18+
Неизвестное об известных

Объем: 114 бумажных стр.

Формат: epub, fb2, pdfRead, mobi

Подробнее

Все совпадения имён и фамилий, в этой книге, с ныне  живущими людьми  совершенно случайны!

Матушка

(На основе реальных событий)


1803 год. Кромской уезд. Село Холодово. Дом отчима Сомова


Шестнадцатилетняя Варвара отошла от окна и кинула взгляд на зеркало. Оттуда на девушку смотрело угловатое, некрасивое лицо.

— Да уж. Такую уродину никто и никогда замуж не возьмёт. — Пронеслось у неё в голове. — Боже, ну за что этакое наказание? Когда матушка была жива, хоть изредка, но всё же заступалась. Оберегала от ирода-отчима. А нынче, при каждом удобном случае, старается зажать в углу. И глядит, окаянный, уж никак на дочку, приёмную, а …. И ведь обязательно добьётся своего. Найдёт способ опоить зельем специальным или, того хуже, силой возьмёт… Останется только одно, головой в прорубь. Не жить же на белом свете с позором тяжким. Да и его родные доченьки подсобят! С превеликим удовольствием. Толкнут в спину, в нужный момент. С них станется.

***

Идея побега к девушке пришла не сразу. Но решилась таки на отчаянный шаг.

Дабы не вызвать подозрение покинула дом, в чём была, без верхней одежды. Не прихватив с собой даже узелка, с пожитками.

Бог на свете есть. — На перекладных, на повозках ямщиков, пешком по обочинам дорог, но осилив шестьдесят вёрст смогла таки Варвара добраться до огромного имения. Когда-то, давно, гостила в этих местах, вместе с родителями. Нынче здесь обитал родной дядя. Старый холостяк Иван Иванович.

***

Первым делом, тот послал куда подальше примчавшихся людей, посланных за беглянкой ненавистным отчимом. Заявив, что отныне лично будет заниматься племянницей и всенепременно позаботится о её дальнейшей судьбе.

***

В этом доме девушку никто не бил. Дядя даже выделил малую толику денег, для оплаты учителей, занявшихся обучением беглянки.

Но любви или хотя бы родственных чувств, к невесть откуда свалившейся девушке у Иван Ивановича не возникло.

— Приживалка! — барин ухмыльнулся, крепко держа в ладони подбородок родственницы. — И позволил же всевышний появиться на свет этакой уродице. — Своей башкой кумекаешь, что к тебе никто не посватается! Во веки веков! Так и будешь слоняться из комнаты в комнату, да крестиком вышивать, покамест я жив. Ну, а как представлюсь, не взыщи. Наследнички, немедля укажут ненужной приживалке на дверь. Что поделать! Их право. Разумеешь, что на наследство, тебе рассчитывать не приходится. — Хозяин поместья расхохотался, подражая театральному Мефистофелю.


Десять лет спустя. Имение Спасское


В этот день Иван Иванович, по своему обыкновению, ёрничал по поводу внешности и незавидного будущего племянницы. Девушка, за прошедшие годы, привыкла к этим бесконечным колкостям и придиркам. Воспринимала происходящее, как данность. С судьбой не поспоришь. Хорошо бы замуж. Засиделась в девках. Почитай уж третий десяток лет давненько разменяла, но ни один из многочисленных гостей, мужского пола, посещавших дом, ни разу даже не взглянул в сторону выросшей приживалки. Да и дядя, к месту и нет твердил, что никакого приданого за родственницей не имеется. Кто же бесприданницу, да ещё и старую деву возьмёт?

***

Варвара сидела в дальнем углу стола и безмолвно выслушивала оскорбления.

Иван Иванович придвинул к себе тарелку с фруктами. — Ступай на конюшню. Вели запрягать лошадей. Нынче в город еду. Хочешь со мной? По лавкам пройдёшься. Тканей да булавок прикупишь?

Девушка кивнула. Глаза радостно заблестели.

— А вот возьму и не возьму. Потому как важное у меня там дело. Сегодня не до купеческих лабазов. Нотариус дожидается. Будем с ним новое завещание составлять. В пользу дальней родни. Пора бы им сюда наведаться. Будущее счастье руками собственными пощупать. — Дядя хотел ещё что-то добавить, но не смог. Персиковая косточка перекрыла дыхательные пути. Через несколько минут хозяина имений в Курской, Тульской, Калужской, Тамбовской губерниях, с крепостными крестьянами только в орловских деревнях числом свыше пяти тысяч душ и с годовым доходом более шестьсот тысяч рублей не стало.

