Бесплатный фрагмент - Обагрённый — 2. Спасти свою душу

Обагрённый 2. Спасти свою душу.

Глава первая

Собака может уничтожить ваши ботинки,

Но она никогда не разобьёт вам сердце.

В Краснодарском крае на юге России веял чудный, ласковый, бодрящий, неуловимый, добрый ветерок. Анапа — город мечты сиял в лучах яркого летнего солнца. По светлому, лучезарному небу плыли большие бархатные облака. Словно чудные, детские рисунки на бумаге кружили на высоте. Там имелись и весёлые птички, и сказочные драконы, и герои известных советских и современных мультфильмов, и баба Яга — костяная нога в разных ипостасях из фильма «Морозко» режиссёра Александра Роу 1964 года по мотивам русских народных сказок. Ещё там тянулись просто полянки с экзотическими деревьями, и лодки в океане, и, казалось, там был даже фейс президента страны. Он смотрелся весьма мило и немного улыбался. Игралась лазурь. Чёрное море сияло в лучах. Наблюдался полный штиль. Его светло — синяя поверхность даже слегка белела. Вдали красовались белые яхты и парусники. Казалось, они соревновались в скорости. На золотом, песчаном берегу неугомонно мелькали фигурки отдыхающих. Кто — то лежал под зонтиком, кто — то сидел на шезлонге и тихонько тянул пиво из бокала с трубочкой, кто — то купался и выставлял напоказ оголённые тела. По песку прогуливался шерстистый друг по кличке Шарик. Он имел смешную морду лайки. Глаза сияли. Там жил азарт и лёгкое буйство. Его упитанный хозяин Слава Бурилкин обильно, непрофессионально опился пивом и лежал на коврике для занятий акробатикой. Его усыпил алкоголь и томный солнечный свет. Местные хулиганы стянули с него трусы до колен. Теперь, он, не помышляя, выставлял напоказ свою икристую пятую точку. Люди, проходя мимо, веселились. Кто — то шутил, а кто — то удивлялся и испытывал омерзение. Ещё нашёлся художник по имени Хулио Эрнандес, который каждый день бродил по жаркому пляжу. Его настоящее имя Лазарь. Он, недолго думая, присел на песке. И тут же принялся за работу. Руки знали своё дело. Карандаш мягко скользил по матовой бумаге. Вскоре на листе возник настоящий шедевр. Картина, казалось, достойна самой высокой оценки. И её место могло бы быть в художественной галерее славы. И Государственная Третьяковская площадка подошла бы. На рисунке красовался сам Слава. Он лежал на коврике и дремал. В руке ещё сжимал бутылку пива. Там булькала влага на донышке. Его пятая точка стояла особняком. Она волшебным образом притягивала взоры гуляк. Его икристые ягодицы уже покрылись багряным цветом. Солнце припекало. Ультрафиолет одарил кожу заметным загаром. Казалось, она сейчас задымиться. Рисунок был прост и красив. Точно знаменитый квадрат Малевича. Картина не уступала по изяществу и «Девочке с персиками», которая принадлежала русскому живописцу Валентину Серову. Да и любой другой знаменитой картине. Чем не шедевр. Например, её можно назвать: «Пятая точка» или просто «Слава» или «Я загораю с голым задом». Да как угодно.

Шарик игриво бежал по песку. Он, как нестранно, приставал к молодым девушкам. То, кого-нибудь лизнёт в интимное место, то поцелует в загорелый носик. Прямо истинный кавалер. Он не отставал от своего хозяина. Шарик уже побывал в парке аттракционов, который располагался рядом с пляжем. И даже умудрился бесплатно прокатиться на горке. Ещё он искупался, как истинный вельможа. И везде проявлял свою слабость к противоположному полу. Как — то его хозяин и вечный холостяк Слава Бурилкин решил приударить за гламурной француженкой — девушкой Люси. И полез нагло целоваться. А тут нарисовался её бойфренд Алик. Тот имел стройную фигуру и тонкие жилы. Он никак не походил на супергероя. Слава ухмыльнулся. Он поставил бутылку пива на песок. И решил проучить выскочку. Но был встречен невероятным приёмом из боевого искусства — вьетводао. Алик умело бросил стокилограммового Славу через себя. А затем повторил свой чудо приём. Слава полетел ещё дальше и быстрее. Он смешно кувырнулся, глотнув песка. А затем тихонько двинулся восвояси, как побитый самец — горилла в брачный период.

Ветерок приятно поддувал. На побережье стоял маяк в виде округлой, каменной башни. Он точно великий страж смотрел в море и ориентировал своим ярким озарением морские суда. Городские улочки утопали в зелени. Кругом благоухали чудные цветы в широких, высоких, красивых клумбах. Кое — где мелькали шикарные автомобили. Словно рядом снимали крутой фильм. Да и в целом, казалось, что где — то неподалёку расположилась голливудская студия кино.

