Бесплатный фрагмент - Открытый перелом души

Теперь, когда от былого счастья остались лишь воспоминания, не позволяй себе замереть в прошлом. Жизнь продолжается, и важно идти вперёд

Вот инструкция, которая не раз выручала меня: дважды в день чисти зубы, всегда оплачивай проезд, не забывай говорить «спасибо». Старайся не срываться на близких, помни, они не виноваты в твоей боли. Бери с собой зонт в дождливую погоду и береги себя, ведь в конечном счете у тебя остаёшься только ты сам.

Воспоминания об ушедших, как навязчивые мысли, заполняют голову, но не сдавайся. Рано или поздно всё утратит свою остроту. Горечь отступит, перестанет преследовать тебя в мыслях. Наступит день, когда ты вспомнишь о них без боли. Нет, наверное, я немного лукавлю… Вспомнишь, но с тихой грустью и благодарностью за то, что эти люди были в твоей жизни. Спокойно обуешь тапочки и начнёшь новый день. Возможно, это произойдёт не сразу, но даже самая сильная тоска со временем утихнет и пройдёт.

Переживи эту боль.

Сегодня ты можешь дать волю слезам, а завтра напиши об этом целый альбом в стиле рэп, озаглавив его: «Никто не умеет терять лучше, чем я».

Любуйся осенними пейзажами, позвони в службу психологической поддержки и пригласи их на стакан виски. Успокойся и помни, что после любой потери жизнь продолжается. Неизбежно наступит момент, когда даже самые яркие чувства поблекнут, покроются налётом времени и останутся лишь слабым отголоском в глубине сердца. И, прошу тебя, не вороши прошлое.

Послушай, мы, люди, постоянно что-то теряем. Кошельки, билеты на концерт. Бросаем горсть земли на могилу. Мы мастерски теряем моменты, о которых потом жалеем, людей, которых помним всю жизнь. Время, которое не вернуть. Мечты, которые разбиваем, надежды, мамины любимые вазы, чужие сердца, кружки.

С грустью смотрим вслед уходящему счастью, которое покидает наш дом навсегда.

Потери — это неотъемлемая часть жизни. Побочный эффект. И всё, о чём я прошу, — не забывай жить дальше, не дай себе превратиться в пустоту. Ухватись за что-нибудь: за мечту, за звезду, за человека, за город. Ведь будущее в твоих руках, даже если они сломлены тяжестью потерь.

Зима сковала всё вокруг, но мы справимся!

С любовью, Д.

Глава 1

Третий гудок разрезал тишину, и Мару возмущённо посмотрела на меня.

— Ты нетерпелив!

— Я ждал час, — заметил я, — как будто никто не понимает, что мы из-за неё попадаем в час пик!

— Лёля и так с нами редко тусит, дай ей чуть больше времени, — положа руку мне на плечо, сказала Стеша.

— Десять минут, и уезжаем, — нехотя сдался я.

Мару посмотрела на Стешу и демонстративно чмокнула меня в щёку. В зеркало заднего вида я увидел, как Стеша усмехнулась и закатила глаза.

Наконец, из подъезда медленным шагом вышла Лёля, в руках она держала металлический стакан, из которого лениво потягивала травяной чай. Гадость редкостная как по мне!

Она со второй попытки открывает дверь и плюхается на сиденье рядом с Женей, который тут же окидывает недовольным взглядом.

— Чего так долго? Траву для чая своего щипала?

— Ха-ха, — отзывается Лёля, — шутки для тупых не заставили себя ждать.

— Я не шутил, — усмехнулся Женя.

Мару недовольно качает головой и поджимает губы.

Я поворачиваю ключ зажигания, и мы трогаемся с места. Дорога предстоит не дальняя, на дачу Мару, но погода настолько шикарна, что, кажется, весь город уезжает на дачи. Заторов на дороге не избежать, ещё и выехали под самый час-пик!

Напряжение на заднем сидении ощущалось физически, изредка доносились нервные смешки Стеши, которая пыталась разрядить обстановку.

— Влад, — хриплым голосом позвал друг, — не будет быстрее, если мы поедем под мостом?

— Но там сейчас столько фур, — нерешительно сказала Стеша.

— Трусиха, — рассмеялась Мару, — фуры везде, а я уже голодная, между прочим! Моя душа требует отдыха, а не париться в этой железной коробке!

