Бесплатный фрагмент - Падение в пропасть

ВАДИМ ГОЛУБЕВ

ПАДЕНИЕ В ПРОПАСТь

Детективы

Из цикла «Дела майора Хомутова»

ЗАКУЛИСЬЕ

УТОНУВШАЯ «ПРИНЦЕССА»

Старший оперативной группы «убойного отдела», майор Юрий Владимирович Хомутов вернулся от руководства.

— Ещё одно дело передали следователям. Начальство нашей работой довольно, — сообщил он коллегам.

— Опять устная благодарность, из которой шубы не сошьёшь? — усмехнулся старший оперуполномоченный, старший лейтенант Сергей Борисович Петров.

— Да и на хлеб не намажешь… — хохотнул оперуполномоченный, лейтенант Петр Анатольевич Изместьев.

— Чем богаты — тем и рады, — вспомнил народную присказку Юрий Владимирович. — Хотя, дело было лёгкое. Всего-то: забил жених невесту до смерти за день до свадьбы. Проблема заключалась лишь в его розыске и задержании…

— Разрешите? — заглянул в кабинет мужчина в штатском, чуть моложе Хомутова.

— Я — старший опергруппы по расследованию убийств в ОВД «Кочубеево», — протянул он удостоверение. — Хочу посоветоваться.

— О, тёзка! — глянул Юрий Владимирович в документ. — Такой молодой и уже майор!

— Сравнительно недавно была обнаружена дама с перерезанным горлом, прикованная к стеллажу на её складе. Рядом — муж. Тоже с перерезанным горлом. Нашли виноватых. Мне вне очереди присвоили звание майора…

— Помню! Тогда преступление раскрыли в рекордно короткие сроки. Вышли на целый гадюшник. Изъяли партию наркотиков на многие миллионы. Перекрыли канал поставки зелья в страну. За такое не то, что майора — полковника не жалко досрочно присвоить! Давай на «ты»! У нас так принято. Какие проблемы?

— Позвчера погибла женщина. Утонула в бассейне. Затянуло в динамическую трубу. Спасатель отсутствовал. Кроме потерпевшей никого в бассейне не было. Начальство сказало: «Слепому видно — несчастный случай. Даже «ненадлежащее оказание услуг, приведшее к смерти», не проходит. Возбуждаем дело по статье 239 УК «Халатность». Только, отец и родственники погибшей утверждают, что совершено убийство.

— Это понятно. Люди потрясены горем. Разумеется, многое могут наговорить. Но, судя по всему, потерпевшая была опытной пловчихой. Как случилось, что она не смогла побороть течение?

— В том-то и дело, Юрий Владимирович, что она перед заплывом выпила литр вина. Ещё поллитра оставила в бутылке, чтобы выпить после заплыва. Пословица: «Пьяному море по колено» не сработала…

— Почему спасатель отсутствовал?

— Тоже с кем-то выпивал. С кем — не помнит. «Принял на грудь» и уснул. В прошлом пловец-чемпион. Затем допился до того, что смог работать лишь спасателем. И то, по словам владельца бассейна взяли ради рекламы заведения, дескать, у нас чемпионы спасателями трудятся.

— Как случилось, что потерпевшая оказалась в бассейне одна? — удивился Хомутов.

— Час для неё одной бассейн работал.

— Ради одного человека работал бассейн? Это же — убытки! — покачал головой Юрий Владимирович.

— Её отец — Сатурнов Константин Антонович — хозяин и главный режиссёр театра «Созвездие».

— Надо же! — вклинился Петров. — «Созвездие» — единственный театр, который не получает никаких дотаций от государства. Полностью сам себя кормит. Там, действительно, созвездие. Сплошные народные и заслуженные артисты России. Плюс, очень талантливая молодёжь, успевшая «засветиться» в популярных телесериалах и полнометражных фильмах. Кстати, условием для приёма на работу является обязательное участие в киносъёмках. Чтобы зритель затем видел своих героев в живую. Народ валом валит на спектакли.

— Отец потерпевшей снимал три раза в неделю бассейн только для неё, — пояснил коллега из Кочубеево и осёкся, вытянулся, вскочив со стула.

Встали остальные сыщики. В кабинет вошёл начальник «убойного отдела» Главного управления внутренних дел по Большому городу, полковник Алексей Александрович Розанов. Вопросительно глянул на гостя.

— Старший опергруппы по расследованию убийств Отдела внутренних дел «Кочубеево», майор Егоров, щёлкнув каблуками полуботинок вытянулся тот. — Прибыл для консультаций по поводу гибели Сатурновой Татьяны Константиновны…

— Хорошо. Будет кому ввести в курс дела. В соответствии с решением с самого верха, нам поручено подключиться к расследованию смерти вышеназванной гражданки, — «обрадовал» полковник подчинённых. — Народный артист, заслуженный деятель искусств, кавалер государственных наград, лауреат множества премий Константин Антонович Сатурнов обжаловал решение органов охраны правопорядка в Кочубеево об отказе в возбуждении уголовного дела по статье 105, «убийство» Уголовного кодекса РФ. Его интересы представляет наш давний знакомый Аркадий Рувимович Рукосуйский. Кстати, заявил, что как давний поклонник таланта режиссёра будет заниматься этим делом безвозмездно.

— Чтобы Рукосуйский что-то делал «безвозмездно»? — удивился Юрий Владимирович.

— Думаю, пиар-ход, но нам от этого не легче.

— Если по подозрению даже очень заслуженных людей мы будем отрываться от работы, то когда ловить реальных преступников? — пожал плечами Хомутов. — Однако наш коллега — майор Егоров тоже высказывает сомнения в том, что причиной смерти потерпевшей стал несчастный случай…

— Вот, и хорошо! Наш главный судмедэксперт Трофимыч с помощницей Аглаей направляются в морг для обследования тела госпожи Сатурновой. Составьте им компанию! Затем — в ОВД «Кочубеево»! Возьмёте копии всех материалов, поскольку дело пока висит на них. После — в бассейн. Там переговорите с персоналом и хозяином. Тряхните пьянчугу-спасателя!

— Он у нас в изоляторе временного содержания до решения суда о мере пресечения, — вставил Егоров.

— Разумеется, переговорите с отцом, когда он сможет вас принять. С родными, с коллегами по театру и так далее. По коням! — напутствовал полковник.

Пролетели по майским, в цвете яблонь, вишен, сирени, всегда прекрасным улицам Большого города. Подкатили к моргу неподалёку от ворот в муниципальную больницу. На лавочке лениво покуривали патологоанатом и санитар.

— Тело Сатурновой Татьяны Константиновны уже вскрыли? — поинтересовался Трофимыч.

— Куда там! Завал работы! Целая очередь! — ухмыльнулись медики. — А вы — родственники? Можно ускорить, если договоримся…

— Обеспечьте доступ к телу! — показал удостоверение Трофимыч и следом сыщики.

Не хотя, словно делая одолжение, провели полицейских в трупохранилище. Выкатили из холодильника тело.

— Красивая! — вырвалось у Петрова.

— Очень красивая! — поддержал Изместьев.

— Разговорчики! — одёрнул их Хомутов.

Трофимыч с Аглаей склонились над покойной, общаясь на латыне.

— Признаки насильственной смерти отсутствуют, — констатировал Трофимыч. — Однако не исключено отравление. Забираю тело для проведения химико-биологических исследований. Аглая, подготовьте соответствующие документы об изъятии! Вот, и наша труповозка подъехала! Специально вызвал.

— Что мы скажем родственникам? — загнусили медики, почуяв уплывающую добычу.

— Покажите этот документ, — сунула им бланк Аглая. — Направите к нам.

— А я проверю содержимое холодильников, — понял, что к чему Егоров. — Подозреваю: обнаружим, максимум, пару дедов или старушек. Такой у вас «завал работы»!

