— Нет, нельзя! Я вам точно говорю! — не унимался Миша и с надеждой, посмотрев на меня добавил. — А можно я себе это заберу?

— Ой, да забирайте ради Бога! — взмахнула я рукой, поморщившись от досады.

Дальше день прошёл без сюрпризов. Мы успели разобрать все три комнаты и кухню, осталась только ниша в коридоре, которую планировали убрать полностью и освободить место для большого шкафа-купе.

Вечером, уже дома, я рассказала мужу о странных находках в новой квартире.

— Как ты думаешь, в наше время такое возможно? Колдунья в многоквартирном доме, на восьмом этаже тихонько обстряпывает свои ведьмовские ритуалы? — спросила я у него.

Димка серьёзно посмотрел на меня и ответил:

— Думаю, возможно! Я, например, знаю сейчас одну ведьму, которая живёт на четвёртом этаже, вьёт из меня верёвки, и я даже её люблю!

Я возмущенно посмотрела на мужа, а он рассмеялся и обнял меня.

— Ведь не зря она из всех покупателей выбрала именно тебя! Ведьма ведьму видит издалека! Ууууу! Ооооо! Крибли-грибли-крабли! — дурачился муж, размахивая руками. — Так что зря ты отдала Мише бабкино наследство! Метлу она тебе не оставила, случайно?

— Нет, не оставила, — передразнила я его и с улыбкой спросила, — но может быть в современном мире необязательно использовать метлу? Может, сойдёт маленькая красненькая машинка?

— Ну, нет уж, милая! Большая, беленькая тебе больше идёт. — возмутился Димка и тут же усмехнулся. — А на метле тебе было бы намного удобней и безопасней для окружающих. Ха-ха! Давай, карга, отстёгивай свою костяную ногу, вынимай челюсти и в кроватку!

— Хооорооошооо, Кощеюшка! Идууу! — смеясь, подыграла я мужу.

А ночью мне приснился странный сон: мы с Мишей в новой квартире, разбираем нишу в коридоре. Из комнаты вдруг выходит та самая бабулечка и говорит:

— Наверху обои лежат, я специально для коридора покупала, наклей их. Семь рулонов. И ингредиенты мои верни назад!

— Простите, но это уже наша квартира и мы сами будем решать, что и куда клеить, и куда девать ваш хлам, который вы здесь оставили, — возмущённо ответила я.

Бабка пристально посмотрела на меня и сказала:

— Лучше делай, что я говорю, а то он будет недоволен!

Проснувшись утром и отправив мужа на работу, а сына в школу, поняла, что возмущение, которое охватило меня во сне, до сих пор не отпускает. Ну и бабуся! Она от чего-то решила, что теперь во снах будет «командовать парадом». И что мне с ней делать!? Пришлось выпить две чашки кофе с тремя бутербродами, чтобы успокоиться. «Если так и дальше пойдёт, — нахмурилась я, — придётся тратиться ещё и на новый гардероб!» И засмеялась, вспомнив недавно прочитанный статус в соцсетях: «В любой непонятной ситуации успокойся, обними себя, погладь по плечику, пойди, покушай. Береги нервишки». Вот точно про меня!

Глава 2

— Миша, здравствуй. Откуда это добро? — спросила я, входя в квартиру и с тревогой глядя на рулоны старых бумажных обоев, голубеньких в мелкий цветочек, с коричневой разметкой по краю, которые лежали возле двери. Ровно семь рулонов, как в моем сегодняшнем сне!

— Здравствуйте, Ева! Да вот, разобрали нишу, там обои и нашли, остальной хлам уже вынесли. Клеить их, конечно, не стоит, но как укрывной материал пригодится, — деловито ответил Миша.

— Хммм! Эээ… — только и смогла прознести я, ощущая как тревога и возмущение разрастаются во мне всё больше и больше.

— Что такое? Что-то вы побледнели. — с интересом посмотрел на меня он.

— Да нет, нет! Миша, всё выносите, ничего оставлять не надо. Для укрытия купим плёнку или ещё что-нибудь, — пробормотала я, мучительно пытаясь провести взаимосвязь между этими обоями и моим сном. — Если вам что-то нужно из этого хлама, включая обои, можете забрать себе, но из квартиры уносите всё.

— Хорошо, как скажете. — пожал плечами Миша. — Точно ничего не случилось?

— Нет, все нормально, — твёрдо сказала я и, обсудив объем работ на сегодня, поехала к сестре — поболтать.

Моя двоюродная сестра Ольга старше меня всего на три месяца, с самого раннего детства мы росли вместе. И так получилось, что несмотря на то, что у меня есть муж, серьёзно рассказать о своих переживаниях и не быть высмеянной, я могу только ей. А мне просто необходимо было обсудить эти странные совпадения. С Димкой серьёзно разговаривать просто невозможно. С Ольгой же, под хруст пирожных Павловой, можно решить даже самые глобальные проблемы, не прибегая к услугам, новомодных нынче, лайф — коучей и конферов.

***

В зале кондитерской, куда я заехала за пирожными, я невольно стала свидетелем разговора между продавцом — женщиной, лет пятидесяти, наряженной в белый передник с логотипом “ Кэнди Тати» и пожилой женщины с трёхлетней внучкой. Девочка спала в коляске, а её бабушка жаловалась продавцу:

— Вы не представляете, как сын с невесткой вымотались с малышкой! Три года уже, а она спит, как попало. На улице, в машине, у меня, но только не дома. Прям, докука какая-то! И не знаем, что делать с ней. Раньше, когда говорить не могла, просто хныкала и с рук не слазила. Сейчас придумывает какую-то девочку, разговаривает с ней, веселится, а периодами закатывается от плача. Уж и не знаю, чем помочь им. Вот гуляю с ней, хоть три часика в день. Иногда беру к себе с ночёвкой, так спим с ней всю ночь, не просыпаясь.

— Может бабку какую-нибудь найти, чтобы от испуга заговорила? — спросила продавец.

— Да предлагала я! Сын против, говорит: «Мать, оставь эти пережитки прошлого! Ещё в церковь сходи!». Невестка с внучкой по врачам ходят, а толку нет, — кручинилась женщина.

— А что врачи говорят? — вмешалась я в разговор.

— Да ничего конкретного, якобы внутричерепное давление. Она у нас одна из близняшек, вторая малышка умерла на второй месяц после рождения, а Лилечка-слава Богу! -здоровенькая родилась. Я вот уже думаю, может и не придумывает она? Может и правда сестрёнку свою, Милечку видит?

Кондитер красноречиво посмотрела на меня и сказала:

— Ну, это вряд-ли! Но в церковь сходите, с батюшкой поговорите, может он что посоветует.

— Может, перерастёт, все-таки маленькая ещё! — попыталась я успокоить бабушку.

Девочка захныкала во сне, и женщина поспешила к выходу, качая коляску.

— Тише, тише, зайка! Хорошо бы, — пробормотала женщина, — ладно, пойдём мы. Спасибо!

— Вам спасибо за покупку, заходите ещё! — ответила кондитер.

— Слышали? Трое взрослых с одной малышкой справиться не могут, — возмущалась кондитер после ухода бабушки с внучкой, упаковывая мой заказ, — готовы придумать что угодно, даже черта лысого! Только ребёнок же не кукла и плакать тоже должен!

Слышать это было неприятно, хотя, отчасти, я была с ней согласна, но слишком уж категорично она высказывалась и совсем некорректно для обслуживающего персонала обсуждать одного покупателя с другим. Согласитесь? Но видать, потому мы и не относимся к высокоразвитым странам, что у нас, повсеместно, процветает «синдром базара» — со мной обсудили предыдущего покупателя, со следующим меня и так далее. Поблагодарив её, я поспешила попрощаться.

***

Ольга встретила меня со словами:

— Ну что, как там ваша «избушка на курьих ножках»? Ведьма все свои причиндалы вывезла?

— О, Боже! И ты туда же?! — усмехнулась я, закатывая глаза. — Обычная квартира после очень неаккуратной старушки.

— А кто ещё?! Давай, давай, пошевеливайся, заходи и рассказывай быстрей, — поторопила Ольга.

Пока заваривали чай и накрывали на стол, я рассказала ей о коробке, которую забрал мастер Миша, сне и об обоях, найденных в нише.

— Слушай, дурдом! А я сразу тебе говорила, что что-то в ней не так, поэтому и отдавали так дёшево! — вплеснула руками сестра. — Ещё и хлам свой не вывезли!

— Ты, правда, думаешь, что это все не случайность? — спросила я.

— Нет, а ты что думаешь?! Думаешь, это никак не отразилось на квартире? Пусть даже она просто сумасшедшая, но вспомни, что мы читали про энергетику жилья? Помнишь, пьяные, плачущие? — тарахтела Ольга.

— Помню, конечно. Но там же и писали, кстати, что энергетику можно почистить, по-моему, капитальный ремонт тоже своеобразный способ очистки, а у нас все будет новое, и потолки, и стены, и полы. А там может, и батюшку пригласим, — говорила я, — кстати, сейчас в кондитерской женщина с ребёнком странную историю рассказывала.

— Ну, расскажи! Ты знаешь же, как я люблю все эти мистические истории, — умоляла Оля.

Пришлось передать услышанное, сестра сгрызла целую Павлова и выдала:

— Слушай, а почему бы и нет!? Вполне возможно. Дети часто видят, то, что не видим мы.

— О, Боже! Оля! Дети много фантазируют! А не видят!

— Ну да, ну да! — усмехнулась она. — А вспомни, как твой Вадим в четыре года на поминках бабы Ксении всех перепугал? Что тоже выдумал?

Я задумалась, вспомнив тот случай. У моей мамы была соседка, баба Ксения. Её единственная дочь с внуком жили в далёком городе Петропавловске-Камчатском, и она нянчила всех детей в нашем доме, включая меня и мою младшую сестру Лену. Поэтому и звали ее все исключительно бабушкой. К ней обращались за советом или помощью практически все женщины нашего дома, она не отказывала ни кому и по мере своих сил помогала всем, как родным. Без преувеличения, могу сказать, что её любили все. Когда баба Ксения умерла, не помню по каким причинам, но дочь её — Катерина приехать не смогла и хоронили её всем домом, поминки организовали у неё же в квартире в три захода. Уже поздно вечером остались самые близкие соседи, взрослые сидели за столом в одной комнате, а дети играли в соседней, проходной комнате. Когда все уже уставшие, а кто-то и изрядно выпивший, стали вспоминать смешные случаи, происходившие с бабой Ксенией и громко смеяться, мой Вадим отошёл от детей и подошёл к креслу, где любила сидеть усопшая. Постоял немного и подойдя к столу, громко сказал:

— Баба Ксения просит сказать всем большое спасибо, что вы все собрались проводить её!

За столом возникла звенящая тишина, замокли все, даже сильно пьяные — слишком по-взрослому он это произнёс, а Вадим продолжил:

— И ещё она просит не смеяться так громко сейчас, ей это неприятно! И не думать про Катюшку плохо, она её очень любит.

Тут уже не по себе стало нам с мамой. Чтобы успокоить поминающих, я спросила:

— Сынок, а когда баба Ксения тебе такое сказала?

Вадим показал на кресло и произнёс:

— Да вот же она! Улыбается и смотрит на вас!

Жутко стало всем. Многие, попрощавшись, ушли, самые отчаянные стали громогласно произносить поминальные речи. Нет, не скажу, что я отчаянный скептик, но Ольге лучше думать так, а то стоит мне признаться, что я тоже верю в мистику, мы тогда только о ней и будем говорить.

— Что задумалась? — вывела меня из воспоминаний сестра.

— Ой, не знаю даже, вряд ли он мог такое придумать, но может он просто не мог понять, своим детским умом, почему люди смеются, когда кто-то умер. Дети же такие категоричные! Мне тяжело в это верить! Ну, понимаешь же, с медицинским образованием, это очень сложно, — оправдывалась я.

— А, знаешь, что я вспомнила? Как-то девочка, на работе, рассказывала, у неё племянник один из близнецов, второй умер в родах. И вот, этот мальчик с самого рождения тянул ручки к кому-то не видимому. А когда немного подрос, стал играть с кем то, разговаривать. Он тоже, по-моему, плохо спал, плохо ел и его без конца лечили. А как-то раз, когда он зачем-то полез в розетку бабушкиной шпилькой, потому что якобы какой-то друг попросил, они пошли к бабке — ведунье. Она им и сказала, что это брат близнец тянет мальчика за собой, потому что его не похоронили, а оставили в роддомовском морге. Они делали, специальные обряды, в церковь ходили, и вроде бы помогло, — рассказала сестра.

— Оля! Ну, прекрати! Ты же понимаешь, что вряд ли второй близнец умер просто так! Значит, была причина. Может инфекция, может гипоксия, а если учесть, что многие близнецы рождаются раньше времени и маловесные, то вполне возможно, что там и выжившего малыша есть неврология. Может лечение помогло, а может просто перерос ребёнок, и все совпало с этими ритуалами, — убеждала я сестру.

Но она не успокаивалась:

— Ага! Возможно. А как же, ещё с давних времён, была замечена ментальная связь между близнецами? Если одному плохо, то и другому нехорошо!

— Живыми близнецами, милочка, живыми! — уже смеялась я.

— Да ну тебя! — Ольга тоже рассмеялась. — Слушай, а что это за пупсики у этой бабки были? Куклы Вуду что ли?! Ну, слишком круто тогда для такой бабульки! А с соседями ты не разговаривала?

— Нет. Когда!? Я их даже не видела ни разу. Да и что я у них спрошу? “ Скажите, пожалуйста, а что ваша соседка, бабка Нина, с пупсиками игралась? Одёжки им шила?» — возмутилась я.

Ольга усмехнулась, кивая, и сказала:

— Ладно, посмотрю в инете про пупсиков в нитках, может кто-то с ними сталкивался раньше. Давай лучше про ремонт поговорим. Что ты на кухне планируешь делать? Я такой потрясный дизайн нашла! Сейчас покажу!

Ещё пару часов мы проболтали о ремонте, посплетничали об общих знакомых и вполне с хорошим настроением, я отправилась домой, встречать сына со школы.

Остаток дня, до поздней ночи, я прокопалась в интернете на дизайнерских сайтах, разглядывая фото интерьеров гостиных, спален и ванных комнат. Ассортимент картинок был настолько обширный, что голова шла кругом. И оторваться от них было очень сложно! Я даже не сразу поняла, что сплю и как, вдруг, оказалась в свой новой квартире. Долго блуждала по пустым комнатам, поглаживая ободранные стены, примеряя то один, увиденный мною днём интерьер, то другой. Через некоторое время, из коридора донеслись громкие звуки ударов о стены и приглушенные крики мужчины, как будто кто-то пытался вырваться, но ему закрывали рот. Словно пытаются удержать буйного. Тут из коридора в гостиную вышла баба Нина с очень злым выражением лица и свирепо проговорила, грозя своим крючковатым пальцем:

— Раз ты меня не слушаешь, девка, вот и выкручивайся сама, как можешь! Но пеняй на себя!

Проснулась я в ужасе, настолько зловещим был сон.

— Что за ерунда!? — пробормотала я и пошла на кухню, варить кофе.

Часы показывали шесть утра, но спать уже не хотелось, в душе зрела непонятная тревога и я решила провести сегодняшний день в новой квартире, чтобы избавиться от влияния старой хозяйки и тех негативных эмоций, которые остались после сна.

Глава 3

Отправив своих мужчин в школу и на работу, приготовив два термоса с чаем и кофе, сделав бутерброды для себя и бригады, я поехала на улицу Московскую.