— Ну, хорошо, — сомневаясь, кивнул я, — сократим под мостом. Стеша, не бойся, не первый же день за рулём!

Подруга лишь покачала головой и отвернулась, а я направил машину на съезд. До дачи Мару оставалось каких-то пятнадцать минут.

Всё произошло в одно мгновение.

Въехав в туннель, на нас неслась огромная фура, водитель размахивал руками, показывая, что нам нужно уступить ему дорогу. Потеряв управление лишь на долю секунды, машину занесло влево и на скорости 100 км/ч мы лоб в лоб сталкиваемся с опорой туннеля. От мощнейшего удара нас развернуло назад и отбросило к стене.

Мару вылетела через лобовое стекло, а сидевших на заднем сидении Женьку и Лёлю отбросило вперёд. Они скончались не приходя в сознание.

Лёлю признали мёртвой сразу же после того, как её оттащили от машины, а Женю после попытки реанимирования.

Я слышу приглушённый шёпот Стеши, она повторяет: «Боже мой… Боже мой…» Кажется, это последнее, что я услышал.

Я открываю глаза. Надо мной — яркое, неестественно яркое небо. Оно словно нарисовано масляными красками, густыми мазками. Ни облачка. Только ослепительная синева, от которой режет глаза. Пытаюсь пошевелиться, но тело не слушается. Боль. Острая, всепроникающая боль пронзает каждую клетку. Где я? Что произошло?

В памяти всплывают обрывки воспоминаний: туннель, фары, крик водителя, удар. Мару… Женя… Лёля… Они… Они погибли? Холод сковывает меня изнутри. Не может быть. Это страшный сон. Я пытаюсь подняться, но понимаю, что не чувствую ног. Парализован?

Слышу голоса. Далекие, приглушенные. Они говорят что-то, но я не могу разобрать слов. Чьи это голоса? Врачи? Спасатели? Я пытаюсь позвать на помощь, но из горла вырывается лишь хрип. Кажется, меня никто не слышит.

В голове пульсирует одна мысль: Мару. Она вылетела через лобовое стекло. Жива ли она? Где она сейчас? Страх и отчаяние захлёстывают меня. Я должен узнать, что с ней. Должен её найти. Но как? Я беспомощен.

И вдруг, на мгновение, я вижу её. Она стоит вдали, среди яркого света. Её лицо спокойно и безмятежно. Она улыбается мне. Мару… Она зовет меня к себе. И я начинаю двигаться к ней. Медленно, мучительно, но двигаюсь. Потому что знаю: там, где она, нет боли, нет страха, нет отчаяния. Там — только покой.

***

Прибывшие на место спасатели срезали крышу машины для того чтобы достать девушку, но в какой-то момент они изменили своё решение и достали первым парня, его тут же поместили в машину скорой помощи.

Через минуту из обломков автомобиля удалось достать и Стешу. Сразу после этого у неё случился инфаркт. Сердце удалось запустить вновь. Спустя 20 минут девушка была в машине скорой помощи.

Её тело практически не повреждено, но врачи подозревают худшее — обширное внутреннее кровотечение и серьёзную травму головы.

Давление Стеши падает, её состояние нестабильно. Ещё несколько реанимационных мероприятий и состояние стабилизируется. Врачи принимают решение ехать на маленькой скорости, ведь девушка может не пережить тряски.

За 500 метров от больницы давление Стеши падает до критической отметки, ей вкалывают двойную дозу дофамина. С трудом, но её довозят до больницы, где в реанимации её уже ждут.

Стеша без сознания…

Девушке сделали рентген, ситуация критическая. От сильнейшего удара сердце Стеши сместилось в правую сторону груди, что привело к разрыву лёгочной вены. Как и предполагали врачи — обширное внутреннее кровотечение.

Из областной больницы выезжают лучшие кардиохирурги…

У Стеши наступает второй инфаркт. После реанимационных действий и переливания крови, сердце начинает биться.

Срочно прибывший хирург немедленно приступает к вскрытию грудной клетки для того, чтобы найти источник кровотечения. Подоспевший во время операции кардиохирург принимает решение расширить область вскрытия.

Сердце останавливается.

Делают еще одно переливание крови.

Тщетно…

Делают попытки реанимирования вновь и вновь, но сердце уже не бьётся.

