Бесплатный фрагмент - Непрямолинейная фантастика

От автора

Всем добра, тепла и света

Доброго чтения и просмотра. Все картинки — авторские

Лифт, который пошёл налево

Лифт подошёл к этажу. Некоторые говорят так: — Лифт приехал!
Рита всегда строго поправляла: — Лифт — он не ездит! Лифт — он, ходит! Как корабль в море! Рита — натура романтическая, несмотря на давление жизни.
Рита вздохнула, поправила причёску, оправила юбочку, бросила короткий взгляд на декольте и приготовилась. Почему-то вдруг разболелась голова. Дверцы лифта плавно разошлись. Из легкого полумрака кабинки блеснули очки в золотой оправе. 
— Здравствуйте, вы наверх? — вежливо поинтересовалась у мужчины Рита. — Доброго денёчка, красавица! Садитесь, подвезу совершенно безвозмездно! — обрадовался мужчина. — Не наш, командировочный, наверное, — подумала Рита, смерив взглядом попутчика, оценив дорогой костюм и лаковые ботинки. Костюм был чёрным, с отливом! Рита отвела взгляд, потом снова посмотрела… Что за…? Мужчина был в ослепительно белом костюме! Девушка закрыла глаза, слегка тряхнула головой, чуть ойкнув от боли. Открыла глаза. Мужчина был в в чёрном костюме, или в белом. Рита не смогла разобрать. Но точно — не в цветном. Мистика какая-то!
Справившись с недоумением, Рита, деликатно поджав губы и приняв деловитый вид, приготовилась к традиционным парам фраз вежливости, однако на следующем этаже мужчина вежливо улыбнулся, пожелал доброго пути и торопливо вышел из лифта. Рита разочарованно трансформировала губы, выпятив нижнюю, и слегка приподняв верхнюю, что означало некоторую степень разочарования. 
— Да не очень и хотелось! — сказала себе Рита, — и чего мне с ним разговаривать, когда у меня голова болит!
Рита вздохнула и нажала кнопку. Лифт плавно пошёл вверх, а девушка вдруг с удивлением обнаружила, что голова у неё болеть перестала. Рита пожала плечами и прислонилась спиной к стенке кабины.
Лифт неторопливо, но неуклонно, набирал скорость. Задумавшись о сути и превратностях бытия, Рита, поначалу, не обратила внимания на то, что лифт, разогнавшись, явно не собирался останавливаться. Хотя, судя по отрезку времени, уже давно должен был дойти до намеченного этажа. И только тогда, когда вдруг скорость движения возросла ощутимым рывком, заставив Риту, принять пикантную позу «X», отбросить папку с документами и вцепиться в поручни, девушка почувствовала неладное. И не просто неладное, а гораздо хуже.
Необъяснимое.
Лифт, между тем, нёсся ввысь с непостижимой скоростью. Стало нечем дышать. Улучив момент, Рита боднула лбом красную кнопку «CТОП». В ответ лифт лишь добавил «форсажу» до такой степени, что Рита вынуждена была сползти на пол. 
— И-и-и-ы-ю! — завопила девушка, осознавая безвыходность и безысходность своего положения.
Она уже принялась, неумело, как смогла, прощаться с жизнью (опыта не было!), как вдруг, кабина лифта начала торможение, а через пару минут остановилась совсем. Стало тихо до звона в ушах. Рита лежала, поджав ноги, на полу лифта, и боялась шевельнуться. А вдруг, снова поедет? То есть, пойдёт. Или… полетит.
Однако, лежать надоело, и девушка осторожно шевельнулась, испытывая судьбу. Потом, осмелев, она встала на колени, повременив, не дыша, поднялась на ноги. Ничего не происходило. 
— На каком же я этаже? И вообще, на этаже ли я? — задала себе мысленный вопрос Рита.
В ту же секунду пискнул «бипер» и засветилась подсветка кнопки с цифрой «7».

Рита удивлённо выпучила глаза на индикатор этажа и механически выдала: 
— Седьмой этаж, службы сервиса и консалтинга. Зачем мне сюда?
Потом тряхнула головой, предположив, что она спит, или, слегка задремала. Нет. Ничего не изменилось. 
— Ну, седьмой, так седьмой! А почему двери не открываются? — Рита с надеждой ткнула пальчиком в нужную кнопку и…
Будто оступилась, или провалилась вниз!
Девушка удивлённо опустила взгляд, и обнаружила, что стоит босиком, без обуви. Осмотревшись, Рита удивилась ещё больше. Её туфелек не было в лифте! 
— Что за…! — воскликнула Рита и осеклась, застыв с открытым ртом.
Юбочка исчезла! Испарилась, словно её и не было вовсе!
И завертелось! Кофточка, чулочки, бюстгальтер… пока, наконец, девушка не осталась в прелестном, но в несколько неуместном, в данном случае, костюме Евы.
Сердечко стучало, грудь вздымалась от прерывистого учащённого дыхания, щеки пылали и вообще… весь комплекс самых экстремальных ощущений.

