Бесплатный фрагмент - Наш любимый Пуззи. Первая, вторая, третья книги

Далеко-далеко в космосе есть чудесные цветные миры, где на одной из главных планет, Центране, живёт удивительный народ: умный и одновременно наивный, добрый, отважный, смешной, красивый, хотя и… немного упитанный. Именно там в большой и дружной семье появился на свет маленький Пуззи — самый очаровательный из свинов, которых вы можете себе представить.

Пуззи растёт. И вот он уже узнаёт мир с помощью чудесных наставников и новеньких гаджетов в школе, гордится дружбой с волком-воином из Зелёного мира и, уминая по три порции зараз в школьной столовой, а потом заедая их чипсами и шоколадными батончиками, мечтает стать знаменитым кулинаром, от чьих кушаний будут в восторге даже Короли.

Но однажды его большая мечта — накормить всех вкусно превкусно — оборачивается опасным и непредсказуемым приключением для него самого и его верного друга Чуни. Их исчезновение вызывает грандиозный переполох во всех цветных мирах, который оборачивается невероятной и счастливой историей спасения.

Наш любимый Пуззи. Книга первая

Маленький свин

Где-то очень-очень далеко, настолько далеко, что мы с нашей планеты Земля не можем увидеть его даже в самые мощные телескопы, находится Жёлтый мир.

Почему Жёлтый? Потому что правит этим миром и его народами Жёлтый Король.

И вот однажды в Жёлтом мире, на планете Центрана, в большом доме, где появляются на свет абсолютно все малыши, родился крохотный свин с кудряшками над ушками и круглым пузиком. Открыв впервые свои глазки, он внимательно посмотрел на маму и… нахмурился.

— Ты самый красивый малыш на свете! — произнесла она, нежно поглаживая его розовый животик. — Я люблю тебя! И всегда буду любить!

Маленький свин нахмурился ещё больше. И тут его животик под маминой ладонью начал издавать звуки, похожие на бурление воды в закипающем чайнике. Всё громче. Громче. И громче! А потом маленький свин заверещал — и мама никак не могла его успокоить.

На его крики прибежали врачи и тоже сначала не поняли, почему малыш кричит. Пока он, жалобно всхлипнув, не засунул себе в рот свой пальчик.

— Может, он хочет кушать? — предположила одна из медсестёр.

И оказалась права: как только мама позволила ему попить молока, малыш успокоился. С той минуты он если не спал, то ел, ухитряясь при этом улыбаться во все щёчки.

Мама хотела назвать его Хьюго, но он не стал отзываться на это имя!

Зато, когда она говорила: «Какой же ты Пуззи, мой пузатенький», нежно поглаживая маленького сынишку по животику, он всем своим видом показывал, что абсолютно счастлив.

Так Хьюго стал Пузатым. Для близких — просто Пуззи.

…Их семья была большой и дружной. Папа Пуззи, Руди, работал инженером в компании, разрабатывающей новые образцы куласов (манёвренных межпланетных кораблей, на которых жители Жёлтого мира могли путешествовать к другим планетам и мирам), а мама Тукки занималась домом и детьми.

У Пуззи было три старших братика и три сестрички. Все они обожали и баловали братишку. Зная, как он любит покушать, всегда, чем бы вкусным их ни угощали, делились своей долей с Пуззи.

Впрочем, его, самого маленького в семье, баловали абсолютно все.

Папа Руди обустроил для детей особенную детскую комнату, где у них были прекрасно оборудованные кухня (так что ребята могли не только куличики из песка лепить), мастерская по ремонту игрушечных машин с настоящим домкратом, школьный класс и даже кабинет доктора с кушеткой для осмотров и со шкафчиком, наполненным пластмассовыми медицинскими инструментами.

Игра «в больницу» была у малышей самой любимой. Но все всегда хотели быть докторами, а не пациентами. Поэтому, чтобы каждый раз не спорить между собой, по совету папы тянули жребий — маленькие листочки, на которых рисовали кружочки (пациенты) и красный крестик (доктор).

Когда Пуззи был совсем крошкой и даже ещё не умел говорить, он, слушая рассказы об играх братьев и сестёр в своём раскачивающемся детском креслице, мечтал о том дне, когда сможет принять участие в их любимой игре. Разумеется, в качестве доктора.

Когда этот день настал, Пуззи было два годика. Он уже не сидел в креслице. Тянуть жребий маленький свин подбежал первым. И каким же огромным было его разочарование, когда он, развернув свой листочек, увидел не крестик, а кружочек!

Его глазки тут же наполнились слезами, а пятачок задрожал. Он выглядел так трогательно, что его братья и сёстры, переглянувшись, решили на этот раз отменить жребий.

— Пуззи! — Яся, которой было уже шесть лет, присела перед малышом и взяла его за ручки. — Мы все хотим, чтобы сегодня доктором был ты!

Но к её удивлению пятачок Пуззи задрожал ещё больше! Яся тут же обняла братика, поглаживая по спинке и приговаривая:

— Ну что ты! Не плачь! Ты же будешь чудесным доктором!

— Не плачь, Пуззи! — наперебой поддерживали её другие сёстры и братья.

А маленький свин сам не понимал, как объяснить им, почему ему в этот момент ещё больше хотелось плакать. Но он был счастлив, потому что точно знал, что его братья и сёстры — самые лучшие!

Однажды все, как обычно, играли в детской комнате. Пуззи пришёл позже остальных. Где был, не сказал, но заявил, что на этот раз согласен побыть пациентом.

