Жене моей Ольге, к которой был
несправедливо скуп в проявлении
чувств и внимания,
с любовью и благодарностью за жизнь
От автора
В книгу включены стихи, написанные на протяжении многих лет и объединённые в три условных раздела: «Юность», «Армия», «Потом…», а также замыкающее ее произведение под единым замыслом и громоздким, но соответствующим содержанию названием — «О том, что у нас с тобой было…».
Эта книга — не стремление удовлетворить неуемное тщеславие автора: к счастью, по жизни, не обделенного официальным признанием в виде почетных званий, ученых степеней и наград, да и научных трудов опубликовано достаточно (упомянул об этом, лишь бы подтвердить предшествующее высказывание).
Как задумано, данная книга адресована, в первую очередь, моим родным, близким и знакомым, для большинства которых эта сторона моей жизни будет полной неожиданностью (и которые до моего призыва в Армию знали меня под материнской фамилией «Гордиенко» — отсюда две фамилии на обложке).
Эта книга также — посильная дань уважения к памяти о людях, живых и ушедших, с которыми меня сводили жизненные дороги и которые оставили неизгладимый след в моей судьбе. Некоторые, но далеко не все из заслуживающих того, упомянуты в посвящениях и сносках к стихам.
С сердцем. открытым каждому читателю,
автор
Почему я написал эту книгу?
Вот поэтому…
Вдруг оглянулся
и увидел
В кострище гаснущего дня
Всех тех,
кого давно обидел,
Тех,
кто обидели меня…
Сгорало облако над крышей.
В вечерней звонкой тишине
Услышал тех,
кого не слышал,
Когда они кричали мне.
О, одиночества победа,
И от расплаты не уйти:
Кого любил,
забыл
и предал
Как тени на любом пути…
Застонет сердце,
вновь споткнувшись:
В багрянце гаснущего дня
Вдруг кто-то,
тоже оглянувшись,
Увидит позади
меня…
Юность
Тени под луной
В межгорье ложится седая дымца
И время сплывает рекой.
Но будем мы вместе с тобой до конца —
Две тени, рожденные луной…
Над нами в гирляндах полуночных звезд
Свой рог поцепила луна.
Склонила ты голову мне на плечо,
Шепчешь: «Прощаться пора…»
Молчу. Знаю сам — час разлуки пришел,
Не в силах проститься с тобой,
Но тени расстанутся наши сейчас,
Две тени, в ночи под луной…
1968, Яремче
Устал…
Устал.
Хочу найти покой
И хоть на время не понять
Суть истины совсем простой,
Что мир —
Руками не обнять,
Не дотянуться до тебя…
Ведь даже сильно так любя,
Бессилен я, увы, пока,
Бессилен,
Как моя строка…
Август, 1967
по дороге из Черновцов в Яоемче
Утро. Восемь
Утро.
Восемь.
Меня разбудили.
Я зажил в лишь родившемся дне.
На вершинах
Сверкают разливы
Серебра —
В восходящем огне
Горы выпавшим снегом искрятся.
В восхищеньи
Глаза округлИв
Я скорее бегу умываться
Ошарашенный прелестью див
Фантазерки-зимы…
На работу
По хрустящему снегу бегу.
Оставляя,
Как в сердце заботы,
След
На девственно-чистом снегу…
1968, Яремче
Чертенок
Ну почему, скажи, чертенок,
Твой голос от лукавства звонок,
Когда мне без тебя неймется,
Когда тоска как ворон вьется
Над грешною моей душою?
Я грешен, что пленен тобою,
Что мысли стаей журавлиной
К тебе летят, к моей любимой…
В холодный мрак осенней ночи
Кричу:
«Люблю тебя я очень!
Я без тебя — кораблик в море,
Что с волнами упрямо спорит.
Плывет он вдаль.
Там, за туманом,
Он распрощается с обманом
Спокойных тихих берегов,
Навек простится,
Вновь и вновь
С волной соленою все споря…
Я без тебя — кораблик в море!».
Мой крик угас.
Как ночь пустынна.
И в одиночестве я стыну,
Как белокорая береза
Зимою стынет от мороза…
Как длинен мой печальный путь,
С него, казалось, не свернуть.
На нем я жду желанный случай,
Ну встреться мне скорей,
Не мучай!
Но…
Забралась ты под кровать —
Подружку Веру напугать.
Октябрь 1967, Яремче
Тебя любить, как это больно
Тебя любить, как это больно —
Качаться на ветрах сомнений
И проклинать тебя невольно
В плену своих стихотворений.
Тебя любить, как это больно…
Качаться на ветрах сомнений,
Подозревать, что всюду ложь,
Сходить с ума от размышлений,
Всадить в себя неверья нож,
Качаясь на ветрах сомнений…
И проклинать тебя невольно
За то, что встретилась. что ты
Однажды скажешь мне: «Довольно!»,
Круша любви моей мосты,
Готов проклясть тебя невольно..
