Бесплатный фрагмент - Настоящая Вера

Глава 1. Офисные будни

Вера

— Не засматривайся, Бобрикова, этот мужчина тебе точно не по зубам, — усмехнулась коллега Лариса, поправляя длинные белокурые волосы.

— Ничего я не засматриваюсь, — смутилась я. Да, меня поймали с поличным: я как раз провожала взглядом директора нашей фирмы сквозь стеклянную дверь офиса. Обычно он не удостаивает своим вниманием нашу контору. Отдел ввода информации и бухгалтерия прекрасно работают и без его участия. У нас тут начальница — Венера Карловна, а Михаил Тимурович лишь изредка нас навещает, чтобы проверить отчетность. Вот и сейчас он быстрым шагом проследовал в ее кабинет, а я невольно на него засмотрелась.

Но у меня есть оправдание: Михаил Тимурович был очень видным мужчиной, и привлекал не только мой взгляд. Я знала, что ему еще нет тридцати, но он уже давно управляет крупной строительной компанией. Да и внешность у него эффектная — высокий, статный, с идеальной осанкой. Чувствуется спортивное прошлое. Темные волосы подчеркивают бледность лица, хотя выглядело это немного мрачновато на мой вкус.

Почти все сотрудницы нашего и соседнего отделов говорили о нем с придыханием. Да, такие мужчины точно не для такой как я, обычной девушки Веры Бобриковой. Впрочем, я не огорчалась, ведь у меня уже есть жених, и дело идет к свадьбе. А Михаил — просто симпатичный начальник, на которого любуешься издалека, ни о чем даже не мечтая. Да мы с ним вообще ни разу не пересеклись за почти год моей работы в этом офисе!

— Опять к Венере пошел, — хихикнула другая коллега, Анжелика, — как обычно. Как вы думаете, их связывают только деловые отношения?

— Разумеется! — фыркнула Лариса. — Венерка бы мне сказала. — Она многозначительно ухмыльнулась. Ну да, мы тут все были в курсе, что она и наша начальница — хорошие подруги. — Так, девочки, это мой шанс, — поднялась она со своего места, — не зря я сегодня надела новое платье! Как удачно все складывается. Эй, Бобрикова, у тебя есть договора на подпись? — она повернулась ко мне и окинула хищным взглядом мой стол.

— Нет пока, — пожала я плечами. Какая подпись? Время только-только перевалило за полдень. Договора еще совсем «сырые». К Венере их нести только вечером, а то и завтра утром.

— А это что? — она беспардонно схватила крайнюю кучку договоров с моего стола.

— Положи, это испорченные, я их как раз переделываю…

— А, да какая разница! — она не собиралась класть документы на место. — Михаил Тимурович будет рассматривать меня, а не эти бумажки! — она развернулась и отправилась прочь из офиса, заранее виляя хорошо прокачанной попой, туго обтянутой красным платьем. Я не стала ее останавливать — хочет нарваться на неприятности, я тут ни при чем. Да и не в тех мы отношениях, чтобы она слушала мои советы.

В этом офисе меня очень сильно не любили и пытались всячески унизить. Особенно старалась Лариса. Сначала я долго не могла понять причины такой ненависти. Я мирный человек, ни с кем не ругаюсь и ни о ком не сплетничаю. Разговаривать с коллегами мне особо не о чем. Они не намного старше меня, но почему-то уже знают все про ботокс, коллаген, уколы гиалуронки и биозавивку. К сожалению, я была совершенно не в теме — мне всего двадцать пять, о таких процедурах думать рановато, а кудряшки у меня свои, родные. Я и косметикой-то пользовалась через раз, нет необходимости. Тем более никогда не сидела на диетах, для поддержания фигуры в порядке пока хватает утренней пробежки.

Я все время чувствовала себя тут чужой. Я не могу назвать себя породистой столичной штучкой. Скорее простой девушкой, для которой дружба и романтика пока значат больше, чем деньги и статус.

Травля началась почти с первого дня моего пребывания в офисе. Меня все время шпыняли и обидно подкалывали, открывали окно позади меня в любую погоду, смеялись над моей длинной косой и простой одеждой. Иногда я огрызалась, иногда молчала. Чаще всего надевала наушники и молча занималась своим делом, стараясь не смотреть в сторону коллег. Заводилой, конечно же, всегда была Лариса, роскошная блондинка лет тридцати. Не знаю, чего она ко мне прицепилась, я ей точно не соперница. Ее подружка, Анжелика, рыжая пухлая дама, во всем поддерживала приятельницу. Ну а Фаина Остаповна, сорокалетняя упитанная женщина с вечно усталым лицом, молчаливо поддерживала моих мучительниц и никогда не заступалась.

Мои раздумья прервал телефонный звонок. Надо же! Начальница вызывает, сама Венера Карловна.

— Верочка, подойди сюда, пожалуйста, — неожиданно ласково пропела она в трубку. Пришлось идти в дальний кабинет.

Там действительно сидел Михаил Тимурович. В офисном кресле, закинув ногу на ногу. В его руках я увидела один из моих договоров, директор медленно его пролистывал. Венера сидела за своим столом, наклонившись так низко, что декольте позволяло увидеть почти все. Наверняка для Михаила старается, у нас поговаривали, что они любовники. Несмотря на то, что Венера старше его на несколько лет, она выглядела хорошо для своего возраста, женщина в самом соку.

Михаил Тимурович поднял на меня взгляд, и я отметила, что его глаза не просто карие, а почти черные. Первый раз такое вижу, очень красиво!

— Здравствуйте, — робко сказала я. Я вообще-то не безъязыкая мышь, и бываю довольно бойкой, когда надо. Просто эти черные глаза сбили меня с толку.

— Здравствуйте, Вера Борисовна. Мне сказали, что этими договорами занимаетесь именно вы, — произнес он красивым глубоким голосом, немного растягивая слова. Я почувствовала себя школьницей-хулиганкой в кабинете директора. Ладони тут же вспотели, я непроизвольно схватилась за косу и начала ее теребить. Старая привычка, никак не могу избавиться! — Но тут очень много ошибок, а два пункта вообще пропущено. Как вы это объясните?

— Это черновики, — уже гораздо спокойнее ответила я, не видя смысла скрывать правду. — Над окончательным вариантом я как раз сейчас работаю.

— Тогда зачем вы отдаете это на подпись? — сухо осведомился он.

— Я не отдавала, — я чуть обернулась на покрасневшую Ларису. Ни прикрывать, ни выгораживать ее перед начальством я не собиралась. Во-первых, все равно не оценит, только еще больше возненавидит. Во-вторых, сейчас именно она меня подставила. — Но Лариса Степановна почему-то решила, что это готовые договора и решила их подписать именно сейчас. Я не успела ее предупредить…

— Простите, мне так неловко, — тут же защебетала Лариса, улыбнувшись как можно шире. Она что только не делала, чтобы привлечь внимание сидящего напротив мужчины — и хлопала наращёнными ресницами, и крутила цепочку наманикюренными пальчиками, привлекая взгляды к роскошному декольте. — Обычно в этой стопке действительно лежат уже готовые договора, вот я и ошиблась. Но в этом нет ничего страшного, я тут работаю уже больше десяти лет, и всегда замечаю ошибки.

— У Ларисы Степановны большой опыт работы, — вмешалась Венера, выгораживая подругу. — Это просто досадная случайность.

— Конечно! — воодушевилась Лариса. — Потом бы бумаги переделали, и окончательно подписали либо сегодня вечером, либо завтра утром…

— Вам больше заняться нечем, как бегать сюда без повода? — Михаил Тимурович поднял на нее тяжелый взгляд. Эх, не цените вы, мужчины, женских жертв во имя любви! — И почему вы вообще принесли чужие договора? Ступайте и займитесь своей работой! — Лариса тут же вылетела из кабинета. — Забирайте свои договора, — обратился он ко мне. Его голос явно смягчился. — И больше никогда не отдавайте в чужие руки. Идите и переделывайте, — он протянул мне стопку бумаг. Пришлось подойти ближе. Мне показалось, что он не сразу отпустил документы, и я удивленно подняла глаза.

Он смотрел на меня очень внимательно, как будто изучающе. Я почему-то сразу вспыхнула, сердце застучало. Какой мужчина! Я выдернула договоры из его рук и почти бегом покинула кабинет.

