Электронная книга - Бесплатно
Скачать:
Часть 1. Нуменор
1
Кровью начертаны хроники, пал Райгаресс.
Страх поселился в руинах седой Цитадели.
Лорды убиты. Последний Магистр исчез,
А его сын от Валаров сбежал в Средиземье.
Эльфы изгнали атлантов с исконной земли,
Хоть щедро Морайте своих нагрузили убитых.
Из Арносдора этайнов-друзей привели,
В вечную собственность им подарив Атлантиду.
Щелкает счетчик, долги продолжает крутить.
Ночью над спящей страной
Вихреграмма возникнет,
И нуменорцам придется за все заплатить.
Их через тысячи лет лапа Сейта настигнет!
Благо терпения хватает, и, как Лабиринт,
Мы выжидать молчаливо-бесстрастно умеем.
Лишь подсознание скрытые коды хранит,
Держит в цепях усыпленного временем зверя.
Я никому не рассказывал это еще:
Как враг извечный остался в пыли и позоре,
Как демиург средиземский черту перешел.
Я пропою вам сказание о Нуменоре.
2
Красное — черным! Черное — красным!
Ветер не воет, и вера напрасна.
Ветер уходит дорогой другой,
Молнии лупят за дальней грядой.
Воздух вокруг донельзя раскален,
Бьет и искрится под пальцами он.
Мертв, как стекло, он буквально звенит.
Эльма святого на башнях огни.
Встать и бежать урагану навстречу!
Но напряжение ломает нам плечи.
В бликах багровых напрасно мы ждем —
Не разряжается небо дождем.
В Мордоре издавна признак дурной,
Если проходит гроза стороной.
Пальцы холодные стиснут гранит.
В сердце отчаяние заговорит.
Скулы сведет неосознанный страх.
Искры зажгутся в бездонных зрачках.
Душу корежит от этих вибраций,
А он почти разучился бояться…
Долгие годы, храня ото зла,
Вестника Сейта удача вела.
3
Был брошен в ночь Эсгиллиат,
Ученика не выдал.
А Норт — он столько лет назад
Покинул Атлантиду.
Научены ковать мечи,
Сплеча рубить преграды,
Мы здесь — служители Ночи,
Последние атланты.
Таков судьбы эксперимент,
Кто души ей доверил.
Нам родиной стал континент,
Нам родиной стал Север.
Но душу жжет огнем позор —
Мы в пыль не стерли их.
Стоит проклятый Нуменор
На землях родовых.
Но все ж, атлантских партизан
Специальные отряды,
Мы мстили эльфам по лесам
И дрались с Гиль-Гэладом.
Валились с тронов короли,
Лились потоки крови.
Мы в черных скалах возвели
Свой боевой Дарковер.
4
Эх, мало было горя нам,
Но блокиратор сбился.
И слух прошел, что Главный Храм
В Атланте проявился.
А коли так дела пойдут —
Сеть может проявиться,
Систему Сейтскую найдут
Проклятые эльфийцы.
Спокойно мы тянули дни
До избранных времен,
Пока уверены они,
Что Сейт искоренен.
А если Сеть трясти начать —
Подписан приговор.
Элторы смогут нас достать
И мало ли кого…
5
Эй, Саут-Рон, иди встречать!
От родины — привет!
За флотом флот, за ратью рать
Идет на континент.
Там их король, Ар-Фаразон,
Послания всюду шлет.
Всем миром править хочет он,
Покоя не дает.
А наш избитый Гиль-Гэлад
(Повесил бы урода!)
В леса позвал его солдат
И натравил на Мордор.
От храброй битвы с силой Тьмы
Король не отказался.
Пусть схватки избегали мы,
Но он на Север рвался.
Достал проклятый Нуменор,
Ах, как он всех достал!
И Дингар дал мерзавцу бой,
Но сил не рассчитал.
Хотел пинка, герой? Изволь!
Мы их растерли просто.
Задрав тунику, тот король
До побережья несся.
Но он реванш вернулся брать,
И стало не до смеха…
Привел громаднейшую рать
В сверкающих доспехах.
И нам его отсюда гнать —
Играть уже не выйдет.
А надо карты открывать
В первоначальном виде.
