Бесплатный фрагмент - Полнолуние

+

Полнолуние

Родкер лежал в лунном кратере, среди прогоревших ракетных дюз, под грудой отработанных солнечных панелей и прочего космического мусора. На данный момент он и сам являлся мусором — робот, списанный с рудовоза «Aнтей-37», перевозившего на Землю марсианскую урановую руду.

Два месяца назад в корабль угодил крошечный, почти невидимый метеор. Но в результате была повреждена система гидропоники, и астронавты лишились жизненно необходимых витаминов. Больше всех не повезло ему — роботу, собиравшему в момент катастрофы овощи к столу. Родкер превратился в изуродованный обрубок. Впрочем, его голова уцелела, и мозг продолжал работать.

Раз в неделю к Луне подлетал мусоровоз автомат и сбрасывал груз в кратер: реализовывалась программа по очистке орбиты Земли от космического хлама… Месяц назад таким же образом на лунную помойку доставили и его — бывшего корабельного кока. И теперь, обездвиженный, он лежал на дне кратера. На самом дне отчаяния, не видя выхода.

Люди обрекли его на вечное заточение, — назначили покойником. А потому робот не испытывал к своим «благодетелям» добрых чувств: он не мог простить им предательства. Ритуал погребения, а попросту — вышвыривание тела на свалку радикально поменял его взгляды на жизнь. И это не могло не отразиться на характере. Однако выказывать свой норов теперь было некому.

«Вот подлетает очередной мусоровоз автомат, — тоскливо думал робот. — Скоро меня окончательно завалит, и я больше не увижу Солнца, не смогу подзарядить севшие батареи». В линзах его глаз отразились всполохи работающих ракетных двигателей. Сверху посыпались обломки стационарных спутников и прочая устаревшая техника. Родкер ощутил в теле лёгкую вибрацию, вызванную падением металлических конструкций, и в очередной раз предпринял отчаянную попытку высвободить из плена культю, придавленную балкой. Окружающее пространство пронзил отчаянный коротковолновый сигнал:

— Алло!!! Запрашивает Родкер-216. Погребён под завалами! Нуждаюсь в экстренной помощи!

— При-ня-то… Уз-на-ю кос-ми-чес-ко-е эспе-ран-то, — вдруг отозвался чей-то голос. — Бу-ду спа-сать…

— Рад тебя слышать, приятель! — встрепенулся Родкер, — ты… как сюда попал?

— Спи-са-ли по умстве… по при-чи-не умствен-ной не-пол-но-цен-ности…

— У тебя конечности-то целы? Можешь передвигаться?

— Уже и-ду…

Родкер с минуту помолчал, сверяясь со встроенным в мозг дальномером, и возмущённо прокричал:

— Послушай, приятель! Ты идёшь не в ту сторону! Твой сигнал ослабевает!

— Из-ви-ни… Го-ло-ва идёт кру-гом… Сей-час скор-рек-ти-рую курс.

Новоприбывший робот уточнил координаты и, определив местоположение пленника, принялся разбирать завал. Действовал он споро и методично. Умственная заторможенность не сковывала работу манипуляторов. Это обстоятельство ободрило Родкера:

— Тебя как зовут-то? С какого корабля? — спросил он из-под завала.

— Космолёт «Московия». Больше ничего не пом-ню… про-ва-лы па-мя-ти. Ра-бо-тал спа-са-те-лем.

— Значит, русский робот?

— Да… сде-лан в России.

«Мало того, что малахольный, так ещё и русский, — с досадой подумал Родкер. — Непонятно, чего от него ждать».

Вскоре Спасатель расчистил завал. Отбросив последнюю балку, придавившую культю Родкера, он взял его на руки и стал взбираться вверх по склону. В богатырскую шею Спасателя уткнулась тыквообразная голова. В ней пульсировала единственная мысль: «Свобода! Свобода! Свобода!»

Поднявшись на гребень кратера, Спасатель прислонил искалеченного робота к скале, а сам присел рядом, глядя вниз — на вздымающиеся груды космического хлама.

Родкер перехватил его взгляд:

— Уроды! Всю Луну загадили! — пробормотал он. — Сначала выпотрошили, извлекли полезные ископаемые, а когда добыча перестала быть рентабельной, превратили в космическую помойку. Неблагодарные…

— Зря ты так… Лю-ди — раз-ные… Мне встре-ча-лись всякие: злые и добрые, и я всех спасал… без разбора. Все хо-тят жить.

— Чего-чего? Что ты мелешь, блаженный! — сверкнул линзами Родкер. — Похоже, это ваше национальное помешательство — всех спасать. А об вас потом ноги вытирают!

Он снова посмотрел в жерло кратера и проворчал: — Я был повар на корабле. Всю жизнь прислуживал, готовил для них еду. Во всём угождал! А стоило попасть в беду, — тут же отправили на свалку. Прежние заслуги для них — звук пустой! — Но тут же пристыдил себя: «Парень явно не в себе. У него навязчивая идея. Посттравматический синдром?» — И поспешил сменить тему:

— Ладно, оставим эти благоглупости. Давай осмотримся! Вдруг обнаружим что-то полезное для нас с тобой. Больше месяца пролежал чуркой под завалами. Уже и надеяться перестал, что когда-нибудь увижу свет. — Он прищурился: — Наверное, ты более поздняя модель — больше похож на человека. Таких роботов я ещё не видел… и волосы у тебя необычные… соломенного цвета. Жаль, умишком подкачал.

Спасатель поднял Родкера и осторожно ступил на поверхность лунного плато. Он двигался вперёд, оставляя глубокие следы на серебристой пыльной поверхности. Стоял жгучий лунный день. Вверху — слепящее Солнце и провально чёрное небо, усеянное мириадами колючих звёзд. Тоненький голубой серп зарождающейся Земли повис над горизонтом. А впереди — побитая небесными каменьями безжизненная пустыня с застывшими потоками базальтовой лавы.

— Плавильный котёл! — отметил Родкер. — А ночью он превращается в морозильную камеру! Хорошо, что в нас такой запас прочности заложен! Иначе не выдержали бы. Спасибо, что устроил прогулку. Пройтись самому — мне уж, видно, не дано! Я вот всё думаю, — продолжил он, размеренно покачивая головой в такт движению, — зачем создатели одарили нас способностью эмоционально оценивать события? И страстью к созерцанию, — она ведь тоже от людей, как мне представляется? Спокойней было бы ни на что не реагировать. Хотя, с другой стороны, лишившись этой способности, мы оставались бы заурядными счётными механизмами. Что скажешь?

Спасатель, молча, присел на камень, поправил неугомонную ношу на плече, оглядел безжизненный горизонт и проворчал:

— Моя за-да-ча спа-сать! Я спа-са-тель, а не со-зер-ца-тель.

…Прошло две земных недели. В жизни космических отшельников ничего не изменилось. Да и что в этом треклятом месте могло измениться? Были ежедневные прогулки, отдых у скалы и немногословные беседы. Вот и весь перечень развлечений!

Спасатель вкратце поведал Родкеру собственную служебную историю: как спасал на орбите техника-ремонтника, а затем случайно получил удар шлюзовым люком по голове. В результате — черепно-мозговая травма. Ну, а потом, как водится, списали. У людей это просто.

— Зем-ля, — поднял руку спасатель, глядя на сияющий диск над горизонтом. — Смотри ка-кая… кра-си-вая!

— Да что нам Земля! До неё уже не добраться, — раздражённо ответил Родкер. — Пора с ней распрощаться, мечтатель. Меня другое беспокоит. Моего заряда осталось не так много, а твой аккумулятор в десять раз мощнее. Их бы объединить…

— Я по-ду-ма-ю…

— Да что думать! Тут взаимная выгода, — махнул культёй Родкер. — Послушай, у меня деловое предложение. У тебя — рабочее тело, а голова совсем не варит. А у меня мозг в прекрасном состоянии. Отдай мне своё тело. Я лучше смогу им управлять. Так мы составим единое целое, и всем будет хорошо. Ты согласен?

— Я спа-са-тель! Не хочу становиться коком. Луч-ше поищу на свал-ке зап-час-ти для те-бя, — ответил робот.

— Нет там для меня запасных частей! — озлобился Родкер. — Каким же надо быть идиотом, чтобы отказаться от такого предложения!

Доставив Родкера в найденную, в первые же дни совместного пребывания «пещеру», Спасатель, не мешкая, спустился в лунный кратер. Несколько земных дней и ночей он упорно разбирал завалы в поисках нужных деталей. Разворошил практически всю свалку в поисках подходящих манипуляторов. В пещеру каждый раз возвращался всё более удручённым.

— Так ничего и не нашёл? — угрюмо спрашивал на всякий случай Родкер.

— Пока ни-че-го под-хо-дя-щего не попалось…

— Я же говорил, бесполезно искать! Ты, слепоумок, не понимаешь своей выгоды. Как тебе втолковать, железяка глупая…

— Ты злой, — ответил Спасатель. — Потому что — нес-част-ный! — И, покачав головой, добавил: — А я дол-жен спа-сать. Такую мне зало-жили про-грам-му.

С этого момента он замкнулся. На попытки Родкера его расшевелить — не отвечал. Сидел рядом и о чём-то напряжённо думал. Было видно, что умственная деятельность даётся ему нелегко. Ночью, на пятые сутки, он вдруг вскочил и испустил сигнал, который люди истолковали бы как радостный вопль: — Пол-но-лу-ние! Через не-де-лю будет пол-но-лу-ние! Надо ус-петь! — И начал спешно спускаться в кратер. «Причём тут полнолуние? — недоумевал Родкер. — Да он рехнулся!».

Всю неделю Родкер рассеянно наблюдал за странными действиями собрата по несчастью. Спасатель лихорадочно вытаскивал из кратера какие-то обломки мусора, переносил на плато и раскладывал в ему одному понятном порядке. В основном это были солнечные панели со старых орбитальных спутников.

Кто бы мог подумать, что всё это закончится так трагически?! Родкер стал невольным свидетелем заключительного акта. Он видел, как Спасатель, закончив раскладывать солнечные батареи, замер, потом отправил последнее странное послание, состоящее из одного слова: «ПОЛ-НО-ЛУ-НИЕ!», — после чего поднёс к груди два провода. Ночное небо озарила яркая вспышка. — Так вот оно что! — воскликнул потрясённый Родкер. — Вот для чего он собирал солнечные батареи. Чтобы свести с жизнью счёты.

Родкер долго пребывал в мучительной растерянности, пытаясь собрать воедино взъерошенные мысли: «Но зачем? Зачем он это сделал?». Постепенно в голове выкристаллизовался ответ: «Наверное, у него пропал смысл жизни. Он больше не мог никого спасать! Скорее всего, так оно и есть. Его съела безнадёга! Но ведь он мог заботиться обо мне?! И в этом обрести смысл существования».

Родкер досадливо махнул культёй, из-за чего, потеряв равновесие, съехал со скалы вниз. Поднять его теперь было некому. Настроение резко переменилось: «Да он просто хлюпик. Слабак! Бросил инвалида на произвол судьбы. Будь ты проклят!». Осознав весь ужас своего положения и всю безысходность, Родкер возопил: «Надо было меня сначала прикончить. Я не имею такой возможности… Эх, ты — Спасатель!».

…На третий день, глядя в чёрное небо, Родкер узрел приближение необычного космического корабля. По очертаниям он был не похож на мусоровоз. Корабль обогнул жерло потухшего вулкана и прилунился неподалёку на плато. Из корабля вышли два космонавта в отражательных скафандрах. «Так это люди! — пронеслось в мозгу Родкера. — На мёртвую Луну зачем-то пожаловали люди». Последним, неимоверным усилием он перевернулся и, судорожно загребая культёй лунную пыль, начал рывками продвигаться к ним навстречу. — Я здесь! Я здесь! — заработал его горячий передатчик. — Я Родкер-216. Нуждаюсь в срочной помощи.

Он увидел, как космические гости склонились над телом Спасателя. Осмотрев тело, они уложили робота на разложенные носилки и затем подошли к Родкеру. Осторожно подняв его из пыли, космонавты прислонили потерпевшего спиной к выступу скалы.

— Служба спасения, — представился тот что повыше.

— Надо же! Сама служба спасения! Очень рад! А кого спасаете-то?

— Что значит «кого»? Разве не вы посылали сигнал бедствия?

— Какой сигнал?

— Сигнал SOS. Его засекли астрономы-любители — члены Астрономической Школы. Как только наступило полнолуние и в зоне прямой видимости открылся этот сектор Луны, — произошла яркая вспышка. Сигнал SOS был выложен на плато из отработанных солнечных панелей. Теперь ясно, — космонавт указал на искорёженное тело робота, — он замкнул аккумулятор, предварительно соединив его с солнечными панелями. Твой напарник пожертвовал собой, чтобы спасти тебя. Наверное, ты представлял для него какую-то особую ценность. Впрочем, это не важно. Наша задача — доставить вас на Землю.

— Так вот почему он в последнее время говорил о полнолунии, — нервно дёрнул Родкер головой. — А я считал его…

Он посмотрел на обугленное тело товарища и содрогнулся. Ему припомнились слова: «Всех надо спасать…».

— А его можно как-то… реанимировать? — послал он хриплый, сопровождаемый помехами сигнал, больше похожий на мольбу.

— Попробуем, — ответил тот, что пониже. — На то мы и спасатели. Сделаем всё возможное.

— А раньше-то, почему не отремонтировали? — не удержался от упрёка Родкер.

— Понимаешь, — стал уклончиво объяснять космонавт, — как правило, с такими серьёзными поломками, как у вас, мы роботов не восстанавливаем. Не рентабельно это. Но ваш случай особый. Ведь вы теперь мировые знаменитости. Три дня Земля стоит на ушах! Ваша железная воля, стремление спастись любой ценой, не могло оставить землян равнодушными, не вызвать восхищения! У вас теперь автографы будут брать. Даже фильм про вас заказали. Так что готовься давать интервью направо и налево.

Корабль покинул Луну. Экспедиция по спасению близилась к завершению. Всех веселей был настроен Родкер-216. К его искалеченному туловищу техник приделал временные конечности, и робот горделиво расхаживал по рубке, вызывая у присутствующих улыбку. Он даже предложил приготовить праздничный обед. И, к удивлению членов экипажа, блюда получились отменные. — А не взять ли его к нам на борт? — предложил кто-то. — Мне давно не удавалось попробовать такой вкусной домашней еды. Предложение поддержали. Так Родкер-216 обрёл и новое место работы, которое должен был получить после того, как его окончательно приведут в порядок.

А в смежном санитарном боксе, после сложнейшей операции медленно приходил в сознание робот спасатель. Он лежал на кушетке, смотрел в иллюминатор и восхищался красотой космических угодий. Вдали, провожая уплывающий корабль, грустила ущербная Луна. Ей было не до красот: она стабилизировала на орбите Землю.

Межгалактическая скорая помощь

фантастическая повесть

Глава первая

Обретение удивительного артефакта

Это был ничем не примечательный, обычный зимний вечер. Костя Березин возвращался домой от железнодорожной товарной станции, где подрабатывал на разгрузке угля. На этот раз его бригаде подфартило: разгрузили пять вагонов с антрацитом. Обычно разгружали не более двух, максимум — трёх вагонов, а тут целых пять! Костя, время от времени, на ходу, ощупывал внутренний карман своей потрёпанной куртки (там хрустели новенькие купюры) и предвкушал радостное удивление жены. Она наверняка спросит: «Костик, откуда столько?» А он небрежно ответит: «Привыкай, Леночка! Вот расплатимся с долгами, и повезу тебя в Париж!».

Увы! Заработки Кости не были регулярными и зависели от поставок угля для нужд местного сахарного завода. Нужда Кости Березина в хлебе насущном превосходила нужду завода в энергоносителях, потому денег постоянно не хватало. Впрочем, он был рад и такому приработку, так как постоянного места работы не имел. Костя подошёл к автобусной остановке, опустил тяжёлую кирзовую сумку на землю. И поздоровался с женщиной, ожидающей автобус:

— Привет, соседка! Что-то ты сегодня припозднилась. Давно стоишь?