В 5:37 врачи объявили её мёртвой.

В это же время в соседней реанимации в себя пришёл Влад…

Влад открыл глаза, мучительно пытаясь сфокусировать взгляд на расплывающихся очертаниях потолка. В голове стоял гул, тело ныло от боли, а во рту ощущался противный привкус лекарств. Он попытался вспомнить, что произошло, но в памяти зияла пустота, словно кто-то вырвал кусок его жизни.

Постепенно, обрывки воспоминаний начали всплывать: яркий свет фар, визг тормозов, оглушительный удар. Он был в машине… Последняя, кого он слышал была Стеша… Где Стеша?

Паника волной захлестнула его. Он попытался сесть, но резкая боль в груди пронзила его тело. Заметив его движение, к нему тут же подбежала медсестра. «Лежите, лежите, вам нельзя двигаться», — проговорила она успокаивающим тоном.

Влад с трудом проглотил образовавшийся в горле ком. «Стеша… как она?» — прошептал он, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди. Медсестра опустила глаза, и этот жест пронзил Влада холодным ужасом. Он всё понял. Бессмысленно было спрашивать ещё что-либо. Влад закрыл глаза, и горячие слёзы потекли по его щекам. Мир вокруг него рухнул в одно мгновение, оставив после себя лишь зияющую пустоту и невыносимую боль.

Глава 2

Прошёл год, как я не хочу просыпаться, возвращаться туда, где вокруг меня лишь цветные пятна.

Уже год я вижу во снах жизнь, которая была мне предназначена: друзья, Мару, мы закончили университет, каждую субботу ездили на дачу. Они там живые, тёплые, родные.

Год, как по настоянию матери я посещаю психолога, но в этом нет никакого смысла, ведь моя реальная жизнь больше не здесь, а там, в мире снов. Там моя настоящая жизнь. Там я счастлив с Мару. Там мы решили пожениться. Там Стеша шьёт мне свадебный костюм, а Мару вместе с Лёлей выбирает свадебное платье. Женька уехал на областные соревнования, обещал к торжеству вернуться.

А что здесь? Влачение жалкого существования?

Психолог что-то говорит о депрессии, о потере, о необходимости вернуться в «здесь и сейчас». Но как вернуться, когда «здесь и сейчас» — это серая копия той жизни, которая кипит красками там, за закрытыми глазами? Как променять сияние Мару на тусклый свет больничной лампы в кабинете психолога?

Я пытаюсь объяснить матери, что мне не нужны лекарства, мне нужен сон. Мне нужно вернуться домой. Но она только плачет и говорит, что я должен жить. Жить здесь, в этой реальности. Но разве это жизнь? Разве можно назвать жизнью существование в ожидании ночи, в ожидании возможности снова увидеть Мару, снова услышать смех друзей, снова почувствовать тепло солнца на коже во время поездки на дачу?

Я засыпаю с надеждой, просыпаюсь с разочарованием. Каждый день — это пытка, ожидание следующей ночи, следующей встречи. Я живу от сна до сна, как наркоман от дозы до дозы. И единственное, чего я хочу — это чтобы это никогда не заканчивалось.

Я знаю, что это ненормально. Я знаю, что должен бороться, должен попытаться принять эту реальность. Но я не могу. Я просто не хочу. Моя настоящая жизнь там, в моих снах. И я сделаю все, чтобы остаться там навсегда.

Психолог продолжает говорить, но её слова тонут в гуле моих собственных мыслей. Она говорит о стратегиях преодоления, о важности маленьких шагов, о поиске радости в мелочах. Но какие мелочи могут сравниться с великолепием того мира? Какие шаги приведут меня туда, где я по-настоящему счастлив? Я слушаю её с вежливой улыбкой, киваю в нужных местах, но в голове моей — лишь один вопрос: как обмануть реальность, как проскользнуть мимо её цепких лап и снова оказаться в том мире, где всё так ярко и живо?

Мать смотрит на меня с тревогой, видит мою отчуждённость, мою неспособность найти утешение в окружающем мире. Она боится за меня, хочет помочь, но её методы — это лишь лекарства и разговоры с врачами. Она не понимает, что болезнь моя — не в теле, а в душе, что лекарство моё — не в таблетках, а в снах. Она хочет вернуть меня к жизни, но не понимает, что для меня жизнь — это то, что происходит, когда я закрываю глаза.