***

А Варвара, будучи единственной наследницей, по прямой линии, превратилась в одну из самых привлекательных невест Российской империи.

***

Отныне, выбирать спутника жизни, могла по своему усмотрению.

Первая попытка оказалась неудачной. Назначенный ею кандидат в мужья Матвей Муромцев через некоторое время исчез в неизвестном направлении. И это Несмотря на то, что кроме многочисленных дорогих подарков, на день рождения получил купчую бумагу на владение Елецким имением, в пятьсот душ крепостных!

***

Сети на второго избранника девушка готовила тщательно. Перво-наперво завела в поместье домашний театр. И не абы какой. Там были и певчие и драматические актёры и музыканты. Новоиспечённая барыня устраивала грандиозные праздники по несколько дней к ряду. Дворовым поменяла фамилии. Так её дворецкий в одночасье стал не кем иным, как Бенкендорфом! И отныне был обязан ежедневно докладывать обо всём, что происходило в империи Варвары Петровны и в близ лежащих землях.

***

Соседский помещик Сергей Николаевич, попал в расставленные сети добровольно. Почти. Офицеру только, что исполнилось двадцать два года. И он был беден. Родственники проедали последние средства, полученные от заложенного и перезаложенного имения. Выход один — женитьба и солидное приданое. О чём и доложил госпоже всезнающий Бенкендорф.

— Пригласи его сюда.

— Но.

— Не нокай мне тут! Дай знать, что мол госпожа, продают породистых жеребцов. Недорого. Ты же давеча докладывал, что сосед — ремонтёр.* А по сему просто обязан на такое предложение коситься. Ступай. Жду господина офицера на следующей неделе. И сделай так, чтобы до него дошло. Если вдруг надумает свататься, то отказа не последует. Всё понял? Коль исполнишь в точности, озолочу! За мной не пропадёт.


Января 1816 года. Село Спасское


— Дорогая, а помнишь, как в прошлом годе играли в карты? На интерес? — Молодой супруг нежно обнял Варвару.

— Ещё бы. Я тогда банально проиграла и была вынуждена исполнить любую твою просьбу. Подчёркиваю, любую.

— Сдаётся, ты поддалась.

— Серёженька! Это уже не важно. Ты сделал предложение и я, в погашение святого карточного долга, была вынуждена его принять.


1821 год


Сергей Николаевич бросил военную службу и вышел в отставку, в чине полковника. Чета с маленькими детьми. Три мальчика! Объездила Европу.

Затем осели в Москве, давая возможность детям учиться в приличных заведениях и получить официальное, светское образование.

***

Помимо сыновей Николая, Ивана и болезненного Сергея (умер в шестнадцати лет отроду), рождённых в законном браке, ещё при жизни мужа Варвара Петровна произвела на свет ещё и внебрачную дочь Варвару Богданович. Но запомнилась всем эта удивительная женщина не столь неблаговидным поступком, а тем что произвела на свет гения — Ивана Сергеевича Тургенева.

Отношение которого с матерью были далеки от идеала.

Впрочем, это уже совсем другая история.

* — Закупщик лошадей для военных целей.

Фанфик на тему жизни классика

Племянница, тинейджер Екатерина, ворвалась в мой кабинет подобно огненному торнадо. И виной был не длинный хвост из рыжих волос, перетянутый патриотичной резинкой под цвет государственного флага, а выражение лица, свидетельствующее о негодовании, возмущении и отмщении одновременно. — Дядь Саш. признавайся немедленно и честно! Ты знаешь, что такое фанфик? — Ну, приблизительно. Если мне память не изменяет, это литературное произведение, в котором автор не выдумывает персонажей, а заимствует их из каких-то других сочинений. А в чём собственно дело? Поясни толком. Тебе что, всемирного разума не хватает для ответа на столь тривиальный вопрос? — Ты что, до сих пор не понял? В Грымзе нашей, дело. В её причудах! Сдался ей этот Тургенев. То требовала его эпоху описать. Девушек его века и всё такое. Ну, это ещё куда ни шло. А теперь преподнеси ей к следующему уроку целый фанфик. — По его произведениям? — заинтересовался я. — Допустим, по героям Роллинг это ещё куда ни шло. Но что бы по русской классике, это сильно! Катюша совершенно не притворно всхлипнула. — Не по произведениям. А по жизни его. Напишите, говорит сочинение, похожее на правду. А это как? Правда, она правда и есть. А сочинение это выдумка. Всё, дядь Саш! Не видать мне четвертной «пяхи», как нового айфона. — Помолчала с минуту. А потом прижалась ко мне так, как только она и умеет. Заглянула в глаза и тихо продолжила: — Если ты, конечно, не поможешь.

