Бесплатный фрагмент - Наследие

Пролог

В этот сумрачный февральский вечер метель играла вихрями по сплошному белому полотну. Старый дом стоял неуверенно и боязливо. Здание было построено в начале двадцатых годов на самом краю склона, так что задняя стена примыкала к отвесной скале. Он принимал снежинки как зловещие предзнаменования. Каждая — это маленькая угроза, что создает опасность и заставляет дрожать от страха.

Дуглас Хантман, мужчина лет шестидесяти, плотной комплекции, прижимая подбородок к груди, чтобы спастись от ледяного ветра, торопливо прошмыгнул через ржавую калитку. Внутри пахло затхлостью и старыми половиками. Напротив входа, рядом с камином, висело старое трофейное ружье. Скинув тяжелые ботинки, Дуглас подошел к лестнице на второй этаж. Медленно поднялся наверх. Выглянул в окно и обнаружил, что мир по-прежнему дышит холодом, а ветер закручивает вихри в спирали. Все вокруг выглядело словно большая белая пустыня.

Дуглас дернул переключатель, но свет не зажегся, и тут он вспомнил, что совсем забыл про генератор в подвале. Преодолев путь вниз, он толкнул дверь, и старые деревянные ступеньки заскрипели под массой его тела. Перед ним оказался старый ржавый генератор и канистра на пятьдесят литров, наполовину заполненная горючим. Дуглас перелил жидкость из канистры и дернул что было сил за рычаг. Ничего не произошло. Он пнул ногой бак и попробовал еще раз. Механизм оглушающее зарычал, и энергия появилась.

Неожиданно внимание Дугласа привлек дальний угол в помещении, там что-то шевелилось. Он взял в руку швабру, стоящую справа от генератора, и подошел поближе. Аккуратно поправив лежащие там газеты, подпрыгнул и попятился от неожиданности: в полуметре от него из-под газеты выбежала мышь и скрылась в тот же миг под лестницей.

— Вот это соседка, — ухмыльнулся Дуглас и поднял вверх швабру, размахивая ей, словно угрожая. — Ладно, свет есть, пора согреть эту лачугу, — пробормотал он сам себе под нос.

Опираясь о стену рукой, он поднялся вверх, ступая по холодному полу, и подошел к старому камину. Справа оставалось немного отсыревших бревен, которые он ловко закинул в печь. Достал из внутреннего кармана рубашки старенькую бензиновую зажигалку и попытался развести пламя. Огонь не появлялся, тогда он подошел к небольшой книжной полке. Оглядев ее содержимое, взял в руки старый автомобильный журнал, вырвал пару страниц, смял в ком и, предав его пламени зажигалки, закинул к дровам.

Усевшись на диван, что был расположен прямо перед камином, и вытянув ноги вперед, Дуглас любовался, как огонь пожирает все вокруг себя. Отогрев ноги и одежду, он встал и прошел до кухни, которая располагалась сразу за небольшой барной стойкой. Достал из кармана баночку с маленькими красными таблетками, выложив несколько на кухонный стол. В противовес поставил бутылку «Джек Дэниелс» и, иронично улыбнувшись, сказал себе вслух:

— Сегодня старик Джек будет моим лечащим врачом.

Тем временем огонь прилично разгорелся и дом начал прогреваться. Мужчина прилег на диван, включил карманное радио. В новостях передавали про несчастный случай, который привел к смерти в автоаварии какого-то богатого инвестора или брокера.

— Так тебе и надо, эксплуататор, — раздражено проговорил Дуглас.

Боковым зрением он увидел, как будто кто-то стоит прямо за окном и наблюдает за ним. Ему стало не по себе, да и сделать это было практически невозможно, так как окна выходили на обрыв, а сейчас из-за снега стоять там было бы самоубийством. Он резко повернул голову и успел заметить, как еще буквально пару секунд силуэт стоял за окном, а потом словно испарился.

Дуглас заметил, что его сердце начало биться сильнее, когда он снова взглянул на окно. За стеклом он видел что-то необъяснимое, тварей, которые выглядели ужасающе и зловеще. Небольшого размера, с острыми зубами и когтями, они были готовы к нападению.

Он чувствовал, как его тело наполняется страхом, когда рассматривал этих жутких созданий. Они казались живыми и готовыми прорваться сквозь стекло, чтобы атаковать его.

Монстры двигались медленно, но уверенно, словно зная, что он боится и не может сбежать. Они были полностью черными, и только глаза светились в темноте.

Дыхание Дугласа становилось все более и более тяжелым, он уверял себя, что они не настоящие, однако не мог отделаться от чувства, что они могут нанести ему вред.

Дуглас закрыл глаза и попытался успокоиться. Но когда снова открыл их, ничего кроме вихря снега, бьющего в закрытое окно, не увидел. Он потряс головой и опустился на подушку дивана.

— Черт, ну ты даешь, Дуглас, надо отдохнуть, путь был непростой, — сказал он сам себе. Жар огня и виски сделали свое дело, не заметив сам, Дуглас задремал.

Открыв глаза, он увидел, что сидит на старом ржавом железном стуле, а перед ним обшарпанный шаткий стол, вокруг желтые обветшалые стены. Под низким потолком и от холода было ощущение, что они находятся глубоко под землей. В зале было много людей, они создавали оглушительный шум. Он окинул взглядом все помещение, за соседними столами почти все люди были уродливыми, он не мог разглядеть их лиц. В углу с металлической кружкой сидел человек, похожий на карлика, что выступали в цирках в конце прошлого века. Неожиданно он встал и подошел к Дугласу.

— Приятель, рад тебя видеть, — махнув рукой, произнес незнакомец. Он был прилично меньше Дугласа, с темными волосами и огромными выпуклыми глазами, как у насекомого. — Наконец-то ты присоединился к нам, ты уже занял свою очередь?

Подмигнув одним глазом, он поставил свою кружку на стол прямо перед Дугласом, и тот смог рассмотреть, что было внутри. Опарыши и какая-то красная вонючая жижа. Ему стало плохо, он вскочил, оттолкнув от себя стол. Незнакомец внешне кого-то напоминал, но Дуглас не мог вспомнить кого.

Видя реакцию на содержимое напитка, карлик засмеялся, больше в зале никто даже не повернул голову в их сторону.

— Вставай, вставай в очередь, Дагги-малыш, — сказал он и указал рукой в сторону старой ржавой двери, из которой сочилось нечто напоминавшее кровь.

Дуглас пятился назад и подошел вплотную к стене, ему стало жарко, голова закружилась, резко заломило в висках. Он закрыл глаза, а когда снова открыл их, увидел, как все сидящие в зале встали и смотрят на него.

— Вставай, парень, — прошептал ему кто-то плотно в ухо, и он вскочил на диване, весь мокрый, в холодном поту. Он сел на краю дивана, опустил ноги вниз, ему было очень жарко. На улице была ночь, радио издавало белый шум.

Встав, Дуглас снял куртку и прошел на кухню. Окинул взглядом стол, перед ним снова был выбор, но таблетки не придавали уверенности.

— Сон, просто сон, — сказал он себе, — но кем был тот карлик? Его голос был таким знакомым. Жуть какая-то, ладно, Джекки, вылечи меня.

Он сделал несколько больших глотков прямо из горлышка бутылки и присел на стул. Наверху в этот момент что-то громко упало.

— Это просто старый дом, еще эта гребаная метель, ремонт, ему нужен ремонт, завтра посмотрим, что я смогу с этим сделать, — вслух проговорил он и, сделав большой глоток, отправился на диван.

«Угля в камине должно хватить до утра», — подумал он, отключил шуршавшее радио и улегся на диване, невзначай окинув взглядом лестницу, ведущую наверх. На ней никого не было. Повернувшись набок, он закрыл глаза и вскоре уснул.

Солнце пробивалось в окно, но Дугласа разбудил сильный запах. Встав и осмотревшись слипшимися от сна глазами, он понял, что запах, которым был пропитан весь этот маленький дом, шел из ванной первого этажа. Он спустился вниз и обнаружил, что ванна и пол были заляпаны непонятного цвета грязью или слизью. Включив свет, он встал у своего отражения в зеркале. Опираясь одной рукой о раковину, а второй протирая опухшие глаза, посмотрел в зеркало. Несмотря на путающиеся мысли, он почувствовал себя немного бодрее, размяв шею и ополоснув лицо холодной ржавой водой, Дуглас словно пробудился от иллюзий сна. Его беспокоил вопрос, кто тут был, возможно, его выслеживает какой-то больной псих или же это побочный эффект из-за непринятых лекарств.

Он смыл грязь в сток и прошел на кухню. Каково было его удивление, когда на столе, на том месте, где он вчера оставил банку с таблетками, было пусто. Его воспоминания о вчерашнем вечере прервал шум с улицы. Дуглас выглянул в окно: дверь амбара приоткрыта. Спустя несколько минут, надев на ноги ботинки и накинув поверх своей черной толстовки куртку, он вышел на улицу из этого мрачного дома, но еще не знал, что ждало его там.

Несмотря на солнечное яркое утро, ветер бесновался. Капли мокрого снега били по лицу, он ощущал сильный влажный ветер, который щипал его, словно покусывая.

Снова раздался резкий шум. Звуки шагов, доносящиеся из-за мусорных баков возле амбара, становились все громче. Около двери вдруг показалась огромная фигура. Дуглас замер, как только понял, что стояло перед ним. Чем бы ни было то существо, это был не человек. Руки его были пришиты к телу, к гниющей плоти, у него были словно вырваны глаза, нос, рот. Существо поплелось вперед как пьяный, виляя, словно маятник. Тело дрожало и корчилось. На нем не было внешне никаких травм, тогда откуда взялись следы свежей крови? Было очевидно, этот монстр не был чьей-то жертвой.