Придется зубы показать
Клыками Мораннона,
Они на помощь будут звать
Дружков из Тириона.
А тем лишь стоит нас узнать
В бою, и будет туго.
Мы — Лорды, но не устоять
Нам против демиургов.
6
Черное — красным. Красное — черным.
Факелов вспышки. Зал полутемный.
Звезды колючие взглядом в бойницы.
Сжатые губы, бледные лица.
Хлесткою хваткой замкнули кольцо
Воинов восемь — восемь жрецов.
Знаком знакомым бьет Вихрь с потолка.
Всем восьмерым в глаза светит тоска!
Память их душит и режет ножами.
Всем восьмерым в грудь багровое пламя!
Цивилизации прежней реликты.
Цепь их сковала и держит магнитом.
Родственной связи прочнее стократ
Ярко на перстнях кристаллы горят.
Дверь поднялася, и лязгнул металл.
Входит Лорд Нортгарт в задымленный зал.
Он без плаща, без меча и без лат,
Сдвинуты брови, и сумрачен взгляд.
Пояс железный да черная ряса.
Цепь серебристою змейкой вилася,
Слабо светилась в лунных лучах
Звезда диадемы в густых волосах.
— Я вас собрал сегодня здесь,
Но не на ритуал.
Придумал я эльфийцам месть,
Достойную похвал.
Нет права дело провалить,
Пока мы не готовы
Власть демиургов отменить
И сбросить их оковы.
Как дать отпор таким врагам,
То наш народ предвидел.
Мне двадцать лет. Я снова там.
Я снова в Атлантиде.
И мой отец, Лорд Экзар Кан,
По длинным коридорам
Повел меня на Эркаран
И занял разговором.
И все, что он тогда сказал
Под свет домашних молний,
Я в память прочно записал
И наизусть запомнил.
— Ты осмотрись-ка вокруг лучше, Норт,
Вот пред тобою развилка — проход.
Этот туннель — выход к центру прямой.
Мы же с тобой глубоко под землей.
Под Райгарессом, столицею нашей,
Комплекс находится многоэтажный.
Уровни глубже и глубже уходят.
Мы наступили на горло природе.
Раньше тут было не сделать и шагу,
Силы тут страшные рвались из магмы.
Там, среди лавы, породе гореть,
Силы гуляют, что могут стереть.
Счетчик энергии геотермальной.
Вот мы у шурфа шахты центральной.
Видишь, там стержни во тьме исчезают?
Они энергию распределяют.
Слава Прогрессу и слава Науке,
Взяли мы эту тектонику в руки.
Вот почему наш прекраснейший остров
Так до сих пор не взлетает на воздух.
Этот кристалл обогнули кругом мы.
— Видишь? Немного пониже разъемы.
Стоит простую отвертку загнать —
Стержень центральный тут можно разъять.
После чего состыкуешь вот так,
Чтоб получилось наперекосяк.
Шахта идет под Аркадским двором.
Ты замыкаешь систему в кольцо.
Видишь, мерцают сейчас нити тускло.
Ровно пять суток — пойдет перегрузка,
Сталь перетрется, и кончатся нити,
И переплавится предохранитель,
И если не разомкнуть этот круг,
То Атлантиде наступит каюк.
Норт помолчал и продолжал,
На слушателей глядя:
— Он там ходил и объяснял,
Где, как и чем разъять их.
В нас кровь атлантская течет,
А это очень лестно…
Замкнуть систему может тот,
Кто крови королевской.
Шлет Арфарон послание нам,
Глумится, чтоб он помер!
Эльфийцы окопались там,
Как в самом лучшем доме.
Из нашей крови, наших слез
Последует расплата.
Пора пустить бы под откос
Их Нуменор проклятый!
7
В глазах мелькнуло торжество,
На лицах — тень испуга.
Несгеры верные его
Глядели друг на друга.
И тишина спустилась в зал,
Что слышно клики стражи…
Но встал тут Цейверг и сказал:
— Все будет, как прикажешь.
Не только подчиниться рад,
Снабжен причиной веской.
Ты знаешь, я твой сводный брат.
Я крови королевской.
Нельзя Дингара отпускать.
Других тут нету вроде…
Себя желаю испытать.
Пусть я умру за Орден!
