Бесплатный фрагмент - Переполох на Большой Покровской, или Найдите бабушку

От авторов

Произведение основано на реальных событиях и рассказывает о приключениях старшего сыщика частного детективного агентства «Женская логика» Михаила Ивановича Груздя — современного жителя древнего и мудрого города Нижний Новгород и выдающегося детектива.

Подобный криминальный случай в действительности произошёл в Нижнем Новгороде, однако свойственен всем городам России благодаря неунывающим чёрным риелторам и жадности людей, обожающих деньги.

Как сказал Воланд из романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита»: «Люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было… Ну, легкомысленны… ну что ж.… обыкновенные люди… в общем, напоминают прежних… квартирный вопрос только испортил их…»

Но мы с Вами знаем, что квартирный вопрос испортил не только москвичей…

Если Вы, дорогой читатель, так и не поняли, о чём этот детектив, то ещё раз скажу: «Всё о том же! О жадности, подлости, хитрости и мерзости людей. Всё как всегда».

Книга посвящается весёлому городу Нижнему Новгороду.

Роман был отобран в «длинный список» на премию и экранизацию, из 1500 книг представленных жюри, на общероссийском литературном конкурсе: «Экранизация — 2022».

Текст печатается в авторской редакции и пунктуации.

Наши книги

Серия детективных исторических романов:

Дело о секте скопцов

Клад Белёвского Худеяра

Проклятие старого помещика

Китовая пристань. Наследие атамана Пугачёва

Серия исторических мистических триллеров:

Орден Падшего Ангела. Тайный слуга Люцифера, или Секретарь инквизиции.

Орден Падшего Ангела. Демоны Infernalis, или Мертвецкий лекарь

Орден Падшего Ангела. Поцелуй Люцифера, или Ведьма из Черветери

Серия гангстерских детективных фантастических романов:

Киллер для профессора, или Новая эпидемия чумы

Киллер для клона, или Практическая фрикопедия

Серия детективных иронических романов:

Переполох на Большой Покровской, или Найдите бабушку

Тайна парка «Швейцария», или Маска маркиза де Сада

Пролог

«О благородном муже нельзя судить по мелочам, ему можно доверить большие дела. Низкому человеку нельзя доверять большие дела, но о нём можно судить по мелочам».

Великий Кун Фу-Цзы

«Когда люди внезапно разыскивают кого-либо, надо непременно узнать почему пропажа этого человека для них не в радость?»

Мудрый мыслитель Ю Бо

«Когда человек полюбил кого-либо внезапно, надо непременно узнать почему он это сделал. В чём его выгода?»

Известный мыслитель Ся Бо

На улицу Большая Покровская, что в городе Нижний Новгород, подкатил автомобиль скорой помощи, немного ржавый, с нечитаемыми от налипшей грязи номерами. Из автомобиля вышли два крепких медицинских брата с носилками, в очках, длинных халатах, масках, перчатках и направились к одному из подъездов дома.

Бабушки-пенсионерки, сидящие повсюду, как городские воробьи, проводили их понимающим взглядом, поправив на лицах бюджетные матерчатые маски.

— Видимо, кому-то «корона» не по размеру оказалась. Не по Сеньке шапка, не по Маньке платок! Эх беда так беда — эта пидемия, — тихо заявила одна из сидящих.

— Так и есть, беда! Педемия — не свадьба и не танцы на дискотеке! Но главное, чтобы лихие люди под прикрытием этой беды не натворили чего пострашнее. Всегда так бывает, кому война, а кому мать родна, — заявила вторая, более просвещённая бабуля.

Глава 1 Старший сыщик — детектив Михаил Иванович Груздь

Стройный, даже можно сказать, подозрительно сухощавый для своего среднего возраста и роста мужчина, закрыв автомобиль жёлтого цвета на стихийной автомобильной стоянке, излишне насторожённо осмотрел окружающее пространство. Он внимательно оценивал и подмечал всё происходящее, всех проходящих, пробегающих и пролетающих мимо него.

В зону его острого зрения и слуха входили следующие по своим делам и праздно слоняющиеся прохожие, работающие на улице гастарбайтеры, притормаживающие возле стоянки автомобили, разлетающийся от ветра мусор и даже надрывно и тяжело летающие голуби, навсегда поражённые цивилизацией и потерявшие птичий задор от фастфудной пищи.

Это был начинающий сыщик — детектив Михаил Иванович Груздь.

Наш герой был одет в фасонистый костюм-тройку российской марки «Сударь» серого цвета, достойно сочетающегося с седым ёжиком волос на высоко и гордо поднятой голове.

На ногах Михаила Ивановича глянцево блестели чёрные туфли, в руках он держал новый китайский кожаный портфель с лейблом европейской брендовой марки, на запястье правой руки сверкала реплика мрачного и уверенного «Ролекса».

Михаил Иванович был холост, вернее — давно и счастливо разведён, имел отдельную квартиру, хорошую пенсию и автомобиль.

Многие прохожие с интересом оглядывали этого господина. Кому-то он раздражающе напоминал годы советской бюрократической моды. Кто-то шёпотом называл его очередным бумером, перепутавшим годы столетия. Некоторым было интересно, как в этом одеянии вообще можно было ходить на работу, отвергнув современные стили и принципы раскрепощённости и удобства.

Но были и те, которым он внушал безграничное уважение, им импонировал классический вид интеллигентного мужчины. Всё зависело от возраста прохожего — индивидуума, находящегося на улице, его принципов жизни в обществе и конкретного настроения.

Осмотрев окружающую местность, убедившись в личной безопасности, Михаил Иванович Груздь направился к отделанному чёрной глянцевой плиткой двухэтажному строению, внешне очень респектабельному, современному.