*** Император стоял у окна и смотрел на снующих по Сенатской площади людей. Августовское солнце, бросив на прощание пучок лучей, скрылось за горизонтом. — «Даже светило нуждается в отдыхе. И никто ему не указ. Надоело светить, ушло отдыхать. Может быть и мне так? Послать всех подальше, да и удалиться к государыне в опочивальню. Нет, увы. Самодержец российский -не солнце. Надо принять сегодня всех, томящихся в приёмной. Иначе завтра они придут снова. И заполонят не только прилегающую залу, но и всю лестницу. К тому же у многих из них имеются документы на подпись. Действительно, не терпящие отлагательств. Хочу чая. Во рту пересохло. Сейчас кликну кого-нибудь и попрошу, что бы заварили покрепче». — При этой мысли Николай Первый усмехнулся. Он вспомнил как за чашкой ароматного напитка проходила его аудиенция с Пушкиным. В тот день он своим указом вызволил опального поэта из ссылки. Более того. Объявил гению, что лично сам будет его цензором. — «Цензор, цензор, цензор» — Запульсировала мысль в голове хозяина огромной страны. — «Надо что-то решать с этим московским цензором. Наломал дров! А ведь не простой человек — князь, как-никак». — Император вернулся на рабочее место и решительно взял со стола колокольчик. *** — Граф Орлов, напомните мне, только кратко, историю с помещиком Тургеневым. Жаль, что он не служит в моей доблестной армии и не имеет офицерского чина. Было бы значительно проще решить возникшую проблему. — Как с поручиком Лермонтовым? — Шеф жандармов открыл толстую папку. — Ваше императорское величество, как вам известно, двадцать первого февраля скончался писатель, по фамилии Гоголь. — Знаю. Извещён, — прервал графа государь. — Помнится, я отдавал распоряжение. Ему деньги в Рим посылали. Дома этому писателю не сиделось. Продолжайте. Прошу вас. Ну, помер и что? — Иван Тургенев написал об этом событии некролог и хотел опубликовать его здесь, в столице. — Помню. — В очередной раз перебил шефа жандармов император. — Председатель цензурного комитета Мусин-Пушкин докладывал, что не допустит появления в печати каких бы то ни было статей об этом литераторе. Давайте дальше. И покороче. Самую суть. Видели же, что за дверьми творится. — Позволите? — Орлов положил на стол документ. Это донесение столичного цензора на высочайшее имя и резолюция на нём. «За явное ослушание посадить его под арест на месяц и выслать на жительство на родину, под присмотр (полиции)» — Так за дело же, Орлов! Ишь, чего удумал! Не разрешили в Петербурге опубликовать, так он в Москве сподобился. Однако я не за этим вас сюда пригласил. Что там с записками? Запамятовал. Напомните, кого. — Охотника. — Да. Точно. Почему же эти книжонки ещё в продаже? И все только о них в светских салонах болтают. Скажу вам по секрету. Их читал даже мой сын, Александр. А он, как-никак, наследник престола! — Вот докладная моего человека из белокаменной. Позвольте прочесть? — «Князь Владимир Владимирович Львов к которому попала для прочтения вышеозначенная книга, немедленно разрешил ее печатание. И даже с восстановлением пропусков, вымаранных цензурой в журнальном варианте! Прикажите незамедлительно запретить? Изъять весь тираж? — А толку что! Тем самым популярности этому бумагомарателю добавим. Рассказики столь уж раз в этом, как его, в «Современнике» издавались? Тут надобно тоньше. Шеф жандармов стоял по стойке смирно. Боясь пропустить хоть одно монаршее слово. — Подготовьте распоряжение. Тайное. Об этом Тургеневе, а тем более о его «Записках», нигде, ни в газетах, ни в журналах, что бы ни единого слова. Нет их! И упаси вас бог выпустить писателя за границу! Далее. Князя Львова уволить от должности «в пример другим» за пропуск в печать «Записoк охотника». Без пенсиона.- Государь на минуту задумался. Затем продолжил. — Так уж и быть. Позволим ему продолжать государственную службу. Но только не по цензурному ведомству.

