Бесплатный фрагмент - Помним и Чтим!

Литературное объединение

«Остров вдохновения»

Помним и Чтим!

Литературный альманах, выпуск 22  2020 г.

В литературном альманахе, выпуск 22, «Помним и Чтим!» представлено творчество членов Литературного объединения «Остров вдохновения» города Балтийска, посвященное 75-летию Великой Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.

Предисловие

Только что в Петровском зале музея Балтийского флота большая группа молодых матросов принимала присягу на верность Отчизне. Вот они — юноши, подтянутые, торжественно напряжённые, с просветлёнными лицами. И подумалось тогда, что вот также стояли наши деды и прадеды, присягая бить гитлеровцев до победного конца. И шли в бой… Сижу над дневниками отца. Тяжелейшие бои, отступления, контрнаступления, большие потери, но в словах наших бойцов нет уныния, а есть ненависть к врагу, сверхчеловеческий и одновременно спокойный и уверенный ритм боевой жизни, сознание, что только так можно победить врага.

Уважаемые читатели, нет ни одной семьи в стране нашей, в которой не было б фронтовиков или тех, кто ковал победу в тылу. Именно о них и написаны стихи и рассказы членов клуба «Остров вдохновения». За скупыми строками перед вами восстанут образы героев — юношей и девушек, мужчин и женщин, — чья непоколебимая воля переломила хребет фашистского зверя. Всё, что опубликовано в альманахе, это жар сердец и боль души, это гордость за поколение, которое отстояло нашу свободу.

Март, 2020 года. Балтийск

Виктор Литвинов,

вице-адмирал в отставке, научный сотрудник Музея Балтийского флота, член союза журналистов России, член литературного объединения «Остров вдохновения».

Валентина Богданова

Член Литературного объединения «Остров вдохновения» город Балтийск. Автор четырнадцати сборников стихов и прозы. Дипломант всероссийского конкурса «Спасибо тебе, солдат!» Печатается в альманахах организации и в периодических изданиях.

«…А война была. Четыре года.

Долгая была война.»

Борис Слуцкий

Ни облаков, ни ветра дуновенья

Ни облаков, ни ветра дуновенья,

Дремотны сосен темные верхи…

В душе моей роится вдохновенье

И строчки собираются в стихи.

А отдаленный рокот реактивный

Чертой на небесах подчеркивает век.

И снова человек встревожен, удивленный,

Наивный слабый человек.

И замерла моя простая лира!

Ведь даже в тишине, средь сосен и берез —

Нельзя себя отгородить от мира,

В котором много бед еще и слез.

А мир прекрасен! Удивителен и светел

Под солнцем зеленеющий простор!

Пусть он не превратится в пепел,

Хоть и жестокий век пришел!

Живу я в мире и покое

Живу я в мире и покое,

Со мной поэзии слова,

Простор, где новая трава…

Но он остался полем боя

С войны, забывшейся едва.

На ветки клена, тополей

Ложится свет молчаньем строгим.

Они мне с каждый днем милей,

Но все трудней приходят строки,

Когда я вспомню о войне.

Каждое утро — новый свет,

Утра серебряное чудо!

Но и сейчас покоя нет,

Пока войну ту помнят люди:

С тревогою встречаем мы рассвет…

Памятник

Стоит памятник Скорбящей матери

у деревни Красуха, Псковской области.

На перекрестке дорог, в поле, стоит памятник «Скорбящая Псковитянка» автора Антонины Усаченко, получившей за него в 1970 году премию Ленинского комсомола. А поставили его в память о «второй Хатыни». Так называют деревню Красуха, за то, что рядом с этим местом 27 ноября 1943 года фашисты согнали всех жителей деревни в сарай и сожгли их. В огне и муках сгорели 230 безвинных жителей Красухи, вместе с детьми и стариками. У подножия памятника надпись на камне: «Трагической и мужественной Красухе от земляков».

За годы оккупации фашисты уничтожили 71.187 мирных жителей Псковщины, сожгли и полностью разграбили 3.823 деревни, из которых 1.120 деревень так и не были восстановлены. Деревни сжигались также вместе с жителями: стариками, женщинами, детьми.

Окаменела с горя мать

Окаменела с горя мать,

Скорбя о детях…

Вышла в поле их искать,

А там — лишь ветер…

И опустила голову

К земле, седой от пепла,

Чтоб крепче в сердце

Скорбь окрепла.

Ей чуда не дождаться

И вечно ждать.

Она ведь — мать,

Она умеет ждать!

Вокруг — простор и синева,

Вдали горит закат,

Шумят деревья и трава,

В земле солдаты спят…

Зимой — в снегах,

Весной — в цветах.

Ветер звенит в венках,

Память скорбит в веках!

У могилы неизвестного солдата

Здесь неземная тишь

И каменный реквием плит.

Здесь у меня душа

О потерях земных скорбит…

Пламенем бьется память,

Сердце сжигая дотла!..

Еще одна горькая складка

У губ моих пролегла…

В войнах погибших помним,

Память о них храним.

Нужно ли это мертвым?

Но — необходимо живым!

Хочу проснуться в мире тишины

Хочу проснуться в мире тишины

И знать, что в мире нет нигде войны!

И чтоб не падали в бурьян высокий

Сыны и внуки, будто раненые соколы.

И хочется об этом на рассвете

Сложить стихи, без всякого подтекста,

О том, что дороги нам мир и дети,

Что хватит сил нам — для борьбы

и для протеста!

Некогда человек каменного века научился высекать огонь. И человек стал властелином природы, хозяином Земли!

Что принесет человеку могучий огонь разбуженного атома? Ведь его высекли из урана недавно — в середине двадцатого века. Я верю в лучшее, потому что люблю эту Землю, где научили меня журавли — обязательно возвращаться к своей земле, родине, куда бы ни занесла жизнь! Я иду по земле и мне кажется — я ступаю по чьим-то надеждам, по слезам, по улыбкам миллионов здесь живших когда-то людей, по их радостям и печалям, по несбывшейся чьей-то мечте: вот она воплотилась в сияющую, как жемчужное облачко, ромашку. А вот этот лиловый колокольчик звонит о чем-то своем… А этот цветок — «кукушкины слезки» — это чьи-то слезы…

Оттого-то земля для меня — великая драгоценность, которую нельзя ни продать никому, ни дружески, просто так, подарить, ни на спор проиграть, ни в бою сдать врагу! Велика и прекрасна она потопу, что нам стоила в нашей истории слишком много прекрасных, великих и радостных жизней!

Я верю в лучшее — что никогда человек не уничтожит свою Землю и все прекрасное на ней!

Елена Бойченко

Педагог, музыкальный работник, хормейстер. Ветеран труда. Пишет стихи, прозу, мини-рассказы в стихотворной форме и музыку к песням на свои стихи, стихи мужа и некоторых других авторов. Исполнитель собственных песен. Дипломант регионального фестиваля «Романс у моря», в 2015 г. Автор сборника стихов и рассказов «Мечты мои всегда в полете», 2019 г. Член писательской организации «Остров вдохновения», печатается в периодических изданиях и альманахах организации.

ВОСПОМИНАНИЯ О ВОЙНЕ

Я не хочу, чтоб наша жизнь вдруг омрачилась бы войной,

Всегда пусть будет мирным небо над моей страной.

Перед войной

(мини-рассказ в стихотворной форме)

Лето… Июнь… Теплынь… Красиво так… И сенокосная пора…

В лапту играет, а потом на речке веселится детвора…

В природе — красота, все буйно и растет, цветет, и созревает,

Под мирным небом, ярким солнцем, теплым дождиком благоухает.

Вот в поле белая ромашка склонилась колокольчику на грудь,

И колокольчик нежно прозвенел в ответ:

«Всегда счастливой будь!»

А Богородская трава, чтоб одуванчику понравиться,

В свой кружевной сиреневый платок оделась, как красавица.

Вот синеглазый василек рожь милую везде сопровождает,

А грациозная люцерна о принце Иван-чае все мечтает.

И тимофеевка кокетливо к пырею наклоняется,

Цикорий, стройный и голубоглазый, с пижмой обнимаются.

А кашки старые сошлись в кружок и всех тихонько осуждают:

«Как им не стыдно? Какие вольности себе вдруг позволяют?»

Ох, эти сплетницы, ведь про себя они совсем забыли,

Как в молодости сами с мотыльками целовались и любили…

Любовь без пересудов, как дождь без облаков, бывает редко,

Народ в пословицах своих отметил это очень метко.

Витают в воздухе благоухающие ароматы лета,

Какая же гармония, покой и красота таятся в этом!

Нарядные выпускники прощальный школьный вальс танцуют,

Потом всю ночь гуляют и поют, их будущее так волнует.

Но вот… Вся эта тишина, идиллия взорвалась вдруг войной,

Нависла страшно долгая беда над милою моей страной,

И юные выпускники на фронт уходят добровольцами,

Чтоб не вернуться с той войны, навек остаться комсомольцами.

Ушел на фронт мой папа, мамин брат, друзья и добрый наш сосед,

Хотел попасть на фронт живущий в нашем доме

даже старый дед.

Мне шел тогда всего лишь пятый год, но помню я, как нас бомбили,

Взлетали в пламени дома и люди в ужас приходили…

Но никогда народ наш не поставить на колени, не сломить!

