Бесплатный фрагмент - Охушка и Олюшка против Пандемии

Что-то не так

Оля сидела у открытого окна своей комнаты. Ей было скучно и грустно. Когда у неё случалось такое настроение, она всегда открывала то самое окно, на котором висел колокольчик с пёрышком на язычке, и слушала неизменное: «Я-вер-нусь. Я-вер-нусь…»

— Обманула. Обманула Охушка. Обещала вернуться, а сама, — бормотала обиженно Оля себе под нос.

Дело в том, что с некоторых пор родители не разрешали Оле выходить из дома. Совсем.

— Это для твоей же безопасности, — говорила мама. — Везде карантин.

Родители не один раз пытались объяснить дочери причину, по которой вдруг стало нельзя ходить в детский сад, в парк, в кино. Оля как будто внимательно слушала, но постепенно мысли её уносились куда-то далеко-далеко и она начинала думать совсем о другом, так и не дослушав до конца.

Сейчас ей просто было очень тоскливо, поэтому она открыла окно и подставила своё лицо прохладному, свежему, вечернему ветерку. Ветерок тревожил колокольчик, а колокольчик тревожил Олино сердечко.

«Эх, сейчас бы с Охушкой увидеться, поболтать, поиграть…» — думала Оля, слушая грустный перезвон.

Чтобы не расплакаться, девочка положила руку на подоконник и прилегла на неё, как на подушку, закрыв глаза. Так прошло несколько минут. Оля сама не заметила, как задремала и даже увидела сон. Вдруг что-то разбудило её. Она открыла глаза, подняла голову, огляделась по сторонам, но, ничего подозрительного не обнаружив, снова закрыла глаза. «Лучше поспать и увидеть во сне что-нибудь интересное, чем грустить и плакать», — мелькнуло у неё в голове. Она снова задремала, но ей опять помешали. На этот раз Оля поняла, что кто-то намеренно не даёт ей спать. Она почувствовала, как будто в неё чем-то бросили. Снова подняла голову, огляделась, но, как и в прошлый раз, ничего не увидела.

Тогда она решила схитрить, сделала вид, что ничего не заметила, снова опустила голову и притворилась спящей. Сначала было всё тихо и спокойно. Потом Оля услышала тихое-тихое ворчанье. Девочка постаралась получше прислушаться и через какое-то время начала разбирать слова: «Нет, что-то не так. Что-то случилось. Ну что, что не так-то? Почему не получается? Что-то не так. А ну ка ещё разок». Тут Оля снова почувствовала, что в неё бросили чем-то. Она подскочила с недовольным и немного испуганным криком:

— Кто здесь?

Наступила тишина. Какое-то время ничего не происходило. Потом Олю снова что-то легко ударило и на пол покатилась горошина. Она наклонилась, чтобы рассмотреть горошину, и увидела — на полу чего только нет, и горох, и гречка, и рис.

— Ой, мамочка! Что это? Кто это! — прошептала она.

В тот же миг снова услышала ворчанье:

— Всё пропало. Всё пропало. Что-то не так.

Оля посмотрела в ту сторону, откуда доносилось ворчание, и наконец разглядела домовичку Маху. Вид у неё был напуганный не меньше, чем у Олюшки. Маха сидела на корточках, бросала перед собой разные зёрнышки и бормотала:

— Ну вот, опять не получилось. Что же не так?

Оля глазам своим не поверила.

— Маха, неужели это ты?

Маха вскочила на ноги:

— Олюшка, ты что, слышишь меня? Видишь меня? — Маха как будто испугалась ещё больше.

— И слышу, и вижу. Ты зачем здесь так насорила? А раньше меня за это ругала. Это ты так играешь? Давай вместе играть. Чего боишься? Не бойся. Мама не заругает, — Оля по своему обыкновению тараторила, не давая Махе вставить ни одного словечка.

А Маха её и не перебивала. Она ещё сильнее сжалась в своём уголочке, снова присела на корточки и даже лицо закрыла руками.

— Маха, ну что с тобой? Так неинтересно. Что случилось-то? — обиделась Оля.