Я чувствую себя предателем, предателем своей семьи, своих друзей, самого себя. Я должен хотеть вернуться, должен стремиться к нормальной жизни. Но часть меня, большая, определяющая часть, уже навсегда осталась там, в мире снов. И с каждым днем эта часть становится всё сильнее, всё настойчивее зовет меня обратно.

Я знаю, что иду по опасному пути. Я знаю, что зависимость от снов может привести к потере связи с реальностью, к полному растворению в иллюзорном мире. Но я не могу остановиться. Я просто не могу.

Еле передвигая ноги, поднимаюсь на 3 этаж и останавливаюсь около двери из тёмного дерева, металлическая витиеватая ручка обжигает холодом пальцы.

— Привет, Влад, — тихим голосом говорит она из-за своего стола, — ты почти не опоздал сегодня.

— Привет, — уставшим голосом отзываюсь я.

— Проходи, садись на диван.

Обязательная сессия с психологом для галочки, чтобы успокоить маму.

Закинув ноги на диван, я обнял подушку и прикрыл глаза. Нужно быстро придумать, чем я занимался всю неделю, что-то адекватное…

— Как прошла неделя, Влад? — Всё тот же тихий успокаивающий голосок.

— Нормально, учился, — пожал я плечами.

— Ты всегда так отвечаешь, — усмехнулась она, — я давно поняла, что тебе не нужны наши встречи, но, Влад, ты можешь поговорить со мной, как с другом.

— Нет, — вздохнул я, — со своими друзьями я могу говорить только во сне.

— Они снятся тебе? Что это за сны?

— Я не хочу об этом ни с кем говорить…

Как я смогу объяснить то, что происходит со мной в том мире? Не могу же я сказать, что каждый вечер заливаюсь алкоголем, чтобы быстрее заснуть и присоединиться к своим друзьям.

— Ты там счастлив?

— Да, — поспешно ответил я.

— В твоих снах была авария?

— Нет, — прошептал я, — там всё прекрасно. Жизнь идёт так, как должна была. Мы счастливы там. Все вместе.

— Влад, расскажи мне об этом чуть подробнее, я хочу понять.

— Вы не сможете понять, — покачал я головой и прикрыл глаза.

Ещё несколько неудачных попыток завязать диалог и я выхожу из офиса психолога. Медленным шагом, не поднимая головы, чтобы ни с кем не встретиться взглядом, я дохожу до университета.

На входе слышу сочувствующий вздох вахтёра, будто моя печальная физиономия заменяет студенческий билет на пропускном пункте.

В полной аудитории я чувствую себя по-прежнему одиноко. Уже год я не слышу шуток Жени и ласковый голос Стеши.

Связь между мной и Стешей была особенной. Мы подружились летом перед 1 классом, когда она с мамой только переехали в наш посёлок. Маленькая худенькая девочка сразу же мне понравилась своим бойким нравом. С того июля мы стали неразлучны. В школе нас так и звали учителя — неразлучники.

Она понимала меня как никто другой. Моя лучшая подруга. Смеясь, я называл её своим астральным близнецом. Она знала о чём я думаю, ей хватало лишь одного взгляда, чтобы понять причину моей злости. Удивительная подруга. Другой такой не бывает.

Я совсем не везучий человек, но со Стешей мне абсолютно точно повезло.

Под монотонный голос препода я начинаю погружаться в сон.

Едва закрыв глаза я понимаю, что попал в свой лучший мир.

Это наша с Мару съёмная квартира. Пахнет лапшой быстрого приготовления и варёными сосисками.

Я зашёл на кухню и увидел Мару. Каждый свой сон я не могу поверить, что снова вижу её, но это снова была она.

Я подхожу к ней медленно, словно боясь спугнуть сновидение и вспомнил, как мне начались сниться эти сны.

Неделя шла за неделей. Жизнь напоминала автоматизированный механизм. Я стал спокойнее, сдержаннее, замкнулся в себе и ждал, когда жизнь оставит и моё тело тоже.

