Посвящается
Ивану Николаевичу Рундквисту
(1983 — 2005)
Предлагаемая вниманию читателей книга весьма интересна уже тем, что написана молодым автором, представителем так называемого поколения Y, родившегося в конце 80-х — начале 90-х годов прошлого века и обитающего в виртуальном мире компьютерных технологий и социальных сетей. И вот его представитель, покинув свою привычную среду, берется за классическое перо!
В книге собрано 30 рассказов, охватывающих весьма широкий диапазон времени. Жанр конкретнее, чем некая кажущаяся реальность, определить сложно. Да и надо ли? Некоторые рассказы напоминают сказки, другие — сценарии компьютерных игр, третьи взяты из повседневной жизни. Повествования весьма разнообразны по эмоциям: от веселых до грустных, от добрых до злых. Поначалу создается впечатление, что отдельные части книги не связаны между собой, однако ближе к последним страницам их мозаика складывается в единое целое, приводящее к неожиданной развязке.
Следует отметить приятный для чтения стиль автора, его несомненную эрудицию и легкую иронию, придающую произведениям неповторимую пикантность. Хочется пожелать ему новых успехов на литературной стезе.
Камиль Зиганшин, писатель, заслуженный работник культуры РФ
Вместо пролога
Мужчина очнулся на пустыре. Как он сюда попал? Совершенно непонятно. Он поднялся и осмотрелся: вокруг не было никаких намеков ни на дома, ни на дорогу, виднелся лишь густой лес вдали. Значит, это где-то далеко за городом и звать на помощь бессмысленно.
Но что же с ним могло произойти? Почему он здесь? И самый главный вопрос: кто же он? Мужчина попытался вспомнить свое собственное имя, но тщетно, потом он попытался вспомнить хоть что-нибудь, но и это не удалось.
«Боже, — думал он про себя, — что же это такое? Я один на каком-то пустыре и ни черта не помню! Что же мне делать? Точно! Надо пошарить по карманам — вдруг я найду какие-нибудь документы».
На мужчине были серый костюм, белая рубашка и бледно-желтый галстук. В карманах брюк ничего не было, но во внутреннем кармане пиджака мужчина нашел мобильный телефон.
«Вот это повезло! Надо только открыть телефонную книгу, а увидев имена в ней, я сразу что-то вспомню и, главное, смогу позвонить, чтобы меня забрали отсюда».
Однако никаких номеров в телефонной книге не было, словно мобильник был только что приобретен.
«Как же так? Почему здесь нет никаких записей? Может, это и не мой телефон. Наверно, меня кто-то вырубил (скорее всего, усыпил снотворным, так как никаких телесных повреждений я вроде бы не ощущаю), потом отвез на этот чертов пустырь и зачем-то положил мне в карман телефон. А раз так, то мне обязательно должны позвонить».
И действительно, телефон начал вибрировать, оповещая о полученном сообщении, в котором говорилось:
«Безымянному от Д. Б.
Идите в сторону леса, там с вами встретится проводник, далее следуйте за ним».
«Такое ощущение, что со мной играют в какие-то игры… — Безымянный (а мы будем именовать его так) едва сдерживался от того, чтобы громко выругаться, но все же сохранил хладнокровие. — Что ж, иного пути у меня нет, так что придется следовать указаниям».
Безымянный двинулся в сторону леса и через полчаса достиг его границы, где увидел странное низкорослое — высотою в метр — мохнатое существо, покрытое бурой шерстью. Сначала он подумал, что это животное, но существо, чем-то похожее на гигантского ежа, уставилось прямо на Безымянного, а потом махнуло ему рукой, что, по-видимому, должно было означать «Следуй за мной».
«Это что, и есть мой проводник? Становится все любопытственнее и любопытственнее».
Безымянный проследовал за существом в глубь чащи и через некоторое время увидел маленький бревенчатый домик. Существо указало на дверь — значит, надо войти внутрь, что Безымянный и сделал.
Внутри дом оказался гораздо больше, чем выглядел снаружи. Перед Безымянным протянулся длинный, казавшийся бесконечным коридор, по обеим сторонам которого располагалось бесчисленное количество дверей.
«И куда же мне идти? — недоумевал Безымянный. — Здесь столько дверей… Видимо, придется осмотреть все помещения.»
Он подошел к ближайшей двери и застыл в нерешительности: ведь за ней могло быть все что угодно. Но все же Безымянный повернул ручку, открыл дверь, и вот что он там увидел.
Маленькая победоносная война
— Господин Президент, — обратился к Главе государства Премьер-министр, — страна в кризисе.
— Но мы же величайшая держава на Земле! — недоумевая, ответил Президент.
— И все же это так, — настаивал Премьер.
— А в чем, собственно, проблема? — уточнил Президент.
— Ну, во-первых, у нас нет денег.
— Это правда? — Президент обратился к Министру финансов, тот утвердительно кивнул. — Совсем-совсем нет?
— Наш долг составляет пять триллионов, — с грустью подтвердил Министр финансов.
— Но ведь мы можем взять кредит, — предложил Президент.
— Взять один кредит, чтобы оплатить другой? — на лице Министра финансов отразилось недоверие. — Мне кажется, что это не лучшая идея, тем более мы всегда так делаем, и ни к чему хорошему это не привело.
Все собравшиеся прекрасно это понимали. Ну, а что еще можно сделать? Тут слово взял Министр здравоохранения:
— Я предлагаю закрыть все государственные поликлиники, а вместо них организовать профилактические центры. Ведь если никто не будет болеть, то и лечить людей не придется, а мы на этом здорово сэкономим.
Президент что-то прикинул в уме. С одной стороны, смысл в словах Министра здравоохранения был, но стоит ли полагаться на мнение человека, который занимал свой пост только потому, что катался с Президентом на лыжах в горах? Был ли у него диплом врача? Честно говоря, Президент до сих пор об этом как-то не задумывался.
— Фармкомпании будут недовольны, — осторожно заметил Премьер.
— Но они и к бюджету государства не имеют никакого отношения, — парировал Министр здравоохранения, — за исключением производителей вакцины от гриппа, благодаря которой мы контролируем население.
В зале повисло неловкое молчание. Министр здравоохранения осознал, что произнес вслух то, о чем было не принято открыто говорить, и скромно потупился.
— Ладно, — прервал паузу Президент, — расходы на здравоохранение мы сократим, но откуда у нас возьмутся доходы?
— Можно устроить свалку ядерных материалов, — предложил Министр по делам экологии. — Государства со всего мира будут привозить нам свои отходы, а мы где-нибудь их закопаем.
— А людям скажем, что отправили их на переработку, — добавил Советник по связям с общественностью.
Все присутствующие одобрительно закивали.
— Но у нас есть еще проблема с энергоснабжением, — тихо сказал какой-то незнакомый молодой человек. Все тут же обратили к нему свой взор.
— Доставщик пиццы прав, — с грустью согласился Премьер-министр. — Нам необходима нефть. Много нефти. И желательно бесплатно.
Вот это была проблема. С этим вынуждены были согласиться все присутствующие, кроме Министра культуры, который на протяжении всего совещания общался с друзьями по мобильнику в «аське» и не обращал ни на кого внимания.
С кресла поднялся Министр обороны и своим громким голосом (который он приобрел отнюдь не в армии, где он никогда не служил, а в церковном хоре) произнес:
— Три слова: маленькая победоносная война.
На лице Президента заиграла улыбка.
— Победоносная освободительная война, — вставил Премьер.
Теперь Президент улыбался во всю ширину рта.
— Надо только выбрать подходящего противника, — воодушевившись, продолжил мысль Министр обороны.
— Есть прекрасная кандидатура, — вмешался Министр иностранных дел. — Племя Думбия в Центральной Африке.
— Это где-то рядом с Мексикой? — уточнил Президент.
— Не совсем, — уклончиво ответил Министр иностранных дел, — но это не главное. Самое важное — это то, что эти язычники живут на нефтяной жиле, а их вождь — подлинный диктатор.