Яся в докторском комбинезончике усадила его на кушетку и занялась осмотром. Проверила ручки, глазки, пятачок, чёлочку. Между делом пощекотала животик и пяточки, вызвав смешливое похрюкивание Пуззи. А потом достала игрушечный ларингоскоп (прибор для осмотра горла) и попросила Пуззи открыть ротик.

Похожий на молоточек прибор ему очень не понравился. Так что он сжал зубки и, сердито «мыкнув», покачал головой.

— Ну, открой ротик, Пуззи! — снова попросила Яся.

Пуззи опять покачал головой, на этот раз закусив даже губки.

— Пожалуйста!

Пуззи снова «мыкнул» и сжал губки ещё крепче.

— Я же просто посмотрю! — настаивала Яся.

— Нет там никого! — выдал Пуззи. — Нечего смотреть!

— Ладно, — вздохнула Яся. — Тогда говорите, на что жалуетесь, пациент.

Пуззи задумался, почесал пятачок, поёрзал на кушетке, а затем объявил:

— На бабушку!

— Нашу? — удивилась Яся. — Она же добрая!

— Уже нет! — надулся Пуззи. — Она дала мне только три картофелинки! Сказала, вся остальная кастрюля — для ужина!

— Ой! Так ты голодный? — забеспокоилась сестричка.

— Уже нет! — улыбнулся Пуззи. — Но был бы, если бы не тётя Ромми и её бублик!

— Ты один слопал целый бублик? — Яся обеспокоенно приподняла бровки. — Животик же заболит, Пуззи!

— Ну-у-у… — Пуззи вдруг расстроился, что не припас ни кусочка хотя бы для Яси. — Вообще-то я разделил его на троих…

Привычка делиться

Тётя Ромми, о которой упомянул Пуззи, жила в соседнем доме. Её дети выросли и уехали учиться, и ей с мужем было немного грустно. Но она дружила с мамой Пуззи и часто приходила в гости. Пуззи она очень любила и всегда старалась порадовать — новой игрушкой или чем-то вкусным.

Когда бабушка не отдала Пуззи весь картофель, он, как всегда в таких случаях, надулся и затряс пятачком от обиды. Тётя Ромми, она как раз была в это время у них в гостях, тут же предложила ему прогуляться до новой кондитерской и купить любую вкусняшку, какую он только захочет. Маленький свин сразу передумал плакать.

Уже в магазинчике запахи сладостей и вкусностей настолько вскружили ему голову, что он застыл на месте, открыл ротик и стал водить пятачком из стороны в сторону.

— Так что тебе купить, малыш? — ласково спросила тётя Ромми.

В этот самый момент из пекарни в торговый зал вынесли только что приготовленный бублик — огромный, политый мёдом и посыпанный отборными орехами. Пуззи поднял свою пухлую ручку, поводил ею вправо-влево и указал точно на бублик.

— Ой! — смутился пекарь.

И кивнув на ожидавшую за столиком пожилую даму, произнёс:

— Малыш, я не могу тебе его отдать! Это спецзаказ для госпожи Риды. Она его больше часа ожидает.

Но передавать бублик даме пекарь не спешил, словно ожидая чего-то.

— Простите, — сказала тётя Ромми. — Пуззи! Выбери что-нибудь другое!

— Не хочу другое! — капризно всхлипнул Пуззи, и его пятачок предательски задрожал.

Пожилая дама-свинка внимательно наблюдала за этой сценой, но ничего не говорила и бублик забирать не торопилась.

А пекарь так и стоял с ним в центре зала.

— Пуззи! — тётя Ромми присела перед маленьким свином на корточки. — Могу я поговорить с тобой, как со взрослым?

Пуззи в этот момент хотелось только орать: «Хочу бублик!» — и топать ногами, но он очень любил тётю Ромми…

Поэтому он просто кивнул, хлюпнув пятачком.

— Я понимаю, что тебе хочется бублик. Он красивый и наверняка вкусный. Но это не наш бублик. И мы не должны требовать его себе! Это нехорошо. Мы можем заказать ещё один бублик и подождать, пока его приготовят. А можем купить что-то другое, тоже очень вкусное. Что скажешь?

— Но я хочу бублик! — надулся Пуззи.

— Понимаю, — тётя Ромми взяла Пуззи за ручку. — Но вон та замечательная дама тоже хочет бублик. Это она его заказала! Забрав его, мы её обидим. А ты хочешь её обидеть? Ты уверен, что бублик после этого будет вкусным?

Пуззи посмотрел на пожилую даму. Она всё так же внимательно и молча смотрела на них, но её взгляд был очень-очень добрым и будто чего-то ожидающим.

Маленький свин понял, что тётя Ромми права: чужой бублик, особенно бублик, отнятый у такой хорошей дамы, вкусным не будет…

— Нет, — тихо сказал он. — Я не хочу её обидеть.

— Хорошо, — кивнула тётя Ромми, поцеловав Пуззи в пятачок. — Я горжусь тобой. Давай выберем что-то другое.

Пуззи снова хлюпнул пятачком, вздохнул и прошептал:

— Давай.

— Минутку! — это была пожилая дама-свинка.

Она встала из-за столика и подошла к Пуззи и тёте Ромми.

— Я тоже горжусь тобой, малыш! — она улыбнулась, погладив Пуззи по кудрявой чёлочке. — Бублик твой, — и повернулась к пекарю. — А мне что-то очень захотелось овсяного печенья.

Пуззи такого совсем не ожидал, но готов был поклясться: пекарь ничуть не удивился!

— Спасибо! — просто сказала тётя Ромми.

— Почему она так сделала? — спросил Пуззи, когда пожилая дама забрала печенье и вышла из кондитерской.

— Точно не потому, что захотела печенья! — смеясь, вместо тёти Ромми ответил ему пекарь, по-доброму подмигнув.

