Бесплатный фрагмент - Под одной крышей

Глава 1. Томик Гоголя

Дом номер шесть по улице Ленина был обычной ничем не примечательной пятиэтажкой. Здесь любили и ненавидели, женились, разводились, рождались и умирали десятки людей. Но такого на улице Ленина, да и, пожалуй, во всем городе еще не случалось. Началась эта история за неделю до Нового года в третьем подъезде на третьем этаже в квартире номер сорок девять, куда приехала внучка Ивана Ивановича. Иван Иванович Подпечкин жизнь прожил обычную и ничем не примечательную. Работал на заводе, женился на школьной любви, вырастил дочку, порадовался внучке и скончался в почтенном возрасте полгода назад, отправившись вслед за горячо любимой женой. А все нажитое имущество завещал единственной внучке Яне.

Светловолосая и улыбчивая Яна переживала не лучшие времена. После сокращения на работе у нее остался на руках кредит за учебу и толстая рыжая кошка Туська. Найти работу сразу не удалось, а проценты начали расти с невероятной скоростью, и сумма не слишком большого кредита внезапно перевалила шестизначное число. Яна была готова выйти на любую работу, чтобы начать выплачивать хоть малые суммы. Но куда бы она не пошла, везде получала отказ. В одной из фирм кадровик, проводивший собеседование, честно рассказал, что Яна идеально им подходит по опыту и качествам, но на эту должность берут племянника директора, а собеседования проводятся для вида. В автосалоне не понравилось, что у девушки высшее образование, в кафе ей сказали, что слишком большой возраст, на оператора банка не готовы были брать слишком улыбчивого сотрудника. И даже уборщицей в отель не приняли, правда, не уточнив причину. Так что положение у девушки было отчаянное, хотя она и старалась не унывать. Деньги, выплаченные по сокращению, растаяли так же быстро, как и появились на счету. Осталось на пару недель, если есть самые дешевые макароны да на корм кошке.

Яна со времен учебы снимала квартиру, но сейчас хозяйка требовала предоплату на месяц вперед, пригрозив, что выселит, если Яна не заплатит. Платить Яне было нечем, но заботливый дедушка оставил в наследство жилплощадь, и вот-вот по закону квартира должна была перейти ближайшему родственнику. Девушка решила переехать с котом до Нового года.

Впервые после смерти дедушки и вступления в права наследования Яна стояла перед пятиэтажным домом на улице Ленина. Она не сразу решилась зайти в подъезд. С этим местом были связаны теплые детские воспоминания, и девушка с улыбкой прокручивала их в голове, как кино. Семейные застолья, летние каникулы, счастливый Новый год… Воспоминания прервал мокрый снежок, угодивший Яне прямо в голову. От неожиданности девушка вскрикнула и повернулась. На нее смотрели большие испуганные глаза мальчишки. На вид хулигану было лет пять. Тело его уже начало вытягиваться, но щеки еще были пухлыми. Кудрявые волосы, выбивающиеся из-под шапки, и голубые глаза делали мальчика похожим на ангелочка.

— П-простите, тетя, я случайно!

Мальчик был готов расплакаться, и Яна поспешила успокоить ребенка.

— Да все в порядке, ты ведь просто играл, да?

— Да, — хлюпнул мальчик.

Тут подоспела его мама с двумя большими сумками. Вид у женщины был уставший и изможденный. А глаза точно такие же большие и голубые.

— Простите, пожалуйста, Ванька случайно попал снежком.

— Все нормально, правда.

— А я Вас здесь раньше не видела. В гости к кому приехали?

— Я внучка Ивана Ивановича Подпечкина, Яна.

— Аа-а, помню-помню, такая малышка кудрявая все сидела с дедушкой на скамейке в парке, книжки читали. Мама только удивлялась, какой ребенок усидчивый, я совсем другой была, да и Ванька вон непоседа. Ой, да ты же не помнишь меня, наверно, я Лида из квартиры сорок семь, мы соседи.