— Мы просто обязаны принести народу племени Думбия христианство и демократию! — воскликнул Президент. — Теперь обговорим детали…
***
Прошло восемь месяцев. За это время освободительные войска вторглись на территорию племени Думбия, где их встретило совершенно неожиданное сопротивление со стороны местного населения. Миротворцы, к сожалению для себя, обнаружили, что аборигены совсем не рады демократии, а самая современная армейская экипировка не спасает от ударов камнями. В первую неделю войска потеряли несколько сотен солдат, но стоит сказать, что виной тому скорее было безжалостное африканское солнце и практически полное отсутствие воды, а значит, и водопровода, что, в свою очередь, означало отсутствие также душа и туалета, а это не могло не отразиться на боевом духе войск. Как оказалось, племя Думбия получало воду, когда их якобы вождь-диктатор, оказавшийся на поверку местным шаманом, призывал небесных богов, которые после некоего обряда посылали на землю живительную влагу в виде дождя, а аборигены тем временем собирали ее в специальные бочки. Неудивительно, что они всеми силами оберегали своего вождя, ибо тот действительно делал что-то полезное.
Вскоре на территорию конфликта были введены танки, но аборигены сумели нейтрализовать их при помощи замаскированных оврагов на дороге к своей деревне.
Уже через два месяца стало ясно, что маленькой победоносной войны, мягко говоря, не получилось, а еще через полгода Президент снова созвал Правительство на совещание.
— Похоже, мы окончательно увязли в этой войне, — констатировал он.
— Мы потратили на это дело уже пятьдесят миллиардов, — отчитался Министр финансов.
— И какой умник предложил эту идею с войной? — задал риторический вопрос Президент. Все повернулись к Министру обороны, а он покраснел и уставился на свои ботинки. — Зря я тебя назначил на эту должность, возвращайся-ка лучше в Министерство сельского хозяйства…
— А кто же тогда займет его место? — спросил Премьер-министр.
— М-да, чтобы исправить сложившуюся ситуацию, нужен по-настоящему достойный доверия человек.
Тут Президент посмотрел на пустую коробку из-под пиццы, а потом перевел взгляд на паренька из службы доставки. А что? Пицца была вкусная, доставлена вовремя, еще горячей. Наверно, на него можно положиться.
— Сынок, ты хочешь послужить своей стране?
— Да, сэр!
— Отлично! — Настроение у Президента явно улучшилось. — Проблему с главой Министерства обороны мы решили довольно быстро — такими темпами, глядишь, скоро и из кризиса выйдем.
Снова и снова…
Дом. Большой роскошный особняк, расположенный в пригороде. Я и мой напарник сейчас находимся в кабинете, а перед нами за столом из красного дерева сидит седой, слегка полноватый и очень взволнованный человек. Волнение его легко объяснить тем фактом, что мы наставили на него свои служебные пистолеты, и только чудо (или хороший адвокат) может спасти его от пожизненного заключения.
Как же долго мы с Джексоном выслеживали этого гада! В его особняк нас привела цепь случайностей (так по крайней мере казалось вначале). Все началось с банального вооруженного ограбления: два наркомана с пушками (еще бы, ведь их можно купить на каждом углу, я имею в виду и пушки, и наркотики) напали на одного офисного клерка, который задержался на работе, а потому возвращался домой, когда уже стемнело. Надо сказать, что парню повезло: отделался испугом и ссадиной на голове (один из преступников ударил его рукоятью пистолета). По своему опыту я знаю, что такой исход, к сожалению, можно приравнять к большой удаче, так как обычно наркоманам плевать на жизнь своих жертв.
Так вот, мы нашли этих уродов по горячим следам. Слава богу, даже в преступном мире мало желающих иметь дело со сдвинутыми наркоманами с пушками, так что покрывать их никто не стал. Мы решили не церемониться и нанести им визит в их жилищи (они снимали дешевую комнату в одном из бедных районов). Одного мы взяли на месте, а за другим пришлось побегать. Придурок, видимо, насмотрелся «Тринадцатого района» и вообразил себя мастером паркура: он вылез через окно и по пожарной лестнице залез на крышу (чего я никак понять не могу, ведь логичнее было спрыгнуть вниз). Надо сказать, что для наркомана со стажем он был в отличной форме — я еле его догнал.
Позже мы узнали, где они брали наркотики, — в клубе «Лейм Хорс». Там мы взяли дилера. Напугать такое ничтожество было несложно, и он быстро сдал нам своих поставщиков, которых мы накрыли тем же вечером в их подпольной лаборатории. Правда, выйти на человека, который за всем этим стоял, было практически невозможно, но здесь нам на помощь пришли ребята из налоговой службы (как это странно ни звучит), которые сумели отследить всю цепочку финансирования данной преступной группы через все возможные подставные организации, что в итоге и привело нас с Джексоном в особняк Тони Спалетти.
На совести этого отброса рода человеческого немало жертв. Будучи главой преступного синдиката, он в той или иной степени был связан с торговлей оружием, наркотиками, проституцией, рэкетом, шантажом и даже растлением малолетних. Возможно, именно последнее побудило нас с Джексоном взять этого негодяя лично, не дожидаясь спецназа. Когда я теперь об этом думаю, эта затея кажется мне безумно глупой и нелогичной, но что-то менять уже поздно, так как Спалетти у нас на мушке и Джексон уже достал наручники, чтобы заковать преступника.
И в этот момент в комнату врываются несколько вооруженных головорезов. Мгновение — и Джексон весь в крови лежит на полу с несколькими пулевыми отверстиями в груди. Они убили моего напарника, сволочи! Бедный Джексон! Мы десять лет работали плечом к плечу, он не раз спасал мою шкуру, когда казалось, что уже все, мне конец. Помню, как мы много раз ходили с его сыном на бейсбол. Что я теперь скажу парню? А бедной Дженнифер? А ведь Джексону оставались считанные дни до пенсии…
Но сейчас мне нужно думать не об этом. Сам не понимаю, как успел отскочить за шкаф, который стал мне временным укрытием. Теперь нужно разобраться с бандитами. Сколько же их? Раз, два… Трое. Я высунулся и двумя выстрелами отправил двоих к праотцам, третий спрятался за креслом, но мне были видны его ноги (что он за идиот?). Я выстрелил несколько раз. Не знал, что человека можно убить несколькими попаданиями в ногу, а оказалось, что можно.
Воспользовавшись моим замешательством, Спалетти сбежал через заднюю дверь кабинета. Мне нужно во что бы то ни стало его догнать, хотя бы ради несчастного Джексона. Я выскакиваю в коридор и. несколько выстрелов. перед глазами все темнеет. Как же я мог так тупо погибнуть? Неужели все так и закончится? Прости меня, Джексон…
***
Дом. Мы с напарником держим на мушке главаря преступной группировки. Джексон достает наручники, и тут в комнату врываются бандиты с оружием. Несколько выстрелов, и мой напарник падает на пол. Странно, его смерть не производит на меня должного впечатления, хотя мы работали плечом к плечу десять лет. Но сейчас нужно сосредоточиться на злых парнях с пушками. Я в течение секунды укладываю двоих, а третий спрятался за креслом. Я почему-то уверен, что его можно убить несколькими попаданиями в ногу, пусть это и противоречит человеческой анатомии, и в самом деле мне это удается. Теперь нужно поймать Спалетти. Я не спешу выскакивать в коридор, ибо что-то мне подсказывает, что впереди засада. И точно: выглядывая из-за двери, я вижу двух негодяев с автоматами, и если бы я сразу выбежал, они бы меня точно застрелили. Из своего укрытия я убиваю обоих, причем каждого выстрелом в голову. Почему у меня такое ощущение, будто это какое-то большое достижение?
Я выбегаю на улицу. Спалетти точно сел в автомобиль, но я не успел заметить, в каком направлении он уехал. Черт! Похоже, я его упустил. Прости, Джексон.
***
Дом. Врываются головорезы. Джексон мертв, но меня это почему-то не особо волнует. Мне нужно торопиться. Я укладываю двоих бандитов, на третьего не обращаю внимания, он как будто завис, а значит, не представляет для меня опасности. Я знаю, что за дверью засада, но смело иду вперед, так как дорога каждая секунда. Далее следует перестрелка, из которой я выхожу победителем. Гады задели меня, но через пару минут все пройдет, хотя по-хорошему я с таким ранением и бежать уже не имел бы возможности, но я бегу и бегу прямо на улицу, где моя цель садится в автомобиль и уезжает в сторону Михен-Хайроуд. Я бросаюсь к своей полицейской машине, и погоня продолжается.
