Бесплатный фрагмент - Парадокс лжеца

От Автора

Перед прочтением данной истории я, как автор, должна вас предупредить. Если вы искали нечто лёгкое и доброе, хотели прочитать возвышенные отношения, в которых нет места для брани, то вам стоит отложить эту книгу.

Эта история вообще не про отношения, любовь здесь фигурирует в роли мученического чувства. Оно порицаемо и порочно в своей сути.

Также стоит читать с осторожностью тем, кто не выносит насилие. Мне пришлось обнажить множество шрамов, чтобы внести в книгу нечто более страшное, чем невиданные монстры, а именно — человеческую жестокость.

Книга от начала и до конца пропитана ею. Это и бессмысленная, и осмысленная, и даже желанная жестокость, которая есть во всех персонажах без исключения. Кто-то раскрылся в этой ипостаси больше, а кто-то меньше.

Философским терзаниям я уделила особое внимание. Само название отсылает к противоречивости, что в общей степени характеризует самих главных героев. На страницах вам может повстречаться множество отсылок, поэтому не стоит удивляться.

Всё, что написано дальше, стоит воспринимать только как художественную составляющую жизни, никакого отношения к личности автора текст не имеет.

Теперь, когда здесь остались только самые смелые, я могу пожелать вам приятного чтения.

1. Паралич

Полное отсутствие произвольных движений мышц.

Было невероятно холодно. Всё тело парализовал этот чёртов холод, который с каждой секундой проникал глубже под кожу. Пришлось пошевелиться, чтобы понять — у неё всё ещё есть физическое тело. Мертвецы такого не ощущают, но… Постойте, кто она?

С громким кашлем девушка открыла глаза, но практически ничего вокруг себя не увидела. Стояла кромешная тьма, только слабый источник света на стене дарил хоть какие-то отблески серому пространству. Повсюду был камень, холодный и мёртвый, казалось, что она проснулась в склепе. В голове набухла каша, склизкая зловонная масса не могла нормально функционировать, но она попробовала пошевелить руками, те скованно отозвались — мышцы не хотели слушаться. Осмотревшись внимательнее, она пришла к выводу, что находится в подвальном помещении, а от остального пространства её отделяла брезентовая ширма; под телом жёсткая кушетка и лёгкое, грязноватое в некоторых местах, одеяло, накрывало дрожащую от холода, совершенно не помогая согреться.

Девушка услышала стон совсем рядом, за ним тотчас последовал ошеломительно громкий кашель, напугавший её. Ей стало не по себе от неизвестности, поэтому она постаралась сесть в удобную позу, чтобы поскорее узнать, как отсюда выбраться. Оставаться в таком пугающем месте не хотелось совершенно… Рука дёрнулась, со сгиба локтя вылетела игла от капельницы, колыхнув вязкую кровь. Девушка поначалу даже не заметила её, зашипела, прижимая руку к себе от мимолётной боли. Чужой кашель прекратился внезапно.

Вокруг, словно в вакууме, образовалась чёрствая тишина.

В голове судорожно проносились отголоски мыслей, но девушка не могла поймать их. Почему-то стало очень страшно и тревожно, она попыталась подняться как можно быстрее и, ощупывая ладонью холодные стены, пройти к выходу. Ноги не слушались, словно они больше ей не принадлежали, любое движение отдавалось тупой болью. Хотелось вдохнуть свежий воздух, пыль словно окутала её носоглотку, а тепло вышло из тела, полностью впитавшись в камень. Она уже мертва, а это — чистилище для непригодных Богу людей. С каждой секундой здесь дыхание спирало, холодный пот выступал на лбу, увлажняя взъерошенные длинные волосы.

Удивлённые глаза незнакомого старика блеснули в темноте, и девушка кое-как сдержала крик, сильно закусив губу. Всё в новом мире казалось ей чуждым и желающим навредить. Она с благоговейным трепетом молча пялилась на деда, который минуту назад задыхался от удушающего приступа кашля. Тот молчал, будто бы пытаясь понять, что за неприкаянная душа стоит перед ним.

— Лира, ты очнулась, — прозвучал его скрипучий голос, разрезавший тишину так внезапно, что заставил девчушку вздрогнуть. Глаза панически шарили по худому телу, пытаясь отыскать возможную угрозу. В голове пронеслась запоздалая мысль.

Точно. Её зовут Лира. Осознание промелькнуло прямо перед глазами ярким светом, ослепляя резким воспоминанием. Пришлось поморщиться, ощутить слабую пульсацию в голове, будто кусочек паззла встал на место. Теперь стало не так боязно, тревога немного отпустила. Всё-таки, осмысление своей личности во многом помогает побороть страх, потому что когда приходит знание — мы перестаём бояться. Сотни вопросов также наперебой зазвучали в её мыслях, но ответы на них она пока что получить была не в силах.

— Выходи наверх, мелкая. Тебя ждёт семья, — продолжил старик, утирая нос и шумно шмыгая. Он выглядел глубоко больным, и Лира, видимо, тоже, в ином случае оказаться тут она не могла. Трезвые размышления помогли собраться, это всё уже больше походило на реальный мир, правда, понять, что на самом деле произошло, ещё не представлялось возможным.

Девушка рванула по лестнице вверх, надеясь оказаться в светлом помещении, подальше от своих кошмаров и животного ужаса. Ей никогда не нравилась темнота. К сожалению, даже на выходе из подвала было мрачно, и от этого становилось жутко. Тусклый свет керосиновых ламп совершенно не мог справиться с освещением целой комнаты, а все окна, к несчастью Лиры, оказались заколочены. Что за чёрт?

Резко открыв дверь, она чуть не сбила с ног миниатюрную девушку, которая проворно отшатнулась, но всё равно ударилась: она потёрла ушибленное плечо, зашипев от мимолетной боли. Её глаза, как два бездонных тёмных колодца, расширились ещё сильнее, когда она заметила знакомое лицо.

— Лира! Сестрёнка, я так рада, что ты очнулась! — просипела незнакомка, после чего ринулась на Лиру с крепкими объятиями, облегчённо улыбаясь. В её худощавых руках-веточках оказалось столько силы, что рёбра едва не затрещали от добротной хватки. Лира в этот момент испуганно посмотрела на неё, отмечая, насколько устало девушка выглядела. Какой сильной болью были пропитаны девичьи глаза, и какая радость в них заиграла, когда она увидела её… От подобного вида даже сжалось сердце, напоминая о чём-то важном и далёком.

Тёмные волосы новоявленной сестры под светом ламп показались серыми с отблеском оранжевого, они были такими же спутанными, как и у самой Лиры, но гораздо короче. Девушка также успела отметить грязный посеревший свитер с непонятным изображением, отдалённо напоминавшим белку. Он, двигаясь за хозяйкой, обуял Лиру родной мягкостью, а почти истлевший запах лавандового парфюма осел в ноздрях. Смутно знакомое имя проскользнуло сначала в подсознании, а после уже на языке.

— Милли? — захрипела она, сглатывая и чувствуя песок и пыль в горле. Девушка сильно хотела пить, а ещё только сейчас поняла, как же сильно болела голова, иглы страдания втыкались где-то за глазницами. — Милли… Я ничего не помню…

Голос Лиры оставался достаточно тихим и напуганным; её руки крепко сжали плечи сестры, отодвигая её от себя в вынужденном жесте, желание дышать полной грудью затмевало всё остальное. Милли стушевалась, но ободряюще улыбнулась, пряча страх где-то внутри себя, а вместе с ним — волнение. Кто-то из них должен был выглядеть уверенно, и сейчас этим кем-то пребывала именно она.

— Давай выпьем чаю с дедушкой, мы всё тебе расскажем, — прошептала Милли, ласково взяв девушку за руку. Та согласилась быть ведомой, на секунду прикрывая глаза от приятного покалывания в ладони.

И пускай именно сейчас мысль общаться с дедушкой казалась Милли совершенно неприятной, она успешно запихнула её поглубже, вместе со страхами и сомнениями, ведь её искренняя радость за свою очнувшуюся сестру перекрывала всё остальное. Она подавила презрение, отразившееся на лице, замаскировав его под добрую улыбку с выступающими ямочками, которые всегда сражали всех наповал. Лира также доверилась, пытаясь упорядочить воспоминания о сестре в своей голове.

Петлявшие коридоры с сизыми дверьми очень сильно напоминали больницу, но без всей её атрибутики, мотивационных плакатов и сидушек для ожидания, заполоняющих коридоры. Девушка потянула сестру в сторону, отводя на импровизированную кухню — эта комната явно изначально ею не являлась, особенно если рассматривать интерьер внимательнее. Посередине помещения стояла бочка с горящими поленьями, кусками старой мебели, а чуть правее на полу — раскиданными кусками ткани, на которых, предположительно, могли сидеть люди. Лира совсем не понимала, что здесь происходит, но послушно шла за Милли, завороженно рассматривая чужеродную обстановку. Тут определённо жили другие, хотя, скорее выживали, уют совсем не ощущался.

Лира тут же приметила чью-то фигуру, подпиравшую стену: отблески пламени играли на лице мужчины, оно было хмурым и пропитано какой-то далёкой от людского понимания тоской. Как только мужчина заметил посетителей, он отстранился от стены и медленно подошёл к бочке, давая себя рассмотреть: треснувшие очки, седая щетина, глубокие борозды морщин на лбу и широкий статный подбородок. Лира замерла, понимая, что это их дедушка. Милли же сжала руку сестры чуть сильнее, наконец-то разрывая тишину своим звонким голосом.

— Дедушка Дик, Лира очнулась. Может ли она выпить чаю? — к концу предложения её голос позорно сел, она отвела взгляд в сторону и закусила губу. Лира уловила чужую дрожь, переводя взгляд на серьёзного мужчину.

Он попытался криво улыбнуться, а после подошёл и потрепал Лиру по голове. Девушка не почувствовала особой искренности, но выдавила такую же слабую улыбку. Дик будто существовал где-то за пределами этой реальности — хоть он и не витал в облаках, но был, всё же, где-то далеко отсюда. Лира совершенно не помнила, чем тот занимался, но даже сейчас он выглядел как настоящий учёный или же преподаватель в топовом университете страны. Была в нём некая статность и элегантность, которая в какой-то степени восхищала Лиру, подавляя настороженность.

— Конечно, Милли, что за вопросы, — усмехнулся он, но в голосе отчётливо чувствовался холод. Его фигура спешно скрылась в темноте, послышался металлический отзвук — Дик набирал воду в какую-то ёмкость. Он быстро вернулся назад, поставив миску на огонь, затем перевёл заинтересованный взгляд на Лиру. — Ты что-нибудь помнишь?

Это звучало больше как укор, и Лира открыла рот, после чего содрогнулась. Слова никак не складывались в предложения, она помнила только себя, Милли и дедушку, и то, это чувствовалось как-то совсем уж условно, плавало где-то на поверхности, не отзываясь в душе. Воспоминания прокрадывались совсем медленно, будто бы прячась в укромные уголки разума. Дик хмыкнул, после чего вытащил металлическую кружку из внутреннего кармана плаща, затем отправил в неё пакетик заварки. Выглядела она так, словно использовалась уже не в первый раз, но, видимо, в данном случае это считалось нормальным.

— Что произошло? Почему мы здесь? — спустя какое-то время всё-таки выдавила Лира, внимательно наблюдая за действиями дедушки. Тот застыл, а Милли сильнее сжала ладонь сестры, которая всё ещё была зажата в её миниатюрной руке. В такой же руке, как и у Лиры. Она постаралась поскорее вырвать свою ладонь из хватки, чувствуя дискомфорт. Тёмная комната, с гуляющими от языков пламени тенями, угнетала её, превращая Дика в настоящего Дьявола; это всего лишь игры разума, Лира понимала.

— Не думаю, что тебе следует знать об этом. Не сейчас, — угрюмо ответил Дик, заставив Лиру разочарованно опустить взгляд вниз и закусить губу.

Только сейчас она стала понимать, почему же ей так холодно: джинсы оказались достаточно пыльными и рваными, а сверху её тело обтягивала только простая красная футболка. Дик заметил, что по рукам Лиры прошлись мурашки, поэтому он строго посмотрел на Милли. Та вздрогнула, нервно улыбаясь и потирая свои пальцы в защитном жесте. Она словно готовилась, что её ударят или скажут что-нибудь плохое. Разве дедушка мог такое сделать? Что за пугающие тайны царили у сестры в голове?

— Принеси Лире накидку. А ты, малышка, погрейся около бочки, — уже мягче сказал Дик, обращаясь к Лире. Милли быстро метнулась в тёмный проём, а Лира подошла ближе, выставляя руки над огнём. Она молчала, терпеливо ожидая, когда же мужчина скажет что-нибудь ещё. — Гхм, Лира. Не бойся и верь мне. Я никогда не желал тебе зла, просто сейчас не самая приятная ситуация…

Тишина на секунду проглотила комнату, только треск дерева в костре вливался в уши девушки. Она не хотела так это оставлять, ей требовались объяснения, потому что раскрытая бездна подсознания пугала, а её монстры ощущались живыми.

— Так скажи мне! — неожиданно вскрикнула Лира, после чего закашлялась и постаралась проглотить неприятное ощущение. Этот крик пронёсся по всему зданию, стены зарезонировали вслед ему. Дик всего лишь усмехнулся, помотав головой.

— Девочка моя, всему своё время. Завтра ты сможешь увидеться с остальными, а пока что выпьешь чаю и проведёшь время с сестрой. Она ухаживала за тобой месяц, тебе нужно хорошенько отблагодарить её, — монотонно прошептал мужчина, почти сливаясь с этой тишиной. Лира не могла поверить, что здесь правда оказалось настолько тихо, снаружи будто вообще не существовало никакой жизни.

В данной ситуации было очень проблематично считать эмоции дедушки, он оставался спокоен даже сейчас. Лира медленно вспоминала его — так Дик никогда не выглядел, чаще всего он был задумчив или взбудоражен. Из него будто бы выкачали все чувства, и даже Милли ощутимо его боялась. Лира не хотела давать сестру в обиду, но в таком состоянии она мало чем могла помочь, не с её опустевшим рассудком и болью во всём теле. Она всё ещё не знала, что происходит, где она находится, но ощущение чего-то трагичного и масштабного не собиралось её покидать.

Чай оказался безвкусным, но вода приятно согрела озябшее тело. Едва не опалив губы кипятком, она ощутила, как от них отходят высохшие хлопья кожи, и это было отвратительно. Вскоре и накидка оказалась на худых плечах, а на голову надели панамку, словно нечто приятное из прошлой жизни. Милли в этот момент даже постаралась жизнерадостно улыбнуться, но получилось чертовски фальшиво, в то время как Лира отзеркалила слабую улыбку, поправляя головной убор.

Дик больше ничего не говорил, лишь устало рассматривал пол под ногами, поэтому вскоре Милли отвела Лиру в их спальню. Она была такой же холодной и каменной, как подвал, в котором девушка очнулась — это уже начинало раздражать. Краска на стенах облупилась, панели на потолке мерзко провисли, а окна, ожидаемо, оказались заколочены частями деревянной мебели. Рядом с ними пылал жар, от которого Милли поспешно отвела сестру. Пыль лезла в нос, заставив Лиру пару раз смущённо чихнуть.

Девочки залезли на одну скрипучую койку-кровать, сестра укрылась тонким одеялом и прижалась к Лире боком, вздыхая. Так в комнате стало даже немного уютно, чужое тепло согревало. Только сейчас девушка подумала, как же тяжело было Милли прожить этот месяц, она осталась буквально один на один с царившим ужасом. Лира приобняла её, прикрывая глаза.

— Спасибо тебе, — прошептала девушка, отчего Милли вздрогнула. Она вдруг хихикнула, пихая Лиру в бок. Игривость всё ещё била в ней ручьём, будто бы ничто не могло сломать её. Конечно же, она притворялась.

— Не за что, сестрёнка. Я скучала, — её голос наконец-то обрёл привычные нотки оптимизма. — Да, было немного тяжело, приходилось много работать руками, но зато сейчас мы вместе!

Короткий судорожный вдох — Лира почти снова подавилась этим пыльным воздухом, но в этот раз не закашлялась и не расчихалась. Возможно, она начинала привыкать к новым условиям.

— Расскажи мне, — жадно попросила она, оборачиваясь и отчаянно заглядывая в чужие глаза. В полутьме в них почти невозможно было разглядеть сомнений и страха, Милли прикрылась смешком.