В этом здании бывшего заводоуправления, соседствуя со стоматологией, пунктом выдачи ОZON, ювелирной, сапожной и швейной мастерскими, точкой по изготовлению ключей, женской консультацией, похоронным и адвокатским бюро, магазином оптовой продажи сигарет, центром помощи наркоманам и алкоголикам, небольшой рюмочной вместе с бистро, где продавали шаурму, центром нетрадиционной восточной медицины, располагался также и офис детективного агентства «Женская логика».

Михаил Иванович Груздь сразу полюбил свою новую работу, но весьма опасался и стеснялся своего нового начальника. По правде сказать, Михаил Иванович и своего старого начальника стеснялся и опасался, но в данном случае это было другим, более тайным, трепетным и романтичным.

Его начальником впервые стала женщина.

Груздь вообще не любил до недавнего времени никого, кроме себя и собак. Однако новая жизнь, наступившая после пенсии, и новая работа многое бесповоротно изменили.

Раньше, до выхода на пенсию, Михаил Иванович служил в силовой структуре, занимая серьезную управленческую должность начальника кинологической службы, в обязанности которого входили разведение, обучение и применение служебных собак. Эту прекрасную должность он занял не сразу, а по прошествии большого количества лет службы, оценки заслуг, полученного опыта и способностей, так сказать, и только к закату своей длинной карьеры.

Должность начальника кинологической службы полностью его устраивала и радовала, не имела особо ярых завистников и серьёзных злопыхателей. Подчинённые кинологи очень редко, а собаки вообще никогда не заявляли и не писали плаксивых или обвинительных жалоб.

Они не обвиняли Михаила Ивановича в жёсткости, бездушии и коррупции, не требовали свобод, социальных лестниц и технологических прорывов. Груздь подозревал, что некоторые подчинённые приворовывали собачий корм для личных питомцев, уносили домой начёсанную служебную собачью шерсть, но это было единственным коррупционным нарушением в его работе, поэтому он всегда спал спокойно.

Однако всегда хорошему приходит внезапный конец.

В связи с наступлением пенсионного возраста Михаил Иванович как специалист стал не нужен начальникам и подчинённым собакам. Уйдя в отставку, на пенсию, в пятьдесят пять лет, Михаил Иванович решил заняться коммерческой деятельностью, построить свой бизнес и стать успешным человеком в обществе.

Для этого он посетил своих многочисленных друзей, с которыми его связала жизнь в период службы, с просьбой подсказать: «Чем бы ему заняться на досуге, по окончании тяжёлой кинологической службы?» Однако разумных советов он не получил. Не получил он и обещанной помощи, старые разговоры за стаканами водки и куском сала о взаимопомощи и братстве оказались пустыми и устаревшими, неактуальными.

Мир стал другим, и Михаил Иванович, к сожалению, заметил это достаточно поздно.

Тогда Груздь решил попробовать устроиться на работу в крупные коммерческие компании.

Он рассчитывал на то, что его обширные военные знания и бескомпромиссная служба с выслугой лет позволят занять достойное место, хотя бы заместителя по персоналу или по общественным связям, но просчитался.

Полученные им джоб офферы, по-простому и старинному — предложения работы от потенциальных работодателей, весьма расстроили Михаила Ивановича.

Во-первых, среди попиаров — руководителей по общественным связям, дипопиаров — руководителей по контролю за персоналом — рабочих мест ему не нашлось.

Более того, прочитав его обширное резюме с большим количеством смены мест службы и должностей, наглецы — эти потенциальные работодатели, даже не предложили ему места аналиста или аккаунта, хотя бы асессора.

Его не взяли даже «хрюшей», хотя эта работа вообще не требовала от него никаких особых знаний.

Во-вторых, он просто не знал многих слов из тех, которые ему пришли в письмах, и каждый раз, получив ответ на своё предложение о трудоустройстве, был вынужден работать со словарём, как раньше это делал, переводя иностранные тексты.

Конечно, предложения были, но всё больше они содержали варианты работ, связанные с физической охраной магазинов, офисов, строительных площадок, складов и даже банков. Там весьма хорошо платили, но это было совсем не то, что хотелось отставному высокопоставленному военному. Груздь на «шлагбауме» стоять не желал, его душа требовала инициативного простора и творческих достижений.

В конце мучительных поисков эта работа нашлась.

Его пригласили работать старшим сыщиком-детективом в частное агентство «Женская логика».

Конечно, название этого агентства не совсем устраивало Михаила Ивановича, но в его случае выбирать не приходилось, а кроме того — он не страдал сексизмом и мизогинией.

Предложенная ему работа понравилась свободой, мужественностью и перспективами служебного роста. Кроме того, эта работа представлялась ему живой, интересной и даже созданной для него. Каждый потенциальный спасённый человек мог стать его личным другом, а спасённая женщина — ещё и любовницей.

В этом детективном агентстве руководителем, то есть шефом, как уже было сказано ранее, была женщина — Евгения Фёдоровна Волнушкина. Дама представляла собой сравнительно молодую особу сорока лет, тоже разведённую и тоже находящуюся в отставке, только по полицейской части.

Евгения Фёдоровна, как показалось Михаилу Ивановичу, была достаточно обеспеченной женщиной. Груздь понял это сразу, судя по припаркованному автомобилю, мобильному телефону, ноутбуку, сумочке и украшениям дамы-начальницы.

Видимо, Евгения Фёдоровна создала своё личное детективное агентство в дополнение ко всем прочим коммерческим точкам по предоставлению услуг населению, располагавшимся в этом здании. Скорее всего, потому что создавать было уже совсем нечего, а в здании, полностью принадлежавшем Волнушкиной, ещё имелось свободное пространство.