Дождавшись, пока увезут тело, проехали в ОВД «Кочубеево». Там сняли копии с протоколов. Привели из изолятора временного содержания спасателя. В этом человеке с трясущимися руками, но сумевшего сохранить атлетическую фигуру, узнали некогда знаменитого пловца-чемпиона.

— Вспомнили с кем пили, Ротов? — спросил Егоров.

— Нет, не помню… Вероятно, кто-то из знакомых… А их у меня хватает…

— Почему работала динамическая труба? — задал вопрос Хомутов.

— Не может быть! На время заплывов она отключается. Техника безопасности! Лично её отключил, перед приходом артистки. Это помню… Потом — провал в памяти.

— Больше ничего не можете вспомнить? — поджал Егоров.

— Ничего…

— Завтра суд по определению меры пресечения. Постарайтесь вспомнить, хотя бы с кем пили. Вам грозит реальный срок лишения свободы, Ротов! — ещё раз поджал Егоров.

— Анализ крови, мочи у него брали? — уточнил Хомутов.

— Брали. Передали в ту же больницу где мы сейчас побывали. У них тоже «завал работы», — вздохнул коллега из Кочубеево.

— Съёмки с камер скрытого наблюдения просмотрели?

— Так, точно. В помещении бассейна находились только сотрудники и потерпевшая. Вход строго режимный. Работники входят по пропускам, посетители — по абонементам с фотографией. Фотография делается в помещении заведения и вклеивается в абонемент.

— Отпечатки пальцев с оборудования, отвечающего за работу динамических труб, сняли?

— Не было их. Всё оказалось тщательно протёртым. Это и навело меня на «грустные размышления». Если Ротов лично отключил оборудование, непременно бы оставил отпечатки пальцев. А, их нет!

— Получается, кто-то напоил Ротова до потери чувств. Затем включил трубы, после чего стёр все отпечатки пальцев, — прокомментировал Хомутов. — Поскольку смерть потерпевшей зафиксирована как несчастный случай, злоумышленник не станет скрываться, сбегать из города. Даже будет спокойно себя чувствовать. Наша задача поговорить с Сатурновым. Именно, поговорить по-человечески. Узнать, кто заинтересован в смерти его дочери. Координаты режиссёра имеются, тёзка?

Сатрунов принял сыщиков в своём загородном доме в посёлке «Эрмитаж». Посетовал, что достали журналисты, день и ночь дежурящие у его городской квартиры. Режиссёр узнал Егорова.

— Зачем нужны дилетанты из «Кочубеево»? — нахмурился он.

— Майор Егоров — не дилетант. Поверьте мне, Костантин Антонович. Кстати, он поддерживает версию убийства Татьяны Константиновны…

— А, вы? — спросил театральный деятель.

— Мы разбираемся и разберёмся!

— Вот и я! — влетел, благоухая дорогим парфюмом адвокат Рукосуйский. — Представляю потерпевшую сторону. В соответствии с законом, имею право присутствовать на допросе.

— Пока мы просто беседуем, — ответил Хомутов и повернулся к режиссёру. — Расскажите, Константин Антонович, о Татьяне Константиновне.

— Таня — мой последний ребёнок. Четвёртый от четвёртой жены. Все дети пошли по моим стопам — стали актёрами. Я сам начинал как актёр. Двое — уже заслуженные артисты России. Правда, кроме Тани, все служат в других театрах. Всем дал образование, всем выстроил карьеру. Бывшие жёны меня «на дух» не принимают. Зато дети сплотились вокруг меня. Никакой ревности, никаких козней. Единая семья! Таня снялась в паре сериалов ещё студенткой. Продолжала сниматься, служа в театре. Это — моё условие для всех актёров. Дальше ролей второго плана пока не пускал. Не доросла. Со всеми коллегами была в ровных отношениях. Никаких конфликтов, никаких «натянутых отношений». Сам стараюсь не допускать этого в коллективе. Как принято во всех театрах, спектакли играются двумя составами. У меня в каждом составе только совместимые друг с другом люди. Дочь могла играть в обоих составах. Почему-то актёры считали Таню наследницей театра. Прозвали её «Принцессой театра» по аналогии с опереттой Кальмана «Принцесса цирка».

— Татьяне Константиновне завидовали? — уточнил Хомутов.

— Зависть — движущая сила любого театра. Душа артиста — вещь непостижимая. Ты можешь сделать ему сто раз хорошо и лишь один раз плохо. Этот один раз он запомнит на всю жизнь, забыв про сто. Будет пакостить, где может, пока кто-то из нас не умрёт. Мало того, известны случаи, когда после смерти одного из противников, быстро умирал второй. Заканчивался смысл земного существования. Однако если вы подозреваете кого-то из коллег по сцене — зря. В моём театре рядовой актёр получает, как заслуженный артист. Заслуженный артист зарабатывает, как народный. Народные артисты — вообще небожители. Таня ни у кого ролей не перебивала. Играла там, где я давал. Но, больше её увлекали киносъёмки. Главное же — отсутствуют факты, когда артисты убивали или «заказывали» соперников. Не та личностная фактура! Как говорят в народе: «Слабоваты на пляску». Одно дело убить кого-то на сцене или на экране и совсем другое в реальной жизни.

— Кого вы сами подозреваете, Константин Антонович?

— Я и дети подозреваем её бывшего, временного сожителя Дениса Филипповича Танаевского.

— Почему «временного»? — уточнил Юрий.

— Таня сама его считала таковым. Я его сразу вычислил — альфонс. Посоветовал дочке, быть с ним аккуратнее. Получил ответ, что Денис для неё — всего лишь говорящий фаллоимитатор. Хотя с ним интересно — начитан, вращается в актёрской среде и эстрадной тусовке. Даже числится где-то критиком. Правда, ограничивается парой статей в год. Когда пребывает в «творческом поиске» — с одной содержательницей расстался — другую пока не нашёл.

— Татьяна Константиновна знала об этом? — удивился майор.

— Артисты — люди увлекающиеся. Быстро влюбляются, быстро остывают. Остыв, начинают критически относится к «избраннику» или «избраннице». Находят массу недостатков, расстаются. Кто-то, если в браке или так называемом «гражданском браке» тянет детей, как я. Кто-то забывает о ребёнке. Не удосуживается даже платить ему алименты. Вспоминают, лишь когда повзрослевшие дети добиваются успеха, на сцене, в кино, на эстраде. При этом все знают: какой «шлейф» тянется за новым возлюбленным. Разумеется, знала и Таня. Когда истратили полученное дочкой за последние съёмки, Денис стал другим человеком. Принялся требовать, чтобы она тянула с меня деньги на его пребывание в роскоши, грубить, хамить. Таня его прогнала.

— Как вы сами сказали, Татьяна Константиновна имела оклад заслуженной артистки России…

— Смотря, как на этот оклад жить. Если ездить на фешенебельные зарубежные курорты, покупать наряды от ведущих кутюрье, кататься на иномарках, обслуживание коих стоит весьма не дёшево, питаться в дорогих ресторанах — этого оклада хватит не надолго. Я всегда готов помочь дочке, но содержать прожигателя жизни — не в моих правилах. Даже запретил пускать его в бассейн, когда там плавала Таня. Как подозреваю, Денис хотел даже официально жениться на ней. С тем, чтобы со временем прибрать к рукам театр, а потом его разбазарить. На мой взгляд, у него имелись все мотивы для убийства.

— Ещё кого-нибудь подозреваете? — снова уточнил Хомутов.

— Больше некого!

— Может быть, кто-то из ваших недоброжелателей или завистников гибелью Татьяны Константиновны хотел нанести вам глубокую моральную травму? Надеясь, что вы от неё не оправитесь, а дела театра пойдут плохо. Столь плохо, что со временем можно будет им завладеть? — спосил Юрий.