Все твердо верили и знали — должны мы победить!

И победили! Фашистов в собственном их логове добили!

Как много горя, жертв и страшных разрушений

принесла война,

Но строилась и постепенно восстановлена была страна.

В полях, как прежде, зашептались и влюблялись

травы и цветы,

Живи и снова процветай, войны не зная, страна моей мечты.

Война глазами ребенка

Беда! Пришла в мою страну война…

А было мне тогда почти пять лет,

Но хорошо я помню, что она

Оставила во мне глубокий след.

Какой суровой сразу стала мама,

И папа очень-очень хмурый стал,

А он ведь был всегда веселый с нами,

Читал нам сказки, пел, шутил, играл.

Война — это когда уходит папа

На фронт, чтобы зачем-то воевать,

А по ночам тихонько плачет мама…

Но почему? Пытаюсь я понять.

Война… Везде звучало это слово…

Все стали покидать свои дома,

Зачем бежали от родного крова —

Я скоро это поняла сама.

Я помню, как на нас летели бомбы,

А мы от страха падали в кусты,

Как вздыбливались земляные волны,

И сразу исчезали все мечты.

Остались жуткие канавы, ямы

И много изувеченных людей…

Читаю ужас я во взгляде мамы

И режет уши крик и стон детей.

Как страшно было в оккупации тогда!

Фашист грозил в лицо нам пистолетом…

Тот ужас не забыть мне никогда!

И ненависть горит во мне при этом.

Зачем пришел фашист в мою страну

И вместо дома нам оставил яму?

Зачем ушел навеки папа на войну,

Фашист убил сестру и ранил маму?

Мы очень долго сильно голодали,

В углах квартиры изморозь цвела,

Все с нетерпением Победы ждали,

Надежда, вера в нас всегда жила.

И вот пришла она — Победа наша,

Красивая и яркая такая!

Под звуки торжествующего марша

И я с родными радостно шагаю.

Букетов — море, лица все сияют,

Кругом танцуют, весело поют,

И плачут, и друг друга обнимают,

И… на весь мир звучит Победный наш Салют!!!

Об эвакуации и оккупации

(детские воспоминания)

До войны мы жили в Прохоровке Курской области. Когда началась война, мне было четыре года. Все думали, что война быстро закончится и мы победим. Но скоро нам сообщили, что нужно готовиться к эвакуации. Только началась война, я заболела двусторонним крупозным воспалением легких. Врач сказала, если мы тронемся в путь, девочка дороги не выдержит. У отца была бронь до января 1942 года. Как секретарь Прохоровского райисполкома, он занимался эвакуацией исполкомовских документов, подготовкой подпольщиков, партизанских отрядов и другими важными делами; и они с мамой решили ждать, пока я поправлюсь.

В эвакуацию мы отправились, когда миновала опасность в моей болезни, но не на машинах, как первые жители, а на подводах с лошадьми. Нас было 14 семей, задержавшихся, как и мы, по разным причинам. С нами была коза, которую нам оставили ранее уехавшие соседи. Она хорошо знала нас, так как мы, дети, с ней всегда играли. Коза была очень умная и добрая. Соседи оставили ее нам, зная, что она спокойно пойдет за подводой, а на машину ее не посадишь. Было сказано, что коза нам очень пригодится, так как у нас трое детей, и к тому же, мама была в положении. И коза, действительно, очень выручала нас своим молоком долгое время.

Дорогой нас часто и нещадно бомбили немецкие самолеты. Мы бросались в любые ямы, кусты, мама укрывала всех нас каким-то зеленым покрывалом под цвет травы, прижимала нас всех к себе, как наседка цыплят, и постоянно шептала «Господи, сохрани нас и помилуй!». Очень интересно, что коза тоже бежала и ложилась вместе с нами на землю, причем, лезла под покрывало. И коза, и я тряслись от страха мелкой противной дрожью, я укрывала ее покрывалом, обнимала руками за шею и приговаривала: «Не бойся, козочка, немцы сейчас улетят». И… странно, но мы действительно успокаивались и переставали трястись. Немецкие летчики вели себя нагло, и, хотя понимали, что мы мирные люди, они никого не щадили. Однажды один из небольших самолетов опустился так низко, что мы видели летчика, который злорадно улыбался, сбрасывая на нас бомбы.

После бомбежки картина была жуткой: мы видели оторванные руки и ноги в лужах крови и бьющихся в агонии умирающих людей и лошадей. Мама не разрешала нам смотреть на это, но мы невольно видели всё. Зрелище было незабываемо жутким, мы потом даже ночью, во сне, кричали, схватывались и пытались куда-то бежать. Но самое потрясающее, что нас никого не только не убило, а даже не ранило. Только маму слегка задело осколком и содрало кожу на левой руке возле локтя.

Так мы добрались до маленького села Радьковка в 30—35 дворов, и здесь мама родила братика. Все эвакуирующиеся тоже остановились, чтобы полечить раненых и отдохнуть от езды, в ожидании, пока мама поправится. Всем вместе держаться было легче. После бомбежек вместо 14 подвод осталось только восемь. Дней через десять мы снова тронулись в путь. Ехали мы в большое село Волоконовку к родственникам отца.

Однажды, проезжая мимо какого-то очередного села, мама решила пройтись, так как у нее затекли ноги от сидения в повозке. Дорога была метров на 350—400 в стороне от села и шла под откос. Лошадь резво побежала вниз, а мама спокойно шла с грудным братиком на руках. Я села в повозке, как кот у Чуковского, «задом наперед», чтобы все время видеть маму. Мы были в самом низу дороги, а мама наверху. Уже заканчивались дома деревни, и вдруг я увидела, как из конца села выскочила со двора корова и побежала к дороге, где была мама. Я закричала и что-то показывала маме руками. Мама оглянулась, увидела эту корову, которая была пока далеко, но постепенно приближалась, и мама побежала, но, споткнувшись, упала, братик выпал из ее рук и покатился под уклон по дороге. Мы уже кричали и плакали втроем — я и две мои сестры. И вдруг откуда-то появился мужчина с веревкой в руках, который побежал наперерез корове. Он ловко набросил на ее рога веревку, как лассо, и остановил корову. Когда животным туго стягивают рога, им становится очень больно, и они смиряются. Потом мы узнали, что это был бык, причем племенной, ценной породы, но слишком свободолюбивый и временами он срывался из своего стойла. Тут выскочили из домов подростки и женщины с вилами, лопатами, топорами в руках и зануздали его. А мужчина сказал маме: «Повезло Вам, Вы, наверное, родились в рубашке. Я здесь по важным делам всего первый день и, если бы не я, бык мог бы Вас убить. Говорят, что он несколько дней назад покалечил женщину.» Все подводы остановились внизу. Мама подобрала братика, который, зацепившись за кочку, остановился в своем движении. Самое интересное, что он не только не распеленался, но даже не проснулся. Мама низко поклонилась мужчине, спасшему ее, поблагодарила его и сказала: «Храни Вас Бог. Вы спасли мать четверых детей.»

Ехали мы еще трое суток. Потом остановились передохнуть в очень маленьком селении. Утром хотели продолжить путь, но нам сказали, что ехать дальше некуда, так как мы окружены. И в это же утро немцы вошли в село. Сначала въехал на мотоциклах передовой отряд, а чуть позже село занял большой отряд немцев на танках, на машинах с различными орудиями и пушками. Было жутко и страшно, все жители попрятались, чтобы не попадаться немцам на глаза.

Когда мы приехали сюда, нас поселили в самом большом доме — в здании бывшего сельсовета. Поэтому в этом доме поселился и самый высокий по званию немецкий офицер с денщиком. Они заняли две комнаты, а нас выселили в маленькую каморку, в которой не было даже печки. Зимой мы сильно замерзали, в углах была изморозь, но спасибо людям этого села: они принесли нам старые ватные матрасы и одеяла, которые остались от пионерского лагеря и медпункта, и это нас спасало от дикого холода.

Денщик немецкого офицера часто жарил ему оладьи в кипящем масле, а мы давились слюной, которая выделялась у нас от потрясающе вкусного запаха. Еще этот офицер любил творог, и его денщик собирал у жителей села молоко и сам готовил ему творог, а чтобы сыворотка стекала с творога, он вешал марлевый узелок на крючок у крыльца. Однажды наша коза, это любопытное животное, своими рожками сбросила этот узелок с крючка на землю. Что тут было!!! Немецкий офицер, схватив этот узелок, ворвался в нашу коморку и пистолетом стал грозить нам прямо в лица. Мои сестры прижались к маме с двух сторон, я уткнулась ей лицом в коленки, а маленький братик был у мамы на руках. Мама пыталась объяснить немцу, что виноваты не дети, а коза (мама немного знала немецкий, так как закончила рабфак пединститута). Выскочив во двор, немец хотел застрелить козу, но она юркнула за сарай, а мама стала перед немцем и объясняла, как могла, что дети умрут без молока с голоду, особенно маленький, так как грудного молока нет. Было очень и очень страшно!