Яна пригляделась. Сейчас в женщине с длинными светлыми волосами в модном пальто и сапожках сложно было узнать студентку, которая любила одеваться во все черное, красила волосы в неоновые цвета и стригла косую челку, втайне от родителей курила на лестничной клетке и слушала очень грустные песни.

Лида рассмеялась, увидев, как Яна округлила глаза — вспомнила. Женщина открыла дверь в подъезд, и Ваня, пулей влетев внутрь, поскакал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Яна и Лида поднимались неторопливо.

— Много воды с тех пор утекло. Заходи как-нибудь, поболтаем. Кстати, мы думали, ты раньше приедешь.

— Как наследство в силу вступило, так и приехала. Юрист посоветовал. Да и подумала, что перед Новым годом нужно разобрать вещи.

— Молодец, что приехала.

Женщина с ребенком зашли в свою квартиру, а Яна вставила ключ в старенький замок. На двери висели пластиковые цифры четыре и девять, девятка немного покосилась, и Яна поправила ее рукой.

В квартире стоял тот удушливый запах, который заполняет все дома, где долго не появляются жильцы. К нему примешивался слабый еле уловимый аромат розы — бабушкины любимые духи. Яна улыбнулась добрым воспоминаниям. Она боялась, что будет тяжело находиться в этой квартире, но стоило переступить порог, как девушка почувствовала, что дома.

Внезапно Яну окликнули. Перед ней стояла бледная Лида и сжимала плечи не менее бледного Ваньки.

— Маме плохо стало, я вызвала скорую, может Ваня у тебя пока побыть? Я иногда с твоим дедом оставляла. Не надо ему с нами в больницу.

Яна кивнула и не успела ничего сказать, как женщина умчалась обратно в квартиру.

Ваня смотрел на девушку своими большими голубыми глазами.

— Так, Ваня, меня зовут Яна, ты помнишь деда Ивана, который тут жил?

— Ты внучка Яна? Я другой тебя представлял. Маленькой.

— Верно, я его внучка, и я какое-то время побуду здесь. А ты побудешь со мной, пока мама не вернется, хорошо?

Мальчик кивнул.

— Тут воняет, — тихонько сказал Ваня, заходя в квартиру.

Яна улыбнулась детской непосредственности, закрыла дверь и распахнула настежь окно на кухне. В квартиру ворвался ледяной ветер. Он пролетел мимо Яны, разворошил листы бумаги на столе, потрепал мальчика по волосам и вылетел обратно, подняв столб сверкающих снежинок на подоконнике.

— Что мы будем делать?

Мальчик стягивал сапоги и пуховик.

Яна осмотрелась. Бабушка с дедушкой жили бедненько, особо в квартире занять ребенка было нечем. У них даже телевизора не было, зато имелась домашняя библиотека. В комнате, которая служила и спальней, и гостиной, и столовой стоял диван, стол, кресло и старая стенка, которую сделал дедушка своими руками, в том числе служившая шкафом для одежды.

Яна повесила верхнюю одежду в прихожей и повела ребенка в комнату. Диван был пыльным и перед тем как сесть, пришлось протереть его влажной тряпкой.

— Знаешь, Ваня, дедушка читал мне одну книгу, когда я была в твоем возрасте. Она должна быть где-то здесь… Ага!

Яна потянула за красненький корешок с потертыми золотыми буквами. Книга была старая, потрепанная, с мягкой обложкой, напоминавшей потрескавшуюся кожу, а на обложке красовались два небольших пятна — маленькая Яна как-то пролила сок и получила сильный нагоняй от деда в первый и последний раз в жизни. Дедушка объяснял, что эта книга — ее приданое, и к ней надо бережно относиться. Как книга может быть приданым, Яна не понимала до сих пор, но у стариков был пунктик насчет приданого внучки. Помимо книги в него входили новые простыни и полотенца, аккуратно сложенные в шкафу, а также большой бронзовый бюст Чуковского, смотревший с высоты холодильника на кухне.

