Бесплатный фрагмент - Александр Данилович Меншиков

Александр Данилович Меншиков

Вступление

«Из всех современников Петра, окружавших его, не было никого ближе к государю, как Меншиков; не было другой личности, которая возбуждала бы до такой степени всеобщее внимание Европы странными поворотами своей судьбы». (Н. И. Костомаров. Князь Александр Данилович Меншиков.)

«О князе Меншикове, фаворите царя Петра I. Знаменитый князь Александр Меншиков произвел столько шума в мире, что невозможно обойтись без того, чтобы хотя бы некоторым образом не коснуться его большой судьбы, поскольку имеется немного примеров такой власти, которой обладал он в России, и падения, одного из самых страшных в ряду тех, которые случались с первыми министрами». (Герцог Де Лириа-и-Херика)

Считают, что Александр Данилович родился в 1670 году, в ноябре 1672 года или 6 ноября 1673 года.

«1723. Ноябрь 6-го, …В этот день праздновалось рождение князя Меншикова, которому исполнилось 50 лет; но его высочеству не присылали никакого приглашения. Император и императорские принцессы были у князя после обеда, но императрица, чувствующая себя, как говорят, не совсем здоровой, вовсе туда не приезжала». (Дневник Берхгольца)

«Никто никогда не знал точно, в какой день и в каком году родился Меншиков. Он этого не знал и сам. В этом отношении он находился в том же положении, что и все простые люди в России, потому что в те времена не велось никаких записей о рождении. Лишь приблизительно лет 25 назад царь Петр издал указ о том, что все приходские священники должны вести записи о крестинах и смерти. До того времени можно было узнать о дате рождения знатных людей из частных записей, которые вел каждый отец семейства у себя в доме». (Вильбуа)

Далее его биография описывается с чисто романтических позиций, чем захватывающе, чем больше грез и мечтаний, тем лучше. Отношение к действительности не имеет никакого значения. Один «серьезный ученый» объявил, что раз письма Меньшикова на русском языке в подведомственные ему учреждения написаны не его рукой, а канцеляристами, то он писать не умел. Тем более это подтверждает наличие трафарета подписи. И читать так же не умел, так как в библиотеке имелось более тысячи томов на латыни, а не на русском. Представить себе, вариант, при котором знатный вельможа знает латынь, пользуется услугами секретарей, хотя бы по причине плохого почерка, исследователю в голову не приходило. Не знал он и о существовании такой вещи, как факсимиле подписи. Как этот замечательный «специалист» определил, что среди документов Меншикова нет подписанных его рукой, при отсутствии у «научного работника» образца его почерка, не понятно.

Имеются оригиналы расписок в получении денежных средств.

Не поясняют такие «специалисты» как человек, занимающийся финансовыми и военными операциями, дипломатией, может быть не грамотен, и даже если был бы таковым, то почему не мог выучить азбуку. Хотя в принципе он мог страдать дислексией. Симптомы дислексии — интеллект сохранён; плохие навыки чтения; трудности в написании слов; выраженные проблемы с почерком; повышенная чувствительность нервной системы; излишняя эмоциональность; раздражительность; импульсивность; эмоциональная нестабильность; обострённый эстетический вкус; выраженное к себе чувство справедливости.

Дислексия часто имеет специфическую этноязыковую подоплёку. К примеру, дислексия у англоговорящих детей чаще всего связана с нарушениями фонематического слуха, так как в английском языке для передачи звучания 62 фонем используется 1120 графем. Показатель наследуемости дислексии составляет 40—70%. Ей страдали Томас Эдисон и Майкл Фарадей.

Хотя иностранцы так же писали о неграмотности Меншикова, но объясняли это и его уловкою.

«Он был верен своему первому государю Петру настолько, что ничто не могло уменьшить его верности; был очень проницательным, а речь его — восхитительно ясной, рассматривал дела с очень большой сноровкой, не умея ни писать, ни читать. Он всегда способен был выбрать секретарями неподкупных людей. Был дерзок в исполнении своих планов и умел заставить повиноваться себе еще лучше, чем монарх. Он был благодарен тем, кто сделал ему добро, и способствовал их фортуне, когда видел, что это в его власти. Но, напротив, он был (как я уже сказал) столь мстителен, что не простил собственному отцу одного оскорбления. И он не затруднялся отобрать подходящее имение у честного человека, если бы даже пришлось обвинить того под каким-то предлогом, чтобы конфисковать имение и присвоить его». (Герцог Де Лириа-и-Херика)

«Князь Меншиков говорит порядочно по-немецки, так что понимать его легко, и сам он понимает что ему говорят, но ни по-каковски ни буквы не умеет ни прочесть, ни написать, (может) разве (подписать) свое имя, которого впрочем, никто не в состоянии разобрать, если наперед не знает (что это такое). В таком великом муже и полководце, каким он почитается, подобная (безграмотность) особенно удивительна…». (Записки датского посланника)

«Он не умел ни читать, ни писать, но, тем не менее, научился, правда, довольно плохо, подписываться. Он скрывал, насколько мог, свое невежество в этой области и делал вид, когда был среди людей, которые его не знали, что держит и читает бумаги. Однако это невежество сослужило ему определенную службу. Когда его обвинили и уличили его же собственными приказами в том, что он взял себе огромные суммы и нанес своими поступками множество огромных потерь, он выдвинул основным аргументом защиты, что, не умея ни читать, ни писать, он не знал содержания этих приказов». (Фридрих Христиан Вебер)

«То, что рассказывает Александр Гордон о малогра­мотности Меншикова, не совсем справедливо: в C.-Петербургском и Московском архивах хранятся многия тысячи бумаг разнаго рода, за его подписью, донесения Государю, переписка с царским семейством, письма к министрам и генералам: все они, самый секретные только подписаны двумя словами: Александр Меншиков, и более ни слова. Но есть две расписки его 1702 и 1701 годов, о получении жалования по званию корабельного ма­стера; в них сказано: в одной -Александр Меншиков — принял; в другой — взял и списался (т. е. расписался). Конечно в этих расписках рука нетвердая и не­привычная; но Меншиков очевидно грамоту знал: а это главное». (Н. Устрялов. Т. 4. Ч. 1)

Имеются документы подписанные Меншиковым и указания на его письма на русском и иностранных языках.

«Корабельному мастеру Петру Михайлову 360 рублев. Принял и росписался. Учеником его: Федосию Скляеву 200 рублем. Принял и росписался. Александру Меншкову 180 руб. Взял и списался. Гаврилу Meншикову 180 руб. Принял и росписался. Лукьяну Верещагину 80 р. Принял». (Н. Г. Устрялов Т. 4. Ч. 2)

Александр Меншиков девицам Арсеньевым, 28 апреля 1702 из Вологды. «Дарья Михайловна, Варвара Михайловна, здравствуйте на лета многа. Пожалуйте, извольте писать о своем здоровьи, чего я слышать желаю. А я за помощию Божиею жив.

За сим Александр Меншиков. С Вологды апреля 28 дня 1702».

Надпись на обороте: «Отдать сие писание d. w. м. A. Дарье и Варваре Арсеньевым». (Н. Г. Устрялов Т. 4. Ч. 2)

Александр Меншиков девицам Арсеньевым, 27 марта 1703 из Шлюссельбурга. «Дарья Михайловна, Варвара Михаиловна, здравствуйте на множество лет. Благодарно милости вашей бью челом, что изволите ко мне писать о своем здравии, и впредь вас о том же прошу. Паки благодарствую за вашу ко мне нелицемерную любовь, за любительную присылку — Дарье Михайловне за сорочку и за алмазное сердце, Варваре Михайловне за галстуки. Оное присланное от милости вашей принято с любовью. За сие ваше ко мне любление поклонение отсылаю. Если милость вашу получу видеть, буду сам платить. Не дорого мне алмазное сердце, дорого ваше ко мне любительство. За сим предаю вас в сохранение десницы Божия. Александр Меншиков. Из Шлюссельбурга марта 27 дня».

Александр Меншиков сестрам и подругам, 19 июля 1704 от Нарвы. «Марья Даниловна, Анна Даниловна, Дарья Михайловна, Варвара Михайловна, Федосья Михайловна, Федора Ивановна, здравствуйте о Господе!

А об вас известны будьте, что, за помощию Божиею, в добром здесь обретаемся здоровьи и все у нас чинится доброе. А какие ныне, при счастливом сюда Государеве от Дерпта приезде, получены радостные ведомости, о том извествую вам. (Далее прописана официальная реляция о взятии Дерпта) Из обозу от Нарвы июля 19 д. 1704».

«Александр Меншиков сестре и девицам Арсеньевым, 19 марта 1705 года из Ковно.

Анна Даниловна, Дарья Михайловна, Варвара Михайловна, здравствуйте о Господе!

За писания ваши, от розных чисел ко мне писанным, я благодарен. А что в оном вы пишите и желаете, чтоб вам быть ко мне, и вы извольте ехать в Смоленск немед­ленно, чтоб вам нынешним временем, а именно к празд­нику поспеть в Витебск, где буду я вас ждать. А буде то­го не желаете, или опасаясь распутицы, ехать не изволите, и вы пришлите ко мне Катерину Трубачеву, да с нею других двух девок немедленно ж. А хорошо, как мочно, чтобы сами изволили облегчиться. За сим здравие ваше в соxpaнeние Божие предаю. Александр Меншиков».

«Александр Меншиков, 7 сентября 1706 господину Полков­нику из местечка Кукомы, в 2 милях от Дубно: Писал ко мне Гагарин, что apxиеpeй Сибирский просил у милости вашей, чрез Еворскаго, чтобы ему ехать в Мунгалию для призывания в веру, от чего де будет велики ущерб в казне — при нем будут многие заповедные това­ры провозить: того ради изволь ваша милость к нему архиерею послать указ, чтоб не ездил. Он же Гагарин просил меня, что ему, какой чин дать, как писаться в листах, которые будут посылаться за Сибирь: и я, вашим указом, к нему писал, чтоб писался Генеральным Президентом и Сибирских провинций Судьею». (Н. Г. Устрялов Т. 4. Ч. 2)

Журнал Верховнаго тайнаго совета. 15-го мая 1727. Подлинный подписали: Александр Меншиков.

Протокол Верховнаго тайнаго совета. 29-го мая 1727. Подлинный подписали: Александр Меншиков.

Протокол Верховнаго тайнаго совета. 6-го июня 1727. Подлинный подписали: Александр Меншиков. Подписан в 8 день июня 1727.

В Верховный тайный совет доношение… Подлинное подписал: Генералиссимус и рейхс-маршал князь Александр Меншиков. Июня 25 дня 1727 году.

Протокол Верховнаго тайнаго совета. 9-го августа 1727. Его Императорскому Величеству Самодержцу Всероссийскому доношение… Подлинное подписал: Александр Меншиков. (СИРИО Т. 63)

Протокол Верховнаго тайнаго совета. 25-го сентября 1727. О доставлении в Верховный тайный совет всех указов, писем и предложений, подписанных князем Меншиковым.

1727 года в 25-й день Его Императорские Величество указал: из Сената, из Синода и из всех коллегий и канцелярий с при­сланных, в нынешнем 1727 году от князя Меншикова за его рукою указов, писем и других каких предложений подать в Вер­ховный тайный совет списки немедленно, также и из всех губерний и провинций. И о том послать указы из Сената.

Журнальная записка Верховнаго тайнаго совета. 29-го сентября 1727. Взять из камор-коллеги ведомость, сколько по письмам князя Меншикова отпущено каких товаров и кому отданы, по которой справиться, где имеются ныне.

У Алексия Макарова взять челобитныя князя Меншикова который он подавал о награждении.

Журнал Верховнаго тайнаго совета. 27-го октября 1727. …о которых показал архитектор Трезин, что оныя держал по письмам его князя Меншикова и по данной ему от него инструкции и по словесным приказам; повелено те данныя, ему Трезину, от него, князя Меншикова, инструкцию и письма объявить в Верховном тайном совете, а о прочем на которыя издержки Трезин письменнаго повеления не имеет спросить людей его, князя Меншикова.

Журнал Верховнаго тайнаго совета. 10-го ноября 1727. О собрании ведомостей в Сенат, что чего казенного по письмам князя Меншикова куда в отпуску и сколько за ним, княземь Меншиковым, где деревень.

Черновой Журнал Верховнаго тайнаго совета. 17-го ноября 1727. После того чтена Его Величеству сочиненная выписка из реляций графа Николая Головина… також особливо последняя его реляция, из Стокгольма от 3-го но­ября, в которой пишет о письме князя Меншикова к сенатору Дибену… А в то же самое время такое письмо он, князь Меншиков, писал и здешнему шведскому министру противныя тому объявления чинил.

Протокол Верховнаго тайнаго совета. 22-го ноября 1727. Его Императорскому Величеству всеподданнейшее доношение лейб-гвардии Преображенскаго полка капитана Степана Пырскаго.

А ему только даю подписывать письма, которыя в деревни его и в дом как московский, так и в петербургский, которые следуют, о нуждах его домашних, а кроме того никаких никуда; и впредь посему чинить повелите ли… Да просит же он, князь Меншиков, и фамилия его, чтоб писать им позволено было в Александров монастырь к Варваре Арсенье­вой только о здоровьи, також де и людей к ней посылать. О том что повелите, а и без указа того чинить не смею.

Протокол Верховнаго тайнаго совета. 13-го декабря 1727. О допросах Князю Меншикову.

1727 г. декабря 13-го дня, Его Императорское Величество указал: Пункты, по которыми князя Меншикова допрашивать.

1. Получено ныне, подлинное известие, что он, князь Меншиков, сего года во время сейма в Швеции прежде приступления короны швед­ской к Ганноверскому союзу отправил от себя письмо на немецком языке, за подписью своей руки, к сенатору шведскому Дибену, в котором вначале означено о получении от того Дибена письма, а потом писано уверение его, князя, в службах к короне шведской…

И чтоб он, князь Меншиков, сказал, по самой истине, такое письмо к сенатору шведскому Дибену от него послано ль… Також де не писал ли он прежде или после того к помянутому ж Дибену, или к другим шведским министрам, еще каких писем…

4. … в достальных в двадцати тысячах рублях Их Высочества принуждены были ему дать обязательство, о чем в росписке его, князя Меншикова, данной за его рукою высокопомянутому королевскому высочеству, во оных шестидесяти тысячах рублях подлинно показано… (СИРИО Т. 69)

Журнал Верховнаго тайнаго совета. 16-го января 1728. …А что он, князь Меншиков, объявил о пожитках своих, кому в coxpaнениe отдал, и присланы за его и жены его рукою письма к тем персонам, и которыя из тех персон здесь в Москве обретаются, и по тех послать, и письма князя Меншикова им объявя отдать, и пожитки его у них принять, а которых здесь нет, то ко оным послать нарочных, взяв от гвардии офицеров, которым дать инструкции, что б они, приехав к ним объявили им присланныя от князя Меншикова письма и по оным пожитки его приняли, и описали всякую вещь именно и, взяв сказки, что у них более того его Меншикова пожитков нет, ехали в Москву и явились, а те пожитки объявили в Верховном тайном совете. И для того те подлинныя письма за руками князя Меншикова и жены его отправить с теми же офицерами. (СИРИО Т. 79)

Энциклопедии о А. Д. Меншикове

Энциклопедии сообщают о князе Меншикове:

Меншиков, Князь Александр Данилович, проложил себе дорогу к почестям службой, полезною Государству.

Он родился в окрестностях Москвы 6 Ноября 1673 года. Без всякаго образованія, но одаренный от природы беглым, сметливым умом, мужеством, красивой наружностію, этот необыкновенный человек, обратил на себя, посредством звучнаго голоса и острых ответов, вниманіе Лефорта, с которым нечаянно встретился на улице. Любимец Петров взял его к себе в услуженіе и вскоре принужден был уступить Государю. Они были почти одинаких лет, одинакого роста. Петр не ошибся в своем выборе. Событіе это относят к 1686 году.

Меншиков, сначала, получил должность камердинера и, находясь безотлучно при Государе, тщательно исполнял даваемыя ему порученія; не отговаривался невозможностію; помнил приказанія; хранил тайны и с редкимъ терпеніем покорялся вспыльчивости Властелина, у кровати котораго обыкновенно спал. Доверенность к нему Петра приметным образом возрастала. Он записал его в роту Потешных, составленную из одних дворян; был свидетелем первых опытов его храбрости при взятіи Азова (1696 г.) В следующем году Меншиков имел счастіе открыть составленный заговор против Монарха; сопутствовал ему в чужіе краи, в званіи дворянина; был в Пруссіи, Англіи, Германіи и в Голландіи, где, вместе с Государем, обучался корабельному строенію с 30 Августа 1697 года по 15 Января 1698 г.; ходил каждый день на работу, имея топор за поясом; получил письменную похвалу от плотника Поола за оказанное прилежаніе и успехи. Отселе начинается быстрое возвышеніе его: возвратясь в Отечество, пожалован он Сержантом гвардіи Преображенскаго полка (1698 г.); в 1700 году Поручиком бомбардирской роты; в 1702 году Губернатором Нотебурга, переименованнаго Шлиссельбургом. Меншиков, котораго Петр Великій называл в письмах своих: Алексашею, дитятею своего сердца, участвовал во взятіи этой крепости Фельдмаршалом Шереметевым: повел храбрых воинов на приступ под градом непріятельских пуль и картечей. Достопамятен отзыв Монарха когда он явился к нему с засвидетельствованіем своей благодарности: ты, мне этим не одолжен; возвышая, не о твоем счастіи я думал, но о пользе общей. Если б знал кого достойнее, то не произвел бы тебя. В том же году Император Леопольд пожаловал Меншикову Графское достоинство Римской Имперіи; в следующем находился он при взятіи Ніеншанца (1-го Мая) и нескольких Шведских судов на устье Невы реки самим Государем (7-го числа); получил, за оказанную храбрость, орден Св. Апостола Андрея Первозваннаго, на тридцатом году от рожденія; пожалован первым Генерал-Губернатором С. Петербурга (1703 г.); содействовал завоеванію Дерпта, Нарвы и Ивана города; награжден чином Генерал-Поручика (1704); прогнал девятитысячный отряд Шведов, намеревавшійся, под командою Генерала Майделя, овладеть Петербургом; наименован Генерал-Губернатором Нарвским и всех завоеванных мест; Генералом над всею конницею; получил Польскій орден Белаго Орла (1705 г.) и диплом на достоинство Князя Римской Имперіи (1706 г.). Тогда Король Август пожаловал Меншикова Шефом Флемингскаго пехотнаго полка, который начал именоваться полком Князя Александра.

Заслуги Меншикова соответствовали наградам. Находясь в Польше с десятью тысячами войска, он одержал 18 Октября (1706 г.) под Калишемъ знаменитую победу над Польско-Шведским корпусом, предводимым Генералом Мардефельдом. Лагерь непріятельскій расположен был на укрепленном месте; река Просна и болота окружали его. Меншиков, усилив полки свои Саксонцами и Поляками, верными Королю Августу, приказал Козакам и Калмыкам обойти Шведов. Мардефельд принужден был оставить выгодное местоположеніе. Начался бой, около трех часов продолжавшійся. Пехота Шведская смешала, сначала, нашу конницу, но Меншиков, спешив часть своих драгун, возобновил битву. Поляки первые отступили; Шведы продолжали сражаться до самой ночи; потом, быв опрокинуты, обратились в бегство. Непріятелей легло на месте до пяти тысяч человек. Генерал Мардефельд, 142 Штаб и Обер-Офицеров и около 2,500 рядовых взяты в плен. 3 пушки, 26 знамен и 400 ружей увеличили наши трофеи. С нашей стороны убито и ранено только 408 человек. Победа эта исключительно принадлежит Меншикову, ибо Август II-й был зрителем, заключив тайным образом перемиріе с Карлом ХІІ-м. Петр Великій с неописанной радостію — как извещал Меншикова в письме своем — получил известіе о победе над непріятелем, какой еще никогда не бывало; пожаловал своему любимцу Военачальническій жезл, украшенный большим изумрудом, алмазами, эмблемами и княжеским гербом в три тысячи рублей; произвел его, потом, в Подполковники Преображенскаго полка. С какою откровенностію объяснялся он тогда с Государем! «Пожалуй — писал Меншиков — изволь здешних Генералов повеселить особливыми от себя к ним письмами, или в письме ко мне прописать к каждому особо за их доброе управленіе».

В 1707 году Меншиков командовал конницею и передовыми войсками, расположенными в Польше; пожалован Действительным Тайным Советником, Князем Ижерским (30 Мая) и, не довольствуясь своим значеніем, убеждал Барона Гизена исходатайствовать ему достоинство Курфирста; но Гизен, получившій (1707 г.) портрет Петра Великаго без крупных бриліантов, удержанных Меншиковым, отказался от поездки в Вену. Тогда Гетман Потей, Маршал Волович, Воевода Троцкій и многіе Вельможи Польскіе засвидетельствовали дворянское происхожденіе Князя Ижерскаго! На верху почестей, он не страшился совместников, могуществом своим подавляя главных сановников в Государстве: Генерал-Адмирала Апраксина и управлявшаго Посольскими делами Графа Головкина, из которых первый, в то время, как Меншиков не имел еще никакого значенія, был Подполковником гвардіи Семеновскаго полка, второй Верховным Комнатным. Один только Шереметев, Боярин с 1682 года и Генерал-Фельдмаршал, когда Меншиков находился Поручиком бомбардирской роты, не преклонял пред ним украшеннаго лаврами чела.