Поэтому параллельно с детективной деятельностью Евгения Фёдоровна собирала достойную арендную плату с группы полулегальных стоматологов, врачей женской консультации и массажистов нетрадиционной медицины, хорошо умеющих поднимать здоровье в некоторых местах человеческого организма. Не забывала финансово обдирать хмурого и не совсем удачливого ювелира, болеющего тремором рук и ног, а также вечно пьяного сапожника, потасканную швею-белошвейку и мастера по изготовлению ключей с явным уголовным прошлым опытного домушника. Она регулярно получала на свой счёт в банке приличные суммы денежных средств от аренды помещений такими «столпами общества», взаимосвязанными единым циклом жизнедеятельности, как центр помощи наркоманам и алкоголикам, рюмочная с шаурмой, магазин по продаже сигарет и всяких других форм уничтожения здоровья и, наконец, похоронного бюро.

К тому же что-то финансово перепадало и от адвокатского бюро и пункта выдачи ОZON.

В помещении детективного агентства располагалось и представительство самой мадам Волнушкиной, её личный кабинет.

Михаил Иванович в какой-то момент при первой встрече с Евгенией Фёдоровной даже заподозрил, что его приняли на работу не по профессиональному признаку, а по статусу холостяка. Тем более, что для своих лет он был весьма конкурентоспособен для женщин в возрасте от сорока и старше.

Сама мадам Волнушкина внешне гармоничной и фантастической красотой не блистала, а представляла собой дородную даму с жёсткими и грубыми чертами лица, стрижкой «укороченный боб», крепкими руками и ногами, выглядевшую гораздо старше своих лет. Однако Груздь сразу отметил её весьма современные одежду, причёску, разговорный сленг и поведение.

Возможно, у неё были и тайные, глубоко спрятанные черты внутренней красоты, но Груздь пока о них не догадывался.

Кабинет, в котором располагалась мадам Волнушкина, был сильно прокурен, но обставлен шикарно: мягкой мебелью, современным телевизором, компьютером последней модели, холодильником и огромной кофемашиной.

В штате агентства было всего четверо человек; директор — Евгения Фёдоровна, старший сыщик Михаил Иванович, ещё один детектив — молодой парень двадцати пяти лет по имени Степан и секретарь Оксана.

Офис состоял из небольшой прихожей с вешалкой-стойкой, потёртыми диванами из дешёвой чёрной кожи, видимо, когда-то стоявшими на даче у Волнушкиной, и двух комнат: большого рабочего кабинета Евгении Фёдоровны и общего помещения для всех остальных.

Кроме такого выдающегося директора, особенностью этого агентства являлся большой китайский воздушный колокольчик, каждый раз раздражительно-скандально звучащий при открытии и закрытии входной двери.

Стены коридора этого небольшого помещения были завешены бесчисленными благодарностями и грамотами от различных представителей силовых структур, органов государственной власти и конкурсов между детективными агентствами страны. Это обилие достижений, изложенных на бумажках с печатями, сразу показалось отставному военному странным, так как он точно знал, что агентство открылось всего полмесяца назад.

Некоторые грамоты датировались прошлыми годами, а некоторые походили друг на друга текстом достижений, но отличались подписями и печатями.

Груздь не стал задавать лишних вопросов.

Над своим столом, который ему был выделен в качестве рабочего места, он тоже повесил свои грамоты и благодарности за различные достижения, в основном — за долгую и безупречную службу, проведение кинологических чемпионатов и победы в конкурсах на лучшего кинолога.

Отсутствие грамот за детективную деятельность Михаил Иванович считал временным и был уверен, что они скоро появятся и займут остатки пустой стены над его рабочим столом.

Сегодня был первый рабочий день в этом агентстве, не считая встречи — знакомства с коллективом, когда он подписал трудовой договор и осмотрел офис.

Была и ещё одна причина, почему он выбрал эту неспокойную, полную неожиданностей и опасностей работу. Михаил Иванович просто очень любил детективы и на своей прежней работе прочитал их огромное количество. Поэтому он и был уверен, что данная работа создана именно для него.

Глава 2 Служебный роман

Михаил Иванович уверенно вошёл в двухэтажное здание, затем прошёл в офис детективного агентства, а войдя, внимательно осмотрелся. Дверь кабинета директора агентства, Евгении Фёдоровны, была приоткрыта. Остальных сотрудников на работе ещё не было.

Как только Груздь закрыл за собой входную дверь, и ветреный колокольчик истерично предупредил об этом хозяйку агентства, та тотчас возникла на пороге своего кабинета с сигаретой в руке и чашкой кофе. В этот раз она выглядела исключительно вызывающе, демонстрируя просто патологическую сексуальную агрессию.

Обтянутые весьма недлинной яркой юбкой крепкие ноги в чёрных ажурных чулках стояли уверенно, демонстрируя стабильное равноправие женщин в окружающем мире. Груди Волнушкиной, как две небольшие акулы, хищно нацелились на Михаила Ивановича. На молочной шее, пальцах рук, в ушах блестело столько золота и бриллиантов, сколько не мог бы себе позволить хранить в виде золотого запаса государства обычный вождь какого-нибудь африканского племени. На голове «ярко улыбалась и подмигивала» трендовая причёска «короткий боб» с укладкой, стоившая месячной зарплаты гастарбайтера в небогатом провинциальном городке.

Надо отметить, что Михаилу Ивановичу с первого дня появления в этом офисе ужасно не понравился колокольчик над входной дверью. Этот древний музыкальный талисман отвратительно, скандально и истерично звенел, предупреждая о любой входящей персоне. На своей старой должности Михаил Иванович либо предпочитал тишину, либо громкий командирский начальствующий голос, заставляющий совершать большие подвиги. Все остальные звуки, раздающиеся в служебном помещении, были излишними и мешали, по мнению старшего сыщика-детектива, серьёзной работе.