К моему удивлению, в квартире был только один мастер.

— Здравствуй, Миша! А что, у нас так тихо? Где остальные? — поинтересовалась я.

— Добрый день, Ева! Двое уехали за окнами, а ещё двое вчера попали в ДТП, оба в больнице со сложными переломами обеих рук, — ответил Миша, отводя взгляд, — но вы не переживайте, я нашёл им хорошую замену.

— Да вы что?! Какой кошмар! Сильно разбились? — ужаснулась я.

— Да в том то и дело, что не сильно! Треснула только рамка номерного знака сзади, но у них, у двоих, руки сломаны. И при том так, что операции делали, спицы вставляли. Ума не приложу, как они так сломались! — недоумевал Миша и пояснил. — Вчера позвонили с завода, два окна готовы, вот они и поехали за ними. Сегодня хотел их уже установить. А тут такое! С окнами втроём мы справимся, а завтра ещё два парня выйдут, и тогда уже займёмся стенами.

— Да уж! Странно, как они так! — сказала я. — Если им, что то надо будет, скажи обязательно. И завтра фрукты привезу, отвезёте им в больницу?

— Ева, да не беспокойтесь! Мы все им сами привезём, у нас бригада хорошая, много лет уже работаем и своих в беде не бросаем.

— Не сомневаюсь, Миш, но все-таки жалко мальчишек. Хоть какое-то внимание от нас. Пойдём пить кофе, пока окна везут, — улыбнулась я и пошла на кухню, разглядывая стены и прислушиваясь к себе.

Несмотря на ободранный вид и пустоту, квартира мне очень нравилась. В грязные старые окна струился солнечный свет, лёгкий ветерок трепал, висящий над окном, обрывок тусклых обоев, солнечные зайчики скользили по серому бетону потолка, в открытое окно долетал шелест весенних листьев и запах цветущих груш. Всё в целом создавало таинственный уют, и на душе было тепло и радостно. Мысленно я ликовала своему удачному выбору, думая: «И никакие бабуси не помешают мне быть счастливой в моей любимой квартирке!»

На кухне из мебели остались только стол со стульями, старые бабушкины шкафы сняли и под ними оказались оштукатуренные стены, испещрённые причудливыми царапинами, в целом они создавали бессмысленный рисунок, словно кто-то чиркал ключом или гвоздём по стенам. Заметив мой изучающий взгляд, Миша сказал:

— Вот тоже разглядывали с ребятами эти иероглифы, так и не поняли, откуда они. Шкафы самые обычные, с задней стороны обычная ровная фанера, измазанная штукатуркой, царапаться там нечему. Даже наклейка заводская осталась на одном шкафу, 1983 год. Скорее всего, как заехали, после постройки дома, в 1991 году, сразу и повесили, перед этим исцарапав все стены. Чудные люди!

— Ну, бабуся-то точно чудная! — улыбнулась я. — То обои ей поклей, то баночки верни, то бояться кого-то советует!

— А что вы с ней общаетесь? Знакомая ваша? — удивился Миша.

— Да нет. Но снится она мне каждую ночь и вечно, что-то требует, — усмехнулась я и рассказала о своих снах. — Может это и ерунда, но обои и правда в нише лежали.

— Обои?! — протянул мастер и тут же вскрикнул. — О, чёрт! Обои! Пацаны же забрали их вчера и перед тем, как поехать, в машину сгрузили.

— О чем ты, Миш? — не поняла я, с любопытством посмотрев на него.

— Бабка-то и правда, непростая! Я же говорил. Вчера ребята забрали себе обои, один хотел на дачу их отвезти, другой в гараже наклеить. Спорили, пока не решили разделить, одному четыре рулона, второму три. Разделили, замотали каждый свою связку и в машину отнесли. А потом в эту нелепую аварию попали. Точно бабка их наказала!

Я скептически посмотрела на Мишу:

— Слушай, Миш, ты серьёзно в это так веришь?! Я верю в развитую интуицию, в вещие сны. Но авария, как наказание за взятые обои — это как-то слишком. Уж извини!

— Верю, Ева! Очень верю, как бы это не смешно звучало. Жизнь заставила поверить, хотя раньше сам смеялся над подобными рассказами и иначе, как выдумкой их не считал. И даже удивлялся, зачем люди такое выдумывают, — снисходительно улыбаясь, сказал Миша.

— Даже не знаю, что такое должно произойти, чтобы так в это поверить, — усмехнулась я, — мне кажется, всему можно найти научное объяснение!

— Как что?! Так вот же у вас уже происходит! И как научно вы сможете объяснить сон об обоях? — посмеиваясь, спросил Миша.

— Вполне возможно, что эти обои я видела, когда в нишу заглядывала и они отпечатались в подсознании, а потом отразились в моем сне. Всё легко и просто! А что с тобой произошло? Почему ты вдруг поверил?

— Ну, во-первых, совсем не вдруг, долго сомневался в своём здравом уме, — улыбнулся мастер, доставая мобильный, — а во-вторых, берите свой кофе и идите в маленькую комнату. Сейчас я пацанам позвоню — узнаю, как долго они ещё будут и начну там окно разбирать. Заодно и расскажу о своих приключениях.

Взяв кружку с кофе, я прошла в комнату, где Миша, разговаривая по телефону, создавал импровизированное место отдыха из походного стула и табуретки, вместо журнального столика.

— Присаживайтесь в кресло, — услужливо предложил Миша, — ребята через полчаса будут, и я успею пару коротких историй рассказать, так сказать начало моего познания в мистике. А было этих случаев предостаточно, может потому, что я после стал все детали подмечать вокруг себя, а может просто время пришло. Готовы? А потом надеюсь услышать научное объяснение от вас!

— Да, эксперт готов, — уловив иронию мастера, ответила я, улыбаясь.

— Ну, тогда слушайте, рассказчик из меня никакой, поэтому страшно не будет, — начал Миша. — Лет 20 назад решили мы с компанией, на пару-тройку дней, поехать с ночёвкой на реку. Расположились недалеко от близлежащей деревни, чтобы при необходимости можно было в магазин сходить или за мясом и овощами к местным жителям. Как позже, оказалось, совсем недалеко было деревенское кладбище и тропинка, которая вела в деревню с реки, шла как раз в метрах пятидесяти вдоль него. Как положено — шашлыки, пиво… Скажу сразу — пьяными мы не были! Уже стемнело, когда мы поняли, что забыли такие штучки зелёненькие, спиральки от комаров. А на реке этого зверья было море. Мы с братом и его девушкой решили сходить к тётке, у которой брали мясо по пути сюда и спросить, может, у неё есть. Машину не стали брать, а пошли пешком, идти было минут двадцать. Когда шли мимо кладбища, ещё шутили — мол, сейчас призрак выскочит и тому подобное. Тут брат обратил наше внимание на странное облако между могилами. Мы присмотрелись и не поверили своим глазам. Там действительно стоял призрак! Повторюсь — мы не были пьяными! Как люди современные, сразу стали выводить гипотезы про газы, игру лунного света и все в таком духе. Но все наши гипотезы лопнули, когда ЭТО начало направляться в нашу сторону. И тогда мы увидели дымчатую фигуру женщины. К сожалению, нервы сдали, и мы рванули оттуда, что было сил. Теперь жалею, интересно было бы посмотреть, что было бы дальше…

— Ужас! Весёлая прогулочка у вас вышла, — передёрнула я плечами.

— Ну, что наука скажет по этому поводу? — скептически улыбнулся Миша.

— Даже не знаю. Надо посмотреть литературу по этому поводу, может какое-то испарение фосфора, — неуверенно произнесла я.

— Ха! Что я только не читал по этому поводу и подобных историй ещё воз и маленькую тележку. С древних времён такие «испарения» видели.

— Нет, ну в такое я верю. Все-таки это кладбище, там много нам неизвестного, происходит, — уточнила я. — Отец мой рассказывал, когда в армии служил, боец один покончил жизнь самоубийством в заброшенном сарае. Его нашли по такой вот дымке, которая над этим сараем висела. Может некоторые души так вот зависают над своим телом?

— Странное у вас, какое-то избирательное, неверие! — искренне удивился Миша.

— Наверное, — засмущалась я.

— Ладно, вот ещё один случай. В начале 90-х, я встречался с девушкой Ингой — «ходил», как тогда говорили. Никакой любви там, естественно, не было, просто симпатия, спортивный интерес, и для меня, и для неё. Она настойчиво заставляла меня сфотографироваться вместе, видимо, чтобы потом перед внуками хвалиться количеством женихов в молодости. А так как я очень не люблю фотографироваться, она постоянно жаловалась, что у нас нет совместных фотографий. В конце концов, мне это надоело, и я согласился на одну единственную фотографию, где мы бы были вдвоём. Как-то так получилось, что почти сразу мы с ней расстались и про фотографии я благополучно забыл. Не прошло и двух месяцев, как я познакомился со своей единственной любовью и окончательно потерял голову, забыв про всех своих бывших подружек и не замечая никого вокруг, кроме неё — моей Жанны. До одного прекрасного дня!

Спустя два года, Жанна согласилась переехать ко мне. К тому времени я уже жил один, родители с младшим братом, окончательно, переехали в дом на даче, а сестру с мужем перевели в далёкий Магадан. Освобождая шкаф для вещей моей куколки, я наткнулся на старые фотоальбомы школьных лет. Каково же было моё удивление, когда среди фотографий первых и вторых классов, обнаружился снимок с той бывшей девушкой. Этого просто не могло быть. Потому что с момента фотографии Инга ни разу не была у меня дома, а значит, не могла тайком положить её в мой альбом. Решив отложить загадку появления фотографии на другой раз, я спрятал снимок подальше, чтобы Жанна не могла случайно натолкнуться на него.

Прошло несколько дней. И вот, когда я в очередной раз вернулся домой из института, меня встретила Жанна, а в руках у неё была… Эта фотография. Я остолбенел:

— Откуда она у тебя?!

— Это я тебя спросить хочу: почему у тебя под столом валяются фотографии? Я делала уборку и нашла её на полу, — обижено произнесла она.

Вот тут уж мне стало немного не по себе. Во-первых, я сам её спрятал в прошлый раз так, что случайно на неё наткнуться было невозможно. Во-вторых, Жанна даже специально бы не смогла её найти, ибо вообще не знала, что она есть. Тогда какого, спрашивается, рожна снимок оказался под моим столом?!

Я забрал фотографию, не вдаваясь в подробности, кто это и откуда, и на этот раз решил перестраховаться, сложил её вдвое, затем ещё вдвое, поместил в маленький кармашек старой школьной сумки и застегнул оба замка. Сумку засунул в дальний угол шкафчика кладовки и закрыл дверцу на ключ. Глупые меры, ну а вдруг?

Однако, всё вернулось в прежнюю колею и через некоторое время я забыл о странном происшествии с фотографией. Мы подали заявление в ЗАГС, и теперь свадьба занимала все мои мысли.

И однажды, когда я сидел дома один, рисуя очередной коллаж для свадьбы, неожиданно раздался звонок в дверь. Это оказалась соседка, принёсшая письмо от своего сына, а по совместительству моего друга и бывшего одноклассника, жившего в другом городе. Да, да, тогда ещё писали письма, — усмехнулся Миша.

Я слушала, не перебивая, было интересно, что будет дальше.

— Я поблагодарил её, и, закрыв дверь, вернулся в комнату. Друг писал о своей семье, сетовал, что не сможет приехать и постскриптум написал: “ Помнишь Ингу? Так вот недавно узнал, что она скоропостижно умерла от пневмонии, несколько месяцев назад». Я пожалел свою бывшую подружку и, дойдя до стола, увидел на листе ватмана какой-то оборванный кусочек бумаги. Не веря собственным глазам, я поднял его и перевернул — это была половина той самой фотографии, оборванная ровно в том месте, где я согнул её, когда складывал в прошлый раз. Только вот на том кусочке, что был у меня в руках, не было меня. Там осталась только Инга…

До сих пор не понимаю, откуда она там взялась?! Такой вот своеобразный привет с того света от Инги. — закончил свой рассказ мастер.

— Бррр! Какая жуть! — растрогалась я, ощущая нашествие мурашек по всему телу. — А вторую половину не находил?

— Нет, хотя и не искал особо, — пожал плечами Миша.

— Ну не знаю даже, что сказать! Зачем кому-то надо было фотографию подсовывать, а потом рвать её? Это к сестре моей, Ольге, надо, она любит такие истории, читает их постоянно на одном из сайтов.

— Я тоже как-то зависал на одном из сайтов, даже писал туда свои истории в надежде найти ответы на свои вопросы. Но там один из администраторов сайта не очень здоровый человек, который нагло и беспардонно пользуется чужим творчеством и считает, что делает великое дело, позволяя писать на этом сайте. Ответов там я не нашёл, хамства от малолетки натерпелся и писать перестал, как и читать, — развёл руками Миша.

— Ну, хорошо. Эти случаи имеют хоть какое-то объяснение, а обои и авария как могут быть связаны? — неуверенно спросила я.

— Ещё не знаю, но то, что связь есть, я уверен. Посмотрим, что дальше будет. А вы не можете узнать, жива ли эта бабуся сейчас? — поинтересовался Миша.

— Вряд ли, они же уехали сразу. Только если риелтору позвонить, — ответила я.

Тут зазвонил телефон мастера.

— Ребята приехали, пойду помогать им. Давайте стул на кухню вам перенесу? Здесь посидеть больше не получится. Пыли и грязи сейчас будет очень много, — предложил Миша.

— Да нет, не надо! Я поеду тогда к Ольге, не буду вам мешать. Завтра приеду уже. Спасибо за рассказы, поразмыслю над ними сегодня, — поблагодарила я Мишу и стала собираться.

Когда я уже была возле входа, меня окликнул мастер:

— Подождите, Ева! Попробуйте позвонить риелтору. Может, будет возможность поговорить с прежней хозяйкой и хоть что-то узнать. Вы близко к сердцу это не принимайте, просто нужно принять, что это есть и всё. А на это нужно время! Приятно было с вами поболтать, буду рад услышать ваши мысли по этому поводу. До свидания!

— До завтра. Попробую позвонить риелтору вечером, — попрощалась я и вышла из квартиры.

Глава 4

Сев в машину, позвонила Ольге:

— Оля, привет! Занята?

— Привет, Ев! Жду китайца, сейчас должен подъехать. А что? — спросила сестра.

— Хотела предложить тебе в кафе сходить, поболтать. Мне мастер истории твои любимые рассказал, думала с тобой поделиться.

— Приезжай ко мне, у меня и поболтаем, я как раз кекс пеку, — предложила Ольга.

— Хорошо, скоро буду, — ответила я и вырулила с парковки.

Ольга моя бизнесвумен, работает с китайцами, сбывая им шубы, бывшие в употреблении. Зачем они им, могу только предполагать, но брать шубы китайского производства никогда не буду. Не уверена, что передо мной эту шубу не носили, как минимум, два поколения женщин, лучше уж побегать в пуховичке.

Только я поднялась к Ольге, как раздался звонок домофона.

— Давай, проходи пока. Сейчас я с карифаном разберусь, и пойдём чай пить, — поторопила меня Ольга и пошла, открывать дверь.

В квартиру зашёл молодой мужчина, азиатской внешности, невысокого роста, очень дорого стильно одет. Но весь вид его портили толстая золотая цепь на груди, витой широкий браслет на руке и рядом с ним какой-то коричневый кожаный шнурок в несколько обвитий. Не успев зайти, он громко заговорил, хохоча:

— Пливет, сестла! Смотли телефона какая у мени! Купила вчела!

