Бесплатный фрагмент - Он живой

Он живой

На дворе 2018 год. Саша проводит лето за городом в окружении прекрасной природы и девственного леса. Поют птицы, и воздух пропитан прекрасным летним ароматом. Вроде бы все хорошо, и нет причин для беспокойства. Но что-то не так с Сашей. Что-то в нем не то. Как будто он сам не свой. В его душе больше нет того света, который питал его раньше. В его душе больше нет того спокойствия и свободы, которые когда-то согревали его тело. Что случилось?

Что ж, это долгая история, но она очень печальна, драматична и во многом трагична. И Саша очень хочет, чтобы она закончилась. Но закончилась хорошо, со счастливым концом.

Это произошло два с лишним года назад. Саша жил в прекрасном доме, доме, в котором прошло все его детство. Дом, который подарил Саше любовь и счастье. Дом, который был для него всем и являлся огромной частью его жизни.

В этом доме возможно было все. Наверное, для многих родной дом является чем-то особенным, и многие дорожат своими домами или квартирами, но, по крайней мере, для Саши этот дом, эта дача, этот прекрасный очаг были настолько дороги, что он думал, будто дом живой! Как будто это не просто дача или кусок дерева, как многие считали даже среди его родственников, а самое настоящее живое существо! Существо с настоящим сердцем и душой. Каждый год, как только наступало лето, Саша рвался на дачу, как ошпаренный. И, когда он, наконец, приезжал туда, он открывал калитку, и перед ним открывался потрясающий вид! В лучиках летнего солнца в прекрасную теплую погоду стоял замечательный летний домик. Домик, который приютил не только Сашу, но и всю его большую и дружную семью: папу, маму, бабушку и многих других, кто приезжал туда, пусть даже в гости. И Саша летел на всех крыльях, вбегал на теплую от солнца террасу, садился и наслаждался прекрасным домом. Вся жизнь Саши проходила в этом доме, вся его жизнь. Столько прекрасных и замечательных событий и приключений пережил Саша на этой даче. Но все они были удивительны и оставили теплое доброе пятнышко в его сердце. Друзья, бесконечные игры, погони, езда на велосипеде, салки, купания в прудах, прогулка по зеленому бескрайнему лесу и многое-многое другое. Все это происходило с Сашей на этой даче. Столько всего необъятного, удивительного, таинственного и в то же время бесконечно хорошего. Это целый мир, целая Вселенная, где происходили удивительные чудеса, которые могли произойти только там.

Но в один прекрасный момент все исчезло. Точнее, прекрасным этот момент никак не назовешь. Это было целое потрясение и шок. Саша даже не поверил в реальность происходящего. Как удар ножом в сердце, однажды случилось то, чего Саша никак не ожидал. У него отняли дачу. Отняли его родной дом.

Больше двух лет тому назад ближайшая подруга Сашиной бабушки по имени Валя скончалась. Валя была настоящим лучиком света для них для всех. Этот дом сильно страдал от поломок, в нем не работала вода, были проблемы с электричеством, газом, водой и многое другое. Валя буквально на себе несла эту дачу. Она все там делала сама, все чинила, во всем помогала Саше и его бабушке. На этой даче больше никто не жил и никому она не нужна была. Но была Валя, которая тоже безумно любила эту дачу. Теплыми приятными вечерами Саша, его бабушка и Валя собирались все вместе, пили чай, играли в карты, смотрели телевизор и беседовали друг с другом на самые-самые разнообразные темы. Потом все ложились спать. И Валя тоже ночевала с ними. Это был и ее дом. Она была для них настоящим членом семьи. Более теплой и прекрасной обстановки, чем та, что существовала между ними тремя, невозможно и представить.

Радость, любовь и семейный уют, а главное, счастье царили в этом доме. Именно счастье. Потому что все, кто там жил, были счастливы. И особенно Саша. Это странное слово счастье. Но именно оно загоралось и вспыхивало у Саши, когда он приезжал туда.

После того как скончалась Валя, Саша и его бабушка были в ужасном ударе. Человек, который был им как родной, внезапно умер. Они просто не ожидали такого. Не были к такому готовы. Бабушка Саши втайне всегда хотела продать эту дачу по неизвестной до сих пор причине. И она являлась ее хозяйкой. Но, когда они все вместе так хорошо проводили время друг с другом, бабушке хотелось там быть всегда. Но после смерти Вали бабушка очень захотела продать дом. И Саша этого сначала и не понял. Ведь на этой даче находилось целых два участка. Один из них был куплен у соседей, когда те продали свой дом. Там было большое количество огородов и земли. Сначала бабушка Саши продала этот участок. Что касается второго участка, то Саша очень боялся, что и его бабушка продаст. И каждый раз, когда разговор заходил об этом, Саша умолял бабушку не делать этого. И бабушка должна была понимать, насколько Саша любит эту дачу. Должна была…

Но совершенно втайне от Саши бабушка, обманув его при этом, взяла и продала дачу. Внезапно!

Саша в то время учился не в России и узнал о смерти Вали он, тоже находясь очень далеко от родных ему мест. Саша был убит горем, когда узнал о том, что дача продана. И никто из членов семьи его не поддержал. Никто. Всем было все равно. Никто даже не извинился перед Сашей, включая и бабушку. Как будто так и нужно было. Саша словно сорвался с цепи, попытался сделать все возможное, чтобы вернуть его родной и любимый дом. Ему пришлось буквально на коленях стоять и умолять о возврате дома у новых хозяев. Он говорил им: «Мы вернем вам все деньги, и я сделаю для вас все, что только скажете!» Но все оказалось бесполезно. Более того, хозяин дома оказался священником и обещал Саше, что тот может приезжать к ним в гости, сколько ему захочется. «Если вам нужно, к примеру, приехать 60 дней в году, приезжайте! Мы всегда будем рады вам!» — говорил священник.