— Потому что уступить другому то, чего он хочет, в радость, когда другой готов сделать то же самое! — ответила тётя Ромми.

Пуззи не очень понял, что это значит, но решил, что обязательно расспросит об этом папу. Ведь папа знает и может объяснить практически всё!

Заполучив вкусняшку, маленький свин, улыбаясь, вместе с тётей вышел на улицу и сделал первый кусь. Потом немного подумал и отломил от бублика пару небольших кусочков, которые аккуратно положил в сумку тёти Ромми, заявив:

— Это маме и папе.

Она улыбнулась:

— Хорошо!

Свой бублик Пуззи откусывал, прикрывая от удовольствия глазки. Потом смачно причмокивал, жуя откусанную часть. Ему очень хотелось, чтобы бублик не заканчивался никогда, но вкусняшка, несмотря на свой размер, таяла на глазах. И когда в руках у Пуззи ничего больше не осталось, он сунул ручку в сумку, достал один из оставленных кусочков и тут же запихнул его себе в ротик.

Ромми приподняла брови:

— Пуззи?!

Малыш на секунду расстроился, нахмурился, а потом мило улыбнулся:

— Так это был папин! А с ним мама поделится!

Восемь особенных бананов

На бабушку, не позволившую съесть весь картофель в кастрюле, Пуззи долго сердиться не мог.

Особенно если потом она готовила что-то вкусное или соглашалась взять его с собой в магазин или на рынок.

Пуззи обожал гулять по рынку, рассматривая горы овощей, фруктов, сыров, сладостей… И считать!

Бабушка учила его так, что он легко запоминал цифры. Считалочками. Они были у неё на любой случай.

Так, в один из погожих денёчков Пуззи отправился с бабушкой на рынок и без особого труда освоил счёт до восьми, конечно, благодаря новой считалочке:

Помидоры — это раз!

Два — конечно, ананас!

Три — давайте мне гранат!

И четыре — виноград!

Пять — я ем редис в сметане!

Шесть — достаньте мне бананы!

Семь — несите груш корзину!

Восемь — и кисель с малиной!

Её он и напевал всю дорогу, размышляя, что бы попросить у бабушки на рынке. Но так и не решил.

У прилавка с бананами бабушка спросила Пуззи:

— Сколько бананов тебе нужно для полного счастья?

— Восемь больших коробок и восемь бананов! — без запинки ответил маленький свин.

Такого ответа бабушка явно не ожидала и уточнила:

— Коробки, это я понимаю. Но зачем тебе ещё восемь бананов?

— Ну а как же? Мне голодать, что ли, пока вы коробки открывать будете?

Бабушка рассмеялась, но с тех пор стала приносить для Пуззи по восемь бананов каждый раз, когда бывала на рынке.

Побег за пирожками

На рынок маленький Пуззи ходил не только с бабушкой. Но и с мамой, папой, тётей Ромми. Однажды вместе с мамой они пошли за свежим картофелем. И там Пуззи увидел столько вкусного, что у него прямо глаза разбежались.

Вот магазинчик с сочными арбузами. А вот кондитерская лавка. Вон там продают печенье и пончики. А вон там — блинчики с шоколадом… А ещё киоск с мороженым… Пуззи хотелось попробовать всё!

Но мама крепко держала его за ручку, отпустила только в овощном магазине.

Там ему стало скучно слушать, как мама обсуждает с продавцом достоинства и недостатки разных сортов картофеля.

Во-первых, он точно знал: плохого картофеля не бывает.

Во-вторых, что тут обсуждать? Картофель кушать надо!

И тут он услышал долетавшее откуда-то с улицы задорное:

— Кус-кус-перекус! Кус-кус-перекус!

Что? Кус? Кто-то что-то где-то ест?

Мама всё так же увлеченно разговаривала с продавцом и на Пуззи не смотрела.

«Я мигом! Только посмотрю, что там! Она даже не заметит!» — решил маленький свин и, пятясь задом, вышел в открытую дверь магазина.

«Кус-кус-перекус» стал чуть громче.

Пуззи со всех ног бежал на этот чудесный, добрый голос, казавшийся ему знакомым, — и вдруг врезался в выскочившую из-за угла крохотную свинку с бантиками.

Оба упали и дружно рассмеялись. Но девочка быстро стала серьёзной:

— Ты к Риде? Бежим быстрее, а то она раздаст все пирожки! Они у неё самые вкусные!

«Рида?»

Пуззи вспомнил добрую пожилую даму из кондитерской, уступившую ему свой бублик, и у него в груди стало очень тепло от этого воспоминания.

Они вместе рванули с места.

— Ты кто? — спросил на бегу Пуззи.

— Лута, — ответила свинка. — А ты? — припустила она ещё быстрее на манящий «Кус-кус-перкус».

— Пузатый. Но ты можешь звать меня Пуззи, — маленький свин тоже поднажал.

Риду они нашли в детском парке каруселей. К радости Пуззи, она оказалась той самой пожилой кудрявой бабушкой-свинкой из кондитерской. Она раздавала маленькие пирожки из большой корзины облепившим её со всех сторон малышам, звонко приговаривая своё «Кус-кус-перекус».

— Я тебя помню, — улыбнулась Рида Пуззи, протянув им с Лутой по пирожку.

Минуту спустя они уплетали их, болтая ножками на качелях, и Лута рассказывала, что Рида раз в неделю приходит на детскую площадку и приносит сладкие пирожки детям. Все местные крошки ждут этого события. И как только слышат «Кус-кус-перекус», несутся в детский парк на голос.