— Привет, брат, — напряженно рассмеялась Ольга и, указав на меня, произнесла. — Вот ещё одна наша сестра — Ева.

— Лёха, — зацокал языком китаец, нервно оглядываясь. — Класивая сестла. Шуба ести?

— Ести, ести, — смеясь сказала Ольга, — проходи, давай. Лёха он. Что там за телефон у тебя?

— Дологая, 80 тысяч. Очена дологая телефона, — строго произнёс Леха, протягивая телефон известной фирмы, довольно необычная раскладушка, с одной стороны кнопочный, с внутренней стороны сенсорный.

— Так зачем тебе такая дорогая телефона? У вас в Китае дешевле можно взять, — удивлялась Ольга.

— Ты што!? В Китае очена плохая телефона, китайский! — воскликнул Лёха и стал рассматривать шубы. Перебирал, мял, выворачивал и приговаривал: «Пха, пха!»

— Сколько, сестла? Очена плохая шуба! — наигранно нахмурил брови китаец Леха.

Ольга назвала сумму, Лёха присвистнул и затарахтел:

— Ты што!? Еплст! У мени в Китае сто шуба такая лежит, не надо никто! Плохо сейчас в Китае, очена плохо. Лабота нет, плодажи нет, одна убытка. Шуба все дёшево и дёшево каждый день. Надо честно, сестла. Ты чуть-чуть и я чуть- чуть, ты тысячу и я тысячу.

— А ты, сколько думаешь, я на них зарабатываю? Десять тысяч что-ли? — возмутилась Ольга. — Говори свою цену.

Китаец назвал цену в десять раз меньше, чем просила сестра. Ольга, возмущённо вытаращив глаза, сказала:

— Так, Лёха, не наглей давай. Плохо у них там, тоже мне придумал! У вас дёшево, а у нас дорого — значит нет работы. Все иди, братишка!

— Ну еплст! Давай пакета! — с досадой произнёс китаец.- Я сколо сам ездить буду, сам покупать буду. Дёшево!

— Ну, давай, ездок, с первой поездки печать чёрненькую заработаешь в паспорте и поедешь на родину, — смеялась Ольга, намекая на печать о депортации без права повторного въезда. — Вам нельзя же самим работать, забыл?

— У мени калифана в миглационной, мене можна, — деловито сказал Лёха.

— А пьяным тебе тоже ездить можно? — спросила сестра. — Ты же с утра уже выпивший!

— Можна, у меня калифана в ДПС, — засмеялся Леха, собирая шубы. — Мы с длугами сегодня с девчонками поедем гулять. Ева, поехали с нами? Класивая Ева!

— Давай деньги, жених и езжай уже с карифанами своими. У Евы муж, сын и она не катается с обнаглевшими китайцами, — ответила за меня Ольга и выпроводила его за дверь.

— Слышала? Карифаны у него! Вот где мистика, у нас у русских столько льгот в своей стране нет, сколько у самого вшивого китайца. Они бы нас уже б в асфальт закатали за такое, у себя в Китае. Дурят нас, как могут! — возмущалась Ольга.

— Ужас! Артист! Я бы не смогла так работать, — посочувствовала я сестре.

— Ладно, ну их в баню, китайцев этих. Пошли пить чай, — махнула рукой Ольга. — Расскажешь, что там за мистика опять.

Разлив чай и порезав кекс, мы уселись за стол, и я рассказала истории Миши. Ольга внимательно выслушала и задумчиво произнесла:

— Слушай, я, по-моему, читала их где-то.

— Возможно на сайте? Миша говорил, что писал их на какой-то сайт, — спросила я.

— Точно! Интересненнько! — хлопнула в ладоши сестра. — Знаешь, что я думаю?! За обои и правда бабка их наказала. Ну, сама подумай, как можно в таком ДТП руки сломать?! Там и толчок то небольшой был однозначно. Да и ладно бы один и одну руку, а то двое и по обе руки. Точно не чисто дело!

— Да неизвестно ещё что там за ДТП! Ты не думаешь, что он может что-то не договаривать, чтобы просто не портить впечатление о себе и своей бригаде? Сама же знаешь, как у нас сарафанное радио работает. Пойдут слухи о пьянстве рабочих и всё, прощай заказы! — возразила я.

— А половинка фотографии, знаешь, что означает? Что эта Инга его отпускает. Видать после него не было у неё никого или любила она его сильно, — не слушая мои возражения, сказала Ольга. — А давай, ужин приготовим и пойдём к работникам? Бутылочку вина возьмём, поболтаем с Мишей. Может, и иероглифам твоим найдём объяснение. Хотя это китайца Леху звать надо.

— Ты что!? Димка меня не поймёт. Что я ему скажу? Какой такой ужин с рабочей бригадой? И после бутылочки вина ты и в потрескавшейся штукатурке увидишь тайные письмена, — рассмеялась я.

— Ну и его тоже возьмём с собой, — предложила Ольга и тут же огорчённо протянула. — Хотя с ним не поговорим толком. Он же этого Мишу замучает разговорами о ремонте. Блин, ну интересно же! Что делать-то?

— Сейчас смысла нет ехать. Они окна ставят, Мише точно не до нас, — ответила я, — хочешь, поехали завтра с утра со мной? Завтра два новых работника выйдут, может, и сможем с Мишей поболтать. Только надо бы риелтору позвонить, узнать про бабусю.

— Ну, так звони! — поторопила Оля, кивая на мой телефон.

Единственное, чем смог помочь мне риелтор, это дал номер московского телефона дочери бабуси и предупредил, что раньше шести вечера, по московскому времени, по этому номеру никто не ответит. На наше время это час ночи, звонить в такое время я точно не буду, о чем и сказала сестре. Ольга покачала головой и спросила:

— Неужели, тебе не интересно?

— Интересно, конечно! Но ты думаешь, что она скажет что-то? Ты же видела её. Она мало чего вразумительного сказала за наши встречи! А дочка просто за больную меня примет или вообще разговаривать не будет.

— Ладно, я позвоню сама, все равно поздно спать ложусь. Надеюсь, по телефону она не вспомнит твой голос.

— Хорошо. Ладно, поеду домой. Мои, наверное, уже дома. Завтра тогда созвонимся с утра и поедем вместе на квартиру?

Ольга ответила согласием и, попрощавшись, я поехала домой.

Глава 5

— О! Наша мама пришла, молока принесла, — встретил меня муж, — где была? Что делала?

— Заезжала на квартиру, потом к Ольге. За продуктами заехала, — ответила я и спросила. — Как у тебя дела? Вадим уроки сделал?

— Я тоже заезжал на квартиру, одно окно уже поставили, второе, как раз, устанавливали. Миша рассказал тебе про ДТП? — спросил Димка.

— Да, говорил! Кошмар, как не повезло мальчишкам!

— Думаю, дело не в везении, а в банальном пьянстве. Мастер позвонил утром, и я как освободился сразу поехал туда. Обговорили ещё раз точные сроки ремонта, предупредил, что если будут задержки, то нам придётся отказаться от их услуг. Сама же понимаешь, если будут пить, то за два месяца они не управятся, а Вадиму привыкнуть надо до школы к новому месту.

— Ну да, конечно. Какой ты у меня молодец! — обняла я мужа. — Но мне, почему-то кажется, что нам, наоборот, очень повезло с мастером и всё будет хорошо.

— Хорошо бы, но ты такой добрый лопух. Все прям хорошие у тебя, построже надо быть, — ответил муж, обнимая меня в ответ. — Иди с уроками разберись, мне терпения не хватает, а я пока сумки разберу и ужин разогрею.

— Есть, сэр! — рассмеялась я и пошла к сыну.

Сын у меня большой молодец, учится он отлично, и моя задача просто проконтролировать чистоту в тетрадях и помочь собрать ему вещи. Мне повезло, что он сам справляется и мне не приходится вникать в задания современных учебников, которые могут свести с ума даже самого спокойного родителя своей тупостью и нелогичностью. У нас с Вадимом своеобразный негласный договор: я доверяю ему — он не подводит меня. Хотя так было не всегда, второе полугодие первого класса уроки с ним мы с Димкой делали по очереди и это был ад, и для нас, и для сына. Ко второму классу я пришла к выводу, что это издевательство приносит только страдания всем нам и решила сама контролировать процесс, не втягивая мужа. И наступило долгожданное спокойствие. Вадиму стало легче учиться, мы не путаем его своими методами получения знаний и способами решения задач, которым учили нас, а нам не приходится поражаться, тому насколько современные учителя смогли осложнить такую, на первый взгляд, лёгкую программу. И всем своим знакомым я теперь советую: отпустите ребёнка, не требуйте от него невозможного, не осложняйте ему жизнь, заставляя переучивать ещё и вас. Не прививайте ему установку, что учение — это тяжесть, пусть ему будет в радость. И даже если ваш ребёнок редко получает пятёрки, он получит больше знаний, чем отличник — зубрилка, который учит из-под палки, рассчитывая на свою кратковременную память, по типу сдал тему и забыл.

Поужинав, мои мужички уселись смотреть футбол, а я отправилась в кровать, полистать новый журнал о домашнем декоре и не заметила, как уснула.

Мне снился замечательный яркий сон. Большая ровная поляна с изумрудно-зелёной травой, усеянная разноцветными цветами. Сверху мягко светило солнышко, стелилось нежно голубое небо, с плывущими прозрачными облаками. Настроение было под стать пейзажу — счастье переполняло мою грудь и казалось, что я смогу взлететь и парить над поляной, наслаждаясь её красотой с высоты птичьего полёта. Тут с одного края поляны появился светловолосый высокий парень в простой холщовой одежде, он махал мне рукой и улыбался счастливой улыбкой. Я, не раздумывая, побежала к нему. Но вдруг сзади, раздался женский грубый крик:

— Стой! Не надо! Иди сюда, сказала! Он будет недоволен!

Обернувшись, я увидела на другом краю Нину Корниловну, она громко кричала и размахивала руками, как бы призывая меня бежать к ней. Странным образом, на том краю яркой поляны, прям над бабусей, повисла чёрная туча, на поляну упала тень, и краски изменились до неузнаваемости. Я в растерянности остановилась и посмотрела в сторону парня, он все так же улыбался и махал рукой. Глядя на него я испытывала счастье, а смотря на тёмный край и бабусю, наоборот, раздражение и даже злость. Оглянувшись в очередной раз на светлый край поляны, я прокричала бабусе Нине:

— Всё, надоела!

И рванула, что есть сил на встречу к парню, испытывая чрезмерное счастье в душе. В след мне раздался душераздирающий крик, от которого я проснулась.

— О! Как она достала! — открывая глаза, возмутилась я.

На часах было семь утра, я отправилась готовить завтрак и будить сына в школу.

— Ну, вот кто придумал эту ерунду, что учиться и работать надо с раннего утра, — размышляла я, глядя на сладко посапывающего сына. — Однозначно, этот человек мучился бессонницей. Ладно, ещё взрослые! Но вот зачем мучить бедных детишек с раннего детства заставляя их подниматься к восьми часам в сад, а потом в школу?! Если бы в десять утра начинался рабочий день у всех, было бы намного больше добра в жизни, а то столько зла люди причиняют порой друг другу, только потому, что не выспались.

Разбудив его и отправив умываться, я пошла, варить кофе, и задумалась о своём сне. Надо будет хоть с соседями поговорить. Кого эта бабуся так боялась, переживала, что он будет недоволен?! И почему теперь он должен быть недоволен мной?! Ну и бред! А может это просто ничего незначащий сон? Говорили же нам на психологии, что сны отображают душевное состояние человека, своеобразные игры подсознания. Точно бред, осталось только копаться в подсознании и свихнуться!

***

Через три часа, подъезжая к дому по ул. Московской, я увидела свою деятельную сестрёнку, беседующую с двумя пожилыми соседками.

— Ева! Привет! Иди быстрее сюда, — помахала мне рукой Ольга и я, припарковав машину, поспешила к ним.

— Знакомься, это Валентина Каземировна — наша соседка с четвёртого этажа и её Тори, — представила она женщину с темными волосами и короткой стрижкой, одетую в современный спортивный костюм и кроссовки. Она прижимала к груди маленькую вертлявую собачку. На общий вид женщине можно было дать не больше 40, но вглядевшись в глаза, было ясно, что ей не меньше 60. Видимо моя новая соседка не пренебрегает современными средствами и процедурами по уходу за кожей лица.

— Здравствуйте, Ева! Рада познакомиться, заходите ко мне, если что-то будет необходимо, да и просто заходите! — предложила Валентина Каземировна.

— Здравствуйте! Спасибо большое, обязательно зайдём, — ответила я этой милой женщине.

— Доброе утро, я Антонина Анисимовна, ваша соседка с девятого этажа, прям над вами, — протянула мне руку женщина, полная противоположность соседке с четвёртого. Её наряд состоял из байкового халата и пёстрого передника, а на голове была сооружена обесцвеченная хала «а-ля 70ые». Искренняя приветливая улыбка её, как будто освещала все вокруг. — Вот выскочила мусор вынести, а тут вы. Очень рада познакомиться, так рада, что у нас молодые и хорошие соседи теперь. Нинуша-то с нами ни с кем не общалась. Полковник милиции, как-никак, не по чину мы ей. Ой, ладно заболталась я! Забегайте ко мне в гости чуть попозже, я пироги пеку, чаю попьём, поболтаем. И ты, Валюша, заходи! Мне внучка новые журналы с шитьём привезла, посмотрим — подберём наряды.

— Здравствуйте. Обязательно зайдём, спасибо за приглашение, — ответила я, пожимая руку приветливой соседке.

— Да, да, обязательно зайдём, — нетерпеливо переминалась с ноги на ногу Ольга. — А сейчас нам бежать срочно надо, вы уж извините. Рады были познакомиться, — и потянула меня к машине. — Поехали быстрее.

— Ты чего?! — тихо спросила я. — Мы же даже не зашли?

— Поехали в кондитерку. Не пойдём же мы с пустыми руками к Анисимовне! — в ответ прошептала сестра. — Да и быстро расскажу тебе, что узнала уже.

— Когда ты уже успела?! — изумилась я, заводя машину.

— Да там немного, но хоть что-то для начала, — сказал мой доморощенный детектив. — Оказывается, в эту квартиру в начале 90-х заехала вовсе не баба Нина, а какой-то Виктор Сергеевич с сыном — подростком, жена этого Виктора и мать мальчика умерла незадолго до переезда. От чего неизвестно. А лет через 5—7 появилась эта баба Нина, причём сын исчез неизвестно куда, то ли в армию ушёл и не вернулся, то ли уехал. Но, в один момент некогда, общительный Виктор стал затворником, из дома не выходил, а через пару лет тоже исчез. Кто-то из соседей видел, как его грузили в «Скорую» и всё… Конец связи! Где он и как он — никто не знает. Как хочешь, а звонить придётся им.

— По документам баба Нина оформила дарственную на дочь два года назад, и ни о каком Викторе Сергеевиче там речи не было, — удивилась я и предложила. — Можно риелтору позвонить, он должен знать.

— Да зачем ему звонить!? — возмутилась Ольга. — Он просто заинтересован в продаже и ему достаточно тех доков, которые свидетельствуют о нынешнем собственнике.

— Ну ладно, ладно! Позвоним. На крайний случай можно в Росреестр запрос подать.