Когда я вошла в родной офис, обсуждение Михаила шло полным ходом.

— А он такой сидит, в своем костюме, ногу на ногу, а какие у него руки, девочки! — с придыханием вещала Лариса. Увидела меня и скривилась. — А Бобрик-то наш явно на него запала! — фыркнула она. — Стоит такая, как школьница перед завучем, глазки в пол и косичку крутит. Деревня деревней! — она расхохоталась, и коллеги тут же ее поддержали.

Я ничего не сказала, молча прошла на свое место. Мне еще договора переделывать. Хотелось бы сдать на подпись сегодня вечером, а не завтра с утра, как делают другие. Не люблю оставлять незавершенную работу на следующий день.

Я открыла на компьютере нужные папки и обомлела — информация исчезла! Почему? Как так? Неужели я забыла сохранить? Или случайно удалила, встревоженная вызовом от Венеры? Я пару минут сидела, тупо рассматривая экран.

— Девочки, к моему компьютеру никто не подходил? — Спросила я у коллег.

— Что мы там забыли? — фыркнула Лариса. — А что случилось?

— Да так, ничего… Что-то с файлами… — я потихоньку наблюдала за коллегами, но те не выглядели подозрительно. Могли они стереть информацию? В-принципе, могли. Но зачем им это? Я еще покопалась в файлах, потом бросила. И так все понятно. Полдня коту под хвост! Когда я теперь все это сделаю?

Я начала судорожно переделывать договора заново, на этот раз сохраняя все в нескольких вариантах и в разных папках. Ничего, я успею. Должна успеть. И в обеденный перерыв работала, не прерываясь ни на минуту. И до конца рабочего дня ничего не видела и не слышала, только бы успеть!

Когда коллеги покинули офис, мне стало спокойнее. Я включила негромкую музыку и закрыла глаза. Сейчас пару минут посижу, и снова за работу. Уже немного осталось. Внезапно потянуло сквозняком. Я открыла глаза и увидела перед собой Михаила Тимуровича.

Михаил

Я редко бываю в этом офисе. Мое место — на производстве. Мы строим многоквартирные дома, и это сложная система. Тут ничего нельзя пускать на самотек, постоянный контроль обязателен на всех уровнях. Рабочие из бригад меня хорошо знают, я требую, чтобы к качеству нашей работы никаких претензий не возникало.

Меня слушают и уважают. Впрочем, я не уверен до конца, завоевал ли я это уважение сам, или отец помог. Именно он является собственником этой компании, как и многих других в нашем городе. Сейчас он — депутат, уважаемый человек, видный бизнесмен. Хотя в его прошлом есть мутные страницы. Но каким бы он ни был человеком, эту должность предоставил мне именно он. Так что я многим ему обязан и стараюсь не подводить.

Моя компания работает как швейцарские часы — без перебоев и с гарантией. А в этом офисе и подавно все тихо и спокойно — ежедневные договора на покупку квартир, обычная бухгалтерия. Начальница, Венера Марковна, работает тут давно и зарекомендовала себя как отличный организатор. Правда, на меня она всегда смотрит как кот на сало. Но мне это не мешает — я не реагирую на ее взгляды. Считаю, что заводить романы на работе недопустимо. Поэтому ни одна сотрудница компании меня не заинтересует.

Хотя… Сегодня я увидел необычную для наших мест девушку. Сначала хотел отругать ее за неправильный договор, а потом оказалось, что ругать надо не ее. А ее бестолковых коллег, которые наверняка не любят девчонку. Ее зовут Вера. 25 лет, тут работает уже целый год, а я ее до сих пор ни разу не видел. По словам Венеры — офисная мышь, ничем не выделяется. Разве что работает идеально, ни одного замечания за целый год. Когда она говорила это, я уловил нотки ревности в ее голосе. Неправа ты, Венера, неправа. Это совсем не мышь. А очень даже милая девочка. Невысокая, хрупкая на вид, с тонкими, но выразительными чертами лица. На белоснежной коже черные брови вразлет, светло-карие глаза. А волосы! Темная косища в мою руку толщиной ниже талии! Никогда такого не видел, глаз не оторвать.

— Ты не права, — задумчиво сказал я. — Милая девочка, а коса какая роскошная! И такие кудряшки вокруг лба…

— Вот и все ее достоинства, поверь, — Венера нежно мне улыбнулась, и я сравнил эту агрессивную женственность с мягким обаянием Веры. Сравнение было явно не в пользу начальницы.

— Возможно, — сухо ответил я. — Ладно, я просмотрю сегодня отчетность, не обращай на меня внимания, — я сел за соседний компьютер и начал пролистывать файлы. Почти не видел, что происходит на экране. Перед глазами стоял образ новой знакомой, взгляд ее глаз, когда она брала у меня договор. Необычные глаза. Не просто карие, а светло-карие, с прозрачной желтизной, как будто янтарные. В такие глаза хочется смотреть долго.

Конечно, из-за подобных раздумий закончить с документами вовремя я не успел. Отправил Венеру домой, а сам остался. Идти домой не хотелось. Во-первых, никто меня там не ждет, и делать сегодня нечего. Друг Гера заболел, все планы побродить по барам отменились. Во-вторых, просто хотелось закончить работу, чтобы завтра уже не приходить сюда. Или лучше прийти? Почему-то очень хотелось снова увидеть Веру. Глупо.

Наконец, я встал из-за компьютера. Офис уже давно опустел. Только вдалеке через стеклянные двери пробивался тусклый свет. Забыли выключить лампы? Я прошел по длинному коридору и открыл дверь. За дальним столом, у окна, сидела Вера. Увидев меня, она вскочила и теперь растерянно смотрела своими янтарными глазами.

— Что вы тут делаете? — я от неожиданности и растерянности не мог придумать вопроса поумнее.

— Я… Переделываю договора, — она села на место и снова уставилась в экран.

— Почему так поздно? — я подошел ближе.

— У меня пропали файлы, которыми я занималась с утра, — вздохнула она. — Пришлось все делать заново.

— Как это пропали?

— Не знаю. Наверное, не сохранила, — сухо ответила она. И я понял, что именно могло произойти.

— В следующий раз выключайте компьютер, когда выходите даже на минуту, — я сел на стул рядом. Понимаю, что это немного навязчиво, делать мне тут нечего, но уходить почему-то не хотелось.

— Вы думаете, что это.. Кто-то мог сделать? — ее голос звучал очень грустно, и мне стало безумно ее жаль. Бедная девочка, как много разочарований тебе еще предстоит в жизни!

— Я не знаю, — мягко ответил я. — Просто в офисах разное бывает. Не стоит напрасно искушать судьбу. Вам помочь?

— Зачем? — вскинула она на меня взгляд, но тут же смущенно опустила. — Не стоит, я уже почти закончила.

— Отлично. Тогда я подвезу вас до дома, если вы не против… — мое предложение прервал телефонный звонок.

— Алло… — немного нервно схватилась за трубку Вера.

— Ну, и где ты там? — произнес недовольный мужской голос. В тишине офиса его слова были отчетливо слышны. Я расстроился — оказывается, эту милую девушку кто-то сильно ждет.

— Я еще в офисе, — немного виновато ответила Вера. — Переделываю договора.

— Поторопись, а то у меня всякие мысли крутятся…

— Это какие?

— Что ты там с каким-нибудь начальником зависаешь! — хохотнул мужчина. — В пустом офисе. Так что приезжай скорее, мы с Барсиком голодные.

Это меня развеселило, я чуть не рассмеялся. Кем бы ни был этот чудик, он довольно точно описал ситуацию. Ясновидящий какой. На мою улыбку Вера ответила только хмурым взглядом.

— Я уже выхожу, — ответила она и положила трубку. — Не вижу ничего смешного, — буркнула она. — Я действительно заработалась и обо всем забыла.

— Да ладно, не обижайся, это я не тебе, а своим мыслям. Поехали, довезу до дома, раз уж тебя так ждут.

— Поехали! — вздохнула она.