Погоня… Какой детективный сюжет обходится без нее? Я уже почти настиг Спалетти, ведь двигатель в моей машине гораздо мощнее, главное — не врезаться в какое-нибудь дерево по глупости. Совсем немного, и я его догоню. Он уже совсем близко, и я, держа одну руку на руле, другой стреляю по колесам его автомобиля. Сам не понимаю, как это у меня получилось, но машина Спалетти остановилась, и теперь этот подонок пытается скрыться на своих двоих. Я стреляю ему в ногу, он падает, и я легко его догоняю. Признаюсь, был соблазн всадить ему пулю сразу между глаз за все, что он сделал, а в особенности за Джексона, но решаю сохранить гаду жизнь — ведь я хороший коп, правильно?
Преступник в наручниках. Я безумно устал, потерял напарника, но теперь все закончилось. При этом у меня такое странное чувство, что мне пришлось потратить гораздо больше времени, чем ушло на перестрелку с бандитами и на последующую погоню. Но главное — задание выполнено. Продолжить игру? Нет, на сегодня, пожалуй, хватит. Ну разве что еще чуть-чуть…
Светлое будущее
Меня зовут Стивен Уэст. Я пишу эти строки, находясь в Саутгемптоне в ожидании корабля, который увезет меня и моих сестер в другую страну, где нам предстоит начать новую жизнь. Назад я, наверно, никогда не вернусь, поэтому хочу в данном послании подвести некий промежуточный итог, рассказать свою историю.
Я родился в 1886 году в графстве Йоркшир. У нас была большая семья: помимо меня у моих родителей был также еще один сын — мой старший брат Чарльз — и пять дочек, мои любимые младшие сестренки Кэти, Джейн, Энни, Мэри и Сьюзи. Также вместе с нами жил кузен Джек. Мой отец был земледельцем, и хотя нельзя сказать, что мы жили припеваючи, но все же, пока он работал, мы как-то на жизнь не жаловались. Все пошло наперекосяк, когда мама умерла от чахотки. Мне было всего девять, и для меня это был страшный удар, но отец, как оказалось, страдал еще больше. Он стал много пить и играть в карты; естественно, он много проигрывал, отчего пил еще больше, а когда пьяный и вконец проигравшийся приходил домой, он начинал срывать злость на нас, причем не только на мне и брате, но и на маленьких сестренках тоже. Работу он при этом забросил. Поэтому нам с братом приходилось самим возделывать землю, трудиться от рассвета до заката, так что мы потом еле доползали до наших постелей, но это еще было ничего. Самое ужасное начиналось после захода солнца, когда мы в страхе ожидали прихода отца и взбучки, которую он нам каждый раз устраивал.
Хорошо это или плохо, но так продолжалось недолго, ибо отец однажды ночью, уже после того как помучил нас, упал с лестницы и разбил себе голову. После похорон выяснилось, что он оставил нам кучу долгов, так что пришлось продать дом. Мы собрали последние деньги и уехали в Лондон в надежде начать там все сначала.
Но большой город оказался не очень-то гостеприимным. Мы поселились в Ист-Энде. Кузен Джек устроился работать на фабрике, а мы с братом стали торговать газетами на улице. Денег едва хватало, чтобы сестренки не падали в голодный обморок.
В один прекрасный день Джек объявил, что собирается уехать в Америку и стать золотодобытчиком. Слава богу, к тому времени Чарльз и я уже достигли возраста, позволяющего нам устроиться на полный рабочий день на фабрику, посему мы не стали ему препятствовать, а, наоборот, помогли Джеку собрать немного денег и посадили его на пароход, взяв с него обещание, что он будет нам регулярно писать.
Тем временем сестренки подрастали. Кэти устроилась гувернанткой у самой герцогини Куинсберри, Джейн же стала швеей, а младшие сестры ей помогали, осуществляя работу по дому. К сожалению, начались неприятности с Чарльзом, который характером пошел явно в отца. Сначала он просто стал жаловаться на то, что судьба обошлась с нами так жестоко. Мы списали это на переутомление — ведь он, как и я, работал по четырнадцать часов в день. Но потом он стал налегать на спиртное, причем совершенно не понятно, откуда он брал на него деньги, в то время как мы едва сводили концы с концами. Дальше было еще хуже: он пристрастился к опиуму. Чарльз говорил, что это единственный способ для него как-то вырваться из суровой действительности, забыть о повседневных проблемах. Мы же пытались ему помочь, и вроде бы нам это даже удалось: он пообещал, что больше не будет так делать, но вскоре нарушил свое обещание: забросил работу и окончательно окунулся в пучину порока и забвения. В конце концов его мертвое тело обнаружили в одном из многочисленных опиумных кварталов Лондона, и вот так я в девятнадцать лет оказался самым старшим в своей семье.
Но я не унывал. Я продолжал изо всех сил трудиться, а в свободное время, которого было ничтожно мало, читал книги, из которых черпал столь необходимые в наш просвещенный век знания. Больше всего меня интересовала экономика, и я твердо для себя решил, что при первой же возможности открою свое дело и мы с сестренками заживем по-новому. Однако время шло, а наше финансовое положение никак не улучшалось. А год назад случилась настоящая трагедия: на фабрике, где я работал, произошел несчастный случай, в результате которого я сломал ногу. А кому нужен рабочий, который не может работать? Это был страшный период. Мне было больно смотреть на своих несчастных, бледных, голодных сестер, которые, несмотря ни на что, продолжали за мной ухаживать, пока я не смог снова встать на ноги.
Но беда не приходит одна. Примерно в это же время случился скандал в доме герцогини Куинсберри: пропали ее драгоценности, и в краже — о ужас! — подозревали ни в чем не повинную Кэти! А хозяйка дома хороша! Всех собак спустила на беззащитную девушку! Я давно понял, что человеческие отношения в так называемом высшем обществе не значат ровным счетом ничего. Эти люди готовы погубить кого угодно из-за какой-то побрякушки. Конечно, похищенное ожерелье стоило больше, чем я мог заработать на фабрике за всю свою жизнь, но неужели оно дороже честного имени моей дорогой сестры? К счастью, в расследование вмешался один джентльмен, который, судя по всему, не был сотрудником полиции, но сумел быстро разобраться в случившемся. Оказалось, что никакой кражи на самом деле не было, а преступление было инсценировано самой герцогиней с целью получения страховых выплат. Выяснилось, что знатный род, к которому она принадлежала, на самом деле давно обеднел и ничего, кроме напускной гордости, у него не осталось, поэтому герцогиня решила сама втайне продать драгоценности, а заодно и обмануть страховую компанию. Я был так рад, что с Кэти сняли подозрения, и даже, казалось, поправляться стал быстрее. Жаль только, я так и не узнал имя того человека, который неожиданно пришел нам на помощь. Сестра видела его только мельком и запомнила лишь высокий рост, худое лицо и дым от его трубки.
После этого события дела наши пошли лучше. Я уже почти совсем поправился, когда мы получили письмо от кузена Джека из Америки. Он писал, что ему повезло в его новом занятии и он стал одним из самых известных золотоискателей на Аляске: все в округе его знали как Джека из Лондона. А недавно он наткнулся на настоящую золотую жилу, благодаря которой разбогател, женился, переехал в большой город, и теперь Джек зовет нас к себе, так как семья для него превыше всего.
И вот через два часа мы отплываем в Нью-Йорк на большом корабле, каких я доселе не видел, да и название у него подходящее — «Титаник». И я уверен, что мы будем вознаграждены за все то, что нам пришлось пережить — ведь впереди у нас, в первый раз за многие годы, по-настоящему светлое будущее.
Стивен Уэст Саутгемптон,
10 апреля 1912 г.
Не время для рыцарей
Три дня и три ночи провел всадник в седле, и наконец на четвертый день, когда солнце уже клонилось к закату, Юный Рыцарь к темной башне пришел. Да, именно пришел, так как верный конь оказался не таким уж и верным и наотрез отказался пересечь сомнительной надежности подвесной мост — единственный связывающий Королевские земли и владения Ужасного Дракона, между которыми разверзлась страшная пропасть — как в плане ландшафта, так и в плане культуры, экономики и прочей модернизации.