— Ага! А Росреестр выдаст тебе справку: “ Бабка Нина уконтропупила своего мужа и его сына, оформила квартиру на себя, а потом на дочь. И сделала она это так-то и так-то»? Нет, надо у бабуси выяснить, что к чему!

— Ну да, если там действительно криминал, так она тебе и скажет! — возразила я.

— Так, давай решать проблемы по мере их поступления, — деловито сказала Оля.

— А есть ли проблемы?! — усмехнулась я. — Или у кого-то бурная фантазия и масса свободного времени?

Ольга возмущённо посмотрела на меня и покачала головой:

— Нет, ну ты неисправима! Пошли за сладостями!

В кондитерской мы купили коробку хорошего чая, банку кофе, набор пирожных и наконец-то поехали на Московскую. Бригада работала, в двух комнатах уже сверкали чистыми стёклами и белыми пластиковыми рамами новые окна. От этого стало ещё светлей и уютней. Дверные проёмы зияли пустотой — старые двери сняли вместе с коробками, обнажив неровные бетонные края межкомнатных перекрытий. Двое новых ребят очищали стены от старых обоев, остальные во главе с Мишей демонтировали окно в большой комнате.

— Ну как тебе? Скажи, классная квартира? Хлам убрали, и сразу так светло стало, — с восторгом оглядываясь, спросила я у сестры.

— Ну, получше, конечно же, но все равно как то не по себе. Дышать тяжело. Почему, интересно? — скривилась Ольга.

— Потому что, нечего придумывать всякую ерунду, — разозлилась я. — Мне здесь просто чудесно дышится!

— Ладно, ладно, не злись, — примирительно сказала Ольга и наклонившись ко мне, прошептала. — Ну и кто из этих красавцев твой мастер?

— Иди на кухню, сейчас позову его, — сказала я и пошла в комнату.

Миша уже освободился и шёл мне на встречу, снимая перчатки:

— Добрый день, Ева! Вы сегодня не одна?

— Здравствуй, Миша! Да, с сестрой. У вас есть не несколько минут? Познакомлю вас, кофе попьём и поболтаем.

— Хорошо, полчаса смогу вам уделить, — ответил он и пошёл на кухню, — заодно и покажу вам ещё пару наших находок.

— О, Боже! Что-то ещё от сумасшедшей бабули? — простонала я.

— Я — Ольга! — протянула руку сестра, как только мы вошли и смущаясь, затараторила. — Рада познакомиться, читала ваши истории на сайте. Вы же под ником «Мастер» пишите? Я, можно сказать, ваш поклонник!

— А я Миша, да это я под этим ником писал, — обескуражено улыбнулся мастер и добавил. — Писал, теперь уже не пишу, но очень польщён! А вы тоже там публикуетесь?

— Да, публиковалась! Теперь не буду, — засмеялась Ольга, — попала под жернова обезумевшего администратора и его фейковых страниц. Вечный бан без права переписки.

Миша рассмеялся в ответ и нарочито нахмурив брови, произнес:

— Дайте-ка угадаю, уж не «Лимончело» ли вы, собственной персоной? — Ольга согласно кивнула, а Миша с улыбкой продолжил. — Я, можно сказать, тоже погиб под этими же жерновами, но на время! На моей памяти, навсегда только одного пользователя забанили. Неужели это и правда вы!? Невероятно! Я не жалею, что больше не с ними. Ответов там я все равно не нашёл, а больше от этого сайта мне ничего и не надо было.

— Действительно невероятно! Это надо же! Я теперь только читаю, мне интересно читать публикации «Клавдии Афанасьевны», “ Вернесты», «Снежинки» и ещё некоторых. Может, позже зарегистрируюсь под другим именем, а сейчас мне и так нормально.

— Так значит ты ещё и «Лимончело»? Ну и имечко! «Лимончело», который пишет! А почему мне не сказала? — с обидой спросила я.

— Уже не пишу, — усмехнулась Ольга, — я только-то, что вижу, могу писать, придумывать фантазии не хватает.

— Так вот почему ты за мою квартиру взялась?! — возмутилась я.

— И правильно взялась, тут есть над чем поразмыслить, — пожал плечами Миша. — Пойдёмте, покажу вам кое-что. Да, Ольга, и давайте на «ты»?

— Да и со мной тоже, если уж нам такое интересное расследование предстоит, — закатив глаза, сказала я.

Мы дружно рассмеялись и пошли в комнату, где рабочие чистили стены.

— Проходите аккуратно, тут все в пыли и штукатурке, не испачкайтесь. Смотрите, видите в углах перевёрнутые кресты? И над окном рисунки в виде звёзд и кругов? Всё это было под старыми обоями, — показал на стену Миша. — Я, конечно, не эксперт, но сдаётся мне, что это художество нарисовано кровью.

— Кошмар! Она ещё более сумасшедшая, чем мне казалось, — пробормотала я.

— Так… Это тоже похоже на пентаграммы, — рассуждала Ольга в полголоса, доставая телефон, — сейчас сфотографирую. Надо показать кому-нибудь знающему…

— А есть такой? — спросил Миша. — Не советую это фотать. Если есть такой человек лучше привести его сюда.

— Так в том то и дело, что нет. И не знаю где такого человека найти. Думала в интернете поискать похожие рисунки, может там и найдётся человек этот, знающий… — развела руками Ольга.

— Ладно, пойдёмте на кухню, не будем ребятам мешать работать. Я вам там ещё кое-что покажу, — предложил мастер.

Мы прошли на кухню, где Миша достал из-под стола пластиковый контейнер, полный ржавых иголок и булавок.

— Вот это добро мы нашли в дверных косяках. Они просто дождём сыпались, когда мы снимали коробки, — объяснил мастер. — Причём на всех межкомнатных дверях и двери балкона. А также входной двери, я осмотрел — их там ещё больше чем в межкомнатных, как внутри, так и снаружи. На следующей неделе будем входную дверь устанавливать, тогда оттуда тоже соберу и сожгу. Самое странное, что не было их только на дверях ванной, туалета и кухни. Я, сказать честно, удивился, когда их там не оказалось.

— Видать, в туалете и в ванне нейтральная территория была, — пошутила Ольга, — стерильный островок без колдовства. А кресты только в одной комнате были?

— Нет, во всех комнатах и коридоре, пентаграммы над всеми окнами, кроме кухонного. Над всеми дверями, кроме ванной, туалета и кухни. Я везде просмотрел и заметил, что все они разные. Обратили внимание?

— Да, по-хорошему бы все сфотографировать. Странно, обычно иголки втыкают, когда хотят навредить хозяевам. Но если она жила затворником, то получается, что она сама их втыкала. Зачем? Ничего не понимаю! — удивлялась сестра.

— Так может и не надо ничего понимать?! Трудно понять больного человека! А она просто была больна, вот и чудила! Не могла же она сама себе вредить! — с надеждой произнесла я.

— Чудила она или нет, нам сейчас не важно. Самое важное, как вот эти натюрморты скажутся на вас, — заявила Ольга, указав на меня пальцем. — Поэтому нам надо, по максимуму, узнать, что здесь происходило. А под плинтусами ты не смотрел?

— Нет, — удивился Миша. — Думаешь там тоже есть?

— А мы сейчас посмотрим, — ответила Ольга и, взяв отвёртку со стола, пошла в большую комнату.

— Оля, давай я? Неженское это дело — плинтуса отдирать. Тем более с отвёрткой ты, вряд ли, справишься, — с улыбкой возразил Миша.

— Ну ладно, давай. А то моя деятельная натура тут сейчас разберёт все по кирпичику, — отдав ему отвёртку, согласилась Ольга.

— А если они там есть, то, что это значит? — полюбопытствовала я

— Не знаю, но можно предположить, что она так обозначала периметр. Только не спрашивай зачем! Не знаю! — пожала плечами сестра.

Миша оторвал плинтус, там иголок не оказалось, но Ольга не успокаивалась и попросила оторвать плинтуса в других комнатах.

— Если б не найденные иглы, я б подумал, что вы это специально придумали, чтобы побыстрее ремонт закончить, — рассмеялся мастер.

В других комнатах иголок под плинтусами не оказалось, и мы пошли обратно на кухню. Я налила кофе и открыла одну коробку с пирожными. Ольга в это время рассказала Мише, что удалось узнать от соседок.

— История всё интересней и интересней, но совсем люди исчезнуть не могли, если были здесь прописаны. Теперь не удивлюсь, если под полами мы найдём парочку засушенных мумий, — усмехнулся мастер.

— Не дай Бог! — испугалась я. — Прописана здесь была только бабка Нина. Во всяком случае, на сделке ни о ком больше речи не было. Росреестр тоже справку только о ней выдавал, ни обременения, ни других прописанных.

— Узнать о них не проблема, если знать имена и фамилии, — задумчиво произнёс Миша.

— Вот пойдём к Анисимовне сегодня и узнаем! — перебила его Ольга. — Может она помнит, как фамилия Виктора и как звали сына. Я вот думаю, если бабуся очерчивала периметр, то почему иглами? Мы с матерью как-то давно обсыпали периметр дачи красным кирпичом, когда батя белые силуэты на соседнем участке увидел.

— Да, я тоже помню, как вы кололи кирпичи! Чтобы силуэты эти к вам на участок не проникли, — улыбнулась я, — многие в деревнях так делали, защиту от нечистой силы ставили. Может в городе кирпичи не работают?

— О, черт! Кирпичи! Красные кирпичи! Как же я сразу не додумался?! — воскликнул Миша, вскакивая и выбегая в комнату. Мы с Ольгой помчались за ним, переглядываясь с непониманием.

— Какие кирпичи, Миш? — крикнули мы хором.

— Смотрите, кирпичи под плинтусами, — показал мастер на дорожку из мелких осколков красного кирпича у стены, где были плинтуса. — Я сначала подумал, что это от дюбелей раскрошились кирпичи, а дом-то шлакобетонный и никаких кирпичей тут быть не может.

— Значит, точно бабуся очерчивала периметр. Работают в городе кирпичики, как видишь, — посмотрела на меня Ольга снисходительным взглядом.

— Не знаю… Что-то тут всего слишком много! Чересчур много! Она точно чего-то боялась, — задумчиво сказал Миша.

Я рассказала о сегодняшнем сне.

— Прям, как в сказке — борьба между добром и злом. А фотки здесь бабусины были? — спросила Ольга.

— Зачем? Если и были, то мы их выкинули, — удивилась я.

— Да, все выкинули. Но, по-моему, их не было, — подтвердил Миша.

— Жалко! А так бы посмотрели, может ты узнала бы того парня на фотках, — расстроилась Ольга.

— О, Боже! Всё хватит! Кого бы я узнала?! Повеселились и хватит! Видели вы бы свои лица, когда рассуждаете о выходках сумасшедшей старухи, — рассердилась я. — Если бы кто со стороны посмотрел и послушал, нас бы сразу в палату определили, для буйно помешанных!

— Так мы и не смеялись! — удивилась Ольга.

— Тем более! Всё, пошли к соседке, магистр Чёрной магии! — строго сказала я. — Может там, что-то более реальное сможем узнать. Миша, мы уходим, а потом зайдём к тебе и расскажем, что узнали.

Глава 6

Соседскую дверь нам открыла миловидная девушка лет 16. Её пышные женственные формы вызывали ассоциации с кустодиевскими красавицами прошлого века, светлые курчавые волосы обрамляли прелестное личико, а в ярко голубых глазах светилась такая нежность и доброта, что непроизвольно хотелось прикоснуться к ней, чтобы убедиться, что она реальна. На ней был белоснежный сарафан с ручной вышивкой и от этого, казалось, что от неё идёт божественное свечение. Ни дать, ни взять ангел во плоти!

— Здравствуйте! А я вас видела! — тонкими голоском прощебетало это прелестное создание. — Вы наши соседи! Бабушка говорила, что познакомилась с вами! Проходите, проходите. Сейчас я её позову!

— Бабушка! Бабуля! — крикнула девочка вглубь квартиры и обратилась к нам. — А вы уже переехали? Ой, забыла представиться, я Люба!

— Здравствуй, Люба. Я Ева, а это моя сестра Ольга, — представилась я.

В квартире было светло и уютно. На нежно оливковых стенах прихожей висели белоснежные панно из кружев, натянутых на рамки из светлого необработанного дерева.

— Проходите, девочки, проходите, — вышла нам на встречу Антонина Анисимовна, — Любаша, болтушка ты моя, проводи гостей! Я сейчас Валюшке позвоню и к вам приду. Проходите, не стесняйтесь, Евушка, Олюшка.

Мы прошли на кухню, где уже был накрыт стол. На льняной скатерти, отделанной кружевом ручной работы, стояли блюда с пирогами разных фигураций, румяные блинчики и пышки в сахарной пудре, пузатый фарфоровый чайник и такие тонюсенькие чашечки, которые страшно в руки брать, а к ним малюсенькие ложечки с витиеватыми вензелями. Белая кухонная современная мебель блистала ослепительной чистотой, а на фоне бледно лиловых окрашенных стен смотрелась, как на фото с сайта по современному дизайну, который недавно сильно увлёк моё внимание. Мы с Ольгой переглянулись, было ощущение, как будто мы попали в сказочно кукольный домик, с такими же сказочно приятными персонажами. Я машинально провела рукой по кружеву скатерти и одновременно посмотрела на вышивку на сарафане Любы.

— Это бабушка твоя плетёт кружева? И вышивает? — с восторгом спросила я у девушки.

— Понравилось? — звонко рассмеялась Любаша и серьёзно добавила. — Тогда я знаю, что вам на новоселье подарить! Это мы с бабушкой вместе мастерим, она меня научила. Правда нравится?

— Да, очень, — восторженно произнесла Ольга. — И на заказ вы вышиваете?

— Да, конечно. Мы даже сайт свой сделали и в соцсетях страницы, высылаем по всей России. А недавно нам женщина с Германии заказ сделала, представляете? Я так рада! Правда, работать много приходится, но мы с бабулечкой стараемся и местных подружек обшиваем. Вот сарафанчик на мне, я сама шила и вышивала.

— Очень красиво! Ты молодец! — похвалила я Любу. — Тем более это сейчас в моде.

— Кружева и вышивка всегда в моде, — по-взрослому ответила она, умело разливая чай, — меняется только локализация, технология и тематика. Вот стараюсь быть в тренде, смотрю журналы и сайты мод. И бабушку научила уже, они с Валентиной Каземировной отбирают варианты для женщин старшего возраста, а я для молодёжи.

— Любашенька у меня и умничка, и рукодельница, и просто красавица, — с нежностью произнесла, входя на кухню, Антонина Анисимовна, — мой лучик, как посмотрю на неё, так удивляюсь, за что мне такой подарок Боженька послал. Вот на следующий год школу заканчивает и собирается в архитектурный поступать, если у нас не поступит, то в Питер поедет поступать, к родителям. Сын мой с невесткой в Питере живут! Я тогда тоже поеду, хотя Питер не люблю, но без душечки моей жить не смогу.

Женщина приобняла девочку и погладила её по голове. Любаша в ответ расцеловала руку бабушки и опять защебетала:

— Бабулечка моя, цветулечка ты моя, ну как же я тебя оставлю. Любимочку мою никогда не брошу.

— Ну, всё, всё, ластушка моя! Давай с гостями поговорим, иди Валюше дверь открой, — попросила Антонина Анисимовна, услышав дверной звонок.

— У вас чудесные отношения с внучкой! — восхитилась я.

— Да, она у меня замечательная, — ответила Антонина Анисимовна, — как вам наш интерьер? Это все Любаша моя. Так что, если вам нужно дизайн продумать, обращайтесь к ней. Она все до мелочей проработает, очень ответственная.