И вдруг она. Живая. Земля, уходящая из-под ног. Взрыв. Из подъезда выходит Женёк. Дышит. Живой. Почувствовал почти забытый запах травяного чая Лёли. С балкона мне, смеясь, махала Стеша. Они все выжили…

Я не понимал, как это произошло, но внутри меня всё перевернулось. Я не был готов к этому. В моей голове промелькнули наши прожитые годы. А потом авария и мгновенная смерть. Всё заново…

Я не переставал чувствовать, что жизнь катится к чертям. В душе образовалась необъяснимая пустота. Оборачиваться было нельзя. Слишком поздно. Не смирился, но будто привык. А воспоминания и страхи давно научился заливать алкоголем. И теперь…

Они снова здесь… Мару здесь… Она берёт меня за руку и мы заходим в подъезд. Мару толкает незнакомую мне дверь, но только перешагнув порог квартиры, я понимаю, что это наш дом. Наша с ней квартира.

Солнце освещает комнату, а я смотрю на неё, прислонившись к стене, боясь нарушить этот момент.

Мару стоит у открытого окна, запрокинув голову назад, и подставляет лицо солнечным лучам. Тёплые блики путаются в её медовых волосах, лаская кожу, прокладывая дорожку от лица к изгибам шеи, ключиц, плеч. Её плечи… Больше всего я люблю её плечи.

Она стоит, закрыв глаза, вдыхая свежий воздух и безмятежно улыбается мне и новому дню.

Наконец, мы встретились взглядами и что-то во мне оборвалось. Я понял, что всё было решено. Эта женщина смотрела мне в глаза так, что по моему телу невероятным потоком разбежались мурашки. Они неслись прямо по сердцу, прямо в душу, к самым истокам моего существования.

Впервые для себя я ощутил новое, ранее неизведанное чувство предопределённости происходящего. Я мечтал об этом. Тысячи раз я прокручивал в голове этот момент. Тысячи раз моё подсознание рисовало для меня это утро по обрывкам воспоминаний ушедших дней, и я видел её, идущую в мои объятия. И теперь она тут… Живая…

Лямки платья спадают с плеч, а на лице сияет улыбка.

Я застыл, будто онемев от нахлынувших на меня чувств. Мы смотрели друг на друга, не смея нарушить тишину. Это был момент глубочайшей близости, признания и моего раскаяния.

Она медленно шла и вдруг остановилась в нескольких шагах от меня, будто бы готовясь сделать последний шаг. А я больше не мог существовать на расстоянии. Через мгновение я обнимал её, прижимая к себе как можно сильнее, желая вобрать её всю, целиком, ощущая как можно ближе.

Я уткнулся лицом в её шею, вдыхая любимый аромат её духов, и наслаждался запахом кожи. Я покрывал поцелуями её лицо, шею, плечи.

Теперь, когда Мару снова была рядом, я ощущал что всё во мне наполнено смыслом. Я не знал, как мы справимся со всем этим, не знал почему они все тут, если я бросал горсть земли на дождливом кладбище, но чётко понимал лишь одно: «Всё в моей жизни вело меня именно к ней».

Резкий звонок выдернул меня из прекрасного сонного мира и вернул в пыльную аудиторию, где сочувствующим и понимающим взглядом меня встретил препод.

Он сел на край парты и подождал, когда все студенты покинут аудиторию. Мы остались одни, он снял очки, потёр переносицу и улыбнулся.

— Понимаю тебя, мальчик, — хриплым уставшим голосом сказал он и потрепал меня по плечу, — я тоже терял самых близких людей.

— Спасибо, — бесцветным голосом ответил я.

— Тебе не становится легче, потому что ты уцепился мёртвой хваткой за них. Ты винишь себя за их смерти или осуждаешь себя за жизнь после их смерти?

— Я виноват и в том, в другом.

Он вздохнул и посмотрел в окно, за которым лениво кружились листья.

— Вина — странная штука, — проговорил он, словно размышляя вслух. — Она может быть разъедающей кислотой, а может быть топливом для перемен. Вопрос в том, что ты собираешься с ней делать. Ты можешь позволить ей тебя уничтожить, а можешь использовать её, чтобы стать лучше.

Я молчал, не зная, что ответить. Его слова казались правильными, но как применить их к моей ситуации? Как перестать чувствовать себя виноватым в том, что я жив, когда их больше нет?

— Помнишь, я рассказывал про экзистенциализм на лекции? — спросил он, повернувшись ко мне. — Свобода и ответственность неразрывно связаны. Ты не выбирал их смерть, но ты выбираешь, как жить после неё. И это твоя ответственность. Не предавай их память, позволь им жить в твоих поступках.

