Бесплатный фрагмент - Невидимость Формы

Эпиграф

Потому что право на то, чтобы держать зубами этот перебитый провод связи имеет только Читатель, или — что тоже самое — Зритель, — в любом ряду.

Оглавление

— Татьяна и Онегин связаны именно, как форма и содержание, а не два независимых содержания.

— Убийство под видом случайности — это есть работа механизма, связанных вместе Формы и:

— Содержания.

Буквальная фантастика настоящего искусства:

— Нигде прямо не сказано, но вывод делает компьютер Логики.

Это знание приходит к зрителям, к читателю, как прямой доклад. Но — восхищает — что он:

— НЕВИДИМЫЙ. — Нигде прямо про это не написано.

Зачем так делается?

Ответ:

— Чтобы и Зритель-Читатель не только смотрел сюды-твою свысока галерки или снизу зрительного зала, — но и был:

— Участником Этой Жизни не только на словах, но и на деле!

Так и оживляет Джульетту именно:

— ЧИТАТЕЛЬ, — в этом ВСЯ суть.

Что Бог завещал Человеку этот мир.

Здесь же мечтают наоборот:

— Кто угодно, пожалуйста, приходите, приезжайте герои!

Но, чтобы эта дубина сие протяженная — Зритель — решал судьбы не только героев пьесы, но вообще мира:

— Невозможно.

— Отказ от еды — как было с евреями еще до 17-го года в пустыне при манне небесной:

— Это тоже еда!

Радость, так трудно достижимая радость, — это:

— И есть искомая Манна Небесная, — а не только пожрать за бесплатно, но вредно для сахарного диабета.

Манна Небесная — это отказ от вкусного жареного мяса, несмотря на то, что уже остатки — тоже — после жертвоприношения, но отказ с радостью понимания, как Тарас Бульба:

— Есть, есть еще порох в пороховницах, — чтобы:

— Отразить любое нашествие, — однако, почти просто так, безо всего, но именно всегда в ожидании:

— Боя.

Ибо вон он, вон он, черственненький, полезный для здоровья черный хлебушек, сладостью наполненный, уже крадется, как добрая, — нет, возможно даже не мышь, а коричневенький шотландский котеночек, умом своим настолько славный, как и добротой:

— Не меньше.

Что.

— Так и хочется его съесть. Именно для радости. Ибо отказ настолько уже приелся, что как победа:

— Не ощущается.

Поэтому и не верят некоторые ученые во всеобъемлющую власть Нового Завета, и ляпают:

— А наука лучше!

Но наука — это и есть хлеб, но не насущный, а только обычный, хотя и вкусный, действительно.

Но не Манна Небесная, — как.

Когда потерявшая уже — можно сказать — в вечности Джульетта именно неожиданно:

— Нашлась!

Повторю, потому что, как говорят некоторые физики про кварки:

— Я — и то, честно:

— Не каждый день их вижу.

Некоторые только по четным дням, а другие наоборот больше любят такие встречи в нечетные дни.

По воскресенья? А по воскресеньям и не только именно мой день, когда возникает эта связь, через которую шастал Яго, чтобы доказать Отелло:

— А слышь ты, мил хер-ц, я нашел ее!

Но в том-то и печаль Отелло, что найти — значит:

— Трахнуть, — а иначе нельзя ничего доказать, пока не рассказать сие приключение со всеми подробностями.

Нет, сказать можно только на Сцене, — что значит при:

— Посылке другого утверждения.

Как Онегин на фоне Татьяны, а она на его.

Ибо так-то их трое: Гамлет Сын, Гамлет Отец и Гамлет Брат. И кто из них настоящий, законный Король:

— Определить вряд ли возможно.

Ибо по первому открытию ясно, что правит не Брат короля, а сам Гамлет Отец и разводит всю эту разлюли-малину, так как поймал когда-то ее, распутницу наедине — далеко не целомудренном:

— Со своим братцем, — тоже Гамлетом, грохнул его для уменьшения их — Гамлет-офф — числа, а сам стал править:

— Под его — брата — именем.

Весь смысл этих мистификаций в доказательстве постулата Евангелия:

— Сам человек мало что, а так-то и вообще ничего:

— Не может, — только в:

— Роли.

В данном случае или брата, или сына — так сказать:

— Самого Гамлета.

У Шекспира все эти — такие — места пропедалированы обязательно. Например, Два Веронца ехали — ладно — по суху, как по воде плыли, но плыли всё-таки в Милан, — логично — так сказать — находящийся тоже на:

— Земле, а не на воде.

Но.

Почему своё представление они дают в Падуе?

Объясняют буквально:

— Шекспир чуть забылся или напился и забыл, куда, собственно, мы топаем.

Тогда как логика Шекспира очевидна:

— Милан на Земле не может быть Миланом на СЦЕНЕ.

Как Смоктуновский или Высокий не могут выйти на сцену под Этими Же именами.

Могут согласиться:

— На сцене, да, так, а в жизни такой правды не бывает.

Но.

— Не хотят принимать во внимание, что Евангелие говорит об обратном:

— Вы здесь только Пришельцы, — что и значит:

— Исполнители Ролей.

Почему и сказано, что:

— Моря скоро не будет на Земле.

И ребята из Двух Веронцев начали сию тренировку к будущей вечности:

— Уже сейчас.

Почему Ветхозаветные евреи с Радио Свобода и стараются периодически кусать двухсот с лишним летного Пушкина то:

— Откупори шампанского бутылку, — то за:

— Иль перечти Женитьбу Фигаро, — так сказать:

— А при чем здесь Это?

Ибо, да, сложности есть в понимании, но только при посылке, — что:

— Пушкин писал только легкую музыку.

Здесь же бутылка шампанского упоминается, как похожесть на Погремок Исиды, — правительницы разлива Древнего Нила, — будящий — в том числе и евреев от сна Ветхого Завета.

Женитьба Фигаро, — как сплошная мистификация, кто здесь и сейчас Граф, а кто только его Сивильский Цирюльник:

— Фигаро.

Смысл:

— Реальность действия недоступна даже графу, — если он не имеет роли на этой СЦЕНЕ ЖИЗНИ.

Зачем ему и нужен Фигаро, как Яго Отелло.

Конечно, Шекспир — в отличие от Пушкина — везде сильно акцентировал внимания, что вот:

— Смотрите!

— Сейчас начнется.

Как — повторю — Ромео очень уже обрадовался, что нашел способ спасти себя и Джульетту, — как именно:

— Свою жену.

Дальше выходит всё наоборот, но это наоборот является только осуществлением плана Ромео. И местные лирики не думают о том, что продолжение не может быть тем же самым, что и начало, а наоборот:

— Таким и должно быть, как написал Шекспир — все погибло, что было нажито почти непосильным трудом.

В этом и был план Шекспира по:

— Защите свидетелей правды.

Так-то победа приходит на улицы города, как Новый Завет.

Как деление мира на две скрижали Завета.

Получается, что Бог предложил всем людям изучить как следует Великую теорему Ферма, что более конкретно, чем просто:

— Теория Относительности Эйнштейна.

Здесь ответили просто, хотя и на вид дружно:

— Их бин абсолютно непонимайт сей хренопасии.

Даже Белинский просто-таки издевается именно по этому поводу над Грибоедовым и его теорией мира по Чацкому.

Считает, что, ну, никак не может Лиза, Фамусов и даже Скалозуб интерпретировать от себя лично куплеты Чацкого в их буквальной:

— Буквальности.

Непосредственной связи Исполнитель с Ролью не имеет.

О чем, собственно, и спето в Женитьбе Фигаро, упоминаемой Пушкиным в Моцарте и Сальери:

— Гамлетом ты можешь и не быть, — как и Моцартом, — но:

— Сыграть его роль? — Пожалуйста!

Что значит мало видимую, но существующую вещь:

— Кроме Моцарта и Сальери здесь есть и другие люди, а именно Актеры — как их ни называйте — но в этой пьесе участвующие не случайно.

Очевидная вещь, но взбесившая даже Белинского.

Но ЭТО, собственно, и было девизом революции 17-го года:

— Ну, что хошь иметь будете, только не своих двойников на ваши роли.

Тут, конечно, можно еще подумать, кто чью роль исполнял:

— Боевой князь — муж Татьяны роль Онегина, или он:

— Его.

Белинский потому так грубо промахнулся, что заметил некоторый непорядок в строевых частях Грибоедова Горе от Ума, но не принял его не только за исключение из правил, но и за правило намбэ ввн:

— Тем более.

Пушкин же — хотя и раньше Грибоедова — написал на эту же тему — вот именно всего:

— Евгения Онегина.

По сути объяснив именно ТАКИМ устройством мира вывод в люди Фамусова, Лизы и Скалозуба в роли:

— Чацкого.

Тут же продолжают рассматривать повесть только о более-менее:

— Настоящем человеке.

Так-то можно иметь — так сказать — в виду, но и знать надо, что Такого человека не было даже в Ветхом Завете.

И это доказал Ромео в Ромео и Джульетте Шекспира, — что, собственно, и делать ничего не надо, как только выйти из дома на:

— Улицу, — сложность именно вот в этом переносе ответа в другую строку, о которой поведал стражник Гришке Отрепьеву на польско-литовской границе — А. С. Пушкина:

— Борис Годунов:

— Не всяко слово в ту же строку пишется.

