Бесплатный фрагмент - Немолодые сверхлюди. Начало

Данная книга является художественным произведением, не пропагандирует и не призывает к употреблению наркотиков, алкоголя и сигарет. Книга содержит изобразительные описания противоправных действий, но такие описания являются художественным, образным и творческим замыслом, не являются призывом к совершению запрещенных действий. Автор осуждает употребление наркотиков, алкоголя и сигарет. Пожалуйста, обратитесь к врачу для получения помощи и борьбы с зависимостью.

Предуведомление

Употребление персонажами спиртного и их неуёмные любострастные действия имеют чётко выраженную сатирическую направленность, изображены в юмористическом ключе, комического эффекта и абсурдности ради; автор гневно осуждает подобного рода пристрастия в реальной действительности. При создании книги писатель не принимал крепкий алкоголь и не участвовал в оргиях — роман написан исключительно на наитии.

Бухайте умеренно и трахайтесь по любви!

Посвящается Дмитрию Лобкову,

человеку, готовому отдать за меня

жизнь, но не способному проехать

два часа на электричке!

Когда ты вглядываешься в бездну,

бездна вглядывается в тебя.

Ницше

С кем поведёшься — с тем и поебёшься!

Народная мудрость

1. Бугаев и Петрова

— Милая барышня, не хочу показаться банальным или назойливым, но вы встревожили всё моё существо! — молвил Ярополк Пересветович мощным гудящим басом, будто специально предназначенным для подмостков ведущих оперных театров. На заре юности он и действительно пел, правда не на сцене Ла Скала, а в оперном школьном кружке. Преподаватели пророчили ему лавры Шаляпина, но Яря избрал другую стезю — он стал бизнесменом и Творцом. — Вы встряхнули всю мою суть и смертельно ранили своим видом и образом!

— Премного польщена, но на улице не знакомлюсь, — отозвалась мамзель с лёгкой, как Алина Канаева в двенадцать, и тонкой, как красная линия, улыбкой, но шаг не убавила.

Клеопатра Петрова возвращалась домой с работы, не сказать, чтобы любимой и интересной, но высокооплачиваемой, что в нынешние наглухо охуевшие времена является основополагающим. Молодую фемину действительно звали Клеопатрой — по отцу она являлась армянкой, а всем известно, что представители этой многочисленной народности просто обожают давать своим отпрыскам вычурные, претенциозные, замысловатые и, не убоимся этого слова, ебанутые имена. Впрочем, её малорослый и чудовищно волосатый папа, Цезарь Жуанович Ашунисян с именем дочурки не прогадал — девочка и впрямь выросла в Царицу, едва ли не Савскую — и не спроста она взбудоражила всё естество Ярополка Бугаева, своевольно не достигшего высот Шаляпина. Он поспешил за своей сущевстряхательницей, ноги которой были длинны как сорокапятиминутный урок, а шаги широки, как просторы нашей Родины.

— Любезная и прекрасная барышня, не бросайте меня истекать кровью на пыльном и грязном московском асфальте! — прогудел Ярополк Бугаев. — Смилостивитесь!

— Зря стараетесь, — бросила пригожая дева как зерно в бесплодную землю. — Я замужем, молодой человек.

Немолодой сверхчеловек вдруг смертельно обиделся, даже до самых глубин бездонной широкой славянской души оскорбился.

— Не ожидал я от вас такой подлости, жестокосердия и мудацтва, ненаглядная барышня! — сокрушённо покачал он патлатой шатенистой головой, продолжая следовать за предметом своего новоприобретённого культа. — Так жестоко и несправедливо унизить меня! Меня, самого Ярополка Бугаева! Знаете ли вы, что «молодым человеком» смертельно уничижали в XIX веке?! Это тяжелейшее оскорбление и обсценная брань! За это на дуэль вызывали и ебало с особым тщанием чистили! — Он всё вышагивал за своим прелестным идолом в тоске и неизбывности. — Какой же я вам, нахуй, молодой человек, если мне сорок два полных года? Именно столько, сколько было Элвису Пресли, подыхавшему от наркоты, бухла и избыточной ёбли?.. Осмелились бы вы назвать молодым человеком Короля рок-н-ролла, скорчившегося в Грейсленде на розовом шёлковом мягком заблёванном диване вследствие наркоты, бухла и избыточной ёбли? А, дражайшая и несравненная барышня и королева?