Саша очень сильно расстроился, но после понял, что священник хотел сделать так, чтобы всем было хорошо в этой ситуации. И им, и Саше тоже. Ведь он сам когда-то пережил похожее событие, когда лишился любимой и дорогой ему квартиры. И новые хозяева его потом туда даже не пустили, когда он просто прошел мимо нее. Так вот, прошел целый год с момента, когда у Саши в буквальном смысле слова забрали любимую дачу, и Саша решил вновь посетить того священника. Саша целый год жил с мыслью и надеждой о том, что священник тогда сказал правду, что он действительно искренне и всей душой хотел помочь Саше пережить это горе. Но, к сожалению, все оказалось совсем по-другому. Все оказалось совсем не так, как думал Саша.

Священник с ним и разговаривать не стал. Сильно удивленный его приходом, он сказал очень холодно, мол, Бог все отпустит, и ушел прочь со словами: «Я очень сильно тороплюсь, и у меня нет времени». С женой священника поговорить тоже не удалось, она оказалась холодной и бесчувственной женщиной, по крайней мере, так показалось Саше. Он не смог найти с ними общий язык, хотя священник так зазывал его в гости, но потом и слушать толком не захотел.

Это окончательно ударило по Саше, и он уже перестал во многое верить. Он понял, что для него этот прекрасный родной домик, где он вырос и провел все свое детство, потерян навсегда. Родители и слушать его не стали, а только ругали каждый раз, когда он заводил разговор о даче и говорил, как ему тяжело потерять ее.

Что ж, похоже, я единственный, кто смог выслушать его историю, великую историю, такую, которую я и никто другой никогда бы не услышали. Я единственный, кто по-настоящему понял его горе и попытался хоть как-то успокоить Сашу. Попытался понять его боль. И у меня получилось. Но это еще не конец истории. У нее будет продолжение. Ведь все мы, в конце концов, хотим, чтобы любая история, любой рассказ, будь то вымышленный или реальный, закончились хорошо. И в конце был один большой хэппи-энд. Может быть, не все, но многие из нас. Особенно Саша. Он и до сих пор верит, что его любимая даченька однажды к нему вернется…

Саша пребывает очень часто в ужасном состоянии, порой ему просто не хочется жить, ведь там, на даче, для него была целая жизнь. Жизнь, полная красок и приключений. А сейчас все изменилось. Он уже не такой жизнерадостный и веселый, каким был раньше. Он и забыл, что значит радоваться на самом деле. Каждое божье лето, когда он с радостью ехал на дачу. А теперь ее нет, и лето лишь добавляет ему масла в огонь в виде воспоминаний о ней. Саше даже снятся сны. Почти каждый день. В них его любимый домик оживает и наполняется удивительно яркими лучиками света, которые начинают освещать его комнату и весь дом в целом, и Саша продолжает там жить. Говорят, сны нужны для того, чтобы люди смогли побыть с теми, кого уже нет. Возможно, это правда. Он так хочет снова оказаться там, так хочет туда снова приехать, сесть на качели, включить телевизор, сбегать на второй этаж, вдохнуть прекрасный воздух и посмотреть на красивое звездное небо, а также на прекрасные деревья, что окружают его дом вблизи и вдалеке. Все так, как было раньше. Но он не может. Он абсолютно бессилен. Бессилен перед всеми. Он проиграл. Его уничтожили и сломали. Он не смог ничего поделать. Но он все еще продолжает верить. И я тоже верю вместе с ним. Всем своим сердцем.

Наверное, многие люди проходят мимо этой дачи каждый день. Для большинства из них это всего лишь дом. Дом, где кто-то живет. Но лишь немногие знают, что когда-то совсем недавно в этом прекрасном домике жил Саша. Жил с пяти лет. А сейчас этот дом уже не тот, кем он был раньше. И хотя он поменял немало хозяев, наверное, никто не любил его так сильно, как Саша. Для него этот дом был в буквальном смысле живым. Да, и это не преувеличение! Иногда даже неживые предметы могут стать живыми. Стоит в это только поверить, и они, вдохнув нашу душу и любовь, оживают, словно в сказке. Они становятся частью нашей жизни, частичкой нашего сердца. И не важно, что это. Все можно сделать живым. И Саша это сделал. Он создал живой дом, который кипел жизнью и любовью.

Я и сам был рядом с Сашей много раз. Наверное, об этом следовало сказать в самом начале, но я должен вам признаться. Я был там, в этом доме, и находился рядом с Сашей. И знаете, что? Этот дом и вправду особенный! Что-то в нем есть. То, чего я прежде никогда не видел. И Саша много раз просил меня съездить туда после того, как его продали, и посмотреть, что там происходит и многое ли там изменилось. Сам Саша не мог туда ездить после продажи. С хозяевами, как я и говорил ранее, у него так и не получилось найти общий язык и взаимопонимание, сколько бы он ни старался. А просто приезжать туда и ходить возле забора ему слишком тяжело. Он не может этого всего вынести. Я ездил вместо него, и даже мне было тяжело. Там новые хозяева сделали ремонт и снесли второй дом, который раньше был хозблоком. На самом деле, все сделали очень плохо и безвкусно. Раньше там было так красиво, а сейчас новые хозяева испортили и буквально уничтожили половину участка. Построили огромную баню и срубили из-за нее несколько прекрасных деревьев и кустов, в том числе красивую яблоню, которая всегда украшала это место, когда там жил Саша. Они также уничтожили почти целую клумбу, где раньше росли такие красивые цветы! Саша часто поливал их. Даже мне становилось не по себе, когда я видел все это. А когда я рассказывал обо всем этом Саше, он даже не мог меня слушать, так ему было тяжело все это слышать. Но он все равно просил меня ездить. И я ездил, ездил, как он меня и просил. И видел своими глазами, как там сильно все изгадили новые жильцы. А ведь удивительно, но хозяин дачи говорил Саше, что ничего там не изменит и все оставит, как было. Только дом перекрасит и больше ничего. Но, к сожалению, он и здесь соврал. Саша сам съездил туда после продажи только раз, чтобы удостовериться, что я не вру. И ему стало очень плохо после этого. Больше он не ездил.