Рита осмотрелась. Вспомнила про папку с документами. Если вдруг двери лифта распахнуться, так хоть приказами и распоряжениями прикрыть особенно интересные части тела… Но папки с документами не было! Ничего не было в кабине лифта. Только совершенно нагая Рита. 
— И-и-ииюеау! — снова тоненько завыла девушка и вдруг ощутила лёгкий толчок. С ужасом девушка смотрела на двери, которые сейчас предательски отдадут её чужим взглядам. Но двери не открылись. Вместо этого произошло нечто гораздо более странное. Кабина лифта, качнувшись, пошла влево. 
— Лифт, который пошёл налево! — почему-то всплыло в голове.
А далее события стали развиваться стремительно. Стены и потолок кабины вдруг начали покрываться мелкими трещинами и осыпаться, словно были из песка, вниз, к ногам Риты. И вот, наконец, стены осыпались полностью, и девушка ринулась вперед и тут же взвыла от боли, ударившись лбом в невидимую преграду. Стены были! Просто они вдруг стали невидимыми, прозрачными! Осознав это, девушка догадалась осмотреться и пришла в ужас!
Лифт медленно двигался в коридоре её этажа! Просто неторопливо плыл по коридору! А обнажённая Рита плыла вместе с лифтом. А стены лифта были прозрачными! И, что странно, стены всех кабинетов были прозрачными! Вот канцелярия. Две сотрудницы примеряют туфли. Вот юристы….режутся в «компокарты». Но они-то все одетые, хотя и за прозрачными стенами! А вот навстречу по коридору идут молодые сотрудники. Прямо навстречу! Сейчас они её увидят! 

— И-и-и-и-! — запищала Рита, сомкнув веки.
Когда она открыла глаза, парни, как ни в чём не бывало, прошли …сквозь лифт с Ритой. И всё. И пошли дальше.
Мистика!
А лифт между тем остановился в зале рассмотрения проектов. Лифт с голой Ритой стоял прямо перед почтенной аудиторий! Всё руководство! И все прочие!

Захотелось… не быть. Рита закрыла глаза, ожидая возгласы, смех и всё что угодно. Она не знала, что ещё может быть в подобных случаях (опыта не было!). Однако, шло время, но ничего не происходило. Был лишь слышен обычный деловой шум, голоса. Рита открыла один глаз, затем, другой. Шло совещание. Прямо перед нею стояла завотделом и что-то показывала лазерной указкой на картинке проектора. Луч указки проходил сквозь тело Риты и оставлял мечущееся пятно на экране. 
— Ни чё-се! Они меня не видят, что — ли? — удивилась Рита, и ей вдруг захотелось что-нибудь показать высокому собранию. Язык, например. Но Рита сдержалась. И не только по причине воспитанности, но и из опасения. Кто знает, что выкинет этот странный лифт в ответ на её движение. Это сейчас она невидима для внешнего взгляда. Но лифт может и пошутить! Что тогда делать, стоя нагишом перед почтенной публикой. И так мало приятного. Хотя и не видят, но ведь всё равно есть ощущение незащищённости, как минимум. 
— И что дальше? — спросила вслух Рита, когда пауза событий затянулась, — долго я так буду стоять здесь невидимой Афродитой?
И в то же мгновение картина за прозрачным «бортом» лифта стала расплываться. А! Это не картина стала расплываться! Это стены лифта начали терять прозрачность! Рита не успела удивиться, как лифт рванулся в сторону. Налево, или направо, поди тут, разберись! Когда лифт остановился, Рита вдруг ощутила запахи хвойного леса. Распахнувшиеся двери подтвердили — лифт стоял в лесу, на небольшой полянке. Было тепло, светило солнце и где-то в чаще щебетали птицы. 
— Была — не была! — махнула рукой Рита, потёрла синяк на лодыжке (ударилась о стену в момент форсажа) и решительно шагнула за порог!
Выйдя из лифта, девушка осмотрелась и прислушалась. Красиво и тихо. Сделала несколько осторожных шагов по мягкому мху. Всей грудью вдохнула воздух. 
— Хорошо — то как! — прошептала Рита и попыталась вспомнить, когда же она была в последний раз вот так, на природе. Вспомнилось лишь детство. Остальное — лишь пыльный шумный город и цифровая суета компании.
Рита присела на небольшой пенёк, потянулась за ягодой земляники. Отправила ягодку в рот. Аромат лесной земляники. Неповторимо, незабываемо, чудесно! Блаженство! 
— Ай!
Рита вскочила, буквально ужаленная, схватившись за место, за которое укусили. 
— Заразы! Подлые! Кусаки противные! Хотя бы выбирали, за что кусаться! Твари лесные!
Прыгая и теребя укушенное, Рита ругалась, проклиная муравьев, которые, судя по всему устроили в лабиринтах старого пня муравейник.
Боль и жжение понемногу стихали, злость уходила и Рита, в конце концов, с улыбкой понаблюдала, как суетились муравьи, потревоженные незваной гостьей. Постепенно боль утихла совсем. И муравьи, сообразив, что им больше не угрожает ничья попа, угомонились.
Рита вздохнула, покосилась на коварный пенёк, и, наконец, решила всё осмыслить и обдумать. Хотя… как можно осмыслить немыслимое? Итак, неадекватный лифт каким-то чудом завёз её, голую и беззащитную в глухой лес. Зачем? Непонятно. Куда? Неизвестно! Что делать? Может, для начала найти каких-нибудь лопухов? Набедренно-нагрудное что-нибудь соорудить. Нет, оно конечно, Рита чувствовала себя вполне комфортно совсем ни в чём, но вдруг кто-нибудь из лесу выйдет…
И в этот момент Рита услышала, как кто-то ломится в чаще. Страх овладел девушкой, и она ринулась бежать. Бежать к лифту не догадалась. Просто стремглав бросилась в сторону от того места, где в лесу был явно кто-то живой!