Дуглас дрожал от напряжения и как во сне начал медленно пятиться назад в абсолютном ужасе. Он хотел убежать подальше отсюда. Но не мог, его здоровье и физическое состояние просто не позволили бы ему сделать этого, выбора не было. Обернувшись, он схватил одну из строительных досок, что лежали возле амбара, и приготовился использовать ее в качестве оружия. Он просто не мог позволить этому монстру существовать. Собрав все силы, Дуглас сделал шаг вперед и взмахнул доской, целясь точно в голову монстру. Последовал мощный удар. Существо отшатнулось и, несмотря на отсутствие рта, издало пронзительный крик, словно гудок паровоза. Виски снова пронзила боль, но он замахивался снова и снова, пока боль и усталость в руках не пересилили шум в голове. Монстр лежал на земле, но несмотря на то, что его больше не избивали, он еще некоторое время подергивался. Затем наконец замер. Дуглас толкнул его деревянной доской, просто чтобы убедиться. Никакой реакции. Теперь, когда существо лежало на земле в луже крови, Дуглас рассмотрел его поближе. Его лицо было абсолютно разбито, напоминая отдаленно облик того карлика. Не было никаких сомнений, что это ужасное существо было наконец мертво. Что, черт возьми, это была за тварь?

Около получаса Дуглас разглядывал пришельца, но как бы он ни пытался оправдать его существование, в этом не было смысла. Может, это какой-то больной, сбежавший из клиники, или подопытный из лаборатории разведки, биологическое оружие, он слышал о таких из новостей. Прокручивая все возможные сценарии у себя в голове, пытаясь поверить в них, Дуглас швырнул в сторону пропитанную кровью доску. Ему не верилось, что эта сцена произошла на самом деле, сцена, в которой он выступал в роли какого-то безжалостного убийцы. Он посмотрел на свои ободранные, трясущиеся от усталости руки и уже направлялся в сторону дома, чтобы отмыться, как вдруг его голову снова захватила безумная нестерпимая боль, от которой он рухнул на землю недалеко от своей жертвы.

Открыв глаза, он обнаружил, что на улице уже темно и пусто: не было больше амбара, гор, утеса, даже его машина куда-то пропала. Остался лишь один дом, обнесенный со всех сторон снегом.

Он поднялся и вошел в дом. За столом сидел неизвестный человек, его лицо и тело скрывала тень, казалось, что он сам был тенью.

— Ты кто такой, мать твою, что здесь происходит? Сейчас ты мне все расскажешь, — взвился Дуглас прямо с порога.

Незнакомец молчал.

Быстро сорвав ружье со своего места и ловко для своего состояния обойдя диван, Дуглас остановился прямо напротив силуэта и направил ствол к его голове.

В висках снова задавило, и от боли он уронил ружье.

— Дуглас, ты успокоился? — черный силуэт обратился прямо к нему. — Я хочу понять, осталось ли в твоей дурной голове хоть что-то еще. Расскажи, куда ты спрятал документы о ней. Ты передал их Фреду, с ним мы закончили и выяснили, что след обрывается на тебе.

— Что, что еще за документы и кто такой Фред? Я ничего не понимаю, моя голова, — он простонал. — Мне нужны лекарства.

Дуглас лежал на полу, прижимая руки к голове с такой силой, что они посинели.

— Они тебе не помогут, это научная программа, я хочу выяснить, где в твоей голове нужные мне сведения, но ты зачем-то сопротивляешься. Они привели нас в какой-то старый раздолбанный дом, и ты не показал мне ничего полезного. Даю тебе последний шанс, расскажи, куда ты спрятал документы о ее рождении, и я дарую тебе быструю смерть, — голос незнакомца был неестественным, каким-то железным и пугающим, шедшим как будто прямо в подсознание Дугласа.

— Я клянусь, я не понимаю, чего ты хочешь. Кто ты такой? Кто был тот урод на улице, помогите мне.

— Это был твой подельник Фред, которого, кстати, ты собственноручно и убил, продажная тварь, а то, что ты сейчас видел, это странная интерпретация твоего мозга. Отвечай на мой вопрос или становись в очередь, — судя по тональности, у человека из тени кончалось терпение.

— Очередь? — едва слышно произнес Дуглас и распластался по полу, его глаза, закатившись вверх, залились кровью.

Удар электрического тока в висок, и непрерывная линия на кардиомониторе.

— Он готов, сэр. Прошу прощения, нам так и не удалось выяснить полезной информации, он либо ничего не знал, либо уже не помнил. У него был доступ к нашему эксперименту, возможно, он сам все стер после передачи данных, — сказал сотрудник в белом халате с маской на лице.

— Зато у нас больше нет предателей, продолжайте поиски, — ответил мужчина в дорогом костюме, покидая помещение.

Глава 1

Астрономия заставляет душу смотреть вверх и ведет нас из этого мира в другой.

Платон

На часах было около половины десятого утра, когда горячий хлеб выпрыгнул из тостера и Линда Гриффит в своем любимом зеленом фартуке аккуратно взяла выпечку и положила на тарелку. Это была красивая женщина, немного за сорок, с идеально уложенными светлыми волосами и ярко-голубыми глазами. В прошлом она была дизайнером в одной известной фирме, но после смерти мужа не справилась с потерей, утратила желание творить и просто работала на двух работах, что, конечно, сильно подорвало ее здоровье, и в последнее время она часто жаловалась на боли в сердце и суставах. Утро выдалось довольно жарким, воздух в доме был теплым и влажным, так что одежда липла к спине.

Миссис полезла в холодильник за джемом, достав его и ловко смазав тосты маслом, она услышала, как в дверь позвонили.

— Бадди, открой, пожалуйста, дверь, — вежливо сказала она.

Бадди Гриффит, ее сын, в тот самый момент находился у себя в комнате и собирал модель «Аполлон-11» с красивым названием «Лунный модуль „Орел“», которую ему подарили друзья на двадцать четвертый день рождения. По соседству со столом, за которым он сейчас работал, располагался стандартный шкаф, внутри он хранил награды своего отца, героя войны, и добавлял в них свои собственные, как участника боевых действий. Услышав голос матери, он нервно дернулся и поспешил выполнить ее просьбу. Бадди был молодым человеком спортивного телосложения, носил короткую прическу, так как не любил каштановый цвет своих волос. Он родился в небольшом городе Льюистон в окружном центре и крупнейшем городе округа Нез-Перс, штат Айдахо, США, который в свою очередь был расположен на пересечении текущей на север реки Снейк и текущей на запад Клируотер. В прекрасном уютном месте со спокойной размеренной жизнью.

— Бегу, мам, — сказал он, на ходу накидывая на плечи свою толстовку.

Он торопливо открыл дверь, за ней стоял высокий, крепко сложенный мужчина в военно-космической форме.

— Доброго вам дня, — вежливо с искренней улыбкой сказал мужчина, — я полковник Чарльз Хит и я здесь, чтобы поговорить с Бадди Гриффитом, он дома? — его голос звучал мягко, но убедительно.

Бадди сделал шаг назад, он был растерян и не знал, как поступить. Но тут из кухни вышла миссис Гриффит.

— Добрый день, мистер Хит, тот, кого вы ищете, находится прямо перед вами. Разрешите поинтересоваться, что случилось?

— Дело в том, что ранее ваш сын, сержант Гриффит, проходил службу в ВВС США, где был прилежным солдатом и даже, как я думаю вам известно, был удостоен наград.

Он прервался на миг и продолжил:

— Прекрасно, здравствуй, сынок.

Он перевел взгляд на миссис Гриффит.

— Простите, мэм, — выражение лица Чарльза Хита стало более серьезным, — могу я войти в дом, дело особой важности и не хотелось бы обсуждать его на крыльце.

— Прошу прощения, — смутившись, ответила миссис Гриффит и вежливо пригласила гостя в дом. — Проходите сюда, можете расположиться в гостиной, возможно, вы хотите кофе, чай или лимонад?

— Крепкий кофе, пожалуйста, без сахара, — тактично ответил военный.

— Сейчас принесу, вы пока можете расположиться в гостиной.

— Спасибо, если вы не возражаете, я бы хотел обсудить дело сначала с Бадди.

Она посмотрела в сторону сына, который стоял с заинтересованным лицом. Он кивнул ей и улыбнулся, она ответила, что ничего не имеет против и подойдет чуть позже, когда вскипит чайник.

Полковник был высокий крепкий человек с тяжелым шагом, наполнившим тихую гостиную глухим шумом, который отразился эхом в столовом сервизе миссис, что хранился в шкафчике в углу комнаты.

Полковник присел в кожаное кресло и поправил пиджак. Рассматривая помещение, он не двигался, лишь незаметно поводя глазами из стороны в сторону, но не упускал ни единой детали: приглушенного шепота, картин на стене, даже легкого аромата духов миссис Гриффит. Он сделал глубокий вздох и, переложив какую-то папку на столе, произнес:

— Мистер Спенглер, сержант вашего отряда, рассказывал мне о подвигах вашей команды, — подняв глаза на Бадди, полковник увидел, что молодой человек еще стоит, и немного раздраженно повторил свое приглашение: — Садитесь, пожалуйста.