Честно говоря, Рыцарю и самому не очень-то хотелось переходить мост, ведь после стольких дней без отдыха у него возникли определенные сомнения по поводу всего этого мероприятия. Ну вот, например, как в таком физическом состоянии можно сражаться с огромным чудовищем, которому стоит только дыхнуть, после чего тебя и кремировать не придется? Да, конечно, у Рыцаря уже был опыт сражения с гигантскими крысами, дикими вепрями, циклопами и пещерными троллями. Но дракон — это совсем другое дело, дракон — это в какой-то мере высшая лига, это то, что позволяет отличить настоящих героев от обычных хвастунов, коих можно найти в любой таверне и которых с драконами связывает только поистине смертоносное дыхание. И еще: важным стимулом сразиться с драконом служит тот факт, что те же гигантские крысы не похищают прекрасных принцесс, за которых полагается полцарства в качестве королевской награды, да и заманчивые перспективы по службе в придачу. А вот драконы таким, бывает, промышляют (хотя чаще зверюги похищают обычных безродных девственниц, до которых есть дело только членам их семей), поэтому напасть на след чудища, держащего взаперти настоящую наследницу престола, считается в рыцарской среде большой удачей. Ну, относительно большой удачей, принимая во внимание небольшой процент вероятности выживания в такого рода приключении.
Но Юный Рыцарь был храбр и целеустремлен, а потому, преодолев мост и укачивание, подошел к воротам темной башни и, помня о хороших манерах, вежливо постучал. Как и следовало ожидать, ответа он не получил, но тут его взгляд упал на записку, прикрепленную к двери. Вот что в ней говорилось:
«Звонок не успели повесить. Воспользуйтесь боковой дверью, ключ — под ковриком. Приносим свои глубочайшие извинения за неудобства».
Вместо подписи была нарисована какая-то улыбающаяся рожица. Что сказать, не совсем этого ожидал Рыцарь, но ведь это его первый поход на дракона, и может быть, так и надо…
Воспользовавшись ключом, который, как и было указано в записке, нашелся под ковриком с надписью: «Добро пожаловать! Пожалуйста, вытирайте ноги», потенциальный герой проник в башню, внутреннее убранство которой произвело на него неожиданное впечатление: вместо темных коридоров с факелами на стенах его взору предстало довольно светлое и чистое помещение, обставленное со вкусом. На столике у входа лежала еще одна записка:
«Если внизу никого нет, значит, мы на верхнем этаже башни; чтобы туда добраться, вы можете воспользоваться подъемником, расположенным дальше по коридору».
И опять внизу — улыбающаяся рожица. Возможно, что это некая хитрая драконья уловка, чтобы заманивать благородных, но доверчивых спасителей принцесс в ловушку, но, с другой стороны, подниматься пешком по ступенькам после такого длительного и изматывающего путешествия Рыцарю очень не хотелось, и он решил использовать подъемник, представлявший собой довольно хитроумную конструкцию, доставлявшую людей наверх без всяких усилий с их стороны. Что-то подобное, говорят, есть в королевском дворце; хотя сам Рыцарь там никогда не был, но искренне надеялся туда попасть после совершения своего подвига.
Прошло несколько минут, и подъемник доставил Рыцаря на самый верхний этаж башни. «Вот и все, — подумал он. — Сейчас все и решится». Юноша достал из ножен свой меч, ради которого ему пришлось выполнить поручение загадочного старца и избавить митриловые шахты от заполонивших их огромных летучих мышей, но и после этого ему пришлось попотеть, вытаскивая оружие из камня (не лучшее, надо сказать, место для хранения мечей). И оно того стоило: меч был превосходным, в нем сочетались прочность и легкость, и если удастся победить дракона, то только с помощью этого великолепного клинка.
Юный Рыцарь уверенно шел вперед к единственному освещенному помещению. По мере приближения ему все более отчетливо становились слышны голоса, но слов он разобрать пока не мог. Наконец он вошел в помещение, где его взору предстала следующая картина: на огромной куче золота лежал гигантский дракон, а рядом с ним в кресле с книгой на коленях сидела удивительной красоты молодая девушка. И самое поразительное то, что эти двое о чем-то мило беседовали!
— Послезавтра к нам должны зайти Смиты, так что, надеюсь, нам успеют установить новый звонок, — говорил Дракон.
— Мастер обещал прийти завтра, — ответила девушка. — Но на него трудно полагаться, а без звонка действительно неудобно, ведь… Ой, посмотри, у нас, кажется, гости.
Тут она обратила внимание на Рыцаря:
— Здравствуйте, сэр, можем ли мы вам быть чем-то полезными?
Некоторое время Рыцарь был в замешательстве, но потом взял себя в руки и произнес:
— О, прекраснейшая из дев, долго томилась ты в заточении у страшного чудовища, но теперь этому настал конец, ибо явился твой спаситель с целью уничтожить твоего угнетателя и освободить тебя из его мерзких лап!
Принцесса (а это была именно она) непонимающим взглядом уставилась на юношу и проговорила:
— Совершенно не понимаю, о чем вы говорите, сэр, но здесь нет никаких чудовищ, только я и мой муж.
— Какой еще муж? — удивился Рыцарь.
— Я думаю, что леди говорит обо мне, — вмешался в беседу до того молчавший Дракон.
— Что за вздор? Как дракон может быть мужем принцессы?
— Видите ли, — начал объяснять Дракон, — мы вместе уже два года, с тех пор как я увез Принцессу из королевского дворца.
— Ты похитил ее, ужасное создание!
— При всем уважении, сэр, вам стоит быть повежливее с хозяином дома и моим супругом, — вступилась за Дракона Принцесса. — А что касается моего переезда, то это было мое собственное желание: мне так надоели эти царские церемонии и порядки во дворце моего отца! В один прекрасный день я решила, что не хочу быть принцессой, не хочу выставлять свою жизнь напоказ и выходить замуж за того, кого мой отец мне выберет, и тогда я сбежала из дома с моим добрым другом Дракошей.
— Но королевские глашатаи возвестили о том, что Принцесса была похищена чудовищем, которое держит ее в плену, — недоумевал Рыцарь.
— Не стоит слепо доверять официальным источникам информации, — со знанием дела вставил Дракон.
— Нет, я не могу в это поверить! Как такое может быть? Он же даже не человек!
— Зато он добрый и отзывчивый, — парировала Принцесса. — Ну сами посудите: не курит, не пьет, не обижает, а как он восхитительно готовит! Да и материально обеспечен.
Тут Рыцарь снова обратил внимание на гору золота. Доводы Принцессы при всем их кажущемся безумии были достаточно убедительными, но ведь не за этим он скакал три дня и три ночи! Не могли же его силы быть потрачены впустую.
— И что же мне теперь делать? — с отчаянием спросил Рыцарь. — Как я могу вернуться без Принцессы? Король в мою сторону даже не посмотрит, а другие рыцари просто уважать перестанут.
— Сожалею, сэр, но я не собираюсь возвращаться к моему отцу.
— Но я потратил все свои сбережения, чтобы отправиться в это путешествие; я теперь просто не смогу вернуться с пустыми руками! — Рыцарь понемногу начал осознавать весь трагизм своего положения. Он бросил меч, опустился на колени и обхватил голову руками.
Принцессе стало жалко незадачливого юношу.
— Милый, по-моему, этот господин очень расстроен, — прошептала она на ухо Дракону (точнее, туда, где оно, ухо, могло бы быть). — Неужели мы ничего для него не можем сделать?
Дракон немного подумал и обратился к неудавшемуся герою:
— Простите, а вы не умеете устанавливать звонки на входные двери?
— Что-что? — переспросил Рыцарь, утирая скупую слезу.
— Если вы установите нам звонок внизу, то я щедро вам заплачу и вам не придется беспокоиться о том, что вы вернетесь домой с пустыми руками, — пояснил Дракон.