Он снова надел очки, и в его глазах я увидел не просто сочувствие, но и какую-то тихую мудрость. Он встал и направился к двери.

— Подумай об этом, — сказал он на прощание. — И помни, ты не один.

Я смотрел ему вслед, чувствуя, как его слова медленно проникают в мою броню отчаяния. Он прав, конечно, но как же трудно принять эту ответственность. Как будто на мои плечи взвалили неподъемный груз, требующий не только выживания, но и оправдания этого выживания.

После его ухода в комнате повисла тишина, нарушаемая лишь тихим тиканьем часов. Каждый тик отсчитывал мгновение моей жизни, украденное у них. Я закрыл глаза, пытаясь увидеть их лица, услышать их голоса, почувствовать их присутствие. Но всё, что я видел, это пустота, холодная и безжалостная.

Вдруг, я вспомнил один из их любимых стихов, который мы часто читали вместе. Слова всплыли в моей памяти, как будто кто-то шептал их мне на ухо:

«Не стой у моей могилы и не плачь.

Меня там нет. Я не сплю.

Я — тысячи ветров, что дуют.

Я — алмазный блеск на снегу.

Я — солнечный свет на зрелом зерне.

Я — нежный осенний дождь…»

Я закинул на плечо рюкзак и вышел из аудитории. Думаю, на сегодня достаточно присутствия в социуме и выхожу из университета в надежде снова напиться и вернуться домой.

Домой, где меня ждут друзья…

Глава 3

Я стою перед домофоном и жду, когда Мару откроет дверь. После пятого гудка она, наконец, пускает меня и встречает на пороге квартиры.

— Я была в ванной, — щебечет она и тянется поцеловать.

— Скучал, — вдыхая её аромат, говорю я.

— Сейчас придёт Лёля, нам нужно к 12 в магазин, — Мару немного отстраняется от меня, и я смотрю в её глаза.

В этом мире у неё теперь глаза холодного серого цвета, а я помню их зелёными. Это единственное, что отличает их всех от того мира. У всех скучно-серые глаза.

Мару быстро надевает лёгкий сарафан ядовито-оранжевого цвета, («платье цвета вырви глаз» — как шутит Стеша), и убегает.

Здесь всё идёт своим чередом, тихая размеренная жизнь с шумными тусовками по выходным, всё как мы представляли.

Три стука в дверь. Мне даже не нужно спрашивать кто там, ведь этот стук я слышал все 13 лет.

— Хеллоушки, -кричит Стеша и залетает на кухню, — заехала на заправку, заправила полный бак, а теперь мне нужно заправить другой бак — голодный и урчащий.

Улыбаясь, я смотрю, как она роется в моём холодильнике и недовольно бурчит себе под нос.

— Влад! Одна трава! Вы что завели козу? — Возмутилась она.

— Мару же веган, ты забыла?

— Кажется, ты забыл, что ты сам не веган! Тоже мне нашли травоядного, будто я не знаю, что ты мамины котлетки по 5 штук закладывал!

— Мару попросила отказаться от мяса, я стараюсь, но…

— Мару… — Фыркнула Стеша. — Я твою Машку покусаю скоро. Считай, что это угроза! Хочет она травой питаться — ради Бога! Но ты причём? Пошли ко мне, у меня есть плов!

Я хотел было отказаться, но урчащий желудок уже согласился. Стеша выразительно посмотрела на меня и улыбнулась. Она живёт на 2 этажа выше по соседству с Женей. Быстрым шагом мы поднялись на её этаж и зашли в маленькую уютную квартирку-студию.

Пока я осматриваюсь по сторонам и разглядываю повсюду висящие фотографии, Стеша уже разогрела обед: сырный суп и плов.

— Садись за стол, — позвала она.

— Спасибо, Стеша.

— Скажи мне, ты счастлив?

— Почему ты спрашиваешь? — Жуя, спросил я.

— Для меня это важно. Очень. Ты же мой лучший друг. Я не вижу, что ты счастлив. Убеждаешь себя, что на своём месте, но выглядишь, будто на хоккеиста надели балетную пачку.

— Я счастлив, Стеша. Скоро свадьба и буду ещё счастливее.