«Сколько же они уже пирожков без меня съели?!» — огорчённо подумал Пуззи.

— Откуда ты, маленький? — Рида тем временем подошла к качелям с опустевшей корзинкой.

Тут Пуззи понял, что не скажет, откуда он. Он ещё никогда не выходил из дома без взрослых и не знает дорогу домой! Он так растерялся, что даже на секунду жевать перестал.

— Мама! — Пуззи всхлипнул. — Я не знаю, как найти маму!

Он снова всхлипнул, но всё же сделал новый кусь — не пропадать же пирожку! Такому чудесному!

— Я встретила его у Розового угла, — сказала Лута.

— Хорошо, — с доброй улыбкой кивнула Рида. — Видимо, он бежал с рынка. Где ты последний раз видел маму? — обратилась она к Пузатому.

— В картофельном магазине… Но там ещё рядом продают пончики! Блинчики! Мороженое!

— И ты убежал из этого замечательного места? Всё-таки нужно было спросить разрешения у мамы! — даже укоряла Рида по-доброму. — Ладно, думаю, я знаю, где это. Мы найдём твою маму.

Но маму искать не пришлось.

— Пуззи! — она стояла у входа в парк с ярко-алыми от волнения щёчками и грустно качала головой.

«Лучше бы она ругалась», — подумал Пуззи, доедая пирожок и раздумывая, что с удовольствием съел бы ещё один. Или два. И что надо бы сойти с качелей и побыстрее подойти к маме…

Как выяснилось, продавец картофеля сразу догадался, куда убежал Пуззи: его ребёнок, когда был маленький, всегда убегал на «Кус-кус-перекус». Добрую Риду в районе рынка знали абсолютно все.

Сиреневая Бесси

Кроме вкусно покушать, маленький Пуззи очень любил играть в главном детском парке Центраны, который располагался буквально за углом их дома.

Сухие бассейны с мягкими шариками, вылетающими из стен каждые две минуты, всевозможные качели, картофельный тир с замечательными вкусными призами, лабиринты с сюрпризами за каждым поворотом, катания на скоростных «блинах», битвы плюшевыми игрушками, полёты над батутами на электрозонтиках — ему нравилось всё!

Но, как ни удивительно, самым любимым аттракционом Пуззи в парке были «коняшки» — обычная старая карусель, которая даже не поднималась ввысь, прежде чем начать раскручиваться. У неё даже названия не было, поэтому-то все и звали её просто «коняшки».

Пластмассовые разноцветные лошадки, постепенно ускоряясь, крутились по кругу, загребая носами, а задачей маленьких наездников было держаться за специальные ручки. У маленького Пуззи была даже любимая — сиреневая лошадка. В первый же раз он назвал её Бесси, а потом всегда садился только на неё. Если же она была занята другим ребёнком, терпеливо ждал, испепеляя соперника взглядом, пока тот не освобождал Бесси, или же подкупал, предлагая конфету за «пересесть на другую лошадку».

Мама рассказала Пуззи, что «коняшки» — самый первый из установленных в этом парке аттракционов. Его любили и прадедушка Пуззи, и дедушка, и папа. Но из всех только Пуззи никак не мог накататься на «коняшках» вдоволь. Мама всегда покупала ему только один билетик, на один прокат, и маленький свин сходил с Бесси со стойким ощущением «не накатался».

Однажды дедушка Пуззи на день рождения подарил ему пять свинокоинов:

— Ты уже большой! Купи себе, что захочется!

— «Коняшки»!

— Хорошо, пусть будут «коняшки», — улыбнулся дедушка. — Иди, покатайтесь с друзьями.

Пуззи на секунду растерялся. С друзьями? Ну да… Только…

Пять свинокоинов. Это же десять прокатов по двадцать минут на Бесси! Он наконец накатается! Если пойдёт в парк без друзей… Но дедушке и маме с папой он об этом, конечно же, не сказал.

В парке Пуззи гордо предъявил кассиру свои пять свинокоинов:

— Десять билетов на «коняшек», пожалуйста.

Кассир, старенький толстый свин, протягивая билеты, спросил:

— Друзья подойдут позже?

Пуззи хихикнул:

— Нет! Это всё мне!

Кассир нахмурился:

— Ты уверен, малыш? У тебя голова закружится так долго кататься!

«Завидует!» — подумал Пуззи, схватил протянутую ему ленточку билетиков и припустил по парку в сторону карусели. Там он предъявил билеты контролёру — десять штук, взгромоздился на свою любимую Бесси и, вцепившись в ручки на её шее, поехал…

Сползать с Бесси он начал в конце третьего проката, но когда контролёр подошёл к нему помочь, всхлипнул, покрепче вцепившись в ручки лошадки, и заявил:

— Я не уйду! Я не накатался!

Неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы кассир парка не знал маленького свина и его семью. Он сразу сообщил родителям Пуззи про десять его билетиков. Мама вместе с дедушкой тут же побежали в парк — и успели вовремя: как раз пора было снимать с карусели позеленевшего от головокружения Пуззи.

Домой дедушка нёс его на руках, нежно поглаживая по спинке. Он не ругал малыша. Но Пуззи хорошо понимал, что дедушка расстроен и чувствует себя виноватым: ведь это он подарил ему пять свинокоинов!

— Дедушка, прости меня! — зашептал, икнув, Пуззи. — Когда ты в следующий раз подаришь мне пять свинокоинов, я обязательно позову на «коняшек» друзей!

Игра в прятки

Пуззи очень подружился со свинкой Лутой. Она была весёлой и умненькой девочкой. Очень часто они встречались на детских праздниках, а её родители с удовольствием познакомились с мамой и папой Пуззи.