Ничего не скажешь — точно не этому Юного Рыцаря учили в рыцарской Академии. Что-то явно не так с этим миром, что-то в корне поменялось. Ведь раньше как было: нашел убежище дракона, убил чудище, спас принцессу, женился на ней и жил долго и счастливо, не беспокоясь о счетах за коммунальные услуги. А теперь выясняется, что принцесса — удивительное дело! — совсем не горит желанием бросать монстра с его уютным домашним очагом, возвращаться в ненавистный ей дворец и выходить замуж за совершенно незнакомого мужчину. О времена, о нравы!
Но выбор у юноши был невелик, и он принял предложение Дракона, а после установки звонка Рыцарь с мешком золота на плече отправился домой, по дороге размышляя: «Может, оно и к лучшему. По крайней мере жив остался, да еще и с мешком золота. Теперь вернусь, наверное, в родную деревню и женюсь там на соседской девушке — она же мне всегда нравилась. И бог с ней, с королевской наградой!»
Все в тумане
Я очнулся, окруженный густым туманом. Трудно было что-то разобрать даже на расстоянии шести футов. Странно, что при этом я не ощущал ни сырости, ни холода. По правде сказать, я вообще ничего не ощущал. И как это я оказался на улице? И где я был до этого?
Все это очень похоже на сон, но во сне люди не задаются вопросами вроде этих, ведь там все происходящее воспринимается как данность. Но если это не сон, то что же? Пока я думал, туман как будто начинал понемногу рассеиваться; по крайней мере мне удалось различить очертания какого-то строения неподалеку. Выбора у меня не было, и я решил подойти поближе. Оказалось, что это закусочная, и хотя дверь была не заперта, внутри никого не было. Но что-то в этом месте казалось мне очень знакомым. Эти небольшие белые столики, светло-розовые занавески, игровой автомат в конце зала — все это создавало впечатление, будто я бывал здесь раньше, когда-то давно. Может, во времена юности? Да, точно! Когда мы с мамой еще жили в небольшом городке Грейхиллз. Я и другие ребята часто посещали эту закусочную после уроков. Как только я вспомнил про свою старую школу, тут же в окне появился ее силуэт. Была ли она там раньше? Или возникла из ниоткуда? В любом случае я пошел к ней.
Да, это была та самая школа, в которой я проучился три года, перед тем как мы переехали в Детройт. При мысли о Детройте из тумана начали проявляться хорошо знакомые мне улицы Города Моторов. Но как такое может быть? Если я еще допускал мысль, что каким-то ветром меня могло занести в Грейхиллз, то как объяснить, что я одновременно с этим нахожусь еще и в Детройте? А эти улицы? Мне стоит сделать лишь один шаг, чтобы попасть из делового квартала, где я когда-то работал, на Эвергрин-Террас, где прожил лет восемь, хотя я точно помню, что их разделяет расстояние, равное получасовой поездке в метро.
Постепенно стали проявляться и другие места: курорт во Флориде (я там проводил отпуск), мой университет (где я познакомился со многими своими нынешними друзьями), уютный загородный домик в лесу (помню тот чудный уик-энд), круглосуточный магазин (располагался рядом с домом), Джо Луис-Арена (я любил прийти поболеть за «Ред Уингс») и так далее. Все это находилось здесь.
Потом появились люди, но я не мог их как следует разглядеть, они больше походили на привидения, чем на каких-то конкретных моих знакомых. Я попытался заговорить с ними, но они то ли не могли, то ли не хотели со мной общаться.
Туман почти рассеялся, и я увидел вдалеке на холме большой деревянный дом. Я никак не мог вспомнить это здание. Что-то у меня в голове блокировало воспоминания, связанные с недавним временем. Я точно знал, что переехал куда-то пару лет назад. Но куда и почему? Словно какой-то барьер или заслонку поставили у меня в голове. Похоже, со мной что-то случилось, но что именно, я понять не мог. Тем не менее меня тянуло к этому дому. Он обладал некой положительной энергетикой и ассоциировался в моем сознании с теплом и уютом. Казалось, меня там ждут. Поэтому я направился туда. Я шел достаточно долго, однако дистанция между мной и моей целью не сокращалась, хотя, возможно, это был просто обман зрения. Постепенно на моем пути стали возникать густые заросли, перекрывавшие дорогу, и чем дальше я продвигался, тем гуще они становились. Наконец я почувствовал усталость — впервые с тех пор, как очнулся в тумане. Мне больше не хотелось никуда идти, тем более через непроходимые заросли, и я присел отдохнуть.
Трудно сказать, сколько я просидел, ибо в этом месте время вообще текло как-то по-другому. Так что, может быть, я отдыхал пару минут, а может, и несколько часов. В общем, через какое-то время я заметил возле себя фигуру в черных джинсах и черной ветровке с капюшоном, под которым невозможно было разглядеть лицо. Меня уже, конечно, не удивлял сам факт чьего-то присутствия, но этот человек в отличие от других со мной заговорил:
— Вижу, ты устал.
— Вы говорите? — я был обрадован тому, что у меня наконец-то появился собеседник.
— Ну, ты же меня слышишь — значит, говорю.
У человека в черном был очень приятный спокойный голос. Таким, пожалуй, хорошо петь колыбельные маленьким детям.
— Где я? И почему здесь мне все кажется таким знакомым? — я вывалил на своего собеседника особо мучившие меня вопросы.
— На второй вопрос ответ несложный: твой разум сам наполняет это место образами, которые он извлекает из памяти. — По выражению моего лица человек в черном понял, что это объяснение до меня не дошло, а потому добавил: — Вряд ли мне удастся доходчиво объяснить, где ты находишься. Это место существует вне времени и пространства. Можно сказать, что ты на границе.
— На границе чего?
— На границе двух реальностей — той, что была, и той, что будет.
— Что за бред? Я ничего не понимаю.
— Вот смотри: ты прожил двадцать семь лет в своем прежнем мире, а теперь ты готов перейти в другой.
— Это как в сериале «Скользящие»?
— Не совсем. Там герои перемещались между параллельными мирами, сохраняя свою форму, но ты при переходе обретешь новую, как бы перейдя из одного состояния в другое.
— Что-то я совсем запутался.
— На самом деле это все неважно. Я пришел, чтобы указать тебе путь.
— Какой еще путь?
— Ты не сможешь пересечь границу без моей помощи. Я укажу тебе направление и буду там тебя ждать.
— А что, если я этого не хочу?
— А у тебя есть выбор?
Выбора действительно не было. Я, конечно, мог бы еще сколько угодно бродить по окрестностям или пытаться дойти до недосягаемого деревянного дома, но какой был в этом смысл? А этот таинственный человек хотя бы предлагал какой-то выход, и еще он внушал доверие: за ним почему-то хотелось идти хоть на край света.
— Хорошо, — сказал я. — Куда мне нужно идти?
— Поверни голову налево. Видишь свет? Это маяк, там мы и встретимся.
Действительно, где-то в полумиле от меня находился высокий маяк. Как же я его раньше не замечал? Впрочем, я уже привык, что здесь сооружения материализуются буквально из воздуха.
Видимо, я хорошо отдохнул, так как довольно быстро дошел до места, при этом не ощутив никаких признаков недавней усталости. По пути мне казалось, что идти на свет маяка — единственно правильное решение, однако одновременно с этим мне почему-то не хотелось так скоро покидать эту странную туманную местность.
Человек в черном, как и обещал, ждал меня перед входом в башню.
— Теперь ты должен войти внутрь и подняться на самый верх.
— И что же меня там ждет?
— Другой мир, другая реальность.
— А со мной все будет в порядке?
— Ты уж мне поверь, там с тобой все будет нормально. — Его голос внушал такое доверие, что у меня даже сомнений не возникло по поводу его слов.
Я открыл дверь, и передо мной оказалась длинная винтовая лестница, как будто устремляющаяся прямо к небесам. И я уже хотел начать свое восхождение наверх, как услышал откуда-то издалека едва различимый, но очень знакомый женский голос:
— Не уходи…
— Что это было? — спросил я у человека в черном.
— Хм, похоже, тебя зовут.
— Кто?
— Кто-то из твоего старого мира. Видимо, они не хотят тебя отпускать.
— Это хорошо или плохо? — я был совсем сбит с толку.
