Глава 1
— Сева, кто пойдёт на олимпиаду по физике? — Валя Мухина испытующее посмотрела на старосту класса. — Все разом забили, а потом Виктория Александровна начнёт, как в прошлый раз, «срезать» весь класс.
— Дружинин! — Трубачёв повернул голову в сторону одноклассника. — Ты что, саботаж решил устроить?
— Слышь, Трубач! Я те не нанимался отдуваться за всех! С каких это пор, на меня повесили пожизненное участие в олимпиаде? — Димка возмущённо размахивал руками. — Ищите другого дурака!
— Димыч! Ты меня знаешь: я добро и подлость одинаково хорошо помню. Если на тебя опять наедут с соседней школы, ко мне больше можешь не обращаться.
— Это самый натуральный шантаж! — вскипел Дружинин.
— Нисколько. Каждый член класса обязан приносить посильную помощь. Иначе мы скатимся вниз по успеваемости, и руководство школы выкинет нас в другую. Ты не забыл о договоре?
— Не забыл… — хмуро потупил взгляд Димка. — А, может, ну его, перейдём уже и все дела?
— Дружинин! — влезла в разговор Люда Потапова. — Ты себе цену набиваешь что ли, хочешь, чтоб уговаривали? Я и сама бы пошла, но не сильна в физике, не мое это. И потом, мне не ближний свет переться в соседний район города, да и там такие кадры учатся, что придётся каждый день на разборки ходить.
Десятый «Б» был образован вопреки желанию руководства школы. Из четырёх девятых, директриса выбрала самых «перспективных», с точки зрения влиятельности родителей. Остальные должны были уйти «на вольные хлеба». Инициативная группа ребят рискнула обратиться в областной отдел народного образования через электронный портал Госуслуг. Директриса защищалась до последнего, объясняя, что тридцать четыре человека в одном классе — нонсенс, а дробить сплоченный коллектив 9-го «А» и 9-го «Б», с начальных классов якобы считавшихся лучшими в школе, она категорически не желала. Они-де были постоянно задействованы во всех школьных мероприятиях, ещё с начальной школы и родители будут категорически против. Комиссия, приехавшая в школу из ОблОНО, предложила компромисс — создать малый класс из 9-го «В» и «Г» с последующим контролем их успеваемости. Если она окажется неудовлетворительной — в 11-ом распустить его. Придирки и некоторые попытки «срезать» оценки парням и девчонкам от очень ретивых последователей директрисы, заставили первых постоянно держать руку на пульсе. Второе полугодие началось с олимпиад по большинству предметов и сейчас парни с девчонками горячо обсуждали условия участия в них. Незаметно получилось так, что определённые члены класса проявляли способности в том или ином предмете лучше других, поэтому негласно за ними было закреплено участие в диспутах, семинарах и других учебных мероприятиях школы именно по этим дисциплинам. Часть из них ещё более сплотилась, став одной из самых молодых команд города по пейнтболу.
С честью выдержав «натиск» преподавателей, 10-й «Б» вышел на первое место, даже выставив троих побороться на городской олимпиаде за честь школы. К концу февраля у «Бэшников» в копилке школьного рейтинга было одно второе и пара третьих мест на городском первенстве, а вот у хвалёных «Ашников» — ни одного.
К маю желание директрисы покончить с неугодным ей классом достигло своего апогея, и текущие зачёты по предметам стали камерой пыток с дотошными «инквизиторами». Тем не менее, парни и девушки с честью выдержали ту «атаку», и наградой за это им стала поездка на майских праздниках в одну из достопримечательностей областного центра — новый мемориал воинам-освободителям в Великой Отечественной Войне.
Когда к 8—00 ученики 10-го «Б» стали подтягиваться к школьному двору, Елена Сергеевна, их классный руководитель уже была там. Привычно пересчитав всех у дверей подъехавшего автобуса, она последней поднялась в его салон.
— Народ, прикиньте! — оглядел всех усевшихся на места одноклассников Севка. — Мне вчера Виолетта Анатольевна сказала, что эта поездка выставлена от администрации нашего города и она, типа, не в силах что-либо изменить. К её великому сожалению.
— В каком смысле? — поинтересовалась Оля Карамышева.
— «Ваша неуёмная тяга к справедливости когда-нибудь сыграет дурную шутку со всей нашей школой» — Трубачёв прогнусавил, стараясь в точности скопировать интонацию голоса завуча. — «Понимание нужности деловых качеств каждого индивидуума, а не тупое следование букве закона, придёт к вам лишь в зрелые годы».
— Это, типа, мы должны были отдать поездку «Ашникам»? — удивился Дружинин. — А «ху-ху» они не «хо-хо»?! Одни жо…, ой, извините, Елена Сергеевна, лизоблюды и стукачи там собрались. Мы весь год парились над учебниками, обошли их в рейтинге, а поездку отдать им, потому что у них в классе сынок главы администрации и дочка прокурора района?
— Дима! Ты ещё плохо знаешь жизнь… — грустно проговорила классный руководитель. — В этом изменившимся мире стало очень много несправедливости.
— Я не прав, Елена Сергеевна?! — вспыхнул Димка.
— Безусловно, ты прав, но…
— … но некоторые правее, да? — ухмыльнулся Севка.
— Всё вы прекрасно понимаете, ребята, — улыбнулась она. — Таковы реальности нашего времени.