Мы ехали по вечернему городу под яркими фонарями и болтали о всякой всячине. Впрочем, скоро мы начали обсуждать и более важные вещи, незаметно перейдя на ты. Эта девушка была не так проста. У нее были четкие и вполне определенные принципы жизни, которые изрядно меня удивили. Например, она тщательно распланировала свою жизнь: замужество, два года карьеры до ведущего специалиста, декрет, снова работа, продвижение, второй декрет…

— Ты действительно думаешь, что твоя жизнь сложится именно так? — удивился я, когда она делилась со мной планами на жизнь.

— Нет, конечно, — чуть улыбнулась она. — Я же понимаю, что жизнь порой бывает очень непредсказуемой. Но я к этому стремлюсь, и надеюсь, что все исполнится.

— Я тоже так думал когда-то, — вздохнул я. Почему этой девушке хотелось многое рассказать. — Потом понял, что жизнь не всегда находится в наших руках.

— Ты ведь не намного старше меня, — удивилась Вера, — а рассуждаешь так, как будто уже все видел в жизни.

— Нет, что ты. Просто в какой-то момент потерял контроль над своей жизнью, — нехотя признался я. Для меня такие откровенные разговоры были неожиданностью. Но здесь и сейчас, в этой машине, создалось ощущение, что меня обязательно поймут.

— Ты хотел бы быть в другом месте?

— Даже не знаю, — признался я. — Иногда мне кажется, что моя работа — идеальна. Но в ней есть существенны недостаток — никогда не думал, что буду работать под руководством отца. Ощущение, что я так и не вырос.

— Ты можешь уйти в любой момент.

— Куда? Это ведь не так легко. Да и вряд ли он это мне позволит. У него большое влияние и связи. Он не привык, когда ему перечат, и всегда добивается желаемого, любыми способами.

— Ты о его темном прошлом? — вопрос прозвучал так спокойно, что я не сразу понял, что она имеет в виду. Потом ошеломленно посмотрел ей в глаза. Прозвучи этот вопрос от кого-нибудь другого, я бы здорово рассердился. Но Вера смотрела на меня так спокойно и невинно, что заподозрить ее в злом умысле было невозможно.

— Ничего себе! — грустно усмехнулся я. — Тебе-то откуда знать о прошлом моего отца?

— Ой, да в офисе никакую информацию не скроешь! — искренне воскликнула она. — Об этом на каждом углу болтают. Извини, если лезу не в свое дело.

— Да ничего. Но слышать это от тебя… Неожиданно. Мне не хотелось бы говорить об этом. — Я замолчал, да и Вера больше ничего не говорила, давая простор моим невеселым мыслям. В который раз я возвращался к неловкой ситуации, в которой жил. Я любил отца, но при этом не одобрял его действия. Пользовался его влиянием, но знал, что все его состояние нажито не совсем честным путем. Отец поднял бизнес в девяностые и это многое значило. Я помню, как долго не хотел признавать, что являюсь сыном видного криминального авторитета города. Я до сих пор не знаю, какими методами он устранял конкурентов. Отсидел он всего шесть лет, за разбойное нападение. После этого стал умнее и больше никогда не попадался. — Он не терпит неподчинения, — наконец, сказал я. — От него не уходят. Не думаю, что он мне это позволит, даже учитывая, что я его единственный сын.

— Ты злишься на него за это?

— Как тебе сказать. Он мой отец, каким бы он ни был. И он многое дал мне. Глупо было бы отрицать свое счастливое детство. Это потом, кое о чем узнав и кое-что осознав, я испытал шок… Впрочем, давай не будем об этом. Компания, директором которой я являюсь, работает исключительно на законных основаниях, и никакими махинациями не занимается. Для меня это главное. Это твой дом? — я кивнул на серую многоэтажку.

— Да, — голос Веры напрягся, она всматривалась в окна здания. Меня почему-то кольнуло неприятное чувство. Мне не хотелось с ней расставаться.

— Вы давно вместе? — не хотел я отпускать от себя девушку, стараясь двигаться к парковке как можно медленнее. Понимаю, вопрос личный, и никакого права на него я не имею. Но для меня это стало почему-то важным.

— С института, уже лет пять, — спокойно ответила она.

— Почему же до сих пор не поженились?

— Сначала получали образование, потом надо было встать на ноги, устроиться на работу, пожить вместе…

— Совсем как ты запланировала? — усмехнулся я.

— Ну да. По-моему, это разумно, — строго ответила она.

— А вы любите друг друга? — неожиданно спросил я, с трудом осознавая, что меня несет куда-то совсем не туда. Я заметил, как напряглась Вера. — Прости, это очень личный вопрос, я не хотел тебя обидеть.

— Ничего, — нехотя ответила она. — Я просто не знаю, как ответить. Любим, наверное…

— Что значит наверное? — возмутился я. — Тут может быть только один ответ — да или нет. Если ты не знаешь ответа, это приравнивается к нет.

— В браке ведь это не главное, — серьезно ответила Вера. — Мы дружим, понимаем друг друга и во всем поддерживаем. Это идеальные отношения, о которых все мечтают.

— Первый раз вижу девушку, которая мечтает именно об этом! — искренне удивился я. — Обычно в твоем возрасте мечтают как раз о великой любви.

— И что из этого выходит? — грустно ответила она. — Знаешь, как много у меня подруг с печальными историями влюбленности? Кто-то уже даже замужем побывал, кто-то развелся, а уж сколько страданий было! Не хочу так любить, у меня будет нормальная, спокойная семья, без Шекспировских страстей. У меня будет дом, хороший муж, которому я буду готовить вкусные ужины, и трое детей, которых я с удовольствием буду воспитывать. А великая любовь этому только помешает.

— Ты не права, Вера! — попытался спорить я. — А как же притяжение душ? Химия страсти? Музыка сердца? Без любви очень тоскливо, — но она не стала меня слушать, открывая дверь машины.

— Спасибо, что подвез, — улыбнулась она мне на прощание. — Но мне пора.

Она уходила прочь, а я долго смотрел ей вслед. Зацепила, надо признать. Даже не знаю, чем. Доверчивостью и наивностью? Добротой и непосредственностью? Ну и красивая, конечно. Впрочем, этим сейчас никого не удивить. А вот таким отношением к жизни, как у нее, мало кто может похвастаться. Впрочем, ее отношение к любви меня озадачило. Хотелось с ней еще поспорить и доказать обратное. Хотя какое мне дело до этой Веры? Она не моя. Это чужая Вера. Я с сожалением развернул машину и поехал в свою холостяцкую берлогу.

Вера

Я никогда не думала, что могу разговаривать с малознакомым человеком вот так, легко и просто, обо всем на свете, как будто знаю его целую вечность. Впрочем, я помнила из курса психологии, что это так называемый «эффект попутчика» — когда точно знаешь, что больше никогда его не увидишь, а значит, можно рассказать все, что пожелаешь. Конечно, Михаил был моим начальником, но между нами еще столько ступеней руководства, что общаться непосредственно с ним мне больше никогда не придется. А жаль, если честно. Очень приятный мужчина. Правда, по некоторым вопросом я бы с ним еще поспорила… Впрочем, какое мне до него дело? У меня же есть Степан.

В коридоре меня встречал только Барсик. Вернее, Бася, но моему суженому не нравилось это имя, и он его переделал. Огромный черно-белый кот терся о мои ноги и мурлыкал. Как здорово приходить домой, когда тебя встречают! Хотя бы кот. Правда, я рассчитывала и на человеческое тепло. Но любимого что-то не видно.

— Степа! Ты дома? — я прислушалась. Мне никто не ответил. Я разделась и прошла в комнату. Ну конечно! Компьютер, банка пива рядом — мой танкист в бою. — Степа, привет!

— А? — он на секунду оторвал взгляд от экрана и приподнял наушники. — А, Вер, привет. Пришла уже? Я сейчас, тут немного осталось… — он снова погрузился в виртуальный мир. А я, вздохнув, пошла на кухню.

Сделала быстро макароны по-флотски, нарезала салат. И села за стол. Рядом на стуле мурлыкал Бася. Я с сожалением подумала, что некоторым танчики и пиво дороже будущей жены. Ну, ничего, поженимся, и все образуется. «Ты не права, Вера, без любви очень тоскливо» — вдруг всплыло в голове. Меня накрыло ощущение какой-то неправильности моей жизни. Легкий неуловимый дискомфорт, когда не знаешь точно, что именно не в порядке, но отчетливо это чувствуешь.