Явив новые опыты своего мужества в сраженіи под Леснымъ (1708 г.), на котором Петр Великій совершенно разбил Шведскаго Генерала Левенгаупта, Меншиков отправился в Малороссію для примечанія за поступками Мазепы и прозорливостію своею уничтожил козни изменника, взял приступом город Батурин (3 Ноября); предал острію меча всех жителей, не исключая младенцев; обратил в пепел прекрасный Гетманскій дворец, украшенный по обычаю Польскому, тридцать мельниц, хлебные магазейны, изготовленные для непріятеля; овладел имуществом Мазепы, сорока пушками, кроме мортир. Государь, занятый военными действиями, оставил Меншикова без награды за этот воинскій подвиг, но в начале 1709 года (9 Февраля) принял от Св. купели новорожденнаго сына его, Луку-Петра и пожаловал его Поручиком Преображенскаго полка, дал на крест сто дворов.

Слава ожидала Меншикова на Полтавском поле: вытеснив из одного ретраншамента отряд IIIведов, обратив его в бегство, Князь Ижерскій отвлек вниманіе непріятеля от города и содействовал усиленію гарнизона нашего 900 воинов; потом, в незабвенный день битвы, 27 Іюня, остановил он быстрое стремленіе Шведов пробившихся сквозь наши редуты, дал время коннице отступить в наилучшем порядке. Под ним убиты в то время две лошади. Вслед за тем, Меншиков напал на Генерала Рооса, отрезаннаго от арміи Шведской, разсеял предводимый им отряд, принудил сдаться Генералу Ренцелю; встретив трех тысячный резервный корпус непріятельскій, истребил его и возвратился к Монарху с победою и пленными. «Если — говорит Волтер в Исторіи своей Карла XII — «Меншиков произвел этот маневр сам от себя, то Россія обязана ему своим спасеніем; если он исполнил приказаніе Царя, то Петр был достойный соперник Карла XII.» — Началось главное сраженіе и Меншиков, под которым была убита тогда третья лошадь, содействовал победе ударив на конницу Шведскую с такой силою, что обратил ее в бегство, между тем, как Фельдмаршал Шереметев, находившійся в центре, опрокинул штыками пехоту. Шведы устремились к Решетиловке, преследуемые Князем Голицыным и Боуром. 1-го Іюля Меншиков атаковал непріятеля под Переволочною с десятитысячным только войском и мужественным натиском принудил четырнадцать тысяч человек положить оружіе. В числе пленных находились: Генерал-Аншеф и Рижскій Генерал-Губернатор Граф Левенгаупт; Генерал-Маіоры Крейц и Круз; Генерал-Адъютанты Графы Дукласы и Граф Бойда. Признательный Монарх обнял Меншикова в присутствіи арміи, несколько раз поцеловал в голову, превознося отличные подвиги, труды его; пожаловал ему (7-го Іюля) чин втораго Россійскаго Генерал-Фельдмаршала и не хотел, без него, имет торжественнаго въезда в Москву: 15 Декабря Князь Ижерскій прибыл в село Коломенское, где Петръ Великій ожидал его; 16 числа жители древней столицы увидели возлюбленнаго своего Монарха и подле него, по правую сторону, в Преображенском мундире, с обнаженною шпагою — Меншикова.

В 1710 году Меншиков участвовал в осаде Риги; получил от Фридриха IV Датскій орден Слона и в том же году (31 Октября) венчана в домовой его Петербургской церкви, Хутинским Архимандритом Феодосіем, Царевна Анна Іоанновна с Фридрихом Вильгельмом, Герцогом Курляндским. В 1711 году Князь Ижерскій предводительствовал Россійскими войсками в Курляндіи; в 1712 в Помераніи, где хотя состоял под начальством Короля Польскаго, но имел от Государя тайное повеленіе примечать за всеми поступками Августа, который навлек на себя справедливое подозреніе Обладателя Россіи. 1713 года, находясь с войском в Голштиніи, под командою Датскаго Короля, Меншиков участвовал во взятіи крепости Тенингена (4 Мая): гарнизон, состоявшій из 11,000 человек, сдался в плен, предоставя победителям 19 пушек, 128 штандартов и знамен, множество ружей, пистолетов, пик и других воинских снарядов. Фридрих IV подарил храброму Полководцу портрет свой, осыпанный бриліантами. Вслед за тем Князь Ижерскій, исполняя приказаніе Петра Великаго, заключил две Конвенціи с городами Гамбургом и Любеком, 5 и 15 Іюня. Они обязались заплатить в казну Россійскую, в три срока, за произведенную ими торговлю с Шведами: 233,ЗЗЗ 1/3 талеров. Взятіе Штетина увенчало в том году военныя действія Меншикова, предводительствовавшаго Россійско-Саксонскими войсками. Он отдал завоеванную им (22 Сентября) крепость, которая принадлежала Двору Голштинскому, в секвестр Королю Прусскому, за что Фридрих-Вильгельм обязался заплатить Россіи, в годовый срок, 200,000 рейхсталеров и возложил на него орден Чернаго Орла. На возвратном пути в Отечество с двадцатишеститысячным войском, Меншиков взыскал с города Данцига 300,000 гульденов и прибыл в С. Петербург в Феврале 1714 года.

Тогда храбрый Военачальник вложил в ножны меч и начал увеличивать огромное свое состояніе, входил под чужим именем в разные казенные подряды. Над ним учреждено несколько следственных коммисій. Чувствуя вину свою и зная милосердіе Петра Великаго, любимец Его принужден был явиться в суд с повинною, которую подал в руки самого Государя. Раскаяніе, живо написанное на лице Меншикова, жалкій голос, коим испрашивал он себе прощенія и, в особенности неувядаемые лавры, украшавшіе чело его, поколебали грознаго Монарха. Он принял от него просьбу и, прочитав, сказал: э, брат, и того ты не умел написать! — потом начал поправлять. В то самое время младшій Член встал с своего места и пригласил товарищей последовать его примеру. Куда ты идешь? вопросил его с гневом Государь. — «Домой. Что нам делать здесь, когда ты сам научаешь преступника, как ему оправдываться.» — Великій Монарх отвечал Капитану, с ласковым видом: Сядь на свое место и говори что ты думаешь. — Капитан потребовал, чтобы просьба Меншикова была прочтена вслух, а он, как виновный, чтоб стал у дверей и, по прочтеніи, выслан был из присутствія. Слышишь, Данилыч, как должно поступать? — сказал Государь своему любимцу. Потом Члены, начиная с младшаго, стали предлагать свои мненія о наказаніи Меншикова: приговаривали его к ссылке и, даже, к лишенію жизни. Дошла очередь до Петра Великаго; возвысив голос, Он произнес Судьям: Где дело идет о жизни или чести человека, то правосудіе требует взвесить на весах безпристрастія как преступленія его, так и заслуги, оказанныя им Отечеству и Государю, и буде заслуги перевесят преступленія, в таком случае милость должна хвалиться на суде. — После сего Монарх вычислил кратко все подвиги Меншикова; упомянул, что он спас и собственную жизнь Его. И так — заключил, Петр Великій — по мненію моему, довольно будет, сделав ему в присутствіи за преступленія строгій выговор, наказать его денежным штрафом, соразмерным хищенію, а он Мне и впредь нужен, и может еще сугубо заслужить оное, — «Мы все, надеюсь — объявил тогда младшій Член — согласны теперь с волей Твоею, Государь. Когда он имел счастіе спасти Твою жизнь, то, по справедливости, и нам должно сохранить жизнь его». — Но, избавив от казни своего любимца, Петр Великій приказал наказать кнутом Новгородскаго Вице-Губорнатора Корсакова, помогавшаго Меншикову в тайных казенных подрядах; утвердил, в 1717 году, смертный приговор над Маіором гвардіи Семеновскаго полка Князем Волконским, который, угождая Князю Ижерскому, неправильно произвел следствіе над Соловьевыми.

Между тем, Меншиков оставался Генерал-Губернатором в С. Петербурге, каждый день ездил в Военную Коллегію, в Адмиралтейство и в Сенат, хотя и не был тогда Сенатором. Не терпя церемоніальных пріемов, Петр Великій возложил на Князя Ижерскаго угощеніе Вельмож своих и Министров иностранных. Обеды его в торжественные дни состояли из двухсот кушаньев, подаваемых на золотом сервизе, которые приготовлялись лучшими Французскими поварами. Дом Меншикова находился на Васильевском острову, там, где ныне первый Кадетскій корпус. Украшеніем комнат служили: обои штофные и гобелиновые, подаренные Государю в Париже; большіе бронзовые часы с боем и курантами; люстры из цветнаго хрусталя с золотыми и серебряными ветьвями; большія Венеціянскія зеркала в зеркальных рамах с позолоченными обручиками; Персидскіе ковры; столы на толстых вызолоченных ножках с выкладками из разноцветнаго дерева, представлявшими всякого рода зверей и птиц; диваны и стулья, с высокими спинками, на которых изображен был герб хозяина с Княжеской короною. За домом простирался обширный сад, лучшій в Петербурге после Царскаго, с оранжереями, сараями фруктовых деревьев, птичниками и небольшим зверинцем. Меншиков имел своих Камергеров, Камер- Юнкеров и Пажей, из дворян. Последніе считались гвардіи Сержантами. В городе ездил он с чрезвычайной пышностію: выходя на берег Невы с многочисленной свитою, любимец Петра садился, обыкновенно, в лодку, обитую внутри зеленым бархатом и раззолоченную снаружи. Она причаливала к Исакіевской пристани, где ныне Сенат. Там ожидала Меншикова карета, сделанная на подобіе веера, на низких колесах, с золотым гербом на дверцах, большою Княжеской короною из того же металла на имперіяле и запряженная шестью лошадьми. Збруя их состояла из малиноваго бархата с золотыми или серебряными украшеніями. Впереди шли скороходы и служители дома в богатой ливрее; потом ехали музыканты и Пажи верхом, в синих суконных и бархатных кафтанах с золотыми позументами по швам; у кареты шли шесть Камер-Юнкеров, из которых один держался за ручку дверец. Отрядом драгун Княжескаго полка заключалось шествіе.

Государь, выезжая из столицы, поручал свое Семейство Меншикову. Он был Обер-гофмейстером несчастнаго Царевича Алексея Петровича и удалил от него, для собственных видов (1705 г.), достойнаго наставника, Гизена, в то самое время, как последній начинал уничтожать в Порфироносном юноше предразсудки и дурныя обыкновенія. Когда, в 1718 году, Наследник Престола был предан суду Петром Великим, Меншиков принял деятельное участіе в этом важном событіи: каждый день ездил в крепость; находился во время допросов и пыток; виделся с Царевичем и в день его кончины 26 Іюня. В Записках Меншикова помещено: «что 27 числа тогожъ месяца он слушал обедню в Троицкой церкви, где поздравлял Государя с бывшею под Полтавой баталіею; обедал на Почтовом дворе, а вечером отправился в сад Его Царскаго Величества, где довольно веселились и откуда разъехались по домам в двенадцатом часу.» — Петр Великій продолжал оказывать ему особое свое благоволеніе: 20 Августа (1718 г.), посетив Меншикова после обеда и узнав, что он отдыхает, не приказал будить его, поехал обратно в Дворец; 23 Ноября (1719 г.), в день ангела своего любимца, прибыл в шестом часу по полуночи в Невскій монастырь, где отслушал с Меншиковым всенощное бденіе, литургію и молебен, в продолженіе котораго в честь имянинника выпалено из пушек шестьдесят один раз — и, в то самое время, Канцелярія следственная, под председательством Генерал-Маіора Князя Голицына, угрожала посадить Меншикова под стражу за недоимочныя штрафныя деньги. Владетель пятидесяти тысяч крестьян отзывался неименіемъ у себя шести тысяч рублей, умолял Государя простить ему этот долг во уваженіе значительной прибыли сделанной им казне! Петръ Великій написал на просьбе его: не брать.

Приметным образом охладела переписка Меншикова с Царем. Прежде он называл Государя в письмах своих: Господином Капитаном, Полковником, Контр-Адмиралом; начинал, обыкновенно, словами: Доношу вашей милости; подписывался просто: Александр Меншиков; позволял себе, иногда, не исполнять повеленій Его; но с того времени, как подпал под следствія, не иначе писал к Петру, как: Всемилостивейшій Государь! Доношу Вашему Царскому Величеству, Отцу и Государю и проч. — Вашего Царскаго Величества всенижайшій раб. Он тогда не дерзал переменять повеленій Монарха; даже и о собственных своих нуждах обращался не прямо к нему, но к Секретарю Царскому, Г. Макарову, прося его, как своего милостивца и благодетеля, доложить о том при случае Его Величеству. Со всем тем Государь, в день мирнаго торжества с Швеціею (1721 г.), произвел Меншикова из Шаубенахта в Вице-Адмиралы и в том же году лишил его насильно завладенных им земель в Малороссіи, предал суду Дьяка Лосева, который, в угодность Князю Ижерскому, произвел неправильное межеванье. Корыстолюбіе любимца Петрова не имело пределов: к огромному своему состоянію, он приписал еще более тридцати двух тысяч беглых разнаго званія. Государь приказал их водворить в прежнія жилища на счет виновнаго. Сего мало: Меншиков отрезал у многих бедных владельцев земли, смежныя с его обширными владеніями, и когда Петр Великій узнал об этом непозволительном поступке, страшась праведнаго гнева Монарха, он явился к Нему в простом офицерском мундире, пал к ногам Петровым, повергнул все свои ордена и шпагу, говорил, проливая слезы: что признает себя недостойным сих знаков чести; умолял наказать его по усмотренію, не предавая только непріятелям! Он знал великодушное сердце своего Властелина! Живейшее раскаяніе всегда обезоруживало гнев Петра. Предстательство Екатерины содействовало также Меншикову: Государь, после строгаго выговора, велел возвратить земли обиженным и удовлетворить все нанесенные им убытки; продолжал доверять ему: поручил, перед походом в Персію (1722 г.) иметь надзор за разными работами, производимыми в Москве, Петербурге, Кронштате, Шлиссельбургской крепости и на Ладожском канале. Меншиков уведомлял Императора о том, что происходило: в Сенате, в Коллегіях, в столицах; сообщал получаемыя сведенія из чужих краев и в то же время, по личному неудовольствію, очернил несчастнаго Подканцлера Барона Шафирова, был главным виновником его паденія; праздновал 6 Ноября, в С. Петербурге, день своего рожденія при громе семнадцати орудій, разставленных около дома!

В 1724 году Меншиков лишился званія Президента Военной Коллегіи, которое, получил в 1718 году при самом учрежденіи оной. На место его определен Князь Репнин. По словам Бассевича Петр отнял у своего любимца главныя средства к непозволительному обогащенію. Тогда заплатил он двести тысяч рублей штрафных денег и, вдруг, исчезли все убранства в доме его; на стенах явились простые обои! Государь изумился, увидев такую перемену, потребовал объясненія. «Я принужден был — отвечал Меншиков — продать свои гобелины и штофы, чтобы, хотя, несколько удовлетворить казенныя взысканія!» — Прощай — сказал Государь с гневом — В первый пріемный день твой, если я найду здесь такую же бедность, не соответствующую твоему званію, то заставлю тебя заплатить еще двести тысяч рублей! — Петр Великій сдержал свое слово; посетил Меншикова; нашел, по прежнему, убранства, приличныя Князю Ижерскому; любовался богатою мебелью, не упоминая о прошедшем, и был чрезвычайно весел.

В таком стесненном положеніи находился Меншиков, когда неумолимая смерть прекратила драгоценную для Отечества жизнь Петра Великаго (28 Января 1725 г.). Открылось обширное поле безпредельным замыслам честолюбца! Не стало Монарха и первые Чины Имперіи заперлись в одной комнате Дворца, совещали, между собой, о возведеніи на Престол юнаго Великаго Князя, сына Царевича Алексія. Часовые были поставлены у дверей, с запрещеніем впускать Меншикова. Что сделал тогда этот отважный человек, котораго все боялись? Он велел привести роту Преображенскаго полка и с нею прямо пошел к той комнате, приказал выломать дверь и провозгласил Екатерину I Императрицею Всероссійскою. Никто не ожидал столь смелаго поступка, никто не дерзнул противоречить, все присягнули! Таким образом бедная Лифляндка, находившаяся в услуженіи у Пастора; вступившая в супружество на кануне взятія Русскими Маріенбурга (1702 г.); в тот день лишившаяся мужа, убитаго в сраженіи; представленная солдатами Генералу Боуру; покровительствуемая Фельдмаршалом Графом Шереметевым и Меншиковым, в доме котораго жила два года и откуда перешла во дворец (1705 г.); сделавшаяся, в 1707 году, супругою Петра Великаго; оправдавшая выбор Его в несчастный поход в Молдавію (1711 г.); коронованная Им в Москве (1721 г.), но перед кончиною Государя, навлекшая на себя справедливое подозреніе Его — приняла Скипетр из рук Меншикова, которому обязана своим начальным возвышеніем! Все Коммисіи, производившія следствія над Князем Ижерским, по казенным подрядам и расхищеніям, были немедленно уничтожены; число крестьян увеличилось до ста тысяч душ; город Батурин (который — по словам Меншикова — будто, был ему обещан Петром Великим, в чем он ссылался на Кабинет-Секретаря Макарова) сделался также собственностію его. Он наименован первым Членом Верховнаго Тайнаго Совета, учрежденнаго по его представленію для умаленія Власти Сената; одиннадцатилетній сын его пожалован Действительным Камергером, Поручиком Преображенскаго полка, кавалером ордена Св. Екатерины; жена удостоена того же самого знака отличія, которым украшены были, в то время, одне только Особы ИМПЕРАТОРСКАГО Дома; обе дочери, Княжна Марія, помолвленная с Графом Петром Сапегою, и Княжна Александра получили портреты Императрицы для ношенія на голубых бантах; будущій зять его причислен к Высочайшему Двору Камергером, пожалован кавалером ордена Св. Александра Невскаго, также удостоен портрета Государыни. Вслед за тем Меншиков, снова, начал управлять Военною Коллегіей в званіи Президента, имел право жаловать до Полковника и, будучи Вице-Адмиралом, разрешал представленія Генерала-Адмирала Графа Апраксина; управлял и внешними делами, или, лучше сказать, был первым везде, действуя именем Екатерины.

Но могущество это не довольствовало честолюбца. Он желал большаго: именуясь Герцогом Ижерским, Светлейшим Князем Римскаго и Россійскаго Государств, Рейхс-Маршалом, и над войсками командующим Генерал-Фельдмаршалом, Военной Коллегіи Президентом, Флота Всероссійскаго Вице-Адмиралом, Генерал-Губернатором Губерніи С. Петербургской, Действительным Тайным Совеником, Подполковником Преображенской Лейб-Гвардіи, Полковником над тремя полками и Капитаном Компаніи Бомбардирской — посягал на достоинство Генералиссимуса, на Герцогство Курляндское; отправился в Митаву; разрушил преднамереваемый брак вдовствовавшей Герцогини Курляндской Анны Іоанновны с славным Морицом Саксонским, избранным преемником бездетнаго Герцога Фердинанда; властію своей старался уничтожить выбор, не согласовавшійся с его видами и, обманутый в надежде, возвратился в С. Петербург, без полученія желаемаго. Курляндцы объявили: что не могут иметь Меншикова Герцогом, ибо он не Немец, не Лютеранскаго исповеданія.

Между тем, в отсутствіе властолюбца, несколько Царедворцев убедили Государыню подписать указ об арестованіи его на дороге; но Министр Голштинскаго Двора Граф Бассевич вступился за любимца счастія и данное повеленіе было отменено. Тщетно Меншиков старался отомстить тайным врагам своим — они остались невредимы, к досаде оскорбленнаго Вельможи. Предвидя важный переворот, долженствовавшій последовать в Государстве, он склонял Императрицу, разстроившую здоровье свое, предоставить духовным завещаніем юному Великому Князю права на Престол, с тем, чтобы Петр, когда достигнет совершеннаго возраста, вступил в брак с его дочерью, Княжною Маріею. Между тем противная сторона также действовала: Граф Толстой, глава оной, страшился мщенія Царицы Евдокій Феодоровны за участіе в деле сына ея, Царевича Алексія, и уговаривал Государыню отправить Великаго Князя в чужіе краи, назначив преемницею одну из дочерей: Анну Петровну или Цесаревну Елисавету. Герцог Голштинскій поддерживал его для собственной пользы. Екатерина, слабая в последнее время, не знала на что решиться. От прозорливости Меншикова не скрылись замыслы врагов его: гибель их сделалась неизбежною.

В Апреле (І727 года) болезнь Государыни увеличилась. Меншиков переехал во Дворец 10-го числа и находился при Ней безотлучно. Вскоре, представился ему случай восторжествовать над противниками. 16-го числа, когда весь Двор предавался чрезвычайному унынію по причине отчаяннаго положенія Императрицы, Генерал-Полиціймейстер Граф Девіер, принадлежавшій к противной партіи, не смотря на близкое родство с Меншиковым и, вероятно, в тот день находившійся не в трезвом виде, начал вертеть племянницу Государыни, Графиню Софью Карловну Скавронскую, говоря ей: не надобно плакать! — и, вслед за тем, подошел к Великому Князю, сидевшему на кровати, занял место подле него и произнес: О чем печалишься? Выпей рюмку вина. Потом сказал ему на ухо: Поедем в коляске. Будет тебе лучше. Матушке твоей не быть живой. Все это происходило в присутствіи дочерей Императрицы, пред которыми Девіер сидел. Прошло десять дней и виновный оставался без должнаго наказанія.