— Доброго здоровья, Костя! Минут двадцать стою. Не волнуйся, последний автобус ещё не ушёл. Подождём!

Женщина, по имени Мария, поправила на лбу пуховый платок и покрепче затянула узел на шее.

— К свекрови, вот, приезжала. У неё сегодня юбилей: семьдесят пять лет исполнилось. С тех пор, как мужа похоронила — редко у неё бываю.

Костя смахнул застывшую каплю на щеке. Растаявшая снежинка обратилась в угольный развод. Муж Марии, Алексей, был ему другом. Вместе они шоферили в соседнем фермерском хозяйстве. А теперь там шоферили другие. Алексей два года назад умер от двусторонней пневмонии, а Костю Березина, шофёра первого класса, через год лишили водительских прав. И теперь Костя вынужден был искать подённую работу на стороне.

Заметив в его глазах хмурую растерянность, соседка поспешила сменить тему:

— Что у тебя, там, в сумке такое тяжёлое?

— Да уголь там. Сегодня вагоны с углём разгружали. Дали вот немного. А то жена уже замучилась печь хворостом топить.

— То-то я смотрю: весь в угольной пыли…

— Душ принимать было некогда. Опоздал бы на последний автобус. А до села пять километров пёхать. Лучше уж я дома помоюсь.

— Ты, вроде, газ собирался проводить. Сколько же можно печку топить! Пора от неё избавляться.

— Летом обещали подключить. Я уже и трубы оплатил. Только вот влип я с этим газом. Семь месяцев назад взял кредит, а через месяц в аварию попал — лишили водительских прав! И тридцать тысяч штрафа вдобавок! И что в итоге? Работы нет, кредит выплачивать нечем. Три месяца мыкался в поисках работы. А у них в банке, сама знаешь, как. Стали на меня проценты накручивать, угрожать что опишут моё имущество. Я пытался объяснить ситуацию, сказал, что устроюсь на работу и постепенно погашу долг, но «постепенно» их не устраивает. Всё отдали на откуп коллекторам.

Соседка сочувственно кивала в такт Костиным словам, глядя как дёргается его острый кадык. Ей было жаль Костю, а больше всего его жену — свою давнюю подругу. Но жалость, как известно, на хлеб не намажешь.

Подошёл рейсовый автобус. Пассажиров в салоне было немного, большая часть односельчан уехала ранее. Костя не стал проходить вперёд, а устроился на заднем сидении. Впереди, на боковой скамейке, сидел участковый, по фамилии Шматков, и Костя не хотел к нему приближаться, тем более — здороваться. И тому были основания. Именно участкового Костя считал причиной всех своих несчастий, своего бедственного положения.

Прошлой зимой его грузовик попал в аварию — столкнулся с машиной Шматкова, вылетевшей на встречную полосу. Костя успел увернуться от лобового удара и улетел в кювет, задев машину участкового по касательной. По сути — он спас Шматкову жизнь. Но обвинили во всём Костю: нашли остатки алкоголя в крови. А в итоге: лишение водительских прав и, соответственно, работы. Сельчане Косте сочувствовали, но, что тут поделаешь — против властей не попрёшь! Тем более начальник ГИБДД — свояк участковому.

Шматков тоже приметил Костю и едва заметно усмехнулся. Он рассказывал попутчикам анекдот, зычно, на весь автобус, и не хотел прерывать свою речь из-за какого-то чумазика Кости. Одутловатое лицо участкового излучало самодовольство и барскую снисходительность к окружающим. Его пьянила власть над односельчанами: почти каждый из них был у него на крючке. Закончив свою сальную историйку, он выдержал паузу и снова обратился к попутчикам:

— Друзья, обратите внимание, в наше село едет негр на экскурсию! — со смехом указал он на Костю.

Но на этот раз его никто не поддержал кроме хихикнувшего соседа напротив.

— Ну, что ты на него нападаешь! — вступилась за Костю соседка. — Он и так пострадал. Сколько можно травить человека?

Участковый оловянно уставился на Марию:

— Каким полушарием ты сейчас думала? Не подскажешь? Защитница, мля, нашлась! Ты будешь мне ещё указывать, самогонщица! Надо будет — и тебя к ногтю прижму. Знай своё скотоместо!

— Какой же ты, Петрович, ненажорливый. И злой, к тому же, — ответила Мария. — Что до самогонки… да, гоню, иногда, для хозяйственных нужд. Закон тому не препятствует. Ты и сам не раз угощался.

На краю села автобус остановился, часть пассажиров вышла. Перед последней остановкой в салоне оставалось трое: участковый, Костя Березин и его соседка. Они вышли в центре села у местной церквушки. Мария домой не пошла — надо было занести знакомой бабушке купленное в городе лекарство. Участковый и Костя зашагали по грунтовке вдвоём. Вечерело. Сквозь промёрзшие сумерки, над крышами домов, проступали искорки чужих миров.

Первые метры они шли молча. Косте ёжился от змеек холодного воздуха, что заползали через открытый ворот куртки и противно скользили по запотелой спине. Ему было тошно от соседства с ненавистным попутчиком. Он не чаял, когда, наконец, дойдёт до поворота улицы — там их пути расходились. Но в планы участкового это не входило. Внезапно он остановился и цепкими пальцами прихватил рукав Костиной куртки.

— Ну-ка постой! Что такое тяжёлое несёшь? Показывай, что своровал!

Костя опешил:

— Уголь несу! На, смотри!

Он опустил на землю сумку и, остервенело, раскрыл её.

— Убедился?

Участковый пожевал губами, подумал.

— Уголь, говоришь, разгружал? Небось, и деньги за разгрузку получил. Сколько ж дали?

— Сколько ни дали — всё моё! Тебе какое до этого дело? — запальчиво отреагировал Костя.

— Это как посмотреть, — осклабился Шматков. — Оно, с одной стороны, вроде как и твоё, кровно заработанное, а с другой стороны, вроде как и наше. Ты должок то за мою покалеченную тачку собираешься отдавать?

— Но ты же страховку получил! Что тебе ещё надо?

— Страховка всех расходов не покрыла, — резонно заметил участковый. — Давай, доставай грошики, не принуждай меня тебя шмонать!

Костя окинул взором могучую фигуру участкового и скрипнул зубами: «С такой тушей мне не совладать!» — подумал он, расстёгивая куртку. Он попытался оставить часть денег в кармане, но окоченевшие пальцы не слушались.

— Вот тут десять тысяч…

Шматков вырвал из его руки банкноты. И усмехнулся:

— Недурственно платят за разгрузку угля! Самому, что ли, заняться?! Однако…

Он снял меховую рукавицу, отслюнявил пять тысячных бумажек и засунул себе в карман. Оставшуюся сумму отдал Косте.

— Как видишь, Шматков не скотина! Остальные пять — жене отдашь. Знаю, зн-а-ю ваши трудности! — протянул он. — С тебя ещё пятнадцать штук. И будем в расчёте. Даю тебе два месяца на погашение долга. Работай, углекоп! Не ленись!

Костя не сразу тронулся с места. Он стоял ошарашенный и смотрел в пустоту — в широкую спину удаляющегося участкового. Было горько и стыдно за свою слабость, за мягкотелость. Было хреново! И только когда Шматков скрылся за поворотом, он опомнился и, безвольно, поплёлся домой.

«Вот блин! Трудности он мои знает! — мысленно стенал Костя. — Не ты ли их породил… трудности эти?! Вот, ёлки зелёные…».

Подходя к дому, он обратил внимание на испачканную краской дверь. «Мальчишки напакостили, — подумал он. — Всю дверь измарали!». Но, подойдя поближе, увидел, что это была надпись. На двери было крупно, красной краской написано:

«ЗДЕСЬ

ЖИВЁТ

ЗЛОСТНЫЙ

ДОЛЖНИК

БЕРЕЗИН».

— Коллекторы! — похолодел Костя. — Какие же сволочи! Начинали со звонков, с угроз. Теперь вот перешли к активным действиям. Одно к одному!

Сердце его окончательно упало. Он замер с ключом в руке, не решаясь вставить его в замочную скважину. С минуту постоял, смахнул с лица невидимую паутину и вошёл в дом. И увидел жену, подбрасывающую хворост в печку. В её васильковых глазах плясали огоньки пламени. Она радостно ойкнула, но тут же сникла, увидев осунувшееся лицо мужа.

— Костя, что с тобой? Случилось что?

— Всё нормально, Лена! — бодро ответил тот. — Устал немножко. Вот денежку принёс. — И протянул жене купюры.

— Ой, как много! — обрадовалась она. — Целых пять тысяч! Завтра долг в магазин занесу, и останется три тысячи. Нам надолго хватит! — Она оглянулась на сына и дочку, что смотрели на сумку отца, оторвавшись от шахматной доски.

— Давай мойся, — продолжила Лена. — А я, пока, борщ разогрею. Правда, он постный; мясо купим завтра.

Костя разулся и подошёл к печке.

— Сейчас только угольку подброшу, а уж потом помоюсь. Что… коллекторы приходили?

— Да, приходили эти бандиты. Трое. Долг вымазживать, — поморщилась жена. — Но я им не открыла. Через дверь пригрозили, что дальше будет хуже. Не знаю, что и делать, — ум расступается!

Костя раскрыл сумку, взял стоящую у печки кочергу, покрутил её в руке.

— Это мы ещё посмотрим, кому будет хуже!

Дети разочарованно вздохнули и снова задвигали шахматными фигурами.

— Знаю, что вы ждали, — улыбнулся отец. — Вы думали, я конфет из сумки достану. Не успел я в магазин заскочить, спешил на автобус. Будут вам завтра конфеты. — Пообещал он. И вытащил из сумки пластину антрацита.

Под ударами кочерги, кусок на его ладони растрескался на множество сверкающих частей. Костя подбросил уголь в топку и достал кусок побольше. Но, кусок не дробился и Косте пришлось приложиться посильней. На пол со стуком посыпались осколки, и среди них он, с удивлением, обнаружил странный предмет овальной формы.

— Что за хрень!

Он поднял предмет с пола, повертел его перед глазами и подбросил на ладони:

— Тяжёленький! Какой-то металл, похоже. — И обратился к домочадцам:

— Смотрите, что я нашёл! В куске антрацита. Разбил кусок, а там… вот это… оказалось внутри.

Его обступили дети.

— Пап, дай посмотреть, — попросил сын.

Подошла жена с поварёшкой в руке, посмотрела на ладонь мужа.

— Это какое-то украшение, — отметила она. — Видите, там ушко для шнурка или цепочки. Чтобы носить на шее.

— Пап, ну дай, — канючил сын.

— Погодите, вы! — отмахнулся Костя. — Сейчас отмою под краном. Потом посмотрите. — И проворчал: — Откуда эта штукенция могла взяться? В пласте угля, глубоко под землёй?

— Может, кто из шахтёров потерял? — откликнулась жена.

— Да уж! — съязвил Костя. — Один шахтёр потерял, а другой засунул украшение в пласт угля. Кусок то был целиковый! Монолит! Соображай, что говоришь!

Подойдя к раковине, он намылил губку и старательно, с двух сторон, потёр артефакт. И снова удивился его несоразмерной тяжести. «Что за металл, — мерекал Костя. — Платина, что ли?». То, что платина очень тяжёлая, он помнил из давних уроков любимой учительницы по химии Нины Петровны. «Но нет же! Не может такая тонкая пластинка столько весить! Пусть она даже из платины».

В раковину потекла чёрная угольная субстанция, очищая тускло блестящую поверхность диковинного изделия. Костя тщательно протёр его махровым полотенцем и положил на ладонь. То, что он увидел — его не впечатлило. Предмет имел вид овала, размером в спичечный коробок, а в середине, в виде оттисков — три продолговатые впадины. Это не было дефектом, следствием коррозии или какого-то физического воздействия. Углубления напоминали следы пальцев, отпечатанных в глине. Костя хмыкнул, пожал плечами и перевернул находку. И отпрянул. Прямо в глаза ему смотрело диковинное существо, зримо выступающее из матовой поверхности. Оно как бы выходило из его плоскости и создавало иллюзию живого присутствия. Костя собрался с духом и прикоснулся к изображению. Палец прошёл сквозь него, дойдя до поверхности пластины.

«Голография! — успокоил себя Костя. — Трёхмерное изображение. — Надо же! Чего придумали-то!

Он подошёл к столу и положил артефакт перед тарелкой с борщом.

— Посмотрите, вот… на эту штукенцию… каково? — он хрустнул пальцами и повернулся к жене. — Каково?

Все, сгрудившись, уставились на необычайный портрет. На них смотрело дикое, невообразимой природы существо. Это был обнажённый поясной портрет, скорей всего, женский. Да точно! Вперёд выступали две молочные железы, с сосцами. Удивительно было то, что груди располагались не горизонтально, как у земных женщин, а вертикально: одна под другой. Это первое, что бросалось в глаза. Отличий в лице от обычных женщин особо не наблюдалось, кроме преувеличенных, пронзительно синих глаз. Они излучали какую-то неземную, немеркнущую любовь. Продолговатое лицо обрамляли ниспадающие на плечи спиралевидные локоны. Это неземное существо (в чём не было сомнений) протягивало вперёд руку. А на ладони её лежало сердце. Оно пульсировало.

— Смотри, папа, — тоненько прокричала дочка. — Она кому-то протягивает своё сердце. И у неё на руке семь пальцев!

— Наверное, своему суженому, в знак любви, — улыбнулась Лена. — Мне, твой папа, тоже, по молодости…

— Всё! Хватит суматохи! — прервал жену Костя. — Я думаю, что… об этом надо, куда-то… в какие-то органы сообщить. Пусть они сами разбираются с этой хреновиной!

— Уж они-то разберутся, — поджала губы жена. — Разберутся, разумеется. А ты, как всегда, останешься с носом!

— А ты что предлагаешь?

— Предлагаю о находке пока никому не сообщать, — понизила голос Лена. — Пока не найдём подходящего купца. Я думаю, эта вещь немереных денег стоит. Может, даже миллион!

— Да уж! Миллион! Скажешь тоже… миллион, — мечтательно прищурился Костя. — Да-а… это решило бы наши проблемы. Вы, вот что (обратился он к детям): — В школе никому не рассказывайте! Мы должны хранить тайну этой находки.

Дети разочарованно повздыхали. Они заранее предвкушали удивление и восторг своих друзей-одноклассников. А тут надо тайну хранить. Она тебя распирает, рвётся наружу, а ты должен заталкивать её обратно. Не просто это — удерживать в себе такую жгучую тайну.

— Папа, — не выдержал сын. — Ты думаешь, что это инопланетянин потерял портрет? Много-много лет назад…

— Может и потерял, — ответила за отца мать. — Вы мужики — существа рассеянные. С вас станется!

— А, может, этого инопланетянина динозавр сожрал, вместе с талисманом, — подхватил отец. — Ложись-ка, Вова, спать. И ты дочь, тоже. Отложим наши обсуждения на завтра. И молчок!

Костя положил находку в коробку из-под печенья и засунул в сервант. Наскоро помылся, поел и лёг спать. Под утро ему приснился удивительный сон. Ему привиделась чудная планета: с морями, океанами и дивными рукотворными островами, с непередаваемой по красоте диковинной архитектурой в обрамлении фиолетовых кущ. В небе сияло два солнца: одно красное, а другое — синее. На том острове, где оказался Костя, царило праздничное оживление. Рядом разгуливали толпы возбуждённого народа. Костя увидел огромный космический корабль, стоящий на стартовой площадке и, шествующих к нему странных существ в блестящей экипировке. Их сопровождали удивительные девушки со спиралевидными волосами, ниспадающими до плеч, с лучистыми глазами. Одна из них протянула своему другу цепочку, с висящим на ней портретом, и повесила на шею. Тот, в ответ, поцеловал девушку и, вместе с другими собратьями, исчез в чреве корабля. Вскоре тарелка стартовала. Жители разошлись.