*** Всякого рода запреты во все века оборачивались благом для авторов, обитающих на необъятных просторах Российской империи. Становились хорошей рекламой, а следовательно и неплохим источником получения материальных ценностей. «Записки охотника» по указу императора лишившись любой рекламы, продавались словно горячие пирожки. Книга окупилась и стала приносить неплохие барыши. Продавцы быстро смекнули, что неча два тома «Записок» по три рубля серебром продавать. Как миленькие уйдут и за все пять! Спустя некоторое время книги готовы были приобретать уже за четвертной. В феврале 1856 года Иван Гончаров писал: «Теперь нигде не достать ее, даже за большие деньги: на днях сам автор хлопотал об этом по просьбе жены одного министра, но без успеха». Только через несколько лет после смерти Николая Первого стало возможно выпустить второе издание. Русские учителя, несмотря на все запреты, регулярно добивались того, что отдельные рассказы и отрывки из «Записок» публиковались в различных учебниках, школьных хрестоматиях и журналах для детей. Их тексты стали классикой, хотя цензурные ограничения с них, в то время, ещё не были сняты.

*** Племяшка отложила в сторону изгрызанную ручку. — Дядь Саш. А как же цензор Львов? Что стало с ним? — После отставки он подобно Тургеневу пошёл в писатели. Но сочинял в основном, для детей. Как говорится, от греха подальше.

Бастардка

Моя племянница Екатерина, облизывая розовым язычком пухлые губки, старательно водит пером по листку бумаги. Нет, конечно же, не пером, а красивой гелевой ручкой. Но даже эта простая операция даётся ей с явным трудом.

— Дядь Саш, ну почему современная цивилизация совсем не проникает в нашу школу. Ведь давным-давно изобретены компьютеры, планшеты, смартфоны. Так нет же. Сиди, пиши противнющий доклад именно ручкой! Как древний человек эпохи Возрождения.

— Катя. Эпоха возрождения это уже Средние века. В те годы люди не были древними, а вполне даже прогрессивными. Конечно, для своего времени. А о чём ты пишешь? Если не секрет?

— Грымза наша, доклад заказала. «Эпоха Тургенева». Без него мне «пяхи» за полугодие не видать. Моральный облик великого писателя и всё такое. Тургеневские девушки. Слыхал о таких?

— А как же. О Пелагее слыхал. Современники в один голос утверждали, что уж больно на писателя была похожа. Ну, прям, копия папенькина.

— Так! Не поняла! С этого момента попрошу по подробней! Нам Грымза про личную жизнь гения ни слова не говорила. Ну, я напишу ей докладец! Будет знать, как мучить бедную девушку перед самым Новым годом.

Екатерина уселась рядом со мной. Обняла и заглянула в глаза.

— Я слушаю. Давай, начинай. Нет погоди. Я диктофон включу. Подружкам дам послушать. Пусть и они в личную жизнь великого литератора проникнут. Это же так интересненько.

***

— Так уж случилось, что Варвара Петровна, мать будущего классика русской литературы, приболела. И лечиться приехала в Москву. Поселилась в своём доме на Остоженке. Именно сюда однажды приехал на побывку молодой Иван, постоянно обитающий в просвещённой Европе.

— По матери соскучился? — поинтересовалась племяшка.

— Не только. Сдаётся мне, что молодой человек малость поиздержался. И солидная материальная помощь ему явно не помешала бы. Катерина! Не перебивай. Иначе я мысль потеряю.

— А я помогу тебе её найти. Смотри, какая у меня фигура гибкая. Запросто под диван залезу. Твои мысли как правило именно туда закатываются. — Моя родственница за словом в карман никогда не лезла. — Ладно больше не буду. Давай дальше. Про всякие ля мур, тужур, я ужас как люблю слушать.

— С девушкой Авдотьей Тургенев познакомился ещё в родном имении. В Спасском-Лутовинове. Позже, перебираясь в белокаменную, мать писателя захватила её с собой. Услуги белошвейки, то бишь портнихи по-современному, ей требовались довольно часто.