— Не думаю. Главным режиссёрам и художественным руководителям государственных театров, живущих за счёт бюджета, это не надо. Они, снова возвращаюсь к народному языку, и так «упакованы». Хозяевам частных театров, мой не потянуть. Не те обороты, к коим они привыкли. Не тот творческий состав, который станет терпеть хамство и высокомерие руководителей. Я никогда не позволил себе кого-нибудь оскорбить, обидеть, даже повысить голос. Начинает актёр или актриса нести на репетиции отсебятину, показываю, как это сделать, чтобы донести задуманное автором пьесы до зрителя. Хотя, случается, соглашаюсь с концепцией исполнителя. Люди идут ко мне не только из-за высокого жалования, неограниченной возможности сниматься в кино и на телевидении. Идут из-за морально-психологического климата в театре. Кроме того, все коллеги знают мою нервную устойчивость. Погиб, пожалуй, мой самый любимый ребёнок. Однако театр «Созвездие» как жил, так и будет жить. Будет идти к новым свершениям и успехам.

СТОПРОЦЕНТНОЕ АЛИБИ

— Имеем подозреваемого и мотивы совершения убийства. Уже легче! — включил Петров мотор.

— Пробей адресок Танаевского по компу, тёзка! — попросил Хомутов Егорова.

Денис Филиппович проживал в районе, населённом бизнесменами средней руки, государственными чиновниками, восходящими звёздочками шоу-бизнеса, доживавшими свой век пенсионерами. У подъезда «сталинского дома» сидела пара старушек. Прихлёбывала кофеёк из термоса, заедая творожными ватрушками. На вопрос: дома ли господин Танаевский, ответили, что с час назад прибыл на такси. Сунули удостоверения консьержке. Поднялись на третий «аристократический» этаж. Долго звонили. Наконец, дверь распахнулась. На пороге стоял опоясанный полотенцем, атлетически сложенный брюнет, покрытый дорогой, разноцветной татуировкой.

— Полиция! — протянул удостоверение Хомутов. — Что же вы неосмотрительно открываете, даже не спросив: кто за дверью?

— У нас баба Люда консьержка. Мимо неё даже мышь не проскочит. Чем обязан?

— Где вы были позавчера? — строго спросил Юрий Владимирович.

— В Объединённых Арабских Эмиратах, в Дубае. На столе паспорт с визами и авиабилет. Чуть не выбросил…

— Точно! — пролистал документ Петров. — Сегодня зарегистрировано пересечение государственной границы в аэропорту имени лётчика Нестерова.

— Что случилось, господа? Ещё раз спрашиваю, чем обязан?

— Ваша бывшая знакомая, гражданка Сатурнова Татьяна Константиновна погибла при невыясненных обстоятельствах… — начал Хомутов.

— Таня? — что-то подобное сожалению скользнуло по лицу Танаевского. — Единственная, с кем у меня могло получиться серьёзно. Жаль! Красивая, умненькая, молодое тело. До неё — сплошные целлюлитные ляжки, дряблые задницы, отвисшие груди, поношенные временем лица. Я то какое имею отношение? Я меня стопроцентное алиби!

— При каких обстоятельствах вы расстались с потерпевшей Сатурновой? — снова строго глянул на Дениса Филипповича Хомутов.

— Пришёлся не ко двору её папаше — режиссёру. Дед сделал всё, чтобы мы разбежались… Боялся, что завладею его театром, а затем продам за «три копейки». Не знаю почему, но у нас с самого начала возникла взаимная антипатия. Ну а «капля камень точит».

— Откуда у вас деньги на квартиру, дорогую мебель и дорогую электронную технику? — майор обвёл глазами роскошное убранство.

— Квартиру со всей начинкой подарил мне отец — действительный член телеакадемии, заслуженный деятель культуры Филипп Данилович Танаевский. Он же поначалу крепко меня продвинул — в продюсеры нескольких успешных телепроектов. Увы, папа умер в пятьдесят с небольшим. С телевидения меня тогда выгнали. Друзья отца пристроили критиком. Далее в помощи отказали.

— Оттого предпочитали жить за счёт женщин? — хихикнул Петров.

— Это не запрещено законом, — с вызовом глянул на него альфонс.

— Что делали в Дубае? — осведомился Егоров.

— Был по приглашению старшего брата, работающего там программистом. Он помог мне с деньгами, — Танаевский выудил из внутреннего кармана ветровки несколько красно-белых пачек с ассигнациями в тысячу дирхамов. — Имею право на ввоз и вывоз валюты ОАЭ.

Хомутов бросил взгляд на стоявшую на столе бутылку вина.

— Как говорил великий русский полководец Суворов: «После баньки укради, но выпей»! — перехватил взгляд Денис Филиппович. — Взял первую попавшуюся в баре. Не помню, чтобы её покупал. Вероятно, кто-то из приятелей привёз пару лет назад. Но, почему-то не выпили…

— Ну-ка! — посмотрел на ёмкость Юрий Владимирович. — Вижу, вы успели снять бумажную обёртку с пробки.

— Не снимал.

— Пробка проколота, — надев перчатки повертел сыщик бутылку. — Изымаем бутылку красного вина «Пино», ёмкостью один литр, на экспертизу.

— Не маловато на такую компанию? — усмехнулся Танаевский.

— Мы себе — не враги. Скажите, как открылась дверь? С трудом или, наоборот, очень легко? Что-то мешало поворачивать ключ?

— Открылась как всегда. Без помех.

— Сергей, живо к консьержке! Возьми съёмку со всех камер внутреннего наблюдения! — велел Юрий Петрову и обернулся к хозяину. — Кто-то из ваших знакомых имел доступ к ключам от квартиры?

— Никто. Дамы, с коими имею дело, сюда не допущены. Берегу экологическую чистоту жилища. Последней раз принимал гостей мужского пола, как сказал, года два назад. С тех пор встречался с ними на их территориях. Или в ресторанах, барах, на тусовках шоу-бизнеса, прочих мероприятиях.

Вернулся Сергей с флешками.

— Вот, здесь интересно, — доложил он. — Сегодня, в один час, семь минут ночи этот субъект проник в подъезд.

На съёмке маленькое скрюченное существо в надвинутом капюшоне и медицинской маске, закрывавшей лицо, юркнуло в подъезд, прошмыгнуло к лифту. Через десять минут выскользнуло из лифта и покинуло дом.

— Консьержки работают с девяти утра до девяти вечера, — сообщил старший лейтенант. — Показал съёмки бабе Люде. Та сообщила, что ещё вчера утром этот тип пытался войти в здание. Она приняла его за закладчика наркотиков. Спустила с лестницы, вышвырнула из подъезда.

— Баба Люда может! — вырвалось у Танаевского. — Она под два метра ростом, с мускулатурой как у культуриста. Муж, который двадцать лет провёл «на зоне», её как огня боялся. Умер три года назад…

— Всё равно уведомил консьержку, что она крепко рисковала. Закладчики теперь ходят на промысел с ножами или газовыми пистолетами. Уже зафиксирована пара случаев убийств случайных свидетелей, когда наркодилеры прятали зелье в почтовые ящики или в электрощитки на лестничных клетках, — серьёзно отреагировал Сергей.

— Прошу проверить наличие ключей от квартиры! — сказал Хомутов.

— Одна связка в дверях. Вторая в секретере, — потряс ещё одним комплектом критик.

— Подумайте, постарайтесь вспомнить, Денис Филиппович, кто мог снять копии с ваших ключей. Вспомните — звоните! — протянул визитную карточку майор. — Из города пока не уезжайте! Если понадобитесь, мы вас вызовем. Будьте максимально осторожны!

— Куда теперь? — спросил Петров вставляя ключ в зажигание. — Танаевский из подозреваемого чуть не превратился в потерпевшего.