Время от времени они приводили дочку в гости к Пуззи, а ещё приглашали к себе всю их семью. Лута была у них единственным ребёнком, и все понимали, что ей не хватает братьев и сестёр.

В один из выходных дней, когда Лута была в гостях у Пуззи, а старшие дети играли в саду у дома, малыши уговорили папу Пуззи поиграть с ними в доме в прятки.

Первой водила Лута. Она очень быстро нашла Пуззи, забившегося в ближайший шкаф, и его папу, спрятавшегося за шторой, которому весело сказала:

— Вас видно, дядя Руди!

Вторым прокричал: «Я иду искать!» папа Пуззи. Он тоже легко нашёл сынишку, который распластался под тумбой, но не учёл, что высоты её ножек не хватает для укладки его жирненького пузика. Из-за этого тумба предательски тряслась на нём. А вот крохотную Луту пришлось поискать. Она догадалась забраться на один из подоконников и свернулась за рядами орхидей, которые выращивала мама Пуззи.

Когда настала очередь Пуззи водить, он досчитал до десяти и пошёл искать…

Во всяком случае так думали его папа и Лута, спрятавшиеся в гостиной: папа — за диваном, Лута — за пуфиком.

Первые пять минут они сидели очень тихо. Ещё через пять минут над пуфиком показалась голова Луты. Осмотревшись, девочка Пуззи не увидела.

— Дядя Руди! — шепнула малышка.

Папа Пуззи выглянул из-за дивана и, осмотревшись, тоже удивился.

Они посидели так ещё несколько минут, но Пуззи не появлялся. Даже его шажков не было слышно.

Наконец они не выдержали и пошли сами искать Пуззи. Смотрели в детской, прихожей, оранжерее… Нигде его не было!

— Подождите… Кажется, я знаю, куда мог пойти Пуззи, — шепнула Лута, внезапно дёрнув дядю Руди за рукав.

— Кажется, я тоже, — улыбнулся он ей в ответ.

И действительно, они нашли Пуззи на кухне. Доедающим большой шоколадный торт, который его мама приготовила к воскресному десерту.

— Пуззи! — папа покачал головой. — Мама испекла этот торт для всех!

Пуззи проглотил очередной кусочек и уверенно заявил:

— Все на меня не рассердятся!

Но, дожевав его, вдруг покраснел, ощутив, что торт почему-то перестал быть вкусным.

Хотя папа его даже не ругал, а Лута мило улыбалась, маленький свин почувствовал себя нехорошо. Он представил себе лица братьев и сестёр, которые, как он знал, тоже любят шоколадный торт, посмотрел на качающего головой папу, и настроение у него совсем испортилось.

Он отодвинул блюдо с остатками торта и поник: плечики вниз, пятачок дрогнул…

— Ну что ты, Пуззи! — увидев огорчение друга, Лута подошла к нему и погладила по ладошке.

— Я не могу всё исправить! Я съел почти весь торт! — хлюпнул Пуззи, но руку у Луты не отнял.

А она вдруг предложила:

— А давай купим новый торт! Для всех!

Пуззи всхлипнул:

— Как? Я все свои свинокоины потратил на «коняшек»!

— Я не потратила! — Лута снова улыбнулась, продолжая гладить руку Пуззи. — Я копила на свинокат, но это… не важно! Мы купим торт, и все будут счастливы!

У Пуззи в груди потеплело. Однако он точно знал, что не захочет оставить Луту без свиноката…

Именно поэтому его сердечко чуть не лопнуло от нежности, когда папа, вздохнув, сказал:

— Нет! Свинокат на торт мы менять не будем! Я дам вам денег на торт!

— На какой ещё торт? — вдруг раздалось из дверей.

Мама! Пуззи в этот момент захотел провалиться сквозь землю.

— О-о-о!.. — Тукки увидела остатки лакомства. — Мой торт… И мой Пуззи! — она улыбнулась. — Что ж, я правильно сделала, что испекла два торта.

— Правда? — маленький свин не верил своим ушам, а когда мама кивнула, бросился ей на шею.

Папа и клоуны

Папа, несмотря на всю свою строгость, тоже с нежностью относился к Пуззи. Он рассказывал ему сказки на ночь, терпеливо отвечал на все вопросы и часто приносил маленькие подарки: головоломки, что-то вкусное, новые книги с раскрасками.

Но больше всего Пуззи радовался, когда папа дарил ему игрушечные модели новых куласов, которые строили у них на заводе, и объяснял, чем они лучше прежних. Пуззи понимал далеко не всё.

Иногда, когда папа приходил с работы расстроенным или сердитым, он говорил не с Пуззи, а сразу шёл к маме:

— Ты знаешь, что сделали эти клоуны? Они опять испортили всю мою разработку!

Он очень ругался. А мама слушала его и успокаивала, ей всегда удавалось сказать ему что-то такое, от чего папа переставал сердиться и даже начинал улыбаться.

Для Пуззи папина работа была чем-то волшебным. Малыш мечтал увидеть настоящий кулас, который построили клоуны, поэтому постоянно просил папу:

— Возьми меня с собой!

И вот однажды папа за завтраком спросил Пуззи:

— Всё ещё хочешь увидеть настоящий кулас? Поедешь ко мне на работу?

— Йоу-йоу-йоу! — проверещал Пуззи, не зная, как ещё выразить свой восторг.

— Я так понимаю, это означает «да», — улыбнулся папа. — Тогда собирайся!

Мама надела на Пуззи синий комбинезончик с карманами и попросила быть очень вежливым с папиными коллегами.

— Ты должен произвести хорошее впечатление! — сказала Тукки и чмокнула сынишку в пятачок.