На кухню зашел Степа и сразу полез в сковородку.

— О, макарончики! — он схватил тарелку. — Вер, я там поем, ладно? У меня марафон сегодня в танках, каждая минута на счету.

— Степ, нам поговорить надо, — твердо ответила я. — Присядь, пожалуйста.

— Да? Что случилось? — он продолжил накладывать макароны.

— Мы когда с тобой поженимся?

— Ого! Как-то ты резко все это… С чего бы?

— В смысле, с чего? — напряглась я. — Мы же вроде давно решили, деньги копим…

— Да нет, я не против, конечно. Только это надо обдумать как следует.

— И когда мы этим займемся? — немного резко спросила я. — Когда у тебя закончится очередной марафон?

— Ты чего это? — удивленно обернулся Степа. — Знаешь же, как это для меня важно!

— А что для меня важно, тебя интересует? — я сердито смотрела на него.

— У тебя что, критические дни сегодня? — сделал он невероятный вывод.

— Вообще-то да, — чуть смутилась я. — Но к делу это не имеет никакого отношения! Я просто устала жить в этой неопределенности.

— Ну не злись, мышка, не злись, — он поцеловал меня в макушку. — Завтра обязательно все обсудим, обещаю. Как там у тебя на работе?

— Нормально, — вздохнула я, понимая, что сейчас никакого разговора не получится — в его глазах одни танчики и пиво.

— А чего задержалась-то?

— Файлы на компе исчезли, пришлось восстанавливать. А ты почему пьешь сегодня?

— Ой, не начинай, — отмахнулся он. — Я чуть-чуть, ничего страшного, — он забрал тарелку и отправился назад в комнату. Я взяла Басю на колени и начала гладить его. «Ты не права, Вера», — так и слышала я знакомый голос. Почему-то на глаза навернулись слезы. Наверное, и правда критические дни виноваты, гормоны шалят.

Спать я тоже легла в гордом одиночестве, под тихое клацанье кнопок компьютера. Степа не отвлекался.

Что-то, видимо, все же прозвучало странное в моем голосе, что его насторожило. Во всяком случае, утром он был сама вежливость и предупредительность. Завтрак в постель, легкие поцелуи, радужная улыбка. Он проводил меня до самой работы. По дороге мы наладили, наконец, наше общение, но ни о какой свадьбе не вспоминали — не место и не время. Зато он предложил поставить мне на компьютер супер-защитную систему, с паролями и антивирусниками. Я согласилась — хотелось похвастаться женихом перед девчонками. Чтобы больше никто не смел говорить мне, что я на кого-то там заглядываюсь.

Мы приехали еще до начала рабочего дня, и Степан работал на моем компьютере около получаса. Потом в офисе появились сотрудники, а я понесла вчерашние договора на подпись. Признаюсь, я опасалась, как его встретят мои коллеги. Но они только с удивлением рассматривали моего мужчину. Лариса кривила рот и многозначительно переглядывалась с Анжелой, но никто ничего не говорил.

В кабинете у начальницы я невольно засмотрелась на кресло, в котором вчера сидел Михаил. Вздохнула — почему-то мне очень хотелось его снова тут увидеть. Когда я вернулась в родной офис, Степан поднялся из-за стола.

— Вот и все, теперь больше никто сюда не проникнет, — тихо сказал он мне. — Ни коллеги, ни вирусы, можешь быть спокойна. — Он легонько поцеловал меня в висок. — Вечером заеду за тобой, у меня для тебя сюрприз.

Весь день я витала где-то в облаках. Ну, вот оно, наконец-то! Вечером мне сделают предложение, и все будет хорошо!

Я еле дождалась конца рабочего дня. На выходе меня ждал Степан. Он хитро улыбался, не отвечая на мои вопросы. Взял меня за руку и подвел к шикарной машине, нажал на брелок. Машина пикнула.

— Садись, дорогая, — светился мой будущий муж, забирая у меня объемную офисную сумку.

— Что это? — растерялась я, усаживаясь в машину. Степа бросил мою сумку на заднее сидение и аккуратно двинулся с места.

— Наша машина! — гордо ответил он. — Помнишь, как я о ней мечтал? Вот и подумал, что пора покупать. Тем более, что подвернулся отличный вариант.

— Степ, а деньги откуда? — похолодела я.

— Ну как откуда? У нас же были…

— Так ведь мы на свадьбу копили! — в отчаянии произнесла я. — Ты что, их потратил?

— На какую свадьбу? — раздраженно ответил он. — Ты что, действительно хотела потратить такие деньжищи на праздник?

— Не только! — я еле сдерживала слезы. — Еще на свадебное путешествие!

— Глупость какая! — Степан заметно рассердился. — Тратить сумасшедшие деньги на платье, которое наденешь всего один раз, на букет, который унесут другие, и на еду для родственников! Если ты так уж сильно хочешь выйти замуж, можно расписаться и отметить скромно, в ресторане. А путешествовать сейчас вообще опасно! Нашла время!

— Степа, как ты мог? — не могла поверить я. Слезы все же закапали из глаз. — Взял наши общие деньги…

— Я хотел сделать тебе сюрприз! А вот ты как могла не оценить моих стараний? Да я весь день сегодня этим занимался! Машина — это вещь! А твоя глупая свадьба — лишние траты.

— Останови машину! — закричала я в истерике. — Я не хочу тут находиться!

— Ну и вали! — он притормозил на автобусной остановке, и я выскочила на пронизывающий мартовский ветер, едва не забыв схватить сумку с заднего сидения.

Прохлада немного отрезвила меня и высушила слезы. Я не стала ждать автобус, а пошла домой пешком, пытаясь осмыслить произошедшее. Нельзя было не признать, что он в чем-то прав. Машина останется надолго, от нее явно будет польза. А свадьба действительно может показаться кому-то неразумной тратой денег.

Но я так ждала этого праздника! Нет, Степа все-таки не совсем прав, надо было хотя бы посоветоваться. Противоречивые мысли разрывали мою голову. И тут мне засигналили с дороги. Я обернулась, ожидая увидеть Степана, но машина была совсем другая, хоть и знакомая. Михаил. Надо же, какая встреча. Честно говоря, никого не хотелось ни видеть, ни слышать, но я уже изрядно продрогла, так что направилась к нему.

Глава 2. Пропажа

Вера

— Привет! — радостно сказал мне Михаил. — Не мог поверить своим глазам! По такой погоде и пешком… Заболеть не боишься?

— Нет, — сухо ответила я.

— А, понятно, что-то случилось, — кивнул он. — Садись, подвезу. — Мне стало гораздо легче — так приятно, что кто-то рад тебя видеть! Пусть даже хоть просто как недавнюю знакомую.

— Да, прости, я расстроилась, — вздохнула я, усаживаясь в машину. — Поэтому и шла пешком, чтобы голову отсудить.

— Ты не усердствуй особо, сезонный грипп — коварная штука! А что случилось-то? Расскажешь? — он говорил так мягко и успокаивающе, что я снова почувствовала родственную душу рядом, которой можно рассказать обо всем на свете.

Я коротко поведала ему о том, что сделал Степан, и почему это меня расстроило. Михаил аж присвистнул от возмущения.

— Вер, вообще-то он повел себя как последний… Прости, не буду выражаться при даме. Но ты же это и сама понимаешь, да?

— Он в чем-то прав, — почему-то бросилась я оправдывать своего жениха. — Я ведь не считалась с его желаниями, вбила себе в голову эту свадьбу. А он мечтал о другом…

— Он-то как раз свою мечту исполнил, — фыркнул Михаил. — Еще и записал машину на свое имя, так?

— Это же все в семью…

— Да нет у вас никакой семьи, — вдруг немного резко отрезал Михаил. — Есть только твои мечты о ней. И Степан твоих желаний не разделяет, как оказалось. Вот увидишь, он бросит тебя уже сегодня.

— Останови машину! — яростно сказала я. — Не хочу тут больше находиться!

— Нет уж, — не послушал меня Михаил, — сначала я довезу тебя до дома. Нечего ходить по такой погоде пешком. Вон уже дождь со снегом начинается.

Некоторое время мы ехали молча.

