Бесплатный фрагмент - Переосмысление в стихах

ОТЧАЯНЬЕ

Художник, сдавший темноте

свою последнюю работу,

И композитор, тишине

оставивший живую ноту,

Зачем от боли ты кричишь,

Зачем в глазах твоих — отчаянье?

Есть умирание и тишь

всего вселенского прощанья.

Хранит молчания обет

ветрами трёпаная лира,

Её струна дарила свет

во благо радостного мира.

Молчат нетленные холсты

в обломках мирового хлама.

Зачем же здесь стенаешь ты? —

проникновенно и упрямо.

Ты хочешь вечности отдать

свою любовь на поруганье?

Ты хочешь научить страдать

судьбу, лишённую страданья?

Ты хочешь опечалить тьму

познанием былого света.

Но мирозданью ни к чему

твои вопросы и ответы

ни про добро, ни про печаль —

Те добродетели отпеты.

Из сохранившихся начал

исключена Душа поэта.

АНГЕЛЫ УЛЕТЕЛИ

Кофе остыл дважды,

Показав реальности грань.

Есть ли любовь, неважно,

Если жизнь — просто игра.

А жаль…

Да видно ангелы улетели,

Испугавшись души моей боли,

И замерзли, наверно, в метели —

Не возвращаются ко мне более.

А жаль…

Кофе, подогретый дважды,

Я подала бы им, и одежду.

А потом, как они однажды,

Ушла бы в метель,

Но — с надеждой.

ЛЮБОВЬ ЗАБЫЛА

Любовь забыла об одном —

Ведь я могу её не трогать.

Жить не с распахнутым окном,

А так, испытывая робость

Перед собой, перед молвой.

Идти по жизни, будто в пропасть,

И со склонённой головой

писать удобным слогом повесть.

Любовь забыла, что она

назначена быть с Правдой рядом,

И что с Добром обручена,

Без обещания награды

и лучшей жизни

в те или иные времена.

Любовь забыла… про меня

ДЕНЬ ПЕРЕД РОЖДЕСТВОМ

Укутаны светом, как пледом,

И с лёгким дыханьем души,

Мы наслаждались обедом

и тем, что не надо спешить.

Что доставлено сообщенье,

И не пропущен звонок.

Было вроде бы не воскресенье,

Но кто-то туда нас повлёк, —

Вслед вдруг налетевшей метели

По белоснежной меже.

Калитки старенькой двери

чуть приоткрылись уже…

Седой от инея вечер,

Со светлым и тёплым лицом,

Положив нам руки на плечи,

Рассадил за накрытым столом.

И стрелок не замечая

бега по кругу в часах,

Мы приступили к чаю,

Но вспомнили о стихах.

СМЯТЕНИЕ

Я только серной чиркну спичкою,

Заворожённая стыдом,

Какое дело до обычая —

Гори, мой одинокий дом!

Гори огнями в вышине,

И ярким пламенем в камине,

И отблесками на луне,

И в облаках, и на равнине.

По полю расстилайся, Свет,

И разлетайся по Вселенной!

Скажи тьме преисподней: «Нет»,

И сделай Доброту нетленной.

ЮНКЕР И ГЕНЕРАЛ

Хотела стену описать Петра и Павла,

Защиту в долгой Северной войне.

Но почему-то тема не впускала,

Покоя что-то не давало мне.

Ветер волком воет на причале,

о чём камни помнят, но молчат.

Жёны декабристов причитали,

На морозе ожидая палача.

Дворянин Каховский, вы же знали,

Милорадович — герой Бородина.

В спину целились зачем, стреляли…

На Сенатской в чём его вина?

Ветер улетел, не в силах видеть

слёзы захлебнувшейся волны.

Генерал, Вас юнкер не хотел обидеть.

Он не знал, что можно без войны…

БЕССОННИЦА

Нечасто я стремлюсь облечь в слова

явления пространства и природы,

Но клонится к ладоням голова

и в образ погружается, как в воду.

Хотелось хоть немного помолчать

о сказанном сто раз и всуе,

Да выдаёт поэзии печать,

Бессонница задачу мне рисует —

Придумать новый силуэт стиха.

А лучше б обновила босоножки,

И цокая подковкой каблучка,

Прогуливалась с франтом по дорожке.

С зарёй расставили по полочкам слова.

О, Бог-Морфей, сомкни мне очи!

В избытке образов уж тонет голова,

А я всё не могу поставить точки…

«ПРАВИЛЬНАЯ» ПОЭЗИЯ

Книжка вышла высшей школьности,

Сразу, в первой же строке —

Поэтические вольности

все зажаты в кулаке.

По строфе течёт уверенность,

Убеждённость в правоте.

Шаток слог, зато умеренность

в поэтичьей наготе.

Автор прямиком за пряником,

А поэзия — в народ.

Роспросвет — тот стал охранником,

Можно ли взглянуть вперёд?…

ЗА ТАЙНОЙ ДВЕРЦЕЙ

Звездопад шаров на ели,

С отливом тайного мерцания луны,

Сверкает каплями разлитой акварели

на фоне веток из морской волны.

Заманивает. И, прощай, рассудок,

Я в мир иду капроновых бантов,

Крахмаленных, из марли юбок,

И масок бархатных мастей всех и цветов.

К лицу мне локон голубой — Мальвины,

И платье феи — золотой парчи.

Мы кружимся под ручку с Буратино,

Мы — нашли ключи

от дверцы тайной. За которой дети

снежинки клеят на большом окне.

И мама, при настольном свете,

Бант оправляет на косичке мне.

О ПРИРОДЕ СЛУХА

Отология не в моде,

Всё уфологу видней.

Ухология природе

поэтической нужней.

У кого природа слуха

покороблена чуть-чуть,

В «бабке» слышит он — «старуха»,

А в «дороге» — «добрый путь».

(Только «бабка» — это кость

для игры,

А в «дороге» зреет злость от жары.)

Если же природа слуха

исковеркана совсем,

То — « с Антверпена старуха

перебельгит в замок Стэн».

Если слуха нет совсем,

Слышно то, что просто всем:

Что написано на стенах

с приложениями схем.

Глухота видна в поэмах

даже благовидных тем.

ЖАЛОБА ВОЛА

Свело гортань

надрывом бессловесным,

Мычаньем вспугана

недремлющая даль.

Рождённый для трудов

создателем небесным,

На радость людям,

а себе — в печаль.

Что урожай хорош —

какая бренность!

В чём ум людской,

и где их доброта?

Склонённой головой

ты воплощаешь верность,

Согбенною спиной

в ласкании хлыста.

СОЛНЦЕВОРОТ

Август осень намочила

проливной стеной дождя,

Капля на ветру остыла

в новый день календаря.

А весной случились роды

жёлтой россыпью мимоз,