Дорога до завода стала для Пуззи ещё одним приключением. Папа впервые прокатил его на аэроцикле, усадив впереди себя и крепко держа малыша за животик.

Завод оказался комплексом из больших белых зданий. В одном из них сбылась мечта Пуззи: он увидел настоящий кулас, закреплённый на тяжёлом каркасе, возле которого десятки свинов в комбинезонах (как у Пуззи, только серебристых) что-то подкручивали и подтягивали…

Пуззи внимательно осмотрел каждого из них и нахмурился.

— ТиЭс54, — пояснил папа. — Новейшая модель. Это я его разработал! Если испытания пройдут успешно, мы сможем увидеть миры, о существовании которых пока только догадываемся. Давай подойдём поближе. Ты даже сможешь забраться внутрь, если захочешь.

Но Пуззи пришлось сначала подождать, пока папа со всеми поздоровается, и только потом они начали подниматься по трапу к входному люку корабля.

В кабине несколько свинов — в таких же серых комбинезонах — что-то осматривали на светящихся панелях, обмениваясь непонятными Пуззи словами. Увидев его с папой, все они отвлеклись от работы, чтобы поприветствовать отца и познакомиться с малышом.

— Я Мак, — кивнул ему самый молодой и самый улыбчивый из свинов.

Пуззи ещё больше нахмурился.

— Я Атти.

— Привет, Пуззи, я Федр.

— А я Ченни. Хочешь посидеть в кресле пилота?

Пуззи как воды в рот набрал. Хотя сесть в кресло пилота он, конечно, хотел.

— Я Марш, — улыбнулся ещё один свин, предложив Пуззи вместо пожатия рук дружески ударить кулачок о кулачок.

Кулачком в его кулак Пуззи ударил, но потом посмотрел на отца и решительно спросил:

— А когда ты всё-таки покажешь мне клоунов?

— Каких клоунов? — удивился папа.

— Ты сам маме говорил, что работаешь с клоунами, которые портят всё, что ты разрабатываешь!

Пуззи так и не понял тогда, почему после этих его слов папа покраснел, а все, кто были в кабине корабля, дружно засмеялись.

— Парни, я… — папа словно не знал, что сказать.

Такое было впервые, и это очень удивило Пуззи.

— Твой папа прав! Но мы исправимся! Добро пожаловать в наш цирк, малыш! — отсмеявшись, сказал Марш.

Дедушка и помидорка

Как-то раз у Пуззи с самого утра было замечательное настроение. Мама за завтраком предупредила, что у её папы — дедушки Пуззи — день рождения. Поэтому вечером у них будут гости: придут дедушка с бабушкой и много-много родственников и друзей. Так что она вместе с тётей Ромми приготовит к вечеру много всего вкусного: картофельное рагу и пирожки, запеканку и фруктовые салаты, тортики и пудинги, лимонад и молочные коктейли…

— Будет замечательно, если ты нам поможешь, — сказала мама, предложив сынишке или убрать игрушки в своей комнате, или придумать оригинальное поздравление для дедушки…

Но Пуззи решил, что поможет по-своему.

Он носился по кухне от блюда к блюду и таскал с них кусочки, делая вид, что пробует еду ради пользы дела.

— Здесь слишком сладко! Здесь слишком жирно! В лимонаде что-то горчит! Овощей на тарелке маловато! Фруктовый салат соусом не полили! — говорил он с самым серьёзным видом.

Мама только улыбалась в ответ, а тётя Ромми подыгрывала:

— Хорошо-хорошо! Мы всё исправим!

Когда же праздничный стол был готов и пришли гости, Пуззи вдруг икнул и понял, что больше не сможет съесть ни кусочка!

За день он наелся так, что его животик надулся, как барабан, и там больше не осталось даже крохотного местечка!

Весь вечер, сидя за столом рядом с дедушкой, нахваливающим рагу и пирожки, Пуззи завидовал его аппетиту и грустно ковырял вилочкой в тарелке, думая о том, как много замечательной еды пропадает зря, и что он всё-таки должен съесть хоть что-то… Съесть и не лопнуть! Но что?

И тут дедушка, надкусив очередной пирожок, обратился к Пуззи:

— Малыш! Подай мне, пожалуйста, вон ту маленькую пальчиковую помидорку.

Пуззи посмотрел на тарелку с овощами. Дедушка действительно не мог до неё дотянуться. А Пуззи мог!

— Там нет пальчиковых… — буркнул маленький свин.

— Вон там, за кусочками перца и салата, — показал дедушка, — одна есть.

Пуззи достал помидорку — крохотную, как виноградная ягодка, и… тут же засунул её себе в рот.

— Всё! Теперь ни одной нет! — заявил он, вонзив в помидорку зубки.

И очень удивился, почему все, включая дедушку, засмеялись. От этого ему, Пуззи, вдруг стало неловко.

— Дедушка, я… Мне… Прости, пожалуйста!

— Всё хорошо, Пуззи! Не переживай! — сказал дедушка и поцеловал малыша в макушку.

А потом тётя Ромми сходила на кухню и принесла ещё одно блюдо, до верха заполненное маленькими пальчиковыми помидорками. Для Пуззи этот момент стал самым замечательным — он понял, что дедушка тоже получит маленькую помидорку. Сколько захочет помидорок! И как же приятно, когда есть возможность поделиться! В этом Пуззи убедился ещё раз.

Юный читатель

В этот день в доме ждали гостей. Мама-свинка заранее положила в вазочку ореховые конфеты в ярких обёртках, строго пригрозив маленькому Пузатому:

— Не брать конфеты, пока я не разрешу!