Внезапно почва под ногами ушла, и Рита, поскользнувшись и потеряв равновесие, покатилась вниз по косогору. В завершение всего, Рита заверещала и завертелась обиженным волчком в густых зарослях матёрой и беспринципной крапивы, которая жалила и кусалась гораздо свирепее тех милашек муравьёв.
Повизгивая, Рита кое-как выбралась из свирепых зарослей и, в полном изнеможении, подвывая, упала на мягкий мох. Тело жгло нестерпимым стрекательным огнём. Сил сопротивляться не было. Да ведь ещё понять бы, …чему сопротивляться? И Рита то ли уснула, то ли потеряла сознание.
Когда девушка пришла в себя, она обнаружила, что парит над лесом. 
— Как Баба-Яга! — пришла мысль, — только без метлы!
Рита устроилась удобнее, не совсем понимая на чём. Она ощущала под собой что-то мягкое и невидимое. Внизу, насколько хватало взгляда, тянулся лес. Густой, хвойный, нетронутый. 
— Я в тайге, что ли? — c усталым удивлением спросил мозг. — Да какая разница! Красиво! — ответило тело, радостно ощущая, что крапивные укусы больше не обжигают.
Смирившись, Рита неторопливо плыла над верхушками деревьев. 
— Кры-кры! — удивлённо прокричал пролетавший мимо ворон. 
— Привет! — Рита махнула ворону рукой и ….отключилась.

Рита открыла глаза. Осмотрелась. Понятно. Она в лифте. Голая. Судя по индикатору — девятый этаж. Что делать? Да и вообще… что делается? В памяти пронеслись события. Кусачие муравьи. Падение с косогора и крапива. Рита осмотрела себя. Ни ссадин, ни царапин, ни покраснений кожи. Мистика какая-то. Вдруг двери лифта распахнулись, и внутрь шагнул тот мужчина в очках. На губах визитёра гуляла странная улыбка. 
— Вы довольны прогулкой? — как-то беззвучно, где-то в мозгу девушки прозвучали слова мужчины.
Незнакомец сделал шаг и протянул руку.
Рита, как смогла, прикрыла всё своё драгоценное руками, и истошно закричала.
************************** — Ты что? Дура, что ли? Чего себя за всё хватаешь и ещё орёшь при этом? Рита, что с тобой?
Рита открыла глаза. Перед нею стоял Петька –айтишник и тряс её за плечи. В его глазах метались недоумение и испуг. 
— Рита, ты чего? — дрожащим голосом спросил парень. 
— Петька! Родной! — заорала Рита и бросилась обалдевшему спасителю на шею. Пете давно нравилась Рита. Стройная, симпатичная, воспитанная и вообще… фигуристая девушка из отдела продаж. Но он считал, что она слишком хороша для него. И хотя Рита вроде бы тоже присматривалась к парню, Петя, однако, робел. А тут вот такое! 
— Петенька! Хороший! — шептала Рита, обливая парня слезами радости, и вдруг отстранилась и тревожно спросила, — а ты настоящий? 
— А какие ещё бывают Пети? — попытался пошутить юноша. 
— Разные бывают, наверное, — неуверенно произнесла Рита, и, вдруг, вспомнив, вскрикнула, — ой, я же голая!
Резко отстранившись, Рита посмотрела и с удивлением осознала, что она вполне себе одета. Юбка, кофточка, и даже туфельки.
Девушка подняла глаза. Петя стоял в полном недоумении, и в его взгляде читалась мысль о вызове скорой медицинской помощи. 
— Нет, Петя, не надо врача. Просто мне что-то не по себе. Переработалась, наверное.
Вечером после работы Петя вызвался проводить Риту домой, да так и остался у неё. Рита жила одна. В «однушке». Раньше жила одна. А теперь они решили жить вдвоём. Пусть и в «однушке».
Однажды Рита с Петей гуляли по парку. Ели мороженое и обсуждали запланированную экскурсию в ЗАГС. На скамейке у дорожки сидел мужчина с газетой. Когда молодые поравнялись со скамейкой, мужчина вдруг опустил газету и, сверкнув очками, улыбнулся и помахал Рите рукой. Рита ойкнула и остановилась. — Ты чего? — спросил Петя. — Там мужик… он… он… — Какой мужик? — Там, на скамейке! — Да нет там никого! Газета старая только лежит! — Какая старая? — Сейчас определим… ни чё се! «Голос», 1863 год! А почти как вчерашняя! — Пойдём домой, замёрзла я что-то. — Жара ведь! Но… пойдём, Ритуля! Как скажешь! — Газету заберём? Раритет ведь! — Нет!!!!!

Март 2022.
Особая благодарность Ольге и Жанне (г. Псков) за идеи завязки сюжета. Ну а фантазии — чисто авторские. Прошу винить только его.

Тень Юпитера

Мал человек в масштабах

Вселенной, да дорог.

Дорог, однако, лишь

Близким его.

Пит проснулся, открыл глаза и уставился в белый пластиковый потолок своего бокса. Пришла мысль:

— Теперь весь спейсер — мой бокс!

Грустная мысль. Не так давно их было двенадцать человек. Дюжина опытных астронавтов.

Теперь он, старший инженер, Пит Сымчич, остался один.

Пит улыбнулся, вспомнив свою необычную фамилию. То ли сербские корешки, то ли украинские. Кто теперь разберёт? Но окружающие удивлялись, услышав непривычное для «англослуха» слово. А Питу нравилось быть немного не таким, как все. Вот, и лучшим инженером конторы он стал, потому что хотел быть другим. Думал ли он, что статус лучшего сыграет с ним злую шутку? Нет, не думал.