Но объясни мне, мой Магистр,
Как мне туда пробраться?
Ведь не пройдешь ни вверх, ни вниз
С таким узлом вибраций.
И остров окружает блок
Сплошной двойной стеною.
Они ведь помнят наш урок
С прошедшею войною.
Тогда Лорд Нортгарт отвечал:
— Ведь вам не все известно.
И главного я не сказал…
Ты, Цейверг, сядь на место.
От вас удары отведу,
Пусть вопреки законам.
Я сам замкну их. Я иду
Сдаваться Арфарону.
Пускай себя он наречет
Всемирным государем.
И армию пусть отведет,
А мы его похвалим…
Молчать! Я слушать не хочу
Занудных возражений.
Тебе, мой Дингар, по плечу
Весь местный пыл сражений.
Ты будешь править за меня.
А Стилл получит Звезды.
Эльфийцы бросят якоря,
Мы бросим все вопросы.
Как говорил Эсгиллиат,
«Совсем необходимо».
Лишь я смогу пройти тот ад
Живым и невредимым.
8
Ощетинился лагерь рядами костров.
Ветер смысл доносит отрывистых слов.
Черной тенью морозной у входа шатра
Освещает чужого подсветка костра.
— Я не мог разобраться, как время бежит,
Но когда огляделся, то понял — разбит.
И похоже, что злые пришли времена,
Я решил, что бессмысленна эта война.
Полководец мой лучший за горы удрал,
Мое войско бежит, а я сам проиграл.
Я условия твои принимаю — изволь,
Признаю я тебя самым сильным, король.
Ты со мною сражался, ты знал — я не трус,
Но на милость твою я покорно сдаюсь.
…Молчание длилось полчаса,
И первый шок прошел.
Доносит ветер голоса,
Сердитый разговор:
— Разведка показала нам, что враг не привирал.
— Пусть катится ко всем чертям! Он хорошо играл!
— Молчи, Артанамир, — в ответ
Король тут говорит.
— Я знаю, за тобой Совет, что снова муть решит.
Трубим к отплытию домой,
Моя душа согрета.
А Нейгерт, он по праву мой.
Он — мой, а не Совета!
Я разомкнул проклятый круг,
Я отменил границы.
А этот гордый демиург
Пойдет за колесницей.
Такого не было с тех пор,
Как Моргота мы свергли…
Его везу я в Нуменор,
На Золотые Земли!
Глава Совета возразил:
— Одумайся, правитель.
Тебя он ловко окрутил.
Он — Вечной Hочи мститель.
И нам его не обуздать
Для твоего парада.
И надобно его отдать
Немедля Гиль-Гэладу.
— Иди ты прочь, несносный маг!
Обычай есть обычай.
Ты брось судить мой каждый шаг,
Делить мою добычу.
Я эльфам не отдам его.
Ты не будил бы зверя…
Вы колдунишку одного
Не в силах обезвредить?
Совет держал какой-то щит,
Но проку что с него,
Коль вы взялись меня лишить
Триумфа моего?
9
Вот последний корабль концы обрубает
И на Запад идет, паруса расправляет.
А лорд Нортгарт, спиною встречая закат,
На прибрежные скалы бросает свой взгляд.
И он видит там верных несгеров своих,
Восемь черных теней на конях вороных.
И он чует волну. В венах бесится пульс.
А в глазах фанатизм и ответ «Я вернусь!»
Лорд глаза чуть скосил. У него за плечом
Стоял Артанамир с обнаженным мечом.
Маг на берег глядит, короля подзывает.
Бьет прибой… Черный шлейф
над скалой исчезает…
10
Прочь семь суток. Жар шпарит и плавит смолу.
Норт давно в океане, во вражьем тылу.
Он у мачты стоит. Цепь звенит по локтям.
Его Артанамир здесь кодирует сам.
Открывает каналы маг над головой,
Чертит знаки кинжалом в черте меловой.
После Лорду глядит в ледяные глаза,
В изумлении не может ни слова сказать.
Объяснил он эльфийцам, в чем главный секрет:
Видно, блоков защитных в сознании нет.
Бьют потоки, но не защищается он,
Демиург континентский, Нейгерт Саут-Рон.
Как вторжение пошло, словно сверла к вискам.
