Бесплатный фрагмент - Небеса Небополитики

Преамбула к книге

Книга объединяет философские и научные поиски, междисциплинарные исследования и уникальные открытия. Её название и структура отражают комплексную, но гармоничную систему взаимосвязей, в которой каждый элемент имеет своё место и смысл. Чтобы понять, почему на обложке книги упоминаются Фонд Исследования природы времени, Времягенетика, Небеса Небополитики и Товарищество вещего Олега, важно заглянуть в истоки их возникновения и взаимодействия.

Фонд Исследования природы времени

Фонд создан как инструмент популяризации идей, связанных с исследованием времени, и формирования платформы для научных, философских и культурных диалогов. Его деятельность выражает стремление объединить знания о природе времени в единую картину. Сегодня фонд выполняет важную роль, поддерживая информационные инициативы и привлекая учёных, исследователей и творческих людей к осмыслению времени как основополагающего понятия нашей реальности.

Времягенетика — фундаментальное междисциплинарное исследование

Название «Времягенетика» возникло из стремления понять устройство Времени через лингвистику, генетику, физику и культуру. Это не просто название направления, а взгляд на время как основу, связывающую прошлое, настоящее и грядущее. Исследования Времени основываются на символической геометрии букв, мифологических и философских представлениях о Времени как цикличном процессе. Времягенетика объединяет древнее знание и современные научные подходы, раскрывая ключевые закономерности.

Небеса Небополитики

Доктрина Небополитики исследует глобальные процессы и их связь с духовной и этической трансформацией общества. Небеса Небополитики акцентируют внимание на этических принципах, гармонии и созидании. Эта концепция отражает осмысление временных, пространственных и идеологических основ новой реальности. Небеса Небополитики формируют этическое направление, которое становится фундаментом идей, представленных в книге.

Товарищество вещего Олега

Товарищество объединяет людей, которые стремятся к осознанию и преобразованию реальности через созидание. Оно поддерживает исследования устройства «Сфираль» и популяризацию знаний, способных вдохновить общество на путь осознанного движения вперёд. Товарищество вещего Олега разумных от народа, указывает на идеи, становящиеся основой для изменений.

Объединяющая идея

Эта книга под эгидой Фонда Исследования природы времени — результат многолетнего поиска, исследования и созидания. Она рассказывает об открытиях и изобретениях, объединяя идеи, которые вдохновляют искать ответы на ключевые вопросы о природе Времени, этике и гармонии. Времягенетика представляет междисциплинарный подход, раскрывающий скрытые закономерности реальности. Небеса Небополитики задают этическое направление, а Товарищество вещего Олега воплощает идеи в жизнь.

Эта книга приглашает к осмыслению и созерцанию, к осознанию истины и гармонии, которые всегда находятся перед глазами. Она обращается к тем, кто готов расширить своё восприятие и увидеть мир как единое целое, где каждый элемент связан с другим, а Время становится ключом к пониманию.

Прозрение

Книга начинается с приглашения в мир размышлений, где каждый шаг, каждая идея открывают новую грань момента. Прозрение, или Кайрос, символизирует соединение Времени и осознания. Это мгновение, где прошлое, настоящее и будущее сливаются в единый поток, открывая истину. Прозрение становится связующим звеном между началом и концом, объединяя осознание истины, гармонии и единства. Оно направляет читателя к завершению книги, где всё становится ясным и обретает завершённость, указывая на новый уровень восприятия и понимания. Прозрение — это ключ, который открывает двери как к началу, так и к завершению пути.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Время пересекается с нашим сознанием на каждом шагу. Мы мыслим, ощущаем, создаём и разрушаем в неизбежном потоке событий. Однако нам редко удаётся взглянуть на время как на самостоятельный элемент мироздания. Мы привыкли к линейности, к стрелам и реке времени, к образам циклов и спиралей истории. Но что, если за пределами знакомых символов скрыто иное измерение — сфиральная модель Времени?

Часто понятия «Небо» и «Небеса» используют как взаимозаменяемые, но они представляют собой разные явления. Небо — это физическая оболочка Земли, атмосфера, а Небеса — многомерная структура, связывающая нас с высшим началом и Вселенной. Понять эти различия важно для глубокого погружения в суть Небополитики.

Андрей Петрович Девятов (псевдоним) — приёмный «родитель» Небополитики, озвучивающий претензию об отсутствии должного упоминания Неба и его популяризации. Ответ на эту претензию представляет старовер и ведагор А. Ю. Хиневич — разведчик ведения раза. Он, так же, как и А. П. Девятов, не раскрывает своих источников, но предлагает доморощенную, ни у кого не списанную девятеричную систему измерений. В отличие от Девятова, который много лет посвятил изучению полёта пули и китайского языка, А. Ю. Хиневич отдал всю свою сознательную жизнь исследованию славянского наследия и культуры.

«Небо — это там, где нет Бога. Небеса — это там, где нет бесов», — утверждают Веды в толковании Александра Юрьевича Хиневича и многих других. А кого и каких других — раведка об этом умалчивает, ибо своих источников не сдаёт!

Небеса Небополитики — это процесс гармонизации и Средний Путь. Средний (серединный) царский Путь Товарищества вещего Олега разумных от народа. Вещий Олег — хранитель и толкователь вещающей вещей вещи, наследник рода Басаргиных. Род бояр Басаргиных — древний род, ведущий своё начало от Кира Басаргина, служившего ещё Ивану Грозному. Их фамилия означает проворного и ловкого человека. Понятие «Басарга» на современный язык переводится как «свитие (связка) прутьев». Так называли представителей верховного совета военно-монашеского Ордена, которые составляли свиту князей (рынды) и являлись наместниками крепостей и монастырей. В настоящем случае, Орденом и исследовательским институтом трансцендентного знания является Фонд «Исследования природы времени».

Эта книга — путешествие сквозь языковые коды, культурные символы, исторические парадоксы и научные гипотезы. Её автор, изобретатель и исследователь с реальным опытом внедрения новых идей в постсоветском пространстве, прошёл путь горечи и прозрения. В мире, где исконные смыслы подменяются, а место истинного творения занимают спекулянты и мнимые «разработки», где сам термин «развитие» часто превращается в прикрытие для разложения и деградации, настало Время исправить имена и вернуть словам их подлинное значение.

Пред читателем раскроется устройство «Сфираль», помогающее наглядно осознать новый подход к пониманию Времени. Будут представлены результаты междисциплинарных исследований, связывающих древние символы и новейшие научные идеи, укажем на общий цивилизационный и культурный код, объединяющий Россию с Китаем и другими народами. Мы прикоснёмся к философии Небополитики, к осмыслению «Великого Предела» и пути к «Великому Единению».

Через философию Небополитики мы обращаемся к теософии как к ключу постижения не только духовных начал, но и тайных ритмов Времени. Это позволяет переосмыслить как индивидуальное сознание, так и коллективный опыт человечества.