После этих слов она вышла. Пуззи остался один. Как не брать, когда они так и манят, так и манят?! Но ведь мама не велела…

Пуззи уселся на свой стульчик, уставился на вазочку со сладостями и стал думать, что делать дальше, обиженно бормоча себе под пятачок:

— Хочу конфету! Хочу конфету! Хочу конфету!

Папа, вернувшийся с работы, услышал бормотание сына и, улыбнувшись, сказал:

— Ну возьми конфетку, раз так хочется.

— Правда? — Пуззи оглянулся, с обожанием посмотрел на отца и тут же соскочил со стульчика к вазочке, ухватив конфеты сразу в два кулачка.

— А вторую зачем? — строго спросил папа.

— А-а-а… Я её на улице кому-нибудь подарю-ю-ю, — прокричал уже на бегу улепётывающий малыш.

— Какой добрый у нас всё-таки сынишка! — с гордостью сказал папа-свин маме, когда она вернулась в комнату. — Я разрешил ему взять конфету. Но он решил ещё поделиться с кем-то из друзей!

Поболтать о великодушии Пуззи родителям не удалось — в дверь постучали. Мама открыла. На пороге стоял один из друзей Пузатого, Томми.

В руке у него был зажат фантик от конфеты.

— Скажите, — произнёс он жалобно, протягивая фантик, — а здесь на самом деле написано, что этой конфетой надо делиться?

— Почему ты спрашиваешь?

— Потому что Пуззи дал мне конфету, но сказал, что она особенная. Что ей обязательно надо делиться.

— С кем? — в один голос спросили Руди и Тукки.

— Пуззи говорит, что на конфете написано: «Делиться с Пуззи».

Мама взяла фантик и передала папе.

— Ты поделился? — спросил он.

— Да, — ответил маленький свин. — Я сразу хотел поделиться! Но мне интересно, правда, здесь это написано или Пуззи придумал.

И тут же шепнул:

— Просто я пока не умею читать…

— Ты большой молодец, что поделился, — сказал папа, но лицо его стало очень грустным.

— Не огорчайтесь! — воскликнула мама. — Вот тебе ещё конфета. Пуззи такую не пробовал. Отдай ему её и скажи, что на ней написано: «Делиться с Томми».

Буквально через пять минут в дом вбежал запыхавшийся Пуззи — с той самой конфетой в руке. Следом за ним залетел и Томми.

— Папа! Папа! Разве может быть на конфете написано: «Делиться с Томми»? — громко, почти плача, крикнул малыш.

— А «Делиться с Пуззи»? — глядя прямо в глаза сыну, спросил папа.

Маленький Пузатый одновременно насупился, нахмурился и поник плечиками, а потом покачал головой, вытер ладошкой под пятачком и повернулся к Томми. Он развернул конфету, аккуратно разломил её ровно пополам и протянул одну половинку другу:

— Держи, Томми! А давай вместе учиться читать!

— Давай! — обрадовался Томми, жуя конфету.

— Папа! — Пуззи за секунду расправился со своей половинкой. — У меня к тебе серьёзный разговор! Ты ведь научишь нас с Томми читать?

— Обязательно! — улыбнулся папа-свин, прижав к себе обоих малышей.

Наш любимый Пуззи. Школа Книга вторая

Почти взрослая маленькая жизнь

Он продолжал тихонько похрапывать, даже когда услышал негромкую, но бодрую мелодию, которая пробивалась в его ушки, считая её частью сна и мечтая, что скоро в его спаленку войдёт мама, поцелует его куда-то в область чёлки и ласково скажет, что сырнички готовы и ждут его, её Пуззи.

И вот только тогда он по-настоящему проснётся.

Когда маленький свин всё-таки осознал, что сон и музыка отдельны друг от друга, он потянулся и открыл глаза, следующие несколько секунд с некоторым удивлением оглядывая аскетично обставленную комнатку и задерживая взгляд на кроватке у соседней стены, где дремал, раскинув ручки-ножки звёздочкой, точно такой же малыш в байковой пижамке с цветами и ёжиками. Музыка ему определённо не мешала. У самого Пуззи пижамка была в дурацкий девчачий горошек, но он любил её — пижамку подарила ему бабушка.

Ох же, он снова в школе! Далеко от мамы и от всей своей семьи, которая так его любит!

«Я здесь всего два дня, — грустно подумал Пуззи, погладив себе животик и зачем-то, как будто кто-то это увидит, попытавшись всплакнуть. — А должен прожить ещё много-много-много дней! Здесь! В школе воспитания! Как я всё это вынесу?»

…Не удивляйтесь, не пугайтесь и не спешите ругать родных Пуззи.

Малыша вовсе не бросили. Это традиция Центраны — отправлять малышей, как только им исполняется пять лет, в школу, где они живут и учатся до пятидесяти лет.

Но как это возможно, спросите вы? Целых сорок пять лет! Малыш покинет школу только в пятьдесят! Он уже будет дядечкой, а не малышом!

Но нет!

Это кажется невероятным, ведь на Земле пятьдесят лет — это очень серьёзный, ответственный возраст. Но только не в Жёлтом мире, где свины живут около шести тысяч лет, а в скромные пятьдесят у них только-только заканчивается самый нежный период детства. Дальше для них резервируют места в гимназии, а самых талантливых затем ждут специализированные академии Жёлтого мира.

— В школе интересно, говорили они, в школе хорошо, говорили они! — ворчливо шептал себе под пятачок Пуззи, не зная, то ли он хочет, чтобы сосед по комнате, Верес, проснулся и выслушал его, то ли нет.