А сегодня настал жаркий солнечный летний день. И Саша снова попросил меня, своего близкого друга, съездить туда. Я собрал вещи и поехал на его родную дачу, чтобы вновь посмотреть, что там изменилось.

Прошел целый год, если не больше, с моего последнего визита туда. Приехав, я увидел старую добрую картину, которую я много раз видел. Передо мной была проселочная дорога, довольно широкая, так как по ней всегда ездили машины. Они ездили десять, пятнадцать и даже двадцать лет тому назад. И они продолжали ездить сейчас. Это ностальгическое чувство не описать словами. Как оно прекрасно! Дорогу еще в прошлом году залили асфальтом, что сделало ее менее красивой и запоминающейся, чем она была когда-то. Ни мне, ни Саше это не понравилось, но что поделать. Раньше она была вся покрыта серой пылью, и на ней лежало множество камней. Саша очень часто играл и бегал там с друзьями, когда был маленьким. Это так здорово! А еще он катался на велосипеде по ней, соревнуясь в скорости с другими ребятами или даже с самим собой, устанавливая все новые и новые рекорды. Однажды он разогнался по ней до 30 км/ч и был безумно рад этому. Он даже пришел домой весь мокрый и уставший, так долго он пытался достичь этой скорости. Зато безумно довольный! Ох, эти воспоминания! Можно углубляться в них вечно. Нет ничего прекраснее их. Они составляют важную часть жизни людей. Но, похоже, только Саша из тех, кого я знаю, действительно понимает это. Нельзя жить воспоминаниями, как говорят большинство людей. Возможно. Но не для Саши. Ведь и так на свете много зла и трудностей, так почему бы не вспомнить что-нибудь хорошее, почему бы просто не перенестись в то время, когда нам всем было действительно хорошо. Наверное, это неправильно. Нужно жить сегодняшним днем. Так скажут многие. Но мы с Сашей не такие, и пусть мы плохие после этого, но мы такие, какие мы есть.

Пока я находился в раздумьях, мне позвонил Саша. Он спросил меня, как дела на даче. Его голос был очень напуганным и тревожным, впрочем, как и всегда, когда разговор заходил о даче. Он испуганно спросил:

— Ну что, как там сейчас?

Мне пришлось сказать ему то, чего он никак не ожидал:

— Ты должен приехать, все сам увидеть.

Что же, диалог между нами продолжился:

— Зачем?! — удивленно спросил Саша.

— По-другому нельзя, мой друг, — ответил я. — Ты должен быть здесь и сейчас, иначе никак.

Саша бросил трубку. Мне оставалось лишь надеяться, что он, не замедляясь, приедет, чтобы увидеть это. То, чего не скажешь по телефону. То, что нужно увидеть своими собственными глазами. И я очень надеюсь всем своим сердцем, что Саша сделает то, что я его попрошу. Потому что он единственный, кто способен на подобное. И если не он, то больше некому сделать такое, ради чего живет не только Саша, но и я сам.

Я долго прождал Сашу. Но он все-таки приехал. Он решился. Остановив машину и припарковав ее возле соседнего дома, Саша буквально выбежал из нее навстречу мне.

Сначала Саша, подойдя ко мне, долго расспрашивал, зачем я его позвал. Мне предстояло открыть ему великую правду жизни, но цена за это может быть слишком высока. На мне лежит великая миссия, и я должен сделать то, чего не решался делать никогда. А Саша должен попытаться всеми силами выслушать меня и понять, хотя для него подобное будет очень непросто, ведь то, что его ждет — настоящее безумие. Все зависит только от нас двоих. И я делаю это впервые за всю свою долгую жизнь. Это, возможно, убьет меня, но другого выбора нет. Всего один раз, и только сегодня настал тот день, который я ждал, и я надеюсь, я верю, что все закончится так, как должно заканчиваться всегда, хорошо и со счастливым концом для всех.

Я осторожно сделал шаг в сторону. На заборе прямо за моей спиной висела большая картонная бумага длиной несколько метров. На ней большими буквами было написано: «Продается». Саша не поверил своим глазам.

— Как?! Как такое возможно?! — прокричал он несколько раз.

— Это еще не все, — спокойно ответил я. — Пройдем со мной внутрь. Мне нужно показать тебе кое-что очень важное.

Я открыл калитку, и мы с Сашей зашли на участок. Саша онемел. Он не мог сказать ни слова. Он спокойно шел за мной и глядел мне вслед безумными глазами.

Мы оба подошли к даче. Я поднялся вверх по лестнице и подошел к двери, которая вела внутрь дома. Саша постоял несколько секунд, а затем с чувством жуткого волнения и страха, положив сначала правую, а затем левую руку на перила, очень медленно поднялся следом за мной. Я аккуратно растворил дверь и зашел внутрь. Затем я повернулся лицом к Саше и сказал:

— Не бойся, проходи!

Саша не сказал ни слова. Он медленно, переступая маленькие деревянные ступеньки, поднялся выше. Когда Саша стоял на пороге, он смотрел на меня так, будто я сумасшедший. Он просто был напуган, и я его прекрасно понимаю. Переступив порог, Саша шагнул вперед навстречу мне и очутился внутри его родного дома.

Настал тот самый момент, самый сложный, самый ответственный — как для меня, так и для Саши. Саша нервно оглядывался во все стороны, чтобы посмотреть, как сильно изменился его родной дом с приездом новых жильцов. Затем он снова повернул голову на меня и спросил:

— Что, что все это значит? — еле-еле, с чувством страшного волнения обратился ко мне Саша.

Я ничего не ответил. Закрыв глаза, я сделал то, что должен был и обещал самому себе все эти годы. Я медленно испарился на глазах Саши, разлетевшись на множество мелких и ярких огоньков света.

— О, Боже! — воскликнул Саша. — Что происходит?!

— Все хорошо, — ответил я громким и басистым голосом.

— Где ты?! — в ужасе спросил меня Саша. — Что с тобой случилось?