— Бабло побеждает всё… — пробурчала Лена Косухина. — Они спят и видят вытурить нас из школы, а выходит всё наоборот. Их любимчики уступают нам, а школьное руководство, в бессильной злобе, пытается выместить её на нас. Вон, даже автобус дали старый. Запах стоит, как в газовой камере, да и гул в салоне, как в танке, а нам ещё в областной центр ехать.
— Надо глушитель менять, — виновато заметил водитель «ПАЗика» — а денег, как всегда, нет.
— Нам от этого не легче! — выкрикнула Ленка. — А всё идёт к тому, что после поездки голова будет трещать, как калган. Небось, если «Ашники» поехали — нашли бы технику получше!
— Даже не сомневайся! — согласился с ней Лёха Барков. — Маман Людки Старосельцевой в ПАТП главбухом работает. Неужели ты думаешь, что она не расстаралась бы для любимой доченьки?
— Зависть — плохая черта, — заметила классный руководитель.
— А мы не завидуем, Елена Сергеевна, просто констатируем факты.
* * *
Намаявшись в загазованном автобусе, класс с первой космической скоростью ретировался из него, едва они подъехали к мемориалу. С самого начала их внимание привлекла высокая и массивная стела, стоящая посередине всего мемориала. Её трёхгранное основание служило каркасом для небольшой комнаты, ведущей в подземную часть комплекса. На территории надземной его части присутствовали несколько орудий разного калибра и артиллерийские миномёты, чинно выстроившиеся в ряд. Завершали архитектурный ансамбль мемориала легендарный танк Т-34 и знаменитый, в первые месяцы войны, истребитель И-16. Гранитные плиты, установленные по периметру комплекса, содержали в себе списки тех, кто героически защищал этот клочок земли и пал смертью храбрых, не пуская дальше гитлеровские орды.
С интересом ознакомившись с надземной частью памятника воинам-освободителям, 10-й «Б» дружно переступил порог в подземную часть. Пожилая экскурсовод охотно рассказывала о сражениях тех, кто прикрывал отход советских войск, препятствуя их окружению и окончательному уничтожению живой силы и техники. Медленно шествуя среди витрин музея, молодые люди нашли немало интересных экспонатов, вокруг которых разгорелись настоящие споры.
— А я тебе говорю, что подавляющее количество типов вооружения были устаревшими на момент начала войны, — кипятился Роман Полуянов, отстаивая своё мнение перед Леной и Димкой. — Я в онлайн-стратегию играю за артиллерию. Кому, как не мне, знать все мелкие нюансы техники того времени.
— И в какую же ты рубишься? — прищурившись, спросила Лена. — Небось, в «Вар Тандер» или «аэропланы»?
— Сначала в «Вар Тандер», но с выходом «Будь героем», серьёзно подсел на вторую. Знаешь, сколько часов я провёл на симуляторах? У-у-у-у… Слушай! А откуда у тебя-то такие познания в играх, а?
— Секрет, Полуянов.
— Давай, колись, Ленка! Мы своих не выдаём!
— Я тоже сижу плотно в «Будь героем».
— Кем? — хохотнул Димка. — Наверное, медсестрой? А чё? Самое девчачье дело!
— Мелко плаваешь, Дружинин. Я — командир Т-34-85.
— Чего? — опешил тот. — Ты — командир танка? Да ладно! Нашлась мне тут командирша… как же… поверил я, ага!
— Позывной? — коротко переспросил Ромка, ставший сразу серьёзным.
— «Славянка».
— Прям, как Александра Самусенко.
— А чё, не похожа? — с ехидцей задала вопрос Косухина. — Или мы сейчас с тобой тактико-технические характеристики обсуждать будем, чтобы ты убедился в моей компетентности?
— Про тот, который наверху стоит, что можешь сказать?
— Сорокового года выпуска, двигун — бензиновый М-17Т, из вооружения — 76-миллиметровая пушка Л-11 и пулемёт ДТшный… — она начала загибать пальцы. Дружинин шокированный несвойственным для девушки увлечением молчал, уставившись на неё немигающим взглядом.
— Лена, хватит, — оборвал её Полуянов. — Я тебя понял и снимаю шляпу. Выходит это ты мне жизнь спасла, когда мой артиллерийский расчёт взял на броню один из наших танков. Дело было на Воронежском направлении.
— О! Припоминаю. Там трое человек осталось от расчёта, а командир в левую руку ранен был…
— Да!
— Мы тогда ещё в контратаку пошли, командование думало, что там наша батарея уже сутки, как полегла, а одна пушка продолжала действовать. Вокруг неё одиннадцать танков… мы ещё удивились их героизму. Ну, немного больше и прошли, чтобы, значит, вызволить их из окружения, — добавила девушка.
— Я тебе должен по игре.
— Нормально всё, Рома. Свои люди — сочтёмся.
— А ты про красную зону слышала? — молодые люди сразу нашли общую тему для разговоров, и Дружинин с унылым лицом поплёлся к остальным.
— Ага, только туда никого не пускают. Там особый допуск нужен.
— А я раз попал, на один бой, да и то случайно: как будто пересекли какую-то невидимую стену. Нас в обход послали, да мы заблудились.
— Ну, и как ощущения там?
— Честно говоря, я обалдел: такое впечатление, что там реальная жизнь. Не компьютерная, с её яркой и насыщенной графикой, а естественные цвета, птицы по-настоящему поют, ну и ещё несколько мелких примет.