В спальном районе города располагалась весьма милая тихая улица. На ней возвышались дорогие виллы и пентхаусы. Высокий, каменный забор разделял территории истинных дворцов. Казалось, там проживают настоящие короли и шейхи. Но всё же ни одно бунгало не оценит человека. Высокая вилла, выполненная из красного кирпича, и впрямь походила на настоящий дворец с золотыми шпилями. Она тянулась высоко. Её наполняли три этажа, в которых имелось по восемь больших и маленьких комнат. Просторные стёкла окон изящно сияли. Ещё имелся огромный, открытый балкон на втором уровне. Здесь стояли шезлонги и столики. Кругом царила чистота и уют. Элитный дом принадлежал олигарху Попову. Но он здесь никогда не бывал. Сейчас он весело проводил время с любовницей Тоней Зайцевой. Та имело тёмное прошлое. Она трудилась около пяти лет в борделе города Новочеркасска. Там и познакомилась со своим богатым ухажёром. На вилле проживал его внебрачный рожденный сын по имени Самуил Соловьёв. Он для паспорта взял фамилию матери. Самуил слыл полным бездырем. Он писал стихи в виде репа для группы «Чипсы». И сам часто выступал. Но особого успеха не имел. Денег хватало только на контрацептивы и выпивку. И то не всегда. Богатый папа помогал редко. Он всё реже вспоминал о своём сыне.

Самуил выглядел неказисто. Тело имело вытянутую форму. Руки длинные. Шея тонкая. Лицо точно мятое, как будто избитое тесто. Глаза большие светлые чуть выпученные, нос тонкий с изгибом, губы тонкие как сажа бела, кожа белая и прыщавая, — вся его красота. Он всё время слушал музыку и ходил с наушниками в ушах. Парень надевался безвкусно. Любил пирсинг и наколки. На неразвитом теле вся его спина красовалась в странных татуировках. Теперь он взялся за свои руки. Знакомый Денис Умывальников бесплатно штамповал наколки. Он сидел на странной, непонятного производства дряни в виде разноцветных таблеток. Да и сам король репа баловался виски, коксом и марихуаной не по-детски.

