Бесплатный фрагмент - Неверный шаг

Глава 1. Грета

Рим, Италия

С первыми лучами утреннего солнца меня неожиданно вызвали на работу. Несмотря на то что у меня был заслуженный выход, я не могла пренебречь приказом. Поэтому после быстрых сборов я, одетая в парадную форму, приехала в штаб-квартиру DCSA. Когда я припарковала свою машину на парковке для сотрудников, там меня уже ожидал мой напарник, Лаззаро Серра.

— Чао, Грета! — поприветствовал меня мужчина с улыбкой, когда я вышла из автомобиля.

— Доброе утро. — откликнулась я. — Знаешь, зачем нас вызывали?

Мой коллега покачал головой, и мы прошли в здание. В тишине мы поднялись на третий этаж и направились к кабинету полковника Гвидиче. Серра постучал в дверь, и затем мы прошли внутрь. После формальных приветствий мы с напарником устроились за столом для переговоров напротив нашего босса.

— Я знаю, что у вас сегодня выходной, но утром поступил приказ сверху. — начал говорить шеф. — Как вы наверняка знаете, наши коллеги из отдела DIA пытаются поймать мафию в Палермо. (P.S. примечание от автора DIA. Вчера у них появилась новая зацепка, которая может быть связана с нашим делом. Поэтому руководство решило объединить наши усилия, и теперь мы будем работать вместе.

Я внимательно слушала начальника, и с трудом сдерживала эмоции. Несмотря на то что это была уникальная возможность поработать с таким престижным ведомством, в глубине души надеялась, чтобы этого никогда не случится. Я даже не хотела думать, что будет, если они раскопают больше и узнают правду. Десять лет я держала часть своей жизни втайне под замком и скрывала её от всех, кроме своей лучшей подруги.

Но один неверный шаг мог полностью разрушить мою жизнь.

Через десять напряженных минут брифинга к нам присоединился агент по работе с мафией, который, в отличие от нас, был одет не в полицейскую форму, а в деловой костюм. Я окинула его быстрым изучающим взглядом. Мужчина был поразительно привлекателен и явно уделял много времени тренировкам в спортзале, судя по обтягивающей ткани, выделяющей его мышцы. И если бы не жара, заставлявшая меня потеть и терять рассудок, я бы с удовольствием наслаждалась этим великолепным зрелищем, откинувшись на спинку стула.

— Доброе утро, коллеги! — поприветствовал нас мужчина. — Разрешите представиться. Старший комиссар Сальваторе Кавалли.

После обмена формальностями мы все устроились за столом.

— Вы, вероятно, уже слышали об этом, но я все же должен донести эту информацию. — начал агент. — В течение нескольких лет мы пытаемся поймать Коза Ностру, а неделю назад умер их босс.

Мое сердце на мгновение замерло. Я ничего не слышала об этом, и, хотя давно не общалась с кем-то из своего прошлого, было обидно, что мне не сообщили о его смерти. А еще было странно, что о смерти Рикардо Нери не трубили во всех новостях.

— Это факт держали в тайне до вчерашнего вечера, но причина его смерти остается загадкой. — продолжил Кавалли делиться информацией с нами. — По официальной версии, Нери скончался от инсульта, но наши источники утверждают, что его убили.

Удивление и ужас охватили меня, но я сдержала свои эмоции, чтобы никто не заметил. Взгляд агента скользнул в мою сторону, как будто он прочитал мои мысли, но это могло быть и моим воображением. Я натянуто улыбнулась ему, молча прося его продолжить. Он хмуро смотрел на меня в течение минуты, и мне хотелось провалиться сквозь землю.

«Для полного счастья мне только не хватало привлечь ненужное внимание». — мрачно подумала я, ожидая, пока Кавалли продолжит говорить.

И к сожалению, не только я обратила внимание на странное поведение мужчины.

— Сэр, что-то не так? — обеспокоенно спросил мой напарник.

Но тот покачал головой и спокойно продолжил как ни в чем не бывало:

— Теперь место Дона занял его 38-летний сын и единственный наследник, известный как Фабио Нери. Он владеет сетью ночных клубов, ресторанов по всей Италии и компанией по продаже недвижимости. В начале года нам удалось выяснить, что он использовал эти бизнесы для отмывания денег, но, к сожалению, не смогли собрать доказательную базу.

— Прошу прощения за уточнение, но как это связано с нашим текущим делом? — вставил Лаззаро, привлекая внимание к себе.

Агент хмыкнул, будто нетерпение моего коллеги его развеселило, в то время как наш начальник недовольно покачал головой. Я лишь понимающе взглянула на Сьерру, ибо за несколько лет уже привыкла к его взрывному и нетерпеливому характеру. Пока мужчины продолжали свое противостояние, я взяла бокал с водой и сделала медленный глоток, желая скорей покинуть это место и, желательно, отправиться куда-нибудь, где есть кондиционер, бассейн и бар с коктейлями. Но не всему было суждено сбыться, по крайней мере пока. Мне пришлось терпеливо ожидать продолжения разговора, который обещал быть еще более напряженным.

— Наш отдел узнал, что вы следите за дилером, работающим с Нери. — сообщил Сальваторе. — Согласно информации, полученной от шпионов, нам стало известно, что они собираются встретиться на Венецианском карнавале.

Это заявление заставило меня подавиться водой. Перед тем, как что-то сказать, я откашлялась.

— Серьезно? Мафия и наркоторговец на карнавале? — переспросила я удивленно. — Это звучит как-то уж очень бредово.

Мой начальник неловко откашлялся, но, к счастью, не поправил меня. Зато агент спокойно выдержал мой взгляд и ответил:

— Мы тоже изначально отказывались верить в подобное. Но у нас есть доказательства разговора Скварчалупи, над которым вы работаете, и одного из капитанов Нери, в котором они обсуждали встречу вашего наркодилера с Фабио.

Мне бы хотелось отмахнуться от него, но если это правда, то у нас будет отличный шанс схватить нашу цель. А значит, нам придется работать вместе с ними. Но это была наименьшая из моих бед. Но одно лишь упоминание о младшем Нери заставляло мое сердце биться так сильно, что я чувствовала, что оно сейчас выскочит из груди. А что будет если мы каким-то образом встретимся?

— Хорошо, что вы хотите от нас? — спросил Лаззаро, действуя, как старший по званию в этой операции и принимая на себя управление.

Агент довольно хмыкнул и начал подробно рассказывать план. После длительного обсуждения, через два часа мы, наконец, договорились и решили, что каждый из нас будет делать. Спустя еще полчаса встреча, наконец, завершилась, и попрощавшись со всеми, я поспешила на парковку.

Но прежде чем я успела завести в машину, меня догнал Лаззаро. В последний момент он удержал дверку, чтобы она не захлопнулась, и, перекинув руку на раму окна, спросил:

— Куда-то спешишь?

Я медленно повернулась к нему, нацепив солнечные очки, и ответила:

— Да, домой, навстречу к прохладе. Ты что-то хотел?

— Вообще-то, да. Почему ты так странно отреагировала на смерть старшего Нери? — поинтересовался он, и я мысленно выругалась. Моя реакция, несомненно, не осталась незамеченной, и теперь мне оставалось только надеяться, что никто не заподозрит меня в какой связи с этой семек.

Мне не хотелось никого обманывать, но тяжелый груз моего прошлого возвышался как тень надо мной. Я так долго скрывала восемнадцать лет своей жизни, и это так и должно было оставаться. Однако сохранить это в тайне от моего напарника было куда сложнее. Лаззаро обладал невероятной способностью читать людей, и именно поэтому он был так хорош в нашей работе. Я старалась поддерживать с ним только деловые отношения и держать дистанцию, потому что боялась, что могу облажаться и как-то и выдать себя. В то время как мой коллега, наоборот, искал хорошего партнера, с которым он будет не просто работать в команде, но и сможет доверить свою жизнь, когда мы на задании, зная, что тот прикроет его спину.

— Просто была удивлена, что мы не знали об этом. — выдавила я из себя. — Мы так тщательно следим за всем, но как это ускользнуло от нашего внимания? Ты не находишь это странным?

Я придумывала ответ на ходу, но, когда эти слова вырвались из моих уст, осознала, что они действительно имеют место. И к счастью, мой коллега был согласен со мной в этом вопросе, потому что он кивнул и ответил:

— Да, я тоже об этом подумал. Возможно, его действительно убили, если это так тщательно скрывалось. Вопрос лишь в том, кто стоит за этим — враги или собственный сын, чтобы занять трон?

Мне бы хотелось ответить, но я сдержалась, иначе Лаззаро точно бы что-то заподозрил. Да и обсуждать сейчас смерть старшего Нери, мне точно не хотелось.

— Это уже не наше дело. — сказала я, меняя тему. — Нам нужно сконцентрироваться на Скварчалупи и его людях. Мы должны поймать этих уродов, пока еще больше людей не пострадало.

Мой коллега нехотя кивнул, соглашаясь со мной:

— Ты права, просто странно всё это. Ладно, не буду тебя больше задерживать.

— Хорошего выходного, до встречи. — ответила я с улыбкой и наконец-то закрыла дверь.

Помахав ему рукой, я завела машину и выехала с парковки. Мне срочно нужен был бокал Маргариты, а еще лучше несколько, и разговор с подругой.

Глава 2. Фабио

Палермо, Италия

В тусклом свете фонаря я остановил свой мотоцикл на мощеной плитке узкой улице, тесно прижимаясь к черному входу ресторана итальянской кухни в самом сердце города. Он принадлежал мне и служил прикрытием для более темных дел, которые проверчивала моя семья в течение многих лет. Одно из которых было продажа женщин в разные страны богатым ублюдкам. Мой отец считал это прибыльным бизнесом, но теперь, когда я взял бразды правления в свои руки, это должно было немедленно прекратиться. Я прекрасно понимал, что многие из моих людей, будут против этого, не желая отказываться от сладкой прибыли, которую они получали от этой тёмной торговли. Но у меня были гораздо более интересные способы заработка. И если всё пройдет по плану, это принесет нам куда больше денег.

Старшее поколение было предано моему отцу, и я более чем уверен, что мне придется долго воевать с ними за их расположение. После того как объявил о смерти Рикардо Нери, я немедленно предупредил тех, кто клялся служить Коза Ностре, о замене младших боссов, контролировавших стратегически важные участки Италии. В тот момент мне сразу стало понятно, кого следует убрать с их позиций, и о ком стоит еще подумать.

Меня ждало множество дел и обязанностей, но меня готовили к этому с самого детства. Из-за некоторой легкомысленности и неверных поступков моего отца, коррумпированные полицейские, которые ранее работали на нас и прикрывали наши задницы, теперь не хотели иметь с нами никаких дел. Я мог бы прибегнуть к угрозам и шантажу, но не хотел связываться с копами. Поэтому шаг за шагом я направлялся к своей цели — превратить сицилийскую мафию в более современную организацию, утилизировав часть наших операций, сделав некоторые из них в более легальные.

Когда я слез со своего черного «железного коня», рядом со мной остановился еще один мотоцикл, принадлежащий моему лучшему другу и советнику, Винченцо Ферари. Его отец был доверенным лицом моего, и когда я вступил на трон босса сицилийской мафии, его старику пришлось передать своё место сыну.

— Готов отрезать пару языков и сломать пару коленных чашечек? — поинтересовался Вин, ухмыляясь своей типичной улыбкой, которую так любили девушки.

Я отрицательно покачал головой, чувствуя, как тяжелый груз ответственности ложится на мои плечи. Моё виденье отличалось от отцовского. Я стремился к уважению и власти не за счет страха, а за счет своих поступков и решений. Вин, однако, предпочитал сначала действовать, и уже потом думать, поэтому его присутствие всегда сопровождалось кровью и грязью.

— Вин, давай без этого. — ответил я, поднимая визор на шлеме и встречая его взгляд. — У меня есть еще дела после этого, и я не хочу тратить время на переодевания.

— К цыпочке собрался? Еще и без меня? — спросил он с лукавой ухмылкой.

Мы не раз делили женщин, наслаждаясь их присутствием вместе, поэтому такой вопрос не удивил меня.

— Нет, у меня нет временем на кисок. — откликнулся я и, наконец, снял с себя шлем.

Друг последовал моему примеру и вскоре уже вместе зашли в ресторан. Мы молча прошли через главный зал и служебные помещения, пока не оказались в подпольной комнате. Доступ сюда был только у членов Коза Ностры, и то не у всех, а лишь у тех, с кем я непосредственно работал. Но после сегодняшнего вечера этих людей станет еще меньше.

Как только мы прошли в помещение, все разговоры стихли, и всё внимание было обращено ко мне. Я занял место во главе стола, а Вин сел справа от меня. Остальные десять мужчин присоединились к нам.

— Зачем ты хотел нас видеть, Фабио? — первым заговорил Гравиано, младший босс Ломбардии.

Прежде чем я успел что-то сказать, Ферари вскочил со своего места и бросился к старику, прижав нож к его горлу.

— Как ты смеешь называть его по имени? — прорычал Винченцо. — Он твой Дон, так что блядь обращайся к нему соответствующим образом!

Я устало покачал головой. Вспыльчивый характер моего друга однажды станет его погибелью, но я был благодарен за его поддержку и лояльность.

— Вин, сядь на место. — процедил я сквозь зубы. — Думаю, Джованни всё понял, и больше не позволит себе такого. Не так ли?

Когда Гравиано нехотя кивнул в знак согласия, сжимая челюсти и сдерживая свой гнев, мой советник наконец-таки вернулся на место.

— С кем-то еще нужно провести воспитательную беседу? — обратился я ко всем, чувствуя нарастающее напряжение в воздухе. — Или всё-таки здесь собрались взрослые люди, готовые к обсуждению важных вопросов?

Я пристально взглянул на каждого из присутствующих, но несмотря на сдерживаемый гнев и раздражение, ни один из них не произнес ни слова.

— Хорошо, тогда перейдем к делу. — прозвучал мой голос твердо и решительно. Я скрестил руки на столе, чувствуя, как каждый из присутствующих внимательно следит за мной. И не желая тратить время на пустые разговоры, решительно заявил: — Я намерен прекратить торговлю женщинами.

И тут же в комнате разразился шум возмущения, но мой гнев пронзил пространство, когда я резко ударил по столу.