— Вер, — тихо сказал Михаил, — прости, если был резок. Ты хорошая, добрая и очень… какая-то настоящая. У тебя достойные мечты и ты имеешь право их исполнять. Даже если кому-то это кажется странным.

— Ты тоже извини, — вздохнула я. — Я разозлилась на то, что ты, скорее всего, прав. Нет у меня никакой семьи. Чувствую себя наивной дурой! — на глаза снова навернулись слезы, но я быстро проморгалась. Не хватало еще тут разрыдаться!

— Это не ты наивная, — твердо возразил он. — Это кое-кто очень хитрый жулик. Надеюсь, он поймет со временем, что был неправ. А ты думай больше о себе, чем о нем. — Он вдруг протянул руку и заправил мне за ухо непослушный завиток. Меня будто током ударило от его прикосновения! Дыхание сбилось, сердце застучало. Вот разве можно так вторгаться в личное пространство? Впрочем, это было неожиданно приятно. — Какие роскошные у тебя волосы, — тихо сказал он. — Очень красиво и необычно — редко увидишь девушку твоего возраста с такой косой. Хорошо, что ты ее не стрижешь.

— Мне нельзя, — неловко ответила я. — У меня видишь, какие волосы — густые очень и вьются. Мне только однажды сделали короткую прическу, в далеком детстве. Так у меня волосы в разные стороны торчали, как одуванчик ходила. Пока снова не отрасли. Теперь вот только с косой и ходить. Пока от старости не выпадут. По-другому никак.

— Так это же здорово! — улыбнулся он. — Настоящая русская красавица с косой. Ты достойна самого лучшего, Вера.

Я промолчала. Домой я пришла с твердым намерением поговорить с милым и объяснить свои чувства. Но его там не было.

Весь вечер я ходила из угла в угол. Телефон не отвечал. Ночью тоже. Я уснула только под утро, за компьютерным столом. Утром от Степана все еще не было весточки. Совершенно разбитая и расстроенная, я пошла на работу. По дороге увидела через витрину магазина красивую кожаную сумку, о которой давно мечтала.

«Думай о себе», — сразу же всплыло в голове. Удивилась — с чего бы я начала воспринимать слова Михаила как руководство к действию? Но сейчас я решительно толкнула дверь магазина. Пусть эта сумка дорогая — не дороже машины! Степан запросто исполняет свои мечты, а я почему не могу? А свадьбы у нас, скорее всего, еще долго не будет. Если она вообще когда-нибудь состоится, в чем я теперь уже сильно сомневалась.

На работе я быстро переложила вещи в новую сумку, а старую запихнула в тумбочку. Выбрасывать не буду, как-то жалко пока. Пусть она старая и с разорванной кое-где подкладкой. Но я к ней привязалась. Я перевела взгляд на новую сумку и улыбнулась. Как все-таки повышает настроение удачная покупка!

Весь день я пыталась дозвониться до Степана — безрезультатно. Я очень переживала, что с ним что-то случилось. Он ведь на новенькой машине, о которой так всегда мечтал! Запросто мог начать гонять на ней и куда-то въехать. Я даже решила обзвонить больницы и морги, работа уже совсем меня не волновала. Но ближе к вечеру Степан позвонил мне сам.

— Привет, Вер, ты чего звонила? У меня столько пропущенных!

— В смысле чего звонила? — я возмутилась до глубины души. — Ты исчез на сутки! Не ночевал дома! И телефон отключил! Что я должна думать?

— А, точно, извини. Да нет, я не отключал, он просто разрядился, а зарядка дома была.

— Так ты сейчас дома?

— Да, но я ненадолго.

— Что значит ненадолго?

— Мне снова надо уехать, это долго объяснять, Вер.

— А ты постарайся! У меня есть время, если что! — разозлилась я.

— Ой, не начинай. Я потом приеду и все объясню. Давай, пока! — он отключился, а я так и держала трубку около уха еще какое-то время. Потом подняла глаза и увидела насмешливый взгляд Ларисы. Она все слышала.

— Некоторые девушки такие дуры! — глубокомысленно изрекла она, обращаясь к Анжеле, и обе мерзко захихикали.

Я надела наушники и уставилась в экран, чтобы не видеть их радостных рож. Бесят! А у меня еще куча работы из-за этого Степана. По окончании рабочего дня я снова немного задержалась, доделывая договора. Впрочем, я прекрасно отдавала себе отчет, что дело вовсе не в документах. Я думала, что Михаил снова тут появится. Единственный человек, которого я почему-то сейчас хотела бы видеть. Даже учитывая, что наши взгляды во многом расходятся. Пусть еще раз скажет, что я не совсем дура, а просто доверяю кому не следует. К моему неожиданному разочарованию, сегодня Михаила не было. Ну и правильно — что он тут забыл? Жизнь окончательно превратилась в серость.

Вечером в пустой квартире я отчетливо поняла, что меня все-таки бросили, как и предсказывал Михаил. Я проплакала всю ночь. Не от боли расставания со Степаном — не так уж я была к нему привязана. А от обиды и несбывшихся надежд.

Впрочем, утром на работе меня ждал такой сюрприз, что все мысли о мечтах померкли.

Коллеги стояли перед дверью офиса и о чем-то тихо разговаривали. Увидев меня, Лариса сложила мерзкую улыбочку.

— Явилась, не запылилась, — пропела она. — Давай, иди, там тебя уже ждут.

— Кто? — удивилась я.

— Увидишь. Доигралась… — фыркнула Анжелика. Только Фаина Остаповна промолчала, проводив меня сочувствующим взглядом.

Я вошла в кабинет. Михаил Тимурович стоял у окна и хмуро смотрел вдаль. Рядом на офисном кресле развалился еще один мужчина. Невысокий, полный, лет пятидесяти. Я сразу поняла, то это и есть отец нашего директора — бывший криминальный авторитет, а теперь крупный бизнесмен, депутат и владелец нашей компании, Лангин Тимур Эдуардович. Но меня испугал не он. А двое полицейских, что-то быстро записывающих в больших блокнотах.

— Вера Борисовна? — обратился ко мне один из них.

— Да, — пролепетала я. — Что случилось?

— В компании случилась кража. В особо крупных размерах. Не хотите объяснить нам, как это могло получиться?

Михаил

Меня потянуло к ней с первого взгляда. Слишком уж необычной она мне казалась, совсем не похожей на людей моего окружения. Раньше я общался в основном с женщинами-бизнеследи или наоборот, с готовыми на все шикарными содержанками. Все они преследовали свои цели, и меня это устраивало. Любые отношения напоминали сделку — мы встречались на какое-то время, давали друг другу то, в чем нуждались, и расходились в разные стороны, не обременяя себя лишними эмоциями. Конечно, встречались на моем пути и девушки с серьезными намерениями. Но от таких я старался держаться подальше. Почему-то мне казалось, что настоящие отношения должны строиться на любви. А способен ли я на это, я не знал.

Вернее, я помнил, что любил когда-то, но уже совсем забыл, что это такое. Ведь это было в школе. Я влюбился классе в седьмом, и всю школу обожал свою красавицу издалека, не решаясь подойти. Пока более смелый одноклассник не привлек ее внимание. А я так и страдал до выпускного. И дальше, лет десять. Пока не встретил их на встрече выпускников. Испытал жуткое разочарование — из юной воздушной девочки с длинной косой Юля превратилась в солидную даму с короткой стрижкой. Она по-прежнему была красивой и улыбчивой, но казалась теперь совсем другой, какой-то чужой. Любовь умерла именно в тот вечер.

Может, Вера чем-то напомнила мне то мое увлечение, не знаю. Хотя она не так уж сильно была похожа на Юлю, не такая открытая и боевая. Но мне нравилось говорить с ней, убеждать в чем-то, нравилось смотреть на ее по-детски пухлые губы, необыкновенные янтарные глаза и шикарную темную косу.

Я не думал, что стоит продолжать общение — она ведь моя подчиненная, да еще и состоит в отношениях. Но на второй день я снова был у ее офиса. Немного опоздал — и вот результат: там уже никого не было. Разочарованный, я катился по хмурой улице, как вдруг не поверил своим глазам — по тротуару шла Вера! Я не думал ни секунды — начал сигналить, как сумасшедший. Через пару мгновений Вера оказалась в моей машине.