Нуменорцу сказал: «Ты боишься и сам.
Будь уверен хоть раз в своей лайтовской силе
И впечатай там все, чему эльфы учили!»
Но не знали все, кто проводил ритуал,
Что на полпути Нортгарт крючки удержал.
А когда опустилась родимая ночь,
Он со стоном их драл с подсознания прочь.
Не сумел бы такого свершить человек —
С подсознания вывесть зацепы наверх.
11
Первый парус едва проколол горизонт,
Уж на пристани главной толпится народ.
Все кричат и шумят, дифирамбы поют.
Корабли дорогую добычу везут.
Вот неспешно причалили все корабли.
Небо рвет фейерверк, гавань криком гремит.
И с усмешкой косой, мрачен и нелюдим,
Норт стоит на носу, словно он командир,
Хоть на сходни его будто тащит магнит.
Он взбесился, так долго не видя земли.
Неподвижная тень как-то странно жива.
Черный росчерк. Морайта среди торжества…
…Словно ветер по пальмам пушистым подул.
Он несет сюда холод и злую беду.
Грандиозное шествие, точно во сне.
Государь восседает на белом коне.
И литавры звенят, и фанфары орут,
И летит к облакам за салютом салют.
Арфарон уже пьян, от триумфа хмелея.
…А с балкона глядит его дочь, Цианея.
С дочкой, надо сказать, королю повезло.
Длинный волос, как вороново крыло,
По плечам рассыпается с блеском чуть синим.
Сколько в каждом движении продуманной силы!
Скрыто что-то неясное, хищное в ней,
В этой гордости злой, в трепетании ноздрей,
В этой поступи царской и грации быстрой,
В гибкой шее, покрытой пушком золотистым,
В этих нежных руках, так покорных природе,
Что сжимались порой, как орлиные когти,
Когда искры мелькали, как воля в тисках,
Отражаясь в громадных и черных зрачках.
Цианея налево глядела меж делом,
Где лениво большая пантера сидела.
И две кошки смеялись, как дрожью по коже:
Они были так странно, так мило похожи…
А по правую руку водил хмурый взгляд
Ее будущий муж, Элендил Элессард.
Полководец, герой, превосходный боец,
Покоритель уступчивых женских сердец.
Он всегда короля уважал и любил,
Но сейчас недоволен он, кажется, был.
Безудержный триумф всей столице был внове.
Цианея всмотрелась и сдвинула брови:
Полководец ли пленный идет за отцом
С ледяными глазами и бледным лицом?
Он красив неземной, ледяной красотой.
Он почти человек, но какой-то другой.
Черный росчерк в толпе, демонический лик
От погибельной крови Тонгардских владык.
…И на фоне таком Арфарон с его флагом
Просмотрелся как нищий, бездомный бродяга.
Жениха Цианея о всем расспросила,
На щеках ее краска слегка проступила.
Отвечал Элендил: «Вот попался и он,
Властелин Средиземья, Нейгерт Саут-Рон.
Знаменитый колдун, бывший Моргота друг,
Демон Смерти и Вечной Ночи демиург.
С королем никогда не пытался я спорить,
Только нечего делать ему в Нуменоре.
Может, оригинально — вот так отомстить,
Но опасно сюда его было тащить!
Не игрушка он нам. И немногие знают:
Не в бою его взяли, а просто поймали…»
Но не слушала больше она Элендила.
С бледнолицего пленника глаз не сводила.
И зрачки осветились кометою страсти —
Тяга истинной гордости к истинной власти!
12
За безделицей месяц, второй пролетел.
Северянин угрюмый, Норт всем надоел.
И врага, про которого громко кричали,
За делами вообще замечать перестали.
Как-то вечером — солнце уже отгорело, —
Коридоры дворца Нортгарт мерил без дела.
Поражен он был статуей великолепной:
Скован демон могучий алмазною цепью,
Крылья рвутся в полет, на губах стынет пена.
А под статуей подпись: «Дух Ардвера пленный».
Только гений такое бы вытесать мог!
И хватил бедолагу Нордфолдинга шок.
Он застыл и не мог отвести своих глаз.
И звезда уж не первая в небе зажглась.
…Чувства странные обручем стиснули грудь.