Она вдруг заметила, что Маха очень странно себя ведёт. Домовичка подняла на Олю глаза, полные слёз, и сказала:

— Что-то не так?

— Опять двадцать пять! Да что не так-то? — рассердилась Оля. — Небо голубое, трава зелёная, я — Оля, ты — Маха. Что не так-то?

Маха молчала.

Оля решила поговорить с ней по-другому. Она села к ней поближе и сказала спокойным тихим голосом:

— Ну, хорошо. Вижу, ты чего-то боишься. Ещё немного и я бояться начну. Ты мне расскажи, в чём дело. Ты же знаешь — одна голова хорошо, а две лучше, — улыбнулась Олюшка и протянула к Махе руку.

Что рассказала Маха

Маха немного постояла в нерешительности, подумала, а потом махнула рукой, как бы говоря: «Эх, была не была», — и шагнула навстречу Оле.

— Вот и славно, — обрадовалась девочка.

Она подхватила свою крошечную подружку, осторожно перенесла её на диван, посадила на подушечку, устроилась поуютней и сказала:

— Рассказывай.

— Всё началось месяца два назад, — начала Маха. — У меня всегда всё как по маслу шло. Уж я-то своё дело знаю. И как за домом приглядывать, и как за порядком следить, и как людей оберегать. Ну, ты знаешь. Но с некоторых пор что-то пошло не так. Не должна я тебе наших секретов выдавать. Ну да ладно. Обратиться больше не к кому. Сейчас в нашем невидимом волшебном мире у всех неприятности.

Ну так вот. У каждой домовички есть своя волшебная способность. Мне в моём колдовстве помогает всё сыпучее, что хранится на кухне и может уместиться в моём кармашке: крупа, горох, соль и сахар. Я больше всего люблю использовать горошины. Если мне нужно чего-то добиться, справиться с каким-то делом или внушить кому-то нужные мысли, стоит мне об этом подумать и бросить в нужную сторону горошину — всё получается именно так, как я задумала. И самое главное, человек эту горошину никогда не видит, она рассыпается в пыль, не долетев до него.

С некоторых пор колдовство перестало получаться. Сначала это случалось очень редко, и я не переживала. Потом всё чаще и чаще. Я, конечно, начала волноваться, но думала, что всё наладится. И вот наступил сегодняшний день!

Маха закрыла лицо руками и начала всхлипывать.

— А что такого необыкновенного случилось сегодня? — пожала плечами Олюшка.

— А то! Пока ты спала, у папы не зазвенел будильник и он не успел позавтракать, чуть не опоздал на работу. У мамы подгорел омлет. У тебя с утра живот болел. У всех плохое настроение. А я ничем помочь не могу. А ведь хотела. Задумывала желание и бросала горошины, но они падали на пол и ничего не происходило. Только хуже стало. Несколько горошин попали маме под ноги, и она чуть не упала.

— А в меня зачем бросалась? — спросила Оля.

— А тебя я пыталась мысленно убедить, чтобы ты не спала на сквозняке. Но если честно, с тобой была последняя попытка. Сначала как обычно бросала горох, потом решила гречку попробовать, результат тот же. Перепробовала всё — рис, сахар, соль, весь пол крупой засыпала, но по-прежнему ничего не получалось. Тут я и поняла, что для вашего дома стала совсем бесполезной, — Маха опустила голову и замолчала.

— Нет. Ты не бесполезная. Ты нужная. Ты моя подруга. С тобой весело. А косички ты умеешь плести без своих горошин? Заплети мне косичку, а я пока полежу, подумаю. Может и надумаю чего.

Оля положила голову на подушечку рядом с Махой.

— Спасибо тебе, Оля, — сказала Маха, заплетая первую косичку, — я поделилась с тобой, и как будто легче стало.

— А знаешь, Маха, и у меня что-то пошло не так. У нас в детском саду объявили карантин. И на улицу почему-то ходить нельзя. Мне так скучно. Это хорошо, что ты теперь видимая. Ты будешь со мной играть?

