Бесплатный фрагмент - Африканская роза

Африканская роза

Я стоял в цветочной лавке и с задумчивой улыбкой выбирал цветы для своей любимой. Сегодня у неё был день рождения. Последняя версия IPad и редчайшая книга по астрономии уже лежали упакованные в моем пакете и терпеливо ожидали, когда я присоединю к ним шикарный букет. Протея. Она как-то говорила, что обожает ее.

— Могу я приобрести 21 протею? — спросил я молодую продавщицу, сидевшую возле подоконника. Она поглаживала черную кошку и мило посмеивалась над тем, как та обнюхивает красную розу.

— Какую? Выбирайте! — ответила она, чрезвычайно смутив меня этим предложением. Я никогда не видел протею и не знал, что они бывают разные.

Девушка подвела меня к высоким напольным вазам, в каждой из которых стояли сказочные крупные цветы, похожие на цветы артишока.

Я стоял завороженный, внимательно разглядывая их, как какую-то девушку, превратившуюся по воле злого колдуна в этот экзотичный и прекрасный цветок.

Вернее, это была застывшая стайка молодых девушек-цветков. Совершенно разных по окраске, размеру, форме и передаваемому чувству, которое они вызывали.

Продавщица заметила моё трансовое состояние и с улыбкой подошла ко мне.

— Что Вы знаете о протее? — спросила она с чарующей улыбкой.

Я смущенно признался, что ничего.

— Это растение в народе зовут африканской розой по месту его родины, а протеей оно названо в честь древнегреческого морского божества Протея. Существует легенда, что он мог менять свою внешность и обладал даром предсказателя, поэтому легко добивался своих целей. Перед честными людьми Протей представал в образе воды, а к недобрым являлся коварным мстителем. В Африке шутя говорят, что протея действительно может менять свой облик и мстить за зло. Я вижу, что Вы собираетесь преподнести его кому-то в подарок?

— Да, Вы очень внимательны. — ответил я, — Моя девушка очень любит эти цветы.

— А какая она по характеру? Честная или недобрая? — пошутила она, — Вдруг этот цветок явится к ней коварным мстителем?

У меня защемило сердце и появился непонятный страх. Я задумался.

Я знал Алену совсем недолго. Наши встречи имели скорее интеллектуальный характер — она поразила меня своим глубоким умом, проникающим в истоки событий, вещей и людей. Она видела меня насквозь, она читала мои мысли — вблизи и на расстоянии, она знала всё на свете и знала всеохватывающе. Она была непознаваемым уникумом, каждое свидание с ней превращалось в таинство и одновременно в веселый урок по разным наукам и искусствам. Мы слушали необыкновенную музыку, которую она любила. Она угощала меня редкостными блюдами, о которых я никогда не слышал. Она читала странные стихи своего сочинения. Она была одета в красочные африканские наряды…. Стоп! Ведь протея тоже родом из Африки! Но Алена никогда не раскрывалась душой — как вот эти цветы, листочки которых плотно закрывают пестик многими слоями. Да, она похожа на эти цветы…

Я до сих пор не знал, кто она по профессии, где работает, где ее семья, есть ли у нее братья и сестры. Она всегда уходила от ответа, выражением лица давая понять, что знать мне это еще слишком рано и неприлично задавать такие вопросы при недолгом знакомстве. Она была изящна и изысканна. Белокожая с ярко-рыжими, жесткими как проволока, кудрями, огромными синими глазами с проницательным взглядом и слегка заметными редкими веснушками на узком лице. Она напоминала мне «Венеру» Боттичелли.

— Да ведь она божество! — вдруг подумалось мне. Но какое божество — доброе или коварное и опасное?

Все наши разговоры велись на уровне обмена информацией. Честно говоря, моя информация была настолько скудной по сравнению с ее, что можно сказать, что она читала мне в свободной форме лекции. Мы еще ни разу не поцеловались и я не знал, как к этому подступиться. Но я видел, что она рада мне, ее глаза сияли при виде меня и при встрече она брала мои руки в свои с нежностью и удивлением, что они такие большие по сравнению с ее узкими ладонями и тонкими пальцами.

— А почему двадцать одну протею? — вклинилась в мои мысли продавщица, — Этот цветок хорошо смотрится, когда он один, окруженный французскими розами или другими нежными цветами, которые подчеркивают его уникальность и силу.

Я опять провел аналогию с Аленой… Я не знал — есть ли у нее подруги? В ее квартире не было ни одной фотографии, она никогда ни о ком не рассказывала. Одинокая красавица с неограниченными способностями. Впрочем, и про меня она ничего не расспрашивала.

— Ей исполнится двадцать один год, — ответил я продавщице.

— Слово клиента для меня закон. — улыбнулась продавщица, — Выбирайте любые. Если хотите, я Вам помогу.

— Будьте добры! — сказал я — В этой области я совершенный профан.

Через двадцать минут я держал в руке тяжелый и объемный букет из самых необыкновенных цветов, которые я когда-либо видел. Там были и игольчатые шары, и переплетенные как лианы лепестки, напоминающие маленьких змеек, и удлиненные как эскимо цветы, покрытые шишечками, и похожие на большую ромашку с шапочкой в центре… Ровно двадцать один цветок — и ни один не похож на другой. Алена будет счастлива.