Молодой Иван, как это у вас говорится, положил глаз на девушку.

— А она? Сразу приняла его ухаживания?

— Молодой барин, чего греха таить, был хорош собой. Разве можно против такого устоять?

— А маман, что? Всего этого, не замечала? Наверное, она прочила своему сыну совсем другую пассию?

— Катерина! — Я кажется просил тебя не перебивать! Расскажу всё, что знаю. Ещё раз рот откроешь, отправлю тебя в… В интернет отправлю! Будешь там со своим любимым Гуглом общаться.

Племянница двумя ладошками закрыла рот. Всем своим видом показывая, что будет молчать, аки рыба.

— Молодые люди тянулись друг к другу. Варвара Петровна это видела.

В один, мало прекрасный день, Иван Сергеевич заявил матери, что имеет серьёзнейшее желание жениться на приглянувшейся девице. Помещица от услышанного пришла в ужас. Она устроила своему наследнику грандиозный скандал. А белошвейка была незамедлительно уволена и выдворена из барского дома. Но было уже поздно. Спустя положенное время у неё родилась девочка Поля.

Бабушка внучку не признала, однако дочку у матери отобрала и отправила в своё имение.

***

Катерина уже открыла рот, что бы задать очередной вопрос. Но передумала. Сидела молча. С трудом выполняя данное обещание. ***

На барском дворе маленькой девочке досталось по полной. Прислуга дразнила её «барыней» и заставляла выполнять самую тяжёлую работу.

— А что же родной отец? Иван Сергеевич не вступился за родную кровиночку? — Племянница не выдержала и нарушила таки, обед молчания.

— Прошло восемь лет. Девочку, как две капли воды похожую на папашу, отправили-таки к отцу. Для дальнейшего воспитания. Автор «Записок охотника», всеми уважаемый барин и литератор, на мой взгляд, элементарно растерялся. А потом передал её на воспитание Полине Виардо. Певица поселила ребёнка у себя, в парижском доме. И воспитывала вместе со своими родными детьми.

Прошло ещё семь лет. Девочка превратилась в стройную девушку. Практически забыла русский язык.

— Почему? — Возмутилась Катюша.

— Папаше было не досуг с ней заниматься родной словесностью. А великой певице тем более.

— Дядь Саш. А ведь ты мне ничего не сказал про маму Полины. Как у неё судьба сложилась? Иван Сергеевич к ней не охладел с годами? Или всё же Виардо навсегда осталась музой и женой писателя?

— Авдотье за молчание было назначено весьма приличное пожизненное содержание. И она им распорядилась толково. Вышла замуж и безбедно жила до конца жизни. Совсем не вспоминая о кровной дочери, живущей где-то там. На чужбине.

А известный литератор, в полном соответствии с нравами того времени, обзавёлся новой игрушкой. Купил себе крепостную девушку Феоктисту у своей двоюродной сестры. Расплатился щедро. Отсыпал родственнице аж семьсот рублей. Переплатил сильно. На торгах того времени средняя цена за крепостную нерожавшую девушку не превышала и тридцатки. Почему бы, собственно, и не купить себе живую игрушку? Тем более, симпатичную и привлекательную. Ведь крепостное право в Российской империи в те года ещё никто не отменял.

***

Племянница выключила диктофон.

— Ну и как ты считаешь? Мне в докладе изложить по пунктам всё что ты рассказал? Поставит мне училка, после этого «Пяху»?

Я молча пожал плечами. — Это означало: поступай как знаешь, но из песни слова не выкинешь.

С высочайшего соизволения отныне и до конца дней своих буду гордо носить фамилию Онегин!

(На основе реальных событий)


1845 год. Александровский парк Царского села


— Барин! Глядите, что нашла! — Задыхаясь от бега, придворная девка протянула Министру двора Петру Михайловичу Волконскому свёрток. Обёрнутый куском дорогой, французской ткани.

— Подкидыш, что ли? Записка имеется? Какого пола? Вот морока, на мою голову. Опять дознание производить? Часом не припомнишь, кто из ваших, в интересном положении давеча пребывал?

— Мальчонка это. Прехорошенький. — Ответить на другие вопросы она не успела. Свёрток зашевелился и по парку разлился звонкий крик новорождённого.