Бадди взглянул на собеседника, тот указал ему на кресло, которое стояло прямо напротив него. Бадди сел, он был настороже.

— Итак, — продолжал Хит, — ваше подразделение верой и правдой служит нашей стране вне зависимости от ситуаций.

— Благодарю вас, сэр, — Бадди откинулся в кресле, сцепив пальцы на животе, — но я ушел со службы.

— Я читал рапорт о том, что вы сделали в Непале. Отличная работа! Вы молодцы, нельзя было позволить, чтобы в этой так называемой стране с ее нестабильной политической обстановкой начался новый переворот.

Бадди кивнул.

— В командовании мы беседовали о том, кому можно поручить одно интересное задание. Как нам кажется, именно вы, мистер Гриффит, идеально подходите для его выполнения.

— Спасибо, сэр, но… — дисциплинированно склонил голову Бадди и осекся. Ответом на это действие стала ледяная ухмылка Хита.

— Понимаю, — сказал полковник. Он выпрямился в кресле и взял со стола папку. — Все необходимые инструкции и детали — здесь. Пока наше правительство пресмыкалось перед враждебными лидерами, некоторые страны наращивали свой ядерный арсенал, воровали наши секретные технологии, усиливали и расширяли свой военный контингент и присутствие на морях. Этому пора положить конец, пока оно не превратилось в глобальную угрозу.

Бадди поймал себя на том, что его пальцы впились в подлокотники, и промолчал. Сказанное полковником Хитом было не вопросом, а констатацией факта.

— Бадди, не буду ходить вокруг да около, ты снова нужен своей стране. Ты должен присоединиться к этой операции, в конце этого месяца запланирован запуск пилотируемого космического корабля Conqueror, это очень важное мероприятие для нашей страны в рамках расширения влияния и контроля космоса, нам нужен опытный, обученный, ответственный и готовый к рискам человек. Не так давно я посещал нашу местную военную базу и, как говорил ранее, общался там с сержантом Спенглером, который является моим хорошим знакомым и бывшим сослуживцем, он рекомендовал тебя. Ты обучался пилотированию подобных аппаратов и даже стал асом этого дела, также мне известна твоя тяга к полетам, тут тебе представится возможность выйти за рамки и пределы небесной сферы, ты сможешь увидеть облака так высоко, как никогда ранее. Твой боевой опыт и прежние заслуги перед страной никто не забыл, мы выбрали тебя. Что думаешь?

— Спасибо, сэр, но я не думаю… — начал Бадди неуверенно, но его перебил полковник Хит.

— Я не прошу ответа от тебя сейчас, мы дадим тебе на раздумье три дня, первого октября начнется твоя подготовка, а запуск корабля мы планируем провести первого ноября, поэтому мы и обратились к тебе, — он смутился и поправил галстук, — руководство требует произвести все в минимальные сроки, и ты нужен нам.

Бадди заметил, как на лбу полковника появилась испарина, он явно испытывал волнение.

— И самое важное: за правильное решение ты получишь вознаграждение в семьдесят пять тысяч долларов, ты сможешь купить новую машину или подарок маме или девушке, а можешь все сразу.

В глазах у Бадди зажглась искра, в целом полковник был приятным внешне мужчиной, но что-то в этой истории настораживало героя.

— Спасибо, сэр, за ваше предложение, оно по-настоящему стоящее, однако если вы не возражаете, мне действительно нужно время, чтобы все обдумать и принять взвешенное решение. — Бадди ответил немного резко, сам того не ожидая. Сменив тон на более дружелюбный, он добавил: — Так как тестовые запуски часто заканчиваются печальным исходом для пилотов, надо обсудить это с родными и попрощаться с друзьями.

— Я понимаю твои опасения, — мягко возразил полковник, — однако я думаю, ты понимаешь, насколько важно, чтобы данная информация не покинула пределы этого дома?

— Да, сэр.

В этот момент в комнату зашла миссис Гриффит с подносом, на котором были кофе и тосты с джемом, ее лицо расплывалась в улыбке.

Мистер Хит встал с дивана, взял с подноса стакан, сделал небольшой глоток, на его лице появилось искрение удивление, и он улыбнулся.

— Отличный кофе, миссис, однако мы уже закончили, и я вынужден покинуть вас. Спасибо за прием и потраченное время, — он достал из кармана визитку и протянул ее Бадди, — жду твоего звонка, сынок, подумай как следует.

— Миссис, — он кивнул, прощаясь с Линдой.

— Хорошего вам дня, — она кивнула ему в ответ.

Полковник прошел по коридору своим тяжелым шагом. Дверь закрылась, и от дома отъехал тонированный черный Chevrolet Trail Blazer.

— Чего он хотел, Бадди? — тревожно спросила миссис Гриффит, она перевела взгляд с двери на сына.

— Предложил покорить космос, — с легкой иронией ответил ей сын.

— Что ты имеешь в виду? — ее глаза расширились в удивлении.

— Знаешь, а ведь это действительно неплохая идея, еще и денег заработаем, наша крыша совсем прохудилась, да и я смог бы заняться любимым делом. Семьдесят пять тысяч долларов, мам, на дороге не валяются.

— То есть ты говоришь серьезно?! — теперь ее глаза наполнились ужасом, она медленно присела на диван и взяла сына за руку.

— Не переживай, мам, у нас есть три дня, чтобы все решить, сейчас я хотел бы съесть те аппетитные тосты с джемом.

День прошел очень быстро. Бадди лежал на кровати в своей комнате и смотрел на коллекцию моделей космических кораблей. С раннего детства его интересовал космос и полеты, быть там, где до тебя не бывал никто, новая земля или пространства. Где не ступала нога человека и даже не падал взгляд. У него был страх, нет, не страх полета, он не мог убедить себя отказаться от этого вызова. Но он не хотел оставлять маму одну, ведь Бадди уже взрослый мужчина и должен помогать ей привести дом и семейные дела в порядок, кроме того его беспокоило состояние ее здоровья. С другой стороны, это ведь не навсегда, всего-то пара месяцев, — повторял герой сам себе, глядя на модель космического корабля, фотографию отца в рамке и свои награды, стоящие на полке. Будет возможность отвлечься от однотипных будней и заняться действительно тем, что он любил. Тем более три месяца назад он расстался с девушкой, с которой они встречались со средней школы. Она поступила в колледж и переехала в другой город. Первое время он очень тяжело переживал это расставание. Да и после возвращения со службы не нашел ничего лучше, чем работа охранника в местном супермаркете. Работа была непыльная, много знакомых, платили неплохо, но это и рядом не стояло с тем, что ему предложили. Выбор был очевиден.

— Что же, решено, раз я нужен стране, я сделаю это! — сказал шепотом вслух сам себе Бадди. И перевернувшись набок, предался миру грез.

Ранним утром, проснувшись воодушевленным, он побежал в цветочный магазин, шел по родному городу, и все было как будто новым и интересным. Морально он готовился к разговору с матерью, думая, как лучше донести ей, что он хочет сделать это, невзирая на риск не вернуться.

Мимо на высокой скорости пролетела машина, резко войдя в поворот, и снесла задним бампером мусорный бак.

«Чертов лихач, — подумал он про себя, — ладно, скажу как есть и будь что будет». Он прошел мимо соседнего дома с той бешеной, вечно лающей по ночам собакой со странной кличкой Колбаса, хотя этот маленький пудель действительно чем-то напоминал колбасу, сегодня даже он был симпатичен герою. Он помахал ему на лай, на что пес остановился и с недоумением посмотрел в ответ. Бадди подошел к дому, тихо прокрался на кухню и приготовил любимые блюда Линды Гриффит, это были классические картошка айдахо с беконом и молочный черничный шейк.

На стене напротив висела старая фотография, на которой были изображены мама Бадди и его отец в военной форме во время командировки домой.

У отца Бадди не было диплома инженера или какого-то другого диплома, поскольку он не окончил школу, когда началась война. Правда, он успел получить его после первой военной кампании, в которой побывал, — благодаря вечерней школе и кредитам, которые тогда давали бывшим солдатам, а также будучи человеком честолюбивым, как большинство людей его поколения, он стремился дать все своей молодой семье.

Бадди хоть и был очень маленьким, помнил один яркий момент из детства, это была традиционная городская ярмарка, которая должна была стать праздничным событием для всего города и привлечь толпы людей в выставочные залы, магазины и рестораны. Движение на центральной улице было перекрыто в шести кварталах, поэтому потоки людей свободно струились по дороге, вдоль которой стояли тележки с едой, уличные торговцы, различные лавки и столы с информацией от общественных организаций. Всюду звучала громкая живая музыка. В конце улицы, которая примыкала к парку, была установлена сцена, где разместились приглашенные музыканты. И даже погода в тот день заботливо одаривала жителей и гостей города летним теплом, на небе редко вальяжно пролетало облако.

Толпы горожан заполнили ярмарку, надеясь приятно провести время. Тем временем террористическая радикальная группировка решила свести какие-то старые счеты, устроив на ярмарке кровавое поле боя. Прозвучал взрыв, возникла паника, обезумевшие люди бросились врассыпную, сбивая друг друга с ног, отчаянно стремясь не упасть и не оказаться растоптанными под ногами других людей. Дополнительные бригады полиции, прибывшие на место для поддержания порядка, неожиданно для себя оказались бессильны против толпы, раздались выстрелы, двоих сразу убили. Первое время музыка заглушала пальбу из пистолетов, крики, стоны раненых. И Бадди с родными пробирался через этот ад к машине, он помнил, как был озадачен его отец и в скором времени отправился на военную кампанию, являясь истинным патриотом страны, но, к сожалению, вскоре он пропал, и его вспоминали как героя.