— Ты уверен, что не поторопился? Мару она хорошая, но, кажется, пытается изменить тебя под себя. Она не принимает тебя таким, какой ты есть.

— Разве плохо меняться ради любимого человека? — Возмутился я.

— Не плохо самому хотеть измениться. Но любимый человек вообще-то должен принимать нас вот такими не идеальными, с изъянами, но бесспорно любимыми.

— К чему ты начала этот разговор-то?

Стеша опускает глаза и тяжело вздыхает. Я слышу едва различимое: «хочу тебе счастья, миленький».

***

Утром, открыв глаза, я увидел маму.

— Доброе утро, — шепчет она.

— Доброе. Ты чего тут?

— Ты во сне говорил, сынок. Со Стешей… Она снилась тебе? — Голос мамы был очень встревоженным.

— Не помню, что мне снилось, ма, — отмахнулся я.

Я всё помнил. Не понимаю, почему подруга завела этот странный разговор? Как бы вернуться обратно и договорить с ней?

— Ты каждую ночь с ними говоришь, — вдруг сказала мама, — я же слышу эти разговоры, Влад…

— Мне снятся ребята, окей, — нехотя признал я, — по-моему, это нормально видеть во снах тех, в чьих смертях ты виновен. Ты думаешь как-то иначе?

Мама прикрыла рот ладонью, а глаза её наполнились слезами. Я не хотел грубить, но пора бы уже понять меня, мои чувства. Я не прошу их разделять и утешать меня. Всё, чего я хочу, это чтобы меня оставили в покое. Много ли?

— Ты не виновен, сынок, — всхлипывая, сказала мама, — в противном случае, полиция бы уже давно пришла за тобой. Был суд, помнишь? В аварии виноват водитель фуры, Влад! Не ты!

— Хватит! Оставь меня! — Закричал я. — У меня сегодня выходной и я буду спать.

— Сегодня среда…

— У меня сегодня выходной!

— Тебе нужна помощь, сынок…

— Мне нужно поспать.

Я снова оказался в лучшем из миров, но сейчас тут было всё по-другому. Будто кто-то сверху включил в этом мире режим энергосбережения и краски вокруг были не такими яркими, как прежде.

Машина Жени припаркована возле подъезда, и я подхожу к ней, словно ведомый чьей-то рукой. Друга там нет, но зато есть Мару.

— Ты уже вернулся? — Не глядя на меня, спрашивает она, поправляя макияж.

— Вернулся, а ты куда-то собралась?

— Женька возил нас с Лёлей в магазин, ведь Стеша сегодня занята, — с упрёком ответила девушка.

— Ну, и где Лёля?

— Что? — Она, наконец, посмотрела на меня растерянным взглядом. — Ушла домой только что. Ты какой-то напряжённый, Владик.

Из подъезда вышел Женя, увидев меня, на долю секунды замер.

— Здорова, друг, — протянул он мне руку.

— Привет.

Мару вышла из машины и встала рядом со мной.

— Спасибо ещё раз, Женька. Ты меня очень выручил сегодня, — прощебетала она, — идём домой, Владик.

Попрощавшись с другом, мы зашли в подъезд. Я обратил внимание, что всё вокруг едва заметно трясётся, будто бы у снимавшего видео-оператора тремор рук. Такого в этом мире ещё не было. Я ощутил беспокойство, а в следующее мгновение Мару сжала мою ладонь и, наклонив голову набок, широко улыбнулась.

— Владик? Что с тобой?

Я начал задыхаться, хрипеть. Не понимая, что происходит, я оттягивал ворот футболки. Воздуха не хватало.

— Влад? Сынок? — Словно издалека я слышу голос мамы.

Странно, я никогда не видел её в этом мире.

— Проснись, сынок!

С трудом открыв глаза, я понял, что не могу дышать и в этом мире.

Неужели наши миры связаны?

Через несколько минут, которые показались мне вечностью, в комнату вошли врачи. Теряя сознание, я увидел нечеловеческий страх в глазах мамы.

Думаю, мои мольбы были услышаны… Я дождался освобождения от этого мира.

Но мама… Прости, родная…

Глава 4

Если бы я верил в Ангелов-хранителей, то сказал, что мои охраняют меня на 200%.

Открыл глаза я в своей комнате и тут же встретился взглядом с мамой. Уставшая и заплаканная она сидела на стуле и что-то читала.