Возможность наблюдения за спокойным противником — это было, по мнению Михаила Ивановича, одним из основополагающих принципов работы любого детектива. А колокольчик заставлял насторожиться, возможно, просто пугал некоторых клиентов. Конечно, клиенты — это не враги и не противники, но Михаил Иванович предпочитал про них думать примерно так же.

Этот алгоритм был наработан долгими годами службы, и менять его начинающий детектив не собирался. Однако Груздь понимал, что недовольство колокольчиком — это всего лишь уход от назревающих проблем, личное психологическое заблуждение.

На самом деле Груздь очень боялся своей новой хозяйки как активной женщины с агрессивным либидо. Она просто завораживала его, как самка скорпиона, которая могла запросто съесть самца до начала полового акта, если он ей не нравился или она была излишне голодна.

— Здравствуйте, дорогой Михаил Иванович, рада вас видеть! Я вас уже очень и очень жду! Нет, нет, Михаил Иванович, Вы не опоздали, просто у нас ожидается прибытие подающих надежды клиентов, которые, возможно, смогут выдать вам первую часть зарплаты за этот месяц. У меня все на самоокупаемости, каждый зарабатывает для себя и немного в клювике для меня, это и есть настоящий бизнес. Мне без вас никак нельзя начинать первое криминальное дело, а с вашим опытом мы живо распутаем этот клубок загадок, — заявила Евгения Фёдоровна, развалившись в проёме двери, внимательно оценивая внешний вид своего старшего сыщика-детектива, оглядывая его снизу вверх.

— Здравствуйте, Евгения Фёдоровна, и я рад вас видеть. Какой клубок загадок? — уточнил Груздь.

— Пока не знаю, клиентов ещё не было. Но они просто летят к нам. Так что, Михаил Иванович, готовьте карманы для денег. На всякий случай проклейте скотчем, а то вдруг лопнут, — весело засмеялась мадам Волнушкина, не меняя позы.

К удивлению Михаила Ивановича, за спиной Евгении Фёдоровны появилось ещё одно женское лицо, и тоже с сигаретой в зубах.

Эта неизвестная дама вытянула длинную красивую шею, которой могла бы позавидовать самая модная женщина племени падаунг, и через плечо Волнушкиной приступила к визуальному осмотру Михаила Ивановича.

Её взгляд не отличался скромностью.

Видя явное недоумение и стеснение своего старшего сыщика-детектива по поводу появления неизвестной женской физиономии, директор агентства пояснила: «Моя подруга Маша, случайно заехала по пути, по делам. Богата и благородна, как Третьяковская галерея».

В это время на лице мадам Волнушкиной, по наблюдению Михаила Ивановича, отобразилось недвусмысленное выражение, раскрывающее правду о намерениях. Этот взгляд, частично закрытый завесой дыма от дорогого табака, говорил Михаилу Ивановичу Груздю, что его рассматривают как принадлежность к данному офису, а может, и к будущей личной жизни Евгении Фёдоровны.

Только чем всё это могло закончиться в дальнейшем, было совсем не ясно.

Конечно, с одной стороны смотрины импонировали Михаилу Ивановичу, а с другой стороны — не на шутку оскорбляли. Всё-таки он же был не на аттестационной или кадровой комиссии.

«Чёрт их поймёшь, этих богатых баб! Вот зачем ей детективное агентство? Для того чтобы мужиков на кастинг сыщиков приглашать?» — подумал Михаил Иванович и, поздоровавшись с Машей, прошёл к своему столу.

Ему вдруг вспомнился старый анекдот, когда две старые девы обсуждают последние события в городе, прочтённые в газетах.

Первая говорит: «Ты знаешь, одна восьмидесятилетняя дама отвезла в крематорий уже пятого мужа. Как у неё, у бедняжки, всё неудачно в жизни получается!»

Вторая ей отвечает: «При чём здесь слово „неудачно“? Это вообще-то несправедливо и совсем не относится к этой даме, наоборот, она очень удачлива. Кто-то по несколько мужей сжигает, а кому-то и одного за всю жизнь не досталось!»

Михаил Иванович изначально подозревал, что директор совсем неравнодушна к мужчинам. Потому как при первой встрече Евгения Фёдоровна на его два диплома о высшем образовании потратила не более минуты, а зато его паспорт был рассматриваем ею целых пять.

«Наверное, таможня проверяет грузы менее тщательно, чем Евгения Фёдоровна изучает паспорт российского гражданина. Всё это неспроста, видимо, на меня глазёнки положила», — в тот момент самоуверенно подумал Михаил Иванович.

Однако сейчас, строго и независимо взглянув на женщин, Груздь подошёл к своему столу и рабочему креслу.

— Я очень рад, что дела агентства идут в гору, будем надеяться на успех. Чего же хотят наши потенциальные клиенты, и где же остальной персонал? — уточнил Груздь, положив портфель на стол и присаживаясь в кресло.

При этом он старался создать неприступный вид глубоко занятого и погружённого в свои мысли человека.

— Ни много, ни мало — найти убийцу своей очень престарелой, но горячо любимой родственницы, — ответила мадам Волнушкина, обмениваясь одобрительными взглядами с подругой.

— Как её убили, и что по этому поводу думает полиция? — уточнил Груздь, вытаскивая из портфеля ноутбук, блокнот и карандаш.