— Горластый. — Буркнул вельможа. — Неси в палаты. Не ровён час застудится.


Зимний дворец. Кабинет императора


— Петр Михайлович у тебя всё? — Самодержец отвернулся от окна и скрестив руки на груди смотрел на министра.

— В Царском селе обнаружен подкидыш, мальчик. Мною произведено дознание и…

— Довольно — бесцеремонно перебил хозяин кабинета. Подробности ни к чему. Подыщите бедняге приёмных родителей. И ещё вот что. Повелеваю! Когда придёт время для познания наук, пусть воспитанием отрока займётся господин Жуковский. Запишите его в класс к сыну Василия Андреевича. Там и другие младые Романовы обучаются. Скучно не будет.

Сказать, что Волконский был удивлён решением императора — не сказать ничего. Министр словно превратился в соляной столб. Молчал, не смея перечить государю.

— Ступай — наконец, донёсся до него, голос царя. — Докладывай об этом мальчишке, регулярно. И сделайте так, чтобы слухов и сплетен о подкидыше, ни во дворце, ни тем паче в городе не было!


1860 год. Третья Санкт-Петербургская гимназия


Павел Жуковский — сын поэта и воспитателя утешал друга, как мог.

— Саня. Все мы не вечны. Смерть крёстной безусловно трагедия. Но ты же носишь фамилию Отто, значит переживёшь и эту утрату.

— Позволь напомнить. Госпоже Отто всего лишь было велено кормить, поить и воспитывать меня. Если бы ты знал как ненавижу я гимназию. Брошу её и буду жить самостоятельно. Свободным человеком.

— Позволь поинтересоваться, на какие доходы?

— На литературные. Да и ты, единственный и верный друг, в беде ведь не бросишь? В отличие от моей крёстной, твой крёстный отец — император Александр второй жив и царствует, во славу всех нас.


Париж. Вторая половина девятнадцатого века


Из письма в Россию… — Друг мой, здравствуй. Жизнь потихоньку налаживается. Работаю секретарём у самого Ивана Сергеевича Тургенева. Снял большую квартиру. На первом этаже. И знаешь почему? Помнишь ты подарил мне часть пушкинской коллекции своего отца, тем самым поселив в моём сердце страсть к собирательству. Нынче я решил собрать самое полное собрание предметов и бумаг связанных с нашим Александром Сергеевичем. Создать первый пушкинский музей. А что же это за музей, ежели он располагается не на первом этаже? Более того! Теперь требую от знакомых именовать себя Онегиным. Хочу набраться смелости и подать прошение на высочайшее имя, с просьбой закрепить за моей скромной персоной эту фамилию. Как думаешь, одобрит?

(Указом взошедшего на престол императора Александра третьего Александр Фёдорович такое право официально получил!)

— На параллельной моей улице Мариньян, расположено респектабельное авеню Монтень. И знаешь, кто на ней обитает? Не ломай голову. Дантес! Жорж Шарль! Да, да, тот самый!

Нынче сделал карьеру и разбогател на поставках газа в столицу Франции. Однако это нисколько не помешает мне нанести негодяю визит и вызвать его на дуэль. Одобряешь?


10 февраля 1887 года. Париж


Из письма в Россию

— В день пятидесятилетия гибели поэта, как и обещал, отправился к подонку. Благо идти не далеко. Бросил Дантесу перчатку и вызвал на дуэль… Увы, он её не поднял. Заявил, что никакой вины за собой не чувствует. Дуэль есть, дуэль. И наш с тобой Пушкин, запросто мог лишить его жизни. Кроме того, он якобы принял обет — более никогда не брать в руки оружия!


Зима 1928 года. Ленинград


Пушкинский Дом на набережной Невы

— Товарищ, директор принимайте. Пересчитывайте, как полагается! И вот туточки распишитесь. Дипломатическая почта, аж из самого Парижу. Цельных восемь чемоданов.- Служащий, облачённый в униформу почтовой службы, одобрительно крякнул и не дожидаясь ответа, кивнул рабочим. Те споро начали вытаскивать объёмный груз из старенького автомобиля.

***

— Рукописи, автографы Пушкина, книги, принадлежавшие поэту, редчайшие архивные документы. — Директор музея читал вслух опись. Наконец поднял голову и еле слышно произнёс. — Товарищи. Вы понимаете. Прибыла уникальная коллекция. Её передал нашему Пушкинскому Дому, то есть я хотел сказать Советскому Союзу, сам Онегин!