Я собрался всеми силами, чтобы начать свой рассказ. Медлить было нельзя. Поэтому, переборов собственный страх, я начал:

— Я везде, — ответил я Саше. — Не стоит меня искать, я есть все, что тебя здесь окружает.

— Я не понимаю, — говорил Саша. — Я не понимаю, что происходит.

— Твой родной дом, твоя любимая дача, то место, где ты прожил почти всю жизнь и где ты сейчас находишься — все это я. Я могу принимать различные формы, но я всегда буду этим домом, домом, который приютил тебя и дал тебе столько лет жизни.

— Я не могу поверить, все это нереально. Или я просто схожу с ума, — сказал Саша, взявшись за голову обеими руками.

— Нет. Все происходит на самом деле, — сказал я твердым громогласным голосом, который, подобно эху, разнесся в пространстве. — Иногда вещи, которые кажутся вам, людям, немыслимыми для понимания, вы не признаете, изгоняете из вашего мира. Но что вы называете миром — всего лишь жалкая точка или песчинка. Песчинка, окруженная чудовищным океаном. Но вам никогда не понять этого. Для вас всегда будет существовать только ваш маленький мир. Для всех я был всего лишь домом, но никто не знал, что я такое на самом деле.

— Кто же ты? — в отчаянии спросил Саша.

— Вопрос, кто я, не имеет смысла. Важно только то, что я живой. И был им все это время. Я всегда находился рядом, чувствовал каждое твое дыхание, каждый шаг, каждое сказанное тобой слово. Ты можешь не верить в происходящее, но для меня это не имеет никакого значения. Главный вопрос только в том — такой же ты, как и остальные, или ты тот, кто сможет выбраться из точки и песчинки, которую вы зовете своим миром. Вырваться оттуда и, наконец, нырнуть в безбрежный океан… Ты относился ко мне как к живому. Что ж, теперь ты видишь, я живой на самом деле. И тебе решать, что ты будешь делать дальше. Я всего лишь дом, а ты тот, кто смог поверить в меня. Я не люблю людей. Для меня вы лишь жалкие создания, созданные только разрушать и считать себя вершиной мира. И вы никогда не будете там. Тебе удалось хотя бы отчасти изменить мое мнение. Те годы, что ты прожил здесь, были для меня особенными. Ты смог вдохнуть в меня жизнь, хотя я был живым всегда. Другим я был не нужен, для них я был всего лишь куском дерева. Для всех, но не для тебя.

— Но как? Как? Ведь ты был человеком, моим другом, который находился рядом со мной столько лет!

— Человеком? Нет. Забудь об этом. Тот, кого ты видел, был лишь фантомом. Я принял эту форму, чтобы быть всегда рядом. Чтобы знать и понимать твои чувства. И я был с тобой тогда, когда ты потерял меня и понял, насколько сильно я для тебя дорог. Вот он я настоящий.

— А что с прежними хозяевами, — в страхе спросил меня Саша. — Что ты сделал с ними?!

— Я ничего с ними не делал. Они уехали. И больше не живут здесь. Они не смогли принять меня и я тоже. А ты готов? Ты готов любить меня, ухаживать за мной и никогда не бросать, что бы ни случилось? Ты готов на все это? Только так мы сможем быть вместе. Или ты можешь повернуться и просто уйти. Когда-нибудь меня снесут, и я умру, исчезну навсегда из вашего мира. Больше ты меня никогда не увидишь. Так что ты выберешь?

— Пожалуйста, не уходи! Не надо! — закричал Саша. — Если все это правда, если все происходит на самом деле, то прошу тебя, не уходи. Я буду жить здесь, заботиться о тебе, просто прости меня. Это во многом была моя вина. Я потерял к тебе чувства, думал, что ты мне больше не нужен. А когда тебя продали, я схватился за голову, но было слишком поздно. Это я во всем виноват! Прости меня. Пожалуйста.

Больше я ничего не ответил Саше. Я сказал все, что должен был. Более я говорить не мог. Таков мой закон. Я не могу надолго входить в мир людей, как в форме человека, так и в форме голоса. Но теперь моя душа, наконец, обрела покой. Больше я не стану бояться. Я буду просто жить.

Честно сказать, я сильно изменился, когда встретил Сашу. Он заставил меня полюбить этот мир. Мир, в котором они живут. Там много зла, жестокости и ужаса, но есть светлые люди, они делают этот мир чуточку лучше. Я также никогда не забуду Валю, она всегда так бережно относилась ко мне. Она ухаживала за мной так, как не ухаживал никто другой. Она любила меня и чинила всякий раз, когда что-то ломалось в моем теле. Валя делала мне лучше, и мне было тепло каждый раз, когда она приходила. Мне так жаль, что ее нет сейчас с нами в этом мире. Вечная ей память. Она удивительный человек, который подарил мне любовь и счастье. А в обиде ли я на бабушку Саши? Нет. Нисколько. Она продала меня не от злости ко мне, таковы были обстоятельства. Она потеряла Валю, своего лучшего друга, и не могла больше здесь находиться из-за горя, которое обрушилось на нее. И я знаю, что она тоже любила меня, ухаживала за мной. Она светлейшей души человек, и я очень надеюсь, что она когда-нибудь приедет сюда, и мы снова встретимся.

Оставалось сделать последнее. Мне под силу даже такое, но это отнимет у меня много сил и энергии. Однако я должен это сделать, чтобы Саше было лучше. Теперь я у него в долгу. Мне предстоит вернуться в исходную форму, каким я был до того, как сюда въехали новые хозяева, сделали внутри меня ремонт и сильно изменили все только в худшую сторону. Я напрягся изо всех сил и начал трансформироваться обратно прямо на глазах у Саши. Процесс занял больше времени, чем я думал. Слишком многое пришлось менять. Но я старался все больше и больше, мне было тяжело, но я не останавливался. Я должен был закончить свое последнее дело и уйти на покой. И у меня получилось! Я даже не ожидал такого. Саша, кажется, окончательно ошалел от увиденного. Но я был рад. Я смог полностью вернуться в прежний облик, восстановив все, что было внутри меня и снаружи в старые добрые времена. Вернул я даже телевизор, комплекс с качелями на улице и хозблок, который всегда стоял бок о бок со мной и был моим другом.