— Вот сюда бы еще заклинаний чуть-чуть… —
Прошептал тогда Нортгарт во тьме, сам не свой.
— В его жилах огонь. Он почти что живой…
Лорд стоял и не мог отвести глаз от ниши.
— Что, понравилось? — сзади он голос услышал.
И у мраморной арки под сенью колонн
Цианею с пантерой заметил вдруг он.
— Я люблю его тоже. Он жаждет бороться.
Еще взмах, и проклятая цепь разорвется.
В этом диком напоре, за призраком таин,
Еще шаг — он покажет всем, кто здесь хозяин.
Этот демон — он тянет порой, как магнит.
Его автор пять лет уж в темнице сидит.
Он рискнул отказаться — и, впрочем, не зря! —
Сделать статую в рост с нашего короля.
И на память о том героическом дне
Скульптор Пеларт теперь пребывает в тюрьме.
Ты сказал: «Заклинание — и будет эффект».
А у Пеларта знаний про стефферов нет.
И за знания эти он душу отдаст.
А была б не одна — так отдал бы не раз.
Справедливости ради, искусство любя,
Могу с Пелартом я познакомить тебя.
13
Обещала — исполнила все Цианея.
Она долго вела его по галереям.
В тупиковом проходе, в сыром подземелье
Она остановилась у замкнутой двери.
— По секрету скажу, очень странный он, право,
Ему снится огонь, ему видится лава.
Он, смеясь, говорит: «Даже золото тает…»
Катастрофу он нам за грехи предрекает.
Пеларт даже с Советом пытался поспорить.
И ему нету равных сейчас в Нуменоре.
Плавно ходит резец в его сильных руках.
Он искусник такой, что один на века.
14
— Стой! Ничего не говори!
Я долго ждал момента.
Я знаю — вы ко мне пришли
Просить меня об этом.
Но не придется. Я и сам
Исполнен жажды крови.
Готов я рвать ко всем чертям
Проклятые оковы!
Здесь замыкается твой круг,
Идет скала отвесно.
А Цианея выйдет пусть —
Здесь женщинам не место.
Тебя запомнил я по снам,
И я тебя рисую.
Но ты несешь погибель нам,
Несешь погибель злую.
Я прав, и — гром меня убей! —
Во всем великолепии
С твоих волос, с твоих плечей
Слетает на пол пепел.
С тобой идет раздор и мор
И крылья черной птицы.
И на тебе горит клеймо
Исчезнувшей столицы!
Но здесь тебе не тронный зал.
Сорви дурную маску!
И посмотри в мои глаза,
Последний принц атлантский!
Лишь через час вернулся Норт
От странного пророка.
И был какой-то свой расчет
В глазах его глубоких.
А возле первого угла
Ждала его у двери,
Прислушиваясь, как могла,
С пантерой Цианея.
Но лишь расслышала она
Слова последней фразы:
«К концу подходят времена,
И духи ждут приказа.
Ты не останешься в тюрьме.
Я обойду законы.
Но постарайся высечь мне
Гранитного дракона».
15
И с тех пор закрутились интриги в клубок.
Согласился на статую скульптор-пророк,
У тирана за грубость прощенья просил,
И его Арфарон из тюрьмы отпустил.
А Пеларт мастерскую в столице продал,
К Цианее уехал точить материал.
Вычисляя в уме что-то днем, по ночам
Нортгарт тайно бродил по подземным ходам.
Где засыпанным, где уходящим в пески,
Обвалившимся и безнадежно глухим…
Он по норам любым точно знал, как идет,
Но на нижние уровни скрыт был проход.
Однажды он лазил с веревкой по шурфам,
На брюхе по трещинам, по ржавым трубам,
Пытаясь отчаянно вновь разобраться
В системе поломанных коммуникаций.
Но штреки могилой хранят свои тайны.
Раз вышел он к двери какой-то случайно.
И, сняв пару блоков несложной защиты,
Уже он стоял перед дверью открытой.
Вдруг — сзади обвал! Он рванул в эту дверь,
В какой-то совсем незнакомый туннель,
Где долго стоял, факел не зажигая.
А лестница вверх по спирали, крутая,
Куда-то вела. Только вдруг Норт застыл…
Как будто блик слабый вверху засветил…
Крадучись, Лорд Нортгарт поднялся туда.