— Вспомни, Сергей, случаи, когда заказчики убийств на время совершения преступления убывали «на отдых» за границу. Поэтому статуса подозреваемого пока с Танаевского не снимаем, — ответил Хомутов. — Поедем на студию — последнее место работы на телевидении. Послушаем, что скажут.

Начальник кадровой службы заявил, что ничего хорошего сказать о Танаевском не может.

— Его даже нельзя назвать бездельником. Те время от времени имитируют трудовую деятельность. Этот попросту ничего не делал. Полагал, что все ему обязаны за сам факт его рождения. В том числе не за что платить очень большие деньги. Со всеми разговаривал свысока, словно барин с холопами. Для начала обошёл помещения. Сказал: «Здесь будет мой кабинет»! Пришлось переместить большую сценарную группу в маленькую комнатку. Многое терпели ради его отца — очень светлого человека. Когда Филипп Данилович ушёл из жизни, с сынком мгновенно расстались. Тоже вам скажут кадровики других телекомпаний, где он успел, с позволения сказать, поработать.

— Вы поддерживаете связи с конкурентами? — вырвалось у Петрова.

— Все мы поддерживаем связи, пересекаемся. Бывает, обижаемся за переманивание кадров, но не надолго. Где-то артисту предложили за съёмки больше денег. Кому-то из актёров больше нравятся режиссёры конкурентов. Кому-то они предложили «пробить» какое-либо почётное звание. Словом, виноваты, в-первую очередь, мы сами, когда народ от нас убегает. Пожалуйста — телефоны коллег. С кем соединить? Все сейчас на рабочих местах.

В других телекомпаниях тоже весьма нелестно высказались о Танаевском как о работнике и как о человеке.

— Теперь в управление, — решил Хомутов, выходя из телецентра «Большеград». — Надо передать бутылочку Трофимычу на анализ. Пока получается, что охоту ведут и на Танаевского-младшего.

Трофимыч к приезду оперов получил анализы крови потерпевшей и анализы спасателя Ротова. Сообщил, что наряду с большим количеством алкоголя в их организмах обнаружены «лошадиные дозы» цетирезина.

— Что ещё за «резин»? — покрутил головой Изместьев.

— Противоаллергическое средство, — ответил судмедэксперт. — Кое-кто его употребляет и как лекарство от простуды. В сочетании с приёмом алкоголя вызывает сонливость, заторможенность, снижение двигательной активности. Потерпевшая попросту могла заснуть во время заплыва и утонуть.

— А спасатель? — спросил Хомутов.

— Ему ещё подмешали клофелин. Это средство в сочетании с алкоголем отбивает память.

— Оттого не помнит, с кем пил, — вырвалось у Петрова.

Через час поступили данные анализа вина, изъятого у Дениса Филипповича. В нём также обнаружили огромное содержание цетирезина.

— Вероятно, придётся снять с Танаевского статус подозреваемого, — рассудил майор. — Получается, что «исполнитель» пробрался в квартиру критика, когда консьержка не работала. Шприцом влил большую дозу препарата в вино. Поставил бутылку на самое видное место и покинул жилище. Не исключено, что принёс с собой уже «готовую» бутылку. Знал привычку Дениса Филипповича выпивать «после баньки».

— Глянул в Инете, — оторвался от компа Петров. — Цетирезин выпускается в виде таблеток и в виде капель. Приобрести можно в любой аптеке. Где-то по рецепту, где-то — без оного. Особенно — в Интернет-аптеках. Там главное, чтобы деньги платили. Один — два пузырька капель, влитых в бутылку — и чёрное дело сделано.

— Ещё вопросы, — задумался вслух Юрий. — Как оказались ключи у этого «маленького, скрюченного»? Откуда он знал, что Танаевский выехал на отдых в Эмираты? Как ему удалось влить цетирезин в бутылку с вином потерпевшей Сатурновой? Как удалось проникнуть в помещение бассейна? Упоить до потери сознания спасателя Ротова? Затем запустить в действие динамическую трубу? После незаметно покинуть заведение? Выходит, это существо работало какое-то время в бассейне.

— Только, почему «маленький, скрюченный»? — выразил сомнение Егоров.

— Он и есть «маленький, скрюченный», — вошёл в кабинет криминалист. — Ещё раз очень внимательно просмотрели съёмки с камер видеонаблюдения. Вот, он! Засветился всего лишь на одной. Её поставили буквально на днях. Рядом с помещением, где нашли мертвецки пьяного спасателя Ротова. Однако часть лица закрыта капюшоном, другая часть — медицинской маской.

— Уже — теплее! — вздохнул Хомутов и обернулся к коллеге из Кочубеево. — Тёзка, пошли своих парней в бассейн! Нужно взять у кадровиков данные на сотрудников, недавно поступивших на работу. Особое внимание тем, кто недавно нанялся, а затем быстро уволился. Надо пообщаться с детьми Сатурнова от других браков.

— Вроде бы, он сказал, что дети — единая семья, — выразил недоумение Изместьев.

— Одно дело — слова, сказанные любящим отцом. Другое дело — реальная обстановка в единой семье, — ответил Юрий. — Для начала встретимся с дочкой от третьего брака — Светланой Константиновной.

Светлана сообщила, что находится дома, читает сценарий нового сериала, куда приглашена на главную роль. Оказалось, что она проживает не только в том доме, где обретается Петров, но даже в том же подъезде. Актриса встретила оперов в деловом костюме, напомаженная, покрытая дорогой косметикой.

— Мой прадед по матери — народный артист Советского Союза учил потомков, что даже дома всегда надлежит быть «при полном параде». Вдруг кто-то заглянет в гости, — перехватила она недоумённые взгляды сыщиков, привыкших к публике, одетой по-домашнему — в халатах, или спортивных костюмах, или поношенных «трениках» с «майками-алкоголичками». — Что вас интересует, господа?

— Отношения вашей сестры — Татьяны Константиновны с неким Денисом Филипповичем Танаевским.

— Сначала Таня была влюблена. Потом, поняв, что имеет дело с низким альфонсом, прогнала его. Я, братья, отец уверены, что он подстроил гибель сестры. Этот Денис не только жил за счёт Тани. Мечтал прибрать к рукам театр. Правда, здесь он просчитался. Отец завещал театр нам четверым, поровну разделив все доходы между нами. Старший брат — Юлиан должен был со временем стать главным режиссёром. Кстати, он получил второе — режиссёрское образование. Даже поставил в театре, где служит, три пьесы. Успех огромный! Второму брату — Максимилиану — отец прочил должность художественного руководителя. Мне, как наиболее сметливой в коммерческих делах, уготована роль директора театра. Тане, как наиболее коммуникабельному, не имевшему недоброжелателей человеку, — место директора по актёрскому составу. Кого-то другого в этом списке попросту не предвиделось. Не знаю: ввела ли сестра в курс дел жиголо, но прожила она после расставания с ним три месяца…

— Какой образ жизни вела Татьяна Константиновна? Не факт, что её смерть связана с Танаевским. На него самого сегодня была совершена попытка покушения. Но, это не для обнародования.

— Жаль, что не убили козлёнка! Впервые Таня влюбилась в гения телесериала и «полного метра» режиссёра Данилевского. Он её растлил во время съёмок. Жениться отказался. Дескать, семья, дети. Умер во время пандемии от коронавируса. Второй роман во время следующих съёмок. Тоже с режиссёром. Уже, так сказать, для опыта. Тот убыл в Израиль. Думал, станет и там маститым кинодеятелем. Однако оказался никому не нужным. Моет посуду в ресторане. Мечтает вернуться в Россию, но пока не на что. Дальше недолгие увлечения — больше актёрами — партнёрами по съёмкам. Затем — Танаевский. Тот старался полностью подчинить Таню. Пытался спаивать. Действительно, сестра всё чаще стала прикладываться к бутылке. Особенно, когда посещала сауну или бассейн. Пока это не вредило её работе и карьере. Но, со временем могло очень сильно ударить. Я с братьями даже подумывала, как бы её отвадить от этой привычки. Увы! Тани нет, а проходимец разгуливает.