Евгения Фёдоровна затянулась сигаретой, пристроилась поудобнее к косяку двери, подмигнула Маше и томно заявила: «Полиция пока никак не думает, бабулю официально не убивали, по крайней мере, об этом ничего и никому не известно. Уголовного дела нет, заявление о пропаже, убийстве или похищении у этих родственников брать никто не желает.

Однако родственники этой бабули считают, что их пропавшую старушку убили. Как, наверное, вам известно, детям всегда виднее, потому как наследство покойной, как правило, к ним переходит.

Иногда, конечно, бывают умалишённые всякие, которые церквям доставшееся наследство отдают. Или экстравагантные любители животных, те всё на кошечек, собачек, белочек и рыбок переписывают, но у нас в России таких граждан почти нет.

В общем, по телефону многого не разберёшь, через полчаса клиенты будут здесь сами, и вы сможете лично всё узнать, из первых уст.

Кстати, заключите с клиентами договор, условия обсудите сами и цену установите тоже сами. Мы пока с Машей отъедем, так как у нас маникюр на это время заказан, здесь недалеко. Если пропустим сеанс, потом только на следующей неделе будет окошко у мастера. Что касается остального персонала, то все уже получили от меня задачи. Остались без дела только вы! Удачи, Михаил Иванович!»

Закончив свой длинный монолог, Евгения Фёдоровна развернулась, вернулась в кабинет и, забрав сумочку из последней коллекции Fellini, не утруждая себя закрытием помещения, направилась к выходу.

Подруга Мария, улыбаясь кончиками волос, ресницами, глазами, подбородком и губами, прошла мимо Михаила Ивановича, неся голову на высокой шее, шелестя юбкой и распространяя запах красивой, уверенной и свободной женщины вперемешку с ароматом люксового парфюма.

— Я ничего не понял, так убили бабулю или нет? Надо как-то определиться, — недоумённо заявил Груздь.

— Вот прибудут заказчики, и определитесь. Нам просто некогда, приедем через три часа, вы всё и расскажете, — улыбнувшись, ответила директор.

— Как любой нормальный бывший военный, я не люблю загадок. Старушка или должна была быть убита, или жива, а в худшем варианте похоронена установленным порядком, с соблюдением мер предосторожности и безопасности. Всё, уже заговорился и оговорился, — рассердился Михаил Иванович.

Однако его никто уже не слушал, так как дамы покинули агентство, унося с собой чувство уюта и веселья.

Глава 3 Первые клиенты

После того, как хозяйка детективного агентства вместе с подругой покинула офис, прошло совсем немного времени, но Михаил Иванович, наслаждаясь одиночеством, успел немного расслабиться. Он выпил кофе с кокосовым печеньем, принесённым с собой, заглянул в ноутбук и посмотрел криминальные новости по региону за прошлые сутки, даже сделал несколько звонков приятелям.

Идиллию тишины и комфорта пресёк противный, скандально-истеричный звонок китайского воздушного колокольчика, предупреждающий о появлении долгожданных клиентов.

В офис вошли двое: мужчина и женщина, обоим было около сорока.

Вошедшие люди сразу мобилизовали дедуктивные способности старшего сыщика. Груздь скрытно и бегло осмотрел своих потенциальных клиентов, способных удовлетворить за счёт ожидаемого гонорара его жизненные потребности и желания на ближайший месяц.

На его взгляд, эта семейная пара давно находилась на последнем, девятом месяце выработки решения о расставании. Скорее всего, узы Гименея уже несколько лет как стали стальными, не снимаемыми цепями, а возможно — и ржавыми кандалами в их жизни. Причём ржавый ключ от кандалов потерялся давно.

Но это было совсем неважно, так как основным был вопрос, с которым они пришли, и сколько денег были готовы оставить для его решения.

Мужчина среднего роста, вошедший первым, был непомерно и излишне калориен. Красная майка, выпирающая из-под лёгкой курточки на молнии, с трудом удерживала жиры и углеводы, содержащиеся в теле клиента. Видимо, когда-то он дружил с подвальным «качковым» залом и протеином, но времена молодости ушли, и жир медленно и уверенно заполнил все свободные пространства некогда спортивного тела.

Женщина, вошедшая следом за мужчиной, ещё лет десять назад явно могла бы считаться красивой или достаточно приятной. Однако, скорее всего, жизнь в скудной квартирке, работа второстепенным персоналом, протеиновое состояние мозгов своего мужа, а возможно, и ультра-депрессивные дети нового поколения окончательно её добили и состарили.

Груздь, очень довольный своим дедуктивным методом мышления, с милой улыбкой, привстав с кресла, обеими руками указал на два стула, стоящие перед его рабочим столом. По его мнению, это должно было символизировать доброжелательность и желание помочь гостям, породить доверие между ним и клиентами.

— Прошу вас, проходите, я вас жду. Меня зовут Михаил Иванович, и я старший сыщик-детектив. Директор агентства, Евгения Фёдоровна, рассказала мне о вашем звонке. Хотите кофе или чаю? — поприветствовал клиентов Груздь.

Именно так, по его мнению, должен был вести себя настоящий детектив с большим опытом работы, интеллигентного поведения и с хорошими манерами.

Однако манерное поведение Михаила Ивановича не вдохновило клиентов. Они тщательно осмотрели офис, а мужчина подошёл к каждой грамоте и внимательно прочитал содержимое. Никто из вошедших клиентов не торопился представиться в ответ на интеллигентное, открытое и добродушно-товарищеское представление Груздя.

Особенно долго мужчина изучал победы и достижения Михаила Ивановича по кинологической службе. Пока он этим занимался, женщина, коротко поздоровавшись, прошла и села к столу детектива.