На кухню зашли Валентина Каземировна с блюдом в руках и Любаша.

— Добрый день, ещё раз. Я вот тоже к нашему застолью угощенье принесла, хотя у Тони и без этого разносолов хватает, — улыбнулась женщина, передавая блюдо хозяйке.

— Евушка, ну рассказывайте, что вы уже сделали в квартире? Шумят второй день, я так думаю, окна новые ставят? — засуетилась вокруг стола Антонина Анисимовна, ловко расставляя тарелки с угощением.

— Да, вы извините, пожалуйста… — начала я.

— Нет, нет, Евушка не извиняйтесь, мы все понимаем. Да, Валюша? — перебила женщина. — Уж мы представляем какой бардак там оставила Нинуша.

— Конечно, конечно, только мы её Нинель Крокодиловна называли. Это у Тони нашей все Нинуши, Олюши и тому подобное. Думаю, вы заметили уже! — скептически произнесла Валентина Каземировна.

— А почему Крокодиловна? — прыснула Ольга.

— Так, а как её ещё называть!? Она же слова доброго за все время здесь не сказала. Уж не знаю, в каком она подразделении в милиции служила, но, если вдруг кто из подростков тут нашалит, так его сразу в милицию таскать начинали. Мы так подозревали, что это она стучала. И как Витю угораздило с ней связаться?! Вся жизнь под откос, и у него, и у сына его. Не удивлюсь, что и он в местной тюряге сгинул.

— Валюша, ну прекрати! Несчастная баба эта Нинуша, — возразила Антонина Анисимовна, — всю жизнь с преступниками проработала. Как тут доброту сохранить?

— Ой, Тоня, какая ты наивная, — посетовала Валентина Каземировна, — сама понимаешь, что это изначально такой нрав надо иметь. Вот ты бы не смогла там работать, добрейшей души человек!

— А что с Виктором Сергеевичем случилось? Они с Ниной женаты были? — спросила я.

— Да кто ж его толком знает?! Он же, можно сказать, сразу исчез, как она появилась. Уж где он её нашёл, мы так и не поняли, — вплеснула руками Валентина Каземировна, — он до пенсии служил на подводной лодке. Если я не ошибаюсь, то даже до генерала дослужился. Здоровый мужик, рукастый, каждый субботник с нашими мужиками лавочки мастерил, песочницы — качели. За зиму подростки все переколотят, а он потом мастерит и не робщет. Дети они есть дети. И сына своего к труду приучал, хороший мальчишка был. В институте учился хорошо, и спортом занимался. Всегда поздоровается, поможет сумки донести, очень почтительный молодой человек. А тут в одну весну вдруг пропали они! Мы же всем подъездом всегда праздники гуляли, заселились в 91м году, практически все одного поколения от 45—60 лет, и сдружились все пока переезжали. Времена были сложные, мужики инструментом менялись и помогали друг дружке, Петрович с двенадцатой квартиры у нас с трубами — кранами мастерски управлялся, Митрич со второй — плотник, какой ещё поискать, был и двери и окна всем правил. Вот Новый год у нас традиционный был, всю ночь по гостям ходили, на улице прям во дворе каток заливали и хороводы водили. И нам весело, и детям благодать. Так же на 23 февраля и на 8 марта гулянья устраивали всем подъездом, все 10 этажей. Вот времена были! Сейчас такого и быть не может. А в тот год, по-моему 96ой или 97ой, Новый год, 23 февраля мы встретили вместе — Витя со Славиком тоже с нами были и никакой Ниной здесь и не пахло, а вот на 8 марта их уже не было. Мужики стучали и звонили им в дверь, никто не отвечал. Мы не тревожились сначала. Ну мало ли, может уехали куда, а вот когда на первомай они не появились, тут мы уже заволновались.

— И главное, мне то слышно, что в квартире кто есть. Слышимость то у нас тут, сами знаете какая, — продолжила Антонина Анисимовна. — У Вити голос ещё сильный такой был, командирский. Периодически слышала его, а не встречала ни разу после 23 февраля. Стучала несколько раз к ним, но никто не открывал. А тут на первомай мы собрались шашлык жарить на улице, за домом. Мужики столы на скорую руку сколотили, мяса, овощей, вина накупили, закусок наготовили. Мы с Надюшкой с четырнадцатой квартиры пирогов напекли. Несколько раз к Вите в квартиру стучались, никто так и не подходил к двери. Уже застолье вовсю началось, колонки музыкальные Митрич в окно поставил, мы и пели, и танцевали. И тут кто-то увидел на балконе Витю, стоит на нас смотрит. Мужики уже разгорячённые были, давай звать его, а он палец к губам приложил, рукой махнул, как прощается и в квартиру зашёл. Ну, тут многим не по себе стало. Вдруг что случилось у мужика, а сказать стесняется. Собрали небольшую делегацию, шашлык и закусок наложили, бутылку прихватили и отправили к Виктору. Я с ними пошла. В этот раз нам открыли, но не Витя и не Славик, а та самая Нина. Но и то не открыла, а приоткрыла и гаркнула: «Чего вам?» Мы немного опешили, конечно. Мужики давай приглашать их к нам, а эта дамочка опять злобой пышет: “ Ой, шли бы вы отсюда, пока не разогнала ваш шалмон, устроили тут попойку в центре города». Я смелости набралась и говорю: “ Славика хоть отпустите, повеселится пацан». А эта в ответ: “ Нет больше вашего Славки, и не будет. Пошли вон». Так и ушли мы, не понимая ничего. А через пятнадцать минут нам всем не до веселья стало. Приехал ОМОН, все в касках — масках уложили всех мужчин на землю, нас к стене, потом мужиков в автобус загрузили и увезли, штрафы им всем выписали и отпустили через три часа. Что к чем, мы тогда так и не поняли, это спустя время уже догадались, что это Нина своим позвонила.

— Да конечно, она! Кто б ещё! Микрорайон новый, все так гуляли, и участковый в курсе был, а то и с нами гулял, — подтвердила Валентина Каземировна и продолжила рассказ, мы с Ольгой молча слушали, жуя нежнейшие пироги и стараясь запомнить все детали. — Через пару дней мы Тониного сына подослали постучать к ним, якобы Славика позвать гулять. На стук из-за двери Нинка крикнула, чтобы не ходил сюда больше. Тут мы разволновались не на шутку уже и участковому нашему позвонили, чтобы пришёл с проверкой, что там за краля такая объявилась?! Он пришёл в этот же вечер и его даже в квартиру пустили, но выскочил он оттуда минут через пять, как ошпаренный. Петрович ему потом звонил, но тот не говорил ничего, отговорками отделывался, а через пару недель появился новый участковый. И вот тогда началась комедия! Участковый этот по квартирам ходил, якобы жалобы поступают от соседей: одни водку палёную продают, другие самогон варят, третьи без прописки живут, четвертые незаконно квартиру сдают, пятые уголовника прячут. Всем досталось. И всё, как положено с обысками, с понятыми. Перессорились тогда все страшно. Некоторые до сих пор не общаются. Вот так появится один брехливый пёс и всех перепортит! Так и Нинель Крокодиловна! А как мы все славно жили до её появления!

— Так Виктора Сергеевича никто так и не видел больше? — спросила Ольга.

— Видели летом на балконе, почти каждый день. Я как-то храп слышала, спал он там, — удручённо ответила Антонина Анисимовна.

— Да, там кровать односпальная стояла и тумбочка. Балконы-то большие. -кивнула я и спросила. — Получается он там летом жил?

— Не удивлюсь, с такой- то грымзой, — закатила глаза Валентина Каземировна, — а зимой его на скорой увезли. Я с Ториком гуляла и видела. Вывели его, он на себя похож не был, постарел сильно и еле-еле шёл, а мужику и 60 не было. И всё, после этого его никто не видел. Крокодиловна и сама тут редко появлялась. А может и шмыгала невидимкой каждый день…

— Да нет, может и шмыгала, но не каждый день точно, — сказала Антонина Анисимовна. — Она если дома была, громко разговаривала всегда. Да и дверь металлическую же поставила. Та если грохочет, то по всему подъезду слышно. Обычно Нинуша два раза в неделю приходила, с часок проорётся и уходит. Уж с кем она туда приходила, не знаю, но только ее голос слышен был. Видно, не одна квартирка у неё была!

— А может она просто сумасшедшая была? — с надеждой спросила я.

— Ну, сумасшедшая — это вряд ли, так лихо мужика окрутила! Но точно со странностями, — ответила Валентина Каземировна и спохватилась, хлопнув ладошками по своим коленям. — Ладно, что мы все о плохом-то?! Расскажите лучше о себе! Где работаете? Детишки есть у вас?

— Я врач — педиатр по образованию, работала в роддоме на полставки. Дежурила одну ночь в неделю, чтобы диплом не потерять, а сейчас не работаю, занимаюсь домом и сыном. Сынок у меня одиннадцатилетний, очень хороший мальчик, учится хорошо, иногда характер, конечно, показывает, но ничего — перерастёт! Если вам уколы, капельницы надо поставить, то обращайтесь. Я с третьего курса института работала медсестрой, руку набила и сейчас колю всем родственникам, — быстро рассказала я о себе, в надежде, продолжить разговор об интересующих нас людях.

— Ой, как хорошо! А то мне каждый год курс лечения назначают, в поликлинику не находишься, а в больнице лежать тем более не хочется, — обрадовалась Антонина Анисимовна. — А ты, Олюшка? Тоже здесь жить будешь?

— Нет, что вы?! Только если на балконе, — засмеялась Ольга. — Я тоже на Московской живу, только в начале улицы. Официально я нигде не работаю, занимаюсь мелким бизнесом, куплю — продам. У меня тоже сынок, четырнадцать лет, уже самостоятельный. Скажите, а вы не помните фамилию Виктора Сергеевича? У меня очень хороший знакомый есть в полиции, может он что-то сможет узнать о них. Ну, не могли же люди исчезнуть просто так в никуда?!

— Да, мне бы тоже хотелось бы знать. Ведь получается, Виктор с сыном исчезли максимум в 98м году, а квартиру она продала только в этом году, то есть спустя почти 15 лет и всё это время тут не жила. Квартира была захламлена, как сарай и кровать на балконе стояла совсем чуть-чуть припыленная, — размышляла я.

— Рудак или Руденко? Не помнишь, Тоня? — задумчиво произнесла Валентина Каземировна, поглядывая на подругу.

— Рудак, точно Рудак, — воскликнула Антонина Анисимовна и пояснила. — У мамочки моей покойной девичья фамилия Рудак была. Я же ещё расспрашивала Витю, думала может родственники. Евушка, Олюшка, а что ж вы по одному родили и всё? А за вторыми когда собираетесь?

— Я не хочу, — поспешно сказала Ольга.

— А у меня муж не хочет, боится, — пожала плечами я.

— Ох, да они все боятся, — рассмеялась Валентина Каземировна. — Трусы эти мужики, что детей касается! Мой боялся-сомневался, пока доченьку вторую не родила. А как родила, так нарадоваться не мог и третьего просил, но там я уже забоялась. Так что рожайте, девки, вторых деток! Не слушайте мужиков, они же вам потом и спасибо скажут!

— А у меня вот не получилось, одного сыночка родила и всё, — огорчённо сказала Антонина Анисимовна и посмотрела на Любу любящим взглядом, — но зато внучечка у меня радость и счастье моё. У сына ещё доченька есть, 5 годиков, тоже золотце, её и назвали Златушка, но редко они приезжают. Вот прошу невестку за внучком сходить, а Златушку нам с Любушкой на воспитание отдать, чтобы в школу уже здесь пошла, но боятся они. Чего только, не понятно…

— Ну, нам так с бабушками не повезло, к сожалению, — усмехнулась Ольга, — у нас они все работают. Некогда им с внуками заниматься.

— Люба, а ты не могла мне проекты свои показать, я ещё не определилась с ремонтом. Мы скоро уезжаем в дом отдыха с сыном, планировала нанять дизайнера, чтобы руководил процессом. Может, мы с тобой и договорились бы? — попросила я, уже понимая, что разговор о пропавшей семье Рудак закончен.

— Евушка, Любушка вам сделает самый лучший дизайн, она его подбирает индивидуально…, — зачастила Антонина Анисимовна.

— Бабулечка, давай я сама! А вы пока с бабой Валей чайку попейте спокойно, — погладив по плечу бабушку, сказала Люба, — Ева, пойдёмте ко мне в комнату, заполните анкетку небольшую и я вам подберу дизайн. Тут каждая мелочь важна.

Мы прошили в маленькую комнату. Стены в ней были цвета светло-синего денима, с одной стороны стояла тахта с кованой спинкой, стена над ней пестрела цветными крупными пуговицами, разных размеров от совсем маленьких до крупных, размером с небольшое блюдечко. В ногах кровати стоял сундук обтянутый кожей, с крупными потёртыми пряжками, а с другой стороны во всю стену шкаф купе с причудливо оформленными дверями — сочетание того же денима, что и стены, кожи и лоскутов цветной ткани под стеклом. В целом смотрелось очень стильно, хотя я не люблю агрессивно-яркие цвета в интерьере, но этот дизайн был очень гармоничный и очень подходил юной девушке. Любаша раздвинула створки шкафа и передо мной открылась целая мастерская — компьютер, швейная машинка. Стеллаж, заставленный множеством контейнеров разных размеров — скорее всего Любаша хранила там свои мелочи для рукоделия. Там же были полки с книгами и тетрадками, и даже маленький гардеробчик. Я в восхищении смотрела на этот шкаф. Это же надо было все так экономично разместить! Всё-таки Любашу мне сам Бог послал! Как всё продумала, задвинул створки и весь бардак спрятан! Гениально!

Люба включила компьютер и распечатала листы с тестом.

— Этот небольшой тест позволит мне выбрать ваши предпочтения в цветах, фактуре и стиле, — объяснила девочка, — если у вас есть какие-то конкретные предпочтения, то скажите мне сейчас, я запишу. В течение недели сделаю наброски и потом мы доработаем их вместе. Хорошо?

— Хорошо, — обрадовалась я, — из предпочтений — однозначно хочу такой шкаф в детскую и такие же светлые двери везде.

— Сделаем, — улыбнулась Люба, — расположение комнат у вас такое же? Детская будет в этой комнате?

— Да, все такое же. На балконе хочу небольшую стойку, стеллаж и диванчик, — мечтала я.

— У нас там тоже стеллаж и диванчик, — рассмеялась девочка, — 2 на 4 это же полноценная комната, только у нас прохладно зимой там.

— А мы заказали пластиковые рамы, утеплённую отделку и расширение наружу на 30 см, должно быть тепло и ещё более просторно.

— О! У меня уже руки чешутся быстрее заняться вашим интерьером! — воскликнула Любаша.

Я заполнила анкету, проговорила свои предпочтения и пошла на кухню за Ольгой. Мы попрощались, поблагодарив добродушных женщин за радушный приём и отправились на этаж ниже.

***

— Как вы долго! Всех соседей, наверное, опросили? — с улыбкой встретил нас мастер.

— Почти! Мы не только опросили почти всех соседей, но и съели такое количество пирогов, что хватило бы весь дом накормить. Мне пришлось принести в жертву свою осиную талию, — усмехнулась в ответ Ольга, тяжело вздыхая.