Бунгало имело и широкую, светлую террасу. Дом был окружён гладким, зелёным газончиком. На территории имелся бассейн. В нём плескалась прозрачная, казалось, голубоватая вода. Ещё имелась удобная беседка, где хозяева часто засиживались допоздна. Там они лежали на гамаке, сидели на мягких скамейках, выпивали и закусывали. Также часто гуляли и пели песни под гитару. Гулянки и сейшены случались пару раз в месяц. Как правило, на праздниках громко гремела музыка из динамиков. Финал горячих уикендов, где собиралась яркая молодёжь, был всегда мирным и добрым. Но бывали и потасовки, и драки и даже редкие буйности в виде стрельбы из винчестера и револьвера. И зачастую дискотека продолжалась до самого утра. Никто не тревожил гуляк. Особняк был удалён на приличное расстояние от ближних участков. Да и густая роща способствовала. Она закрывала видимость. И, по сути, молодые люди никому не докучали своими шумными дикими праздниками. Но всё же имелся один человек. Хозяин соседней каменной, двухэтажной виллы шестидесятипятилетний пенсионер по имени Черных Яромир Кузьмич. Он внешне походил на маньяка или на постояльца психлечебницы. Лицо имел суховатое, точно сплющенное, — глаза большие синие навыкате, нос большой длинный чуть кривой, щёки впалые, губы тонкие цвета аквамарина. В глазах жило лёгкое бешенство. Его тело имело суховатый, жилистый, чуть сгорбленный вид. Он носил старомодную одежду — шестидесятых — семидесятых годов. Просто ничего себе не покупал и не любил ходить по магазинам. Его часто видели в одном и том же сиреневом, ободранном плаще из заменителя кожи. Казалось, он даже спал в нём. По молодости парень учился неплохо. Затем поступил в университет факультета социальной психологии. В девяностые он стал жертвой одной крутой группировки. Его долго били. А он находился в подвешенном состоянии вверх тормашками. Молотили руками и ногами по почкам, по животу и голове. По сути, били куда попало. Кровь текла на пол тонкий струйкой. И образовалась большая лужа. У него вымогали деньги, которые якобы передал ему один коммерсант, на которого он работал. Но денег ему никто не передавал. Хотя он и работал на барыгу Васю Балановского. Банда дала Яромиру три дня, чтобы он собрал деньги. Он должен был их привезти в указанное место. Но авторитеты плохо знали Яромира. Тот сумел весьма невыгодно продать свой дом. Затем он обратился к чёрным копателям. Ими заправлял упитанный, широкоплечий, очень волосатый человек Николай Мяулкин. У них он приобрёл отменный пулемёт «Дегтярёва» с барабаном. Плюс три коробки патронов. Орудие имело и смазку и пристрелку. Ещё Яромир купил два фаустпатрона вермахта или как называли гранатомёт «Panzerfaust». Взял также около десятка русских гранат разных наименований. Ещё дополнил свой арсенал двумя пистолетами ТТ. Всё оружие он сложил в большую спортивную сумку. В день «Д» он направился по указанному адресу на пустырь за город, куда был обязан доставить деньги. Там уже стояли автомобили. Появилась братва. Яромир, недолго думая и колеблясь, достал из сумки гранатомёт. Он прицельно выпустил шальной снаряд. Тот не сплоховал. Ракета поразила один автомобиль — джип. Прогремел гулкий взрыв. Несколько фигурок повалилось на землю. Кто — то побежал, охваченный огнём. Раздался душераздирающий крик. Яромир не дрогнул. Он воспользовался вторым «Panzerfaust». Но тот не сработал. Эхо войны его слегка подвело. Братва уже открыла ответную стрельбу из пистолетов. Одна шальная пуля попала в Яромира. Но его спас бронежилет, который он купил на рынке в частной лавочке у безбашенного десантника. Яромир воспользовался гранатами. Он ловко бросил пять штук, словно находясь на учениях в армейской части. Взорвалось только два заряда. Гул был страшным. Потянуло смрадным дымом. Несколько фигурок просто разметало в разные стороны. Авторитета Кабана просто вспороли осколки. Ушлого типа Кактуса забросило на небольшое дерево. Там он и повис замертво. Но бандиты быстро поняли, что к чему. Они пошли в атаку. Тут — то и пригодился пулемёт «Дегтярёва». Яромир им живо воспользовался. Воздух сотрясся. Орудие задрыгало и гулко забарабанило. По сухому полю потянулись огненные трассы. Несколько фигурок косо завалилось на землю. Упало около пяти лихих бандюг и рецидивистов. Авторитет Шальной кот, отстреливаясь, просто побежал. Его слегка ранила одна пуля в плечо навылет. За ним ещё потянулся ухарь по прозвищу Ржавый. Он имел медное лицо и косые глаза. Авторитеты живо уселись в автомобиль. Джип взревел. Он покатился, взяв с букса. Яромир не растерялся. Он поднялся в полный рост на ноги. Пулемёт висел на ремне. Лицо напряглось. Глаза наполнились гневом. Он уставился на лица презренных и ненавистных авторитетов. Затем тихонько зашагал. Пулемёт «Дегтярёва» гулко забарабанил. Яромир быстро сменил кассету с патронами. Пули просто изрешетили джип. Они прокатились по кузову и вдоль и поперёк. Стекла вылетели, окропившись кровью. Колёса сели, выпустив воздух из шин. Авторитеты приняли на себя жуткий удар. Пули, свистя, пронзили их десятки раз. Их грубые лица облились кровью. Шальной кот и Ржавый скончались на месте. Яромир же дико закричал. Он не отпускал курок, пока в пулемёте не закончились патроны. А бандиты приняли столько, что их никто бы не узнал. В итоге автомобиль, воспламенившись, взорвался. Он разлетелся на куски. И песня спета.

Яромир быстро закопал всё оружие в надёжном схроне, где — то в тёмном ельнике. Затем уехал из города. Он объявился в Анапе десять лет назад. У него имелось много денег, которые он заработал на нелегальных золотых приисках. Он купил виллу и зажил, как истинный вельможа. Но с головой он уже не дружил. Всё время, что — то шептал себе под нос. У него имелись частые приступы гнева и злобы. Он пил успокоительные пилюли в больших долях. Но помогало не всегда. У Яромира имелось несколько детей. Но они не желали с ним общаться. Дети уже выросли и жили в разных городах. Они, как и его пышногрудая жена Глаша, считали своего отца полным психом. Всё же у Яромира был верный друг и напарник. Им являлся пёс питбуль терьер по кличке Арни. Он его воспитывал с годовалого возраста. Дал ему кличку Арни не случайно. Яромир ценил фильмы с участием Арнольда Шварценеггера. Он сам даже немного увлекался бодибилдингом. Но развить мускулатуру не получилось. А вот пёс был мускулистым и развитым. Он имел чудную вытянутую морду, — глаза большие слегка выпученные цвета прозрачной воды, мокрый нос с оттенком фиолетового цвета, мощные белые клыки, розовый язык. Кобель обладал гладкой, светлой, лисьей шерстью. Его мускулистые, когтистые конечности стояли всегда широко. Кредо — футбол, пиво, барбекю, водное поло, крутые автомобили и девушки. Он частенько выбегал на тротуар и пугал нерасторопных красоток. Просто перегораживал им путь. Но не более того. Всегда через пару минут отпускал. Смотрел прямо в лицо. Точно любовался. А когда надоедало смотреть, бежал восвояси. Ещё он носился за крутыми автомобилями, которые рассекали по улице. Его бесили резвые моторы. Просто приводили в бешенство. Он чутко подчинялся хозяину. Мог и за почтой сходить и даже в магазин за хлебом, но только если мило попросить. Дни он проводил во дворе, в котором имелась масса развлечений. Тут и бассейн, и беседка в тени, где всегда шипели радиоволны, и футбольный мячик на газоне, который можно лихо погонять. Хозяин любил радовать пса различными подарками — сюрпризами и розыгрышами. Но тот не всегда понимал юмора Яромира. Сейчас пёс лежал на боку в тени двора. Он бегло смотрел по сторонам. И всё время грустно вздыхал.