— Хм, скажите, а вы раньше, до детективной работы, что — кинологом были? Долго трудились на этом поприще? И зачем ввязались в сыщики? — задумчиво уточнил мужчина, закончив осмотр достижений и тоже присев к столу.

— Всю свою первую половину жизни, тридцать семь лет, я был кинологом. Знаю все породы собак и самые хитрые манеры поведения. Годы, знаете ли, прошли как единый вздох, но вы не думайте, я прошёл курсы детективов. Кроме того, я очень много занимался служебно-розыскными собаками, всегда сопровождал криминальную полицию и знаю, как строятся розыскная работа и оперативная деятельность, — уверенно ответил Михаил Иванович, уныло вздохнув от воспоминаний о прежней работе.

Клиенты тайно переглянулись, мужчина задумчиво и неуверенно кивнул, после этого женщина начала говорить: «Меня зовут Людмила, я работала в «Восьмёрочке» директором магазина. Егор, мой муж, трудился моим заместителем по хозяйственной части, на полной ставке и ещё на двух половинах ставок: экологом и мерчандайзером — раньше он товароведом назывался.

Недавно мы остались без работы, у нас тяжёлый случай произошёл на прошлой неделе, после которого меня и мужа очень срочно уволили по собственному желанию.

А виноват Егор, мой муж и мерчандайзер х…! Сколько раз говорила — не лезь, не суйся, сейчас все люди между глаз телефоны носят, как что — так сразу снимают и в ютьюбы выкладывают. Ведь, правда?

Вы же знаете, что сейчас этих блогеров — как грязи на дорогах. В кого ни ткни, тот шмогер-блогер, везде они, никуда от них не скрыться. Ведь, правда?

Вот один из таких блогерков-прыгунков пришёл к нам в магазин, зарядил свою скрытую видеокамеру и начал искать просроченные продукты. Больше же делать нечего, работать на заводе теперь уже никто не хочет, молотком трудиться тоже не с руки, всем подавай жизнь мини-олигархов. Ведь, правда?

Нашла эта видеозараза, блогер доморощенный, несколько просроченных по срокам реализации йогуртов и принесла ко мне, типа — убирайте с прилавков эти испорченные продукты.

По его словам, люди — не собаки и не должны кушать такое, это нарушает их права и здоровье.

Видимо, не знал этот видеомальчик, что люди разные бывают, от некоторых мы даже свою мусорку, от нашей «Восьмерочки», закрывали на замок, когда просроченные продукты туда вываливали.

Причём это делали только под покровом темноты. Иначе очередь стояла бы, как раньше за колбаской и шпротами в Москве, при СССР.

Ну вот, принесла эта видеозараза йогурты мне и требует, чтобы я их убрала с витрины.

Я один йогурт взяла и пошла смотреть, где же это блогер нашёл такое безобразие, а он не успокаивается. Требует, голосок свой дистрофичный повышает, ножками и ручками, как муха на навозе, сучит, перебирает, почёсывает.

Это новое поколение я называю видеоблохерами. Вы поняли, о чем я. Ведь, правда, похожи?

Я-то понимаю, что это был киллерский заказ из соседних магазинов «Кривая дорога» и «Прилипала», но простые люди об этом не догадываются.

Этого блохера, скорее всего, за пару шоколадок и блок сигарет наняли в складчину соседние директора, чтобы нашу клиентуру переманить. Мы просто с этими магазинами недалеко друг от друга расположены, им надо, чтобы клиенты к нам меньше ходили. Чем хуже у нас, тем лучше у них. Тем больше им на кассу денег накидают. Ведь, правда?

Ну и Егор не выдержал, попросил блогера зайти в подсобку, якобы посмотреть там другие йогурты. В этой подсобке камер-видюшников нет, которые по всему залу магазина расположены.

Дурень зашёл в подсобку, они, эти блохеры, страшно наивные, глупенькие, как дикари в глубокой Африке, потому как девяностые не застали. Ведь, правда?

Егорушка там, в подсобке, его несколько раз поломал вместе с его видеокамерой, а тот написал жалобу, и нас уволили.

Но с другой стороны, хорошо, что так отделались, мог бы и денег попросить. Ведь, правда?»

— Вы пришли ко мне, для того чтобы я нашёл этого блогера, из-за которого вас уволили? Я так понимаю? — уточнил Груздь, думая о том, что за эту работу много не заплатят.

— Хм, я же говорил, — заявил мужчина, вяло ковыряясь в листах прайса-каталога услуг детективного агентства «Женская логика».

Женщина по имени Людмила на минуту остановила разговор, укоризненно посмотрела на мужа и вновь продолжила: «Вы не обращайте внимание на Егора, моего мужа, он вообще не доверяет детективным агентствам. Егор считает, что в них нет никакого толка, один обман и пустое обдирание денег. А я так не считаю, я думаю, что, если у людей нет времени самим заниматься поиском какой-то информации, тогда они могут нанять детективов. Ведь, правда?

Кроме того, не каждый может и разобраться в тяжёлой ситуации, для этого нужна особая настроенность, особая психология. Ведь, правда?

Особенно когда дело касается криминала или уголовного кодекса. Уголовные дела, убийства всякие — это не экология. Ведь, правда?

Знать и уметь нужно очень много, вон у вас сколько грамот! Их заслужить надо было, завоевать в нелёгких боях. Ведь, правда?

Но я не об этом, я не о блогерах-блохерах, пусть у них чирьи на томном месте вылезут. У нас беда покруче — пропала мама мужа, Елизавета Петровна Ирискина, тридцать восьмого года рождения. Восемьдесят три года было бы в этом году, космонавта Юрия Гагарина помнила.

Её убили. Или обманом похитили, а потом убили. Вот такая беда!»