Пит не хотел принимать участие в этой странной, если не сказать, сумасбродной и, заведомо обречённой на провал, экспедиции.

Странным было всё.

Раньше усилия конторы долгие годы направлялись на освоение Марса. Попытки были безуспешными и трагическими. Пилотируемые экспедиции к Красной планете заканчивались катастрофами с человеческими жертвами. Будто кто-то очень не хотел, чтобы люди приближались к Марсу слишком близко.

Единственная выжившая команда — астронавты того самого корабля, на котором Пит Сымчич был бортинженером. Так уж получилось, что именно Пит спас экспедицию, осуществив немыслимый манёвр в ручном режиме. Манёвр, позволивший избежать столкновения со странным объектом. Как потом выяснилось, этот объект видел только Пит. Даже видеосъёмка его не зафиксировала.

После возвращения на Землю последовал серьёзный разбор полёта в конторе. Питу поверили. Правда, поверили гораздо позднее, после того, как одна за другой погибли все марсианские миссии. Погибли при невыясненных обстоятельствах.

Так Пит обрёл статус инженера с шестым чувством. Разумеется, от полётов к Марсу астронавт категорически отказывался. Был необъяснимый и непреодолимый страх. Страх, ощущаемый тем самым шестым чувством. Да и сами полёты к Красной планете прекратились. Другие вопросы стали интересовать контору.

Однажды, один яйцеголовый гений вдруг сообщил миру о том, что в результате своих измышлений, расчетов и наблюдений он пришёл к выводу, мол, наши прежние знания о Вселенной не стоят выеденного яйца.

— Вселенная конечна и её край находится сразу за орбитой Юпитера! — возвещал учёный старик и приводил доказательства.

С доказательствами можно было бы поспорить, если бы было о чём спорить. Его теория опровергала всё, что было нажито человечеством за время цивилизованного существования.

В какой-то момент казалось, что от бунтаря отмахнулись, но неожиданно интерес проявили военные. А там уж подтянулись со своим влиянием перестарки из теневого правительства «свободного “ мира. У них, у перестарков, по пять раз поменявших сердца, почки, печень и другие запчасти, в голове котлетный фарш вместо мозгов. Но что-то их заинтересовало, и на тему наложили гриф высочайшего уровня секретности.

Рекой полилось финансирование. Про Марс забыли. В результате появился грандиозный проект «Shadow of Jupiter» («Тень Юпитера»). Был построен одноимённый спейсер, произведены массы расчетов по навигации, экспериментов и опытно-конструкторских работ по системам управления, жизнеобеспечения, связи. Особо уделили внимание защите экипажа спейсера от губительных для всего живого космических излучений.

Коалиция западных держав потратила на проект столько ресурсов, что среди населения стали вспыхивать протесты из-за катастрофического снижения жизненного уровня. Однако, карательные структуры чётко выполняли свои функции по защите свободы и демократии в смеси с гендерной уравниловкой.

Так или иначе, экспедиция была подготовлена и сроки старта с орбиты Земли утвердили.

Пит всеми правдами и неправдами пытался отказаться от участия в полете, но давление было запредельным. Не слишком хотелось прожить остаток жизни у мусорного бака и он, в конце концов, подписал контракт. Контракт, кстати сказать, был составлен с таким туманом, какого Пит ещё не видывал. Но выбора у него не было.

Старт прошёл удачно и спейсер стал набирать крейсерскую скорость. Если всё пойдет по планам и расчетам, аппарат с экипажем на борту должен был дойти до орбиты газового гиганта через шестнадцать месяцев. До этого момента имелся чёткий план и инструкции, которые опытные астронавты сразу же принялись исполнять.

А вот что предстоит сделать после момента выхода за орбиту Юпитера? Таких инструкций не было. В конторе астронавтам разъяснили, что система управления кораблём будет автоматически выдавать инструкции исходя из того, что будет происходить.

Такая неопределённость сильно давила на нервы. Но сделать ничего было нельзя.

Пит потянулся, разомкнул ремни и, слегка оттолкнувшись, уплыл с постели.

Доплыв до отсека управления, Пит открыл люк и приблизился к панелям. Он каждый раз надеялся, что возобновится связь с Землёй. Ведь все системы были исправны и работали на приём и передачу. Но словно какая-то ширма отделяла «Тень Юпитера» от Земли. Глухое молчание!

Всё началось сразу после прохождения пояса астероидов. Это скопление каменных глыб прошли на удивление легко. Будто астероиды опасались врезаться в спейсер и уничтожить его. Но затем началось странное. Прежде всего, Пит увидел его. Тот светящийся объект, столкновения с которым он избежал у орбиты Марса много лет назад. Почему-то Питу показалось, что это именно тот объект. Его давний знакомый, а не подобный ему. Разумеется, никто кроме самого инженера не увидел призрака. Даже центральный компьютер никак не отреагировал на незнакомца!

Впрочем, и сам «центральный» через несколько часов стал сходить с ума и, в конце концов, полностью сдох. Это было просто невозможно! Ведь «центральный» — система с многоуровневым резервированием.

Но все линии и уровни, побормотав что-то на своём цифровом языке, просто замолчали. Навсегда. Разобраться в проблеме Питу было не под силу. Сложная система, к тому же секретная, с ограничением доступа. Возможно, с Земли, в режиме ОН-Лайн, яйцеголовые и смогли бы навести порядок. Но связи-то не было! Полный ОФФ-Лайн! Тишина в эфире!