Подул приятный ветерок. Солнечный свет заметно томил и напрягал. Хотелось от него убежать. Самуил Соловьёв, открыв дверцу, вышел на просторный балкон. Он тут же закурил сигарету. Дымок плавно потянулся над головой. Парень вышел на свежий воздух, в чём мама родила. Он прижался к металлическим периллам. Его лицо походило на мордашку кота, которого побили в соседнем дворе. А потом он долго сидел в коллекторе и весь измучался. Был сырым и затрёпанным. Самуил слегка ухмыльнулся, облюбовав косым взглядом свой двор. Он прижимал сотовый телефон к уху. Глаза смешно щурились.

— Алло… Связь пропала. Паша ты где? — сказал Самуил.

— Я здесь… Всё нормально.

— Так вы приедете сегодня вечером. У нас большая туса. Мы выпустили альбом и будем сильно выпивать и веселиться…

— Вот как? Да… Мы такое не пропустим. Я приеду со своей девушкой…, — ответил Паша.

— С девушкой. Звучит заманчиво… Когда это ты успел себе девушку найти… Ты же полный критин… Представляю твою девушку. Наверное, она работает в уборной школы и ездит на дедушкиной «Оке».

— Заткнись. Сам ты критин хренов.

— Хаахахааааа… Да я же пошутил… Ээээээ… Ты где?

— Я здесь. Ещё раз пошутишь… И я забуду о тебе…, — решительно сказал Паша.

— Ладно… Ладно… Как зовут твою девушку?

— Маша. Её зовут Маша Николаева. Она даже работала в модельном агентстве…

— Вот как… Сейчас скажу как оно называлось… А вспомнил… Старые кошёлки… Вот как оно называлось…

— Пошёл ты ублюдок…

— Хахахааааа… Да Паша не злись… Я опять шучу… Прямо не могу над тобой… Так вы приедете… Ждём вас в девять вечера… Окей… Можете, и в десять приехать. Не беда, — сказал Самуил.

— Ладно. Мы приедем…

— Приедете. Какая у вас тачка. Всё тоже корыто…

— Хаахаахаааа… Да. Тебе ещё долго на него копить… Тачка зверь.

— Ауди старого образца. Так я и думал. Ладно. Приезжайте. Будет весело…, — сказал Самуил.

— Да… А кто ещё будет?…

— Да все. Тарасов Игорь с девушкой. Шевченко Алексей со своей пассией Викой. Рябов Тимур… Ещё Куликов Степан, Медведев Мануил. Наверное, приедут с девушками. Куда без них. А ещё думаю, будут танцовщицы. Ну, это сюрприз… Я уговорил девчонок, чтобы они показали нам небольшой номер в мини — бикини… Но об этом никто не знает… Но вроде они согласны… Только придётся скинуться по немного, чтобы им заплатить. Но они классно танцуют. Я видел их на празднике города… Просто огонь… Но никому не говори… Я тебе рассказал, как лучшему другу… Окей.

— Не скажу… Теперь я точно приеду… Вернее, мы приедем…

— Аха… Давай брат… Приезжай…

— Да… Окей.

— Пока…

На лучезарном небе сиял жаркий, солнечный свет. Он таился в прозрачной дымке. Ветерок приятно поддувал. Чувствовалась его теплота. Самуил, опустив телефон, задумался. Он потушил сигарету в пепельнице. «Так… Так… Кажется, я всем позвонил. Кому ещё? Да всем. Точно всем. Девчонки — танцовщицы… Им ещё надо сделать звонок… А так всем… Ну и ладно… Валя уже веселится во всю… Пойду — ка я вниз… Она просто секси…», — подумал Самуил.