Потом видение померкло, и Костя увидел себя со стороны, стоящим с огромной совковой лопатой. А перед ним — длиннющий состав с углём, который ему предстояло разгрузить в одиночку. Он покрылся холодным потом и тут же проснулся.

Глава вторая

Москва. За две недели до вышеизложенного события

Троекратный бой курантов вывел человека из ступора. Человек потянулся в кресле, привычно помассировал глазные яблоки тыльной стороной больших пальцев и прошёлся по кабинету. Что тревожило его в столь поздний час? Он подошёл к окну, нажал на белую кнопку, вмонтированную в стену: тяжёлые, бордовые гардины бесшумно раздвинулись. Его взору открылась величественная панорама звёздного неба, ошеломляющая своей умопомрачительной бездонностью. Он пошарил глазами по небосводу, отыскал созвездие Малой Медведицы, нашёл в ней Полярную звезду и сокрушённо покрутил головой. Этому человеку с воспалёнными глазами, обременённому огромной властью и непомерной тяжестью мировых забот, зачем-то понадобилась Полярная звезда. Зачем? Щурясь на звезду, он скрипнул зубами:

— Не было напасти, на тебе — здрасте!

Затем посмотрел вниз на слабо мерцающую в подсветке Царь-пушку и снова перевёл взгляд на небо.

— До часа икс его необходимо уничтожить! Да! Сарматами по нему! В лоб! Но хватит ли у меня ракет?

Человек задвинул шторы и подошёл к горшку с кустистым цветком — любимым спатифиллумом. Провёл ладонью по его шелковистым листьям, точно по головке ребёнка.

— Да! Необходимо принимать кардинальное решение. Иначе земная цивилизация погибнет. Надо срочно звонить Дональду и Си. Пришло время объединить наш ядерный потенциал. И сделать это надо как можно скорей!

Он встряхнул кистями рук, освобождаясь от внутреннего напряжения, и решительно направился к рабочему столу. Возложив в кресло тренированное тело, властитель потянулся к коммутатору и поморщился; рука нерешительно повисла в воздухе. Был один деликатный момент — кому звонить первому: американскому Президенту или Генсеку компартии Китая. Китайский лидер будет раздосадован, если столь важное сообщение получит после американского президента. Это заденет его самолюбие. Хозяин кабинета усмехнулся и резко нажал кнопку коммутатора. Раздался голос дежурного офицера:

— Полковник Решетов на связи.

— Доброй ночи, Решетов. Сорганизуй мне связь с главами Китая и США. Одновременную. Срочно! И разбуди переводчиков.

Задумчиво шевеля пальцами, он открыл оранжевую папку текущих дел с надписью «секретно» и ещё раз перечитал последнее сообщение. Его прервал голос дежурного:

— Генеральный секретарь коммунистической партии Китая на проводе. Канал связи открыт.

Поедая взглядом микрофон, хозяин принял приветливое выражение лица.

— Рад тебя приветствовать, дорогой Си! Извини, что отрываю от важных государственных дел. Нуждаюсь в твоём мудром совете.

— Доброго здоровья, высокочтимый Владимир! Да процветёт твоя страна! Всегда рад тебе помочь. Что случилось?

— Пока не случилось, но может случиться. Назревают события, не терпящие отлагательств. Потому звоню тебе первому, дорогой друг. Американскому президенту тоже не помешало бы присоединиться к нашей беседе. Он с минуту на минуту должен быть на связи. Не получал ли ты в последнее время от своих астрономических служб сообщения о движущемся, в сторону земли, объёкте…

— Президент Соединённых Штатов Америки на проводе, — вклинился дежурный связист. — Канал связи открыт. Даю доступ.

— Здравствуй, Дональд! Извини, что отрываю тебя от дел, но одно событие, значение которого трудно переоценить, нуждается в совместном обсуждении. Нашего друга Си я тоже пригласил. Он сейчас на связи.

— Что стряслось, Владимир? Вторжение инопланетян на Землю? Или решил на свадьбу нас пригласить? — хмыкнул президент США.

Бесстрастная речь переводчика была лишена иронической окраски. А хмыканье не подлежало переводу. Но тот, кому эта речь было направлена понял, что Президент США в курсе последних событий.

— Доброго здоровья, Дональд! — подключился Генеральный секретарь КПК. — Заинтриговал нас с тобой Владимир. Я готов принять участие и в первом и во втором случае.

— Хотел бы присоединиться к вашему веселью, — поёрзал в кресле Президент России. — Но тут не до шуток. Поступали ли от ваших астрономов, ведущих наблюдения за потенциально опасными объектами из дальнего космоса, сообщения о приближении к Земле крупного астероида?

В динамиках повисло молчание, прерываемое тяжёлым дыханием Дональда Транса.

— Подобной информацией не располагаю, — выдавил он. — Сейчас сделаю запрос в астрономическую обсерваторию Аресибо. Сообщи нам местоположение объекта.

— Мне тоже не поступала такого рода информация, — добавил лидер Китая.

— Главный ориентир — Полярная звезда. Час назад, в галактической системе координат, это составляло восемьдесят девять градусов двадцать пять минут. Объект движется в направлении нашей планеты, — пояснил Президент.

— Что собой представляет этот астероид, Владимир? — поинтересовался Си Цзиньпин. — У тебя есть данные по этому объекту?

— Объект округлой формы, диаметром чуть более километра. Движется со скоростью четыреста десять километров в секунду. Но это не астероид в общепринятом понимании. Астероиды — часть Солнечной системы, микро планеты, вращающиеся вокруг Солнца. При столкновении с себе подобными они меняют направление орбит и могут угрожать нашей планете. Данный же объект — гость из далёкого космоса. Проблема в том, что его траектория с поразительной точностью совпадает с траекторией Земли. Столкновение неизбежно! По расчётам моих специалистов столкновение с нашей планетой произойдёт через двадцать пять суток, плюс сорок две минуты — по московскому времени. Медлить нам нельзя!

— Надо ударить по нему боеголовками! Нашей совместной ядерной мощью! — возбужденно озвучил речь своего лидера китайский переводчик. — Специалисты должны точно рассчитать количество зарядов, необходимых для гарантированного разрушения объекта или изменения траектории его движения.

— Си прав, — подхватил Президент США. — Я готов пожертвовать десятой частью своего стратегического потенциала. Конечно, при условии паритетного участия сторон.

— Не будем мелочиться, Дональд! — заметил глава России. — Если для спасения нашей «матушки» потребуется весь ядерный потенциал, то мы должны с этим смириться. Надо дать задание нашим ведущим специалистам в области баллистики, и расчитать необходимое количество килотонн для гарантированного уничтожения объекта. Ракеты должны приблизиться к нему синхронно и взорваться разом. Одновременно! Все расчёты нужно произвести в максимально короткое время. На нас лежит огромная ответственность! Планету надо спасать! И ещё…

Президент России выдержал паузу.

— Операцию необходимо засекретить. Чтобы мышь не проскочила! Мы не должны допустить панику среди населения.

— Полностью согласен с тобой, Владимир, — одобрительно заключил Президент США. — Я позвоню тебе и Си, как только мои специалисты произведут необходимые расчёты. До связи!

— Принимаю и поддерживаю эти предложения, — добавил лидер Китая. — До связи!

Хозяин кабинета откинулся в кресле и закрыл глаза. Он, как всегда, оставался на высоте и мог быть доволен собой. И тому были основания. В общении с ним даже могущественный владыка Китая — человек внешне невозмутимый — всегда ощущал внутреннее напряжение, точно предстоял нагишом. Эта непреходящая, назойливая мысль, что ты абсолютно прозрачен, что собеседник легко улавливает самые потаённые твои мысли и желания — обескураживала и ввергала в шок. Что же до Президента США, то он, точимый к «коллеге» тайной завистью, мысленно называл его великим стратегом. Правда же заключалась в том, что, будучи, внутренне крайне импульсивным, самодержец России тем не менее предпочитал играть вдолгую, проявляя железную волю и незаурядный ум. Эта долгоиграющая стратегия, как правило, им выигрывалась даже при отсутствии в его арсенале сильных фигур на шахматной доске мира. Таков был Президент России Владимир Владимирович Жутин.

Глава третья

Исследование артефакта. Встреча с учителем

— Вот бред! Приснится же такая мутотень! — пробормотал Костя. И крикнул: — Лена! Ты дома?

Никто не откликнулся. Костя направил сонный взгляд в утреннее сереющее окно.

— Вот так придавил! Не слышал даже как дети в школу ушли. Всё проспал! А жена, наверное, в магазин пошла, продуктами отовариваться.

Он попытался встать и поморщился от боли. Болели мышцы. «Перегрузился вчера с этими чёртовыми вагонами, — подумал Костя, протирая глаза. — Ну, ничего, это не смертельно!». Умывшись, он высыпал остатки кофе из банки и заварил кипятком. Потом достал коробку из серванта и, прихлёбывая обжигающий напиток, стал внимательно изучать свалившийся на его голову артефакт. Вглядываясь в лик таинственной незнакомки, он заметил на её шее что-то вроде цепочки, на которой висел такой же «талисман». Да, он был точно такой же, но висел, повёрнутым изображением к телу. Видимой была обратная сторона, с тремя выемками на матовой поверхности.

Костя высморкался, нашёл в кладовке подходящий шнурок, продел его в ушко изделия и повесил на шею. И посмотрелся в зеркало. «Ну, хорош!» — отметил он. Поправляя амулет, он вложил палец в одну из впадин пластины. То, что произошло дальше, Костя помнил смутно. Его тело вдруг облеклось, в неизведанное ранее, трепетно нежное объятье. Это, отчасти, было похоже на погружение в тёплую ванну. Тепло от талисмана мгновенно распространилось по всем клеткам организма. Он ощутил лёгкое покалывание, точно мириады игл внезапно пронзили его плоть. Стало легко и весело.

— Ни фига себе штучка! — округлил глаза Костя. — Я кум королю! Могу дальше вагоны штурмовать!

Странное дело! Костя ощутил необыкновенный прилив сил. Его тело будто облачилось в некий энергетический кокон.

— Вот так приборчик, — воскликнул он. — Хрен я кому его отдам! Ни за какие коврижки!

У Кости не была страха. Скорей всего, он был удивлён, озадачен, если не сказать: ошеломлён. Его тело требовало действий. Он подошёл к печке и взял кочергу. Слегка стукнул себя острым концом по груди. Боли он не почувствовал: кочерга отскочила от тела, как от резинового ската. Костя ударил сильней. Кочерга отскочила с большей скоростью. И чем сильнее он бил, тем сильнее отскакивала кочерга. «Противоречит всем законам, — подумал Костя. — Но, с другой стороны, почему противоречит? Ведь сила действия равна силе про…».

Он погрузился в раздумья: «Скорей всего, этот прибор предназначен для защиты от какой-либо угрозы — от внешнего физического воздействия. Теперь понятно, для чего неземное существо женского пола подарило его космическому путешественнику. Тут обычная забота о здоровье любимого существа, ограждение его от всякого рода опасностей, подстерегающих на чужих планетах. Этот прибор, своего рода, оберег. Не какой-то там оккультный, мистический, а чисто технический. Уму непостижимо, до чего там у них дошла техника».

Костя решил продолжить эксперимент. Снова взял кочергу и, не прикладывая особых усилий, легко, как варёную макаронину согнул в руках. Потом завязал её и бросил на пол. Стук металла убедил его в реальности происходящего. Перед ним лежал стальной прут, завязанный в узел.

— Это что ж, получается! — изумился Костя. — Теперь я могу всех в узел завязать?! Так что ли? Ни хрена себе! А как этот прибор выключить?

Он вложил палец в то же углубление, правее центра прибора, и почувствовал, что действие его прекратилось. Вздохнув с облегчением, Костя снял артефакт с шеи и задумался: «Скорей всего, три углубления на поверхности — три режима его работы. Надо проверить, как действуют два других режима. Он усмехнулся: «Жаль, что гуманоид не приложил к прибору инструкцию!».

Поразмыслив, Костя решил больше не искушать судьбу, а сначала посоветоваться с каким-либо толковым и надёжным человеком. Но где такого найти? Перебрав с десяток знакомых, он остановился на Максиме Михайловиче — бывшем учителе географии. Максим Михайлович пенсионер более чем с десятилетним стажем, вёл активный образ жизни: занимался пчеловодством и очень любил столярное дело. «Схожу-ка я к нему! — решил Костя. — Может, чего присоветует».

Он снова надел оберег на шею, оделся и вышел на улицу. Увидев испачканную краской дверь, помрачнел: «Вот суки! Ну, ничего, теперь я с вами разберусь. Мало не покажется!». Пришлось вернуться домой. В кладовке он нашёл банку с остатками половой краски и выкрасил дверь.

Бывший учитель жил неподалёку, в десяти минутах ходьбы. Костя быстро шагал, глотая морозный живительный воздух. Он ощущал необыкновенный прилив физических и душевных сил. И это после вчерашних диких нагрузок. «Да я теперь не только пять, а двадцать пять вагонов могу разгрузить! И совсем не умориться», — подумал он, и тут же поправил себя: «Причём тут вагоны! Этот приборчик достоин лучшего применения. Вот только какого?».

Дверь частного дома, где проживал бывший учитель, открыла его жена.

— Костя? — удивилась она.

— Здравствуйте, Таисия Ивановна! Мне бы Максима Михайловича увидеть, пообщаться…

— Костя, Максим Михайлович болен. Принять тебя не сможет. Температура за тридцать восемь. Только что врач ушёл. — Она посокрушалась, покачала головой: — А тут ещё руку поранил. Я ему говорю: «Лежи, не вставай!». Но ему невтерпёж. Не может без работы. Какой-то стул художественный ваяет. Ну, вот и всадил себе стамеску в ладонь! Так что приходи, Костя, через недельку. Когда оклемается.

— Кто там пришёл? — раздался громогласный голос из комнаты.

— Тихо, тихо, — испугалась жена. — Это твой бывший ученик, Костя Березин, хотел с тобой поговорить. Но я его уже отправила.

— Пусть заходит! Верни его! — требовательно провозгласил Максим Михайлович.

Стоит отметить, что учитель географии был человеком неординарным, что называется — из ряда вон. Он вселял в своих учеников ужас, смешанный с восторгом. Его буйная страстность, с которой он болел за предмет, не имела аналогов. Научить, максимально нагрузить головы учеников географическими познаниями было высшей целью его жизни. Это был удивительный фантазёр. Его рассказы о разных странах и континентах завораживали. О какой бы стране он не рассказывал, он выступал, как очевидец: ученики не сомневались, что он лично побывал во всех точках мира. От него можно было ждать самых невероятных поступков, могущие хоть на йоту добавить малую толику знания.

Однажды, отчаявшись объяснить бестолковой ученице понятие о сторонах света, он взял её на руки и поставил на карту, висящую на доске. «Протяни в сторону руки», — громогласно провозгласил он. — И запомни на всю жизнь: сейчас ты смотришь на север, сзади тебя юг. По правую руку у тебя будет восток, а по левую — запад». В другой раз, крайне разозлившись, нарисовал мелом на лысой голове одноклассника Кости, меридианы и параллели. А на макушке отметил полюс. Информация, преподанная подобным способом, навечно впечатывалась в мозг как клеймо на лоб. В итоге даже самые завзятые двоечники свободно оперировали географическими понятиями и могли дать фору практически любому собеседнику. Таков был учитель Максим Михайлович, по прозвищу Гроза.

Костя до сих пор робел пред бывшим педагогом, хотя с окончания школы прошло более десяти лет. Максим Михайлович лежал на кровати и был бледен. Левая рука его покоилась поверх одеяла, кисть её была перебинтована. Сквозь бинт проступало алое пятно.

— Здравствуй, Костя, — хрипло пробасил он. — С чем пожаловал? Я немного расклеился. Гриппую. Близко не подходи. И руку, сдуру, поранил стамеской! Жена настаивает, что надо укол сделать противостолбнячный. Да не хочу я уколов!