В плену своих стихотворений
Я, будто бы, больной в бреду.
Ждет сердце радостных свершений
И в даль далекую иду
В плену своих стмхотворений…
1968, Яремче
Жду письмо
Раскрыта почтового ящика
Пустая пасть,
Боль самая настоящая —
Лишь не упасть.
Стою, ожиданьем вымучен,
Издерган весь,
А сразу могла бы вылечить
Простая весть.
Но ей, безответной, дела нет
До этих мук,
Что со свежей газетой делает
Нервозность рук.
Что завтра, опять заглянувши
В пустую пасть,
Стоять мне с душою вянущей
И не упасть…
1968, Яремче
Сны приходят и уходят
Сны приходят и уходят.
Чуть заметный след оставив
В нашей памяти тревожной.
Ищущей угасший образ…
Сны приходят и уходят,
А наутро остается
На душе тоска глухая
О любви, такой далекой…
Сны приходят и уходят,
Унося с собой надежду
Обрести успокоенье,
Забывая и прощая.
Сны приходят и уходят,
Взбудораживая мысли.
Участив биенье сердца.
Рвущего тоски оковы.
Наливаясь силой плечи
Распрямляются и крепнут.
И неясность слов летящих
Вносит ясность в мысли утром.
Только надобно желанье
Обрести, гранита тверже,
Только крылья сердцу надо
И любовь, что с днями крепнет.
Ноябрь1967. Яремче
Ночью
Окунулся в пустынность улицы
Под белесый свет фонарей.
Там деревья сонно сутулятся
И блуждает память
о ней…
Камни серых домов,
хранящие
Легкий стук ее каблучков,
Ведь была любовь
настоящею,
Настоящей была любовь?!
Но молчите вы, помня многое…
И хоть плачь,
Хоть зверем рычи —
Мне лицо, родное и строгое,
Вновь явилось в глухой ночи.
Говорю ей слова несмелые,
Улыбается мне она.
Но —
Стена.
Блики пляшут белые.
Поздно.
Ночь…
Фонарь…
Тишина…
1968 Яремче
На дороге
Осень желтые краски
Разбросала под ноги.
Я иду без опаски
Посредине дороги.
Лист шуршит под ногами.
Песни ветра я внемлю.
Лист большими кругами
Ниспадает на землю…
В этом плавном круженье
Ты
идешь мне навстречу.
Ты…
А, может — виденье
Создал мне близкий вечер?!
Осень желтые краски
Разбросала под ноги.
Не коснуться мне лаской
Дорогой недотроги.
Не коснуться мне лаской…
Понимаю я, хмурясь, —
Ты явилась из сказки
И в другую вернулась…
1968 Яремче
Повсюду ты
Повсюду ты…
Сменяется день ночью,
Усталость спрятав в наступившей тьме.
А в небе звезд далеких многоточья
Мигают мне:
в тебе она, в тебе!…
Повсюду ты…
Во взлете и в паденье
Я мыслью о тебе зажат в кольцо.
Как беспробудный сон,
Как наважденье
Всегда передо мной твое лицо.
Но ты молчишь.
Глаза печально строги.
Каких они еще признаний ждут?!
Пойми же —
В этом мире все дороги Меня к тебе,
К единственной ведут!
Вот и сказал.
В туман тоски укрылся.
Аккордом тихим из звенящих нот
Лишь ветер вздох мой тихий:
«Да, влюбился…»
К тебе усталым эхом донесет…
Стена
Развеялся лней прошлых горький дым,
Растет стена меж мною и былым…
В них был избыток счастья
И печаль.
Февраль суровый
И цветущий май.
В них голос твой с журчаньем вешних вод
Летел, звеня, в лазурный небосвод…
Ты помнишь горы?
Как кричал я им,
Что я люблю тебя и сам любим?
Ты помнишь ночи?
Улочки тесны,
В них бродим мы и запахи весны…
…Рассветы, что встречали мы с тобой
Скрываются за сумрачной стеной.
И на лице моем печали тень:
Растет стена, кирпич в ней — каждый день.
И в прошлое мне нет уже окна,
Я вижу, как растет стена,
Стена…
1969, Яремче
Зима. Снег
Зима. Снег.
Времени бег.
Дорога.
Ночь.
И я с тобой.
Мерзнет смех,
Смеяться грех,
Вместо счастья —
Утраты боль…
Идем. Вдвоем.
Без слов.
Молчим.
Прошла любовь.
Ушла в ночи…
Зима. Снег.
Времени бег.
Дорога.
Ночь.
И я с тобой.