С пеной у рта немец орал что-то непонятное для нас, но в это время вышел денщик, что-то сказал ему, и фашист сразу остыл, спрятал пистолет и вернулся в дом. Он прополоскал свой творог в четырех ведрах воды, которые мама за два раза принесла из криницы, находившейся почти в трех километрах от села, (у нее даже руки тряслись от тяжести), и фашист повесил узелок с творогом в кухне. Вдруг немец вытащил из кармана фотокарточку и показал свою семью, где были он, его фрау und vier kinder (и четверо детей). Почему он после слов денщика так подобрел, нам стало понятно потом. Хорошо, что мы оказались в очень маленьком селе, где нас никто не знал, иначе нас сразу бы расстреляли, как семью номенклатурного работника и коммуниста.

Однажды мама шла по селу, и ее захватил немецкий патруль, который ходил по домам и забирал молодых женщин, девушек и подростков для угона на работы в Германию. Их отправляли сначала в загон за колючую проволоку, а на днях должны были увезти на машинах в район, откуда по железной дороге отправили бы в Германию. Мама обратилась к русскому полицейскому этого загона и, как выяснилось позже, — это был наш связной из партизанского отряда. У мамы от постоянных переживаний и недосыпания были желтоватыми белки глаз и кожа. Полицай, видимо, сказал немцам, что она может быть больна желтухой, и ее вытолкали в шею за ограду. Странно, что ее не расстреляли. Но дело в том, что основные силы немцев ушли из села вперед, nach Moskay, а в селе осталось совсем мало немцев. Рядом был огромный лес, в котором активно действовал партизанский отряд, и немцы, оставшиеся здесь, очень боялись возмездия, а потому стали вести себя более сносно. Ночью партизаны ворвались в село, разрезали колючую проволоку, и заключенные разбежались, кто куда. Два-три раза в неделю партизаны обязательно наносили немцам тяжкий урон: то подорвутся на мине мотоциклисты, то взорвется машина с немецкими солдатами, то полетит под откос поезд с оружием и техникой, то полыхает какой-нибудь склад с продовольствием.

После случая, когда маму забрали в загон, она стала одеваться в старую одежду, надевала низко на лоб платок, чтобы не отличаться от сельских женщин. Мама была очень красивой и интеллигентной, воспитана в высоком православном духе, всё время поддерживала нас морально и повторяла: «Деточки, никогда не падайте духом, всё обязательно будет хорошо». Вот потому в диких ужасных условиях войны и оккупации нас всё время хранили Бог и наши Ангелы-хранители.

Во время войны зверствам немцев не было предела. Мы знаем про Хатынь, про Бабий Яр, про блокаду Ленинграда и многое-многое другое… Моя хорошая знакомая Надежда Боровикова, живущая в Балтийске, семья которой тоже была в оккупации, рассказала мне несколько случаев. Это было в Белоруссии, в Гомельской области. В их семье было 8 детей, Надежда была самой младшей. Ей было всего пять месяцев, когда немцы заняли деревню. Немцы спали во всех хатах, в том числе, и в их тоже. Однажды, когда ее мать хлопотала у печки, Надежда очень плакала. Мать взяла ее на руки, чтобы успокоить, но она не успокаивалась. В это время подскочил разозлившийся немец, так как плачущий ребенок не давал ему спать, выхватил девочку из рук матери и, схватив ее за руки и ноги, хотел швырнуть в печь, но подбежавший второй немец, видимо, старший по званию, отнял девочку у злющего немца, вручил ее матери и сказал: «Matka, schnell geh weg! (Мать, быстро уходи, пока девочка успокоится)».

Отец и старший 17-летний сын в этой семье были в партизанском отряде, а семеро детей остались с матерью. Во время артобстрелов все жители уходили в бункер. И вот однажды, впопыхах, спящую пятимесячную Надю забыли дома в люльке, подвешенной к потолку. Когда мать устроила в бункере шестерых детей, она вдруг поняла, что нет Нади. Женщина бросилась к двери и хотела бежать за ребенком, но односельчане ее не пустили: «Подумай об этих шестерых детях. Если тебя убьют, с кем останутся они?» Мать плакала навзрыд, но поняла, что люди правы. Когда закончился артобстрел, все побежали к дому и увидели, что там выбиты все окна и двери, в потолке зияла огромная дыра, а девочка лежала в люльке совсем раскрытая, густо усыпанная осколками стекол, но не было на ней ни единого пореза, ни царапинки и нигде ни кровиночки. Все долго и радостно ахали по этому поводу.

Предатель-полицейский из жителей села, доложил немцам, что в семье Боровиковых отец и сын — партизаны. Фашисты стали требовать от матери указать им место их нахождения, но она этого не знала. Тогда допрашивающий фашист прямо при детях стал стегать ее плеткой. По плечам матери текла кровь, а дети застыли в диком ужасе. Даже полицай-предатель не выдержал и «сжалился», сказав, что она, со своим выводком детей, действительно, наверное, ничего не знает.

Опять хочется сделать вывод, что нас берегли Бог, Ангелы-хранители и крепкая вера в нашу Победу.

Моя лепта в Победу

Мама моя говорила, что и я свою лепту в Победу вносила.

После Сталинградской битвы на Волге и на Курской дуге под знаменитой Прохоровкой, где мы жили до войны и где родилась я, наши войска начали наступление по всем фронтам. После оккупации мы возвратились в Прохоровку, но на месте нашего дома зияла огромная воронка…

Жить нам было негде, и мы уехали к маминым сёстрам в Кантемировку Воронежской области. Это — большая железнодорожная станция, через которую на фронт шли эшелоны с военной техникой и частями Красной Армии. У нас на квартире жил офицер, который руководил встречей и отправкой этих эшелонов.

Однажды, а мне тогда было лет шесть, я сидела дома и пела под балалаечку частушки о войне. Моя мама научила меня, когда мне не было ещё и пяти лет, играть на балалайке три основных, очень простых, частушечных аккорда, и я с удовольствием часто играла и пела сначала детские смешные частушки, а потом про войну.

Раздался стук в дверь, и в комнату вошёл наш офицер. Увидев, что в комнате, кроме маленькой девочки никого нет, он спросил: «И кто это здесь так хорошо, весело и задорно пел?» «Я», — был мой ответ.» Офицер удивлённо улыбнулся и снова повторил свой вопрос. Я тоже улыбнулась, тут же пропела ему одну частушку, доказывая, что пела я.

— А как тебя зовут?

— Леночка.

— А сколько тебе лет?

— Шесть.

— И ты уже играешь на балалайке?

— Да, немного. И ещё на гитаре. Меня мама научила. У нас есть маленькая гитара, и я с ней пою песни о войне и даже некоторые романсы.

— И много ты знаешь частушек? — спросил он.

— Много, — уверенно ответила я. — Их мама с моими сёстрами сочиняют, а я заучиваю их и пою.

Он попросил меня спеть все частушки о войне, какие я знала, и военные песни под гитару, что я и сделала с большим удовольствием. Он слушал с огромным вниманием, удивлением и восхищением. И у него тут же возникла идея: он решил договориться с мамой, чтобы она разрешила взять меня петь эти частушки и песни солдатам. Мама была удивлена, заволновалась и, конечно, отказывалась. Но он сумел уговорить её, объяснив, что это очень поднимет настроение и моральный дух солдатам, уходящим на фронт, а очень скоро и в бой.

Ящики из-под снарядов, накрытые брезентом, служили сценой. Офицер стоял рядом со мной, так как обещал маме ни на минуту меня не оставлять. Помню мои впечатления от первого концерта. После каждой частушки солдаты оглушительно хохотали, кричали «Ура!», «Браво!», «Бис!» и аплодировали так, что я сначала даже испугалась. Но офицер сказал мне: «Не пугайся, Леночка, солдатам очень нравится, как ты поёшь, поэтому они так бурно выражают свой восторг. Ты после каждой частушки чуть-чуть подожди, пока они успокоятся, и пой дальше». Около трёх недель пела я солдатам, уходящим на фронт. Мне это доставляло необъяснимое удовольствие. Всех частушек я уже не помню, но какие-то до сих пор остались в моей памяти.

Вот некоторые и из них:

— «Гитлер хвастал, как Европу, завоюет он Москву,

Но панфиловцы-герои прищемили хвост ему.

— От того, что у фашистов провалился план «Блицкриг»,

Гитлер так остервенился — рвал погоны со своих.

— Гитлер Геббельса спросил: «Что ты рот перекосил?»

У мартышки слёзы градом — подавился Сталинградом.

— Тот котёл под Сталинградом переломным актом стал,

С двухсоттысячной громадой в плен сам Паулюс попал.

— А под Прохоровкой крепко зубы обломал Манштейн,

Как же это всё случилось — До сих пор он «нихьт ферштэйн».

После частушек я под аккомпанемент гитары пела военные песни. В одной из песен после слов «Когда мы покидали наш любимый край и молча уходили на восток…» солдаты плакали. Мне было это странно, непонятно, и я спросила у офицера: «Почему взрослые дяди плачут?» Он мне потом всё объяснил.

Никогда не забуду, как бойцы одаривали меня хлебом, сухарями, шоколадом, баночками консервов и сгущённого молока… Это было огромное счастье — ведь мы жутко тогда голодали! А тут вдруг такое лакомство! Кроме того, маме, сестрёнкам и братику носили обеды, по целому котелку. Какая это была для нас неоценимая поддержка!