— Такие же слухи ходили и среди танкистов. С нами в одном полку сражались два экипажа, у которых был доступ туда. Примерно тоже говорили, только у них особо ничего не выпытаешь — ухмыляются или молчат, как рыбы.
— Слушай, а у тебя с Дружининым что?
— Ничего, от слова «совсем», а что? — прищурилась Косухина.
— Давай после экскурсии сходим в кафешку или вообще… поговорим о былых боях…
— Только о них?
— Ну, почему только о них… кхм-гхм… — Роман замолчал, став красным, как рак.
— Ну, да, ТАМ выдержки у тебя — вагон и маленькая тележка, а тут… — развела руками Лена.
— Знаешь, виртуалка и реал — не одно и то же.
— Согласна. Ладно, приедем — поговорим ещё на эту тему.
После полудня весеннее майское солнце припекло по-летнему и в автобусе стало очень жарко. Выехав за пределы мемориала, «ПАЗик» не спеша вырулил на кольцевую автостраду и намеревался уйти на развилке вправо, чтобы не заезжать в областной центр. До поворота оставалось каких-нибудь пара километров, когда автобус обогнал навороченный джип, наплевав на две сплошные разделительные полосы, перед замаячившей впереди пустынной автобусной остановкой.
— М-да, таким закон не писан, — прокомментировал действия зарвавшегося водителя внедорожника Лёха.
Однако наглость джипа была наказана. Он не учёл ограниченную видимость и уже в самом конце манёвра навстречу ему выскочил большегрузный автопоезд. Пытаясь вернуться в свой ряд, внедорожник резко крутанул руль и неудачно подрезал «ПАЗик». Удар пришёлся в левое переднее колесо, отчего джип резко развернуло, тот ударился о грузовик, и все три транспортных средства завертелись в стремительном клубке. Попытки уцепиться за поручни впереди стоящих сидений к успеху не привели: через пару десятков секунд автобус накренился сначала в одну сторону, потом от вторичного удара в другую сторону и, наконец, от хлёсткой «оплеухи» прицепа он медленно сползая, ушёл в кювет, наполняя кабину облаком пыли и синего дыма, запахло бензином.
* * *
Первым очнулся староста 10-го «Б». Трубачёв чуть привстал с земли и помотал головой. Несколько минут он ничего не мог понять. Вместо автострады с асфальтовым покрытием рядом пролегала грунтовая дорога. Да и она сама находилась не посреди бывшего громадного поля, ставшего несколько лет назад сетью разветвлённых дорожных мостов и виадуков, а соприкасалась с густым лиственным лесом и небольшим лугом. Грунтовка была не сильно заезжена и полевые цветы кое-где проросли по колее, пытаясь восстановить нетронутость природы. Лесной массив кольцом обхватил этот небольшой луг, на котором они очнулись.
Все лежащие рядом с ним одноклассники находились без сознания, но не было ни Елены Сергеевны, ни водителя «ПАЗика», да и сам автобус как в воду канул.
— Я не понял, это шутка какая-то? — спросил он как можно громче, в надежде, что взрослые просто отошли недалеко. — Где мы вообще находимся?
— Фигасе! — подала голос Лена. — Это куда нас занесло-то?
Она неуклюже встала с земли и начала отряхивать от пыли свой брючный костюм.
Третьим вскочил Роман и первым делом полез в карман за мобильным. Минуту поковырявшись в нём и хмыкнув, он проинформировал остальных, начавших уже приходить в себя одноклассников.
— Народ! Мобила не находит сеть: мы вне доступа.
— Может, она у тебя, того? — высказал своё предположение Лёха, но покопавшись в своём, Ромкино предположение подтвердил. — И моя тоже не коннектится. Облом.
— А где мы вообще? — ещё мутным взглядом смотря на всё происходящее, спросила Мухина.
— Я бы сам хотел это знать, — буркнул Севка. — Кроме всего прочего нет классухи и шофёра с его автобусом. Дела…
— Подожди! А на чём мы отсюда уедем? — удивилась Люда Васнецова.
— Людок, очнись! — подала голос Лена, прижавшись к дереву и вытряхивая камешки из своих «лодочек». — Ты куда ехать собралась?
— Домой…
— Домой?! А дом-то твой где? Там, там, там или, может быть, там? — поочерёдно показывая пальцем на стороны света, ухмыльнулась Косухина.
— Сейчас выйдем по просёлку к ближайшему населённому пункту, позвоним домой, и кто-нибудь за нами обязательно приедет. А потом ещё на директрису жалобу напишем!
— По какому поводу? — поинтересовалась Лена.
— Наверняка это её козни!
— Ага! И джип тот — тоже её рук дело. А чё — вали всё на Виолетту Михалну. Обе наши Виолетты — директриса и завуч, в теме этого заговора. Одна на внедорожнике нас долбанула, другая, как волхв, перенесла непонятно куда. Ты думай, что говоришь!
— А я думаю!
— Дура ты, Васнецова, раз так думаешь.
Неизвестно до чего дальше бы дошёл спор, но вдалеке показалось громадное облако пыли. Оно росло в геометрической прогрессии, и к нему добавлялась нестройная канонада ружейных и автоматных выстрелов, перекликающаяся с редким гулом артиллерийских залпов.
— Мы, наверное, на съёмки какого-то фильма попали, — предположила Зоя Гудкова.
