Бесплатный фрагмент - ПАРАЛЛЕЛЬ, или спасти 2020-й

Пролог

Ночное небо озарилось новой порцией салюта, раскидывая свои яркие, разноцветные огоньки по разным сторонам небесной сферы, образовывая в совокупности, причудливые узоры. От обилия огня, как от салютов, так и от украшений по всей площади, на улице было настолько светло, что вполне можно было обойтись и без фонарных столбов. Люди повсеместно поздравляли друг друга с праздником, несмотря на степень знакомства. Это был всеобщий праздник.

Чаще всего, именно в подобных мероприятиях, люди чувствуют всеобщее единство и сплоченность, чем в каких-либо других днях. Страна праздновала наступающий две тысячи двадцатый год. Во время таких празднеств, как правило, уходят куда-то на задний план все житейские, государственные и мировые проблемы, оставляя место лишь торжеству и веселью.

Душа человека, словно заточенная в клетке, лишь под Новый Год стремительно вырывается в наружу, распространяя положительные эманации в пространстве вокруг себя. Жаль, что такое бывает лишь раз в год, и завтра эти люди вновь перестанут приветствовать друг друга при встрече, впадая в обособленный образ жизни. Но, для практически всей этой веселящейся многотысячной толпы людей, этот год будет последним в его жизни, а кто-то живет последние месяцы. В этот поздний вечер, никто не мог подумать, какое испытание приготовила им, да и нам всем, судьба.

И этот день настал.

Я наблюдал за веселящимися, на площади людьми из окон большого кремлевского дворца, в ожидании пока президент подготовит текст новогоднего обращения к гражданам страны. Меня зовут Ян Кузнецов, я являюсь сотрудником федеральной службы национальной безопасности, и внештатным советником президента. Хотя последнее было не формальным, скорее в силу сложившихся обстоятельств. Я в ту минуту и знать не мог, как моя жизнь вскоре измениться, да не только моя, а жизнь всей страны, всего мира. Какая-то непонятная тоска нашла на меня, и невольно в моей ладони появился мой мобильный телефон, с которого уже шел вызов моим родителям. После нескольких гудков, в динамике послышался родной голос моей мамы:

— Здравствуй сынок, с наступающим новым годом тебя, здоровья и большого счастья тебе.

— Спасибо мама, и тебя с праздником, отца тоже поздравь от меня.

— Да, конечно, вернется со смены, я ему передам твое поздравление. Ян, может, все же ты поговоришь с Анной? Она ведь так тебя любит, а ты ее избегаешь, ну разве так можно?

— Мама, на это есть свои причины.

— Да знаю я твои причины. Без тебя как будто мир рухнет.

С Анной я познакомился, а точнее, меня с ней сосватали, около пяти лет назад, и, конечно же, инициатором этому всем, была моя мама. И все мои разговоры с ней, заканчивались перечислением положительных качеств Анны, и что мне давно уже пора жениться на ней, и тем, что она давно уже хочет нянчить внуков. Анна была действительно очень хорошей, и казалось, в ней полностью отсутствовали какие-либо отрицательные качества, и я мог бы жениться на ней, но я не мог поступить по отношению к ней эгоистично. Все дело в том, что моя работа связана с определенными рисками, и мне не хотелось, чтобы Анна осталась одна с ребенком на руках.

Но и работу свою, которой я отдал почти двадцать лет, я не мог взять и бросить. За годы своей службы в качестве личного охранника первого лица страны, мне президент был словно второй отец, с которым я проводил больше времени, чем со своим родным. Даже за время его премьерства, я был рядом с ним, если честно, то, как человек и как политик, он мне был крайне симпатичен. Нередко случались такие вечера, когда находясь в его резиденции в Ново — Огарево, мы с ним вели непринужденные беседы на философские темы.