Ещё в моей памяти навсегда сохранилось то, как ко мне подошёл пожилой солдат. Вся грудь его была в орденах и медалях. Он погладил меня по голове, поцеловал, взял на руки и сказал: «Сколько мы прошли городов, сёл, а такого чуда не видели! Да за таких наших детей мы голыми руками будем рвать глотки фашистам и обязательно победим!»

А вечером я, уже засыпая, слышала, как офицер говорил маме и сестрам: «Вы даже не представляете, как ваша девочка своим пением поднимает боевой дух нашим солдатам! Они теперь неудержимо будут рваться в бой».

Около трех недель пела я солдатам, уходящим на фронт. Мне это доставляло огромное удовольствие. И я до сих пор вспоминаю об этом факте в моей биографии с огромным чувством гордости, что и я, шестилетняя девочка, вносила свою скромную лепту в нашу Победу.

Очень сожалею, что я не написала этот рассказ лет 30 назад и не отправила его к вам, в «ЗОЖ», который знают, читают и любят не только у нас, но и за рубежом. Уверена, что отозвался бы кто-нибудь из тех, кто был свидетелем-слушателем моих выступлений в 1943 г. А сейчас вряд ли кто-либо из них жив, если даже я уже в очень почтенном возрасте (мне почти 83 года). А причина, что я не писала об этом, банальна: как-то я рассказала о моих выступлениях подруге, с которой мы дружим более 40 лет, но она, не поверив мне, заявила: «Не верю…»

Я сама — преподаватель музыки — и спрашивала у мамы: «Как она смогла научить меня играть на балалайке и гитаре такую маленькую?» На что она ответила мне просто: «Я, как учитель, была терпеливая, а ты — очень музыкальная, способная и воспринимала всё легко и быстро».

Сейчас, когда появилась передача «Синяя птица» о талантливых детях, где 5-летий мальчик играл на балалайке, как мастер-виртуоз, я решила, что не стоит думать о том — поверят мне или нет- и написала об этом истинном, уникальном факте в моей биографии, которым я очень горжусь. Может быть, всё-таки остались в живых один или два ветерана–долгожителя, которые слышали мои выступления в 6-летнем возрасте. Я была бы очень рада получить от них весточку.

Разговор с внуком о войне

«Бабушка, давай сейчас играть с тобой в «войнушку», —

Это шестилетний внук Илья мне говорит.

Он в руках сжимает крепко пистолет-игрушку,

Что-то о своих геройских подвигах бубнит.

«Ты не знаешь страшной правды о войне, Илюша,

Двадцать миллионов жизней унесла война…

Героизм людей и сверх могучие «Катюши»

Победили, но истерзана была страна.

От Прибалтики до легендарной Волги нашей

Враг оставил дым пожарищ, кладбища руин,

Горы камня, бомбовые ямы вместо пашен….

Ветеранам снятся ужасы былых картин.

Подрастешь и всю историю войны узнаешь:

Как котел фашистам уготовил Сталинград,

Как панфиловцы погибли, за Москву сражаясь,

И о том, как выстоял в блокаде Ленинград.

А под Прохоровкой, милой родиной моею,

Герр Манштейн громаду танковую потерял…

Наш простой солдат геройской гибелью своею

Путь победный, гордый нам к Берлину открывал.

Офицеры — твой отец и оба старших брата,

Дед — разведчик, трижды Орденами Славы награжден,

Бабушки — связистка и сестричка медсанбата,

Никогда такой народ не будет побежден!

Трижды награжден Крестом Георгия прапрадед,

В бойне первой, жуткой, дикой мировой войны,

Прадед твой участвовал в Москве в Большом Параде

В День Победы, в день торжеств ликующей страны.

Помни, флаг Победный над поверженным Рейхстагом

Гордо водрузил простой советский наш солдат,

Прошагал по всей Европе он победным шагом,

В сорок пятом в честь Победы грандиозный был Парад.

Длилась та война четыре тяжких года,

Очень много лет назад закончилась она,

Мы всегда гордимся завоеванной свободой

И Победой! Празднуй и ликуй, моя страна!»

Внук мой учится теперь в военном институте

В городе-герое Ленинграде на Неве.

Верю, он не станет колебаться на распутье —

Честно, как и отцы и деды, будет он служить стране.

«Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой

С фашисткой силой темною, с проклятою ордой»

В. Лебедев-Кумач.

С этой песней на фронт миллионы советских людей уходили —

Наши прадеды, деды, все старшие братья и сестры, отцы,

И в порыве едином — спасти свою землю и все, что любили-

Рвались в бой на войну старики, дети, девушки, парни-юнцы.

В этой песне огромная ненависть и сила духа сокрыта,

В ней — набат и призыв уничтожить, как можно быстрее, врага,

И уверенность в том, что фашистская мразь

будет нами разбита,

Нам Победа нужна, нужен Мир и Свобода нам так дорога!

Прошагал наш народ тяжкий путь до Победы

уверенным шагом,

И всегда будем помнить, гордиться Великой Победою мы,

Наш солдат ликовал в сорок пятом над павшим Рейхстагом,

Героизмом своим спас Европу от страшной фашистской чумы.

Напрасно тужатся политики в европе

Напрасно тужатся политики в Европе

Переписать итоги и историю войны,

Ведь принесли конец нацизму и фашистской злобе

Моей Великой и любимой Родины сыны.

Не украинцы лишь освобождали лагерь в Польше,

А героический и разных наций наш солдат.

Фальсифицировать мы факты не позволим больше

«Друзьям» в Европе и тебе, заокеанский «брат».

Сейчас врут нагло, что в войне победу одержали

Английский «лорд», ну и еще американский «сэр»,

Да и войну, конечно, «не фашисты развязали»,

А «Сталин с Молотовым» и «народ СССР».

В борьбу «союзнички» вступили лишь в конце войны,

Когда советские войска вели бои почти в Берлине,

Зоны контроля были им в Германии важны,

Чтобы извлечь все выгоды, как извлекают ныне.

Нас не запутать в информационной лжи и тине,

Везде, всему нам нужно жестко противостоять,

Ни санкциями, никакой войной на Украине

Нельзя нас спровоцировать, сломать и запугать.

В Восточной Пруссии, в победном сорок пятом

В Восточной Пруссии, в победном сорок пятом,

В фашистском «Волчьем логове», людьми проклятом,

Был уничтожен гитлеровский национализм,

И лишь солдат Страны Советов смог победить фашизм.

Навеки потом, кровью тут земля обагрена,

Победою Великой наша область рождена,

Переселенцами ее мы из России заселили,

Инфраструктуру, фонд жилой,

хозяйство — всё восстановили.

С лица земли бомбежкой стертый наш Калининград,

Трудом людей был превращен в цветущий город-сад.

Мы прошлое и бережем, и уважаем,

Традиции и самобытность края сохраняем.

Всё дальше в прошлое уходят наши роковые

Всё дальше в прошлое уходят наши роковые,

Те героические и жестокие сороковые…

Всё меньше очевидцев и участников тех лет,

Но в памяти забвения о той войне в России нет.

Великую Победу нашу мы должны оберегать

От разных всех попыток исказить ее и оболгать.

Щемящей, горькой правдой о войне до слез пропитаны

Все образцы литературы, на которых мы воспитаны.

Как радостно, что молодое поколение и дети

Всё больше, с гордостью, участвуют в «Полках Бессмертия!»

Желаю всем я счастья, неба мирного над головой,

Пусть больше никогда не омрачится наша жизнь войной!

Без войны

Хочу я всем-всем и себе пожелать,

Чтоб нас осеняла с небес благодать,

Чтоб не было боли и не было зла,

Любовь только рядом бы с нами жила.

Чтоб нас не съедал потребительский быт,

И очень сплоченными надо нам быть.

Хочу, чтобы не было новой войны,

И больше не гибли бы наши сыны.

Чтоб сгинул навек терроризм и фашизм

И не возрождался сегодня нацизм.

Бои в Украине пускай прекратятся,

А те, кто затеял их, пусть устыдятся.

Мир должен учесть все уроки войны,

Беречь независимость каждой страны.

Не дай Бог, у нас повторится война —

Кровавая бойня нам всем не нужна!

Мечтаю, чтоб мир был на нашей планете,

Чтоб счастливы были все люди на свете.

Николай Бойченко

(07.05.1940—03.05.2017)

Почётный член литературного объединения «Остров вдохновения» города Балтийска. Штурман дальнего плавания, капитан. Был дипломантом регионального фестиваля «Красная гвоздика» в 1968 году, награжден денежной премией. Печатался в периодических изданиях и альманахах организации.

В 2018 году посмертно вышел сборник стихов Николая Бойченко «Паруса души моей мятежной»

Марш поколений

Шагали отряды в чёрных бушлатах,

Патронные ленты стянув, как ремни.

Балтийские наши родные ребята —

Защита отчизны и слава страны.

Под знаменем трёх поколений,

Во имя отцовских традиций,

В боях мы победную славу готовы

Умножить по первому зову.

Шагали ребята в чёрных бушлатах

В огне и в кипящей от взрывов воде.

Весь путь до Берлина в нелёгких атаках

Прошли они с честью, не дрогнув нигде.

Года пролетают над миром… И снова,

Отцам-командирам сегодня подстать,

Шагают ребята, на подвиг готовы,

Идут наши внуки, чтоб смело сказать:

Под знаменем всех поколений,

Во имя священных традиций,

В боях мы победную славу готовы

Умножить по первому зову.