— Ну, конечно, буду. И играть, и сказки рассказывать, и песни петь, — ответила Маха, продолжая сплетать непослушные кудряшки в косички.

За окном темнело. Оля лежала с закрытыми глазами. Маха копошилась в её кудряшках. Ветерок играл пёрышком под колокольчиком, а колокольчик пел свою песенку.

Грустные новости

Оле было так приятно. Она очень любила, когда кто-нибудь расчёсывал её волосы. От наслажденья она закрыла глаза.

— Ты не бойся, Маха, я не сплю. Я думаю. Сколько ты уже косичек заплела? Три? Не устала? Ну ты плети-плети, а я ещё подумаю, — с улыбкой сказала Оля, не открывая глаз.

— Да хватит уже думать! — ответила Маха, — Ты лучше поспи. Утро вечера мудренее. Завтра вместе подумаем, на свежую голову.

И Маха запела колыбельную. Оля такую никогда ни от кого не слышала. И мотив был такой нежный, успокаивающий. Сон постепенно овладевал ею.

Сон, тихонько опускайся,

Нашу Олю успокой,

Нежной дымкой распластайся,

Мягким облаком укрой.

Ветер в поле разыгрался,

Разошёлся, разгулялся.

Ты тихонько покружись

И, как Оля, спать ложись.

Море синее, взыграйся,

Побуянь и пошуми.

Только долго не упрямься.

Ты, как Олюшка, усни.

Маха заметила, что дыхание у Оли стало ровным, спокойным — значит уснула.

— Вот и правильно. Вот и хорошо, — пробормотала Маха и потянулась к кнопке светильника, чтобы выключить его, но не достала. — Эх, где вы, мои горошинки? — проворчала она, вставая. — Теперь всё руками приходится делать.

Маха спрыгнула с подушки и начала карабкаться на стол, где стоял светильник. Вдруг ей показалось, что кто-то скребёт по оконному стеклу. Хорошо, что стол рядом с окном. Домовичка перебралась на подоконник, приподняла жалюзи и чуть не свалилась на пол от неожиданности — за окном на подоконнике стоял котёнок и царапал когтями стекло.

— Это ещё откуда? — удивилась Маха. — Четвёртый этаж!

Она сначала погрозила котёнку пальцем, а потом ещё и кулак показала:

— Не шуми! — нахмурив брови, зашептала она, — брысь! Иди туда, откуда пришёл.

— Мяу, — жалобно откликнулся котёнок.

— Маха, ты не думай, я не сплю, — вдруг сказала Оля сонным голосом, — что это у тебя там? Ой! Котёнок! Хорошенький какой. Как он там оказался? Откуда? Спасибо, Маха! Я давно мечтала!

— Да я-то здесь при чём! — Маха по-прежнему была недовольна. — Я так и знала, что разбудит, — топнула она ногой.

— Маха, Маха, впусти его скорей, а то свалится и разобьётся.

— Ох, чует моё сердце, неспроста этот котёнок здесь появился. А впустить его тебе самой придётся. Забыла, что я теперь колдовать не могу, а значит и окно не смогу открыть. Окно вон какое, а я вот какая. Не достать мне до ручки.

У Олюшки сна как не бывало. Она быстро вскочила с дивана, открыла окно и впустила котёнка. Тот юркнул в комнату, прошёлся по подоконнику, прыгнул на стул и уселся. Оле очень захотелось его погладить, но сначала надо было закрыть окно. Она отвернулась от котёнка, закрыла окно, поправила жалюзи. А когда повернулась, увидела, что никакого котёнка нет. На стуле сидит Котя.

— Ничего себе! — удивилась она, — а это ещё кто такой?

— Ну, я же говорила — неспроста! — многозначительно сказала Маха, а потом объяснила, — это тот самый дальний родственник мой, что у твоей бабушки во дворе живёт, — а потом обратилась к нему, — ты чего это, Котя, свой двор бросил? Как там в деревне без тебя обойдутся?