Как бы подтверждая слова девушки, на окраину луга въехала «полуторка», наполненная солдатами и двигавшаяся несколько хаотично, словно уворачиваясь от чего-то. Солдаты вели непрерывный ружейный огонь с машины, практически не целясь и оттого абсолютно бесполезный. За грузовиком двигалась легковая автомашина чёрного цвета и несмотря на колдобины развивала приличную скорость. Замыкал всю эту колонну пятившийся танк, по-видимому, прикрывавший отход.
— А если они с грузовика в «Эмку» попадут? — ошарашенный увиденным, спросил Валера Рудых.
— Тише, — цыкнул на всех Севка. — Давайте двинем в лес. Пройдёт эта колонна — тогда выясним, что к чему.
— Струсил? — вылез Димка.
— Ещё один «герой» нашёлся, — поддержала старосту Лена. — Трубачёв дело говорит. Сейчас режиссёр на своей таратайке выкатится — вот у него и спросим, что тут происходит.
Но режиссёр не выкатился. Вместо него появился диковинный бронетранспортёр, непохожий на российские модели, а следом за ним несколько машин с солдатами в военной форме «мышиного» цвета. На их головах ребята разглядели знакомые по военным фильмам немецкие каски.
Советский танк проехал метров пятьдесят от места, где прятались ребята, но внезапно закрутился, раскидывая в стороны вырытую землю. Возможно, слетела гусеничная лента с правого борта машины или еще что, но потеряв сцепление, танк стал неуправляем. С минуту внутри ничего не происходило, вскоре из люка выбрались танкисты, решив спрятаться в лесополосе. Этого немцы словно и ждали — с одного из бронетранспортёров, что уже успел подъехать, затрещал пулемёт, не давая укрыться беглецам. До края леса успел добежать лишь один, белобрысый паренёк, державший свой шлем в руке, но уже у самих деревьев он резко вскинул руки в разные стороны и упал навзничь. Немцы около танка не остановились, а увеличили скорость и ринулись догонять грузовик с «Эмкой».
Подождав ещё несколько минут Трубачёв, Косухина и Полуянов подползли к убитому танкисту.
— Совсем молоденький, — грустно сказала Лена. — Года на три постарше нас, не больше.
Изо рта танкиста вытекала небольшая струйка крови. Севка пересилил себя и, стараясь не смотреть на убитого, осторожно прикрыл ему глаза.
— Ой, хреновые у меня мысли на наш счёт… ой, какие хреновые… — тихим голосом проговорила девушка.
— Выкладывай, — коротко бросил ей староста.
— А чё выкладывать, Сев? Рома! Тебе это ничего не напоминает?
— Блин… Лена… ты как мои мысли читаешь… неужели «мы — из будущего»?
— Вот и я о том же.
— Только этого нам не хватало, — мрачно ответил ему Трубачёв. — И так нам в школе непруха, так ещё занесло на войну. Интересно, а в какой год?
— Пока кое-какие опознавательные знаки на технике или форме не найдём — сложно что-то прогнозировать, — уклончиво ответил Полуянов.
— Согласна с тобой, Рома. Что будем делать, Сев?
— Хрен его знает, — ответил тот, нервно пожёвывая травинку. — Почему я должен знать, что дальше делать?
— А кто, по-твоему? Ты у нас староста — командир, так сказать. Кроме нас троих, остальные «ботаны». Ну, если только пейнтбольщики чуть-чуть.
— Ну да, а Антон?
— Брось, Трубач. Вот смастерить что-нить — да, в остальном… Рома! Давай-ка разденем парня, пока комбез не пропитался кровью основательно.
— Лен! Ты чего задумала? — удивился ее предложению Полуянов.
— Это как раз такой танк, на котором я сражалась. Значит, либо у нас 1944-й, но почему здесь идут бои? Мы же в средней полосе России… хм… тогда это один из начальных образцов! Да! Точно! Их в 43-ем, как раз летом пустили в производство и единичными экземплярами стали поставлять в войска. Вот тебе и ответ на вопрос в какой год нас занесло! Думаю, что сейчас середина июля 1943-го! Интересно, звено разлетелось или катку хана? — спросила она саму себя. — Если звено, то запасные должны быть в танке, но придется повозиться, а если каток рассыпался — намного хуже. Нам не починить.
— Ленка! Ты хочешь воевать? — опешил Трубачёв.
— Нет, блин, разденусь и пойду встречать немцев, — поднявшись, она зло сплюнула на землю и в два шага очутилась около убитого танкиста. — Ну, кто смелый? Кто поможет девушке?
— Давай, Лен, — Ромка быстро взял за вторую руку, и они вместе поволокли танкиста вглубь леса.
Метров через двадцать, они попали в небольшую ложбину, откуда дорогу уже не было видно. Привычными движениями Лена расстегнула комбинезон, быстро высвободив из него танкиста.
— Я с ним разберусь, а вот вы бы сходили за остальными и принесли сюда.
— Это ещё зачем? — удивился Полуянов.
— Рома! Ты как первый день играешь в «Будь героем»! Во-первых, похоронить по-человечески, во-вторых, комбезы и оружие забрать. Они нам пригодятся. Сев! Ты не думай, я твою смелость под сомнение не ставлю, просто… ну, как сказать, я хоть и в игре, но смертей с кровью, знаешь, сколько насмотрелась? Поначалу чуть в монитор не блевала, а потом ничего — привыкла. А вот у тебя это только начинается.
Парни быстро дошли до края леса и, ожесточённо пыхтя и поминутно поглядывая во все стороны, доставили поочерёдно оставшихся двоих танкистов. Косухина также хладнокровно освободила их от комбинезонов, оставив лишь форму.