Последующий разговор меня и расстроил, и порадовал. Расстроился я из-за этой наивной девушки, которая верила своему парню, а тот ее безжалостно облапошил. А обрадовался, потому что, похоже, Вера уже свободна. А уж когда я, сам не ожидая от себя такой смелости, поправил ей волосы, тут и вовсе пропал. Она так мило покраснела при этом, а я еле удержался, чтобы снова не провести ладонью по ее волосам! Какие они, оказывается, мягкие — настоящий пух.

Радость от нового знакомства настолько распирала меня, что это заметил Герман, мой друг, и заодно первый заместитель в компании. Он уже с утра смотрел на меня очень внимательно, а ближе к обеду не выдержал:

— Ну и что это за таинственное выражение лица? — начал он допрос, зайдя ко мне в кабинет.

— Нормальное выражение, — буркнул я, — как обычно.

— Нормальное. Я помню. Такое уже было, в десятом классе, когда ты на Юльку смотрел.

— Ну, ты вспомнил! Когда это было? — я смутился оттого, что меня так быстро и легко раскусили.

— Это не я вспомнил, это, похоже, ты вспомнил! — хохотнул Гера. Да, от него ничего не скроешь. Лучший друг, с детства вместе. Мы оба считались из неблагополучных семей — у меня отец в тюрьме, у него отца вообще не было. Нам обоим приходилось и драться за свое место под солнцем, и учиться как следует, чтобы хоть как-то пробиться в этой жизни. Мой отец пошел в гору со временем. Но нашей дружбе с Германом это не помешало.

Пришлось рассказывать про Веру. Я старался обойтись без подробностей, просто — встретил, подвез, поговорили. Но Германа этим было не обмануть.

— Ты так еще ни про одну женщину не говорил, — констатировал он. — Она для тебя что-то значит. И это всего за пару встреч! Странно, не находишь?

— Не знаю. Может быть. Стоит ли вообще что-то с нею начинать? Слишком она правильная. Если отношений не получится, она расстроится… Не хочется ее разочаровывать, понимаешь? А то, что меня к ней тянет, так это возможно всего лишь из-за ее непохожести на других, — я живо вспомнил, как на меня подействовало прикосновение к ее волосам. Ну уж нет, непохожесть тут ни при чем. Меня к ней тянет вполне реально.

— Интересно, что это ты такое вспомнил, что так в лице изменился, — усмехнулся Гера. — Не ври уж самому себе — ты на дороге к влюбленности. Если уже не топаешь по ней полным ходом.

Мы еще долго говорили о Вере и моих шансах на успех. Я собирался уйти с работы пораньше, чтобы снова подвезти ее до дома. Но к вечеру ко мне в кабинет пришли ребята из службы безопасности. И то, что они сказали, повергло и меня, и Геру в шок.

С одного из счетов фирмы пропали деньги. Огромная сумма, накопленная за несколько лет. Это была «черная касса» отца, спрятанная среди других статей расходов, о ней никто из посторонних знать не мог.

— Что происходит? — Гера растерянно потирал лоб. — Кто это мог сделать?

— Только кто-то из своих, — ответил один из безопасников. — Тот, кто знал пароли.

— Это всего несколько человек! — возразил я. — Кого мне подозревать? Вас? — ребята под моим взглядом вздрогнули.

— Мы все время были вместе, — тут же открестились они. — У нас алиби. И камеры в кабинете, направленные на компьютеры.

— Вчера я весь день был на производстве, — быстро сказал Гера, — к компу вообще не подходил. А сегодня с тобой.

Я поморщился — Геру я бы стал подозревать в последнюю очередь. Отцу красть собственные деньги тоже не нужно. Я их не брал гарантированно. Тогда кто?

— Есть еще вариант, но он сомнителен, — проговорил один из безопасников. — Если у кого-то был доступ к паролям и компам фирмы, можно было покопаться в системе и добраться до кассы.

— Это что, так легко сделать? — возмутился я.

— Нелегко. Если только этим не займется профессионал с доступом к системе. Мы можем проверить все компы, с которых заходили в систему позавчера.

— Да это сотни устройств!

— Нет. Деньги были списаны вне рабочее время. Иначе мы бы заметили эту операцию. Надо проверить, чьи компьютеры включались поздно вечером, когда можно было подготовить операцию, и рано утром, когда были сняты деньги.

— ОК, займитесь, — я выпроводил безопасников из кабинета и посмотрел на Геру, — надо рассказать отцу.

— Может, сами справимся? Если просто какая-то ошибка?

— Нет. Точно не ошибка. Не может быть настолько выборочной ошибки. Это действительно какой-то залетный хакер, который случайно обнаружил и обчистил нашу кассу. Отец имеет право знать. — Я схватился за телефон.

Отец ожидаемо был в ярости. Хорошо, что я разговаривал с ним по телефону, а не с глазу на глаз — была возможность держать трубку подальше, чтобы его крик не так резал уши. Я много что узнал о себе нового. В основном, конечно, что я бездарь в управлении, раз через мою фирму кто угодно может провернуть такое дело.

Но наши методы поиска он одобрил, и мы продолжили искать компьютеры, работающие сверх положенного времени. Уже была полночь, когда ребята-безопасники зашли ко мне в кабинет.

— Мы нашли его! — заявили они, указав на план здания компании-филиала. — Офис на Ленина, третий этаж, отдел ввода данных.

— Не может быть, — похолодел я. — С этого компьютера совершенно точно никто не мог перевести деньги!

— Почему? — последовал недоуменный вопрос от айтишника. — Это единственный компьютер, который долго не отключали вечером, и включали рано утром, задолго до работы.

Я не ответил. Это компьютер я хорошо знал. Именно на нем работала моя Вера.

Глава 3. Похищение

Вера

Я ничего не понимала. Какая кража? И при чем тут я? Но на меня все смотрели выжидающе.

— А как я могу это объяснить? — пролепетала я. — И что украли?

— Ты давай не придуривайся! — гаркнул Тимур Эдуардович, вскакивая с кресла. Я отшатнулась: с такой яростью и ненавистью я сталкивалась впервые в жизни. Он оказался всего чуть выше меня, но был толще раз в десять. Однако это был не дряблый жир, а мощные мышцы. Он чуть наклонил ко мне голову, так что я могла рассмотреть блестящую лысину. Мне показалось, что он сейчас бросится на меня, как бык, и забодает.

— Пропали деньги, — спокойно пояснил следователь, выходя вперед и чуть оттесняя злобного коротышку. — Несколько миллионов.

— А при чем тут я? — никак не могла понять я.

— Кто-то влез в систему компании с компьютера офиса, вскрыл данные и перечислил деньги на незнакомый счет. Произойти в рабочее время это не могло, служба безопасности это заметила бы сразу, — продолжил следователь.

— Гнать эту службу безопасности в шею, — проворчал старший Лангин, плюхнувшись обратно в кресло. Михаил так и стоял неподвижно у окна, ни на кого не обращая внимания.

— Мы проверили компьютеры всех сотрудников. Оказалось, что только ваш был включен в среду после шести ноль-ноль. А потом его включали рано утром, еще до рабочего дня. Почему вы не ушли домой в среду вместе со всеми?

— Я переделывала договора! — мой голос окреп, я была возмущена этими бессмысленными подозрениями. И, разумеется, уверена в своей невиновности. Надо же, додумались! Повесить на меня кражу!

— Вы занимались только этим?

— Да!

— Кто может это подтвердить? — следователь цепко смотрел на меня, а я не знала, стоит ли просить Михаила о помощи или нет. Он тогда, конечно, был со мной, но ведь не все время. И на экран компьютера не смотрел. Что он им скажет?

— Я могу, — неожиданно ответил он, поворачиваясь к нам от окна. Но на меня так и не взглянул. — Как раз в среду я находился в офисе, проверял документацию, и задержался. Венера Марковна это подтвердит. Потом я зашел в отдел ввода данных. Вера Борисовна действительно переделывала договора несколько часов после работы, я это хорошо видел.

Врет! Ничего он не видел. Но явно выгораживает меня. У меня потеплело на душе от благодарности. Хоть кто-то мне верит!

— Вы видели сам экран?