Что и означает, что, да, говорит Евгений Онегин, а то, что он в роли изувеченного непрерывными боями генерала:

— Милый мой хороший! — догадайся сам!

Царь Агриппа даже под понуканиями Апостола Павла — так и не смог. Не потому, что Сцена — театральный помост — так высок, — а потому:

— Что вообще невиден невооруженным идеей Евангелия взглядом.

Вооруженный Взгляд — это, по сути, и есть:

— Один Человек в роли Другого.

Человек, следовательно, всегда Двойной.

Но самая отрицаемая здесь часть — это, что связь между актерами на сцене осуществляется через:

— Зрительный зал.

Что Земля напрямую участвует в делах богов, — как это распространил по всему свету Гомер. Точнее, напрямую, если уже знать это, а так-то:

— Не верят.

Сложно понять, как это может быть, что Онегин — это генерал, в боях пострадавший, и — через неделю — всего лишь — он же плачет от несбывшегося счастья на груди Татьяны. И более того, на балу еще — выходит:

— Сам с собой же — разговаривающий, — хотя и как с другом и родней.

Разобраться сложно, хотя и понятно, что написано в Библии про того, кто вам мешает понять истину:

— Не создавайте ОБРАЗа.

Поэтому:

— Как Это может быть? — вопрос именно:

— О соответствии Образу.

Образ без Посылки ошибочен, на чем и основал свою комедию-трагедию Шекспир:

— Ромео и Джульетта, — нигде вообще не написано и даже в конце, как в детективе не разоблачается, кто был прав и кто есть кто, — что:

— Не случайно Тибальт убил Меркуцио, а нарочно.

Почему Ромео и убил его потом. Только этим, да и то задним числом с уже свершившейся логикой можно понять, что Тибальт задуманное убийство скрыл под случайностью.

У Пушкина, как и Шекспира последовательность действий не объясняется Потом, — а:

— Так и остается невидимой, ибо это принципиально:

— Участие именно Невидимого невооруженным глазом мира в действии.

Объяснения убьют участие Зрительно Зала в действии пьесы.

Тут вполне можно думать, что разговор — знакомство Онегина с самим собой, как с в боях изувеченным генералом, — происходит также, как ведется Воображаемый Разговор с Александром 1 и как написан текст:

— Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана:

— Один из них всегда в Тексте, а Другой на Полях этого текста.

Они видят друг друга, — но!

— Только через ЧИТАТЕЛЯ.

Или Зрителя.

Непосредственного контакта ни между Царем и Пушкиным в Воображаемом Разговоре с Александром 1, — не то, что не было, — а принципиально быть не может, — как и между:

— Джонсоном и Макферсоном.

Как:

— Между Богом и:

— Человеком.

Обязательно нужен Посредник. Как сказал Пушкин в Моцарте и Сальери:

— Сам Третей.

Белинский именно в этом ошибся фундаментально, что текст пьесы воспринимал, абсолютно не принимая во внимание участие в делах пьесы зрительного зала.

Несмотря на то, что Шекспир издолбил, долбивши:

— Весь мир театр, а не только его подмостки.

Пушкин, конечно, выдал сложность в Евгении Онегине по самому высшему разряду, чтобы именно или переиграть Шекспира, или продолжить, а не повторять за ним его — можно сказать:

— Почти Аз, Буки, Веди, — которые, впрочем, Лев Толстой так и не смог понять за пятьдесят лет его изучения.

Но и Теорию Относительности понимают только, как говорят, пять человек в мире, а Доказательство Великой Теоремы вообще только двое:

— Ну, я, ну Ферма, — а еще-то кто.

Были люди, которые спорили против правки на съезде в виде сессии ВАСХНИЛ 1948 года Воображаемого Разговора с Александром 1 Пушкина, — не на самом, разумеется, где и без них авторитетов литературы хватило, — но ни разу не слышал, что понимали:

— Почему это будет ошибкой, — ибо правда Воображаемого Разговора, не в том, кто кого ругал, а кто уважил в этом Разговоре, — а в:

— Соотнесении Частей Разговора — вот именно — не между собой, — а через:

— Читателя! — а это уже почти натюрлих хули-х-ганство, — как мог сказать Владимир Высоцкий.

Да, без Евангелия ни Пушкина, ни Шекспира, ни Грибоедова, ни Гоголя, ни Достоевского, ни Лермонтова — понять не получится.

А здесь — даже через Радио Свобода — продолжают балакать про литературу, заранее предупреждая, как Борис Парамонов:

— Тока-тока Бога не надо, пожалуйста, записывать в наши радиослушатели.

Потому что право на то, чтобы держать зубами этот перебитый провод связи имеет только Читатель или — что тоже самое — Зритель, — в любом ряду.

Проблема только одна:

— Признать помост, где происходит это шествие, за РЕАЛЬНОТЬ.

Вполне можно считать, что и Троянский Конь Одиссея многоумного — это тоже СЦЕНА, с которой греки и придумали взять неприступную Трою.

Просто Так — не вышло.

Только со знаменем:

— Весь мир театр и люди в нем актеры.

— Ты мне сделала самогонки в дорогу?

— Так вместе пойдем. Еще сделаешь.

— Тогда не забудь взять с собой в дорогу и наши трамвайные билеты.

— З-зачем?

— Они несут спирт в себе.

— Сделали на спирту? — переспросил, потому что сразу не понял, — зачем?

Думаю, правильный ответ только один:

— Вот именно для того, чтобы жизнь не казалась ни радостью, ни смертью, — так как:

— С одной стороны, добывать трудно, а с другой стороны и смысл есть приличный.

Она всё же возразила:

— Мы не в Праге, чтобы нам здесь, — среди неизвестности, — оставили спирт.

— Даже в трамвайных билетах?

— Вполне естественно, ибо сейчас мы ведем войну не с немцами, — а.

— Да, я тоже уверен, что именно с Неизвестностью.

Достоевский — это радость победы не только над злом, но именно:

— Видение правды победы!

Как победил Раскольников, объявив:

— Признание вины — является доказательством невиновности, — для:

— Всех времен и народов.

Достоевский радует именно победой света, Хэппи-Эндом. А тут такие загадочные фразы, как выдала Катерина Ивановна, жена Мармеладова:

— Он умер на работе, — не добавив, что у бога, чтобы отдать это продолжение уму читателя для его — как говорится:

— Осознания и просветления.

— — — — — — — — — — — — —

Ван Гог потому великий художник, что смог узнать:

— Фоном одному, фоном жизни служит не просто опушка леса, — а:

— Другая жизнь, — находящаяся:

— Очень, очень радом.

Это такой же простой ход, как существование Мартышки рядом с Мишкой, но как части этого Мишки, но части расположенной поперек, — точнее:

— Под другим углом, но на том же самом месте.

Левый глаз Мартышки практически невиден на лбу Мишки, ибо его глаз намного больше, что смог у Мартышки превратиться в нос. Глаз Мартышки — это маленькое светлое пятнышко в ухе Мишки. Специально пробую эти переключения — довольно тяжеленько включается Мартышка-Обезьяна, если специально это делать.

На голове у Обезьяны — можно думать — детеныш, глаза которого видны, а можно считать, что корона индейца, занимающегося жертвоприношениями.

Но самое главное — повторю — что это не просто нагромождение или мелькание лиц, — а:

— И есть то, что называется на Земле:

— Такая Жизнь имеется.

Вероятно, это заметили и другие люди, которые назвали Ван Гога великим художником.

Это тяжело пишется, как описание только частично известного. Но так как отложил прошлый раз и почти забыл, как это делается, то и расписал сейчас.

Этот прием Ван Гога можно назвать:

— Отсутствие тавтологий.

Рассуждение, которое априори продвигают Иван Толстой и Борис Парамонов на первый взгляд элементарно:

— Ну, покажите, где это написано, что Роль — это — мама мия! — тоже Человек и даже Разумный?

Именно на этом же основана критики соцреализмом Канта и Гегеля:

— Покажите-кось, друзья мои, где это написано, что при выходе человека из комнаты, — она тут же исчезает, а также и Киты со Слонами Гегеля:

— Где оне, так сказать, живут, можно сказать, и днем, и ночью, — ась?

И вот в Коде Войнича, как ответ на этот вопрос нарисован дорогими красками, — чтобы дошло и до 17-го года, — на дорогой коже, — а:

— Всего лишь на всего, — МИКРОСКОП.

Но.

Что в лоб, что по лбу, — ибо, да:

— Инфузорий и туфелек мы видим через него, что и не позорно получается, — а:

— Эти гуси, Кант и Гегель, предлагают же ж:

— Видеть НЕВИДИМОЕ.

Но в примере с инфузориями и предполагается, что они невидны невооруженным взглядом! Что увидеть невидимое можно, но только не одному самому человеку, — а:

— Человеку вооруженному таким ружьем, которое вместо стрельбы видит Невидимое.

Вывод:

— Следовательно, правду видит не человек, а Человек с большой буквы, — что значит — можно написать:

— Человек Плюс.

Человек с микроскопом и телескопом. Об этом Код Войнича.

Марксизм:

— Человек — это просто человек, и никакое вооружение ему априори не положено.

След-но, так сказать и:

— Разоружайтесь-ь!

Разоружайтесь именно от Науки! Ибо только, когда:

— Просто по-простому — это правда.

Что и пропедалировали сейчас Иван Толстой и Борис Парамонов ничтоже сумняшеся, как само собой разумеющееся.