— Зато мы нашли дизайнера и узнали немало подробностей о нашей бабусе. Так что жертва была не напрасной и пироги были безумно вкусные. А как ты думала, дорогуша? Лёгок ли хлеб доморощенного детектива-охотника за приведениями? — посмотрела я на сестру насмешливым взглядом. Та в ответ скорчила злобную мордочку.

— Ладно, рассказывайте, следопыты, — предложил Миша, с интересом поглядывая на мою сестру.

— Ещё пару недель таких опросов и можно открывать агентство “ Колобки идут по следу» — продолжала усмехаться Ольга.

— И не надейся! — сказала я в ответ и подробно пересказала разговор с соседками, стараясь не упустить все детали. Когда я закончила, Ольга сказала:

— А пока ты с Любашей разговаривала, Анисимовна ещё пару деталей добавила. Не знаю имеет ли это отношение к нашему расследованию или нет, но она. говорит, что часто слышала стук в стекло на нашем балконе. Порой ранним утром в течении получаса, а то и часа слышен был стук. Можно предположить, что это от сквозняка тряслась дверь, но тогда бы стекло дребезжало, а она утверждает, что был именно громкий стук по стеклу. И второе: мужики несколько раз пытались звонить Виктору, если вдруг замечали, что Крокодиловна ушла. Он иногда брал трубку, но говорил невнятно и неразборчиво, ничего понять было невозможно. На стук в дверь он не подходил и поэтому они предположили, что Виктора частично парализовало. Всё-таки дозу облучения на своей подлодке он получил немаленькую, из-за этого у него часто болела шея и он, периодически ходил с чуть опущенной вперёд головой. Так ему было легче.

— То есть, ничего странного в этом нет? Заболел мужик и умер, а наша бабуся просто за ним ухаживала, а в награду унаследовала квартиру? — задумчиво произнесла я и в ту же секунду услышала громкий стук по стеклу. Испуганно обернувшись к окну, я увидела только голубое небо. За окном не было даже птички, которая могла бы случайно стукнуться в стекло, но окно продолжало возмущённо дребезжать.

— Что за чёрт!? — удивился Миша, выглянул в окно и пошёл в комнату, где работала бригада.

— Вот тебе ответ на твой вопрос, — протянула Ольга и деловито заявила. — Всё более, чем странно! Я не я, если не разберусь, что это чёртова старуха сделала с этими несчастными мужиками.

Я растеряно выглядывала в окно, ощущая, как душу заполняет необъяснимая тоска.

Вернулся Миша и слишком поспешно заговорил:

— Пацаны не стучали, да и не смогли бы, там же выступ, кухонная стена выступает вперёд на полтора метра. Ладно, отпустим это, потом разберусь. Что у нас получается в итоге: жил был мужик с сыном и тут появляется из ниоткуда какая-то тётя, одновременно пропадает сын-студент, а через год пропадает и сам мужик. Тётя унаследовала квартиру, но в ней не жила и никому не сдавала, тупо использовала трёхкомнатную квартиру в центре города, как склад и продала её спустя почти 15 лет. Так получается? Но это же бред! Зачем и для какой цели такие бесполезные движения? И куда делся сын? А в каком институте он учился, вы не узнали?

— В нашем Политене, если они не ошибаются, — ответила я.

— А что, у него не было друзей и подруг? Никто его не искал? — удивился Миша.

— Может и искал, никому неизвестно. Позвоню сегодня Яше, попрошу пробить их по полицейской базе, — сообщила Ольга, имея в виду очень хорошего знакомого, который служил в отделе розыска. — Хорошо бы в архиве покопаться, закончил ли парень институт. Есть у кого-нибудь знакомые с Политена?

— У меня друг там учился. Спрошу у него, может, подскажет, как узнать, — сказал Миша.

— Так, ну все договорились! Ева, сегодня же позвони дочери бабуси, попробуй узнать, чем она здесь занималась и где жила все эти годы. А сейчас все по своим делам. Как что узнаем, встречаемся здесь и обмениваемся информацией. Миша, телефон мой запиши и, если что новенького обнаружишь, типа парочки засушенных трупчиков, сразу звони мне.

— Есть, начальник! — подыграл ей мастер.

— Отставить, вольно! — командовала сестра. — Всё, Ев, поехали! Хочу быстрее в интернете покопаться.

— О! Боже, дай мне сил! Ты точно не ошибся с полом моей сестрёнки?! Поехали, командор в юбке! — с улыбкой взмолилась я.

По дороге домой Ольга спросила:

— Слушай, а Миша классный мужчина! Он свободен? Не знаешь?

— Не знаю, как сейчас, но был женат. Я же тебе рассказывала историю про фотографию. Могу Димку попросить узнать.

— Ой, да не надо, я сама спрошу! Взрослые люди же! — поморщилась Ольга.

Сестра моя была дважды замужем и сейчас дважды разведена. Первый оставил после себя замечательного сына. А второй двух очаровательных кошечек — белую и чёрную, Инь и Янь — всё по фэн- шую, как он любил говорить. Ольга считала, что мужья не выдерживали её слишком деятельного характера и растворялись после пары-тройки лет брака на широких просторах нашей Родины. Но на мой взгляд всё не так просто, но говорить об этом она не любит.

— Ты серьёзно? На первый взгляд он действительно надёжный мужчина с хорошим чувством юмора. Только старше лет на десять, как минимум, — с интересом посмотрела я на сестру. -Но это же, наоборот хорошо.

— Ладно, посмотрим.-отмахнулась Ольга и замолчала.

Я подъехала к ее подъезду и притормозила. Интересный факт, при всей своей болтливости, тема отношений для моей сестры — это табу. Она будет старательно отводить взгляд, говорить невпопад, и даже глупо хихикать, может психануть, если кто-то слишком настойчиво её расспрашивает. Вот и сейчас, она, смотря на дверь машины, словно видит в первый раз, резко распахнула её и скомандовала сестра, выходя из машины:

— Позвони обязательно бабусе, хочется побыстрее выяснить, что там на самом деле произошло. А я сейчас пентаграммы посмотрю и позвоню тебе. Пока!

Мне не оставалось ничего более, как невесело усмехнуться и ехать дальше.

Глава 7

После сытных пирогов Антонины Анисимовны хотелось сочных фруктов или вкусного натурального сока, и я порулила в ближайший супермаркет. В какое хорошее время мы живём! В любое время года на прилавках наших магазинов есть и арбузы, и клубника, и солнечные пузатые дыни, и виноград разных сортов. Ассортимент их настолько велик, что есть и квадратные японские арбузы с жёлтой мякотью со вкусом ананаса, и белая клубника с красными точечками, опять же со вкусом ананаса. То ли ананас является чудным плодом генной инженерии, то ли это просто кислота, которая придаёт фруктам привкус ананаса и способствует длительной сохранности плодов. И самое странное, что стоят эти шедевры геномодификации столько, что на эту сумму может полноценно питаться семья со среднестатическим доходом, как минимум три дня. Но лично у меня нет желания пробовать эти райские плоды сомнительного производства. И дело совсем не в модном и страшном словосочетании — геномодифицированные продукты. Ведь любому известно, что все культурные фрукты, овощи и злаки, даже такие как картофель, морковка, рожь, пшеница, не что иное, как продукт генной инженерии и за несколько десятков лет никому не принесли вреда, как бы не пугали нас СМИ. Я ограничилась кубанскими яблоками, бананами, грушами «Дюшес» и зелёным виноградом «Кишмиш». Прихватив ещё кусочек твёрдого сыра к фруктам, свежих слоек с брынзой и зеленью для сына, которые выпекает местная пекарня и домашней ветчины для мужа, я наконец-то поехала домой.

Сын с порога кинулся мне на шею со словами:

— Мам, я так соскучился. Уже который день прихожу со школы, а тебя дома нет. А у меня хорошие новости для тебя. Я в «Русском медвежонке» первое место по школе занял и Международном онлайн тестировании третье место по России.

— Да ты что?! Какой же ты у меня молодец! Третье место во всей России? — радостно обняла я сына. — Что же ты мне по телефону не сказал? Я бы тортик купила бы, отметили!

— Мам, но последний конкурс международный и в нем, по факту, я занял одиннадцатое место. Третье по России и первое в регионе, — расстроенно произнёс Вадим, показывая мне две грамоты.

— Вадюша, да ты что?! Ты представляешь, сколько людей участвовало в этом конкурсе! И сколько в России, а ты третий в России, третий! Это же чудесно! И когда ты к нему подготовился?! Я даже и не знала, что ты участвовал в таком конкурсе. Сейчас папе позвоню, надо отпраздновать! — подбодрила я засмущавшегося сына.

— Мам, давай пиццу тогда, а не тортик, — радостно предложил Вадим.

— Хорошо, давай пиццу закажем! — согласилась я.

Только я положила трубку после звонка мужу, как телефон снова зазвонил. На экране телефона высветился незнакомый номер.

— Добрый вечер! У меня абсолютно нет времени разговаривать с вами, отметьте мой номер в вашей базе, чтобы не звонили больше, — вежливо сказала я, уверенная в том, что это очередной опрос или рекламное предложение. Хотя меня и раздражают такие звонки, но все же звонившие люди просто выполняют свою работу и не заслуживают грубости. Но в ответ я услышала трескучий голос:

— Дочка, здравствуй!

Я впала в ступор, узнав этот голос, и только смогла промолвить:

— Здравствуйте, Нина Корниловна!

— Я забыла на окне в большой комнате свои метрики, ты их не находила? — спросила она с насмешкой.

— Нет, метрик там точно никаких не было, — грубо ответила я, возмущение накрыло меня с головой и от вежливости не осталось и следа. — Зато было много чего другого интересного.

— Да? И что же!? — откровенно издевалась Нинель Крокодиловна. — Настолько заинтересовало, что ты решила разбазаривать моё добро?

— Какое добро?! Да там только иголок ржавых не меньше сотни! Или вы хотите сказать, что вы крестиком вышивали ими? — злилась я.

— Дура ты! И он тебя накажет за это! — жалостливо проскрипела бабуся. — Ремонт доделаешь верни всё назад. Я надеюсь на твою порядочность. Нельзя его выпускать! Нельзя!

— Кого его? Виктора Сергеевича? А куда он делся? — спросила я, совсем растерявшись от бессмысленного разговора.

— А вот скоро и узнаешь, деточка! — хрипло рассмеялась Нинель Крокодиловна и отключилась.

Её смех ещё долго скрипел в моих ушах, лишь очередной звонок телефона смог прервать его. Я приняла вызов и услышала голос Ольги:

— Ева, я нашла в интернете эти знаки…

— Не надо, не говори ничего, — перебила я её, еле сдерживая обуревавшие меня эмоции. — На сегодня хватит! Завтра поговорим об этом, а то у меня голова пухнет уже. Бабуся сама позвонила, представляешь?

— И что говорит? — удивилась Ольга.

— Завтра подробно расскажу, но ничего путного, бред сумасшедшей. У меня Вадюшка выиграл в международной олимпиаде, Димка сейчас приедет с пиццей, я фруктов купила. Приходите с Андрюшей, отметим это дело, — предложила я.

— Конечно, надо отметить! Всё, собираемся. Ждите! — ответила сестра и положила трубку.

Минут через сорок мы все сидели за столом, остаток вечера прошёл весело и спокойно. Все попытки сестры поговорить о странной бабусе и её проделках, я пресекала на корню и может, поэтому эту ночь я спала, как младенец. Впервые за последнюю неделю мне не снились сны.

Утром я проснулась в полном одиночестве. Часы показывали десятый час утра, дверь спальни была закрыта. Из приоткрытого окна доносились приглушенный визг детей, гуляющих в соседнем садике. Я улыбнулась, потянулась в кровати и мысленно поблагодарила своих мужчин за это чудесное утро. Женщины, которые вынуждены вставать рано утром, чтобы приготовить завтрак на всю семью и отправлять кого в сад, кого в школу, кого на работу, меня поймут! Это, действительно, царский подарок от любящих мужчин!

Телефон на тумбочке замигал, я взяла трубку и услышала возмущённый голос сестры:

— Нет, ну ты даёшь, Матильда! Спишь, что ли, до сих пор? Давай, поднимайся и дуй на Московскую, я уже здесь.

Матильда — это свидетельство крайнего недовольства или, наоборот, в очень редкие случаи, восхищения моей сестры. В 90 х годах, когда вся страна упивалась мексиканскими сериалами, многие имена нам были в диковинку и воспринимались нами больше, как ругательство. Мы с сестрой были подростками, и как-то само собой повелось, что когда сестра злится на меня, то обзывает Матильдой или Матильдочкой, но это уже когда она откровенно бесится. Я же ей присвоила имечко Леопольдина или Леопольдочка.

Я решила не завтракать и быстро съездить на новую квартиру, чтобы вернуться к возвращению сына со школы. Умылась, одела спортивный костюм и кроссовки, взяла рюкзак и выбежала из квартиры.

Минут через пятнадцать я уже была на месте, Ольга сидела в маленькой комнате, перебирая бумаги. Миша с ребятами устанавливали окно на кухне.

— Привет. Кофе есть? — спросила я у сестры.

— Есть, наливай. Я бутербродов наделала мужикам. Бери, ешь. Миша минут через десять освободиться, тогда и поговорим, — сказала Ольга. — Я Ленке нашей позвонила, спросила можно ли как-то узнать сколько, и какая была собственность у человека. И знаешь, что она мне ответила?

— Что? — жуя бутерброды, спросила я. Лена — это наша двоюродная сестра, но в силу двадцатилетней разницы в возрасте, общались мы только на общесемейных мероприятиях. Она занимала хороший пост в нашей городской администрации и неудивительно, что именно к ней Ольга обратилась с таким вопросом.

— Она сказала, что найдёт по базе Росреестра. Представляешь, как просто!? — ответила сестра и смущённо посмотрела на меня. — Но, правда, мне пришлось кратко рассказать зачем мне это.

— Ну, вообще! — возмутилась я. — С ума сошла?! Теперь вся родня будет потешаться надо мной. Ты не понимаешь, что ли?! Ещё и сумасшедшей назовут! Спасибо! Что тут скажешь!?

— Ой, да не назовут! Она, наоборот, сказала, поможет, чем сможет! И просила держать её в курсе, — успокаивала меня Ольга.

— Да, да, конечно! Давай её в нашу бригаду «Ух» возьмём? — не успокаивалась я.

— Думаю, до этого не дойдёт, — усмехнулась Ольга и добавила, — А вдруг мы найдём ещё парочку, проданных ею квартир? И там такие же писульки и металлолом? Кстати, что бабуся вчера тебе наговорила?

— Привет, Ева, — поздоровался вошедший в комнату Михаил, — командир примчался больше часа назад и молчит, как партизан. Сказала, до твоего приезда ничего обсуждать не будем.

— Привет, Миш. Надеюсь, больше никаких сюрпризов не находили? — поинтересовалась я.

— Находили, — и достал ещё один контейнер из-под стола, — смотрите, кожаные мешочки с костями и осколками зеркала. Один был под порогом балкона, другой под порогом входной двери. Я поискал в интернете, подобными подкладами закрывают вход и выход, чтобы удержать кого-то в доме. Некоторые используют подобные обряды, когда муж гулящий.

— Вот тебе раз! А кто у них был гулящий? Я так поняла, что они оба гулять не любили, — с сарказмом произнесла я, допивая кофе.

— Смотрите, я тут распечатала, что смогла найти, — не поддержала мой сарказм Ольга и показала листы с картинками. — Над окнами и над дверями были, действительно, пентаграммы. Это знак дьявола, перевёрнутая звезда в круге. На кухне девять пентаклей, значение то же самое. Ритуал с первернутыми крестами делают для того, чтобы удержать душу умершего! Такие пентакли тоже используют, когда вызывают души для служения хозяину! Вот кого она пыталась удержать, а не гулящего мужа!

