Бесплатный фрагмент - Неоконченные воспоминания

После ухода отца, разбирая его вещи, мы случайно обнаружили записи — воспоминания о его жизни, которыми он хотел бы поделиться: о его детстве, о его доме в Комарово, о его юношеских переживаниях и приключениях, о студенческих годах, судьбоносном переезде в Тольятти и его трудовой деятельности. Спустя некоторое время очень неожиданно для себя мы обнаружили прощальное письмо в его любимом кожаном портфеле. Собрав все эти рукописи в небольшом сборнике, мы надеемся, что эти воспоминания останутся в наследии семьи Квашко.

Вступление

Я решил написать кратко историю своей жизни для того, чтобы мои дети, внуки знали свои корни, откуда и как вырос их отец, дед и далее. Может быть, это кому-нибудь покажется интересным и, может быть, извлекут из моих жизненных ошибок уроки для себя.

Кроме того, внукам, вероятно, будет интересно узнать, как жили предки, не имея автомобилей, сотовых, и вообще, телефонов, телевизоров, холодильников, какими были детские игры, школы, институты.

Внуки, правнуки, почитайте и позавидуйте…

Детские забавы

Проводили время намного интереснее, чем нынешние дети. Столько увлекательных занятий… Посудите сами — какой насыщенный день для компании сорванцов! Нужно успеть:

— сбегать на озеро искупаться (кто глубже)

— погонять футбольный мяч

— сыграть в городки, лапту

— смастерить самодельный лук

— кататься на паровозе / на подножке поезда

— залезть на геодезическую вышку

— прокатиться по узкоколейке

— половить рыбу

— сходить за грибами, ягодами

— разорить осиное гнездо

— попасть в кино «на Тарзана» было верхом счастья.

Раннее детство

Родился я, как написано в свидетельстве о рождении, 31 июля 1943 года в д. Елисеево Дрегельского района Ленинградской области. В паспорте уже значится Новгородская область. Как это произошло, не знаю, но, по-видимому, после войны (1941—1945 г.) произошло перераспределение территорий между областями.

Мать Екатерина Николаевна Воробьева. Отец Квашко Александр Кузьмичь (обращаю внимание, что мягкий знак в слове Кузьмичь официально записан в свидетельстве о рождении: скорее всего, регистраторша ЗАГСА была не очень грамотной).

Отец

Отца я не помню практически совсем. Мать с отцом развелись, когда мне было года три. Как они познакомились, как поженились — не знаю ничего. Вроде бы отец в 1942 г. был в действующей армии на Волховском фронте (этот фронт стоял почти 3 года около места моего рождения) — там это и случилось. После войны отец уехал на Родину (где-то на Украине) и нашел там новую семью. Смутно, но помню, суд по разводу, где отец присутствовал и я тоже. Был вопрос — он ли отец?! Все в один голос сказали: «Какой вопрос?! Сын — вылитый отец!» Получил я от отца первый и последний подарок в жизни — игрушечную «Победу», других автомашин тогда в стране не было.

Отец, насколько я знаю со слов матери, был в армии политработником. После войны он жил где-то в Шауляе (то ли Литва, то ли Латвия), а еще я слышал, что он вроде бы родом из г. Ровно.

Отец исправно платил алименты до моего совершеннолетия, работал где-то в тех местах (Ровно? Шауляй?!) каким-то партийным или советским работником. Мать мне на эту тему ничего не рассказывала, а я особо и не интересовался.

Жив отец (что вполне вероятно) или нет — я ничего до сих пор не знаю. Наверное, у меня есть сводные братья или сестры по этой линии, но я за всю жизнь (!) не встречал ни одного однофамильца!

Так что по линии отца никаких сведений о родословной я не имею. Долгое время (до 50 лет) у меня было желание разыскать отца и просто увидеть его, но потом это желание отпало.

Детство

Итак, я остался без отца. В послевоенные годы это было обыденным явлением. Семьи, где были отцы, были скорее исключением. Слишком много отцов для детей моего года рождения погибли на войне. Село Елисеево, где я родился, практически не помню совсем. Есть несколько воспоминаний (мне 3 — максимум 5 лет):

— год 1945—1946 — вероятно, солдатский госпиталь: я с солдатским котелком (в столовой мне дали каши) свалился с деревянной лестницы.

— я несу узелок с десятком куриных яиц попу (за то, что меня окрестили).

— мать (со мной за руку) пришла в какую-то контору (или что-то другое) и меня оставила одного на улице. Рядом стояли пчелиные ульи. Я почему-то уже знал, что где ульи, там и мед. Я, недолго думая (года 3—4, не больше!), пошел к ульям и полез пальцем в летку, чтобы добыть мед. Ответ не заставил себя долго ждать. Пчелы покусали меня до полусмерти. Это я запомнил на всю жизнь! Помню, что я орал во все легкие от боли, помню испуганную мать, которая выбежала из этой конторы.

Комарово и школа

В 1950 г. я пошел в 1-й класс сельской школы. Класс набрался человек 15. Школа была деревянная с печным отоплением. До школы от дома приходилось добираться пешком (никаких автобусов и в помине не было), а это километра 4.

В сухую погоду еще ничего, а в слякоть и зимой (дорог в современном понимании тоже не было) приходилось не сладко месить грязь или пробираться по сугробам.

Дом наш стоял на окраине села (2-й дом от леса), так что зимой тропа протаптывалась только нами и соседями до «центральной» улицы метров 400. Попробуйте ради интереса в чистом поле пробить тропу после метели, причем только своими ногами.

Зимой мне, первоклашке, приходилось несладко, кроме того, в лесу водились волки, которые выходили на окраину села, подходили вплотную к избам. Утром можно было видеть следы волков около нашего хлева, где жили корова, теленок, 2 овцы, куры — штук 15 и поросенок.

Собак в нашем селе как-то не принято было держать, но вот у соседей (крайняя к лесу изба) был сторожевой пес по кличке Абрек, который жил в конуре на улице. Так вот, в одну из зимних ночей волки его загрызли. В соседней избе жили глухонемые брат с сестрой.

Короче говоря, голодные волки представляли реальную угрозу для домашнего скота (были случаи нападения волков на овец и телят). На людей волки не нападали, но однажды точно помню — возвращаясь вечером зимой из школы, повстречал большую стаю волков — пришлось вернуться и ночевать у учительницы (она жила при школе).

В Комарово я проучился закончил 4 класса. Все эти годы с одной первой учительницей (Татьяна Павловна Викторова), которой я, наверное, обязан своей склонностью к самообразованию.

Учился я хорошо, ученье давалось легко, в школу ходил с удовольствием. В эти годы я познакомился с литературой (при школе была неплохая библиотека). Я с упоением читал сначала сказки, затем Жюля Верна и вообще все подряд.

Никто из домочадцев: мать, бабушка, тетя Нина, дед меня к учебе не принуждали, и за помощью к ним я не обращался.