Почему так, как ничего никогда и не слышали не только о Канте и Гегеле, но и вообще:

— Ни о чем Таком?

— За что же еще платить деньги, если самого за руль не сажают, — ась?!

Все бои у Шекспира и у Пушкина идут те же самые, что вел Моисей, прокладывая со своими бойцами, как Владимир Высоцкий, трассу через тайгу леса местного отсутствия вот именно этого междометия, которое заранее обнародовал:

— Екклесиаст:

— Вы всегда приходите только на вторую часть спектакля жизни, — ибо первая уже:

— Была, была, была.

Не верят. Это может быть, не верят Иван Толстой и Борис Парамонов, а в 17-м году просто-таки:

— Запретили верить, — с посылкой:

— С четырьмя классами образования СИЕ — не может быть доступным для понимания:

— Априори.

Тем не менее, внимательно рассматривающий эту ситуацию зритель:

— Догадаться вполне может, что тоже участвует в этом спектакле жизни, а не сидит в партере, на галерке, или в крестах просто так для только мебели.

Сложно — для многих — допустить, что СВЯЗЬ между великими людьми, Моцартом и Сальери осуществляет такой дурак, — как:

— Зритель, — даже неизвестно точно в каком ряду находящийся.

Именно поэтому Б. Парамонов и И. Толстой ищут эту связь — между Ролью и Актером:

— Непосредственно! — а то, что она внешняя, делается через вот этого самого пушкинского:

— Сам Третей, — не помышляют о такой простой, однако:

— Сложности.

То, что цель Человека:

— Видеть НЕВИДИМОЕ, — как не слышали никогда.

Ищут и не находят связь именно видимую. Что и значит:

— Самого Человека в этот процесс не включающую.

Несмотря на то, что ВСЯ философия мира именно об:

— ЭТОМ.

Поэтому и РОЛЬ имеет правду невидимую невооруженным микроскопом взглядом, — как:

— Инфузория Туфелька, — участвует в этом мироздании только через микроскоп.

Ибо просто так ползти слишком долго до этого самого:

— Человеческого общества.

На первый взгляд, да, сложно:

— Как это так, — мой папа там рубит, — а:

— Возить-то мне приходится!

Или — что тоже самое — рыбу мы ловим с этого берега, а вынимают наши сеты на другом берегу.

Поэтому вполне можно считать, что утверждение Сартра:

— Наблюдайте себя наблюдающими — тавтологично.

В этом нет необходимости, не актеры устанавливают связь между собой, — а:

— Делается сие через Зрителя.

Все пьесы Шекспира также, как и произведения Пушкина именно об этом:

— Что Такое Связь между актером и ролью.

Связь между Скрижалями Нового Завета.

Сартр, может быть, и пытался понять, но именно то, что уже давно понято всей русской классикой 19-го века, — кроме Пушкина этот мир расписали, как Микеланджело Сикстинскую капеллу:

— Михаил Лермонтов, Грибоедов, Гоголь и Достоевский.

Что:

— Не берется в ОБРАЗ взаимодействие Героя и Автора, Актера и Роли.

— Заставляют и заставляю Блоху Левши плясать, а так и не понимают до сих пор, чем это плохо:

— Этими песнями, плясками и аттракционами — создается Образ.

Что и означает послание Левши Царю:

— Тока-тока, государь, не разрешай Им кирпичами чистить ружья нашей с вами, — однако:

— Словесности.

В кино — в том числе — пора прекратить дурковать. Вот этими самыми кирпичами:

— Образ-Офф.

Хотя почти все и без этого запрета не видят Сцены, как реального приспособления, дающего возможность доплыть из Вероны в Милан, — аки по морю синему.

Несмотря на то, что Гусь у Пушкина и то понял, так как очень даже сей правде:

— Развеселился.

Повторю:

— Пропагандируется Рабство Человека, как его единственная доля на Земле.

Можно, конечно, сказать:

— Великую теорему Ферма учи! — но вот получается именно по поговорке:

— Когда я ем — я глух и нем.

Но разумеется не только, не все ее могут понять. Но вот фильмы Голливуда, как манну небесную в переводе VHS приняли и поняли все. А это та же самая Великая теорема Ферма:

— Натюрлих.

Когда не только необязательно соответствие Кино Жизни, — а:

— Наконец-то поняли, что и жизнь перед нами — Не Вся! — ее можно и нужно:

— Дополнить!

Именно об Этом написал Ферма на полях книги Диофанта Арифметика:

— Я нашел для этой теоремы восхитительное доказательство, — жаль:

— Что оно здесь не уместилось.

Здесь, и имеется в виду, что не уместилось в Видимой жизни, у которой есть еще — как рассказали Шекспир и Пушкин:

— ПОЛЯ, — которым человек предан душой, не только философию, но и художественную литературу с Голливудом заодно:

— Любящий.

Детектив, боевик никому не свойствен на Земле. Даже ковбоям Запада, ибо:

— С какой погони скотоводам не лошадей гонять, а наоборот:

— На лошадях гоняться, да еще с пистолетами, стрелять из которых еще:

— Учиться и учиться.

Всё дело в добавлении Я человека к видимому миру. Это и не должно быть свойственно никому, так как идет от:

— Бога.

Существование Текста в Коде Войнича говорит о том, что существование текста — это доказательство того, что есть ТО:

— На чем или на ком он написан, — а:

— Это кто и есть именно то, что называется в Библии:

— Сначала было СЛОВО.

Выходит, что даже в 91-м не задумались изгнать Идол-офф из местных театеров. Ибо:

— Если ума на Сие уже не оставили.

И настолько, что даже Теорию Относительности объясняют Представлениями, что и значит:

— Образами, — и без всяких опять, так как ничего нового и не случилось.

Поэтому пушкинское деление текста пополам в пределах одного предложения, — так и не:

— Раскумекалось.

Но вот удивительно, сразу после революции 17-го как-то догадались Пушкина запретить, несмотря на очень большую приличность его стихов. Кто мог знать про расшифровку Пушкиным Нового Завета?!

Если даже про расшифровку Того Же Самого Шекспиром вообще нигде не упоминается.

Если не считать зашифрованной книги его сочинений.

Вполне можно думать, что существовала какая-то секта — или орден — в России еще при Пушкине и гораздо раньше — с 16-17-го веков, которые этим, далеко не разгильдяйством:

— Уже занимались-ь.

Практически колдовством, ибо это именно:

— Не вера в бога.

Как и:

— От кого прятали Манускрипт Войнича 15-го века, — если предположить, что все за:

— Веру в Бога? — как это декларируется.

Скорее всего, эти прятки всё-таки дело второе, ибо первое — это сама НЕВИДИМОСТЬ истины Нового Завета невооруженным увеличительным стеклом глазом.

Невидимость реальных Двух Скрижалей Завета в том, что они записаны — на вид — одним предложением. Одной Скрижалью. Как это продемонстрировал Пушкин Воображаемым Разговором с Александром 1 и текстом под названием:

— Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана, — где второй собеседник всегда находится на Полях Текста, в самом тексте виден по логике разрыва одного предложения на две части.

Именно Так устроена работа Двух Скрижалей Завета, что их работу может понять и видеть только Человек, — сами они — увы для некоторых:

— Не работают.

Почему и ругают пушкинские предложения за их нелогичность:

— Не видят напрочь работы этой машины Нового Завета.

И не только ругаются, но Воображаемый Разговор с Александром 1, — даже:

— Исправили в 1948 году на сессии ВАСХНИЛ.

Хорошо еще, что Верону и Милан Двух Веронцев Вильяма Шекспира не переправили на моря и океаны, — которые в То время:

— Еще были на месте этих городов. — Или:

— Несли, как города плавучие.

— — — — — — — — — — — — —

Начало Эссе

Запад — это не только Восток

31.05.20

Радио Свобода — Поверх барьеров с Иваном Толстым

Идут рассуждения о поэте Смелякове. Слушал, слушал, решил уже, что на сей раз:

— Ничего не будет.

Но вот, не удержались ребята, опять закрутили гайки, — пожалуйста, почти в один голос:

— Роль — это не правда. — То ли вместе пишется, то ли отдельно, — пока:

— Так и не понял.

Так это походя выдается фундаментальная ошибка. Которая, впрочем, на первый взгляд только элементарна, как и марксизм и ленинизм, являющиеся априори только учебником, пропедевтикой критики капитализма, например, в Капитале Карлом Марксом.

Так-то, уровень работ Ле и Ма — это уровень именно начальной школы, — до:

— Четвертого класса, может быть, и включительно.

Но суть-то не в этих учебных лабораторных опытах, — а:

— Почему существует такая устойчивость этой пропедевтики, как не только просто упрямой пропаганды для пользы дуркования масс, — а:

— Код Войница 15-го века потому и написан дорогими красками на очень дорогой коже, — что и значит:

— Не только сейчас — в 15-м веке — но и ужо:

— Вам ишшо будет-т.

Рассуждение, которое априори продвигают Иван Толстой и Борис Парамонов на первый взгляд элементарно:

— Ну, покажите, где это написано, что Роль — это — мама мия! — тоже Человек и даже Разумный?

Именно на этом же основана критики соцреализмом Канта и Гегеля:

— Покажите-кось, друзья мои, где это написано, что при выходе человека из комнаты, — она тут же исчезает, а также и Киты со Слонами Гегеля:

— Где оне, так сказать, живут, можно сказать, и днем, и ночью, — ась?