— Вы обращались в полицию? И почему вы так думаете, что её убили? Найден труп Елизаветы Петровны? — уточнил Груздь, понимая, что дело более сложное, чем поиск блогера-малолетки.

— В полицию обращались, они заявление не приняли. Сказали: «Очень рано пока, сами ищите бабку», — ответила Людмила.

— Тогда почему вы уверены, что Елизавета Петровна убита или вначале похищена, а потом убита? — уточнил Груздь, насторожившись.

— Хм… — вновь произнёс мужчина, положив измятый после длительного и небрежного просмотра каталог на стол.

Всем сразу стало понятно, что Егор подумал об этом детективном агентстве.

— Прекрати, Егор, мне даже неудобно перед человеком за твоё поведение, — одёрнула мужа Людмила.

— Так почему вы уверены, что Елизавету Петровну убили или похитили для последующего убийства? — уточнил терпеливо Груздь, с благодарностью посмотрев на женщину.

Это было его первое серьёзное дело, поэтому любая помощь и поддержка ему были очень нужны.

— Потому что наша, вернее, мамина трёхкомнатная квартира продана. Денег после продажи нет, а мамы Егора, моей свекрови, и след простыл. Где теперь искать свекровь после продажи квартиры? Она сама так никогда бы не поступила, она Егора очень любила, хоть и строга к нему была. Вот поэтому я и подумала, что её убили, — ответила Людмила и страдальчески посмотрела на Михаила Ивановича.

На её глазах появились горькие слёзы, только было совсем неясно, Людмила горюет от пропажи старушки или от потери недвижимости.

Глава 4 Персональная пенсионерка

Михаил Иванович Груздь встрепенулся. Трагическая новость о пропаже старушки была очень неожиданной и многообещающей для его будущей карьеры детектива. В случае удачного исхода дела он мог получить не только неплохие деньги, но и признание общества. Главное в этом деле было — найти Елизавету Петровну, живой или мёртвой.

— Давайте поподробнее и не отвлекайтесь на всякие не привязанные к делу мелочи. Меня интересует только личность Елизаветы Петровны и больше никто. Итак, как вы узнали, что продана недвижимость? Когда продана и кем? Какие у вас были отношения с Елизаветой Петровной? Фотографии и всё остальное, что вы желаете сообщить аттестационной комиссии. Я всё буду записывать, давайте, докладывайте, не стесняйтесь, — заявил Груздь, пододвинув к себе блокнот и карандаш.

— Хм, какой аттестационной комиссии? Что докладывать? — недоверчиво уточнил Егор, почесав живот под красной майкой.

— Оговорился, не обращайте внимания, с прошлой работы осталось. Слушаю вас, — строго заявил Груздь, чертыхнувшись из-за непроизвольной ошибки внутри своего сознания.

Людмила укоризненно посмотрела на своего супруга и начала рассказывать: «Моя свекровь, Елизавета Петровна Ирискина, была при СССР ответственным работником Минзага. Это такое министерство раньше было, очень и очень важное!

Благодаря своей работе в министерстве по заготовке различной сельхозпродукции для нужд населения свекровь получила большую квартиру в центре города, на улице Большой Покровской, в доме 35А.

Именно в том доме, возле которого сейчас стоит «генитальный», приглашающий посетить ресторан. Там в одном доме соединяются два дома: 35 и 35А. Ведь правда, вы знаете, где это находится?»

— Что за «генитальный»? — уточнил Груздь в недоумении.

Женщина задумалась, немного покраснела и поправилась: «Оговорилась немного. Не «генитальный», а «половой», приглашающий в ресторан. Так вот, слушайте, дальше продолжу. Вы сами сказали, что не нужно на мелочах останавливаться. Свекровь имела хорошие накопления: неплохие картины, старинную мебель, сервизы, серебряную посуду, книги и многое другое. По нынешним временам всё нажитое считается антиквариатом и стоит больших денег.

Да и сама квартира больше двенадцати миллионов стоила. Хотя была продана за десять, как нам с мужем стало известно.

Мы с Егором, когда меня из «Восьмёрочки» уволили, рванули в Крым немного отдохнуть и привести нервы в порядок. Понятно, что сейчас не сезон, но зато цены грошовые. Ведь, правда, это выгодно — ездить не в сезон, у нас на работе все так делают! Сами знаете — инфляция, деньги уменьшаются с каждым днём в покупной способности».

После последних слов, услышанных от клиентки, Груздь понял, что размер его гонорара за поиск пропавшей старушки, бывшей ответственной работницы Минзага, весьма сокращается. От этого старший детектив немного загрустил, что отразилось на его лице гримасой, похожей на зубную боль.

Людмила, обратив внимание на потускневшее лицо старшего детектива, продолжала: «Если у вас зубы болят, то я знаю одно хорошее средство. Надо мочу молодой кошки, до одного года жизни, смешать с выжимкой из чеснока, три к одному, и полоскать утром, в обед и вечером. Как рукой снимет, уверяю вас. Егор так на себе испытал, помогло сразу, после того как я ему дала и рецепт озвучила. Причём цвет кошки и порода на лечебные свойства настоя не влияют.

Так вот, продолжу дальше рассказывать. В Феодосии мы прожили три месяца. Конечно, скромно жили, на всём экономили. Сами понимаете, в «Восьмёрочке» много не заработаешь.

С Елизаветой Петровной, свекровью, мы разговаривали по телефону еженедельно, по субботам.

Она женщина строгая, жила по распорядку дня и своим советско-номенклатурным принципам, меня и сына держала на дальнем расстоянии. Всегда требовала от нас субординации и уважения к своей персоне. Елизавета Петровна установила такие правила последние двадцать лет. Ей казалось, что она продолжает работать в Минзаге, а мы — её посетители или просители. Очень редко вспоминала, что мы на самом деле её самые близкие родственники.