Пусть на меня ополчаться все женщины нашей страны, но для меня моя служба была на первом месте, чем карьера семьянина, в которой я себя никак не видел. Да и наврятли я оказался бы хорошим мужем и отцом, меня это нисколько не интересовало, а может я еще и не дорос до этого, несмотря на то, что мой возраст переступил уже за сорок.

— Мама, обещаю тебе, что обязательно подумаю над твоими словами, — произнес я, осознавая, что всегда заканчивал подобные разговоры, одними и теми же словами.

— Ох, Ян, Ян, и в кого ты у нас такой непутевый? — в шутливом тоне произнесла моя мама.

— Наверно в тебя и в того парня, — подхватив шутку, ответил я.

— Ладно, сынок, не буду тебя отвлекать. Ты звони, не забывай нас, — с грустью в голосе, произнесла мама.

— Конечно мама. Пока.

Если б я только тогда мог знать, что общался с матерью в последний раз, возможно, я смог что-либо пересмотреть в своей жизни.

Спустя некоторое время после новогодних праздников, на стол президента начали поступать первые сигналы о вспышке неизвестного вирусного заболевания. Вначале тревожные сигналы поступали из дружественного нами Китая, а затем о ней «хором» заговорили в Европе. Человечество сделало на то время большой просчет, посчитав данный вирус банальной формой ОРВИ, и меры были предпринятые соответствующие. После нескольких месяцев самоизоляции, нам казалось, что мы победили, но жестоко ошибались.

Все дело в том, что при второй волне пандемии, вирус приобрел способность развиваться и самосовершенствоваться, словно обладал собственным разумом. Из-за неправильной оценки ситуации, вирусом был охвачен центральная часть России и Дальний Восток. Только Урал и Западная Сибирь пока еще был защищен от проникновения вируса, путем новейшей разработки российских ученых системы — плазмосфера.

Представляющая собой огромную сферу прикрывающая крупные города и некоторые области от проникновения всевозможных микроорганизмов и до ракет. Когда Москву было уже не спасти, и в период пандемии было уничтожено большая часть высшего руководящего состава, было решено экстренно перенести столицу России в Екатеринбург. И за несколько дней до переезда в мою жизнь постучалось несчастье, от вируса умерли мои родители и Анна, которая до последнего ухаживала за ними, и так же последней и умерла.

— Ну, что, какие соображения, Ян Сергеевич? — произнес президент, когда после длительного совещания, на котором присутствовала оставшаяся верхушка власти из Москвы и руководящий состав из числа местных чиновников.

Уже в который раз, проводя подобные совещания, со стороны руководящих структур до сих пор не было предложено какого-либо толкового решения по исправлению катастрофической ситуации.

— Я могу ошибаться, Владимир Владимирович, но от подобных совещаний, по-моему, нет никакого смысла. Как будто все уже все для себя решили, и что ситуацию уже нельзя повернуть вспять.

— А вы что думаете, Ян Сергеевич? Ситуацию, возможно, исправить? — внимательно глядя на меня, своим пронзительным взглядом, спросил президент.

— Если б мое мнение могло исправить ситуацию, но все же я считаю, что нам не нужно отпускать руки, подобно этим малохольным чиновникам, и стараться искать возможные решения. Мне как истинному патриоту своей Родины, больно смотреть, как слуги народа отвернулись от своих граждан и от самой России, посчитав ее вычеркнутой из истории.

— Посмотри, — произнес президент, подавая мне папку с документами, — это последние данные нашей внешней и внутренней разведки, почитай, там много чего интересного.

— Но, ведь это документы с грифом «Совершенно секретно», у меня нет допуска к подобным файлам.

— Тебе можно верить, Ян Сергеевич. Читай смело.

Взяв неуверенными движениями папку в руки, я принялся читать донесения спецслужб. Чем дальше я изучал документ, тем сильней мне становилось тоскливо и одновременно тревожно, за то, как человечество использует свой интеллектуальный потенциал. Если ученые разных направлений совершат какое-либо открытие, то почему изощренный ум человечества, обязательно использует это во вред себе подобных? Неужели нельзя по-другому? Почему бы не использовать знания, которые нам даются, для синтеза и применения их для всеобщего блага, для сотрудничества? Эх, младенцы мы еще, совсем младенцы.