— Этот вопрос не подлежит обсуждению. Это мой приказ. — пророкотал я, угрожающим тоном. — Вас беспокоит вопрос денег, и я это понимаю. Но напоминаю вам, что я не мой отец и хочу для наших семей только лучшего. У меня есть несколько идей, которые принесут нам гораздо больше денег, и меньше головной боли.

— Дон, может, поделитесь, что у вас на уме? — спросил Амадео Герра, босс Пьемонта.

Он был самым младшим в этой компании и только недавно занял место своего отца, который ушел на пенсию после инфаркта. Я пока мало с ним общался и не был уверен, будет ли его лояльность на моей стороне, но у меня была надежда найти союзника в его лице.

— Один из моих планов — это открыть стриптиз и секс-клуб для богатых людей. — медленно проговорил я, наблюдая за их реакцией.

Некоторые из них проявили заинтересованность, другие оставались нейтральными, но были и те, кто не скрывал своего негодования.

— Я посещал подобные заведения во время моих путешествий. — продолжил я, пытаясь объяснить свою точку зрения. — И могу вам сказать, что за такое готовы заплатить очень большие деньги. Особенно те, кто хочет сохранить свою анонимность.

— И чем это лучше торговли людьми? — самодовольно усмехнулся Густаво Бруно, босс Лигурии.

Я знал, что этот старый хрыщ потеряет очень много денег и возможностей, поэтому с нетерпением ждал его комментариев. Именно он больше всех зарабатывал на этом виде деятельности.

— А тем, что мы будем продавать секс, а не людей. — ответил я, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди. — В Италии слишком распространена уличная проституция, но на этом много не заработаешь. Я хочу сделать это на более высоком уровне с соответствующим сервисом. Это будет элитное место, где каждый найдет свое удовольствие, но все будет происходить цивилизованно, без насилия и принуждения.

— Но, если они сами захотят трахнуть клиента? — спросил Джованни с мерзкой ухмылкой, как будто уже представлял себя в одной из уютных VIP-комнат с горячей молодой проституткой.

— Я не против, если это по обоюдному согласию. — ответил я, пожав плечами. — Если вам что-то не нравится, и вы не хотите участвовать, вы знаете, где дверь. Но можете сразу попрощаться со своей должностью. Только преданные мне люди, которым я смогу доверять, будут занимать руководящие посты и, соответственно, получать большую часть прибыли с наших предприятий, по сравнению с остальными.

Когда я замолчал и начал изучать реакцию каждого из присутствующих, они переглядывались, словно мысленно обсуждая свои дальнейшие действия. К моему удивлению, только четверо пожилых мужчин решили уйти на пенсию, и в принципе я их понимал в этом вопросе. Они действительно были уже не в том возрасте, и заработали достаточно денег за свою долгую жизнь.

Но что меня поразило сильнее всего, так это отсутствие возражений со стороны Густаво и Джованни, хотя именно от них я ожидал больше всего сопротивления. Однако это не гарантировало, что им удастся сохранить свои позиции надолго. Эти двое, волки в овечьей шкуре, которые всегда жаждали власти и готовы были перегрызть глотки любому, кто встанет на их пути. И я сильно сомневался в их лояльности, поэтому был более чем уверен, что они не смогут заслужить моего доверия.

Мне пришлось обсудить несколько деталей с мужчинами, которые решили уйти на пенсию, так как они хотели передать контролируемыми ими территории их сыновьям. Это была давняя традиция Семьи — место отца занимал старший сын, если он был достоин чести носить имя Коза Ностры. Я согласился встретиться с молодыми наследниками и проверить каждого из них, прежде чем оставить им власть над городом и людьми.

Когда за столом осталось только шестеро боссов и мой верный советник Винченцо, мы обсудили несколько важных вопросов.

— На сегодня всё. — произнес я, поднимаясь из-за стола. Мой голос, низкий и властный, эхом отдавался в тишине комнаты. — Встретимся через неделю.

Я уже направлялся к выходу, когда голос Джованни остановил меня:

— Дон, а когда вы собираетесь начать смотрины? Моя старшая дочь идеально подходит по возрасту, и я хотел бы, чтобы ее рассмотрели в качестве вашей будущей супруги.

Я замер, чувствуя, как по спине пробежал холодок, и встретился взглядом со своим советником. Мы оба забыли об этой архаичной традиции. Смотрины… слово, от которого веяло средневековьем и затхлостью. Выбирать себе жену, словно породистую кобылу на ярмарке, из дочерей самых влиятельных семей клана… Нет, это было последнее, чего я желал.

Я только что занял трон, усеянный шипами предательства и интриг. Моя власть еще не окрепла, а враги ждали малейшей ошибки, чтобы нанести удар. Но отказать капитанам, означало бросить ему вызов, что могло спровоцировать бунт. В этот момент Винченцо, словно читая мои мысли, вышел вперед, его голос прозвучал твердо и уверенно:

— В настоящее время Дон сосредоточен на текущих делах Семьи, и выбор невесты не входит в его планы. Поэтому этот вопрос пока откладывается.

По комнате пронесся ропот недовольства. Я видел разочарование в глазах боссов. Выдать свою дочь замуж за Дона — это была не просто честь, но и отличная возможность укрепить свою власть, и получить защиту для себя и своей семьи.

— Мы вернемся к этому вопросу после карнавала. — властно добавил Винченцо, обведя взглядом мужчин. — Я лично проверю каждую претендентку. Так что вам лучше проверить своих дочек, ведь нашему Дону может подойти только чистая девушка.

Я усмехнулся про себя, зная, что некоторые из их дочерей давно потеряли свою невинность в объятиях юных мафиози. Это был удачный ход со стороны моего советника. В нашем мире, где царили насилие, предательство и пороки, найти невинную девушку было так же сложно, как найти жемчужину в куче навоза. Однако теперь у меня было время, чтобы подготовиться к этому фарсу, а еще лучше — найти способ избежать женитьбы.

Коротко кивнув капитанам, я вышел на улицу, и вдохнул полной грудью прохладный ночной воздух, напоенный ароматом моря и цветущих апельсиновых деревьев. Я был Доном, властелином Сицилии, но даже у него были свои слабости. И одной из них была свобода, которую я не собирался менять на брачные оковы. Надев шлем, я оседлал свой мотоцикл, чувствуя, как адреналин струится по моим венам.

— И где твоя благодарность? — раздался за спиной насмешливый голос Винченцо. Он устроился на собственном транспорте и добавил: — Я в очередной раз спас твою задницу.

— Ты всего лишь отсрочил неизбежное, Энцо. — ухмыльнулся я. — Но с меня ящик виски.

— Это так ты оценил мою помощь? — наигранно возмутился Винченцо. Но затем надел шлем и бросил напоследок: — Как минимум три ящика, и только самого лучшего!

Мой друг отдал мне честь и исчез во мраке ночи, а я последовал его примеру. Опустив визор, я завел двигатель и рванул на ночную трассу. Теперь мне нужно было съездить на кладбище и навестить мать, так как сегодня была годовщина её смерти. Я всегда приезжал к ней в этот день, чтобы рассказать о своих делах, о своих победах и поражениях.

После этого я смогу вернуться домой и, наконец, попытаться заснуть. Может быть, даже получится до самого утра. С тех пор как умер отец, сон стал для меня роскошью. Многие в нашем клане знали, что его убили, но только я и Энцо располагали сведениями о том, кто стоит за его смертью. Это было предупреждение от нашего самого заклятого врага — итальянское отделение Mongols MC, или мотоклуб «Монгольское братство», с которым мы вели кровавую войну уже долгие годы.

Перед смертью Рикардо крупно облажался. Он попытался обмануть их главаря, но в результате заплатил за это собственной жизнью. Я точно не собирался повторять его ошибку.

Мой мотоцикл пронзал ночной воздух, унося меня вдаль от ресторана и лицемерных улыбок капитанов. Когда я проезжал по темной дороге, мой взгляд случайно зацепился за фигуру на обочине. Девушка в синем платье, освещенная тусклым светом луны, казалась видением, миражом в пустыне. На мгновение сердце замерло — это была она, та, которую я потерял много лет назад, та, чье имя было выжжено в моей душе. Не в силах сопротивляться порыву, я резко затормозил, останавливаясь рядом с девушкой. Она вздрогнула от неожиданности, обернулась, и яркая искра надежды, вспыхнувшая в моем сердце, погасла так же быстро, как и возникла, словно свеча на ветру. Это была не она.

— Простите. — мой голос прозвучал хрипло. — Я принял вас за другую.

Не дожидаясь ответа, я рванул с места, оставляя девушку позади, в облаке пыли и разочарования. Лицо той единственной снова возникло перед глазами, словно упрекая меня за мгновенную слабость. Я должен быть сильным, забыть прошлое и сосредоточиться на настоящем. Семья, власть, месть — вот мои цели. А любовь… любовь — это роскошь, которую я не могу себе позволить.

Но порой так хочется…

Глава 3. Грета

Спустя четыре дня. Вечер карнавала.

Для проведения операции в центре Венеции нам с Лаззаро выделили два смежных номера в роскошном отеле. Согласно информации от Сальваторе, наши цели должны были встретиться на костюмированный бал для высшего общества Италии, во дворце «Zen», в то время как обычные смертные и туристы наслаждались празднованием на главной площади города.

Однако я не могла отделаться от ощущения тревоги. Почему наркоторговец, которого мы преследовали, собирался встретиться с Фабио на карнавале? Это казалось абсурдно неуместным местом для встречи людей их калибра. Но как бы то ни было, для нас это был шанс, которым нельзя было пренебрегать. Наша задача — отвлечь цель и установить прослушивающее устройство, пока коллеги делают то же самое с Нери. И тогда у наших подразделений будет отличный шанс раскрыть детали их сделок и поймать их с поличным. Двух зайцев одним выстрелом.

Но была еще одна проблема, от которой холодела кровь в жилах. Меня могли узнать. И даже маска, скрывающая половину лица, не помогла бы мне спрятаться от одного конкретного человека. Но я могла лишь надеяться, что все пойдет по плану, и я смогу оперативно выполнить свою работу, а затем скрыться и вернуться в номер.

На мгновение я почувствовала ностальгию. Прежде чем я оставила эту темную сторону своей жизни, этот праздник был одним из моим самых любимых. Я помню, как готовилась к этому событию вместе с подругой, тщательно подбирая свой наряд, чтобы привлечь внимание определенного человека, даже если это было запрещено. А теперь, спустя десять лет, я хотела просто раствориться в толпе, лишь бы он не обратил на меня внимания.

Я глубоко вздохнула, пытаясь унять дрожь в руках.

— Надо собраться. — приказала я себе. — Ты должна быть сильной. Ты должна выполнить это задание.

Резкий стук в дверь прервал мои размышления, и я посмотрела на часы — 19:30. Это мог быть только Лаззаро. Еще раз взглянув на свое отражение в зеркале, я удовлетворенно кивнула и вернулась в комнату, чтобы схватить свою сумочку. В дверях меня ждал Лаззаро в безупречном белом костюме в тонкую клетку, он выглядел идеально, словно сошел с обложки модного журнала.

Его глаза скользнули по моей фигуре, задерживаясь на мгновенье на вырезе платья, и когда мы встретились взглядом, его губы растянулись в искренней улыбке.

— Прекрасно выглядишь, Грета.

Но в следующий момент его улыбка приобрела лукавый оттенок, когда он добавил:

— Жаль, что мы всего лишь коллеги, и я стараюсь не смешивать удовольствие с работой.

— А иначе что? — дерзко отозвалась я, пытаясь скрыть свое волнение. Адреналин уже начинал будоражить кровь, смешиваясь с опасным коктейлем из страха и нервозности.

— Я бы не устоял перед соблазном узнать, что скрывается под этим платьем. — парировал он с самодовольной ухмылкой. — Оно как красная тряпка для быка.

— Тогда я легко привлеку внимание Скварчалупи. — ухмыльнулась я, и вышла из номера.

Спустя полчаса мы подъехали к величественному дворцу «Zen», где должна была проходить вечеринка. Перед входом нас встречала красная дорожка, освещенная вспышками фотокамер. Лаззаро, галантно открыв дверь машины, помог мне выйти. Я вложила свою руку в его и, чувствуя себя кинозвездой, ступила на дорожку.

Вокруг было полно журналистов, жаждущих запечатлеть каждый момент этого эксклюзивного события, и оценить наряды гостей, чтобы спустя несколько часов во всех таблоидах появились статьи об этом событии и тех, кому повезло получить на него приглашение. Я не знаю каким образом нашим коллегам удалось это провернуть, но для меня был важен только результат. Это не первый мой карнавал, и уже тем более не единственный выход в свет среди богатых людей. Поэтому я натянула вежливую улыбку, как того требовали правила светских мероприятий, и, прижавшись к напарнику, проследовала к входу во дворец.

Внутри царила атмосфера роскоши и изысканности. Хрустальные люстры, мраморные колонны, позолоченная лепнина — все говорило о богатстве и власти собравшихся здесь людей. Но мне было не до любования интерьером. Я искала глазами Скварчалупи, чувствуя, как напряжение с каждой минутой нарастает.

Наконец, спустя несколько часов, проведенных в лживых улыбках и пустых разговорах, я заметила его. Назарио стоял в окружении своих телохранителей, потягивая шампанское и о чем-то оживленно беседуя с одним из гостей. Оглянувшись вокруг, я не заметила никого из Коза Ностры, но это могло измениться в любую секунду, и нам нужно было действовать быстро.

Я незаметно толкнула напарника локтем вбок, привлекая его внимание.

— Цель на 45 градусов.

Лаззаро осторожно перевел взгляд в указанном направлении, словно просто рассматривая окружающих, а на самом деле оценивая ситуацию. Увидев Скварчалупи, он удовлетворенно кивнул, и в его глазах блеснул азарт охотника.

— Готова? — тихо спросил он, интимно приобняв меня за талию.

Так как мы здесь были под видом влюбленной пары, нам пришлось делать вид, что между нами есть романтическая связь.

— Да. — ответила я, чувствуя, как сердце начинает бешено колотиться. — Я «случайно» столкнусь с ним, и пока он будет занят мной, ты делаешь всё остальное.