***

Александр Федорович Отто-Онегин ещё до октябрьских событий завещал всю свою коллекцию и солидный капитал -Российской академии наук. Однако непременным условием дарителя, был пункт о хранении собрания строго в одном месте.

Тем не менее, он выполнен не был. Одна часть оказалась в московском Музее Пушкина, другую определили в Академию наук. Третья хранится в доме на Фонтанке.

Лишь единожды её собирали вместе. В 1937 году. На столетие гибели поэта!

Русский иностранец

Апрель 2020 года. Крупный город на юге России


У модератора виртуального творческого вечера Катерины

созерцание цветущей вишни и невозможность добежать до угла,

чтобы надышаться её ароматом (Коронавирус! Будь он неладен!

Полная самоизоляция до особого распоряжения!)

вызвала приступ любви к музыке. Проявился он в том, что

юное создание спорхнуло с подоконника и бросилось в бой

с пылью, осевшей на стареньком пианино.

— Похвально. Есть-таки польза от безвылазного пребывания

в замкнутом помещении, — молвила дама с «ником»

Elena_Vitalievna_Krasnodar, «материализовавшись»

в верхнем углу монитора.

— Может, сыграешь нам, пока народ подтягивается?

Заведующая как-то обмолвилась, что ты в добавок ко

всеобщему среднему ещё и музыкальную школу окончила.

Чай, не всё, чему учили, позабыла.

Минуту спустя, читальный зал погрузился в чарующие звуки

вальса из балета «Щелкунчик». Закончив играть девушка

взяла, микрофон и выпалила.

— Дамы, господа и товарищи, начинаем! Сегодня у нас в

гостях, прочем, на мониторах видно кто к нам пожаловал.

Александр Викторович, расскажите о ком или о чём вы

сейчас пишите?

— Об Афанасии Шеншине. Между прочим, он был лично знаком

с Петром Ильичом, музыку которого ты только что так

вдохновенно исполнила. В 1891 году он подарил Чайковскому

посвящённое ему стихотворение. И в библиотеке композитора

имелся не один том с сочинениями поэта.

— Ну, хоть убей, я что-то такого литератора не припомню.

Елена Викторовна наморщила лоб, но это не помогло.

Беспристрастный экран компьютера показывал застывшее лицо

Екатерины, с полуоткрытым ртом. Девушка тоже пыталась

вспомнить кто это такой, и какой след в истории сей поэт

оставил.

В правой части монитора побежали небольшие текстовые

сообщения, смайлики и вопросы.

— Имейте совесть. Не томите.

Прочитайте хотя бы одно его стихотворение. Совсем

заинтриговали. Как он жил? Чем зарабатывал на существование?

Я оторопел. Готовясь к необычному формату общения с

читателями, и представить себе не мог, что придётся

отвечать на подобные просьбы. Однако, для приглашённого

«удалённого» гостя «длинные актёрские паузы» регламентом

не предусмотрены. А по сему, не мешкая, произнёс:

— Дорогие читатели, рад вашей реакции. По мере сил отвечу

на всё, о чём спросите. Но, для начала, послушайте вот это.

Не избегай; я не молю

Ни слез, ни сердца тайной боли,

Своей тоске хочу я воли

И повторять тебе: «люблю».

Хочу нестись к тебе, лететь,

Как волны по равнине водной,

Поцеловать гранит холодный,

Поцеловать — и умереть!

— Так это же Фет. Афанасий Афанасьевич личной персоной. Точно.

Его стихи в нашей библиотеке целую полку занимают. Те, что потоньше, прочла.

Выпалила Катюша на одном дыхании.

— Конечно. Дело в том, что мама будущего гения, родившаяся и жившая в Германии, вышла замуж за местного чиновника по

фамилии Фет. Но однажды взяла и со страшной силой

влюбилась в русского дворянина, отставного ротмистра и

помещика Орловской губернии, Афанасия Шеншина. Тот квартировал в их доме. С ним и бежала прочь из страны.

Оставив скупердяя-супруга. И произошло это событие за

два месяца до рождения второго ребёнка. Коим и был мальчик, наречённый Афанасием.

— А вот с этого момента попрошу поподробнее. В деталях.