В конце Апреля Государыня получила некоторое облегченіе. 26 числа Герцог Ижерскій отправился в дом свой, на Васильевскій остров, взяв с собою Великаго Князя Петра Алексеевича и Сестру его, Великую Княжну Наталію Алексеевну: первый ночевал в покоях сына Меншикова, вторая у дочерей его. Он имел в тот день тайный разговор с Канцлером Графом Головкиным и Действительным Тайным Советником Князем Дмитріем Михайловичем Голицыным. Тогда наряжена Следственная Коммиссія, под председательством Канцлера, над Графом Девіером за великія его продерзости, злые советы и намеренія. Членами назначены приверженцы Меншикова: Голицын, Генерал-Лейтенант Дмитріев-Мамонов, Князь Юсупов и Полковник Фаминцын. Велено посредством пытки допросить виновнаго о его сообщниках. Он наименовал: Толстаго, Бутурлина, Нарышкина, Ушакова, Скорнякова Писарева. 2-го Мая Императрица почувствовала лихорадку, открылся сухой кашель и Меншиков, снова, переехал во Дворец, торопил (5-го Мая) Головкина: чтоб он скорее решил следственное дело, чтоб экстракт был составлен без допроса всех сообщников. Воля его исполнена. 6 Мая, Екатерина, не за долго до кончины своей, последовавшей в девятом часу по полудни, подписала слабою рукой указ о наказаніи преступников, дерзнувших распоряжаться наследіем Престола и противитъся сватанію Великаго Князя, происходившему по Высочайшей воле. В тот самый день любимцы Петра Великаго, Граф Петр Андреевич Толстой и Иван Иванович Бутурлин лишены чинов, знаков отличій; первый сослан, вместе с сыном, в Соловецкій монастырь, где кончил в бедности жизнь, прославленную знаменитыми подвигами; вторый отправлен в дальнюю деревню; Александр Львович Нарышкин также разжалован и удален из столицы; Андрей Иванович Ушаков, служившій в гвардіи Маіором, переведен тем же чином в армейскій полк; Граф Девіер и бывшій Обер-Прокурор Скорняков-Писарев наказаны кнутом и сосланы в Якутск. На другой день (7 Мая) Меншиков проснулся ранее обыкновеннаго, в пятом часу, и немедленно, надел мундир, ордена свои. Тогда начали съезжаться к нему Члены Верховнаго Тайнаго Совета, Святейшаго Синода, Высокаго Сената и Генералитет, находившійся в Петербурге. В исходе осьмаго часа пошли они к Цесаревнам и вместе с Их Высочествами и Герцогом Голштинским отправились в большую залу, куда вступил, потом, Великій Князь Петр Алексеевич, сопровождаемый Меншиковым, и сел в кресла, поставленныя для Него на возвышенном месте. Современник, Дюк де Лирія, передал нам: что Внук Петра Великаго был высокаго роста, белокур, прекраснаго, крепкаго сложенія. На лице его изображалась кроткая задумчивость и, вместе, важность, решительность. Он имел сердце доброе, счастливую память; был щедр и благосклонен к окружающим, но не забывал своего сана. — Меншиков представил тогда духовное завещаніе покойной Императрицы, разпечатал оное и вручил Действительному Статскому Советнику Степанову, приказав прочесть вслух. Глубокая тишина царствовала в многочисленном собраніи; все желали знать: в чем состояла воля Екатерины, слушали со вниманиіем, «Хотя по Материнской Нашей любви — вещала первая статья духовной — «дочери Наши, Герцогиня Голштинская Анна Петровна и Елисавета Петровна, могли бы быть преимущественно назначены Нашими Преемницами, но принимая в уваженіе, что лицу мужескаго пола удобнее перенесть тягость управленія столь обширным Государством, Мы назначаем Себе преемником Великаго Князя Петра Алексеевича.» — Следовавшія за тем статьи относились до Опеки во время несовершеннолетія Императора; определяли власть Верховнаго Совета, порядок наследія Престола в случае кончины Петра; двенадцатая изумила присутствовавших. «За отличныя услуги, оказанныя покойному Супругу Нашему и Нам самим Князем Меншиковым, Мы не можем явить большаго доказательства Нашей к нему милости, как возводя на Престол Россійскій одну из его дочерей и потому приказываем, как Дочерям Нашим, так и главнейшим Нашим Вельможам, содействовать к обрученію Великаго Князя с одною из дочерей Князя Меншикова, и коль скоро достигнут они совершеннолетія, к сочетанію их браком.» — Все молчали, не смея изъявлять чувств своих, хотя догадывались, что не Государыня, а любимец ея составил эту духовную.

Петр ІІ-й провозглашен был Императором в десятом часу (7 Мая) при пушечной пальбе из С. Петербургской крепости, Адмиралтейства и яхт, стоявших на Неве. Приняв поздравленія от первейших Чинов, Он вышел к гвардейским полкам, Преображенскому и Семеновскому, которые окружали Дворец и немедленно присягнули юному Монарху. В тот день Меншиков пожалован Адмиралом; 12 Мая Генералиссимусом; 17-го он перевез Императора в свой дом на Васильевскій остров, который назван островом Преображенским; 25 числа приступил к исполненію гигантских планов своих: в исходе третьяго часа по полудни совершилось обрученіе одиннадцатилетняго Петра II-го с шестнадцатилетней Княжною Маріею, после молебна, к которому были приглашены: Феофан Прокопович, Архіепископ Новгородскій; Георгій, Архіепископ Ростовскій; АФанасій Кондоиди, Епископ Вологодскій и Феофилакт, Епископ Тверскій. Главным действовавшим лицем был Феофан, обручившій Марію, в 1726 году, с Графом Сапегою! На ектеніях именовали ее: Благочестивейшею Государынею Маріею Александровною. После священнаго обряда, Генералитет и иностранные Министры допущены были к рукам Его Величества и Ея Высочества при громе инструментальной музыки на хорах и играніи на трубах и литаврах в галереи. В церквах начали поминать дочь Меншикова, как обрученную невесту Императора. Ей назначен был особый штат Придворный, с содержаніем по 34 тысячи рублей. Обер-гофмейстериною определена родная сестра Княгини Меншиковой, Варвара Михайловна Арсеньева, с предоставленіем права следовать за женами Генерал-Фельдмаршалов; Гофмейстером 4-го класса пожалован брат ея, Василій Михайлович Арсеньев; в числе двух Камергеров 6-го класса, находился Князь Алексей Дмитріевич Голицын; четырем Камер-Юнкерам велено состоять в 8-м классе.

Княжна Марія кроткая, прекрасная, отлично воспитанная, не имела соперниц в С. Петербурге: стройный стан, удивительная белизна лица, на котором всегда играл нежный румянец; черные, огненные глаза; обворожительная улыбка; красивые, даже под пудрой, тогда употребляемой, локоны, небрежно развивавшіеся на плечах — слабое изображеніе прелестей ея, искусно переданных в современном портрете! — Меншиков страстно любил свою дочь и умел ловким образом разрушить преднамереваемый союз с Сапегою, женив его на родной племяннице Екатерины, Графине Софье Карловне Скавронской. Но Марія, лишась жениха, с которым дружба соединяла ее еще с младенчества, обречена была на жертву! Петр не любил ее потому только, что Его заставляли любить; умолял на коленях сестру свою воспрепятствовать Его браку с Меншиковою!

29 Іюня невеста Императора, сестра и родная тетка, Варвара Михайловна Арсеньева, получили орден Св. Екатерины; сын Меншикова, возведенный 7-го Мая в достоинство Оберъ-Камергера, пожалован кавалером ордена Св. Андрея Первозваннаго, на четырнадцатом году своего возраста. Меншиков приказал тогда Секретарю, Францу Висту: чтобы на будущій 1728 год были внесены в календарь между Особами Царской Фамиліи имена членов его дома, с означеніем лет и года рожденія!

Не терпя совместничества, Князь Ижерскій удалил из Россіи Герцога Голштинскаго с его супругой Цесаревною Анною Петровною; препятствовал Царице Евдокіе Феодоровне, родительнице несчастнаго Алексія, переписываться с Августейшим ея Внуком; отправил ее в Москву, за караулом. Знатные ненавидели Правителя Имперіи за непомерную гордость, неограниченное властолюбіе: уверенный в своем могуществе, он презирал тайный ропот. Иностранные Дворы оказывали ему особенное уваженіе: Император Карл VI пожаловал Герцогство Козель в Силезіи; именовал Меншикова в письме своем от 19/30 Iюня: Высокорожденным, любезным Дядею; изъявлял радость свою о преднамереваемом бракосочетаніи Петра II с его дочерью. Король Прусскій препроводил сыну его орден Чернаго Орла; наследный Принц Ангальт-Дессау искал руки Княжны Александры.

Но в то время, как Меншиков находился в усыпленіи, помышляя о Герцогстве Курляндском, враги его действовали: Князь Иван Алексеевич Долгорукій, неразлучный друг Императора, юноша из себя красивый, пылкій, сметливый, обучен был родственниками своими, в особенности дядею, Князем Василіем Лукичем, коварству, всем пронырствам, коими отличаются только утонченные придворные: он ненавидел и ласкал Меншикова, старался удалять в другія комнаты сына его и, занимаясь играми, напоминал Петру: сколь опасна для всего Государства чрезмерная власть подданнаго; гибельны будут родственныя его связи с Государем; повторял безпрестанно: что Меншиков, со временем, посягнет даже на Престол; что одно слово Царское может обратить его в первобытное состояніе. Император соглашался с Долгоруким, обещал до удобнаго случая хранить глубокое молчаніе. Случай этот представился: купечество Петербургское поднесло Петру II девять тысяч червонных. Он послал их в подарокъ сестре своей. Меншиков встретил посланного и узнав, что он несет деньги к Великой Княжне, сказал: «Император слишком молод, чтоб знать должное употребленіе денег: отнеси ко мне; я буду иметь случай поговорить об них с Ним». — Посланный не смел ослушаться. На другой день, Великая Княжна Наталія Алексеевна — которую Дюк де Лирія описывает не красавицею, но отлично образованною, ловкою, кроткою, свободно говорившею на Французском и Немецком языках, всеми любимою — пришла, по обыкновенію, навестить Государя. Петр спросил у нея: «разве вчерашній подарок не заслуживает благодарности?» — Она отвечала, что не получала никакого подарка. Монарх был сим весьма недоволен и гнев Его еще увеличился, когда Он узнал, что Меншиков приказал отнесть деньги к себе. — Призвав его, Государ с сердцем спросил: «как смел он запретить посланному исполнить Его приказаніе?» — Меншиков, ни мало не ожидавшій такого выговора, был сильно поражен оным и отвечал: «что Государство нуждается в деньгах, казна истощена, и что он намеревался в тот же день сделать предложеніе Его Величеству о полезнейшем употребленіи этих денег; что, впрочем, он не только выдаст девять тысяч червонных, но если угодно Государю, и милліон рублей из собственнаго своего имущества.» — Петр, топнув ногою, сказал: «Я тебя научу помнить, что я Император и что ты должен Мне повиноваться;» вслед за сим Он вышел из комнаты. Меншиков последовал за Ним, и на этот раз смягчил Его неотступными просьбами. Вскоре потом Герцог Ижерскій опасно занемог и, готовясь оставить земное величіе, написал два духовныя завещанія: семейное и Государственное. Первым поручал своей супруге, Светлейшей Княгине Дарье Михайловне, и своячине, Варваре Михайловне Арсеньевой, содержать дом его до совершеннаго возраста детей и родительски пещись о их воспитаніи; приказывал детям, иметь любовь, почтеніе и повиновеніе к матери и тетке; назначал сына своего, Князя Александра, наследником всего дома и, давая ему полезные советы, более всего внушал хранит верность и горячую любовь к Государю и Отечеству; ставил самого себя в пример: каким образом с младенческих лет был он принят в милость Петра Великаго, и своею верностію и известною всему свету ревностію превзошел всех сверстников в доверіи у Государя. В заключеніе духовной приказывал заплатить долги свои и просил прощенія у всехъ, кого неправо обидел. — В Государственном акте, Меншиков обращался к Императору с просьбами: 1) до пришествія в совершеннолетіе поступать по завещанію Государыни Бабки (Екатерины І-й), быть послушным Обер-гофмейстеру Барону Остерману и Министрам, и ничего не делать без их совета; 2) остерегаться клеветников и наговаривающих тайным образом и сказывать о них Министрам, дабы предостеречь себя от многих бедствій, которыя от того происходят, и кои Предки Его Величества претерпели; 3) беречь свое здоровье, и для того в езде и в прочих забавах поступать умеренно и осторожно; от здравія Государя зависит благополучіе Отечества; и, наконец 4) советовал Петру ІІ-му во всем так управлять собою, чтобы все поступки и подвиги его соответствовали достоинству Императорскому, а до сего инако дойти невозможно, как чрез ученіе и наставленіе и чрез помощь верных советников. В заключеніе напоминал Государю, какое попеченіе имел он о его воспитаніи и каким отчаянным образом служил ему в воспріятіи престола; просил иметь в памяти верную службу его и содержать в милости остающуюся после него Фамилію, также быть милостиву к обрученной невесте, дочери его, и по учиненному пред Богом обещанію в подобное время вступить с нею в законное супружество.

Враги Меншикова могли свободнее действовать. Между ними хитрее всех был Остерман, надзиравшій за воспитаніем Императора. Он сделался известным по славному миру Нейштадскому, управлял тогда иностранными делами; с умом утонченным соединял прозорливость опытнаго министра; был осторожен и вместе отважен, когда требовали обстоятельства; выше себя не мог никого терпеть. Давно Остерман совещал с Долгорукими о низверженіи Меншикова, котораго не любил потому, что он препятствовал ему быть главным, часто не соглашался с ним, грубил ему, не уважая званія Вице-Канцлера, носимаго им Андреевскаго ордена. Освободясь от болезни Меншиков поехал в Ораніенбаум, свой загородный дом, для освященія выстроенной им там церкви во имя Св. Пантелеймона целителя, и вместо того, чтобы лично просить к себе Императора, послал приглашеніе с нарочным. Петр отказался под предлогом нездоровья, и гордый Вельможа во время освященія храма, 3-го Сентября, Архіепископом Феофаном, занял место, в виде трона приготовленное для Императора! В числе посетителей находились: Генерал-Адмирал Граф Апраксин, Канцлер Граф Головкин, Действительный Тайный Советник Князь Дмитрій Михайлович Голицын, Чернышев, Головин, Бестужев, Иван Львович Нарышкин и многіе другіе сановники. Пушечная пальба в тот день не умолкала.

Дерзкій поступок Меншикова послужил для его врагов удобным средством к нанесенію последняго удара могуществу его. Они уговорили Императора освободить себя и Россію от человека, не полагавшаго пределов своему властолюбію. Считая себя в прежней силе и не видя разставляемых сетей, любимец счастія отправился в Петергоф (4 Сентября), был у Государя наговорил множество грубостей Остерману, и, на другой день, поехал в Петербург, осматривал присутственныя места, провел полтора часа в Верховном Тайном Совете, с гордостію давал везде приказанія, делал распоряженія к пріему Петра в своем доме, запретил Казначею Кайсарову отпускать деньги без собственноручнаго его предписанія.

6-го Сентября Генерал-Поручик Салтыков объявил Меншикову, чтобы вся мебель и вещи Государевы были перевезены в летній Дворец. В то же время возвращена мебель сына его, который в качестве Обер-Камергера находился при Императоре. В замешательстве своем Меншиков сделал важную ошибку, распустив по квартирам Ингерманландскій полк, ему преданный, стоявшій до того времени, для безопасности его, в лагере на Васильевском острову.

7-го Сентября Меншиков был в Верховном Тайном Совете. Государь возвратился в С. Петербург, ночевал в новом летнем Дворц и на другой день рано по утру отправил к огорченному Вельможе Салтыкова с приказаніем не вступать ни в какія дела и не выезжать из дома до дальнейшаго повеленія. Княгиня Меншикова с детьми поспешила во Дворец, чтобы пасть к ногам Государя и Его умилостивить, но вход им был воспрещен. Любимец Петра Великаго прибегнул к последнему средству: он написал к Императору, старался оправдать себя, умолял: чтобы солнце не зашло во гневе Его; просил увольненія от всех дел за старостію и болезнями; искал покровительства Великой Княжны Наталіи Алексеевны, но и это осталось без успеха. Опустели гостинныя опальнаго! Только два человека остались ему преданными: Генерал-Лейтенант Алексей Волков и Генерал-Маіор Егор Иванович Фаминцын. Они обедали у него 8 числа, уговорили пустить кровь из руки. Почтенные люди, которых имена достойны быть переданными потомству!

9-го Сентября велено Меншикову ехать в Раніенбург, город, им самим выстроенный (находящійся в Рязанской губерніи) и, с лишеніем чинов и знаков отличій, жить там безвыездно, под неусыпным надзором гвардейскаго офицера и капральства; именіе оставлено при нем. Княжна Марія должна была возвратить Императору обручальное кольце свое, стоившее около двадцати тысяч рублей.

Опальный Царедворец, сохранив свои богатства, предполагал иметь пріятное убежище в Раніенбурге, и, не теряя надежды, что счастіе снова сделается ему благопріятным, выехал из Петербурга в богатых экипажах, как вельможа сильный, а не изгнанник. Неуместная пышность еще более раздражила врагов его. В Твери приказано опечатать все вещи Меншикова, а ему оставит только необходимо нужное. Тут богатые экипажи были отобраны, посадили его в кибитку с объявленіем, что именіе взято в казну; стража удвоена и надзор над ним усилен. В семи верстах от этого города тяжкая печаль и неосушаемыя слезы прекратили жизнь супруги несчастливца: она лишилась зренія за несколько дней до своей кончины, переплакав горе. Почти в одно время с Меншиковым прибыл в Раніенбург Действительный Статскій Советник Плещеев для произведенія следствія о разных злоупотребленіях и проступках его. Он был обвинен в несчастіи Царевича Алексія Петровича, родителя Императора; в тайной переписке с Шведским Сенатом во время болезни Императрицы Екатерины І-й; в присвоеніи шестидесяти тысяч рублей, принадлежащих Герцогу Голштинскому и во многих других похищеніях. Его приговорили к ссылке в город Березов, Тобольской губерніи. С мужеством, приличным герою, услышал Меншиков грозный приговор и, обратясь к сыну, сказал: «пример мой послужит тебе наставленіем, если ты будешь когда возвращен из ссылки, где должен я умереть!» — Он был отправлен 2-го Іюня 1728 года с семейством водою до Казани. Поручик гвардіи Степан Крюковской и двадцать отставных солдат Преображенскаго батальона провожали его. Ему позволено было взять десять человек дворовых людей; определено на содержаніе по пяти рублей в день.

Отсюда начинается новая эпоха в жизни любимца Петрова, достопамятная, ибо он прежде торжествовал над врагами Отечества и был рабом страстей своих — в злополучіи явился победителем над ними, удивил потомство необыковенною твердостію духа, совершенным самоотверженіем. Отчужденный от всего міра, среди льдяных пустынь Сибири, где зима постоянно продолжается семь месяцев; разсветает тогда в десять часов по полуночи, а смеркается в три; мороз доходит до 10° при нестерпимом ветре с Ледовитаго моря; где весною от болотистых паров бывает густой, непроницаемый для зренія туман; осенью также при сильных северовосточных ветрах; где летом жары продолжаются не более десяти дней; земля, по причине холодных ночей, тает только на четверть аршина; солнце скрывается днем на один час за северную высокую гору — Меншиков не роптал на судьбу, покорялся ей с смиреніем и ободрял детей своих. Не жалея о себе, он проливал слезы о них, и находил себя достойным бедствій, его постигших, с умиленіем предавался воле Творца. Быв прежде сего слабого сложенія, в ссылке сделался здоровым; скопил из получаемых им денег такую сумму, что соорудил на нее деревянную церковь подле острога, в котором содержался, работая при построеніи сам с топором в руках. Он звонил в колокол когда наступало время церковнаго служенія, исправлял должность дьячка, пел на клиросе и читал потом простолюдинам назидательныя книги. Благо мне Господи — повторял он безпрестанно в молитвах — яко смирил мя еси! — Так проводил время в Березове изгнанник, котораго, некогда, приветствовал Феофан Прокопович словами: мы в Александре видим Петра! — который возвел на Престол Екатерину и, перед ссылкою своей, намеревался сочетать браком сына с Великою Княжною Наталіею Алексеевною. Вскоре любимая дочь его, Марія, занемогла оспою. В Березове не было докторов. Меншиков видел, что новый крест ожидал его, что Марія приближалась к концу земных страданій — и старался скрывать от детей снедавшую его печаль. Предчувствіе его исполнилось: он лишился дочери: (1729 г.); вырубил ей могилу и сам опустил в мерзлую землю драгоценные для него останки невинной узницы!

Поколебалась твердость великаго мужа! Орошая слезами последнее жилище Маріи, он утешал себя мыслію, что скоро соединится с нею; заблаговременно, при тусклом свете рыбьяго жира, горевшаго в его казарм, приготовил гроб из кедроваго дерева; изъявил желаніе, чтоб его похоронили подле дочери, в халате, туфлях и в стеганой шелковой шапочке, которую тогда носил; советовал детям возложить всю надежду на Бога, ожидать скорого освобожденія. «Вы невинны — говорил он — страждете за меня, обстоятельства переменятся!» исполнил обряд, Церковію налагаемый и, потом, простясь с близкими к сердцу, хранил глубокое молчаніе, отказался от пищи, кроме холодной воды, употребляемой им в небольшом количестве; скончался 22 Октября 1729 года, на 56 от рожденія.

Три аршина мерзлой земли приняли в недра свои знаменитаго изгнанника, у алтаря сооруженной им церкви; в десяти саженях от берега реки Сосвы. Ныне на том месте возвышается земляная насыпь, окруженная деревянною решеткою.