Веял лёгкий ветерок. В бассейне на резиновом, надувном ковре плавала Валя Чистякова. На её утончённом, вытянутом теле красовался бирюзовый купальник. Она имела белую кожу. Казалось, к ней не приставал никакой загар. А в солярий она не ходила. Считала, что это небезопасно. Лицо имела чудное, — глаза большие светлые, нос длинный прямой, губы тонкие и широкие цвета белого песка. Она работала официанткой в местном баре «Вулкан». Там ей часто перепадали неплохие чаевые. Деньги она спускала на любимую себя. В баре она и познакомилась с Самуилом. Тот постоял за неё, когда к ней решительно приставал пьяный мужичок Эдгар Гириян. Затем началась потасовка. Эдгар разошёлся не на шутку. Он несколько раз ударил Самуила по лицу. Тот вылетел с открытой веранды на тротуар. Но сумел быстро подняться. Самуил набросился на неприятеля, точно лев на антилопу. Но вновь был встречен крепкими ударами. Пьяный Эдгар бил точно и сильно. Самуил вновь вылетел с веранды на тротуар. Его нос чуть покривился. Кровь заливала лицо. Она текла прямо в рот. Но Самуил всё же поднялся на ноги. Его заметно заштормило. Он крепко схватился за столбик. И сплюнул изо рта кровь. Слюна вытянулась. Самуил вновь решил заступиться за девушку. Он, схватив большую фарфоровую вазу, опустил на голову неприятеля. Эдгар рухнул на пол. В глазах потемнело. Он был повержен, словно боксёр на ринге, который пребывал в тяжёлом нокдауне. Тут к зданию летнего кафе подъел «воронок». Блюстители закона живо скрутили обоих удальцов. Их быстро доставили в отделение. Затем Самуил встретился с девушкой. Он признался ей в любви. Валя не сразу, но согласилась быть девушкой своего заступника. Она живо переехали жить к нему на виллу.

Повеял приятный ветерок. Солнечный свет ослеплял. Самуил, взирая на любимую девушку, улыбнулся.

— Валя, как водичка? — спросил он.

— Супер…, — ответил она.

— Хочешь выпить что-нибудь? — спросил он.

— Да… Принеси мне сока из холодильника.

— Окей… Сейчас…

Самуил, покинув балкон, зашёл в светлую спальную комнату. На широкой кровати лежало смятое одеяло цвета персика. На светло — жёлтых стенах висела большая картина, на которой был изображён парусник в открытом море. Большое окно давало много озарения. Стекло тянулось от самого пола. В комнате ещё имелось две большие лампы на длинных подставках и одна невысокая тумбочка. Пол был выслан гладким светлым паркетом. Занавески вдоль окна цвета волны чуть пульсировали.

Самуил, надев белую майку и короткие шортики, вышел из спальной комнаты. Он живо двинулся по крутой лестнице вниз. В баре он взял бутылку виски и упаковку сока из холодильника.

На светлом небе тихонько тянулись белые облака. Солнечный свет чудно пригревал. Ветерок несильно, но поддувал. Валя нежилась в бассейне на резиновом, надувном коврике. Она, казалась, неживой. Накатилась невероятная слабость. Она просто задремала. Самуил, оголившись до трусов, прыгнул в воду бассейна. В разные стороны полетели брызги. Девушку окатило с головы до ног. Она тут же пробудилась. Лицо имело смущённый вид. Словно мордочка белки, которую потревожил дровосек с бензопилой. Он лихо орудовал громким инвентарём. И дерево уже чуть покосилось. Белка, живо схватив свой чемоданчик, понеслась, куда глаза глядят. Самуил уже вынырнул из воды. Он выплюнул влагу изо рта. Глаза округлились. Он чудно освежился и мило улыбнулся.

— Блин… Ты меня всю обрызгал…, — недовольно сказала Валя.

— Хаахахааааа… И что? Мы же в бассейне…, — ответил он.

— Идиот… Я же тут отдыхала, а не купалась…

— Валя… Я не вижу логики в твоих словах… Хаахахаааа…

— Вот же ты… Любишь всё испортить…

— Детка… Может, хватит вылупаться… Иди ко мне… Ты выглядишь отменно…

— Аха…

— Вот держи свой сок… Ты же хотела…

— Ладно… Давай…

Валя, взяв стакан, выпила немного мангового сока. Но, казалось, она всё равно сохраняла недовольство. Лицо не выражало никаких эмоций. Самуил поставил стакан на камень. Он вплотную прижался к резиновому матрацу. И жаждал поцелуев.