Жёлуди

По заросшим окопам

Лупит дуб желудями,

Здесь когда-то Европа

Забавлялася нами.

Мессершмитты кружили,

Землю жгли и пахали,

Только жёлуди были

Из напалма и стали.

Война — это ужасно

Вспомните, люди! На местах былых боёв

Скелеты сёл вам многое покажут,

И все руины бывших весей, городов

О многом вам напомнят и расскажут.

Смотрите, вот сожжённые леса, поля,

Чудовищно изрытые войною,

Израненная жутко русская земля…

Победа! Да! Но ведь какой ценою!!!

Идите дальше, перед вами — Бабий Яр,

Остановитесь — здесь нельзя иначе.

Вы видите, какой здесь был вокруг пожар?

То куст рябины русской кровью плачет.

А сколько их, таких рябиновых кустов,

По всей земле от края и до края!

Всё время льётся, льётся морем кровь,

Людская кровь, родная кровь, живая.

Теперь пройдите дальше, я останусь тут.

Вокруг земля пушистая, как вата.

Сейчас сюда фронтовики придут

К могиле неизвестного солдата.

Взволнованные всюду слышу голоса:

«Война… Не получившие урока…»

На лоб ложится крупная роса.

Опять встаёт проблема Ближнего Востока.

Не шовинист я и люблю народ

Любой национальности и веры,

Но вспоминаю сорок первый год —

Триумф и злость взбесившейся пантеры.

Я не могу спокойно говорить

О нации с зародышем фашизма.

Кто дал вам право мир в крови топить,

Поклонники прямого реваншизма?!

Эхо войны

Давно отговорила канонада,

Но ты, трубач, отбоя не труби.

Вчера осколком ржавого снаряда

Мой юный друг навылет был пробит.

А он мечтал цветущую планету

Увидеть из космических высот.

О, люди! Ну кого призвать к ответу,

Если, не дай же Бог, он вдруг умрёт?

Послушай, жизнь, довольно издеваться!

Пора кончать так подленько шутить…

Зачем опять в шинели наряжаться

И по окопам, сгорбившись, ходить?

В двадцатый век от конных эскадронов

Ты, утопая в собственной крови,

Упорно шла к ракетным полигонам,

Забыв о мире, счастье и любви,

Забыв о том, что есть на свете люди,

Рождённые сегодня и вчера.

Не смей будить их залпами орудий —

Им не нужна кровавая игра!

Они хотят ласкать живую маму

И чтобы дома был всегда отец,

А не валился в вырванную яму,

Споткнувшись о расплавленный свинец.

На параде

Город, одетый в красивый наряд,

Ясный погожий денёк…

«С папой и мамой пойду на парад

И понесу свой флажок.

Я ещё толком читать не могу,

Мне только — четвертый, три,

Но «Миру — мир» на флажке прочту,

Вот посмотри, посмотри.»

Мальчик прочёл «Миру — мир» по слогам,

Слушаю я и молчу,

А он, словно взрослый, твёрдо сказал:

«Я тоже мира хочу!»

Слушай, Америка, голос детей

Нашей огромной страны,

Слушай и думай башкой своей-

Мы не хотим войны.

Анна Ведерникова

Учитель истории, ветеран педагогического труда, гимназии №7 г. Балтийска. Член литературного объединения «Остров вдохновения» г. Балтийска. Печатается в альманахах объединения.

Все своим трудом оплачено

Моей матери Евдокии Петровне

Начинает память притупляться,

Ветеранам впору возмущаться,

Когда хрупкому миру стали угрожать,

Тишину и прошлое надо уважать.

Снайпер прятал лицо под маской,

Фашист прикрывал голову каской.

Для многих война туманна, как дым.

Мы в памяти всё, что досталось, храним.

В колхозе «Марти» было 40 дворов,

Разводили овец, лошадей и коров.

По трудодням получали зарплату,

Семье из восьми человек трудновато.

Беда пришла в роковом сорок первом,

Струной натянуты людские нервы.

Жизнь стала несчастней, трудней.

Смерть стояла у многих дверей.

На партизан фашисты затаили злобу,

Полицаи со двора вывели корову.

Один из немцев сказал «Nein,

Яйки, курка, а киндер кляйн».

Спалили деревню, не ведая мук,

На детей и взрослых навели испуг.

Осталась баня да прясло ограды

Вокруг огорода и сгоревшего сада.

Смерчем военное время промчалось,

В сознании людей всё поменялось.

Веря в победу, всем помогали.

И в сорок третьем фашистов прогнали.

У мамы моей было двое детей,

Она не забудет тех дней и ночей.

Чтоб лён и зерно посеять скорей,

Очищали поля от мин и камней.

По будням и праздникам, Господи прости,

Звонил колокол в колхозе «Марти».

Неважно, здоров ты или болен,

Иди работать на минном поле.

Ко всем юбилеям — медали на грудь,

Полный страданий жизненный путь.

Память и боль. Нашей нет в том вины,

Мама — труженик тыла, ветеран войны.

Коренной перелом

Страха смерти у храбрых нет —

Таков у героев старинный завет.

Атаки помнят горячие камни,

Людская память в лету не канет.

И ужас фашисты здесь испытали,

Наши снаряды салютом летали,

Гранит рассыпался, и плавилась медь,

Рыдали и Волга, и русская твердь.

А!.. Нашей Победы почуяли запах?

Драпать, фашисты, теперь вам на Запад.

К 75-летию Победы

22 июня. Идет 41-ый,

Обманчивая тишина.

За надежду и веру

Великая началась война.

Это святая страница,

Это другая война.

Веры, любви вереницы,

Вздыбилась вся страна.

Очень хочется ветерану

Пружину времени завернуть.

Забыть про смертельные раны

И боль, что терзает грудь.

Христианская, родная, вечная,

Так живи ты, обид не тая.

Кровью меченая, искалеченная,

Светоносная наша земля.

На уроке истории

Разговор завели неспроста:

Есть в России святые места.

На уроках моих много раз

Замирал в ожидании класс.

На Малаховом кургане тишина,

Будто не была здесь Крымская война.

На той главенствующей высоте

Всем впору удивляться красоте.

Когда в истории много порушено,

И памятное ветром унесло.

Воспитывать сейчас неравнодушных —

Тяжелое, поверьте, ремесло.

А на кургане теперь тишина,

На памятной доске читаем имена:

Нахимов, Корнилов, Истомин и Даша —

Сколько их знает история наша!?

Урок длиться ровно 40 минут,

Итоги войны огорчают, гнетут.

Я вам желаю мирных дорог,

Чтоб каждый из вас счастливым быть мог.

Итак, запомните, друзья, пожалуйста, —

Война бесчеловечна и безжалостна.

Нам историческая вторит лира,

Что наша жизнь — игра войны и мира.

Алексей Весин

Эссе.

Алексей Весин — это литературное имя члена Российского союза писателей Алексея Попадина. Автор нескольких сборников рассказов,

повестей и эссе. Печатается в периодической печати города Калининграда.

Страна

Такого мир ещё никогда не видел. Россия. Гражданская война, интервенция. В разорённой стране бедный полуголодный трудовой народ практически самостоятельно, без помощи из заграницы, разгромил Врангеля, Колчака, Деникина, Юденича, различные банды — всю Белую Гвардию, которой очень активно помогали буржуазные зарубежные страны, да и самостоятельно — богачи. А также вторгшихся на территорию России войска иностранных государств: Чехии, Германии, Франции, Великобритании, США, Японии и др. Через год после окончания Гражданской войны в России впервые в мире образовалось государство трудового народа Союз Советских Социалистических Республик. И за короткий срок эта страна самостоятельно смогла победить разруху, голод, ликвидировать безграмотность, подняться в индустриализации на первые ступени в мире.

После такой оплеухи властвующий в Европе частный капитал принялся искать идею, которая так же может сплотить народ. Потихоньку начал выползать Адольф Гитлер. В Европе стал властвующие права брать фашизм. И действительно народ Германии под фашистским флагом был необычайно сплочён. Но, частный капитал — есть частный капитал. Особенно крупный, и особенно, где задето величие богатства и власти царствующих особ. Бандиты, есть бандиты. Воры, есть воры. И народ Германии замаршировал грабить чужие земли. Потому что это было основной идеей фашизма. Ибо именно за счёт грабежа и эксплуатации рабов народ Германии, сама Германия сможет достичь невиданного процветания.

И тогда, не холопы и полухолопы, не бандиты, мошенники и воры, а трудовой народ, уже проживший, родившийся, выросший, воспитанный в Советском Союзе, разгромил хорошо организованного, наглого бандита — германо-итальянский фашизм. А затем советские люди свою вновь разорённую страну отстроили заново, первыми стали осваивать космос, атомную энергию, высокотехнологичное производство. Единственно, кого они в себе не изжили до конца, так это вора. Который в дальнейшем, с подачки Михаила Сергеевича Горбачёва, разорил не выгодную ему страну.

Я про что пишу. У государственного лидера должен быть государственный ум и государственная воля. Вы вдумайтесь: почти все трудовые и воинские завоевания советских людей пошли прахом, страна развалилась, оставшиеся республики упали в нищету, границы сдвинулись не в пользу народа победителя. Труд, неимоверные волевые и физические усилия, людские потери советских людей пошли прахом. Войска НАТО — неприятеля, находятся на границе России. По границам России летают боевые вражеские самолёты. Россия потеряла свою экономику. Нельзя назвать господина Ельцина, Собчака, Гайдара, Бурбулиса, Чубайса, Старовойтову и др. людьми с государственным умом. Это государственные бестолочи. А им памятники ставят.