Князь Александр Данилович Меншиков был ростом двух аршин, двенадцати вершков, двумя вершками менее Петра Великаго; стройный собою; ум и честолюбіе яркими красками изображались на лице его. Он имел язвительную улыбку; отличался остротою; вставал, обыкновенно, в шесть часов и ранее, ужинал в девять, спать ложился в десять часов; никаких дел не отлагал до другаго дня; любил давать пышные обеды; украшал себя орденами и, по причине слабого здоровья, являлся иногда зимой перед гвардейскими полками, на богато убранной лошади, сопровождаемый Генералитетом, в серебряном парчевом кафтане на собольем меху, с такими же обшлагами; старался об улучшеніи суконных фабрик в Россіи; был учтив с иностранцами; снисходителен к тем, кои не хотели казаться его умнее, угождали ему и не мог видеть никого выше себя; преследовал равных; был властолюбив, мстителен, груб, жестокосерд, алчен к пріобретеніям; терпел часто побои от Петра Великаго! Но Меншиков, при всех слабостях своих, останется великим человеком и имеет право на уваженіе Россіян, как спаситель жизни незабвеннаго Монарха, его любимец и непобедимый Полководец.

Он вступил в брак, 1706 г., с Дарьею Михайловной Арсеньевою, которая произошла от древней благородной Фамиліи, известной в Россіи с XIV столетія. Современники отзываются об ней как о первой красавице в Петербурге. Петр Великій и Екатерина I уважали ее; последняя называла Княгиню Меншикову в письмах: Светом своим, дорогою Невестушкою; благодарила за неоставленіе Детей; просила не оставлятъ и впредь писаніями и проч. — Она была попечительная мать и нежная супруга; в разлуке с мужем не только его умоляла беречь свое здоровье, но и Петра Великаго: чтобы Он написал к нему о том, сетовала, при паденіи своем, не о потерянном богатстве, лишенных почестях, но о плачевном состояніи близких к сердцу; скончалась в семи верстах от Твери, в 1727 году, потеряв зреніе, на сорок седьмом году от рожденія.

Дети Меншикова освобождены из ссылки Императрицею Анною Іоанновною в 1731 году: семнадцатилетній сын, которому возвращено тогда Княжеское достоинство, пожалован Прапорщиком Преображенскаго полка. Дочь, Княжна Александра, которая двумя годами была старее брата, чрезвычайно походила на мать: имела такіе же черные глаза, черные волосы, пріятную улыбку, нежный румянец на щеках — пожалована Фрейлиною и на другой день по пріезде из Сибири выдана за Густава Бирона, Маіора гвардіи Измайловскаго полка. Он был родный брат Герцога Курляндскаго; человек — по словам Манштейна — простой и без воспитанія, но хороших правил; возведен, потом, в Генерал-Аншефы. — Она умерла в Петербурге 1736 года, на 24 от рожденія.

Князь Александр Александрович Меншиков до паденія отца своего, обучался: Россійскому, Латинскому, Французскому и Немецкому языкам; Закону Божію, Исторіи, Географіи, Арифметике и Фортификаціи. К танцам не имел он ни какой наклонности и когда отец наказывал его (1722 г.) за малые успехи, осмилетній юноша говорил: «Еще успею выучиться танцовать! Прежде следует знать полезнейшія науки.» В данном Меншиковым наставленіи сыну (1725 г.), он убеждал его: дорожить временем, убегать праздности, прилежать к занятіям. — «Ничего нет лучше в молодых летах труда и ученія — писал Меншиков; — «сын наказан, в старости жезл отцу и веселіе матери; но как добрым поступкам обучаются юноши от других, подобно кораблю, который управляется рулем, то и тебе должно слушать и почитать своего гувернера, Г. Профессора Кондрата Генингера, определеннаго Ея Императорским Величеством, который обязан доносить Государыне о нераденіи к наукам или о дурном твоем поведеніи, от чего тебе приключится безславіе, да и мне не без стыда будет.» — Далее отец требовал: чтобы каждое утро юноша приносил благодареніе Богу и, потом, одевшись прочитывал выученное на кануне; приказывал ему переводить, вместо забавы, для родителей получаемыя иностранныя газеты и если в них будут помещены любопытныя воинскія или другія какія известія, то смотреть на ландкарте: в которой части света и в каком Государстве это происходило; под каким горизонтом и какое описываемое место имеет положеніе, чтобы в последствіи мог он, во время разговоров, основательно судить об означенных предметах. В заключеніе обязывал сына: в дванадесятые и Господскіе праздники, также в Воскресные дни ходить в Святую церковь к литургіи и, во время оной, стоять со страхом и пенія слушать со вниманіем, особливо Апостол и Евангеліе, разсуждая о Законе Божіем и о воздаяніи. За неисполненіе же всех означенных статей и непослушаніе гувернеру, обещал штрафовать.

Мы выше сего видели, что молодый Меншиков во время могущества отца, имея только тринадцать лет, возведен в достоинство Обер-Камергера, был кавалером орденов Св. Андрея Первозваннаго, Св. Александра Невскаго, Св. Екатерины и ІІрусскаго Чернаго Орла. Вступив 1731 года Прапорщиком гвардіи в Преображенскій полк, в котором числился Поручиком 1726 года, Князь Александр Александрович сражался под знаменами Фельдмаршала Графа Миниха при взятіи Очакова и Хотина; произведен в 1738 году за отличную храбрость из Поручиков в Капитан-Поручики; потом получил в Преображенском полку чин Секунд-Маіора (1748 г.); служил с честію в Прусскую войну; пожалован кавалером ордена Св. Александра Невскаго и Генерал-Поручикомъ в 1757 году; первый известил жителей Московских, 1762 г., о возшествіи на Престол Императрицы Екатерины II-й и привел их к присяге; возведен тогда в Генерал-Аншефы; умер 1764 года, на 51-м году от рожденія, оставя по себе память храбраго воина и благонамереннаго гражданина. Он был женат на Княжне Елисавете Петровне Голицыной, дочери Князя Петра Алексеевича, кавалера ордена Св. Андрея Первозваннаго, служившаго при Петре Великом, Комнатным Стольником, Министром в Вене, Сенатором, Губернатором в Архангельске, Риге и, наконец, в Кіеве, где умер в 1722 году. (Бантыш-Каменский Д.)

Меншиков Александр Данилович — фаворит Петра I и Екатерины I, открывающий собой ряд русских временщиков XVIII столетия. Год его рождения в точности не известен: по одним известиям (Берхгольц), он родился в 1673 г., по другим (Голиков) — в 1670 г. Не вполне выяснено и происхождение его: по словам одних, его отец был придворным конюхом, по словам других — капралом Петровской гвардии; существует также известие (позднейшее), что М. в молодости продавал пироги на улицах Москвы и кормился этим промыслом. Знакомство Петра с М., как обыкновенно принимают, состоялось через посредство Лефорта, взявшего М. к себе в услужение. Несомненно то, что М. служил в Преображенском полку с самого его учреждения, несколько лет исполнял обязанности денщика при Петре и приобрел его расположение, скоро перешедшее в тесную дружбу. С 1697 г. М. неразлучен с Петром: вместе с ним совершает Азовский поход, вместе отправляется за границу и возвращается оттуда, участвует в стрелецком розыске, исполняет важные поручения; его влияние начинает перевешивать даже влияние Лефорта. После Нарвского сражения М. вместе с царем участвовал в действиях русской армии в Ингрии, причем выказал большую храбрость и недюжинные военные таланты. После взятия в 1702 г. Нотебурга он был назначен комендантом этой крепости, затем губернатором вновь завоеванных областей; в его ведение в так называемую ижорскую канцелярию были переданы Петром многие общегосударственные доходы. Талантливый и энергичный, М. не останавливался ни перед чем ради удовлетворения возникавших вследствие войны нужд; его быстрые, решительные действия вполне соответствовали кипучей энергии царя; лишенный всякого, даже элементарного образования (он едва мог подписать свое имя), он пополнял этот недостаток природной сообразительностью, еще развившейся в том ответственном положении, какое ему пришлось занимать. В 1705 г. М. был вызван в Литву, где к этому времени сосредоточились военные действия, и здесь действовал сперва в качестве помощника фельдмаршала Огильви, начальствуя над кавалерией, а затем, с 1706 г., в качестве самостоятельного главнокомандующего. В том же году он одержал победу над шведским генералом Мардефельдом при Калише. Это была первая победа русских в правильной битве, и М. был щедро одарен за нее. Еще раньше, в 1702 г., он получил диплом на достоинство графа Римской империи; теперь он был возведен в сан князя Римской империи, а в 1707 г. Петр возвел его в достоинство светлейшего князя Ижорского. Получив известие об измене Мазепы, М. напал на Батурин, взял его приступом и жестоко разорил, перебив почти всех жителей. За Полтавскую битву М. получил фельдмаршальское достоинство. До 1714 года он принимал участие в походах русских войск за границу, в Курляндию, Померанию и Голштинию, а затем его деятельность сосредоточилась на вопросах внутреннего устройства государства, касаясь, благодаря его близости к царю, едва ли не всех важнейших государственных нужд. Наиболее усердным сотрудником Петра М. являлся, однако, не столько в силу ясного сознания тех принципов, какими направлялась деятельность преобразователя, сколько в силу своекорыстных мотивов, и эти последние придали всей его фигуре особою окраску. «Полудержавный властелин», по выражению Пушкина, «дитя сердца» Петра, как называл его последний в своих письмах к нему, был страшным взяточником и казнокрадом и, несмотря на награды, в изобилии сыпавшиеся на него, увеличивал свое состояние всякими недозволенными средствами. Не довольствуясь взятками с просителей, он грабил за границей имения польской шляхты, закрепощал себе малороссийских казаков, отнимал земли у смежных с его имениями помещиков, наконец, обкрадывал казну на всевозможных подрядах. В 1711 г. Петр впервые узнал о подобных злоупотреблениях М., а три года спустя назначена была, по доносам Курбатова (см.), особая следственная комиссия. С той поры и до конца царствования Петра I М. почти не выходил из-под суда. Многочисленные следственные комиссии раскрывали грандиозные его злоупотребления, но их разоблачения только поколебали доверие и расположение Петра к М., не лишив последнего всецело влияния и власти. Помимо сохранявшейся еще у Петра привязанности к любимцу, помимо заступничества за него Екатерины, через него познакомившейся с Петром и питавшей теплое чувство к первому виновнику своего возвышения, здесь могли действовать и другие соображения: в лице М. Петр дорожил одним из наиболее даровитых и преданных ему сотрудников. Как преданность царю, так и личные интересы М., тесно связанные с реформами, делали его врагом партии приверженцев старины. В такой роли выступил он, между прочим, и при столкновении Петра с сыном. Многие из современников, вряд ли, впрочем, основательно, считали даже М. главным виновником гибели Алексея Петровича. Как бы то ни было, злоупотребления М. благополучно сходили ему с рук; отделываясь при их раскрытии денежными штрафами, он успешно топил своих врагов, в числе которых бывали порой и очень сильные люди, как, например, Шафиров. При учреждении коллегий М. был назначен в 1719 г. президентом военной коллегии. Лишь к концу царствования Петра, после того как известная Монсова история подорвала доверие царя к Екатерине, М., вновь уличенный в злоупотреблениях, подвергся серьезной опасности, но вскоре за тем последовавшая смерть Петра открыла ему дорогу к еще большей власти. Главный виновник возведения на престол Екатерины I (см.), он сделался при этой слабой и неспособной государыне истинным правителем государства. Верховный совет, учрежденный отчасти вследствие желания других вельмож положить предел самовластию М., вскоре сделался простым орудием в его руках. Чтобы упрочить свое положение, он попытался добиться с помощью русских штыков избрания на вакантный тогда престол курляндского герцогства, но попытка эта не увенчалась успехом. Тогда М. принял другие меры к обеспечению себя на случай смерти Екатерины. Не рассчитывая на возможность устранить от престола сына Алексея Петровича, в пользу дочерей Петра и Екатерины, он заблаговременно перешел на сторону этого кандидата; по просьбе М., Екатерина дала свое согласие на брак малолетнего Петра Алексеевича с дочерью М. Найденное после смерти Екатерины завещание (впоследствии оказавшееся подложным) объявляло наследником престола 12-летнего Петра и учреждало до его совершеннолетия регентство из обеих цесаревен, герцога голштинского и верховного тайного совета. Но герцог, по настоянию М., уехал в Голштинию вместе с Анной Петровной; действительным правителем государства остался М., обручивший императора со своей дочерью Марией и получивший звание генералиссимуса. Самовластие М. разгулялось теперь на просторе, обращаясь порой на самого императора; это его и погубило. Пытаясь примириться со старыми родами, он приблизил к Петру II Долгоруких, которые воспользовались этим, чтобы восстановить императора против М. 8 сентября 1727 г. М. был арестован и на другой день последовал указ о ссылке его в Раненбург. Вслед за тем все его громадные богатства были конфискованы, а после того как в Москве найдено было подметное письмо в пользу М., он с женой, сыном и дочерьми был сослан в Березов, где и умер 12 ноября 1729 г.

Литература. Есипов, «Жизнеописание А. Д. М.» («Русский Архив», 1875); его же, «Ссылка М. в Березов» («Отечественные Записки», 1860, №8 и 1861, №№1 и 3); Костомаров, «История России в жизнеописаниях ее деятелей» (т. II); Щебальский, «Князь М. и граф Мориц Саксонский» («Русский Вестник», 1860, №№1 и 2); Карнович, «Вмешательство русской политики в избрание Морица Саксонского герцогом курляндским» («Древняя и Новая Россия», 1875, №№9 и 10); Порозовская, «А. Д. М.» (СПб., 1895; в биографической библиотеке Павленкова); Лазаревский, «Описание старой Малороссии» (т. I). В. М-н.

Меншиковы — княжеский род, происходящий от Александра Даниловича М. (см. соотв. статью). Его сын, князь Александр Александрович (1714—1764), имевший на 14-м году жизни звание обер-камергера, был разжалован и сослан вместе с отцом; возвращен в 1731 г., был генерал-аншефом. Сын его, князь Сергей Александрович (1746—1815), был сенатором; о внуке его, князе Александре Сергеевиче — см. соотв. статью. Со смертью сына последнего, генерал-адъютанта князя Владимира Александровича, пресекся род князей М. Их майорат, фамилия и титул переходят в род Корейш. Род князей М. внесен в V часть родословной книги С.-Петербургской губернии (Гербовник, I, 15).

B. P. (Энциклопедический словарь Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона)

Меншиков, Александр Данилович, светлейший князь, фаворит Петра Великого. Родился в 1670 или в 1673 году (последнее ближе к истине), умер в 1729 году. Начинает собой ряд русских «случайных людей» XVIII века. Царский денщик, по общему убеждению чрезвычайно близкий к своему барину, Меншиков всем был обязан этой близости. Происхождения он был самого простого: по словам хорошо его знавшего и им покровительствуемого князя Куракина, «ниже шляхетства». По другим данным, отец Меншикова был придворный конюх, а сам он в детстве продавал пироги на улицах, что вполне вяжется одно с другим, так как мелкие служилые люди и их семьи все занимались в то время каким-нибудь ремеслом. С Петром свел его Лефорт (см.), и скоро он уж был «вознесен до верха всем завидного могущества», занимая «первое место среди москвитян по привязанности к нему царя» (дневник Корба). Современники не находили в «Алексашке» других достоинств, кроме большой сметливости и изворотливости. По словам того же князя Куракина, Меншиков еле умел подписать свою фамилию и ума был «гораздо среднего», — что не мешало ему быть «таким сильным фаворитом, что разве в римских гисториях находят». Петра в особенности возмущало, что его любимец страшно нечист на руку и грабит все, что ни попадется. Он неоднократно «учил» его за это дубиной, приговаривая: «Теперь в последний раз дубина! Ей Александр, берегись!» и налагал на него громадные денежные штрафы. Но Меншиков умел стать необходимым своему барину, и тот до конца жизни не умел без него обойтись. Когда их личная близость стала уже недостаточной связью, он старался влиять на Петра через женщин. Сначала он носился с проектом ни более ни менее, как выдать за Петра свою родную сестру; позже через Меншикова Петр познакомился с Екатериной (см.), которая всю жизнь считала Меншикова своим благодетелем и долго относилась к нему почтительно (уже будучи женой Петра, она писала Меншикову: «Милостивый наш государь батюшка, князь Александр Данилович»). По смерти Петра Екатерина вступила на престол при ближайшем участии Меншикова, и последний сделался фактическим правителем России. Тут он обнаружил полное отсутствие каких-либо политических дарований. Своим могуществом он воспользовался только для того, чтобы удовлетворять свое тщеславие и жадность, стремясь к почетным званиям и накопляя деньги. Он произвел себя в генералиссимусы, хотя вовсе не был ни первым из русских генералов, ни вообще выдающимся полководцем; хлопотал об избрании его герцогом курляндским (титул светлейшего князя «Ижорского» он получил еще при Петре, с некоторыми «владетельными» правами, так что имел свои крепости с артиллерией и свое войско, то и другое, впрочем, в миниатюрных размерах); наконец, осуществил свою давнюю мечту породниться с царским домом, обручив свою дочь с наследником Екатерины I, маленьким Петром II (см.). Он стал писать о себе «мы» и внизу своих приказов — «дан», как на высочайших указах. В то же время он торговал русскими дипломатическими секретами, получая за это от шведского, например, правительства крупные суммы. Но он не сумел помешать образованию Верховного Тайного Совета (см.), ограничивавшего, фактически, его власть, и где большинство составили его аристократические конкуренты с князем Дм. Мих. Голицыным (см.) во главе. Он не сумел даже заручиться прочным расположением гвардии, важнейшего тогда фактора придворной, если не государственной, жизни. В результате, противникам его удалось с поразительной легкостью превратить его из могущественнейшего лица в государстве в политического ссыльного. Арестованный 8 сентября 1727 года по приказу (номинально) Петра II, он был сослан со всей семьей в Березов, где через два года и умер. В несчастье он обнаружил больше достоинства, чем в дни своего фавора. Ничтожный, как государственный человек, Меншиков был рачительным и предприимчивым хозяином (качество, в свое время использованное Петром, который сделал его начальником «Ижорской» канцелярии, специально ведавшей вновь изобретенные налоги). Он в обширных размерах занимался торговлей, имел фабрики и составил себе крупнейшее в тогдашней России состояние (до 150 тысяч рублей дохода — более миллиона на теперешние деньги). После его опалы все это было конфисковано.

См. о нем «Архив князя Куракина», т. I; «Протоколы, журналы etc. Верховного Тайного Совета» (Сборник Русского Исторического Общества, тт. 55, 56, 69 и 79); Есипов, «Жизнеописание А. Д. Меншикова» («Русский Архив», 1875 г.). Переписку Меншикова с Петром см. в «Письмах и бумагах Петра Великого», т. I — VІ и в Сборнике Исторического Общества, т. XI.

Меншикова, Мария Александровна, княжна, дочь Александра Даниловича Меншикова (см.), родилась в 1711 году и получила редкое по тому времени образование. Она была сначала невестой польского магната Петра Сапеги, но честолюбивый отец, бывший тогда на верху своего могущества, задумал выдать ее замуж за наследника престола, Петра II Алексеевича; план отца, благодаря благосклонному отношению императрицы Екатерины I, удался, и в 1727 году Мария Меншикова была обручена с Петром II. Но в том же году Меншикова постигла царская опала, и вся семья была отправлена в ссылку, в том числе и Мария Меншикова, которая умерла в Березове в 1729 году. Впоследствии было расследовано, что в 1728 году в Березов под чужим именем приехал молодой князь Федор Долгорукий, давно любивший Марию Меншикову, и здесь с ней тайно повенчался. (Энциклопедический словарь Гранат)

Меншиков Александр Данилович (6 (16).11. 1673, Москва, — 12 (23).11. 1729, Берёзов, ныне Берёзово Тюменской обл.), русский гос. и воен. деятель, граф (1702), светлейший князь (1707), генералиссимус (1727). Сын придворного конюха. С 1686 денщик Петра 1. Преданность и усердие, незаурядные военные и административные способности выдвинули М. в число самых близких сподвижников Петра I. M. сопровождал его в поездках по России и за границей: в Азовских походах 1695—96, в Великом посольстве 1697—98. В 1703 назначен губернатором Ингерманландии (позднее-Санкт-Петерб. губернии), руководил строительством Санкт-Петербурга, Кронштадта, корабельных верфей на pp. Нева и Свирь. Во время Северной войны 1700—21 М. командовал крупными силами пехоты и конницы, отличался в осаде и при штурмах крепостей, проявляя бесстрашие и хладнокровие. Одержал ряд побед над шведами: 18 октября 1706 при Калише, 2 ноября 1708 под Батурином, 7 мая 1709 под Опошней. В Полтавском сражении 1709 (27 июня) М., командуя левым флангом, разбил корпус генерала Росса, что предрешило победу русских войск. 30 июня 1709 принудил отступавших шведов к капитуляции. В 1709—13 командовал рус. войсками в Польше, Курляндии, Померании и Гольштейне. С 1714 управлял отвоёванными у шведов землями, вошедшими в состав Рус. гос-ва (Прибалтика, Ижорская земля), ведал сбором гос. доходов. Во время отъездов Петра I возглавлял управление страной. В 1718—24 и 1726—1727 президент Военной коллегии. М. отличался непомерным корыстолюбием и тщеславием. После смерти Петра I, опираясь на гвардию, 28 янв. 1725 возвёл на престол Екатерину I и стал фактич. правителем России. 25 мая 1727 обручил свою дочь Марию с внуком Петра I -Петром П. Однако враждебные М. представители старой аристократии — князья Голицыны и Долгорукие сумели повлиять на Петра II таким образом, что 8 сент. 1727 М. был обвинён в гос. измене и хищении казны и вместе с семьёй сослан в Берёзов. Было конфисковано всё его имущество: 90 тыс. крепостных, 6 городов, имения в России, Польше, Пруссии и Австрии, 5 млн. руб. золотом наличными и 9 млн. в англ, и голл. банках и т. п. (Большая Советская Энциклопедия)

«Словарь достопамятных людей Русской Земли» 1836 сведений о Меншикове не дает.