Что до прежних хозяев, то с ними все хорошо. Я им совсем не понравился, так как часто ломался и рушился, потому что они обращались со мной ужасно и разрушили многие из моих жизненно важных частей. Мне было больно, и я просто пытался сопротивляться. Они не относились ко мне даже близко так хорошо, как Саша и вся его семья. Для них я был всего лишь предметом, не более того. В конце концов, они уехали, оставив меня в покое, и я этому очень рад. Знаю, что они нашли себе другой дом, он больше и со всеми удобствами. Саша даже звонил им, приглашал в гости, но они не захотели. Видимо, я им действительно был ненавистен. Так что они тоже обрели счастье в новом доме, и все у них хорошо.

Что же, прошел примерно целый год. Наступило новое лето. Уже 2019-е по счету. Но я будто вернулся в прошлое, только находясь в настоящем. Сегодня на улице прекрасный теплый летний солнечный денек. Конец июня. Передо мной бегает много людей, но всех их объединяет одно: они все счастливы. Счастлив и я вместе с ними. Здесь со мной все друзья и близкие Саши, включая его родителей и бабушку. Похоже, они смогли помириться по поводу меня, и даже я не ожидал такого. Саше тем самым тоже удалось сотворить маленькое чудо. А сам он катается сейчас изо всех сил на своих любимых качелях прямо перед моим носом и радостно улыбается. Саша обрел счастье, которое было у него со мной раньше, и я ничему и никогда не радовался так же сильно, как радуюсь этому сейчас. И вот, кажется, Саша смотрит на меня, как на человека, на своего друга. Ведь он единственный, кто знает мой маленький, но безумный секрет. Он смотрит на меня и с улыбкой подмигивает мне правым глазом. Я делаю то же самое в ответ.

Перепутье

Лес сгущался все больше и больше, а мы ехали вдоль дороги, наблюдая его красоту из окон нашего автомобиля.

Стало темно. На часах 22:30. Я никогда не забуду эту ночь. Светила ярчайшая луна. Полная луна. Все было пропитано страхом и таинственностью. Я находился не за рулем, поэтому мне посчастливилось очень комфортно наблюдать за тем, что происходило на улице. Уже очень давно я не выбирался из города, а здесь мы пребывали так далеко от цивилизации, что с трудом мог поверить: я, наконец, вырвался из этого тесного и знойного мира, вырвался из мертвой его хватки, обрел свободу. Свободу, которая дана далеко не каждому и мне не была бы дана, не сделай я это.

— Ну, как ты там, а?

— Да, неплохо…

— Скоро будем на месте.

— Да ладно, — проворчала Сара, — мы уже 6 часов едем. Мы вообще не заблудились?

— Вообще-то я сразу предупреждал вас, что путь будет долгим, — сказал Джон. — Давайте, заканчивайте там хныкать, скоро приедем.

— Мы ведь сейчас приедем не туда, где заночуем потом, да?

— Ага…

— Заночуем? — спросила Дженна. — Что-то места здесь слишком глухие, где мы будем ночевать? Здесь не то что заночевать, здесь даже живности никакой нет. Хрен знает, где мы.

— Очевидно, спать мы будем в машине, — добавил я.

— Ну, хоть единственный нормальный человек среди вас, так это Фрэнк.

— Можно и в машине поспать, я не против…

— Во-во, и я о том же. Раз вырвались на природу, так давайте же отдыхать на полную катушку! Спать в машине мне лично нравится гораздо больше, чем где бы то ни было еще.

Вот мы, наконец, и остановились. Девушки пошли спать, Уоррен так и так спал, а мы с Джоном пошли развеяться и подышать чистым лесным воздухом.

— Джон, — сказал я.

— Да, Фрэнк. Спасибо, что составил мне компанию. Как ты?

— Да нормально. Немного от дороги устал, а в остальном сойдет. Зато красота какая, да?

— Не то слово. Как в сказке.

— Слушай, Джон, ты прости, что спрашиваю, а куда мы все-таки едем?

— В одно место. Мне о нем друг рассказывал. Там очень красивый лес, раздолье для любителей природы и тех, кто особенно любит походы. В общем, там нам всем должно понравиться.

— А что особенного в нем? В этом лесу? Почему мы здесь не можем остановиться, например? Но это я так, просто спрашиваю.

— Потому что я хочу побывать там, где мало кто был. Люблю сойти с нахоженных троп, понимаешь? Надоело все. Этот город. Эти люди. Все это уже было много раз и будет всегда. А я хочу что-то новое, что-то интересное. Мы с тобой не такие, как все, Фрэнк. Мы другие. Знаешь, у нас ведь всегда были необычные интересы. И мы во многом похожи. Поэтому мы здесь. Вместе…

Джон похлопал меня по плечу и направился вглубь леса. Наверное, по нужде. А я остался смотреть. Ослепительная луна, звезды и деревья, хранящие зловещую тьму. Тьму, которая навсегда скрыта от нас.

И там, в глубине леса, словно что-то есть. Что-то очень страшное и зловещее. Оно манит меня к себе. Кажется, что если я зайду туда, то больше уже не вернусь. Действительно страшно. Вокруг ни души. Никого и ничего не слышно. Только звук тьмы. До ближайшего населенного пункта десятки километров как минимум. Но мне это нравится. Здесь я свободен. Здесь все по-другому. Как будто это уже не наш мир.

Наконец-то пришел Джон. Его не было минут десять, не более. Он немного постоял и начал:

— Ну, как тебе Дженна? Классная, да? А у нее, кстати, парня нет.

— Ой, да ладно тебе! Опять ты начинаешь. Ты-то откуда знаешь?

— Я все знаю, — усмехнулся Джон.

— Сомневаюсь…

— Так, она тебе нравится? А?

— Немного есть. Вопросы закончились?