И вот в Коде Войнича, как ответ на этот вопрос нарисован дорогими красками, — чтобы дошло и до 17-го года, — на дорогой коже, — а:

— Всего лишь на всего, — МИКРОСКОП.

Но.

Что в лоб, что по лбу, — ибо, да:

— Инфузорий и туфелек мы видим через него, что и не позорно получается, — а:

— Эти гуси, Кант и Гегель, предлагают же ж:

— Видеть НЕВИДИМОЕ.

Но в примере с инфузориями и предполагается, что они невидны невооруженным взглядом! Что увидеть невидимое можно, но только не одному самому человеку, — а:

— Человеку вооруженному таким ружьем, которое вместо стрельбы видит Невидимое.

Вывод:

— Следовательно, правду видит не человек, а Человек с большой буквы, — что значит — можно написать:

— Человек Плюс.

Человек с микроскопом и телескопом. Об этом Код Войнича.

Марксизм:

— Человек — это просто человек, и никакое вооружение ему априори не положено.

След-но, так сказать и:

— Разоружайтесь-ь!

Разоружайтесь именно от Науки! Ибо только, когда:

— Просто по-простому — это правда.

Что и пропедалировали сейчас Иван Толстой и Борис Парамонов ничтоже сумняшеся, как само собой разумеющееся.

Почему так, как ничего никогда и не слышали не только о Канте и Гегеля, но и вообще:

— Ни о чем Таком?

Дело получается в том, что одно дело рассматривать абстрактные рассуждения, а другое, что надо предположить сейчас, — как правду:

— Чтобы увидеть в РОЛИ правду, надо предположить — по соцреализму — невероятное:

— Вот то, чего не хватает у Роли, у Книги для правды — о! мама мия:

— Есть в Актере, в Читателе Книги.

Ответ простой:

— Но в книге-то этого нет!

Тут как раз время спросить:

— Выходит, вы, ребята думаете-мечтаете, что ни Сократ, ни Спиноза, ни пресловутые Кант и Гегель, — так и были:

— Абсолютно неправы?

И права, следовательно, только пропедевтика. Начальная школа без дифференциалов и интегралов десятого — если досчитаете — ее класса.

Тем не менее, упираются:

— Если это Актер, то да, он еще человек — Роль:

— Уже опоздала на этот троллейбус.

Как и у Канта и у Гегеля, заодно с Сократом и Спинозой:

— Человек придумал бога! — да вы что?!

Бог тоже, наконец, понял, что сие настолько сложно для Человека:

— Найти себя в Книге, — что:

— Придумал для облегчения его жизни Новый Завет.

Ответ почти такой будет:

— Ми нэ зналы.

Ибо:

— Новый Завет — это именно и есть искомая связь Читателя и Книги, Роли и Актера, — как вот именно этих самых Двух Скрижалей Завета.

Ферма и доказал свою Великую теорему, что Связь между Полями и Текстом непростая, но она есть. Повторю в сотый раз, что все пьесы Шекспира именно об ЭТОМ.

Здесь же сие разглагольствование называют или субъективным, или объективным, но всё равно идеализмом.

Новый Завет и устроен именно, — как:

— ТЕАТР.

Как КНИГА, — где участие зрителя или читателя в действии именно объективно. Ибо какой иначе смысл рассуждать о Роли правдива она или нет, — если — выходит по Б. П. и И. Т., — ее:

— И вообще нет.

Так только разлюли-малина ради безделья.

Конечно, признать Это непросто, что Читатель или Зритель ДОБАВЛЮТ к фактам Сцены то, чего там нет. Как у Гоголя в Тарасе Бульбе, Тарас Бульба меняется местами с Остапом Бульбой в тюрьме. На сцене этого просто не может быть, если пьеса — это реальность, а не комедия для детского сада только, — ибо:

— Видно — значит подмену увидит и стражник!

Который так-то — по ходу пьесы — и так об этом знает, но:

— Не должны знать окружающие! — Ибо:

— Сдадут же ж, сволочи, от зависти к полученным им деньгам.

Зрителям, разумеется, можно всё! Ибо:

— Ибо в этом и есть их участие в спектакле, — так, мил херц:

— За что же еще платить деньги, если самого за руль не сажают, — ась?!

Все бои у Шекспира и у Пушкина идут те же самые, что вел Моисей, прокладывая со своими бойцами, как Владимир Высоцкий, трассу через тайгу леса местного отсутствия вот именно этого междометия, которое заранее обнародовал:

— Екклесиаст:

— Вы всегда приходите только на вторую часть спектакля жизни, — ибо первая уже:

— Была, была, была.

Не верят. Это может быть, не верят Иван Толстой и Борис Парамонов, а в 17-м году просто-таки:

— Запретили верить, — с посылкой:

— С четырьмя классами образования СИЕ — не может быть доступным для понимания:

— Априори.

Тем не менее, внимательно рассматривающий эту ситуацию зритель:

— Догадаться вполне может, что тоже участвует в этом спектакле жизни, а не сидит в партере, на галерке, или в крестах просто так для только мебели.

Сложно — для многих — допустить, что СВЯЗЬ между великими людьми, Моцартом и Сальери осуществляет такой дурак, — как:

— Зритель, — даже неизвестно точно в каком ряду находящийся.

Именно поэтому Б. Парамонов и И. Толстой ищут эту связь — между Ролью и Актером:

— Непосредственно! — а то, что она внешняя, делается через вот этого самого пушкинского:

— Сам Третей, — не помышляют о такой простой, однако:

— Сложности.

То, что цель Человека:

— Видеть НЕВИДИМОЕ, — как не слышали никогда.

Ищут и не находят связь именно видимую. Что и значит:

— Самого Человека в этот процесс не включающую.

Несмотря на то, что ВСЯ философия мира именно об:

— ЭТОМ.

Поэтому и РОЛЬ имеет правду невидимую невооруженным микроскопом взглядом, — как:

— Инфузория Туфелька, — участвует в этом мироздании только через микроскоп.

Ибо просто так ползти слишком долго до этого самого:

— Человеческого общества.

На первый взгляд, да, сложно:

— Как это так, — мой папа там рубит, — а:

— Возить-то мне приходится!

Или — что тоже самое — рыбу мы ловим с этого берега, а вынимают наши сеты на другом берегу.

Поэтому вполне можно считать, что утверждение Сартра:

— Наблюдайте себя наблюдающими — тавтологично.

В этом нет необходимости, не актеры устанавливают связь между собой, — а:

— Делается сие через Зрителя.

Все пьесы Шекспира также, как и произведения Пушкина именно об этом:

— Что Такое Связь между актером и ролью.

Связь между Скрижалями Нового Завета.

Иисус Христос — это именно:

— РОЛЬ БОГА

Но пропедевтика логично и не признает правдивость Евангелия. Роль — неправда:

— Неправда и Евангелие.

Как и выдал один теоретик анти-евангелия:

— В этом, — говорит, — микрофоне — через который он говорил свою речь — больше правды, чем в просто словах Евангелия, — не заметив, однако, что и микрофон только что в его произношении был:

— Словом.

Красивая до совершенной феноменальности вещь, что Связь между Актером и Ролью:

— ВНЕШНЯЯ.

Этим самым Сам-Третей А. С. Пушкина осуществляемая.

01.06.20

То, чего нет на одной Скрижали Завета — есть на Другой, — а:

— Они между собой связаны.

— — — — — — — — — — — — — —

03.06.20

И в следующей передаче Бориса Парамонова и Ивана Толстого:

— Радио Свобода на этой неделе 20 лет назад. Восток — Запад: игра в аду:

— Противостояние Новому Завету идет, как противостояние Ветхого, — в:

— Роли нового, — для борьбы с Новым Заветом, — как:

— Ветхим. — Под лозунгом:

— Давно Это было, значит, он ветхий.

Мы-то-сь, зивем-с чи-час-ик-к.

Поэтому Новый Завет игнорируется не по:

— Бум-бум-с, — а:

— Сознательно.

Актер Меньшиков рассматривается, как ОБРАЗ, — с мыслью:

— Иначе у людей быть не может, — но и:

— Меньшиков и Борзов в этом фильме, — только:

— Школьные диктанты.

Следовательно:

— Таких — даже мыслей — и то, как сказал Владимир Высоцкий:

— Не бывает-т.

Опять кукарекают Сартром, а что сие такое, или искажают, или и Сартр был тоже, как раз:

— Того, а совсем не Этого.

Что значит, превращал философию Натюрлих, — в вездесущий здесь:

— ОБРАЗ-чик соцреализма, поющий всегда только одну песню:

— КАК БЫ ЭТО МОГЛО БЫТЬ, — так как априори в этом соцреализме записано:

— Человек — даже если он актер более-менее — всё равно должен носить Буква-Арь с собой всю оставшуюся после школы жизнь.

Парадокс мира, и не думаю, что только Нового, — что блажен не тот, кто всё проверил, а тот:

— Кто по-Верил! — в том, что и Так знает, где правда, но пришла она:

— Невидимо, — идет проверять, например:

— Привезли ли сегодня яблоки Гренни Смит крупные, или остались только, как вчера:

— Мелкие, — видит мелкие, и сожалеет, что зашел, ибо и до прихода в магазин, а только вокруг него прокручиваясь с собачонком, — уже знал:

— Не надо проверять!