— Ты мне не поверишь, — мягко ответила она, прожигая родное лицо взглядом. Сестра быстро сдалась, тяжело вздыхая и начиная свой рассказ: — Пожалуй, стоит начать с самого начала: твоё настоящее имя — Элли Бейкер, родилась в Милуоки, 27 августа, на год и день позже меня…

◬ ◬ ◬

Милли не рассказала ничего конкретного. Вот совсем ничего.

Уже прошла неделя в этой тёмной ловушке, а Лира до сих пор толком ничего не узнала. Да, сестра травила истории из детства, много говорила про саму Лиру, но ничего важного в этих историях не проглядывалось. Она хотела бы знать своё собственное состояние, ведь пролежать месяц без сознания — это серьёзно. Единственное, что Лиру заинтересовало — её прозвище, которое произошло от созвездия, родимого пятна, расплывшегося по шее. Девушка поначалу его не заметила, а потом решила посмотреться в маленькое карманное зеркальце внимательнее, рассматривая аккуратные точки, складывающиеся в космическое послание.

Верно, имя «Элли» ей не очень-то нравилось, оно словно приравнивало её к сестре, с которой они родились чудовищно похожими. Лира мечтала быть отдельной личностью. Яркая заводила Милли всегда затмевала её, даже родилась на год и день раньше, как в издевательство, кричащее о первенстве во всём. И только в росте Лира выдалась выше, годам к четырнадцати поумерив свою злость. Меньше любить Милли она не стала, ведь они с самого детства были лучшими подругами, но иногда до жгучих слёз становилось обидно.

Ещё одной важной и интересной информацией стали рассказы о магии их милого городка — Мистери Брук, которые, в принципе, могли подождать, хотя раньше это было единственным, чем девушка, по уверениям Милли, интересовалась. Город стоял на притоке озера Аппер-Кламат, небольшом ручье, который за столетия превратился в мощную реку, из-за чего образовалось название самого поселения. По древним приданиям, когда первые люди пришли на эти земли, они посчитали ручей весьма странным, а его неуёмную тягу к жизни — мистической. Вода в нём окрашивала одежду в различные цвета, в чём, как оказалось, была заслуга цветения водорослей в озере. Но название, разумеется, никто не менял, да и магия в городе всё-таки находилась.

Милли объясняла, что в Мистери Брук жизнь текла иначе, эта почти деревня славилась своими легендами о невиданных чудовищах и существах, о светлой энергии и невероятных ландшафтах. Горы здесь стояли плотным рядом, а леса густели изо дня в день, заставляя путников долго блуждать среди сосен-великанов. Летом они приезжали сюда на каникулы, оставались у дедушки в домике, в котором с незапамятных времён находился сувенирный магазин, где продавались разные магические вещицы. Милли часто засиживалась с клиентами и гадала им на картах таро, в то время как Лира бродила по лесу и исследовала природу вокруг. Сестра объясняла, что Лира всегда гналась за загадками, пыталась решить их и описать в своём собственном исследовании с биологической и химической точек зрения. Для полученных знаний девушка использовала личный дневник, днём и ночью вырисовывая в нём чудесные рисунки.

Сотни различных трав отпечатались графитом на страницах, отчего дедушка хвалил её всё чаще, предрекая великое будущее. Он предлагал ей углубляться в саму суть вещей, не зацикливаться на преданиях, вместо созидания начинать создавать. И в одно из жарких лет Лиру заинтересовало именно это, разбираться в механизмах, рассматривать вещи с новой стороны, используя при этом совершенно невозможную энергию, сильную и великую, как неоткрытый до этого эфир. Лира столько всего могла создать! Сделать так много открытий, получить лучшее образование…

Но сейчас она находилась в пыльной темноте.

Единороги, гоблины и гномы — вот какой жизнь казалась раньше, просто магической шуткой, розыгрышем, в который невозможно поверить. Но верить всегда хотелось. И всё это оказалось возможным в чудесном городке, скрытом на окраине штата Орегон, который оставался так далеко от родного Милуоки… Интересно, как там мама и папа?

Наверное, всё это уже неважно.

Сейчас на первый план вышли совершенно другие мысли: какого чёрта происходит на улице, почему жильцы здесь настолько измождены, когда же, наконец, на завтрак будет что-то кроме фасоли?

Девушка знала, что не получит ответы. Лире не желали говорить, от неё скрывали правду, будто бы хотели уберечь от чего-то страшного. Можно сказать, это в любом случае плохо влияло на её психику. За эту неделю она исследовала каждый уголок дома, и за ней всегда наблюдали — либо сестра, либо дед. Всегда оттаскивали её от окон, уводя в другое место под разными предлогами, и это просто убивало Лиру изнутри. Она увядала от беспомощности, от незнания, от страха. В её исследовательской душе медленно затухал огонёк страсти, вера в лучшее, взращённая родными людьми, затухала, как парафиновая свеча на сквозняке.

Пару раз она спускалась в подвал, чтобы найти хоть какие-то зацепки. Беседовала с умирающим стариком Спенсером, но иногда тот был молчалив, и только кашель выходил наружу, сотрясая худое тело. Девушка отчётливо понимала, что такими темпами ему осталось недолго, но ничем не могла помочь, только смотреть с жалостью и слушать его россказни об одиноком прошлом. Он также поведал ей о мистике, происходящей в городе, но о событиях последних недель молчал, будто бы дедушка Дик и ему приказал держать секреты под замком.

Лира чудом раздобыла старенький фонарик, внимательнее исследуя уголки подвала, наконец-то рассекая тьму этим благоговейным светом. Но нашла только одно: странную надпись около кушетки старика, выцарапанную чем-то острым. Это было похоже на шифр, сейчас Лире хоть и хотелось заняться расшифровкой, но под бесконечным надзором это становилось проблематичным. «Рп ожпб рикёвжф» — что-то похожее на «Цезаря», эта мысль легко проскользнула в её разуме, словно она хорошо разбиралась в данной теме. Наверняка разбиралась. Милли просто не стала упоминать, чтобы не бредить старые раны ещё сильнее, не обнадёживать безнадёжную душу.

Остальные дни не представляли собой ничего важного. Кто-то после завтрака уходил наружу, кто-то оставался в здании и занимался тем, что помогло бы для выживания. Чаще всего люди просто спали, экономя энергию, но такой роскоши Лира просто не могла себе позволить. Ей жадно хотелось изучить всё, вникнуть в проблему, помочь кому-либо — здоровые руки в нелёгкое время всегда очень ценны. Одна старушка даже позволила ей поработать с ней в кладовой, жалуясь на больные суставы, но даже так чужой надзор оставался бдящим — Дик смотрел холодным взглядом, словно ожидал промашки. Он пугал Лиру всё сильнее, наводя бесконтрольные панические мысли, а ещё жуткий холод, будто обещанный ей когда-то в прошлом. Девушка совсем не понимала, что это значит, не помнила, что такого натворила в прошлом.

И вот, одним утром, все жильцы больницы — назвать это домом показалось неверным — собрались на кухне. Лира ещё в первую встречу увидела много знакомых лиц, но все они казались какими-то тусклыми, поблёкшими, словно всю жизненную энергию из них выкачали. Они выглядели мертвецами, восставшими из могил ради последнего вдоха. Лира и сама напоминала ходячий труп, особенно она испугалась, увидев своё отражение в зеркале, в свете керосиновой лампы, которую ненадолго сняла из коридора.

Первое, что бросилось в глаза, это её дистрофичное тело. Конечно, она выглядела как среднестатистический пациент морга, только вот внезапно оживший, а ещё до жути любознательный. Питание здесь оказалось далеко не пятизвёздочным, поэтому и вес набрать в подобных условиях стало слишком проблематично. Россыпь веснушек на лице приобрела жуткий серый цвет, под глазами проглядывались совсем несимпатичные впадины такого же оттенка, а пухлые губы с оторванными корочками кровоточили.

Наверное, проблема с набором массы решилась бы, позволь дедушка выйти ей наружу, немного потренировать ослабшее тело… Цвет лица стал бы здоровее, веснушки вновь смогли бы разгореться на солнце. Может, где-то в другом месте даже завалялась гигиеническая помада, которая помогла бы обветренным губам. Лира вся теперь казалась сухой и холодной, медленно покрывающейся пылью. Если другие выходили на улицу, значит, там было вполне себе безопасно, а еда ещё оставалась хоть где-то в городе, не могло же всё пойти по самому отвратительному сценарию? Правда, это было лишь догадками.

Но дедушка Дик твёрдо решил повременить с реабилитацией Лиры. Это расстраивало и мучило девушку, но против мужчины пойти было невозможно. Он нагонял такой ужас, что спрятаться в комнате стало лучшим решением, лишь бы не вступать в баталию и, в который раз, не проигрывать с треском. Излишне бунтовать девушка тоже не привыкла.

Дик или же официально — Ричард, как оказалось, возглавлял этих людей, но даже людьми их назвать было сложно. Здесь все вещи казались ненормальными и неправильными, такое просто не должно было существовать во вселенной Лиры. Она помнила жизнь абсолютно другой, и сотни прочитанных книг, которые постепенно возникали в сознании, помогали нарисовать картину нового безобразного мира.

Следующие слова вбились в сердце Лиры колом.

— Спенсер умер, — холодно сообщил Дик, вглядываясь в лица людей перед ним. Тут находилось около пятнадцати человек, но эту едкую тишину разрушил всего один вдох. Кажется, это был сын старика, не сумевший сдержать себя, вложивший последние силы в этот короткий и тоскливый звук. Сьюзан — добрая тётушка, болтавшая с Лирой больше всего, лишь перекрестилась, остальные опустили взгляд в пол. — Давайте позавтракаем в тишине.

Они всегда завтракали в тишине, но в этот раз мёртвый звук был особенным. Тяжёлым грузом, навалившимся на плечи. Тоской десятка человекоподобных существ, тлеющих с каждым днём всё интенсивнее.

Лиру ужасало спокойствие деда, а ещё кое-что она поняла только сейчас — второго дедушки здесь не было. Никто не упоминал его всё это время, просто внезапно, посмотрев на Дика, Лира вспомнила чужую улыбку и грубый лающий смех. Такие эмоции никогда не были Дику к лицу, потому что это оказались и не его эмоции вовсе. Забавно, что они были близнецами. Вскоре, мягко перекатывая звуки на языке, спустя ещё пару секунд размышлений, к Лире пришло совсем знакомое — Рич. Она выдохнула это неосознанно, почти напугав притихшую Милли, готовую вскрывать свою банку консервов. Она быстро глянула на деда, приложив палец к губам, будто бы умоляя молчать.

Это выглядело практически зловеще.

Насколько могла Лира вспомнить, дедушка Рич был им родным, а Дик — двоюродным. Отсутствие первого теперь немного огорчило Бейкер, но, в то же время, Дика она любила также сильно, хоть сейчас и совсем не понимала. Милли ничего не рассказывала, и это нервировало Лиру. Она поняла, что сестре просто запретили говорить обо всём, касающемся семьи, что она всё ещё была на стороне Лиры и не поддерживала её паранойю, просто не могла поддаться своим желаниям. Лира понятливо ей кивнула, посмотрев, что же сегодня ждёт их вместо еды. И вот, когда она увидела мясные консервы вместо нормального завтрака, поморщилась в отвращении. Они пахли хуже протухших яиц, а если вы когда-либо чувствовали этот запах, то понимаете, о чём думала младшая Бейкер. Мечта о не-фасоли исполнена, но какой ценой?

Протолкнув в себя пару ложек, Лира отстранилась от банки с донельзя счастливым мужчиной на этикетке. Это совершенно не казалось веселым, даже хоть сколько-то радостным это не было, но мужчина широко улыбался. Его заставляли улыбаться для фотографии, чтобы именно в такой ситуации взбесить Лиру. Приходило осознание, что подобная жизнь явно показывала не весь кошмар, царивший в мире. Девушка отнюдь не была глупой, она могла сложить два плюс два, но просто не хотела во всё это верить. Иногда правда стоило отключить разум, забросить мысли куда-нибудь подальше, насладиться временем рядом с сестрой. Она ела молча, пихая в себя содержимое банки с таким же отвращением. Стоило бы нормально поесть, ведь это первое правило для выживания при конце света.

Лира вздрогнула, всё-таки подумав об этом. Она не смогла бы не думать об этом. В горле встал ком, который девушка практически успешно протолкнула соевым мясом. Или что это вообще было?

«Конец света» звучал почти романтично, если бы про него писали книгу, снимали сериал или фильм. Но это точно не всё вышеперечисленное, это реальная жизнь, настоящая опасность, и Лира не понимала, что нужно предпринять. Потому что она не знала, какой тип конца света сейчас происходил. И ей в ближайшее время не собирались рассказывать об этом. В любом случае, она мало на что могла повлиять, даже если бы узнала, но на сердце точно бы отлегло.

Незнание порождает невежество и страх.

Дик увёл за собой двух здоровых мужчин, чтобы закопать старика. Ни о каких похоронах даже не было речи, большинство людей просто боялись выходить из здания, будто бы там их поджидало нечто невообразимое; чудовище, способное превращать в камень или, быть может, по щелчку пальцев стирать в пыль. Лира поморщилась от своих глупых мыслей, с тоскливым интересом наблюдая, как дедушка с мужчинами выносят тело под простынёй. Толика сожаления промелькнула внутри неё, ведь они со Спенсером перекидывались парой слов, тогда, в прошлом. А теперь он так легко и ненужно умер, будто бы доказывая, что слабые скоро сгинут в новом мире.

Дверь приоткрылась лишь на пару мгновений, но девушка увидел настолько яркий свет, что пришлось зажмуриться. Она хотела бы посмотреть ещё, приглядеться получше к тому, что её ожидало за дверью, но Милли быстро оттолкнула сестру подальше, смотря с осуждением.

— Не подглядывай, Лира, — серьёзно сказала она, уперев руки в бока. Лира усмехнулась из-за такого детского и знакомого жеста, но сестра нахмурилась ещё сильнее. — Эй, не смешно! Между прочим, именно из-за своего любопытства ты впала в кому.

Она называла это так. Лира не верила, что ей повезло находиться именно в коме. Она бы скорее поверила, что умерла и воскресла, чем впала в кому. Расслабившись, Милли взяла сестру под локоть и улыбнулась. Девушка в последнее время была очень тактильной, словно желая восполнить потерянный объём человеческих прикосновений. Здесь она была совсем одинока, Лире и самой хотелось просто обниматься и разговаривать с сестрой, лишь бы не думать о плохом.

— Кхм, у нас в комнате я кое-что припрятала… Всё ждала, пока ты очнёшься. Думаю, ты захочешь это увидеть, — быстро пробормотала она, уводя Лиру в сторону. В здании было всё также темно, сквозь забитые шифером и деревяшками окна не просачивался ни один лучик света. Снова сравнение с гробом или склепом Лира подбирать не стала, почти привыкнув к этой особенности здания. Наверное, человек и правда способен приспособиться ко всему.

В комнате Милли огляделась, пытаясь привыкнуть к полутьме, ведь керосиновую лампу с собой она не взяла, а после пошарилась под кроватью, с отвращением отряхивая руку от пыли — её тут лежало чрезмерно много. Отряхнув и свою находку, девушка протянула руку сестре. Перед лицом Лиры возникла бумага. Только сейчас она поняла, что не заметила здесь ни одного листка, а сейчас в руках девушки показалась небольшая стопочка. Она с удивлением и интересом приняла подарок, рассматривая различные надписи в тусклом свете.

— Я не дала полностью его уничтожить, — прошептала Милли, подходя ближе. Лира с восторгом замерла, узнавая, что же держит в руках. Она улыбнулась, ласково проводя по странице пальцами. — Это твой личный дневник.

Сколько же знаний Милли удалось спасти! Взбудораженный и кривой почерк лишь доказывал, что все свои исследования Лира проводила в весьма приподнятом настроении, не размениваясь на аккуратность. Утончённый, но уже затёртый, рисунок чудесного цветка распустился прямо на бумаге, а на следующих страницах показались зарисовки фей, кентавров, забавного слайма, который отлично мимикрировал под жирного слизня…

Слова благодарности застряли в горле.

