Бесплатный фрагмент - От безответности к счастью

Предисловие

Пожалуй, многим из нас знакомы строки известного советского писателя Бориса Заходера: «Но несчастной любовь не бывает, даже если она убивает». И наверняка смысл этих строк понятен далеко не каждому, и не каждый может с ними согласиться.

До тех пор, пока не прочитает книгу Евгении Арсеньевой «От безответности к счастью». Эта необычная, поднимающая уникальные для современной литературы темы книга, представляет собой мини-сборник из трёх рассказов, написанных лёгким, приятным слогом, переплетающих реальный опыт с вымыслом, а в некоторых моментах — даже приправленных долей мистики.

В центре повествования — безответно влюблённые девушки, которых, несмотря на разность сюжетов, объединяет одно — душеный недуг.

Впрочем, неразделённая любовь не убивает героинь Евгении. В чём же они находят успокоение, и Кто, в итоге, оказывается важнее всех? Насколько глубоко умеют любить, как переживают свои состояния, терзаются и мечутся«психически другие» люди, к которым относится и сам автор? Какие чувства испытывают и как ведут себя «объекты» этой «больной» любви? И почему любовь, какой бы она ни была, действительно не бывает несчастной?

Скачайте книгу — и вы найдёте ответы на все вопросы! (

Дарья Артамонова)

Поезд

Что мы делаем там, где нас не называют по имени? (Виктория Маркелова)

Часть 1

Его звали Павел. Он сидел в вагоне поезда и сосредоточенно думал. Она заваливала его письмами последний год ежедневно. Её звали Катя. Она носила бриджи и голубой берет. У неё были большие карие глаза, тонкие губы, прямой нос и шикарные волосы. Она не носила серёжки. Но он думал не о её внешности, а о её больном внутреннем мире. О том, что у неё эпилепсия. О том, что она в него влюбилась. О том, что он не знал, что с этим поделать. О том, что он не хотел её посылать, но хотел мягко уйти от общения. А как это сделать? Вот об этом Паша и думал, смотря в окно плацкарта за мелькающими берёзами, соснами, елями и плывущими вдаль облаками.

Он её не любил, но и не ненавидел. Из-за того, что она так часто ему писала, она ему несколько опротивела. Но он терпел. Он вообще был терпеливым и очень спокойным. Но он немного переживал за её психическое здоровье и поэтому боялся ей отвечать. И не отвечать тоже боялся. Он хотел как-то потихонечку смыться, но не получалось, потому что каждый его день начинался с её письма. А писала она горы текста. Горы потока сознания, слёз, сердечных излияний и стихов. Он уже давно не дочитывал её письма, а смотрел только заглавие либо первую строчку. Отправлять её в спам он не хотел. А у него была Девушка, Настоящая Девушка, та, которую он любил. Ту, которую он боготворил. Та, которая давала ему силы на повседневность. Та, которая его вдохновляла. Та, которая его берегла. Та, которая его любила без памяти. И он общался с ней в реальном мире, а не в интернете. Они жили неподалёку друг от друга. Часто засиживались допоздна. Никакой блудной связи у них не было, но была какая-то ровная, спокойная, тихая дружба, которая крепко соединяла их. А эти письма со стороны от девушки с большим карими глазами его сбивали с толку. Но у него был принцип: никого не блокировать и никого не посылать. Он был православным христианином.

А ехал он, собственно, домой, на юг, откуда он вырос. У него там были родные братья и сёстры, родители и даже дедушка. А дедушка болел, за ним требовался уход. И Паша ехал разгрузить мать в попечении о дедушке и повидаться с родными. Он очень по всем скучал и всех любил.

Письма от Кати становились для Паши фоном жизни. Этот поток сознания внедрялся в Пашу глубоко и разрывал ему мозг. Ему казалось, что он с Катей непозволительно близок, точнее, что она к нему ближе чем нужно, что она нарушает его границы, что она вторгается в его личную жизнь, что она просто лезет ему под кожу. У него создавалось впечатление, что он общается с ней чаще, чем со своими близкими друзьями, а у него ещё были братья и сёстры, папа и мама и дедушка, за которым надо было ухаживать… И эта ненормальная девушка была для него ну очень некстати… Но Паша ей отвечал. Он отвечал ей примерно раз в месяц короткой фразой. Он никогда не называла её по имени. Он писал сухо, но по-доброму. Он очень боялся разрушить психику своей жертвы, невольной пленницы нынешнего интернет-общения. А его девушку, которую он любил, звали Таня. Она тоже была родом с юга, но работала как и Паша в столице, и на лето приезжала погостить на родину. Но малые родины у них были разные и поэтому он ехал на свой юг, а она на свой разными поездами. В это время они переписывались, общались по видеосвязи, когда ловила сеть, и много читали книг. Паша мог читать толстые сложные книги и всё понимать. Он зарабатывал текстами. Но в его статьях не было потока сознания, в них светились реальность, осознание которой так не хватало Кате.

Паша любил поезда. Он просто души не чаял в плацкартных вагонах. Этот горячий чай в стакане с дребезжащей от быстрой езды ложкой, доширак, издающий аппетитный запах, мерное постукиваниие колёс и запах настоящего поезда, скорость и уют — были его любовью, его дорожной романтикой, он отдыхал душой в поезде и старался не думать о Кате. И был только один человек, с которым он делился своими переживаниями по поводу больной девушки — это была Его Девушка. Таня по-своему оценивали Катю и была против переписки своего парня с чужой девушкой и это было так понятно. А когда Катя молилась за своего возлюбленного, она чувствовала, что на пути к нему стоит какой-то добрый человек, который тоже за Павла молится, и молитва этого человека разом останавливала безудержные чувства Кати. Она знала, что Пашу оберегает Ангел хранитель и молитва Девушки, которую он любил. Катя старалась не вторгаться в эти отношения, да и не могла она никак в них вторгаться, потому что Паша крепко держал личные границы. Они у него были просто железобетонными. Его сердце закрывалось высоким забором с колючей проволокой и поэтому Катя не могла до него достучаться. Но иногда Паше становилось жалко Катю, просто по-человечески, даже не по-мужски, а по-человечески, и он, жалея её, как мог отвечал на эти огромные письма общими фразами и считал, что выполнил свой долг. Катя его прощала. Каждое его сообщение звучало в ней громким колоколом и разрывало голову. Иногда она прыгала от радости, иногда она сидела на полу и смотрела в одну точку, иногда она бежала в салон связи к автомату, чтобы перевести ему деньги за то, что он её терпит, за то, что он ей снова ответил, за то, что он её до сих пор не заблокировал. Она считала что нужно возместить ему весь моральный ущерб, который она невольно наносит ему своими письмами. Она не знала, что он думает по этому поводу. Он не давал никакой обратной связи, получая эти деньги.