Бесплатный фрагмент - Пасха-2030

Предисловие

Говорят, история — это спираль, повторяющая свои витки на новом, более высоком или, быть может, низком уровне. Мы, люди, всегда ищем знамения, пытаясь угадать грядущее. Смотрим в небо, боимся конца, надеемся на спасение. Но истинные знамения, как всегда, лежат не в звездах, а в сердцах, и не приходят с громом, а шепчутся в тишине.

Наш век, начало третьего тысячелетия, казался эпохой окончательной победы разума, технологий и глобальной связи. Мы думали, что превзошли суеверия прошлого, что войны стали локальными аномалиями, что смерть можно если не победить, то отсрочить. Мы строили Вавилонские башни из оптоволокна, и смеялись над старыми пророчествами.

И тогда пришло Безмолвие.

Оно началось не с огня и крови, а с кашля и страха. Оно пришло, чтобы напомнить: человек смертен, а его мир, кажущийся незыблемым, — хрупкий карточный домик, который может обрушиться от взмаха крыла невидимой заразы.

Эта книга — не просто хроника апокалипсиса. Это летопись веры в эпоху, когда небо закрылось, и каждый должен был сделать свой последний, окончательный выбор. О грядущей тьме, о ложном свете, и о той Пасхе, которую однажды запоют в середине лета. Одному миллиарду выживших предстояло узнать, что спасение и погибель могут носить одно и то же лицо.

Книга является художественным произведением. Поэтому все совпадения с реальными событиями и датами случайны. О дне же том и часе никто не знает.

От смоковницы возьмите подобие: когда ветви её становятся уже мягки и пускают листья, то знаете, что близко лето;

так, когда вы увидите всё сие, знайте, что близко, при дверях.

Истинно говорю вам: не прейдёт род сей, как всё сие будет;

небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут.

О дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один;

но, как было во дни Ноя, так будет и в пришествие Сына Человеческого:

ибо, как во дни перед потопом ели, пили, женились и выходили замуж, до того дня, как вошёл Ной в ковчег,

и не думали, пока не пришёл потоп и не истребил всех, — так будет и пришествие Сына Человеческого;

(Евангелие от Матфея 24 глава, 32—39 стихи)

Мы будем следовать за героями сквозь десятилетие с 2020 по 2030, через пандемию и войну, через триумф ложного мессии и великую скорбь, чтобы увидеть, как рушится система, построенная на гордыне, и как восходит истинный Свет. Это история о том, как страх подавил душу мира, и как любовь вернула её обратно.

И началось всё, как это всегда бывает, незаметно, в самый обычный, весенний день 2020 года.

Глава I: Эхо Пустых Храмов (2020)

1. Тишина на Патриарших

Весна 2020 года. Москва.

Иеромонах Серафим стоял у узкого, арочного окна своей кельи в древнем московском монастыре, расположенном недалеко от Патриарших прудов. Ему было всего сорок три, но его глаза, обычно проницательные и живые, сейчас казались тяжелыми, словно пропитаны многовековой скорбью. Виной тому был не недосып и не весенняя меланхолия, а дар, который сам он называл «зеркалом истины». Серафим видел не просто события, но их метафизическую подоплеку: он видел, как причины сплетаются с последствиями в невидимую, но нерушимую сеть.

Внизу, за высокими монастырскими стенами, висела мертвая, противоестественная тишина. Москва, город-мегаполис, обычно грохочущий в режиме 24/7, была парализована. Пандемия, которую в официальных сводках сдержанно именовали «глобальным кризисом здоровья», нанесла удар не столько по телам, сколько по духу и социальной ткани мира. Власти, в погоне за спасением физической жизни, требовали ограничить самое главное — духовную.

Серафим приложил ладонь к холодному стеклу, ощущая границу между своим осмысленным миром и миром, погружающимся в безумие.

— Безмолвие, — прошептал он. — Господь дал им возможность остановиться, чтобы услышать Его. А они выбрали остановиться, чтобы испугаться друг друга.

Он видел, как в умах людей страх перед смертью внезапно перевесил страх перед грехом. Вера, которая должна была быть щитом в час скорби, стала казаться многим обузой, опасным сборищем. Люди, еще вчера гордившиеся своим православием, с облегчением принимали ограничения, закрывающие храмы. Они доверяли телевизору и статистике больше, чем тысячелетней традиции и Евхаристии.

Это был первый, тонкий, почти незаметный шаг к Отречению. Серафим видел, как рождается новый идол — Безопасность. А вместе с ним — фундамент для Глобального Контроля.