Прозвучал взрыв, людские крики начали перемешиваться между собой, сея панику и разруху в этом тихом и укромном уголке. Всё сменилось в одно мгновение. Лира растерянно посмотрела на открытую дверь комнаты, увидев в проёме настоящий свет. Он был настолько ярким, будто бы само Солнце ворвалось к ним в дом, облизывая языками пламени бетонные стены. Бессознательно спрятав страницы за пояс джинс, она шагнула вперёд, протягивая руку к свету. В её глазах горела уверенность, отголоски счастья заполнили грудную клетку.

Боже, как же прекрасен свет.

— Лира, нет! — зашипела Милли, пытаясь утянуть сестру назад, спрятаться с ней под кровать, сделать хоть что-нибудь, чтобы вновь не потерять. Лира лишь жестоко оттолкнула её, не слыша чужих воплей. Уши заложило, на девушку напал морок, уводящий её к долгожданному теплу.

Крики стали настолько душераздирающими, словно людей кровожадно убивали, стремительно продвигаясь вглубь больницы, всё ближе к девушкам. Милли пришлось поражённо отступить, быстро прячась под кровать и зажимая рот руками, чтобы никто не услышал всхлипов. Милли ощущала страх, такой сильный и всепоглощающий, с которым она, миниатюрная девушка, совершенно не имела сил справляться. Где же в этот момент находился дедушка? Неужели, его убили?!

— Я всего лишь одним глазком… — прошептала Лира, подобно мотыльку двигаясь на свет.

Милли же в этот момент молилась всем известным богам, лишь бы всё обошлось. Эгоистично надеялась, что её не тронут.

Мотыльки всегда очень наивны, раз верят, что достигнут свободы. Если думают, что лампочка — это их истинная цель. Глупый маленький loxostege sticticalis, который совсем позабыл, что вожделение также порождает невежество.

Свет внезапно исчез, дышать стало труднее, чьи-то руки перехватили Лиру, с силой сжимая тонкие запястья. Она дёрнулась, пытаясь освободиться, отчаянный крик тугим комком застыл в глотке. На её голову надели холщовый мешок, почти задушив восторг от близости иной жизни. Она трепыхнулась в руках неизвестного ещё раз, будто у неё были чешуйчатые крылышки, которые могли отнести её ближе к солнцу.

Мотыльки не чувствуют, что сгорают, а вот Лира чувствовала отчётливо, от новой порции тьмы стало так горячо и обидно, что она просто не смогла сдержать всхлип. Её маленькое сердечко рьяно кровоточило, разнося прогорклую, отравленную кровь по всему телу.

— Тише ты, — послышался насмешливый голос. Его обладатель почти мурлыкал от удовольствия, лишь сильнее скручивая девушку, прижимая ближе к своему мощному телу. Лира стала податливой, потому что её смысл только что перестал существовать. — Тебе понравится в новом доме, Кошечка. Я ведь обещал.

2. Фата-Моргана

Редко встречающееся сложное оптическое явление в атмосфере, состоящее из нескольких форм миражей, при котором отдалённые объекты видны многократно и с разнообразными искажениями.

Осознание своего собственного похищения едва завозилось на подкорке, непонимание заполнило все мысли. Почему именно Лира? Что за человек стоял за подрывом больницы?

Оказавшись снаружи, Лира почувствовала у себя под ногами песок, он жалобно скрипел на подошвах кед, а жара — невыносимая жара — плавила тело. Всё это время вокруг кричали люди, пока неизвестный мужчина не усадил девушку в машину, предварительно связав руки жёсткой бечёвкой. Больше он не проронил ни слова, а может вовсе исчез сразу же, как схватил Лиру, передав её в руки своим союзникам. Сквозь плотную ткань мешка девушка улавливала, насколько же солнце было ярким, вот-вот готовым поглотить всю землю своим пламенем. Возможно, все беды крылись именно в нём.

Машина простояла недолго — совсем скоро она рванула вперёд, когда последний человек забрался внутрь салона. Лира постаралась успокоиться, выровнять дыхание, отбросив мысли о мерзких вещах, которые с ней могли сотворить. Люди тихо переговаривались на передних сидениях, но понять их слова оказалось сложной задачей; рядом с Лирой отчётливо слышались всхлипы других жертв. Похищения ещё никогда не являлись хорошим знаком, а если учитывать, что мужчина знал Бейкер, то оставались вопросы: приехал ли он навредить ей или же наоборот? Ещё и назвал таким странным прозвищем, мягко резонировавшим в груди.

Хотя, если так подумать, хорошо ли жить в кромешной тьме? За неделю эта община не стала ей родным местом, только Милли помогала не сойти сестре с ума, а дедушка, наоборот, пугал своей излишней серьёзностью. Девушка надеялась, что её не везут на верную смерть, принимая посланное испытание довольно пассивно, содрогаясь лишь внутренне. Она запуталась в себе и происходящем, не желая верить даже близким людям. В любом случае, у неё не было сил для противостояния похитителям.

Ехали они недолго, хотя Лира легко могла сбиться со счёта в своей новой тёмной ловушке. Машина остановилась резко, а грубые руки волоком потащили её куда-то, и девушка совсем не успевала переставлять ноги, следуя чужой прихоти. Спуск вниз оказался совсем узким, локти Лиры постоянно задевали каменные стены, а в конце лестницы она едва не влетела лбом в каменный свод –чья-то рука заботливо опустила её голову ниже. Внутри уже становилось прохладнее, возможно, здесь находилось жильё всех этих маргиналов, воров, убийц… Точное окружение пока было не понятно, но в знакомом холоде становилось спокойнее и легче.

Значит, выжившие оставались где-то ещё, апокалипсис уничтожил не всё. Эта мысль воспринялась намного проще, чем Лира могла ожидать в её-то положении. Она до конца не верила в эту теорию, желая оставаться дурой и никогда не убеждаться в своей правоте. Иногда невежество гораздо лучше хвалённых знаний.

Мешок сорвали с головы резко, практически не жалея, а разноцветная панамка слетела на пол вместе с напавшим на Лиру мороком. Девушка рвано вдохнула холодный воздух, испуганно открывая глаза и пытаясь понять, где же она оказалась. Взгляд сразу же нащупал привычный серый камень, раскладушку и миску с водой, а над потолком — протянутую блёклую лампочку. Это достаточно сильно удивило её, потому что запах керосина приелся так сильно, что от него начинало тошнить. Лира настолько отвыкла от этого признака человечества, что удивлённо округлила глаза, даже не обращая внимания на мужчину рядом. Он что-то гаркнул, совсем нелюбезно толкая девушку вперёд и удаляясь, напоследок закрыв за собой стальную дверь. В этом помещении было всё также пыльно, из-за чего Лира чихнула и тут же поморщилась, ведь обездвиженные руки не могли даже утереть нос.

Лира практически сразу отчаянно рванула вслед за мужчиной, пытаясь выглянуть в неизвестность, хотя бы примерно понять, где она находилась, но сквозь дверную щель виднелась только вырвиглазная мгла. Пришлось нехотя подойти к раскладушке и удобнее расположить руки за спиной — они уже затекли, крепкая верёвка плотно опоясывала запястья. Девушка села на свою новую «кровать», спиной упираясь в стену. Эта комната показалась ей совсем неровной: потолок причудливо изгибался, стены образовывали заметные впадины, а на полу валялась россыпь небольших каменных глыб. Это пещера. Как бы плохо тут не было, но лампочка заставляла почувствовать призрак цивилизации, будто бы нормальный мир находился совсем рядом. И правда, подобное казалось чудом, но не таким, за которым Лира готова была последовать в тот момент, когда её похитили. Она почти разгадала пугающую тайну, уютно свернувшуюся калачиком в самых тёмных углах больницы, почти заметила то, что от неё так злостно прятали!… И теперь неизвестно, покажут ли ей правду или оставят гнить здесь.

Просидев около часа, Лира сжалась в позе эмбриона и постаралась заснуть — её вновь знобило, ощущение могильного холодка заставляло соскучиться по непривычному жару улицы. Новый склеп, новая гробница, замечательный жаркий денёк. Накидка особо не помогала согреться, а одеялом ей помешали накрыться всё также связанные руки. Её сюда точно приволокли изверги.

Поспать ей не удалось, потому что дверь отворилась резко и без предупреждения, впуская внутрь пещеры мужчину в пыльных чёрных берцах и лохматом зелёном плаще, усеянном жёлтыми заплатками. Из-под капюшона виднелись светлые волосы, а натянутая на глаз чёрная ткань-повязка в форме треугольника, видимо, скрывала некое уродство, о котором в этот момент думать совершенно не хотелось. Девушка подорвалась с постели, затравленно смотря на эту странную фигуру с улыбкой во все тридцать два, такую насмешливую и неприятную, что по коже прошлись мурашки.

— Ну, наконец-то ты попала в мои руки, Кошечка, — удовлетворённо начал мужчина, подходя ближе и давая рассмотреть себя чуть лучше. Лира отметила не только повязку на правом глазу мужчины, но и второй глаз — янтарный, который светился таким ярким сумбурным весельем, буквально готовый осветить всю пещеру своей живостью. Это уже вызывало опасения. Именно этот мужчина схватил её, отдалив от таинства жизни.

Лира растерянно посмотрела на него, с опаской отодвигаясь подальше. Как дикий зверёк перед хищником. Она почти упала, когда услышала сухой смешок и разглядела толику недоумения на лице мужчины. Ей натурально стало страшно, ведь дружелюбием человек не блистал, так ещё и был чрезмерно эмоционален и энергичен. Такой бодрости Лира давно не видела, ведь жители её дома не доедали и работали на износ. Также в поле зрения Бейкер попала новая опасность: у мужчины на бедре висел чехол для ножа, а на поясе скрывалась какая-то сумка с карманами, и там уж точно лежали не конфеты.

— И что это за приветствие? — угрюмо хмыкнул мужчина, приседая на корточки перед Лирой и рассматривая её внимательнее. Она сглотнула, отводя глаза от чужого потрошащего наживую цепкого взгляда. — Благодаря твоей идее мой милый мирок процветает, а ты даже «здрасьте» сказать не хочешь? Невежливо.

Девушка выдохнула, мотая головой. Лучше не злить этого странного незнакомца, который вселял во всё существо Лиры тихий ужас.

— Я Вас не помню, — вежливо выдавила она, всё-таки посмотрев на похитителя. У мужчины на лице на секунду промелькнуло явное удовлетворение, но он быстро спрятал его за клыкастой улыбкой. Выглядел он словно симбиоз магии городка, созданное вне существо, пышущее огромной силой. Или Лире это всё просто показалось, усталость всегда навевала на людские сердца странные мысли.

— Вот оно что, — ответил он, практически не удивившись. — Тогда давай познакомимся заново, Кошечка. Меня зовут Феликс Мориган, и я — повелитель Мистери Брук в настоящем времени. Можно без аплодисментов, у тебя всё-таки связаны руки, — самодовольно ответил Фел, протягивая руку к волосам Лиры и грубо хватаясь за них. Девушка зашипела и испуганно захлопала глазами, чувствуя лёгкую боль в затылке. Мориган явно хотел, чтобы она смотрела на него в упор. Казалось, что он ищет хоть каплю лжи в чужой мимике, а эмоции Лира скрывала отвратительно.

На языке закрутились вопросы, быстро сбитые этим жестом. Она всё-таки поспешила их озвучить, чтобы ей прекратили причинять боль.

— Эм, а как мы познакомились? И как Вы стали повелителем?.. — недоумённо протараторила Лира, сразу же уловив на дне янтарного глаза искорки веселья. Он смешливо прищурился, светлые ресницы затрепетали, а стая крохотных мимических морщинок оплела кожу возле глаз. Кажется, Мориган просто развлекался, хотя теперь стало кристально ясно — угроза Мистери Брук существовала, но, возможно, остальной мир всё ещё в порядке.

Это было последним, что интересовало Лиру в данный момент. Сейчас она мечтала лишь освободиться, срезать верёвку с кистей и отдохнуть.

Фел рассмеялся, убирая руку с волос девушки. Этот смех ощущался таким громким и больным, что Лире очень захотелось зажмуриться, лишь бы не видеть жуткую гримасу безумца на лице мужчины. Он театрально схватился за живот, стирая невидимые слёзы, а Лира затаила дыхание. С трудом удавалось понять, что же у Моригана на уме, ведь он так открыто издевался.

— Когда миру пришёл конец, то кто-то должен был встать на верхушку. Кто-то умный, сильный и смелый, кто-то — я, — нахваливал себя мужчина, всё ещё истерично посмеиваясь. Смешки быстро исчезли, когда Лира заметно побледнела и свела брови на переносице, хмурясь.

— Что Вы сказали?.. Мир уничтожен?

Пыль застревала в горле, возможно, это был ком от переживаний, из-за чего она выдавила свои вопросы с трудом. В чужом ярком глазу промелькнула усмешка, губы расплылись в мерзкую ухмылочку.

— Верно. Больше ничего нет, — медленно ответил мужчина, смакуя каждое произнесённое слово. — Поэтому советую тебе одно, Кошечка. Подчинись.

Лира задохнулась накатившим на неё страхом, опустила глаза вниз, не желая верить Моригану. Тот очень быстро оборвал все мечты, морально раздавив Лиру парой слов. Подчиниться. Это было унизительное действие, оно означало рабство во имя цели, которую преследовал этот безумец. В голове не укладывалось, почему именно Лира оказалась здесь, лицом к лицу беседующая с самим повелителем. Даже в мыслях этот титул звучал неоправданно мерзко, Фел напоминал больше наёмника с ненормальным смехом. Псих — одним словом.

— Я забрал тебя сюда из-за благодарности, ведь твои расчёты оказались верны. Ты помогла создать это место, но я всё ещё требую от тебя покорности. Это ведь не сложно? — Мориган почти ласково огладил щёку Лиры грубой ладонью, а после потянулся к карману на штанах. Короткий отблеск нежности не перекрыл испуг, слова вновь застряли где-то в глотке.

Девушка зажмурилась, потому что ранее увидела висящий на бедре нож и явно представляла, что могло взбрести в голову сумасшедшему повелителю. Лира оставалась в твёрдой уверенности, что её с лёгкостью зарежут при желании, ведь именно этот мужчина представлял наибольшую опасность. Не повезло ей остаться с ним один на один. Уже ощущая, как намокли глаза, в рот Лиры протолкнулся твёрдый кубик. Она рассеянно приподняла влажные веки, когда почувствовала сладость. Приторный вкус ввёл её в эйфорическое состояние, ослабшее тело приняло глюкозу благосклонно, а одна слезинка всё-таки упала на пол. Как давно девушка не ощущала такого приятного и яркого вкуса, практически привыкнув к дурно пахнущим консервам. На секунду стало так сладко, что она шумно выпустила воздух через ноздри, смотря на Фела с недоумением и восхищением. Девушка сейчас напоминала ребёнка, которому подарили конфетку.

— Рафинад, — мягко объяснил Мориган, поворачивая Лиру к себе спиной, чтобы развязать её затёкшие руки. Она не сопротивлялась, немного расслабившись. Быстрые пальцы стащили бечёвку, и Мориган ненавязчиво провёл указательным до локтя Лиры, почти сразу же одёрнув себя. — Я тебе не враг, Кошечка. Если ты продолжишь так думать, то быстро умрёшь.

Лира пошевелила руками, с жадностью глотая сладкую слюну. Это было в сотни раз лучше конфет, слаще, чем все угощения мира. Она обернулась, чтобы посмотреть на Феликса вновь — тот уже встал, собираясь уходить.

— А у Вас есть ещё?

Фел вновь рассмеялся, останавливаясь и наклоняясь ближе. Лиру не волновало ничего, кроме этого, что так и позабавило мужчину. Вместе с амнезией к ней, похоже, пришла инфантильность, но нет. Она никогда не станет работать за сахар, ей просто нужно было хотя бы ещё разок ощутить вкус прошлой жизни… Да, ещё один раз, чтобы смириться с текущей ситуацией.

— Хорошие девочки получают хорошие призы. Не забывайся, ведь плохие получают пулю в лоб.

Это было последним, что сказал мужчина, прежде чем уйти.