Закончив чтение, я, молча, вернул папку президенту.

— Ну, какие мысли? — спросил глава страны после недолгой паузы.

— Мерзко!

— А по конкретней.

— Я о созданном биологическом оружии. Да, я знаю, что вы ответите мне на этот счет. Что данное оружие было запрещено международной конвенцией, но я называю вещи своими именами. Я считаю, что это настоящее оружие.

Президент, поднявшись со своего кресла, неспешно прошелся по кабинету и с грустным взглядом рассматривал центральные улицы Екатеринбурга. По его выражению лица было видно, что он находился очень в глубокой задумчивости. В подобных минутах он всегда слегка покусывал нижнюю губу.

— Я полностью поддерживаю твое мнение, Ян Сергеевич, — неожиданно произнес хозяин кабинета, — то, что совершил Запад, является преступлением против всего человечества. Причем сами же и пострадали больше всех. Не это ли безумие? Хотели создать оружие направленного действия, которое способно уничтожить славянский и азиатский генный код. Но, как всегда у них это бывает, что-то пошло не так, и сами же испили из того колодца. Ты, Ян Сергеевич, за Россию не беспокойся, она под надежной защитой, и дело здесь даже не в нашем оружии, это лишь только ее составляющая. Важно в такие моменты вынести для себя нужные уроки, и сделав правильные выводы, достойно завершить испытание и устремиться в Светлое будущее для строительства Нового Мира, где не будет места навязанным и лживым ценностям, которые существуют сейчас.

— Прозападники подняли свои головы, это может привести к негативным последствиям, вплоть до саботажа, — высказал я свою озабоченность.

— Гниль, это их отличная среда обитания, хорошая почва, и для них сложилась более чем благоприятная обстановка, но как учит история, невозможно станцевать лезгинку на костях людей, пропитанными их страданиями.

Президент все это говорил без намека на раздражительность, он отлично владел собой, и если уж он испытывал гнев, то очень искусно прятал его внутри. Несколько лет назад я по этому поводу произнес ему, шутя, что с таким талантом маскировки своих эмоций, нужно играть в покер, на что он спокойно посмотрел на меня, и слегка улыбнувшись, произнес:

— Я в нее уже давно играю. И было бы неплохо взять еще несколько уроков в шахматы.

— Не могу никак понять, как так вышло, что у такой передовой страны как США, с ее устойчивой экономикой, и вдруг такой провал в данном проекте?

— Есть хорошая русская пословица: «Не буди лихо, пока тихо», — ухмыльнувшись, произнес президент, — они до крайней степени высокомерны, именно это их и погубило. Кстати, Ян Сергеевич, ты внимательно прочел доклад касающегося описания последствий вируса?

— Прочел внимательно, но свои соображения не готов высказать прямо сейчас, так как они не поддаются моему осмыслению.

— А ты попробуй. Мне важно любое твое мнение.

— Но, если так, — произнес я, пожимая плечами, — в докладе говориться, что вирус стал полностью неконтролируемым, и перестал выполнять те функции, для чего был создан. Заразившиеся вирусом умирают в течение часа, причем невероятным образом, их тела иссыхают, словно у мумий, и превращается в пыль. Причем эта самая пыль, и состоит из молекул вируса, просто он размножился в сотни раз. Отсюда следует вывод, что вирус умеет самосовершенствоваться и, уничтожая подобным способом людей он, таким образом, еще и размножается. Это что же такое получается? Этот вирус имеет разум?

— Ты понимаешь, какого монстра они выпустили, открыв ящик Пандоры?

— Это немыслимо. Неужели у них не нашлось хотя бы одной светлой головы, которая могла бы обосновать высказывание в пользу запрета данного проекта?