Я нажал на кнопку звонка и полилась музыка Баха. Алена дала мне дослушать ее до конца, как это было каждый раз, и открыла дверь. Увидев мой букет, она изменилась в лице и мне стало страшно. На нем появилось странное злобное выражение, которое моментально изменилось на влюбленную улыбку.

— Сестрички…. — прошептала она тихо, но я с удивлением это услышал, — Значит, это случится сегодня.

И она закрыла дверь на ключ.

— Неужели сегодня мы будем вместе? — мелькнула обычная мужская мысль.

Вручив остальные подарки и получив за это радостный возглас и легкий поцелуй в щеку, я прошел в зал, где уже был накрыт праздничный стол. На нем стояли вазы с французскими розами. На белой кружевной скатерти был расставлен белый фарфоровый сервиз с нежным рисунком из роз, стояли золотистые подсвечники со свечами, напоминающими продолговатую форму протеи. А сама Алена была одета в белое платье с открытыми плечами фарфорового цвета. Она была прекрасна как никогда.

Я не удержался и впервые сделал ей комплимент.

— Ты так же прекрасна как твои любимые цветы! — сказал я с чувством. Алена при этом взглянула прямо мне в глаза так, как будто хотела узнать — что же кроется за моими словами?

После божественного вкуса изысканных блюд, впервые теплой беседы без лекций, я пересел на диван, а Алена подсела ко мне, свернулась калачиком и положила мне голову на колени. Я был на седьмом небе от счастья.

— Я хочу рассказать тебе одну историю — сказала Алена.

— Сколько угодно! Ты замечательная рассказчица, — и я приготовился с интересом ее слушать.

— Жил в Москве один молодой парень, такой же красивый, как ты. Его родители погибли, когда он был еще младенцем, и его вырастила и воспитала приемная семья.

Я замер.

— Он получил хорошее воспитание, образование, в семье на него молились и считали ангелом во плоти. Приемные родители были потомственными дворянами и сохранили моральные устои своих предков. Их приемный сын был тоже воспитан в справедливой строгости. Он должен был возвращаться домой до полуночи, встречаться только с невестой, не вступая в порочащие связи, не употреблять наркотики и алкоголь, никогда не материться — впрочем, самые обычные требования.

Я с трудом перевел дыхание.

— Он относился к родителям с большим почтением и все друзья семьи считали его идеальным сыном и внуком. Но вдруг скоропостижно умирает вполне здоровая бабушка, которая в нем души не чаяла. Парень целый месяц был в трауре и в слезах. Но горе не приходит одно. Вслед за ней через полгода умирает мать и через год — отец.

Меня затрясло от этой страшной истории. Я в волнении сжал руку Алены, она вскрикнула, но продолжала.

— Парень вторично остался сиротой. Его горю не было предела. Целый год он провел, как аскет, не выходя из дома — благо семья была богатая и не было необходимости зарабатывать на жизнь. Его часто навещали друзья его родителей, чтобы разделить его горе и вспомнить своих почивших друзей. Никто не мог понять, что за наваждение постигло семью и они даже боялись за него, последнего оставшихся в живых. Он говорил им, смущаясь, что тоже этого боится и целыми днями ищет причину их смерти.

После окончания годичного траура он зажил обычной жизнью. Вернее, не совсем обычной. Он менял девушек как перчатки, вел разгульный образ жизни, ни в чем себе не отказывал и даже занялся какими-то прибыльными аферами с подозрительными личностями. Соседи его не узнавали!

Я побледнел. Хорошо, что Алена лежала у меня на коленях и не видела выражения моего лица. На нем был написан ужас.

— Но однажды он встретил около дома пожилую соседку, которая жила этажом ниже, и она озабоченно спросила:- «Ты до сих пор любишь африканские розы? Я думаю — не они ли были причиной смерти твоих родителей? Может быть, они ядовиты? Помнишь, ты раньше их часто покупал…»

На следующий день соседка скончалась от сердечного приступа. А парень продал квартиру и купил другую, поменьше, чтобы она не требовала такого ухода.

К тому же, в старой остались следы яда, которым он смазывал африканские розы перед тем, как поставить их членам своей приемной семьи в спальню.

Я рывком поднял Алену и начал ее душить. Но она на глазах стала превращаться в протею и в моих дрожащих руках оказался этот крупный экзотический цветок. В полном шоке я смотрел на него.

Внезапно по телу пошли конвульсии. Я умираю …. Так же, как и они… но как она узнала об этом?! Кто она?!

И услышал холодный шепот, доносящийся из угла, где в большой китайской напольной вазе стоял купленный мной букет.

— Она африканская роза. Она мстит тебе, убийца, за то, что ты использовал протею для убийства добрых и самоотверженных людей.

Императрица

Один отчаянный художник, изрядно измучивший себя стремлением к совершенству, решил, что с иллюзией величия пора заканчивать. Отвлекаться на заработок небольших денег за свои картины ему тоже надоело.