— Вам доводилось встречаться с Танаевским? — осведомился Юрий.

— Виделись несколько раз. Жадный самец! Даже спиртные напитки в дорогом магазине грёб огромными сумками! За танин счёт!

— Не подскажите, что за магазин? — уточнил майор.

— Называется «У Валико». Хозяин — грузин. Всегда отменный выбор изысканных вин. Крепкие напитки тоже лучшие из имеющихся в продаже. Сама не употребляю, держу для гостей. Встретила там его с сестрой незадолго до их расставания. Стыдно стала за Таню. А Денис тогда «обрадовал», заявив, дескать, скоро поженимся. Позвонила Тане. Сказала: «Даже не думай! Во-первых, — проститут. Во-вторых, ненавидит отца. В-третьих, сама трижды сбегала замуж. Ничего хорошего»! Кстати, эта квартира стала моей четыре месяца назад после развода с бизнесменом Курбатовичем. Ох, жлобом оказался!

— Теперь понятно, почему не встречал вас здесь ранее, — заметил Петров.

— Татьяна Константиновна не говорила, что ей кто-то угрожает? Например, тот же Танаевский? — задал вопрос Юрий Владимирович.

— Альфонс очень быстро уехал в Арабские Эмираты. Там можно находиться сроком до трёх месяцев. Сама бы на столько съездила, но театр, съёмки… Угрожать не угрожал, но убийцу вполне мог нанять. Остальные даже угрожать не могли. Со всеми Таня рассталась благородно, по-хорошему. Кроме, Дениса. Спросите: может быть, ей кто-то завидовал? Разумеется, завидовали! Но, как вам сказал отец, а я знаю, что вы у него были, актёры не тот народ, чтобы убить своими руками или «заказать». Этот народ убивает другим: интригами, сплетнями, доносами. Методично вгоняет в инфаркт, инсульт, рак.

— У нас, пожалуй, всё, — подвёл итог Хомутов. — Ознакомьтесь и подпишите протокол опроса свидетеля!

Вернулись в управление. Там уже ждал подчинённый Егорова, привёзжий четыре карточки по учёту сотрудников бассейна. Все они очень недолго там проработали. С этими документами проехали в магазин «У Валико». Разложили перед хозяином карточки. Осведомились, кто недавно устроился на работу?

— Этот! — ткнул в фото худощавого человечка, со скрюченной шеей, Валико. — Выгнал его на днях! Пять бутылок дорогого вина разбил!

— Не мудрено! — хмыкнул Петров. — Маленький, скрюченный… Тяжеловато ему бутыли таскать.

— Не скажи! — зыркнул на него грузин. — Маленький, но очень сильный. Здоровенные грузчики не могли столько поднять, сколько он! Сам не понимаю, как его угораздило пять бутылок разбить? На тысячи рублей ущерб нанёс!

— Эта женщина у вас спиртное покупала? — показал майор фото Татьяны.

— Артистка! Наш почётный покупатель. Всегда ей скидку делал. Поначалу со своим парнем заезжала. Много брали. Он предпочитал коньяк или джин, она — грузинские вина. Потом покупала одна. Кстати, в день, когда уродца выгнал, тоже была. Взяла бутылку нашего марочного «Кахетинского». Мы перед её приходом только успели убрать, что уродец натворил.

— У вас бутылки из этой партии ещё остались? — уточнил Юрий.

— Партия была маленькой. Всё ушло. Хотя, сегодня ко мне покупатель с претензией пришёл. Сказал: «Ты чем торгуешь? Я хотел вино посмоковать. Но, чуть выпил и заснул. Спал сутки». Принёс остатки. Хочу поставщикам претензию на качество предъявить. Не знаю, только, где анализ вина сделать?

— Мы его сделаем, — аккуратно, в перчатке, майор изъял бутылку.

К моменту возвращения Хомутова с Петровым, Изместьев с помощью коллег из экономической службы установил, что завещание Константина Антоновича Сатурнова существует. Как показала Светлана, театр, действительно был поделён на четыре равных по доходам части между всеми детьми режиссёра.

— Нет смысла искать заказчиков убийства среди родных потерпевшей, — подытожил Юрий и щёлкнул по фотке. — Только, где искать маленького, скрюченного Давыдова Василия Феликсовича? Не сынок ли он Давыдова Феликса Петровича, по кличке Штык?

— Кто такой? Почему не знаю? — вспомнил Петров вопрос из фильма «Чапаев».

— Наёмный киллер, пакость редкая! Убивал жертв ударом калёной спицы под левую лопатку. Прямо в сердце. Оттого и погоняло — Штык. Его сжёг живьём отец одной из жертв. Это, Сергей, случилось задолго до тебя. Я сам тогда был в отделе ещё «молодым, начинающим». Опять же, где его искать?

ТИХАЯ СМЕРТЬ

— Подскажу! — вошёл в кабинет Розанов. — Неделю назад в Большой город вернулся из мест лишения свободы его дядя…

— Если мне память не изменяет, товарищ полковник, его дядя — Давыдов Николай Петрович, по кличке Доктор. Покончил с собой в следственном изоляторе, — припомнил Хомутов.

— Этот — тоже дядя. Давыдов Илья Петрович. Погоняло — Тихая смерть. Убивал «заказанных» при помощи яда. Отсидел «от звонка до звонка». Мы, на всякий случай установили за ним наблюдение. В исправительном учреждении вёл себя отрицательно. На контакты с администрацией не шёл. Имел взыскания, неоднократно пребывал в штрафном изоляторе. Не думаю, что он встал на путь исправления. Зато с племянником надумает встретиться. Отбывал двадцать лет. В Большом городе многое изменилось. Ему потребуется информация, что к чему. А, главное, где можно получить новые «заказы». Адрес племяша пробили?

— Так, точно! — оторвался от компьютера Петров. — Давыдов Василий Феликсович проживает в административном округе Бубликово.

— Придётся и за его квартирой установить наблюдение. Хотя «наружка» жалуется, что перегружена работой. Пусть тихонько за ним понаблюдают, — принял решение Алексей Александрович.

— Может быть, лучше сразу взять? — спросил Юрий. — Как бы ещё кого-нибудь не убил…

— Что мы ему предъявим? Лекарство, использованное им как средство отравления, продаётся открыто. Отпечатков его пальцев нигде нет. Лицо скрыто под капюшоном и маской. Кривая шея? Таких в Большом городе полно! У тому же, прямо сейчас вряд ли станет убивать. Думаю, сейчас он гульнёт на деньги за выполненный «заказ». Через недельку начнёт искать новый. Если не соберётся куда-нибудь на курорт. Полагаю, что не только в море покупаться, но и выпить мы ему не дадим. Договорюсь с коллегами, чтобы поставили на прослушку его мобильник.

Служба наружного наблюдения подключилась сразу. Мало того, когда Василий Феликсович отлучился за новой партией спиртного, установила в жилище «жучок». Пришлось воспользоваться оставленной открытой форточкой. Проникнуть в квартиру не рискнули, опасаясь, что «подопечный», уходя, может оставить на дверях гранату-растяжку. Камеру видео-съёмки поставить не удалось, однако, прекрасно транслировались все разговоры в квартире. Пока Давыдов вызывал проституток, отлучался за покупками, иногда переговаривался с заглянувшими соседями, забронировал отель в Сочи.

Вдруг дядя вызвал такси. Отправился по адресу племянника. Как только добрался до «хрущобы», где обитал родственничек, группа, «пасшая» Василия, переключила трансляцию на смартфон Хомутова. Тот принял решение немедленно выехать в Бубликово. Петров гнал. Всё-таки пару раз пришлось постоять в «пробках». Из поставленного на громкий звук гаджета лилась беседа.