Лаззаро быстро указал на маленький наушник в своем ухе, спрятанный под волосами, который был сегодня на всех агентах для связи. К счастью, я знала, как они выглядят, потому что мы заранее встречались и обсуждали план «А» и «Б», на случай если что-то пойдет не так, как мы запланировали. Наши коллеги тоже были уже в зале, но пока только делали вид, что им действительно интересно всё происходящее. Я коротко кивнула в ответ напарнику, и мы разошлись в разные стороны, чтобы начать свою опасную игру.

Далее все прошло, как и задумывалось. Когда я была достаточно близко к своей цели, я сделала вид, что споткнулась из-за каблука, и специально налетела на Скварчалупи. Его сильные руки тут же схватили меня, предотвращая мое падение.

— О боже, простите, пожалуйста, я не хотела! — воскликнула я, наигранно делая вид, что испугалась и искренне сожалею. — Вот говорили мне не надевать эти туфли, но нет же, я хотела выглядеть лучше всех!

Мужчина медленно обвел меня изучающим взглядом, продолжая удерживать меня за руки. И когда его лицо озарила лукавая улыбка, я почувствовала прилив победы.

«Попался, козел!» — усмехнулась я мысленно.

— Поймать такую красавицу для меня честь. — раздался его голос с итальянским акцентом. — Надеюсь, вы не пострадали?

— Нет, только моё самолюбие. — смущенно ответила я, стараясь не выдать своего ликования. — Простите еще раз, и спасибо за вашу быструю реакцию.

— Это далеко не всё, что я умею. — с самодовольной ухмылкой произнёс наркодилер. — Меня, кстати, зовут Назарио, а вас?

В этот момент мой взгляд зацепился мужскую фигуру в зале. Сердце забилось как сумасшедшее в груди, и я чуть не забыла наше прикрытие и не назвала свое настоящее имя. Но поймав обеспокоенный взгляд Лаззаро, который в этот момент успешно закинул жучок в карман цели, я быстро пришла в себя.

— Рената, приятно познакомится. — ответила я с нервной улыбкой, протягивая Скварчалупи руку и одновременно пытаясь не смотреть в сторону человека, который однажды перевернул мою жизнь с ног на голову.

Когда влажные губы Скварчалупи коснулись моей кожи, я чуть не сморщилась от отвращения, но продолжила делать вид, что мне приглянулся этот самодовольный павлин. Он внимательно следил за моей реакцией, словно пытался проверить, перепадет ли ему что-нибудь этой ночью.

«Это точно будет не со мной». — мысленно усмехнулась я. — «И вообще мне пора делать отсюда ноги!»

К счастью, в этот момент из-за спины мужчины появился Лаззаро и притянул меня к себе.

— Вот ты где, моя дорогая. — промурлыкал он, целуя меня в щеку. — Я тебя потерял.

Скварчалупи тут же насупился и откашлялся:

— Прошу прощения?

Мой напарник вежливо улыбнулся и протянул руку нашей цели:

— Уго Бетто, счастливчик, которому удалось получить сердце этой красавицы.

Мужчины начали о чем-то оживленно беседовать, но мой взгляд метался по залу в поисках одного конкретного человека. Я нигде не могла его найти, но всеми фибрами души чувствовала его присутствие здесь. Даже спустя десять лет мое сердце все еще помнило его. И это было невыносимо. Мне срочно нужно было на воздух, подальше от этого душного зала, от Назарио, от призраков прошлого.

— Я оставлю вас на минутку. — я вмешалась в их разговор с вежливой улыбкой.

Лаззаро окинул меня обеспокоенным взглядом, потому что я действовала абсолютно не по плану, но я просто не могла здесь оставаться.

— Женские штучки. Нужно припудрить носик. — хихикнула я, надеясь показать ему, что все в порядке.

Мой напарник нехотя кивнул, после чего я наигранно улыбнулась Скварчалупи и поспешила от них подальше. С трудом, но я нашла выход на балкон и, наконец, смогла сделать вдох полной грудью.

Я облокотилась о перила и прикрыла глаза. Ветер ласково трепал волосы, а внизу, в свете луны, переливалась гладь канала. Мое сердце продолжала биться как сумасшедшее, а в голове то и дело мелькали воспоминания о ночи, когда я была на подобной вечеринке, только в другом месте. Тогда все изменилось, и я увидела правду, которая разбила мне сердце. Но зато теперь я больше не допущу такой ошибки, и никто не сможет мне причинить столько боли.

Глава 4. Грета

ВОСПОМИНАНИЕ

Грете — 17 лет, Фабио — 27 лет.

Мама с Рикардо великолепную вечеринку в одном из роскошных поместий, принадлежавших моему отчиму, в честь Рождества. Я, однако, ждала этого события не только из-за праздника, но и потому, что сегодня должен был прилететь Фабио на каникулы из университета в Англии. Мы не виделись целый год, и я так сильно скучала по нему, по его смеху, по его теплым объятиям, по его голосу. К сожалению, его самолет задержался из-за плохой погоды, и мы не смогли встретиться до начала праздника. Но я была готова ждать его хоть всю ночь, лишь бы снова увидеть его глаза, его улыбку, почувствовать его рядом.

Однако время тянулось, а его все не было. Мне стало скучно, и я решила прогуляться по дому. В этом поместье я еще ни разу не была, и каждая комната, каждый коридор были для меня загадкой. Захватив с собой бокал шампанского, я бродила по бесконечным залам, пока не услышала странные звуки, которые привели меня в библиотеку. Я осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь.

И в этот момент мое сердце разбилось на тысячи осколков, так же как и хрустальный бокал, который выскользнул из моих рук и разлетелся на мелкие кусочки. Этот звук привлек внимание людей, которые находились в комнате. Фабио и какая-то девушка, занимались сексом у книжного шкафа. Обнаженная незнакомка закричала и попыталась спрятаться за моего брата, который смотрел на меня непроницаемым взглядом, словно пытаясь узнать, кто я такая. Маска, скрывающая лицо, и открытое платье, которое раньше я бы никогда не надела, делали мой образ неузнаваемым. Но я надеялась, что он узнает меня, невзирая на внешний облик. Я стояла как приклеенная к месту, не в силах пошевелиться, словно во сне, от которого невозможно проснуться. Но девушка быстрее всех пришла в себя и завопила:

— Убирайся отсюда! Что смотришь?! Ты не видишь, что здесь занято?

Я чувствовала, как по лицу бегут слезы, и макияж наверняка размазался, но сейчас меня меньше всего это волновало. Правда была на ее стороне — в комнате действительно было занято, я была лишняя, и мне следовало убраться отсюда, а еще лучше вернуться домой. В последний раз я взглянула на Фабио, который продолжал смотреть на меня тяжелым взглядом.

— Piccola? — раздался его хриплый голос за моей спиной, но уже было поздно.

Схватив подол своего платья, я уже бежала на улицу, желая исчезнуть в темноте ночи, чтобы никто не нашел меня и забыть всё это, как страшный сон.

«Маленькая… Моя малышка… Как же я любила, когда он так меня называл».

Но сейчас это прозвище только провернуло нож в моем сердце, еще глубже вгоняя его.

НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ

Воспоминания, словно ураган, кружились в голове, и я чувствовала, как старые раны снова вскрылись, кровоточа, причиняя невыносимую боль. После той роковой ночи, когда я застала Фабио с другой, все в моей жизни изменилось навсегда. Он пытался поговорить со мной несколько раз, но я избегала его, как чумы, не в силах смотреть в его глаза, или слышать его голос. В конце концов, он вернулся в Англию на учебу и прекратил все попытки наладить контакт. Однако спустя два месяца убили мою маму. Она по случайному стечению обстоятельств ехала в машине Рикардо, где должен был быть он. Но у них изменились планы, и они поехали на разных машинах с разницей в час. Убийцы не знали, что Нери не был в том автомобиле, и взорвали ее, забрав с собой мою мать.

Тогда Фабио прилетел домой на похороны, но он был холоден со мной, в то же время, как на публике он вел себя вежливо, словно мы по-прежнему были близкими. Мне все еще было больно видеть его, но в тот момент мне не хотелось разговаривать вообще ни с кем, даже с ним. Хотя, если быть честной, в глубине души я хотела, чтобы он разрушил стены, которые появились между нами той ночью, чтобы был рядом, чтобы обнял меня и сказал, что все будет хорошо.

Но вскоре он снова улетел обратно, а я решила уйти из этой семьи. Мне не хотелось иметь никаких связей с мафией, поэтому я позвонила своему родному отцу, и он забрал меня к себе.

И вот теперь я снова здесь, в кругу мафиози, словно вернулась в тот кошмар, от которого так долго бежала. Не хватало только снова наткнуться на Фабио с какой-нибудь девушкой. Но на этот раз у меня была цель. Я старший капитан полиции и отдела по борьбе с наркотиками, а не та влюбленная семнадцатилетняя девчонка.

Но прежде чем я успела что-либо сделать, я скорее почувствовала, чем услышала, как кто-то вышел на балкон. Все мое тело напряглось, словно было настроено на него, как струны скрипки, готовые зазвучать от прикосновения смычка. Вдохнув знакомый аромат его духов — терпкий, древесный, с нотками табака и чего-то необъяснимо притягательного — я задержала дыхание. Я стояла неподвижно, точно зная, кто позади меня.

В следующее мгновение я ощутила тепло его тела и его руку, которая скользнула по моему бедру, вызывая дрожь во всем теле. Мурашки, словно рой маленьких электрических разрядов, пробежали по коже, а сердце забилось как сумасшедшее, готовое вырваться из груди.

— Ну привет, сестренка. — раздался его хриплый голос рядом с ухом. — Давно не виделись.

Мое тело задрожало, как осиновый лист на ветру, и я, наконец, выдохнула.

— Здравствуй, Фабио. — тихо ответила я, боясь, что голос меня предаст. — Да, десять лет.

Десять лет, которые казались вечностью. Десять лет, которые разделили нас пропастью, наполненной болью, обидой и… невысказанными чувствами. Мы уже не были братом и сестрой, хотя и раньше не были связаны кровью. Сводные, но такие близкие, такие родные… до той ночи, которая расколола нашу жизнь на «до» и «после».

Я почувствовала его вторую руку на своем животе, и в следующее мгновение была прижата к его мощной спине. Тело, которое я знала так хорошо, как свое собственное, сейчас казалось чужим и одновременно таким желанным. Мне хотелось оттолкнуть его, убежать и больше никогда не видеть его. Но это было ложью. Чувствовать его объятия было слишком хорошо, слишком знакомо, слишком… правильно. Словно пазл, который наконец-то сложился в единую картину.

Однако такой интимности между нами никогда не было, и я не могла понять, почему он так себя ведет. Что это значит? Игра? Издевательство? Попытка заглушить боль прошлого?

— Я скучал по тебе, piccola. — произнес Фабио, его голос звучал так близко, так интимно, как будто не было этих десяти лет и той злополучной ночи, когда он разбил мне сердце.

И снова это чертово прозвище, произнесенное моим любимым низким голосом, как будто я какое-то драгоценное сокровище, вызвало во мне очередную вспышку боли. Я чувствовала, как слезы наворачиваются мне на глаза, и не могла позволить ему снова увидеть момент моей слабости. Поэтому, как бы ни было приятно оказаться в его таких родных объятиях, я резко убрала его руки со своего тела и отошла от него.

Повернувшись к нему лицом, я позволила себе быстрый изучающий взгляд. Порой, когда было слишком тоскливо, я искала его в социальных сетях и новостях, но фотографии не могли передать всей его красоты. С годами он возмужал и очень даже похорошел. Теперь у него на лице была легкая щетина, а тело стало более крупным и мускулистым. Несмотря на то что ему шел четвертый десяток, он стал только красивее. А теперь, когда он босс мафии и у него куча денег на банковском счету, я была более чем уверена, что девушек вокруг него стало еще больше. И от этой мысли боль в сердце становилась еще острее, как будто кто-то воткнул в него раскаленный нож.

Фабио тоже воспользовался этим мгновеньем и обвел меня изучающим взглядом. Я заметила странную вспышку жара в его глазах, но она быстро исчезла, сменившись злостью.

— Что на тебе надето, Грета? — прорычал он недовольно, словно дикий зверь, которого потревожили в его логове.

— А тебе какая разница? — вспыхнула я, недоумевая, как он смеет задавать мне подобные вопросы. — Ты больше не мой брат, чтобы опекать меня!

— А ты за эти годы похорошела. — заявил он вместо ответа на мой вопрос. — Наверное, уже и жених есть?

Его взгляд скользнул к моей руке, но я знала, что он там найдет, точнее, не найдет. Я не была замужем, у меня даже парня не было. На самом деле я 28-летняя девственница, которая не доверяет мужчинам. И лучше обойдусь вибратором, чем пущу кого-то снова в свое сердце и жизнь.

— Нет, я пока не нашла того самого. — ответила я и отошла от него еще на несколько шагов, увеличивая расстояние.

Но, как будто это все чертова игра, Фабио начал наступать на меня, пока я не уперлась спиной в стену. Я оказалась в ловушке, как мышь, загнанная в угол кошкой.

— Тогда для кого ты так вырядилась? — промурлыкал он, делая глубокий вдох. — Для того парня в белом костюме?

Я вздрогнула от осознания, что Фабио меня заметил в зале с Лазарро. И если он видел меня вместе со своим наркоторговцем, то это не могло быть хорошо. Наверняка он знает, что я работаю в полиции. Фабио был слишком умён и мог бы сопоставить два + два и понять, что происходит. Но я просто не могла так облажаться.

— О ком ты? — наигранно удивилась я, прикидываясь дурочкой.

— Грета, я слишком хорошо тебя знаю. Ты прекрасно понимаешь, о ком я говорю. Но если ты так хочешь поиграть — хорошо. — недовольно покачал головой он. — Мужчина в белом костюме и синей маске, вы обнимались возле столиков.

В этот момент я почувствовала, как с моих плеч свалился груз. Значит, он видел меня раньше, чем мы подошли к Скварчалупи.

— Ах, вот ты про кого. — хихикнула я, как те самые куклы Барби, с которыми он раньше любил проводить время. — Это просто мой друг.

— Ну, он явно не видит в тебе подругу, по тому, как он прижимал тебя к себе. — процедил он сквозь зубы, и я услышала в его голосе нотки ревности.