Исторический путь

В Советском Союзе все народы были друзья, братья, сёстры. Польша дружила с СССР. В девяностых годах прошлого столетия в результате переворота в Советском Союзе, союз пятнадцати стран распался. Польша повернулась дружить к США. Новой власти России праздник Великой октябрьской социалистической революции 7 ноября не понравился. Они его отменили. Но такое значимое опустевшее место чем-то надо заполнить. И 4 октября утвердили праздник День народного единства. Когда в 1612 году ополченцы, объединённые Мининым и Пожарским, разгромили поляков. Я бы хотел напомнить нынешним руководителям партий, властям, в результате их успешной политической деятельности, нашим гениям становления России, на нашу любимую страну Россия Польша снова может напасть, как в 1612 году. Ох, не зря мы празднуем этот праздник, не зря. Но в нынешней ситуации на Россию кроме Польши может ещё напасть и Украина. Шо поделаешь… Какие политики, такая и политика. Но главное, у нас есть такая прекрасная партия — руководитель, и ещё есть — с некоторым отклонением, кто знает, что ещё те придумают. Но кроме Польши и Украины на нас ещё могут напасть Литва, Латвия, Эстония. Говорят, у нас ещё и царь есть. Не знаю, не знаю, Японцы тоже есть. И наши купцы-поставщики, они же по характеру так и остались русскими продажными, никакая советская власть их не исправила. Подумайте. И ещё, особо нужно опасаться Эстонию. Русские ездят быстро, — как газанут непонятно куда и исчезнут там вдали. А эстонские войска медленные. Они просто останутся стоять в Москве, так и не заметив, что ж произошло то. Главное, что у нас проводится умная правильная политика. Коль умные люди, так и умная политика. Правда я не знаю, куда деть войска из США, Великобритании, Германии, которые внезапно появились на границе России. Но у нас есть умнейшие политики из «Яблока», их продолжатели. Придумают потом кого куда воткнуть. Праздник Единения!

Про головы

Я как-то обратил внимания, что в городе много автомобилей обклеено наклейками. В абсолютном большинстве — импортные. Мерседес, Ауди, БМВ, Тойота, Ниссан, Мазда и так далее. Наклейки же: георгиевские ленты, Мы победим! На Берлин! Спасибо деду за Победу! и так далее. На импортных автомобилях. Наших, российских автомобилей почти нет, на дорогах нет, ни с наклейками, ни без наклеек. У меня сложилось такое впечатление, что наша страна Россия с населением почти в сто пятьдесят миллионов человек, может производить только наклейки. А её граждане могут только их наклеивать. В общем-то и всё. Такая у нас экономика. С 1990 года прошло двадцать семь лет. Пропали автомобили: Волга, Москвич, ИЖ, Газ, ЗиЛ. Лада только начинает себя показывать. В советское время наклейки могли уже наклеивать дети начиная с первого класса. В нынешнее время таким трудом могут себя обязать уже состоявшиеся мужчины, зачастую главы семейств с такими же детьми, начиная с первого класса. На большее, к сожалению, чтоб самим делать автомобили, они уже не тянут. Какие учителя: Ельцин, Собчак, Явлинский, партия Яблоко и тому подобное, такие получились и детки. Великовозрастные. Можем клеить наклейки. Такая вот Европа. С головой у перестроенного народа получилось что-то не то. Но зато можем клеить наклейки: и так, и эдак, и туда, и сюда… Спасибо деду за Победу!

Фашизм

Фашизм создан королевскими, царствующими семьями, частнособственнической властью, как издевательство над целью людей труда. Руками трудового народа убивать идеи свободного труда: социализма и коммунизма, равноправия, справедливости, трудового братства, мира. Злобно-юродивое воровское сознание аристократов, владельцев частной собственности подводит целые народы к кровопролитию, зверству и ужасу, где человеческие жизни гробят, безвозвратно не считаясь ни с чем во имя своей морально и духовно дикой ненасытной воровской власти.

Человек и общество

Человек должен быть чистым перед человечеством, а не перед Богом. Семья, чистые взаимоотношения с родными, с друзьями, с людьми, творчество, созидание, добросовестная работа, что человечество движет дальше в своём развитии. Человечество обладает разумом. И мы знаем, пока что ему дана возможность создавать и жить в природе, влиять на неё и расширять через науку, исследования, самим своё пространство жизни. Всё человеческое враньё, ложь, обманы, воровство, насилие, грабежи, мошенничества, убийства, войны, остаются в человечестве, в среде его обитания. Что нажили, то и получается. И никакой Иисус Христос всё это дерьмо на себя брать не будет. Вот и получается, внешне вроде бы неплохо человеческое общество, а внутри фашисты да гнильё воровское, и вообще-то как то и ничего, а на самом деле буржуи да воровская дрянность.

Пять процентов

Недавно слышал, как один телеведущий программы новостей сказал, что при руководстве И. В. Сталина согласились бы жить только пять процентов населения. И. В. Сталин стал руководить страной после Первой мировой войны, Интервенции, Гражданской войны. Разорённая страна: ни предприятий, ни сельского хозяйства, народ нищий. Одновременно формировался Союз Советских Социалистических Республик. Страна становилась на ноги практически самостоятельно, без чьей-либо помощи. За девятнадцать лет отстроили, подняли науку, образование, культуру, промышленность, сельское хозяйство. Народ только начал жить, и тут грянула Вторая мировая война, 1941 — 1945 годы. С 1945 года нищий голодный народ снова начал всё отстраивать. И. В. Сталин умер в 1953 году. Ну и какое здесь человеческое удовольствие. Жизненный потери, нищета, работа, снова жизненные потери, нищета работа. Но за девятнадцать лет народ с И. В. Сталиным действительно сделали страну великой, народ с И. В. Сталиным действительно победил в Великой Отечественной войне, и затем действительно снова сделал страну великой. За восемь лет снова нищие и голодные сделали основу ядерному щиту России, мирному атому, лазерной промышленности, электроники, авиационной реактивной промышленности, ракетной промышленности, сельского хозяйства, образования, культуры, спорта. Посмотрите, какие усилия, какая тяжесть! Сплочённость народа! Пожить сыто и богато не получилось, но это не их вина. А страна была: лидер, гордая, самодостаточная, победитель! И посмотрите на эти холёные сытые лица Единой России, которые уже тридцать лет мучают Россию с газовой трубой и нефтяной вышкой. Воров понаплодили по всему миру уже больше, чем Великобритания. Развалив без всякой войны свою науку, промышленность, авиацию, автомобильную промышленность, сельское хозяйство. Всё показывают золотые залы Императорских дворцов. Приклейте на свою импортную машину «Спасибо деду за Победу!»

Передел

С 1990 года в России уничтожены: радиоэлектроника, гражданская авиация, чуть не сгубили всю военную авиацию, затормозили космическое строение, робототехника, тяжёлая промышленность, лёгкая промышленность, занижено кораблестроение, станкостроение, производство сельскохозяйственных машин и др. Всё делается ради возведения в величие частной собственности. Уселись. Три десятилетия поднимают, поддерживают воровскую голову частнособственника, пихают его за зад в экономическую власть: завистливого, лживого, злобного, изувера, прикрытого религией. Всё сломали, всё свалили, а этих пихают под зад. Настойчиво. Упёрся президент, упёрлась властвующая партия. На шеи трудовому народу. Частная собственность на шеи трудовому народу. Воров под корону, под царскую воровскую корону. Чтоб ворьё во власть по закону, чтоб ворьё в большие деньги по закону. Чтоб красиво и богато. Свиней в бриллианты, свиней в дорогую машину, свиней во дворцы.

О людях

Я говорю о людях труда. Не про работающих бандитов, а о трудовом народе.

С верой

Буржуазные государства — это власть воров и бандитов. И конечно им напрямую ставить идеологию государства воров и бандитов, не к лицу. И потому буржуазные государства себя прикрывают религией, церковью, верой в Бога. Где Бог, а где мы. И трудовому народу всё равно приходится сталкиваться нос к носу с ворами да бандитами.

Мы победим!

Разрозненный Советский народ в 2022 году будет праздновать столетие со Дня образования Союза Советских Социалистических Республик. Первого в мире государства социальной справедливости за всю человеческую тысячелетнию историю. Впереди первых никто никогда не шёл, первым всегда труднее. Советский народ разгромил фашизм и победит буржуев, воров и жуликов. Ход истории не изменишь. Победа будет за Советским народом. Да здравствует социализм!

Леонид Глинский

Член Литературного объединения «Остров вдохновения» город Балтийск, бард.

Там, где были бои…

Там, где были бои,

до сих пор ещё шрамы видны,

хоть земля столько лет

лечит старые раны устало.

И в поросших бурьяном окопах

смертельное эхо войны

из израненных недр

прорывается ржавым металлом.

Сколько прячет земля

до сих пор не взорвавшихся мин?

Нет, наверно, семей,

не терявших в войну своих близких.

И немало могил неизвестных

хранят недра русских равнин.