◬ ◬ ◬

Рассматривать пещеру несколько часов подряд оказалось очень скучным занятием, а сон совсем не шёл, точно не после произошедшего. Лира прошлась по всем углам, не находя абсолютно ничего интересного, но зато водрузила панамку на голову, чтобы не чувствовать себя настолько беззащитной. Благо теперь она могла использовать всё ещё побаливающие руки, ощупывая всё подряд. Так она наткнулась на каких-то противных слизней, поселившихся около двери в небольшом углублении стены. Также она вспомнила, что прихватила с собой листы из собственного научного исследования. Пускай их было мало, даже мизерное количество информации хотелось впитать в себя вновь. Лира медленно вспоминала прошлые года, ведь она буквально заучила всё, что записывала.

На страницах в основном была описана информация о различных существах Мистери Брук, её исследования в области криптографии и фотографии пейзажей с пометками, ничего путного Милли спасти не смогла, но зато как приятно было вспоминать. Лира наконец-то перестала чувствовать себя настолько пустой, как раньше, только одно её всё ещё беспокоило: что случилось за последние два месяца? Ровно столько и выпало из сознания девушки окончательно, никакие мысли не могли подтолкнуть её к этому времени, будто бы его полностью вырвали, уничтожили, испепелили.

Лира вздрогнула, услышав тяжёлые шаги за дверью. Она неловко засунула листы обратно за пояс, кажется, помяв некоторые слишком сильно. Плевать. Она почему-то не хотела, чтобы что-то настолько родное попало в чужие руки, информацию всё ещё можно было использовать во вред… Хотя есть ли в этом сейчас смысл?

Дверь отворилась, незнакомый мужчина быстро поставил поднос с едой и скрылся вновь. Девушка замерла, вслушиваясь в удаляющиеся шаги, и только потом несмело подошла к обеду. Или ужину, не особо понятно. Лира принюхалась, рассматривая неизвестную субстанцию, которая вполне себе приятно пахла. Это насторожило её, но в любом случае такая пища была лучше консервов, поэтому она быстро схватила небольшую поцарапанную ложку и отправила первую порцию себе в рот. Прямо так, сидя на корточках перед дверью и подносом.

Глаза удивлённо округлились, когда Лира распробовала кашу. Она была совершенно обычной, какой и должна быть вкусная каша, только вот склизкая текстура отчётливо напоминала недавно увиденных слизней, что заставило поскорее проглотить еду. Странное чувство ностальгии всколыхнулось в груди Лиры, она почти всхлипнула, отправив вторую ложку в рот. Как же ей хотелось есть, это страшное разрывающее чувство появилось в её желудке впервые за последнее время, словно он уже начал переваривать сам себя.

После еды потянуло в сон, внутри девушки разрасталось приятное тепло. Она легла на раскладушку, отметив, что здесь вполне мягко и уютно; постаралась устроиться поудобнее и накрыться одеялом. Закрывая глаза, Лира мечтала проснуться в обычном мире, у себя в комнате, увидеть рядом радостное лицо Милли и погнаться на поиски чудес… Только вот эти мечты были неосуществимы, и лишь сон мог подарить блаженное воспоминание.

Её разбудил громкий звук сирены, оповещающий о наступлении утра. Лира словно совсем не спала, подорвалась с кровати и с испугом посмотрела на стену пещеры. Лампочка не горела, видимо, её выключали после отбоя, который девушка не застала. Страх сковал грудь, знакомая темнота обволакивала сознание — казалось, что из-за угла появится Мориган, поднося нож к горлу Лиры. Но его всё не было, а лампочка продолжала оставаться обесточенной.

Послышались шаги за дверью: она открылась, а девушка тут же накрылась одеялом с головой, считая про себя до десяти. Это успокаивало её раньше, но сейчас ничего не помогало, особенно когда её мнимую защиту резко сдёрнули. На шею Лиры молча намотали шарф, закрывая нос и рот, от накатывающей паники, которая у неё частенько возникала в незнакомых условиях, становилось трудно дышать, но её вовремя встряхнул мужчина — какой-то охранник или кто-то типа того. Он цыкнул на неё, хватая за шкирку и поднимая на ноги.

— Повелитель просил передать шарф, а также доставить к себе. Шарф нужен, чтобы всякая погань не лезла в нос, не сдёргивай его, — грубо сказал мужчина, толкая испуганную Лиру к выходу. Хорошо, кажется, её не убьют сейчас. На негнущихся ногах девушка прошла за охранником, наконец-то выходя из своей тюремной камеры.

К несчастью, пещера протягивалась на огромное расстояние вперёд и назад, никакого намёка на природный свет здесь не наблюдалось, лишь тонкая паутина проводов с лампочками под потолком. Кажется, это было что-то вроде подземной сети, причём пещер оказалось достаточно много — Лира повсюду видела двери, ведущие в различные комнаты. На некоторых виднелись обозначения, но даже примерного плана этого места нигде не висело, будто бы он хранился только в памяти жителей. Лира плохо запомнила пройденные развилки, но выкрашенную в ярко-зелёную краску дверь посередине коридора никогда бы не забыла. Цвет в некоторых местах плешивел, краска сворачивалась в корочки, выгорев из-за солнечного жара.

Охранник втолкнул её внутрь без лишних предупреждений, и девушка почти свалилась на колени, но смогла удержать равновесие, лишь неловко покачнувшись. В этой комнате, в отличие от пройденного пути, горел свет, достаточно хорошо освещая помещение: красный длинный ковёр, расстеленный от входа и до стены, крепкий стол и двое стульев рядом, платяной шкаф из тёмного дерева с грузным замком. Никакого беспорядка, практически педантичная комнатка, но из-за каменной крошки всё равно слишком чистой её нельзя было назвать. Лира словно попала в другую реальность, увидев столько новых вещей из старого мира. Феликс стоял около стола, оперевшись на него бёдрами и с интересом поглядывая на свою гостью. Его руки были скрещены, он словно застыл в ожидании, как мраморное изваяние. Лире он казался всё таким же магически неправильным, немного даже чарующим, но от того не менее противным.

— Доброе утро, — неловко сказала девушка, стягивая шарф со своего рта. Только сейчас она заметила, что тот пах приятным травянистым ароматом. Фел будто ждал, когда Лира откроет рот, чтобы вновь сложить губы в ухмылку.

— Доброе, Кошечка. Прости, что так резко позвал тебя сюда, — почти ласково сказал мужчина, плавно отходя от стола и направляясь ближе. Он словно плыл по воздуху, грациозно двигаясь в пространстве. Лира отметила, что плаща на Феле не было, только чёрная футболка-безрукавка, которая оголяла бицепсы с перекатывающимися мышцами и парой шрамов. — Понравился подарок?

— Шарф?.. Да, — закивала головой Лира, пряча взгляд. Фел встал совсем рядом, будто бы чего-то ждал, не смея прикасаться к своей пугливой гостье. И девушка воспользовалась возможностью задать интересующие её вопросы: — Почему «Кошечка»?

Лицо Феликса на секунду пронзило недоумение, но он быстро расслабился, опуская руку на голову девушки. Та дёрнулась, вспомнив неприятную хватку, но не сдвинулась с места, ощущая чужие пальцы, в этот раз мягко оттягивающие локоны.

— Точно, амнезия, — неудовлетворённо заметил Мориган, заходя куда-то за спину Лиры. Она резво повернулась за ним, но перед её глазами возник оранжевый свитер со знакомым белым котом на задней части изделия. Его связала Милли, сомнений не оставалось. Фел цепким взглядом, практически липким, смотрел на Лиру, показывая ей одежду. — Поэтому и Кошечка. Это твоё.

Мужчина отдал свитер, усмехаясь. Девушка почувствовала, будто бы в ней что-то очень хотело отозваться на этот жест, но из памяти жестоко вырвали этот кусок. Она зажмурилась, чтобы поймать ускользающую мысль, но не смогла.

— У меня есть имя, — ненавязчиво напомнила она. — Зачем мне прозвище?

Мориган томно вздохнул, закатив глаза. Видимо, ему не слишком нравились такие бессмысленные разговоры, но почему-то именно это заинтересовало Лиру. Он же ни разу не назвал её по имени, будто кличка несла в себе сакральный смысл.

— Кошечка, человек должен заслужить своё имя. Раньше люди верили в силу слова, имена защищали их от злых духов и вершили судьбы. Ты ведь тоже пыталась поменять свою, — улыбнулся мужчина, отходя от Лиры и падая на стул с тяжёлым вздохом. Девушка замерла, осознавая, что Феликс знал о ней намного больше, чем она предполагала. — Ли-ра. Почему же тебя не устроило милое «Элли»?

Это был риторический вопрос. Лира закусила губу, несмело двигаясь ближе. Она решила не медлить и быстро натянула свитер, предварительно сдёрнув накидку. Теперь стало гораздо теплее и уютнее, не хватало лишь чашки ароматного чая и какого-нибудь сериала на фон — и вот, так выглядела очередная осень в Милуоки. Лира, поёжившись, не решилась садиться, просто осталась стоять над Мориганом, хмурясь.

— И когда я смогу заслужить имя? Что это вообще значит? — осторожно поинтересовалась девушка. Она была достаточно умной, но логику Феликса понимала с трудом.

— Рад, что ты спросила. Как ни парадоксально — никогда, — ухмыльнувшись, кивнул Мориган, словно эта истина была открыта даже ребёнку. Лира подняла бровь, переминаясь с ноги на ногу. — С именем нужно родиться. И твоё складывается в «Кошку», возможно, в твоей парадигме — в «Лиру».

Феликс нёс откровенный бред, ведь про складывание букв, видимо, найденных где-то на потолке, мог затирать лишь настоящий псих. Лира на всякий случай проследила за взглядом Моригана, но никакой логики не нашла.

— Глупая Кошечка, оно внутри тебя. Моё имя — тоже. Наречённого Феликсом всегда преследует удача. Не зря организатор кровавых проскрипций Луций Корнелий Сулла принял именно такой агномен. Будем дальше обсасывать этот вопрос или двинемся дальше? — цокнул Фел, устав от этой темы.

Точно. Мужчина вчера не ответил на очень важный вопрос, который Лира решила задать именно сейчас, стараясь стереть из памяти бессвязную речь о прозвище. Если хочет — пускай называет, ей плевать.

— Где мы познакомились?

— Ну же, Кошка! — разочарованно вздохнул Фел, закатывая глаза и медленно мотая головой. От резкого повышения тона девушке стало немного не по себе. — Это скучный вопрос. Тебе не так важно знать на него ответ.

Лира замерла, думая, что ей — важно. Она, наверное, больше всего в жизни сейчас хотела узнать, как они познакомились и как чёртов свитер оказался у Моригана. Видимо, это произошло в промежутке, когда у Лиры пропали воспоминания. Может, он украл его? Или Лира сама отдала свитер? А возможно, что…

Ну не могла же она раздеться перед ним? Какие-то идиотские вопросы завозились в мозгу, как стайка беспокойных тараканов. Захотелось встряхнуть патлатой головой, чтобы вытряхнуть их прочь. Амнезия слишком сильно мешала Лире существовать в неизвестности, только вот откуда она вообще взялась? Девушка отчётливо помнила, что в крохотной лаборатории деда находилось одно занятное изобретение, которое с помощью магического кристалла было способно манипулировать рассудком. И, конечно же, памятью. Дик когда-то показывал это разрушительное оружие Лире, обещая, что она тоже сможет создать нечто особенное.

Неужели все воспоминания стёрты из-за Моригана? Или всё-таки из-за конца света, в существовании которого Лира всё ещё не особо уверена?

— Почему свет есть только у Вас? — решилась Лира вновь, стараясь прочитать эмоции на лице мужчины. Кажется, этот вопрос был интереснее предыдущего, потому что глаз Моригана блеснул торжеством и весельем. Пришлось закончить свою мысленную дискуссию, ведь долго Мориган с ней говорить не станет.

— Потому что скоту свет не нужен, Кошечка. Ты не думаешь, что во время апокалипсиса стоит экономить электроэнергию? — он издевательски пропел последнее слово, вновь смеясь с реакции девушки. Её брови взметнулись вверх, неверие проскользнуло во взгляде, она в смятении посмотрела на Моригана, а потом на закрытую дверь. Лире страшно хотелось убежать отсюда, хотя бы одним глазом взглянуть на то, что же всё-таки находилось за стенами пещер. Феликс шикнул. — Даже не думай.

Лира вздохнула, от досады сжимая кулаки. Фел давал ей те крупицы информации, которые выгодны только ему.

— Хорошо. Апокалипсис… Он… — Лире сложно было сформулировать свою мысль, она несмело и с некой надеждой посмотрела на мужчину, который лишь довольно щурился, ожидая, когда потуги девушки прекратятся, и она вновь выдаст что-нибудь забавное. — Что случилось? Я не помню ничего за последние два месяца.

Фел безынтересно постучал по столу пальцами, отбивая какой-то знакомый ритм. Ему для антуража не хватало бокала вина, а ещё какой-нибудь тягучей музыки, играющей на граммофоне. Почему-то именно на нём, а не на современной колонке. Обычно повелители не слушают музыку на проигрывателях, так Лире казалось.

Молчание затягивалось, и когда мужчина уже собрался открыть рот и что-то сказать, послышался короткий гудок, который заставил Лиру вновь покоситься на дверь. А это что за сигнал?

— Что же, пора работать, — показушно вздохнул мужчина, ладонями хлопая себя по бёдрам. Снова звучало издевательски. Он с самого начала не собирался рассказывать о произошедшем, затянув разговор об имени. — А ты пока посиди у себя в комнате, Кошечка. Тебе стоит набираться сил, чтобы быть мне полезной.

Дверь открылась, пропуская в комнату того же охранника, который ранее приволок сюда Лиру. Девушка последний раз растерянно взглянула на самодовольного Моригана, прежде чем её схватили под руку и потащили прочь. Она поспешно натянула на себя шарф, не желая вновь плеваться пылью, а после скрылась во тьме. Пускай раздражение вкупе с детской обидой захлестнуло девушку, но никакого смысла в бунте не было.

Свет включили через пару часов, напоминая Лире слова одноглазого мужчины про скот. Феликс не считал их за людей, используя каждого для построения своей великой цивилизации. Он точно не являлся демократичным правителем, выслушивавшим просьбы народа, нет, Мориган был диктатором, способным взбираться по головам. Для возрождения цивилизации требовался жестокий и энергичный человек. Ему бы не составило труда убить Лиру, но оставалось ощущение, что она являлась важным винтиком в механизме Моригановского общества, поэтому сразу избавляться от неё явно было бы ошибкой. Интересно, о какой полезности тот говорил? Сколько людей насчитывала эта колония и как сильно они успели развиться? Эти вопросы девушка решила задать Фелу при следующей встрече, не ожидая многого. Ответы, как она поняла, придётся отвоёвывать самостоятельно.

Подобные Феликсу редко допускают ошибки. А если это всё-таки происходит, то настолько крупно и непростительно, что за оплошность их ждёт только смерть. Пускай Лире было тревожно от приторной нежности мужчины, тот не скрывал своих намерений и говорил о возможной кончине девушки прямо. Это, наверное, обнадёживало, ведь ещё оставался способ спастись.

Подчиниться.

Лира с горечью думала об этом, снова и снова разглядывая страницы своего дневника с глупыми пометками о прошлом. Наверняка за пределами «Мориганленда» ничего не было — девушке рисовались гротескные картины пустошей, и от этих мыслей хотелось сжаться в комок и заплакать, лишь бы не думать о тех, кто всё-таки исчез из этого мира. Лира совсем не желала применять слово «смерть» к родным, которых она, возможно, больше не увидит. Вспомнился добрый взгляд деда Рича, его указания и похлопывания по плечам, когда Лира работала в сувенирной лавке. Как они веселились по выходным, выезжали все вместе в город, ходили на летние ярмарки… Нет, так просто он не мог исчезнуть, дедушка точно где-то прятался, ведь он был сильным, способным к побегу от смерти. Правда же? А мать с отцом? Что же могло произойти с ними?..

Лира отчего-то очень хотела верить в волшебные свойства Мистери Брук, который уже не раз показывал их в действии. Все те мифические существа не могли просто внезапно исчезнуть, возможно, существовал какой-либо способ обратить конец света. Вселенная ведь бесконечна, полна магии и чудес, может быть, существовала лазейка в прошлое, в котором точно имело смысл копаться, лишь бы не допустить случившегося ужаса. Да, точно. Именно это и можно было поставить, как цель на ближайшее будущее.