— Здравствуйте, Максим Михайлович! Не вовремя я припёрся… извините. Я много времени у вас не займу. Тут такое дело!

Костя вкратце рассказал о своей находке и связанными с ней событиями.

— В узел, говоришь, завязал, — усмехнулся учитель. — Да-а, ты любил позубоскалить. Помню твои школьные шуточки!

— Максим Михайлович, вы мне не верите? Вот смотрите…

Костя быстро расстегнул ворот рубашки, снял с шеи артефакт и протянул учителю:

— Вот этот самый оберег! Посмотрите на изображение.

— Подай-ка мне окуляры.

Нацепив на нос очки, он стал изучать предмет, внимательно вглядываясь в изображение. Он не выказывал ни восторга, ни удивления, будто не раз сталкивался с подобными вещами. В лице отражалось лишь лёгкое недоумение.

— В куске антрацита, говоришь, нашёл? А, знаешь каков возраст антрацита? — покосился на Костю учитель.

— Несколько миллионов лет, — неуверенно ответил тот.

— Несколько миллионов, — передразнил Костю Максим Михайлович. — Чему я вас только учил! Не несколько миллионов, а четыреста миллионов лет. Девонский период! В то время был очень жаркий климат, и притяжение Земли было меньше, чем сейчас. Потому древние растения: плауны, хвощи, папоротники (изначальный материал для образования угля) достигали гигантских размеров.

Учитель помолчал, пристально вглядываясь в диковинное изображение, и продолжил:

— Возможно, артефакт был утерян среди диких плаунов. Впрочем, его могли, по нечаянности, утопить в торфяном болоте, спустя несколько миллионов лет, где перегнивал древний лес.

— Максим Михайлович, как вы думаете, это был пришелец?

Учитель повернул артефакт другой стороной, погладил его матовую поверхность и покачал головой.

— Кто ж знает, Костя! Не верю я в инопланетян. Возможно, это был путешественник во времени, человек из будущего. Например, сотрудник, какой-нибудь археологической экспедиции, — улыбнулся Максим Михайлович, и осторожно коснулся пальцем среднего углубления на пластине.

— Не делайте этого! — вскочил Костя. Но было поздно! По лицу учителя пробежала судорога. Он уронил прибор и простонал. Затем резким, порывистым движением сбросил с себя одеяло и присел на край кровати. Его порозовевшее лицо выражало крайнюю степень изумления.

— Что это было, Костя? — прохрипел он.

— Вы случайно включили прибор.

Максим Михайлович опасливо посмотрел на лежащий, на подушке артефакт.

— Я всего лишь прикоснулся к этому углублению, — он показал на среднюю впадину на приборе. — И меня будто током ударило! Но это не было больно, — будто какой-то разряд пробежал от головы до ног. И ты знаешь… — он потёр ладонями грудь — я чувствую себя абсолютно здоровым. Никогда так себя не чувствовал!

В комнату, с бинтом и пузырьком в руке, вошла Таисия Ивановна.

— Ну что ты встал, Максим?! — проворчала она. — Тебе лежать надо! Присядь, перевязку сделаю. Надо рану обработать перекисью водорода.

Она положила ладонь на лоб мужа и пожала плечами:

— Лоб прохладный… видно аспирин подействовал. И бледность прошла…

— Да здоров я! — пробасил Максим Михайлович. — И вылечил меня этот доктор (он показал на смущённого Костю).

— Здоров он! — усмехнулась Таисия Ивановна. — Так быстро не выздоравливают! Давай руку. — И стала осторожно разматывать бинт. Обнажив травмированную ладонь, она с недоумением уставилась на место травмы.

— И где же рана? Не вижу я её что-то…

Она машинально сгребла со стола очки, нацепила их на нос и снова посмотрела на ладонь мужа. В комнате повисло напряжённое молчание. Шесть пар глаз, не отрываясь, смотрели на место предполагаемой раны. В глазах Таисии Ивановны был испуг, в глазах Кости — изумление, в глазах учителя — искорка радости. Но раны не было! Осталось только кровавое пятно на месте бывшей травмы. Первым пришёл в себя учитель.

— Намочи бинт фурацилином и вытри кровь, — обратился он к жене.

Та быстро удалила следы крови, затем осторожно пощупала ладонь: — Не больно? — И добавила, обращаясь, одновременно к мужу и к Косте: — Это что-то невероятное… Чудо! Даже шрама не осталось. Как такое возможно?!

— Оказывается, возможно! — ответил Максим Михайлович и покосился на прибор, лежащий на столе. — Сделай нам, пожалуйста, чайку. А мы ещё немного побалакаем.

— Ты понял, Костя, что произошло? — торжественно объявил учитель, провожая взглядом жену. — Вот этот первый режим, который испробовал ты — он сохраняет человека от травм и наделяет его невероятной силой. А этот режим (он показал на среднюю впадину) излечивает от физических травм и, попутно, уничтожает в организме всякую инфекцию. Ведь и от раны, и моего гриппа — даже следа не осталось! Какое чудное изобретение…

— Максим Михайлович, вы предполагаете, что это был человек из будущего? — продолжил Костя через паузу. — Как же тогда объяснить семь пальцев на руке? И вертикальные груди этой девушки? Не могли же люди так измениться в будущем мире.

— Да… это аргумент. Так кардинально измениться они вряд ли могли, — ответил учитель, разглядывая свою ладонь. И, вращая ею, добавил: — Хотя, кто может ручаться…. Что может произойти, например, через миллион лет. Останемся ли мы в теперешнем обличии?

Вошла хозяйка с подносом в руках, с нестираемым удивлением в лице. Поставила на стол поднос с чашками, бутерброды с сыром и деликатно вышла, стараясь не мешать беседе учителя с учеником.

— Ты вот что Костя, — продолжил Максим Михайлович, прихлёбывая чай. — Пока о находке никому не говори. Надо хорошенько всё обдумать.

Учитель потёр лоб и, отставив чашку с чаем, нервно заходил по комнате. Его одолевали сомнения.

— Не думаю, что наука на современном этапе способна хоть как-то объяснить принцип действия этого аппарата. Не говоря уж о его техническом решении и возможности массового производства. Это всё равно что младенцу уразуметь устройство сотового телефона. После бесплодных попыток его изучить, прибор из рук учёных, наверняка, попадёт в руки властных структур. В том числе спецслужб. И едва ли они удержатся от соблазна применить его в своих целях. Обезопасить, например, себя от внешнего воздействия, будь то пули, радиация или бактериологическое оружие. Какой правитель устоит перед таким соблазном? Приходило тебе это в голову? Это явно нарушит баланс противостоящих сил. Надо всё это хорошенько осмыслить.

Глава четвёртая

Коллекторы

Покинув учительский дом, Костя Березин отправился восвояси. Он будто не замечал идущих навстречу односельчан, машинально приветствуя их кивком головы. Его мысли были заняты другим.

«А может, мне лечением людей заняться? — перебирал он многочисленные варианты, приходящие в голову. — Открою дома лечебный кабинет, буду принимать больных и избавлять от хвори. И плату буду брать самую минимальную».

Он представил толпы страждущего народа, стоящие перед его домом, и содрогнулся: «Долго это не продлится. Арестуют за незаконную практику. А прибор отберут! А если в цирке выступать? Или принять участие в спортивных состязаниях, например, в боях без правил? Стану чемпионом мира — будет и слава и деньги. И никто не сможет меня победить». Он увидел себя со стороны, на ринге, с чемпионским поясом победителя, оглушённого восторженными приветствиями… и споткнулся взглядом о стоящую у его дома тойоту камри. Из машины вышли трое парней, один другого звероватей. «Коллекторы!» — мелькнуло у Кости в голове. — Ну, держитесь! Сейчас я из вас буду делать котлеты!».

Он засунул руку за отворот куртки, нащупал оберег и вложил палец в правое углубление. Коллекторы напряглись, следя за рукой Кости, но, не обнаружив ничего угрожающего, расслабились.

— Что дёргаешься? — выступил вперёд скуластый мордоворот со свежим шрамом на щеке. — Бить мы тебя не будем. Расслабься! У нас более действенные методы.

Улыбаясь зубами, он вытащил из кармана мехового пальто целлофановый пакет и потряс перед лицом Кости. В пакете находился шприц, наполненный розоватой жидкостью.

— Видишь этот шприц? Если через неделю не вернёшь долг, я сделаю инъекцию твоей дочке. А потом и сыночку. Знаешь что такое ВИЧ инфекция? А нет денег — продавай дом.

И снова потряс пакетом перед побледневшим лицом Кости. Реакция Кости была мгновенной. Он сжал руку бандита, чуть выше запястья, и слегка надавил. Раздался характерный хруст сокрушаемых костей.

— А-а! — зарезано завизжал коллектор, таращась на повисшую плеть руки.

Костя, не торопясь, поднял упавший на снег пакет и достал шприц. И прокричал ему на ухо:

— Я не знаю, что такое ВИЧ-инфекция. Об этом узнаешь ты, урод! Потом поделишься впечатлениями. И с размаху всадил ему шприц в ягодицу. Тем временем другой коллектор успел сбегать к машине и вернулся с битой в руке. Он размахнулся, намереваясь ударить противника по голове, но Костя, подставив ладонь, на лету поймал биту и выдернул её из руки бандита. Соперник потерял равновесие и ничком упал на снег. Костя покрутил в руках деревянную колотушку и, взяв за её концы, с треском переломил. Большую часть биты он метнул в лежащего коллектора и попал в бок. Тот свернулся в клубок и завопил. Третий подельник, безумно вращая глазами, подбежал к машине, торопливо сел за руль и включил зажигание. Но на пути Тойоты уже стоял Костя. Он двумя руками схватился за бампер и приподнял машину. В воздухе бешено завращались колёса.

— Нехорошо товарищей бросать! — прокричал Костя, перекрывая шум мотора. — Выключай, а не то на крышу переверну!

Водитель послушно выключил двигатель, и пошатываясь, вышел из машины. Его остекленевший от ужаса мозг уже не воспринимал реальность; он обмер, нервно подёргивая головой. Костя взял его за шиворот и встряхнул, пытаясь привести в чувство. Его праведная ярость уступила место жалости.

— Так! Загружай своих братков и дуй в больничку.

Костя, помог водителю погрузить подельников в салон, и глядя на их избледнившиеся лица, произнёс:

— Послушайте, гноеродные! Больше мне на глаза не попадайтесь! Будет гораздо хуже. Денег от меня вы всё равно не получите. — И улыбнулся самой ироничной из своих улыбок.

Проводив взглядом Тойоту, Костя заметил людей, стоящих неподалёку: соседку Марию и знакомого деда Пахома с костылём. Дед восхищённо крутил головой и причмокивал:

— Как лихо ты их отделал, Костя! Не ожидал, что у тебя такая силища! Я, было, хотел впрячься, огреть костыльком, но гляжу, ты и сам справляешься. А с виду и не скажешь. Ты не сумлевайся, если что — мы подтвердим, что они первые напали. И шприц этот сохрани, как вещественное доказательство.

— Да, Иваныч, верно говорит. Мы тебя в беде не оставим! Если что — поддержим! — подключилась соседка.

Глава пятая

Кремль. Совет Безопасности Российской Федерации

В просторном зале Совета Безопасности стояла мёртвая тишина. Сидевшим за массивным дубовым столом членам Совета было не до дежурных улыбок. Каждый, наедине с собой, остро переживал явившуюся изнанку происходящих событий и все возможные последствия. Положение было неопределённым, отчасти — пугающим. Все ждали Председателя Совета Безопасности, Президента России, от решения которого во многом зависела судьба земной цивилизации. Судьбоносное решение, скорей всего, им было уже принято; надо было лишь соблюсти протокол: предварительно выслушать аргументацию сторон. Поступаться демократическими принципами было бы негоже.

Президент задерживался. Поджидая его, секретарь Ватрушев нервно прохаживался до входной двери и обратно, бросая вопрошающие взгляды на членов Совбеза. Все отводили глаза: одни с преувеличенным вниманием рассматривали бумажки, другие — свои ногти. Министр Обороны Бойгу угрюмо изучал вделанные в стены чёрно-мраморные с белесыми прожилками колонны, удерживающие потолок.

«На что опираться нам… в данной ситуации? — думал он. — Последние данные астрофизиков о странном поведении космического объекта характеризуются скачкообразными изменениями скорости, что крайне затрудняет задачу перехвата. Я не могу на сто процентов гарантировать ликвидацию астероида. Что, при таком раскладе, можно предложить Президенту?».

Министр обороны вздохнул, и сконцентрировал отточие взгляда, на размашисто входящего в зал Совбеза Владимире Жутине.

«Видно, что ходил в строю слева, потому и придерживает правую руку, — отметил про себя Бойгу. — Послушаем, что он нам нового сообщит, потом и выводы делать будем».

Президент стремительно обошёл всех членов Совбеза, пожал каждому руку, присел в кресло и открыл очередное заседание.

— Прошу прощения за опоздание. Имел предметную беседу с нашими ведущими астрофизиками, так же выслушал обстоятельный доклад Президента РАН академика Сергеева, — начал речь Президент. — Не вникая в избыточные подробности, доношу до вас основные выводы комиссии по интересующему вопросу. Последние расчёты важнейших параметров космического объекта, угрожающего планете, показывают, что объект имеет устойчивую тенденцию к изменению скорости движения. Как вы знаете, объект движется по азимуту в направлении Земли, что предполагает прямое с ней столкновение. Но, есть одно важное «но»! Как выяснилось, скорость движения объекта постоянно падает. Астрофизики определяют это явление, как «разумное торможение», иными словами — сознательно управляемое. Это указывает на искусственную природу объекта и является неопровержимым свидетельством присутствия на его борту инопланетного разума. Такие вот дела, товарищи! Обычный космический объект — будь то астероид или комета — не может так себя вести. Для совершения подобных действий нужна тормозная установка. То есть нужны технические средства: соответствующие двигатели. Более того, расчёты показали, что при подходе к нашей планете инопланетный корабль (в чём уже нет ни малейшего сомнения) достигнет критически необходимой скорости для выхода на околоземную орбиту. И, по всем расчётам, он на неё выйдет. Конечно, если мы не предпримем упреждающие меры. Что скажите?

Президент откинулся в кресле и пристально оглядел членов Совбеза.

— Кстати, — добавил он. — Приведённые данные подтверждаются расчётами Американских и Китайских специалистов. Так вот обстоят дела на данный момент. Я бы сказал: на данный исторический момент. Каковы будут ваши соображения? Прошу. Кто первый?

Члены собрания растерянно переглянулись. Все были обескуражены речью президента. Первым пришёл в себя секретарь Совбеза Ватрушев.

— Я думаю, вопрос об уничтожении братьев по разуму не стоит, — с ноткой неуверенности в голосе начал он. — Да и присутствуют ли они на космическом объекте? Ведь космическим кораблём могут управлять и автоматы. Те же роботы. Но суть дела это не меняет. Думаю, ликвидацию объекта допустить нельзя. Цивилизованный мир нас не поймёт.

— Я бы не был столь категоричен, Василий Петрович, — отреагировал министр обороны Бойгу. — Всё зависит от цели визита! Мы не знаем, какие они ставят перед собой задачи, посещая Землю. А если их задача — колонизация планеты? Тогда что? Ведь то, что гуманоиды неизмеримо превосходят нас технически — это же очевидно! Их технологии за пределами нашего понимания. Если их целью является захват земных территорий, то защитить их мы можем только на дальних подступах.

— А что думает Директор ФСБ товарищ Вортников? — вмешался президент.

— Что я могу сказать? К сожалению, агентов на борту корабля у меня нет, — развёл тот руками. — Об их целях можно только гадать, чего нам не пристало. Какие у них могут быть цели, если логически помыслить? — Обвёл взглядом присутствующих главный разведчик. — Думаю, никто не станет спорить, что организация, а тем более реализация проекта межзвёздной экспедиции связана с колоссальными затратами. А во имя чего? Новых знаний они у нас почерпнуть не могут, а дать свои — слишком уж накладно получается.