Бадди очень гордился им, и память о нем для него была важна. Он вспомнил, как его мать всегда особым образом складывала письма перед отправкой на фронт, как она тщательно проглаживала все сгибы ногтями, чтобы бумага вошла в конверт идеально. С заботой и любовью, вплоть до того самого дня, когда пришло известие о его смерти, и это был самый черный день в истории семьи Гриффитов.

На улице поднялся сильный ветер, который с громким хлопком закрыл окно, прервав мысли молодого человека. Наверху раздались шаги, к разговору все было готово.

Миссис Гриффит спустилась по лестнице, он смотрел сегодня на нее как-то по-другому, словно увидел ее в первый раз: следы седины пробивались через ее пышные пшеничные волосы на висках. Мятый зеленый шелковый халат был накинут на опущенные плечи. Ее ноги, обутые в тапочки, бесшумно ступали по пролетам. Его сердце сжалось в груди. Увидев Бадди, она сразу поняла, что он все для себя решил, и, мягко улыбнувшись, подошла к нему.

Он собирался открыть рот и начать диалог, ведь он уже более часа готовил речь и намеревался отстаивать и объяснять финансовую необходимость и его личное желание этого полета, однако она просто подошла к нему, с заботой обняла и сказала:

— Только будь там поаккуратнее и не забывай о том, что ты не один и тебя любят дома, — горячая слеза покатилась по ее щеке.

Он вышел из дома, сел в такси и отправился в назначенное место.

Месяц пролетел быстро, Бадди заново со всей серьезностью прошел курсы, чтобы освежить навыки управления воздушным кораблем, основные понятия и команды, улучшил физические данные, не забывая ежедневно или через день звонить матери и интересоваться, как у нее дела, параллельно рассказывая и делясь с ней своими успехами. Частое общение не приветствовалось и любые приборы связи изымались у всех, кто работал с секретным объектом.

День старта, семь тридцать утра.

Бадди спокоен и испытывает легкое возбуждение, ему предстоит подняться до пространственно-эквивалентной высоты. Она составляет около восемнадцати тысяч метров. Так высоко он никогда ранее не поднимался, это вызывало восторг.

Все вокруг дышит технологичностью и совершенством. Огромные металлические конструкции, словно гигантские механические животные, готовые вынести титанический удар мощного двигателя. Каждая деталь выглядит как часть сложной механической мозаики, готовой отправиться в невероятное путешествие за пределы нашей планеты.

Множество людей в белых халатах спешат по переходам и коридорам, занятые последними приготовлениями к запуску. Их лица напряжены и серьезны, а глаза сверкают от предвкушения грандиозного события.

В центре порта находится ракета. Она выглядит как огромный металлический снаряд, готовый взорваться от напряжения и энергии.

Вокруг по стенам и полу разбросаны кабели и провода, связывающие воедино все элементы космического порта. Все это создает ощущение, что здесь ведется работа по сборке огромного пазла.

Корабль с красивым названием Destiny напоминал по форме что-то футуристическое. В жилом отсеке обшивка корабля имела такую толщину, чтобы под воздействием космических лучей не создавалось слишком интенсивного вторичного излучения. В целом это был большой, новый и надежный корабль. Бадди хотел позвонить знакомым и матери перед вылетом, но ему не позволили последние проверки перед запуском, ответственный момент, в который нет ни одной свободной минуты.

Вот он уже сидит в кабине. Прямо под ним располагались открытые двери посадочного люка. Он видел вдалеке станцию запуска. С помощью манипуляторов шаттла они пытались извлечь из грузового трюма рядом стоящего космического корабля какие-то огромные контейнеры. На борту которого ярко сверкала эмблема компании семьи Браунов и название этого массивного судна — «Локи».

Холодок пробежал по его телу. Что это, страх?! В голову пришли воспоминания из учебного центра. На высоте около восемнадцати тысяч метров давление понижается так, что жидкость, содержащаяся в теле человека (кровь, лимфа и т. д.), начинает закипать при температуре 36,6°С. Смерть наступает через несколько минут. Принято считать, что человек, находящийся на высоте восемнадцать тысяч метров, умрет по той же причине и в тот же промежуток времени, что и на расстоянии сто восемьдесят тысяч километров от Земли, постольку высота в восемнадцать тысяч метров и является с медицинской точки зрения пространственно-эквивалентной высотой. Но он в корабле, который не даст такому произойти, по крайней мере он на это надеялся.

— Мистер Гриффит, — прозвучал в наушниках Бадди голос диспетчера, — сейчас ребята перевезут «Локи», и мы начнем запуск, готовность десять минут.

Бадди видел в отражении здания свой корабль, оснащенный большим новым экспериментальным двигателем стоимостью в полмиллиона долларов, белоснежные крылья с питанием от солнечных батарей и абсолютно новые телекоммуникационные антенны с дальним приемом связи. Это было фантастическое зрелище, от которого замерла кровь в жилах. Он благодарил судьбу за то, что она предоставила ему возможность увидеть такое собственными глазами и принять участие в запуске такого современного чуда. Он никогда не видел ничего прекраснее.

— Готовность минута, — проговорил находившийся за пультом управления командир полета полковник Хит.

— Провожу визуальную проверку, — откликнулся диспетчер, — проблем не обнаружено, начинаем отчет.

Бадди еще раз осмотрел окружение, и улыбка застыла на его лице.

— Вывожу на орбиту через десять секунд. Десять… восемь… семь…

Время замедлило свой ход, он подумал об отце и матери, о том, как сильно их любит

— …Шесть… пять… четыре…

Все затаили дыхание и замолчали. На лбу у Бадди выступил пот. Температура повышалась…

— …Три… два… — с богом, — прошептал он. — …Один…

— Команда «Пуск», удачи, парень, — спокойным тоном в наушниках отозвался голос полковника Хита.

Бадди слышал, как запускаются двигатели, через пятнадцать секунд они наберут нужную тягу и уже смогут удерживать вес ракеты. Потом опорные фермы, которые у них называли просто железными руками, вновь вернутся в наклонное положение, и боковые крепления автоматически отпустят ракету в полет. Она чуть-чуть качнется, словно выбирая курс, и устремится в небо. Этот момент называется «контакт подъема».

И вот его ракета оторвалась от стартовой позиции. Из двигателей рвутся потоки пламени, земля дрожит, словно началось землетрясение. Несколько секунд — и он оказался высоко в небе. Сначала он летит вертикально, а затем начал отклоняться с запада на восток. Так происходит, чтобы скорость вращения Земли добавилась к собственной скорости ракеты, помогая ей преодолевать притяжение. Яркое пламя вылетает из двигателей. Грохот разносится на далекие километры, пока корабль набирает скорость и устремляется все дальше в небо.

Неожиданно за его спиной прогремел взрыв.

— Диспетчер, — крикнул Бадди и пытался наладить связь с командным пунктом, но все было впустую.

Корабль начал вращаться вокруг своей оси. Он падал, крутясь во всех плоскостях, задыхаясь и не в силах что-либо изменить. И все-таки даже в таком состоянии он пытался оценить обстановку и вертел головой. Внизу синел океан и какой-то небольшой материк. Бадди выпрямил руку и отстегнул металлическую застежку, которой перчатка крепилась к рукаву скафандра. Он решил катапультироваться и вывалился в открытый люк. И вот он уже спускался вниз на фоне идеального чистого неба, единственное, что нарушало его девственную голубизну, был черный дымный след горящего корабля.

На воде покачивалась спинка самолетного кресла. На красной ткани отчетливо виднелась синяя эмблема семьи Браунов. Внезапно накатившаяся волна перевернула кресло, и оно скрылось в океанской глубине вод.

Глава 2

Звон будильника. Сквозь сон мысли путаются после вчерашнего. Похмелье, искры в глазах и этот вкус во рту.

Будильник продолжал настойчиво звенеть. Где-то вдали шумели улицы «Большого яблока». Нью-Йорк — город-великан. Эндрю протянул руку к телефону. 6:30 утра, как же рано. В окне чуть виднелось восходящее солнце, которому птицы, словно церковный хор, усевшись в рядок на веточке прямо напротив окна, начали петь свои серенады. Эндрю надо бы собраться с мыслями и встать, но это приятное чувство свободы, которое он испытал впервые в жизни на похоронах отца, как эйфория заняло все то пространство внутри него, что росло в геометрической прогрессии с самой смерти его матери, когда ему было всего четыре года. Родители часто ссорились, однако тот случай был особенным. Его мать, спокойный по характеру человек, умная женщина, не любившая показные встречи и походы на светские рауты, очень громко и истерично кричала, маленький Эндрю поспешил разобраться, что происходит, и молча стоял под дверью, подслушивая, о чем спорят взрослые.

— Ты пройденный этап, — кричал мистер Браун, — уматывай из моего дома.

— Ты говоришь обо мне так, словно я какой-то аксессуар, очередная побрякушка из твоей коллекции, а я родила тебе сына, наследника этой твоей империи.

---

— Меркантильная стерва, наследника? Тебя только и волнуют мои деньги, я нашел другую, она умная, красивее и сексуальнее тебя.

— Ах ты сволочь, — далее был щелчок, словно рукой ударили о стенку, дверь резко открылась, и миссис Браун посмотрела на Эндрю красными глазами, — поехали со мной, сынок, нам тут делать нечего, — полушепотом сказала она и хотела взять его за руку. Эндрю сделал шаг назад, посмотрел на мать и ответил, что любит этот дом и хочет, чтобы они с отцом помирились.