Мысленно Лира составила что-то вроде плана: выбраться из лап Моригана, возможно, начать с ним работать, но воплощение этой идеи казалось слишком муторным и непрактичным; собрать всю магию этого места; объединиться с семьёй, а после обратить апокалипсис вспять.

Размышления прервал звон подноса и захлопнувшаяся дверь. Лира даже не заметила, как к ней вошли, погрузившись в свои мысли. Она с интересом подползла ближе, округляя глаза. Это что, суп с мясом? Девушка была уверена в том, что ей вновь подали консервы, которые по вкусу напоминали подошву от ботинка. Она с заинтересованностью отхлебнула супа, зажмурившись. Разваренная морковь плавала в бульоне, мелко порезанная зелень расплылась в причудливые узоры, а капельки жира складывались в созвездия, наполняя комнату таким приятным ароматом, что у Лиры потекли слюни. Снова вспыхнул дикий голод, неконтролируемое чувство, разрушавшее в ней остатки человечности.

Она буквально накинулась на суп, разжёвывая нежнейшее мясо, которое таяло во рту.

3. Симулякр

Ключевой термин постмодернистской философии, который означает изображение, копию того, чего на самом деле не существует.

Кончится лето,

Солнце забрав

В твоих глазах.

Тень от кометы

Затмит навсегда

Твои глаза.

Солнце ласкало бледную кожу, а летний ветерок плавно играл волосами девушки, смеявшейся так громко и заразительно, что у Лиры не было выбора не присоединиться к этому веселью. Они бежали через лес, ощущая на себе тепло редких лучей света, вскоре исчезавших под тенью высоких сосен. Милли хихикнула, забралась на пень и сделала себе крохотную бородку из своих же отросших волос, насмешливо прищурившись и указывая на Лиру пальцем.

— Сто-ой, девчонка! Я — королева гномов! Тебе нельзя идти дальше, — строго проговорила она, подпрыгнув и почти свалившись с большого пня. Милли удержала равновесие чудом, вновь засмеявшись.

— О нет, — наигранно вскрикнула Лира, падая на колени и преклоняясь перед сестрой. Такие игры в их возрасте были уже совершенно невозможны, но в это последнее лето перед девятнадцатилетием Лиры хотелось немного почувствовать себя детьми. Всё-таки, в сентябре ей предстояло отправиться в университет. — Простите, Гномолева, я потревожила Ваш покой…

Милли уже как год работала в дизайнерском направлении, взяв после школы gap year. Ей хотелось поступить одновременно с младшей сестрой, желательно в одно учебное заведение, поэтому она копила деньги. Девушка спрыгнула с пня, важно кивнув и похлопав Лиру по плечу, позволяя ей поднять голову.

— Да-да, юная путница, ты должна преклониться передо мной… — она постаралась добавить голосу ещё больше серьёзности, но весёлые нотки прорывались сквозь эту театральность. В следующую секунду Лира оторвала и кинула кусок мха в девушку, отчего та недовольно вскрикнула. — Сестрёнка, ты что-то попутала! Я тебе сейчас наваляю…

И они покатились по небольшому мягкому склону, пытаясь защекотать друг друга до полусмерти. Милли расчётливо пихала свои пальцы под рёбра Лиры, а та могла лишь задыхаться от мерзкой щекотки. Да уж, сестра знала все её слабые места, поэтому драки с ней всегда заканчивались подобным. Это ещё одна причина в копилку дружбы девушек, ведь враждовать было опасно.

Они уродились очень похожими внешне, как папа подмечал «в маму», пускай Лира лишь слегка уступала сестре в крепости телосложения, а ещё — отращивала волосы, в то время как Милли обстригала их до уровня плеч. Старшая Бейкер также не выделилась в росте, оставив Лире возможность дотягиваться до верхних полок в магазинах. Их силы чаще всего оказывались равны, только вот Милли щекотки не боялась, пользуясь этой хитростью ради выигрыша.

Они скатились на залитую солнцем полянку, тяжело дыша и вглядываясь в кристально чистое небо. Милли всё ещё смеялась, безумно довольная своей маленькой победой, даже несмотря на сосновые иголки, застрявшие в волосах.

— Знаешь, — начала Лира, поворачивая голову вбок и смотря на довольную Милли. — Было бы здорово, если бы лето длилось вечность.

Милли тоже повернула голову к сестре, закивав.

— Да-а, всегда тепло, всегда солнце! И никогда, никакой учёбы, — мечтательно прошептала девушка, вновь смотря в небо.

◬ ◬ ◬

Лира в панике вскочила с раскладушки, прижав руку к груди. Она тяжело дышала, всё ещё не понимая, где находилась. Картины недавнего прошлого замелькали перед глазами, Лира обняла себя за колени и тихо заплакала. Ей так хотелось увидеть Милли, вдохнуть свежий воздух полной грудью, ощутить хоть какое-нибудь человеческое тепло. И так мерзко стало от всей ситуации и своего заключения. Её нервы сдавали, она уже не могла находиться во тьме, отчаянно выкалывающей глаза.

Её держали тут уже около недели, короткие разговоры с Мориганом совершенно не помогали справиться с наступающей тревогой. Лире ещё никогда не было так одиноко, до обиды больно на сердце, что слёзы начинали душить. Она позволила себе небольшую слабость, а после дала мокрым глазам привыкнуть к темноте, чтобы встать и по стенке пройти к двери. В коридорах горел слабый свет, мягкими всполохами проникая через щели.

Она всхлипнула последний раз, проводя рукой по краю двери. Мысль сбежать казалась такой нерациональной и полной ужаса от предположений, что с ней может сделать Фел, но Лира никак не могла отбросить её. Нужно было двигаться с мёртвой точки, а не ждать, когда же она сойдёт с ума.

Лира уже ощущала неприятный запашок от своей одежды, но ей казалось, что это гниёт её мозг. Пускай пару дней назад ей принесли свежее нижнее белье, ощущение грязи не уходило. Её красная футболка, которая скрылась под любимым свитером, не менялась с самого начала апокалипсиса, а джинсы всё ещё морозили коленки, посылая по всему телу мерзкие мурашки. Ещё один аргумент в пользу бытующего мнения о крутости конца света — нет, это совсем не круто. Лира сейчас молилась лишь тому, чтобы не началась менструация, иначе ей не только будет плохо, но и ужасно стыдно. Уязвимой в такой ситуации хотелось быть в последнюю очередь.

Изучая всю пещеру день за днём, пока горел свет, девушка поняла, что дверь своей тюремной камеры возможно открыть изнутри. Её петли сварили недобросовестно, наверняка спешили, и если всё делать тихо и быстро, то даже шум не сможет остановить Лиру от побега. Каждый раз, когда охранники отводили её в туалет, она пристально наблюдала именно за петлями, углубляясь, как бы сказал дедушка Дик, в полное созидании, чтобы потом всё это дело разобрать.

Для побега ей требовались инструменты, которых под ногами валялось достаточно. И вот, после сна, нашарив рукой плоский камень в кармане своих стареньких джинсов, она сжала его посильнее. Уверенность внезапным потоком пропитала девушку, а светлое лицо Милли из воспоминания мотивировало не сдаваться. Если она увидит, что случилось с миром, то сможет получить все ответы, в которых так нуждалась. А если Лире ещё и повезёт, то она вернётся к семье… Даже невзирая на то, что тут готовили невероятно вкусную еду. Лира не знала, что за добавки в неё клали, но так хорошо во время приёма пищи ей ещё никогда не было. Только оставаться здесь лишь из-за еды — глупость.

Услышав утренний сигнал, девушка вздрогнула. У неё было пятнадцать свободных минут, в течение которых принесут завтрак. Обычно в это время её отводили к Феликсу, но иногда тот был слишком сильно занят, не желая видеть свою пленницу. Сегодня случилось точно так же, Мориган вновь оставил её в темноте комнаты наедине со своими мыслями, совсем одну.

И эти мысли уничтожали Лиру.

Она день за днём расшатывала петли, пытаясь отодрать металл от камня и не попасться на месте преступления. Никто не следил за ней пристально, видимо, рассчитывали на благоразумность, поэтому ещё через пару дней Лире удалось завершить свой план на позитивной ноте. Глубокой ночью, когда все точно спали, а охранники не прогуливались по этому коридору, узница ударила камнем в последний раз.

Дверь наклонилась, освобождаясь от косяка, и с грохотом упала на противоположную стену. К несчастью Лиры, этот звук оказался слишком громким. Эхо тотчас побежало по пещере, будто бы крича: нарушительница тут! Девушка занервничала, но осторожно вылезла в прореху, побежав в противоположную от кабинета Фела сторону. Всё в ней сейчас бушевало, а адреналин циркулировал в крови, подгоняя и нашёптывая бежать быстрее. Лира надеялась, что сможет добраться хотя бы до выхода, потому что повсюду ей мерещился топот охраны, выясняющей, где и кто сбежал.

Петляя по узким коридорам, Лира наконец-то начала видеть свет в конце туннеля. Не тот метафорический, приближающий к концу, а самый настоящий. Она прижала шарф сильнее к носу, потому что дышать от нарастающего жара становилось всё труднее, а глаза слезились всё сильнее, но спрятать их не было возможности. Лира замерла перед выходом, скрытым громоздким листом шифера, который не составило труда отодвинуть. Он оказался почти раскалённым, но девушка натянула накидку на руки, чтобы хвататься за него было не так больно.

Пришлось зажмуриться, потому что солнце светило безумно ярко, готовое вот-вот выжечь глаза. Немного привыкнув, Лира приложила ладони ко лбу, создавая небольшую тень, и посмотрела под ноги, внутренне сокрушаясь и желая сделать первый шаг.

Перед её ногами простиралась пропасть.

— Что за?.. — Лира, не веря происходящему, подняла взгляд, понимая, что сейчас она находилась где-то посередине высокой стены каньона, а внизу растиралась гигантских размеров яма с выжженной землёй. Она в шоке отступила, нервно оглядывая пути побега, но отсюда невозможно было сбежать. Лишь небольшой клочок камня под ногами, который мог в любую секунду обрушиться, и абсолютно никакой лестницы или любого другого спуска.

С жадностью оглядывая внешний мир, Лира отметила, что всё здесь было мертво. Вокруг ни зелёных листьев, ни деревьев, только камень и пепелище. Посмотрев со страхом вниз, почти склонившись над пропастью, она заметила различный мусор, небольшой горой сваленный у стены. Она не верила, что всё ещё находилась в Мистери Брук, а когда убрала руку со лба, то совсем обомлела.

Огромное, просто невероятных размеров, Солнце висело посередине неба, опаляя девушку своим жаром. Лира поняла, что именно оно и уничтожило мир. Других мыслей в тот момент у неё не возникло, ведь всё стало слишком очевидно. Её мелко затрясло, и она отступила назад в мягкую тьму пещеры.

«Да-а, всегда тепло, всегда солнце! И никогда, никакой учёбы».

Больше не было ничего. Только Лира, этот котлован и Солнце.

Её резко схватили за плечи, утягивая обратно внутрь пещер. Она вскрикнула, но сопротивляться не стала, зная, что выхода отсюда всё равно нет, лишь зажмурилась, чтобы горячие слёзы не полились именно в этот неподходящий момент. Лира всё ещё оставалась чертовски слабой, а теперь ещё и раздавленной морально. Ей не сбежать.

— Наконец-то нашёл тебя, — проворчал охранник, а в его голосе Лира заприметила знакомые нотки. Она с недоумением заглянула под чужой капюшон, в голове в этот момент пронеслась тысяча мыслей и воспоминаний. Знакомые глаза смотрели на девушку с раздражением, но оно быстро сменилось удивлением. — Лира?

Рука отпустила её, и Лира почти повалилась на пол, всё-таки позволяя себе немного слёз. Перед ней стоял живой и невредимый родной дедушка Рич, который сразу же прижал внучку к себе и, сам не веря своей находке, облегченно выдохнул.

— Дедушка Рич, ты жив, — всхлипнула Лира, отчаянно прижимаясь к мужчине и ощущая то самое нужное ей сейчас тепло. Рич довольно резко отпрянул, вспоминая про свои обязанности. Он быстро поставил шифер на место, а после вошёл в какую-то незапертую комнату, толкая Лиру за собой. Здесь горел тусклый свет, а ещё лежал большой матрас, будто бы намекая на что-то грязное.

— Жив? Малая, ты же должна знать, что я присоединился к повелителю, — последнее слово было сказано гораздо небрежнее, чем надо. Лира опустила взгляд, не понимая, как ей следует объясниться. — По твоему же совету, между прочим. Или, погоди-ка… — голос Рича пропитался ядом, злобно извергая слова: — Мой брат всё-таки стёр тебе память?

Резко подняв голову, Лира с удивлением впилась взглядом в лицо мужчины. Он достаточно изменился с последнего воспоминания девушки, но был всё таким же ворчащим стариком, в глазах которого горел огонь.

— Дик? Что это значит? — неуверенно спросила Лира, сжимая кулаки. Да, Лира помнила про манипулятор сознания, который, она надеялась, не виновен в её амнезии. Значит, Милли и Дик знали всё с самого начала, разрушив частичку памяти девушки по своему желанию. Как бы ни хотелось винить сестру, которую явно запугали, но Лиру сейчас отчётливо жгла обида.

— Своей ботанской штучкой сделал «пау», — раздражённо ответил мужчина, двумя пальцами изображая пистолет и направляя его на Лиру. Девушку передёрнуло, но она ждала дальнейших объяснений. — Слушай, у нас совершенно нет времени на светские беседы. Ты сбежала, а мне нужно доставить тебе к повелителю.

Рич замолчал, сверля взглядом свою внучку. Девушка чувствовала в этом взгляде желание деда позаботиться о ней, которое он не мог исполнить в полной мере, как в давние времена. При данных обстоятельствах Лира была нарушительницей, а Рич — охранником, не имеющим право закрыть глаза на то, что натворила беглянка. Она сломала дверь, она подорвала доверие Фела, она заставила колонию потратить ресурсы на починку.

— Лира, — Рич обратился к ней со всей серьёзностью, заставив девушку вздрогнуть. Рука по-отечески легла на плечо. — Моли его о пощаде. Плачь, извиняйся, но не дай ему себя убить. Ты уже поняла, что он жутко жестокий человек? Нет, не так, он — монстр. Самый настоящий кровопийца, получающий от агонии лишь удовольствие.

Руки начали трястись, Лира желала лишь провалиться сквозь землю, чтобы избежать своей участи. Она потеряла шанс на спасение, провинившись так сильно, насколько это вообще было возможно. Мориган не пожалеет её, он поиграется и выкинет, а подсознание как назло подбрасывало различные картины его жестокой расправы.

— Тише, Лира, — ласковый голос почти обжёг, заставляя Лиру спиной упереться в стену и тяжело выдохнуть. — Я знаю, что в самом начале апокалипсиса ты работала с повелителем. Где-то около недели, а потом он сбежал из нашего убежища, прихватив с собой многих людей. Он воплотил твои идеи здесь, в нашем подземном мире, поэтому судьба должна быть благосклонна тебе.

Нервно усмехнувшись, Лира покачала головой. Значит, Феликс смог оборудовать это место только благодаря юному дарованию в лице Бейкер. Это вселяло надежду, потому что мозги у Лиры всё ещё работали, а терять такой ценный ресурс в новом обществе было бы глупо. Верно?

— Дедушка, у меня остались вопросы… Пожалуйста, — умоляюще протянула Лира, хватаясь за чужую руку. Ей очень не хватало деда всё это время, а увидеть одного из самых близких стало для неё чудом. — Почему Солнце такое огромное? И почему сейчас, ночью, оно светит так ярко?

Видно, что Рич стушевался, отводя взгляд и обдумывая ответ. Он не был учёным, чтобы как-то правильно охарактеризовать происходящие вещи, но он мог попытаться объяснить всё с точки зрения простого обывателя. Да, Лира отчётливо помнила, что дедушка — тот ещё пройдоха и мошенник, долгое время выживавший обманом. Продавать сувениры втридорога было его призванием. То, что он оказался здесь, совершенно неудивительно, в то время как Дик неустанно противостоял Моригану.

— По старому времени сейчас день, — медленно начал Рич. Его взгляд бегал по пещере, он заметно нервничал. — Это случилось внезапно, Солнце вдруг приблизилось к Земле, сжигая всё на своём пути… Не знаю в чём причина, но Мистери Брук пострадал несильно, многие здания вынесли напор жара. Правда и без этого у нас хватает проблем.