Яна показала Ваньке пухлую книгу.

— Это Николай Васильевич Гоголь, писатель. Он писал очень интересные рассказы. Давай я тебе почитаю?

Мальчик кивнул.

Они уселись рядышком на старый диван, и девушка открыла пожелтевшие страницы.

— Николай Гоголь. Вечера на хуторе близ Диканьки.

Мальчик слушал внимательно и лишь изредка задавал вопросы, что значит то или иное слово. Правда через час маленькому непоседе наскучило, и он объявил, что проголодался. Яна отправилась на кухню и открыла по очереди все четыре ящика, а также холодильник под внимательным взглядом бронзового композитора. Похвастаться было нечем. Нашлось одно мумифицированное яблоко и кусок батона с новыми формами жизни. Яна отправила обе находки в мусорную корзину.

В голову девушки пришла лишь одна мысль — дед Вова. В соседней квартире жил старый дедушкин приятель. Яна не планировала сегодня ночевать здесь, ей нужно было вечером вернуться в свою съемную квартиру, покормить кота и начать собирать вещи для переезда. К тому же неизвестно, когда вернется Лида и заберет сына, вполне возможно, она останется в больнице на ночь.

Яна уверенно вышла на лестничную клетку и нажала на звонок соседней двери. Дверь распахнулась сразу же, и на девушку уставился мужчина с темной кудрявой головой и добрыми глазами.

— Чем могу помочь?

— Ой, а можно дедушку Вову?

Парень вытаращил глаза, а затем ухмыльнулся и крикнул вглубь квартиры:

— Деда, это к тебе!

Мужчина облокотился на дверь и с интересом изучал Яну. Не часто к его деду в гости молоденькие девушки захаживают. Яна переминалась с ноги на ногу, ей было некомфортно под взглядом незнакомца.

Послышалось шарканье и ворчание, а затем показался и сам дед Вова. Седые волосы были всклокочены, на носу — неизменные круглые очки, поверх которых он разглядывал ту, кто пришла к нему.

— Я не знаю кто это, чего тебе надо, девочка?

Дед нахмурился и враждебно скрестил руки на груди.

Перед Яной вылез Ванька, и дед сразу изменился в лице. Взгляд смягчился, а губы растянулись с доброй улыбке.

— Привет, дедь Вова! А мы с Яной книги читали.

— Я внучка Ивана Ивановича Подпечкина, Вашего соседа. Лида с мамой поехала в больницу, — Яна затараторила и глянула на мальчишку, когда упоминала его маму. Она старалась не говорить прямо, что случилось, на всякий случай. — А Ваню на меня оставила, и я…

Договорить дед Вова ей не дал. Он побледнел, затем покраснел, резко схватил пальто и шляпу с вешалки и выскочил в коридор мимо непрошеных гостей.

— Стой, куда в тапках! — крикнул кудрявый мужчина вслед старику.

Ванька звонко рассмеялся. Мальчику показалось смешным, что дедушка побежал на улицу зимой в домашних тапках.

— Такси вызову, — отмахнулся дед и проворно побежал по ступеням.

— Вот упрямый! — мужчина усмехнулся. — Итак, Яна и Ваня, значит. Ну, что у вас стряслось? Я, кстати, Никита.

Мужчина серьезно пожал руку мальчику и пригласил новых знакомых в квартиру. Яна объяснила всю ситуацию, и Никита вызвался приготовить ужин. Девушка решила, что может пойти к себе в квартиру, но мужчина уговорил ее остаться и перекусить. Дома у Яны есть было особо нечего, поэтому, недолго думая, она согласилась.

Оказалось, что Никита — внук деда Вовы, он скрипач. Сейчас у оркестра внезапный не запланированный перерыв. Обычно праздники — горячая пора с десятками выступлений, но в этом году всех отпустили на новогодние по домам. Ваня очень заинтересовался скрипкой, и после ужина Никита обещал ему показать музыкальный инструмент и даже дать поиграть. Никита оказался спокойным и приятным мужчиной, и, уходя, Яна была уверена, что оставляет ребенка в надежных руках.