Словно памяти стражи,

встают на пути обелиски.

Слаб и хрупок наш мир.

Но, пока наша память хранит

ужас концлагерей,

обгорелые трубы Хатыни,

и смертельное адское пламя,

где плавился даже гранит…

будем Родину нашу хранить

и беречь, как святыню.

Ветераны уходят

в последний решительный бой.

Их всё меньше. Никто

не вернётся уже из похода.

Но их подвиг велик и бессмертен,

весь мир заслонивших собой,

и добывших Победу

весной сорок пятого года.

Белое

Белые снежинки —

белая вода.

Белая дорога

в белые года.

Солнце побелело

в белых облаках.

Белое на белом —

иней на висках.

Вьюга белым мелом

заметает след,

чтоб хрустально-белым

стал весь белый свет.

Сосны у пригорка,

словно белый храм.

На столе под коркой

фронтовых сто грамм.

Белый день к закату.

Зимний сумрак бел.

И летят куда-то

искры белых стрел.

В белом медсанбате

белая сестра.

В белом маскхалате

чёрная дыра.

Память

Память.

Носит ветер исписанный лист.

Память.

Сквозь года летящая мысль.

Непонятная боль.

Блеск восторженных глаз.

Память —

Совесть, живущая в нас.

Память.

И взлетающий ввысь обелиск —

Память.

Нет, не смерть, а вечная жизнь!

Вереницы имён,

слёзы, перечни дат…

Память —

в камень одетый солдат.

Память.

Школьный двор, родительский дом.

Память —

всё, что помним, что бережём.

Бесконечная даль.

Необъятная ширь.

Память —

неумирающий мир.

Память —

это вечная молодость

тех, кого нет уж давно.

Память —

между прошлым и будущим

в вечность живое окно.

Память

в недрах галактик,

и в каждой морщинке лица.

Память.

У неё есть начало,

но нет и не будет конца.

Светлана Дружинина (Шулешова)

Секретарь Литературного объединения «Остров вдохновения» город Балтийск. Поэт-песенник, музыкант и автор — исполнитель. Изданы сборники «Робинзон», «Ощущение полета», альбом песен «Улетаю — таю». Печатается в периодической печати и в альманахах организации.

Маки

Алеют жарко в пшенице маки.

В пшенице маки как пятна крови.

Ты выйди в поле рассветом майским,

Ты видишь маки? Так помни, помни:

На этом небе не солнце было,

А чёрной птицей здесь смерть кружилась.

Не зноем жарким траву спалило —

В огне пшеница к земле ложилась;

Не птицы пели — свистели пули,

Весь мир был полон огня, металла,

И взрывов вихри колосья гнули.

Земля металась, земля дрожала.

За эту землю, просторы эти

Шёл бой тяжёлый со злою силой.

И были раны, и были смерти,

Хлебов колосья кровь оросила.

Тогда не маки — колосья рдели.

Земля героев к груди прижала.

Снаряды рвались и пули пели.

Земля металась, земля дрожала…

Алеют жарко в пшенице маки.

Мы не забыли, нет, не забыли:

То рдеют крови героев капли,

Что мир любили и жизнь любили!

Отчего горька рябина

Не потеха, не охота — ночкою безлунной

Тяжкий бой вела пехота на прибрежных дюнах.

Не в броне из крепкой стали,

Не в тяжёлых латах

Под огнём бойцы бежали,

Под огнём бойцы бежали

В касках да бушлатах….

Солнце брызнуло рубином, пуля песню спела,

Заалела кровь рябиной — красная на белом,

Красной строчкой черепичной вышила узоры….

Чайки белы, а рябина

Красна ягода рябина

Почернела с горя!

Не морозами побило кисти ягод красных —

Не пришёл с войны мой милый,

Мой соколик ясный.

Сколько, сколько на чужбине

Полегло вас, юных….

Оттого горька рябина,

Горька красная рябина

На балтийских дюнах.

Не потеха, не охота — ночкою безлунной

Смертный бой вела пехота

на прибрежных дюнах.

Не в броне из крепкой стали,

Не в тяжёлых латах

Под огнём бойцы лежали,

Под огнём бойцы лежали

В стреляных бушлатах….

Уходили мальчишки

Про войну мы читали в книжках.

В сорок первом, — только держись, —

Уходили на фронт мальчишки,

Отдавая за жизни — жизнь.

На поблекшей от времени плёнке

Не стихает жестокий бой,

Где мальчишки и где девчонки

Заслонили страну собой.

А потом не читали книжки,

Это знали без лишних слов:

Уходили в Афган мальчишки

И в Чечне проливали кровь,

И мужали на поле бранном,

И теряли друзей в бою…

И стоят они, ветераны,

Те и эти в одном строю.

Дни летели, метели пели,

В поле сыпали серебро…

Может, памятью мы оскудели?

Может, душами — на добро?

Так ли много от нас им надо?

Ведь по пальцам их перечесть.

Наша память — вот им награда,

Наша память да наша честь!

Про войну мы читали в книжках.

В сорок первом, только держись, —

Уходили на фронт мальчишки,

Отдавая за жизни — жизнь.

А потом не читали книжки,

Только песни летели ввысь:

Уходили в Афган мальчишки,

Уходили в Чечню мальчишки,

Всё уходят наши мальчишки,

Отдавая за жизни — жизнь.

Выпускникам 1941 года

(Маме)

Июнь. Акации цветенье.

Наш выпускной десятый класс.

Приморский.

Графская.

Ступени.

Последний довоенный вальс.

Упорно радио молчало.

Война ещё казалась — бред…

Зенитки дружно простучали,

Фашистов, не пустив на рейд.

Мы, не познав ещё опасность,

Свою планировали жизнь,

При свете трасс зелёных, красных,

Пунктиром уходящих ввысь.

Но, каблуков услышав цокот,

Будила моряка жена:

«Вставай! Вставай скорей!

Тревога!»

А бомба ухнула:

«Война!»

И пары, не устав кружиться,

Из этой ночи выпускной,

Вплывали в мир, где на границе

Священный начинался бой.

Июнь. Акации цветенье.

Наш выпускной десятый класс.

Приморский.

Графская.

Ступени.

Моих друзей последний вальс.

Последний довоенный вальс.

Поезд памяти

Наше детство из послевоенной поры,

И тенистые, тихие наши дворы,

Сладкий запах акаций, качели… Весна.

Я, как в детстве далёком, стою у окна.

Там, напротив, с друзьями играли в войну,

Там стояли за город, за нашу страну.

Красный галстук, как знамя, в бою берегли…

Там росли и мужали, здесь быстро росли.

Поезд памяти нашей по рельсам стучит, замирая у стрелок.

Мы не видели взрывов, не слышали стук перестрелок.

Мы играли в окопах, страною своею гордились,

Что в тяжёлой войне фашистскую мощь победила.

Мы покинули наши дворы, разлетелись по свету.

Что теперь происходит в стране, узнаём из газеты.

Вдруг узнали, что не было счастья, а были лишь беды,

Революция — бунт и в войне не бывало победы…

Отчего так случилось? Что было нам дорого с детства,

Нарекли пропагандою и политическим средством.

Чем гордились всегда, восхищались, и что мы любили,

Перекрасили в чёрное, спрятали и позабыли.

Поезд памяти нашей по рельсам стучит.

Город в сумраке тонет.

Поезд памяти нашей ещё не успел перекрасить вагоны.

Помним, любим, гордимся историей нашей как прежде,

Поезд памяти, веры, высокой любви и надежды

Лидия Ерохина

Член Литературного объединения «Остров вдохновения» город Балтийск. Печатается в альманахах организации и журнале «Балтика».

Мамины стихи

Подвиг Солдата

Под вой снарядов, взрывы бомб,

Земля горит, идут тяжелые бои.

А между боем по ночам

Поют шальные соловьи.

Рассвет встаёт и снова — в бой.

И всё дрожит под грохот канонады.

Кругом огонь, свист пуль над головой,

Враг наседает, и никто не ждёт пощады.

Набравшись сил, превозмогая боль,

Боец израненный, в последний раз метнув гранату,

Пошёл на дот, закрыв его собой,

Спасая роту, как родного брата.

Раздался взрыв и захлебнулся пулемёт.

В атаку в полный рост пошла пехота,

И лишь боец лежит и не встаёт

Геройски завершив свою работу.

Но жизнь свою боец отдал не зря:

Враг сломлен и разбит — конец всем бедам,

А в небе разгаралася заря.

И залп орудий возвестил Победу!

Неизвестный солдат

Застыли воины в почетном карауле

Могилы неизвестного солдата.

Вокруг стоит такая тишина

И раздается звон печального набата.

Давно уже закончилась война.

Спит славный воин непробудным сном в могиле

И ветер лишь листвою шелестит.

Над ним в печали скорбной наклонилась ива

И, кажется, что это девушка стоит,

Которая когда-то им была любима.

А в день Победы все идут к нему с поклоном,

Несут цветы, венки и фронтовую чарку пьют.

Салют взвевается в вечернем небосклоне

И, громогласно, залп за залпом пушки бьют.

Спи, спи, герой наш славный,

Ты был в аду войны, но Родину сберёг, любя

И подвиг твой увековечен славой,

Мы пред тобой склоняем головы, скорбя.

Клянёмся мир и Родину сберечь во чтобы-то не стало.