Лира слушала внимательно, кивала и кусала губы, чтобы в следующую секунду почти шёпотом спросить:

— Где мы сейчас находимся?..

Рич хмыкнул, а после осторожно выглянул за дверь, проверяя, не решил ли за ними кто-нибудь прийти. Лира проследовала за мужчиной, который вновь отодвинул шифер и натянул на лицо какие-то странные очки. В них было два слоя стёкол; одни полностью чёрные, не пропускали ни капли света. Лира постаралась прикрыть глаза, а ещё натянуть шарф посильнее, лишь бы не вдыхать пыль. Они встали на уступе, а дедушка помрачнел.

— Это озеро Аппер-Кламат.

Лира поражённо замерла, вновь смотря вниз. Котлован и правда показался знакомым, а эти скалы, окружающие его вдали, напомнили Лире о частых поездках на рыбалку. Она всегда поражалась тому, как интересно образовано это озеро, а ещё — сколько различных тварей тут обитает. Видимо, именно они и вырыли эти пещеры, а потом сгорели под едкими солнечными лучами… Озеро было просто огромным, невероятно глубоким, но сейчас — до щемящей тоски пустым.

Наживка, насаженная на крючок, завозилась на острие, на что Милли поморщилась, фукая. Дедушка похлопал её по плечу, торжественно вручая удочку. Лира поправила свою толстую косичку, спущенную на шею, после чего со звонким смехом отобрала спиннинг без катушки. Волосами она всё ещё прикрывала родимое пятно, даже здесь, на середине озера. Лодка шатнулась от резкого телодвижения.

— Девочки, будьте серьёзнее, — заворчал Рич, кивая на воду. — Иначе сейчас все русалки сплывутся. А потом — хвать — съедят нас.

Лира удивлённо округлила глаза, уже забросив леску в воду. Ей было целых десять лет, поэтому каждая такая история будоражила её крохотное сердечко. Милли схватилась за рукоять пониже сестры, теперь они рыбачили в четыре руки.

— Дедушка, русалки правда существуют? — восторженно спросила Лира, а её глаза заблестели от восторга. Как же она мечтала познакомиться хотя бы с одной! Тогда в её совсем тоненьком блокноте появилась бы новая запись, аккурат с описанием ветвистого мармеладного деревца, спрятанного в чаще леса…

— Милая, в этом городе существует всё, на что хватает фантазии. Каждая твоя мечта вполне реальна, и, если ты сможешь прошептать её реке в особый день, то она оживёт. Именно так я получил тот золотой слиток, из которого выплавил зубы…

Голос Рича зазвучал в реальности, отчего Лира пришла в себя. Она поморщилась, внимательно слушая дедушку.

— Солнце испарило всю воду, — сказал он, после этого вновь заталкивая девушку во тьму. Шифер был задвинут, а очки сняты. — Повелитель обнаружил эти «подводные» пещеры и решил, что это место отлично подойдёт для выживания. Именно этот выход служит, как отходник, сюда сбрасывают всё, что пришло в негодность.

Интересно, а он сейчас вспоминал о далёком прошлом? Или думал только о настоящем?

Руки Рича сильно впились в девичьи плечи, а взгляд стал настолько холоден, насколько мог вообще быть. Лира сдержала крик, потому что понимала — их время закончилось, у дедушки на самом деле были свои обязанности. Её потащили прочь из этого места, к сети коридоров и развилок, прямиком в кабинет Феликса Моригана, к этой чёртовой зелёной двери. Бейкер на самом деле радовалась, что повстречала Рича, который дал ей так много полезной информации, а также Лира наконец-то увидела внешний мир. И пускай ей было до боли обидно, зато теперь она знала правду.

Феликс оказался очень рассержен, но внешне совершенно этого не проявлял. Атмосфера в помещении накалялась. Рич коротко сообщил мужчине про побег, втолкнув Лиру внутрь комнаты, а после поспешно скрылся. Как бы он не хотел, замять подобное бы не вышло. Девушке становилось жутко лишь от взгляда Моригана, не спешившего подходить ближе. Казалось, что он обдумывал нечто важное.

— Простите, пожалуйста, — забормотала Лира, переминаясь с ноги на ногу. Она закрыла глаза, боясь даже смотреть на Фела, лишь слушая чужие неторопливые шаги. Они почти вторили стуку крови в голове, напрягая Лиру до предела. Неприятная дрожь прошлась по позвоночнику. — Я совершила ошибку, мне очень жаль…

Сильный удар по щеке заставил Лиру повалиться на бок и в ужасе раскрыть глаза, которые непроизвольно заслезились. Она успела подставить руки, ковёр немного смягчил падение, только вот в боку всё равно болезненно заныло. Панамка, одна из вещиц старого и родного мира, свалилась с головы Лиры прямо к ногам мужчины, но он лишь небрежно пнул её. Фел смотрел на девушку сверху вниз, довольно улыбаясь и неторопливо обходя вокруг, словно стервятник. Тени заострили его лицо, делая старше и мрачнее. Щека у Лиры пульсировала, а голова начала слабо кружиться.

— Вот ты и допустила промах, Кошечка. Я всё думал, когда же это случится, ведь это не в твоём стиле — ждать, — ядовито шипел Мориган, наконец-то остановившись сбоку от девушки и мягко надавливая на её живот носком ботинка. Лира в страхе схватилась за чужую ногу, пытаясь убрать давление, но получила только новую порцию яда в свой адрес: — Знаю, что стёртые воспоминания вернуть сложно, но ты уж постарайся. У Умника было много забавных игрушек, а действие этой я хотел проверить именно на тебе. И всё сложилось именно так, как я и задумал.

Снова это прозвище, отсылающее на дедушку Дика. Лира плохо понимала, о чём говорит Фел, но одно стало точно — они с Диком знакомы. Её щека горела огнём, а живот стянуло болью, ведь мужчина не старался быть нежным, забавляясь чужими страданиями. Ему было плевать, девушка Лира или парень, он нёс своё собственное возмездие.

«Он меня убьёт», — промелькнуло в мыслях у Лиры, и она закусила губу.

— Если Вы всё знали, то ожидали моего побега. Я не прошла проверку? — пробормотала девушка, чувствуя, что давление с живота исчезло. Но в следующую секунду сильная боль пронзила всё тело Лиры, и она вскрикнула, сжимаясь в комок. Феликс её пнул. Он совершенно не жалел силы, но избиение продолжать не стал.

— Почему же? — хмыкнул мужчина, присаживаясь около Лиры на корточки и жёстко вплетая пальцы в её длинные волнистые волосы, желая поймать чужой взгляд. Девушка простонала от новой порции боли, недовольно смотря повелителю в лицо. — Ты ведь не сбежала. Ты увидела новый мир, хаос и тлен, ты наконец-то почувствовала отчаяние, Кошечка. Тебе нигде не будет лучше, чем со мной. А ещё перестань «выкать», это меня нестерпимо бесит.

Лира выполнила просьбу, подавая голос:

— Ты меня ударил, хотя я, по твоим словам, не совершила ошибку.

Фел засмеялся, а после резко сел на девушку сверху и вытянул худую руку, с садистским удовольствием отгибая её указательный палец назад. Он хотел его выломать. Сейчас улыбка мужчины была настолько широкой, словно он добился, чего хотел. Лира не верила, что это всё происходило с ней, что Мориган сейчас был совершенно не таким, каким представлялся изначально. Он монстр, никакой не волшебник, дающий рафинад за просто так.

— Я узнаю свою Кошечку. Ты была такой же дерзкой, когда мы только встретились!

Лира в панике задёргалась, палец начало неприятно покалывать, в голове судорожно проносились мысли о спасении. Неужели никто не может противостоять Феликсу? Правда видят в нём своего Бога?

— Что ты творишь? Отпусти меня! — закричала девушка, а Мориган лишь сильнее сдавил палец. Лира услышала хруст собственного сустава, боль стала заметнее, она со страхом заглянула в единственный глаз, отдающий в этом освещении медью.

— Умоляй меня, — засмеялся мужчина, сдавливая бока Бейкер сильными бёдрами. Даже это было чертовски больно. — Я хочу видеть твои слёзы, я хочу разрушить тебя и приблизить к идеалу. Давай же, Кошечка, покажи, как ты умеешь подчиняться.

Фел смеялся громко и надрывно, его глаз то и дело щурился от наслаждения процессом, а на щеках появился едва заметный румянец. Конченый псих, который не оставлял другого выбора. Девушка подумала, что вот-вот сойдёт с ума от страха и боли. Феликс практически ласково прошептал, склоняясь чуть ближе к лицу Лиры:

— Знаешь, раненую лошадь всегда проще пристрелить.

Он намекал именно на Лиру. И девушка всхлипнула, находясь в отчаянном положении. Вся её защита мигом рухнула, оставив невинную и слабую девушку один на один с хищником. Она попыталась схватиться за чужое запястье, но рука Фела не сдвинулась ни на миллиметр.

— Прости меня, — зашептала Лира, смаргивая слёзы. — Я буду подчиняться, прости, я не хотела сбегать навсегда, Феликс, я ведь когда-то помогла тебе… Мне было так страшно, я желала увидеть мир собственными глазами, потому что я не помнила совершенно ничего. Теперь я знаю, что здесь мне будет хорошо, я готова помогать тебе дальше, только не убивай меня. Пожалуйста, не делай мне больно, я сделаю всё, что прикажешь…

Девушку била крупная дрожь, она задыхалась через каждое слово, но продолжала говорить и говорить, лишь бы воздействовать хотя бы одним словом на своего похитителя. Вскоре давление на палец пропало, но Фел всё ещё сидел сверху, разглядывая влажное от слёз лицо Лиры. Та наконец-то выплакалась, произнесла столь унизительные вещи, но, кажется, смерть ей больше не грозила.

Всё ещё жмурясь, Лира не сразу поняла, что к её губам поднесли твёрдый кубик. Она с готовностью открыла рот, принимая сладость изнеможённо и желанно, пропуская её через свои пересохшие и обкусанные губы. Кажется, она отдалённо ощутила вкус крови, но всё это перебило удивительно унизительное чувство триумфа. Пришлось открыть глаза, чтобы поймать насмешливый взгляд Феликса, который с удовлетворением смотрел на Лиру. Ему понравилось это представление.

— Умница, — промурлыкал мужчина, опуская руку и стирая солёную влагу с щеки девушки. Лира облизала пересохшие губы, смачивая их сладкой до невозможности слюной. Взгляд Фела с жадностью проследил за этим жестом. — Видишь, легко же быть хорошей девочкой. Я подумаю над тем, чтобы дать тебе работу, ведь сидеть в своей темнице без надежды на будущее очень тяжело, верно? Не волнуйся, Кошечка, я даже подарю тебе чуть больше света, потому что я — очень добрый господин.

Лира не верила в эту доброту, но от такой возможности она бы никогда не отказалась. Неловко кивнув, девушка почувствовала, что Фел встаёт с неё и лукаво усмехается.

4. Сутолока

Беспорядочное движение, хождение большого количества людей в ограниченном пространстве.

После всего случившегося Лире выделили другую комнату, где всё было так же, но свет, по правде говоря, держался дольше. Ей пришлось провести здесь несколько дней, прежде чем Феликс решил навестить свою любимую игрушку после очередного вкусного обеда. Разморенная после еды, Лира лежала на раскладушке и смотрела в потолок, настороженно переведя взгляд на внезапный скрежет двери.

Она не слишком хотела его видеть, всё ещё тая обиду на мужчину. На её боку расплылся некрасивый фиолетовый развод, благо, кости оказались на месте, никаких переломов. Это не уменьшало злость и боль, которые ощущала Лира, и подчиняться Моригану она была не намерена.

— Здравствуй, Кошечка, — сразу же снисходительно начал Фел, заходя внутрь и с неким презрением рассматривая комнату девушки. — Как тебе твои новые апартаменты? Ты ведь заметила, что они гораздо дальше от моего кабинета?

Девушка захлопала глазами, не понимая, что же в этот раз понадобилось Моригану. Не хотелось вновь стать виноватой в чём бы то ни было, получить новую порцию яда в свой адрес. Лира тоже умела быть ехидной, хотя сейчас не время проявлять свою язвительность. На слова Феликса она лишь неуверенно кивнула, поднимаясь с мягкой раскладушки. Мужчина сделал пару шагов вглубь, а охранник сзади вложил ему в руки какое-то тряпьё.

— Раздевайся, — приказал Фел, довольно щурясь и натягивая свою самую милую улыбку. Лира обомлела, но встала. Напряжённый взгляд мазнул сначала по Моригану, а после по охраннику. — Ну же, живее. Или тебя смущают свидетели?

Лира понимала, что тот открыто издевался, намекая на что-то пошлое и грязное, но это были всего лишь намёки и типичные Моригановские шутки. Но, возможно, под этим напускным весёлым тоном крылось нечто неприятное, о чём Лира в контексте сложившейся ситуации не думала. Разве можно о таком думать, когда практически весь человеческий род вымер? Фел кивнул мужчине на выход, после чего дверь за ним закрылась, а затем подошёл вплотную к Лире.

— Мне тебе помочь? — уже более раздражённо поинтересовался Мориган, откидывая новую одежду на раскладушку. Голос его не внушал ничего хорошего, но и не нёс больше никакого подтекста. — Тик-так, Кошечка.

— Ладно, я сейчас, — пробормотала Лира, отворачиваясь и начиная стягивать с себя накидку и шарф. Свитер также быстро оказался на раскладушке. Её не волновало, что Мориган увидит её оголённую спину, внезапно волновать начало лишь одно: блокнот. Только сейчас пришло осознание, что в джинсах всё ещё были спрятаны его страницы, которые точно не должны оказаться в лапах Фела. Прятать в камере такую ценную вещь казалось слишком ненадёжным. В голове быстро заметались мысли, пришлось придумывать на ходу то, как лучше спасти важную бумагу.

Только вот Лира не успела ничего сделать, ведь руки Феликса нетерпеливо схватились за её ремень, а сам мужчина плотно прижался к спине девушке, плотоядно выдыхая на ухо. Стало очень жутко, Лира дёрнулась, желая поскорее освободиться, но хватка оказалась сильнее. Нет, теперь его «приколы» перешли всякую грань.

— Кошечка, я не люблю, когда зажимаются, — насмешливо прошептали ей на ухо, заставляя покраснеть и замереть. Это было домогательство. Такой кошмар ни разу не происходил с Лирой за все девятнадцать лет жизни, а сейчас сознание опутывали ниточки ужаса, не позволяя лишний раз шелохнуться. Девушке не хотелось вновь чувствовать боль и нечто хуже неё. Мориган замер, ожидая реакции, но, поняв, что Лира просто оторопела, усмехнулся. — Я же просто шучу! Ха-ха-ха, забавно, верно?

Хохот зловещим эхом прошёлся по стенам пещеры, а внезапные объятия исчезли, и Лира пошатнулась, потеряв всякую опору. Она закрыла глаза, тихо выдохнула, стараясь не обращать внимания на этого психа, и мысленно досчитала до десяти. После стянула с себя футболку, отчего прохлада быстро прошлась по коже, а соски от неё затвердели. Феликс жадно смотрел на неё, и Лира предельно ясно ощущала, как взглядом мужчина расчерчивает её спину. Неловко спустив джинсы и откинув их назад, Лира выдохнула. Плевать.

Страницы вылетели, когда штаны упали на каменный пол. Мориган замер, с интересом переводя взгляд на свою находку, совсем позабыв о девушке. Он быстро наклонился, подбирая листы, а Лира успела стащить кеды, пока ей вновь не заинтересовались. Фел легко отвлёкся, позволяя поскорее натянуть новую одежду: более плотные чёрные джинсы, серую кофту с капюшоном и высокие ботинки на шнурках. Удивительно, что всё это так хорошо сохранилось, а ещё то, что на Лире обновки сидели просто идеально.

— И что же это такое, Кошечка? — мягко спросил Фел и положил руку на чужое плечо. К носу Лиры поднесли исписанные страницы, отчего та стушевалась и постаралась не оглядываться на монстра позади.