— Валя иди ко мне… Ты богиня…

— Да… Ты спятил…

— Я сейчас запрыгну к тебе… Так что держись…

— Нет… Стой…

Самуил, подпрыгнув, крепко схватился за резиновый матрац. Все жилы напряглись. Он навалился на девушку. Милый «плот», пошёл под воду, а затем круто кувырнулся. Валя пошла ко дну вместе со своим бойфрендом. Она напряглась. Её лицо выражало недовольство. Сейчас она походила на суровую самку — тюленя. Самуил же наоборот был счастливым тюленем. И жаждал любовных игр. Он потянулся руками к девушке. Она же его оттолкнула. Всё же любовники обнялись на поверхности воды. Он живо стянул с девушки трусики цвета пурпура. Хотя она немного сопротивлялась. Самуил жадно обласкал небольшие, пылкие «лимончики» взволнованной девушки. Она поддалась страсти и обняла своего бойфренда. Он, живо оправив свой возбуждённый жезл, вошёл в девушку. Лицо выказало некоторое напряжение. Она вздрогнула. И обвила его своими длинными ногами. Кровь бурлила. Самуил прихватил девушку за голову и чуть потянул за волосы. Он ритмично задвигал ягодицами. Она тоже двигалась и помогала бёдрами.

— ААААА… ААА, — застонала девушка.

— Да… Валя… Ты огненная бестия…

— АААААА…

Любовники чуть развернулись, находясь в тёплой воде. Затем и вовсе прижались к каменному бортику. Но тут же двинулись в сторону. Самуил живо задвигался. Он нежно облюбовал поцелуями грудь девушки. Она чуть прогнулась. Лицо покраснело. Глаза прищурились. Он бегло облюбовал руками ноги девушки. Затем коснулся пылких «лимончиков». Валя дрогнула в очередной раз. Она слегка напряглась. По коже побежал приятный холодок. Но тут же бросило в жар. Голубки прижались друг к другу. Они нежно поцеловались в губы. Самуил вновь усилил свою хватку. Он быстро задвигал ягодицами.

— ААААА… ААА, — громко застонала она.

— Да… Валя… ООО… Да… Ты горячая штучка…, — произнёс он.

— АААААА…

Повеял лёгкий ветерок. Девушка обхватила любовника руками за голову. Просто схватила его за волосы. Казалось, ещё немного и вырвет клок. Её тонкое тело напряглось. Сексуальные «лимончики» чуть вытянулись. Она закрыла глаза, широко раздвинув ноги. Он вновь облюбовал поцелуями её жаркую грудь.

— ААААА… ААА, — заголосила девушка.

— ООО… Валя… Да… Бестия…

— АААААА…

Самуил вновь нарастил темп. Он, казалось, не дышал. Его лицо сильно покраснело. Он просто изнемогал. Но ещё двигался рьяно и не терял ритма. Всё же он был обессилен. И ослабил хватку. Девушка перестала получать удовольствие. Она отскочила в сторону. Её любовник был выжат, как лимон через соковыжималку. Он глубоко задышал. Но всё же на пару поцелуев его ещё хватило. Любовники погрузились в воду бассейна. Но тут же всплыли на поверхность. Они бегло переглянулись. Девушка, в чём мать родила, взгромоздилась на свой надувной, резиновый матрац. Она повалилась на него животом. Её сексуальные икры на пятой точке слегка заблестели. Он решил выпить. И тут же подплыл к бортику. Самуил живо опробовал виски. Он выглядел так, как будто, пробежал марафон на тридцать километров. Девушка слегка улыбнулась, глядя на него.

— Всё… Сдулся чемпион…, — сказала она.

— Аха… Не мой день…

— Хиихихиииии…

— Да уж… Ночью ты тоже не блистал…, — добавила девушка.

— Да… Мне нужен драйв… Я думаю, сегодня на вечеринке будет много драйва… Я позвонил всем друзьям… Приедут все… Будет море выпивки… И сюрприз…, — сказал Самуил.

— Какой сюрприз? — заинтересовалась она.

— Узнаешь… Не буду говорить…

— Ну… Скажи… Ты же знаешь, я не люблю сюрпризы…, — сказала девушка, лёжа на матраце.

— Да… Но этот тебе понравится…

— Хиихихииии… Скажи…

— Нет… Валя… Это будет классно… Вот увидишь…

— Ну… И ладно… Не говори…, — обидчиво сказала она.

— Что ты дуешься? Ты кого-нибудь позвала на вечеринку…

— Да…

— Вау. И кого? Если не секрет.

— Моя подруга в городе. Она к нам приедет. Её зовут Лена Адионова. Она фигуристка. Наверное, видел по телику…

— Нет… Какая ещё Лена? Фигуристка…

— Да… Она выигрывала чемпионат России по фигурному катанию… Такая. Блондинка, невысокая, милая…, — сказала Валя.

— А ты откуда её знаешь? — спросил он.