Я мысленно ухмыльнулась: если уж Фабио поверил в наши отношения с Лаззаро, значит, все остальные тоже, в том числе и наша цель.

— А тебе-то, что с этого? — спросила я, дерзко выгнув бровь. — Снова решил включить режим опекающего старшего брата?

Мой вызов повис в воздухе, как дым от сигареты, и в следующее мгновение я оказалась прижатой его крепким телом к стене. Тепло его груди обжигало сквозь тонкий шелк платья, а его дыхание щекотало шею, вызывая табун мурашек, которые побежали по коже.

— Я думал, это для меня. Ты же знаешь, как я люблю красный. — промурлыкал он, его голос был низким и бархатистым, как будто он смаковал каждое слово. — Но на тебе он выглядит даже лучше, чем я мог себе представить.

В этот момент казалось, что мы дышим одним воздухом, находясь рядом друг с другом так близко. Каждой клеточкой своего тела я чувствовала его близость, его силу, его… желание? Эта мысль пронзила меня, словно острая игла, вызывая смутное волнение и тревогу.

— Нет, меньше всего я хотела привлечь твоё внимание. — ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно и спокойно. — И даже не знала, что ты здесь будешь.

Последнее было ложью, но я уж точно не собиралась повышать его и без того слишком большое эго.

Фабио слегка нагнулся, и его горячее дыхание опалило мою кожу:

— Если ты забыла, то я с удовольствием напомню. Ни один мужчина не прикоснется к тому, что принадлежит мне! — прорычал он, и в его голосе звучали нотки опасности. — Поэтому в следующий раз будь умнее в выборе своего спутника. Кто знает, что с ними может случиться. А твоему дружку следует держать руки при себе, иначе он лишится своих гребаных пальцев. И думай своей хорошенькой головой, когда выбираешь наряд в место, где на тебя будут пялиться кучи похотливых мужиков.

— Я не твоя, идиот, и никогда не буду! И тебя не касается, что я ношу, так что не смей угрожать мне и моим знакомым! — выкрикнула я, пытаясь вырваться из его стальной хватки. Но он стоял, словно стена, и не шевелился.

Я чувствовала под своими ладонями жар его кожи, как будто касалась раскаленного угля. Даже сквозь ткань пиджака исходило тепло, которое обжигало не хуже пламени. Его тело, напряженное как тетива лука, готового выпустить стрелу, пульсировало силой и едва сдерживаемой страстью.

— А это мы еще посмотрим, piccola. — его голос, хриплый от желания, обволакивал меня, словно темный бархат. — Ты уже выросла, и теперь я могу заявить свои права на тебя.

И прежде чем я успела осознать смысл его слов, его губы накрыли мои. Это не было нежным прикосновением — это был поцелуй хищника, заявляющего права на свою добычу. Его язык властно проник в мой рот, исследуя каждый уголок, как будто отмечая свою территорию. В моей голове бушевала буря противоречий. Рассудок кричал об опасности, о запретных гранях, о том, что нас никогда не должно было быть. Но тело… тело предательски откликалось на его прикосновения, на его запах, на его вкус. Я подчинилась, словно марионетка, повинуясь воле кукловода.

Его руки, сильные и властные, вцепились в мои бедра с такой силой, что я почти физически ощущала, как на коже остаются отпечатки его пальцев. В этом жесте не было нежности, только собственничество и жгучее желание, которое отражалось в его глазах, пылающих огнем. И, боже, как же я отвечала ему тем же… Мое тело, как будто забыв о годах разлуки и обиды, откликалось на каждое его прикосновение, на каждое движение его губ.

Неожиданно послышались тяжелые шаги, и я попыталась оттолкнуть его, боясь, что это может быть кто-то из агентов, но Фабио продолжал удерживать меня и поглощать мой рот, как будто наступит конец света, если он остановится. И в глубине души я тоже хотела этого, хотела потеряться в этом поцелуе, забыть обо всем на свете. Но это было запрещено и слишком опасно. Нас никогда не было и не будет.

Я укусила его за губу, но даже это не помогло — он продолжал целовать меня как одержимый, словно хотел вложить в этот поцелуй всю свою страсть, всю боль, все невысказанные чувства. В моей голове крутилось куча вопросов, почему он так себя ведет, но шаги были к нам все ближе и ближе.

Вместо того чтобы освободить меня, Фабио прижался ко мне своими бедрами, и я почувствовала его очень твердый член. Внутри меня вспыхнул адреналин и вспышка похоти, настолько сильная, что я чуть не потеряла сознание. Несколько лет я мечтала почувствовать себя желанной им, и вот оно — прямо на блюдечке. Я не смогла сдержать стон, и только тогда он, наконец, оторвался от моих губ. Наши глаза встретились, и в его взгляде я увидела бурю эмоций: желание, страсть, замешательство, и что-то еще, что я не могла разгадать.

— Я знал, что моя Грета еще есть. — самодовольно произнес он, но даже не попытался отстраниться. Его тело все еще прижималось к моему, и я чувствовала, как бешено колотится его сердце, вторя ритму моего собственного.

В этот момент из-за стены появился мужчина-блондин в красном костюме и черной маске. Он двигался с грацией хищника, и его взгляд, холодный и проницательный, сразу же остановился на нас.

— Фабио, еще успеешь поиграть. — ухмыльнулся он, и что-то в этой улыбке было очень знакомое. Мужчина взглянул на меня прищуристым взглядом, но, в отличие от остальных, он смотрел исключительно мне в лицо, как будто пытался заглянуть мне в душу.

— Мы знакомы? — спросил незнакомец. — Такое ощущение, что я вас уже видел.

Нери взглянул на него и громко расхохотался:

— Серьезно, Энцо, не узнал?

— А должен?

И только тогда до меня дошло, кто это был. Винченцо Ферари, лучший друг Фабио с детства. Тот самый Вин, с которым мы играли в детстве, тот самый парень, который всегда защищал меня вместе с Фаби от хулиганов. Но сейчас от того мальчика не осталось и следа. Передо мной стоял взрослый мужчина, опасный и непредсказуемый.

Однако я не собиралась устраивать из этого встречи старых знакомых. Поэтому пока мужчины были заняты, я шмыгнула под руку Фабио и, не прощаясь, поспешила обратно в зал. Мне нужно было побыть одной, разобраться в своих чувствах и решить, что делать дальше.

Глава 5. Фабио

Я наблюдал за тем, как мой мышонок убегает, как будто её застали на месте преступления. Когда впервые заметил её точёный силуэт на фоне мерцающих огней зала, решил, что это игра воображения. Но меня отвлёк один из гостей, и я потерял её из поля зрения. Только когда Грета направилась к балкону, я узнал её походку и легкое покачивание бёдер, и не смог противостоять желанию последовать за ней.

Я провел рукой по своим губам, всё ещё хранящим привкус её поцелуя — сладкого, как запретный нектар, опьяняющего, как самый крепкий ликёр. Когда я следовал за ней, у меня даже в мыслях, что произойдет что-то подобное. Но моё сердце и тело знало лучше. Стоило мне увидеть её одну, уязвимую под покровом ночи, как я потерял контроль. А ревность, которую я с таким трудом сдерживал годами, вырвалась наружу. Но с этим я разберусь позже.

Мой друг стоял рядом и напряжение, исходившее от него, было почти осязаемым. Его терпение явно было на исходе.

— Это была Гретта. — ответил я, на его вопрос, который он задал ранее.

На лице Вина промелькнули эмоции — вспышка узнавания, удивление, и неодобрение, которое он даже не пытался скрыть. Винченцо, единственный, кто понимал всю глубину моей одержимости, и знал, что с 16 лет я был безнадёжно влюблён в свою младшую сводную сестру. Он понимал, что эта страсть — мой крест и проклятие, пожирающее меня изнутри, подобно медленному яду.

— Нет, нет, нет, только не снова. — Энцо покачал головой, и в его голосе слышалось неподдельное разочарование. — Я не хочу знать, что между вами произошло сейчас, но ты не можешь ничего сделать. Отпусти и забудь.

Его слова резанули по сердцу, но я и сам понимал их правдивость. Гретта была недосягаема, как далёкая звезда, сияющая в чужом небе. Но разве можно приказать сердцу забыть? Разве можно погасить пожар, который сжигает тебя изнутри, превращая в пепел все разумные доводы?

Однажды я уже пытался отпустить её и жить дальше, но даже с годами моё сердце не забыло её. Так что нет, никогда больше. Гретта Аллегро будет моей, хочет она того или нет. Я готов на всё, чтобы этот дикий цветочек расцвел только для меня, чтобы её нежные лепестки раскрылись под моими прикосновениями.

— Зачем ты искал меня? — спросил я вместо ответа на его вопрос, не желая обсуждать с ним эту тему, которая была слишком болезненной и личной.

— Это не прокатит, Фабио! — процедил мой друг сквозь зубы. — Но ты прав, нас ждут дела. А насчёт твоего нездорового влечения мы поговорим позже.

— Скварчалупи готов? — уточнил я, возвращаясь к делам Семьи.

— Да, всё по плану. — кивнул Вин.

— Хорошо, пусть его приведут в кабинет. — произнёс я, и в моём голосе уже не осталось и следа от той уязвимости, которую я позволил себе на миг. Сейчас я был Доном, главой Семьи, и от моего решения зависели судьбы.

Мы разошлись в разные стороны, каждый погруженный в свои мысли. Я направился на второй этаж, где был расположен офис, который уже проверили для этой встречи. Я должен встретиться с одним из самых крупных наших наркоторговцев, Назарио Скварчалупи. Но он не только продавал товар, но и производил его, что делало его ценным активом для Семьи.

Второе дело, которое я хотел ввести в нашу деятельность — это производство и распространение нового секс-наркотика. Это будет эксклюзивное вещество, доступное только избранным, тем, кто готов платить высокую цену за удовольствие, за погружение в мир запретных желаний. Оно будет распространяться только в моих закрытых ночных заведениях и в будущем секс-клубе, который уже полностью готов, но скрыт от посторонних глаз.

На данный момент я мог доверять только Винченцо, поэтому об этом знал только он, мой верный консильери. Мы долго готовились к этому событию, и это заняло не одну неделю, а месяцы тщательного планирования, продумывания каждой детали, каждого шага. Если сегодня всё сложится хорошо, и Назарио не подведет меня, то ночью пройдет тестовое открытие клуба, где сливки общества смогут вкусить запретный плод и погрузиться в пучину наслаждений.

И выбор места для этой встречи был неслучаен. Скварчалупи обещал, что сегодня всё будет готово, и где, как не на таком масштабном приеме, проверить воздействие вещества для элиты? Здесь собрались богатые и влиятельные люди страны, каждый из которых скрывал от общества свои слабости и пороки. У меня было досье на всех них, и я знал, кому это вещество более чем понравится. Поэтому, когда наркотик начнет действовать, каждый гость получит в смс адрес с приглашение в клуб, где возможно всё.

Когда я зашел в кабинет, мой взгляд сразу метнулся к небольшому устройству в двери, которое глушило всевозможные жучки. Я не был глуп и прекрасно знал, что за нами следит DCSA и DIA. Поэтому каждый шаг был тщательно спланирован, каждая деталь продумана, как в сложной шахматной партии. И, если на сегодняшнем мероприятии есть тайные агенты, никто из них не узнает, что здесь происходит. На любом из нас могло быть подслушивающее устройство, и я обязательно проверю это позже, но тут, в этой комнате, я мог не беспокоиться о конфиденциальности.

Спустя пару минут ко мне присоединился Вин, Назарио и несколько моих доверенных людей, которые сегодня играли роль официантов, сливаясь с толпой и оставаясь незаметными. После формальных приветствий я сразу перешел к делу.

— Всё готово, как мы и договаривались? — мой голос звучал ровно и уверенно, но внутри меня всё было напряжено, как струна.

— Да, босс. — ответил итальянец и достал из кармана пиджака пакетик с белым порошком. — Мы проверили на 10 людях, и получили желаемый результат. Всё, как вы хотели. Оно начнет плавно действовать только через двадцать минут, и сначала не совсем понятно, что происходит, лишь усиление либидо.

Я довольно кивнул и жестом показал официантам взяться за дело. Парни достали из шкафа коробки с шампанским и приступили к первой части плана — подготовить бокалы с нашим небольшим сюрпризом. После чего они раздадут его всем гостям, и нам остается только ждать и наблюдать.

— Если всё пройдет по плану и не будет никаких инцидентов, ты получишь оплату, как мы договаривались и начнем массовое производство. — заявил я, обращаясь к Назарио.

Он удовлетворенно кивнул и наблюдал за действием официантов, за тем, как его творение готовится отправиться в плавание по венам избранных.

— А ты не хочешь попробовать? — спросил с лукавой ухмылкой Энцо.

— Нет, у меня есть планы на сегодня. — ответил я, на что сразу получил неодобрительный взгляд от друга, который знал меня лучше, чем кто-либо.

Я моментально понял, о чем он думает — Грета, мой личный порок. Но нет, сегодня, к сожалению, я не планировал провести вечер, утопая в её объятиях, наслаждаясь её вкусом и ароматом. То, что я собирался сделать, будет куда менее приятно, но угодит моей более темной и кровожадной стороне.

Когда я ещё раз взглянул на бокалы, наполненные шипучим напитком, внезапно в моей голове вспыхнула мысль, от которой по спине пробежал холодок. Шампанское могла выпить и Гретта, если ещё не ускользнула отсюда.

— Чёрт! — выругался я, привлекая всеобщее внимание.

Я подозвал к себе официантов и тихо, но твердо произнес:

— В зале есть девушка в красном с черными волосами, уложенными набок. Ей не давать бокал ни в коем случае.

Оба посмотрели на меня, как на идиота, не понимая причины моего внезапного приказа, но кивнули, подчиняясь воле своего Дона. Мне оставалось лишь надеяться и проследить, что они ничего не перепутают, и моя мышка не станет жертвой этого эксперимента.

Спустя десять минут всё было готово, парни, взяв подносы с бокалами, начали по очереди выносить их из кабинета, растворяясь в толпе гостей, жаждущих новых впечатлений и не подозревающих, что их ждет погружение в пучину запретных желаний, а их тела и души станут марионетками в наших руках. Обсудив ещё несколько важных деталей с Назарио, я отпустил его, оставаясь лишь со своим другом.