— Когда как. Но главное, это значит, что ты кому-то нужен, а это всегда хороший повод хотя бы задержаться. — Мне показалось, что под капюшоном черный человек улыбнулся уголками рта.
— И что же мне делать?
— Ну, у тебя теперь два варианта: или идти на голос, или подниматься наверх. Выбор за тобой, но знай: подняться ты всегда успеешь.
— Тогда я, наверно, пойду на голос.
— В таком случае желаю удачи!
— Спасибо, мы, быть может, еще встретимся.
— Уж в этом ты не сомневайся! Я буду ждать тебя сколько понадобится.
В его последних словах я уловил что-то неопределенно жутковатое, но думать об этом не стал, мне надо было идти. Судя по всему, голос шел со стороны дома на холме, поэтому я устремился туда.
Меня звали еще несколько раз, что позволило убедиться в правильности выбранного мной направления. Через заросли все еще было трудно пробираться, но голос, повторявший мое имя, каким-то образом придавал мне сил, как тренер, подгоняющий спортсмена.
И я дошел. Дошел до дома, потом зашел внутрь и громко крикнул:
— Есть здесь кто?
Из соседней комнаты появилась девушка с маленьким ребенком на руках. И я сразу все вспомнил. Как такое вообще можно забыть? Это были моя жена и мой сын. А в этот дом мы с супругой переехали вскоре после свадьбы в ожидании нашего первенца! Это они звали меня. Они не хотели, чтобы я уходил.
Я подбежал к ним и крепко обнял. Жена посмотрела на меня и, едва сдерживая слезы, прошептала мне на ухо:
— Пожалуйста, милый, проснись…
***
Я очнулся, окруженный больничной аппаратурой. Рядом со мной сидела жена.
— Господи! — воскликнула она. — Ты очнулся! Я просила, и ты очнулся! — теперь уже мы обнимались по-настоящему.
Оказалось, что я попал в жуткую дорожную аварию и несколько дней находился в коме, то есть я на самом деле провел какое-то время на границе двух миров. Как же все-таки хорошо, что я не успел подняться по той лестнице, и как же здорово, что у меня есть близкие люди, помешавшие мне это сделать!
Лицом к лицу
Открытый космос. Звездолет капитана Хэмилла «Арго» готовился к посадке на планете Тонанцин-8, где все должно было закончиться. Да, почти двадцать лет капитан выслеживал своего врага, и столько всего произошло за это время, стольких друзей пришлось потерять…
А начиналось все так хорошо: вот только что молодой лейтенант Хэмилл стал офицером Межгалактического Альянса, познакомился со многими своими будущими товарищами, такими, как Эдди, Маклауд, Энджи, и другими отличными ребятами. Совсем скоро они все вместе отправились на свое первое задание: им необходимо было провести разведку деятельности подпольной организации «Ядро», базирующейся на планете Колдд, известной своим жарким климатом. Кто мог тогда предположить, во что это в итоге выльется? «Ядру» каким-то образом удалось поднять восстание на планете, в результате чего Колдд вышла из состава Альянса, объявив при этом последнему войну. Таким образом, разведывательная операция превратилась в вооруженное столкновение. Спустя полтора года объединенным силам Альянса удалось подавить восстание, но, похоже, бунтари все же добились своего: они посеяли сомнение в умах многих народов о компетентности и состоятельности руководства Альянса в области решения глобальных конфликтов, ибо слишком много солдат и мирного населения погибло в ходе этого противостояния, а уж сколько ресурсов было затрачено, при том что многие искренне и небезосновательно полагали, что все вполне могло быть улажено путем переговоров, а появление на орбите планеты военных кораблей только усугубило ситуацию. В итоге экономике Альянса был причинен значительный ущерб, а планета Колдд практически полностью оказалась в руинах. В вину Альянсу также вменяли тот факт, что лидер «Ядра» доктор Линкс (а у него действительно была ученая степень по прикладной математике) сумел скрыться. Именно его поисками предстояло заняться команде уже не лейтенанта, а капитана Хэмилла. Это было долгое и чрезвычайно опасное путешествие. Доктор Линкс всегда умудрялся хотя бы на шаг, но опережать своих преследователей, а так как сторонников у него было достаточно много, то задача многократно усложнялась постоянными стычками с вооруженными противниками почти на каждой из планет, что довелось посетить экипажу капитана Хэмилла за годы поисков. Не обошлось и без сражений в открытом космосе, которые стойко сумел выдержать «Арго». К великому сожалению, за все это время погибли многие члены его экипажа. Если быть точным, то в живых остались только капитан и Энджи — она, правда, получила месяц назад серьезное ранение и, несмотря на все ее возражения, была отправлена домой.
«Домой… — размышлял про себя Хэмилл. — Когда все кончится (а будет это очень скоро), я тоже отправлюсь домой. Но если подумать, то я не понимаю, что это значит. Я не знаю, что такое дом. Я — сирота, а значит, родных у меня нет. За годы службы я так и не обзавелся собственной семьей. Я нигде надолго не задерживался, пытаясь поймать Линкса. Ах, этот проклятый Линкс! На его поиски я угробил лучшие годы своей жизни! Но ведь это было необходимо. Этот человек по-настоящему опасен и представляет серьезную угрозу для всего Межгалактического Альянса. Он — военный преступник. Из-за него я потерял своих товарищей. своих друзей. Да, получается, что те парни и девушки и были моей семьей, а этот корабль — это мой дом. И я клянусь, Линкс заплатит за все, что сделал. за то, что отнял у меня семью. и ту девушку с Шинры. Мы были вместе недолго, но все же. В общем, она тоже погибла, хотя и не была даже военным. Этот негодяй сам лично убил ее во время бунта на планете, после чего сбежал, как подлый трус. Нет, я не передам его Альянсу для трибунала. Это задание стало слишком личным, чтобы оставить в формулировке „живым или мертвым“ слово „живым“. Линкс ответит не перед Альянсом, а передо мной, моими ребятами и той девушкой».
Тем временем «Арго» начал входить в атмосферу Тонанцина-8, или, как его еще называли, планеты водопадов. Это было одно из самых живописных мест в галактике. Большую часть поверхности занимали именно водопады, которые создавали помехи для любых электронных навигационных приборов, что в свою очередь делало эту планету идеальным убежищем: здесь можно было найти кого-то, только если точно знаешь, где именно надо искать. И капитан Хэмилл знал. У него на руках были все необходимые данные, а, следовательно, Линкс находился в ловушке, так как доктор не мог знать о прибытии «Арго» из-за тех же самых помех.
«Ну вот, я уже почти на месте, — Хэмилл уже приготовился к посадке. — В пещере за этим водопадом он и прячется. Осталось совсем чуть-чуть…»
«Арго» совершил приземление на относительно ровной площадке неподалеку от предполагаемого убежища доктора Линкса. Хэмилл еще раз проверил состояние своего оружия — осечки быть не должно, — после чего спустился по трапу. Тут же перед его глазами развернулась удивительная панорама: бешеные потоки воды устремлялись сквозь густые заросли зелени прямо в бездну, а на противоположном краю была видна полоска радуги, такой вроде бы обычной, но при этом не менее прекрасной. И, невзирая на неимоверный грохот, стоявший повсюду, Хэмилл испытывал чувство полного спокойствия и умиротворения — наверно, впервые за многие годы.
«Замечательное место. То, что нужно для окончания моего задания. Но сейчас любоваться некогда. Сперва надо покончить с делами. Готовься, Линкс: твоя смерть уже здесь, и ты никуда от этого не денешься…» — с этой мыслью капитан уверенно пошел в сторону пещеры.
Хэмилл открыл дверь, ведущую в логово своего врага, прошел по длинному коридору, а затем на лифте спустился в лабораторию доктора Линкса. Когда двери кабины распахнулись, первым, что увидел Хэмилл, была спина того, за кем он так долго гонялся. Капитан нацелил пистолет прямо в затылок Линкса.
«Один выстрел — и все кончено, — думал Хэмилл. — Но нет, я не могу просто так взять и выстрелить в спину, в конце концов я — офицер Альянса, и… и я слишком долго ждал этого момента, пусть уж этот гад узнает, кто и за что его убил».