— Не логично как-то, — пожала плечами я, — она, якобы, удерживает чью-то душу и её же боится?

— Кстати, я читал, что практически всегда, когда человек практикует чёрную магию, он использует души умерших, — сказал Миша.

— Чушь! Не хочу даже в это верить, — воскликнула я и услышала крик из коридора:

— Миха, беги сюда. Тут вода!

Мы вместе выбежали в коридор и увидели, как из стыка стены и пола, под дверным проёмом ванной, хлещет вода.

— Перекрой в туалете, быстрей! — крикнул Миша рабочему, торопливо оглядываясь в поисках подходящей емкости.

— Да перекрыл уже, сразу же, — крикнул тот.

Но вода так и продолжала течь, вверх из-под пола, образуя странный однобокий фонтанчик. Рабочие собирали тряпкой воду в ведро. Миша выбежал в подъезд, а мы с Ольгой в ступоре наблюдали за этим потопом.

— Тут, что трубы под полом? — удивилась сестра.

— Не знаю, но вроде нет, — прошептала я.

Через пять минут в квартиру забежал Миша, а за ним Антонина Анисимовна с Любашей.

— Здравствуйте, девочки! — быстро проговорила соседка. — У нас все сухо, даже не знаю, откуда так может течь. Любаша, тащи быстрее мой тазик плоский, в котором я нитки стираю и пару тряпок.

Девочка убежала, а Антонина Анисимовна продолжала командовать:

— Евушка, звони в аварийную! Мальчики, пропустите меня в ванну. Послушаю в стене, может по перекрытиям стекает.

— Нет, по перекрытиям так не может стекать, — возразил Миша. — Для такого фонтана нужен сильный напор.

Но соседка всё равно прошла к стене и приложила к ней руку, а потом прислонила и ухо, постояла пару минут и пробормотала:

— Странно, здесь тихо. От соседей сбоку не может течь, у них там комната.

Прибежала Любаша и ловко подставила таз под фонтан, вода гулко застучала по тазу, а я взяла тряпку и собирала воду вокруг.

— Ведро освободите, таз уже почти наполнился, — попросила я, — пока аварийная не приедет будем тазиком воду собирать.

Я взялась за таз и тут фонтан иссяк на пару секунд, а потом вода выскочила хлопком, об таз что-то стукнуло, и вода перестала течь.

— Ну, слава Богу! — воскликнула Ольга. — Шоу закончилось! Что там вывалилось? Кусок бетона?

— Нет, — ответила я, доставая из тазика широкую цепочку с тяжёлым крестиком из потемневшего серебра.

— О! Клад! — усмехнулась сестра и обратилась к рабочим. — Или кто из вас потерял?

Рабочие дружно замотали головами, Антонина Анисимовна подошла ко мне поближе, взяла крестик из моих рук и тихо всхлипнув, пробормотала:

— Как же так, Витюша?! Как же ты без мамкиного крестика там-то?!

— Вы узнали его, Антонина Анисимовна? — не веря своим ушам, произнесла я.

— Да, Евушка… Это Витин крестик, он нам его показывал. — она немного помолчала, вытирая слёзы и дрожащим голосом продолжила. — При коммунистах же церковь отрицали, а порой и жестоко наказывали. Это сейчас чуть что в церковь бегут, и убивцы, и воры. А раньше бабушки тайком на речке малышей крестили и старались скрывать это. Многие, нашего возраста, и не знают, крещены или нет. Так вот Витюшу бабушка с мамочкой крестили на Волге. Цепочка с крестиком эти достались ему от деда, погибшего на войне, а тому от его бабушки. Дед крестик хранил, но не носил, не верил в Бога и ушёл без него на войну, а там и сгинул. Витюшу в честь него назвали, и крестик его одели.

— И как он в стене оказался?! Кладка на полу ещё при строителях делалась, — спросила Любаша, вытирая остатки воды и пытаясь разглядеть стену, откуда только что бил фонтан.

— Кажется, я догадываюсь, — прошептала, рядом стоящая, сестра.

— Пойдёмте к нам, девочки! Чай попьём, а мальчики аварийку дождутся. — предложила соседка и посмотрела на «мальчиков», которые послушно кивали головой. — Дождётесь же?

— Спасибо большое, Антонина Анисимовна, и за помощь, и за приглашение, — ответила я. — Но я сегодня обещала сыну его со школы встретить. Ещё попьём чай, и не раз. Спасибо и тебе, Люба.

— Ну ладно, тогда мы пошли. А вы, если передумаете, забегайте. До свидания! — подхватив таз и тряпки, попрощались соседки. Антонина Анисимовна с тоской посмотрела на запылённое зеркало и тяжело вздохнув вышла за дверь.

Как только они вышли, Ольга попросила Мишу:

— Давай сюда отвёртку, сейчас посмотрим, что там ещё в стене есть.

Мы почти одновременно склонились над стеной. Порог ванны с туалетом возвышался сантиметров на семь над уровнем пола коридора. Стена была самая обычная, как и во всей квартире — бетон с маленькими камешками и мелкими воздушными пузырьками. Только в одном месте был небольшой участок пустоты, как раз для того, чтобы поместились крестик с цепочкой. Потыкав отвёрткой под дверью туалета, мы обнаружили ещё пару таких полостей, но пустых.

— Значит, бабуся спрятала от него крестик, — задумчиво произнесла Ольга.

— Или он сам спрятал его от неё, — предположила я, и тут опять прозвучал требовательный громкий стук в окно. Я вздрогнула, Миша помчался на стук, сестра за ним.

— Да что же это такое?! Есть ли в этом доме хоть одна стена без сюрпризов или мы ещё несколько лет будем бабкино наследство собирать?! — возмущалась я, идя в комнату за ними. Только я зашла в комнату, как стук прозвучал вновь, но уже тише. Я смотрела на пустое окно, которое издавало этот странный стук и мне казалось, что я вижу вибрацию стёкла от этого стука. В голове промелькнула мысль: “ Я схожу с ума!». Я жалобно посмотрела на Мишу с Ольгой.

Сестра уловила моё настроение, обняла меня и быстро затараторила:

— И где же эта аварийная?! Пешком бегут что ли, бренча гаечными ключами и путаясь в пакле?!

— Блин, надо же отказаться от них, пока не приехали! А то они сейчас всему дому воду перекроют, — воскликнула я и схватила телефон.

Поговорив с диспетчером, я посмотрела на часы и ужаснулась:

— Время полпервого, через час Вадюша придёт! Так, давайте быстренько подведём итоги на сегодня, и я побегу. Ещё в магазин надо заскочить.

Я быстро рассказала свой разговор с Нинель Крокодиловной.

— Так, значит, она и правда кого-то боялась, — сказала Ольга, — и поэтому проводила кучу ритуалов, с целью, или удержать, или изгнать, пока не понятно. Лена обещала сегодня к вечеру сообщить, что узнала. Яша сказал, что пробьёт их всех, но когда не уточнил, позвоню попозже, напомню.

— Я другу позвонил, говорит, можно посмотреть в архиве за 96ой — 98ой год. Он попробует это сделать. Сегодня мы вечером с ним встречаемся, если повезёт, то сегодня и узнаем.

— Ну ладно, тогда до завтра, а сейчас я побежала. Ты со мной? — спросила я у сестры.

— Нет, я ещё здесь побуду, — выразительно посмотрела она на меня.

— Крестик я забираю. Поищу информацию о семье Рудак. Чао! Целую! — попрощалась я и пошла к двери.

— Ева! — окликнул меня Миша. — Ты главное не переживай. Мы зачистим все эти зарисовки, уничтожим подклады и всё будет хорошо!

— Спасибо, Миш! Я думаю, с вашей помощью справлюсь, — поблагодарила я, — до завтра!

Я быстро заехала в магазин, накупила вкусностей и поехала домой. Остаток дня мы с сыном паковали коробки с книгами, делали уроки, готовили ужин и болтали о его друзьях в школе, о том, где кто из одноклассников планирует отдыхать летом. Я рассказала Вадюше, как мы с его отцом раньше отдыхали в пионерском лагере «Комета», про пионерскую зорьку и пионерский костёр. Про страшные истории о чёрной перчатке и о пиковой даме. Наверное, рассказчик таких историй из меня аховый, потому что сыну было совсем не страшно, он хохотал во весь голос и потом спросил меня:

— Мам, неужели вы боялись?! Это же смешно!

— Да, жутко боялись. Сердце замирало от страха, в туалет потом боялись по одному ходить, — заверила его я.

Всё-таки наше поколение было менее искушённое. Летающая в гробу Паночка из фильма «Вий» навевала на меня такой вселенский ужас, что досмотреть до конца фильм не хватало силы духа. Сейчас, на фоне современного кинематографа, чудо из фольги, которое изображало Вия и его пластилиновые приспешники вызывают больше смех, чем ужас. Наверное, изобилие информации в современном мире делает наших детей менее эмоциональными. Хорошо ли это, не знаю! Но, думаю, нам родителям, надо поменьше отгораживаться от детей телевизором и компьютером и учить их радоваться таким мелочам, как солнышко, багровые краски осени и нежная зелень весны, причудливые узоры первого тонкого льда на лужах и раскатам, первой в году, грозы, строить замки из песка и мастерить скворечники. Учить их любви ко всему живому, ведь именно любовь спасение души во все времена!

Уже поздно вечером, принимая ванну, я разрешила подумать себе о странных происшествиях в моей новой квартире. Думать о мистической подоплёке совсем не хотелось, но разумного логического объяснения найти я не могла. Странно, но у меня совсем не было тревоги в душе, только необъяснимая жалость к тем мужчинам. Хотелось быстрее стереть со стен следы безумия посторонней старухи и забыть все, как неприятный сон. И ещё в мозгу настойчиво стучала мысль, что неспроста этот крестик выпал из стены, практически, мне в руки. И что самое интересное, мне абсолютно не хотелось рассказывать об этом Димке. Вот, прям, нисколечко! Хотя обычно я, наоборот, люблю проговорить ему свои мысли и услышать его мнение, пусть и в ироничной форме. И даже, более того, я испытывала странный стыд, что мне приходится скрывать от него это. Решив, что позже, когда мы узнаем больше о бывших хозяевах, я ему обязательно расскажу, как занимательную историю, я успокоилась и пошла к мужу под бочок.

Глава 8

Следующий день начался с приятной суеты. В этот субботний день мы планировали открыть дачный сезон. Настроение моё достигло невероятных высот, стоило мне только проснуться. Дачу я любила и очень скучала по ней зимой.

Неторопливое времяпровождение на свежем воздухе — благодать! Общаться с соседями после долгой зимы, убираться во дворе и в домике, шутливо переругиваясь с мужем и сыном. Затем наблюдать за моими мужчинами, которые жарят шашлык, и нарезать купленные в овощном киоске помидоры с огурцами и свежую зелень. Вдумчиво разглядывать начинающую проклёвываться зелень на ягодных кустах и вдыхать запах пышущей весенним паром, земли — это лучший отдых от суеты большого города.

Я пошла на кухню, по дороге прикрыла дверь в комнату сына, чтобы не разбудить его своей суетой. Сварила кофе и заставила себя съесть один единственный крекер, поражаясь, как некоторые, в частности мой муж, могут, есть на завтрак кашу, яичницу, бутерброды и кофе с печеньем. Мне лично с утра кусок в горло не лезет, как бы не пропагандировали правильное питание по всем возможным каналам и соцсетям, я еле уговариваю себя съесть кусочек хлебца или печеньку, чтобы уменьшить раздражение желудка от крепкого кофе. Настоящий аппетит приходит ко мне не раньше, чем через два часа после пробуждения. Совсем недавно я наткнулась на статью одного известного кардиохирурга, который утверждал, что на самом деле не завтракать совсем не плохо и лично он не понимает, как можно продуктивно работать на полный желудок, тем более, если он набит сплошными углеводами и мясом. Найдя такого авторитетного единомышленника, я совсем успокоилась и перестала себя казнить за не съеденную за завтраком овсянку.

Не успела я закончить свой завтрак, как зазвонил телефон. На экране определился номер сестры и я с насмешкой приняла вызов:

— Да, дорогая! Ты спишь когда-нибудь вообще?

— Поспишь тут с тобой, — с наигранным возмущением ответила Ольга. — Чем занимаешься?

— На дачу собираюсь. Поедете с нами? — спросила я, уверенная, что сестра откажется. В отличие от меня, она категорически не понимает времяпровождение на даче, предпочитая более активный отдых.

— Вечером приедем. Вы же с ночёвкой? — спросила в ответ Ольга.

— Да, с ночёвкой. Ну, так давай Андрюшу мы сразу возьмём, а ты к вечеру приезжай! — обрадовалась я.

— Андрюша у бабушки. Мы с Мишей приедем, — загадочно произнесла сестра.

— С Мишей? Так что он всё-таки не женат? — удивилась я.

— Разведён. Та Жанна, про которую он рассказывал, оказывается, погибла за две недели до свадьбы. И там тоже есть мистика, представляешь? — сказала Ольга.

— Ты правда считаешь, что я должна этому удивиться?! — усмехнулась я и добавила — Быстренько ты его обработала. Точно разведён хоть? А то Инга погибла, Жанна погибла… Прям Синяя Борода!

— Ой, прекрати! Лена вчера мне интересненький списочек скинула. Рассказать?

— Конечно! Спрашиваешь ещё?! — воскликнула я, продолжая собирать вещи. Это было не сложно, потому что все вещи, такие как постель и сменная одежда, были давно выстираны, поглажены и сложены на отдельную полку в кладовке. Мне по факту оставалось переложить всё это в сумку и готово.

— Так вот, у твоей бабуси, странным образом, оказалось в собственности ещё восемь квартир, оформленных разными способами в период от 92го по 98ой год. Некоторые из них впоследствии были проданы, а некоторые подарены дочери, — отчиталась Ольга.

— Чего это она моя?! — возмутилась я и добавила. — С размахом бабуся трудилась! Теперь понятно, почему она не жила в нашей квартире. Ей можно было каждый день в разных квартирах просыпаться, менять, как трусы — неделька, а в нашу заходить иногда и рисовать свои бредовые рисуночки.

— Возможно, так и было. Зато у нас есть адреса, проданных ею квартир и можно попробовать поговорить с новыми хозяевами, — деловито произнесла Ольга. — И я хочу сегодня этим заняться.

— А как? Что сказать тем людям? — спросила я. — Не было ли у вас тут странных знаков и восемьсот сорок восемь иголок в дверях? Так они нам и сказали!

— Надо подумать, как это лучше сделать. И в любом случае они, вряд ли, знают, что произошло с прежними хозяевами. Это надо разговаривать с соседями. И, кстати, ещё один плюс в нашу пользу — две квартиры в соседних домах на Московской. Возможно у наших новых знакомых соседок есть там друзья или родственники. Поэтому я сейчас иду к тебе на квартиру, а оттуда уже решу, как лучше поступить. А вечером встретимся и поговорим. Ок?

— Оль, не знаю, как мы это на даче обсудить сможем. Я не хочу, чтобы Димка знал, — тихо проговорила я.

— О! Насколько трепетное отношение к психике сильного мужчины?! С чего бы это? — удивилась сестра.

— Не знаю, не хочу и всё! — разозлилась я.