— Итак, какие у тебя планы? — спросил Вин, дерзко выгнув бровь.

— Собираюсь переломать пару пальцев. — ухмыльнулся я, уже предвкушая крики агонии и хруст костей, наслаждаясь мыслью о том, как боль исказит лицо друга Греты, как он будет умолять о пощаде, но не получит её.

— И кто этот несчастный? — спросил мой друг, щелкая костяшками на руках, как всегда, готовый к крови и насилию.

— Тот, кто думает, что может прикасаться к тому, что принадлежит мне. — процедил я сквозь зубы, чувствуя всепоглощающую злость и ревность, от одного лишь воспоминания, как этот чертов ублюдок прикасался к моей Грете.

Винченцо недовольно покачал головой, явно догадавшись, что это как-то связано с мышкой.

— Ты не отступишь, да? — спросил он, не скрывая своего разочарования, и беспокойства за меня, за то, куда может завести эта одержимость на этот раз. Потому что в первый раз я чуть не умер и покинул страну. — Я думал, ты уже забыл о ней, столько лет прошло. Ты вообще, когда в последний раз видел её?

— Когда улетел в университет, после похорон Стеллы. — сказал я без раздумий, точно зная ответ, и до сих пор помня каждую секунду того дня, как будто это было только вчера.

— Брат, я знаю, что Грета идеальна для тебя, и ты много лет был влюблен в неё. — тихо произнёс друг, понимая глубину моих чувств, зная, что это не просто мимолетное увлечение, а нечто большее, что неподвластно времени и разуму. — Но ты лучше меня знаешь, что это никогда не сработает. По традиции ты должен жениться на дочери босса, а она уж точно не попадает под эту категорию. Да и к тому же твоя сводная сестра.

— Бывшая. — поправил я, чувствуя, как злость поднимается во мне всё сильнее. — И мне плевать на эти чертовы традиции.

— Нет, Фабио! — резко ответил он.

Мой друг слишком хорошо знал меня и понимал, что я готов нарушить все законы и правила, чтобы получить то, что хочу, чтобы сделать Гретту своей, даже если это будет стоить мне жизни, и приведет к войне с другими семьями, к кровопролитию и хаосу.

Я не выдержал и бросился в его сторону, как разъяренный бык, прижав его за шею к стене.

— Ты угрожаешь мне? — прорычал я, с трудом сдерживая гнев. — Я чертов Дон! Моё слово — закон!

— Вот именно, Фабио! — злобно откликнулся Вин, но не попытался меня оттолкнуть, понимая, что сейчас я не в себе. — И как твой консильери, я просто не могу позволить тебе разрушить всё, что ты строил собственными руками так долго, всё, ради чего проливал кровь, и шел по трупам.

Я знал, что он прав. Много лет в тени отца я строил собственную империю, заключал сделки с дьяволом, шел по лезвию ножа, балансируя между жизнью и смертью, между светом и тьмой. И теперь, когда я у руля, когда власть сосредоточена в моих руках, я просто не мог всё испортить из-за женщины и запретной любви, из-за той, что была мне ближе всех, и была частью моей души. Но…

— Она, блядь, моя, понимаешь? — ответил я на выдохе, стараясь унять свою ярость и разочарование, бушующие в венах. — Я не смогу быть ни с одной другой. Как я должен жениться на какой-то безымянной девушке, которой повезло родиться дочерью важного человека в нашем клане? Как я должен делить с ней постель и свою жизнь, зная, что мое сердце принадлежит другой?

— Во-первых, скорее не повезло, потому что жить с тобой будет совсем не сказка о Золушке. — уточнил он, зная мою тьму, которая скрывалась за маской обаяния и безразличия. — А во-вторых, как твой друг, я хочу, чтобы ты был счастлив, и была бы моя воля, своими руками женил бы вас с Гретой. Но, по крайней мере, сейчас, ты должен играть по правилам и подчиниться законам Семьи.

— Взять в жены какую-нибудь глупую дуру и снова ждать годы? — хмыкнул я недовольно, чувствуя, как внутри меня всё сжимается от этой мысли, от перспективы провести свою жизнь с той, к которой я не испытываю ничего, кроме презрения и равнодушия. — За это время мышка точно выйдет замуж, найдет того, кто будет её любить, кто будет достоин её.

— Если это ваша судьба, значит, так тому и быть. — ответил Вин, веря в высшие силы, в то, что всё предопределено, что у каждого свой путь и дорога. — Но давай договоримся, если через год ты сможешь полностью захватить власть в свои руки, я лично доставлю Грету в твой дом и привяжу к кровати, если это понадобится, чтобы она не сбежала, и ты смог доказать ей свою любовь.

Я невесело засмеялся, представляя эту картину, но знал, что у меня нет выбора. Мне придется жениться на дочери одного из боссов, чтобы укрепить свою власть.

— Хорошо, пусть будет, по-твоему… — тихо ответил я, и, развернувшись, направился на выход.

Глава 6. Фабио

Спустя полчаса, когда я разобрался со своими делами и поговорил с гостями, я осматривал зал в поисках Греты, но она как будто сквозь землю провалилась. Я уже подумал, что она действительно сбежала, но наконец-то заметил её. Она снова была в объятиях этого чертового ублюдка в белом костюме. Всепоглощающая злость и ревность вспыхнули в моих венах. Я уже чувствовал вкус его крови и слышал хруст его пальцев.

Но когда я увидел, как он прижимает ее к себе, перед глазами все стало кроваво-красным. Его руки, сука, скользили по ее спине, а она даже не пыталась их оттолкнуть. Не обращая внимания ни на что вокруг, я подозвал несколько своих парней и двинулся в их сторону, подобно разъяренному быку, готовому растоптать все на своем пути. И как будто Грета знала, что я иду за ней, она повела своего дружка на улицу. Я стиснул зубы так, что заходили желваки, сжал руки в кулаки до побелевших костяшек, и расталкивал всех своими широкими плечами.

Гнев кипел во мне, как лава в жерле вулкана, готовая излиться смертоносным потоком. Я видел, как они смеются, как он что-то шепчет ей на ухо, и ее губы изгибаются в ответной улыбке. От этого зрелища меня начинало тошнить.

Я вышел на улицу и увидел, как они стоят у стены здания, о чем-то оживленно разговаривая. Он наклонился к ней, и я увидел, как его губы касаются ее шеи. Это было последней каплей. Этот ублюдок посмел посягнуть на то, что принадлежит мне. Грета — моя, и только моя. Никто не смеет прикасаться к ней, кроме меня. Я чувствовал, как адреналин пульсирует в венах, готовый вырваться наружу в виде насилия и крови. Этот вечер еще не окончен, и я намерен преподать ему жестокий урок, который он запомнит на всю жизнь.

— Грета! — рявкнул я, и мой голос прозвучал как раскат грома.

Она вздрогнула и повернулась ко мне. В ее глазах промелькнул испуг, но он быстро сменился вызовом, который только разжигал пламя моей ярости. Эта маленькая мышка, осмеливается бросать мне вызов? Она явно забыла, с кем связалась.

— Что тебе нужно? — спросила она холодно, стараясь скрыть дрожь в голосе, но я ощущал ее страх, как хищник чувствует свою жертву.

— Ты. — ответил я, подходя ближе и сокращая расстояние между нами. Каждый шаг приближал меня к моей цели, к обладанию ею. — Ты идешь со мной.

Я жестом приказал своим солдатам схватить её дружка, с ним я разберусь позже. А пока мне нужно было преподать урок еще и маленькой непослушной мышке. Но к моему удивлению она не собиралась сдаваться так просто и осталась стоять, упрямо сложив руки в районе груди и уверенно заявила:

— Я никуда с тобой не пойду. Оставь меня в покое.

— Оставить тебя в покое? — переспросил я и рассмеялся, и мой смех прозвучал зловеще. — Ты думаешь, я позволю тебе уйти с этим ублюдком?

— Это не твое дело. — ответила она, вскинув подбородок. — Я могу делать что хочу.

— Нет, не можешь. — заявила я, хватая ее за руку, сжимая ее запястье так, что ее тонкие кости, казалось, вот-вот хрустнут под моей стальной хваткой. — Ты моя!

— Я никому не принадлежу! — выкрикнула она, пытаясь вырваться из моей хватки, но ее усилия были тщетны.

— Еще как принадлежишь. — прорычал я, притягивая ее к себе. Я впился в ее губы грубым, требовательным поцелуем и оставить на них свою метку. Ее сопротивление только распаляло меня, заставляя жаждать большего. — Ты моя, Грета. И всегда будешь моей.

Она попыталась сопротивляться, но ее отпор был слабым и бесполезным, как попытка мотылька вырваться из паутины. Я чувствовал, как ее тело начинает отвечать на мое прикосновение, как ее губы приоткрываются, а ее руки обвивают мою шею.

— Ты не можешь… — прошептала она задыхаясь. — Ты не должен…

— Я могу все. — ответил я, углубляя поцелуй, наслаждаясь ее вкусом, ее запахом, ее близостью. Я чувствовал, как ее тело обмякает в моих объятиях, как она сдается, покоряясь моей воле. — И я сделаю все, что захочу.

Спустя несколько мгновений я оторвался от ее губ и посмотрел ей в глаза. В них все еще плескался страх, но он был смешан с чем-то еще, с чем-то темным и запретным, с чем-то, что заставляло мое сердце биться чаще в предвкушении. Я видел, как ее зрачки расширяются, выдавая ее желание, несмотря на все ее протесты.

— Нам пора. — сказал я и подхватил ее на руки, как невесту, не обращая внимания на ее слабые протесты.

Я пронес ее через толпу ошеломленных гостей, к выходу из особняка, где ждала моя машина, словно самый ценный трофей, который я только что отвоевал у врага. Их взгляды, полные шока и непонимания, скользили по нам, но мне было плевать. Она моя, и я заберу ее с собой, чего бы это ни стоило. Я усадил ее на заднее сиденье и сел рядом, притягивая ее к себе и не давая возможности сбежать.

— Куда мы едем? — спросила она, глядя на меня с опаской.

— Домой. — ответил я, лаская ее волосы. — Туда, где ты всегда должна была быть.

Она ничего не ответила, только прижалась ко мне, словно ища защиты от самой себя, от своих противоречивых чувств, от меня. Я обнял ее крепче, чувствуя, как ее тело дрожит.

Она будет моей. Навсегда. В этот раз точно. Никто и ничто не сможет отнять ее у меня.

Спустя несколько минут ее губы оказались возле моей шеи, оставляя влажный след на коже, а руки блуждали опасно близко к моему члену, который начал набухать в штанах, отзываясь на ее прикосновения, как на зов сирены. И как бы мне ни было приятно почувствовать это, как бы ни хотелось уступить ее ласкам, я не собирался делать с ней что-либо в машине. Не здесь, не сейчас, и особенно некогда я в таком состоянии, а она не в себе.

Я обернулся и нежно взял её за лицо, заглядывая ей в глаза, которые были расширены и блестели странным, нездоровым блеском.

— Что с тобой? — спросил я серьезным тоном, но, когда заметил ее расширенные зрачки, громко выругался, проклиная все на свете. Я быстро сложил два плюс два и понял, что происходит. — Ты пила шампанское после того, как убежала от меня?

Она молчала, только смотрела на меня своими затуманенными глазами, и я понял, что она даже не понимает, что происходит. Ее мысли были затуманены, а чувства обострены. Моя маленькая мышка вместо ответа подвинулась ко мне еще ближе и попыталась поцеловать, но мне пришлось подавить собственное желание и отстраниться от неё.

— Грета, черт возьми! Ты пила шампанское или нет? — прорычал я, пытаясь достучаться до ее разума сквозь пелену наркотика.

Она замешкалась на несколько секунд, словно вспоминая, и потом промямлила:

— Да, я заметила, что что-то не так с моим другом, и попробовала его напиток, но там ничего не было. А потом… я почувствовала, что хочу поцеловать тебя, но ты запрещен, поэтому я решила попробовать с ним. — прошептала она, ее голос был тихим и хриплым, а щечки покрылись румянцем.

В этот момент мне хотелось стереть этого «дружка» с лица земли, уничтожить его за то, что он был рядом с ней в такой момент, и мог почувствовать вкус её поцелуя, если бы я не вмешался.

Я громко выругался и мысленно проклял себя. Мне нужно было предположить этот вариант и предупредить официанта не давать ему бокал с наркотиком. Но если Назарио сделал все правильно, как мы и договорились, то моей мышке будет очень плохо от сильного желания и похоти, которые она не сможет утолить.

— Проклятье! — вырвалось у меня.

Я должен был защитить ее, но вместо этого позволил ей попасть в ловушку. Теперь мне придется вытаскивать ее из этого состояния, унять бурю, которая бушует внутри нее, и только после этого наказать того, кто посмел тронуть то, что принадлежит мне. Я разберусь с ним позже, когда Грета будет в безопасности. Месть — это блюдо, которое подают холодным.

Сейчас самой важной проблемой было как доставить ее домой, не поддавшись этим приятным прикосновениям и мягким губам, которые шептали мое имя как молитву. Ее тело прижималось ко мне, ища утешения и освобождения, ища меня — единственного, кто мог утолить этот огонь, который разгорался в ней с каждой секундой.

Я чувствовал, как мое самообладание начинает таять, как лед под палящим солнцем. Я хотел обладать ею и утолить нашу жажду. Но я знал, что не могу. Не сейчас и не так.

Но она как будто пыталась разрушить весь мой самоконтроль, всю выдержку и силу воли. Оседлав мои колени, она прижалась ко мне всем телом, ее груди терлись об меня, бедра двигались в такт моему дыханию, а губы искали мои. И когда она нашла их, она поцеловала меня так страстно, так жадно, так отчаянно, что у меня закружилась голова, а мир вокруг растворился в тумане похоти.

Ее язык проник в мой рот, сплетаясь с моим языком в танце страсти. Руки обвили мою шею, притягивая меня к себе. Я ощущал ее жар, ее запах, ее вкус. Я терял контроль и уступал ее напору.

— Грета… — прошептал я, ее имя сорвалось с моих губ, как стон, как мольба, как признание в поражении. — Я не могу…

— Ты можешь. — ответила она, ее голос был хриплым, но уверенным. — Ты должен.