— Мне их передала сестра, — пробормотала девушка, осторожно поворачиваясь к Феликсу. — Я не скрывала их, честно. Это просто было мне важно и…

— Замолчи, — шикнул на неё Фел, сильнее сжимая плечо и светясь негодованием. — Тут нет того, что принадлежит тебе. В первую очередь, всё здесь — моё. Даже люди. Даже ты. Моя вина в том, что я не увидел этого раньше, но теперь все свои находки ты должна будешь показывать мне.

Лира опустила взгляд, понимая, что ничего не может сказать в ответ. Поверит ли во всё это Фел? Там ведь написаны такие чудесные вещи, которых тот попросту мог не знать и не видеть, потому что он не был местным. Осознание кольнуло Лиру, когда она поняла, что выкрутиться из этой ситуации можно только одним способом.

— Извини. Можешь забрать их и использовать для чего-нибудь, это уже неважно, — осторожно ответила она, украдкой заглядывая мужчине в лицо. Тот приподнял бровь, с шелестом сжимая бумагу. Стоило изображать покорность и отчаяние, ведь Мориган так желал их видеть.

— Кошечка, я прекрасно знаю, что это твой личный дневник, про который ты постоянно говорила. И я знаю, что ничего важного в нём не было и нет, ведь только изобретения твоего деда были мне интересны. А они — уже у меня в голове, — усмехнулся Феликс и постучал указательным пальцем себе по виску. Его взгляд спустился ниже, осматривая Лиру в её новом наряде. Она не сильно поменялась, но теперь уже больше походила на члена колонии. И на человека. — Хочу донести до твоего маленького мозга, что стоит быть верной, как ни парадоксально, собачкой. Тебе ведь больше по вкусу пряник, а не кнут?

Заметно вздрогнув на словах об изобретениях Дика, Лира потупила взгляд и послушно кивнула. Верно, сейчас из них двоих хорошо владел своей памятью только Феликс, и ему куда больше известно о прошедших двух месяцах. Какой же идиоткой была Лира, раз в прошлом так много болтала о своих увлечениях с этим психом.

— Я заберу их, но они просто будут лежать у меня в кабинете. На случай, если ты соскучишься по своей безумной семейке и захочешь вновь перечитать эти бесполезные заметки, — мягко продолжил Фел, разворачиваясь и подходя к двери. Всё-таки, он был доволен тем, что сейчас увидел, поэтому гневался для проформы, показывая своё влияние. — Скоро за тобой придут, и ты отправишься служить на пользу общества. Жду от тебя хороших результатов, ведь в твоей милой головке скрывается очень много неплохих идей.

Фел вышел, даже не взглянув на Лиру в последний раз. Дверь закрылась, отрезая задумавшуюся девушку от остального мира.

— Хорошие результаты? — под нос пробормотала Лира, сжимая от досады кулаки. — Будут тебе хорошие результаты, Мориган. Если ты так этого хочешь, то получишь.

◬ ◬ ◬

Всё-таки, Лира ощущала предвкушение. Наконец-то она смогла покинуть надоевшую пещеру и рассмотреть что-то за её пределами более спокойно. Как оказалось, тут было несколько этажей, между которыми разрастались слишком крутые и опасные лестницы, практически смертельные, если случайно споткнуться и скатиться вниз. Благо свет освещал их довольно щедро, не давая Лире умереть так глупо.

Когда её завели в огромную пещеру, напоминавшую больше зал, Лира с удивлением уставилась на других людей, сновавших туда-сюда. Они выглядели достаточно бодрыми, иногда даже улыбались друг другу, но на одном месте долго не задерживались. У всех была своя работа, цель, и даже Мориган показался Лире очень мудрым правителем, сумевшим создать всё это за пару месяцев. Страх держал людей в узде, и да, это отвратительно и бесчеловечно, но как иначе?

Подобные рассуждения пугали Лиру, обнажая её кровоточащее скорбью сердце. Её всегда завораживали тайны и мистика, как бы она ни боялась, даже сейчас она нашла весомые плюсы в ситуации… И это было странно. Волнительно и странно.

Она успела заметить несколько знакомых лиц, подмечая, что стоило поговорить с ними при возможности. Горожане могли немного восполнить картину мира, вставив нужные кусочки мозаики. Только вот почти все здесь были мужчинами, Лира увидела лишь несколько бодрых старушек, но не одной девушки или женщины… Она не придала этому значению, ведь охранник уже подвёл её к лестнице на первый этаж.

Мужчина втолкнул её во тьму резко и неожиданно, заставив Лиру вскрикнуть и упасть в чьи-то руки. Слава Богу, упала она не в какую-то выгребную яму, а на человека, ведь утонуть в помоях и отходах Лира сейчас мечтала меньше всего.

— Хэй, — послышался знакомый голос сверху, заставив девушку поднять голову и облегчённо вздохнуть. Дедушка поставил её на ноги, нахмурившись. — Рад, что ты в порядке, малая. Сейчас я передам тебя в руки Маргарет, пойдём…

Медленно пройдясь по залу, они подошли к железной двери, около которой издевательски висела табличка с надписью «кухня». Это практически возмутило Лиру, потому что она явно могла больше, чем стругать овощи для общего супа. Она не дала недовольству выйти, даже не цокнула и не закатила глаза, а лишь позволила дедушке стукнуть пару раз по железу. Код. Он настукивал код, который Лира, к сожалению, не запомнила.

Дверь им открыла женщина в возрасте, которая усмехнулась при виде Рича и лукаво улыбнулась. Она махнула Лире рукой, как бы приглашая внутрь, поэтому дедушка затормозил на входе и положил свою ладонь на плечо внучки.

— Как ты поняла, тебе предстоит помогать на кухне. Я помню, что у вас с Милли не было поварского таланта, но против системы не попрёшь…

Лира совсем немножко казалась возмущённой и потерянной, в то время как женщина стреляла в них весёлым взглядом, пока что не смея прерывать семейные «разборки».

— В этом заключается моя работа? — просипела девушка, переминаясь с ноги на ногу. — Разве нет чего-то более подходящего для… меня?

— Повелитель сказал, что тебе подойдёт именно эта работа, — раздражённо гаркнул Рич, заставив Лиру вздрогнуть. Он тут же схватился за переносицу, жмурясь. — Слушай, внучка, время сейчас тяжёлое. Тут, увы, нет объявлений по поиску кассиров или же официанток. Просто постарайся и делай то, что в твоих силах. Познакомься с Маргарет, а я пойду.

Названная Маргарет наконец-то позволила ухмылке исчезнуть, в то время как Рич пошёл по своим делам, спускаясь по лестнице вниз. Страстно хотелось пойти за ним, разузнать больше, но Лира не сдвинулась с места. Мориган определённо забавлялся, когда придумывал девушке работу. Чёртов сексист.

— Так, малявка, делай только то, что я скажу, — воодушевлённо прыснула Маргарет, закрывая за Лирой тяжёлую дверь. — Ничего не трогай лишний раз, целее будешь.

Это не понравилось Лире, но она понятливо кивнула. Кухня не выглядела чем-то особенным: стоящий над костром чан, столики и контейнеры. Маргарет не удосужилась провести экскурсию, просто сразу дала задачу: резать, бросать, резать вновь. Как бы Лира не ерепенилась, внутренне содрогаясь, а ещё сильно желая посмотреть на то самое вкусное мясо, работу ей пришлось выполнить, даже не задав ни единого вопроса. А вот после неё — ей дали свободно пройтись по колонии. Она практически выбежала с кухни, устало потирая ладони, пропахшие затхлыми овощами, наконец-то чувствуя относительную свободу.

Девушку вновь встретила крутая лестница, в стенах по бокам уже имелись своеобразные перила, за которые Лира держалась как ненормальная, боясь сделать лишний шаг в неизвестность. По пути ей также повстречался дедушка Рич, который патрулировал территорию неподалёку и, видимо, собирался приглядеть за внучкой.

— Закончила, мелочь? — весело усмехнулся он, потрепав девушку по волосам. — Не слишком я люблю торчать на кухне… Эта Маргарет та ещё штучка.

Лира лишь фыркнула, кивая головой вниз. Прошло около часа, прежде чем женщина выставила Бейкер за дверь за ненадобностью неумелой помощницы. Эта работа определённо была фарсом, чтобы поиграть на нервах Лиры, но она не желала сидеть сложа руки. Силы у Лиры оставались. Даже слишком много.

— Можешь провести мне небольшую экскурсию? Пока Феликс не заметил, что я тут шатаюсь без дела…

Дедушка радостно гаркнул, понимая такое желание поиска приключений. Он повёл девушку вниз, попросив её об осторожности, которой порой семейству Бейкеров не хватало. Ступеньке на сотой она заметила слабое свечение вдали, радостно сообщавшее, что они наконец-то пришли вниз. Лира замерла над интересными на вид кристаллами, дававшими несильный зеленоватый свет. Они не были похожи ни на один элемент из знаменитой таблицы, да и вообще на что-то известное девушке.

— Это флуоресцентные камни, — нехотя сказал Рич, останавливаясь рядом с Лирой. — Я не совсем понимаю, как они работают в вечной тьме, но они есть. И это здорово упрощает работу. Сюда не пришлось проводить электричество.

Далёкое воспоминание колыхнулось в разуме таким же неоновым светом.

Пробираясь сквозь заросли можжевельника, которые очень уж неприятно упирались иголками во всё тело, Лира постоянно морщилась и старалась прикрыться. Сзади неё шла Милли, не разделявшая восторга от подобной прогулки. Они ускользнули из сувенирной лавки в обеденный перерыв, поэтому должны были вернуться через полчаса максимум.

— Сестрёнка, домой целыми мы не придём, — пробормотала Милли, звучно ойкнув, когда особо большая ветка с налитыми синевой ягодами хлестнула её по лицу. — Давай вернёмся…

— Нет, — пресекла Лира, хмуро обернувшись. — Ты хочешь посмотреть на мою находку?

— Хочу, но…

Лира ускорилась, чтобы не выслушивать жалобы сестры. Они почти пришли.

Выбравшись на полянку, перед девушками возникло странное строение из камня, напоминавшее небольшую беседку. Милли охнула, засмотревшись на резные колонны с причудливыми узорами, быстро подбежав ближе. Она просто обожала старинные вещи и искусство, а их сочетание вселяло в неё необычайный трепет. Лира гордо хмыкнула, отряхиваясь от пойманной в зарослях паутины.

— Какое чудо, Лира, — ласково выдохнула Милли, пальцем очерчивая выбитые линии на камне. Её взгляд привлекли разноцветные кристаллы, стоявшие на некой подставке в центре беседки. — А что это такое?

Младшая Бейкер пока что не знала об истинном назначении беседки, поэтому только пожала плечами. Под сводчатой крышей, подвергшейся разрушению временем, зияло отверстие, через которое солнце попадало прямо на кристаллы. Они бликовали на другие поверхности, и когда Милли подошла, то её лицо окрасилось ярким пунцовым оттенком. Лира встала рядом, голубой свет вплелся ей в волосы.

— Почему же никто не нашёл этого до тебя? Тут так красиво, — улыбчиво прошептала сестра, поднося руку к кристаллам. Маленький разряд статического электричества кольнул ладонь, на что Милли фыркнула.

— Наверное, это место показывает себя только тем, кто это заслуживает. Я хочу прийти сюда завтра и записать о нём побольше…

— Ага, а потом устроим здесь дискотеку, — хихикнула Милли.

Когда Лира вернулась туда на следующий день, то не нашла ни беседки, ни кристаллов.

Воспоминание поблёкло, заставив Лиру помотать головой. Как же сильно девушка скучала по Милли…

— Могу я взять один? — тихо спросила она, протягивая руку к неизвестному минералу. В научном сообществе он станет нонсенсом! Это могло бы прославить Лиру, а если камни окажутся ещё и применимы для других целей, то резонанс этого открытия пройдётся по всему миру. Только было одно «но»: научного сообщества и остального мира больше не существовало.

Рич неопределённо провёл плечами, мол, бери, если хочешь. Девушка быстро спрятала камень, а после пошла ещё ниже по лестнице, испуганно взирая во тьму. Дедушка вёл её к одному конкретному месту: люди там над чем-то работали. Остановка оказалась внезапной, но вдали слышались голоса и стук, эхом отдающийся по пещере.

— Мы находимся примерно на уровне дна. Ищем воду, — подсказал дедушка, подталкивая Лиру вперёд. — Давай поглядим повнимательнее… А потом нам стоит вернуться.

Лира помрачнела и кивнула, не слишком желая скорого возвращения. Они прошли вперёд, направляясь на звук голосов. Она почему-то постоянно забывала, что здесь никто не будет следовать её хотелкам. Наверное, девушке просто нравилось надеяться на нормальность этого мира, её психика плохо справлялась с очередными напастями, а мозг планировал разорваться от количества появляющейся информации. Это было ново и чуждо, и чувство это сводило с ума.

— Эй, девчуля! — крикнули ей, когда Лира подошла к краю не очень глубокой ямы. В ней было метра два, если быть точнее. Девушка помялась, желая изучить всё внимательнее. Внизу стояли четыре человека, поочерёдно ударяя кирками камень, они о чём-то тихо переговаривались. Только один обратил внимание на новенькую, поднимая голову. — Если хочешь, то спускайся по лестнице, я придержу её.

Дедушка кивнул ей, давая разрешение на возможность исследовать новый мир. В желании ознакомиться с иной условностью не было ничего плохого, Лира безумно желала вынюхать всю информацию, которую ей могли предоставить. Неуверенно ступив на первую перекладину, Лира направилась вниз. Пыль стояла в воздухе, и пахло потом, но девушка сдержала чих, лишь бы не смешить других людей. Это было бы унизительно.

Она заметила, что среди рабочих трудился и отец Ванессы — подруги из далёкого прошлого, о которой до этого момента Лира не вспоминала. Это осознание полоснуло по ней, словно нож, она во все глаза уставилась на мужчину, желая сказать так много, но вместе с этим целое ничего. Тёплые воспоминания о дружбе с девушкой колыхались, как огонёк горящей свечи, напоминая и про их выходки, и про задорную улыбку Ванессы, и даже про глупое приключение, когда они едва не попались на глаза злой кучке гномов.

Когда Лире исполнилось тринадцать, она начала болтаться по городу с шестнадцатилетней Ванессой Смит, оставляя Милли с её собственными подругами. Ванесса очень чутко понимала Лиру, подрывалась на любые авантюры, особенно узнав, чем Бейкер обычно занимается. Сама Ванесса никогда не исследовала магические вещи, принимая их как данность, чтобы не сходить с ума.

В очередной летний денёк Лира пришла к ней, предложив отправиться в гномье гнездо, которое она заметила на досуге. Честно признаться, в одиночку девочке было слишком страшно приближаться к иным существам, а с Ванессой всегда чувствовалась такая сила, что целый мир покорить не составляло труда.

Смит отнеслась к новому приключению с азартом, поэтому они сразу же отправились в лес. Маленькие человечки, жившие в его южной части, прятались не слишком-то хорошо, поэтому Лира смогла зарисовать одного, пока Ванесса стояла на стрёме.

А ещё оказалось, что у гномов неплохое обоняние. Поэтому им пришлось убегать, а рыжие волосы подруги едва не остались во внезапно оживших зарослях, которые планировали задержать их. Смит была довольна этим походом.

Ванесса являлась поистине талантливой девушкой, сводящей с ума толпы подростков. И, как оказалось, гномов. Лира всегда стремилась к тому, чтобы стать на неё похожей, такой же оторвой с храбрым сердцем. Эти воспоминания приятно согрели её, если бы не одно но: в мире Феликса Моригана не все проходит гладко.

Находилась ли девушка здесь? Всё ли у неё было хорошо?

Во тьме пещеры Лира не чувствовала себя спокойно, и пока дедушка дожидался её полного расследования сверху, она достала подобранный кристалл, рассматривая его внимательнее. Наверное, всё-таки стоило подойти к Бену, отцу подруги, чтобы выяснить её местоположение. В этот момент он как раз-таки отчитывал какого-то доходягу, который бил киркой в камень едва ли во всю силу. Мужчина неразборчиво заворчал, вновь принимаясь за работу, в тот же момент Лира осторожно подошла к нему.

— Ванесса здесь? — тихо спросила девушка, смотря на мужчину снизу вверх и наблюдая с какой силой его кирка входит в камень. Интересно, какова вероятность обрушения? Или пещера обладала достаточно магическими свойствами и крепкой породой, чтобы не задумываться о таком? Мужчина вдруг остановился, посмотрев на Лиру так злобно и цепко, будто бы готов был убить.