— Кричащий один среди толпы — не голос. К сожалению, у них так.

— Тогда нам действительно нужно что-то срочно предпринимать, пока этот чертов вирус не приобрел еще пару извилин.

— Конечно. Но, только завтра, сейчас уже поздно. Сегодня нам обоим нужно хорошенько отдохнуть, мы не спим уже почти шестьдесят часов. А с, таким образом, жизни, нам и вирус не понадобиться, сами сляжем. Так что давай ступай домой.

Несмотря на то, летний поздний вечер, выдался таким теплым, и, казалось бы, одно удовольствие пройтись неспешным шагом, прогуляться, но мне совершенно было не до этих красот. Из головы никак не выходил прочитанный мной доклад разведслужб. Интересно, это ж, сколько тонн подобных докладов ложилось на стол президента за все время его правления, и как можно от всего этого не свихнуться. Раньше помню меня, раздирало любопытство от всей этой секретной кутерни, хотелось лично ознакомиться с парочкой подобных документов.

Но, сегодня я открыл для себя, что нельзя неподготовленным людям, в равной степени, как и не прошедших проверку, допускать к таким секретам, либо продадутся иностранной разведке, либо свихнуться окончательно. Президенту надо отдать должное, совладать с таким потоком информации каждый день, тут должны быть железные нервы. Сегодняшний доклад это полностью подтвердил. Ну, да ладно, на то они и профессионалы, чтобы быть морально устойчивым, и уметь оперировать с большим объемом информации.

Другое меня больше всего поражает из прочитанного доклада, это то, с какой легкостью правительство Запада отвернулось от своего народа, бросив его в «объятия», вышедшему из-под контроля, вируса, спрятавшись в оборудованных подземных бункерах. Я, как истинный патриот своей страны, любящий ее, и ее талантливых жителей, никак не мог уложить это в своей голове. Вот тебе и сверхдержава, гегемон. Внезапная пандемия сорвала со всех маски, обнажив истинные лица, и полностью показав, кто чего стоит в этом колесе времени.

Домой мне совсем не хотелось, даже, несмотря на столь поздний час. Перед моими глазами вновь возникли фотоснимки умерших от вируса людей, их мертвые тела представляли собой ужасное зрелище. За короткий промежуток времени после смерти, человек в буквальном смысле превращался в иссохшую мумию, после чего превратившись в пыль, и увеличиваясь в размере, разлетался в пространстве, заражая остальное человечество. Вышедшее из-под контроля биологическое оружие, это ужасно. Западное правительство просто обязано взять ответственность за свои деяния на себя.

Но, оно решило действовать радикально, спрятавшись под землей. Я прекрасно отдавал себе отчет в том, что если Россия последует примеру своих «партнеров», то это будет — если сказать без преувеличения — практически означать гибель всего человечества. Мы не просто обязаны принять вызов современной угрозы, но и выйти из этого испытания, победителями, ради будущего всего нашего человечества.

Я шел неспешно, по начинающему уже засыпать, ночному городу. Хотя мой маршрут и представлял собой ежедневный, однообразный маршрут, которым я пользовался уже более полугода, но всякий раз я с интересом разглядывал архитектуру жилых домов и зданий, разноцветные витрины магазинов. Взгляд мой привлекла витрина ночной аптеки, в тот момент, когда я проходил мимо ее. Ее большой, отделанный позолотой, кубок, вокруг которого обвивалась змея, и все это на фоне красного креста. «Твое здоровье», попеременно мигая и переливаясь разными цветами, красовалось название данного заведения.

Засмотревшись на красочное оформление аптеки, я немного задумался над глубоким смыслом лозунга, который гласил: «Скажи невзгодам нет — обнулись по-настоящему». Ко мне невольно пришла мысль, как это актуально для нынешнего времени. Сквозь отражение витрины, в тот момент, когда вывеска поменяла свой цвет, я заметил, стоящего недалеко от меня, какого-то человека. Не нужно было иметь каких-то особых дарований, чтоб не понять, что это человек вел слежку именно за мной. Да к тому же улицы города были абсолютно пусты. Судя по всему, тот человек так же не обладал талантом скрытого наблюдения, неумело прячась за небольшим газетным ларьком.