— Ну, немного, это уже хорошо. Давай, дерзай. Ты, главное, убери скромность. Она не любит скромных ребят, поверь мне.

— Правда? Как и все они, — подшутил я над Джоном.

— Ну, да…

— Я думаю, я ей не нравлюсь. Как и многим другим. Короче, пойдем спать.

— Ладно-ладно, не унывай. Ты слишком низкого о себе мнения, Фрэнк.

— Я не знаю.

— Да-да, — с улыбкой сказал Джон. — Будь решительнее, смелее и ничего не бойся. Поверь мне, только так ты сможешь выжить в этом мире.

— Возможно, но иногда страх делает тебя сильнее, чем ты есть. Да, порой нужно заглянуть ему в глаза, но и отрицать его существование не стоит. Ну вот… по-моему, я опять поневоле углубился в философию. А сколько времени?

— Ровно двенадцать часов ночи. Уже даже начало первого. Пора спать. Нам завтра предстоит нелегкий день. Ты иди, а я пока останусь, полюбуюсь видом.

— Oк. Доброй ночи.

— И тебе.

Я лег на втором ряду сидений в машине. Спереди обычно спит Джон. Сзади меня на третьем ряду — Дженна и Сара, а в конце на четвертом ряду — Уоррен. Он близкий друг Джона, я с ним почти не знаком. Вообще из всех них я знаю только Джона. Мы с ним уже давно дружим, еще с института. Вместе Джон и я закончили Йельский университет, я учился на кафедре астрономии, а Джон — на кафедре молекулярной биофизики и биохимии. У нас с ним с детства страсть к наукам. Джон — своеобразная и очень интересная личность, он невероятно начитанный и эрудированный, с ним всегда можно поговорить практически на любую тему, начиная от социального устройства термитов или причин падения римской империи и заканчивая политическими взглядами на современную демократию, или, к примеру, как правильно готовить тирамису в домашних условиях. Он знает понемногу везде, где только можно. При этом Джон очень твердый, напористый и решительный человек, он всегда знает, что и как делать в той или иной ситуации, и никогда не унывает перед лицом любых проблем. Девчонки всегда вешались ему на шею. С Сарой они познакомились на работе, она выступала у него научной ассистенткой. Несмотря на всю силу Джона, Сара не боится давать ему отпор, постоянно спорит и выносит ему мозг по любому поводу. А Дженна — ее лучшая подруга. Она очень эффектная и красивая девушка с темными русыми волосами. Характер у нее более скромный и уравновешенный, чем у Сары, она работает в области спортивного маркетинга и часто болтает с клиентами по телефону даже на отдыхе. Честно говоря, она мне сразу понравилась внешне, как только я ее увидел, но я, как обычно, из-за своей природной скромности все никак не решаюсь идти напролом. Несколько раз в пути мы приятно поболтали с ней о работе и учебе, я, разумеется, отвесил парочку красивых и романтичных, на мой взгляд, комплиментов, в ее адрес, чему очень рад и доволен до сих пор. Но на этом пока все. Решил не торопиться и, если получится, постепенно к ней подкатывать, лишь бы ей это тоже нравилось, потому что она все же серьезная девушка и местами строит из себя очень умную и знающую особу, хотя она действительно во многом такая, и мне это только по душе. Подобное сильно придает Дженне привлекательность, кроме ее и так безумной, завораживающей внешней красоты.

Устроившись поудобнее на мягких сиденьях внутри нашего просторного джипа, я еще долго смотрел в окно на прекрасные звезды, которые можно смотреть вечно. Их было особенно много. Нет ничего приятней, чем засыпать под их вселенской красотой. Как будто и не засыпаешь, а все смотришь на них и смотришь. А они смотрят на тебя…

Наступило утро. Я проснулся в этот раз очень рано, часов в семь, наверное. Выйдя из машины, я огляделся во все стороны. К удивлению, в машине никого не было: ни Джона, ни девочек, ни Уоррена. «Куда все подевались?» — подумал я.

Вещи ребят лежали в машине, но сами они куда-то ушли. Я пошел в сторону леса, как вдруг неожиданно услышал их голоса. Все четверо стояли и беседовали с каким-то местным жителем.

— Эй, вы куда пропали? Я уже испугался, думал, вы меня одного оставили.

— Прости, Фрэнк. Утром, короче, наша машина дорогу перегородила одному грузовику, пришлось отъехать в сторону, а потом уже и как-то спать расхотелось. Вот мы и друга нового себе нашли.

— Доброе утро.

— Доброе.

— Фрэнк, очень приятно.

— Рад знакомству. Я Флойд.

— Мы тут просто спрашиваем, как проехать, а то мы немного заблудились, — сказал Джон.

— Ну, неудивительно, — подхватила Сара.

— Ладно, спасибо вам большое, хорошего дня, — сказал Джон Флойду.

— Пойдем, Фрэнк, нам пора.

— Сейчас подойду. Пять минут.

— Ты дорогу-то найдешь?

— Конечно. Я же сюда сам шел.

— Давай, ждем тогда.

Сам я, если честно, хотел пообщаться с этим местным незнакомцем о нашем маршруте. Уж слишком как-то Джон постоянно уходил от вопроса, куда мы на самом деле собираемся.

— Простите? — спросил я. — Вы не знаете, куда мы точно едем? Просто мой друг нам толком не сказал или не очень сам знает, поэтому хотел у вас спросить. Он вам, случайно, не говорил?

— Как же нет. Он спрашивал, как проехать к Вертсуманскому лесу. Туда вы все, по его словам, направляетесь.

— А это далеко?

— Я ему сказал. Примерно двести миль еще. При нормальной дороге доедете за три с половиной, максимум — четыре часа. Вот только сколько бы я вашего друга ни отговаривал туда ехать, он меня все равно не послушал.

— В смысле? Почему? — с любопытством спросил я.

— Ну, как вам сказать, место это уже давно пользуется очень дурной славой.

— Ого, ничего себе, — возмутился я. — А, если не секрет, что в нем такого?