— Да. Там были только документы.

— Как долго вы тут находились?

— Почти все время.

Опять врет. Полицейский переглянулись, а Тимур Эдуардович поганенько ухмыльнулся. Я покраснела, понимая, о чем они сейчас думают. Но уж лучше пусть думают в этом направлении, чем подозревают меня невесть в чем.

— Потом я подвез Веру Борисовну домой, — как ни в чем ни бывало закончил Михаил и снова отвернулся к окну.

— Хорошо. Тогда давайте проясним, почему вы включили компьютер на следующий день задолго до рабочего времени, — продолжил следователь.

— Мой… Друг, Степан, хотел посмотреть, кто входил в систему за день до этого, — объяснила я. — У меня накануне пропали файлы с договорами… А я не очень разбираюсь в компьютерах. Вот и попросила его. Мы приехали незадолго до начала рабочего дня, и он сразу сел за компьютер. Хотел все проверить и поставить защиту. Он хороший программист, настоящий профессионал… — Я осеклась. Сердце вдруг сжалось от страшной мысли, которую я тут же прогнала от себя. — Но это не он! — немного нервно воскликнула я. — Точно не он! Он никогда бы этого не сделал! Может, какой-то сбой? Ведь те файлы с договорами тоже пропали!

— Файлы стерли ваши коллеги, в этом они уже признались, — перебил меня следователь.

— В смысле? — поразилась я. — Зачем они это сделали?

— Этого они не сообщили. Но в этой пропаже нет ничего странного. А вот чтобы войти через офисный компьютер в систему компании, обойти защиту и снять деньги, нужны хорошие знания и умения, которыми здесь никто не обладает. Вы присутствовали рядом со Степаном, когда он работал?

— Нет, — прошептала я. — Я сначала скрепляла готовые договора, а потом понесла их на подпись Венере, она всегда приходит пораньше. Но Степа сказал, что только поставил защиту…

— Как нам найти этого вашего Степана?

— Мы живем вместе… Но со вчерашнего вечера я его не видела. Он не ночевал дома. И телефон не отвечает.

— Хорошо. Оставайтесь пока тут, работайте. Мы постараемся найти вашего сожителя и допросить. Тогда и решим, кому предъявлять обвинение.

Я была потрясена. Нет, я не верила, что это Степа. Что за глупость? Он же не преступник, а тут произошла реальная кража, что отчетливо пахло уголовщиной. Но следователи почему-то вцепились именно в этот след. И сейчас мой бывший жених был в опасности. Я бы предупредила его, если бы могла. Но то, что это не я сделала, я тем более была уверена. Полицейские записали мои данные, а также информацию о Степане и удалились. За ними отправилось и высокое начальство.

— Надеюсь, ты не выгораживаешь свою любовницу? — довольно громко спросил Тимур Эдуардович у сына, закрывая за собой дверь. Тот промолчал.

В офис вернулись коллеги. Их взгляды сложно даже описать! Удивление, злорадство, любопытство, даже зависть, — в них было все.

— А наша мышка, оказывается, совсем не мышка, — ядовито пропела Лариса. — Надо же, организовать такую аферу! Да еще и соблазнить директора компании! Что, теперь кто-то очень богатый и под прикрытием, да?

— Тебе лишь бы языком трепать, — огрызнулась я. — Ничего и ни у кого я не брала и тем более никого не соблазняла! А вот зачем вы стерли мои файлы, очень хотелось бы знать!

— Ну что ты, дорогая, все же так хорошо получилось! — расхохоталась эта крыса. — А файлы мы стерли совсем нечаянно. Да-да, нечаянно, не смотри на меня так. Правда же, девочки? — она оглянулась на ухмыляющуюся Анжелу. — И благодаря этому ты стала любовницей босса и богатой шлюш… Ой! — она демонстративно прикрыла рот рукой. — Я хотела сказать, любимой и состоятельной девушкой нашего директора!

— Сама ты шлюш… Ой! — попыталась я передразнить ее. Конечно же, бесполезно, Лариса с Анжелой веселились вовсю, не обращая на меня внимания.

Я надела наушники, включила музыку и погрузилась в работу. Не отвлекалась даже, когда за моей спиной открыли окно, совершенно не считаясь с тем, что мне сильно дует. Но я только достала из ящика толстую кофту и натянула поверх свитера.

День прошел… Ну так себе прошел. Коллеги говори все, что хотели, совсем меня не стесняясь. Я ничего не слышала из-за музыки в наушниках, но по ехидным лицам несложно было догадаться, о чем именно они болтают. Ровно в шесть я выключила компьютер и вышла.

Сегодня на улице было прохладно, я поежилась в легком весеннем пальто. И направилась домой. Но до остановки дойти не успела.

Огромный черный джип подъехал сзади, резко затормозив, и оттуда выскочили двое мужчин, по виду настоящие громилы. Я не успела понять, что происходит, как передо мной открыли дверцу, схватили меня за шею и запихнули в машину. Я плюхнулась на заднее сиденье, не успев и пискнуть.

Вера

Меня везли очень долго, как мне показалось. Глаза не завязывали, просто уткнули лицом в заднее сиденье и держали. Впрочем, я бы и так не вырвалась — меня парализовало от ужаса. Похитить меня могли только с одной целью, и я прекрасно понимала, что от меня хотят — денег. Но ведь у меня их не было! Получается, мне не поверили и везут куда-то, чтобы выбить информацию более жесткими методами, чем простые допросы. Значит, Тимур Эдуардович все-таки не гнушается такими вот способами вести бизнес, слухи были верными. И что тогда? Как я могу отдать деньги, которых в глаза не видела? Вопросов было много, вот с ответами беда.

Наконец, джип остановился, и меня отпустили. Я вылезла из машины. Мы стояли перед добротным кирпичным забором, за которым виднелся огромный коттедж.

— Топай, — толкнул меня в спину белобрысый громила. Другой, бритый налысо бугай, молча стоял рядом.

— Куда? — пискнула я. — И зачем?

— Туда, — он кивнул на дверь, которую вежливо распахнул передо мной лысый. Эта дверь показалась мне воротами в ад. Страх снова захлестнул меня. Я поняла, что если я туда войду, меня уже никто никогда не увидит.

— Нет! — завизжала я в панике и бросилась бежать, но меня перехватили и потащили внутрь. Я брыкалась и пиналась, кусалась и визжала, получила несколько жестких тычков в бок, но меня ничто не останавливало — я боролась за свою жизнь.

Бесполезно. Меня протащили по двору как котенка, без особых усилий, и занесли в дом. Мощные лапы грубо обшарили мою одежду, вытащив телефон. Сумку тоже отобрали, потом сбросили меня вниз по лестнице в какой-то подвал. Люк сверху захлопнулся, и я оказалась в абсолютной темноте.

Не знаю, сколько прошло времени. Вроде всего несколько часов. Но по ощущениям — вечность, за которую я много о чем успела подумать. В основном, конечно, о том, что это моя могила. Глаза так и не привыкли к темноте, тут не было ни капли света. А еще тут чувствовалась прохлада. Не сильная, но за несколько часов я успела продрогнуть. Конечно, я сразу же попыталась определить, что еще находится в этом помещении. И некоторое время ощупывала стены и пол. Оказалось, что тут ничего не было. Вот вообще ничего! Пустой каменный пол, пустые стены. Лестница наверх, упирающаяся в закрытый наглухо люк. Похоже, меня действительно тут бросили умирать. Если не хуже.

Через какое-то время люк наверху открылся и в глаза ударил яркий свет. Вниз по ступенькам спустился лысый. Он что-то нес в руках, я не смогла рассмотреть что именно — ослепла от света.

— Держи, это тебе на первое время. Поди, надо уже, — хохотнул он, ставя на пол ведро с крышкой. — И не вздумай гадить рядом, сама же и будешь убирать. А это твоя постель, — он швырнул мне в лицо пару одеял. — И вот еще, чтоб не подохла раньше времени, — он поставил на пол двухлитровую бутылку с водой. — Это тебе на двое суток, так что береги.

— За что вы меня сюда посадили? — с отчаянием спросила я. — Что я сделала?

— А то ты не знаешь! — хмыкнул он.