Зигзаги жизни

О, молодость — постой!

Куда уходишь ты?

Ну, погоди ты, не спеши,

Мои не все ещё исполнились мечты.

А жизнь меня галопом мчит,

Она так быстротечна,

А мне ещё пожить

Так хочется, конечно.

По сути, я ещё и не жила.

И в этом виновата всё ж — война

Она так много судеб, жизней погубила.

И у меня отца и детство отняла.

И всё же продолжала беспощадно бить

И холодом, и голодом морить.

Но я за жизнь отчаянно цеплялась

И никакой работой не гнушалась.

И в интернате, и в детдоме побывала,

Несправедливость и жестокость испытала,

Но жизнь меня всё ж не сломала.

Борясь со злом — характер свой я закаляла.

И на пути своём людей прекрасных повстречала.

Своим участием и добротой,

Сумели душу отогреть мою,

Отца и мать мне заменили.

Теперь они ушли, как мне их не хватает!

Я плачу вспоминая их, скучаю и люблю.

В своих молитвах вспоминая,

За всё всегда благодарю

И царствия небесного желаю.

Молитва о мире

Господи, дай нам силы,

Бороться со всеми невзгодами

И помоги нам сберечь

Дружбу между народами.

Развей волну недоверия,

Что захлестнула всех.

Пусть будет на всей планете

Детишек счастливый смех.

Господи, сбереги народы

В страшный суровый час!

Искорени в них злобу,

Спаси и помилуй нас.

Укрой нас своим покровом

От боли, горя и слёз,

Не дай проливаться крови,

Как льётся сок из берёз.

Пусть будет мирное небо

И солнышко светит для всех,

А убивать своих братьев,

Ведь непростительный грех.

Воспоминания

Мы с тобой по полям васильковым бродили,

Крепко за руки взявшись, о любви говорили.

И обняв твои плечи, я счастливо смеялась.

И не знала тогда, что с тобою прощалась.

Вдруг внезапно вдали разорвались снаряды,

То война началась и ушёл навсегда ты.

Плод любви нашей — дочь, на коленях качаю,

Глядя в мирное небо, тебя вспоминаю.

Ведь недавно совсем, рожь в полях колосилась,

Быть не может, что мне это всё лишь приснилось.

Всё убрали с полей позаботясь о хлебе,

Слышен крик журавлей в опечаленном небе.

Последний бой

Любуюсь морем, ах, какая красота!

И солнце, опускаясь ниже в море,

Его раскрасит в алый и оранжевый цвета.

И вот закат уж пламенеет вскоре.

Пришла прохлада, солнце село.

И Балтику объяла тишина.

Затихли пенье птиц и только слышен звук прибоя.

Рокочет море, будто хочет поведать нам

Последние минуты боя.

Вот пулемёт строчит,

Рвутся кругом снаряды.

Враг наседает, и никто не ждёт пощады.

Матросы бьются не на жизнь — на смерть.

Ура! Победа им в награду!

Николай Жуков

Капитан 2 ранга запаса, учитель ОБЖ высшей квалификационной категории. Член Литературного объединения «Остров вдохновения» город Балтийск. Лауреат областного литературного конкурса «Ты сердца не жалей, поэт», лауреат V областного литературного конкурса «За далью — даль». Дипломант международной литературной премии «Славянское слово» имени Василия Шукшина. Дипломант межрегионального литературного конкурса маринистики имени К. С. Бадигина. Автор сборника очерков и рассказов «Следую своим курсом» (2019). «История моей жизни» (2020). Печатается в альманахах организации и в периодических изданиях.

Проверка бдительности

1.

После возвращения из дальнего похода, потрепанный океанскими ветрами и волнами сторожевик стал на ремонт в судостроительный завод. За кормой видавшего виды корабля остались многие мили Атлантики, Средиземного моря и Индийского океана. Африканский Рог запомнился морякам обеспечением безопасности судоходства, погонями за шустрыми шлюпками сомалийских пиратов, ежедневной охраной мирных торговых судов самых разных стран мира, и в первую очередь, конечно, России. С постановкой к заводской стенке нагрузка на экипаж снизилась, офицеры, мичманы и контрактники стали чаще сходить на берег, больше времени уделять общению с родными и близкими людьми. И как говорят на флоте — наступило время небольшой расслабухи. Именно в этот период и должно было произойти празднование дня рождения уважаемого офицера. Учитывая не писанные корабельные законы, дабы не стать жертвой высоких начальников, проведение мероприятия было запланировано на один день ранее самой славной даты.

Дождавшись двух с половиной звонков (звуковой сигнал, обозначающий покидание Командиром корабля борта корабля) командир ракетно-артиллерийской боевой части накрыл скромный стол с приглашением своих лучших друзей и приятелей. В узкий круг вошли все командиры боевых частей, и даже Старпом с Замом (старший помощник командира корабля и заместитель командира корабля по воспитательной работе). После четвертого тоста, когда началось общее раскрепощение душ присутствующих, кто-то вспомнил давний случай, произошедший на флагманском корабле флота в кронштадтском доке. Слегка захмелевшие офицеры стали горячо обсуждать пресловутое событие из бригадной древности, но уже с современной колокольни. Прийти к общему мнению они никак не могли, хотя и предположили, что совершить подобную проверку корабельной службы в трезвом состоянии лично им было бы не под силу! Неожиданный телефонный звонок прервал спорщиков, хозяин каюты услышал в трубке спокойный голос кэпа:

— Ракетчик, ты мне офицеров не спаивай! Вижу без моего командирского контроля твой день рождения оставлять нельзя. Поэтому, принимаю решение вернуться на борт, готовьте рюмку, буду говорить тост!

Все присутствующие ошарашенно замолчали, ожидая прихода нежданного гостя. Недоумение офицеров сменилось на смирение, смешанное с глубоким уважением и пониманием роли ожидаемого должностного лица на вышеназванном корабле.

Через несколько минут за порогом каюты слегка наклонив голову, стоял Командир корабля собственной персоной. В его руках был небольшой сверток, предполагаемый подарок имениннику. Сурово сведенные к переносице длинные черные брови начальника, постепенно, но медленно стали выпрямляться, красивое с тонкими чертами лицо сбросило с себя маску суровости и негодования. И все в очередной раз поняли, что Командира нужно не только бояться, но и уважать!

— О чем спор, господа офицеры?

произнес капитан второго ранга после поднесенной ему чарки горячительного напитка. Узнав о предмете разговора, он хитро улыбнулся, и поморщив брови, с налетом таинственности начал рассказ, в процессе которого начало выясняться, что об этом случае Кэп не просто слышал, но и был ему непосредственным свидетелем. И произошло все в его бытность еще молодым лейтенантом командиром артиллерийской батареи флагмана. Версию пьяного дебоша, он отверг сразу и безапелляционно. Ностальгический рассказ прозвучал не только интересно, но и весьма трогательно, и как всем показалось, очень правдиво и занимательно.

2.

«Школьные годы чудесные!» — эти слова замечательной песни, приходят на ум многим взрослым людям, как воспоминание из далекого и очень дорогого прошлого. И чем дальше удаляются эти самые годы, тем сильнее обостряется чувство ностальгии, тем милее и значимее становятся учителя, посвятившие себя своим благодарным и не очень выпускникам. В памяти человеческой остаются самые дорогие моменты, самые запоминающиеся случаи, и самые интересные учительские рассказы, будь они об учебном предмете, их жизни или неповторимом опыте. Порой они, всплывают в нашем сознании и памяти в самую сложную и нужную минуту, в самой непростой обстановке, помогая решить ту или иную внезапно возникающую жизненную задачу.

Всегда с особой теплотой Валерий Баранов вспоминал свою первую школьную учительницу Анну Федоровну. Лучшим другом и наставником на долгие годы для него стала преподаватель немецкого языка импозантная и интереснейшая Зинаида Федоровна, а примером самоотверженного отношения к своему уроку учительница русского языка и литературы Инна Сергеевна. Своей грамотностью и добротой запомнилась офицеру учительница физики Евгения Петровна. Но особое место в памяти занимал Вячеслав Егорович — учитель начальной военной подготовки. Он стал для них простых донецких мальчишек образцом воинской выправки, строевой подтянутости, знания своего интереснейшего предмета. Кроме обязательного учебного материала, эти учителя частенько использовали, не вписывавшуюся в рамки учебной программы, богатую эрудицию и свой жизненный опыт. Как много было почерпнуто от них замечательных знаний, информация о которых не всегда присутствовала даже в тогдашних учебниках «УЧПЕДГИЗА»! Именно они помогали принимать интересные и нестандартные решения в сложных жизненных ситуациях.

3.

В ноябре 1994 года, прямо домой к офицеру Баранову, пришел его давнишний знакомый, сослуживец по корабельному соединению Сергей Дьяченко. Он убедительно разъяснил, что идет на повышение, а свой боевой пост заместителя командира флагманского корабля Балтийского Флота по работе с личным составом хотел бы передать ему, как офицеру опытному, еще совсем недавно окончившему военную академию. Сам Валерий не раз серьезно задумывался о своих служебных перспективах. Которые значительно сузились после августа 1991 года, и несмотря на горячую любовь к флотскому спецназу, он встал перед серьезным выбором. А сомневаться и задумываться было над чем!