— Хорошо! Поняла! Предупрежу Мишу, — успокоила меня сестра. — Как-нибудь поговорим. Всё равно твой Димка с соседом Вовкой будет новинки аграрного дела обсуждать, до искр из глаз.

Я усмехнулась, что правда то правда! Есть у нас сосед Володя, рукастый мужик, сам и дома строит, и бани, и огород в полном порядке. Вот они с Димкой частенько устраивают жаркие дебаты: Володя с трудом принимает новые технологии, предпочитая работать дедовским проверенным способом. Димка же не оставляет надежды достучаться до него, объясняя перспективность и простоту новых методов строительства и ведения хозяйства. Их спор всегда идёт по похожему сценарию и доставляет удовольствие им обоим, а нам остаётся только тихо посмеиваться, наблюдая за ними.

— Ну, хорошо, удачных поисков. Ждём вас тогда вечером, — попрощалась я.

К тому времени, как проснулись мои мужчины, я собрала все самое необходимое, оставалось только заехать в магазин за продуктами. Быстро покормив мужа и сына завтраком, мы двинулись в путь. И уже через час я неспешно прохаживалась по участку, с восторгом разглядывая свои, так сказать, владенья. Наслаждалась солнечным майским днём и готовилась к генеральной уборке. Вадим разбирал свой игрушечный арсенал, оставленный на зимовку на даче, радовался, изучая его, как новый. Димка, наскоро настроив нужный канал радио, вытащил колонки на террасу и включил их на всю громкость.

День потёк по заранее намеченному сценарию, к вечеру мы уже восседали за столом дружной компанией: Ольга с Мишей, Володя с женой Олесей, ещё одна наша соседка Людмила Витальевна, имеющая смешное прозвище Людка — третий глаз за манеру предрекать все возможные трагедии в будущем, начиная от потопа и заканчивая революцией.

Через некоторое время, когда Димка уже вовсю спорил с Володей, а Олеся обсуждала Галиной Витальевной рецепты консерваций, мы смогли наконец-то обсудить с сестрой и Михаилом наше расследование.

— Ну, рассказывайте, что новенького? — поторопила я.

— Начну я, у меня немного, — сказал Миша. — Рудак Вячеслав Викторович был отчислен со второго курса, факультета «Землеустройство и топография», Политехнического института, по собственному желанию в мае 1998 года, накануне сессии. Учился отлично, судя по отметкам предыдущего семестра. Но! Самая важная пометка в деле — заявление принято от законного представителя Константиновой Нины Корниловны, копия генеральной доверенности прилагается. К сожалению, никого знакомых с этого выпуска нет, но попробую разыскать.

— Подожди, то есть получается, он поступил в 1997 году? Так это же наш год выпуска со школы! Мы с Ольгой тоже в этом году поступали. Надо вспомнить, кто из наших поступал в Политен, — воскликнула я.

— Да что тут вспоминать!? — усмехнулась Ольга.- Полкласса в Политене учились, там конкурс был не большой на технические специальности. Все ведь хотели тогда экономистами и юристами стать. А на “ Землеустройстве» Анищенко учился, мой сосед с шестого этажа. Помнишь его?

— Помню, конечно! Он там так и живёт? — спросила я.

— Он нет, а мать с отцом живут, — кивнула Ольга.- Зайду к ним завтра, может они что-нибудь вспомнят.

— Помнишь, он тогда встречался с Орловой с моего класса, она же с ним вместе училась?

— Точно! У тебя есть её координаты? — обрадовалась сестра.

— Да, есть. Её сын с Вадимом в одном классе учится! — ответила я. — Завтра позвоню ей. Если она ничего не вспомнит, тогда надежда на Анищенко.

— Вот и отличненько! А у меня больше новостей! — похвалилась Ольга. — Кратко рассказать?

— Давай уже рассказывай, как хочешь, — усмехнулся Миша. — А то весь день молчишь, как партизан!

— Как говорил Гомер “ Женщину украшает молчание», — важно произнесла Ольга.

— Ой, давай уже, красавишна, рассказывай, — рассмеялась я, — и поподробней.

— Да, ты итак красива чрезмерно, так что тебе такое украшение ни к чему, — с нежностью произнёс Миша.

Ольга смущённо посмотрела на него и начала рассказ:

— Утром я зашла к Анисимовне, чтобы узнать есть ли у неё знакомые из 18го, 21го и 23го дома. Она, естественно, спросила зачем мне они нужны. Пришлось сказать полуправду, что мы хотим выяснить, что случилось с Виктором Сергеевичем и его сыном. В подробности я не вдавалась, поэтому можешь не переживать, Ева! Оказалось, что одна женщина из её отдела, с которой они долгое время работали, получила квартиру в 21м доме на год раньше. Они приятельницы, часто болтают по телефону и при встрече на улице. А её родственница по линии мужа, живёт в 18м доме и с ней они в очень хороших отношениях. В общем, мы с ней пошли по гостям, чаю пришлось мне выпить изрядно, так что, не вздумайте мне сегодня предлагать чай. Только вино.

Ольга вальяжно откинулась на спинку стула, отпила из бокала и продолжила:

— Сначала мы отправились к приятельнице из отдела Анисимовны, она живёт в квартире напротив бывшей бабусиной. До бабуси там, с момента постройки до 95 года, жила семья с дочерью — подростком, в 94м году дочь исчезла в неизвестном, для соседей, направлении, а её родители один за другим скончались в течение года. Предположительно мать девочки от рака, отец от обширного инфаркта. В 95 году в квартиру заехала Нинель Крокодиловна, с соседями не общалась, даже не здоровалась. В 2000 году квартиру она продала и туда заехала семья с двумя маленьким детьми, которые и живут там до сих пор. Приятельница Антонины Анисимовна рассказала, что через месяц у младшей дочери новых жильцов заподозрили лейкоз, её госпитализировали на полное обследование и, сделав все необходимые анализы, диагноз сняли. Но после возвращения домой девочка опять стала угасать. Мать девочки жаловалась соседке, что в больнице дочь оживает на следующий день после госпитализации, а по возвращении домой практически сразу перестаёт спать и есть. Кто-то посоветовал женщине пригласить домой батюшку, а заодно покрестить всех детей. Но они позвали какую-то ведунью, та ночевала в квартире одна три ночи, а после рекомендовала сделать капитальный ремонт. Они сделали, родили ещё третьего ребёнка и живут до сих пор прекрасно, ни о каких странных находках приятельница не знает.

— Ева, мы к Володе, — услышала я голос мужа.

— Да, конечно, — виновато ответила я и послала ему воздушный поцелуй.

— Что-то я не пойму?! Почему ты не хочешь, чтобы он это знал? — удивлённо спросила Ольга.

— Не знаю. Не хочу и всё. Во всяком случае, пока. Рассказывай дальше, пока они с Володей его мастерскую разглядывают, — поторопила я сестру.

— Нет, ну, правда, странно. Когда это у тебя секреты от Димки были?! Ты же всегда, как на духу ему выкладываешь! — продолжала удивляться сестра.

— Да не знаю я, отстань! — отмахнулась я, поморщившись. — Скажи лучше ты имя и возраст пропавшей девочки узнала?

— Узнала. Лямина Анна Александровна, 76 года рождения, в 94 году училась на втором курсе Педагогического университета, — кинув на меня обиженный взгляд, ответила Ольга.

— Странные уже совпадения! Двое пропавших и оба учились в институтах на втором курсе, — произнес Миша.

— Может совпадения не в том, что они на втором курсе учились, а в том, что им в это время по 18 лет, было? — предположила я.

— Возможно. Слушайте дальше. С родственниками Анисимовны нам повезло больше. Квартиру у бабуси купил их сын с семьёй в 2005 году и он же дружил с мальчиком из этой квартиры, который жил там с момента постройки дома. В 92 году этот мальчик с матерью заехали в ту квартиру и прекрасно жили там до 95 года. Звали мальчика Максим, 96 году он должен был окончить техникум и собирался, сразу после получения диплома, служить Отечеству. Но его планам не суждено, было сбыться! Так как ранней осенью 95 года он был арестован по подозрению в изнасиловании и убийстве. Мать скоропостижно скончалась от инфаркта через пару месяцев после ареста, а спустя ещё пару месяцев туда заехала Нинель Крокодиловна. С соседями также не общалась и вообще появлялась там нечасто. В 2005 году родственники Анисимовны повесили объявление о покупке квартиры на своём подъезде, буквально через неделю им позвонила Нинель и предложила купить у неё квартиру за довольно низкую цену, а ещё через пару недель состоялась сделка. Во время ремонта они нашли немало иголок и странный мешочек под порогом квартиры, а когда внучка родственницы начала жаловаться на странного дядю который висит под потолком и показывает ей язык, они вызвали батюшку.

— Ничего не понимаю, а как она стала собственником этих квартир? Куда делся Максим, он же являлся наследником после смерти матери? — встряхнула головой я.

— Максим умер в тюрьме при невыясненных обстоятельствах, почти сразу после смерти матери, что неудивительно. С такой статьёй там многие долго не живут. Как говорит родственница Анисимовны, они все уверены, что Максим не виноват. Его просто подставили, потому что мальчишка он был красивый и девочки к нему толпой ходили. Ему не было необходимости делать это насильно, — пожала плечами Ольга.

— Ну да, насильников в тюрьме не любят или наоборот «любят», это как посмотреть, — ответил Миша. — Но обычно не убивают, вот что странно. И значит итог у нас такой, во всех трёх известных случаях пропадают молодые люди в возрасте 18—19 лет. Затем погибают их родители и собственником квартиры становится Нина Корниловна. И во всех случаях есть мистика. Интересненько! А какую она должность занимала, неизвестно?

— Подожди, я ещё про третью квартиру не рассказала, правда там совсем чуть-чуть известно, так как знакомая той самой родственницы узнавала по телефону у свой коллеги. В общем, там восемнадцатилетний парень повесился в квартире, причина — испугался тюрьмы, так как накануне был задержан милицией, почему неизвестно. Его мать умерла вскоре после похорон сына, почему опять же неизвестно, — рассказала Ольга.

— Сплошная трагедия и одинаковые составляющие! Думаю, всё это однозначно не просто совпадения! — воскликнула я.

— Да, я позвонила Яше, попросила пробить Аню по базе. Пока он сообщил мне только, что Константинова Нина Корниловна до 99 года начальником следственного отдела Ленинского РУВД, то есть нашего района, поэтому и квартирки все в одном районе.

— То есть ты думаешь, что она всех молодых людей арестовывала по какой-то причине? А как же их родители? Они умирали от страха за своих детей? Ну ладно один, но не все же, — усомнилась я.

— Сейчас ещё узнаем, что произошло с Аней и Славиком. Но я почти уверена, что именно так, — ответила Ольга.

— Я думаю, будет та же картина. В 90-е годы чего только не случалось. Бабуся на сладкую пенсию себе зарабатывала и ничем не гнушалась, — добавил Миша.

— Вот только к чему ей были такие средства?! Дочке на Рублевке дом выстроила, а сама жила, как придётся? — переспросила я. — И все эти рисунки, иголки, мешочки?! С катушек в итоге слетела что ли?!

— Ну, так, с таким то хвостом покойников за спиной! — услышали мы голос Людмилы Витальевны. Оказывается, женщина уже давно прислушивается к нашему разговору, умудряясь одновременно разговаривать с Олесей.

Мы с Ольгой вздрогнули от неожиданности.

— Люююдмиилаа Витаальевна! — протянула сестра, округлив глаза. — У вас, видать, не только третий глаз, но и третий ух!

Мы рассмеялись, а женщина ответила:

— А то, деточка! Поживи с моё, сквозь стены видеть и слышать научишься!

— Здорово! А я думала, что с возрастом зрение и слух падает! — пошутила Ольга и протянула ей свой телефон. — А может, вы тогда скажете, что это за рисунки?

Галина Витальевна долго всматривалась в фотографии на телефоне, а затем, трижды перекрестившись, потребовала:

— Сотри это сейчас же, деточка! Это не простые рисунки, а специальные знаки, чтобы заставить чертей или души умерших работать на хозяина. Где ты это только взяла, дурная?! Удаляй, говорю!!!

— Удаляю уже, не волнуйтесь, — поморщилась сестра, — я читала об этом. Но вот только, не очень-то в это верится, выдумывают люди или сильно преувеличивают.

— Ох, и наивная ты, Ольга! А с чего б люди такое выдумали то?! Это же какую фантазию надо иметь, чтобы такое выдумывать. Так, почитай, раньше почти в каждой деревне такие выдумщики были, — усмехнулась Галина Витальевна. — Я вот много раз такое слышала, от разных людей, из разных деревень. Вы может тоже слышали, что бывают деревни, где живёт ведьма и там почти каждую ночь что-нибудь происходит плохое, каждый раз в разных дворах?

— Слышали, конечно, — кивнула Ольга, — и читали не раз. Да только это же жизнь, каждый день что-нибудь да происходит.

— Ну да, жизнь штука сложная, — согласилась женщина. — Да только не в этом дело было. Были черные колдуньи, которые использовали нечистую силу в своих целях. Только вызвав нечисть для одного дела, отправить обратно уже не удастся, а она прожорлива до невозможности — слезами, горем питаются. Вот и приходится их отпускать с недобрыми делишками, а если не получится их «накормить», они до хозяйки добраться могут, поэтому и приходится держать их в узде с помощью знаков и ритуалов.

— А как вы думаете, Людмила Витальевна, в наше время это возможно? В условиях города? — спросил Миша.

— Думаю, возможно, конечно. Да только это сила нужна нешуточная, а сейчас таких сильных раз-два и обчёлся. Их во все времена гнобили, и черных, и белых. А при коммунизме так и вовсе все скептиками резко стали, даже храмы Божьи рушили, что тут про колдовство говорить?! Передавать свой дар многие ведьмы не могли, некому стало — потеряла молодёжь веру, и в Бога, и в нечисть. Если передавали, так бессмысленно: дар развивать надо, а тут полное отрицание этого. Вот и пропадала сила.

— То есть в любом случае, эти знаки рисовали во время ритуала по удержанию, потому что боялись? А могли их использовать, чтобы удерживать души убиенных? — поинтересовалась я.

— Если мыслить логически, то могли, но я не знаю. Никогда с этим дело не имела, — задумалась Галина Витальевна и возмущённо добавила. — Сейчас, смотрю, сплошь и рядом одни экстрасенсы, ясновидящие, шаманки и гадалки. Тьфу! Брехуны одни! Один из тысячи может и имеет дар, а остальные дурят народ. Я вот по молодости ходила к женщине одной лечиться, у меня нервный тик был, никто помочь не мог из врачей, да тогда и не лечили такое особенно. А она с первого сеанса вылечила и ещё два сеанса закрепляла, сказала, что нервы всю жизнь теперь в порядке будут и бессонница никогда не будет мучить. И что, правда, тьфу-тьфу, сплю, как младенец, чтобы не случилось. Нервничаю очень редко! Я её попросила мне погадать, так она меня отругала и сказала, что это грех и человек, который лечит, гадать не будет, иначе светлую силу потеряет в наказание. А потом научила меня некоторым премудростям. Я пару лет с ней ходила по лесам, травы собирала и заготавливала. Она мне и знаки такие показывала, учила, что делать надо, если вдруг с таким столкнусь, но мне они не встречались, до сегодняшнего дня, ни разу.

— И что же надо с ними делать? — спросил Миша.

— Точно и не вспомню сейчас. У меня записи есть, надо посмотреть. А где вы такие зарисовки нашли?

— Так вы и вправду, значит, ведунья? — игнорируя её вопрос, спросила Ольга.