— Стоять! Руки за голову! — скомандовал Хэмилл.
Доктор Линкс повернулся и поднял руки вверх.
— Я знал, что вы рано или поздно придете, я, можно даже сказать, ждал вас.
Линкс говорил тихо, но разборчиво, в его голосе слышалась безумная усталость. Это был высокий светловолосый человек. Трудно было определить его возраст, учитывая уровень развития современной медицины. На вид ему было не больше тридцати, но на самом деле ему, возможно, было и пятьдесят, и сто лет, а может быть, и больше. Об истинном возрасте косвенно можно было судить только по глазам доктора, в которых читалась вся тяжесть прожитых лет.
— Я — капитан Джейсон Хэмилл, и я прибыл сюда по заданию Первого Межгалактического Альянса.
— Я прекрасно знаю, кто вы. За последние двадцать лет я узнал о вас больше, чем любой другой человек. И я подозреваю, что живым меня вы Альянсу передавать не хотите…
Хэмилл от злости стиснул зубы и проговорил:
— Правильно подозреваешь. Из-за тебя погиб почти весь мой экипаж. Я отомщу за моих людей!
Хэмилл уже готов был спустить курок, но Линкс остановил его:
— Нет, пожалуйста, не надо пока стрелять! Как у приговоренного у меня есть право на последнее слово.
— Да как ты смеешь, урод?! После всего, что ты сделал, ты еще имеешь наглость просить дать тебе последнее слово?!
— Пожалуйста. Я знаю, вы — человек чести, поэтому прошу вас выслушать меня, а после поступайте со мной так, как сочтете нужным.
«Мне не следует его слушать, но я действительно не могу его просто так пристрелить. Ладно, пусть говорит».
— Давай говори, но имей в виду: тебя уже ничто не спасет.
— Благодарю вас. Вначале я должен принести вам свои искренние извинения. Да-да, вы не ослышались, мне очень жаль, что так получилось с вашими друзьями, но у меня не было выбора.
— У всех есть выбор, и ты выбрал убить их!
— Я не убивал их!
— Но это сделали твои люди по твоему приказу.
— Я лишь пытался защитить себя. Я верил, что мое дело — правое, и мои сторонники меня поддерживали. Хотя, не спорю, среди них далеко не все были благородными людьми.
— Правое дело, говоришь? Никакое дело этого не стоит. Столько людей погибло, столько городов, да что там, целых планет разрушено! Эдди, который был мне как брат… Знаешь, что с ним стало? Его просто разорвало на куски так, что мы даже не смогли его собрать, чтобы похоронить! Маклауду отрубил голову робот-мясник. А уж чего я тебе точно никогда не прощу, так это хладнокровного убийства молодой цветочницы на планете Шинра.
— Но я этого не делал!
— Как же! Я видел все собственными глазами, но не успел ее спасти, а ты тогда снова сумел скрыться.
— Но это и вправду был не я, а всего лишь визуальная проекция — из тех, которыми славятся жители этой планеты. Видно, кто-то из моих сторонников создал ее и применил подобным неприемлемым образом. Мне частенько не везло с последователями, но я бы сам никогда не одобрил убийства мирных жителей. Похоже, та девушка была вам особенно дорога.
— Заткнись! Ты ничего не знаешь! А ведь были еще Тони, Майк, Биггс, Ведж.
— Я понимаю, ведь я тоже потерял всех своих друзей.
— Ты и твои друзья — военные преступники, вы не заслуживаете жалости!
— Хм… — Доктору явно не понравилось это обвинение. — А почему мы преступники? Только потому, что так решило руководство Альянса? То есть то самое погрязшее в коррупции и разложении руководство Альянса, которое ввергло его в длительную войну, в острый экономический, политический и социальный кризис? Должен признать, что идея перевести все стрелки на «Ядро» была очень удачной с их стороны. На нас повесили всех собак, а между делом это позволило правящим структурам укрепить вертикаль власти и здорово набить карманы на продаже оружия. Вы, кстати, случайно не знали, что большая часть вооружения нам досталась именно от вашего же командования?
— Что за чушь?!
— Я сам об этом узнал не так давно. Оказывается, руководству Альянса было выгодно продолжать бороться с нами, поэтому они через подставные организации сами же снабжали нас.
— Это все бред на уровне гиков, просиживающих сутками в Сети, чья личная жизнь настолько убога, что они от нечего делать выдумывают какие-то тайные заговоры и политические интриги.
— А почему в таком случае мне всегда удавалось уходить от вас?
— Везение? Возможность просчитывать на несколько шагов вперед? Не знаю, да и какая мне теперь разница?
— Я, конечно, не самый глупый человек, но, согласитесь, скрываться от лучших агентов Альянса двадцать лет — это уж слишком даже для меня. Везение здесь тоже ни при чем, просто Альянс сам сливал мне всю необходимую информацию, поэтому я и оказывался каждый раз на шаг впереди вас. Эти люди играли с нами обоими. Мы словно были пешками в их шахматной партии.
— Ну, а даже если так, то почему же я вас все-таки выследил? — последнее слово Хэмилл произнес с плохо скрываемой гордостью.
— Да потому, что я вам позволил…
— Ну да, конечно. Интересно, все загнанные в угол так говорят?
— Вы можете мне не верить, но это так. Я знал, что вы прилетите, но все равно предпочел остаться здесь.
— И почему же?
— Я устал. Я просто устал бегать. Это бессмысленно. Все, за что я сражался, — все это ерунда. Раньше у меня были идеалы, я хотел сделать мир лучше, я искренне верил в это! А меня просто использовали, причем использовали те, против кого я боролся. Я хотел поднять на протест все народы, входящие в состав Альянса, чтобы они свергли власть, основанную на беззаконии и поддерживаемую финансовой элитой, преследующей лишь частную выгоду. Представляете себе: частную выгоду в масштабе Вселенной! Это же уму непостижимо! А в результате я своими действиями добился только еще большего укрепления этой власти.
— Я вижу, куда ты клонишь. Ты попался и теперь пытаешься меня убедить, что ты — хороший парень, а я, видите ли, все это время работал на плохих парней. Но меня не проведешь. Я отлично помню, как ты промыл мозги жителям своей родной планеты, и в итоге она оказалась почти полностью разрушенной.
— Но я не промывал им мозги — наоборот. Мне удалось создать прибор, который заглушал сигнал, посылаемый людям в мозг посредством наномашин, которые внедрялись в их организм еще при рождении, дабы правительство могло полностью их контролировать. Это была одна из последних разработок Альянса на тот момент, а планету Колдд выбрали как площадку для испытаний; таким образом, миллионы людей стали всего лишь подопытными животными в их бесчеловечном эксперименте. У меня не было выбора — как ученый я не мог оставаться в стороне, на мне лежала определенная ответственность перед моим народом, поэтому я и начал свою подпольную деятельность.
— М-да, гладко рассказываешь…
— Если не верите, обратитесь к записям на моем компьютере. Там есть все. В том числе там полно свидетельств преступлений Альянса, которые я собирал все эти годы. Вы можете — нет, вы должны забрать эти данные и предать их огласке.
— А почему ты сам этого не сделал до сих пор?
— А кто бы мне поверил? Вы же сами сказали, что я — военный преступник, и я в любом случае останусь таковым в общественном сознании. А вам же как боевому офицеру и герою войны люди могут поверить. Так что забирайте мои записи.
— Попробую угадать: ты отдаешь мне записи, а я тебя отпускаю. Таков твой план?
Доктор Линкс опустил взгляд и едва слышно прошептал:
— Нет, я отдам вам записи, после чего вы меня убьете.
— Кхм… неожиданный поворот.
— Я сделал все что мог, мне пора уйти. Я больше не желаю быть марионеткой в чужих руках. Так что стреляйте.
«Вот черт! — подумал Хэмилл. — Что же делать? С одной стороны, я так долго ждал этого момента, но сейчас, после всего услышанного, я не должен его убивать. Даже если все, что он тут наговорил, ложь, я все равно должен сначала это проверить».
— Я не буду тебя убивать, а передам лучше властям.
— О нет, я не желаю, чтобы надо мной устраивали показательный суд, это будет им только на руку.
— Выбора-то у тебя уже нет.