Но:

— Десять-пятнадцать минут, что стоит зайти, проходя мимо этого магазина, и проверить? — хотя, да, чувствуется:

— Почему-то не хочется!

Следовательно, блажен именно не ТОТ, кто проверил, а кто поверил:

— Что значит, видение Невидимого выше, чем проверка, — ибо это видение идет уже как имеющееся в Человеке:

— Проверенное.

А, — был мир видимый — временный поставлен выше мира вечного:

— Не-видимого.

Печально, когда сие повторяется, — что значит:

— Вот смотри, мир невидимый для хомо обычникус — недостижим.

И даже в принципе.

Хотя иногда получается. И даже более того:

— Несмотря ни на какое враньё, даже бесподобное, — человек не может:

— Не говорить правду!

В Художественном произведении, несмотря ни на какие старания редакторов и другой цензуры, не может не быть, — на вид:

— Невозможного! — но:

— Их выдают уже за издержки производства в виде, — о! мама мия:

— Несовершенства самого человека в деле вранья абсолютного.

А точнее, так получается, что кое-что у человека еще качается, — имеется в виду:

— Голова, — что происходит контакт двух частей Завета:

— Текста и — вот не его Хомика, — а каждый из них с другим полностью не соединяется.

Далее, закончить слушать первую передачу Б. П. и И. Толстого, а прослушать вторую, где речь опять идет о Сартре. Хотя так и неизвестно пока, понимал ли Сартр, о чем говорит, или только, как Учебник:

— Догадывался, — а:

— Делал вот, — как я, зайдя в очередной раз в магазин за проверкой:

— Всё правильно — значит можно было не заходить.

Про Чарли Чаплина говорят, что он вел борьбу с большими машинами — в кино, разумеется, — и:

— Только на производстве, — здесь сие придумали исполнять не только дома еще, но и вообще:

— Везде! — разница, следовательно:

— Фундаментальная.

Главенство Невидимого заключается в том именно, — что:

— Читатель в составе Художественного произведения — не виден!

Ибо:

— И находится на совсем другой стороне Луны Кого Его.

03.06.20 — вечер

Повтор передачи Радио Свобода за 31 мая:

— Беседа любителей русского слова с Борисом Парамоновым, — или, наоборот, его с:

— Ними. — Не успел прошлый дослушать, чем всё это закончилось.

Давид Самойлов тут, кажется, вообще ни при чем.

— Беспощадность — главный принцип нашего действия, — Давид Самойлов.

И дальше продолжает, точнее, заранее предупредил:

— Чтобы сие хоть как-то осуществить, надо:

— От себя отречься, — ибо — значит — просто так, по-человечески, не получится.

Но! Это не помыслы, а принятая присяга, звуки которой хорошо слышны в самом начале фильма Шакал с Брюсом Виллисом и Ричардом Гиром:

— Эдакие ужасающие завывания, далеко, не шуточного свойства. — А:

— Как присяга подземелью, — очень даже сознательная, по крайней мере, сначала каждый человек на этот, так сказать, фильтр, согласился, потом нешуточно обосрался, но было отступить назад уже нельзя: самого сожрут за милую его душу.

— Эренбург — священная корова русских либералов, — проинтонировал Борис Парамонов, — но:

— С какой стати? — ибо:

— Эренбург писал белиберду, а либералов здесь не было.

Ибо все либералы — как Василий Аксенов — работали именно и капитально сознательно на контролирующую структуру Не-Либерал-офф, — как и сознался?, когда его в лоб об этом спросили, сопроводив пословицей-поговоркой:

— Тогда нельзя было иначе даже куковать.

Квакать? Тоже, а вот писать, — увы, можно было только почти:

— Под диктовку.

Несмотря на то, что уже до Этого и так, как было сказано:

— Присягнули.

Опять пошло дело:

— Отношение Актера к своему Образу! — Кино и немсы, ибо было сказано всего лишь 20 лет назад, — а:

— Гомер не сказал ни слова, даже сочиняя на тему за:

— Много-много тысяч лет до нашей эры.

Прошлое неизбежно эстетизируется, — Б. П.

Что имелось в виду? Ужасом, что ли. Вот сейчас по телевизору, который пытается плясать одновременно, кроме ужасов уже и включить нечего, несмотря на все больше, чем 100 программ. Но и ужасы выбраны через чур уж отвратительные, нет в них жизни, которую вдыхает в ужас Стивен Кинг. Идет одна бессмысленная рубка гол-офф и других частей Кого Его тела:

— Разума.

— Самойлов был человеком сильно пьющим, и это было его хорошее преимуществом, — высказался похоже Б. П.

Конечно, расстреливать людей по пьянке легче, чем просто так.

Разборки по поводу Актера и его Образа, — здесь повторять не стал. Есть еще одна передача про фильм:

— Восток и Запад, — там добьем противника тем, что упоминается Олег Меньшиков почти через слово, — но:

— Какой он актер? — так только и есть, что:

— ОБРАЗ, — про который даже спето:

— Это большая, большая ложь.

Собственно говоря, о той передаче и сказать больше нечего, что разбирают плохие и хорошие Образы, — а как в русской общенародной поговорке:

— Зачем? — если априори они Оба Хороши-и! — как Образ, так такой же абсолютно:

— Не-художник их малятель.

Про Меньшикова можно продолжить, что докатился он до своей точки — как я думал — в фильме Михалкова, хрен знает, чего о чём, но теперь хорошо видно, что и раньше:

— Актером Никогда Не был.

Тоже самое можно сказать и про другого культуролога, насытившего многие последние фильмы местного конгломерата Константина Хабенского, который просто-таки и буквально выпадает из всего остального состава актеров, когда снимается в Голливуде:

— Это Не актеры. — Так, предназначены для временных школьных постановок в домах пионеров.

Хотя им их актерство и по барабану априори, — главное:

— Платить хорошо и даже очень — обязаны, и более того именно за:

— ЭТО.

То же самое можно сказать и про Владимира Машкова, несмотря на его за-ли-хваткость в фильме Край — Образ правит бал. Просто-таки даже нет намека на понимание, что СИЕ:

— ОШИБКА.

Играл Березовского — печальная пародия.

Платят именно за Создание ОБРАЗОВ, — сколько ни долби, что:

— Может не надо, — ась?

Тут можно сравнить с Владимиром Заманским, который отличается, но ему главных ролей не давали. В нем виден человек, хотя и скрытый печалью.

Дальше там идет про Сартра, который:

— То ли понимал, что лепит горбатого, как только надежду понять хоть что-либо, то ли чуть больше — не очень ясно, ибо то, что приводится:

— Слишком коротко неясно.

Но объяснение Сартра своей философии нечеловеческим языком, а только формулярами вызывает подозрение, что совершал он только большую ошибку, выдавая желаемое, — как:

— Слишком абстрактное, не понимая, что конкретность — Евангелие — очень даже:

— Рядом.

Конкретность этой философии наблюдения за наблюдающим выдал для русских Пушкин всеми своими произведениями, а коротенько пояснил Воображаемый Разговором с Александром 1 и другим текстом:

— Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана.

Шекспир до Пушкина разъяснял то же самое конкретно:

— Почему Король Лир, когда был царь-государь имел один вид, а когда выгнали приоделся Пучком Травы на голове, — чтобы вот именно:

— Была разница! — между тем и этим, — Хомиком до Сцены еще, а только с женой дома, и Им же уже в Театере, на

— Сцене.

Думаю, и Борис Парамонов с Иваном Толстым по логике их рассуждений — тоже:

— Не понимают этой всей разницы.

Какой тут Сартр с его абстракциями, когда Шекспир и Пушкин рассказали о мире Этом и так всё:

— Очень конкретно.

Посылка одна:

— Автор и Герой — оба участвуют в пьесе жизни.

А тут то одного, то другого — абсолютно не замечают. Вот Король Лир и хотел доказать:

— Кто не узнает меня Человеком Разумным с пучком травы на голове, — тот — вот так уже получается:

— Из России, — значится.

Ибо ни хрена не хочет понимать, практически, нарочно.

А здесь — как, например, в Ад-е Маргинем-е — на всё про всё один ответ:

— Да вы что! Мы уже издаем Сартра!

Тогда как, о чем он писал, где только уже не написано, — и русским и английским языком, — более того:

— Со всеми подробностями Повестей Белкина, Евгения Онегина, Короля Лира, Отелло, Гамлета, — и:

— Так далее.

Сартр, может быть, и пытался понять, но именно то, что уже давно понято всей русской классикой 19-го века, — кроме Пушкина этот мир расписали, как Микеланджело Сикстинскую капеллу:

— Михаил Лермонтов, Грибоедов, Гоголь и Достоевский.

Что:

— Не берется в ОБРАЗ взаимодействие Героя и Автора, Актера и Роли.

Следовательно, упрощение, которое здесь сиськи-миськи делается — есть именно противостояние Евангелию, — которое:

— Как истинный МИР, — объясняет классическая литература.

Вот этот самый ОБРАЗ пропедевтики ставится во главу угла — хоть бы хны. Как — возможно — думают Борис Парамонов и Иван Толстой:

— Времени маловато для правды-то нам дают. — Хотя, конечно, нет, ибо даже не говорят, — а:

— Буквально тот же самый Образ поют все — почти — передачи Радио Свобода, — как:

— По заказу.