Но я не должен был. Грета моя малышка, моя ответственность, моя любовь, и я должен был позаботиться от неё, даже когда отказать ей — это было последнее, что я хотел сделать.

— Piccola, потерпи немного, скоро мы будем дома. — прошептал я, когда, наконец, смог взять себя в руки и отстраниться от неё, прерывая этот сладкий, мучительный поцелуй.

Я прижал ее к себе еще крепче, пытаясь сдержать свои желания, и защитить ее от самой себя, от действия наркотика, который разжигал в ней пожар. Я знал, что эта ночь будет долгой и мучительной, что мне придется бороться с собой, со своими инстинктами и желанием. Но я вытерплю. Ради нее. Ради нас.

Спустя бесконечные минуты, как мне показалось, машина припарковалась возле моего дома в Венеции, который я купил несколько лет назад втайне от отца. Об этом месте знали лишь пару человек, и никто из них сегодня меня не потревожит, а с остальным я разберусь завтра. Сейчас все мысли были заняты только Гретой.

Мой член болел так сильно, что я с трудом сдержался и не трахнул Грету прямо в машине, не поддавшись ее страстным ласкам и мольбам. С трудом, но я смог подавить желание и оттеснить его на задний план. Я помог ей выбраться из машины, снова взяв её на руки в стиле невесты, и понес в дом. Она была легкой как перышко, но ее жар, ее запах, ее близость — все это было невыносимо.

Я чувствовал ее горячее дыхание на своей шее, ее руки, которые обвивали мою спину, ее тело, которое прижималось ко мне, ища спасения. Я знал, что она не понимает, что творит, что это наркотик говорит за нее, но это не делало ситуацию легче.

Я вошел в дом и направился в спальню, где аккуратно уложил ее на кровать. Она смотрела на меня своими затуманенными глазами, полными желания и мольбы.

— Подожди здесь. — сказал я, пытаясь сохранить остатки самообладания, хотя внутри меня все кричало, все рвалось к ней. — Я сейчас вернусь.

Я вышел из спальни и направился в ванную, где включил холодную воду и плеснул ею себе в лицо, пытаясь охладить свой пыл, и унять хаос, который бушевал внутри меня. Но когда я вернулся в спальню, просто замер на месте, пораженный увиденным. Грета лежала обнаженная в моей постели, ее тело было покрыто тонким слоем пота, волосы растрепались, а губы слегка приоткрыты. Она была прекрасна, как греховное видение, как запретный плод, который манил меня своей сладостью и обещал райское наслаждение.

— Я хочу тебя, Фабио. — прошептала она таким блаженным голосом, что это полностью снесло весь мой самоконтроль, оставив лишь первобытное желание обладать ею.

В этот момент я был готов сделать всё, лишь бы порадовать её, утолить жажду, и дать ей то, что она так отчаянно просит. Но капля здравого смысла все еще не была затуманена похотью. В этой ситуации я не мог ее трахнуть и воспользоваться ее беспомощностью. Но я мог ослабить эту жажду и похоть, которая разрывала нас изнутри.

Поэтому, подойдя к кровати, я подтолкнул ее к краю, раздвинул ножки и упал на колени между ними. Её розовое сокровище, покрытое соками возбуждения, блестело в свете луны, которое попадало в комнату через окно. Я не смог сдержаться и облизал губы в предвкушении, предчувствуя пиршество вкуса и аромата, которое меня ожидало. Я уже чувствовал ее сладкий вкус на языке, а ее запах, который сводил меня с ума, пробуждая во мне зверя, который жаждал обладать ею.

— Фабио, пожалуйста… — простонала она, ее голос был хриплым и прерывистым, как будто каждое слово давалось ей с трудом. — Ты мне нужен…

— Тише, моя сладкая. — прошептал я, проводя рукой по ее бедру, ощущая ее гладкую кожу. — Расслабься и получай удовольствие. Доверься мне.

Эта ночь будет чертовски долгой. Но такой пьянящей, сладкой, и незабываемой.

Не в силах больше ждать, я припал к ее киске и провел языком по влажным складкам, ощущая ее вкус и запах, словно вкушал самый изысканный деликатес, самый сладкий нектар. Ее тело вздрогнуло, как от удара молнии, и из ее горла вырвался тихий стон, который пронзил меня до глубины души.

— Да… — прошептала она, ее пальцы впились в простыни, а бедра задвигались в такт моим движениям. — Еще…

Я начал ласкать ее языком, губами, зубами, исследуя каждый изгиб ее тела. Я хотел довести ее до пика наслаждения, жаждал стереть из ее памяти образ того ублюдка, и заполучить ее всю, без остатка.

— Фабио… — простонала она, ее голос был полон мольбы и желания. — Пожалуйста…

— Что, моя сладкая? — спросил я, продолжая ласкать ее, дразня и доводя до безумия. — Чего ты хочешь?

— Я… я не знаю… — прошептала она, ее тело содрогалось от наслаждения. — Просто… не останавливайся…

Она извивалась подо мной, стонала мое имя и царапала мою спину. И я не замедлился ни на секунду. Я почувствовал, как ее тело напрягается, как дыхание становится все чаще, а стоны все громче, и понял, что она близка к вершине наслаждения. Поэтому я схватился в ее бедра и прижал ее еще ближе, погружаясь в ее сладкую киску.

— Фабио! — закричала она, когда ее тело содрогнулось в мощном оргазме, который прокатился по ней волнами, заставляя ее дрожать и выгибаться.

Я продолжал ласкать ее, пока она не расслабилась, её дыхание не успокоилось, а глаза не открылись. Она посмотрела на меня, и в ее взгляде я видел любовь, благодарность, преданность, и что-то еще, что я не мог расшифровать.

— Моя. — прошептал я, целуя ее в губы. — Ты моя. Навсегда.

Грета улыбнулась, и ее улыбка была самой прекрасной вещью, которую я когда-либо видел.

— Твоя. — прошептала она в ответ, ее голос был хриплым и слабым, но в нем звучала такая уверенность, что у меня перехватило дыхание. — Только твоя.

Я знал, что это правда, и был готов на все, чтобы защитить ее, чтобы любить и сделать её счастливой. Я посмотрел на нее, на ее расслабленное тело, на ее умиротворенное лицо, и чувствовал, как узел напряжения внутри меня начинает развязываться.

Это только начало нашего пути, который будет полон страсти, боли, наслаждения и любви.

Я медленно поднялся в полный рост, но прежде чем я успел сообразить, Грета переместилась и села на колени передо мной, а ее шаловливые ручки были на моих брюках, расстегивая пуговицы с такой ловкостью, как она делала это тысячу раз. На мгновенье я почувствовал вспышку гнева и желание узнать имя этого смертника, которому повезло испытать это.

— Теперь твоя очередь. — заявила эта маленькая искусительница и прикусила нижнюю губу, глядя на меня своими затуманенными глазами, полными желания.

Она расстегнула мои брюки вместе с боксерами, и обхватила мой очень, блядь, твердый член, который рвался на свободу. Ее маленькая ручка казалась такой хрупкой по сравнению с моей плотью.

— Ох, ты… такой… большой… — прошептала она, и её глаза округлились от удивления.

И хотя это однозначно подпитало мое эго, но я не хотел, чтобы она пожалела об этом завтра, когда действие наркотика пройдет. Поэтому нежно взял ее за ручки и отодвинул в сторону. Она запротестовала, как маленькая девочка, и надула губки, глядя на меня с укором.

— Я тоже хочу попробовать тебя.

— Нет, маленькая, ты завтра пожалеешь об этом. — с трудом выдавил я из себя. Мне очень хотелось почувствовать ее рот, язык, губы на себе, но с ней я не мог быть ублюдком.

Однако моя мышка не принимала «нет» как ответ. Она отпихнула мои руки и, схватив меня за ягодицами, притянула к себе. А в следующее мгновение ее красивые губки обхватили член, с головки которого уже капала предсперма.

Я застонал от удовольствия, которое пронзило меня, как электрический разряд, заставляя мое тело содрогнуться и напрячься. Ее губы были такие мягкие, такие теплые, а язык двигался с такой ловкостью и умением, что я забыл обо всем на свете. Я мог думать только о ней, о ее губах, языке и теле.

Моё тело напряглось, дыхание участилось, а стоны становились все громче. Я был очень близок к краю, к тому моменту, когда я потеряю контроль над собой и извергнусь в ее рот, наполнив ее своей сущностью.

— Грета… — простонал я, ее имя сорвалось с моих губ, как молитва. — Остановись…

Но она не прекратила свои мучения ни на секунду. Она продолжала ласкать меня, доводя меня до безумия, до экстаза, до того предела, за которым уже не было возврата. Ее язык скользил по моей плоти, лаская головку, дразня уздечку, обводя вену, а губы сжимались и разжимались. Она сосала мой член как чертов чупа-чупс, с наслаждением смакуя его вкус, его запах, его форму.

Я чувствовал, как внутри меня нарастает огромная и мощная волна наслаждения, которая вот-вот разобьется. Я пытался сдержаться и оттянуть этот момент, но это было бесполезно. Она как будто знала, как довести меня до края, как заставить меня потерять контроль, как сломать мою волю и подчинить себе. Ее умелые движения, страстные стоны, жаркое дыхание — все это подталкивало меня к пропасти.

— Грета… — прошептал я снова, но мой голос был хриплым и прерывистым, как будто у меня перехватило горло.

Она подняла на меня глаза, и в их глубине я увидел огонь, страсть, желание, и что-то еще, что я не мог понять. Но я знал, что это что-то настоящее, что-то важное, что-то, что связывает нас невидимыми нитями.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а! — закричал я, изливаясь в ее рот, наполняя ее своей сущностью.

Она сглотнула все до последней капли, не отрываясь от меня, не отводя взгляда. А потом она улыбнулась, и я понял, что попал бесповоротно. Грета знала, что победила и сделала меня своим рабом навечно. Но в ее глазах я увидел не только триумф, но и любовь.

Глава 7. Грета

Голова гудела, будто оркестр троллей устроил в ней репетицию. Сквозь пелену боли до сознания доносились обрывки снов, похожих на калейдоскоп из тёмных образов и запретных желаний. Я приоткрыла глаза, пытаясь сфокусировать взгляд на окружающей обстановке. Незнакомая спальня, роскошная и мрачная, встретила меня холодным безразличием. Рядом, на шелковых простынях, развалился обнаженный Фабио. Его рука, тяжелая и горячая, покоилась на моей талии, словно клеймо собственника.

Паника, как холодная змея, скользнула под кожу, заставляя сердце биться в бешеном ритме. Я едва сдержала крик, застрявший в горле.

«Что, черт возьми, произошло вчера?» — в панике пронеслось в моей голове.

Осторожно, боясь разбудить Фабио, я приподняла ткань, прикрывавшую наши тела. Мы оба были голыми. Абсолютно. А его мужская плоть, твердая и возбужденная, словно издеваясь, приветствовала меня утренним «салютом».

В этот раз сдержать крик не удалось. Звук вырвался из моего горла, полный ужаса и отчаяния.

— Ты чего кричишь, малышка? — хриплый со сна голос Фабио разрезал тишину, заставляя меня вздрогнуть.

Я изо всех сил оттолкнула его, и он с глухим стуком рухнул на пол.

— Какого черта я здесь делаю? — закричала я в ужасе. — Почему мы голые? И где мы вообще?

Нет, этого просто невозможно. Я не могла лишиться девственности с ним. Пожалуйста, только не с ним. Я не хочу быть очередной галочкой в его списке.

Фабио раздраженно выругался и поднялся на ноги, его глаза сверкали гневом. Я невольно скользнула взглядом по его телу, задержавшись на мгновение на бедрах. Его возбуждение не спадало, а, наоборот, казалось, усиливалось с каждой секундой. Очень твердый член с покрасневшей головкой и вздутыми венами гордо стоял, направленный прямо в мою сторону.

Стыд и отвращение к самой себе затопили меня с головой. Как я могла допустить такое? Неужели я действительно отдалась ему? Слезы обиды и разочарования застилали глаза, но я изо всех сил сдерживала их, не желая показывать собственную слабость.

Фабио, казалось, совершенно не смущался своей наготы. Он спокойно начал одеваться, бросая на меня насмешливые взгляды. Я поспешно натянула на себя простыню, пытаясь хоть как-то прикрыть тело.

— Что, малышка, забыла, как вчера умоляла меня трахнуть тебя? — ухмыльнулся он, застегивая рубашку.

Его слова обожгли меня, подобно удару плетью. Я почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Неужели я действительно сама напросилась на это? Нет, этого просто не может быть!

Я попыталась вспомнить, как оказалась в этой постели, в объятиях человека, которого одновременно желала и ненавидела, и память услужливо подсовывала обрывки вчерашнего вечера: бал, поцелуй на балконе, встреча с Винченцо, горький вкус шампанского, ссора с Фабио на улице… Дальше всё было размыто, но я вспомнила, как оказалась здесь, и что самое ужасное — как приставала к нему, и не только.

— Вот черт! — пробормотала я себе под нос, чувствуя, как краска стыда заливает щеки.

В памяти всплывали смутные образы, от которых становилось еще хуже. Я помнила, как тянулась к нему, расстегивала его брюки, сама…

— Не волнуйся, мы не переспали вчера. — неожиданно произнес Фабио, словно прочитав мои мысли. — Я ещё не совсем мерзавец, чтобы воспользоваться тобой в таком состоянии.

Его слова заставили меня поднять глаза. В его взгляде не было привычной насмешки или презрения, только холодная отстраненность и какая-то непонятная грусть.

— Что это было? — спросила я, вспомнив обрывки нашего разговора в машине. — Кто-то накачал меня наркотиками?

— Ты. — коротко ответил он, заправляя всё еще твердый член в штаны.

Я уставилась на него в недоумении. Невольно мне вспомнилось, как он чувствовался у меня во рту, и моё тело отреагировало на это вспышкой возбуждения. Нет, я не могла позволить своим мыслям пойти в этом направлении. Слишком опасно, слишком… заманчиво.

— Что это значит? — спросила я, стараясь думать обо всех отвратительных вещах, лишь бы унять жар, который начал зарождаться внутри меня.

— Ты выпила шампанское своего дружка, а в нем был возбуждающий наркотик. — процедил он сквозь зубы.