— Здесь, — почти выплюнул он, возвращаясь к работе. — Тебе лучше заткнуться, пока моя кирка не вошла тебе в черепушку.

От открытой угрозы стало не по себе, поэтому Лира предпочла последовать чужому совету и замолкнуть. Пускай она и была девушкой, церемониться с ней здесь никто не планировал. Такое вот равноправие.

Внизу было очень неуютно, даже в собственной комнате, воспринимаемой тюремной камерой, Лира чувствовала себя гораздо лучше. В кабинете Феликса интерьер оставался наиболее приятным, но вспоминая его отношение к Лире, возвращаться туда не особо хотелось. Пускай Бен Смит и пугал девушку, а его вспышки гнева и правда обладали разрушительным характером, но Феликса она боялась сильнее. Мориган резал без ножа, а его слова так плавно вливались ртутью в уши, что становилось боязно за своё моральное здоровье.

Камень, пару раз проведённый по стене пещеры, чиркнул достаточно сильно, чтобы оставить за собой флуоресцентную полосу. Лира с интересом посмотрела на неё, а её губы медленно расплылись в улыбке. Если она не могла контролировать то, что происходит, значит стоило взять контроль в свои руки. Никакой кухни отныне, лишь то, что Лира любила больше жизни — наука и исследования!

— Эй, мужики, — неловко обратилась к рабочим Лира, поймав на себе взгляд четырёх заинтересованных пар глаз. А ещё недоумённый взгляд дедушки Рича, который, вроде как, обязался поскорее отвести её наверх. — Хотите немного мобилизовать и упростить работу?

◬ ◬ ◬

Казалось, прошла вечность, прежде чем план Лиры заработал как надо. Ответ крылся в простом чертеже, в пределах которого мужчины должны были махать кирками, не отвлекаясь на отлетающую крошку камней. Флуоресцентный минерал помог девушке самым невероятным образом: выступил в роли мела, свет которого отлично очерчивал необходимые зоны работы. Камни же отодвигал самый хилый мужчина, которого отчитывал Бен, осторожно сгребая их своей киркой в интервалах между ударами рабочих. Приноровившись, мужчины заработали идеально, а к Лире, казалось, прониклись долей уважения.

Девушка не знала, сколько уже находилась здесь, дедушка внезапно перестал её торопить. Стук в ушах практически стал привычен, а прерывистые вздохи совершенно не отвлекали: Лира внимательно следила за чужими механическими действиями, вскоре вовсе перестав поправлять рабочих. Наверное, прошло достаточно времени, потому что выемка от ударов стала заметнее, опустившись немного вниз. Если усовершенствовать план ещё немного, то мужчинам не придётся затрачивать так много сил.

Всё-таки, через какое-то время Рич позвал Лиру. Он удовлетворённо заглянул в яму, заметив лёгкое свечение в ней.

— Закругляемся, — достаточно громко сказал мужчина, довольно разглядывая проделанную работу. — Камни в вёдра и наверх.

Лира с удовольствием отметила, что устала достаточно, чтобы поесть и сразу же вырубиться — это, между прочим, не на кухне работать. Просто отличная новость, ведь в последнее время девушка спала крайне паршиво, а кошмары преследовали её тут и там. Она помогла мужчинам собрать камни в вёдра, оставив совсем уж мелкое крошево, раздумывая, что же с ними можно сделать. Наверное, те же первобытные инструменты, про которые она читала ещё в начальной школе. Интересно, было ли тут развито хоть какое-то земледелие? Это, конечно, сложно осуществимо в темноте, но не невозможно, питание требовалась всем. Те затхлые овощи с кухни выглядели не слишком свежими.

Дедушка ласково потрепал Лиру по голове, стряхивая крошки пыли и камня. Панамка валялась в комнате девушки, потому что желание не потерять её стало сродни манифесту, данью уважения тому, кем девушка была когда-то. Некий важный осколок прошлого, и отпускать его Лира не хотела.

— Отлично сработала, — усмехнулся Рич, ведя её вновь по крутой лестнице. — Не только на кухне отработала, но и здесь. Требуй у Моригана повышения, — весело продолжил дедушка. — Только такая заучка, как ты, додумалась бы использовать камень в виде мела. Поразительно.

Задумавшись над этим, Лира улыбнулась. Верно. Никто здесь ещё не догадался до подобного простого трюка, а стойкое желание увидеть Фела разрослось в груди Лиры триумфом. Даже он не додумался. Отправил на кухню, чтобы посмеяться, а в итоге получил новую разработку… Или же это была очередная манипуляция над глупым подростковым упорством?

— Мне надо к Феликсу, — пробормотала Лира, не поднимая взгляда от лестницы. — Дедушка, отведёшь меня? Я всё ещё плохо ориентируюсь здесь.

Мужчина по-доброму усмехнулся.

— Сама рвёшься в лапы хищника. Вот он, дух семьи Бейкер! — тихий лающий смех разнёсся по помещению эхом. Рич продолжил чуть тише: — Ты же знаешь, что следует быть осторожнее? Я рад, что вы поладили, но повелитель тебя использует. Не то чтобы это плохо в сложившихся обстоятельствах, я просто беспокоюсь о тебе.

Лира прекрасно всё понимала.

— Дедушка, я до ужаса боюсь его, — призналась девушка, хотя не хотела произносить этого вслух. Стоило наконец-то посмотреть своему кошмару в лицо. — Он непонятен для меня, но в то же время… Феликс занимательный человек. Пускай и до одури жестокий. Я попробую использовать его в ответ, потому что кто, если не я? Кем я буду, если даже не попытаюсь исправить всё?

Сейчас Лире слабо верилось в свои силы, а возможность обратить апокалипсис вспять и вовсе почти исчезла. Почти. Пока забавы Фела оставались на этом уровне, а Лира не представляла для него угрозу, то всё могло выйти так, как должно. Если внутри девушки не перегорит тот самый огонь, а отчаяние не захлестнет её с головой, как хотел того Мориган, то шанс был.

— Ты звучишь прямо как Дик, — криво улыбнулся Рич, наконец-то выходя в светлый зал. Лира смотрела в его глаза, выцветшие и пропитавшиеся далёкой тоской, и видела в нём только беспомощного старика. Но это наваждение быстро спало. — Только не жертвуй собой. В мире ещё остались люди, которые тебя любят.

Оставшийся путь прошёл в гнетущей тишине. Девушка обдумывала всё то, что скажет Фелу, предугадывала реакцию, но она оставалась настолько размытой и непонятной, что точно сказать, как поведёт себя повелитель, Лира не могла. Одно лишь было в её подсознании: ухмылка, кошачий прищур и полные насмешливости слова.

И тут она совершенно не угадала, потому что впервые увидела в глазу Моригана приятно мерцавшее восхищение.

Завалившись в кабинет, Лира встала около стены и ждала, пока Фел поднимет голову от каких-то исписанных страниц, так пристально приковавших его внимание. Поразительно, что обычная бумага до сих пор сохранилась в мире апокалипсиса, хотя Лира уже не могла на это надеяться. Долго ждать не пришлось: Фел откинулся на спинку стула, с усмешкой глядя на утомлённую девушку. Наверное, он всё ещё думал, что Лира до умопомрачения резала овощи, а не сбежала при первой возможности, желая по-настоящему помочь и себе, и колонии.

— Кошечка и правда пришла, — удовлетворённо прошептал Мориган, кивая на свободный стул, чтобы Лира присела. В этот раз она не проигнорировала этот жест, осторожно занимая место и сверля мужчину взглядом. — Как тебе работка?

— Отлично, — криво усмехнулась Лира, доставая из кармана необычный камень. Она с заметным стуком положила его на стол, заставляя Феликса перевести взгляд на вещицу. — Находка. Флуоресцентный мел. С помощью него я структурировала работу шахтёров, теперь воду найдут быстрее. Если позволишь рассчитать мне некоторые нюансы, то я смогу точнее определить местонахождение грунтовых вод.

Лира поджала губы, упрямо смотря на Фела. В глазах девушки горел настоящий огонь раздражения и непреклонности, будто бы она пыталась встать с Мориганом на равных. Мужчина хохотнул, хватая камень и рассматривая его поближе. Он наверняка удивился тому, что отправлял Лиру на кухню, а получил новый план для шахтёров. Своей реакцией он не выдал излишнего довольства.

— Интересно, — только и сказал он, переводя восхищённый взгляд на Лиру. — Ты и правда хорошо поработала, Кошечка. Никогда ещё не слышал, чтобы ты говорила так много и так уверенно. Как дела на кухне?

Фел кинул камень Лире прямо в руки, опёрся локтями на стол и приблизил своё лицо к чужому. Девушка постаралась не отодвигаться, как бы сильно ни хотела, всё также упорно выдерживая взгляд мужчины. Лира проигнорировала его вопрос.

— Покажи-ка в действии своё чудо-открытие, — довольно проурчал Мориган, кивая на стену. — Только не пиши похабщины. Знаю я вас, подростков, только и умеете на заборах фаллосы рисовать.

Лира вспыхнула — это сравнение с остальными невеждами заставило её немного разозлиться, потому что она никогда не писала чего-то плохого на заборах или где-либо ещё. Она вообще старалась не участвовать в сомнительном движе, обходя стороной подозрительные компании. Вновь вспомнилась Ванесса, но эту внезапную мысль девушка быстро подавила — на заборах они правда ничего не писали. Резко вскочив к стене, Лира вывела на ней три короткие линии, соединяющиеся в треугольник.

— Доволен? — шикнула девушка, оборачиваясь на Моригана.

— Доволен, — подтвердил он, рассматривая рисунок. Лицо его показалось внезапно очерствевшем, словно Лира случайно надавила на больную точку. — Почему именно треугольник?

— Ассоциация, — дёрнула плечом она, пряча камень в карман. — Так что, ты дашь мне возможность провести расчёты?

— О, и даже больше! — Фел развёл руки в стороны, будто бы показывая насколько он щедрый правитель, наваждение с его лица быстро спало. Этот фарс начинал надоедать. — Ты даже можешь загадать одно желание. Побуду твоей феей крёстной, моя хорошая девочка.

Лиру передёрнуло от слащавого тона Моригана, а ещё от этого дурацкого обращения. Она глубоко задумалась, не совсем понимая пределы предложенного «желания». Феликс точно что-то ждал от неё, каких-то интересных действий, которые в будущем смогут сыграть ему на руку.

— Я хочу увидеться с семьёй, — решительно заявила Лира, подняв взгляд на мужчину. Тот пожал плечами, вырисовывая пальцем какие-то причудливые узоры на столе. Только сейчас Лира заметила, что на его руках появились перчатки без пальцев, скрывающие излишки открытой кожи.

— Вынужден огорчить, но желание не принимается. Твоя фея не может так часто выезжать за пределы колонии, а ещё — не хочет, — всё также издевательски продолжал Мориган. — Даже если бы ты здесь отыскала плутоний или уран, неважно, я бы не смог отвезти тебя. Что-то ещё?

— Если бы я нашла плутоний или уран, — передразнила Лира, — то мы бы уже медленно и мучительно умирали от радиации. И плутоний нельзя добыть просто так. Если бы мы сейчас жили на АЭС, то я могла бы с тобой согласиться.

Фел хохотнул, отмечая про себя, что Лира чересчур зазналась из-за сегодняшней удачи и начала умничать. Или же это так выходил юношеский максимализм с чрезмерным раздражением от сложившийся ситуации.

— Ну-ну, Кошечка, поражён твоими познаниями, — отсмеявшись, ответил Феликс. — Но это не отменяет невыполнимость желания. Давай уже закончим этот разговор, иначе ты свалишься от усталости прямо здесь.

Сжав кулаки, Лира опустила взгляд. Возможность увидеть Милли так просто исчезла. Была ли она в порядке? Может, она уже умерла?.. Эта страшная мысль пронзила мозг Лиры резко и неумолимо, заставляя протереть лицо сухой ладонью, чтобы удержать себя в руках и не впасть в панику.

— Ладно. Дай мне возможность свободного перемещения. Не запирай дверь, — попросила Лира мягче, сдаваясь. Вся её уверенность улетучилась, когда она поняла, что всё ещё играет по правилам Моригана. Это желание не давало её никакой власти, никакого права оказаться наравне со всеми.

— Хорошо, — легко согласился Феликс, складывая руки в замок. — Только не делай глупостей. Ты ещё успеешь увидеть Белочку, а бегать ночью в поисках выхода — плохая идея. Ночью детки должны спать.

Лира уходила из кабинета Феликса, всё ещё слыша его зловещий смех за спиной.

5. Фантасмагория

Нагромождение причудливых образов, видений, фантазий; хаос, сумбур, гротеск.

Новый день — новые метания. С самого утра Лира чувствовала себя не в своей тарелке, то пялясь на дверь, то выламывая пальцы и кусая губы в волнении. Она почему-то боялась, что всё ещё заперта в этой комнате. Маленький иррациональный страх сдавил грудь, а кровь стучала в ушах. Даже после вкуснейшего завтрака девушка не могла поверить, что дверь в будущем также легко поддастся её прикосновению.

Глубоко в душе появилось желание посетить кабинет школьного психолога и излить душу: прошлая Лира обычно жаловалась на контрольные, задир и запредельные цены в буфете. Это были её маленькие переживания, которыми хотелось поделиться с кем-нибудь, да и к тому же в кабинете мисс Ким всегда приятно пахло духами и свежей выпечкой. Некая атмосфера спокойствия, островок отчуждённости в мире непонимания. И ведь её всегда слушали… Иногда мудрая тётушка помогала советом, но в основном она просила Лиру не прогуливать уроки в кабинете психолога, весело подмигивая.

Именно этого сейчас не хватало. Здесь никто бы не выслушал её, разве что дедушка, постоянно маячивший в коридорах и выполняющий роль ищейки. Почему-то Лире до сих пор казалось сложным довериться кому-то на все сто, а поделиться переживаниями — подавно, потому что это слабость. И слабой Лира всё ещё не хотела казаться от слова совсем.

Она всё-таки собралась с духом, подходя к двери и касаясь её кончиками пальцев. Фел должен был сдержать обещание. Лира напрягла руку, и дверь послушно поддалась, вызвав неописуемый восторг после. Что ж, у неё имелось много планов до предстоящей работы. Первый — это отправиться на поиски Ванессы. Она совершенно не знала, где могла находиться девушка, да и пока ещё не совсем запомнила положение здешних коридоров и комнат, но попытаться стоило. Единственная близкая её душа была где-то рядом, в то время как Милли казалась непосильно далеко.

Спокойно выйдя из пещеры, Лира осмотрелась и прошла вперёд из своего закоулка. Если верить памяти, то где-то с левой стороны находился кабинет Феликса, а с правой — развилка и бесконечная лестница вниз. В данный момент девушка находилась на самом верху, и где-то здесь должен располагаться выход на поверхность, но пока его не было видно. Собравшись с силами и сжав кулаки, Лира двинулась к ступенькам, чтобы попасть на второй этаж, туда, где располагался огромный зал и множество людей. Хотелось узнать, для чего же он служил. Не использовать это помещение было бы глупостью, о чём Лира непременно сообщила бы Фелу при случае. Наверное, на досуге там неплохо бы смотрелись какие-нибудь развлекательные мероприятия, если понятие «досуг» всё ещё существовало.

Дойдя до нужного места без лишних блужданий, девушка замерла, вновь замечая огромное количество жителей Мистери Брук. Яркий свет слепил, ненадолго отвлекая Лиру от окружающего мира, а коридоры вглубь манили её, но сейчас не было возможности исследовать эту часть. Вокруг мелькало много знакомых лиц, только вот среди них до сих пор оставалось очень мало женских. Большинство держали в руках какие-то ящики и различные грузы, перенося их в закрытые комнаты. Так люди очень напоминали муравьёв, мельтешащих под ногами. Взгляд Лиры разбегался от многообразия и постоянного движения, но она постаралась поскорее сориентироваться в царившем хаосе и подойти хоть к кому-нибудь, чтобы задать интересующие её вопросы.

— Эй, простите! — Лира резво подскочила к какому-то мужчине, заставляя того притормозить. Без привычных атрибутов, которые сопровождали его в обычной жизни, а конкретнее шляпы и форменной одежды, его трудно было опознать, но девушка быстро сопоставила все нужные факты. — Шериф Виктон?