Можно уже и не рассматривать вторую передачу про Восток-Запад. Одна и та же ошибка повторяется из раза в раз:

— Заставляют и заставляю Блоху Левши плясать, а так и не понимают до сих пор, чем это плохо:

— Этими песнями, плясками и аттракционами — создается Образ.

Что и означает послание Левши Царю:

— Тока-тока, государь, не разрешай Им кирпичами чистить ружья нашей с вами, — однако:

— Словесности.

В кино — в том числе — пора прекратить дурковать. Вот этими самыми кирпичами:

— Образ-Офф.

Радио Свобода — в данном случае в лице Ивана Толстого и Бориса Парамонова — продолжает использовать для всех своих нужд Ле-изм, — идеологию ОБРАЗа, — не зная еще, видимо, что эта идеология победила в России Канта и Гегеля только тем, что сама является:

— Всего лишь на всего, и более того, — о! мама мия:

— ВИРУС-ом!

Против которого был создан Код Войнича, виде, — попросту говоря:

— Микроскопа, — который здесь быстренько и запретили применять в целях рассмотрения чего-либо более существенного, чем микробы.

Люди?

Их и превращают в микробов.

Страшное дело, что не боятся. И даже, можно сказать:

— Открыто уже хвалятся.

Смешно, — но вот Код Войнича предупреждает:

— Не так смешно, как очень опасно.

Ибо битва идет за Новый Завет. Существующий, как Реальность. Прикидываются, что вообще не обращают на Него внимания.

И, как в кино сейчас Хакеры 1995 года в переводе Петра Карцева:

— Пусть Сила не покидает тебя, парень.

04.06.20

Есть некоторое желание еще раз прослушать эту передачу Радио Свобода с Иваном Толстым и Борисом Парамоновым про фильм Восток-Запад, — но:

— Не могу решиться — нет сил психовать еще раз.

Ибо разводится та же — по сути — далеко не разлюли-малина пропаганды, которая и сейчас фигурирует, — как:

— У нас есть что-то Особенного! — А:

— Просто-таки очевидно, идет сплошная ДЭЗА от начала до конца.

Ребята с Радио Свобода И. Т. и Б. П. — видимо — тем наслаждаются, что она всё-таки:

— Фундаментальная.

Здесь объясняют, что мы другие.

Доказательство обратного простое:

— Другие — значит серти, — а на лицо всё-таки что-то не совсем похоже.

Жаль, нет сил включить передачу, лучше посмотрю кино прошлых лет с Алисией Сильверстоун 25-ти летней свежести Настоящее Преступление, — но:

— Это жили люди.

И. Толстой и Б. Парамонов делают подмену разума, — на:

— Поздравительную открытку, — что, да, мы тоже хорошо знаем, что врать лучше не надо, но нам-с надо сделать обзор того, что было-есть в Ра-Ши хоть чего-то более-менее стремящееся — пусть и только к показной, — но:

— Всё-таки хорошести.

На деле гонят ту же требуху самогонки из сертифицированного рабства. С посылкой для особо придирчивых:

— Ну, а иначе вообще ничего не дадут сказать.

Но:

— Такова и вся филология Бориса Парамонова: заведомо Учебная.

И до такой степени, что в ей жизни:

— Даже не предполагалось с самого начала.

И понимая это, периодически кусают Пушкина то за одно, то за другое, то даже за Женитьбу Фигаро и, что зря этот Пушкин надеялся лечить человеческое похмелье:

— Шампанского бутылкой.

Если есть текст этой передачи — еще можно почирикать, а так, как говорят ребята:

— С чувством, как — понимайте — от души, — в мои ворота не лезет совсем.

Как про марксизм, что он хорош, ох, неплох даже, — но и:

— Чистописанию — тоже:

— Учиться надо! — только на хрена, спрашивается, если потом всю жизнь, даже кукуя в Америке, придется воздвигать только базисы и надстройки, — далеко, знаете ли, — не:

— Туманных Альбионов.

Раньше тексты всех передач были автоматически рядом, — теперь днем и без огня не найти, а наоборот:

— Вообще, и начинать искать даже не хочется.

М.б., завтра.

Вот Алисию Сильверстоун только что — или почти — трахнули, а ничего:

— Как бегала, как лошадь, так и продолжает.

Здесь, обязательно создадут проблему:

— Потом появятся дети, а мужа, как не было, так и нет до сих пор, а уж того же самого:

— Как и не бывает никогда.

Так и Восток-Запад, — как был, так и остался только Востоком. Следовательно:

— Без Алисии Сильверстоун.

В фильме Восток-Запад пытаются ИЗО-бразить правду, — а:

— Это уже априорная ложь, — но Б. П. и И. Т. и соображают:

— Для Ра-Ши и это очень, очень полезно попробовать, — но ЭТО именно:

— И делается не только У-Зе, но именно с 17-го преимущественно, хотя и раньше этим баловались разные Фаддеи Булгарины и их Иваны Выжигины по сообщению А. С. Пушкина.

Ложь именно в изображении, — что значит, в действии БЕЗ:

— Участия Человека.

Что значит, он — Хомик-Гномик — войти в эту картину мира — Изо-браженную — никак не может.

Вот то, что может, и именно для этого предназначена СЦЕНА, — она этот переход от созерцательности, — даже:

— Никого не интересует, — как минимум, правда, ибо запрещать то, чего нет, никто не будет.

Хотя почти все и без этого запрета не видят Сцены, как реального приспособления, дающего возможность доплыть из Вероны в Милан, — аки по морю синему.

Несмотря на то, что Гусь у Пушкина и то понял, так как очень даже сей правде:

— Развеселился.

05.06.20

Возможно, вечером узнаю про то, что Иван Толстой и Борис Парамонов говорили Гришке Отрепьеву в то время, когда он пытался перейти польско-литовскую границу, — а именно:

— Применяют ли они в этом собеседовании сами с собой междометие, — и одно из того или другого под названием:

— Да, То Есть, Как Бы, — ибо сейчас нарвался на эту же Границу и у нежданно-негаданной реки под названием:

— VHS-перевод, — а там-м:

— В одном фильме, но и предупреждение было: двухголосый VHS-перевод, — оказалось, что это:

— Мужчина и Женщина, — а:

— На хрена, — если VHS перевод тем и отличается от перевода развитой и нет эпохи соцреализма, что он в отличие от Учебного этого дела мероприятия:

— Имеется еще и СЦЕНУ, — что значит Форму!

Поэтому переводчику, — нет, нельзя, конечно, быть только лягушкой, хотя мэй би и царевной, — но только:

— Человеком быть обязан! — который, именно, как заповедал Бог, и способен только на это дело:

— Делить один и тот же текст на Форму и Содержание. — Именно в ЭТОМ смысл VHS перевода!

Появление второго переводчика, делающего этот перевод женских голосов, — отрицает напрочь введенную в этот разум Посылку:

— Актер на Сцене.

И во втором случае не так как остальные, но известный переводчик фильмов VHS Карповский, — сразу начинает с обращения к Себе на:

— ТЫ. — Что означает, что Сцены на которой идет вся эта игра абсолютно не видит!

Поэтому перевод его, несмотря на некоторую похожесть интонации — переводом VHS — считаться не может, — так только:

— Балаган комсомольско-молодежной похожести.

К фильму Восток-Запад это имеет то отношение, что его актеры — балакают точно также:

— Абсолютно не понимая, что находятся на Сцене, — ибо, как некоторые — тоже люди — иногда обвиняемые в попытках завоевать другие страны, — в далеком прошлом, имеется в виду, — почти плакали:

— Нам это всё равно, что орехи, что на них похоже как-то меньше.

Вот Пушкин и Шекспир, а также Кант и Гегель с Бенедиктом Спинозой под ручку, смело мяукнувшим:

— Человек придумал бога, — что:

— Разница большая, — так как Спиноза, разозливший этим своим утверждением даже князя Вяземского на его же передаче и ответившему Спинозе:

— Никогда не слышал большей глупости, — был, однако далеко неправ, так как тоже не заметил, что Спиноза сие ляпнул правдиво, — имея в виду ПОСЫКУ:

— Человек этот создан БОГОМ, — или, что, то же самое, произнес свою реплику, как Король Лир, — приодевшись сначала Пучком Травы на голове, — означающим:

— Я на Сцене, — где, как все знают, говорит много всего, но обязательно только не то, что сами:

— Думают-т.

Ибо играют РОЛЬ.

И вот нельзя сказать, как обычно:

— Ми нэ зналы! — ибо и врут фундаментально нарочно, — но вот пока не могу понять толком:

— Кого хотят запугать: нас или себя?

Обратиться к Себе в принципе можно, но только как это продемонстрировал А. С. Пушкин:

— Или, как Он к Царю, или, как царь к нему, — или — второй вариант:

— Как Джонсон к Макферсону и наоборот.

Ибо! Нет прямой связи между Полями и Текстом ХУДОЖЕСТВЕННОГО произведения, — обязательно нужен еще один, — как, например, Яго в Отелло Шекспира, — переносчик информации.

Яго — по сути — это Читатель, Зритель. Вот сколько народу надо, чтобы решить незатейливый на вид:

— VHS перевод.

ТЫ в ВХС переводе приобретает вид:

— ВЫ, — так как находится на другой стороне того моста, который хотел перейти у Эрнеста Хемингуэя Роберт Джордвн, чтобы, как Онегин дотянуться до Татьяны Лариной, — в данном случае под именем Ингрид Бергман.