Стынет кровь
И вижу вновь
Как в зимнюю ночь
Ушла любовь…
1968, Яремче.
И все позади осталось
Мне песня стучалась в спину
Про море, про бригантину.
А я уходил тропою
В ущелье с бурной рекою.
А я уходил в долину,
Хоть песня стучалась в спину,
И ты у костра смеялась,
Но все позади осталось…
А я уходил тропою,
За корни хватаясь рукою,
Туда, где река бесновалась,
И все позади осталось…
1968, Яремче
Ты продолжай…
Ты продолжай —
Танцуй с другими
Под медный хрип усталых труб.
Твое издерганное им
Не выскользнет из сжатых губ…
Немного верил?
Да, пожалуй…
Не думай только, что страдал
И то, что сердце болью сжалось,
Когда с другим вошла ты в зал…
Так продолжай —
Танцуй с другими
Под медный хрип усталых труб.
Твое издерганное им
Не выжать мне из сжатых губ…
1969, Яремче
Старое фото
Ветер пряди волос разбросал.
И слова долетать не хотели.
Ты кричишь:
«Догоняй, Ник, устал?»
И по ветру слова полетели
В небо, чище любой акварели,
Но молчу я в ответ.
«Да, устал…».
Ну а ты продолжаешь идти,
Поднимаешься выше и выше.
Не по мне эта трудность пути
И призыв твой все тише и тише,
Вот уже я совсем слов не слышу,
Только сердце к вершине летит…
А над нею висят облака
И на склоне чащебятся ели.
Ты рукою мне машешь:
«Пока!»
И уходишь туда, в облака,
А ведь мы и любить не успели.
Но прощально взмахнула рука…
Силуэт исчезает вдали
За прозрачной сиреневой дымкой.
Я остался внизу.
Годы шли…
Вспоминается с грустной улыбкой
Силуэт, уменьшенный вдали,
Ставший маленькой светлой пылинкой
Январь1970, Борисов
Памяти Любы Ждановой (Сорочинской)
посвящается
Песня
Дивлюся знов на гори голубії,
Прадавніх сосен чую ніжний шум,
І згадую твої пухнасті вії,
В очах які ховали тихий сум…
ПРИСПІВ:
I нехай все, як мить, промайнуло.
Стрiчка спогадiв в, ється та в, ється.
Птаха суму про все, що минуло
В шибку пам, ятi б, ється i б, ється…
Я не питав тоді, за чим сумуєш.
Була ти поруч, ти була моя.
Так хочеться мені, кохана, чуєш,
Щоб знов світилась посмішка твоя..
ПРИСПІВ
Та ти тепер далеко, так далеко.
Що я не знаю, де тебе знайти…
Полинути б до тебе, як лелека,
На крилах свою ніжність принести..
ПРИСПІВ
1968, Яремче
Армия
Из письма матери
Да, я уже полноценный солдат.
Без риска могу сказать,
Что, закрыв глаза, Разберу автомат
И соберу опять.
Я знаю, что значит —
Спать на снегу.
Усталость прогнавши прочь,
Я в мерзлый грунт
Ломом могу
Долбиться целую ночь…
1969—1970, Печи — Борисов
Часовой
Вглядываясь в мрак дождливой ночи
По посту шагает часовой.
Всех, кто тишину разбить захочет,
Остановит властный окрик: «Стой!».
Пусть жара, пусть злая непогода
В гулких проводах поет навзрыд —
Каждый час, в любое время года
Он на страже Родины стоит.
И взрастают города и села,
Колосится рожь, гудит завод.
Вся страна с улыбкою веселой
По утрам приветствует восход…
…Мелкий дождик плащ-накидку мочит,
Автомат в руках сжимая свой,
Вглядываясь в мрак осенней ночи
По посту шагает часовой.
Сентябрь 1969, Печи
Меланхолия
О ком ты думаешь, далекая,
И кто царит в мечтах твоих,
А, может быть, улыбка робкая
Сейчас пленяет взгляд других?
А может ты, мечта заветная,
Уже не помнишь обо мне?
Молчишь.
Такая безответная.
В такой далекой стороне…
1969, Печи
Армия. Пол-года
Я не скоро вернусь.
Ожиданьем своим
Ограничь целый мир,
Словно в траур обвей.
Для тебя никогда я не стану другим,
Только ты
Хмурость черных с разлетом бровей
Не распрям, погоди,
Я вернусь и тогда
Запоет сердце звонкою птицей в груди.
Но проходят года.
Может — дни, не года,
Только кажется — годы проходят, не дни…
И весна. Май цветет.
Серых будней тоска.
Жарит солнце по плацу шагающий взвод.
Да, армейская жизнь нелегка,
нелегка.
Разъедает глаза выступающий пот…
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.