Пит попробовал ручное управление, спейсер не слушался, но шёл заданным ранее курсом, на Юпитер, точнее, чуть правее планеты. Подойти к газовому гиганту близко — смерть!

Командир спейсера, малыш Мэтью, собрал всех в общем боксе.

Астронавты поглощали консервированную курицу с горошком, запивали энергетиком. Все молчали, понимая, что выхода нет. Настроение было хуже, чем подавленное. Ощущение безысходности.

Так и расплылись по своим боксам, не сказав ни единого слова.

Чуть позднее выяснилось, что на спейсере уже не двенадцать астронавтов, а лишь трое. Остальные, включая командира, приняли «таблетки ухода», которые им выдали в конторе ещё на Земле. Таблетки быстрого ухода в небытие. На случай непреодолимых обстоятельств.

Тем, кто остался жить, пришлось выполнять функции похоронной команды. «Похоронщики» потом долго и безмолвно плавали в боксе внешнего модуля, и смотрели в иллюминаторы, глядя, как уходят в бездну космоса скорбные капсулы.

А после похорон все разлетелись по своим боксам. Бывший всегда жизнерадостным биолог Боб попробовал пошутить:

— Эх! Я ведь говорил, что надо было в состав экипажа хоть одну женщину включить! А мне в ответ — женщина на корабле не к добру! Вот сейчас бы как раз — к добру! Или, хотя бы, к какому-то смыслу!

Шутка повисла в воздухе. Да. Воздух в спейсере был. Система подготовки микроклимата работала исправно. Только и в этом не было смысла.

Тянулось время. Кто и как его проводил в своём одиночестве? Кто как мог.

Однако, однажды Пит обнаружил в общем отсеке записку. Писал Боб:

«Сегодня я выглянул в иллюминатор и увидел женщину. Она была прекрасная и совершенно нагая! Она мне улыбалась, звала к себе! Она была очень красива и просто вызывающе раскрепощённая! Она принимала такие позы! Всё, я иду к ней!»

Пит прочитал и, спохватившись, ринулся в бокс с капсулами. Увы. Он опоздал на пару минут. Боб отплыл в негерметичной гробовой капсуле буквально только что.

Пит посмотрел в иллюминатор. Вот она, капсула Боба. Астронавт медленно плыл в чёрные глубины космоса, спутав их с призывами знойной обнажённой красавицы.

— Ну что же, плыви с миром. Призыв был сильнее тебя, — пробормотал Пит и вдруг подумал о третьем оставшемся члене экипажа. Это был молчаливый Гарри. Личность немного странная. Поговаривали, что он сын одного из владельцев мира.

Подплыв к дверце бокса Гарри, Пит нажал кнопку звонка. Молчание. Подёргал ручку. Заперто изнутри. Не проблема! Ведь Пит — старший инженер и у него есть доступ ко всем отсекам. Достав из нагрудного кармана транспондер, поднёс его к замку. Дверь открылась, и в нос ударил запах.

Судя по всему, несколько дней назад Гарри банально вскрыл себе вены.

Спешно проведя дезинфекцию, Пит выполнил все полагающиеся операции и вскоре проводил взглядом удаляющуюся капсулу с телом Гарри.

Теперь он, Пит Сымчич, старший инженер спейсера «Тень Юпитера» остался совсем один. Наедине с Вселенной.

Одиночество наедине с Вселенной.

— Звучит величественно и зловеще! — пробормотал Пит и неторопливо поплыл в свою келью. Дверь за собою не прикрыл. Незачем.

Замер, паря, напротив большого зеркала. Задумался. Хотя, думать не о чем. Пит всегда предпочитал разумное одиночество шумным весельям и компаниям. Он, можно сказать, вполне был дружен с собой. Это как раз то, чего не хватает многим людям. Боязнь остаться наедине с самим собой. Для Пита это никогда не было проблемой.

Подумав, Пит стянул с себя комбинезон, и, оставшись в Адамовом одеянии, сделал кувырок. Осмотрел себя в зеркале. В отличие от других астронавтов спейсера, Пит много время уделял тренировкам на тренажёрах. А потому вполне сохранил подтянутую форму. Зачем? Иногда гораздо лучше просто не задавать вопросы, чем потом на них сложно отвечать.

Подумав, Пит поплыл в душевую. Насладился вдоволь. Экономить ресурсы спейсера? Зачем?

Не вытираясь полотенцем, Пит вернулся к себе. Приготовил успокаивающий напиток, выпил и лёг спать.

А дальше потянулось время. Пит смотрел фильмы, читал файлы книг, слушал музыку. Насиловал, как мог, все имевшиеся тренажёры. Завтракал, обедал и ужинал. Иногда разговаривал с Кэт. Точнее, с её фотографией, что висела в его боксе. Кэт была подругою юности Пита. Отношения их были бурными, но чистыми. Казалось, ничто не может помешать их счастью. Но помешала ржавая лоханка, вынырнувшая из-за поворота. Такси — автомат. Искусственный интеллект старого авто сбойнул и сошёл с ума. Посчитал, что важнее сохранить жизнь железобетонной опоры и повернул в сторону девушки. Пассажиров в такси не было.

Прошли годы, и Пит решился на поиски новой подруги и вдруг с удивлением обнаружил, что женщины и мужчины остались лишь в его узком кругу общения. И в этом кругу подходящей партии не существовало. А там, за границами, произошло нечто странное и страшное. Женщин и мужчин больше не было. Гендерное равенство.