Как Марферсон, чтобы хорошенько отругать самого себя, вынужден обратиться к:

— Джонсону.

Пушкин — к Царю. А последний — к Пушкину.

ВХС перевод — повторю — это художественное произведение, так как имеет не только Содержание, но и Форму, которая упоминается в Евангелии, — как:

— Сначала было СЛОВО.

ЕГО — не замечают. Но нельзя сказать, что совсем, ибо зачем тогда запрещать. Как именно, имеющую решающее значение:

— Форму.

Здесь же, на Радио Свобода, почти сплошь и рядом происходит Всё Наоборот:

— Ты, Ты, Ты, — демон-стрируя этим самым свой Между-Собойчик, — а на деле их передачи имеют смысл только при существовании радио слушателей, — по Форме этого ТЫ:

— Игнорируемых напрочь!

Про телепередачи лучше не заикаться — там сие мероприятие идет, как форма специальной разнузданности.

И откуда взялась только сила в руках, чтобы включить опять этот Восток и Запад:

— Игра в Аду, — за 02.06.20

Борис Парамонов:

— В Америке идет сейчас фильм Восток — Запад, — французско-российский фильм.

25 мая 2000 года — впервые вышла эта программа.

Идет в 22-х кинотеатрах.

Олег Меньшиков и Сандрин Боннер — актеры отличные, — Б. П.

— Кончилась великая эпоха кино, — заключает Борис Парамонов, — так сказать:

— На всегда и везде, — добавил, — и вот это именно и есть кино, но только, разумеется советское, когда, да, всё есть, ибо никогда ничего и не было.

Б. П. :

— В России не поймут побегов на Запад, — что-то в этом смысле, так как русские другой жизни, кроме социалистической не знали! — И это педалируется в 2000 году, — на:

— Пике разума России, — когда еще мало кто уехал, но уже все могущие:

— Готовы.

— Олег Меньшиков — удивительный актер, — Б. П.

И добавил, даже не как-то больше, а именно, даже больше, чем:

— Удивительный.

И это несмотря на то, что красиво пишет, — но!

Только школьные сочинения по образцу — ОБРАЗУ соцреализма.

— О нем можно думать, — нельзя именно:

— Вспоминать! — как именно: большую, чем с виду была, реальность.

Как:

— Про Розалию Землячку:

— Франция, где она танцевала в ихнем Кулинарном Техникуме в роли Жреца Майя из фильма Мела Гибсона:

— Апокалипсис.

Далее:

— Русская жизнь проще острого сюжета! — Б. П. — Но — не знал Борис Парамонов, и, видимо, не узнает никогда, что:

— Острый сюжет — это не свойство простой просто на-просто жизни, — а:

— Именно ПЛЮС к жизни, видимой невооруженным глазом!

Почему острый сюжет здесь и не приветствуется, а только разлюли-малина вечных посиделок, — его:

— Добавить надо! — вот, еще раз повторю, в чем суть.

Да-а, не зря остерегался этой передачи:

— Критик от души стреляет в молоко, — как:

— Заведомую ложь, — но, к его социалистическому счастью в Америке, — там на эту лабуду никто не обращает внимания, как на слабо-умо-развитость, а здесь:

— Поощряют, поощряют.

Но всё-таки удивляет, как хорошо видят запрет Нового Завета, — где истина потому трудно видна, что она:

— ПЛЮС, — к тому, что вы видите, что значит, всегда предполагает непременное участие во всех выкрутасах Земли:

— Хомика.

В этом вся философия соцреализма, которой многие думают, что вообще нет, — вот:

— Пажалста, со всеми подробностями:

— Что такое хорошо, а чего вообще не бывает.

Очевидный пример микроскопа, что без него новые Туфельки и Инфузории, как украшение для жены и дочери не видны, — а с ним:

— Пожалуйста, — как спел Владимир Высоцкий, — хоть в Израиль вали, только песен веселых там не поют.

Оно верно, что, да, были невидны, но если увидели — значит были.

НЕВИДИМОЕ — не видно принципиально! Именно его невидимость вот именно без этого плюса острого сюжета, — и восхитило Канта, как:

— Звездное Небо надо мной, — и вот этот самый — тоже невидимый невооруженным глазом:

— Моральный Закон во мне.

Борис Парамонов прислал письмецо:

— У мя иво нэт.

Естественно. Ибо реальный моральный закон — не виден, как переворот мира вверх ногами на шляпе Короля Лира.

Иван Толстой в самом начале:

— Щас узнаем, почему из русской жизни нельзя сделать детектив, — ответ тот же самый:

— Решение рассказов Агаты Кристи и Конан Дойля — Невидимо. Оно:

— Всегда за кадром.

Думают в конце рассказа:

— Вот, уф-ф, наконец-то всё стало ясно! — это:

— Ошибка.

Детектив — это именно принципиально:

— Плюс к тому, что вы видите, как рассказ Автора, — реальное решение есть только у главного героя:

— Читателя.

Это не несвойственность русской жизни, а запрет, существующий в русской жизни разоблачать истину, — как именно дополнение к ней, — или лучше пусть будет, — её:

— Самим собой, самим собой!

Б. П.:

— В 70-е нормальные фильмы стали появляться даже в сугубо коммерческом Голливуде, — но!

Голливуд коммерческий именно потому, что делает фильмы для Человека, и более того:

— С его, Хомиком, непременным участием.

Коммерция кино — это именно и есть:

— Человек Плюс. — А:

— Не его обучение калачи тачать и лапти кушать.

Б. П.:

— Русские актеры разучились улыбаться.

Не знал, следовательно, сердешный, ответ Георгия Буркова на этот вопрос:

— Рупь писят за спектакль, кого хошь улыбаться разучат.

Ибо:

— Если Герой в картине никто всегда, то в жизни он, козлом отпущения будет, тем более.

Когда Б. П. горит о серьезном кино, он имеет в виду, как социализм всегда:

— Только содержание. — Форма не рассматривается в принципе.

Выдается чисто советская философия:

— Без Канта и Гегеля, — и:

— Не только, но и вообще: без нее.

Вся философия комментируется, как только школьное сочинение на тему:

— Что вы делали Этим летом, — ибо вспоминать разговором о прошлом лете, — уже криминал, так как нельзя в принципе думать о том, что было, но уже:

— Сплыло.

В Голливуде Прошлое и пугает всех своим ужастиком, — именно потому, что:

— Было, — а взять его за хвост уже не получится.

Еще раз:

— Русская жизнь не терпит острого сюжета, — Б. П.

Это могло быть смешно, так как в 90-х здесь смотрели только кассеты ВХС с голливудскими фильмами.

Сейчас пытаются назад вернуться, но вот не как в кино Голливуда:

— В Будущее.

Говорится — Б. П. — другой жизни, — как имеется в виду рабской — русские люди не знали.

Это ложь, ибо жизни не было, — но, как сказал Арнольд Шварценеггер:

— Можно и так:

— Вспомнить Всё!

Говорится о безошибочной жизненной правде, но это опять двадцать пять, — без:

— Посмотри вокруг себя, без оборота на Человека.

Ибо:

— Микеланджело Буонарротти — как — писал жизненную правду, или божественную, как и Ван Гог и вообще все:

— ХУДОЖНИКИ, — которые к философии Бориса Парамонова, разумеется, имеют только негативное отношение, — как:

— Истину познающие и исследующие.

Школьная письменном ставится во главу, так сказать, реальной правды. Сила такой философии только в том, — что:

— Её дают говорить, вот даже, с РС.

Потом заявляют наглым образом:

— А знаете ли, дорогие буржуи, что нашим людям.

— Ась?

— Пикассо не нузен!

Вот так и для Бориса Парамонова:

— Голливуд, как истина в первой инстанции нам приказывать не может.

Но!

Кому вам? Если за кассетами ВХС с фильмами Голливуда в переводе Гаврилова и других:

— КАЖДЫЙ ДЕНЬ в прокатных пунктах стояли небольшие, но всегда:

— Очереди!

Ибо люди увидели:

— Фильмы Голливуда — это НАШ мир, мир, где мы живем, — как:

— На Земле.

Уровень философии Б. П. — школьные прописи. И когда больше ничего нет, то, их никто не слушает, ибо дешевле для своей личной потребности собирать металлом и макулатуру.

Всё дело в том, что эту антинаучность — эту пирамиду антинаучности — подпирает сзади анти-художественность, — как повсеместный запрет художественности под видимым признаком:

— Выдуманности.

Но выдуманность здесь только одна:

— Человек включен в Картину Мира! — но, вот в том-то и дело, особенным образом, — а именно:

— Новым Заветом, — про существование Которого в его конкретике мало кто что знает.

Ибо судят по:

— Похожести, а это совсем не так, существует точность взаимоотношений Человека с:

— Богом, — о чем и спела русская классическая литература 19-го века, — как и:

— Вильям Шекспир.

Как показывает Голливуд!

Поэтому вот это:

— Мели Емеля Бориса Парамонова имеет смысл только в этой МЕЛИ именно и разрешенная здесь.

Поэтому Липа надежды, что это и есть здравый смысл, а не ужасы Голливуда, не нужна абсолютно никому, кроме записных пропагандистов и агитаторов.

Это даже не местная философия, а местная философия:

— Давно прошедших лет, хоть и на зависть кому-то, возвращающаяся.