— Странно, почему они не отстреливались… хм… но нам досталось больше патронов. Вот, держите, — подала она каждому по ТТ. — Чего смотрите? Оружия в руках не держали? Так я тоже видела только виртуальное. Эх, пацаны, вы расклеились, как девчонки.
— Может, сама командовать будешь? — ещё не отойдя от всех приключений, предложил Севка.
— Я предпочитаю патриархат… Опа! Запасливый паренёк! Под петлицей иголка с ниткой! Сейчас эти две дырки заштопаю и порядок! Эх, постирать бы её от крови!
— Лен! Ну, ты вообще…
— Трубач! Ты чё? Блевать собрался? Ну, по началу так. Я когда механика штопала на живую, пол дня есть не могла. Вроде за монитором, но кровь так реалистично лилась… тьфу! Ладно, не буду усугублять. Эх, знать бы, что в ближайшее время к танку, кроме нас, никто не подойдёт… мы бы и лопатку с танка прихватили, похоронить же по-людски ребят надо…
— Ребят? — удивился Севка. — Тебе сколько лет, Косухина?
— Трубач! Я в игре командиром танка была, понял? Мне биологически семнадцатый, а в душе-то… сколько я экипажей сменила? Четыре? Нет! Пять! Вот так. В игре мне двадцать три года. Некоторые из мужиков мне в деды годились, а в разгар боя все на «ты». Так и пошло — «ребята». Да и ровней меня считали. На форуме возраста не замечали, а половина вообще не интересовалась, сколько мне по правде лет. Чего это меня на вспоминания потянуло… так во́т! Говорю — надо бы в танк слазить, про лопатку не забыть да посмотреть в чём причина оставления машины. От этого и плясать будем дальше.
Глава 2
Канонада закончилась уже как час. Постоянно оглядываясь по сторонам, все трое излазили танк вдоль и поперёк. Выяснилось, что выскочил палец из лопнувшей проушины. Гусеничная лента слетела с катков и лежала неподалёку. Оставив попытки самостоятельно ее подтащить к танку, Лена дала распоряжения корректировать ее движения, сама заскочила в люк, и через пару секунд танк стал неуклюже дергаться, постепенно приближаясь к разложенной гусенице. Хорошо, что отец, узнав про её пристрастие к виртуальным танковым сражениям, часто брал ее с собой в поездки по бездорожью на вездеходе. Именно на нем она и научилась управлять рычагами, а в танке принцип был схож.
— А теперь нормально? — раздражённо спросила Косухина. Мало того, что управление ей давалось с трудом, так еще и ребята не могли скоординировать её действия.
На замену детали ушло куда больше времени, чем предполагалось, но общими усилиями им всё-таки удалось восстановить ходовую. Проведя ревизию по содержимому танка, Лена подытожила:
— Значится так, товарищи. Сейчас «тридцатьчетвёрка» готова к бою. Боекомплект ополовинен, но и этого хватит, чтобы провести пару полноценных боёв. Баки тоже не пустые. Живём!
— И он будет стоять здесь, пока немцы его не увезут? — ухмыльнулся Полуянов.
— Ромочка! Вот об этом я и хотела сказать. Надо отогнать его в лес, а дальше посмотрим, где будем дислоцироваться.
— Кто его поведёт? — Севка внимательно посмотрел на девушку.
— Ты думаешь, что командир танка не может заменить механика-водителя? Я была о тебе, Трубач, лучшего мнения. Догоняйте! — с этими словами Косухина залезла обратно в танк. Сделав небольшую прогазовку, она высунулась из люка.
— Чего стоите, как столбы? Под танк захотели? Посторонись с дороги!
Парни успели отбежать, когда танк с толчка рванул вперёд, чуть притормозил на дороге и осторожно стал уползать внутрь леса. Уже за ложбиной он остановился и мотор заглох. Ленка с блаженным лицом вылезла с места механика-водителя и потянулась. Её коричневый костюм почти свободного покроя превратился в робу автомеханика — замасленную, засаленную и с парой дырок на рукавах.
— Лена! Ты себя в зеркало видела? — ухмыльнулся Полуянов.
— Не подкалывай — сама знаю. Зато вживую покаталась на настоящем раритетном танке! Однако тяжеловато им управлять. Это тебе не виртуалить, где раз и попёр в атаку.
На их шум сбежались остальные.
— Это чё? Где вы были? Вы нас оставили, а сами тут непонятно чем занимаетесь! — послышались возгласы одноклассников. — Ленка! Ты вся грязная! Что случилось?
Мила Грунёва наткнулась на подготовленные к погребению тела танкистов и дико закричала. Когда все рванули к ней, она смотрела на всё происходящее с нескрываемым шоком. Её очень сильно мутило и девчонки увели подругу за танк.
— Для всех остальных у нас плохие новости, — окинув взглядом собравшихся одноклассников, — произнёс Трубачёв.
— Это фильм снимают? — поинтересовалась Ольга Зуева.
— Нет, Оль, это не фильм… в общем, парни и девушки, мы… кхм-гхм… мы стали попаданцами. Минуту! — он поднял руку, остановив встречные вопрос. — Никто из нас пока не знает, почему так получилось, но то, что это произошло — факт. Те трое танкистов погибли у нас на глазах. Это не военный фильм, ребята, это настоящая война. Великая Отечественная.
— Фигасе… — протянул Валера Рудых.
— Валер! У меня к тебе просьба.
— Чё, Сев?