Эта книга не ограничивается изложением фактов. Она воздействует на уровень восприятия: от подробностей опыта автора до глубокого погружения в природу сознания и символов. Здесь будут применены психотехники, нейролингвистическое программирование, скрытые в тексте метафоры и ритмы. Их задача — помочь читателю прорвать завесу условностей, осознать подлинную многомерность бытия и достичь Прозрения.

Цель этого труда — не только обнародовать изыскания и концепты, но и пробудить в читателе внутреннюю интуицию созидания, укрепить народную дипломатию, указать на важность этнокультурных кодов и пригласить к росту и свитию вместо примитивного «развития» в сторону упрощения. Пусть каждая страница станет шагом к гармонизации реальности, к укреплению связей между народами, к пробуждению интереса к изобретательству и формированию нового Сознания.

Ваша задача — не просто прочесть, но и прочувствовать. Позвольте себе открыть внутренний горизонт и взглянуть на Небеса Небополитики. Ибо там, где истина освобождается от подмен, рождается новое понимание Времени, пространства и роли человека в Великом Единении.

Автор книги — потомок древней фамилии боярского рода Басаргиных, представителей военно-монашеских Орденов, чья деятельность простиралась далеко за пределы Руси. Слово «Басарга» переводится как «связывать», или «свитием». Это имя использовался для обозначения свиты князей, опричников, конунгов и других правителей, и имеет аналоги в разных культурах мира: бозорган в Персии, брахманы-бхусура-гане в Индии, берсерки в Скандинавии и ликторы в Римской империи. Как правило, их было 12 человек, как и прутьев в связке. Выбранный из них же князь, был тринадцатым.

Историческая схожесть этих систем управления объясняется периодом Монгольской Империи, известной как Золотая Орда, которая объединила под своим правлением множество народов. Эти принципы, лежащие в основе гармоничного управления, перекликаются с концепцией Небополитики, однако её современное сообщество ещё не осознало этой глубины.

Сообщество Небополитиков, состоящее преимущественно из военных стратегов и концептуалистов, занимается исследованием мироздания. Однако оно ограничено текущими рамками философии, упуская преемственность с историческим опытом. Автор книги, будучи вещим Олегом Товарищества разумных от народа, уже воплощает концепцию современного военно-монашеского Ордена Небополитиков, преобразованного в Небеса Небополитики. Здесь гармония цивилизационных и культурных кодов, осознание Времени и стратегическое управление становятся основой.

Часть I. ИСПРАВИТЬ ИМЕНА

Глава 1. Пути становления изобретателя

У каждого Времени есть свои глаза. Порой они затуманены, порой проницательны. После распада Советского Союза, во времена кардинальных перемен, эти глаза словно остекленели, отражая хаос, неясность и стихийное смешение старого и нового. Вспоминаю этот период как сквозь дымку: многие привычные связи были разорваны, давно устоявшиеся цепочки «исследования–изобретения–производство–общественное благо» рассыпались в пыль. Вместо чёткого контура фабрик, НИИ, институтов, конструкторских бюро возникала аморфная мозаика, в которой элементы не стремились к свитию, а напоминали обломки великого корабля, выброшенные на берег шторма истории.

Сам — исследователь и изобретатель. Тогда, в юношеские постсоветские годы, было трудно назвать себя этими именами с гордостью. Ещё недавно в СССР существовала чёткая и ясная схема: фундаментальная наука генерировала знания, изобретатели на их основе создавали новые технические решения, затем эти решения проходили экспериментальные стадии и воплощались в реальное серийное производство. Так рождались новые продукты — от сложнейших станков до простейших изделий бытового назначения. Государство управляло всем этим процессом, выплачивало авторские вознаграждения, выдавало свидетельства и патенты, владело лицензиями и роялти. Промышленность имела потенциал к прогрессу, к свитию смысла в крепкую ткань единого хозяйственно-экономического порядка. Нельзя сказать, что тогда не было проблем, но существовал баланс, система имела логику и относительную целостность.

Однако всё изменилось в одночасье. Правительство Гайдара и другие идеологи новых реформ открыто заявили, что новая демократическая Россия не нуждается в фундаментальной науке. Представьте себе этот поворот: то, что десятилетиями считалось основой интеллектуального роста, вдруг объявили избыточным, мешающим «рыночным реформам». Звенья, что соединяли исследования, изобретения, производство, торговлю, попросту вырезали. Вместо того чтобы укреплять собственный технологический суверенитет, страну начали превращать в рынок сырья и потребительских товаров иностранного происхождения. Вся сфера товарооборота — пространство, где соседствовали объекты общественного достояния (результаты уже утративших исключительные права изобретений) и объекты исключительного права (сами изобретения, патенты, ноу-хау) — была упрощена до одного слова: «Рынок».

Эта подмена была умышленной. Исключительные права и монополии — основа новаторской мощи, планирование и перспектива — были выведены из поля зрения. Новый дискурс стремился скрыть, что настоящие изобретения формируют второй источник образования потребительских рынков и экономической стабильности. Понятию «монополии», связанного с интеллектуальной деятельностью, придали негативный оттенок, приравняв к чему-то порочному. Манипуляция была настолько искусной, что многие просто перестали замечать наличие этой сферы.

Одновременно, на протяжении всех 90-х годов и далее, наблюдался феномен, который поверхностно называли «развитием» рынка в России. Но это «развитие» сводилось к разрушению заводов, сокращению академических институтов, разбору самолётов, кораблей и комплексной промышленной инфраструктуры на металлолом. Это не было ростом или прогрессом, это было направленной деградацией, диверсией против экономического суверенитета страны. Образование и медицина фактически разрушились. Количественные показатели вроде «диверсификации» экономики, о которых говорили с высоких трибун, на деле оказывались скрытым инструментом внешнего управления. Появились спекулянты и ростовщики, возведённые в ранг новой элиты, богатой и циничной. На фоне таких изменений настоящие учёные, конструкторы, учителя, воспитатели и врачи оказывались в нищете, брошенными на произвол судьбы.

Сам, как изобретатель, пытался внедрить новые решения, предлагал идеи, стремился внести вклад в национальное хозяйство. Но вместо интереса сталкивался с тотальным общественным игнором. Предприниматели, привыкшие к быстрой наживе на спекуляциях, не понимали ценности интеллектуальных решений. Государственные чиновники, подчинённые идеологии «свободного рынка» без учёта интеллекта, не видели смысла в поддержке изобретательского дела. Создавалось впечатление, что все существенные изменения происходят под влиянием внешних сил, заинтересованных в маргинализации отечественной науки и техники.

Трудно было понять, почему простые и ясные вещи — например, различие между «частно-государственным» и «государственно-частным» партнёрством — вдруг превратились в кашу. Но стоит лишь проникнуть чуть глубже в семантику. В русском языке порядок слов имеет значение. «Частно-государственное» партнёрство подразумевало инициативу снизу, от творцов и частных лиц, поддерживаемую государством. «Государственно-частное» ставило государство сверху, а частную инициативу приравнивало к вспомогательному элементу. Эта подмена имён ломала логику социально-экономического взаимодействия. И таких примеров было бесчисленное множество.