Сделав вид, что для меня он так же остался незаметным, я вновь неспешно продолжил свой путь. По дороге я устроил для себя настоящий мозговой штурм, соображая, кто это мог быть. Но, одно мне было ясно, убивать меня никто не собирается, захотели бы, уже б проявили себя. Скорее всего, это мог быть представитель либерального класса, поднявшие свою голову и вышедшие на свет, в последнее время. Именно в то время, когда наша страна проходила тяжкое испытание.

Шла настоящая охота на выявление и уничтожение настоящих, истинных патриотов России, которые могли бы в какой-либо мере, повлиять на положительное развитие ситуации, и вновь возродить Отечество, с еще более крепкими мускулами. Я водил своего преследователя по разным закоулкам, стараясь создать для него ситуацию, при которой он смог бы без проблем, потерять меня из виду. Вся сложность заключалась в том, что мне при этом не следовало увеличивать скорость передвижения, а моя «тень» и не думала от меня отставать. Скорее даже наоборот, он, уже практически не скрываясь, динамично и уверенно следовал за мной, похрамывая на левую ногу.

Мой преследователь появился из — за угла, и в растерянности от того, что потерял меня из виду, принялся вертеть головой во все стороны, кружась одновременно своим телом вокруг своей оси. Он был в двух шагах от того темного угла за которым я вел за ним наблюдение. Быстро, но очень тихо, выйдя из своего укрытия, я преодолел эту двухметровую дистанцию, после того, как незнакомец повернулся ко мне спиной. Схватившись обеими руками своей «железной» хваткой за его худые плечи, я с силой рванул его в ту сторону, где еще пару секунд назад находилось мое убежище.

— А теперь рассказывай, кто ты? И почему ты за мной шпионишь? — практически навалившись на него, произнес я.

На меня смотрели два испуганных глаза, скрывавшиеся за толстыми линзами очков. Я внимательно разглядел лицо стоящего передо мной человека. Это было обычное лицо интеллигентного человека, на меня смотрел типичный профессор. Крупные очки на толстой оправе, которые нелепо смотрелись на худом, и с обвисшей кожей, морщинистом лице. А из бейсболки, торчали седые лохмотья волос.

— Простите, я не хотел вас ничего худого, — дрожащим голосом произнес профессор.

— Тогда зачем следил за мной? Отвечай старик! — стараясь придать своему голосу строгий и суровый оттенок, произнес я. Для себя я уже понял, что этот милый старичок собственно никакой угрозы не представляет, но все же проверить не помешает.

— Я хотел убедиться, что вы одни и за вами никто не следит.

Я внутренне улыбнулся этой наивной простоте стоящего передо мной безобидного человека. Мои руки невольно освободили старика от «железного» захвата, и даже немного поправили на нем одежду, пригладив ее.

— Ну, отец, кроме тебя, за мной некому следить, — в полу шутливом тоне, произнес я.

— А вот здесь вы ошибаетесь, молодой человек, вы ведь Ян Кузнецов, руководитель спецотдела по безопасности национальных интересов от внутренних и внешних угроз при президенте России?

— Вы ошибаетесь, отец, такой должности в нашей стране еще не придумали.

— Это может для простых обывателей не существует, но только не для тех людей, которые в свое время свободно входили в самые высокие кабинеты. Поверьте мне, молодой человек, вы даже не догадываетесь о том, в чем я могу быть осведомлен. За моей спиной осталась целая эпоха. Я ведь начинал еще тогда, когда Брежнев правил свой последний год, тогда я был совсем еще молодым специалистом. Даже служебную квартиру выделили на Арбате.

— Так вы из Москвы?