На мгновение мне показалось, что в его голосе промелькнула ревность. Но этого всего лишь воображение, верно?

Однако эта ситуация заставила меня задуматься. Мог ли Фабио быть причастным к этому? Мы так и не смогли выяснить, зачем он встречался с Скварчалупи. Когда они оба зашли в кабинет, сигнал пропал, и наши жучки больше не работали. Как будто там было какое-то устройство, которое просто сломало их. Я была расстроена, что операция провалилась, и именно поэтому выпила тот злосчастный бокал.

Но кто подсыпал наркотик? Лаззаро или кто-то другой? Мой напарник вряд ли бы это сделал, да и, насколько мне известно, он не баловался ничем подобным, даже пил редко.

— Ты хочешь сказать, что он подсыпал себе что-то, и я случайно приняла это, выпив из его бокала? — спросила я, пытаясь разобраться, что произошло, и могло ли это быть как-то связано с Фабио.

Я хотела узнать ответ на этот вопрос и в то же время боялась. Что, если он действительно причастен ко всему этому? Как я должна была поступить? Сдать его коллегам? Но это же Фабио… Готова ли я стать причиной того, чтобы его арестовали и посадили? Хотя, если быть честной, я не была уверена, что у него нет своих людей среди моих коллег, и кто-нибудь из них не вытащил бы его из тюрьмы. Но если я буду «крысой» и сдам его, что тогда будет между нами?

В груди заныло старое чувство. Я любила Фабио с тех пор, как была подростком. Он был старше, красивее, опаснее всех, кого я знала, и я без памяти влюбилась в него, зная, что это запретно, что это неправильно. А он… он разбил мое сердце, растоптал мои чувства и ушел, оставив после себя лишь пустоту и боль. И вот теперь он снова ворвался в мою жизнь, заставляя меня сомневаться во всем, что я знала и во что верила.

Мои эмоции были настоящим хаосом. Ненависть и любовь, страх и желание, недоверие и надежда — все это смешалось в душе, создавая невыносимое напряжение. Я не знала, как поступить, и что делать. Фабио всегда был моей слабостью и проклятием, и сейчас он снова держал меня в своих руках, как марионетку. Я ненавидела себя за то, что до сих пор не могла забыть его, за то, что продолжала любить этого опасного и жестокого человека.

Я взглянула на него, пытаясь прочесть его мысли, но его лицо оставалось непроницаемой маской. Лишь в глубине глаз мелькнуло что-то похожее на… сожаление? Или это было просто мое воображение?

— Нет, твой дружок не подсыпал туда ничего. — произнес Фабио, когда, наконец, закончил одеваться.

Он выглядел в костюме очень… сексуально и греховно. Черная ткань рубашки, словно вторая кожа, облегала его мускулистое тело, подчеркивая каждое движение, каждый изгиб. Я не могла оторвать от него взгляда, несмотря на то, что все еще была обнажена. Я смотрелась в поисках своего платья и нижнего белья. Они были разбросаны на полу, и я, прикрывшись тканью, медленно приподнялась, чтобы подобрать их.

Но неожиданно боковым зрением я сначала заметила, а потом услышала, как рядом со мной на кровати упала рубашка Фабио. Я замерла, сердце бешено забилось в груди. Неужели он хотел, чтобы я… надела ее? Воспоминания нахлынули, как цунами, унося меня в прошлое, в те подростковые годы, когда я тайком таскала его толстовки, вдыхая их запах и чувствуя себя защищённой. Он ворчал, конечно, но никогда не забирал их обратно.

— Что это? — спросила я, выгнув бровь в притворном безразличии, и пытаясь скрыть бушующее во мне волнение.

— Одень пока это. — холодно произнес он и направился к выходу из комнаты. — Я распоряжусь, чтобы тебе доставили одежду.

И на этом мужчина, не дожидаясь ответа, просто вышел, оставив меня одну. Я осталась сидеть на кровати, сжимая ткань в руках. Она еще пахла его одеколоном, дорогим табаком и чем-то еще, неуловимо знакомым и до боли родным. Я прижала ее к лицу, вдыхая его запах, и на глаза навернулись слезы.

«Что он задумал? Зачем привез меня сюда? Зачем эта показная забота?» — вопросы роились в моей голове, как разъяренные пчелы, но ответа на них не было.

Я медленно поднялась с кровати и подошла к зеркалу. Отражение показало мне бледную девушку с растрёпанными волосами и потекшим макияжем. Я не узнавала себя. Где та сильная, независимая женщина, которая привыкла держать всё под контролем? Вместо неё я видела лишь потерянную девочку, которая снова попала под власть человека, который когда-то разбил ей сердце.

Я на мгновение закрыла глаза, пытаясь взять себя в руки, и моя память услужливо подбросила воспоминание, как Фабио прошлой ночью целовал меня и шептал, что я его навсегда. Почему? Зачем? Что это значит? Неужели это очередная его игра — месть за то, что мы следили за ним? Или он просто хочет поиздеваться надо мной, потому что понял, что я до сих пор что-то чувствую к нему?

От этой мысли по телу пробежала дрожь. Я не могла позволить ему играть со мной, как с куклой. Я должна была узнать правду, какой бы горькой она ни была.

Но сейчас мне нужно было принять душ и привести себя в порядок. Сложив свои вещи стопкой на прикроватную тумбу, я отправилась в ванную. Я уж точно не собиралась оставлять свои вещи в квартире бывшего сводного брата, и…

Когда я, наконец, вышла из ванной, одетая лишь в его рубашку и с еще влажными от душа волосами, я оглянулась. Несмотря на роскошный интерьер комнаты, здесь не было особо личных вещей, которые могли бы дать мне хоть какую-то подсказку о Фабио. Книжный шкаф привлек мое внимание, и, подойдя ближе, я провела пальцем по корешкам книжек.

Когда я увидела знакомое название, моё сердце болезненно сжалось в груди. В этот момент в памяти всплыло воспоминание, которое я так отчаянно пыталась забыть.

Воспоминание.

Грете — 6 лет. Фабио — 13 лет.

Мы лежали на кровати с Фабио, и он читал мою любимую книгу «Комиссары Гордон и Жаби». У меня были все тома из этой серии, и я перечитывала их по несколько раз. Но больше всего мне нравилась «Самый большой, самый маленький полицейский». Именно из-за этих историй и моего родного отца, который когда-то работал детективом, зародилась моя мечта — работать в полиции на благо общества.

— «Полицейский может быть любого размера!» — прочитал Фабио мою любимую фразу из этой книги.

Я приподнялась и села на пятки, чтобы встретиться взглядом с братом. Его тёмные глаза смотрели на меня с непривычной серьёзностью.

— Грета, а кем ты станешь, когда вырастишь? — вдруг спросил он.

— Полицейским, как мой папа, а ты? — ответила я с улыбкой.

— Боссом мафии, как мой отец. — гордо отозвался Фабио.

В этот момент моё сердце упало.

— Но… но тогда мы не сможем дружить! Мне придется тебя арестовать! — воскликнула я, и по щекам покатились горячие слезы.

Он улыбнулся и притянул меня к своей груди, обнимая так нежно, как только старший брат может обнять младшую сестру.

— Не волнуйся. — прошептал он мне на ухо. — Я никогда не попадусь в руки полиции.

Настоящее время.

В тот день его слова звучали как обещание, как клятва, и я, наивная шестилетняя девочка, доверилась ему безоговорочно. Надеялась, что он никогда не оступится, а наша дружба будет длиться вечно.

Но жизнь, как известно, любит посмеяться над планами. И вот я стою в его квартире, одетая в его рубашку. Какая горькая ирония судьбы. Я полицейский, а он — босс мафии. Мы оба достигли вершин своих желаний, но какой ценой? Наши миры столкнулись, переплелись, но совсем не так, как я грезила когда-то, лёжа в его объятиях.

Пропасть между нашими мирами — лишь верхушка айсберга. Самой большой проблемой были невидимые цепи, которыми нас сковало общество. Моя мать и его отец, связавшие себя узами брака много лет назад, поставили на нас клеймо «сводные брат и сестра». И хотя Рикардо не усыновил меня, так как у меня есть живой отец, в глазах Фабио и его мира, я до сих пор остаюсь его сестрой.

И даже если бы был какой-то шанс между нами, а мой «брат» действительно чувствовал ко мне что-то большее, чем просто родственные чувства, и если его слова, произнесённые прошлой ночью, были искренними, у нас ничего бы не получилось. Я слишком хорошо знала жестокие законы мафии. Фабио никогда не разрешат быть со мной, по крайней мере, официально.

На задворках памяти всплыло воспоминание о давней традиции, которой придерживались боссы итальянской мафии. После смерти Дона новый глава Семьи должен был жениться на дочери одного из своих младших боссов, укрепляя таким образом свою власть и связи, и обеспечивая себе наследника и преемственность династии.

Глава 8. Грета

Я вышла из комнаты, ступая по мраморному полу и прислушиваясь к звукам. Коридор, окутанный полумраком, казался бесконечным. Везде было тихо и пусто, но, несмотря на это, здесь было безупречно чист. Кто-то заботливо поддерживал порядок в этом доме, ожидая возвращения хозяина.

Я впервые была в этой квартире, и даже не знала, что у Фабио в Венеции есть недвижимость. Хотя, что уж тут удивительного, у его отца были владения не только по всей Италии, но и в других уголках Европы. Впрочем, Фабио никогда не стремился афишировать своё богатство, и эта скрытность всегда была частью его загадочной натуры.

Внезапно тишину нарушил приглушённый шум, доносившийся, казалось, из самой глубины квартиры. Проследовав на звук, я обнаружила источник — кухня. Там у белоснежной столешницы, стоял Фабио, склонившись над кофемашиной.

Я застыла на пороге, не в силах оторвать взгляда от его широкой спины, от каждого плавного движения его мускулистого тела. Эта картина была до странности неправдоподобной. Фабио, этот самовлюблённый прожигатель жизни, всегда держался так, словно мир создан исключительно для удовлетворения его прихотей. Откуда он мог знать, как варить кофе? Впрочем, за годы, прошедшие с нашей последней встречи, Фабио, вероятно, сильно изменился. Сколько же я о нём не знаю?

— Долго будешь разглядывать меня? — раздался его насмешливый голос.

Я вздрогнула от неожиданности. Меня как будто окатили ледяной водой. Несмотря на то что Фабио стоял ко мне спиной, он слишком хорошо ощущал своё окружение, как будто обладал шестым чувством. Заметив мою реакцию, Нери слегка повернул голову и бросил на меня многозначительный взгляд, в котором читались насмешка и… удовлетворение? Потому, что он сумел меня застать врасплох? Или от того, что я все еще реагирую на него?

— Откуда ты узнал, что я смотрю на тебя? — выдавила я, с трудом проглотив ком в горле.

— Я слышал, как ты вошла, — ответил он и жестом указал на отполированный до зеркального блеска кухонный ящик. — и видел.

Я лишь хмыкнула в ответ, изо всех сил стремясь сохранить невозмутимость. Каждое его слово, каждый жест разрушали ту стену, что я так старательно возводила вокруг своего сердца все эти годы.

Присев за стол, я пристально посмотрела на него, пытаясь прочесть мысли, скрытые за маской безразличия.

— И что дальше? Я теперь твоя заложница или могу вернуться домой?

Он молча поставил передо мной чашку с ароматным кофе и, придвинув стул, устроился напротив.

— А что? Тебя кто-то ждет дома? — спросил он с дерзкой ухмылкой. — Я думал, ты будешь рада провести время со своим любимым братиком.

— Мы уже давно не родственники, Фабио. — отозвалась я, неловко поерзав под его изучающим взглядом. — Да и моя личная жизнь тебя не касается. Наши жизни разошлись разными путями давным-давно.

— Что-то я не заметил этого вчера, когда ты бросалась на меня и атаковала мой рот. — ехидно подметил он, не сводя с меня насмешливого взгляда.

— Ты всю жизнь теперь мне будешь это припоминать?! — я закатила глаза, стараясь скрыть, как сильно слова Фабио задевают меня. Этот засранец смотрел на меня с самодовольной ухмылкой. И ему явно нравилось нажимать на мои кнопки и выводить меня из себя. — Ты же сам сказал, что меня накачали наркотиками!

Я отвернулась, стараясь унять бурю, бушевавшую внутри. Слишком много эмоций, воспоминаний и боли. Я вернула своё внимание к напитку, который Фабио для меня приготовил. Аромат, терпкий и пряный, щекотал ноздри, пробуждая смутные, сладко-горькие воспоминания о беззаботном прошлом. Когда я сделала первый глоток, я не смогла скрыть своего удивления. Это был не американо или эспрессо, к которым я привыкла, а мой любимый лавандовый раф. Неужели он помнил мои предпочтения? Нежность, неожиданная и оттого еще более болезненная, разлилась по телу теплом, но я тут же отогнала ее прочь, возводя вокруг своего сердца ледяную стену. Нет, это не может быть правдой.

— Что-то не так? — с наглой ухмылкой спросил он.

Хотя мне очень не хотелось говорить ему, что я оценила этот жест, мне было слишком любопытно.

— Не ожидала, что в твоей квартире есть лавандовый сироп. — мой голос прозвучал резче, чем я хотела. — Или это твоих подружек?

Фабио хмыкнул, но проигнорировал мой вопрос. Он выпил свой напиток за несколько глотков, поднялся на ноги и поставил чашку в посудомоечную машину.

— У меня никого нет. — тихо ответил он, не поворачиваясь, но я не на секунду не поверила ему. Я слишком хорошо я помнила его репутацию и слышала очень много историй о его похождениях. — И, видимо, ты меня слишком плохо знаешь.

— Что ты хочешь этим сказать? — озадаченно спросила я, чувствуя, как внутри нарастает напряжение.

Фабио медленно повернулся, и его темные глаза встретились с моими. В их глубине бушевал ураган из противоречивых эмоций — боли, гнева, но и нежности, которую он так старательно пытался скрыть.

— Думаешь, я забыл, что ты любишь? — его голос был хриплым, низким, вибрирующим от едва сдерживаемой ярости, и от этого тембра у меня перехватило дыхание. — И не позаботился бы о том, чтобы утром у тебя была чашка твоего любимого кофе?