Описания деятельности Меншикова историки в основном берут у К. Валишевского:

«Александр Данилович Меншиков олицетворял тип совершенно другого характера. Он открывает собою в России целый ряд выскочек — созданий царского каприза. Предание рассказывает, что в молодости Меншиков был мальчишкой-пирожником. Княжеская грамота Меншикова ведет его происхождение от старинного литовского рода. В крайнем случае можно согласовать обе версии. Сын мелкопоместного дворянчика из-под Смоленска мог продавать пирожки на улицах Москвы; ведь торговал же ими кавалер ордена Св. Людовика в Версале во времена Стерна. Во всяком случае, его отец не пошел дальше чина капрала Преображенского полка, куда он сам поступил сержантом около 1698 года. Может быть в то время он совмещал эту должность с торговлей пирожками. Даже во вновь образованных полках, основанных Петром, долго держался весьма любопытный дух промышленности, благодаря традициям, завещанным стрельцами. Но уже тогда юноша пользовался большой благосклонностью царя, называвшего его уменьшительным именем «Алексашка» и осыпавшего всенародно проявлениями почти страстной нежности. Известна роль, какую некоторые свидетельства, — положим, спорные, — приписывают Меншикову во время взрыва гнева на генерала Шеина, когда Петра надо было заставить опомниться. Происхождение фавора Меншикова относится по другим рассказам к иному вмешательству, благотворному и важному, в судьбе государя. Отправляясь на обед к одному боярину, Петр встретил пирожника, его физиономия ему понравилась, и он взял его с собой. За столом он должен был стоять позади его стула. Только что царь протянул руку, чтобы взять себе какое-то кушанье с блюда, пирожник сделал быстрое движение, сказал что-то на ухо царю и остановил его. За несколько часов перед тем пирожник проник в кухню боярина и успел подметить там приготовленную отраву. Отвергнутое царем блюдо было отдано, по его приказанию, собаке, и на ней доказана несомненность покушения. Боярин и его сообщники были арестованы, а Алексашка таким образом начал свою необыкновенную карьеру.

Он родился в 1673 году и был на год моложе Петра. Высокого роста и хорошо сложенный, с приятным лицом, он отличался от царя и от окружающей его среды большою чистоплотностью и даже особенною, свойственною ему одному, элегантностью. Роль представителя, которая ему впоследствии выпала на долю, зависела в некоторой степени от этой особенности. Между тем он не получил никакого образования. Он и впоследствии не выучился грамоте и был лишь в состоянии подписать свое имя. Если верить Екатерине II, имевшей возможность быть вполне осведомленной на этот счет, Меншиков точно так же, будто бы, не достиг и того, чтобы иметь «ясное представление о чем бы то ни было».

Но, по примеру Петра, хотя далеко уступая ему в этом отношении, он приобрел краткие познания обо всем, в том числе и о великосветских приемах и манерах, во всем подражая монарху и делаясь как бы отражением его. Он сопровождал царя под стенами Азова и жил с ним в одной палатке; он следовал за ним всюду и заграницею и брал с ним вместе уроки; он участвовал также в подавлении бунта стрельцов и хвалился, говорят, тем, что собственноручно срубил двадцать непокорных голов. Предоставив самому Петру сбрить себе бороду, он сделался его придворным брадобреем и, избавив всех членов московской ратуши от излишнего украшения, приводил их бритыми к царю, символически изображая, таким образом, свою будущую деятельность в великом царствовании. С 1700 года он, по-видимому, исполнял при царе обязанности мажордома и занимал в сердце его совсем особое место. Петр называл его в письме «mem Herzenskind (дитя сердца моего), mein bester Firnt (лучший друг мой), или даже mein Bruder (брат мой), — имена, которые он никогда не давал никому другому. Ответы фаворита в таком же фамильярном тоне, и замечательно то, что он не прибавляет к подписи никат ких выражений почтительности, тогда как сам Шереметьев подписывается «Наиподданнейший раб твой».

Однако фаворит имел двух любовниц-сестер Арсеньсвых, Дарию и Варвару, фрейлин царевны Наталии любимой сестры государя, которым он писал обеим зараз: они не ревновали его одна к другой. Наконец, он женился на старшей, к которой у Петра, по-видимому, были личные отношения загадочного свойства. Женившись на Дарье Меншиков, по-видимому, повиновался воле своего августейшего друга, которым руководили как бы загадочные, необычайные угрызения совести.

По общему мнению, современников, эта связь между ними не была простой дружбой, и сам Петр выказывал странное равнодушие к подобного рода обвинениям. В 1702 году один капитан Преображенского полка, уличенный в слишком смелых речах на эту скабрезную тему, был только выслан в отдаленный гарнизон, и подобные факты повторялись несколько раз.

В 1703 году оба друга в один и тот же день получили орден Св. Андрея, «хотя и недостойны этого», как утверждал Петр в письме к Апраксину. После этого начинается вся феерия Алексашкина возвышения. В 1706 году он получает титул князя Св. Империи, на следующий год, одержав победу над шведским генералом Мардефельдом (при Калише, 18 октября 1706 г.), он становится владетельным русским князем с титулом Ижорского герцога всей Ингерманландии как наследственного владения; он делается также графом в Дубровне, Горках и Потчепе, наследственным владетелем Ораниенбаума и Батурина, генералиссимусом, членом высшего совета, маршалом империи, председателем военной школы, адмиралом «красного флага». Петербургский генерал-губернатор, подполковник Преображенского полка, подполковник трех отрядов лейб-гвардии, капитан роты бомбардиров, кавалер ордена Св. Андрея, Св. Александра, Слона, Белого и Черного Орла… Этого недостаточно. В 1711 году он пытается выкупить у вдовствующей герцогини Курляндской титул ее и герцогство; через год считает себя близким к достижению этой цели и заставляет уже присягать себе чиновников страны. Принужденный отложить до более благоприятного времени окончательное вступление во владение, которое оскорбляет Польшу, он от него не отказывается и вымещает неудачу на польских панах, вынуждая их уступать ему обширные владения за ничтожную цену. Таким образом, он прибавляет к своему блеску огромное богатство. В Украине он покупает у Мазепы весь Почепский уезд и захватывает земли, принадлежащие казацким офицерам. Водруженный его армией столб в какой-либо деревне означает его право на владение ею; в случае сопротивления он прибегает к виселице. Он прибегает и к спекуляциям, которые, будучи основан на его могуществе почти абсолютном, могли быть только прибыльными. Вместе с Толстым и евреем Шафировым, он создает фабрики, которым дает произвольные привилегии. Его могущество ограничивалось только периодическими раскаяниями монарха, сопровождавшимися репрессивными мерами против совершенных им злоупотреблений; а если бы не это, то диктатура, которой он пользовался, предоставила бы ему более полную свободу действий, чем самому Петру, потому что он не ограничивал ее никакими соображениями высшего порядка. Сверх того, если верить императорскому резиденту Плейеру, он доходил до того, что отменял приказания царя; при нем же грубо обращался с царевичем, хватал его за волосы и кидал об пол; цесаревны били ему челом.

Каковы же были достоинства этого человека и какими мерами он достиг всех этих преимуществ?

С точки зрения военных доблестей, нечего ожидать от него ни познаний, ни даже храбрости. «Ни опыты, ни знания, ни храбрости», говорил о нем Витворт. Но он обладал стойкостью при неудачах, стремительностью во время успеха и большой постоянной энергией. «Он деятельный, предприимчивый», отзывался о нем Кампредон, прибавляя: «но скрытен, склонен ко лжи, за деньги готов на все». Странная смесь серьезного ума и ребячества, проявлявшаяся в действиях и манере держать себя у Петра, проявлялась одинаково и у его alter ego (двойника) в чертах почти таких же ярких. В августе 1708 года при переходе через Березину и накануне встречи, которой искали шведы и которой Меншиков старался избежать, мы застаем его занятым новой ливреею для немецкого лакея, которую он посылает жене. Можно подумать, что он придавал огромное значение этому занятию. Пока он размерял галуны и чертил полы, Карл XII маневрировал так, чтобы сделать сражение неизбежным. Между тем исход битвы не оказался таким гибельным для русского войска, как этого можно было ожидать, Русские выдержали столкновение со стойкостью, которая служила предзнаменованием будущих побед, Фаворит вновь овладел собою. Впоследствии Потемкин будет этой же школы.

В Полтаве целые сутки были потеряны Меншиковым перед преследованием, которое, последуй оно тот же час за поражением шведов, неминуемо отдало бы в руки русских Карла с остатками побежденной армии. Когда ему удалось нагнать Левенгаупта на берегу Днепра, король уже успел перейти на другой берег, и фаворит, имея с собой только большой отряд кавалеристов, оказался в довольно затруднительном положении. Только счастливая звезда его и дерзость помогли ему выпутаться из беды: он сделал вид, что вслед за ним идет вся победоносная армия; в рядах побежденных произошло смятение, они поддались обману, и Лёвенгаупт пошел на капитуляцию.

Административные способности Меншикова служили ему главным образом для того, чтобы разбогатеть. Он почти все время нагло, безнаказанно воровал. Правда, в 1714 году чрезмерные его грабежи повлекли за собою расследование дела, которое длилось бесконечно. Но фаворит был изворотлив; он предъявлял старые счета, по которым в свою очередь являлся кредитором казны на суммы, гораздо большие, чем те, которых от него требовали, а когда через четыре года новый донос застал его врасплох, он обратился к Петру приблизительно со следующими разъяснениями: «Разведчики и доносчики сами не знают, что говорят и что делают. Они запутались в мелочах. Если они, хотят называть воровством присвоение тех сумм, которыми я мог располагать по своему усмотрению, они очень ошибаются в количестве. Да, присвоил себе те сто тысяч, о которых говорит Негановский; да и мало ли, что я еще брал себе! Я даже и счесть не в состоянии. После Полтавской битвы я нашел в шведском лагере значительные суммы и выделил себе из них двадцать тысяч червонных с лишним, и. ваш управитель, Курбатов, честный человек, в несколько приемов доставил мне другие суммы из вашей кассы, монетами и слитками; в Любеке я велел выдать мне пять тысяч дукатов; в Гамбурге вдвое больше; в Мекленбурге и в Германских владениях, в Швеции двенадцать тысяч талеров, в Данциге двадцать тысяч. Всего не вспомнишь! Я по-своему воспользовался данною мне властью. Я в крупном виде действовал так, как другие в мелочах. Если я был неправ, надо было давно остановить меня»… Петр был обезоружен. Он чувствовал себя соумышленником. Он еще раз закрыл глаза на все. Но доносы преумножались. Кредит в 21 000 рублей, ассигнованный в 1706 году на ремонт войсковых лошадей, вдруг исчез. Вор был все тот же самый. Дело на этот раз подлежало военному суду; тот осудил виновного на лишение прав и состояния. Петр помиловал его. Следствие продолжалось; оно влекло за собою другие расследования; присоединилось обвинение нарушений прав в Польше, в Померании, в Петербургской губернии. Всюду царский диктатор налагал свою руку; не было ни одной губернии, ни одного административного округа, которое миновало бы его рук. Царю это начинало надоедать. Ненасытная алчность его друга угрожала создать монарху дипломатические недоразумения. Голландский посол обвинял ревельского губернатора Зотова в вымогательствеу голландских купцов денег, которые он делил с Меншиковым. Расположение монарха к фавориту с каждым годом охлаждалось; отношения их становились мало-помалу отдаленнее. Наконец дошло до того, что Петр однажды так рассердился, что пригрозил неисправимому грабителю вернуть его к прежней должности. В тот же вечер царь увидел его в поварской одежде с лотком на голове, выкликающего: «Пироги горячие»! Царь рассмеялся. У этого мошенника была не одна зацепка. Он имел всегда верную, неизменную поддержку в Екатерине. Она была когда-то его любовницей и не забывала этого. Он пользовался также страстною любовью Петра к сыну от второй жены, маленькому Петру Петровичу, чтобы расположить к себе царя; в отсутствие Петра он часто писал ему, сообщая ему все новости о его «бесценном сокровище», рассказывая, как тот играет в солдаты, изображая его лепет, восхищаясь его проказами. Но главное, он всегда оставался человеком, на которого можно было положиться во всем, кроме честности, на которого всегда можно было рассчитывать, что он сумеет помочь царю, заменить его, благодаря своей энергии, решимости, предприимчивости, находчивости, которые никогда его не покидали. Посланный в Финляндию с отрядом войска, Апраксин рисковал умереть с голоду. Петр был в отлучке. Совет, созванный на помощь, ничего не решил; купцы отказывались выдавать что бы то ни было в кредит; казна была опустошена. Ментиков сделал распоряжение выломать двери магазинов, забрал все, что ему нужно из провианта, и отослал в Або. Поднялся крик о насилии; сенаторы, заинтересованные в продаже ржи, сделали вид, что хотят арестовать фаворита. Но он выдержал бурю и, по возвращении царя, на этот раз без труда оправдался. Его решительная мера спасла финляндскую армию.

В его пользу говорило и то, что те, которые уличали его, сами не стояли на должной высоте. Один из них, Курбатов, сам должен был сознаться в покраже в 1721 году и присужден был к уплате штрафа.

Гаким образом, Меншиков отстаивал себя до конца, все более и более подвергаясь нападениям, но все же держался. В 1723 году Екатерина в двадцатый раз пыталась защитить своего протеже, но Петр резко оборвал ее: «Меншиков на свет явился таким же, каким живет век свой: в беззаконии зачат, в гресех родила мать его и в плутовстве скончает живот свой, и если не исправится, то быть ему без головы»! Прежняя привязанность отжила. Даже остроумие Данилыча, которое столько раз, рассмешив царя, вызывало его снисходительность, перестало его выручать. Войдя однажды в дом счастливого выскочки, так любившего пышность, Петр к изумлению своему увидал голые стены, без мебели. Что за разорение?

— Пришлось продать обои и мебель, чтобы выплачивать наложенный на меня штраф.

— Так сейчас же выкупи все, что продал, а не то я увеличу вдвое штраф.

Очарование разрушено. Меншиков лишился председательства в военной школе; у него отняли 15 000 душ, украденных из бывших владений Мазепы. Смерть Петра застала его наполовину разжалованным. Но при вступлении на престол Екатерины ему все было возвращено с лихвою: он сделался еще могущественнее и уже видел дочь вступающею на престол. Но накануне этого высшего торжества все рушилось, и он дожил век в изгнании, с несколькими копейками в день на пропитание». (К. Валишевский. Петр Великий).

Утверждают, что множество документов о жизни Александра Меншикова до сих пор остается неизученными.

Род Меншикова

1. Происхождение

При возвышении Меншикова в высшем обществе было объявлено, что он происходил из литовских дворян. Современники никогда и не считали, что он незнатного происхождения. У генеалогов, во всех родословных книгах, в 1850-е Меньшиков писался первым князем (Reichsfürst), и лишь после бегства князя Долгорукого в Англию просто Александр Данилович.

Почему-то именно с Крымской войны появились совершенно бредовые попытки приписывать режиму Петра I стремление к народовластию, демократии и выдвижению лиц «подлого сословия» по карьерной лестнице. Особенно понравилась легенда о рабоче-крестьянском происхождении в советское время.

«Вопрос о роде Меншикова может иметь значение для серьезного историка лишь в том отношении, когда происхождение его из народа может служить подкреплением того замечательного явления, что Петр Великий, заимствуя, между прочим, у европейских народов немало феодального хлама, никогда не имевшего значения в России, в то же время в своем характере и направлении имел много демократического: для него не существовало сословных предрассудков, и он выбирал в приближенные и возвышал людей всех сословий, кто ему только казался способным исполнять его замыслы. Обстоятельство, был ли Меншиков дворянином, и доказательства тому важны только для тех, кто не понимает историю иначе, как сборником дипломов и официальных грамот». (Пекарский П. П.)

Утверждение, поддержанное советскими и последующими историками, не содержит ничего общего с юридической практикой того времени. Единственное указание на приход простолюдинов имеется в указе о бомбардирской роте. Однако «артиллерия — бог войны», принимать в нее могли исключительно грамотных людей. Надо учитывать, что речь идет о царской артиллерии, просто с улицы в такие части не берут.

«1701. №1875. Октября 31. Именный, объяв­ленный Боярином Стръшневым. О приеме всякаго звания людей по желанию в бомбандирскую роту Преображенскаго полка.

Великий Государь указал: изо всяких чинов людей, кто похочет писаться в Его Великаго Государя службу, в Преображенской полк в бомбандирскую роту в солдаты: и они б, всяких чинов люди, для записки приходили в Розряд, а в Розряде тех людей записывать Дьяку Федору Евимьеву».

Отметим, что имеется указание 1911 года, что в 1859 году власти Российской империи в срочном порядке уничтожили военно-исторические архивы, а затем повторили операцию в 1886 году.

«Меншиков. Характер сего князя описать кратко: что был гораздо сред­него, и человек не ученой, ниже писать что мог, кроме свое имя токмо выучил подписывать, понеже был из породы самой низкой, ниже шляхетства. Магнифиценция жития его описана будет ниже, и все его авантажы и при полки счастливые и не счастливые». (Б. И. Куракин)

«Но свидетельство Александра Гордона, что отец Меншикова служил в гвардии подтверждается жалованною грамматою на сан светлейшего князя Ижерскаго 1 июня. Еще, прежде этой грамматы, года за два, барон Гюйсен, опровергая лживые показания Нейбаура, выгнаного из Русской службы и напечатавшего в 1704 году желч­ный пасквиль на Русский двор, между прочим, на Меншикова, говорил: «Господин губернатор князь Меншиков происходит из благородной фамилии, хорошо известной в Литве. Отец его был обер-офицером в Семеновском полку и у него много родственников, владеющих поместьями близ Минска».

Если нет других свидетельств происхождения Меншкова от благородной фамилии литовской, по крайней мере, несомненно, что отец его служил в царской гвардии, все равно в Преображенском или Семеновском полку, капралом или обер-офицером: главное то, что вопреки Нартову, он не мог быть уличным пирожником». (Н. Устрялов. Т. 4. Ч. 1)

В дипломе от 1 июля 1707 года следует, что он происходит из знатной литовской шляхецкой фамилии. В Литве княжеский титул, как и в России, означал происхождение из правящей династии.

Меншиков был «пожалован, почтён и имянован титулом Римского и Российского государства князя, с приложением светлейшего». «Светлейший» по традиции давался высшим придворным чинам и высшему дворянству в землях Священной Римской империи. В Венгрии магнаты являлись носителями баронских, графских и герцогских титулов. В законодательных источниках они названы «barones», «domini», «magnates», а в частном обращении и официальных документах титуловались «illustris» или «illu- strissimus» (светлейшие). Они составляли узкий слой (70 семей). Верхние ступени сословной иерархии вместе с магнатами занимало высшее духовенство.

В Германии сложилось трехчленное деление немецкого дворянства: 1) князья, 2) титулованную знать 3) низшее дворянство, которое называли рыцарями. Это понятие было равнозначно термину Adel (дворянство).

Князья (principes, Fürsten), самая могущественная группа среди дворян. Князья держали лены непосредственно от императора, считались первыми после императора в империи (die Ersten am Reiche). Поэтому полный их титул — имперские князья (Reichsfürsten). Достоинство имперских князей имели герцоги, маркграфы, ландграфы, некоторые графы, архиепископы, епископы, имперские аббаты. Сословие имперских князей было закрытым для достижения его извне; правом произведения в имперские князья обладал лишь император с согласия членов сословия. Титул имперского князя передавался по наследству.

За князьями следовала сословная группа высшего дворянства, включавшая в себя графов и так называемых Freihe Herren (liberi barones). Последних часто называют баронами. Немецкое общество не отличалось социальной мобильностью. В отличие от других стран Европы, и, прежде всего Англии, практически непреодолимая граница существовала в Германии между дворянством и крестьянством. Возвышение крестьянина до дворянина могло происходить здесь в редчайших случаях. (Европейское дворянство XVI — XVII вв.)

Т. А. Лаптева пишет, что «согласно официальной генеалогии отец Меншикова, польский дворянин Даниэль Менжик, попал в плен в 1664 г. В России он женился на Анне Игнатьевне, дочери «тверского именитого гостя». Во время осады Азова в 1695 г. Д. Меншиков был убит, у него осталось четверо детей. В детстве и юности Александр Меншиков жил в крайней нужде и бедности.