Наше время для телефонных звонков было определено как каждая суббота, с десяти часов до одиннадцати. И мы не пропускали ни одного сеанса связи с нашей бабушкой, но, надо сказать, три последние субботы разговоры были очень короткими. Она больше слушала, чем говорила.

Нам показалось, что её голос несколько охрип. Но мы с мужем не обратили внимания, так как Елизавета Петровна заявила, что сделала прививку от коронавируса и немного чувствует себя не в своей тарелке.

Мы дожили оставшиеся дни в Феодосии, затем вернулись в Нижний Новгород, а на следующий день поехали с подарками навестить Елизавету Петровну.

Каково же было наше удивление, когда в квартире мы застали гастарбайтеров, начавших ремонт. Ничего из вещей свекрови в квартире не было, ни картин, ни мебели, ни сервизов, ни личных вещей.

Естественно, мы с Егором были в шоке!

Ведь правда, это странно, вернулись — и что? Ни квартиры, ни вещей, ни Елизаветы Петровны!

Мы — единственные наследники, но без наследства!

Сначала начали расспрашивать соседей и выяснили, что с понедельника прошлой недели никто Елизавету Петровну не видел. После нашли того, кто заказал ремонт квартиры. Этим человеком оказался новый собственник жилья. Мы проверили у него личные документы, и он показал новое свидетельство на квартиру, оно оказалось подлинным. Затем, обратившись в единый центр оформления недвижимости, узнали, что сделка признана действительной. Мы нашли нотариуса, которая заверяла сделку, и попросили её рассказать, как была оформлена продажа квартиры.

Нотариус подтвердила, что Елизавета Петровна представила все необходимые документы, в том числе справку из психоневрологического диспансера о дееспособности, и лично присутствовала при сделке.

Тогда мы обзвонили все морги и больницы, но и там моей свекрови не было!

А уже после всего этого мы обратились в полицию с заявлением о поиске пропавшей Елизаветы Петровны, но у нас его не приняли. В общем, не найдя концов нашей мамы, мы и обратились к вам в агентство. Мы подозреваем, что её обманули, похитили и, возможно, убили. Всё очень странно, ведь правда?»

— Да, дело странное, если желаете, то я возьмусь за него. У меня есть опыт поиска пропавших людей и животных, думаю, что найду Елизавету Петровну живой или мёртвой. Но мне нужна актуальная фотография, — важно ответил Груздь.

В этот момент он вспомнил об удачных поисках пропавших служебных собак, розыске дезертиров и пьяных контрактников, не желающих своевременно прибывать к месту службы.

— Да, пожалуйста, — с этими словами Людмила достала из сумочки небольшую фотографию и положила её на стол. С фото на Михаила Ивановича смотрела гордая женщина с милым, не лишённым очарования, выражением лица, сидящая в резном деревянном кресле.

У неё были восхитительные белые, зачёсанные назад волосы, на шее — нитка светлых бус, в ушах — дорогие серёжки, а на синем одноцветном платье — брошь под цвет бус.

На заднем фоне висели картины в золочёных рамках и виднелась антикварная мебель.

— Это ваша мама и свекровь? — переспросил Груздь.

— Хм… — заявил мужчина.

— Егор, прекрати хамить. Да, именно так, Елизавета Петровна Ирискина собственной персоной. У нас другой фотографии нет, все фото свекрови были у неё в квартире и пропали вместе с вещами. Она никому не давала свои фотографии, боялась, что сглазят.

Эту она нам выслала в единственном письме месяц назад, это последняя её фотография при жизни. Есть, правда, ещё одна, тоже пришла этим же письмом, но стыдно показывать, — ответила Людмила Ирискина и тихонечко заревела.

— Хм… — заявил мужчина.

— Прекратите плакать, я прошу вас. Не усиливайте негативную энергию. Ваша бабушка обязательно найдётся. Почему стыдно показывать мне второе фото? — сочувственно уточнил Груздь, насторожившись.

Видимо, в его словах было столько уверенности, что Людмила действительно прекратила плакать и уточнила: «Я надеюсь, что это фото поможет вам с поиском нашей дорогой мамы и свекрови. Второе фото не покажу, стыдно, смеяться начнёте. Там свекровь в боди и танцует танец белых лебедей. Вы представляете, столько лет на заслуженной пенсии — и боди?..»

— Не желаете показывать — и не надо, без этой боди-фотографии обойдёмся. Дело личное. Одного фото достаточно, и оно здорово поможет в поиске вашей бабушки.

Кстати, отличная квартирка, неплохие картины и мебель. Наверное, при НЭПе ещё делали или при товарище Сталине. Где-то я уже видел это фото, только не помню — где. Давайте составлять договор и начнём поиск. Вы знаете, что аванс не возвращается? — уточнил Груздь, внимательно рассматривая фото.

Увидев положительный кивок головой со стороны клиентки, Михаил Иванович подвёл итог: «Найдём вашу бабушку, живой или мёртвой, даже не сомневайтесь. Буду держать вас в курсе каждую пятницу».

Рука Людмилы опять протянулась к носовому платку, а в углах глаз засверкали слёзы.

Клиенты встали и направились к двери.

Перед самым выходом из агентства Егор вновь посмотрел на многочисленные грамоты Михаила Ивановича и с чувством удовлетворения кивнул жене, в очередной раз хмыкнув.

Глава 5 Собачий бой

Как только клиенты ушли, Михаил Иванович задумался о сути нового розыскного дела и перспективах его положительного окончания. Ему захотелось определить способы поиска, рабочие версии похищения или возможного убийства старушки.