— Ты у нас турист-следопыт. Осторожно пройдись в радиусе километра и выясни, где можно стать лагерем. Хотя бы на сутки, а потом исследуем местность и найдём нормальное место. Найдешь родник — вообще песня. А чтобы тебе было спокойнее, на, — Трубачёв протянул ему пистолет. — Только применяй его в самом крайнем случае.
— Ух ты! — завистливо воскликнул Димка. — Севка! Дай мне подержать!
— На, любопытный ты наш, — вытащил свой Роман. — Только не вздумай трогать предохранитель и тем более стрелять. Лишний шум нам ни к чему, да и патронов маловато.
— Девчонки! Нужна ваша помощь, — обратилась к ним Косухина. — Давайте нарвём веток и хоть как-то заметём следы танка сюда. Немцы ринутся искать и тогда нам белый пушной зверёк.
— Лен! А что ты тут раскомандовалась? — недовольно процедила сквозь зубы Кира Грымова. — Чё, самая главная?
— Над танком — да. Пока ты, «Кирюша», модные тряпки по бутикам искала в инете, я на «тридцатьчетвёртке» такие дела проворачивала! Так что стой и не отсвечивай.
— Ты? На танке? Да ладно!
— Игру «Будь героем» знаешь?
— Ну, слышала и что?
— Вот там я и дубасила немчуру. Ты думаешь, кто его сюда с поля привёл?
— Лена, ты?! — удивилась Люда.
— Нет, немцев попросила отбуксировать. Хорош время терять! Неизвестно когда фрицевские рембригады сюда наведаются. Рвём дружно ветки и идём зачищать от следов местность. Только сильно не усердствуйте, а то обратный эффект получится.
* * *
Уставший от сегодняшних приключений 10-й «Б» расселся около танка и неспешно обсуждал своё будущее в том мире, куда его занесло волею судьбы. В разгар этого обсуждения вернулся лохматый и взъерошенный Рудых.
— Народ! Есть две новости. Я нашёл вот такое место для нашего отряда и вторая новость — наших в километре отсюда постреляли немцы. Туда сейчас подъехала трофейная команда.
— Тебя не заметили? — спросил Трубачёв.
— Нет, я на опушку не выходил, прятался за деревом. Пятеро их. У трёх винтовки, один «шмайссер» и ручной пулемёт. Если с трёх сторон зайти — можем попытаться отбить оружие. С этим, — показал он на пистолет — воевать стрёмно.
— О какой войне можно говорить?! — вскипел Димка. — А если это всё-таки фильм?
— Дружинин, ты дурак? Мы троих наших танкистов похоронили! Какие тебе ещё нужны доказательства?
— Мы не имеем права вмешиваться в ход истории! — с пылом возразил он.
— Твои предложения? — мрачно спросил Трубачёв.
— Не знаю… нужно выйти на руководство…
— Какое руководство? Ты чего буробишь? — удивился Антон Комаров.
— На наше руководство…
— И что мы им скажем? «Здрассте! Мы — из будущего»?
— Антон! Нужно попробовать… не получится к нашим…
— Что?! Что ты сказал?! Ну-ка повтори! — вскочил Полуянов.
— А что? Я жить хочу!
— Твою дивизию, а! Не знала, что ты такая мразь, Дружинин! — Косухина резво вскочила и с ходу рванула к однокласснику. — Гнида! Наши деды и прадеды кровью заплатили за то, что ты сейчас живёшь на этом свете, а твой поганый рот вякает, что нужно сдаться немцам?
— Это реальность, где у тебя только один шанс, это не ваша «Будь героем», понимаете? Мы не перезагрузимся и начнем проходить уровень заново, мы умрём.
— И ты решил прожить в сытости и благополучии, выдав немцам всё, что знаешь?
— Лена! Не вздумай доставать пистолет! — предупредил ей Трубачёв. — Нам лишний шум ни к чему.
— Сама знаю, — буркнула она в ответ.
— Ага, значит, вы готовы убить меня ради высоких идей?! Да чем вы тогда лучше немцев? Чем?
— Мы тебя убивать не будем, только свяжем, — ответил за всех староста класса. — Сейчас предпримем операцию, а потом решим, что с тобой делать дальше.
Антон с Ромкой быстро скрутили Дружинина и усадили у гусеницы танка.
— Кто пойдёт, командир? — спросила Лена.
— Ты, я, Роман и Антон с Валеркой. Приходится рисковать самой боеспособной частью нашего класса.
— Вояки хреновы. Желаю вам быстро найти свою смерть, а потом наступит мой черёд! — резко выкрикнул Димка.
— Зойка! У тебя шарфик был? Заткни рот этому недоноску, а то ещё будет орать и выдаст наше местоположение.
— Вот, держи, — подала она шифоновый шарфик — а то я не умею.
Косухина подскочила к однокласснику и, резко повернув его голову к себе, засунула ему шарф в рот.
— Тебе полезно, скотина, — злорадно заметила она, видя, как тот энергично замычал. — Посиди, подумай, может, ещё найдешь в себе силы измениться. Только не вздумай врать — меня не проведёшь! Я ложь за километр чувствую.
— Всё, девчонки, мы выходим. Смотрите, чтобы тут было тихо.
— Попить бы… — заметила Маша Луценко.
— Машунь, мы на обратном пути к роднику заскочим. Он тут недалеко. У нас и тары сейчас нет, куда воды набрать, — ответил ей Рудых.