В фонде Печатного приказа Российского государственного архива древних актов (РГАДА) были обнаружены два документа, касающиеся имущественного и социального положения А. Д. Меншикова в 1695 г. В них он назван сержантом Семеновского полка — то есть имел дворянский чин…

Данная на лавки И. А. Железникова в Железном и Сырейном рядах — подтверждает сведения официальной родословной о связях Меншикова с купечеством и гостиной сотней. Можно предположить, что И. А. Железников состоял в родстве с Меншиковым. В грамотах Печатного приказа имеются упоминания о костромичах гостиной сотни Иване и Василии Железных (Железниковых) в 1656—1668 г., их заемных кабалах и беглых людях. К 1686 г. относится грамота о беспошлинной доставке в Москву из Новгорода приобретенного им рейнского вина. Между тем, сведения о матери Меншикова, как дочери именно тверского гостя, могут быть неточными. В латинском тексте официальной родословной речь идет о пленении Д. Меншикова в 1664 г. и отправке его в «Тверское княжество», в то время как при упоминании о его браке в 1666 г. говорится лишь о дочери «именитого купца… Игнатьевне». Имя «Игнатий» носил Игнатий Романов, сын Могутов. Он родом был из Костромы, чин гостя получил в 1678 г. Можно лишь предполагать, что мать Меншикова, Анна Игнатьевна, была дочерью гостя И. Р. Могутова…

Отказная грамота на поместье Ю. Безобразова в Вяземском уезде датируется 1695 г. Ее содержание подтверждает дворянский статус Меншикова. Документ позволяет предположить, что сведения о смерти отца Меншикова в 1695 г. могут быть достоверными. Ю. Безобразов мог быть связан с Меншиковым родственными узами. Были ли у Меншикова другие земельные владения в это время неясно. В документах Печатного приказа имеются записи грамот на поместья и вотчины суздальцев Никиты, Григория, Ивана и Родиона Меншиковых в Суздальском и Шуйском уездах. В 1682 г. Никита Иванов сын Меншиков получил жалованную грамоту на вотчину за «службу 162-го году» (1653 г.) из его поместья в Суздальском уезде, в Матницком и Опольском станах в общей сложности на 92 четверти. Имелись ли у суздальцев родственные связи с Александром Даниловичем неясно». (Т. А. Лаптева)

Написавший Российскую родословную книгу князь П. В. Долгоруков, признавал Меньшикова знатной особой и отказывал в высокородии некоторым из самых приближенных к Романовым дворянских родов (включая Воронцовых и Нарышкиных). Вообще состоял на дурном счету у правительства, в связи с этим первый том «Родословной книги» проходил тщательную проверку в III отделении. После Крымской войны князь П. В. Долгоруков, который жил в Париже, куда успел вывезти свой архив, был лишён российского подданства (1861).

«Российская родословная книга» представляет собой переработку материалов «Российского родословного сборника», изданного Долгоруковым в начале 1840-х годов на основе неопубликованных бумаг П. Ф. Карабанова и М. Г. Спиридонова которые в течение 30 лет делали выписки из архивных документов, впоследствии погибших при московском пожаре 1812 года.

В первой половине 18 века шляхта боролась за чистоту своих рядов. В дело включились сеймики. Характерно в этом отношении решение Добжинского сеймика 1710 г.: «…таким образом, послы не должны позволить допущения к шляхетству никого из числа плебеев, каким бы заслуженным он ни был». При этом Литовский сейм признал Меншикова родовитым князем.

В 1706 году Меншиков считался графом в Дубровне, Горках и Потчепе.

1707 г. января 17-го. Жолква. «Von Gottes Gnaden Wir, Alexander Menschikoff, des heiligen romichen Reichee Fuirst, Ihro grosszarischen Majestat bestellter General-Gouverneur von Ingermand- und Oest-land General von der Cavallerie, Oberster von der Garde und anderen 5 Regimentern, Ritter des St. Andreas und des weissen Adlers, wie auch oberster Hofmeister bei Ihro zarischen Majestat Kronprincen etc.

Мы, Божиею милостию, Александр Меншиков, Князь священной римской Империи, его царскаго Величества Генерал-Правитель Ингермандии и Эстляндии, генерал от кавалерии, полковник гвардии и 5-ти других полков, кавалер ордена св. Андрея и Белаго Орла, a также обер-гофмейстер двора его царскаго высочества наследника цесаревича и проч. и проч». (Ф. А. Куракин. Кн. 4)

04.02.1710. «И будто есть вид, чтоб быть королем польским князю Меншикову». (Ф. А. Куракин. Кн. 2)

Петр в обращениях к Меншикову именовал его, как и суверенных правителей, братом.

Александру Даниловичу Меншикову, 16 июля 1706. Min Bruder.

Из Парадеза или Санктпетербурха, в 11 день сентября 1706. Min Bruder. (Н. Г. Устрялов Т.4. Ч. 2)

Государственным графом называли Меншикова в 1704 году Крейс, Любс, Лигниц, Ариштедт, вообще иностранцы; из своих, даже Курбатов, не говоря уже о Головине и Шереметьеве; никогда его так не величали. Шафиров, 7 августа 1705 писал: «Государь мой милостивый Александр Данилович».

Огильви А. Д. Меншикову, 1 ноября 1704 года. «Высокоблагородный господине, государственный граф, высокопочтенный господине сын». (Н. Г. Устрялов Т.4. Ч. 2)

Для иностранцев граф римской империи или Речи Посполитой, был графом, соответственно и официальное обращение. Для российских чинов отсутствие русского титула означало иное официальное обращение.

«Серьезные» историки пишут, что: «Александр Меншиков родился 16 ноября 1673 года в семье московского простолюдина (по некоторым сведениям выходца из Литвы) Данилы Меншикова, занимавшего какую-то незначительную должность в конюшенном ведомстве. Воспитывался юный Алексашка на московских улицах, образование он получил в лучшем случае отрывочное. В 13 лет уже самостоятельно кормился, продавая пироги». Отец Меньшикова считается также Кремлевским кузнецом и конюшим.

Говорили, что Лефорт, отметив остроумие мальчика (продавца пирожков), взял Меншикова в услужение.

Легенда о продавце пирожков могла быть пущена в оборот противниками князя, чтобы принизить его, на это указывал ещё А. С. Пушкин: «Меншиков происходил от дворян белорусских. Он отыскивал около Орши своё родовое имение. Никогда не был он лакеем и не продавал подовых пирогов. Это шутка бояр, принятая историками за истину…

1697 год. Назначено было Петром посольство в Европу. Главной особою был генерал-адмирал Франц Яковлевич Лефорт, тайный советник Федор Алексеевич Головин и статский секретарь (думный дьяк) Прокофий Богданович Возницын. При них 4 секретаря; 40 господских детей знатных родов (в том числе и Менщиков) и 70 выборных солдат гвардии с их офицерами, всего 270 человек. Петр скрылся между дворянами посольства. Посольство отправилось из Москвы 9 марта 1697. (Александр Сергеевич Пушкин. История Петра Великого)

Но есть простое объяснение прозвища «пирожник», которое применялось по отношению к Александру Меншикову его давними знакомыми и было принято в уничижительном значении врагами и историками.

«В документах 16—17 вв., тесно связанных с денежным хозяйством Русского государства, фигурирует необычный термин «пирог», наиболее часто используемый в материалах податного обложения… счет с использованием «пирогов» велся при торговых сделках. Так, Спасо-Каменный монастырь продавал соль «по гривне пуд с пирогами»…

Весовое содержание «пирога» было выяснено еще Д. И. Прозоровским, считавшим, что «пирог» — самая малая единица монетного веса в системе 16 в. — соответствовала 21/25 доли» (0,04 г. серебра) … Весовое содержание «пирога» не изменилось и в 17 в. Но такой малый вес исключает чеканку монеты из серебра, поэтому искать названную единицу следует среди монет, изготовленных из более дешевого металла, — из меди.

На русских денежных дворах… монетами из меди были пулы… существует прямая метрологическая связь между татарскими и русскими пулами, а также «пирогами», т.к. 16 татарских пул составляли данник (0, 76 г) серебра, но и 16 «пирогов» также составляли копейку. Русские и татарские пулы, изготовленные из меди, естественно, автоматически приравнивались к медным копейкам, а возможно, и к медным алтынам. На едва различимые изображения и надписи никто не обращал внимания, т.к. счет велся на тысячи монет».

По «Цыфирной счетной мудрости», считалось «в рубле 400 полушек, 800 полуполушек, 1600 пирогов, 3200 полупирогов, 6400 четвертей пирогов». 4 «пирога» составляли «почку». Иностранцы сравнивали «пирог» с английской медной монетой «фартингом» (четверть пенни).

«Только в ГИМ хранится свыше 7 тыс. медных пул. Все это свидетельствует о распространенности указанных монет, относительной обильности их чеканки, о длительности обращения».

Медные монеты в соседстве с серебряными постоянно находят в кладах в Москве, и на территории Кремля.

«Возможно, разное количество пул в «пироге» и определило широкие границы в выявлении их ценности… Таким образом, количество пул в копейке на протяжении 16—17 вв. менялось, но оно никогда не было больше 64 и меньше 32…

Предложенный выше счет в 17 в. был экономически целесообразен. Фунт меди тогда стоил 12 копеек, следовательно, за 1/8 копейки можно было купить чуть больше 4 г меди. Таким образом, мы получаем: 0,04 г серебра равны по цене 4 г меди. Отчеканенное пуло, естественно, стоило выше соответствующего количества металла, поскольку это был уже государственный знак стоимости, на изготовление которого затрачен определенный труд. Кроме того, ограниченное количество пул в денежном обращении 17 в. служило довольно надежной гарантией их ценности и не могло привести к инфляции, как это случилось с медными копейками».

«Счет на „пироги“ продолжал существовать на протяжении всего 17 в., был признан в народе, и поэтому монетная реформа Петра I закономерно началась с выпуска медных монет: денги, полушки и полуполушки — „пирога“, привычной для населения самой малой счетной единицы русской денежной системы 17 в. С введением мелких номиналов был ликвидирован разменный кризис, обострившийся в 80-х годах 17 в., и возникли предпосылки для следующего этапа реформы, покончившей с двухсотлетним господством серебряной копейки».

Таким образом торговым людям, иностранцам, приезжим с мест которые резонно не возили с собою телеги медных денег, а обходились звонкой монетой, требовался размен. Разменом же занимались специальные меняльные лавки, на «пироги» — пирожные, с профессиональными менялами — пирожниками, которые и торговали «пирогами».

«Источники свидетельствуют — несмотря на присутствие пул в денежном обращении 17 в., запас их был невелик, что и определяет неравномерность применения „пирогов“ в сделках и платежах, а также низкий процент их использования». (А. В. Быков)

Поэтому количество «пирожников», а тем более в Кремле было ограничено и кто угодно с улицы, в эту профессию попасть не мог. Александр Данилович видимо мог быть достаточно известным в этой среде и учитывая его постоянный интерес к монетному делу, сотрудничеству с монетными двора Лондона, Парижа, Вены, опыт работы пригодился для организации и проведения финансовой реформы, заложившей впервые в Европы основы современной монетной системы.

После денежной реформы финансовый термин «пирог» вышел из употребления и его стали связывать исключительно с пищей, а выражение «торговать пирогами» не с «торговать валютой, деньгами», а продавать пирожки.

В 1726 году Меньшиков предложил императрице выдать его старшую дочь за наследника престола и объявить его самого правителем государства до совершеннолетия императора. Императрица Екатерина не возражала. Петр Алексеевич был обручён с Марией Меншиковой.

Римский император предложил его младшей дочери — Александре в женихи герцога Ангальт-Дессаусского. Меншиков предложил женить сына Александра на великой княжне Елизавете Петровне.

Петр Алексеевич, происходил из законного царского и боярского рода, герцог Ангальт-Дессаусский также принадлежал к немецкой знати, но формальных возражений по поводу родовитости детей Меньшикова не выдвигалось, ни до, ни после свержения Меншикова. Долгорукие затем также пытались вступить в брачные отношения с императором. Таким образом, род Меншикова признавался высшим обществом равным царскому и роду князей Долгоруких (Рюриковичи).

По русско-прусской конвенции 01.03.1713 года ее подписали — «Пресвятлейший державнейший князь и государь Петр I, царь и самодержец всероссийский и пресветлейший державнейший князь и государь Фридрих Вильгельм, король прусский» (2649 01.03.1713). Вопреки мнению о царском титуле Петра I, он именовался только пресвятлейший державнейший князь и государь, этот титул равный титулу курфюстра Брандебурга, ставит его на уровень владетельных немецких князей и практически равен титулу светлейшего князя Меньшикова.

Меншиков составил свое генеалогическое древо, где появились предки, которые «прибыли на Русь из Варяг вместе с Рюриком».

Фамилия Меншиков распространена в Чехии и Словакии.

2. Иностранцы о происхождении Александра Меншикова

«Из всех современников Петра, окружавших его, не было никого ближе к государю, как Меншиков; не было другой личности, которая возбуждала бы до такой степени всеобщее внимание Европы странными поворотами своей судьбы.

По общему мнению, составившемуся еще при жизни Меншикова, он происходил из простолюдинов, и в этом отношении составлял в ряду государственных русских лиц замечательное исключение, олицетворявшее стремление Петра создать новых деятелей, не связанных с общественными преданиями старой Руси.

По одним сказаниям, отец его был православный пришелец из Литвы, поселившийся в Москве, по другим — он был уроженец берегов Волги, но и в том и в другом случае простолюдин.

В 1686 году двенадцатилетний Александр Меншиков, отданный отцом к московскому пирожнику, продавал в столице пироги. Мальчишка отличался остроумными выходками и балагурством, что долго было в обычае у русских разносчиков; этим он заманивал к себе покупщиков. Меншиков поступил к Лефорту и надел его ливрею… Алексашка был тогда круглый невежда и не умел порядочно подписать собственного имени…. Царь пожелал взять Алексашку к себе в прислугу. Так рассказывали современники о ранней судьбе этой замечательнейшей личности русской истории. В последнее время опровергали это сказание главнейшим образом тем, что в то время, когда Меншиков уже был в большой милости у царя, Петр, ходатайствуя у императора немецкого грамоту Меншикову на сан князя римской империи, именовал его происходящим из шляхетской литовской фамилии… прямые потомки Меншикова не могли представить никаких объяснений о темном происхождении своего предка, отзываясь пропажею фамильных документов во время московского пожара 1812 года». (Н. И. Костомаров. Князь Александр Данилович Меншиков)

1698 год. «Один только человек, которого приближеннее и любимее у царя никого не было, сумел поправить дело (Меншиков). Говорят, что он из низкого звания возведен на верх могущества. Он так смягчил его сердце, что царь воздержался от убийства и ограничился одними угрозами. За этою страшною бурей последовала приятная тишина: царь с веселым лицом присутствовал при танцах, и в доказательство большей любезности приказал музыкантам играть те пьесы, под которые, по словам его, плясал он у любезнейшего своего брата (то есть цесаря)…

Говорят, что один из министров ходатайствовал перед царем, чтобы он своего любимца, Александра, возвел в дворянское достоинство и дал ему звание стольника, на что царь отвечал: «Александр уже и без того присваивает себе почести, на которые не имеет права, и честолюбие следует более унимать, чем поощрять». (Дневник Корба)

«Люблин, 1707 г., июля 16-го, н. ст. Надлежит однако обратить внимание на следующия упущенные в этом деле обстоятельства и подробности: во-первых, князь Меншиков первый начал грубить мне непристойными словами, вследствие чего его императорское величество в негодовании удалился, тогда как я только возразил, что благородный человек не упрекнет меня в безчестном поступке, и тем менее никогда не докажет того; но когда князь Меншиков не переставал обращаться со мною с насмешкой и презрением и даже подвигался все ближе и ближе ко мне, я, зная его всему миру известное коварство и безрассудство, начал опасаться его намерения, по московскому обычаю ударом «под ножку» сбить меня с ног — искусством этим он упражнялся, когда разносил по улицам лепёшки на постном масле, и когда впоследствии был конюхом. Я, вытянутой рукой, хотел отстранить его от себя, заявив ему, что скорее лишусь жизни, нежели позволю себя оскорбить, и не считаю доблестным человеком того, кто осмелится меня позорить… В-третьих, князь Меншиков собственноручно вытолкнул из комнаты и вдоль лестницы при мне находившихся лакея и пажа (прочая прислуга отправилась домой с экипажем). Потом, вернувшись, спросил меня, зачем я хочу с ним ссориться?

На что я отвечал, что я не начинал ссору и никогда не начну её, но не позволю никому на свете оскорблять меня. Тогда он сказал, что если я не считаю его благородным человеком, то и он меня таковым не считает, что как я первый позволил себе его толкнуть, то и он может меня толкать, что действительно он тут же и исполнил, ударив меня кулаком в грудь и желая вывернуть мне руку; но я успел дать ему затрещину и выругал его особливым словом.

Тут мы схватились было за шпаги, но у меня ее отняли в толпе, как легко можно догадаться, по его же наущению… Тогда царь с угрозой, что сам будет драться со мной, обнажил свою шпагу в одно время с князем Меншиковым; в эту минуту те, которые уж меня держали за руки, вытолкнули меня из дверей, и я совершенно один попал в руки мучителям или лейб-гвардейцам (Leib-garde) князя Меншикова; они меня низвергли с трех больших каменных ступеней, и мало того, проводили толчками через весь двор, где я нашел своего лакея одного (паж поехал за экипажем)». (Георг Иоганн фон-Кейзерлинг, представитель короля прусского при дворе Петра Великого)

«Князь Александр Данилович Меншиков родился в Москве. Его отец был крестьянин, который зарабатывал на жизнь тем, что продавал пироги на Кремлевской площади, где он поставил ларек. Когда его сыну Александру исполнилось 13 или 14 лет, он стал посылать его по улицам с лотком и пирожками, чтобы продавать их. Большую часть времени тот проводил во дворцовом дворе, потому что там ему удавалось продавать больше своего товара, чем на других площадях и перекрестках города. Он был, как говорят, довольно красивым молодым человеком веселого нрава или, лучше сказать, был проказником и поэтому веселил стрельцов из охраны Петра I, который был еще только ребенком того же возраста, что и Меншиков. Его шутки часто веселили молодого государя. Он видел его из окон своей комнаты, которые выходили на царский двор, где молодой продавец пирожков постоянно шутил с солдатами охраны.

Однажды, когда он закричал от того, что один стрелец его слишком сильно потянул за ухо, царь велел сказать солдату, чтобы тот прекратил это, и приказал привести к себе торговца пирожками. Он появился перед царем без всякого смущения, и, когда тот задал ему несколько вопросов, отвечал остроумными шутками, которые так понравились царю, что тот взял его к себе на службу в качестве пажа. Царь приказал сейчас же выдать ему одежду. Меншиков, переодетый в чистое платье, показался царю достаточно приятным, чтобы сделать его камердинером и своим фаворитом в италийском вкусе.

Этот фаворит становится столь неразлучным со своим господином, что сопровождает его повсюду, даже в государственную Боярскую думу, где он иногда осмеливался высказать свое суждение в комической форме, которая всегда нравилась царю. Часто его министры, зная, какое влияние имеет паж на их государя, пользовались этим, чтобы внушить этому от природы недоверчивому и упрямому человеку все, что они хотели, но так, чтобы он считал, что решения, принимаемые в думе, принадлежат ему самому.

Хотя Меншиков был неграмотен, от природы он был наделен большим умом, вкусом к великим делам и особенно способностью к управлению, которое не всем дается. По мере того как он слышал разговоры и рассуждения о самых различных делах, прекрасно зная нрав и характер своего государя, которыми можно было легко пользоваться, Меншиков сумел, пройдя через тот период, когда он привлекал царя такими чертами, которые способствовали его первому успеху и милостям, достичь самых высоких почестей и титулов Российской империи. Он стал князем, первым сенатором, фельдмаршалом и кавалером ордена святого Андрея. Он показал, что умел по примеру своего господина замышлять и выполнять самые грандиозные планы». (Вильбуа)

«Меншиков все еще был в шатком положении вельможи, которого судят, взвешивая его заслуги и вины. Он сваливал всю настоящую свою вину на Флемминга, которого советы вводили его в Померании в заблуждение. Царь принял это оправдание, чтоб даровать ему прощение; но бояре вывели из того заключение, что князь неспособен к делам. Оскорбленные тем, что во главе их стоит сын простолюдина, они с радостью готовы были бы подавить воскресавшее его могущество, если б только могли доказать, что он своею нескромностью обнаруживает государственные тайны». (Записки Бассевича)

«Примечательно, что князь Меншиков, не будучи рожден дворянином, не умея даже ни читать, ни писать, пользовался, благодаря своей деятельности, таким доверием своего господина, что мог на протяжении многих лет подряд управлять столь обширной империей, но наконец в 1722 году, навлекши на себя неудовольствие императора, был заменен Павлом Ивановичем Ягужинским, бывшим тогда генерал-прокурором Сената. Перед своим отъездом из Москвы в Персию император представил его сенаторам, которыми в то время были: фельдмаршал князь Меншиков, генерал-адмирал граф Апраксин, великий канцлер граф Головкин, вице-канцлер барон Шафиров, президент камер-коллегии князь Дмитрий Михайлович Голицын, тайный советник Толстой — любимый министр Петра Великого — и гвардии майоры Ушаков и Юсупов, — все люди заслуженные и пользовавшиеся авторитетом, тогда как Ягужинский был еще молодым человеком, сыном совсем незнатного иностранца…

Каково правило: подчинить голоса первых лиц в государстве голосу молодого иностранца! Но Ягужинский нагло злоупотреблял доверием и властью, полученными от своего господина; он дурно обращался с сенаторами, и никто не был вхож к нему.

Петр I, чтобы скорее все устроить согласно своим взглядам, придерживался того правила, что первые должности во всех департаментах должны предоставляться сановникам и другим русским людям, а второстепенные посты — иностранцам; таким образом, князь Меншиков был командующим армией и президентом Военной коллегии, а часть генералов и членов коллегии были иностранцами; граф Апраксин был адмиралом, а вице-адмиралами были иностранцы; и так было во всех коллегиях и управлениях». (Дневник фон-Мюнниха)

«О происхождении Меншикова существует общее мнение, что он сын крестьянина, отдавшего его в учение пирожнику в Москве, и что он, распевая, разносил по городу пироги, что он был замечен Петром I и понравился ему своими ловкими и острыми ответами. Царь отдал его в услужение Лефорту, а от него взял к себе и мало-помалу составил его счастье.