— Да что-то с некоторых пор всё наперекосяк пошло, — грустно произнёс Котя, — бабушка заболела и уехала из деревни, а живность всю соседи разобрали на время бабушкиной болезни. Кому я там нужен?

— Как? Бабушка заболела? А я ничего не знаю! Что случилось? — Оля чуть не плакала.

— Ну вот, пришёл, расстроил ребёнка, — заворчала Маха.

За дверью послышались тихие шаги, потом дверь тихонько приоткрылась и заглянула Олина мама.

— Олюшка, дочка, не спишь? — спросила она.

Оля подвинулась так, чтобы мама не увидела, как Маха и Котя прячутся за подушкой, и сказала:

— Нет, мамочка, пока не сплю. А что?

— Бабушка звонила. У неё неприятности. Заболела она. Соседи вызвали ей скорую помощь, и теперь она в больнице.

Мама была очень печальна. Она села на диван рядом с Олей и обняла её. Оля поняла, что всё очень серьёзно.

— Мама, но ведь она поправится? Правда?

— Я очень хочу, чтобы бабушка поправилась. И очень надеюсь на это. И ты надейся, — мама посмотрела на Олю с грустной улыбкой и вдруг засмеялась, — какие у тебя смешные косички. Сама плела?

Оля растерялась, не зная, что сказать. А мама и не ждала ответа. Она тихонько подёргала её за косички, бережно перенесла на кровать, укрыла одеялом, пожелала спокойной ночи и вышла из комнаты.

Все в сборе

Как только дверь за мамой закрылась, Оля откинула одеяло и села.

— Вот беда. Бабушка действительно заболела.

Ей совсем не хотелось спать. Грустная, сидела она на своей кровати, а напротив неё, на диванной подушечке, устроились два маленьких человечка и тоже грустили. Никому не хотелось ни о чём разговаривать. Да и что тут скажешь? Чем поможешь?

— А может поспишь, Олюшка, — предложила Маха, — а я тебе ещё косичек наплету и колыбельную спою.

Оля не отвечала. Настроения не было. Она снова положила голову на подушку и лежала с открытыми глазами.

— А хочешь, я завтра тебе котёнка приведу, настоящего? Ты какого хочешь? Чёрного? Белого? А может полосатого или в пятнышко? — предложил Котя.

Оля не отвечала.

И вдруг…

— Апчхи! — раздалось в ночной тишине.

— Ой! Кто здесь! — встрепенулась Оля.

Она стала оглядываться по сторонам, но ничего не увидела. Решила посмотреть на пол, вдруг кто-то под кроватью прячется. Рядом с ножкой стола она увидела крошечный огонёк. Он был очень маленький, и сначала Оля подумала, что ей показалось. Но огонёк вдруг начал двигаться по направлению к кровати. Потом опять замер на месте, и все снова услышали:

— Апчхи!

— Да что же это? — удивилась Оля.

А огонёк продолжил своё движение.

— Да не что, а кто! — сказал Котя, — Охушка, хватит нас разыгрывать. Я тебя вижу.

Огонёк остановился и… захохотал.

— Охушка, это действительно ты? — Оля осторожно, чтобы ни на кого не наступить, опустила ноги на пол и присела рядом с огоньком.

Теперь вблизи она смогла разглядеть на полу свою подружку, на груди которой сиял волшебный кристалл. А Охушка зажимала рот рукой, чтобы её смех не услышала Олина мама.

— Ну, Котя, зачем подсказал? — весело сказала Охушка.

— Да знаешь, как-то не до веселья нам сейчас, не до розыгрышей, — серьёзно ответил Котя.

— Ой! А что с вами приключилось? Неужели я опоздала? И почему ты здесь, Котя? Ведь дворовые не должны покидать свои владения. И что вы там на диване сидите? Спускайтесь на пол. Поговорим. Я-то к вам тоже не просто так пришла, а по делу.

Оля посадила Охушку на ладонь и поднесла её к своей щеке:

— Охушка, я так соскучилась.

— Извини, Олюшка. Раньше я не могла навестить тебя. А сейчас не могла не навестить. У меня к вам есть очень важный разговор. Но сначала я хочу послушать вас. Расскажите, что у вас случилось.