Миссис Браун посмотрела на него с отстраненным удивлением и сказала, что ей нужно проветрить голову и она скоро вернется. Мистер Браун сидел у себя в кабинете, наливая виски в стакан.

Эндрю смотрел в окно второго этажа на то, как его мама садится в машину, загораются фары, освещая пасмурный день. Слегка накрапывал дождь, машина начала удаляться, Эндрю видел, как задние фонари то появлялись, то исчезали за поворотом, потом что-то произошло с управлением, скорее всего на нервах миссис Браун не справилась с управлением, и машину резко развернуло, она покатилась к краю обрыва и полетела вниз, маленькие огни задних фонарей превратились в большое пламя горящей внизу машины.

Сердце ребенка замерло, он заплакал и побежал к отцу в кабинет, крича ему:

— Папа, папа, там мама, надо ей помочь, — но вбежав в кабинет, он увидел, как мистер Браун стоял у окна и смотрел именно в то место, откуда теперь шел сильный дым, а значит, он видел и момент трагедии.

Услышав слова ребенка, он повернулся к нему лицом и сказал:

— Глупый, ей уже не помочь, ты взрослый мальчик, Эндрю, и ты должен это понимать. Она сама выбрала себе эту дорогу, — голос у него был твердый и безразличный.

В этот момент в кабинет вошел дворецкий с белым, как у мертвеца, лицом, на котором были видны наступающие слезы.

— Беда, господин, миссис… авария на шоссе, я вызвал всех, пожарных, скорую и полицию, но боюсь, что… — он остановился и опустил глаза в пол.

— Спасибо, я пойду, подготовлюсь к встрече наших гостей, — мистер Браун прошел мимо сына и дворецкого и зашагал по полутемному коридору к красивой широкой лестнице, которая вела на первый этаж, слушая эхо своих шагов и насвистывая. Этот свист Эндрю потом долго не мог выбить из своей памяти.

С тех пор прошло много лет, сейчас Эндрю взрослый мужчина тридцати лет с темными как смола волосами, густыми бровями и волевым подбородком. Последние годы его отец занимался активным финансированием ракетостроения и покорения космоса, космические программы должны были стать его памятником, той вечной историей, которую бы рассказывали о нем в поколениях, и вот уже сегодня его проект увидит жизнь, а его уже нет. Четыре месяца назад Джорджу Брауну диагностировали рак легких. Все-таки риск инвестирования и частый стресс, связанный с постоянным курением, оставили след на его здоровье, были дни, когда он выкуривал несколько сигар в придачу к обычным двум пачкам.

Эндрю сидел на кровати и думал над тем, как же порой забавно бывает, что такая мелочь, как болезнь, не может быть устранена посредством финансов. У его отца было столько власти и денег, однако сейчас урна с его прахом красовалась в семейном склепе, которой он сам же и построил.

Встав с кровати, он подошел к окну. На улице было туманно, вдалеке сквозь белую дымку мелькали огоньки. Ему захотелось снять похмелье еще одной порцией виски, рука сама потянулась к стакану, который стоял на столе возле барной стойки, где хранилась более чем богатая коллекция всевозможных спиртных напитков. Он взял в руки стакан для виски и налил щедрую порцию согревающего напитка. По телу гулял нервный мандраж, совсем скоро ему выходить и надо собираться, но он не хотел.

Его мысль прервал стук двери, он жил в семейном особняке отца. Это было старое массивное деревянное здание с лепниной, барельефами, с красивой входной группой, украшенной белыми колоннами и дверьми, но ему не нравился этот дом. После того случая он никогда не чувствовал себя в нем в безопасности и уюте.

Телефон требовательно зазвонил, это был Маркус Смит, глава совета директоров, и он уточнил, помнит ли Эндрю о том, что его ждут в скором времени на запуске главного проекта его отца. Немного подумав, он без восторга ответил, что помнит и скоро закажет такси. Однако голос по телефону ему ответил, что город в пробках и ему не успеть до места на транспорте, Маркус уже готовит ему частный самолет для транспортировки его в указанное место, на сборы у него сорок минут.

Старинный особняк обдувало ветром, спальня Эндрю располагалась на втором этаже правого крыла здания, эта часть дома выходила на продуваемую океаном сторону с видом на океан, волны вдали беспорядочно били о берег, легкий свист эхом отдавался через полупустое тихое здание. Эндрю уже начал полную реконструкцию дома, ему всегда претил этот вид классики, он хотел жить в современной обстановке стиля хай-тек, но снимать жилье на время стройки или переезжать в квартиру на Манхэттене он не хотел, так как тут было тихо и спокойно.

Он надел брюки, слегка мятую рубашку, как вызов против того, что ему всю жизнь навязывали. Он отчетливо слышал голос отца: «Ты меня позоришь», «Соберись, оболтус», «Когда ты поумнеешь, только чистая, опрятная и дорогая одежда красит мужчину», «Что за выражение лица, где интеллект», «Ты долбаный идиот». Его кулаки сжались, и вена на лбу резко запульсировала. «Как хорошо, что его теперь тут нет», — с ироничной улыбкой думал он, застегивая пуговицы. Накинув пиджак и завязав петлей шарф, он было отправился к входной двери, но подумал, что надо освежиться, и отравился в столовую. Взял в руку бокал и почти до краев наполнил его односолодовым виски.

— Твой любимый, папуля, — он снова ухмыльнулся, допив одним глотком. Его горло слегка запершило. — Теперь я готов лететь, изверги, — дерзко сказал он, его слегка качнуло в сторону.

Спустившись вниз по резной лестнице, он прошел в кабинет отца, куда ему приносили завтраки. Присел на стул и, оглядев пищу, отодвинул поднос. Просмотрел последние с бумаги. К приему пищи он сейчас явно был не готов, похмелье давало о себе знать, и он встал из-за стола. Вокруг него вдоль стен кабинета высились полки с книгами. Через открытое окно он услышал движение на улице. Выглянув в окно, увидел черный стильный «Мерседес», в аэропорт его должен был везти личный водитель.

— Эй, добрый день, Марк… или Джин, как там тебя, — с издевкой сказал он встречающему его водителю.

— Добрый день, сэр. Меня зовут Джон Гарфилд, — спокойным тоном отозвался водитель, мужчина на вид лет пятидесяти, статный, с выдержкой, одетый в черный классический костюм-тройку.

— Как скажешь, отвези меня до места и давай без разговоров, — ответил Эндрю без особых эмоций, залезая в салон авто.

Мелкий дождь начал накрапывать и тихонечко стучать в окно автомобиля. Эндрю вспомнил, как первый раз ехал в аэропорт еще с отцом и матерью, когда был ребенком, на улице тогда шел снег, мелкими хлопьями опускался на землю, он был счастлив, ловя его ртом, смеялся и бегал, падал на землю и рисовал снежных ангелов на снежном ковре руками и ногами. Сейчас он был один, и уже никто не мог его поддержать или дать совет.

За холмами показалась крыша частного аэропорта возле Чикаго под названием Палуоки. Отсюда вылетают в основном легкие одномоторные борта. Богатые люди, типа семейства Браун, просто сдавали на хранение сюда свои частные самолеты.

— Эй, оборванец, остановись под навесом, у меня нет желания мокнуть, сегодня к вечеру я смогу купить себе все, даже этот нищий аэропорт, если захочу, а может даже тебя и твое семейство, — голос Эндрю искажался из-за алкогольного опьянения.

Водитель от злости так сильно сжимал руль, что его руки побелели.

— Мы приехали, сэр, — выдавил он из себя и шепотом чуть слышно добавил, — конечно, о совести тут нечего говорить, когда у людей в голове нет здравого смысла, какой отец — такой и сын.

— Что ты там сказал? — с недоумением спросил юноша.

— Ничего, сэр, удачного полета, — водитель поправил фуражку и улыбнулся в полный рот.

Эндрю вышел из машины. Его встречал экипаж самолета, они расплывались в улыбках, ведь перед ними наследник крупного концерна и их будущий постоянный клиент.

— О, мистер Браун, позвольте от лица нашей компании поприветствовать вас, меня зовут Бобби Хьюстон, и я капитан этого самолета, а это Дороти Стюарт, она ваш бортпроводник.

Эндрю жадно окинул девушку взглядом. Дороти была молода, лет двадцать пять на вид, с иссиня-черными волосами и красивой подтянутой фигурой. Она тоже посмотрела на молодого человека. Лицо ее залилось румянцем.

На фоне персонала красовался блестящий белого цвета американский бизнес-джет, один из наиболее скоростных самолетов в своем классе, его максимальная скорость достигает тысячи ста сорока километров в час. Комфортабельный салон, во время полета доступны спутниковая связь, факс и скоростной интернет для работы и отдыха. Есть даже небольшая кухня с горячими напитками и едой.

Они поднялись на борт, стюардесса показала и рассказала ему про возможности самолета, напомнила о правилах безопасности и показала на кнопку вызова персонала в случае каких-то пожеланий. Перелет был небольшим, а потому на рейсе присутствовали один пилот и один бортпроводник.

Не дожидаясь полного взлета, Эндрю вызвал стюардессу и попросил двойной чистый виски. Его просьбу незамедлительно исполнили, самолет начал набирать высоту, по громкой связи ему сообщили о времени полета и погоде за бортом. Однако алкоголь сильно ударил ему в голову, и слова пилота звучали где-то эхом. Тем не менее он попросил повторить, улыбка стюардессы привлекла его внимание, он снова осмотрел ее фигуру, она вызывала страсть.