— Ну, во-первых, там при подъезде к нему очень плохая дорога, по которой мало того, что очень легко заблудиться, так она еще и ведет, казалось, в никуда. Потом, связь там совсем не ловит.

— Совсем нет?

— Абсолютно. Даже если на дерево залезете, все равно бесполезно. Причем непонятно, почему. Везде ловит, кроме этого места. Поэтому, если, не дай бог, с вами там что-то случится, никто к вам туда не приедет. Придется вам пешком топать. А до ближайшего населенного пункта не меньше ста миль. В общем, полная глушь.

— Понятно. В общем, связи нет, а так место красивое?

— Обычное. Несильно отличается от того, что вы видели, пока ехали сюда. Слушайте, я вам правда не советую туда ехать. Помяните мое слово.

— Ну, а что все-таки страшного? Обычный лес, только связи нет.

— Я просто здесь уже давно живу и слышал немало жутковатых историй об этом лесе. Слушайте, вы все равно не поверите, что вам рассказывать.

— Не-не, лучше расскажите. Я такой человек, во все верю. Пожалуйста.

— Ну, что говорить, люди там частенько пропадают. И случаев уже немало. Местные индейцы боятся этого места как огня. Каждый раз, когда разговор заходит об Вертсуманском лесе, они с улыбкой переводят разговор или вообще не говорят о нем. У них поверье, будто там живет сам дьявол. Несколько членов местного племени пропали там недавно. Мой сосед по даче, где я живу неподалеку, рассказывал, что когда-то проводил туда нескольких туристов, которые тоже интересовались, как туда проехать. Те должны были вернуться обратно через пару дней, заночевав там. Но так и не вернулись. И таких случаев я слышал очень много. Я не так давно был в месте под названием Кроунсвилль, это небольшой городок примерно в часе езды отсюда, так там местный шериф поведал мне, что в общей сложности в этих краях якобы бесследно исчезли более ста человек. Понимаете, цифра, прямо так скажем, немаленькая. Это все, конечно, можно списать на какие-нибудь местные легенды или слухи, каких в Северной Америке и тем более здесь, на границе с Канадой, полно, но как такому количеству народу пропасть в одном небольшом месте, это действительно очень странно. Я сам человек крайне несуеверный, и вообще… но даже я вынужден вас отговорить ехать туда. Лучше не надо. Название «Вертсуманский лес» неофициальное, многие вообще не там искали пропавших людей, в общем, много чего я еще слышал о том месте, всего и не расскажешь, да и идти мне надо, извините.

— Ладно, спасибо вам большое, что рассказали. На самом деле, люди много где пропадают, но здесь — да, согласен, все как-то очень странно. Своего рода прямо аномальная зона. Вот только отговорить своего друга мне, как и вам, вряд ли удастся. Но все равно спасибо. Я с ним в дороге еще раз поговорю. Пора мне, а то они меня заждались уже, наверное.

Тут неожиданно Флойд дернул меня за руку и, посмотрев мне в глаза каким-то диким взглядом, сказал:

— Послушай, Фрэнк, не ходите туда. Прошу вас, не надо. Это плохая идея. Это место уже давно проклято! Понятно?! Ты понял меня или нет?! Не ходите туда! Никогда! Сворачивайте назад! Валите отсюда! Я умоляю, не надо! Пожалуйста! Убирайтесь отсюда! Навсегда!

— Да ты сдурел, что ли! Руку отпусти! — закричал я. — Ты чего? Все нормально. Что вообще вы делаете?

Я отдернул руку, Флойд в мгновении ока повернулся и быстрым шагом направился к своей машине. Затем включил газ, развернулся и поехал в обратном направлении.

Я в изумлении смотрел на происходящее, которое длилось какие-то секунды. Лишь потом я понял, что Флойд вовсе не от злобы так повел себя со мной. Он был чем-то напуган. Когда он кричал, чтобы мы убирались отсюда, на его лице застыл животный страх. Я честно признаюсь, что никогда еще в жизни не видел такой страх на лице человека. Мне даже хотелось догнать его, расспросить, в чем дело; как-то помочь ему, но я не успел. Он так быстро уехал в непонятном направлении, что я даже не успел опомниться от случившегося.

Что ж, я развернулся и пошел к нашей машине. Мы все уселись и поехали дальше. Вот только после общения с Флойдом мне как-то всю дорогу было не по себе. Я постоянно думал о нашем с ним разговоре, и, хотя я прекрасно знаю, какие мы, американцы, порой бываем тревожными и суеверными, мне не давала покоя мысль об этом происшествии. Уж такой я человек, всегда зацикливаюсь на чем-то, хотя здесь был, правда, весомый повод.

Через пару часов мы наткнулись на крупную автостоянку, куда водители съезжались со здешних уголков, чтобы отдохнуть и провести беззаботно свое время. Настоящий зимний кемпинг. Мы решили провести там большую часть дня, перекусить и полюбоваться местными видами на горы и леса.

К сумеркам мы уже покинули лагерь и ехали все дальше. Слева и справа от нас мелькали бесконечные хвойные деревья, которые во мраке сплетались друг с другом, а их ветви и кроны делали их еще темнее, чем они были на самом деле. И опять светила яркая луна. Уже около семи часов вечера, мы находились в пути больше часа, и все очень сильно хотели есть. Джон свернул на обочину и остановил машину.

— Вот мы, кажется, и приехали, господа путешественники. Похоже, это здесь, — сказал Джон.

— Здорово, можем выйти и поесть наконец, — захныкала Дженна. — А то у меня уже живот болит.

— Да, девушка права! — бодро повторил я вслед за Дженной.

— Согласен с вами, — сказал Уоррен. — Пойдемте.

— Не-не, ребят, только не здесь, — возразил Джон. — А то мы вечно в машине едим. Давайте, раз уж пошли в поход, берите свои вещи, направимся прямо в лес, разобьем там лагерь, разожжем костер и поужинаем, как следует. Oк?

— Ладно, давай, — сказала Сара. — Только побыстрее, я уже с голоду умираю.