— Еще как есть! — с этими словами Линкс мгновенно сунул руку во внутренний карман, откуда выхватил пистолет, но капитан оказался быстрее: прогремел выстрел, и доктор Линкс рухнул на пол.
Хэмилл подошел к нему, проверил пульс. Все было кончено. После этого он осмотрел пистолет Линкса, и оказалось, что тот не был даже заряжен.
«Какого черта! Он что, действительно хотел умереть?..»
Затем капитан стал изучать данные на компьютере Линкса. Там действительно обнаружилось много интересной, странной, неожиданной, а подчас и пугающей информации. Хэмилл решил пока не докладывать об этом руководству, а сначала самому во всем разобраться.
Покинув пещеру, капитан направился к тому месту, где оставил свой корабль. Перед тем как взойти на борт, Хэмилл еще раз окинул взглядом окружавший его пейзаж: как же тут все-таки здорово! Хотелось побыть на этой планете чуть-чуть подольше, но задерживаться не следовало, так как, если верить полученным данным, у капитана Хэмилла теперь новое задание и новый противник, значительно превосходящий по влиянию и могуществу старого. Но капитан справится, как и всегда справлялся — ведь у него есть верный друг Энджи, которая рано или поздно поправится, звездолет, голова на плечах и много терпения.
Снимается кино
Надпись на двери:
«Тихо! Идет совещание»
За дверью и вправду шло совещание. Один известный голливудский режиссер небезуспешно пытался выбить у продюсеров деньги на новую картину.
— Так о чем же ваш фильм? — спросил Первый Продюсер.
— В первую очередь о простых американских гражданах, которые каждый день сталкиваются с проблемами, но, несмотря на все трудности, справляются с ними и пытаются жить дальше, — не задумываясь, ответил Режиссер.
— Это понятно, — сказал Второй Продюсер, — мы, как известно, других фильмов и не снимаем, но все же хотелось бы узнать какие-то подробности, прежде чем мы выделим вам двести миллионов долларов.
— Конечно-конечно… — Режиссер указал на Сценариста. — Мы с моим старым другом написали невероятный сценарий, который не оставит равнодушным никого.
— Мы бы его почитали, но у нас очень плотный график, — с намеком на сожаление произнес Первый Продюсер. — Но, зная вашу прекрасную репутацию — ведь именно вы подарили нашей студии такие шедевры, как «Дендрарий раннего мелового периода», «Бросить генерала Райана» и тетралогию о приключениях Небраски Джеймса, — мы дадим вам деньги. Итак, вам только надо вкратце пояснить суть вашего нового шедевра и рассказать, чем он отличается от других ваших работ.
— Самое главное, — начал отвечать Режиссер, — это то, что мы нацелены на «Оскар».
При этих словах глаза продюсеров загорелись. Что сказать, миллиардные кассовые сборы — это, конечно, здорово (а если честно, то это чуть ли не единственное, что по-настоящему имеет значение), но для имиджа студии получить «Оскар» было бы очень неплохо.
— Очень интересно, — потирая руки, сказал Первый Продюсер. — И что же, по-вашему, позволит нам претендовать на премию киноакадемии?
— Во-первых, — взял слово Сценарист, — это актуальная история об обычном афроамериканском парне с нетрадиционной ориентацией, больным СПИДом и только что вернувшемся из Ирака, где он потерял обе ноги, и узнавшем, что на родине он теперь никому не нужен. Плюс ко всему на протяжении фильма его преследуют ужасные воспоминания о войне, на которой он потерял всех своих товарищей…
— Достаточно, — прервал его Второй Продюсер. — Я в жизни не слышал более трогательной истории, поэтому мы согласны дать вам деньги на этот фильм и желаем вам удачи.
— Спасибо вам! — поблагодарил Режиссер. — Вы не пожалеете об этом.
***
Чуть позже Режиссер уже обсуждал детали фильма со своим Ассистентом:
— Это будет грандиозно! — восторгался Режиссер. — На главную роль мы пригласим Уилла Смита; может быть, и ему наконец-то «Оскар» перепадет. А роль его матери будет играть Холли Бери.
— А вам не кажется, что она для этого слишком молода? — усомнился Ассистент.
— Зато она замечательная актриса и зрителям нравится. К тому же сыграла ведь Анджелина Джоли мать Колина Фарелла в «Александре». Так что я никаких проблем здесь не вижу.
С такими аргументами Ассистент спорить не стал.
— А где мы будем снимать? — спросил он.
— По сюжету основное действие происходит в Нью-Йорке, поэтому разумно предположить, что снимать будем в Чикаго.
— Почему в Чикаго? — удивился Ассистент.
— Ты еще так молод и неопытен! Всем ведь известно, что киношный Нью-Йорк совсем не похож на настоящий, а вот Чикаго — похож.
«Век живи — век учись», — подумал Ассистент, открывая сценарий на 92-й странице, и у него снова возник вопрос:
— Здесь у нас есть сцена, где герою кажется, что война пришла в его родной город, что по улицам разъезжают танки и все вокруг взрывается…
— Да, потрясающая будет сцена!
— Так вот, я не совсем понимаю: мы снимаем драму или боевик?
— Наше кино о жизни, сынок, — вздохнув, ответил Режиссер, — а в ней всему найдется место.
— Муниципальные власти могут возражать по поводу военной техники на улицах города…
— Тут сложностей не будет. Фил Брукс, мэр Чикаго, — мой хороший друг, и мы с ним легко договоримся.
— А как будем снимать сцены воспоминания об Ираке?
— В павильоне, на фоне зеленого экрана. Я специально заказал десять тонн искусственного песка за несколько миллионов.
— А не дешевле было бы обойтись настоящим? — Ассистент был явно растерян.
— «Дешевле» — не значит лучше. Искусственный песок, он более. хм… песочный, а я хочу, чтобы киноакадемик. ну, то есть я хотел сказать — зритель, так вот, чтобы зритель получал эстетическое наслаждение при просмотре. Еще есть вопросы?
— Вроде бы нет, — Ассистент задумался, потому что вопросы были, но задавать их не имело смысла.
В таком случае завтра приступаем к работе.
Ассистент уже собрался уходить, но Режиссер остановил его:
— Да, чуть было не забыл: снимать будем в формате 3D. У нас там полфильма на арабском языке, и ты только представь, как здорово будут смотреться субтитры в 3D!
Ассистент, уже стоя в дверях, некоторое время обдумывал все, что он сегодня услышал, а потом решился-таки спросить:
— Простите, а обычным зрителям вообще интересен будет этот фильм?
Режиссер с недоумением посмотрел на Ассистента, а потом улыбнулся и сказал:
— Да черт его знает, главное — «Оскар» у нас в кармане…
Лучший друг
Это было прошлым летом. Как-то вечером на набережной я увидел симпатичную рыжеволосую девушку, которая в одиночестве сидела на скамейке и плакала. Я решил узнать, в чем дело, поэтому обратился к ней:
— Простите, с вами все в порядке?
— А по мне разве не видно? — сквозь слезы ответила она.
— Единственное, что по вам видно, — так это то, что красивая девушка чем-то расстроена в такой замечательный день, а это, я считаю, неправильно.
— У меня есть причины быть расстроенной… — девушка понемногу стала успокаиваться.
— Хотите поговорить об этом?
— А вы что — психоаналитик?
— Да нет, просто я не могу оставаться безучастным, когда вижу плачущих женщин.
— А я уже и не плачу, — она действительно перестала лить слезы.
— Вот видите, как хорошо. Стоило нам совсем чуть-чуть поболтать — и результат, можно сказать, налицо.
— Боже! — Видимо, вспомнив про свое собственное лицо, девушка полезла в сумочку и, немного там покопавшись, извлекла зеркальце. — Ужас, вся тушь потекла.
— Ну, все не так уж страшно, — попытался я ее подбодрить.
— Вам-то легко говорить, вы небось никогда не красились.
— Это верно, чего не было, того не было. Но в любом случае вы и так хорошо выглядите.
— Не говорите глупостей!
— Тогда, может, поговорим о вас?
— А вам действительно интересно?
— Не знаю, зависит от вашей истории.
— Да не было никакой истории, все так банально, что даже смешно.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.