— Эй, Дороти, детка, хочешь я свожу тебя в Канзас? Я покажу тебе все прелести страны Оз, — он расстегнул ремень безопасности, подошел к ней и ущипнул за бедро.

— Мистер Браун, прошу вас, не надо, сядьте, пожалуйста, на место, это небезопасно, — лицо стюардессы исказилось от страха и растерянности.

Эндрю засмеялся.

— Не переживай о безопасности, малышка, у меня все есть, — он достал из кармана презерватив и протянул ей.

— Пожалуйста, остановитесь, прошу вас, у меня дома муж и дочь, — ее голос начал плавно переходить на крик, она аккуратно зажала кнопку связи с пилотом, — садитесь на место, а я принесу вам кофе, — она попыталась отобразить на лице улыбку.

— Замолчи, ты будешь делать, что я скажу! — рука Эндрю сжала ее скулы.

Вдруг дверь салона открыл капитан и обратился к стоящим внутри.

— Я прошу прощения, мистер Браун, что вы делаете?

— Закрой рот и вернись к штурвалу, я прошу, — он расплылся в широкой улыбке.

— Не все в этой жизни решают деньги, отойдите от Дороти и займите посадочное место, пожалуйста, — голос пилота выражал агрессию.

— Тебе что, по лицу дать? — Эндрю отшвырнул девушку в кресло и с размаху ударил капитана в челюсть, тот упал без сознания.

Стюардесса подбежала к капитану и прокричала:

— Что вы наделали, как мы приземлимся?

— Закрой рот, я сам смогу посадить этот сарай с крыльями.

Шатаясь, он прошел в кабину, закрыл за собой дверь и сел за штурвал. В голове был круговорот, он не мог собраться, ранее он летал на небольшой высоте и не умел ориентироваться по приборам, однако сейчас за бортом видимость была никакая, редкие молнии изредка освещали воду и, отражаясь вспышками, нагнетали страх. Эндрю отключил автопилот, в кабине радугой мигали приборы, голос робота что-то повторял, в окне виднелись какие-то орнаменты, женский крик из салона отразился эхом.

Удар и полная тишина.

Глава 3

Под яркими лучами солнца в плотных облаках виднелась тонкая струйка от дыма.

Куски искореженного металла плавно прибивало на сушу буйными волнами, раз за разом оставляя все больше частиц некогда красивого самолета. Разорванные детали, млея под лучами солнца, сейчас больше походили внешне на мозаику, что собирают на выходных в детстве всей семьей, убивая холодные пустые вечера. Море, бесконечные зеленые просторы, обветренные большие камни и высокие деревья, окруженные аккуратными коралловым рифами. Миражи постепенно рассеивались, обнажился берег — весь нагромождение глыб, облепленных птицами, полоска суши и редкие просветы на сером небе.

Бадди лежал на прохладной земле, окутанный парашютом, в голове путались мысли, он не мог понять, что с ним, жив он или мертв. Постепенно под его управление вернулось все тело, и он попытался подняться. Тяжелый скафандр сковывал движения, сильный холодный ветер свистом отдавался в ушах. Во рту пересохло, и его преследовал приторный вкус крови, он повредил скафандр при падении, у него не получалось снять его, некогда белый костюм космонавта был весь в земле, прилипшем песке и деформирован от падения.

Бадди решил оглядеться. С правой от него стороны виднелись покалеченные под натиском ветра, а возможно обломками его ракеты стволы деревьев, рядом находилась дикая тропа, которая тонко убегала вверх в растительное царство. С левой стороны остров словно таял в воде, которая при отливе медленно отступала полосой густой пены. Скалы здесь мягкими уступами спускались к океану. Он задумался, вдруг остров окружен океаном и не имеет пресной воды, его сердце замерло на секунду. Но волноваться было рано, ему нужно двигаться дальше, в сторону леса, пока не стемнело.

Он пошел вверх по тропинке, через густо-зеленые широкие проходы. Лес, его ползучие корни, причудливые стволы деревьев, через которые приходилось прорубать проход рукавами скафандра, всколыхнулся и задышал.

Поднялся на утес, тело охладил ветерок, проникавший в разрывы на одежде. Скалы чернели на фоне неба. На берегу с другой стороны острова он увидел кострище. Сперва подумал, что это останки его корабля, но, приглядевшись, понял, что это что-то другое, и решил последовать туда для разведки.

А на другой стороне острова Эндрю уже второй раз за день проснулся с ужасной болью в голове, но на этот раз боль была куда более сильной. Ему казалось, что ног нет. Возможно, перелом спины, сквозь болевой шок успел подумать он. Но его мысль прервал резкий порыв ветра, он огляделся и попытался вспомнить, что с ним произошло. Короткие вспышки не помогали, последним воспоминанием было, как он сел в самолет и летел на запуск корабля, потом пустота.

Скорее всего, кто-то из совета директоров, а возможно и все они сразу, решили уничтожить его и прибрать к рукам наследство. У него закипала кровь, и он испытал резкий всплеск адреналина, чистая и искренняя ненависть. Он должен встать и выбраться отсюда, чтобы прийти к ним и закричать, смеясь, им в лицо: «Вот он я, живой, ничего у вас не вышло, неудачники!» Потом объявить им войну, всех уволить и уничтожить. От этой мысли ему стало легче, и он приподнялся на колени. Сильные волны били прямо в спину и толкали его вперед, из его правой ноги торчал осколок фюзеляжа. Глубокая рана, видимо это болевой шок, а может, воздействие алкоголя пока не дают ему испытать в полной мере боли. Кровь, сколько крови, нужно скорее ее остановить. Но как только Эндрю в панике попытался осмотреться, из леса напротив показалась загадочная фигура в странном костюме.

«Вот и все, — подумал он, — они пришли, чтобы убить меня! Надо срочно что-то делать».

Сквозь те отголоски боли, которые сглаживал болевой шок, Эндрю поднялся и отправился в чащу леса, одолевая густые кусты. Теряясь в зарослях в поиске тропинок, он огибал резкие кручи, и ввиду массивности наряда того неизвестного, что вышел из леса, смог оторваться и увидел неглубокий овраг.

«Ни за что, я не позволю им отнять мою империю. Это я наследник, это мои деньги, я буду править всем», — думал он про себя, ускоряя шаг. Лес словно живой дышал, Эндрю скрылся в овраге и попытался проверить состояние своего тела. У него был сломан большой палец правой руки и повреждена нога, он оторвал рукав рубашки и перемотал ногу, намазал грязью рану, чтобы та быстрее подсохла. Нужно найти обломки самолета, возможно, в нем осталась рация или хоть какой-то элемент связи с внешним миром. Надо понять, где он и что это за загадочный тип, что появился из леса.

Он всматривался в заросли. Увиденное сперва показалось ему грудой хвороста, бесформенной и покрытой грязью. Но чем дольше он смотрел, тем больше прояснялась картина. Рядом с ним в овраге лежала палка, отличная будет подпорка, подумал он и ловко подтянул к себе. Теперь нужно найти какое-то оружие. Он хаотично оббежал взглядом окружение, но тут не было ничего необычного, прохладный мокрый лес, сильно обдуваемый ветрами. Ему было очень холодно, но развести костер он боялся, солнце было еще высоко, значит, сейчас день, спать в глухом лесу ночью он не хотел и решил пойти вглубь леса, оставляя пометки на деревьях. Он сделал насечку на дереве с указанием пляжа, от которого он пришел, и двинулся в противоположном направлении, внимательно слушая окружение, за исключением ветра и шелеста листьев.

Бадди подходил к берегу, с этого ракурса скалы напоминали ему некий лик дьявола, какие-то адские врата, в голове всплывали рассказы про дикие племена, ритуальные приношения, ему стало не по себе. Сильно изрезанный песчаный берег, о который с гулким рокотом разбивались волны, был усеян мелкими раковинами. Его мысль прервало какое-то движение метрах в двухстах от него. Резко дернувшись от неожиданности, он присмотрелся. Неизвестный объект медленно поднялся на ноги. Это был человек, который отправился в лес. Бадди попытался сделать рывок, чтобы догнать убегающего, но из-за массивности костюма шансов у него не было. Тогда он решил исследовать берег. Увидел, как волнами прибивало разные осколки и части фюзеляжа какого-то летательного объекта, но они не были похожи на его корабль. Голова просто раскалывалась, давление сильно сжимало его виски, сейчас бы кружку кофе. Интересно, на этом острове есть кофеварка? Ну да, Бадди, конечно, а еще гостиницы и красивые официантки. Он иронично улыбнулся и перешел к внимательному осмотру береговой линии. Недалеко от того места, откуда встал незнакомец, он увидел что-то блестящее в лучах солнца и подошел ближе, чтобы посмотреть. Это оказались часы, они были выполнены в традиционном стиле, очень элегантные и изящные на вид, и, судя по цвету материала, сделаны из золота. На внутренней стороне часов виднелась надпись: «Эндрю. На память твоего десятилетия. С любовью мама».

Вероятнее всего, скрывшегося человека зовут Эндрю и он человек обеспеченный, сделал для себя вывод Бадди. Вместе с ним было бы проще разобраться в ситуации, возможно, он что-то знает. Судя по кровавому следу на песке, у этого парня сильное ранение. Бадди поспешил отправиться за ним.