* * *
Все пятеро преодолели километр пути довольно быстро. Уже стоя у самой опушки, они увидели на самом конце луга сгоревшую «Эмку» с открытыми дверями и «полуторку», возле которой лежало около двух десятков тел красноармейцев в разных позах. Трое немцев деловито сносили в «Ганомаг» винтовки и амуницию убитых, безжалостно шныряя по карманам погибших, остальные перебирали бумаги в кузове советского грузовика.
— Лена, ты заходишь с «морды» машины, Рома идёт на тех, кто в кузове, а я беру автоматчика. Главное — его быстро нейтрализовать, их пулемёт вон у бронетранспортёра стоит. Расслабились, сволочи…
— Только бы повезло… — проговорил Полуянов. — Чего смотрите? Кто из нас умеет стрелять?
— Сколько до них от опушки? Метров тридцать? — Ленка навскид оценила дальность до противника. — Есть мысль не выбегать, а залечь прямо здесь и садануть по ним. Пока они поймут, откуда именно стреляют, пока то, пока сё… помните, как в пейнтболе делали?
— А ты, голова! — одобрительно заметил Ромка.
— Тогда я беру тех, кто в кузове, а вы не зевайте с остальными, — предложил Трубачёв. — Приготовились… три, два, один — огонь!
В последующие две минуты каждый из них оглох с непривычки. Севке повезло: первая пуля, предназначавшаяся левой лопатке фрица, угодила тому в затылок. Немец беспомощно дёрнул руками и свалился мешком в кузов. Второй замешкался от неожиданности и получил сразу в грудь, а следом в горло. Ромке свезло меньше: сначала вражеская нога, затем живот и уже только потом грудь. Ленка, задержав кратковременно дыхание, умудрилась попасть одному немцу между глаз, а второго достала почти за «Ганомагом», попав вначале в спину, а затем, уже лежащему на земле, в голову. Первым из ребят пришёл в себя Валерка. Он воровато огляделся и, не найдя опасности, пригнувшись побежал к поверженным врагам. Получив в руки «МГшник», Рудых залёг под переднее колесо и затаился.
— Сев, ты как? — участливо поинтересовалась Ленка.
— В каком смысле?
— Ну, ты двоих людей убил.
— Это не люди, Косухина! Это — фашисты, поняла?! Сейчас кроме ненависти к ним я ничего не чувствую!
— Хм, похвально! А ты, Ром?
— А я чё? Нормально всё. Хоть и одного завалил, а за наших поквитался.
— Антон! — обратился к однокласснику Трубачёв. — Хватай автомат и дуй в грузовик. Осмотри там всё по-хозяйски, а мы пока немцев обыщем. Потом переносим всё в немецкий броневик и сваливаем отсюда. Как бы подмога к фрицам не явилась.
Закончив с осмотром «полуторки» Комаров подошёл к одноклассникам.
— Какие новости в нашем курятнике? — поинтересовался с сарказмом Ромка.
— Там краска какая-то и ещё документы.
— Какая краска? — не понял Севка.
— Разная: зелёная, голубая, жёлтая и красная. Ещё какие-то списки сотрудников, ведомости.
— Если там списки и личные дела сотрудников — надо забирать, — заметила Косухина — иначе немцы прошмонают их и доберутся до тех, кто мог остаться в подполье.
— Согласен, Лен. Двигайте втроём к грузовику и переносим всё сюда, — распорядился Трубачёв.
— А краска нам зачем? — подал голос испод колеса Валерка.
— Мы «Ганомаг» реквизируем, и ты собрался воевать с немецкими крестами на бортах?
— Блин! Да, не подумал.
Спустя полчаса Ленка села за руль этого немецкого «монстра» и не спеша двинулась в лес.
— Валер! — окликнула она парня. — Далеко ли до того места, куда ты нас собрался вести?
— Километра три, может около того.
— Рома! Уступи ему место, пусть садится рядом и показывает дорогу.
Недовольный Полуянов вылез с насиженного места и поменялся с Рудых диспозицией. Минут через двадцать они прибыли на уютную поляну.
— То, что доктор прописал! — восторженно воскликнул Комаров. — Тут один шалаш, вон там, в противоположном углу — второй. Мальчики в одном, девочки — в другом, так сказать. Тут можно стол забацать…
— Тпру! Не гони коней галопом, — попытался умерить его энтузиазм Валерка. — За один вечер путём ничего не сделаешь.
— Он дело говорит, — поддержал Рудых Севка. — Для начала сделай оба шалаша. Чтобы сегодня можно было ночевать, а там видно будет. Фляжки у немчуры забрали?
— А то! — подтвердил Антон. — В одной шнапс был. Я его оставил для медицинских целей.
— Шнапс? Для медицинских? Его только внутрь, для успокоения нервов! — хохотнул Ромка. — Вместо валерьянки!
— Я бы не отказалась, — заметила Лена. — Нервишки чё-то пошаливают. Да ещё весь день водителем гусеничной техники была.
— Косухина! Ты не забыла, что тебе ещё танк сюда гнать?
— Трубач! Имей совесть, а? Тогда мне в помощь нужен ещё чел. Я на две маленькие Ленки не разорвусь, чтобы оба транспорта в бою использовать.
— Ладно. Обсудим и выберем второго.
— А чего его выбирать? Рома! Ты как?
— Ну, в принципе, можно…
— Какие мы скромняшечки-няшечки… иди сюда, я тебе всё расскажу, покажу, — ухмыляясь, засюсюкала Лена.