— Давай, дядя Илья, за встречу! — слышался хрипловатый голос. — Сам я сегодня начну понемногу. Вчера крепко перебрал. С чем пожаловал, родич?

— Видишь ли, племяш, бабло имеет свойство кончаться. То, что было — всё отняли на погашение причинённого мною ущерба. И «капусту», и две хаты, и дорогого «мерина». Слышал, ты по моему пути пошёл. На «зоне» о тебе молва ходит. В мою честь «Тихой смертью — два» называют…

— Отстал, дядя, от жизни. Теперь — только «Смерть». Оно короче и понятней. Так, может быть, тебе здесь раскладушку поставить, путан выписать?

— Одна хата у меня осталась. Как у тебя, «хрущоба», только в Паскудниково… Защитник на суде отстоял, дескать, в соответствии с Конституцией, каждый гражданин имеет право на жильё. Поскольку берлога — полный отстой — оставили её. В крыше над головой не нуждаюсь. Нужна другая «крыша» — «заказы». Как у тебя со Смотрящим по городу? Слышал, Бейрут теперь заправляет…

— У меня, дядя, своя «контора», хотя в «общак» отстёгиваю. Поскольку на их «земле» промышляю. Давай, ещё по одной! После первой полегчало.

— Ох, хороша водочка! — крякнул Илья Петрович. — Аж, в ноги ударила! Крепко ударила! Даже встать не могу!

— Сейчас и по рукам ударит. Потом весь твой организм начнёт постепенно умирать. А, вот, к ножику тянуться не надо! Впрочем, уже не дотянешься!

— Ах, ты — мразёныш! Теперь понял, почему ты двумя стопками между пальцев крутил! В одной — бухло, в другой — отрава!

— Правильно мыслишь, дядя! Ты пришёл ко мне за помощью. А помнишь, как мою мать изнасиловал, когда она была мною на сносях?

— Так, батя твой — Фелька, как узнал, что мамка Василиса тобой беременна, послал её куда-подальше. Я же очень запал на Василису. Хотел даже, пусть не по понятиям, жениться на ней. Феликс был тогда «в бегах». Мне тоже «мусора» на хвост сели. Всего — ничего оставалось гулять на воле. Не пропадать же добру?!

— Я из-за тебя, старого отморозка, таким родился! Мечтал стать офицером. Куда там! На медкомиссии в военкомате сразу же признали негодным к военной службе. А я с детства тренировался, чтобы военным быть. Ты не только меня искалечил. Ты всю мою жизнь искалечил! Так-то, дядя!

— Му-му-му…

— Что «му-му-му»? Когда мать отыскала батю, пришла к нему со мной. Тот гулял в окружении проститни. Сказал: «Вали отсюда с этим уродцем»! Так, меня и звали «уродцем». Правда, недолго. Сильным был, умел за себя постоять. Когда блатные узнали, чей я сын, взяли под крыло. Чему-то научили, но больше научился сам. Книги читал, в том числе и научную литературу. Особенно, по криминалистике. Ты, дядя, сейчас умрёшь. Мне даже не надо будет париться, куда твой труп припрятать. Отвезу в Паскудниково, посажу на лавочке. Никто даже не догадается, от чего ты «ласты склеил». Поставят наугад один из шести диагнозов, начиная от инфаркта и кончая циррозом печени. С такой биографией, как у тебя, возиться, заводить уголовных дел никто не станет. Сдох, ну и сдох! Закопают на участке для бомжей. «Братва» не справит тебе пышных похорон. Для неё ты уже «никто и звать никак»…

Последние слова прозвучали, когда Хомутов с подчинёнными были на пороге квартиры. Юрий удивился самой простецкой, деревянной двери, обитой поношенным дермантином. Рванул её на себя. Сразу же прикрыв ладонями уши, укрылся за стеной. Тоже сделали подчинённые. Грохнул взрыв. По небольшому количеству осколков и очень яркой вспышке майор определил, что свето-шумовая граната. Влетел в комнату. Там тряс головой «маленький, скрюченный». Увидев сыщиков, метнул в них стул. С такой силой, что тот разлетелся на части, угодив в стену. Василий Феликсович пошёл на прорыв, лихо орудуя кулаками и ногами. Хомутов ушёл от ударов. Сам нанёс серию. Угодил ногой по кривой шее. Так, что хрустнули позвонки. Второй ногой ударил по печени. Затем кулаком по затылку, согнувшегося от боли Василия Феликсовича. Подправил ногой его падение на живот. Защёлкнул наручники. Глянул на дядю. Тот бросил на племянника взгляд, полный ненависти. Затем глаза стали бессмысленными, а после как у покойника — безжизненными, остановившимися на одной точке.

— Кто это? — спросил Юрий хозяина квартиры.

— Дядя в гости зашёл. Выпил, плохо стало. Я хотел «скорую» вызвать, но тут вы вломились. Вы — позорники — дядю убили!

— Вот, этого не надо, Давыдов — «погоняло» Смерть! Весь ваш разговор с дядей записан. Вы подозреваетесь в убийстве гражданина Давыдова Ильи Петровича. В то же время находились в розыске по подозрению в убийстве Сатурновой Татьяны Константиновны и покушении на убийство гражданина Танаевского Дениса Филипповича.

— Понятия о двух последних не имею! Кто это?

Запиликал смартфон Василия Феликсовича.

— Заклей ему пасть! — кивнул Юрий Петрову.

— А, ну не кусайся! — долбанул Сергей щёлкнувшему зубами в направлении его шеи задержанного. — Тихо сиди! Не то ещё больнее будет.

— Лё? — поставил смартфон на громкую связь майор.

— Что же ты, любезный, деньги получил, а договор до конца не выполнил? Эта гнида должна была умереть ещё вчера утром. А я её вчера вечером на светской тусовке встретила! — прозвучал властный, низкий голос уверенной в себе, немолодой дамы. — Зря думаешь, что ты у меня один! Завтра же, чтобы «заказ» был выполнен! Не то мало не покажется! Сам Бейрут тобой займётся!

— Вот, и «заказчица» проявилась. Её номер зафиксирован. Найти и задержать — вопрос техники, — заметил Хомутов. — Ничего не хочешь сказать?

— Хочу в туалет!

— Может быть, тебе членик из ширинки вытащить? Или вообще расковать? Не пройдёт! Уж, больно лихо дерёшься. Терпи! А терпеть придётся долго. Пока следователь приедет, чтобы провести обыск…

— Это ещё зачем?

— Затем, что дядю не цетирезином, а чем-то более продвинутым траванул. Потом надо подождать пока наши судмедэксперты приедут, заберут тело к себе. После, когда за тобой «воронок» с конвоем пришлют. Не в приличной же машине тебя везти? Есть, что сказать?

— Пока помолчу! — уставился в потолок Василий Феликсович.

Подъехал молодой, энергичный следователь, следом Трофимыч с Аглаей. Хомутов даже удивился, почему не прислали его давнюю знакомую Юлию, на которую всегда вешали самые гадкие дела.

— Как в песне поётся: «Всё, как на ладони». Даже подозреваемый задержан, — ответил на недоуменный вопрос Юрия паренёк, не смотря на юность уже в капитанских погонах. — Юлю у нас используют там, где намечается явный «висяк».

В ходе обыска обнаружили не только противоаллергенный препарат. Нашли ещё флакон с надписями на английском.

— Контрабандное средство, — отметил Трофимыч. — Через несколько часов полностью растворяется в организме. По сему, диагноз «отравление» поставить не представляется возможным. Мы взяли кровь покойного на анализ. Успеем определить, наступила ли смерть от этого снадобья.

— Надо же! — вдруг удивился Изместьев. — Граната рванула, а никто из жильцов даже не высунулся.

— Они все на работе, — усмехнулся Давыдов. — Понаехали из городов и весей. Пашут за гроши, живут в трущобе, дрожат, что выгонят с работы. Это жизнь?