Начинало смеркаться, над Эндрю угнетающе ползли тучи, от неотесанной опорной палки его руки покрылись мозолями и жутко болели, земля под ногами чавкала. Но вдруг стало сухо и лес расступился перед ним небольшим ущельем. Прямо посередине каменной гряды нависла невысокая глыба, и получилось что-то вроде пещеры. Укрываясь от ветра, Эндрю забрался в нее, рассчитывая на ночлег. Разложить костер не получилось, даже если выбить искру: вокруг лишь мокрые кусты да одна трава и камень. Он сорвал ветки с деревьев, кутаясь в них, ворочаясь на камнях, он тревожно думал, каким будет его следующий шаг. У него не было еды и теплой одежды, а вот у того, другого, она, наверное, есть. В его голову прокралась страшная мысль, наверное, вот он, тот самый момент, когда жертва станет добычей, ему нужно набраться сил и отправиться на охоту. Подремав около часа, продрогший, подгоняемый чувством ненависти, он встал, одежда немного подсохла, и он вышел, пробираясь сквозь гребни каменных гряд.

За поворотом ущелье обрывалось вниз, он оказался над широкой поляной, залитой лучами уходящего солнца. Зеленел дремучий лес, подернутый чернотой нарастающих густых теней. Открытое пространство, он подумал: «Тут я и устрою засаду гостям». Сорвал с кустов несколько крупных красных ягод, жадно прожевал их и двинулся в сторону высокого дерева с крепкими широкими ветками, на которое он был в силах залезть. У него закружилась голова, он услышал голос из глубины леса, нога все еще сильно болела от ранения, однако стиснув зубы Эндрю полез вверх.

Тем временем в другой части острова Бадди пытался понять, что он увидел на пляже. В детстве он часто ходил с отцом и матерью в лес в походы и путешествия, поэтому не испытывал страха и имел основные навыки выживания. Остановившись, он положил шлем туда, где с листьев вода капала вниз, запасы пресной воды нужны как никогда. Был еще один простой способ, он разместил лист прозрачного пластика, которой нашел в обломках на берегу, на чаше с соленой водой и поставил под солнечные лучи — вода будет медленно испаряться. Образовавшийся в итоге конденсат на нижней стороне пластикового листа — это и есть пресная вода. Осталось немного подождать.

Бадди шел по следам крови на земле, и они привели его к оврагу. Он заметил зацепки на дереве, догадался, что их оставили здесь для координации, и последовал по ним. Зацепки провели его до неглубокого ущелья, он увидел полянку прямо по дороге и чуть ниже. Скользя и прыгая с уступа на уступ, Бадди нашел спуск в долину, периодически оглядываясь по сторонам. Интересно, кто-то вообще живет на этом острове, насколько он вообще может быть обитаем? Тем временем он дошел до того места, где наконец-то закончились эти острые скалистые склоны в трещинах, и на полянке он увидел малиновые, фиолетовые и синие цветы в форме колокольчиков, расположенные на верхушках веточек, — восторг озарил его глаза, это же медуница! Она была старая, уже почти безвкусная, но на пюре сгодится, и особенно прикорневые листья. Очень полезная штука, она и сил придать сможет. Время пообедать, решил он. Тяжелый скафандр по-прежнему сковывал движения, однако ему было тепло, а это самое главное.

Бадди посмотрел вдаль, изучая горизонт, который все ярче вырисовывался в свете наступающего дня. Некоторое время назад на противоположной стороне поляны он увидел какое-то движение на деревьях, возможно птицы. Он аккуратно двинулся в ту сторону, ветер сильно шевелил листья на мощных ветвях деревьев. Вдруг это тот человек?

— Эндрю, — закричал он, — я не враг тебе, давай поговорим, меня зовут Бадди, я нашел твои часы на пляже. Эндрю, может, ты знаешь, что это за остров, не прячься от меня, я не враг, — повторил он.

Могучий лес зашумел порывами ветра, Бадди шел аккуратно, прямо подходя к краю поляны, цветы переливались красками, словно были на картинке. Неожиданно ощутил удар по голове, ноги подкосились, кто-то накинулся на него сверху, он упал. Лежа на земле, сквозь шум и боль в голове, он услышал голос незнакомца.

— Я убью тебя, я убью всех вас, слышишь меня, отец, ты будешь первым, я не знаю, как ты попал сюда, но отсюда ты точно уже не вернешься, — его глаза были залиты кровью, в них отображались боль, злость и какая-то растерянность.

Бадди лежал на земле, подняв правую руку вверх, держа ее словно барьер перед разъяренным мужчиной.

— Я не твой отец, Эндрю, меня зовут Бадди и я летчик, этим утром я вылетел на ракете и при взлете из-за недоработки случилась авария, меня готовили всего месяц к запуску, и я не смог вовремя отреагировать на ситуацию, мне пришлось катапультироваться, и я приземлился в воду близ этого острова, — он поднял часы и добавил: — Позже я увидел тебя и эти часы, на них написано имя Эндрю, я подумал, это твое имя, — он не успел договорить, как по его руке пришелся новый удар, резкий хруст палки или его кости, часы отлетели в сторону.

— Вы все забрали у меня, часы, мама, прости, я не хотел, это все я, это моя вина, я не хотел, — он поднял часы и отошел к дереву, внимательно смотря на них, — уйдите все от меня, — голос отца в его голове громко скандировал ему: «Неудачник, ты ничтожество, Эндрю, ты пустое место…» Такой громкий голос, и вот он лежит напротив него в каком-то грязном белом костюме, он украл последнее, что было у него от матери, с которой он обходился не лучше, чем с ним, Джордж Браун никого не любил, кроме себя.

— Я должен убить его, — услышал он свой собственный голос громче всего остального, он медленно встал, опираясь на массивную палку, и хромая пошел в сторону Бадди.

— Я убью тебя и твой голос исчезнет, я стану свободен, отец, все наконец-то закончится.

Бадди лежал на земле, его рука немела от боли, он чувствовал, как по замерзшей голове от мощного удара стекала струя крови, к нему двигался молодой парень с дубиной в руке.

«Мать твою, что не так с этим парнем?» — в ужасе подумал про себя Бадди.

— Эй, подожди, как тебя зовут? Как ты очутился на этом острове? Скажи мне, черт, я не враг тебе, ты ведь Эндрю, так, давай поговорим, — несмотря на ситуацию, голос Бадди звучал убедительно, и его оппонент на секунду остановился, опустил оружие, повертел в разные стороны головой и ответил.

— Что за игру ты ведешь, ты ведь и сам прекрасно все знаешь, не так ли, я Эндрю Браун, а ты Джордж Браун, не знаю, сам ты или через кого-то из своих подставных продажных крыс подстроил крушение моего самолета прямо над океаном, но вот только я не умер, как ты этого хотел, я тут живой, а вот ты сейчас умрешь, — он яростно тер лицо, пытаясь избавиться от пелены перед глазам.

— Стой, — Бадди кричал, — ты сын Джорджа Брауна? Я летчик той ракеты, что вы с отцом строили, а твой отец, насколько мне известно, недавно умер, подожди, не делай глупостей.

На улице сильно темнело, поднялся сильный ветер, заворошил цветочные заросли. Эндрю сделал шаг вперед, у него жутко кружилась голова, его палка показалась безумно тяжелой, он вспотел, в глазах потемнело, в ушах стоял шум, начали неметь руки и ноги, он упал.

Бадди подтянул к себе ноги и сел, сердце у него билось с бешеной скоростью, он смотрел на лежащего напротив него Эндрю, парень был такой бледный, словно смерть.

У Бадди начал проходить болевой шок, на руке появилась здоровенная шишка, но перелома не было, он решил, пока совсем не стемнело, лучше вернуться на пляж. Он закинул Эндрю на плечо и отправился в сторону пляжа.

По небу ползли лохматые тучи, они спускались и клубились, наступала ночь, а облака плыли у самой кромки воды, словно легкая пена, плавно переходя в ровную поверхность берега.

Эндрю пришел в себя, его состояние было по-прежнему плохим, он был весь покрыт потом, симптомы напоминали те, что бывают при лихорадке, он попросил воды. Бадди отдал ему остатки той воды, что успел добыть, и Эндрю аккуратно присел, он плохо помнил и понимал, что происходит, мысли путались, его терзало раскаяние. Он считал, что его нахождение тут заслужено. Луна выглядывала из-за холма, поросшего деревьями и буро-зеленым кустарником, наблюдая за ними. Поляна, на которой они стояли, примыкала вытянувшимся длинным рукавом к топи.

— Прости меня, — дрожащим от лихорадки голосом произнес Эндрю, — наверное, все из-за этих ягод, что я съел на поляне, или из-за сильного похмелья, как ты там сказал тебя зовут?

— Я Бадди, пилот, который участвовал в сегодняшнем запуске ракеты твоей компании, — спокойным тоном ответил молодой человек. Темные кусты создавали загадочную атмосферу, а луна, светящая ярким светом, подчеркивала контуры силуэта и придавала ему мистический оттенок. Волны плавно совершали набеги на песок и быстро отступали. Двое молодых людей сидели молча и оглядывали друг друга, внимательно изучая.

Бадди продолжил.

---

— У меня во внутреннем кармане есть зажигалка, она герметична, и я думаю, что бензина в ней должно хватить, чтобы мы развели костер.

— Отлично, — сказал Эндрю, — мне очень холодно, и кажется, если мы срочно не согреемся, то этот остров конкретно поимеет нас.

На лице Бадди отобразилась легкая ухмылка.