Я тоже был не против. И мы все пошли в направлении леса, оставив машину возле дороги. Вот он, как мне уже рассказали, легендарный Вертсуманский лес! По правде говоря, он производил действительно устрашающее впечатление. Вглядываясь в него, казалось, будто он уходит в бесконечность со всеми своими деревьями и мраком, который он прятал. Мы шли все глубже и глубже. Чувство какого-то страха и необъяснимой тревоги постоянно преследовали меня. Во многом это связано, конечно же, с тем, что мне рассказал Флойд, но присутствовало что-то еще. Что-то очень непонятное и необъяснимое.

Уже сильно стемнело, хотя дорогу в лесу все еще было более менее видно. Через полчаса уже, скорее всего, будет совсем темно, но тут мы все-таки остановились, быстро покидали вещи, разожгли костер и стали ужинать. Костер медленно сверкал передо мной своим пламенем, я наблюдал за небом, которое озарилось яркостью и красотой самых разнообразных звезд. Наконец, лес окончательно погрузился во тьму, и только костер освещал наши лица. Вопреки самому себе я постепенно смыкал глаза, пока буквально не свалился от усталости, и, наконец, заснул. Пока я спал, мне приснилось множество необычных снов, большинство из которых я и забыл. Но вот один из них хорошо сохранился в моей памяти. И хотя всей картины я вспомнить не могу, я хорошо запомнил, что в этом сне присутствовал Флойд. Да, тот самый, которого мы встретили по дороге сюда. Он мне что-то кричал и был сильно испуган. В общем, то, что он мне сказал тогда, он пытался, видимо, пересказать и во сне. Я не мог разобрать его слова, но мне стало страшно, он здорово напугал меня тогда и сейчас.

Неожиданно я открыл глаза. На часах телефона показывало около двух часов ночи. По всей видимости, я проспал часа три, не больше. Костер уже потух, и я еле-еле мог различить силуэты огромных деревьев, нависших надо мной. Кроме них, не было видно больше ничего. Не знаю, почему, но мне вдруг захотелось пройтись. Я взял фонарь и пошел куда глаза глядят. Освещая лесную тропинку, я шел вглубь леса все дальше и дальше от нашего лагеря. Не знаю, наверное, мне просто казалось, но такой черноты я нигде больше не видел. Даже с фонарем я с трудом разбирал дорогу, по которой шел. Пару раз я упал, зацепившись за ветки или какой-то сук, я уже и не помню толком. Меня беспокоило даже больше то, как мне предстоит вернуться назад, ведь ориентируюсь я, честно сказать, крайне плохо, а здесь еще такая темень. Причем, кроме своих шагов, я не слышал больше ничего. И не понимаю, почему, но мне все время хотелось идти вперед и вперед, не останавливаясь и не поворачивая назад.

Я прошел уже полчаса, не меньше, как вдруг что-то увидел впереди себя. Из-за кромешной тьмы понять, что это было, я не мог, поэтому мне пришлось приблизиться. Подойдя поближе и направив фонарь, я вдруг увидел, что лес несколько расступается передо мной, а впереди стоит нечто, похожее на хижину. Да-да, я присмотрелся и разглядел небольшой домик. Самая настоящая хижина посреди леса. Мне стало не по себе…

Впрочем, а что здесь удивительного, с другой стороны. Даже на расстоянии пятнадцати метров при помощи фонаря я мог едва разглядеть эту хижину, да и то только по силуэту. Я аккуратно подошел поближе, прямо к ней самой. Осветив ее фонарем, я увидел небольшую лестницу, ведущую прямо к двери. Что ж, мое любопытство взяло верх, поэтому я немедля подошел ко входу. К моему удивлению, дверь оказалась открытой. Вообще, судя по виду окон, дверей и крыши этого дома, создавалось впечатление, что он совершенно заброшенный, причем уже очень давно. Открыв дверь, я осторожно прошел внутрь. Там было так же темно, как и снаружи. Медленно пройдя вперед и снова посветив фонарем, я рассмотрел небольшую комнату. Прищурив глаза, я понял, что это кухня. «Бог ты мой, кто же здесь жил и как давно?!» — подумал я.

Казалось, что здесь никто не обитает уже сотни лет! Довольно страшно смотреть на все это. Осветив стену кухни, я заметил небольшие полки, закрытые стеклом, за которым до сих пор стояла посуда: стаканы, чашки и даже вилки с ножами. Большую часть из них покрывал приличный слой паутины. Неподалеку возле окна стоял холодильник. Я подошел и с интересом заглянул внутрь. Там находилось несколько банок с непонятным содержимым внутри. Я достал одну из них, чтобы посмотреть, как вдруг услышал какой-то звук. По всей видимости, он доносился с улицы. Мне показалось, что упало дерево или ветка, но, что бы там ни произошло, меня это очень сильно напугало. Аж мурашки пробежались по всему телу. Быстро убрав банку в холодильник, я закрыл его и поспешил выйти из этого таинственного дома. Мне стало действительно страшно, хотя и повода особого не было. «Пора уже возвращаться», — подумал я.

Я отошел метров на двадцать, как вдруг опять услышал какой-то странный звук. Я оглянулся, но ничего не увидел. На всякий случай я посветил фонарем во все стороны и тут внезапно разглядел что-то небольшое рядом с хижиной. Я всмотрелся вперед и, к своему собственному изумлению, увидел человека! Он стоял возле дома и смотрел прямо на меня. Я отошел немного назад, охваченный страхом.

— Здравствуйте! — прокричал я ему.

Ответа не последовало. Меня это очень сильно напугало. Я не мог рассмотреть его лица, но он стоял и глядел прямо мне в глаза. Я позвал его еще раз, но он снова промолчал и продолжал неподвижно стоять. «Что за хрень?! — подумал я. — Почему он мне не отвечает?»

Я осторожно сделал шаг вперед и, пересилив свой страх, легонько, повысив тон, в последний раз крикнул:

— Простите, если зашел в ваш дом. Я не знал, что здесь кто-то живет. Вы меня понимаете? Вы понимаете, что я говорю?