Еlena_Vitalievna_Krasnodar, достала блокнот и ручку. Уподобившись прилежной студентке, решительно желала

что-то законспектировать.

Со времени тайного бегства влюблённой парочки минуло целых четырнадцать лет. И вот однажды духовные власти города Орла обнаружили следующее: ребёнок мужского пола появился на свет божий в имении отца ещё до венчания родителей! А по сему, не имеет законного права носить фамилию родителя! Стало быть, лишается дворянского звания! А за одно, и подданства российского, и всех наследственных прав! Вот и стал подросток, всю жизнь проживший в России, разночинцем «гессендармштадтским

подданным» — Афанасием Фетом.

— Но, ведь это не справедливо! Парнишка то причём?

Если его родители…

Бесцеремонно оборвала мой монолог Екатерина.

— Модератор, в твоих руках сейчас главная кнопка. Но всё же, сделай милость, не перебивай больше.

А то я потеряю нить Ариадны и не отвечу на вопросы заочных присутствующих. Договорились?

Девушка кивнула и прикрыла рот ладошками, показывая, что отныне будет нема, аки рыба.

— Если звёзды на небе сложатся соответствующим образом, то мать поэта станет прототипом одной из героинь моего будущего романа.

Я попрошу в комментариях написать, кто из присутствующих помнит биографию Фета? Стоит ли на ней останавливаться или перейдём

непосредственно к творчеству классика?

Экран откликнулся мгновенно. Стихи сами почитаем. Нет проблем.

Хотелось бы истории, биографии и всего такого, интересненького.

— Тогда, с вашего позволения, продолжим. Поэзией юноша увлёкся ещё будучи студентом философского факультета Московского университета. Учился долго. Целых шесть лет, вместо положенных четырёх. Объяснял это тем, что ежедневно писал стихи, пренебрегая походом на лекции.

В сборнике «Лирический пантеон» появились его произведения. Затем началось регулярное сотрудничество с журналами: «Московитянин» и «Отечественные записки».

Белинский писал, что молодой человек даровитее многих

московских поэтов и его стихи сравни с лермонтовскими!

Несмотря на это, поэт вместо литературного поприща вдруг записался в армию. Не без основания считая, что только карьера офицера позволит ему вернуть право на потомственное дворянство.

Я замолчал. Взглянул на экран. Там Катюша, как прилежная ученица, тянула руку и трясла ею от нетерпения.

— А можно про любовь! Любил кого-нибудь? Был счастлив?

— Фет служил в кирасирском полку. Однажды в гостеприимном доме бывшего офицера давали бал. Барышни охотно вальсировали с офицерами. Порхали, словно бабочки. Но лучше всех была одна.

С чёрными волосами, смуглой кожей и нежным румянцем.

И всё. Сердце поэта более не знало покоя.

Её звали Мария Лазич. Оказалось, что влечение взаимное.

С венчанием не спешили. Материальное благосостояние обоих оставляло желать лучшего. А потом случилось несчастье.

Девушка умерла. Погибла в огне пожара. Судачили о самоубийстве.

Но вскорости сплетни и слухи смолкли.

Я пронесу твой свет чрез жизнь земную;

Он мой, — и с ним двойное бытие

Вручила ты, и я, я торжествую

Хотя на миг бессмертие твоё.

— Жаль. Так хотелось хеппи-энда. Мол поженились. Детей вырастили.

Внуков нянчили.

Елена Витальевна обратилась к Екатерине.

— Сыграй что-нибудь. Этакое. Для души.

Спустя секунду, руки девушки побежали по клавишам, и из динамиков доносилась грустная мелодия. Катюша извлекала из старенького инструмента аккорды вечной музыки гениального композитора.

По экрану компьютера, догоняя друг друга, бежали вопросы.

— А правда, что он так и не получил дворянскую грамоту?

Всем же известно, что Фет был женат на Марии Боткиной.

Расскажите о ней. Позже он писал работы по землеустройству.

А друзья считали, что это измена

литературе. Почему вы не говорите о том, что поэту в конце концов возвратили дворянскую фамилию Шеншин и все причитающиеся привилегии.

***

Удалённая творческая встреча продолжалась, несмотря ни на какие

«вирусные» преграды.

Миллионы литератора

18+

Книга предназначена
для читателей старше 18 лет

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.