— Хорошая новость, тогда я сейчас пойду, насобираю хвороста, и разожжем костер, и когда прилетят спасатели, нас будет лучше видно.

Он встал и отправился в сторону леса, который ночью выглядит еще пугающе.

Когда Бадди ушел, Эндрю проверил свою ногу, на которой стали появляться гнойные выделения, он чувствовал, что его сердце бьется быстрее обычного, дышать стало тяжело. Не самые приятные признаки, он задумчиво склонил голову и наблюдал, как космонавт собирает ветки. Его осенило.

— Так вот же оно, тот самый полет к новому неизведанному миру, и мы его совершили, да, пусть не в том виде, в котором это принято, но был запуск и приземление, — сквозь боль и шум в голове он засмеялся и громко прокричал свою мысль космонавту, его смех стал еще более звонким, и он повторил свою мысль более иронично.

— Знаешь, а ты чертовски прав, с детства я мечтал открыть новый мир, и вот ведь, действительно, мы с тобой первооткрыватели, — с улыбкой ответил Бадди, неся в руках хворост и бросая его на влажный песок.

— Жаль только, что у меня такой мечты не было, мой отец всю жизнь этого хотел, мне больше нравились машины и тусовки с друзьями, — он посмотрел на Бадди, — что мы только не вытворяли. Беспредельная воздушная ширь полнит радостью, когда ты в небе, ты свободен, — голос Эндрю звучал звонко, он продолжил, — кстати, это же ведь так забавно, этот остров похож на один из тех заброшенных или потрепанных кем-то в прошлом кораблей. В прошлом тонули корабли, а теперь самолеты и даже ракеты. Вот и мы с тобой сидим на каком-то забытом богом корабле.

— Как ты думаешь, Эндрю, как скоро нас найдут?

— Не думаю, что кто-то захочет меня искать, — ответил он, подавая Бадди из кармана зажигалку, — понимаешь, после смерти отца меня толком не допускали до управления делами компании, меня закинули в ящик с грязным бельем, и я сижу дома в изоляции. Такой исход вещей им только на руку, — он нервно отвел взгляд.

Щелчок зажигалки, искры нет, второй, третий. И вот наконец-то показалась легкая искра, Бадди достал фильтр с бензином из зажигалки, несколько капель упали на верхнюю наиболее сухую часть заготовки костра, и попробовал еще раз, щелк, и с шипением вспыхнуло яркое пламя.

— Что будем делать, питаться стеблями трав, еще зелеными ягодами, кореньями? — Эндрю иронично улыбался, его голос отдавал легким хрипом. Он томился, оттого что тут на острове нельзя встретить ничего, сделанного человеком, первобытность его была удручающей для Эндрю.

На небе воссияла луна, серебряным шаром раскинувшись над водой.

— Нам нужно сделать настил из веток, он защитит нас от ветра, — Бадди посмотрел на своего нового знакомого, вид у того был ужасный: белая как снег кожа, красные глаза, испарина на лбу, нужно было что-то предпринять. — Я пойду в лес, соберу веток. Днем я оставил шлем в лесу для набора пресной воды, она нужна тебе как никогда, скоро буду.

— Эй, Бадди, я очень признателен тебе за помощь, знаешь, честно, — Эндрю лихорадило, но он попытался улыбнуться.

Вокруг стояла мертвая тишина, которая казалась выше всех деревьев, звезд и даже черного бездонного неба, что великаном смотрело на него сверху. Он сорвал веток, набросал их у входа в чащу и двинулся дальше. Бадди пробирался между стволов деревьев, кустов, веток, сейчас лес казался очень страшным и небезопасным, однако никого, кроме птиц, видно не было. Вскоре показался шлем его костюма, одновременно он услышал крики с пляжа. Пришлось ускориться, он взял в руки шлем, тот был полон примерно на четверть. «Литр-полтора есть», — прошептал он и ринулся обратно.

На песчаный берег с гулом набегали нежно-зеленые волны, через их спины нежно играло светом солнце. Около выхода из леса он увидел, как Эндрю стоит около водной линии и что-то трясет. Бадди стремительно приблизился.

— Что ты нашел?

— Ты не поверишь, это мой любимый односолодовый, — Эндрю светился от радости, — это то, что поможет мне уйти красиво.

— Алкоголь сильно обезвоживает, это не то, что нужно, — обеспокоенно ответил Бадди.

— Приятель, сделай этот чертов навес и давай выпьем за знакомство, — Эндрю хотел сделать шаг вперед, когда у него из-под руки выпал костыль, и он упал на землю. Бадди начал ему помогать и увидел рану на его ноге, она продолжала кровоточить и гноиться, он не подал вида, решив вернуться к этому чуть позже, в более удобный момент.

Подняв Эндрю на руки, он донес его до костра, потом соорудил небольшой навес из веток и палок, что валялись поблизости, протянул ему воды, а сам присел рядом.

— Как себя чувствуешь?

— Как на наркоманской вечеринке после крепких коктейлей и чего-то похуже, я вроде как тут, а вроде и нет.

— Да и выглядишь так же, нужно обработать твою рану виски, ты потерял много крови, — слова Бадди звучали предельно убедительно.

Эндрю сделал большой глоток и передал бутылку.

— Давай сделай это, приятель, — он отвернулся в сторону и закрыл глаза. Воздух наполнил аромат виски и свежесобранных веток.

— А-а-а… — крик Эндрю облетел ломаный очерк деревьев, уходящих в невысокие скалы, отражаясь тихим эхо.

Бадди сделал небольшой глоток.

— Полезная штука, этот виски, он нам еще пригодится.

Эндрю пил воду из шлема жадными глотками, быстро с легкостью опустошив его до дна, не оставил и глотка для Бадди. Допив, он отвернулся и лег на бок спиной к новому знакомому. Он чувствовал себя все хуже. Все его тело трясло, началось головокружение, вероятнее всего из-за яда. Дело было плохо, если он не уберется отсюда поскорее… неизвестно, сколько он протянет. Бадди отправился в лес и положил шлем обратно под дерево, собирая воду с листьев.

— Он отравлен дикими ягодами, и, судя по всему, у него начинается сепсис. Надо быть к нему терпимее, — он так же повернулся на бок и закрыл глаза, с мыслью о том, что завтра надо продумывать совместный план по выживанию, уснул.

Ветер пробежал по глубокой тихой глади морского полотна, погода острова утром была более благосклонна к своим нежданным гостям.

Солнце отливало яркими красками на деревьях, отображаясь живым ковром, когда Бадди проснулся. Эндрю еще спал, он прошелся по знакомой тропинке за водой, соорудил из палок и веревок ручные вилы и вернулся в лагерь. Положил воду около Эндрю и отправился к берегу, чтобы наловить рыбы на завтрак, так как оба ничего не ели около суток.

На третий день на острове Бадди пошел вдоль поляны под сильным ливнем, взяв курс на северо-запад, что неизбежно должно было вывести его к побережью, однако он набрел на странную расщелину, в которой решил укрыться от дождя. Это была старая пещера высотой около метра у входа и глубиной около двадцати метров, ближе к середине своды уходили вверх на три-четыре метра.

Сначала было очень темно и разглядеть что-то внутри нее не представлялось возможным, однако по прошествии некоторого времени, когда глаза привыкли к свету, на стенах пещеры Бадди сумел разглядеть какие-то символы. Сначала он подумал, что это какие-то индейские наскальные рисунки, возможно каких-то племен, которые проживали тут столетия назад. Однако видимость было очень плохой, и он решил разжечь костер, чтобы согреться и получше разглядеть надписи.

Собрав сухой травы и несколько палок, которые лежали недалеко от входа в пещеру и были скрыты от дождя, развел огонь. Обмотав одну палку сухой лианой, он подошел ближе к рисункам, и каково было его удивление, когда он увидел английские буквы.

Часть послания была уничтожена временем и подтеками воды внутри пещеры, но в целом послание рассказывало о человеке, которого занесло сюда течением в восьмидесятых годах, и суммарно он провел тут чуть более месяца. Это был короткий рассказ, напоминавшей исповедь, человек писал, что сделал много зла в своей жизни и, возможно, это его чистилище. Он пошел на яхте со своим братом и отцом в океан на прогулку, чтобы рассказать им о своих отношениях с темнокожей девушкой, их реакция была абсолютно неожиданной для него. Отец влепил ему пощечину и сказал, чтобы он выбросил эту глупость из головы или он отречется от него и лишит его наследства. Брат полностью поддержал позицию отца, так как был очень меркантилен и мечтал лишь о деньгах. Разъяренный гневом и обидой, он схватил сигнальную ракету и выстрелил ночью в каюту, где спали отец и брат, не думая о последствиях. Что с ними случилось, он не видел, но на яхте вспыхнул пожар. Он нырнул в воду и проснулся тут на острове. Дальше он писал, как сожалеет о том, что больше не увидит свою любимую, и просит передать слова извинения ей и рассказать, что вплоть до последнего дня помнил о ней. Он писал о том, что мало кто может понять его, скольких нужно пережить огорчений и приложить усилий, чтобы добиться своей цели, идти на компромиссы. Такие понятия, как порядок, дисциплина, власть, уважение, высокие моральные качества, — все это куда-то испарилось. А наглость, жестокость и безрассудство стали нормой поведения. Конец жизни, хорошей ли, плохой, должен быть более драматичным. «Если мне суждено выбраться отсюда, я покажу всем им, кто я такой, никто меня не остановит», — так закончилось послание неизвестного.