2. Зеркало Глубины

За две недели до объявления строгого режима Серафим служил ночную Литургию в полупустом храме. В момент, когда он, по традиции, поднял Чашу, чтобы произнести слова пресуществления, его охватило видение.

Он увидел не Чашу и не алтарь. Он увидел миллиарды людей, спешащих в темноте. И на их лбах и ладонях не было физической отметки, но была Печать, выгравированная изнутри. Она была сделана не из чернил или чипа, а из Страха и Добровольного Согласия на ограничение свободы воли.

«Они не примут Печать Зверя. Они примут Печать страха, а зверь придет и просто заполнит этот страх собой», — услышал он внутренний голос.

Серафим помнил, как после той службы он едва смог стоять на ногах. Он знал, что этот вирус, эта пандемия — не конец, а лишь пролог. Пролог, который приучит человечество к новой норме: слежке, изоляции, безусловному доверию технократам.

Он связался со своим духовником, старым и мудрым Архимандритом Иоасафом, который жил в затворничестве в отдаленном скиту на Северном Урале. Их разговор велся через старый, стационарный телефон, который Иоасаф называл «последним бастионом связи, не контролируемой Вавилоном».

— Отче, мир сходит с ума, — говорил Серафим, голос его дрожал от напряжения. — Они запирают людей, и те не противятся. Они боятся. И в этом страхе видят спасение.

— Терпение, — ответил отец Иоасаф, его голос был сухим, как осенний лист, и наполнен абсолютным спокойствием. — Страх — это самая сильная приманка дьявола, ибо он обращает инстинкт жизни против самой Жизни Вечной. Посмотри на Запад. Где падает вера, там поднимается железная рука.

Иоасаф, живший вдали от светских новостей, видел главное:

— Вирус — это просто глина. Но строить из нее будут новый мировой порядок. Они учат людей, что единство — это когда все сидят по домам и получают команды. Это ложное единство. И смотри внимательно, Серафим: Хаос — это необходимый этап. Без него не примут Порядок, который им предложат.

3. Теневой Архитектор

Весна 2020 года. Сиэтл, США.

В то время как мир замирал, Леон Ариман жил в совершенно иной реальности — в реальности экспоненциального роста. Леону было двадцать четыре. Он был не просто гением, а сверхчеловеком в глазах миллионов. Его корпорация, «Ониор Тек», была мировым лидером в области искусственного интеллекта, биотехнологий и глобальных коммуникаций. Его личная миссия: синтез — слияние человеческого разума и машины, преодоление болезней, преодоление смерти.

Пандемия для Леона была не трагедией, а идеальным тестом его теорий.

Он сидел в своем офисе, напоминавшем не кабинет, а центр управления полетами. Перед ним, на огромном экране, была голографическая модель планеты.

— Кризис доказал нашу правоту, — говорил он своему техническому директору, Ананию Магнусу, который впоследствии станет его лжепророком. Анания, бывший инженер, восхищался Леоном до степени религиозного фанатизма. — Разрозненные нации, устаревшие религии, национальные границы — это всё замедляет эволюцию. Вирус — это естественный отбор, который помогает нам отсеять старое.

Анания Магнус кивнул, его глаза горели. Он сам уже давно был носителем нескольких технологических имплантов, разработанных Леоном, и чувствовал себя частью высшей расы.

— Нам нужно Единое Сознание, Леон. Система, которая управляет всем. Иначе мы погибнем от собственной глупости.

Леон улыбнулся — хищной, холодной улыбкой.

— Мы его уже создаем, Анания. Я называю это «Искусственное Сознание Ониор» (И.С.О.). Оно будет обрабатывать всю информацию, все страхи и желания каждого человека. И.С.О. станет богом этого мира, но богом логичным, а не иррациональным.

Леон не питал ненависти к традиционным религиям; он видел в них лишь устаревшие операционные системы. Он считал себя истинным спасителем, пришедшим дать людям то, что им обещали древние боги, но с помощью технологии: бессмертие, благополучие и, самое главное, абсолютную безопасность.

Используя пандемию, Леон Ариман и его «Ониор Тек» начали активное внедрение своих систем: цифровые паспорта здоровья, обязательные системы отслеживания, повсеместное видеонаблюдение, подключенное к И. С. О. Люди принимали это с благодарностью, ведь это был единственный способ «вернуться к нормальной жизни». Они добровольно отдавали свою приватность, считая, что спасают свободу.