— Я догадываюсь. Но я ведь не брала тех денег, правда! Я готова все рассказать и сотрудничать со следствием… — я прервалась, потому что громила расхохотался.

— Ну, ты даешь, мать! — вытер он слезы. — Следствие… Нам деньги нужны, а не следствие. Так что как будешь готова отдать награбленное, стучись наверх и рассказывай.

— Но я не знаю, куда пропали деньги! — закричала я.

— А ты вспоминай. У тебя много времени. До самой смерти.

— Я не вспомню!

— Ну, тогда сдохнешь тут. Ничего страшного. Зато мы точно будем знать, что это не ты! — он рассмеялся своей шутке и ушел, оставив меня в уже привычной темноте.

Кажется, прошло действительно около двух суток, прежде чем охранник, на этот раз другой, белобрысый, вновь позволил мне увидеть свет. Я в это время лежала на одеялах, совершенно отупевшая от темноты. Я много спала, уже не понимая, где сон, где явь. Желудок сначала урчал от голода, потом болел, потом я его уже не чувствовала.

Охранник молча поменял ведро на другое и намеревался уйти, но я поползла за ним.

— Не уходите! — слезно просила я. — Выпустите меня отсюда! Я ни в чем не виновата!

Но в ответ не услышала ни слова. И снова тьма. Правда, на этот раз ненадолго. Люк открылся, но вниз никто не спустился. Я скрючилась в углу, щурясь на свет, и не понимала, кто стоит наверху.

— Вера! — позвал знакомый голос. — Ты там?

— Михаил? — воскликнула я, не веря своим ушам. Это было похоже на один из моих снов-галлюцинаций. — Я здесь! — я рванулась наверх, но совсем не учла, что за это время сильно ослабла от голода и неподвижности. И рухнула назад на пол. Он подскочил ко мне и поднял. Я вцепилась в него. — Забери меня отсюда, — шептала я, — забери, пожалуйста!

— Конечно, я за этим и приехал, — сразу успокоил он меня. — Пойдем. Потихоньку, наверх, давай, двигайся.

Мы осторожно вышли на свет, я закрыла глаза — их резало с непривычки. Меня усадили в кресло. Мягкое, приятное на ощупь кресло, в котором я сразу же утонула. Михаил сердито ходил из угла в угол.

— Как ты? — спросил он наконец.

— Нормально, — прохрипела я. — Только вот голос сорвала. Или простыла, не знаю.

— Хочешь есть?

— Есть? — усмехнулась я. — А что это?

— Тебя тут что, не кормили все это время? — он вытаращился на меня, потом пробормотал что-то нецензурное и выскочил в коридор. До меня доносились глухие звуки разборок, в которые я не вникала. Очень хотелось спать. И почему-то тянуло назад в подвал.

Через пару минут Михаил вернулся с каким-то киселем, который я тут же выхлебала, и куском хлеба.

— Прости, это все, что есть. Но тебе сейчас много и не надо, наверное.

— Угу, — я наслаждалась хлебом. Какой он, оказывается, вкусный! Самый вкусный на свете! Как хорошо, что Михаил мне его дал! Спаситель мой. Я его почти люблю. Но вдруг одна жуткая мысль пришла мне в голову. Он ведь не спасать меня приехал. Он ведь сын этого гада, чьи подручные меня сюда упрятали. Сын Тимура Эдуардовича, бывшего криминального авторитета по прозвищу Тамерлан. — Ты с ними? — прошептала я, поднимая на него взгляд.

Михаил

Я был очень зол после допроса Веры. Что за намеки? И отец, и следователи почему-то были уверены, что Вера — моя любовница, а я ее покрываю. Неужели они не видят, что эта девушка ни при чем?

Я пытался поговорить об этом с отцом, но он упрямо отмалчивался. Мол, ведется следствие, и не моего ума дело, куда оно приведет. Но меня его позиция не устраивала. Ведь очень многое зависело и от него. Сегодня я зашел в офис, где работала Вера, и не обнаружил ее там. Ее коллеги равнодушно сообщили, что ее нет уже два дня. Венера, наоборот, была несколько обеспокоена, потому что Вера исчезла, ничего не сообщив, что было на нее непохоже. Ее телефон молчал.

После работы я решил заехать к ней домой. А сейчас пришлось везти отца на другой конец города. Как только мы сели в мою машину, я не выдержал.

— Веры нет на работе. Ты не знаешь, куда она могла запропаститься?

— С такими-то деньгами? — хмыкнул папаша. — На Бали, куда же еще.

— Ты же знаешь, что это не она, — сердито возразил я. Если бы не дела, я бы уже давно все бросил и отправился к ней. Нам предстояло ехать в другой офис, где скоро состоится встреча с очередными заказчиками. Кража кражей, но на бизнесе это не должно отражаться.

— Это ты почему-то так в этом уверен! — отрезал отец. — Повелся на ее смазливую мордашку? Поверь, мальчик мой, женщины — талантливые актрисы, практически с детства. А за такие деньги она тебе кого хочешь сыграет, хоть монашку, хоть шлюшку, хоть инвалидку.

— Она не играет, она и в самом деле такая…

— Наивная дура? — расхохотался он.

— Сам ты! — возмутился я, крепко сжимая руль. — Ты просто не встречал таких женщин в своей жизни.

— Интересно, откуда ты так хорошо ее знаешь?

— Она уже год работает в нашей компании.

— Это ничего не значит. Ты хотя бы ее фамилию знаешь?

— Эм… Не помню, — мне было очень неудобно это осознавать.

— Бобрикова! — отец с такой ненавистью произнес это слово, что я вздрогнул. Кажется, я уже где-то слышал эту фамилию. Впрочем, мне быстро напомнили, где именно. — Ее отец — майор полиции Бобриков, тот самый, который меня отправил когда-то… Очень далеко. Как его дочь вообще могла оказаться в моей компании?

— Ты еще скажи, что это было специально подстроено! — возмутился я. — Уверен, она знать не знает, кто ты такой!

— Это ты ничего еще не знаешь о людях! — хмыкнул он. — Человек может успешно скрывать свою истинную сущность хоть всю жизнь. Так что не убедил. И я тебе уже миллион раз говорил — не смей доверять людям. Никому, понимаешь? Все, абсолютно все людишки подлы и тщеславны, так и думают, как облапошить другого и перегрызть ему глотку. Это большой бизнес, тут всегда надо держать ухо востро! Тем более, такое совпадение — дочь этого гада. Да я бы ее заподозрил, только узнав ее фамилию. Кстати, не дай бог ты с ней свяжешься! Убью обоих! Так что даже не думай о ней. Ни в каком направлении.

Наш с ним спор ни к чему не привел. Я уже привык к тому, что он считает себя самым крутым бизнесменом, которому никто и в подметки не годится. Что ж, я с этим почти согласен. Он поднимался в девяностые, и выжил, один из немногих. А это что-то да значит. Во всяком случае, я не смог бы вести дела так, как он. Но с моей точки зрения, сейчас в стране спокойнее, законы работают лучше. И уже можно вести себя не как браток с зоны. Отец же считает, что времена всегда одинаковы, и меняться нельзя ни в коем случае. Его властность и неприятие чужого мнения всегда давили на меня. Но сегодня это ощущалось особенно сильно.

Наш разговор продолжился после всех встреч. Надо сказать, с заказчиками отец вел себя так, как будто ничего не случилось, ни взглядом, ни жестом не давая понять, что он чем-то обеспокоен. Теперь я вез его домой.

— Дружка ее мы так и не нашли. Где-то прячется, ушлепок. Интересно, как они договорились связываться? — он повертел в руке телефон и бросил его на приборную панель.

— Да поверь ты уже, она ничего не знает! — его упорная вера в причастность девушки сильно меня раздражала. И молчать я не стал. — Она просто ему доверяла, а он обманул ее.

— Так еще хуже! Допустим, я ей верю, и деньги взяла не она, а ее дружок. Что это меняет? Его мы все равно пока не нашли, хоть и ищем довольно усердно. Но он как сквозь землю провалился. Они же жили вместе несколько лет, она ему дорога. Значит, надо работать с ней. Впрочем, этим мы и так занимаемся, но он на связь так и не выходит.

— Что ты имеешь в виду? — похолодел я. — Ты знаешь, где Вера?