— «Тётенька»! А вы драться не будете? — в тон ей ответил Полуянов.
— Нет, мой хороший, я тебе не Виолетта Михайловна, — хохотала девушка.
— Опа! Статус «мой хороший» уже к чему-то обязывает. Или открывает путь? — прищурив один глаз, он хитро посмотрел на неё.
— Посмотрим на ваше поведение и прилежание, — загадочным тоном произнесла Лена.
— Оу! Я буду послушен, миледи, как овечка…
— С баранами дела не имею! — хохотнула девушка.
— А за барана ответишь! — кинулся к ней Ромка.
— Полуянов! Не догонишь! Я стометровку на «пять» бегаю, а по «пересечёнке» вообще равных нет! — орала она, устремившись в лес.
— Сев, походу у нас нарисовалась другая проблема… — задумчиво сказал Комаров.
— Какая?
— «Шуры-муры» между двумя ключевыми фигурами нашего отряда.
— Вот им, а не «шуры-муры», — показал кукиш в пространство Трубачёв. — Не хватало, чтобы этим и остальные заразились. Валер! Берём фляжки и к роднику — в лагере, небось, пить не по-детски хотят. Оттуда сразу двинем за танком и остальными.
— Сейчас галет возьму с фрицевского сухпая. Может, кому желудок свело…
— Хорошо. Эй! Вы там скоро набегаетесь? Давай обратно! — окликнул он убежавших.
* * *
— Ну, как вы тут? — поинтересовался Трубачёв у одноклассников, когда они вернулись к месту их расположения.
— Мы с вами не разговариваем! — резко бросила Милка.
— Чё так?
— Да ничё! Мы тут сидим, как дуры и ждём неизвестно чего! — продолжила возмущаться Грунёва. — Их там может в капусту пошинковали, да ещё этот мычит и ухмыляется.
Она кивнуда на Дружинина.
— Наверно, кляп вытаскивали? — задал вопрос Полуянов.
— Мы думали, что он что-нибудь путное скажет, а вышло… — Люда не договорила.
— Ну, продолжай, Васнецова, чего он?
— Подбивал нас выйти из леса и сдаться немцам. Сказал, что вас давно убили, а он попытается договориться.
— Он вас к солдатикам бы сдал и всё, — уверенным тоном сказала Ленка.
— То есть как? — удивлённо уставилась на неё Кира.
— А вот так. Кто по комплекции подошёл бы, — тех в бордель, а кто нет — в казармы.
— Вы попить принесли? — поинтересовалась Оля.
— Даже немного поесть, — успокоил девушек Рудых.
— Откуда у вас еда? — удивилась Васнецова.
— У немцев отняли, — улыбнулся Севка.
— А они сами где?
— В расход пустили.
— Как в расход?
— Васнецова! Ну, что ты как маленькая? — встряла в разговор Ленка. — Или фильмов про войну не смотрела?
— Вы… вы их убили?!
— Нет, пришли отдать им наши пистолеты!
— Вот это да… но ведь это убийство!
— Убийство врага не является уголовно наказуемым деянием, — заметил Сальников.
— Какие мы умные, ты прямо, как юрист сейчас сказал.
— Короче, мы с Ромкой за танком, а вы пока собирайтесь и в путь, Сев! Ты их отведёшь?
— Без проблем.
— Тогда пошли, Ромео, — поманила Ленка Полуянова.
— В каком смысле «Ромео»? — не понял тот.
— И того и другого, и можно без хлеба! — захохотала Косухина, вспоминая один из диалогов известного мультфильма.
— А где Антон? — поинтересовался Сальников.
— Лагерь обустраивает, — ответил ему Севка. — Мы кое-какой инструмент прихватили у «падальщиков», вот он и вызвался на сегодня хотя бы два шалаша сделать. Остальное будем завтра и все вместе.
— А кроме галет ещё что-нибудь найдётся? — недовольно проговорила Кира. — Терпеть не могу сухомятку.
— Мы ещё весь скарб трофейщиков не осматривали, но котелком бы обзавестись не мешало. Серёга! Там Валера рацию немецкую обнаружил. Посмотришь?
— А батареи к ней есть?
— Откуда я знаю, это ты в этом соображаешь, вот и займёшься ею.
— А зачем нам немецкая рация? — спросила Васнецова. — Это же не мобильный телефон.
— Люда! Приведя в порядок трофейную радиостанцию, мы будем в курсе близлежащих операций противника, — ответил ей Сергей.
— Так мы здесь надолго? — испуганно посмотрела на него девушка.
— Как получится, — ответил за одноклассника Трубачёв. — Всё! Двинули в лагерь! Серёж, Валер! Посматривайте за Дружининым. Ещё не хватало, чтобы он сбежал.
Лагерь встретил их букетом запахов свежесрубленных деревьев и дыма от тлеющего костра. Антон стоял раздетым по пояс и методично крепил конёк второго шалаша. На его разгорячённом от работы торсе временами пробегали бугры напряжённых мускул.
— Вау, Комаро-о-ов! А ты, оказывается, так фотогеничен! — восхищённо посмотрела на него Грунёва. — Я бы с тебя картину написала. Что-то, типа «Комаров в лесу» или «Богатырь Антон».
— Милка, не отвлекай человека, — наставительно произнёс Рудых. — Он делом занят, ради всех нас.
— Мы что, будем сегодня спать на земле? — Грымова недоумённо окинула взглядом поляну.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.