— Сам тоже в трущобе обретаешься, — усмехнулся Хомутов. — Даже дверь нормальную не справил.

— Мне можно. Я — местный. Про остальное пока помолчу.

СЛАДКАЯ… ТРОИЦА

Закончили обыск. Увезли труп в морг. Переправили Васлия Феликсовича в управление. Молодой, но ранний следователь пожелал сразу же забрать задержанного к себе. Хомутов возразил, предложил совместно провести первый допрос.

— Вы не доверяете мне, майор? — картинно возмутился следак.

— Есть вопросы, где даже себе самому доверять опасно. Давыдов — «тёртый калач». Попробует уйти в «несознанку». Здесь особый подход нужен, — ответил Юрий и приказал привести задержанного.

Василию Феликсовичу дали прослушать запись его разговора с умирающим дядей.

— Рассказывай, мил-человек, как до жизни такой дошёл, что стал людей убивать? — традиционно начал допрос Хомутов.

— С дядей понятно. С остальными надо доказать! — надменно глянул в потолок киллер.

— Докажем! Пока тобой занимались, «пробили» по базам «заказчицу». Задержали.

Юрий позвонил по телефону старшего смежной группы. Тот подтвердил, что «заказчица» — Маргарита Захаровна Верхоянская задержана и завершается её оформление.

— Хорошо, что полковник Розанов приказал взять группу захвата. Очень борзыми её охранники оказались. Пришлось всех личиками в пол уложить, — прокомментировал задержание коллега. — В какую комнату для допросов сопроводить?

— Мне надо доложить начальству! — направился на выход побледневший следователь. — Эта гражданка имеет огромные связи и возможности.

Ввели дорого одетую немолодую даму со следами былой красоты.

— Сдал-таки, уродец? — с ненавистью глянула она на Давыдова.

— Сама — старая дура виновата! Не хрен было названивать, Бейрутом пугать! — взвился тот.

— Что и требовалось доказать! — подвёл итог Хомутов. — Вот, видишь, Давыдов, доказали, а ты нам в этом помог.

— Так-то ты мне отплатил за всё хорошее, козлёнок! — изрекла Маргарита Захаровна.

— За козлёнка ответишь! — попытался дотянуться до неё закованными руками Василий Феликсович.

— Если ты до утра в камере доживёшь! — щёлкнула зубами дама в направлении его рук и обернулась к майору. — Все разговоры буду вести только в присутствии адвоката Рукосуйского!

— С Рукосуйским не получится. Он представляет интересы стороны потерпевшей Сатурновой, в организации убийства которой вы подозреваетесь.

— Тогда соедините с фирмой Дорочинского!

— Мне тоже кого-то пригласи, «подружка дней моих суровых»! — вдруг вспомнил Пушкина убийца. — Припомни, как я тебя удовлетворял! Ведь лучше был Танаевского! Ты меня использовала и как трахальщика, и как наёмника!

— Посмотри на себя, любезный! — обдала его взглядом, полным презрением Верхоянская. — С тобой даже путаны сексом за деньги заниматься не станут! А ты, рвань эдакая, мне — элите бизнеса — такое рассказываешь! Свяжите с защитником Дорочинским! Иначе не скажу ни слова!

Пока Маргарита Захаровна говорила по смартфону с адвокатом, Давыдов шёпотом попросил поместить его в одиночную камеру, сообщил о готовности сотрудничать.

— Может быть, чистосердечное признание оформить? — усмехнулся майор.

— «Чистуха» не по понятиям! Всё равно старая гумозница проболталась.

— Думаешь, что говоришь? Придётся тебя проверить на сифилис!

— А что я сказал? Назвал козлихой, только более культурно…

— Изменилась со временем «феня». Раньше гумозниками называли сифилитеков. Зачем тебе одиночка? Посидишь со своими — наёмными киллерами.

— Мой второй дядя с погонялом Доктор тоже попал в камеру к киллерам. Убили, а смерть замаскировали под самоубийство.

— Будет тебе одиночка! Так, что тебя связывает с подозреваемой Верхоянской?

— Свела судьба. Ритка взяла меня на иждивение. Мне тогда надлежало «лечь на дно». Жили у неё то в городских хоромах, то в дачном особняке. Вот, это был коммунизм!

— Да, ладно! Тебя и вдруг в коммунизм взяли?

— Не скажи, майор! Как с мужчиной со мной никто сравнится! Сколько проституток предлагали мне стать их сутернёром! Сколько путаны сами мне за секс платили!

— Дурное дерево всегда в сук растёт! — оторвался от протокола Петров.

— Ох, мент, «откинусь с зоны», за дурное дерево ответишь!

— Отставить лирику! — прикрикнул Хомутов. — Почему коммунизм закончился?

— Перебил мне масть козлина Танаевский. Ритка дала денег и вернула в Бубликово. После пару лет жила с Дениской. Потом вдруг позвала меня. Сказала, что Дениску выгнала. Устроила ночь любви. После «заказала» его и артистку. Бабла дала сразу. Как за двойной «заказ»… Велела сначала устранить артистку, потом Танаевского. Не знаю откуда, но дала полную наводку на обоих. Где обретаются. Где артистка купается. Когда Дениска из Эмиратов вернётся. Копию ключей от его квартиры дала. Вероятно, когда Дениска был у неё на содержании втихаря сделала. Далее — вопрос техники. Нанялся уборщиком в бассейн. Там среди них большая «текучка». Скорешился со спасателем. Выпивали вместе. Потом уволился. Нанялся грузчиком к Валико. Траванул вино, коим пробавлялась артистка. Знал, какое любит. Для «отмазки» разбил дорогое бухло. Затем заглянул к спасателю. Напоил его. Включил динамические трубы. А там артистка приехала. Стала плавать и утопла. Не знаю, как вы докопались? Сделал всё, чтобы выглядело как несчастный случай. С артисткой — ничего личного — работа такая…

— Спасатель чуть не сел за халатность.

— Нечего было спиваться! На «зоне» за пару лет от алкоголизма бы вылечился.

— Как проник в жилище Танаевского?

— Пришёл ночью, когда констержки не работают. Открыл дверь ключами от квартиры. Оставил бутылку на видном месте и свалил.

— Консьержка показала, что ты пытался влезть в дом среди бела дня.

— Попробовал. Все ступеньки пересчитал. После бабка меня из подъезда вышвырнула. Предупредила: ещё раз появлюсь — ноги выдернет! Хотел с бабкой рассчитаться. «Пробил» по своим базам. Оказалась наша — убийца. В молодости под проститутку косила. Находила богатых «плюгашей» (я сам, хоть маленький, люблю высоких женщин). Где-то в укромном месте била по башке выгребала деньги и прочее. С одним не рассчитала сил, проломила череп. Пошла «толкнуть» наживу. Налетела на пару наглых залётных. Они золотишко и прочее скупали прямо на улице. Взвешивали на аптекарских весах. Ей это не понравилось. Пацаны у неё обручальное кольцо, снятое с убиенного, вырвали. Сказали: «Вали отсюда, шалава, пока сиськи не отрезали»! Она возмутилась. Одного ударом в висок наповал. Второму нанесла тяжкие телесные повреждения. На её беду сыскари неподалёку ошивались. Искали, что она у погубленного «плюгаша» выгребла. Словом, села надолго за двойное убийство, грабежи, причинение тяжкого вреда здоровью. Как откинулась, «завязала». Да и муж у неё тоже когда-то киллером работал. Решил её не «валить», но подумать, каким образом наказать. Если больше нет вопросов — отправляй к следователю!

В кабинет вошла Юлия. Объявила, что начальство передало дело ей.

— Будь с ним очень осторожна! — предупредил майор. — Даже во время допросов, чтобы в кабинете обязательно была охрана! Очень лихой боец! Плюс, может быть логически не предсказуем.