Общество оказалось под прицелом мощного нейролингвистического воздействия. Термины имён, пришедшие с Запада, как «диверсификация», «инновации», «интеллектуальная собственность», наполнялись новым, выгодным внешним кукловодам смыслом. За яркими лозунгами о необходимости «диверсификации» скрывалась диверсия против целостных систем. Туда, где ожидали структурного свития научных и производственных сил, внезапно внедряли токсичные управленческие решения. Народ загоняли в состояние, когда уровень критического мышления падал. Системы образования и здравоохранения, когда-то работавшие на благо общества, теперь дробились на узкие сегменты с разрозненной специализацией, где пациенты превращались в клиентов, а студенты — в потребителей образовательных услуг.

Пресловутое слово «развитие» всё чаще использовалось в контексте деградации. Его повторяли с экрана телевизора, внедряя в массовое сознание установку, что эти изменения неизбежны и даже желательны. Но если посмотреть внимательнее, это была подмена понятий: то, что называют «развитием» в этой ситуации, только ухудшало жизнь и подрывало её основы. Словно подталкивая население к тому, чтобы оно само одобрило демонтаж своей промышленности и научных центров.

Нейролингвистическое программирование происходило буквально везде. Оно использовалось в образовательных программах, изменяющих имена, в медиаконтенте, подкреплённом аппаратными средствами воздействия на психику (инфразвук, электромагнитные поля), в международных фондах, финансирующих «инновации», под которыми скрывали сбор технологий и идей в пользу иностранных государств. Формировался феномен ложной реальности, где люди безропотно принимали подмену имен и смыслов. Множество талантливых изобретателей покидало страну, утечка мозгов становилась нормой. Те же, кто оставался, жили в режиме выживания, зачастую теряя веру в прогресс.

Помню своих коллег, изобретателей, пытавшихся предлагать интересные технические решения на форумах и конкурсах. Они, наивно полагая, что встретят государственную поддержку, обнаруживали лишь механизмы сбора идей в интересах иностранных держав. Инвесторов, способных вложиться в отечественные новации, почти не было, а призывы к «рационализаторству» часто оказывались заманухой для дешёвого слива результатов интеллектуальной деятельности за рубеж.

Что за психическое состояние общества позволяло этому происходить? Возможно, массовые сеансы гипноза, наподобие тех, что практиковались во времена перестройки (сеансы Кашпировского, Чумака), оставили след в коллективном подсознательном. Может быть, массовое внедрение зарубежных программ обучения и западных экономических школ сделало своё дело. Пока высшие школы экономики и институты управления твердили о необходимости интеграции в глобальный рынок, реальный сектор экономики лишался корней, способность к самостоятельному мышлению выветривалась.

Если оценить ситуацию комплексно, заметна чёткая закономерность: подмена определений всегда вела к замещению реальности её симулякром. Где прежде были ЧГП — частно-государственные партнёрства (инициативы), рождавшие прогресс, теперь стали ГЧП — государственно-частные манипуляции, обслуживающие спекулятивные интересы. Где прежде ключевым моментом была защита интеллектуальных прав изобретателей, теперь царил миф о «рыночной» интеллектуальной собственности, не несущей сути собственности в полном смысле. Распылённый термин «интеллектуальная собственность» — это временные исключительные права, истекающие с течением Времени, переходящие в общественное достояние. Но подача до сих пор такова, что общество принимает этот обман за истину, считая патенты вечной собственностью. Подобные подмены расшатывали экономическую и правовую основу страны.

Приходилось признать: враг действует тонко, не лобовой силой, а манипуляцией смыслов. Это война нового гибридного типа, где лезвиями служат слова, а пулями — искажённые понятия. Победить в такой войне оружием невозможно. Надо очистить Язык, вернуть словам их исконный смысл. И тогда, возможно, люди проснутся от чары нейролингвистического программирования, увидят подмену и начнут действовать осмысленно.

Понимание острой необходимости «исправить имена» пришло ко мне постепенно. Сначала это было смутное ощущение: почему люди пишут о ЧГП, а на деле описывают ГЧП? Почему все говорят о рынке интеллектуальной собственности, но никто не осознаёт, что понятия рынка и интеллектуальных прав несовместимы, если речь идёт о свободном обмене? Чем больше углублялся в проблемы внедрения своих изобретений, тем отчётливее понимал: система заблокирована. Изобретатель, стремящийся к прогрессу, оказывается изолирован в мире симулянтов, где его труд никому не нужен, а продукты его ума либо никем не внедряются, либо похищаются для чужих целей.

Видел, как вокруг множатся конференции, форумы, гранты, обещающие поддержку инноваций. Но на практике они превращались в механизмы сбора научно-технической информации. Это не было свитием потенциалов; напротив, это был перехват интеллектуальных потоков. Внедрение случалось только в редких и декоративных случаях, чтобы создать иллюзию активности. Реальная же суть — обезоружить и лишить противника (то есть наше общество) возможности к адаптации и ответу на вызовы.

Опять это слово — «развитие» — звучит в отчётах чиновников. Только смотрим мы на факты: университеты голодают, промышленные НИИ закрываются, инженеры уходят в таксисты, учёные стареют и уходят в мир иной без преемников. Где здесь рост или прогресс? Это именно то, о чём предупреждали философы: если «развитие» становится фетишем, но не имеет в себе улучшения, то это лишь нательный крест деградации, насаженный народу. Нужно сказать правду: прогресса нет, есть лишь разрушение. И тогда проясняется картина.

Сам вспоминаю один эпизод из своей жизни: попытку наладить связь с крупной промышленной группой, которая, как говорили, заинтересована в новых технологиях. Предложил им внедрить патентоспособное решение для повышения эффективности машиностроительного комплекса. Простой, по сути, проект, основанный на аналогах времён СССР. Вместо конструктивного диалога столкнулся с потоком бюрократического словоблудия. Представители этой группы уверяли меня, что нужны «концепты диверсификации» и «адаптация к мировым трендам». Переводя на человеческий язык, они требовали безвозмездно отдать им суть изобретения, чтобы впоследствии использовать, как угодно. Про внедрение и поддержку речи не было. «Вам нужна компенсация?» — спрашивали они с удивлением, будто само слово «автор» или «изобретатель» не подразумевает справедливой оценки труда.

Когда отказался идти на эти условия, они просто исчезли, перестали отвечать на письма и звонки. Позже узнал, что данная группа сотрудничают с зарубежными структурами, выкупают технологии и собирают их под предлогом экспертиз. Это типичный случай мародёрства в научно-технической сфере.

Погружаясь в размышления, ощущал, как несистемность мышления общества тормозит любые попытки прорыва. Люди утратили понимание значимости слов. Когда-то слова «рынок», «монополия», «общественное достояние» чётко различались. Теперь всё смешалось. Монополия стала грязным словом, хотя изобретениям свойственно иметь временные исключительные права, дающие возможность планирования и защиты автора. Этот монопольный период нужен, чтобы изобретатель мог получить отдачу от своего труда, стимул продолжать творить. Лишившись этого понимания, мы теряем фундамент для прогресса.

И именно здесь рождается потребность исправить имена. Как целитель, пытающийся вернуть кости на место, прежде чем срастается патологический перелом, необходимо вернуть словам их исконный смысл. Если мы не исправим эти имена, мы останемся в тумане. Исправить имена — значит сказать: рынок — это часть оборота общественного достояния, без исключительных прав. Монополия объекта интеллектуальной деятельности — особая форма, связанная с планированием. Интеллектуальная деятельность рождает объекты, временно защищённые правом, это не рынок, а форма хозяйственно-экономической модели, связанной с прогнозированием. Тогда станет ясно, что называемое сейчас рынком интеллектуальной собственности — абсурд, билеберда, игра слов, скрывающая реальность.

Когда мы признаем подмену, мы делаем первый шаг к прозрению. Это прозрение не произойдёт мгновенно, потребуются воля и стремление читателя, готового убрать шелуху со слов. Но сам акт осознания — уже большая победа. Здесь подключаются НЛП-техники: повтор ключевых идей («исправить имена», «прозрение»), ритм повествования, вызывающий у читателя ощущение, что он не просто читает текст, а участвует в важном действе. Наш читатель — не пассивный потребитель страницы, а соучастник обновления сознания.

Представим, что читатель вглядывается в текст, как в зеркало, где отражаются образы прошлого и настоящего. В этом зеркале виднеется путь автора, изобретателя, пытающегося понять, почему система отказала ему. Ответ в подмене имён: пока мы не исправим их, мы не поймём смысла реальности. Стоит ли удивляться, что без исправления имён общество не может ни свить потенциал своего интеллекта во что-то целостное, ни достичь гармоничного прогресса?

Настоящая глава лишь старт, начало пути к пониманию. Далее мы углубимся в природу ритуала исправления имен, в смысл обнародования результатов исследований. Мы познакомимся с символьным устройством «Сфираль», способное наглядно показать иной взгляд на Время, Язык и Сознание. Но, прежде чем идти дальше, остановимся на этом рубеже и осознаем: исправление имён — это не формальность, это хирургическая операция на теле языка и мышления. Без неё нет возможности двигаться дальше.

Вспомним ещё раз о тех, кто пытался оправдать своё существование ссылками на «развитие», когда происходил очевидный упадок. Ложь и подмена понятий, внедрённая через Язык, отравляет будущее. Однако признание проблемы — уже половина решения. Мы поняли, где порок: в словах, в их фальшивом употреблении. Исправив имена, мы сможем вернуть прозрачность смыслов. А там, глядишь, и Прозрение настигнет нас.

Обратим внимание: мы закладываем в Сознание читателя мысль о необходимости сосредоточиться, чувствовать, наблюдать. Подобно тому как изобретатель внимательно следит за работой механизма, читатель пусть наблюдает за словами, их связями, подтекстами. В процессе чтения книги он будет не просто получать информацию, но и укреплять иммунитет к подменам, учиться слышать подлинный смысл, отделять зёрна правды от плевел ложных формулировок.

Итак, первая глава — это пространство, где автор выложил карты на стол: постсоветская реальность, гибридная война смыслов, крушение изобретательского института, подмена одних слов другими, общее погружение в лингвистический морок. Но в конце главы звучит мотив надежды: если мы начнём с того, чтобы исправить имена, стоит ожидать перемен. Читатель уже ощутил важность корректности слов. Возможно, в глубине его сознания рождается готовность к ритуалу очищения языка, к пониманию того, что честный, прозрачный Язык — это ключ к грядущим свершениям.

В конце концов, слова — это инструменты. Если инструменты затуплены, а названия их перепутаны, никакую машину не собрать. Исправляя имена, мы точим эти инструменты, даём им точное назначение. И только тогда, вооружившись исправленными именами, мы сможем шагнуть к следующему этапу — к обнародованию результатов исследования, к постижению глубинных кодов цивилизации и культуры, к пониманию Сфирали Времени.

На пороге смыслов

Когда мы размышляем об искажениях в языке и о том, как подмена смыслов влияет на мышление целого общества, стоит взглянуть и на те направления мысли, которые родились в неустойчивые переходные эпохи. Одно из таких явлений — Небополитика, своеобразная школа мировоззрения, возникшая среди людей, в прошлом связанных со сложными политическими, военными и культурно-переводческими миссиями. Небополитики пытались осознать тайные пружины истории, понять, как устроен мир, опираясь на представление о высшем принципе, именуемом «Мандатом Неба».

Этот подход казался многообещающим: обращение к Небу как к высшей инстанции, способной легитимировать властные устремления, могло бы дать масштабное видение геополитических процессов. Однако в условиях постсоветского пространства, пропитанного наследием плановой экономики, информационной смуты и ломки общественных институтов, Небополитика нередко застревала в категориях скрытых сценариев, полутеневых решений, двоичной логики «свой — чужой». Пытаясь ухватить «Мандат Неба», небополитики часто смотрели на будущее как на ресурс, который можно подчинить своей воле, орудие, способное укрепить геополитическое влияние.

Здесь ощущается тот же кризис, что и в подмене имён: без ясных и исконных значений слов, без глубокого понимания Культуры и Времени, все попытки переосмыслить мир рискуют превратиться в хитросплетения планов и скрытых стратегий, лишённых прочного этического и созидательного фундамента. Небополитика как явление заслуживает пристального внимания: возможно, её изначальные интуиции о небесном порядке содержат зерно истины, но для его проращивания нужен подход более глубокий, чем двоичный взгляд и потенциальная воинственность в намерении захватить Время.

Мы пока не станем углубляться в детали Небополитики и тех преобразований, которые способны вывести её на новый уровень мышления. Важно понять лишь одно: подобные явления, появившиеся в переходную эпоху во Времена Перемен, несут в себе не только результаты искажений, но и потенциал к трансформации. Если освободить имена от ложных значений, расширить понимание Времени и Культуры, преодолеть жёсткие схемы, можно превратить Небополитику из замкнутой системы в открытую площадку для созидательного грядущего.

В дальнейшем повествовании мы вернёмся к Небополитике, рассмотрим её подробнее и увидим, как именно можно использовать освободившиеся от подмен слова и сфиральное восприятие Времени для её переплавки в более многомерную, гуманную и созидательную доктрину. Пока же достаточно зафиксировать: Небополитика — один из симптомов и одновременно одна из отправных точек для дальнейшего пути, где очищение имён и внедрение междисциплинарных знаний сыграют решающую роль в эволюции Сознания и планировании грядущих эпох.

Прозрение впереди. В этой главе мы лишь слегка приподняли завесу. Оставайтесь внимательными, ощущайте ритм, который звучит между строк. Ведь слова — это не просто носители значений, это музыка, формирующая настроение и образ грядущего. И если она звучит фальшиво, пора исправлять настройку инструмента — возвращать имена к их исконной мелодии. Только так мы подготовим почву для следующей главы, где станем заложниками или творцами нового мировоззрения?

Чтение продолжается. Сеанс очищения слов начат. Далее нам предстоит усилить ритуал, но пока пусть этот первый шаг запечатлится в сознании читателя крепко и ясно. Знаете ли вы теперь, почему так важно исправить имена? Скоро вы поймёте ещё больше.

Глава 2. Подмена определений как оружие гибридного типа

Многие привыкли думать, что сражения происходят на полях, под свист пуль, под грохот орудий. Однако существует более тонкий фронт — незримый, но не менее смертоносный: война смыслов. Век назад едва ли кто мог представить, что в будущем само содержание слов, их подлинный смысл станет мишенью хитроумных стратегов. Сегодня же мы наблюдаем весьма изощрённую форму противостояния, где оружием служат не танки, а понятия. И если в первой главе Сам коснулся этого вскользь, теперь стоит углубиться, чтобы понять сам механизм подмены.

Представим себе исток реки, чистый и прозрачный. Эта река — культура слов, язык, набор имён, описывающих реальность. В традиционном обществе слова несут устойчивое значение, помогая людям понимать друг друга и действовать сообща. Но что произойдёт, если к этому истоку подкрадутся диверсанты, бросив в воду незаметный яд? Поток станет мутным. Так же и с языком: достаточно изменить понимание нескольких ключевых имён, и мышление целого народа начинает уклоняться от реальности.

Мы уже видели, как сфера товарооборота, включавшая и объекты исключительного права — монополии, и объекты общественного достояния, была сведена к одному слову — «рынок». Это была не просто лингвистическая оплошность, а продуманный ход: спрятать от внимания ту часть, где действуют законы планирования, а не случайного обмена. Замена комплексной системы на одномерное понятие лишила людей возможности осознать, что общественная экономика не сводится к примитивной торговле.

Ещё один пример: термин «интеллектуальная собственность». На первый взгляд, звучит красиво, говорит о ценности ума и творчества. Но если вдуматься, собственность подразумевает вечное, безусловное владение. Между тем исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности — это временные преимущества. Они даны изобретателю не навечно, а лишь на определённый срок, чтобы обеспечить компенсацию его трудов и стимул к созданию новизны. Когда срок истекает, изобретение переходит в общественное достояние, становясь свободным для всех. Где же тут абсолютная собственность?

Подобные подмены превращают сознание людей в поле, на котором трудно вырастить зерно понимания. Слова становятся слепыми зёрнами, не способными прорасти в ясное осознание. Вместо роста и свития потенциала мы получаем метафору «развития», которая в данном контексте означает разложение структуры. Когда говорят о «развитии рынка интеллектуальной собственности», это звучит как оксюморон. Нет ничего позитивного в этой фразе, если взглянуть на её суть: пытаются представить временные исключительные права как вечную собственность и поместить их на рыночные рельсы. Читатель, не разобравшийся в подмене, примет ложь за истину.

Почему так легко обмануть людей? Дело не только в информационном голоде, который возник после крушения старой системы, но и в применении психотехник, аппаратных средств воздействия на сознание. Известно, что зарубежные специалисты, интересующиеся контролем массового поведения, используют все доступные методы: от подсознательных сообщений в медиа до инфразвуковых волн, влияющих на нервную систему через бытовую электронику. Вся эта технология получила рост, когда западные программы «обмена опытом» хлынули в постсоветское пространство. Вместо истинного обмена мы получили внедрение скрытых команд, тайных шифров, программирующих сознание населения.

Нельзя забывать и о роли спекулянтов. Эти люди, стремящиеся к сиюминутной выгоде, всеми силами поддерживают путаницу в именах. Им выгодно, чтобы никто не понимал разницы между общественным достоянием и монополией, между привилегией изобретателя и претензией на вечную собственность. Им удобно говорить о диверсификации как о благодеянии, хотя на деле она оборачивается диверсией. Такая путаница позволяет скупать за бесценок интеллектуальные идеи, пользующиеся неопытностью изобретателей.

Часто можно услышать от экономических «экспертов» фразы вроде: «Нужно диверсифицировать образование и здравоохранение!» Звучит цивилизованно, но на практике это означает дробление целостных систем на мелкие куски, упрощение их структуры, превращение пациентов в «клиентов», а учеников — в «потребителей». Качество при этом падает, зато создаётся иллюзия выбора и свободы. В реальности всё сводится к более изощрённой форме контроля, лишающей общество устойчивости.

Стратегия подмены имён — это скрытая форма гибридной войны. В классической войне разрушаются мосты и фабрики, а в войне смыслов — разрушается само понятие о мостах и фабриках. Когда нация перестаёт понимать, зачем ей собственные технологии, она охотнее сдаёт их на металлолом, поверив в иллюзию мирового рынка, свободного обмена. За этим стоят интересы внешних сил, стремящихся лишить постсоветское пространство способности к самостоятельному росту, свитию и прогрессу.

Как отмечает Андрей Петрович Девятов:

«Битва за смысл — это война нового типа, где оружием становятся не танки и ракеты, а знаки, символы и значения. Управление смыслом позволяет контролировать мотивы поведения.» №958 Война и многополярность.

Толкование Небесами Небополитики:

А. П. Девятов видит смысл как ключевой ресурс в информационном обществе, где борьба идёт за контроль над культурными кодами. Небеса Небополитики развивают эту идею, предлагая заменить «битву» мирным процессом свития смыслов, где главной целью становится не контроль, а гармонизация.

Дополнение:

Устройство «Сфираль» можно использовать как символ гармонизации. Оно показывает, что антагонистические потоки (времени, культуры, идей) могут быть связаны через единую структуру, создавая синтез вместо конфликта.

Смысл подмен в том, чтобы люди сами одобрили собственное обескровливание. Столь тонкую операцию можно сравнить с гипнозом. Если внушить человеку, что при слове «мёд» он будет представлять отраву, то вскоре он отвернётся мёдом. Если внушить народу, что «монополия» — это всегда зло и преграда свободе, никто не станет думать о патентах как о Времени, необходимом для роста новых технологий. Если упорно внушать, что прогресс и свитие — это просто «развитие», которое может быть и регрессом в другой обёртке, люди примут упадок за само собой разумеющееся.

Противодействие таким манипуляциям лежит в области возвращения словам их подлинных значений. Исправить имена — не задача одного дня. Это ритуал, требующий осознанной воли. Должен звучать чёткий посыл: «Мы отказываемся принимать ложь». Это труднее, чем кажется, ведь массовая пропаганда убедила многих, что все упрощения — во благо, а любая попытка прояснить ситуацию выглядит подозрительно. Но без исправления имён читатель не поймёт, где истина, а где мираж.

Рассмотрим конкретный пример: «импортозамещение». Термин стал модным, его используют чиновники, предприниматели. Но если вдуматься, что за этим стоит? Настоящее импортозамещение — это стремление к самостоятельности. Но в условиях подмены имён им называют процесс, при котором страна не становится технологически суверенной, а лишь временно перекрывает отдельные линии поставок, не создавая основы для будущего. Легко обмануть людей, если не понимать различия между настоящим свитием отраслей в единый комплекс и формальным имитированием активности.

Подобным образом можно проанализировать десятки имён, внедрённых в массовый оборот после распада СССР. И всегда обнаружится один паттерн: ключевые понятия, объяснявшие суть явлений, заменены искусственными конструкциями. Цель — обезоружить общество перед лицом внешней экспансии. Если нельзя победить врага прямым путём, можно убедить его добровольно отказаться от своих сильных сторон.

Заметим и ещё одну деталь: нейролингвистическое программирование не ограничивается использованием слов в текстах. В ходу аппаратные устройства, влияющие на психику человека, программное обеспечение, подстраивающее алгоритмы выдачи информации в интернете, пропагандистские стратегии, специально разработанные для внедрения новых слов через телевидение, радио, интернет-сервисы. Когда все каналы информации повторяют одни и те же извращённые имена, массовое сознание привыкает к ним, перестаёт сопротивляться.

Становится ясно, что борьба за корректные определения — не абстракция, а реальная битва за будущее. Без истинных имён нельзя построить мосты: ни технические, ни культурные. Вместо конструктивного свития потенциалов науки и промышленности мы получаем «развитие» в смысле деградации. Вместо прогресса — симуляции активности. Вот почему так важно осознать стратегическую роль имён.

«Исправить имена» — это не просто лозунг, а призыв к ритуалу очищения языка. Представим, что Язык — это инструмент, которым мастер создаёт шедевр. Если инструмент затуплен, покрыт ржавчиной ложных смыслов, невозможно вырезать тонкие узоры на дереве истории. Отчистка инструмента — первое условие настоящего творчества. Только после этого действие мастера станет уверенным, точным, прорисовывающим линии грядущего. Без этого мы будем блуждать в лабиринте подмен, топтаться на месте, не видя пути к прозрению.

Но как совершить этот ритуал? Первый шаг — осознание проблемы. Именно это пытаются сделать авторы, исследователи, пробуждающие общество к критической оценке Языка. Читатель, следуя за текстом, уже начинает понимать, что многие привычные словосочетания не случайны. Вторая глава, продолжая линию первой, закрепляет понимание: враг действует незаметно, но логика его поступков прослеживается. Цель врага — лишить нас ориентации, превратить информацию в шум.

Вглядываясь в примеры из истории, культуры, общественной жизни, замечаем, что и раньше существовали попытки изменить сознание через Язык. Однако нынешняя ситуация уникальна по масштабам и тонкости приёмов. Сильнейшие державы вкладывают колоссальные ресурсы в создание концептов, которые потом экспортируют на внешние рынки. Эти концепты, как вирусы, заражают здравый смысл. В итоге население считает, что «рыночная экономика» — это единственное благо, не замечая, как из неё выхолощены элементы планирования, необходимые для прогресса.

Если мы не хотим оставаться заложниками чужих смысловых установок, придётся выработать иммунитет. Иммунитет складывается из способности ставить под сомнение расхожие имена, анализировать их историю, семантику, практическое применение. Когда узнаём, что монополия изобретения — это всего лишь инструмент во времени, а не закоренелое зло, меняется отношение к патентам и привилегии интеллектуальной деятельности. Когда осознаём, что «диверсификация» в традиционном смысле не соответствует реальным действиям по укреплению хозяйства, перестаём принимать её как благословение.

Нас приучали к негативным оттенкам: монополия — зло, план — регресс. Но планирование — душа прогресса, фундамент многих цивилизаций. Разрыв между здравым смыслом и официальной риторикой оказывается следствием подмен определений. Следовательно, необходим ритуал исправления, когда мы вернём словам исконный смысл. Монополии вернётся статус временного права, дающего возможность изобретателю произвести внедрение своего детища без страха немедленной копии. Общественное достояние снова станет базой для свободного обмена, а не иллюзией извлечения выгоды.

В контексте нынешнего повествования важно понять, что исправление имён — не техническая деталь, а глубокий метафизический акт. Это своеобразное «окрещение» языка, возвращение к истокам, когда каждое слово несло в себе здоровый смысл, понятный всем. Такое очищение открывает дверь к прозрению. Без прозрачных определений невозможен ни рост индустриального потенциала, ни духовное обновление общества.

Читатель уже, возможно, чувствует, как меняется его отношение к словам, звучавшим ранее привычно. Может, теперь он слышит скрытые фальшивые ноты в словах «импортозамещение», «интеллектуальная собственность», «инновации», «диверсификация», «рынок». Может, осознал, что рост можно назвать прогрессом, а свитие — позитивной интеграцией, в отличие от замыслов противников использовать «развитие» для обозначения деградации. Это осознание — начало сопротивления.

Традиции и культура были сотнями лет хранителями смыслов, но в эпоху гибридной войны культуры тоже стали мишенью. Переопределяя имена, враждебные силы внедряют идею о том, что нет ничего постоянного, всё текуче, всё подлежит пересмотру. Однако есть вечные категории: труд, изобретательство, потенциал знания, необходимость в ясных словах. Возвращая имена к их источникам, мы укрепляем эти вечные ценности.

Впереди у нас ещё длинный путь, где придётся рассмотреть устройство «Сфираль» и понять скрытую логику Времени, глубинный код цивилизации и культуры. Но прежде мы должны осознать, что без исправления имён весь дальнейший разговор останется пустой риторикой. Читатель, пропитанный ложными смыслами, не сможет оценить значимость научных открытий и изобретений.

Задача этой главы — закрепить понимание: подмена определений — это оружие нового гибридного типа. Нет выстрелов, нет кровопролитных боёв, но исходы таких столкновений не менее судьбоносны. Если народ не распознает этот фронт борьбы, он будет подчинён чужой воле, сам того не замечая. Но если распознает, если осознает необходимость исправления имён, появится шанс изменить будущее.

И вновь НЛП-техника: повторяем ключевые идеи — «исправить имена», «прозрение», «свитие» как позитивная форма роста, «прогресс» vs лживая форма «развития». Мы увязываем все нити повествования в тугой узел, готовим читателя к восприятию более глобальных концептов. К концу этой главы становится яснее, что без операционной чистоты языка никак не понять более глубокие темы, о которых пойдёт речь дальше.

Итак, вторая глава завершена, читатель уже укреплён в мысли: перед ним гибридное поле битвы, где слова — патроны, а фразы — снаряды. Исправить имена означает разоружить врага, вернуть себе способность видеть мир ясным, без чужеродных налётов. Теперь, когда понимание угрозы стало более отчётливым, можно будет переходить к следующим главам, приближаясь к ритуалу исправления имён, к обнародованию скрытых смыслов и к постижению устройства «Сфираль», символизирующего иной взгляд на Время и сознание. Прозрение близко, нужно лишь шагать дальше.

Осмысление Небополитики и Товарищества вещего Олега

На этом этапе, когда читатель уже осознал проблему подмен определений и необходимость очистить речь от искажений, уместно ввести дополнительный контекст, углубляющий наше понимание происходящего. Представим сообщество, формировавшееся в постсоветском пространстве, именуемое Небополитикой. Изначально Небополитика обращалась к категории «неба» как высшего начала, подразумевая, что в построении нового мирового порядка следует ориентироваться на «Мандат Неба» или одобрение высших сил для своих действий.

Однако ранняя Небополитика, зародившаяся в сообществе бывших военных аналитиков и китаеведов, нередко придерживалась воинственно ориентированных стратегий, стремясь захватить будущее по образцу военной разведки и силовых методов. Их мышление, вопреки ожиданиям, оставалось двоичным: да или нет, свой или чужой, мир или война. Они видели будущее через призму противостояния, забывая о многомерности Времени, о комплексности культурных кодов, о необходимости постепенного свития потенциалов. В их риторике чувствовалось влияние грубой силы и захватнических инстинктов, отдалённых от гармоничного созидания.

Но в недрах этого сообщества возникло — Товарищество вещего Олега разумных от народа (ВОРОН). Опираясь на образ вещего Олега, исторической фигуры, наделённой мудростью и способностью предвидения, Товарищество стремилось переосмыслить подход Небополитики, отказаться от жёсткого двоичного мышления и перейти к более гибкому, многополярному мировоззрению. Они искали точки опоры в глубинных смыслах Культуры, Языка, Символов, Времени. Персона изобретателя, исследователя, автора данной книги, выступающего в роли современного вещего Олега, стала для них проводником в новый мир идей.

Автор, являясь не просто исследователем и изобретателем, а носителем духовно-культурных интуиций, обнаружил устройство «Сфираль» и осознал, что корень проблем кроется не в недостатке силы, а в искажении слов, ложных определениях и упрощённых моделях мышления. Благодаря его исследованиям, Товарищество вещего Олега разумных от народа меняет вектор, перестаёт опираться на чисто воинственную логику старой Небополитики и начинает впитывать идеи об исправлении имён, о сфиральной модели Времени, о переходе от двоичного к многомерному восприятию действительности и реальности.

Так рождаются Небеса Небополитики — расширение или дополнение к Небополитике, созданное на основе осознания многополюсности мира и необходимости двигаться к мирному свитию потенциалов, а не к захвату будущего силой. Если Небополитика в изначальном варианте говорила о власти Неба над земными правителями, подразумевая легитимизацию определённого мирового порядка, то Небеса Небополитики, впитав уроки автора, предлагают гармоничный путь: не борьбу за Мандат Неба через насилие и хитрость, а созидательное планирование, переход к междисциплинарному подходу, понимание Времени и Культуры как единой ткани.

Автор, выступающий в роли вещего Олега современности, дает Товариществу и Небесам Небополитики ключи к новой парадигме: очищенный Язык, исконные значения слов, понимание антивремени, Великих Пределов и сфиральных переходов. Теперь Товарищество вещего Олега начинает смотреть на грядущее не как на поле боя, а как на площадку для творческого планирования, дипломатии, народного созидания. Небеса Небополитики становятся не просто дополнением к идеям Небополитиков, а качественным скачком, переводящим их во многомерную логику Времени и смысла.

Это важно подчеркнуть утвердительно и вдохновляюще: Товарищество вещего Олега, поддержанное автором-изобретателем, перестаёт мысленно захватывать будущее, начинает осознавать необходимость исправить имена, очистить речь, понять скрытую логику Времени. Вместо воинственного мышления — мягкая сила культуры, вместо двойчного кода да/нет — многомерный сфиральный код. Вместо угрозы или применения силы — дружелюбная дипломатия, опирающаяся на общий цивилизационный код. Так Небеса Небополитики переплавляют старые идеи Небополитики, вкладывая в них новое дыхание.

Прямо здесь, между второй и третьей главой первой части, мы совершаем этот важный шаг: вводим автора, изобретателя и исследователя, как того, кто приносит знание о сфиральном Времени, об исконных смыслах, о многополярности культурного кода. Это знание меняет сознание Товарищества вещего Олега разумных от народа. Небеса Небополитики теперь не просто риторический приём, а символ новой эпохи, где Небеса — не источник воинственного мандата, а простор для созидательного планирования, мирового культурного обмена, междисциплинарных исследований и гармоничного роста.

Сделав этот шаг, читатель понимает, что автор книги — не пассивный хроникёр, а активный участник преобразования идей Небополитиков в более светлое, многомерное русло Небес Небополитики. Так мы интегрируем эти концепции в единый тематический поток, готовя читателя к дальнейшему пути: сначала исправить имена, затем погрузиться в модели Времени и Культуры, а позже применить эти открытия к реальным сферам, о которых расскажем во второй части.

И кстати,

О многополярности

В политике

Многополярность — это концепция международных отношений, которая описывает мироустройство, основанное на существовании нескольких крупных центров силы (полюсов). Эти полюса могут быть государствами, союзами государств или региональными блоками. Основные черты многополярного мира:

— Отсутствие единственного гегемона (как, например, США в однополярном мире после окончания холодной войны).

— Взаимодействие и конкуренция между несколькими центрами силы (например, США, Китай, ЕС, Россия, Индия и др.).

— Баланс интересов между государствами и региональными блоками.

Многополярность предполагает, что разные центры силы стремятся к независимости и координации, сохраняя при этом возможность влиять на глобальные процессы.

В физике

В физике понятие «многополярности» как имени явления отсутствует? Есть родственные концепции, связанные с полярностью, диполями, квадруполями и другими структурами. Например:

— Многопольный анализ (multipole expansion) — метод описания сложных электрических или магнитных полей через последовательность полей разных порядков (дипольное, квадрупольное и т.д.).

— Каждый из таких «полюсов» является математической абстракцией, помогающей оценивать взаимодействия или распределения зарядов.

Хотя физическая многопольность и политическая многополярность формально различны, обе концепции опираются на идею распределения влияния или силы по нескольким центрам.

Параллели между политикой и физикой

В некоторой степени имя «многополярность» в политике может быть метафорой, заимствованной из физики, чтобы показать распределение сил и влияние различных центров. Аналогично тому, как в физике многопольные моменты описывают влияние различных частей объекта на поле, в политике многополярность описывает влияние разных государств или блоков на мировую систему.

Если мы посмотрим на понятие «полюса» не просто как на географические или социальные метафоры, а погрузимся в физико-математическое содержание этого явления, то в квантовой физике и смежных областях мы обнаружим гораздо более богатую структуру, чем жёсткое бинарное деление на два «полюса».

Многополярность в физике и квантовой теории

— Многопольное разложение в электродинамике:

— В классической электродинамике, которая тесно связана с квантовой теорией поля, полевые конфигурации (например, электростатические потенциалы) могут быть представлены с помощью многопольного разложения.

— Монополь — простейший случай (точечный заряд).

— Диполь — система из двух зарядов противоположного знака.

— Квадруполь, октуполь, гексадекаполь и так далее — более сложные распределения зарядов или масс.

В квантовой механике и квантовой химии, где изучаются структуры атомов и молекул, такие разложения критически важны для точного описания электронных оболочек, распределений плотности вероятности нахождения электрона и взаимодействий между ними.

Таким образом, в физике «полюсов» может быть сколько угодно — точнее, мы говорим о многопольных моментах, являющихся коэффициентами в ряду разложения поля. Здесь нет жёсткого ограничения на число «полюсов», это условная классификация уровней сложности структуры.

— Спиновые состояния и квантовые степени свободы:

— В квантовой механике объекты обладают спином, который может принимать различные квантовые состояния. Например, самый простой спин-½ (у электрона) часто представляется как два возможных состояния: «вверх» и «вниз» — это, казалось бы, «двухполярная» система. Но есть частицы со спином больше ½ (например, спин-1, спин-3/2 и т.д.), которые имеют уже большее количество дискретных состояний. Таким образом, «полярности» в смысле возможностей ориентации системы в квантовом пространстве становится существенно больше, чем два.

— Волновые функции и их симметрии:

— Квантовые системы описываются волновыми функциями или функционалами состояния. Они могут иметь сложные симметрии, не сводимые к простой дихотомии. Взаимодействия элементарных частиц, многочастичные состояния, групповые представления симметрий — всё это выходит далеко за рамки простой «двухполярности».

---

Переход от физики к метафорам

Если мы посмотрим на метафоры, которые упоминались:

— Северный и Южный полюс на планете Земля — это удобная географическая модель, но это не значит, что в физике ограничиваются только двумя «полюсами». Есть множество возможных систем отсчёта и обобщений. «Экватор» не является полюсом, он — геометрическая линия, определённая как набор точек с определённой широтой (0°). Таким образом, экватор не «третий полюс», а принципиально иной объект.

— Деление человечества на мужчин и женщин также является социокультурной метафорой, отражающей статистическое преобладание двух биологических полов. Однако в природе есть исключения — интерсекс-варианты (гермафродитизм у некоторых организмов), что ломает строгую бинарность. Если применять этот образ к физике — мир не обязан быть строго двухполярным или двоичным. Мы можем наблюдать системы с гораздо более комплексными степенями свободы и набором состояний.

Итог

— «Полюс» в науке — это зачастую условный термин, используемый для описания особенностей симметрии, распределения или конфигурации системы.

— В квантовой и классической физике многополярность — распространённое и необходимое понятие для точного описания комплексных систем.

— Примеры из жизни (как два географических полюса или два основных биологических пола) не являются строгими физическими законами, а скорее упрощёнными метафорами. В реальности, и в особенности в микромире, набор доступных состояний и конфигураций может быть гораздо шире и многограннее, чем просто «два полюса».

— Это не то чтобы открыть капот автомобиля и лицезреть двух полюсной аккумулятор по Небополитике.

Трансформация Небополитики через Товарищество вещего Олега

В условиях стремительных изменений постсоветского пространства возникли новые интеллектуальные течения, стремящиеся переосмыслить глобальные процессы и найти пути гармоничного свития общества. Одним из таких направлений стала Небополитика — школа мысли, возникшая среди специалистов с военным и культурно-переводческим опытом. Небополитики искали ответы на вопросы о будущем мира, опираясь на идею «Мандата Неба» как высшего принципа, регулирующего мировые процессы.

Изначально Небополитика отличалась двоичным подходом: разделение мира на свои и чужие, на союзников и противников. Такой подход был продиктован необходимостью выживания и укрепления позиций в нестабильной международной обстановке. Однако со временем стало очевидно, что такая парадигма ограничивает возможности для истинного прогресса и созидательного сотрудничества между народами.

В этот момент на сцену выходит Товарищество вещего Олега — группа единомышленников, вдохновлённая идеями автора, который становится символом современного вещего Олега. Автор, обладая глубокими знаниями в области сфиральной модели Времени, культурных кодов и лингвистических структур, предлагает новый путь трансформации Небополитики. Его подход основан на очищении языка от подмен, возвращении словам их исконных значений и осознании многомерности Времени и Культуры.

Товарищество вещего Олега видит в авторе не просто исследователя или изобретателя, а носителя духовного знания, способного перенаправить энергию Небополитики в более созидательное русло. Вместо фокусировки на конфронтации и захвате, они начинают использовать сфиральную модель Времени для планирования и гармонизации процессов роста и свития потенциалов. Это позволяет Небополитикам выйти за пределы прежней двоичной логики и принять многополярный подход к преобразованию общества.

Автора, как современного вещего Олега, можно рассматривать как мост между старой и новой парадигмами. Его изобретения, исследования и философские размышления служат основой для пересмотра стратегий Небополитики, превращая её из системы противостояния в систему сотрудничества и взаимопонимания. Товарищество вещего Олега, опираясь на его знания, внедряет принципы сфирального Времени в различные сферы общественной жизни — экономику, образование, дипломатию — тем самым способствуя созданию устойчивых и гармоничных структур.

Таким образом, трансформация Небополитики через Товарищество вещего Олега указывает на очищение имён и углубленное понимание культурных и временных кодов могут изменить фундаментальные подходы к построению общества. Вместо жестких двоичных решений, предлагается гибкая, многомерная модель, способная адаптироваться к изменяющимся условиям и способствовать устойчивому росту и свитию потенциалов.

Эта эволюция мышления подчеркивает важность роли автора как лидера интеллектуального движения, способного вдохновить и направить Небополитиков на путь созидательного взаимодействия. Товарищество вещего Олега становится живым примером того, как объединение знаний, культуры и технологии может привести к созданию нового мирового порядка, основанного на гармонии, понимании и устойчивом росте.

Глава 3. Возвращение к корням: подмена имён и генетический код культуры

Когда общество оказывается погружённым в туман подмененных определений, встает вопрос: откуда брать ориентиры, чтобы распознать ложь и вернуть словам их исконный смысл?

Как точно подметил Андрей Петрович Девятов:

«Идея „Третьего Рима“ для России — это сакральный тупик. Попытка удержания прошлого через религиозные доктрины ведёт к утрате будущего.» №980 О концептуальной засаде.

Толкование Небесами Небополитики:

Небеса Небополитики соглашаются с критикой «Третьего Рима» как концепта, застрявшего в рамках линейной модели Времени. Вместо сосредоточения на удержании прошлого, Небеса предлагают перейти к многомерной модели, где Россия занимает место духовного и культурного моста между Востоком и Западом.

---

Дополнение:

Устройством «Сфираль» объясняется путь России как интегратора, где противоположности (традиции и новации) синтезируются в новом цивилизационном коде. Этот подход укрепляет её роль в проекте «Большая Евразия».