— Конечно. Там вся моя жизнь прошла. Не думал я, что на закате своей жизни, мне придется куда-то уезжать и вести подпольную жизнь.

— Вас что, кто-то преследует? — удивившись, произнес я.

— Так же, как и вас.

— А по конкретней.

— Не надо меня проверять на уровень моей осведомленности, молодой человек. Только не говорите мне, что вы не знаете о существовании национальной угрозы со стороны либеральных кланов, которые выслеживают и уничтожают цвет нации.

— Откуда у вас такая информация?

— Я не вчера родился, и голова пока еще в состоянии сложить дважды два, а остальное вы мне сами подтвердили только что.

— Ну, отец, вы опасный человек. Расскажешь, для чего выслеживал меня?

— Обязательно, но не здесь. Пошли ко мне, я тут живу недалеко.

— Ну, пойдем.

Некоторое время мы шли молча. Я старался внутри себя прочувствовать, те немногие слова, что поведал мне этот человек. Понять смысл сказанного не путем анализа, а именно основываясь на глубинной интуиции.

— Кто вы? Как мне к вам обращаться? — решил наполнить я некоторые свои пробелы.

— А разве вы до сих пор меня не признали? Неужели за эти месяцы я так сильно изменился? — с неподдельным удивлением ответил старик.

Я еще раз внимательно посмотрел на своего собеседника, пытаясь вызвать из глубин своей памяти хоть что-то об этом человеке. Но все было тщетно.

— Извини старик, но, я тебя не знаю.

Мой собеседник внимательно глядел на меня из подлобья, взглядом полного радушия и, ухмыльнувшись, произнес:

— А фамилия Коловратов, разве вам ни о чем не говорит?

Я еще раз — скорее от удивления — внимательно взглянул в лицо этого человека, и словно вспышкой озарения, из моей памяти возник образ того человека, кого в свое время называли светилом науки.

— Лев Павлович? Неужели это вы?

— Ну, наконец-то, страна узнала своих мужей, — иронично парировал ученый.

— Как же я рад вас вновь видеть здоровым и невредимым, хотя признаюсь честно, мы думали, что с вами случилось несчастье. Вы как-то неожиданно пропали.

— Мне пришлось уходить в нелегальное положение. Вы ведь помните, что в разные времена происходили необъяснимые исчезновения людей, особенно тех, кто имеет отношение к науке?

Я кивнул головой в знак своего согласия.

— Так вот, — продолжил Лев Павлович, — на фоне пандемии, развязалась настоящая охота за ученым светом, которые способны повлиять на сложившуюся ситуацию в положительное русло. Вот потому мне и пришлось уходить в подполье и вступить в тайную борьбу с этим врагом человечества.

— Интересно. А врагом человечества вы называете вирусную инфекцию?

— Это инструмент истребления. Я имею в виду борьбу с теми, кто его создал.

— Те, кто его создал, пострадали не меньше нашего, если не больше.

— Не торопитесь с выводами, молодой человек. Есть мнение, что Запад сам выступил в роли инструмента от рук могущественных сил.

— Могущественных сил? Это вы кого имеете в виду?

— Я ученый, и как человек науки, я не имею права утверждать свою субъективную точку зрения, это лишь мое предположение.

— Значит, вы предполагаете, что исчезновение людей науки в свое время и появление мутирующего вируса, это все звенья одной цепи, и что этой цепью кто-то управляет?

— Неисключено. Но, еще раз напомню, что это лишь только моя версия.

— Да, конечно. Но, что-то мне подсказывает, что ваша гипотеза имеет право на существование.

— Так это или нет, покажет время. Сейчас же нам нужно бороться с явным врагом человечества, с пандемией. И для этой задачи, у меня кое-что имеется. Идемте.