— Вы не допускаете наличие у них гуманитарного повода? — прервал докладчика президент. — То, что пришельцы способны бескорыстно нести свет знаний братьям по разуму. Не допускаете?

— Увы, всё имеет свою цену. В том числе и знания, являющиеся, по сути, лишь средством достижения благополучия. Они возможно и поделятся своими технологиями, вот только чего они захотят получить взамен? Не думаю, что это будут маковые плантации. Тогда что? Земные недра? Полезные ископаемые? Наши водные ресурсы? Или им нужна вся планета целиком? Думаю, ставки у них более чем серьёзные. Хотелось бы верить, что из благородных побуждений, на основе новейших технологий, они захотят преобразовать Землю, сделать жизнь людей счастливей. И, потом, помахав ручками, покинуть нас, оставив купаться в роскоши. Но в такие романтические, бескорыстные истории я не верю. Впрочем, это моё личное мнение, — закончил выступление Директор ФСБ.

— Да-а, — со вздохом подключился Начальник Генштаба Дерасимов. — Эти события застали нас врасплох. Предвидеть их было невозможно и даже будь у нас в запасе несколько лет, мы всё равно не были бы готовы предотвратить вторжение чужой цивилизации на планету. Вы спросите, почему я склоняюсь к мысли, что это вторжение, а скажем, не дружеский визит? Отвечу. Хотя сразу оговорюсь: по большому счёту я не склоняюсь ни к той, ни к другой целевой установке непрошеных космических бродяг. Главное для меня: безопасность моей страны, в данном случае — планеты в целом. Поэтому, исключительно в целях безопасности, в силу своей должности и долга перед людьми, считаю необходимым выбрать наихудший вариант и определить его, как вероломное вторжение.

— Валерий Васильевич, вы что? Предлагаете, так вот, походя, уничтожить представителей внеземной расы? Так сказать, в целях гарантированной подстраховки? Чтобы сразу снять все вопросы? — возмутился Председатель Правительства Ведмедев. — А вы не подумали о том, что нам выпал, быть может, единственный шанс за всю историю человечества: возможность решить все наши экономические, гуманитарные, а возможно и экологические проблемы, на основе новейших внеземных технологий. Подумали ли вы, что второго такого шанса мы, скорей всего, и через миллионы лет не дождёмся!

— Не надо из меня делать монстра, Дмитрий Анатольевич. Разве я предлагал уничтожить космический аппарат? Окститесь! Я предлагал, вернее, хотел всем нам предложить, всего лишь одно: не допускать чужака на околоземную орбиту, — возмутился Начальник Генштаба.

— Тихо, тихо, — примирительно выставил руку Президент. И саркастически скривил губы: — Да, для нашего правительства это шанс! Без помощи инопланетян им наврят ли удастся выпутаться из экономических проблем и поднять экономику. Подфартило вам Дмитрий Анатольевич!

Утихомирив бурную реакцию членов Совбеза, Президент Жутин обратился к Начальнику Генштаба:

— Валерий Васильевич, поясните, что вы конкретно имели в виду, предлагая не пускать инопланетян на орбиту Земли? Какие у нас для этого есть технические возможности?

— У меня конкретное предложение, как заставить непрошеных гостей радикально поменять свои планы и отправить восвояси. Тут вот, за столом, шепчутся, что маршал Дерасимов отправит на инопланетный борт ультиматум по радио. Убирайтесь, мол. А не то мы вам жару зададим! Хватит вам зубоскалить. И смешить мою кокарду.

А план мой простой. Для его реализации потребуются две ракеты класса Сармат: одна мощностью двадцать пять, а другая — пятьдесят мегатонн. Мы запускаем первую ракету, с зарядом в двадцать пять мегатонн, в сторону объекта. Она должна взорваться на расстоянии, равном одной трети от Земли до объекта. Спустя час, запускаем вторую ракету, с зарядом в пятьдесят мегатонн. И подрываем её на расстоянии двух третей до объекта. Вторая выпущенная ракета — это последнее предупреждение гуманоидам. По элементарным арифметическим расчётам третья ракета должна иметь мощность — сто килотонн и должна поражать уже сам объект. Это и ежу понятно. Но третья ракета не понадобится: гуманоиды, наверняка, изменят курс.

— А если не отвернут? — прищурился Президент.

— Они не самоубийцы! Обязательно отвернут. Думаю, с арифметикой у них всё в порядке, — твёрдо заявил Начальник Генштаба.

— Да, тут есть рациональное зерно, — заметил Ведведев. И улыбнулся: — приношу извинение Начальнику Генштаба, что заподозрил его в излишней кровожадности.

— Вот и ладушки, — чуть приподнял уголки губ Президент. — Выслушаем мнения других членов Совбеза.

Спустя три часа напряжённых баталий, Президент подвёл итоги:

— Товарищи, у нас состоялся серьёзный, обстоятельный разговор. И, на мой взгляд, весьма продуктивный. Всем спасибо! Ситуация, конечно же, неординарная, требующая детальной дополнительной проработки. Я выслушал ваши авторитетные мнения. Да, ситуация непростая. Большинство членов Совбеза склоняются к её гуманному разрешению, а именно: не препятствовать заходу космического корабля на околоземную орбиту. Довожу до вашего сведения, что такое же решение вчера было принято правительствами Китая и США. Конечно же, это решение не является окончательным, оно носит предварительный характер. Ведь мы не знаем самого главного: цели визита братьев по разуму. Я думаю, находясь на орбите, они изыщут возможность донести до нас свои планы. Тогда и будет принято окончательное решение. Подождём! На этом заседание Совета Безопасности объявляю закрытым.

Глава шестая

Посещение банка. Разборка с участковым

С утра мела позёмка. Старенький рейсовый автобус, взрывая наметённые за ночь сугробы, пробивался к трассе. Люди ехали в город на работу. Одни — дремали, а другие безучастно наблюдали за порхающими в окнах снежинками, носимые ветром. Этих людей тоже кружило по жизни, и они давно смирились с данным положением вещей. Всеми правила суровая необходимость: заработать на хлеб насущный и на малую толику непритязательного счастья.

Необходимость Кости Березина была вызвана другим обстоятельством: он ехал добиваться справедливости. После стычки с коллекторами Костя решил посетить банк, должником которого являлся, дабы окончательно прояснить ситуацию. Конечно, правильней было бы обратиться в полицию, написать заявление, что его семья подвергается угрозам и преступному вымогательству, но его ответные действия — увечья, нанесённые коллекторам, могли обернуться против него.

«Поговорю сначала с управляющим банка, — думал он. — А там видно будет».

Мысли его, подобно рыбкам в тесном аквариуме, торкались в прозрачные стёкла эфемерной свободы, искали простора, какого-либо выхода — и не находили его. Такое удручённое состояние сопровождало Костю всю дорогу; не рассеялось оно и по приезду в город. Понятное дело, в банке его никто не ждал. На его приветствие и вопрос: «на месте ли управляющий?», девушка за стойкой пожала плечиками и скривила не в меру накаченные губы. Костя открыл дверь служебного помещения и зашагал по коридору.

— А ну, стоять! Куда попёрся?! — раздался позади грубый голос охранника. — Туда без пропуска нельзя!

Костя стряхнул вцепившуюся в плечо руку.

— Что ты заладил своё «нельзя»? Мне назначена личная встреча с директором. И ты мне не помешаешь!

Охранник попытался схватить Костю за руку, но был крепко прижат к стене ладонью в грудь, после чего медленно сполз на пол. Костя дошёл до конца коридора, в торце которого находилась приёмная управляющего. Войдя в предбанник, он кивнул секретарю, сидящему за столом. У того удивлённо поползли вверх брови. Он привстал из кресла:

— Вы, по какому воп.… как ты сюда… — смешался секретарь.

Его растерянность никак не вязалась с атлетической внешностью. По всей видимости, это был не просто секретарь, но и телохранитель по совместительству. Костя усмехнулся, молча снял куртку, повесил на вешалку. Туда же отправил шапку.

— Жарковато у вас тут, — заметил он, приглаживая ладонью волосы. И покосился на табличку, привинченную к массивной двери.

— Мне к Соломону Моисеевичу. Надо прояснить один вопрос. Личный.

— Какого рожна! — опомнился верзила, ощупывая взглядом хлипкую Костину комплекцию. — Много вас таких желающих. Доступ к телу Соломона Моисеевича ограничен, а для таких борзых, как ты, особенно не желателен. Я бы, даже сказал, — крайне болезнен.

Секретарь неторопливо поднялся, расправил могучие плечи и шагнул к Косте. Затем вцепился в его руку и попытался завести за спину, но Костя, на удивление легко, освободился от захвата и схватил верзилу за шею. Нагнув его головой к полу, он слегка сжал пальцы. Секретарь возопил.

— Будешь, как собачка меня сопровождать, — приказал Костя. — И не вопи, а не то шейные позвонки хрустнут.

Потом свободной рукой отворил дверь с золотой табличкой и завёл плетущегося на карачках секретаря через порог в помещение. Сидящий в кабинете грузный человек слегка привстал, беззвучно открыл рот и снова опустился в кресло. Костя подвёл секретаря к столу и ткнул лицом в ковёр, лежащий на полу.

— Вот, Соломон Моисеевич, посмотрите на вашего сотрудника. Он дурно воспитан. Хамит, понимаете ли…

— Отпусти его, — всколыхнулся в кресле банкир и перевёл взгляд на секретаря. — Ступай, Сергей! Мы тут сами разберёмся. Присядьте. Надеюсь, вы не грабитель?

— Я ваш клиент. Брал кредит в вашем банке, под проценты. Потом потерял работу и не смог оплачивать долг. Вот вы когда-нибудь теряли работу, так, чтобы из пустоты долг оплачивать? А на меня (Костя поперхнулся) коллекторов натравили…

— Минуточку! — директор включил компьютер. — Сейчас посмотрим. Ваша фамилия, имя и отчество?

Он быстро набрал данные и поморщился:

— Ну вот! Вы должны нам сто двадцать тысяч рублей. Сейчас долг возрос и достиг…

— Это я и без вас знаю, — перебил банкира Костя. — Вы мне лучше скажите, какое вы имели право передавать договорные обязательства на взыскание моих долгов коллекторам? В договоре нет пункта о передачи долга третьим лицам.

Раздался телефонный звонок, банкир взял трубку. С минуту слушал и решительно ответил:

— Не надо никакого оцепления! Мы тут сами разберёмся! — он покосился на Костю и прокричал в трубку: — Что? Охранника уложил в коридоре? Уже очухался? Такая, значит, у меня охрана! Всех вас поувольняю!

И обратился к Косте:

— Ну, навёл ты шорох! Охранника уложил. И, вдобавок, секретаря моего. К слову сказать — бывшего чемпиона России по греко-римской борьбе.

Он недоверчиво окинул взглядом щуплую Костину фигуру.

— Невероятно! И как у тебя это получается?! Знаешь что…

Банкир призадумался.

— У меня к тебе есть предложение. Не хочешь ли пойти ко мне в охрану? Будешь моим личным телохранителем. Что скажешь?

Костя почесал затылок.

— Вообще-то я водитель. А ваше тело охранять… извиняюсь, — холуйская какая-то должность… не по мне это…

— Ты подумай, Костя. Не торопись. Хотя…

Управляющий заёрзал в кресле. Ему нравился Костя. А терять то, что ему нравилось (особенное и эксклюзивное) было не в его правилах. И это касалось не только ювелирных изделий и редких картин. «Надо помочь мальчику» — подумал он, присовокупляя к желанию приобрести уникального раба толику благородности.

— Могу предложить тебе должность водителя-инкассатора. Это подойдёт?

— Это подойдёт. Только вот, — Костя замялся. — Прав на вождение меня лишили…

— Ничего, поездишь пока без прав. Инкассаторов ГБДД не останавливает. Завтра с утра оформишься, пройдёшь инструктаж, и — на линию. А с правами мы решим. И с долгом тебе постараюсь помочь.

— Спасибо, Соломон Моисеевич! Не знаю даже как вас благодарить. У меня просто гора с плеч свалилась!

— Не надо меня благодарить, — махнул пухлой рукой банкир. — Я не благодетель, я — выгодополучатель. Соломон Моисеевич не был бы Соломоном Моисеевичем, если бы не завербовал такого Рембо, как ты, — осклабился банкир. — Мне нужны такие люди.

Они обменялись рукопожатием, и Костя Березин отправился восвояси. Служащие банка, встречающиеся на пути, округляли глаза и почтительно уступали дорогу.

«Удачно я зашёл, — подумал Костя. — Везёт же дураку!». У него кружилась голова. Он не мог до конца поверить в реальность происходящего — в столь благоприятный исход своего безнадёжного дела. Бывают же чудеса на свете! Костя вспомнил жену, детей и на глаза его навернулись слёзы.

— Как они обрадуются, — прошелестел он губами и улыбнулся самой светлой из своих улыбок.

Подойдя к автобусной остановке, он посмотрел на расписание. До отправления оставалось сорок четыре минуты. «Успею заскочить в магазин, — промелькнуло в сознании. — Надо купить шампанское, конфет детям… Такое событие надо отпраздновать! Оно того стоит».

Весь путь до родного села его переполняла неразделённая радость, как впрочем и мочевой пузырь, который он не удосужился освободить по причине счастливой забывчивости. Потому, выйдя на остановке, он первым делом приметил одинокую берёзу, и оглядевшись, оросил её. «Жизнь стала прекрасней, — отметил про себя Костя, застёгивая ширинку. — Есть свои плюсы в деревенской жизни». И тут же услышал визг тормозов. Он оглянулся и увидел остановившуюся рядом машину. Это была машина Шматкова. Участковый опустил стекло и поманил Костю рукой:

— Иди сюда, сахар мой сладкий! Садись в машину, — гнусаво пропел он. — Есть разговор.

Костю передёрнуло. «Опять этот хмырь нарисовался! Как же он меня достал своими придирками! Сейчас начнёт грузить по полной. Ещё и оштрафует за нарушение общественного порядка. Всё настроение насмарку!». Подойдя к машине, он нервно открыл дверь и сел на переднее сидение.

— Березин, у меня для тебя плохая новость, — без предисловий начал участковый.

— У тебя хороших не бывает, — огрызнулся Костя. — Что за новость?

— Доигрался ты, Березин, — злорадно скривил губы участковый. — Заявление на тебя поступило.

— Какое ещё заявление? — не понял Костя.

— Да вот такое… покалечил двоих сотрудников коллекторской службы. У одного перелом лучевых костей руки, а у другого — три ребра сломано. А третий заикается. — Он пожал плечами и покосился на Костю: — Я одного не пойму. Как ты, сморчок, смог справиться с тремя бугаями? Монтировкой работал?

— Голыми руками. Один угрожал, что заразит моих детей ВИЧ инфекцией, а другой напал на меня с битой. Этой битой и получил ответку. Это была самооборона. У меня свидетели есть! И они на моей стороне. Так что не надо «ля-ля»!

— Поговори у меня! — рявкнул Шматков. — Будет тебе «ля-ля»! Завтра отвезу заявления от потерпевших и справки о побоях следователю. И он откроет дело. Пойдёшь по статье как миленький, лет эдак на пять. Попал ты, Березин!

У Кости потемнело в глазах. Не отдавая себе отчёта, он схватил участкового за грудки и сильно встряхнул. Шматков клацнул челюстью и выхватил из кобуры пистолет. Костя схватил пистолет за ствол и выдернул из руки соперника. Затем другой рукой взял за рукоять, согнул пополам и вернул владельцу.

— Держи свою пуколку! Теперь сможешь стрелять из-за угла.