Глава 2. Мелодия любви

Домой Лида возвращалась поздно. Мама все ещё была в реанимации, и единственное, что врачи сказали — что это не инфаркт и не инсульт. В больницу примчался сосед и заставил Лиду отправиться домой, заверив, что останется дежурить в приемном покое и обязательно позвонит, если будут новости. Лида и сама понимала, что маме помочь ничем не может, а дома она сейчас нужна сыну.

Идти по лестнице было тяжело. Каждая ступень казалась ей чем-то очень сложным. Голова гудела, ноги отяжелели и с трудом поднимались. На пролете второго этажа Лида услышала скрипку, она звучала приглушенно за стеной какой-то квартиры. Лида на минуту замерла, поддавшись волшебству мелодии. Одновременно веселая и энергичная она порхала вокруг, щекоча выбившийся завиток волос и дрожа на кончиках ресниц. Чем больше Лида вслушивалась, тем спокойнее становилось у нее на душе. Скрипка играла на их этаже, и женщина решила, что соседи включили какой-то концерт на полную громкость.

Спокойствие мгновенно сменилось страхом, а холодные капли пота покатились по спине, когда на стук в сорок девятой квартире никто не ответил. Лида начала неистово тарабанить кулаком в дверь, и пластиковая девятка снова опрокинулась. Открылась соседняя дверь, оттуда выбежал Ванька. Он кинулся обнимать маму, и женщина крепко прижала ребенка к себе. Она не сразу заметила, что из квартиры вышел еще один человек. Высокий мужчина с кудрявыми темными волосами молча смотрел на них.

— Мама! Я на скрипке играл!

— Это ты сейчас играл? — улыбнулась Лида.

— Нет, это я. Никита.

Мужчина сделал шаг вперед и протянул ладонь. Лида протянула руку в ответ. Рука мужчины оказалась очень мягкой и теплой. А в глазах светилась та самая энергия мелодии, только что наполнявшей подъезд и Лидину душу. Мужчина и женщина молча стояли и смотрели друг на друга, ни один не мог первым отвести взгляд. Вокруг размывались зеленые стены подъезда, тускло светящая лампочка, кажется, накалилась и светила на пределе своих возможностей. Глаза у брюнета были цвета карамели, а взгляд — сладкий и тягучий. Надины глаза были широко распахнутыми, светло-голубыми, как и у Ваньки, только очень уставшими. Никите вдруг резко впервые в жизни захотелось обнять кого-то очень крепко, укрыть от печалей и горя, спрятать на своей груди от несовершенства этого мира и показать другой мир, где правит красота и волшебство. Мир, в который он погружался каждый раз, когда брал в руки скрипку.

Ваня с минуту смотрел, как мужчина и женщина держатся за руки, а затем не выдержал.

— Никита — внук деда Вовы. Он мне еду приготовил и учил играть на скрипке.

От пронзительного голоса ребенка взрослые будто вышли из оцепенения.

— Как мама?

Приглушенно спросил мужчина.

— Пока ничего непонятно. Дед Вова остался в больнице, настоял, чтобы я поехала к Ваньке.

Женщина инстинктивно погладила сына по голове.

— Да, дед тот еще упрямец, попробуй его переспорь. Но можно ли винить влюбленное сердце?

Мужчина не отводил взгляд от Лиды, и она смущенно улыбнулась.

— Полагаю, Вы правы. А Вы, Никита, тот самый внук, музыкальный гений? Всю жизнь о Вас слышала, а так ни разу и не видела.

— Ну, вот он я, — улыбнулся мужчина и развел руки в стороны.

У Лиды вдруг учащенно забилось сердце, разнося биты ударов гулкими басами по всему телу. Пришлось собрать все силы, чтобы продолжить дышать и говорить размеренно.