Наш путь продолжился. Свернув в один из спальных районов Екатеринбурга, мы очутились в одной из неосвещенных частей города. За последнее время, к большому сожалению, это стало «визитной карточкой» любого города нашей страны. Сказать честно, русские города стали уже не те, что были еще несколько месяцев назад. С приходом пандемии, исчез и Дух Жизни, или, если быть точнее, некий источник Духовности городов и прочих населенных пунктов. Из городов «ушла Жизнь», и поэтому они теперь представляют собой очень печальное «зрелище».

Заброшенные и опустелые, они словно всеми покинутые доживали свой век. Люди так же стали совершенно другими, в плане психологического состояния. Днем старались перемещаться, избегая центральных улиц, перестали общаться между собой, чтоб нечаянно не сказать ничего лишнего, что может не понравиться либерально настроенной прослойке населения. И тем самым не попасть в их поле зрения и, как правило, впоследствии не стать их очередной жертвой. С наступлением темного времени суток, свет в своих квартирах старались не включать, чтоб не привлекать лишнего внимания посторонних лиц. Да и собственно даже у себя дома между собой переговаривались шепотом.

Все это в совокупности напоминало мне борьбу между темными и Светлыми кланами. И задача каждого человека, в той или иной степени, повлиять на окончательный результат данных событий. Перед нашим взором возник, словно проявившийся из лона темноты, мрачного вида заброшенный и имевший когда-то статус жилой дом.

— Я смотрю, вы и впрямь ушли в подполье, — произнес я, когда мы принялись аккуратно спускаться по рассыпавшимся ступенькам подвала, который примыкал к аварийному дому.

— Лучше посветите мне, вместо того чтобы подшучивать над старым человеком, — без какой-либо злости ответил Лев Павлович, пытаясь открыть ключом навесной замок.

На мое удивление дверь распахнулась, не издав даже ни единого звука.

— Вы что дверь свою смазываете что ли?

— А что вас так удивляет? Чтоб не привлекать чье либо внимание, приходиться проявлять некую смекалку.

В глубине души я аплодировал этому человеку, его находчивости и его патриотическим настроенным жизненным принципам. Старик аккуратно, стараясь не шуметь, закрыл дверь подвала, и мы оказались в кромешной тьме.

— Ухватись за мое плечо и иди следом за мной, — произнес Лев Павлович.

Прошли мы немного, я сделал примерно шагов десять, после чего он остановился и, судя по звуку, вновь открыл ключом очередную дверь. Когда и эта дверь распахнулась, так же, не издав ни звука, тут же был включен свет, от сработавшего датчика движения. И перед моим взором открылась просторная комната, напоминающая некий гибрид между химической лабораторией и конструкторским цехом. В дальнем углу, за небольшой ширмочкой, я заметил раскладушку с неубранным постельным бельем.

— Вы здесь живете? — произнес я, с большим любопытством рассматривая, вполне приличное, помещение.

— И живу, и работаю. В общем, провожу здесь большую часть своего времени.

— И вам не страшно здесь одному?

— Мне страшно не от того, что меня могут здесь обнаружить и лишить жизни, как многих моих коллег, а от того, что я не успею сделать что-то полезное для своей страны.

— А над чем вы сейчас работаете? — произнес я, рассматривая стоящие на полках разные приборы и микросхемы.

Не услышав ответа на свой вопрос, я повернулся в сторону ученого, а тот в свою очередь, улыбаясь, смотрел на меня. Он своим взглядом указал на лежащий перед ним черный дипломат. Я подошел ближе, не прикасаясь к нему, внимательно «пробежался» по нему глазами, и не увидел ничего не обычного, дипломат, как дипломат, я с таким же, в свое время ходил в школу.

— Что это у вас?

— Это наш шанс одержать победу с невидимым врагом.

— Не понял.

— Я надеюсь, что с помощью этого прибора, мы сможем избавиться от пандемии.

— Но, судя по всему, вы сами в этом до конца не уверены.

— Это правда, — произнес ученый, похлопывая ладонью по дипломату, — он в тестовом варианте и не проходил проверку. Понимаете, я ученый, и не имею права эксплуатировать подобные изделия без санкции руководства.