— Знаю. Мы как — то вместе катались на коньках в Москве. В общем, моя подруга Маша. Её подруга… Меня она приглашала к себе на день рождения. Я ходила… Вот я пригласила её. Она приедет к нам…

— Вау… Та самая Лена…

— Ой… Как будто ты её знаешь?…

— Хаахахаааааа… Ладно… Я её не знаю. Но круто… Она с парнем приедет?…, — спросил он.

— Нет… Хотя… Я не знаю…

— Отлично… Устроим ей тёплый приём…

— Аха… Знаю… Я твои тёплые приёмы…

— А что? Я умею встречать гостей…

— Да уж… Умеет он…

— Встретим знаменитость хлебом да солью…

— Хиихихиииии… Аха… Хлеб у тебя крепкий виски, а соль, наверное, кокс… Или что там у тебя в запасе на этот уикенд.

— Верно мыслишь милая… За это и люблю тебя. Что ничего не надо объяснять лишний раз…

— Хиихихихииии… Только не надо пошлостей… И стриптизов. И твоей дури… И этих алкашей твоих… И чтобы не приставали…

— Каких моих алкашей? Хаахахааа… Стриптиз. Это что — то новенькое. Использую. Может, твоя Лена нам и покажет стриптиз. Кто знает?… Вечер будет длинный и томный… И пьяный и весёлый ещё. Ладно… Всё будет тип-топ…

— Да. И, наверное, громкий. Окей… Хиихихиии…

— Я выпью… Вот это будет вечеринка… Я оторвусь по полной программе. Всё — таки мы это сделали. Мы записали альбом…

— Да… Молодцы.

— Хахаааа… Ещё какие молодцы… Выпьем.

— Я буду сок. Хиихихиии…

Глава вторая

Тёмное и ещё синее небо над городом курортом наполнилось блеклой однотонностью. Лишь вдали тянулись фиолетовые облака, похожие на берега другой вселенной. Там же расплывался бледно — розовый закат. Но даже в таком виде он был чудесен. Ветерок приятно поддувал. Он бодрил своей лёгкой, летней прохладой. Город сиял искусственными огнями. Фонари, прожектора, лампочки, тротуарные светильники, локаторы, свет в окнах высоток, фары автомобилей, — всё имело определённый тон и расцветку. Рождалась чудная картина. Но где — то царила настоящая темнота. Она, казалась, бездной.

Вилла из красного кирпича сияла в томном свете. На территории кругом имелись осветительные фонарики. Некоторые из них озарялись прямо из каменной дорожки. А лампочки легко менялись. Просто доставалось круглое, толстое стекло. В некоторых окнах дома также сиял свет. Он подчёркивал богатую обстановку. В бассейне имелась своя подсветка бортиков и дна. Прозрачная вода ловила кривые блики. Хозяева находились на просторном балконе. Самуил восседал на шезлонге. Он, держа в руках бутылку пива, смаковал шипучий напиток. Лицо имело довольный вид. Точно он одержал волевую победу перед собратом шимпанзе в битве за самку. И та теперь его мило ублажала. Валя восседала на диванчике. На ней мило красовалась короткая юбка цвета красной розы. Стройные, сексуальные ножки смотрелись чудно в интимном, затемнённом цвете. Она имела сосредоточенный вид. Точно решала задачу у доски. А учитель геометрии был непреклонен. Он ждал от подопечной решение и грозил поставить двойку. Девушка глотнула глоток воды из большого, продолговатого стакана. На балконе стоял большой синтезатор на специальной раскладушке. Ещё имелось два больших динамика размером с боярские сундуки. Всю обстановку украшали два микрофона на стойках. На диванчике лежало несколько электрогитар. Здесь имелось всё для истинного концерта. На полу находились многочисленные ящики с выпивкой. В них стояли преимущественно алюминиевые банки. Тут имелось и пиво разных мастей, и энергетики всевозможных вкусов, и коктейли Молотова, и «Ред Булл», и всевозможные разноцветные тоники. А рядом стояло восемь ящиков водки. Литровые бутылки немного сияли. Сверху красовалось несколько двухлитровых бутылок пепси.

Валя, выпив воды, слегка потянулась. Она показала свою длинную шею. На лице мелькнула улыбка. Глаза отдавали блеском. На ушах сверкнули золотые серёжки — кольца.

— Кажется, кто — то уже приехал, — сказала она.

— Кто? — ответил он.

— Я не знаю… Там. Тачка сияет фарами.

— Да… Уже время. Тогда надо идти встречать гостей.