Другие же утверждают, будто отец Меншикова находился на военной службе при царе Алексее Михайловиче, а сам Меншиков служил конюхом при дворе царя, так как очень часто дворяне служили при царских конюшнях. Петр I, часто обращаясь к Меншикову, заметил остроумие в его ответах и поэтому перевел его из конюшни на службу при своей особе; открыв затем большие дарования в Меншикове, Петр в течение немногих лет возложил на него высшие государственные должности.

Я всегда находил первое мнение более близким к правде. Несомненно, верно, что Меншиков низкого происхождения; он начал с должности слуги, после чего царь взял его в солдаты первой регулярной роты, названной им потешной». (Христофор Манштейн)

«О князе Меншикове, фаворите царя Петра I.

Знаменитый князь Александр Меншиков произвел столько шума в мире, что невозможно обойтись без того, чтобы хотя бы некоторым образом не коснуться его большой судьбы, поскольку имеется немного примеров такой власти, которой обладал он в России, и падения, одного из самых страшных в ряду тех, которые случались с первыми министрами.

Он родился в 1673 г. от столь бедных родителей, что они предназначали его к ремеслу пирожника и для этого отдали его в ученики, а он каждый день ходил по улицам, продавая пирожки. Случаю было угодно, чтобы он продал их царю Петру I, который, увидев, что тот — весьма живой и очень метко отвечает на вопросы, которые ему задаются, оценил его и взял во дворец как комнатного слугу, и в этом качестве он служил монарху с такой точностью и рвением, что тот сделал его камердинером и столь доверял ему, что Меншиков был единственным, спавшим в комнате царя, а царь предоставлял ему все, что бы он ни попросил, так что почти все те, кто хотел что-либо получить от царя, прибегали к покровительству его камердинера. В этом качестве он служил монарху много лет, день за днем получая все более и более его милостей, пока действительно не стал фаворитом. Наконец, в 17… году царь одним махом сделал его князем и герцогом Ингерманландским и фельдмаршалом его войск, и в этом качестве он командовал войсками под руководством своего государя. С тех пор он исполнял обязанности первого министра царя и был посвящен во все дела монархии, а что самое необычайное, так это то, что он никогда не умел ни читать, ни писать… Они обрисовали царю дерзость Меншикова, который, будучи столь ничтожного происхождения, хотел принудить его к браку со своей дочерью». (Герцог Де Лириа-и-Херика)

«Князья. Что касается самого дворянства, то оно в этой стране очень многочисленно и отчасти древнее, хотя за последние столетия много семей польского и литовского происхождения были пленными привезены туда и натурализованы.

Князья — наиболее знатные; все они (за исключением Меншикова, пожалованного в князья и фюрсты Германской империи в нынешнем столетии) происходят от мелких независимых государей у старых русских и татар, которые были либо покорены царями, либо добровольно отдались под их защиту, подобно тому как — мы видели это в наши времена — поступили малые независимые цари Мелитецкий и Грузинский. Титулы — графские и баронские — в России появились при Петре I, и несколько графов — Головины, Головкины и т. д. — были пожалованы графами Германской империи. (Берк К. Р.)

Сибирское дворянство. Помимо большого, или так называемого московского, дворянства, записанного в матрикул и получившего дипломы от царей, в Сибирском царстве есть дворянство меньшее, создаваемое тамошними губернаторами. Этого достоинства может достичь и крестьянин, если не поскупится на хорошие деньги для губернатора. Собственно, такие дворяне — сборщики коронного оброка или другие, ведающие государственными делами, за что получают небольшой участок коронной земли и некоторую сумму денег в оплату. Следовательно, можно сделать оговорку в том смысле, что в Сибири, где, вообще говоря, дворы только коронные, есть и частные имения, тем более что иногда собственность при содействии губернатора переходит к детям или продается постороннему человеку». (Берк К. Р.)

«Фаворит. Фаворит царя Александр Меншиков — очень низкого происхождения. Мальчиком он случайно повстречался царю на улице и за какие-то неудачные ответы был определен в число придворных царя. Начиная с этого шага, Меншиков постепенно вырос в самую могущественную некоронованную особу в Европе; его основным достоинством было усердие и расторопность. Кое-кто полагал, что близость царя и фаворита походила скорее на любовь, чем на дружбу, они часто ссорились и постоянно мирились, хотя любой из этих случаев мог оказаться фатальным, до чего порой бывало недалеко. Меншиков не обладает выдающейся внешностью, он малообразован, так как царь никогда не позволял ему учиться читать и писать, а чересчур стремительное возвышение не оставляло ему времени для наблюдений и приобретения жизненного опыта. От имени царя он пользуется неограниченной властью во всех делах, свои личные страсти ставит выше любых интересов, чем часто противоречит приказам царя, и если доходит до разногласий, обычно старается скрыть предмет спора от своего повелителя. Меншикова не любит простой народ, а еще менее старая знать и высшие офицеры, которые открыто составляют против него заговор, возглавляемый великим адмиралом Апраксиным. Меншиков стал князем Империи в 1706 году, герцогом Ингрийским — в 1707 и фельдмаршалом в 1709. Он лютый враг фельдмаршала Шереметева и часто ставил того на грань падения. Он создал себе двор, как у мелких германских князей, состоящий из гофмейстеров, гоф-маршалов, секретарей и т.п., по большей части иностранцев». (Ч. Уитворт)

«1710 год. Не могу кстати не сказать слов о восхождении и счастии (Меншикова). Родился он в Москве от весьма незначительных родителей. Будучи подростком лет 16, он, подобно многим другим московским простолюдинам, ходил по улицам и продавал так называемые пироги. Это особого рода (пироги) из муки, печенные (на) сале и начиненные рыбою, луком и т. п.; продают их по копейке или по денежке, т. е. по полкопейке. Случайно узнав этого малого, царь взял его к себе в денщики, т. е. лакеи, потом (оценив) его особенную преданность, пыл и расторопность, стал (постепенно) назначать его на высшие должности в армии, пока, наконец, теперь не сделал его фельдмаршалом. Кроме того, царь (пожаловал) его сначала бароном, потом графом, наконец сделал князем Ингерманландским. Вслед за этим и Римская империя возвела его в имперские князья, без сомненья для того, чтоб заручиться расположением сановника, пользующегося таким великим (значением) у царя». (Записки датского посланника)

«Сего человека блаженной памяти император Петр I из самого низкого состояния возвел на высочайшие степени чинов и достоинств не за отменные его дарования или знания, но за то, что он по нраву монарха во всех случаях умел угождать бесподобно и главное снискал его благоволение тем, что он часто брался за дела, которые императору от других невозможными представлены, и старался их произвести, чего бы они ему не стоили. Сверх того, в особе императрицы, которая одолжена ему за начало своего счастья, имел он мощную защитницу, и по восшествии ее на престол состоял в величайшей знати и силе». (Записки Миниха-сына)

«1725. Май 12-го. В императорском саду мы видели новое здание, выстроенное к предстоящей свадьбе; там находился в это время и князь Меншиков, который прошлую ночь провел в новых комнатах, да и нынче намерен ночевать в них, чтобы иметь неослабный надзор за рабочими и всеми мерами торопить их оканчивать постройку. В подобных делах князь неутомим; он и из низкого состояния, в котором родился, возвысился до степени первого сановника громадного русского государства преимущественно тем, что с необыкновенною быстротою, точностью и аккуратностью умел исполнять все поручения покойного императора, не исключая и самых трудных». (Дневник Берхгольца)

«Александр Меншиков родился 17 ноября 1674 года. Отец его был крестьянин из окрестностей Москвы и прозывался Данило Меншиков. В России многие крестьяне отдают своих сыновей в большие города ремесленникам на выучку; также точно и Александр был отдан пирожнику. Как ученик, он должен был на улицах Москвы выкрикивать для продажи пироги, лежавшие на лотке, который он носил на голове. Он делал это так забавно, что обратил на себя внимание знаменитого Лефорта. Этот государственный человек зазвал его к себе, много разговаривал с ним и, найдя его ответы смышлеными, а черты лица — умными и миловидными, взял его себе в услужение. Здесь Александр имел случай часто видеть царя, который был всего лишь на два года старше его, разговаривать с ним и приобрести его благоволение. Лефорт, ос­новательный оценщик духовных способностей, с удовольствием заметил проницательный ум своего слуги и решил сделать его пригодным для государственной службы. Конечно, заслуживает глубочайшей благодарности человек, который, будучи чужд всякой зависти, приготовил такого образованного воспитанника своему государю и государству; но заслуживает не меньшее удивление и тот воспитанник, который выработался по идеям своего великого предшественника и согласно с намерениями своего государя. Лефорт определил Меншикова на царскую службу, взял его с собой в заграничное путешествие 1697 года, обращал на все его внимание, научил его уничтожать злоупотребления и заводить новые учреждения, преподал ему военное искусство и так старался привить ему свои собственные взгляды относительно государст­венного хозяйства и иностранных дел, что умный и восприимчи­вый Меншиков совершенно усвоил их себе. Однако можно пола­гать, что если бы Лефорт остался в живых, он, прозревавший уже притязательный характер молодого человека, никогда не допустил бы его так возвыситься, как он впоследствии действительно воз­высился. Но Лефорт умер, и личный состав русского государст­венного строя принял совершенно иной вид.

Петр I, хотя и был окружен придворными, чувствовал себя одиноким. Почти все приближенные были против его мудрых предначертаний, по крайней мере до тех пор, пока убеждение не делало их лучшими. Только один Меншиков безусловно разделял высокие принципы своего государя. Он стал преемником умершего любимца относительно милости своего государя и мало-помалу, но в очень короткие промежутки получил все те важные места, которые имел Лефорт. Теперь-то Меншиков выказал, что он при­надлежит к выдающимся личностям, умеющим составить себе имя в истории. Он был гений настолько, насколько это возможно в деспотической стране, повелитель которой не знает для себя за­кона. В полной моральной и физической зрелости развил он свои высокие дарования, во всем верно поддерживал своего государя, как в начертании благодетельных реформ, так и в точном и покорном исполнении приказаний императора. Изображение важ­ных заслуг этого государственного человека и полководца принад­лежит истории царствования великого монарха, которую он, по крайней мере отчасти, прославил своими талантами». (Готтгейнер Ф.)

3. Конюший

Заявлялось, что А. Меньшиков был сыном кремлевского конюшего, что незнакомые с русским языком писатели превратили в простого конюха. Тем не менее, как указывает Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона (т.16): «Конюший — придворный чин Московского государства. Впервые с чином конюший в боярских книгах мы встречаемся в 1496 г. (боярин А. Ф. Челядник); с тех пор до 1604 г. все девять конюших были бояре. Назначение конюших не всегда шло непрерывно, а иногда с промежутками в 2, 8 и даже 18 лет. В списках конюшие до 1496 г. писались после стольников, а с 1496 г. конюшие-бояре — после бояр-дворецких. Впервые Иоанн IV возвысил над боярами конюшего И. Федорова, что продолжали делать Федор Иоаннович и Борис Годунов. Боярином и конюшим был Борис Годунов. Годовой доход Бориса Годунова на должности конюшего составлял 12 тысяч рублей в год, доход обычного боярина составлял 700 рублей в год. Под ведением конюших были конюхи-стремянные, стряпчие, задворные. Все они владели вотчинами и поместьями. В 17 веке конюшенное ведомство достигло громадных размеров. По Котошихину, число царских лошадей, с рабочими и стрелецкими, доходило до 44000. Для прокормления их назначались особые «конюшенные села». На содержание конюхов, число которых в одной Москве доходило до 300 человек, кроме денежного жалованья шла еще особая пошлина с лошадей. Боярином и конюшим был А. Н. Романов.

Последний конюший М. Ф. Нагой; после него конюшенное ведомство перешло в руки ясельничего, хотя и ранее в помощь конюшему придавался ясельничий, позднее это старший чин в конюшенном приказе. Конюшенный упразднен в 1728 г.».

Термин «холоп» для дворян в государственных документах Крыма, Польши, Москвы — означал «вассал» (управлял зависимым владением).

Аналогом чина Конюшего в Европе являлась должность Коннетабля.

Коннетабль (Connetable de France) — высшая военная государственная должность Франции. Аналог в Англии лорд-констебль. Во Франции коннетабль занимает высшие государственные должности. Ему принадлежит верховный надзор над всеми королевскими войсками; он — первое лицо после короля, и на войне пользуется властью диктатора. В 1627 году по настоянию кардинала Ришельё должность коннетабля была упразднена, после чего военное командование перешло к маршалам. Коннетабли в 1424 Джон Стюарт, 2-й граф Бьюкен, в 1425—58 Артур III Бретонский, граф Ричмонд, граф де Дрё, герцог Бретани.

Коннетабль (Condestavel de Portugal) — высшая военная должность Португалии. Коннетабль являлся главнокомандующим португальской армии и считался вторым лицом государства после короля. При Жуане IV (1640—56) должность коннетабля становится почетным титулом. Большинство коннетаблей происходили из королевских династий Португалии. Коннетабль Португалии в 1630—40, с 1640 года король Португалии — Жуан IV, в 1648—68, с 1683 года король Португалии — Педру II, в 1727—42 брат короля Жуана V, в 1742—47 Коннетабль Португалии неизвестен.

Лорд Верховный констебль Англии (Lord High Constable of England) был командующими королевскими войсками. Он, вместе с графом-маршалом, являлся президентом Суда благородства. Изначально должность констебля была пожалована королевой Матильдой вместе с титулом графа Херефорда Милю Глостеру; впоследствии её занимали его наследники — Богуны, Стаффорды, Букингемы. Затем обязанности Лорда Верховного констебля стали исполняться графами-маршалами. В 1470—71 Лордом Верховным констеблем был Джон Де Веер, граф Оксфорд.

Высшие церемониальные должности Британии: Лорд-распорядитель (Lord High Steward), Лорд-канцлер (Lord High Chancellor), Лорд-казначей (Lord High Treasurer), Лорд-председатель Совета (Lord President of the Council), Лорд-хранитель Малой печати (Lord Privy Seal), Лорд великий камергер ((Lord Great Chamberlain, обычно графы Оксфорда), Лорд-констебль (Lord High Constable), Граф-маршал (Earl Marshal), Лорд-адмирал (Lord High Admiral).

Основные должности управляющих императорского двора описаны в Золотой Булле Карла IV. Высшие чины были следующим образом распределены между курфюрстами: три курфюрста-архиепископа считались канцлерами, курфюрст богемский — шенком (Агchipincerna), пфальцграф рейнский — сенешалем (Archidapifer, Erztruchsess), курфюрст саксонский — маршалом (Archimarescallus), бранденбургский — камерарием (Archikamerarius), ранее в роли камерария выступал лотарингский герцог. Курфюрсты лично не исполняли при дворе императора обязанностей, сопряженных с их званиями.

Наиболее важной среди четырех должностей считалась должность стольника (Truchsefi, senescalcus, dapifer, drossatus). Он осуществлял надзор за управлением дворцовым хозяйством и королевским и имперским имуществом, доходами с фиска, отвечал за обслуживание стола короля (praepositus regiae mensae). В случае отсутствия господина стольник был его заместителем.

Другим были кравчий (picema, buticularius, scancio, Mundschenk, Munscenko) обеспечивающий напитками королевского стола. Часть своих функций по снабжению стола короля кравчий делил со стольником. Король Чехии считался кравчим империи и имел преимущественные права императора. Само название титула на варианте немецкого принятого в Силезии и Чехии — Мнишек, Меншеко соответствует фамилии Мнишек и Меньшиков.

Конюший (marescalcus, marescallus, constabulus, comesstabuli, Marschalc, Marahscalc) наблюдал за безопасностью двора, организации рейхстагов. Он выполнял военные и полицейские функции, осуществлял связь с земскими сословиями (Landmarschalt). На войне конюший был предводителем всего войска. Обязанности конюшего — маршала королевской курии (imperialis sive regalis curie marescallus) возлагались на герцога Саксонского.

Должность казначея (thesaurarius, cubicularius, camerarius) была развита слабее всего, казначей распоряжался ведением дворцового хозяйства, его доходами и расходами, заведовал сокровищницей. Подъем должность казначея — камерария переживает с 15 века.

Известно, что Меньшиков с 1689 года являлся личным казначеем царя Петра I. Позднее он возглавлял всю кавалерии России. Указом №2039 от 3 марта 1703 г.». Об отдаче в ведение Ингерманландской Канцелярии Конюшеннаго приказа» А. Д. Меньшиков стал Конюшим.

Предоставление титула графа Римской империи историки связывают с императором Леопольдом и датируют 1703 годом.

«1702 год. Леопольд, как любимца государева, уже пожаловал его (когда? — А.С.) графом Римской империи». (Александр Сергеевич Пушкин. История Петра Великого).

Историки предполагают, что русская дипломатия долго и настойчиво добивалась от венского двора титула для Меншикова. Канцлер Фёдор Алексеевич Головин поручил русскому послу в Вене Петру Алексеевичу Голицыну исходатайствовать Меншикову титул «гофа». Перед расходами велено было не останавливаться. Графский герб Меншикова неизвестен, но то, что он существовал не вызывает никаких сомнений. Об этом свидетельствует адресованное графу Священной Римской империи А. Д. Меншикову письмо коменданта Олонецкой верфи И. Я. Яковлева от 20 июня 1705: «…на гакаборте герб Вашей особы вырезан и вызолочен».

В тексте русского диплома на княжеское достоинство указано, что при создании герба был использован родовой графский герб Меншикова. Об этом свидетельствует текст диплома: «Герб твой родовой частью благосклонно подтвердили, частью умножили и вновь прибавили…».

При этом не указывается конкретное наименование графства предоставленного Меньшикову, хотя бы титулярного. В австрийских документах указывается Фон Меншиков, т.е. из местности Меншик. В исторических повествованиях указывалось, что А. Д. Меньшиков был венгерским графом, в реалиях 17 века, скорее всего из Словакии. Утверждение графского титула за ним, при достаточно сложной процедуре предоставления титула дающего право на участие в Рейхстаге, вероятно связано не с его успехами в делах Венгрии, а вступлением в наследственные права.

В Венгрии тогда имелась город Орша (Орсова). «1738. С операциями австрийских войск в Венгрии происходило в сем году не счастливее, нежели в прошлом. Ибо, кроме что они на многих сражениях редко победителями отходили, потеряли еще крепость Орсову со всею находившеюся в ней артиллериею и наконец в бедственном состоянии возвратились на зимние квартиры». (Записки Миниха-сына)

А. С. Пушкин приводит указание на письмо Петра I за 1705 год. « (Письмо Петра) К Огинскому, чтоб он поступил по предложению Мнишка». (Александр Сергеевич Пушкин. История Петра Великого). Поскольку все предложения в Польше делал именно А. Д. Меньшиков, то Мнишком (Мнишеком) мог быть только Меньшиков.

Историки пишут, что в 1726 году Австрийский император пожаловал Александру Даниловичу герцогство Козельское в Силезии и предложил его младшей дочери в женихи герцога Ангальт-Дессаусского. Это неверно.

До 1803 года Австрийской империи не существовало. Герцогом Козельским и князем Римской империи Александр Данилович был уже в 1706 году. Княжеский диплом был подписан императором Иосифом I 21 января 1706, но отослан только осенью. Меншиков получил диплом в местечке Жолква и сообщил об этом в письме П. П. Шафирову: «Диплом мой собственной рукой его цесарского величества подписан, и при том канцлер и тайный секретарь закрепили, какого диплому еще никому не давано». Текст титульного листа диплома гласит: «Диплом на княжеское Римской империи достоинство дан от Его Императорского Величества Иосифа I, избранного римского императора, Александру Даниловичу Меншикову и его потомству с титулом светлейшего в Вене. 1706 года генваря 21 дня».

Пушкин пишет об обстоятельстве предоставления герцогского титула: «1707 год. Принц Рагоцкий прислал Беречини (или Березини) от имени недовольных венгерцев для предложения короны царевичу Алексею. Петр, не смотря на свое желание иметь голос в имперском совете, отвергнул предложение, не желая ссориться с Австрией. Цесарь в знак благодарности прислал тогда к Меншикову диплом на достоинство князя Римской империи». (Александр Сергеевич Пушкин. История Петра Великого).

А. Д. Меньшиков сохранил для Габсбургов корону Венгрии, отняв ее у Алексея Петровича.

Эту услугу Австрии высоко оценил и Петр I: «1707 год. 30 мая (в день своего рождения) пожаловал он Меншикова князем Ижорским, дав на то ему диплом 1 июля 1707 года».

В книге «Путешествия в Московию» в 1702 году Меншиков в Москве именуется князем: «Москва. 1702 г. января 26-го числа праздновали свадьбу известного любимца царского Souskie (Шуйский), московского дворянина, с Schorkofskaja, сестрою князя Feeder Schorkofskaja, также любимца его величества, как и жених….Величавый вид государя, чрезвычайно красиво сидевшего на лошади, составлял немалое украшение всего зрелища: всадник поистине был царственный. По левую руку его находился господин Александр Данилович Меншиков, одетый также в платье из золотой парчи, на отличном же коне, богато убранном и имевшем на передних ногах, как у царского коня, серебряные кольца.

После этого я переговорил насчет портретов с князем Александром, который довольно хорошо понимал по-голландски, и когда мы уже собирались уходить, царица и три ее дочери-княжны дали нам поцеловать правые свои руки. Это самая великая честь, какую только можно получить здесь.