Оля посадила Охушку на подушку рядом с Махой и Котей. Потом взяла эту подушку, перенесла на кровать, а сама улеглась рядом.

— Мы не виделись с тобой, Охушка, целую зиму. Я часто вспоминала о тебе, многое хотела тебе рассказать. И обязательно расскажу, когда настроение будет.

— А что случилось с твоим настроением? — Охушка сделалась совсем серьезной.

— Ой, да отстаньте вы от ребёнка, — по привычке Маха стала опекать Олюшку, — меня слушайте. Я все по порядку расскажу.

И Маха рассказала всё: сначала о том, как у неё что-то пошло не так, потом о том, как у Коти пошло всё наперекосяк, а потом и про то, почему у Оли настроение пропало.

— Да, невесёлая история, — отозвалась Охушка, — ну что ж, завтра пораньше встанем и будем думать, как беде помочь.

— А разве от нас что-нибудь зависит? — спросила Оля и зевнула.

— Ох-ох-ох, будем думать. А сейчас — спать! — Охушка взялась за свой кристалл и пробормотала:

Ты примкни щекой к подушке,

Свои глазоньки закрой.

Спят давно твои игрушки,

Видят яркий сон цветной.

Олины глаза закрылись сами собой, а голова опустилась на подушку.

— И вы отдыхайте, завтра многое нужно будет обсудить, — Охушка обращалась к Махе и Коте.

Она зевнула, поохала, улеглась на подушку и уснула.

Утро вечера мудренее

Рано утром Олю разбудил шёпот. Шептались её друзья, сидя на подушке.

— А я говорю, — услышала Оля голос Махи, — не надо ребёнка нервировать. Расскажи всё нам с Котей, и будем решать, что делать.

— Много вы с Котей нарешали, — отвечала Охушка, — Оля моя подруга, я не хочу от неё ничего скрывать.

— Охушка, но Оля ещё маленькая для таких дел, — отозвался Котя, — мы с Махой не можем людям вред причинять, мы должны оберегать своих хозяев. Может всё-таки обойдёмся без неё. Дело-то серьёзное.

— Нет. Без Олюшки нам не справиться. Да и вреда для неё никакого не будет, вы что, забыли про мой кристалл и мою силу?

Они так оживлённо спорили, даже не заметили, что Оля давно не спит, а с улыбкой наблюдает за ними. Ей было так приятно и спокойно на душе. Она понимала, что каждый из этих маленьких человечков любил её по-своему. Каждый думал о ней, хотел уберечь от опасностей и жалел. Она тихонько подула на них.

— Ох, ты уже проснулась?! — обрадовалась Охушка. — Это хорошо.

— Ты, наверное, кушать хочешь? — засуетилась Маха. — Жаль, горошины мои не работают. Я бы сейчас внушила Олиной маме, что пора вставать и готовить завтрак. Но ничего, я сейчас пойду, пощекочу у неё в носу, она чихнёт и проснётся.

Маха начала пробираться к краю кровати.

— Интересно будет посмотреть, как ты отсюда прыгать будешь, — засмеялся Котя.

Маха посмотрела вниз и остановилась.

— Да. Высоковато, — покачала она головой, — прыгать опасно. Придётся другой путь искать. Правда это будет немного подольше, — она задумалась.

— Да не надо никому нос щекотать, — весело сказала Оля, — всё равно вставать пора. А на кухне мы и сами прекрасно справимся. Пусть мама с папой поспят.

Оля спрыгнула с кровати и побежала умываться. Она вдруг почувствовала себя такой взрослой и самостоятельной. По дороге в ванную комнату девочка стала строить план своих действий: «Сейчас умоюсь и почищу зубы. Потом надо застелить постель. Потом — на кухню. Интересно, получится у меня что-нибудь приготовить маме с папой, — продолжала размышлять она, чистя зубы, — ой, я же забыла про своих человечков. Они сидят на кровати и не могут спуститься», — вспомнила Оля и побежала в свою комнату.