Вот — на потолке небольшая плита.
В азарте он стал плиту отодвигать
И вылез — о, ужас! — под чью-то кровать!
Здесь розами пахло и пахло вином,
Он из-под кровати увидел окно
И долго таращил глаза ошалело:
Спиною к нему там сидела пантера.
Дрожали усы. Шерсть струилась на плечи.
И уши — зверячьи, а торс — человечий…
«Бежать!» — Норт подумал, но все же затем
Он, пользуясь случаем, вылез совсем.
И, шорох услышав, шипя и волнуясь,
Немедленно хищница вдруг развернулась
И правою лапой схватила кинжал…
Но Нортгарт вскричал: «Цианея! Я знал!»
16
— Тебя давно я разглядел!
Мои слова просты:
Тень оборотень скрыть хотел —
По краю ходишь ты.
Надеешься на блок? Постой…
Ведь блоков-то и нет.
Коль я увидел хвостик твой,
Увидит и Совет.
Луне смотреть — вибрировать,
Сверкая с высоты.
Все меньше контролировать
Себя способна ты.
И взгляд не можешь отвести
С блистающего круга.
Не нуменорка ты — метис.
Ты харрадевер Юга!
А твой жених несносный,
Друг эльфов Элендил,
Представь его вопросы,
Коль он тебя б словил…
Не хватит его нервов.
Не сможет он простить!
А с черною пантерой
Понравится ли жить?
Принцесса, будет трудно,
Но выход есть у нас.
Ведь я — бежать отсюда
Единственный твой шанс.
17
Зима прошла, и лето наступило.
И от триумфа минул ровно год.
Палит большое южное светило.
С утра гуляет радостный народ.
Гремят рога, звенят рога: «Турниры!»
Любимцев чествуя, толпа кричит.
И нуменорцы меряются силой,
Опять ломают копья и мечи.
Пиры, фейерверки, танцы до рассвета.
И самый главный рыцарский турнир.
На небе знак зловещий — хвост кометы…
В турнире побеждает Элендил!
Ночь смущена событием мятежным,
Сыграющим решающую роль:
Эльфийцем на турнире был повержен
Инкогнито дерущийся… король.
Король и раньше сотни раз сражался,
Соперников из седел выбивал.
Но вот он сам в седле не удержался
И быть во всем ведущим перестал.
18
Пьет во дворце Ар-Фаразон угрюмый,
Кидает копья в запертую дверь.
По всей стране пойдет волнами шума,
Что есть у них другой герой теперь.
Не пережить проклятого позора!
Пришлось признать победу над собой.
Терзается властитель Нуменора,
Жестоко проигравший этот бой:
— Старый орел низко летает.
Старый пес не может кусать…
Вот и меня старость в спину толкает.
Должен я лавры другим уступать.
Время уходит под клятвы и стоны.
Слепнут глаза, и дряхлеет рука.
А я мечтал, поломав все законы,
Как победитель остаться в веках.
В мире устроено несправедливо,
Дух мой силен, но сдает моя плоть.
Рушатся замки, сгорают светила.
И волны вечности не побороть!
Что же ты смотришь, как призрак безмолвный,
Что от начала предвидел исход?
В руки мои ты отдался спокойно —
Ты точно знаешь, что время сотрет!
Цепь, Вестник Сейта, тебя не смущает.
Лапы твои, как и прежде, сильны.
Мне ж время власти такой не прощает,
И остаются лишь прошлого сны…
…Я ни на грош Алкариду не верю.
Пусть он наследник, но чем знаменит?
В библиотеке он занят бездельем,
И Элендила он боготворит.
Этот кумир и любимец народный,
Что с Цианеей моей обручен,
Завтра он станет лихим и свободным,
А послезавтра воссядет на трон…
Что же останется? Пепел да ветер.
Пара баллад да иззубренный меч.
И для чего себя нужно калечить?
И для чего себя было беречь?
В глазах твоих только мертвенный холод —
Лед неподвластен течению лет.
Стар ты не будешь, как не был и молод.
Где он, скажи, вечной силы секрет?
В небе — комета, знаменьем свершений.
За облака я воздвигну свой трон.