Но и такой витиеватый пассаж не сподобил Клеопатру Цезаревну Петрову остановиться или хотя бы взглянуть на острословца. Тогда остановился сам преследователь и громко воскричал:

— Да посмотри на меня, шустрая ебанашка! Узри, от чего отказываешься, пиздёнка ты маленькая и ненасытная!

Последняя тирада всё-таки возымела действие — шустрая ебанашка остановила свой ход и взглянула на настырника. Стоит подробно описать то, что узрела маленькая и ненасытная пиздёнка.

Роскошная метиска увидела своими выразительными светло-карими глазами охуенно здоровенного бугая сажённого росту, с кососаженными раменами, бугристыми бицами и накачанными персями, тонкой как лёд талией, мускулистыми, как молодой Шварцниггер, и длинными как оба Гличко вместе взятые, ногами, с буйволиной выей, на которую гены и природа насадили умную высоколобую главу со светло-коричневыми, как скинхед-лайт, власами до лопаток, густыми, будто кровь, и вьющимися, как целочка на хую, с ультрамариновыми, как настроение Киргорова, очами, с аристократичными, как бывший режиссёр Мишалков, чертами и по воле носителя сих черт украшенное каштановыми усами, переходящими в бакенбарды а ля царь Александр II «Освободитель»; сюда же можно прибавить прямой, как Эллада, нос. Если бы красотка-полуармянка заинтересовалась бы и спустила ему свободные брюки до колен, а потом немножко возбудила бы поражённого и потрясённого ею самца, показав ему красивые высокие тугие перси пятого размера, то она убедилась бы в полуаршинном уде почти полутора вершков в поперечнике и увесистых бычьих мудях, свисающих гордо и авантажно, как знамя Параолимпийских игр.

Если опустить литературные изыски, Ярополк Пересветович Бугаев был атлетичным длинноногим синеглазым шатеном с длинными волосами, с усами и бакенбардами, греческим профилем и хуем 35 см длины и 7 см в диаметре (в состоянии полнокровной эрекции — что охуеть как много, уж поверьте автору на слово).

Для осмотра достопримечательности и полного и безоговорочного признания своей неправоты и неосмотрительности Клеопатре Цезаревне Петровой, в девичестве Ашунисян, хватило и единого полувзгляда.

— Пошли ебаться, — постановила она.

— А как же муж? — высказал Бугаев, подразумевая иронию и даже сарказм.

— Нахуй мужа! — опровергла Царица. — А меня на хуй!

— Значит, ебаться? — конкретизировал он.

— Ебаться! — удостоверила она.

И отправились они ебаться.

2. Ёбля титанов

Ярополк Бугаев обретался своей титанической надлюдской сущностью в лофте сталинского дома с видом на Московский зоопарк. Это было бескрайнее помещение с двумя ванными комнатами и тремя туалетами, с антикварной мебелью и обильно уставленное книжными стеллажами, шкафами и полками. Полукруглые окна с витражными стёклами, на высоком столике карельской берёзы стоял самовар 1896 года производства фирмы братьев Баташовых, труба выходила в форточку. Спальных мест имелось два. Точнее, одно спальное, квин-сайз кровать под непроницаемым крепдешиновым балдахином, а другое ебательное, предназначенное для экстремальных приапических процедур: это была кинг-сайз кровать с водяным матрасом и высокой латунной спинкой в изголовье, к которой легко крепились наручники, оковы, кандалы etc. На стене над кроватью висел анатолийский ковёр конца XVIII в., на котором гнездились снимаемые орудия копулятивной любви: кочерга дамасской стали, искусственные приапы, страпоны, плётки, анальные бусы etc. Рядом стояла резная тумбочка, содержащая всевозможные снадобья и лубриканты: мёд, гели, кремы etc. Домашний трактир красного дерева, уёмистый и высокий, со встроенным холодильником внизу. Спортивный уголок: многофункциональный атлетический тренажёр, две штанги (с обычным и Z-образным грифом), боксёрский мешок и груша, силиконовый манекен для отработки ударов (выполнен в форме женского грудастого торса с влагалищем, в голодные дни используется для тренировки пениса), деревянная хуетень с торчащими в стороны палками — как в старых гонконгских фильмах про кун-фу. В углу стояло всенепременное для великорусского надчеловека чучело оскаленного бурого медведя в полный рост, в собольей шапке-ушанке, со штофом в одной лапе и гранёным стаканом в другой; на груди медведя висели золотые скрещённые серп и молот на золотой же цепи.

Оба поебушника являлись личностями крупногабаритными. Хотя папаня Клеопатры Петровой (Ашунисян) был полутораметровым шибздиком, но имел в подарок от природы поистине раблезианский хуй, длиной чуть ли не в треть его роста — и благодаря этой решающей особенности женился на двухметровой русской баскетболистке клуба ЦСКА. Клео пошла ростом и комплекцией в маму Ларису Аркадьевну, черты лица позаимствовала и усовершенствовала, как и многие красивые метисы, у обоих родителей. Глядя на красотку дочурку, уже к первому классу школы обогнавшую его в росте, Цезарь Жуанович умилялся, томно произносил что-то вроде «вах-вах-вах!» и мечтательно чесал макабрически волосатую жопу.

Родители Ярополка Бугаева оба отличались исполинским ростом и богатырским телосложением; богатые потенциалом от природы, они неутомимо развивались, будучи пионерами полузапрещённого в те годы советского бодибилдинга. Сын по всем параметрам превзошёл отца с матерью и преумножил сверхчеловеческую генетическую базу.

Ярополк и Клеопатра стояли супротив друг друга. Царица единоглядно выпросталась из одежд — у неё неожиданно оказалась продепилирована лишь зона бикини, остальной (впрочем, довольно коротко подстриженный) ворс был патриотично выкрашен в цвета российского триколора.

— Мой двоюродный дядя, Ромео Жанклодович, всегда говорил при всяком удобном и неудобном случае: «Ебаться каждый раз надо так, чтобы завидовали как минимум два соседних аула! А лучше три», — завещала фараониха.

И чаяния её сбылись — следующие полтора часа обитатели трёх нижних этажей под жилищем Бугаева лезли на стенку. Рост Клеопатры Петровой составлял 197.5 см, Ярополка Бугаева — 215 см, но ноги царицы оказались длиннее, что позволило беспрепятственно начать копуляцию стоя, не прибегая к скамейкам, приседаниям и прочим извращениям. Затем рискованный вариант положения 69, опять же стоя, (партнёрша висела вниз головой). Потом последовала разнарядка на стуле. Далее опасная позитура Индры, созидающего мир. Через полчаса началось нечто вовсе немыслимое и неописуемое — в ход пошли спецприспособления и агрегаты. Фараонша возрадовалась двенадцать раз, и каждое благословение крещендо усиливалось; Бугаев, гуру Дао любви, испытал пролонгированный долинный оргазм без эякуляции, длившийся четверть часа.

Утомлённые луной титаны сообразили перерыв с апельсиновым соком, лёгким бухлишком и сопроводили его актом табакокурения.

— Я завтра же разведусь с супругом Петровым, — не стала скрывать не успевшая остыть Клеопатра Цезаревна, посмотрела на массивные напольные часы в виде сношающихся амуров и поправилась: — Сегодня же!

3. Елдакова-мать и Елдаков-сын

Мамка у Святополка совсем уж молодая была, аж в ** лет его родила. Врачи не советовали, но она всё-таки сподобилась, по принципу «раньше сядешь, раньше выйдешь». Бабёнкой она была — дай Венера всякой! — редко такие шедевры природа создаёт. Лицо будто писано кистью Боттичелли: черты крупные, правильные, благородные, лоб высокий, гладкий, цвета индиго глаза большие, широкие, с поволокой, брови густые, пушистые, изогнутые, ресницы длинные, томные, трепетные, носик маленький, прямой, аккуратный, губки сочные, чуть припухлые, язык чувственный, широкий, длинный, насыщенно-розовый, зубки крупные, ослепительные. Высокоросла, статна, перси объёмистые, круглые, тугие, увесистые, сосцы крохотные, персикового оттенка, талия широкая, но животик как доска, ноги длинные, стройные, бёдра крутые, щиколотки тонкие, ступни женственные. Кожа чистая, мягкая, без родинок. Обрамляли эту красоту густые мягкие светло-каштановые волосы, ниспадающие до маленьких ягодиц, крепких и упругих. К тридцати двум неполным годам всё это благолепное изобилие обрело самый цвет, ещё не тронутый увяданием.

Аглая Елдакова была представляла из себя особу свободных и широких взглядов (в том числе на этику), была даже немного эксцентрична и посему сына не стеснялась совершенно, свободно ходила при нём нагой по пояс или нагой совсем — и не видела в этом ничего шокирующего или предосудительного. Святик, сызмальства привыкший к натуральному виду матери, взял её поведение за образец и тоже без стеснения находился при ней целиком или частично обнажённым. Лицом и телом он уродился в мать, с той только разницей, что был ниже её почти на голову — впрочем, метр 83 тоже не самый маленький рост, даже и для мужчины.

Томным знойным вечером Аглая Ильинична на просторной светлой кухне пила холодный зелёный чай с жасмином, мятой, мелиссой и с двумя кубиками льда из небольшой фарфоровой чашечки с причудливо изогнутой ручкой. Пришёл выпить воды Святополк, голый и взопревший — несмотря на вечернее время, жара стояла ужасная. Красный молодец выпил один стакан минералки из холодильника, налил ещё. Аглая, находясь в одной лишь короткой свободной юбочке, встала с сиденья с намерением размяться, и сделала низкие наклоны к полу. В таком ракурсе юноша свою родительницу ещё не видел — юбка задралась и открыла его взору то чудесное место, откуда он появился на свет. У него помимо всякой воли незамедлительно обнаружилась жестокая, мучительная и даже болезненная эрекция.

— Что это ты вдруг, мой мальчик?.. — удивилась мать, выпрямившись.

Сын громко прокашлялся, но прикрываться ничем не стал.

— Ты не могла бы выполнять атлетические экзерсисы… — он пресёкся, подыскивая подходящую фразу. –…не столь откровенно?

— Да я как-то совершенно не подумала, что тебя так восхитят мои несложные упражненья! Уж прости, моя радость!

Святик выпил второй стакан минеральной воды.

— Что ж, коли дело так обернулось, давай попробуем, — предложила маменька и одним движеньем сдёрнула с себя юбку. — Но лишь один разочек, поелику кринжово и не вполне соответствует общепринятым этическим нормам!

— Боюсь показаться непочтительным и даже грубым, любезная матушка, но ты ебанутая? — осведомился Святополк с неподдельным, живым интересом.

— А что? — растерялась Аглая. — В порно такое часто случается!

— Прошу прощения и вношу небольшие коррективы, — молвил сын вкрадчиво. — Голубчик маменька, ты наглухо ебанутая?

Аглая даже обиделась.

— Да я же разочек всего хотела! — надула она свои пухлые губки. — Один раз не… ну, ты знаешь. Разок не считается.

Сын медленно, потрясённо покачал бурноволосой головой — волосы у него вились до лопаток.

— И вообще, это не у меня на тебя встал, а совсем наоборот! — мать укоризненно указала наманикюренным перстом на тревожно, подрагивающе торчащий кол. — Сколько сантиметров, à propos?

— Не знаю.

— Сейчас узнаем, — она покопалась в ящике дорогого дубового гарнитура, нашла портновский сантиметр и, подойдя к сыну, приложила его к предмету своей заинтересованности.

— 23 сантиметра, bien! А толщина?.. Почти пять, très bien! — Елдакова оказалась поражена и даже восхищена сыновними габаритами. — Ты твёрдо уверен, что не желаешь попробовать?

— Маман! — проговорил младой Елдаков с укоризной.

— А твой твёрдый и могутный друг другого мнения, мнится мне! — тонко улыбнулась Аглая. — А если обо мне, так я вообще потекла. Гляди!

— Мать!.. — воскричал юноша негодующе, но краем глаза поглядел: действительно, по бедру матери сбегала тонкая струйка сока.

— А ты зануда, mon fils! — разочаровалась Елдакова. — На моём веку ещё ни один мужчина от меня не отказывался! Мне даже обидно. И неприятно! Ты фраппировал родную матушку, тебе не стыдно?!

— Мам, ты издеваешься, что ли? — терпеливо, как лис у норы куницы, высказал он. — Я не мужчина, это раз. Я твой сын… — и не утерпел: — …ёб твою мать! — и добавил: — Это два.

— Лучше бы ёб свою мать, — рассудительно заметила Аглая. — Но как знаешь, хозяин барин. Хочешь тогда посмотреть, как я мастурбирую? У меня имеется преотличный клиторальный стимулятор, доложу я тебе!

На сей раз слов у Святополка не нашлось даже матерных. Однако, влекомый любопытством он всё-таки проследовал в комнату за родительницей. Та воссела в кресло, раздвинула чресла, включила прибор, головка которого задрожала, и направила его к своему гладкому безволосому паху. Елдак Елдакова готов был разорваться — его не столько воспламенил сам факт мастурбации, сколько лицо матушки, на котором чётко отображались все детали, тени и оттенки вкушаемого наслаждения, и звуки, ею при этом издаваемые.