Лично — каждый — ее не примет. Этот Буква-Ризм надоел уже так при социализме, когда ветер на улицах гоняет пыль и бумажные обрывки даже в центре Москвы, — что:

— Когда стало возможно ВСЕ, кто имел соответствующее образование уехали в Силиконовую Долину, и не только из-за денег.

Так врать в 2000 году! Это уже забор разума настолько высокий, — что, да, как пели советские писатели:

— Все луды разные, — но вот с гуманитарным высшим образованием разделились на две части:

— Половина, как Кара Мурза пошли в дворники, — остальные устроились, как Борис Парамонов:

— Пиликать соцреализм, как заведомое рабство с вершины Радио Свобода.

Повторю:

— Пропагандируется Рабство Человека, как его единственная доля на Земле.

Можно, конечно, сказать:

— Великую теорему Ферма учи! — но вот получается именно по поговорке:

— Когда я ем — я глух и нем.

Но разумеется не только, не все ее могут понять. Но вот фильмы Голливуда, как манну небесную в переводе VHS приняли и поняли все. А это та же самая Великая теорема Ферма:

— Натюрлих.

Когда не только необязательно соответствие Кино Жизни, — а:

— Наконец-то поняли, что и жизнь перед нами — Не Вся! — ее можно и нужно:

— Дополнить!

Именно об Этом написал Ферма на полях книги Диофанта Арифметика:

— Я нашел для этой теоремы восхитительное доказательство, — жаль:

— Что оно здесь не уместилось.

Здесь, и имеется в виду, что не уместилось в Видимой жизни, у которой есть еще — как рассказали Шекспир и Пушкин:

— ПОЛЯ, — которым человек предан душой, не только философию, но и художественную литературу с Голливудом заодно:

— Любящий.

Детектив, боевик никому не свойствен на Земле. Даже ковбоям Запада, ибо:

— С какой погони скотоводам не лошадей гонять, а наоборот:

— На лошадях гоняться, да еще с пистолетами, стрелять из которых еще:

— Учиться и учиться.

Всё дело в добавлении Я человека к видимому миру. Это и не должно быть свойственно никому, так как идет от:

— Бога.

Почему и цель революции 17-го была:

— Сознательно запретить человеку доступ к Богу.

К приключениям, значит, детективам и боевикам, и Хемингуэю, которого работ-нички Радио Свобода различают только, как:

— Большого ребенка Сэлинджера.

Вестерн не удается в России, по мнению Ивана Толстого, — но:

— Только потому, что хотят создать Образ, а надо самому в этом деле:

— Участвовать, — как сказано, — всем сердцем и всем разумением своим.

Это происшествие должно быть личным, а не отдаленным, как для некоторых Марс.

— Умения держать спину, которым любуется Б. П., — мало, мало, мало.

— Работа Не-Своя, — Б. Пэ. о фильме Восток — Запад.

Но в том-то и дело, что Граф Монте-Кристо — это тоже совсем не то, чем многим показалось сдуру. Не знаю, многие ли додумались, что Эдмон Дантес и его антипод Фернан Мондего — граф де Морсер:

— Исполняют одну и ту же роль:

— По очереди! — а не как обычно: один хороший — другой намного хуже.

Если это не так, то Хэппи-Энда, как цели любого художественного произведения, не будет. Графу Монте-Кристо в конце не чем уже наслаждаться, — если иметь в виду, что ему наконец достался только этот конец.

Главные герои сидят в тюрьме по очереди, и по очереди пользуются радостями Мерседес.

Вот пошло про Жана Поля Сартра. Можно сказать:

— Не надо в это лезть, — но вся советская не только литература, но и власть именно только этим занимается:

— Превращает всю мировую культуру в культу-ристику детских росписей.

Б. П. пытается расшифровать Сартра, но ничего кроме Образности — и не мечтает даже придумать. Всё это:

— В Себе, рядом с Собой и тому подобное — ерунда и не более того.

По сравнению с Шекспиром и Пушкиным даже не детский лепет, а именно желание соцреализма исковеркать подлинник Микеланджело, пытаясь объяснить букварем, что он значит.

Считают, что простой просто на-просто народ ни хрена не поймет без образа. Тогда как вопрос и ответ в другом:

— Специально не дают.

И когда художник находит, как, например, Гоголь создал невидимый обмен сына на отца в тюрьме, Тараса Бульбы на Остапа Бульбу, — он и не может быть виден, а не просто это какая-то хитрость и так очень уж хитрых хохлов. То находит именно детектив там, где его — сейчас считают Б. П. и И. Т. — найти нельзя.

Здесь только позвякали цепями Образа, которому и без этого тошно.

Говорится про любовь в:

— Троем, — а:

— Что это значит на самом деле, — ясно — ни бум-бум, как это расписал Жан Маре в Графе Монте-Кристо.

Или Шекспир в Отелло, который ошибся — можно думать — именно сбившись случайно или нет на идеологию соцреализма Бориса Парамонова, построил в своем воображении ОБРАЗ, что он сам, собственно и есть Яго, опохабивший свою же жену, как чужую.

Почему Шекспир и Пушкин только и занимаются Этим:

— Как не ошибиться, входя в Новый Завет, приняв его по привычке за старый мир Ветхого.

Чтобы от Сартра хоть чуть-чуть запахло философией надо найти у него хоть одну такую фразу, которую прошептал Спиноза на ухо князю Вяземскому в Умницах и Умниках:

— А слышь ты, человек придумал бога.

Крутить образами в себе, от себя, за себя — грех, так как бессмыслица даже для Ветхого Завета. Ибо и там, в Ветхом Завете Екклесиаст сказал, — что:

— Всё уже было, было, было, — значит всегда идет повтор события на Сцене, значит Посылка есть у любого утверждения, — но вот в том-то и дело, что она:

— Невидима. — Также, как:

— Вторая Скрижаль Завета, — как:

— Поля у Текста, — о чем, собственно, и вся Великая теорема Ферма.

Все искали после смерти Ферма им объявленное доказательство, а не поняли, что оно именно в невидимости Полей. На которых — Ферма сообщал — он его и оставил.

Здесь Невидимость Второй Скрижали Завета объявляют, что и вообще-то их было две только потому, что на одной не уместилась одна и та же Долбица, — таблица умножения.

Не в одну строку истина пишется, — А. С. Пушкин.

Здесь Борис Парамонов с Сартром и Иваном Толстым — заодно, — продолжают настаивать:

— Ми будэм.

Смысл? Только в зарабатывании денег дэзой — ума никакого не надо, а уж Веры в Бога, — так прямо как-то намедни и заявил Б. Пэ.:

— Прошу вас, не надо Этим пользоваться. — Так скать:

— Коротко, и также неясно, как рассусоливания про несуществующую философию Сартра.

Ибо это всё та же степная философия образа, которого, как золотого литого тельца Моисей разогнал — можно сказать — почти больше тыщи лет до нашей эры. — Ибо:

— Вполне логично, — тем более до нашей эры, — что:

— Почти — это почти:

— На 300 лет больше.

А тут так и продолжается, — чуть что:

— Да вы что! Мы узе издаем философию Сартра.

Так, а сколько можно, — ась?

Борис Парамонов как начал за упокой, так и кончил похоронами, — однако:

— Истины.

p.s. — Почему Бенедикт Спиноза не упоминает Посылку своего утверждения, что:

— Человек придумал Бога?

Именно потому, что общая посылка всегда одна:

— Любое утверждение высказывается, имея в виду, что Бог:

— Есть!

Так сказать:

— Априори.

— — — — — — — — — — — —

06.06.20

p.s. — Хороший фильм про Москву 1990 года с Шоном Коннери в переводе Андрея Гаврилова:

— Русский отдел, — в ролях Шон Коннери, Мишель Пфайффер, Клаус Мария Брандaуэр.

Показывается Москва, как правдивое Голливудское воспоминание о том, — что:

— Было, было, было.

И:

— Как грится:

— Значит, можно! — так сказать, и об Этом — о России — выразиться:

— По-человечески.

Очень даже культурно.

По художественному. Правдиво.

07.06.20 — утро

p.s. — 2

ПЛЮС Кода Войнича именно и блокирует идеология Ма-изма и Ле-изма.

Но взять эту Крепость Войнича — не может в принципе, так как Текст, в этой книге изображенный и не имеет видимого содержания, — ибо:

— Достаточно уже того, что Он — ЕСТЬ, — как:

— Две Скрижали Завета, — не так важно, что на них написано, а главное, что Они:

— Есть, — как, однако, миры, могущие быть связаны только:

— ЧЕЛОВЕКОМ, — точнее, здесь, именно:

— Двумя Человеками, — Его сопровождающими.

Эти Две Скрижали в литературе:

— Герой и Автор, — Евангелие — рассказ о том, — как:

— Они связаны.

Как и книги Пушкина и Шекспира — это рассказ об Истине, которая начинает быть видна при взаимодействии Героя и Автора. — Или — что в принципе то же самое:

— Спектакля на Сцене и Зрителей.

Читателя и Текста.

Ма-изм и Ле-изм:

— В творчестве — если оно всё-таки иногда бывает — мы живем в абсолютно разных, но — тоже обязательно — отдельных квартирах, — или, что то же самое:

— За разными совершенно стенами:

— Мы за кремлевской, — оне тока-тока:

— За временными перегородками.