И Пит замкнулся в себе и работе. И вот теперь, он замкнут ещё и в пространстве спейсера. Тепло, почти светло, практически все системы жизнеобеспечения работают. Нет только связи и возможности управления кораблём.

Жить можно! И даже немного работать, не задавая вопрос «зачем». Надо!

Пит вёл записи в бортовой журнал, мониторил, насколько было возможно, параметры движения корабля. Наблюдал, как постепенно и неуклонно увеличивается в размерах гигантская планета по мере того, как спейсер приближался к ней.

Юпитер был необыкновенно красив и… страшен!

****

Итак, в очередной раз Пит проснулся в своем боксе. Сколько раз он засыпал и просыпался? Сколько времени прошло с того момента, как он остался на спейсере в одиночестве? Пит не считал время. Зачем?

Жизнь на корабле текла размеренно и без суеты. Питу даже удалось восстановить некоторые функции ручного управления и чуть откорректировать курс. Подальше от газового гиганта. Глупо было попасть прямо в него и погибнуть, войдя в плотные слои ядовитых газов, быть раздавленным чудовищной гравитацией неспокойной планеты. Пит надеялся, что ему удастся «разговорить» центральный компьютер. Уж очень хотелось узнать об истинных целях экспедиции. Но, увы. Центральный что-то невнятно бормотал и зависал.

Вот и сейчас Пит, умывшись и выпив кофе, притулился у центрального, но, ничего не добившись, подплыл ближе к фронтальным иллюминаторам.

Слева громадой висел Юпитер. Корабль уже фактически пересёк орбиту планеты и выходил за её пределы.

— Где же ты, Тень Юпитера? И что же ты такое? — пробормотал Пит, и вздрогнул от неожиданности.

Ему показалось, что он увидел тень. Тень, которую отбрасывает Юпитер!

Не может быть! Как может планета отбрасывать тень на пустоту!

Пит ринулся к иллюминатору и до боли в глазах стал всматриваться в черноту космоса.

Да! Он явственно видел огромное черное пятно на черном фоне космической бездны. Стоп! А где чёрная бездна? Вместо неё за Юпитером была некая мерцающая субстанция! Мистика? Галлюцинации? Сумасшествие? Или всё в одном?

Пит отыскал что-то из оптики. Посмотрел через неё. Несомненно, Юпитер отбрасывал тень, будто за ним была не пустота, а… стена! Зыбкая, ускользающая. Но стена!

Граница Вселенной? Пит решил, что сходит с ума. Неужели тот учёный псих был прав? Но ведь космолёты-автоматы выходили гораздо дальше орбиты Юпитера, покидали Солнечную систему, и ничего подобного не обнаруживали! Правда, это было давно. Неужели так быстро что-то изменилось? Это невозможно.

Неожиданно спейсер сильно тряхнуло, затем аппарат явно резко замедлил скорость движения, и Пит по инерции ударился о рамы иллюминаторов. Хорошо, что там было всё прикрыто мягким пластиком. Ударился больно, но не смертельно.

Поскуливая от боли, Пит ринулся к монитору параметров движения. Да, скорость аппарата снизилась и продолжала замедляться, словно спейсер попал в плотное желе.

— Бред какой-то! — буркнул Пит.

Подплыв к боковому иллюминатору, он вдруг отпрянул. С той стороны на него смотрел человек. Пит закричал и проснулся.

****

Сон во сне. Такое случается. Пит открыл глаза. Понятно, он спал, и видел сон про то, что он спал, видел сон и проснулся. И вот, теперь он проснулся. Окончательно ли?

Голова была тяжёлой. Что-то парило в невесомости возле лица. Пит повернул голову, посмотрел. Вспомнил. Он подошёл к черте, и, желая уйти в добром сознании, принял таблетки ухода. Но, видимо, перепутал похожие упаковки и всадил в себя дозу снотворного. Именно эта упаковка, опустошённая, парила теперь у его щеки. Вот невезуха! Снотворное было сильным и отключило Пита хорошо и надолго.

Пит вздохнул. Суставы ломило, тело было деревянным. Доплыв до ближайшего иллюминатора, Пит посмотрел в него. Ну вот. С той стороны на астронавта смотрел человек. Совсем старый. С космами нечесаных волос и всклокоченной бородой. Лицо в морщинах. Глаза потухшие. С минуту Пит смотрел на незнакомца. Потом почесал нос и с удивлением увидел, что незнакомец также трёт нос.

— Святые угодники! — воскликнул Пит и ринулся обратно к себе в бокс.

Зеркало не врет. Этот бородач — сам Пит. Когда только успел состариться! Значит, в иллюминаторе он видел своё отражение. Выходит так, что за бортом не пустота. Пит вспомнил про студень. Да. Спейсер застрял в студенистой неизвестной субстанции. Непостижимо для человеческого ума. Вдруг закружилась и заболела голова.

Пит поспешно вернулся на постель и, то ли уснул, то ли погрузился в бессознательное. И практически сразу увидел сон. Он смотрел как бы со стороны. Вот громада Юпитера. Вот чёрная тень от планеты. Тень на плотной студенистой субстанции. Вдруг перед Питом появились три светящиеся фигуры. Будто люди в белых мантиях. Но они не были людьми.

Пит услышал голос:

— Ты видел то, что не дозволено видеть. Перерождение Вселенной не остановить. Уходи. У тебя есть два способа. Первый будет уходом, второй — исходом. Выбирай.