— Ма, чё было то?

— Владик, — она подскочила к кровати и губами прижалась к моему лбу, — врач сказал, что у тебя был сильнейший приступ астмы. Нам нужно пройти обследование. Не понимаю, откуда у тебя она…

Астма? Если между нашими мирами и есть связь, то сейчас меня это немного пугает.

У меня никогда не было астмы, но она была у Мару. Помню, её приступ, когда она потеряла свой ингалятор. Скорая помощь ехала почти 30 минут. Я думал, что потеряю её…

Где-то в глубине сознания (или я был в состоянии полусна), я будто слышу голоса Мару и Жени.

Как и боялся отец, моя кукуха не выдержала и съехала. Другого объяснения у меня нет.

— Поспи, тебе нужны силы, — шепчет мама.

Впервые за год я борюсь со сном, но в итоге всё равно засыпаю.

Ночь. Я лежу на каком-то диване.

— Проснулся? — Тихо спрашивает Мару.

— Что тут было?

— Ты умирал, — пожала она плечами.

— Ничего не хочешь мне сказать?

Я заметил холодный жестокий блеск в её глазах, которого в реальном мире никогда не было.

— Мне нечего сказать тебе, Влад, — равнодушно говорит она и слегка улыбается, — ты же так отчаянно искал тут успокоения, что ничерта не замечал…

— О чём ты, Мару?

В комнату вошёл Женя и бросил на меня презрительный взгляд.

— Что тут? Разговоры по душам?

— Владик ничего не понимает.

— Ну, мы тоже ничего не поняли, когда умерли. Не успели. — Усмехнулся друг.

Звонок в дверь немного напугал Мару, она напряглась. Не дождавшись приглашения, в комнату вбежала Стеша. В её глазах цвета орешника играл испуг, который при взгляде на Мару сменился злостью.

— Влад, тебе нужно идти. Вставай.

— Что происходит? Вы помните об аварии? Она тоже здесь была?

Мару громко рассмеялась.

— Помню ли я как умерла по твоей вине? Да, запомнила вот.

— Трудно забыть, как ты подыхаешь от адской боли, а потом тебя закидывает в этот мир.

— Влад, идём, — Стеша взяла меня за руку, — нужно было давно с тобой поговорить.

— Святая Стефания, — ахнула Мару и рассмеялась.

В следующее мгновение мы со Стешей оказались в её квартире. Чувствуя жуткую головную боль, я сел на пол.

— Стеша, я думал, это мои сны… Вы же нереальны… Я хоронил вас!

— Знаю, мой милый, — тихо ответила подруга, опускаясь рядом со мной, — я постараюсь помочь тебе.

— Что с ними случилось?

— Ничего. Просто здесь все такие, какие есть на самом деле.

— Хочешь сказать, Мару и Женя всегда ненавидели меня?

— Об этом ты должен сам узнать, Влад. Слушай меня очень внимательно, понял? Ты ни в чём не виноват! Ты пострадал так же, как и мы! Слышишь?! Ты должен вернуться домой и узнать правду. Всю правду, Влад! Начни со своей Машки. И, пожалуйста, сходи к моей маме. — Подруга замолчала, а затем показала на свои ноги. — Она плачет всегда, а я будто в её слезах хожу. Ноги всегда мокрые. Мне холодно от этого. Ей одиноко, миленький.

— Вы реальны в этом мире или я сошёл с ума?

— Для нас этот мир новая реальность. Мы застряли тут. Почему ты сюда ходишь, как к себе домой, я не знаю. Мне это не понравилось сразу же, но поговорить с тобой я не могла. Слишком была рада тебя видеть. Уходи, Влад, уходи! Пора…

— Стеша?

В голове крутились тысячи вопросов, но комната уже плыла перед моими глазами. Последнее, что я вижу, как подруга сжимает мою ладонь.

***

Открыл глаза я с мыслями, что вся моя жизнь наполнена ложью и фальшью.

Спешно поднявшись с кровати, я ещё ощущал лёгкую боль в лёгких. Быстро натянув джинсы и футболку, я выбежал из дома, пересёк двор и уже стою возле домофона Мару.

— Кто там? — Резкий женский голос.

— Откройте, пожалуйста, это я.

— Кто я?

— Влад.

— Ааа, — протянула она, — ну, входи.