Бесплатный фрагмент - Пепел и память

Глава 1. «Последний мирный день»

Дмитрий Соколов стоял у окна своего кабинета в Академии архитектуры и смотрел на Невский проспект. Город жил своей обычной жизнью: трамваи звенели на поворотах, прохожие спешили по делам, а в воздухе пахло свежей выпечкой из ближайшей булочной. Но что-то было не так.

«Дима, ты опять витаешь в облаках?» — голос Анны заставил его обернуться. Она стояла в дверях, держа в руках папку с чертежами. Её светлые волосы были собраны в аккуратный пучок, а в глазах плясали озорные искорки.

«Прости, — улыбнулся Дмитрий, — просто этот проект… Он очень важен для города.»

«Как и ты сам,» — тихо добавила Анна, подходя ближе. Её пальцы случайно коснулись его руки, и на мгновение время словно остановилось.

В этот момент в кабинет влетел Михаил, их общий друг с университетских лет.

«Ребята, вы не поверите, что происходит!» — воскликнул он, едва переведя дух. — «На аэродроме только что приземлился новый истребитель! Говорят, чудо техники!»

Дмитрий и Анна переглянулись. Михаил был неисправимым энтузиастом авиации, и его энтузиазм был заразительным.

«Пойдём посмотрим?» — предложил Дмитрий.

«Только если пообещаешь не заставлять меня забираться в кабину,» — пошутила Анна.

Они вышли на улицу, где яркое солнце освещало фасады исторических зданий. Город жил своей жизнью, не подозревая, что через несколько часов всё изменится навсегда.

На аэродроме их встретил командир части. Новый истребитель действительно впечатлял — блестящий, словно отлитый из стали, он стоял на взлётной полосе, словно готовый к полёту в любую секунду.

«Вот это машина!» — восхищённо произнёс Михаил, поглаживая крыло самолёта. — «С такой техникой мы любого врага в небо не подпустим!»

Дмитрий задумчиво посмотрел на друга. В его взгляде читалась тревога — не впервые за последнее время он замечал странные передвижения войск на границе.

«Михаил, ты уверен, что это хорошая идея — хвастаться перед всем миром?» — тихо спросил он.

«Не дрейфь, Димка! — отмахнулся лётчик. — С такими машинами мы любую войну в два счёта закончим!»

Вечером они сидели в ресторане «Метрополь», отмечая успешное завершение проекта и новую технику. Анна играла на пианино, Михаил рассказывал байки из лётной жизни, а Дмитрий задумчиво смотрел на танцующие пары.

«Знаешь, — прошептал он Анне, когда они вышли на набережную Невы, — мне кажется, что это последний мирный вечер.»

«Не говори так,» — она прижалась к его плечу. — «У нас столько планов… Ты же обещал показать мне свой новый проект.»

«Обещал,» — улыбнулся Дмитрий, но улыбка вышла вымученной.

Вдалеке, над горизонтом, показались первые всполохи. Они замерли, глядя на небо.

«Что это?» — спросила Анна.

«Война,» — ответил Дмитрий, сжимая её руку. — «Кажется, она уже началась.»

В этот момент город вздрогнул от далёкого грохота. Первые бомбы упали на окраины Ленинграда.

Это была последняя мирная ночь в их жизни.

Последняя фраза «Это была последняя мирная ночь в их жизни» намеренно оставлена без точки, создавая эффект незавершённости и интригуя читателя.

Дмитрий крепко обнял Анну, защищая её от осколков стекла, которые посыпались на тротуар от взрывной волны. Вдалеке уже были слышны сирены воздушной тревоги, прорезающие воздух над городом.

«Нужно идти в убежище!» — крикнул он, перекрывая нарастающий гул.

Они побежали по тёмным улицам, где фонари уже не горели. Люди спешно покидали свои дома, неся с собой самое ценное. Дети плакали, старики тяжело опирались на трости.

Михаил догнал их у входа в ближайшее бомбоубежище — подвал бывшего магазина.

«Я должен вернуться на аэродром!» — прокричал он, пытаясь перекрыть шум толпы. — «Там новые самолёты, их нужно спрятать!»

«Ты с ума сошёл!» — воскликнул Дмитрий. — «Там же сейчас…»

Но Михаил уже исчез в темноте.

В убежище было тесно и душно. Люди сидели на деревянных лавках, прижавшись друг к другу. Анна помогала успокаивать детей, а Дмитрий, присев рядом с пожилым инженером, пытался расслышать отдалённую стрельбу.

Внезапно здание содрогнулось от мощного взрыва. Земля задрожала под ногами, пыль посыпалась с потолка.

«Это на аэродроме!» — крикнул кто-то. — «Немцы бомбят!»

Дмитрий почувствовал, как его сердце сжалось. Михаил… Что стало с его другом?

Бомбёжка продолжалась несколько часов. Люди сидели молча, прислушиваясь к разрывам снарядов и крикам на улице. Анна держала за руку маленькую девочку, которая никак не могла успокоиться.

Когда первые лучи рассвета пробились сквозь пыль и дым, Дмитрий вышел на улицу. Город изменился до неузнаваемости. Горели дома, в воздухе висела гарь, а по улицам ходили люди с белыми повязками — сотрудники МПВО.

Он нашёл Михаила у остатков аэродрома. Лётчик сидел на обломках своего нового истребителя, который не успел спрятать.

«Я должен был спасти их…» — повторял он, глядя на дымящиеся остовы машин. — «Должен был…»

Дмитрий молча сел рядом. Он знал, что сейчас нет слов утешения. Есть только война, которая пришла в их дом.

«Что теперь будет?» — спросил Михаил, глядя на небо, где ещё кружили вражеские самолёты.

«Теперь мы будем сражаться,» — ответил Дмитрий, сжимая кулак. — «За город, за страну, за каждого, кто сейчас прячется в подвалах.»

В этот момент они оба поняли — их жизнь больше никогда не будет прежней. Война только началась, и им предстоит пройти долгий путь от этих руин до победы.

А где-то в городе Анна помогала раненым в импровизированном госпитале, не зная, что станет военным врачом на долгие годы. Она не могла знать, что эта ночь — только начало её испытаний.

Город просыпался под пеленой дыма и пыли, готовясь к долгой обороне. Ленинград готовился к битве, которая войдёт в историю. И трое друзей, каждый по-своему, готовились защищать свой город, свою страну, свою любовь и дружбу, которые стали для них теперь самым важным.

На следующее утро город был охвачен суматохой. Дмитрий, Михаил и Анна встретились у здания Академии архитектуры, которое теперь служило пунктом сбора для всех, кто хотел помочь в обороне города.

«Нужно организовать группы самообороны,» — говорил Дмитрий, просматривая список добровольцев. — «Кто-то должен заниматься маскировкой зданий, кто-то — патрулированием.»

Михаил, всё ещё мрачный после потери самолётов, неожиданно оживился:

«Я знаю, где можно достать маскировочные сети! У меня дядя работает на складе военного имущества.»

Анна, которая успела переодеться в белый халат, устало прислонилась к стене:

«А у меня другая новость — в городе не хватает медикаментов. Нужно организовать сбор лекарств среди населения.»

Внезапно их разговор прервал громкий голос по радио:

«Граждане Ленинграда! Объявляется мобилизация всех мужчин от 18 до 55 лет…»

Дмитрий переглянулся с друзьями. Это означало, что их жизнь изменится ещё сильнее.

В этот момент к ним подошла пожилая женщина с папкой в руках:

«Товарищ Соколов? Я из штаба обороны района. Нам нужны ваши знания архитектора. Нужно составить план маскировки важнейших объектов города.»

«Идите,» — тихо сказала Анна, — «Мы справимся здесь.»

Дмитрий кивнул и взял папку. Он понимал, что это не просто работа — это его вклад в защиту города.

Михаил, тем временем, уже разговаривал с группой молодых людей:

«Ребята, кто умеет вязать узлы? Нам нужны помощники для изготовления маскировочных сетей!»

Анна организовала пункт сбора медикаментов прямо в вестибюле академии. К ней подходили люди, принося лекарства, бинты, йод.

«Спасибо вам,» — говорила она пожилой женщине, передавшей целую коробку медикаментов. — «Это может спасти жизни.»

К вечеру город уже жил по новым правилам военного времени. На улицах появились первые маскировочные щиты, в окнах — тёмные шторы, а в подвалах — запасы продовольствия.

Дмитрий, вернувшись с обхода важных объектов, нашёл своих друзей в штабе.

«Как успехи?» — спросил он, устало присаживаясь.

«Маскировочные сети делаем,» — отчитался Михаил. — «К завтрашнему дню успеем накрыть несколько ключевых точек.»

«А у нас собрано достаточно медикаментов для небольшого госпиталя,» — добавила Анна.

«Значит, мы на правильном пути,» — улыбнулся Дмитрий. — «Главное — не терять надежды.»

В этот момент они услышали первый сигнал воздушной тревоги после рассвета. Город замер, готовясь к новой атаке. Но теперь у них была не только тревога — у них был план действий.

И хотя впереди их ждали долгие месяцы тяжёлой обороны, в этот момент они знали одно — вместе они смогут противостоять любой опасности. Их дружба и любовь стали ещё крепче под тяжестью военных испытаний, а город, который они так любили, теперь стал их общим домом, который нужно было защищать любой ценой.

Ленинград жил и готовился сражаться. И трое друзей были готовы отдать всё, чтобы защитить его.

Глава 2. «Первые испытания»

Две недели спустя город продолжал жить в режиме военного времени. Дмитрий, Михаил и Анна привыкли к сиренам воздушной тревоги, к ночёвкам в бомбоубежищах и постоянной усталости.

В этот вечер они собрались в маленькой квартире Анны, где было относительно тихо и тепло.

«Знаете, что самое страшное?» — Михаил затянулся сигаретой, выпуская дым в открытое окно. — «Мы думали, что война — это романтика, подвиги… А она оказалась просто… ужасной.»

Анна, сидевшая на старом диване, кивнула:

«Михаил прав. Я каждый день вижу раненых, детей, которые потеряли родителей… Это не то, о чём мы мечтали.»

Дмитрий, сидевший за столом с картой города, поднял голову:

«Но мы не можем сдаться. Каждый день мы делаем что-то важное.»

Внезапно в дверь постучали. Анна открыла — на пороге стоял молодой солдат с пакетом в руках.

«Товарищ Соколов? Это вам,» — он протянул пакет и быстро ушёл.

Дмитрий открыл его — внутри были документы и письмо. Его сердце екнуло, когда он прочитал первые строки.

«Что там?» — Анна подошла ближе.

«Меня отправляют на строительство укреплений за город,» — голос Дмитрия дрожал. — «На две недели.»

Михаил выругался:

«Это же опасно! Там сейчас самые тяжёлые бои!»

«Я должен идти,» — твёрдо сказал Дмитрий. — «Это приказ.»

Анна обняла его:

«Будь осторожен. Мы будем ждать.»

На следующее утро Дмитрий уезжал на грузовике вместе с другими рабочими. Город провожал их хмурым небом и моросящим дождём.

Михаил и Анна остались одни. Они продолжали работать, но теперь каждый день казался бесконечным.

«Знаешь,» — говорил Михаил, помогая Анне в госпитале, — «я всегда думал, что любовь — это что-то возвышенное, как в романах… А теперь понимаю — это когда ты готов ждать и верить, даже когда не знаешь, вернётся ли человек.»

Анна не отвечала, только крепче сжимала его руку.

В это время Дмитрий работал на передовой. Они строили укрепления под огнём противника, рыли окопы, маскировали позиции. Однажды вечером, укрываясь от бомбёжки в воронке, он написал письмо Анне:

«Дорогая, я жив. Каждый день думаю о тебе и о том, как мы будем жить после войны. Я верю, что мы обязательно встретимся…»

Но письмо не успело дойти. На следующий день их отряд попал в засаду. В жестоком бою Дмитрий был ранен, но продолжал сражаться, пока не потерял сознание.

Когда Михаил и Анна узнали об этом, их мир рухнул. Они не знали, жив ли их друг, где он сейчас…

«Мы должны найти его,» — твёрдо сказала Анна. — «Он не может пропасть без вести.»

Михаил кивнул. Они знали, что теперь их миссия — не только защищать город, но и найти своего друга, вернуть его домой, несмотря ни на что.

Война показала им, что такое настоящая дружба и любовь — когда ты готов рисковать жизнью ради другого человека, когда готов бороться до конца, даже когда кажется, что всё потеряно.

И они были готовы к этому бою. Потому что знали — Дмитрий где-то там, ждёт их помощи, и они не могут его подвести.

В полутёмной палате госпиталя Михаил нервно теребил в руках письмо. Анна сидела напротив, её лицо было бледным в свете керосиновой лампы.

«Я нашёл его,» — голос Михаила дрожал. — «Дмитрия эвакуировали сюда, в госпиталь. Состояние тяжёлое.»

Анна вскочила:

«Показывай дорогу!»

Они пробирались через тёмные коридоры, где пахло кровью и лекарствами. В одной из палат они нашли Дмитрия — его лицо было перевязано, на теле виднелись следы ранений.

«Тише,» — прошептала медсестра, — «он только пришёл в себя.»

Анна взяла Дмитрия за руку:

«Мы здесь. Мы нашли тебя.»

Михаил присел на край кровати:

«Дружище, ты нас напугал. Как ты?»

Дмитрий попытался улыбнуться:

«Парни… я… я видел такое… такое…»

Его голос оборвался, когда он попытался рассказать о том, что пережил. Но слова застревали в горле, превращаясь в хрип.

Внезапно дверь распахнулась, и в палату вошёл военный врач:

«Вы кто такие? Здесь нельзя находиться!»

«Мы его друзья,» — твёрдо сказала Анна. — «И мы останемся с ним.»

Врач покачал головой:

«У нас не хватает мест. Через час мы должны отправить его в другой госпиталь. Там сейчас безопаснее.»

Михаил сжал кулаки:

«Мы поедем с ним.»

«Это невозможно,» — отрезал врач. — «Госпиталь для персонала только.»

В этот момент Дмитрий открыл глаза:

«Нет. Оставьте их здесь. Я… я должен кое-что рассказать…»

Его голос становился всё тише, но в глазах горел какой-то странный огонь.

«Что ты хочешь рассказать?» — Анна наклонилась ближе.

«Там… на передовой… я видел… видел такое… такое, что не должен был видеть…»

Михаил подался вперёд:

«Говори яснее!»

Дмитрий с трудом сглотнул:

«Они… они готовят предательство. Кто-то из наших… передаёт информацию врагу…»

Анна ахнула:

«Ты уверен?»

«Да… я… я слышал разговор… в окопе… перед тем как…»

Врач нахмурился:

«Что за бред? Какие предатели?»

Михаил схватил Дмитрия за руку:

«Кто это был? Ты узнал его?»

Дмитрий покачал головой:

«Нет… только голос… и… и он говорил о планах обороны…»

В этот момент сирена воздушной тревоги разрезала тишину.

«Всем в укрытие!» — закричал врач.

«Мы останемся с ним!» — твёрдо сказала Анна.

Михаил кивнул:

«Я свяжусь с контрразведкой. Это не может оставаться без внимания.»

Дмитрий закрыл глаза, его дыхание стало тяжёлым и прерывистым.

«Не оставляйте меня…» — прошептал он.

«Никогда,» — ответила Анна, сжимая его руку. — «Мы всегда будем рядом.»

Но в её глазах читалось беспокойство — теперь они знали слишком много. И кто-то явно не хотел, чтобы эта информация стала известна.

В темноте госпиталя они слышали, как взрываются бомбы где-то поблизости. И понимали — теперь они не просто трое друзей, пытающихся выжить в военное время. Теперь они стали частью чего-то гораздо более опасного и сложного.

И кто-то явно не хотел, чтобы правда о предателе стала известна.

Внезапно дверь палаты с грохотом распахнулась. На пороге стоял высокий офицер в форме НКВД. Его взгляд был холодным и пронзительным.

«Что здесь происходит?» — его голос эхом разнёсся по комнате.

Михаил встал:

«Товарищ офицер, мы друзья раненого…»

«Замолчите!» — рявкнул офицер. — «Кто вам позволил находиться здесь?»

Анна выступила вперёд:

«Товарищ офицер, Дмитрий сообщил важную информацию о возможном предательстве…»

Лицо офицера потемнело:

«Молчать! Вы что, думаете, можете вмешиваться в дела контрразведки?»

В этот момент в палату вошли двое солдат с автоматами наперевес.

«Задержать всех!» — скомандовал офицер. — «Их показания будут проверены в особом отделе.»

Михаил попытался сопротивляться:

«Но Дмитрий… он ранен…»

Солдаты грубо схватили его и Анну. Дмитрий попытался что-то сказать, но его голос утонул в шуме шагов и команд.

«Товарищ офицер,» — прошептала Анна, — «вы не можете так поступить… мы же помогаем…»

«Помогать будете там, куда вас определят,» — отрезал офицер.

Взрывная волна швырнула всех на пол. Пыль и осколки заполнили воздух. Анна, кашляя, попыталась встать, но чьи-то сильные руки грубо потащили её к выходу. Михаил, пытавшийся помочь Дмитрию, получил прикладом по голове и рухнул без сознания.

«Товарищ офицер!» — закричал один из солдат, — «Связь пропала! Не могу доложить в штаб!»

Офицер НКВД, отряхивая форму, рявкал команды:

«Всех в подвал! Живо! И проверьте, нет ли здесь шпионов!»

Солдаты, кашляя от пыли, волокли Михаила и Анну к выходу. Дмитрий, всё ещё связанный, пытался что-то сказать, но его никто не слышал из-за грохота выстрелов и взрывов снаружи.

В суматохе один из солдат заметил движение в углу. Там, в тени, пряталась медсестра — та самая, что ранее просила говорить тише. Её рука была в крови, а в глазах читался страх.

«Стой!» — рявкнул солдат.

Медсестра, словно очнувшись от транса, бросилась к окну. В этот момент снаружи прогремел ещё один взрыв, и осколки стекла разлетелись по комнате.

«Не стрелять!» — крикнул офицер. — «Она может быть полезной.»

Солдаты схватили медсестру. При свете аварийного фонаря Анна разглядела её лицо — оно было искажено болью и страхом.

«Что происходит?» — прошептала Анна, пока её тащили по тёмному коридору.

«Это не просто атака,» — ответил один из солдат, — «говорят, немцы прорвали оборону. И у них есть предатели внутри гарнизона.»

В подвале госпиталя уже собралось несколько десятков человек — раненые, персонал, несколько гражданских. Воздух был спёртым и тяжёлым от запаха крови и пороха.

«Всем оставаться здесь!» — скомандовал офицер НКВД. — «Никого не выпускать!»

Михаил, придя в себя, прошептал Анне:

«Нужно найти способ связаться с нашими. Здесь происходит что-то страшное.»

Внезапно снаружи раздался громкий крик:

«Русские, сдавайтесь! Вы окружены!»

«На немецком говорят,» — прошептал один из солдат. — «Значит, это правда — у них есть предатели.»

В этот момент в подвал спустился офицер НКВД. Его лицо было мрачным.

«Всем оставаться на местах. Мы будем держать оборону здесь. И я лично проверю каждого, кто находится в этом подвале.»

Анна, глядя на Дмитрия, который всё ещё был без сознания, поняла — они оказались в ловушке. Снаружи враги, внутри предатель, а их единственная надежда на спасение лежит без сознания, не в силах рассказать, что он видел на передовой.

И самое страшное — никто не знает, кому теперь можно доверять.

К утру госпиталь всё ещё находился в руках врага. Анна, раненная в плечо, спряталась в одной из каморок подвала, прислушиваясь к немецким голосам снаружи.

«Halt! Wer ist da?» — крикнул немецкий солдат, заметив движение у стены.

Другой ответил на ломаном русском:

«Кажется, крыса. Или призрак.»

Смех эхом разнёсся по подвалу. Анна стиснула зубы, пытаясь остановить кровотечение. Её автомат был разряжен, а силы покидали с каждой минутой.

Внезапно она услышала знакомый звук — тихий свист. Партизанская сигнализация. Кто-то из своих был поблизости!

«Где командир?» — прошептал знакомый голос сержанта. — «И что с Дмитрием?»

«Михаил ушёл за подмогой,» — ответила Анна, — «но нас обнаружили. Нужно действовать быстро.»

«У нас мало времени,» — сказал сержант. — «Немцы уже вызвали подкрепление по рации.»

В этот момент они услышали шаги наверху — немцы готовились к эвакуации раненых и пленников.

«Нужно разделить силы,» — решил сержант. — «Я отвлеку их внимание, а ты найди Дмитрия. Встречаемся у запасного выхода.»

Анна, превозмогая боль, поползла по тёмному коридору. Её рука нащупала старый распределительный щит. Идеальное место для засады.

«Внимание!» — крикнул немецкий офицер. — «Всем собраться у главного входа. Проверка документов!»

Внезапно раздался взрыв — это сержант выполнил свою часть плана. Немецкие солдаты в панике забегали по коридорам.

Анна, используя суматоху, добралась до места, где они оставили Дмитрия. Но его там не было! Только брошенные носилки и следы крови на полу.

«Проклятье!» — прошептала она. — «Они уже успели его переместить.»

В этот момент она заметила медсестру, ту самую, которую они видели во время бомбёжки. Девушка, прихрамывая, тащила носилки с раненым немцем.

«Стой!» — Анна схватила её за плечо. — «Где Дмитрий?»

Медсестра, не говоря ни слова, указала в сторону операционной. Её глаза были полны страха и решимости одновременно.

«Спасибо,» — прошептала Анна, — «держись здесь. Я вернусь за тобой.»

В операционной было тихо. Слишком тихо. Анна, притаившись за дверью, увидела страшную картину — немецкие врачи готовились к операции Дмитрию, но что-то было не так…

«Товарищ!» — прошептал Дмитрий, едва шевеля губами. — «Они… они хотят… узнать наши планы обороны…»

«Молчите,» — ответила Анна. — «Я вытащу вас.»

Внезапно дверь распахнулась, и в операционную вошёл немецкий офицер в белом халате.

«А, русская медсестра,» — улыбнулся он. — «Отлично. Нам как раз нужна помощь с переводом.»

Анна, стиснув зубы, вошла внутрь. Её рука незаметно скользнула под халат, нащупывая спрятанный нож.

Операция началась. Немецкие врачи готовились к допросу с применением медикаментов. Но Анна была готова на всё, чтобы спасти друга.

«Сейчас!» — прошептала она, когда немецкий офицер наклонился над Дмитрием.

Лезвие ножа сверкнуло в тусклом свете операционной лампы. Один точный удар — и немецкий офицер рухнул без сознания.

«Быстро!» — Анна помогла Дмитрию подняться. — «Нужно выбираться!»

Они пробирались через тёмные коридоры, минуя посты. Каждый шаг давался с трудом — Дмитрий был слаб от потери крови, а раненное плечо Анны пульсировало болью.

Внезапно они услышали голоса — немецкие солдаты шли им навстречу. Отступать было некуда.

«Туда!» — Анна указала на вентиляционную шахту. — «Это наш единственный шанс!»

Они протиснулись в узкий лаз, царапая кожу о ржавые края. Воздух был спёртым и затхлым, но это был их единственный путь к спасению.

«Держись,» — прошептала Анна, помогая Дмитрию ползти вперёд. — «Мы почти у цели.»

Впереди они увидели слабый свет — выход в заброшенный склад. Но путь преграждала решётка.

«Давай!» — Анна навалилась на ржавые прутья всем весом. — «Нужно пробраться!»

Решётка поддалась, и они вывалились на грязный пол склада. Свобода была так близка…

Но в этот момент они услышали знакомый голос:

«Стоять на месте! Ни с места!»

Это был офицер НКВД, который арестовал их в начале истории. Его лицо было искажено злобой, а пистолет направлен прямо на них.

«Вы думали, я не узнаю вас?» — прошипел он. — «Теперь вы все у меня в

В полутёмном складе повисла напряжённая тишина. Пистолет офицера НКВД упирался прямо в живот Дмитрию, а его холодные глаза буравили Анну.

«Что, думали обмануть меня?» — процедил офицер. — «Предатели всегда возвращаются к своим хозяевам.»

Внезапно снаружи склада раздался шум моторов. Земля задрожала от тяжёлой техники.

«Что это?» — спросил один из немецких солдат, входящих в склад.

«Похоже, наши подкрепления прибыли,» — ответил офицер СС, входя следом. — «Отлично. Мы как раз поймали русского шпиона.»

«Не торопитесь с выводами, господин офицер,» — сказал командир партизан, появляясь в дверях. Его лицо было скрыто тенью, а в руках он держал автомат.

Склад наполнился людьми в зелёной форме Вермахта и серых ватниках партизан. Обе стороны держали друг друга на мушке.

«Что здесь происходит?» — спросил немецкий полковник, протискиваясь между солдатами.

«Господин полковник!» — офицер НКВД попытался отдать честь, но пистолет в руке мешал. — «Мы поймали двух русских шпионов!»

«Шпионов?» — полковник нахмурился. — «А мне докладывают, что это ваши люди устроили взрыв в госпитале!»

«Это провокация!» — воскликнул офицер НКВД. — «Они все заодно!»

В этот момент Анна, используя суматоху, шепнула Дмитрию:

«Когда я дам сигнал — бегите к окну. Там должен быть люк.»

Дмитрий кивнул, стараясь не показывать движения.

«Господа,» — командир партизан выступил вперёд. — «Давайте разберёмся спокойно. Эти люди — наши связные. У них важные сведения о планах обороны.»

«Ложь!» — офицер НКВД побледнел. — «Они работают на немцев!»

Внезапно снаружи склада раздался взрыв. Земля содрогнулась, а пыль посыпалась с потолка.

«Воздушная тревога!» — закричал один из немецких солдат.

«Это партизаны!» — офицер СС выхватил пистолет.

«Нет!» — командир партизан поднял руку. — «Это наши люди. Мы устроили отвлекающий манёвр.»

В этот момент Анна, используя момент замешательства, толкнула офицера НКВД в сторону немцев. Дмитрий, следуя плану, рванулся к окну.

«Беги!» — крикнула Анна, открывая огонь из трофейного пистолета.

Пули засвистели по складу. Партизаны, воспользовавшись суматохой, бросились в атаку на немцев. Склад превратился в поле боя — повсюду летали гильзы, дым от выстрелов ел глаза, крики раненых наполняли воздух.

«Где русский?» — кричал немецкий полковник, пытаясь навести порядок среди своих солдат.

«Ушёл через чёрный ход!» — ответил офицер СС, перезаряжая пистолет.

Внезапно склад озарила яркая вспышка — это партизаны взорвали бочку с горючим в дальнем углу. Пламя охватило помещение, создавая дополнительное освещение для боя.

«Отступать!» — скомандовал немецкий полковник. — «Всем отступать!»

В суматохе боя Анна, раненная в плечо, пыталась найти Дмитрия. Она пробиралась через горящие обломки, перешагивая через тела раненых и убитых.

«Товарищ!» — она услышала слабый голос из-за груды ящиков.

Дмитрий, весь в саже и крови, пытался встать.

«Нужно уходить!» — Анна помогла ему подняться. — «Партизаны прикроют отход.»

Они пробирались через горящий склад, используя дым и пламя как прикрытие. Внезапно они увидели офицера НКВД — он, раненный, пытался ползти к выходу, но был окружён немецкими солдатами.

«Что теперь?» — спросил Дмитрий, глядя на бывшего офицера.

«Оставьте его,» — ответила Анна. — «У нас нет времени.»

Но в этот момент произошло неожиданное — немецкий полковник, увидев офицера НКВД, закричал:

«Это он! Предатель! Он сливал информацию русским!»

Солдаты, следуя приказу, окружили бывшего офицера. Тот, понимая безвыходность ситуации, выхватил гранату и выдернул чеку.

Взрыв!

Осколки разлетелись по складу, добавляя хаоса в и без того безумную ситуацию. Пламя взметнулось к потолку, освещая последние мгновения жизни предателя.

«Бегите!» — крикнул командир партизан, появляясь из дыма. — «У нас мало времени!»

Они бежали через горящий склад, используя взрыв как прикрытие для отхода. Вокруг них гремели выстрелы, кричали раненые, а пламя пожирало всё новые и новые участки помещения.

«Туда!» — командир партизан указал на полуразрушенную стену. –»

Глава 3

Они бежали через горящий склад, используя взрыв как прикрытие для отхода. Вокруг них гремели выстрелы, кричали раненые, а пламя пожирало всё новые и новые участки помещения.

Внезапно командир партизан остановился:

«Там!» — он указал на полуразрушенную стену. — «Видите детей?»

В тени разрушенной стены прятались трое детей — мальчик лет восьми и две девочки помладше. Их лица были перепачканы сажей, а в глазах читался ужас.

«Быстрее!» — Анна, превозмогая боль в плече, потянулась к детям. — «Нужно уводить их отсюда!»

Старший мальчик, стиснув зубы, помог младшей сестре подняться:

«Мы можем показать короткий путь! Там есть подземный ход!»

«Ведите!» — командир партизан подхватил автомат. — «Но осторожно — немцы могут быть поблизости.»

Дети, дрожа от страха, повели их через лабиринт разрушенных построек. Их маленькие ноги легко находили тропы, скрытые от взрослых глаз.

«Здесь!» — прошептала старшая девочка, указывая на едва заметный люк в земле. — «Мы часто играли тут с друзьями…»

Дмитрий, опираясь на плечо Анны, спустился первым. За ним последовали дети, а командир партизан замыкал цепочку, отстреливаясь от преследующих немцев.

Подземный ход был узким и сырым. Дети, привыкшие к этим местам, уверенно вели группу через темноту. Их шёпот эхом отражался от стен:

«Осторожно, здесь ступеньки… А теперь направо… И ещё один поворот…»

Внезапно они услышали голоса сверху — немцы обнаружили вход в тоннель.

«Быстрее!» — командир партизан достал последнюю гранату. — «Я задержу их!»

«Нет!» — старший мальчик, вырвавшись вперёд, показал на боковой проход. — «Там есть другой выход! К реке!»

Они бежали по тёмному коридору, ориентируясь только на слабый свет, пробивающийся откуда-то впереди. Воздух был затхлым и тяжёлым, стены давили со всех сторон.

«Почти пришли!» — прошептала старшая девочка, когда они увидели слабый свет в конце тоннеля.

Выбравшись наружу, они оказались у берега реки. Вокруг были заросли камыша и кустарник — идеальное место для укрытия.