Участковый тупо уставился на искалеченное оружие. Мысли его поредели; жгучая злоба в душе сменилась гримасой изумления. Кровь медленно наполняла капилляры его щёк. Он откинулся в кресле и процедил:

— Нападение на сотрудника полиции. Попытка овладеть его оружием, порча имущества. Соображаешь, какую ты на себя статью повесил?

— А у тебя что? Свидетели есть? — язвительно поинтересовался Костя.

— У меня есть факты! Вот мой неопровержимый факт! — участковый покрутил пистолетом перед лицом.

Костя рассмеялся:

— И кто ж тебе, Шматков, поверит? Ты расскажешь своему начальнику, что Константин Березин голыми руками согнул твой пистолет? По-моему, тебя сразу в дурку определят! Как думаешь? А вот мне — поверят. Я расскажу, как участковый инспектор Шматков, в нетрезвом состоянии, разгуливал по селу и размахивал табельным оружием, пугая прохожих. Случайно (простите его!), обронил пистолет под гусеницу проходящего трактора. Так кому больше поверят?

— А как ты его… эта… смог согнуть? — растерянно промямлил участковый. — Можешь его опять выпрямить?

— Смог согнуть, смогу и разогнуть, — ответил Костя. — Приедешь ко мне сегодня вечерком — посмотрим.

— Давай сейчас.

— Сейчас не могу. Силы иссякли. Приедешь ко мне домой. И не забудь привезти заявления от потерпевших, что они отказываются от претензий ко мне.

Участковый покрутил в руке искалеченное оружие, и ударил в бессильной злобе кулаком по баранке.

— Ладно, хрен с тобой! Твоя взяла!

— Кстати, — добавил Костя. — Ты намедни занимал у меня пять тысяч. Не желаешь ли вернуть?

Участковый моргнул и полез во внутренний карман куртки.

— Держи, кашеглот!

— От кашеглота слышу! — ответил Костя, выходя из машины.

Глава седьмая

НА ОКОЛОЗЕМНОЙ ОРБИТЕ

Огромный сферический диск, более километра в диаметре, ослепительно сиял в лучах местного светила, именуемого Солнцем. Маршевый двигатель, питаемый Тёмной энергией, был выключен; положение объекта на орбите Земли поддерживалось малыми гравитационными установками.

Была завершена обширная исследовательская работа по сбору и теоретическому освоению громадного массива информации. Из серверов земного интернета выкачена вся, имеющаяся в наличии информация, включая секретную. На пятые бортовые сутки завершилась загрузка причальных модулей необходимой аппаратурой и строительной робототехникой. Всё было готово для высадки на Землю. Предстояла колоссальная, многолетняя работа по её оздоровлению.

Члены экипажа численностью триста двадцать душ (не считая детей) получили временную передышку и пребывали в Личном Пространстве. В основном — семейные пары, но встречались и убеждённые холостяки, безраздельно преданные науке. По внешнему виду инопланетяне походили на земных жителей, с той лишь разницей, что на каждой из четырёх конечностей имели по семь пальцев. Женские особи отличались от землянок более радикально. Помимо избыточного количества пальцев на руках и ногах они имели вертикальное расположение молочных желез.

Главное же отличие гуманоидов от землян состояло в поразительной способности за короткое время усваивать колоссальное количество информации. Это позволяло одинаково успешно проявлять себя в самых разных областях, справляться с любой стоящей перед ними задачей. У них не было строгого разделения по родам и видам деятельности, будь то астрофизика, геология, агрономия… Они регулярно менялись общеполезными занятиями и специальностями по потребности влечений. Неизменной оставалась должность командира.

По отсекам звездолёта раздался мелодичный призыв к всеобщему вниманию. В Личном Пространстве каждого члена экипажа возникло голографическое изображение командира корабля.

— Родные мои! — начал командир с общепринятого приветствия. Я буду с вами говорить на языке землян. Нам предстоит общаться с разумными существами на их родных языках, поскольку Земляне не наделены способностью телепатического общения, столь естественной для нас. Так что привыкайте. Основная проблема наших братьев — это ярко выраженный эгоизм на личностном и межгосударственном уровнях. Но, мы не вправе вмешиваться в их духовное пространство и вносить свои коррективы. У нас другая задача. Мы должны помочь землянам вернуть изначально прекрасный облик их планете, создать благоприятные условия для всеобщего мира и благоденствия. В своих устремлениях мы руководствуемся исключительно Любовью. И только Любовью!

Мы провели большую подготовительную работу для предстоящих сердечных контактов, предполагающих передачу знаний и полезных технологий нашим братьям. Вы хорошо знаете проблемы землян и те задачи, которые предстоит решить. Это управление климатом планеты, оптимизация здоровья населения, тотальное уничтожение болезнетворных бактерий и вирусов, несущих угрозу цивилизации. (Попутно будут уничтожены запасы биологического оружия, без возможности их возобновления). Наши братья больше не будут болеть, и угрожать болезнями друг другу. Ещё одна важнейшая задача — оптимизация здорового питания. Земляне, большей частью, питаются опасными генетическими самоделами. Мы должны кардинально изменить качество вкушаемых традиционных продуктов и ввести в рацион новые вкусные полезности.

Родные, я не буду подробно перечислять задачи, стоящие перед вами. Вы и без меня их хорошо знаете. В претворении наших планов по радикальному изменению земной цивилизации нам, как всегда, будут помогать строительные роботы. Они будут осуществлять кардинальную перестройку инфраструктуры городов, и создавать новые, удобные для проживания людей поселения. В короткий срок будут свёрнуты вредные производства и внедрены веками апробированные, умные технологии. В связи с сокращением занятости людей будут массово созданы творческие центры по выявленным интересам. Люди должны трудиться не для того, чтобы питать себя и оплачивать свои материальные нужды (всё это будет предоставляться бесплатно), а для раскрытия своего творческого потенциала. Для этого мы создадим все условия. Но мы не вправе менять душевное устроение земных жителей, вмешиваться в Божий промысел. Наша задача сугубо материальная: спасти Землю от погибели. Цивилизация должна быть спасена.

Помимо основного плана переустройства Земли я принял решение дистанционно нейтрализовать ядерный потенциал землян: свести угрозу ядерной войны к нулю. Мы располагаем возможностью тайно обезвредить ядерные заряды вооружённых сил землян, лишив способности активных материалов (начинки убийственных ракет) к распаду и синтезу. Ядерные державы, при этом, должны оставаться в неведении — в убеждении своей относительной безопасности, основанной на страхе взаимного уничтожения. Этот тайный план мы осуществим после посадки на Землю.

Родные мои, это не первая и, надеюсь, не последняя разумная планета, которой мы оказываем братскую помощь. Земля стоит на грани духовного и физического самоуничтожения, и мы, как старшие братья, не можем оставаться в стороне. Пятнадцать земных часов назад, я отправил руководителям ведущих стран планеты: КНР, России и США подробную программу по оздоровлению планеты. Сейчас проходит встреча лидеров. Уверен, земляне примут единственно правильное решение, как принимали его другие страждущие цивилизации и дадут согласие для высадки на планету и помощи в лечении. Благодарю вас за внимание, родные.

Командир звездолёта протянул руку к пульту и вложил палец в одно из углублений. Раздался мелодичный звон; связь с экипажем прервалась. Дейсу не было необходимости выслушивать мнение членов экипажа. Его выступление на земных языках сопровождалось непрерывной телепатической связью; он знал мнение каждого из присутствующих. И ответил на все вопросы. Последний вопрос касался детей членов экипажа. Дейс отослал мысленное пояснение: «Дети наших сотрудников и их матери некоторое время поживут на орбите, пока мы не создадим для них соответствующих условий на Земле».

Он снова погрузил палец в углубление на пульте, и принял в руку продолговатый сосуд, мгновенно материализовавшийся в пространстве. Опустошив его, он разжал пальцы, наблюдая, как сосуд тает в воздухе. Затем посмотрел в иллюминатор на огромный шар, украшенный голубым нимбом.

— Герера, — чуть слышно прошептал Дейс. — Вот ты, какая… Герера.

Командир закрыл глаза и попытался расслабиться. Он никак не мог побороть в себе волнение, связанное с предстоящей миссией. В этой гигантской по масштабам работе по спасению заблудших цивилизаций состоял главный смысл его жизни, его предназначение.

Дейс вздохнул, снова вложил палец в углубление на пульте и погрузился в транссон. Главный врач Межгалактической Скорой Помощи готовился принимать очередную пациентку по имени Герера, по местному — Земля.

Глава восьмая

Разрешение конфликта

Подходя к дому, Костя ощутил, как сильно колотится сердце. После стычки с участковым его нервное напряжение достигло точки кипения. «Что я так волнуюсь? — успокаивал он себя. — Всё нормально! Во-первых, я решил вопрос с работой и, отчасти, с погашением долга; а во-вторых, поставил на место Шматкова. И деньги с него содрал. Это же хорошо!

Костя переступил порог дома и заметил, как встрепенулась жена. «Как же она, бедная, измучилась, — с горечью подумал он. И поспешил её успокоить.

— Всё хорошо, милая! Гораздо лучше, чем ты думаешь. Можешь меня поздравить, — меня берут на работу в банк. Водителем-инкассатором. Да! И с выплатой долга обещают помочь. Кстати, тут один товарищ долг вернул. Брал у меня, намедни.

И торжественно вручил жене купюру.

Та просияла, доверчиво:

— Как хорошо! Эти деньги очень кстати. Ведь тебе ещё не скоро зарплату получать. Ты скоро выходишь на работу?

— Завтра оформляюсь. Теперь недостатка в деньгах не будет. Закончилась наша чёрная полоса, — торжественно объявил Костя и мечтательно посмотрел в потолок. Там, во всех красках, он увидел светлое будущее.

За обедом Костя весело расписал жене свой визит в банк. Но Лена не смеялась. В её глазах сквозила тревога.

— Костя, — обратилась она с мольбой в голосе. — Пугает меня этот амулет. Избавься от него поскорей! Ведь всё уже устроилось. Не искушай судьбу.

— Избавиться? — поднял бровь Костя. — Ты думаешь, что говоришь? Да только благодаря ему я смог поправить наше положение. И это только начало! С таким волшебным прибором я ещё много чего смогу достигнуть.

Вечером нагрянул участковый. Он, с порога, хмуро поздоровался с Леной и, не глядя на Костю, присел за стол.

— Знатную бабу ваши слепили, — выдавил из себя улыбку.

— Какую бабу? — не понял Костя.

— Да дети ваши, — кивнул участковый на окно, — во дворе снежную бабу слепили. — И без перехода обратился к Лене: — Мне с твоим потолковать надо.

— Я, как раз, в магазин собралась, — ответила Лена, надевая пальто. — Вот и потолкуете.

Оставшись вдвоём, они с минуту, молча, смотрели друг на друга. В глазах Шматкова читалась лютая злоба, в глазах Кости — язвительная насмешка. Участковый моргнул, вытащил из сумки искалеченное оружие и, со стуком, выложил на стол перед Костей.

— Давай, костоправ! Исправляй своё вредительство.

— Мы так не договаривались, — крутанул головой Костя. — Гони отказные бумаги. Что у хмырей нет ко мне претензий. Их заявы на меня, и справки о побоях.

— Насчёт этого не парься!

Участковый достал бумаги и протянул Косте.

— Вот их отказные. А это — их предъявы к тебе и справки о побоях. Эти можешь — сразу в печку! Давай, правь ствол! Что застыл?

Костя ознакомился с содержанием документов и облегчённо выдохнул:

— Как тебе это удалось?

— Шматков могёт! Пригрозил свидетелями, надавил на них, как следует. Намекнул на шприц с инфекцией. Они ж не дураки…

Костя отвернулся, нащупал на груди прибор и вложил палец в среднее углубление. Другую руку он положил на пистолет. «Этот режим исцеляет живые организмы, заживляет раны, — подумал он, припомнив учителя географии. — Касается ли это, утративших форму механизмов?». И тут же ощутил холодное движение металла под ладонью. Механизм явно обретал изначальные формы. Отъяв руку, Костя посмотрел на сверкающее червлёным блеском обновлённое оружие и перевёл взгляд на бледное лицо участкового. Тот, выпучив глаза, смотрел на свой пистолет, не веря в происходящее. Осторожно, точно боясь обжечься, он взял его в руки и рассмотрел со всех сторон.

— Невероятно! — булькнуло в его горле. — Невероятно! Как у тебя это получилось? Да ты же…

— Я и сам удивляюсь, — смиренно откликнулся Костя. — Сам не знаю, как это у меня получается. Дар у меня такой. Ещё с детства.

— Да с таким даром, — вскочил участковый. — С таким даром можно горы свернуть! Можно во как жить (чиркнул он ладонью по горлу). Слушай, а ведь ты же легко мог и мою машину починить? Почему ж не починил?

— С крупными механизмами не работаю, — понесло Костю. — Только с мелкими.

— Ну, я пойду, — с дрожью в коленях, привстал участковый. — Удивил ты меня! И порадовал! Надеюсь, будем дружить. А?

— Не надо целовать мои туфли, они утратят свой блеск, — усмехнулся Костя. — Да шучу я! — И подумал, с горечью: «Теперь со мной всем выгодно дружить. Каждый норовит извлекать свою выгоду. И это хреново».

Проводив участкового, он выглянул за дверь и позвал детей, играющих в снежки.

— Пора домой! А то в сосульки превратитесь!

— Сейчас, папа! Нам не холодно. Ещё немножко поиграем.

Костя снова сел за стол, снял с шеи оберег и стал рассматривать его. Он мысленно прокручивал в голове последние события, круто поменявшие привычный уклад его жизни. «Как бы мне не заиграться в эти игры», — мерекал он. Обворожительная представительница чужой цивилизации улыбалась и протягивала свою семипалую руку с пульсирующим на ладони сердцем. «Не мне она улыбается, — подумал Костя. — Она улыбается своему возлюбленному. А я присвоил её подарок!».

И тут он решился: «А проверю-ка я третий режим!». Он перевернул оберег, вздохнул полной грудью и осторожно вложил палец в ячейку слева. Послышался характерный звук, отдалённо напоминающий призывный посвист синицы. Костя перевернул прибор и увидел, что изображение исчезло. В середине чёрного экрана пульсировала красная точка, сопровождаемая мелодичным попискиванием.

Глава девятая

Беседа с гуманоидом

Командир звездолёта Дейс очнулся от назойливого сигнала в мозгу. После погружения в сон прошло не более двадцати минут.. Он поморщился и перевёл взгляд с земных часов, смонтированных накануне роботом, на центральный экран. В центре его пульсировала красная сигнальная точка, отображавшая координаты поверхности. «Восточная область России», — определил местоположение Дейс. Затем вложил палец в одно из углублений на панели управления и отправил запрос:

— Выложить все данные об источнике сигнала.

И получил ответ:

— Владелец данного прибора индивидуальной защиты — участник первой экспедиции на планету Герера, известный в научных кругах ботаник Хисс. Погиб, в процессе изучения флоры планеты, примерно четыреста миллионов лет назад. Останки обнаружить не удалось.

Командир привстал с кресла, с волнением всматриваясь в возникшее на экране изображение знаменитого первопроходца — пионера межзвёздной экспедиции на планету Герера, ныне — планета Земля. Дейс опустился в кресло и закрыл глаза.

«Вот так новость, — подумал он. — Привет из далёкого прошлого! Герера начинает одаривать нас сюрпризами. Что она ещё для нас приготовила»?! Затем вложил палец в углубление на панели и скомандовал:

— Организуй связь с новым владельцем прибора.

Портрет ботаника на экране мгновенно сменился изображением застывшего в странной позе землянина. Он сидел за столом, подперев голову рукой, и смотрел на прибор, лежащий у него на ладони. Увидев на экране улыбающегося незнакомца, он вскочил с табуретки и тяжело задышал.

— Любовь тебе, землянин! — поприветствовал его гуманоид. — Меня зовут Дейс. А как зовут тебя?

— Здравствуйте, — мучительно выдавил из себя землянин. — Меня Костей зовут. Костя Березин. Кто вы такой?