— Что происходит? Что за…?

— Иная Вселенная. Вселенная — хищник. В некотором роде — живой организм. Другие измерения, иные законы существования. Иной ход времени. В этой Вселенной пустота — не пустая!

— Студень?

— Назови так.

— А Земля?

— Хищник поглотит всё.

— Может хотя бы…

— Ковчег?

— Да!

— Нет.

— Там, у Марса…?

— Да, это мы. Вы хотели проблемы Земли распространить на всю систему.

— Понятно.

— Всё! Решай и уходи. Не дожидайся, пока тебя станет разносить на атомы.

Призрачные фигуры растаяли. Пит очнулся. Он уже принял решение. Достав из потайного ящика пистолет, астронавт поплыл в рубку управления.

Приблизившись к большому иллюминатору, старик посмотрел в сторону Юпитера. Вот он. Огромный газовый гигант. А вот его зловещая тень. И всюду, куда доходил взгляд, переливалась серебристым мерцанием субстанция другой Вселенной.

Чужой Вселенной.

Пит поднял к виску пистолет и нажал на спусковой крючок.

****

Мэтью-младший сидел на песке у кромки воды и задумчиво смотрел на гладь океана. Старался не смотреть на небо. Он боялся, что однажды ветры принесут облако. И тогда всё. Радиация.

— Да, вовремя мы с Ингой сбежали сюда, на этот Богом и людьми забытый островок. Долго ли продержимся? — пробормотал Мэт.

Мэт не пошёл по стопам деда и отца. Он не любил космос и стал заниматься земными делами. Изучал быт чудом уцелевших племён аборигенов. Здесь, на острове его и застала весть о том, что на континентах происходит страшное. Свободный мир, до того пугавший сам себя угрозой с Востока и Азии, перессорился сам с собой. Не поделили что-то жирные пауки-перестарки в банке. Передрались. Кто-то первым нажал кнопку.

— Мэт, дорогой, я прибиралась в хижине и нашла этот ящик! Что это? — голос жены вывел мужчину из раздумий.

Мэт обернулся. Наташа с трудом волокла по песку тяжелый деревянный ящик.

— Вау, дорогая! Я и забыл про него! Это же небольшой телескоп, который подарил мне дед перед стартом к Юпитеру! Они тогда с Питом зашли к нам, и дед оставил мне этот ящик! — обрадовался Мэт.

Да, Мэт был внуком того самого малыша Мэтью, командира спейсера «Тень Юпитера», за полётом которого пристально следил весь свободный мир в надежде на что-то. Следил до того момента, как пропала связь. И тогда все стали делать вид, что никакого полёта и не было!

Мэт вздохнул:

— Эх, дед! Была ли лёгкой твоя смерть? Никогда уже не узнаю.

В полночь Мэт установил телескоп на холме. Нашёл Направление. Вот он, Юпитер.

— А это что такое! — Мэт отпрянул от оптики.

Юпитер будто отбрасывал тень на стену, перед которой он плыл в космической пустоте. Или, не пустоте?!

— Не знаю, что это, но это будет страшнее радиации! Это что-то …вселенского масштаба!

Мэтт с чувством пнул телескоп и пошёл в хижину. Он и не предполагал, что был единственным человеком на Земле, смотревшим теперь в телескоп. Другие оставшиеся люди в это время занимались земным делом — убивали себе подобных. Возможно, они остановились бы хотя бы на миг, увидев, что творится совсем рядом. За орбитой Юпитера.

Август 2022.

Посвящение Обречённого

Ванечка обречённо вздохнул, пошарил палкой-посохом по мху. Гадов лесных вроде бы нет. Оглядевшись, юноша присел на ствол поваленного старого дерева.

— Всё, кажись, совсем заплутал! — сказал Ваня сам себе. Да сам себе и ответил:

— Заблудился ты, Ванечка, бедолага! Обречён теперь на долгие скитания, отдан на съедение тварям лесным, начиная от комаров, и завершая бурыми мишками!

Ванечкой называла Ваню его девушка Анюта, с которой он познакомился год назад. Обстоятельства их знакомства были оригинальны до полной банальности.

Улица, прохудившийся продуктовый пакет.

Пара выпавших на асфальт апельсинов.

Окликнул, обернулась, поблагодарила.

Посмеялись, поговорили, погуляли.

Дальше было не так банально. Ванечка не спросил телефон по своей стеснительности. Телефончик вдруг предложила сама Анюта, добавив:

— Звони, если что!

И Ванечка позвонил. Позвонил когда понял, что не сможет не позвонить. И, преодолев природную робость, набрал заветные цифры. Так Ваня стал Ванечкой.

А теперь Ванечка заблудился в дремучем глухом лесу. Он и сам не понял, как это могло случиться. Наверное, так и всегда происходит с людьми, потерявшимися в чаще. Никто ведь не желает специально заплутать! Но это как-то получается! То ли бес попутал, то ли ещё какая причина?

Мобильник не берет, куда идти — в целом понятно, но совершенно бесполезно. Вот уж день, как Ванечка идет! А близится вечер. Волки, медведи…

Ванечка решительно поднялся. Надо идти. Снова вспомнил об Анюте. Она, наверное, переживает. Он ведь ей обещался позвонить в полдень.