Спустя несколько дней играли свадьбу некоторых особ из царского двора во дворце князя Александра. Его величество присутствовал на свадьбе вместе с князем-кесарем, дядей своим… и со множеством придворных вельмож и боярынь, также со многими купцами, английскими и голландскими, и немецкими девицами. Стол, имевший вид лошадиной подковы, накрыт был в большой зале. Его величество и русские господа занимали одну половину стола, а госпожи — другую. Князь-кесарь, князь Александр, также английские и голландские купцы поместились за круглым столом посреди залы, и за этим столом поместился и я. После великолепного обеда, когда столы были убраны, танцевали весело польский. Превосходная музыка помещена была в стороне, откуда слышна была очень явственно.

В ту же ночь князь Александр отправился на несколько дней в деревню, где у него были какие-то дела. 11-го числа г-н Павел Гейне, датский посланник, также уехал по делам в свое отечество, с намерением возвратиться весною опять в Москву, где он оставил на это время супругу.

Государь, желая разъяснить это сомнительное обстоятельство, решил тотчас же отправиться осмотреть пушки, и согласились всем обществом собраться для этого во дворце князя Александра. Когда его величество прибыл туда в назначенное время, то князь Александр сделал от себя подарок всем, находившимся тогда у него, большею частию из иноземных купцов, которых он особенно уважал, именно каждому дал по золотой медали, на которой было изображение его величества с лавровым венком на голове и вокруг с русскою надписью: «Петр Алексеевич, Великий Царь всея России». На оборотной стороне изображены были два орла, с обозначением дня месяца 1702 года, февраля 1-го.

После великолепнейшего угощения здесь отправились все в Преображенский дворец, который считается как бы обычным местом пребывания капитана, так как его величество не принимал еще до сих пор на себя более высокого чина. Дворец этот был на расстоянии одного доброго получаса от города и очень близко от дворца князя Александра.

1703 г. 3-го февраля прибыли мы в 9 часов утра в имение князя Александра Даниловича Меншикова, отстоящее от поместья г-на Лефорта во ста десяти верстах… Так как у замка этого не было еще имени, то его величество назвал его тут же Ораниенбургом. Селение князя Александра, лежащее подле замка, называется Слободка». (К. Де Бруин)

Князем Меньшиков назван еще в указе №1988 от 13 августа 1702 года « Об отдаче китовых промыслов на Белом море компанейщикам, и о взятии с них пошлин в городе Архангельском».

4. Герцог Силезии

Герцогство Бытомское и Козловское (Księstwo Kozielskie, Herzogtum Beuthen-Cosel) располагалось в Верхней Силезии. Отметим, что в Силезии многие топонимы имеют названия схожие с русскими: Бреславль — Переславль, Брег, Гдов, Елец (Ельс), Севеж (Себеж), Ополье, Плес, Козле-Козелск, Москва. Впрочем, и граничила Силезия (Шлезка) с Северским и Русским княжествами (Краков и Ярославль Галичский). Так русским князем в Австрии мог именоваться князь из Галиции или Закарпатья.

Часть Силезии (Бреслау, Вартенберг) находилась в хозяйственной или государственной связи с Петербургом.

1723. Февраля 6. Сенатский. О поз­волении вывозить из всех городов в Бреславль за указную пошлину третьей на де­сять части товаров, кроме заповедных.

…а из Шлезии товары вывозить те, которые указами не запрещены и брать с них пошлину против портов; а какие из за границы в Россию товары вывозить запре­щено, о том для объявления при дворе Цесарскаго Величества в Иностранную Коллегию из Коммерц-Коллегии сообщено об­стоятельное известие. (ПСЗРИ. Т 7. 4159)

1724. Февраля 5. Именный, состоявшийся в Сенате. О посылки в Шлезию людей для обучения овцеводству стрижению шерсти и употреблении оной в дело.

Его Императорское Величество, будучи в Сенате указал: в Шлезию, для достовернаго усмотрения и обучения Российского на­рода, как там овец в летнее и зимнее время содержат и довольствуют и стригут и шерсть в дело употребляют, пос­лать из Мануфактур-Коллегии Коммисаром Maйopa Колигриваго, и к нему при­дать из дворян молодых двух человек и с ними из Русских овчаров, которые к тому уже позаобычайные, и сколько че­ловек пристойно; и тому Mайоpy там быть год, чтоб во всякое время мог о том усмотреть и посланных с ним во обучение привесть; а по прошествии года быть ему в Россию, а посланных для достовернаго в том деле искусства, оставить в Шлезии ж года на два; и для того отправления дать ему инструкцию из Мануфактур-Коллегии, и Иностранной Коллегии о ныне писанном ведать и чинить по Его Импера­торскаго Величества указу». (ПСЗРИ. Т 7. 4459)

От маркиза де-ла-Шетарди г. Амело. С.-Петербург. 18 ноября 1740. «В заключение Гогенгольцер подтвердил мне, что на основании сообщеннаго ему русским министерством относительно графства Вартенбергскаго в Силезии, принадлежащая герцогу Курляндскому, он полагает, что здешний двор смотрит на эту землю с настоящаго момента, как на оставшуюся без владельца наравне с герцогством Курляндским». (СИРИО. Т. 91)

Эд. Финч лорду Гаррингтону.1740. Декабря 20. «Венский двор подарил поместье Вартенберг в Силезии Миниху, хотя ранее его Пруссия отдала Бирону. Анна Леопольдовна так же подарила Вартенберг Миниху. Посол Пруссии Марлефельд выразил удивление как королева венгерская располагает частью Силезии, когда король прусский владеет всей провинцией. Но еще более удивило, что фельдмаршал Миних и его семья смотрят на Вартенберг, как на дар великой княгини, сделанный по праву (достоверно, что даритель предвидел подобные претензии со стороны русского двора и в этих соображениях поспешил с подарком, дабы избежать раздоров с Россией по данному вопросу)». (СИРИО. Т. 85)

Эд. Финч. 1741. «уступку части Силезии, несовместимой с русскими интересами и с задачами прагматической санкции; особенно неудобна уступка Бреславля, затрагивающая интересы России». (СИРИО. Т. 91)

Герцогство Козлевское, поскольку оно охватывало территории, ранее находившиеся в пределах Силезского и Старшего округов, было разделено по церковному принципу. Западная часть с Тошеком, Козле и Гливицами принадлежала Переславской (Вроцлавской) епархии, восточная часть с Бытомом и Севежом находилась под властью краковских епископов и северских князей (это разделение сохранялось до начала 19 века).

Создано княжество было в 1163 году, когда Болеслав Высокий, Мешко Плетоног и Конрад по договоренности с своим дядей Болеславом Кендзежавым разделили Силезию. Козле вместе с Рацибужем и Цешином (Тешин) принял Мешко Плётоног. Мешко сделал Рацибуж столицей своего княжества и расширил его за счет Ополья. Владислав I Опольской в 1282 году разделил государство между четырьмя сыновьями, основав княжества Ополе, Рацибуж, Цешин-Освенцим и Козле-Бытом. В 1289 году Козле-Бытом подчинилось чешскому королю. В 1355 на основании чешских законов Козле-Бытомское княжество перешло к князю Конраду I из Олесницы. Князья Козле породнились с королями Венгрии и достигли высоких церковных санов. Во время правления династии Пястов герцогство Козле передавалось будущему наследнику, чтобы он мог учиться ответственности за государство на практике. Ziemia Kozielska была эквивалентом французского Delfinat (Дофине).

В 1521 году княжество Козелеск и Бытом было куплено Яном II Добрым, герцогом Опольским и Рацибужским. В 1532 году герцогство Ополье перешло непосредственно к королям Богемии. Хотя городом Бытомом с 1526 почти сто лет владели Гогенцоллерны, а в Ополье правил польский род Собеских.

Польская княгиня Мари Шарлота (Marie Charlotte), родственница Марии Клементины Собески, была женой принца Буйона (Princede Bouillon).

Мария Клементина Собески (Marie Clementine Sobieski), дочь Жака Луи Собески, сына Жана III, короля Польши, жена короля Англии кавалера де Сен-Жоржа Стюарта (Chevalier de Saint-Georges). (Almanach royal. 1730)

Хотя принято почему-то считать, что силезские княжества с 16 века неразрывно находились под управлением короля Богемии, но на самом деле раздробленность уделов, их переход и дарение сохранялись до 19 века.

Опольско-ратиборское княжество возникло в 1521. В 1598 году Сигизмунд Баторий уступил императору Рудольфу II Трансильванию взамен Опольско-ратиборского княжества. В 1742 году оно захвачено Гогенцоллернами и включено в состав Пруссии. В 1820 году в Ополье насчитывалось 16 земель: Бойтен (Каттовиц, Тарновиц, Забже, Кенингхютта), Козел, Фалькенберг, Гросс-Штрелиц, Гротткау, Кройцбург, Леобшюц, Лублиниц, Найссе, Нойштадт, Оппельн, Плесс, Ратибор, Розенберг, Рыбник, Тост-Гляйвиц.

Княжество Олесница (Herzogtum Oels, Ducatus Olsnensis) в 1649 году числясь в Чехии, перешло под управление Вюртемберга. В 1742—92 входило в состав Пруссии. В 1792 управление перешло от Вюртемберга к герцогам Брауншвейг-Люнебурга. Упразднено в 1884 году.

Нисское епископское княжество (Fürstentum Neisse). В 1742 большая часть княжества была включена в состав Пруссии, южная часть княжества вместе с резиденцией епископа в Яворнике осталась в составе империи. Остальные районы княжества, оставшиеся у Габсбургов — Хермановице, Мнихов и Железна (Вербно-под-Прадедем). В Пруссии княжество было упразднено в 1818 (присоединено к Ополью), в Австрии в 1850 (присоединено к Богемии).

Легницкое княжество (Herzogtum Liegnitz) в 1675 году перешло под прямое управление Австрии. В 1742 году оно было оккупировано прусской армией. В 1763 году герцогство было присоединено к Пруссии.

Крновское княжество (Herzogtum Jägerndorf, Ducatus Carnovia). Герцог Троппау (с 1613) Карл Лихтенштейн в 1623 году получил от императора герцогство Егерндорф, Герцогство было ликвидировано в 1849 году.

Козле (Kozle), Кендзежин-Козле (Kandrzin-Kojzly) — город в Ополье, расположен в месте слияния реки Одер и ее притока Клодница, является крупным речным портом и промышленным центром. В 17—18 веках центр крупного горнорудного, металлургического района и транспортного узла. Город был полностью опустошен шведами в 1642 году. Оккупирован прусскими войсками и разрушен в 1742 году. Город был занят Габсбургами в 1744 году, в 1746 году отвоеван прусской армией, бои привели к большим потерям и разрушениям. Архивы герцогства и города уничтожены.

5. Мнишек

Надо полагать, что Меньшиков был не чуждым для австрийской знати. В империи было не так уж много герцогов, чтобы включать в их состав иностранца. Когда в 1710 Петр I предложил дать ему голос в Рейхстаге, как правителю Лифляндии — император отказал.

«1710 год. Петр предложил Австрии себя в члены империи, яко владельца Лифляндии, старинной отчины цесарей. Он обещал за то 25000 вспомогательного войска против Франции. Австрийский император отговорился тем, что Лифляндия в силу мирных договоров может от России отойти, а что, если ежа за ней останется, то Австрия принуждена будет вмешиваться во все споры и замешательства, могущие впредь произойти касательно княжества. Дело в том, что императорские чины боялись видеть между собою сильного северного царя». (Александр Сергеевич Пушкин. История Петра Великого)

Современники именовали А. Д. Меншикова венгерским графом, а князя-кесаря Ф. И. Ромодановского королем Пресбурга, столицы Венгрии. Вероятно, он осуществлял функции венгерского палатина.

Князь Петр Алексеевич Голицын 6 Февраля 1703 года писал из Вены Ф. А. Головину: «Давно было мое намерение Алексан­дра Даниловича Меншикова учинить графом Венгерским; на что и цесарское величество соизволил. Только два раза писал я к брату Борису Алексеевичу: если бы то ему было угодно, тотчас прислал бы; а ныне, по вашему повелению, немедленно исполню».

Меншиков, до получения графского достоинства, в чине пору­чика, был украшен орденом св. апостола Андрея Первозванного, вместе с Государем.

Затем «Вследствие просьбы его сохранившейся в Тайном государственном архиве в Вене, цесарь Иосиф наименовал его князем Римской империи, о чем получено известие в С-Петербурге 13 октября 1705 года». (Н. Устрялов. Т. 4. Ч. 1)

Палатин (nadorispan, nadvorny župan, palatin, вице-король) — высшая после короля государственная должность в Венгрии. Палатин совмещал функции канцлера и верховного судьи королевства. Палатины избирались сеймом королевства. Императоры Священной Римской империей старались всячески ограничивать влияние палатинов. Были случаи, когда должность палатина в течение ряда лет являлась вакантной или ее представители неизвестны.

В Польше Палатином являлся отец Марии Мнишек — Юрий Мнишек (Jerzy Mniszech), граф, первый и великий князь палатината Сендомирского, Великий герцог (дук) Московский, кравчий, великий коронный, Каштелян Радома, воевода Сандомира, староста Львова, Самбора, Сокальска, Санока, Рогатина. Род его происходил из Тешина в Силезии. Владел городами Самбор и Хыров, сёлами в Прикарпатье (Поток, Дембовицы, Бонковице, Мурованное). 1604 году получил грамоту на половину Смоленского княжества (соседние с Оршей земли) и княжество Северское. Имеются две родословных. То ли у Юрия Мнишека две жены, 6 сыновей и 5 дочерей, то ли одна жена, 4 сына и 5 дочерей, имена у всех разные, потомки большинства неизвестны. Род Мнишеков был достаточно распространенным и имел многие ветви.

Поскольку Марина Мнишек была признана и Польшей и Романовыми русской царицей, то встречающейся в источниках титул Меншикова «Великий князь Московский» может иметь обоснование, хотя может быть связан со столицей южной Силезии — Москвой.

В Чехии известен Мнишек-под-Брди (Mnišek pod Brdy) — город в районе Праги. Первоначально Мнишек принадлежал Владыкену фон Мнишеку (wladyken von Mnisek), с 1487—1655 годов принадлежал Вратиславу фон Митровичам (Wratislawe von Mitrowic), в 1655 году его купил пражский бургер Сервак Энгель фон Энгельфлюсс (Servac Engel von Engelfluss), после того как это семейство вымерло в 1748 году, Мнишек перешел к баронам фон Унверт (Freiherren von Unwerth), а в 1827 году по наследованию арендаторам Райхофена (Raihofen).

В Словакии — Мнишек над Попрадом (Mnišek nad Popradom) в Прешовском крае на границе с Силезией (соседний с селами Руска-Воля и Кийов). В 17—19 веках район входил в графство Спиш Королевства Венгрии принадлежавшего одной из младших ветвей рода Чак (Csaky). Население этих районов Греко-католики и православные.

Область Спиша подчиненную Польше состовляли: Любовня, Подолинец, Гнездне, Спишска Бела, Лубица, Матейовце, Спишска Новая Весь (Иглов), Попрад, Спишская Собота (Mons-Sancti-Georgii), Вержбок, Велька, Страже под Татрами, Рускиновце, Спишское Подградье, Спишские Влахи, Тварожна и 15 деревень. Эти территории не были связаны территориально, образовав 5 анклавов. Пост спишского старосты передавался в роду Любомирских.

В Англии, в Кенте и в Нормандии с 1014 года имелось баронство «Montechesnes», «Mnchensi», «Hubert Munchensy», «de Monte Canisio», «de Munchensy», «Monte Caniso», «de Montecanisio».

На немецком языке фамилия Меншикова — Человеков. Mensch-einkauf — человек-покупка (купец), Menschenkaufen, Menschenkauf — работорговец. Книга рейхсмаршала Германа Геринга (Hermann Goring) называлась Werk und Mensch (Труд и Человек).

6. Герб

Подробности события и текст графского диплома неизвестны. А. С. Пушкин записал в «Истории Петра I»: «Леопольд, как любимца государева, уже пожаловал его (когда?) графом Римской империи».

Если судить по письмам Голицына от 6 февраля 1703 адресованному из Вены Головину, то оформление принятого ранее решения состоялось лишь в первой половине 1703: «Давно было мое намерение Александра Даниловича учинить графом Венгерским, на что и цесарское величество соизволил. Только два раза писал я к брату Борису Алексеевичу (Голицыну) если бы то ему угодно было, тотчас прислал бы, а ныне, по вашему повелению, немедленно исполню». (Устрялов Н. Г. Т. 4. Ч. 1)

Как сообщает Д. Н. Бантыш-Каменский, в 1703 в Вену был отправлен генерал-поручик Розен для исходатайствования Меншикову титула князя Священной Римской империи. Австрийским министрам обещано 10 тысяч гульденов за хлопоты. Однако успеха эта миссия не достигла. Поставленную задачу смог решить более искушенный дипломат барон Генрих фон Гюйссен (Гизен). (Бантыш-Каменский Д. Н.)

13 апреля 1705 в Санкт-Петербурге было получено известие о решении императора Иосифа I (вступившего на престол после смерти своего отца Леопольда 15 мая 1705) пожаловать графу Меншикову искомый княжеский титул.

Историк Н. Г. Устрялов указал, что слова князя Петра Долгорукова, что «Леопольд I 30 января 1705 возвел Меншикова в достоинство… князя Римской Империи» (Долгоруков П. В. Ч. 2) совершенно неосновательны. (Устрялов Н. Г. Т. 4. Ч. 1) Но это высказывалось в подцензурной печати после осуждения уехавшего П. Долгорукого.

Подлинный диплом на латинском языке и его перевод хранятся в Российском государственном архиве древних актов. Текст диплома с параллельным переводом был напечатан в 1780 г. при Императорской Академии наук и находится в собрании Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи в Санкт-Петербурге.

Текст титульного листа диплома гласит: «Диплом на княжеское Римской империи достоинство дан от Его Императорского Величества Иосифа I, избранного римского императора, Александру Даниловичу Меншикову и его потомству с титулом светлейшего в Вене. 1706 года генваря 21 дня».

Пожалование императором русскому подданному титула «illustrissimi» — «светлейший», принятого при дворе Священной Римской империи, объясняет его появление в России… Титул «иллюстрий» — «сиятельный» являлся высшим гражданским титулом поздней Римской и ранней Византийской империй. «Светлейший» — превосходная степень от «сиятельный», по традиции давался высшим придворным чинам и высшему дворянству в землях Священной Римской империи — номинальной преемницы древнеримской империи.

Подлинная грамота, к сожалению, утрачена, и нами использован ее текст, приведенный в «письмах и бумагах императора Петра Великого» в соответствии с публикацией И. И. Голикова 1788 г. Сопоставление текстов императорского диплома и российской грамоты показало, что они достаточно близки.

Диплом на княжеское достоинство, подписанный Иосифом I, гласит: «Дабы ты, Александр Данилович Меншиков, наш Священной Римской империи князь, имел особливый знак Цесарского нашего к тебе благоволения и милости, то мы тою же нашею полной властию тебе и детям, и наследникам, и законным потомкам твоим обоего пола, герб твой родовой частию благосклонно подтвердили, частию умножили и вновь прибавили, и следующий герб с сего времени навсегда тебе и потомству твоему употреблять позволяем и повелеваем. А именно; щит четверочастный, с которого первое поле верхнее серебряное представляет вставшего льва, совсем красного, выставившего язык, и хвост вверх поднявшего, держащего в правой лапе две мерные трости, на крест положенные, по концам позолоченные, в знак пожалованного тебе генеральского достоинства; второе поле верхнее синее содержит герб Великого княжества Литовского, премененными красками изображенный в знак, что оная провинция есть отчизна твоя; правое нижнее поле являет корабль золотой оснащенный и плавающий, в знак морского твоего достоинства при самодержавном царе московском; четвертое, или левое нижнее поле, показывает военные победоносные знаки, в память, что оный царь тебя, многими войнами и победами прославившегося, учинил полномочным начальником своим; щит средний золотой раздвоенный, разделивший надвое герб, Священныя Римския империи и Королевства Польского, с находящимися между голов обоих орлов короною московскою, со вложенным в грудной щит коронованным сердцем, родовым фамилии твоей гербом, изображает память твоих услуг как нам, так и самодержавному царю и королю Польскому доселе оказанных, и ревность твою к оказанию оных впредь, над всем гербом находятся пять шлемов решетчатых, и коронованных, кроме среднего, который покрыт княжескою шапкою; из сего выходят, раздвоенные прежде средним щитом гербы Империи и королевства Польского, близ сего находящийся с правой стороны представляет собой сердце — природный герб. С левой стороны лев в щите изображенный, первый шлем с правой стороны представляет замок, главнейший Ижерскаго княжества герб, с тройною башнею и тремя распущенными знаменами, из которых средне красное, а по сторонам находящиеся серебряныя или белыя; пятый или последний левый шлем представляет собой герб Корельской провинции, которой ты губернатор, равномерно как и Ижерский. По сторонам герб держат два солдата, по-немецки одетые с мушкетами, верхнее платье синее, а прочее красное, в шляпах строфокамиловыми (страусиными) перьями убранных, отвороты (если надобно будет) с правой стороны серебряные и красные, с левой стороны золотые и синие; щит обведен цепью ордена святого Андрея, на каменьях оной подписано по российски: За веру и верность; твоя же надпись: Под предводительством добродетели и под препровождением щастия; как все живописцева рука удобнее видеть способствует»

(Калязин Е. А., Ефимов С. В.)

Диплом на княжеское Римской империи достоинство дан от Его Императорского Величества Иосифа I, избранного римского императора, Александру Даниловичу Меншикову… СПб. 1780». (ВИМАИВ и ВС. Ном. 19. №32/75. Поступил из библиотеки Артиллерийского музея)