— Да… Пойдём что ли… Встретим…

Повеял приятный ветерок. На дороге сияли томные фонари. На обочине дороги остановился автомобиль «Kia Sorento». Его тёмный металл отдавал блеском. Мотор затих. За рулем внедорожника восседал Николай Волков. Рядом на переднем сидении находилась его подруга Шаповалова Катя. На заднем сидении красовались Тарасов Игорь и Черкашина Оля. Николай имел упитанное тело и лицо. Чем — то он походил на несмышлёного суслика. Глаза большие тёмные, щёки полные круглые, нос небольшой, губы широкие цвета неспелой клубники. Он часто пил пиво. Его живот заметно оттопыривался. Николай работал водителем в частном предприятии. Его подруга Катя имела формы плюс-сайз. Её лицо, как правило, пылало багряным цветом. Глаза большие выпученные, как у дикой выдры, за которой гнался гончий пёс. Она работала в детском саде. И частенько лично применяла ремешок, чтобы успокоить детишек. Там она снискала прозвище Стальная рука.

Игорь Тарасов имел жилистый, суховатый вид. Лицо белое, малосимпатичное, — глаза узкие, нос витой, губы ограниченные тонкие цвета голубой крови. Он являлся профессиональным футболистом и выступал за местный клуб «Вымпел». На поле слыл полу нападающим. Но голов не забивал уже около пяти месяцев. Бил мимо даже из выгодных ситуаций. Его даже болельщики пару раз закидали помидорами. Он же реагировал на такие жесты улыбкой. Его пассия Оля работала в магазине бытовых товаров. Но, казалось, могла легко ходить по подиуму. Она имела сексуальную внешность, — глаза большие светлые, щёки круглые, нос маленький как булавка, губы бантиком цвета вишни.

— Нас уже встречают, — сказал Николай.

Молодые люди живо вышли из автомобиля. Они потянулись по тротуару к элитному дому. Самуил и Валя вышли к воротам. Начались рукопожатия и обнимания. Лица засияли улыбками.

— Привет… Всем привет, — сказал Самуил.

— Да. Вам тоже привет…

— Как настроение?

— Да… Всё круто…

— Ладно, проходите на виллу. Будьте, как дома. Там всё есть. И выпить и закусить. Валя сделала много вкусных закусок.

— Нам самое главное выпить, — сказала Николай.

— Да… Там ещё кто — то приехал…, — произнесла Оля.

— Да… Мы встретим гостей. Проходите к нам… В беседке всё есть… Устраивайтесь удобнее…, — добавил Самуил.

— Аха…

Повеял приятный ветерок. Темноту озарили фары крутого, серебристого автомобиля «Audi A8». За рулём восседал Рябов Тимур. Рядом находилась его пассия Тихомирова Света. На заднем сидении красовались Куликов Степан и Гусева Тамара. Они недавно торжественно поженились. Но уже пару раз сильно поругались. И, казалось, уже грозились развестись. Степан имел стройное, худенькое тело. Лицо белое, — глаза большие тёмные, нос длинный, как у Пиноккио, рот небольшой, губы узкие. Он занимался собственным бизнесом. Имел свой отдел в магазине сантехники. Но дела не шли. Тамара внешне походила на легкомысленную школьницу. Лицо больше овальное, волосы короткие тёмные, глаза большие, нос маленький, губы полные цвета розовой акварели. Девушка училась заочно в коммерческом вузе. Но не имела никакой тяги к знаниям. Любила прогуляться по ночным клубам и дискотекам. И, как правило, всегда после разрядки жаждала горячего секса. Она обожала доминировать в постели. Она стонала, как истинная порно звезда.

Тимур Рябов слыл магнатом. У него водились денежки. Ему перешло богатое наследство от дедушки Рафаила Дубкова, который занимался автомобилями. Сам Тимур выглядел эпично, — глаза большие светлые, нос большой, как картофелина, щёки круглые румяные, бородка тёмная и тонкие усики. Он модно надевался. Всегда держал на голове кепку, как истинный пижон. Ходил, как павлин. Его рост составлял метр семьдесят сантиметров, а вес около девяноста килограммов. Его половинка Света имела милую улыбку. Она не отставала от своего бойфренда. Надевалась с шиком и только в дорогих магазинах. Она походила на небольшой кухонный шкафчик с дорогой посудой. Лицо румяное, круглое, — глаза светлые большие, волосы тёмные свитые, нос прямой, губы бантиком, подбородок ровный. Она слыла домохозяйкой и воспитывала годовалого ребёнка. Сейчас малыш Агафон был передан в надёжные руки няньки Веры Лоськовой.

Иномарка «Audi A8» остановилась на обочине дороги. Фары ярко сияли. Молодые люди живо вышли из комфортного салона. Их тут же встретили Самуил и Валя.

— Привет… Привет… Привет…, — весело заголосил Самуил.

— Да… Привет всем…, — сказал Тимур.

— Рады вас видеть, — добавила Валя.

— Мы вас тоже очень любим…

— Хаахахахааа…

— Проходите в дом. Будьте, как дома.

— Да… Поздравляю с альбомом… Самуил… Ты просто крут, — сказал Тимур.