Только увели Давыдова, прибыл адвокат Дорочинский. Сказал, что открыл новый офис в соседнем доме. Огласил расценки за услуги. Дал Верхоянской на подписание договор. Ознакомился с протоколом допроса Давыдова, прочими материалами дела. Заглянул Трофимыч. Принёс заключение экспертизы о наличии в крови потерпевшего Давыдова Ильи Петровича яда.

— Средство, используемое западными спецслужбами, — сообщил Трофимыч. — Как правило, применяется, когда перед смертью у жертвы надо выудить какую-то информацию. Человек видит, что умирает, а ему говорят: дашь информацию — введём противоядие. В надежде жертвы дают информацию.

— Наши бы не дали! — высказался Петров.

— У «западников», как говорили в дни моей молодости, «труба пониже, дым пожиже»! — хохотнул эксперт.

Приступили к допросу Маргариты Захаровны. Показали, что наговорил Давыдов.

— Клевета, оговор! — оттолкнула Верхоянская прочитанное. — Что общего у меня может быть с этим уродцем?

— Защита пока придерживается данного заявления, — поддержал Дорочинский.

— А с этим респектабельным господином? — положил перед ней подшивку газет Изместьев. — Как доставил Давыдова к следователю, покопался в жёлтой прессе. Нашёл массу интересных фотографий.

Глянув на снимки, бизнеследи, изменилась в лице. Беспокойно заёрзал на стуле адвокат.

— Господин Танаевский собственной персоной! — констатировал Хомутов. — Какие страстные объятия! А после расставание. Уход к молодой, красивой звезде театра и кино. Все основания организовать убийство…

— Это — всего лишь предположения! — засуетился Дорочинский.

— Имеется запись разговора вашей подопечной с подозреваемым Давыдовым.

— Вообще-то, майор, не мой уровень общения с вами. Полковника не найдётся для ведения допроса? — обнаглела Маргарита Захаровна.

— Полковник уже здесь! — вошёл в комнату для допросов Розанов. — Принёс запись вашего телефонного разговора со злоумышленником. Экспертиза чётко определила, что звонили именно вы.

— Господи! Сим-карту надо было выбросить! — вырвалось у защитника.

— Это мало бы что дало. Установлены подлинность голоса, интонации звонившей. Итак, гражданка Верхоянская Маргарита Захаровна, она же — Терехова, она же — Заступина, она же — Манькина, давайте начистоту! — строго глянул на даму Алексей Александрович. — Казалось бы, вы покончили с мошенническим прошлым. Удачно вышли замуж. Стали представительницей бизнес-элиты. И вдруг убийство из ревности! Чем больше вы чистосердечно расскажите, тем меньше будет срок лишения свободы.

— Думаю, надо пойти на встречу дознанию, следствию, суду. Заключить с ними сделку, — промямлил Дорочинский. — Много не дадут, а дальше я вас вытащу.

— Придётся… — вздохнула дама.

— Продолжайте, майор! — кивнул Розанов Юрию, когда документы были подписаны.

— Итак, гражданка Верхоянская, что связывает вас с подозреваемым в двойном убийстве Давыдовым? — обратился Хомутов к задержанной.

— Пересекались пару раз в прошлой жизни, пока я не была ещё Верхоянской. Даже пожила в его логове, когда приехала в Большой город, а приклонить голову оказалось негде. Потом встретила уже будучи вдовой. Он тогда прозябал. Взяла его к себе на содержание, поскольку «долг платежом красен». Устроила ему рай земной.

— Ну и содержали бы дальше! Может быть, тогда он не совершил бы убийств…

— Видите ли, майор, женщина моего положения должна иметь любовника, коего можно вывести в свет. Молодого, красивого, с хорошей фигурой, умеющего поддержать интеллектуальную беседу, но знающего своё место. А Васька Давыдов — гопник. И по ухваткам, и по внешности. На него всю одежду приходилось покупать в магазине «Детский мир». К тому же быстро стал поглядывать на сторону. Застукала я его с моей горничной. Выгнала обоих! Сразу же нашла Дениса Танаевского. Как мужчина, куда сильнее. Плюс, манеры, воспитание, образование. Словом, влюбилась на склоне лет. А самая сильная любовь — первая и последняя. Два года содержала его. Всё самое модное, самое красивое — ему. Лучшие курорты — ему. Шопинг на мировых торговых площадках — ему. Дорогущие тренажёрные залы — ему. Самые пафосные рестораны — ему. Места в прессе для его статеек оплачивала. Вдруг, как гром среди ясного неба: «Прости, Рита! Полюбил другую». По понятиям за измену надлежит платить кровью. «Мочить» его — дурных нет. Сделали так, чтобы было похоже на несчастный случай.

— Танаевский вас предал. Но, зачем убивать девушку?

— Чтобы Денис тоже перед смертью помучился. Эта дрянь с ногами знала на что шла! Знала, что Денис не свободен. А с каким вызовом она на меня смотрела, когда встречались на тусовках! Картинно прижималась к Денису…

— Гражданин Танаевский не сильно помучился. Утром узнал о гибели Сатурновой, вечером пребывал на светском мероприятии. Кстати, Татьяна Константиновна Сатурнова прогнала Дениса Филипповича Танаевского. Как попал яд к Давыдову?

— Об этом пусть Давыдова ваша следачка спросит! Моё дело оплатить «заказ». Остальное — его проблемы.

— Как и когда сняли копии ключей от жилища Танаевского?

— Не царское дело! Копии ключей от всех квартир хранятся в сейфе у консьержек. На случай пожара или какой-либо аварии. Консьержка сняла. Она же информировала о всех перемещениях Дениса.

— Не похоже на консьержку, — усомнился Юрий.

— Вы имеете виду бабку с рожей убийцы. Та, действительно, как поняла, что от неё хотят, велела убираться, пока глаза на задницу не натянула. Зато её сменщица оказалась сговорчивее. Любит старушенция во внерабочее время приложиться к бутылке. Ящик водки ей дали за копии ключей. Плюс ящик, чтобы следила за объектом. Хотя в обоих случаях можно было договориться за половину ящика. Мой охранник, который договаривался, продешевил. Хотела со временем уволить.

— При ваших миллиардах — это мелочь, — хохотнул Хомутов. — Всё равно, что для меня три копейки.

— Деньги счёт любят, майор!

— Как вам удалось пробиться в элиту бизнеса?

— Удачно вышла замуж. Верхоянский был старше на двадцать лет. Как мужчина — никакой. С большими закидонами. Однако его быстро Бог прибрал. Завещание на меня оставил. Правда, детям от первого брака пришлось что-то выделить по суду. Потом я у них всё выкупила. После работа головой. Хорошие менеджеры. В результате сотни миллионов наследства превратились в миллиарды.

— Пожалуй, достаточно? — повернулся Хомутов к полковнику.

— Более подробно уже со следователем, — ответил тот. — Отправляйте!

— Защитник! Организуйте мне вип-одиночку! За десятки лет отвыкла от переполненных камер, вонючего быдла в них. Да и одета прилично. Наверняка соседки предложат поменяться барахлишком!

ХОРОШИЕ НОВОСТИ

На допросе у следователя Давыдов не только описал всё в деталях, но и сказал, у кого прибрёл иностранную отраву. Только, где его искать? Продавец вышел на киллера по Интернету. Обозначил сумму и место встречи. Во время передачи яда говорил старческим голосом ушедшего из жизни, некогда известного политика. Внешность Василий Феликсович не запомнил. Показал, что поставщик был одет весьма скромно: в потёртую «джинсу» которую в наш век донашивают старики. Из-под бейсболки выбивались длинные волосы с проседью. Сам был в чёрных очках на половину лица, в усах и бороде, пепельного цвета с проседью. Давыдов назвал фамилию политика, голосом коего говорил торговец.