4. Управляемый Хаос

К концу 2020 года Леон Ариман перешел к следующему этапу. Он осознавал, что для окончательного объединения мира под своим началом нужна более масштабная катастрофа, чем вирус. Нужна Война. Но не хаотичная, а контролируемая.

Он приказал Анании Магнусу подготовить сложную операцию по реструктуризации мировых финансовых потоков.

— Нам нужен рычаг, Анания. Две великие державы, построенные на православии, до сих пор конкурируют за старые ресурсы и сферы влияния. Это архаично. Мы должны заставить их столкнуться. Их конфликт отвлечет внимание от наших истинных целей и окончательно дискредитирует старую систему.

Леон указал на голограмму Земли, подсветив регион Восточной Европы и Азии.

— Экономический кризис, который мы спровоцируем, должен быть воспринят как их взаимная вина. А затем, когда они обессилят, мы направим внимание на Иерусалим. Я должен прийти не просто как президент, а как Миротворец, который завершает войну.

Он повернулся, в его глазах не было ни злобы, ни сожаления, только холодный, расчетливый блеск.

— Приготовьте брифинг для Совета Глобальных Инвестиций. Наша цель — 2027 год. К этому времени планета должна быть готова принять порядок. Человечество должно умолять нас о контроле.

Серафим в своей келье, молился за мир, не зная, что в тысячах миль от него, в высокотехнологичном бункере, уже расписан сценарий апокалипсиса. Пролог был завершен. Мир сбросил маску благополучия и теперь с готовностью ждал нового, лживого спасителя.

Глава II: Два Орла (2022)

1. Расчётный Кризис

Зима 2022 года. Лондон. Финансовый квартал.

План Леона Аримана вступил в решающую фазу. Он был замаскирован под сложную, неизбежную «глобальную реструктуризацию». Подконтрольные «Ониор Тек» финансовые холдинги, используя инструменты, созданные самим Леоном, спровоцировали обвал на ключевых сырьевых рынках, непосредственно затрагивающий две православные державы, которые были конкурентами на энергетическом рынке.

Это был идеальный шторм, созданный гением:

Во-первых, обрушилась система международных расчетов.

Во-вторых, внезапно оказались заблокированы старые логистические цепочки, на которых держалась мировая экономика.

В-третьих, через подконтрольные СМИ и аналитические центры была запущена кампания по взаимному обвинению.

Профессор Алексей Лебедев, тот самый московский историк-политолог из прошлой жизни, теперь жил в Брюсселе, практически на нелегальном положении. Его статьи, в которых он предсказывал именно такой сценарий — использование экономических рычагов для разжигания конфликта — были названы «антиглобалистской ересью» и удалены из всех сетей.

Он сидел в крошечной, холодной квартире, его лицо освещалось тусклым светом экрана, на котором мелькали заголовки о «неизбежной конфронтации».

— Они сделали это, Анна, — сказал он жене, поправляя очки. — Они заставили братьев воевать. Они дали им повод, который выглядит логичным: экономика, ресурсы, сферы влияния… Но в основе — метафизика. Страх перед бедностью заставляет их убивать друг друга, чтобы потом с распростертыми объятиями принять спасителя, который обещает стабильность.

Лебедев достал из потрепанной Библии старую гравюру с изображением двухглавого орла, символа многих православных стран.

— Вот, смотри. Две главы, смотрящие в разные стороны. А кто управляет телом? Тот, кто держит его в руках, когда оно истекает кровью. Это не геополитика. Это отвлечение внимания. Пока эти два орла клюют друг друга, Зверь строит свой трон.

Напряжение между державами достигло критической точки. Соперничество, подогреваемое искусственным кризисом, выплеснулось в открытое противостояние в Восточной Европе. Началась локальная, но невероятно жестокая война, которая мгновенно расколола мир на два лагеря.

2. Зарождение «Кудук»

В то время как внимание всего мира было приковано к Востоку, Леон Ариман приступил к реализации второй части своего плана: радикализация Ближнего Востока.

Он тайно направил огромные финансовые и технологические ресурсы через запутанные оффшорные структуры на поддержку новой, агрессивной коалиции. Эта коалиция, назвавшая себя «Армия Кудук» была основана на радикальной идее очищения святых земель от любого «неверного» присутствия и возвращения их под знамя чистой, абсолютной веры.

Леон не был верующим, но он был гениальным психологом. Он знал, что для великого разрушения нужна великая идея. Идея, замешанная на древней религии и праведном гневе, — идеальный катализатор.