Наконец Аглая коротко вскрикнула и бездонно распахнула свои воловьи очи; в тот же миг невиданно выплеснулся и сын — бурная струя выпестовалась стремительно, туго и яростно, тяжело упав на тугие возвышенные лепные груди, когда-то вскормившие его.

— Однако же вы шалун и дальнострел, мой мальчик! <…>

С полуопавшим удилищем Святополк отретировался в свою комнату в самом амбивалентном состоянии духа.

4. Грёзы

— Между тем, ходить единорогом входит уже у вас в обыкновение, мой юный друг! — констатировала Аглая Елдакова с некоторым удивлением, вкушая душистый кофей из маленькой чашечки саксонского фарфора в форме сисечки.

Действительно, сын вошёл в кухню, имея по-утреннему свежую и монументальную эрекцию.

— Распалила ты меня, мать, — бросил он тяжело и угрюмо. — Полночи мучился твёрдостоянием, другую половину ночи грезил во сне, как соединяюсь с тобой во всех возможных, невозможных и даже противоречащих законам физики положениях!

— Чужие сны — это занимательно, — заинтересовалась мать.

— Чужие сны — потёмки! — не поддался сын.

— Рассказывай, дитя, не томи! — заторопилась Аглая Ильинична, загодя пощупав длинными пальцами свои нагие предвкушающие перси, по-утреннему бодрые, налитые и жовиальные. Сегодня она была в молочно-розовых полупрозрачных кружевных трусах-слипах.

Нагой Святополк Ярополкович ювенально уселся на вольтеровский стул, для удобства раздвинул колени и с философским пессимизмом уставился на мрачно вздыбленное либидо — на своего соратника и супостата в одном хую.

— А сделай-ка мне, голубчик матушка, кофейку, да покрепче, — фактически приказал он, чувствуя свою власть. — А я пока зачну первую грёзу свою!

Елдакова кинулась к кофе-машине, а сын зачал:

— Дело было в джунглях Амазонки. Видимо, такая аллюзия на Эдемский сад… это я уже по пробуждении домыслил. Мы с тобой, матаня, нагие как Адам и Ева соответственно… впрочем, мы и сейчас почти такие… ладно, пустое. Ну вот. Я залипнул сидя на поваленной секвойе в телефоне, ты в кустах чем-то там самоублажалась — всё как обычно. Тут с пальмы соскакивает горилла — и к тебе в кусты. Я тебе на помощь…

— Это ты зря! — раздосадовалась мать. — А вдруг мне бы понравилось?!

— Тебе понравилось, — подтвердил сын. — Ибо я не успел тебе на подмогу — неведомая подсознательная сила сковала мои движенья, и самец гориллы сделал своё натуральное дело.

— Ну слава Богу! — выдохнула Аглая с облегчением.

— Потом на поляну выполз огромный питон… а может быть, анаконда — ну, тут избыток смыслов и ассоциаций, сама понимаешь.

— Понимаю, — заверила мать.

— И тут мы с тобой начали… — он конфузливо прервался. — Ну, ты понимаешь.

— Нет, тут не понимаю! — даже обиделась Елдакова. — Не домысливай за меня, пожалуйста!

— Кровосмешенье у нас началось, ёпть!

— Конкретнее, силь ву пле, — чопорно намекнула мать. — Меня интересуют детали!

— Кофей где мой? — заартачился сын и угрозил: — Без кофея не детализирую!

После испития чашечки либидо опало прелой красно-жёлто-бурой осенней листвой, и Святополк продолжил:

— Ты начала делать наклоны — ну, совсем как вчера в реальности — и я…

Избавим целомудренного читателя от откровенных сцен, тем паче инцестуозного характера — даром, что всё происходило в подсознании чистого непорочного юноши. Если интересно, гляньте на каком-нибудь доступном порнтубе, там этого говна полно.

— Вторая грёза случилась в каком-то замке — видно, какая-то отсылка на Дюма-старшего. Или младшего, ХЗ. Королевская опочивальня — огромная кровать под шёлковым балдахином, все сопутствующие аксессуары. Мы с тобой нагие, как Людовик какой-то там с маркизой де Помпадур. Я, сидя в кресле, залип в телефоне, ты самоудовлетворялась за ширмами. Из ниоткуда появился граф де Сад и поспешил к тебе за перегородку… предчувствуя твою реакцию, мешать я ему не стал.

Мать благодарно улыбнулась.

— После того как самопровозглашённый маркиз исчез, мы с тобой…