Черт с тобой, властвуй в своем Средиземье,
Если откроешь секрет, Саут-Рон!
— С секретами ты погоди.
Избегнешь ты большего лиха,
Не вставши на эти пути.
Есть более правильный выход.
Турнир не закончен еще.
Урвать свою долю оваций,
Загладить жестокий просчет —
Есть шанс у тебя отыграться.
Я знаю, что хочешь сказать:
Он сильный и доблестный воин.
Тебе его не удержать.
Он лучший сейчас в Нуменоре.
Но брось волноваться, король.
Ложись почивать, не печалясь.
Сыграю я сам твою роль.
Я сам за тебя отыграюсь!
В твоих доспехах выйду я
И вызову героя.
Неотличим от короля,
Лицо забралом скрою.
Пусть он выходит на меня.
Он будет в прах повержен!
…Лишь должно мне найти коня,
Сегодня, без задержек.
Мне нужен дикий конь-огонь,
Злой хищник вороной.
Ни разу не клейменый конь
Эльфийскою рукой.
Сверкнут рассветные лучи —
Явлюсь к подножью трона.
И, от тебя неотличим,
Я стану Арфароном.
Но знай, стараюсь я не зря.
Условия такие:
Пред тем как умереть, меня
Ты вгонишь в летаргию.
Я не хочу, года следя,
Бродить здесь по обломкам.
Служить Великого Вождя
Ничтожнейшим потомкам.
Когда Морайта свою цель
Костлявой лапой схватит,
Пусть буду в знаковом кольце
Сном непробудным спать я.
19
Вздымалась под кольчугой грудь.
Ждал рыцарь жаждавших рискнуть.
Но Элендил нахмурил бровь,
Когда король явился вновь.
Неужто это не предел?!
Неужто снова захотел
Он силы пробовать свои
И твердо пред шатром стоит?
Но на раздумья время нет.
Трубят рога — один ответ:
Они вскочили на коней
И вот несутся все быстрей.
Чтоб, в центре оборвав свой путь,
Столкнуться снова грудью в грудь.
Но конь могучий Литаир
Шарахнулся и вбок скосил.
Он фыркает, копытом бьет,
Почуяв нечисть, дико ржет,
И под повторный зов трубы
Взвивается конь на дыбы.
Понять не может Элендил,
Чем он коню не угодил.
Как День и Ночь, что гривы рвут,
Грызутся кони, мнут траву,
Уздечка сорвана, летит,
И их ничем не развести.
Эльфиец силится понять,
Как Литаира обуздать.
Пытаясь справиться с конем,
Бьет короля тупым копьем
В надежде выбить из седла,
Чтоб битва наземь перешла.
Король блокировал удар
Так ловко, будто не был стар.
Назад полвека открутил
И полон новых, свежих сил.
Но вот сверкнуло острие,
И перерублено копье.
Ар-Фаразон, готовый сечь,
Над головою держит меч.
…И словно кто-то подсказал,
Эльфиец в стойке той узнал
Вдруг средиземскою волной
Тонгарда смертоносный бой.
Он в этом стиле угадал…
Как ураган, как мощный шквал,
Его в объятья захватил.
И отбивался Элендил,
Железный чувствуя напор.
…Всходило солнце из-за гор,
Кровавый разливая свет;
Комета худшей из примет
Сверкала в небе даже днем
Багровым яростным огнем.
С ее хвоста стекала кровь.
Летели искры от клинков.
И чудился сквозь лязг такой
Всем не турнир, а страшный бой!
Не в силах удержать накал,
Этайн, шатаясь, отступал.
Уж не надеясь на успех.
Из-под забрала жуткий смех
Ушей сквозь грохот достигал,
Холодною волной хлестал.
Сталь с плотью вчистую слилась.
Сквозь прорези не видно глаз.
Там свет, как в сумасшедшем сне,
В бездонной тонет глубине.
Эльфийца щель свела с ума:
За ней была сплошная тьма.
Король не мог бы стать таким.
Служитель Тьмы стоял пред ним.
Пусть не поверил Элендил,
Но пот холодный проступил
И по вискам, и по спине…
Сражаться яростней вдвойне
Он попытался. Вспомнил он,
Как, в Средиземье занесен,
Он встретил воина в бою…
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.
Скачать: