Бесплатный фрагмент - Названия обычные — герои непривычные

Речной сверчок

Ни недавно, ни давно

По всему так и было́…

С началом весны в хлебосольном краю всюду изобилует жизнь. И в лесу, и на лугу, и в реке, и в прудý. Населенье разное, по видам разнообразное; дружное, природе нужное!

В погожие дни по подлескам ча́сты посиделки. Лесные обитатели размышляют о животном многообразии. Среди прочих, оживлёны: белка, мышь, кукушка, заяц. Как-то в пылком обсужденьи завязалось расхожденье. Тому причиной звонкий стрёкот не то сверчков, не то цикад. И, чтобы звуки приглушить, кукушку попросили подсобить.

— Могла бы ты, милейшая, к реке слетать — призвать стрекунов замолчать?

Кукушка сделала вираж, другой, не встретя насекомых, вернулась с озадаченной головой.

— Я никого не увида́ла. Там только птицы в камышах снуют.

Меж тем вечереет, и звуки становятся заливистей, сильней.

Мышь вступает в разговор.

— А, ты, случайно, не приметила: «Тик-тик… еррр… цик, цик, пит-пит»? И как бы шелест, аки свист?

— Трели ди́вны услыхала, а-а-а трескунов я не сыскала, — растерялась ширококрылая.

— А и не найти! — оживился заяц. — Слыхал я о том, что концерты эти даются речным сверчком. И вовсе не насекомым, а самой настоящей птицей! Переливчатыми трелями нежно свиристит, шелестит, да потрескивает. Песни легко спутать с журчащим ручьём иль шуршащей травой. Но, сам я диво не видал. Особа она юркая, шустрая. По кустам, да зарослям лазает, в камышах ютится, возле речки держится; к ночи ободряется, пеньем заливается.

С наступленьем темноты звуки стали ещё звонче. Вдруг из камышей выпорхнула маленькая птичка и закружилась над водой, рассыпая щебет.

— Так вот он, речной сверчок! Чудо! — воскликнула белка. — Значит, не все сверчки — кузнечики!

И с тех пор звери стали внимательнее прислушиваться к ночным трелям, понимая: природа полна сюрпризов, а имя — всего лишь слово.

Луговая собачка

В другой раз, собравшись на насиженном месте, поспрашав друзей, знакомых, лесные обыватели заключили — много диковин в мире. Предложились в следующие дни друг другу рассказать о необычностях, порассуждать.

— Слыхали о собачках луговы́х? — цокнула белка.

— Тоже невидаль! — возразил заяц. — Вон их сколько по полям бегает. Хвост торчком, язык колесом. По кочкам, средь травы, плутают, да головой мотают.

— Ой, беляк, не о том говоришь. Те собачки, вовсе не псовые. Степные грызуны, моему семейству родные, на сусликов похожи, размером с кролика, меховые. Живут в земляных но́рах — подземных городах, и лают, как собаки!

— Ух ты, не видал! — протараторил ушастый.

— Не мудрено. Живут они далёко, через океан. Родом из Америки. В степях, горах их ареал.

— А почём тебе знать, лесная красавица? — уточнила кукушка.

— О-о-о, молва о них по свету ходит. Они, подстать нам, белками зовутся, правда, земляными. В каждой семье есть строители, наблюдатели, няньки и воспитатели. Питаются семенами да травами. В подземных тоннелях имеются комнаты для отдыха и собраний. А ещё они сильно общительны. Земельку удобряют, пастбища от сорняков избавляют, территорию от не́другов защищают, — закончила белочка, довольная собой.

— Да, было бы здорово иметь таких соседей, — вслух представила мышь, — глядишь, и нам мышиным спокойнее б жить стало. Ни тебе барсуков по близости, ни лисиц.

— Слы-ы-ышу звали меня? — эхом раздалось с опушки. — Раз так, на огонёк к вам, друзья, загляну, — с хитрецой молвила рыжая плутовка.

— Защищают территорию, говоришь? — процедил беляк. — А как?

— Дозорные на постах стоят, — объясняет белка. — Увидят врага — свистнут, и все в норы!

— Эх, — вздохнула мышь, — если б у нас были такие тоннели! С кладовыми, детскими, запасными выходами…

— Ну так строй! — предложил крот. — Я помогу копать.

Но тут же перессорились:

— Я буду наблюдателем!

— Нет, я!

Белка покачала головой:

— Вот и разница: у собачек — порядок, у нас — суета.

Петушок

— Здравствуй, лисонька! — едва ли не шёпотом обратилась пужливая кукушка. — Ты к нам с каким делом наведалась?

— Вот, услыхала про меня, глаголют. Дай, думаю, загляну. Может спрос с меня какой? — услужливо вещает огнёвка.

— На деле мы вовсе не о тебе речь ведём, — извертливо пропищала мышь.

— И правда, — встряла белка, спешно юркнув на ветку, — мы о животном мире толкуем, о соседях близких и заморских.

­– Ку-ка-ре-ку-у-у, кук-ка-ре-ку-у-у! — послышалось со стороны деревни.

— О-о-о! Обед мой голос подаёт, ­ — жадно облизнулась плутовка.

— Погоди, лисонька! Пришла, однако, с восточных краёв весть, — заклокотала кукушка, отвлекая вниманье лисы от деревенского петушка. — В задалёком царстве Тайланда, и у его соседей тоже, водится петушок. Щеголяет нарядом пёстрой окраски с переливами, словно бы на нём цветистая парча! Живёт на рисовых полях.

Тут лиса засуетилась. «Погоди, мол, Кукуша, не рассказывай. Я сбегаю за моим семейством. Ты нам подробнее поведаешь, как туда добраться?» И была такова.

Но кукушка непростая. И то, что сказ идёт о рыбке, умолчала. Обитает рыбка в стоячих водоёмах, прудах и каналах. Пышными цветами, как флагами, плавники в воде струятся, развеваются. Она способна воздухом дышать, а из мелководья прыжками убежать! Нрав имеет неуживчивый, задиристый. Не мирится с соседями и чужаками. За эти схожести с деревенской, гордой и бойкой птицей рыбка зовётся Петушком.

Вернувшись, лиса с сородичами застают конец рассказа кукушки о том, как иноземные петушки вольно по берегам прудов снуют и своей окраской на лучезарном солнышке переливаются! Скоро лисья семья отправляется в дальнее путешествие за диковинными петушками, не подозревая, что идут на поиски водных обитателей, совсем позабыв о деревенских домашних птицах.

Зорька