— Я могу с ним ознакомиться?

— Пожалуйста, — ответил Лев Павлович, убирая руку с дипломата.

Замки дипломата, громко щелкнув, повлекли тем самым самопроизвольное открытие верхней крышки. Я вновь мысленно поаплодировал Льву Павловичу за продумывание даже такой мелочи. Под крышкой дипломата оказался, встроенная клавиатура и дисплей, последний при открытии тут же засветился ярким светом. По внешнему виду данное изделие мне очень сильно напоминал ноутбук, только в несколько больших габаритах. На дисплее высветилось небольшое окошко с просьбой на русском языке о введении ключа активации.

— Ну, и что это за прибор?

— Экранопорт, — кратко ответил Лев Павлович.

— Интересно. И для каких же целей он предназначен?

— Это было нелегко, и на разработку этого изделия я потратил около трех лет. Изначально он задумывался для иных целей, но в силу сложившейся ситуации, мне пришлось внести кое какие коррективы в программе.

— И все же, что это?

— Это изделие предназначено для осуществления связи с прошлым.

От слов ученого я невольно улыбнулся.

— Ты что, профессор, машину времени создал? — иронично произнес я.

— А вы зря так смеетесь, молодой человек, между прочим, с ее помощью можно уничтожить вирус еще в зародыше.

— Ты предлагаешь отправиться нам в прошлое?

— Вы что, Ян Сергеевич, фильмов насмотрелись. Эта машина не способна кого-либо куда отправить.

— И как же тогда вы предлагаете бороться с вирусом? — продолжая ухмыляться, произнес я.

— Все очень просто, с вирусом будете вести борьбу вы, — ответил ученый, нисколько не обращая внимания на ироничный тон своего собеседника.

— А вот сейчас я вообще ничего не понял.

— Позвольте мне объяснить принцип работы моего детища. После введения ключа активации, программа потребует ввести нужный год, полностью данные человека с кем нужно связаться и его номер телефона. После того как данные будут введены, программа предложит на выбор время связи с абонентом, в диапазоне от восьми до семидесяти двух часов. По истечении времени, программа автоматически отключается.

— Старик, да ты меня разыгрываешь, — уже более серьезно произнес я.

Лев Павлович лишь с укоризной взглянул на меня, ничего не ответив.

— Я не хотел вас понапрасну огорчить. Но, все же мне трудно во все это поверить.

— Я ожидал подобной реакции от вас, поэтому никаких обид.

— А прямо сейчас попробовать прибор в действии возможно?

— Теоретически да. Но, вы же понимаете, что это только лишь тестовый вариант.

— Вот как раз заодно и испытаем.

— В принципе, для этого я вас сюда и позвал, юноша.

Лев Павлович прикрыл клавиатуру своими тонкими и морщинистыми пальцами, и «пробежав» по ней, ввел двенадцатизначный код активации. На экране тут же высветилась таблица, куда необходимо было внести свои данные.

— Ну что, Ян Сергеевич, не хотите позвонить самому себе?

— Это любопытно.

— Ну, тогда вводите ваши данные.

— А номер телефона действующий записать? — спросил я у Льва Павловича, после того как заполнил всю таблицу своими данными.

— Нет, тот, что был у вас в выбранном вами году. Кстати, что за год вы выбрали?

— Понятно какой, год своего рождения, семьдесят пятый.

— Нет, нет, машина не может вас связать с абонентом семьдесят пятого года. Связь осуществляется не раньше того времени, когда появился интернет.

— Хорошо, тогда я хочу увидеть, как я выглядел на выпускном института.

— А это, в каком году было?

— В девяносто восьмом.

— Боюсь вас огорчить юноша, но, увидеть себя вы не сможете, а вот услышать, пожалуйста.

— Я так понимаю, это из-за отсутствия подходящих площадок?

— Совершенно верно.