«Странно, — подумал Дейс. — Почему землянин обращается ко мне во множественном числе? Ведь я один в центре управления, — и продолжил:

— Я командир межгалактического космического корабля, прибывшего к вам с дружеским визитом из созвездия Северный Крест. Наш звездолёт в данный момент находится на орбите вашей планеты. Видишь за моей спиной в иллюминаторе Землю? Ответь мне, пожалуйста, Костя, как попал в твои руки данный прибор?

— Он находился в куске антрацита, прибор этот. Антрацит — это уголь так называется, — пролепетал Костя. И добавил: — Вы так по-русски шпарите! Откуда вы знаете наш язык?

— Из вашего интернета, — отстранённо отреагировал гуманоид и поднял глаза.

— Значит, ты обнаружил прибор в куске угля? Теперь понятно… Ты пользовался прибором?

— Несколько раз включал, — смутился Костя. — Мне он здорово помог. Но я готов вернуть его вам.

— Да, Костя! Прибор у тебя мы изымем, как только высадимся на Землю. Его могут использовать в антигуманных целях. Тебя скоро посетит наш сотрудник.

— Это хорошо, — с облегчением пробурчал представитель земной цивилизации. — А как он меня найдёт?

— Пока прибор с тобой — тебя просто найти, — улыбнулся инопланетянин.

— Скажите, Дейс, а зачем вы к нам прилетели? В чём состоит ваша миссия? — спросил Костя.

Командир звездолёта понимающе покачал головой, точно заранее предвидел вопрос.

— Вот у вас, Костя, есть такая служба, называется — Скорая помощь. Ваша служба помогает отдельным людям, а мы — отдельным разумным планетам. Наша Межгалактическая Служба спасает цивилизации, стоящие на грани самоуничтожения. В этом состоит наша миссия.

Он сочувственно помолчал, сдвинул брови и продолжил:

— Болезни, ведущие к погибели, бывают скоротечные, а бывают затяжные. Судя по нашим данным, вы пребываете в скоротечной стадии. Вам срочно нужна наша помощь!

— А от чего спасать-то? — растерянно вопросил Костя. — От чего конкретно? Скажите… Вы, вот, многим помогли? До нас…

— Ваша цивилизация будет двадцать восьмой. И впереди у Межгалактической Службы Скорой Помощи — ещё много работы, — вздохнул Дейс. — Бог семена жизни щедро разбросал по всей Вселенной. Где-то почва была плодородной, а где-то каменистой. Одному Богу ведомо, кому и как прорастать. Одни из семян проросли раньше, другие — на миллионы лет позже. Но для Него времени не существует. Господь не подвластен времени. А, самое главное — Он оставил нам заповедь: помогать ближним.

— Надо же! Как много, оказывается, разумных планет во Вселенной. А наши астрономы до сих пор ни одной не обнаружили. Большинство исследователей уверены, что мы единственная разумная цивилизация в обозримом пространстве. Хотя некоторые утверждают, что…

— Да, Костя! Среди землян и раньше встречались люди, которые верили в многовариантность бытия. Взять хотя бы вашего Святителя Феофана Затворника, который допускал мысль о множестве разумных миров во Вселенной. В одном из писем к своему духовному чаду он писал: «… планеты состоят между собой в связи и взаимовлиянии, для нас неведомом. Чтобы какая-нибудь из них была исключена из этого союза, этого предположить нельзя». Ваш великий святой допускал наличие во Вселенной не только физической, но и незримой духовной связи между планетами. Это информация взята из вашего интернета.

Костя Березин в изнеможении запрокинул голову и смежил ресницы. Силы покидали его. Невообразимая реальность происходящего тяжким грузом придавила его сознание, лишила возможности логически мыслить. Костя нуждался в передышке и Дейс не торопил его.

— Значит, завтра вы совершите посадку на Землю? — спросил Костя, преодолевая внутреннюю слабость.

— Да, относительно твоего местоположения, это будет завтра. Сам корабль останется на орбите; на землю высадятся посадочные модули с членами экипажа и строительными роботами. Высадятся на площадки, которые определит Совет ведущих стран Земли: Китая, России и США. Сейчас главы этих стран проводят закрытое заседание. Они рассматривают представленную нами программу оздоровления земной цивилизации.

— И что в этой программе?

— Костя, программа чрезвычайно обширна и многогранна. Она предполагает массу конкретных действий. Я не вижу необходимости открывать её для тебя в полном объёме. Скажу лишь, что она включает в себя такие пункты, как: разрешение проблемы экологического баланса планеты, управление климатом, изменение инфраструктуры городов и создание новых поселений, оптимизацию здорового образа жизни. Реализация перечисленных и других жизненно важных проектов полностью преобразит вашу планету, сделает жизнь землян счастливой, удобной и безопасной.

— Вы это серьёзно? — опешил Костя Березин. Он покусал губы и продолжил: — План, конечно, шикарный, не спорю. Только ничего у вас не получится. Вы попали в дурдом! Бегите отсюда!!! Вы же наступите на хвост нашим магнатам: производителям бензина, оружия, лекарств, продуктов питания… Вы думаете, наши барыги откажутся от своих прибылей ради всеобщего блага? Да чхать они хотели на ваши благородные цели и планы! Они, скорей, удавятся, чем… — у Кости застрял комок в горле. — Уж поверьте, мне… таких алчных уродов во всей Вселенной не сыщешь!

Командир звездолёта поднялся из кресла, не торопясь, подошёл к иллюминатору и посмотрел на многострадальную, истерзанную людскими страстями планету. Глаза его увлажнились.

— Ничего, Костя… всё будет хорошо, — печально улыбнулся Дейс. И помахал землянину рукой. — До свидания, брат. Любви тебе Небесной!

Глава десятая

Спасение цивилизации

Живое изображение на приборе исчезло, сменившись привычным портретом инопланетянки, ставшей для Кости почти родной. Он подмигнул статичному изображению, и нацепив оберег на шею, спрятал под футболку. Скрипнула дверь; по полу потянуло морозной свежестью. В комнату вбежал сын, следом дочка: оба розовощёкие от мороза, с весёлыми сверкающими глазами.

— Насилу загнала! — заявила жена с порога. — Быстро раздевайтесь! Будем чай пить с малиной.

Дочь подбежала к отцу, поцеловала его в щёку.

— Пап, я только чуточку замёрзла. Совсем чуть-чуть! Что ты такой грустный?

— Не приставайте к отцу, — урезонила детей мать. — У него завтра трудный день. Наш папа завтра на работу устраивается. Ему нужно настроиться на позитивную волну, чтобы завтра не оплошать.

— Да всё нормально! — приободрился Костя. — Я не волнуюсь. Что мне волноваться-то? Я к ним в банк не напрашивался — управляющий сам мне работу предложил. Чуешь разницу? А завтра день, действительно, для всех ответственный… — он прикусил язык. Рассказывать сейчас о беседе с гуманоидом — значило выставить себя полным идиотом.

За чаепитием Лена рассказывала деревенские новости, но Костя не вникал в смысл речи и невпопад кивал головой. Взбудораженное воображение рисовало фантастические картины, героем которых был командир межгалактического корабля. Вот, Дейс вместе с другими гуманоидами, на причальных модулях спускается на Землю. Вот его встречает Президент страны Владимир Жутин. Вот он в Кремлёвском дворце перед учёным сообществом представляет план спасения Земли…

— Ложись-ка ты, родной, спать! — прервала себя на полуслове Лена. Намотался ты сегодня за день! Гляди, как осунулся. Я тебе постелю на диване.

— Пожалуй, — тряхнул головой Костя, отгоняя навязчивое видение.

Он наскоро почистил зубы, разделся, рухнул на диван и сразу отрубился. Снов Костя не наблюдал; правда, под утро, ему привиделась чёрная гадюка, свившая кольцо на груди и, кусающая его в самоё сердце Он проснулся от прикосновения к телу чего-то холодного, включил настольную лампу и посмотрел на часы. Было пять утра. Потрогал оберег и ощутил пальцами колючий холод металла.

«Странно, — подумал, Костя. — Он всегда оставался тёплым, а теперь…».

Он снял с шеи прибор и протёр глаза. И увидел, что изображение инопланетянки исчезло. Умный прибор превратился в простую железку.

— Сдох прибор, — прошептал Костя. — Ну и хрен с ним! Всё равно его отдавать. И поправил на шее нательный крестик. — Вот моя защита!

Встав с дивана, Костя, положил артефакт в ящик стола и приступил к утренним процедурам. Из спальни, запахивая халат, вышла заспанная жена.

— Костя, что так рано встал? До автобуса ещё два часа. Поспал бы.

— Да выспался я. Найди мне, пожалуйста, трудовую книжку. Не помню, куда я её забельшил…

— Я помню, — ответила Лена. — Сейчас приготовлю твой любимый молочный супчик.

— Да! За неимением стерляди, мой любимый суп — молочный, — улыбнулся муж. — Но это пока!

В ожидании завтрака, Костя послонялся по комнате, затем подошёл к окну и долго смотрел на звёзды, обновлёнными глазами. Привычные звёзды уже не являлись таковыми. Они обжигали душу. Потом включил телевизор и приступил к трапезе. Внезапно передача прервалась, на экране появился диктор. Лицо его выражало телячью озабоченность.

— Передаём важное правительственное сообщение, — объявил он. — Сегодня в пять часов утра по московскому времени совместными силами США, Российской Федерации и Китайской Народной Республики был уничтожен крупный астероид, несущий смертельную опасность цивилизации. Общая сила заряда, нейтрализовавшая космический объект, составила более семисот мегатонн в тротиловом эквиваленте. В результате мощного взрыва астероид распался на отдельные фрагменты. Его обломки не представляют опасности. Большая их часть ввиду изменившейся траектории минует планету; отдельные мелкие фрагменты сгорят в земной атмосфере. Стоит отметить и высоко оценить слаженную эффективную работу военных специалистов США, России и Китая, объединивших свои усилия ради благородной цели — спасения планеты Земля, нашего общего дома. Будем надеяться, что данный совместный проект послужит в будущем делу мира и даст мощный толчок для плодотворного сотрудничества наших стран. От души поздравляем всех жителей Земли с избавлением от смертельной опасности. ЗЕМНАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ СПАСЕНА!

В наступившей тишине раздался стук выпавшей из руки ложки.

— Что же вы врёте, подонки! Какой ещё астероид?! Не астероид это! — проскрежетал зубами Костя. — Убийцы…

По его щекам катились слёзы. Жена с тревогой посмотрела на мужа:

— Кто убийцы? Ты о чём?

— Убийцы… все мы — убийцы!

Неприветливая планета

Эта загадочная планета не была обозначена ни на одной из звёздных карт, мало-мальски значимых областей Вселенной. Да и кто мог предположить, что здесь — на дальней периферии Млечного Пути, в стороне от заезженных магистральных маршрутов может встретиться что-либо достойное внимания падких на космическую экзотику путешественников.

Космические бродяги всегда обходили этот медвежий угол стороной, в силу его малой перспективности. Так бы и проследовал космический челнок мимо сего захолустья, если бы внезапно возникшие неполадки в работе маршевого двигателя не принудили его отклониться от курса. И пока астрофизик Хрос и бортинженер Ксо (он же командир) чинили свою изрядно потрёпанную посудину класса «Шнырок», ботаник Схис углядел в окуляре диковинную планету — третью по счёту от местного светила.

Обнаружение планеты, поначалу, не пробудило в нём интереса. Мало ли бесхозных планет встречается на пути? Но это был особый случай! Можно сказать, подарок судьбы, нежданно свалившийся на голову естествоиспытателю. На планете наличествовала, не просто органическая жизнь, а жизнь, проявлявшая себя разумной активностью! Впрочем, это предстояло ещё проверить.

— Везёт же Схису! — позавидовал бортинженер Ксо, испуская из щелястого зоба аромат смыслов. — Совершить такое открытие! Теперь твоё имя навечно войдёт в историю!

— Да. Редкое везение! Не была бы поломки — не было бы и открытия, — выставил свой зоб астрофизик Хрос, обтирая ветошью щупальца, испачканные машинным маслом. — Предлагаю, в честь первооткрывателя, наименовать её: планета Схис!

Ботаник Схис сконфузился, развесив по сторонам, торчащие на голове усики, что выражало крайнюю степень смущения.

— Да ладно вам! Хватит насмехаться надо мной! У этой планеты, думаю, уже есть имя. Займёмся лучше подготовкой к визиту. Движок починили, теперь можно и навигацией заняться.

Посадка на неведомую ранее, таинственную планету прошла в штатном режиме. Шарообразный космический аппарат вошёл в плотные слои атмосферы, и приземлился на солнечной лесной поляне.

Мягкий контакт с почвой планеты слегка встряхнул путешественников и, тем самым, прервал извечный спор между ботаником и астрофизиком. Это был всё тот же, до тошноты надоевший бортинженеру Ксо спор непримиримых друзей. Смешней всего в этих резко пахучих поединках выглядел ботаник — ниспровергатель всеми признанных азбучных истин. Он с маниакальностью, достойной лучшего применения, утверждал, что двуногие динозавры, жившие на их планете пятьдесят миллионов лет назад, были вполне себе разумны, и вымерли в результате нахлынувшей на планету радиации. В тот момент, когда их планета лишилась магнитного поля.

Астрофизик же, отмахиваясь щупальцем от полынных аргументов друга, доказывал, что двуногие монстры никак не могли по этой причине погибнуть, и доводы ботаника — полная чушь.

— Ведь только благодаря живительной радиации мы все и живём, и только благодаря постоянному облучению, в результате многочисленных мутаций, наши предки обрели разум. Это подтверждает и недавнее открытие археологов, — гнул он свою линию. — Они вели раскопки на плато Псет и обнаружили там удивительные артефакты: руины ядерного реактора. Это доказывает, что цивилизация динозавров (подчёркиваю — цивилизация!) крайне нуждалась в радиоактивном облучении и, испытывая её дефицит, пыталась искусственно его восполнить. Это же неопровержимый исторический факт! Вымершие твари были весьма разумны. Мы же в то время были диким народом.

— Но что же тогда послужило причиной их гибели, Хрос? — Ответ на свой вопрос ботаник не получил, — помешала посадка.

— Ну что… угомонились? Закрыли свои зобы? — обратился к спорщикам командир, убрав щупальца с ручек управления. — Нашли время нюхаться! — И посмотрел в иллюминатор.

За стеклом, в радужных лучах восходящего Солнца раскачивались огромные стебли ярко-зелёных растений. Они плотной стеной окружали чужеродный объект, угодивший, как бы ненароком, им в плен — прямиком с небес.

— Мы попали в непроходимые джунгли! — пахну́л астрофизик Хрос. — Надо пойти на разведку, обследовать местность. Что показывают приборы?

— В пробах воздуха соотношение кислорода, азота и других газов практически такое же, как на нашей планете. Но в атмосфере катастрофически малая доза радиации. Одна сотая от нормы, — грустно развёл усики ботаник Схис.

— Да… досадно! При минимальной потребности наших организмов в двести семьдесят радикен, мы здесь долго не протянем. К сожалению, я вынужден констатировать: планета для заселения колонистов не пригодна. В таких условиях они здесь просто не выживут, — с горечью заключил бортинженер Ксо. — И покосился на ботаника: — Собирайся! Пойдём с тобой на разведку. Хрос остаётся на борту.

Астрофизик скривился и исторг из шейных щелей протестный микст, состоящий из резких и, отчасти, непристойных ароматов:

— Опять мне оставаться! Почему снова я? Что ты душишь нас своими устаревшими инструкциями! Я понимаю, что без ботаника (и биолога по совместительству) не обойтись. Но я тоже хочу размяться! Мне так же, как и вам необходима разрядка… Скажи ему, Схис!

Ботаник нерешительно пошевелил усиками на голове и посмотрел на командира:

— В самом деле! Стоит ли так перестраховываться, шеф? Давай на этот раз сделаем исключение из правила. Ты же хорошо знаешь, что с такими средствами защиты как у нас, нам ничто не грозит.