Анюта… Ванечка улыбнулся, вспомнив события прошлой недели. Они с Анютой были у него, и Ванечка вдруг осмелел и дал волю рукам и губам. Анюта почему-то не протестовала в этот раз. А потом они вместе куда-то летели и летели, пока не стали совсем близкими и родными. И поклялись друг другу быть всегда вместе. Теперь Ванечка здесь, в глухой чаще. Анюта там, в городе. В полном неведении.

Ваня подхватил корзинку с грибами и решительно двинулся туда, куда глядели глаза. Вперед.

Было время, когда сбором грибов и ягод Ванечка зарабатывал на жизнь.

Ванина мама заболела и ушла в далекий мир, когда мальчик только перешёл в седьмой класс. Дальше они жили с отцом вдвоём в маленькой «двушке». Отец был однолюбом и не допускал мысли о другой маме для сына. Летом отец и сын уезжали в глухую глухомань в домик, оставшийся от прабабушки. Здесь и от города отдыхали, и по ягоды — грибы хаживали. Трофей сдавали в заготконтору. Какая-никакая, а денежка. Потом отец уехал на заработки в северные края. Ванечка учился и научился жить один, став не по возрасту серьёзным и обстоятельным. Был момент, когда его едва не сдали в детский дом. Видать, кто-то «стуканул» в опеку, что, мол, малое дитя живёт одно, без родителей. Отец, мол, в странствие подался, о мальчике не беспокоится. Пару лет шла борьба. Правдами и не правдами удалось отбиться. А там уж и совершеннолетие подошло. Окончив школу, Ванечка поступил в ВУЗ. Деньги на жизнь присылал из дальних краёв отец. Приезжал редко. Суровые там условия были. И не только погодные. Начальство не терпело тех, кто любил отгулы и отпуска.

А потом отец умер. Скоропостижно. И Ванечка устроился вечерами подрабатывать в одной фирме. Работал компьютерным гением. Платили сытно, но и работы хватало. Хорошо, что на дому. Дома ведь, и ночь — почти день! Помогала Анюта. Приходила и готовила ужин. А что еще нужно компьютерному гению? Нет, конечно, порой пробуждались иные желания, но Анюта была строга и неумолима. Ванечка съедал ужин, провожал Анюту до дверей, и снова стыковался с клавиатурой. Порой, до самого утра. На лекциях поспит!

Ванечка шёл, продираясь сквозь чащу, прокручивая в голове свою жизнь. Нелёгкая была жизнь. Но ведь это была его жизнь! Личная!

Впереди показался просвет, и Ванечка ускорил шаг. Почти побежал. Споткнулся, упал, и снова побежал, не обращая внимания на кровь из пораненной при падении ладони.

Радость, однако, была преждевременной. Просвет, который Ванечка принял за выход из леса, или, на худой конец, на дорогу, оказался небольшой поляной, поросшей кустарником и высокой травой.

А в центре поляны одиноко ютился старый бревенчатый дом. Покосившаяся крыша, крытая щепой, поросла мхом. Маленькие оконца, судя по всему, уже и не помнили те времена, когда их заботливо протирали влажной тряпицей. Крыльцо и навес над ним выглядели так, будто стыдились неряшливого вида дома и старались отклониться от него подальше. И отклонились, едва не упав и не рассыпавшись в прах.

На крыше дома сидел огромный чёрный ворон. Увидев Ванечку, птица тяжело поднялась в воздух, издала хриплый гортанный звук и скрылась из виду.

— Вот блин! — раздосадовано произнёс Ванечка, — хотя, тоже ничего! Можно на ночь укрыться! — юноша постарался настроиться на позитив.

Отводя руками кусты, шаря перед собой палкой (хотя и в резиновых сапогах, а наступить на змею не хотелось), Ванечка двинулся к древнему дому.

Осторожно взобрался на высокое трухлявое крыльцо. Осмотрелся вокруг. Тихо, безлюдно и пока что «безмедведно». И на том спасибо! Толкнул тяжёлую, собранную из толстых досок, дверь. Жалобно скрипнув коваными петлями, дверь отворилась, приглашая войти в тёмные сени, затянутые паутиной. Ванечка включил фонарик, взмахнул палкой, разрывая паучьи сети, и шагнул внутрь.

Да. По всем признакам, лет двадцать здесь не было ни души. Ванечка тщательно исследовал коридор и не нашёл ничего полезного. Внимание привлек только старинный платяной шкаф с резьбой. Шкаф был пуст и, к тому же, изрядно поеден жучком. Немного полюбовавшись былой ретро-красотой, Ванечка подошел к внутренней двери и взялся за ручку. Потянул. Дверь не поддалась. Потянул сильнее и сильнее. Не получилось. Видимо, косяк сильно перекосило при усадке дома, и дверь зажало намертво. Ваня приуныл. Лезть через окно не хотелось. Скользнув фонариком по бревенчатой стене, парень увидел вторую дверь. Да, так, бывало, строили дома. Когда хотели, чтобы были разные входы в комнаты. Ваня подошел к двери, потянул за ручку. Дверь поддалась и Ваня, перешагнув через высоченный порог, вошел в комнату.

Сквозь маленькие запыленные окошки едва пробивался свет. Кусты каринки, росшие перед домом, хорошо исполняли роль плотных занавесок.

Смахнув пыль, Ваня опустился на стоявший у входа табурет и стал осматриваться сквозь тихий полумрак покинутого дома. Покосившаяся и потрескавшаяся русская печь, деревянный стол с массивными точеными опорами, железная высокая кровать. Некрашеные пол и потолок из широкой смолистой доски.