Его слова словно ледяной водой окатили меня, заставляя сердце болезненно сжиматься. Все эти годы, он помнил мои предпочтения, и мелочи, которые делали меня счастливой. Но что мне нужно было на это ответить? Потому что если бы он зашел в мою квартиру, то точно не нашел бы ничего из его любимых вещей, например, гранатовый сок, который он раньше любить пить после пробежек, или ледяную колу, которую предпочитал в жару.

— Спасибо. — тихо пробормотала я, отводя взгляд.

Ну по крайней мере, я могу быть вежливой, верно? Корректной и отстраненной, как и подобает полицейскому, расследующему дело, связанное с его сводным братом.

Но Фабио только хмыкнул в ответ, и в этом звуке смешались сарказм, разочарование и что-то еще, неуловимое, но от этого не менее тревожное. Он отвернулся, как будто не в силах больше выносить мой взгляд, и принялся нервно расхаживать по кухне. Его плечи были напряжены, а руки сжаты в кулаки. Я видела, как под тканью его рубашки перекатываются мышцы, и понимала, насколько сильно он сдерживается. В нем кипела ярость, но на кого она была направлена? На меня? На себя?

— Грета, нам нужно… — начал Фабио, его голос звучал хрипло, как будто он с трудом подбирал слова, но замолчал, когда в комнату вошла красивая девушка.

Её стройные ножки уверенно передвигались по полу, стуча каблучками, в направлении Фабио. У неё в руках были какие-то чехлы для одежды, но я не обратила на это внимание. В этот момент я чувствовала знакомую вспышку ревности. Я резко встала, кровь прилила к лицу, пальцы сжались в кулаки.

— Ну не буду вам мешать. — хмыкнула я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно, и двинулась к выходу, но в мгновенье ока, я почувствовала крепкую хватку на своей руке. Его прикосновение обожгло меня, и я замерла на месте.

— Стой. — тихо сказал Фабио, и в его голосе послышалась нотка властности, которая всегда заставляла меня трепетать.

Нехотя я остановилась, но не стала встречаться с ним взглядом. Гордость не позволяла мне показать ему, как сильно прикосновения влияют на меня. Как от одного его слова или взгляда, мое сердце пропускает удар, а по венам разливается обжигающая волна желания.

— Это Марианна, она швея, которая шьет мои костюмы. — объяснился Фабио. — Я попросил её подобрать что-нибудь для тебя.

Сама не понимая зачем, я фыркнула и мельком посмотрела на девушку. Но она, казалось, даже не обращала на нас внимания, сосредоточенно выполняя свою работу. Она была занята развешиванием одежды, её движения были плавными и грациозными, как у танцовщицы. Марианна была красива, с точеными чертами лица, длинными темными волосами и фигурой, которую подчеркивало облегающее изумрудное платье. Она выглядела так, словно сошла с обложки модного журнала, и рядом с ней я чувствовала себя неловко и неуместно, как гадкий утенок в стае белоснежных лебедей.

— Я могла бы вернуться домой и в своей одежде. — пробормотала я, чувствуя, как щеки заливает румянец.

— Полетишь в Рим в вечернем платье? — спросил он с усмешкой.

— Вообще-то, я сняла номер в отеле, и там у меня есть одежда.

Только сейчас я поняла, что он до сих пор держит меня за локоть, и резко выдернула руку из его хватки. Я медленно обернулась всем телом, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Для чего все это? Мой любимый кофе, одежда… может, что-то еще будет? — спросила я, сложив руки на груди в защитном жесте.

— Выбери для себя наряд, и потом мы поговорим. — хмыкнул он недовольно, и, прежде чем я успела возразить, быстро поцеловал меня в кончик носа.

Его губы были мягкими и теплыми, и от этого мимолетного прикосновения по моему телу разлилась волна тепла, смешанного с горечью. Фабио, не говоря больше ни слова, ушел в неизвестном мне направлении, оставив меня наедине с Марианной и ворохом вопросов.

Спустя бесконечные, как мне казалось, тридцать минут я перемерила десять нарядов, которые состояли исключительно из красной одежд. Я остановила свой выбор на коротком, облегающем платье, подчеркивающем все изгибы моей фигуры.

Всё это время девушка молча выполняла свою работу и практически не разговаривала со мной, лишь несколько раз попросила поднять руки или повернуться, давая мне возможность оценить, как сидит на мне очередной наряд. А меня в это же время внутри грызли сомнения, сказал ли мне Фабио правду.

— А ты действительно швея? — спросила я, пока мы рассматривали мое отражение в зеркале.

— Вообще, я стилист и обычно подбираю уже готовые наряды, но я с детства люблю шить, а синьор Нери хорошо платит за свои костюмы. — ответила она с легкой улыбкой, и в ее темных глазах мелькнуло что-то похожее на благодарность.

Я понимающе кивнула и прикусила нижнюю губу, не зная, как задать следующий вопрос. Но что можно быть лучше просто спросить прямо как есть? В конце концов, я полицейский, и выяснить правду — это моя работа.

— Я дико извиняюсь, но между вами с Фабио что-то было?

К моему удивлению, девушка громко расхохоталась. Заметив в зеркало мой озабоченный вид, она успокоилась и объяснилась:

— Фабио Нери спас мне жизнь пять лет назад. У меня были тяжелые жизненные обстоятельства, и нужны были деньги, чтобы воспитать маленького ребенка. И как бы это ни звучало ужасно, но я работала на улице. Когда мы встретились впервые, я думала, что ему нужна девушка на ночь, но он отшил меня и вместо этого дал мне работу.

— Ооо, вот что. — неуклюже отозвалась я, чувствуя, как румянец подступает к щекам.

Она поймала мой взгляд в зеркале и тихо добавила:

— Вам нет нужды нужны ревновать. Вы первая и единственная девушка, для которой он попросил о чём-то подобном. Я хоть и живу в Венеции, но часто посещаю его дом, когда снимаю мерки для новых костюмов или привожу уже готовые. И он ни разу не просил меня подготовить одежду для девушки.

Глава 9. Фабио

Я стоял в своём кабинете, пристально следя за Гретой через камеры видеонаблюдения. Её изящная фигура плавно двигалась перед зеркалом, пока она примеряла очередной шедевр от Марианны. Каждое платье, созданное умелыми руками портнихи, подчёркивало идеальные изгибы Греты, заставляя моё сердце биться чаще от желания. Я жадно впитывал каждое её движение, взмах ресниц, изгиб её тела. Мне так хотелось подойти к ней, медленно стянуть с неё каждый сантиметр ткани и исследовать её шелковистую кожу, но сегодня был неподходящий день для этого. Но скоро… Я уже совершил однажды ужасную ошибку и не собираюсь повторять ее снова.

Я был рад, что установил не только камеры в каждом своём доме, но и прослушку. Ещё в тот момент, когда Грета увидела Марианну, я заметил, как в её глазах вспыхнула искра ревности. А после того как я подслушал их разговор, я был абсолютно уверен в этом.

«Малышка, тебе нет нужды ревновать». — размышлял я, наблюдая, как она крутится перед зеркалом. — «Скоро ты сама в этом убедишься».

Внезапно зазвонил мой мобильный телефон, привлекая моё внимание. Я посмотрел на дисплей, увидел знакомый номер и взял трубку.

— Да, Энцо?

— Где тебя черти носят? — прорычал Винченцо. — Я звоню тебе с прошлой ночи, а ты как сквозь землю провалился.

— И тебе доброе утро. — усмехнулся я, наслаждаясь его раздражением. — Тебе что-то нужно? Я на вилле.

— Во-первых, вчера всё прошло успешно. — Винченцо сделал паузу, очевидно пытаясь остудить свой гнев. — Людям понравился наркотик, не было никаких неприятностей. И клуб гости оценили в полной мере. За ночь мы заработали кучу денег. Так что можно запускать партию в массовое производство.

— Хорошо, а что во-вторых?

— Ты еще спрашиваешь? — прорычал он. — Что за дерьмовое шоу ты вчера устроил? Это всё из-за неё, не так ли?

— Да, Грета выпила шампанское. Я должен был о ней позаботится.

— Блядь, Фабио, а целовать её при всех было обязательно? — выпалил Винченцо. — Ты хоть представляешь, какой шум подняли старшие? Они требуют смотрин как можно скорее!

— Я знаю, что делаю, и не смей ставить под сомнение мой выбор. — рявкнул я, голос был хриплым, но твердым.

— Ты не понимаешь, Фабио! — выкрикнул Винченцо. — Это не просто свадьба, а стратегический шаг! Ты должен жениться на подходящей кандидатке, чтобы укрепить свои позиции в семье.

— Вин, мы оба знаем, что большинство из них давно потеряли девственность и не годятся мне в жены. А те, что всё еще хранят свой «цветочек», еще молоды.

— А вот в этом ты ошибаешься! Есть три девушки, которые чисты и достигли возраста согласия.

— Не понял? Чьи они дочери? — опешил я, не ожидая такого поворота событий.

— Герра, Гравиано и Риццо. Им всем недавно исполнилось восемнадцать, и они не были замечены ни с кем из мужчин.

— Ну это еще не значит, что они действительно невинны. — пробурчал я.

— Фабио, даже если все они уже спали с мужчинами, старшие всё равно будут настаивать на твоём браке. А ты, устраивая весь этот цирк, только дал им повод считать себя незрелым и неготовым к власти.

— Пошли они к черту! — прорычал я, чувствуя, как гнев закипает во мне. — Я заслужил это место кровью и потом.

Винченцо вздохнул, понимая, что спорить бесполезно. Он знал, что, когда я в таком состоянии, меня не переубедить.

— Тогда на хрена ты таскаешься за Гретой, как щенок? — спросил он, пытаясь достучаться до моего рассудка. — Отпусти её и забудь. Для вас нет будущего.

Я сжал кулаки так сильно, что ногти впились в ладони, оставляя кровавые полосы.

— Ни за что, блядь! — прорычал я, голос мой был хриплым от ярости. — Я разберусь с этой чертовой свадьбой, но Грету не отпущу!

Винченцо выругался, пробормотал что-то про то, как ему повезло, что никто не держит его за яйца. Я понимал его усталость от моей одержимости, но Грета была для меня светом в этом мрачном мире. Я не мог ее отпустить, даже если это означало пойти против всех.

— Хорошо, что ты от меня хочешь? — спросил он после того, как взял свои эмоции под контроль.

— Во-первых, найди мне этого парня, с которым вчера была Грета.

— Блядь, Фабио, серьезно? — Винченцо даже не пытался скрыть удивление.

— Да. — твердо ответил я. — И, во-вторых, сообщи всем, что смотрины будут через два дня. Пусть девушки пройдут медицинскую комиссию за это время, но я хочу лично присутствовать при осмотре гинеколога. И врач должен быть со стороны, чтобы никто из этих ублюдков не смог подкупить его.

— Хорошо. — проворчал он и сбросил звонок.

Я откинулся на спинку кресла, закрыв глаза, и позволил волнам напряжения прокатиться по моему телу. Мозг, словно мощный двигатель, работал на пределе, прокручивая тысячи вариантов и строя планы. Я знал, что мое решение, это безумное желание быть с Гретой, принесет мне массу проблем, но я был готов заплатить любую цену за свою любовь. Она была моей единственной слабостью и неизбежным падением.

Но я также понимал, что должен был жениться. И как мне все это провернуть? Я не имел малейшего понятия. Однако точно был уверен, что Гретта не согласится быть моей любовницей на стороне. Ей нужна публичная любовь, и она заслуживает большего, чем тайные встречи. Поэтому у меня оставался лишь один вариант — заставить ее открыться мне, потому что я был более чем уверен, что она до сих пор любит меня. Я должен был разжечь ее чувства, заставить их вспыхнуть с новой силой. И тогда я смогу объяснить ей, что это лишь временная мера, что я сделаю всё, когда позволят обстоятельства, чтобы развестись со своей будущей женой, и официально быть с Гретой.

Взглянув на монитор, я увидел, что девушки уже закончили, и поднялся со стула, преисполненный решимости.

Я прошел в комнату, и мой взгляд жадно впился в Грету, любуясь её безупречным образом. Она была воплощением женственности, её фигура, обтянутая дорогим платьем, будила во мне неконтролируемое желание. И я хотел поглотить ее целиком, раствориться в ее красоте, исчезнуть в ее объятиях.

— Прекрасно выглядишь! — похвалил я, стараясь скрыть за ровным тоном бушующую внутри меня страсть. Затем обратился к Марианне. — Спасибо, ты постаралась на славу. Оплата уже на счету.

Девушка кивнула и быстро попрощалась, оставив нас наедине. Я двинулся к Грете, каждый шаг отдавался в моей груди болезненным предвкушением. Остановившись перед ней, я заглянул в её бездонные глаза, чувствуя, как меня затягивает в водоворот эмоций. Мне так хотелось притянуть её к себе, почувствовать её тепло, вдохнуть знакомый аромат её кожи. Но я сдерживался, понимая, что наши отношения должны оставаться в тени, пока я не найду способ быть с ней открыто.

— Тебе нравится? — тихо спросил я, едва сдерживая дрожь в голосе.

— Да, спасибо. — ответила она и отвернулась к зеркалу.

Я видел нас в отражение, и мы чертовски хорошо выглядели вместе: моя властная фигура и её изящная, женственная красота. Я шагнул к ней, так близко, что почувствовал аромат её кожи и моего геля для душа. Её близость сводила меня с ума, я едва сдерживался, чтобы не коснуться её, не обнять, не прижать к себе.

— В какую игру ты играешь, Фабио? — спросила Грета, встретившись со мной взглядом в зеркале. Её голос звучал напряжённо, с нотками горечи. — Для чего весь этот спектакль?

— Тебе нравится делать вид, что ты ничего не понимаешь? — парировал я.

— О чём ты? Я действительно не знаю, зачем ты всё это делаешь! — воскликнула она и резко развернулась ко мне. Ее глаза сверкали гневом и болью. — Да, я была влюблена в тебя, когда мы были моложе. Но это… — она показала между нами пальчиком. –… никогда не могло сработать. Помимо того, что мы были братом и сестрой, ты не пропустил ни одну юбку, которая вилась вокруг тебя. Поэтому я действительно не понимаю, что ты сейчас от меня хочешь.