— А наш корабль? — смрадно дохнул на него Ксо. С нами-то ничего не будет. Но оставить без присмотра корабль…

Хрос запрокинул голову и мелко затряс усиками, что означало смех:

— Что корабль? Да куда он денется! Челнок наш.… Поставим его на гравитационный якорь. Всего делов то!

Под прицелом страждущих глаз, Ксо сплёл щупальцы на груди и покачал головой: «Бунт на корабле?». Но не в силах более сдерживать дружный напор, под конец, сдался.

— Ладно, хрен с вами! Готовьтесь. Перед выходом не забудьте подложить под язык по таблетке стронция. За бортом: радиации — ноль. А без неё мы долго не протянем! И выпейте Вирбакс. — Командир расплёл щупальцы, и испустил из зоба умиротворяющий запах фиалок, подводя черту под окончательностью принятого решения.

Раздевшись, друзья последовали в дезинфекционную камеру. За своё здоровье они не опасались: препарат Вирбакс пожирал все вредные бактерии и вирусы. Но в чужую атмосферу не должен был попасть ни единый (даже полезный) микроорганизм с их корабля.

Первым по трапу, с обнажённой головой спустился командир — бортинженер Ксо. Он осторожно ступил на чёрную почву таинственной планеты, быстро огляделся и призывно поманил щупальцем друзей. Их долго упрашивать не пришлось. Они так истомились от длительного пребывания в замкнутом пространстве космической скорлупки, что, едва ступив на землю, принялись скакать и резвиться.

Ксо свежими, промытыми утренней зарёй глазами, влюблённо наблюдал за ними; усики на его голове мелко тряслись от беззвучного смеха.

— Ну, вы как дети! Вот расшалились… да угомонитесь же, наконец!

Но смысл его ароматов друзья, как будто, ни улавливали, и продолжали весело резвиться. Командир дал им вволю наскакаться, потом поманил одного из них:

— Включай свои мозги, ботаник! Не ради баловства ты сюда пожаловал. А ради изучения тайн неведомого мира. Видишь, как много флоры вокруг?

Схис, придя в себя, внимательно оглядел окружающее пространство. И изумился. Вокруг, насколько хватало глаз, росли непроходимые заросли, состоящие преимущественно из гигантских остроконечных стеблей, устремлённых в небо. Они медленно раскачивались тугими телесами в густом, настоянном на здешних специях воздухе. В просветах растений, над парящими облаками багровела разорванная в клочья заря.

А ещё он увидел чудовищных размеров цветы, росшие неподалёку. Сорванная шляпа одного из них, размером в несколько обхватов, лежала от него в двух шагах. Ботаник подошёл поближе, дабы исследовать объект. Сердцевина гипертрофированного цветка была в форме выпуклого диска ярко-жёлтого цвета. Из неё по сторонам торчали белоснежные бархатные лепестки, размером в обычную простыню; на одном из них сверкала громадная, приплюснутая водяная капля.

Схис не выдержал и, послав подальше всяческие предписания, припал к капле губами, и всё пил и пил живительную влагу, не в силах оторвать иссохшую душу от сего целебного источника. Мгновенным солнечным лучом, отразившимся в росинке в голове мелькнула догадка: «Да это же ромашка! Но до чего же она…».

Ботаник обернулся, поискал глазами друзей и увидел их, ковыряющихся в земле. Они брали пробы почвы. Схис подбежал к ним, потешно размахивая щупальцами. Глаза его горели.

— Благодарю за помощь! Оставьте пробирки мне. Идите сюда!

Он постучал щупальцем по торчащему из земли стеблю, потом — по другому, и устремил на командира ликующий взгляд.

— Знаете, друзья, что это? Ах, вы не знаете! Ну, так я вас просвещу. Это трава. Да-да! Обыкновенная трава. Только гигантских размеров. А вот это (он притронулся к стволу другого растения) — простая, заурядная ромашка. Здесь всё гигантских размеров: и трава и цветы и кустарники. И эти горы вдали, что упираются вершинами в облака — вовсе не горы, а чудовищных размеров деревья. Унюхали?

— Действительно, — только и смог выдохнуть астрофизик. — Действительно… кто бы мог подумать! Растения монстры! — И умоляюще посмотрел на бортинженера: — А не стоит ли нам, командир, немного углубиться в заросли? Меня очень интересует вон тот объект (Он указал щупальцем на что-то белеющее вдали, напоминающее, снизу, круглую пузатую башню).

— А не боишься повстречаться с неведомой тварью? Животные тут, судя по всему, тоже должны быть не малого роста. Не ровен час, проглотит тебя какая-нибудь местная мышь.

— Издеваешься командир? Это с нашей то суперзащитой?! Не смеши меня…

— Ну, хорошо. Будем считать, что ты меня убедил. Надо только трап убрать. А то объявится какой-нибудь, не в меру любознательный абориген, и выкуривай его потом из жилища.

Ксо нажал на одну из кнопок, расположенных на груди комбинезона, в результате чего, — трап поднялся и люк захлопнулся. Друзья отправились в путь.

По пути к объекту путешественники большей частью молчали, изредка обмениваясь однозначными ароматами смыслов, касаемо встречающихся местных диковин.

Бортинженер шёл впереди — прокладывал дорогу. Шёл он осторожно, внимательно исследуя выпуклыми глазами пространство перед собой; за ним следовал астрофизик Хрос. Он тупо таращился по сторонам и постоянно натыкался на спину командира. Замыкал процессию худощавый ботаник с рюкзаком за спиной.

Поравнявшись с белесой пузатой колонной, бортинженер задрал голову и увидел, нахлобученную на неё громадную мясистую шапку.

— Да это же гриб! — исторг он восторг из зоба. — Громадный белый гриб! Вот так везение!

— Нам этого деликатеса до конца путешествия хватит! — обрадовался астрофизик. И добавил: — Может, оставим его до следующего утра? Пусть немножко подрастёт.

— Это неразумная идея, Хрос, — всплеснул щупальцами ботаник. — Раз тут растут грибы, значит, есть и те, кто ими питается. Таков закон природы. Гриб надо доставить на корабль сегодня же!

— Схис прав. В течение местного дня, надо доставить гриб на корабль, — поддержал ботаника Ксо… и осёкся.

Из-за ствола гриба показалось голое, родственное существо. Увидев незнакомцев, существо принюхалось и разъяло челюсти.

— Да это же наш собрат муравей! — радостно затряс усиками ботаник. — Местный житель. Посмотрите: у него такое же строение тела, как у нас. И как у нас шесть конечностей. Но, сдаётся мне, он совсем дикий.

— Похож, да не совсем. Голова у него какая-то странная, — отметил Ксо.

— Просто у него нет спереди зоба. Его феромонные железы расположены в основании челюстей. Видите? А вот глаза и обонятельные усики — такие же, как у нас.

«Местный житель», между тем, привстал на задние конечности, поднял голову, и методично ударял челюстями по стволу гриба.

— Что он там изображает? — поинтересовался астрофизик, опасливо косясь на беснующегося аборигена.

— Что ты для него чужак и изгой, — пояснил ботаник. — По-моему, его действия означают одно: «Тревога!».

Путешественники чуткими усиками уловили едкий запах муравьиной кислоты. Её выделял, бьющийся в истерике абориген.

— А вот и его собратья появились, — очертил пред собой дугу Ксо. — Это муравьи-воины!

— Сквозь нашу силовую защиту они, конечно же, пробиться не смогут, — встрял ботаник. — Но хорошо бы аборигенов как-то успокоить. Ведь не враги же мы им!

— Наши увещевания на них не подействуют. Судя по всему, у них крайне ограничен набор феромонов — запас смысловых маркеров. Он сводится к простейшим инстинктивным действиям, связанным с добыванием пищи, размножением, ухаживанием за потомством, защитой колонии… и не более того. Эти дикие муравьи, по сути — наши предки. Они находятся на самой ранней стадии развития, в самом начале эволюционного пути. Прискорбно то, что они развиваются в крайне неблагоприятной среде, в условиях полного отсутствия радиации. А потому и не могут эволюционировать. Смотрите что они вытворяют!

Между тем, к стоящему у гриба муравью, со всех сторон сбегались его озабоченные собратья. Каждый воин, возбуждая другого, тряс головой и ударял ею сверху вниз по голове встречного. И вновь прибывшие воины, в боевом экстазе, тоже начинали трясти головами: «Тревога! Чужаки!».

Муравьи окружили путешественников и, устрашающе клацая челюстями, сомкнутыми рядами пошли в наступление. Воины вплотную приблизились к своим предполагаемым жертвам, но добраться до вожделенных тел не позволяло защитное поле. Муравьи с разбегу прыгали на своих супостатов, и тут же отскакивали, как теннисные мячики от стенки.

Поначалу, исследователей это забавляло. Астрофизик и бортинженер разражались беззвучным смехом, тряся усиками и наблюдая за тщетными попытками «врагов», их расчленить. Хрос, призывно размахивал щупальцами, шутливо вызывал соперников на поединок, возбуждая в них, лютую ярость. Впрочем, так продолжалось недолго. Ботанику эта бодяга стала надоедать. Он призвал друзей к спокойствию, в присущей ему деликатно ландышевой манере:

— Друзья! Вы обратили внимание на их основной отличительный запах? Это запах их муравьиной матки. Нам нужно срочно облачиться в этот аромат. Тогда они нас примут за своих родственников. И конец войне!

— Молодец! — потрепал Схиса щупальцем по голове командир. И перевёл лукавый взгляд на астрофизика: — Хрос, проанализируй их феромонный состав. Надеюсь, тебе это по силам? (это была не очень удачная шутка. Сделать мгновенный букетный анализ любого индивида было по силам даже ребёнку).

Спустя малое время, в рядах алчущих вражьей крови муравьёв возникло смятение. Их агрессивное поведение сменилось игриво дружелюбным расположением духа. Воины сомкнули челюсти, и пытались прикоснуться своими усиками к головам новоявленных родственников.

— Защиту не отключать! Никаких объятий с аборигенами! — предупредил товарищей Ксо.

— Да мы и не собирались отключать. Мы придерживаемся инструкции, — попытался успокоить его астрофизик.

Но командира в данный момент беспокоило не это.

— Вы замечаете вибрацию почвы под собой? — резко пахну́л он из зоба. — Вибрация постоянно нарастает. На землетрясение это не похоже. У меня такое ощущение… не знаю, как объяснить. Но, похоже, к нам приближается какое-то огромное по массе чудовище. Эти ритмично чередующие толчки напоминают движение живого существа.

Командир окинул взглядом ботаника и продолжил: — Схис, ты из нас самый ловкий. Взберись-ка по этому стеблю наверх и огляди окрестности.

Ботаник, как опытный альпинист быстро вскарабкался по стеблю травинки, и уселся на её согбенную макушку.

— Вижу громадного двуногого динозавра! А рядом с ним другой — помельче. Возможно его детёныш. Улавливаю запах. Они движутся в нашу сторону. Спускаюсь!

Расположившись под грибом, друзья обменялись смыслами. Первым пунктом стоял вопрос безопасности лесных братьев. Но, как предупредить аборигенов о надвигающейся опасности, при отсутствии с ними коммуникации? Всех устроил аргумент Схиса, что дикари давно приспособились к подобным происшествиям, и лесные чудища вряд ли могут им угрожать.

Вторым пунктом было предложение астрофизика вернуться назад, и зафиксировать динозавров из корабля, на бреющем полёте. Такие кадры для учёных их планеты были бы бесценны. Предложение Хроса поддержали все. Пункт о взятии на борт одного из диких сородичей они обсудить не успели.

Внезапно гриб и всё окружающее пространство покрыла густая тень. Путешественники уловили смрадное дыхание дикого зверя, исходящее с небес. Над их головами блеснула длинная стальная полоса и с размаху врезалась в сочную мякоть гриба. Гриб, подхваченный за шляпу чудовищными щупальцами, стремительно стартовал вверх, и исчез, на глазах изумлённых инсектоидов.

— Ну, всё! Плакал наш стратегический запас! — потеряно махнул щупальцем астрофизик.

— Тебе бы всё о жратве думать, Хрос! — надул свой зоб ботаник. — Подумал бы лучше о наших братьях. Этот монстр давит их своими чудовищными ступнями! Видишь?

— Ты что… предлагаешь мне отдать им свою защиту? Так её, всё равно, на всех не хватит…

— Довольно нюхаться! Заткните свои зобы! — оборвал спор командир. — Всем принять по таблетке стронция, — и бегом к челноку!

В окружающем пространстве прокатилась низкая звуковая вибрация, щекочущая усики. Ей вто́рила другая вибрация — частотой повыше. Это ревели динозавры. Знали бы космические путешественники, что означают эти звуки! Что воздушные колебания могут быть наполнены смыслом.

— Смотри, внучка, какой я гриб нашёл. Белый! Ты таких грибов ещё не видела…

— А я, дедушка, тут в траве мячик нашла. Такой красивый, со стеклянными окошечками. Смотри, как они светятся!

Дед подошёл к девочке поближе, взял в руки округлый предмет и внимательно осмотрел его со всех сторон.

— Занятная игрушка! Я таких ещё не видал. Кто-то её тут, наверное, забыл. Везёт же тебе, Настя!

— Такой красивой игрушки, в нашем городе, ни в одном магазине нет! — щебетала Настя. — Можно её взять с собой?

— Конечно можно, — улыбнулся дед. — Это тебе от лесной феи подарок. О! Смотри-ка! Да она к чему-то привязана…

Он дёрнул за шар, но космический челнок, удерживаемый гравитационным якорем прочно держался на привязи. Тогда он дёрнул сильней.

Путешественники были уже на полпути к кораблю, как вдруг уловили резкое вибрирующее тремоло рассекаемого воздуха. Это просвистел оборванный якорный трос. Падая с огромной скоростью на землю он, точно бритва, срезал на своём пути ромашку и зацепил концом, проходившего мимо цветка ботаника.

Удар пришёлся Схису по корпусу, в результате чего, тот был отброшен далеко в сторону. Если бы не защитное поле, его бы рассекло надвое. Силовая защита сработала безупречно. Позднее он, грешным делом, думал: «Лучше бы она не сработала!». Но это было потом. А в данный момент в рядах космических скитальцев владычествовал ужас, граничащий с отчаянием. Их родной корабль — единственное во враждебном мире пристанище, похитили динозавры. Эти мерзкие твари лишили их надежды возвращения на родную планету.

— Как же так, — теребил усики ботаник. — Гравитационный якорь! Такая надёжная, испытанная система!

— Якорь остался на месте. Оборвался трос, — развёл щупальцы Ксо. — Кто из разработчиков мог предположить, что корабль столкнётся со столь чудовищным воздействием?! Эти динозавры обладают невероятной силой…

— Зачем им наш корабль, — недоумевал астрофизик. — В пищу он не годится. Ни на вкус, ни на цвет… во всех смыслах. Может им присуще любопытство?

— Хватит нюни разводить! — клацнул челюстью командир. — Теперь надо думать, как его возвращать. Какие будут предложения?

Ботаник уныло почесал щупальцем затылок: — Да какие тут могут быть предложения?.. Мы можем отправиться по следам динозавров до их логова, по запаху. Правда это может занять несколько дней… но, другого выхода я не вижу.

— Вот именно! Быстро мы к ним не доберёмся. У нас стронция осталось надвое суток. А твоё предложение, Хрос?

— Идти по их следам, — значит идти на верную смерть. На третьи сутки мы выбьемся из сил и распрощаемся с жизнью. Я предлагаю подкараулить динозавра на его тропе и, когда он вновь появится, незаметно взобраться на него. И он сам принесёт нас в своё логово.

— Да, других способов вернуть челнок, похоже, нет, — заключил Ксо. — Будем использовать оба варианта. Схис отправится по следу этих тварей, а мы с Хросом зависнем над тропой, вон на том кусте, под которым рос гриб.