«Если творчество чего-то стоит, — сказал он себе, — то оно само проложит путь к успеху и спросу. А если нет, то усилия тщетны. Моисей, брошенный в корзине в Нил, был беззащитен, окружён опасностями. Но если суждено было ему стать царской особой, а затем великим предводителем, то этого не миновать».

По мере создания новой работы, он выставлял произведение невдалеке от мусорных контейнеров и тихо удалялся. Его уже интересовал сам процесс, как творчество пробивает себе дорогу.

И вот однажды, откликнувшись на звонок в дверь, он увидел перед собой современную копию вдовствующей императрицы Марии Федоровны, одетую, однако, современно и элегантно. Той самой, небольшой портрет которой он написал с черно-белой фотографии, найденной в Интернете, восхищенный ее по-мальчишески задорным точеным лицом, таким современным, не вяжущимся с нарядами дам начала двадцатого века, да еще и с такой модной чёлочкой a la garсon. Прочитав таинственную историю с пропажей ларца с её драгоценностями, он нарисовал этот портрет с ярко выписанной сапфировой тиарой на голове.

Расставаться с этим портретом было жалко, но идея самостоятельного пробивания творчеством своей дороги в большое искусство требовало жертв. При виде этой девушки в голове мелькнула мысль, что один шаг к должности великого предводителя российской живописи уже сделан. Он сразу понял, что пришла таинственная поклонница его таланта. Ничего случайного в мире нет. И впрямь, девушка без привычных приветствий и оправданий молча вытащила из объёмистой сумки этот портрет и одной рукой поместила его на своем плече, рядом со своим лицом.

Отчаянный художник, обладавший завидной интуицией и даже некоторыми экстрасенсорными способностями, без которых художники шедевров не творят, в этом действии не нуждался. Он всё понял с самого начала. Но вот каким будет конец этой истории?

— Надеюсь, что я успела забрать все Ваши работы, — сухо и царственно произнесла «Мария Федоровна».

У художника при этих словах возникло двойственное чувство — радость, что его картины в надежных руках, и печаль, что поклонница всего одна. Этак на широкую арену не выйдешь!

— Я любуюсь ими каждое утро, — продолжала она, — но дело не в этом. Разрешите войти?

— Милости прошу, — в духе того времени, с низким поклоном, он указал на залу. Девушку это не рассмешило. Видимо, это был сугубо деловой визит. Печально. Художник был не женат, а возродившаяся Мария Федоровна ему полюбилась. Если уж стремиться к совершенству — так во всех областях своей жизни!

— Какова цель Вашего визита? — спросил он, расположившись в мягком кресле напротив девушки. Та изучающее осмотрела его с ног до головы, не утруждая себя ответом.

— Что Вы знаете об этой девушке на портрете? Вы имеете к ней какое-то отношение?

— Да, — нахально ответил художник с улыбкой и очевидным намёком, — я в неё влюблён.

— И как развиваются ваши отношения? — парировала девушка без тени улыбки.

— Мы встречаемся в астрале, — продолжил художник своё ёрничанье.

— Неправда.

— Почему неправда? — возмутился он, задетый её недоверием.

— Потому что это я и есть.

— Психопатка, — подумал он, — А жаль! Она как раз та, кто мне нужен — молодая, красивая, знающая себе цену (высокую), прекрасные манеры, вкус, деловитость, лаконичность и явный ум.

— Не думайте шаблонно, не выслушав собеседника.

Художник смутился. Не сошел ли он с ума, высказав свою мысль вслух?

— Вы в своем уме. Но я пришла к Вам по взаимовыгодному важному делу. Я и есть вдовствующая императрица Мария Федоровна. Помимо всего, что знали обо мне современники, я ведьма и, оставив своё земное тело, живу во всех параллельных мирах, в которых хочу. Я вечна. Ради расширения кругозора почитайте книгу «Активная сторона бесконечности» Карлоса Кастанеды. Меня, конечно, не интересуют материальные ценности. Но я люблю свои украшения и хочу взять некоторые из них с собой в бесконечность. Мне нужен умный помощник с намётанным взглядом художника.

— Не слишком ли Вы высокого мнения обо мне? — ошарашенно спросил заплетающимся языком художник.

— Нет, я разбираюсь в живописи. Мой план таков. Я вселюсь в тело Вашего астрального двойника и буду обладать всеми вашими физическими характеристиками — сила, здоровье, артистичные гибкие руки, острый взгляд и ум. В это время Вы будете жить обычной жизнью, испытывая легкую сонливость. Что конкретно я буду делать в вашем теле, моя тайна. Меня никто не увидит. Но, на всякий случай, Ваше алиби будет стопроцентным. Пригласите на это время Вашу подружку, которая подтвердит, что Вы находились с ней дома.

— Ха-ха-ха! — подумал художник, — Великая ведьма не знает, что подружки у меня уже нет.

— Знаю. И всё же пригласите ту, бывшую. Она Вас ещё любит. Вы согласны? Без Вашего согласия операция неосуществима — Ваш двойник не покинет тело.

— Я подумаю. Это слишком серьезный вопрос. — ответил художник, подумав, — И зачем мне это надо? Ведь она все равно не станет моей женой.