Уверен он был только в одном: он не хочет здесь быть! Он никогда не привыкнет! Ему нужно домой! Там мама, там Яся, там все, кто его любит! Там сырнички!

При этом Пуззи понимал, что домой он вернуться не может…

Хлюпнув пятачком и перекатив плаксивый комок в горле сверху вниз, маленький свин сжал зубки.

«Я не буду плакать! Не буду! Не дождутся они этого от меня! Так… Что бы такого съесть?»

Подвинувшись в кроватке, Пуззи свесил голову к тумбочке и тихо приоткрыл дверцу. Что там у нас? Пончики. Сушёные бананы. Чипсы!

Дотянувшись до пакетика и изо всех сил стараясь шуршать им как можно тише, Пуззи открыл упаковку и с наслаждением положил себе на язычок первую чипсинку. Здорово!

Где-то к десятой его настроение значительно улучшилось. Еда всегда так действовала на Пуззи. На самом деле ел он постоянно. И когда ему хорошо (надо же отпраздновать!), и когда ему плохо (надо же утешиться!), и просто так (ведь если есть такая чудесная еда, то чего же её не слопать?)

Верес так и не проснулся, пока Пуззи поедал свой «нулевой завтрак». Поэтому, прежде чем будить его, маленький свин спрятал упаковку из-под чипсов под подушку, немного смутившись, что ни кусочка не оставил соседу. Немного, потому что Верес был равнодушен к еде, и это в глазах Пуззи было его самым замечательным качеством.

С минуту понаблюдав за сопящим соседом, Пуззи усмехнулся и звонко завизжал:

— Вставай! Как можно спать, когда такое утро?!

Верес от неожиданности аж подскочил над своей кроваткой — прямо из положения лёжа, а потом, сообразив, откуда крик, закопался в одеяло с жалобным воплем:

— Пуууззи-и-и! Ну тебе не надоело орать так каждое утро?

— Ладно, прости! — хихикнул маленький свин, спуская ножки на пол. — Я умываться и чистить зубы. А ты тоже давай, бодрись! У нас сегодня первая общая зарядка, помнишь?

…Верес был племянником Патриция и очень умненьким свином, постоянно играющим или что-то изобретающим на своём дататабле (центранском аналоге нашего планшета). Он пытался заинтересовать своим увлечением Пузатого, и тот даже пару раз сделал вид, что ему интересно побольше узнать о программах и алгоритмах, но накатывающая зевота каждый раз выдавала его с головой. Но Верес не обиделся, а лишь посмеялся.

Родители дали ему с собой большой запас орехов, печенья и апельсинов, и он в первый же день предложил Пуззи лопать еду из его тумбочки, ни в чём себе не отказывая. Пуззи и не отказал…

Сам Верес за два дня хорошо если пару орехов сгрыз — в придачу к стандартным для школы завтракам, обедам и ужинам, выражая полнейшее равнодушие к тому, что он жевал.

А вот Пуззи ел, ел и ел: в столовой, в комнате, на занятиях. Его вечно набитые щёчки и аккуратно чавкающий ротик даже привлекли внимание воспитателя, сначала решившего, что малыш не успел поесть со всеми, а теперь навёрстывает, но потом сообразившего, что этот свин живёт едой.

— Ты хотя бы во время занятий не жуй! — попросил воспитатель.

Пуззи очень старался выполнить его просьбу. Крепился на каждом уроке. Изо всех сил. Минут пять. А потом сдавался и набивал полный рот.

Как ему не жевать, если он хочет домой? Если он волнуется? Если еда такая вкусная?

…Он пытался завязать тесёмки спортивного костюмчика, мечтательно глядя на кровать: вот бы снова на неё бухнуться, когда Верес, полностью одетый и уже успевший аккуратно застелить свою кроватку, посмотрел в окно и сказал:

— Поторопись, Пуззи! Пока мы копаемся, ребята уже покушали и идут в спортзал.

Пузатый оценил его деликатность. Верес сказал: «Мы копаемся», хотя копался из них двоих только Пуззи.

— Домой хочу! — он повернулся к другу.

— Так! — Верес приподнял руку. — Мы с тобой вчера уже говорили об этом. Через два дня выходные, и мы все сможем поехать домой. Но сейчас мы должны делать то, что нужно. А нужно бежать в столовую, а затем на зарядку. Не то воспитатель придумает, как нас наказать. Не пустит по домам. Или того хуже, — тут Верес улыбнулся, — конфискует всё, что лежит у нас в тумбочках.

Пуззи прекрасно понимал, что его приятель шутит. Но мысль о том, что неплохо бы перепрятать все тумбочные вкусняшки, в его голову закралась.

А ведь Верес прав, подумал он, когда они в столовой торопливо наворачивали рисовую кашу и запивали её ароматным какао. Скоро выходные. А там… дом, мама, Яся. Бабушка приготовит его любимую картошку. Можно будет поиграть в доктора или повара с братьями и сёстрами.

В повара! Точно!

В последнее время эта игра стала у Пуззи самой любимой. Бабушка каждый раз выделяла продукты для своего любимчика и с умилением смотрела, как он лепит пирожки или блинчики, или месит рагу. Пирожки у Пуззи почти всегда получались кособокими, блинчики — слипшимися, а рагу больше походило на… Непонятно, на что оно походило, если честно.

Но маленький свин очень гордился своими блюдами и сам съедал всё, что готовил, иногда выделяя по кусочку бабушке или Ясе. По маленькому кусочку. Но, кажется, они не обижались.

— Идём? — тронул его за плечо Верес.

— Идём!

Когда Верес с Пузатым вошли в спортзал, то очень удивились. Все ребята из их группы уже выстроились перед воспитателем, а прямо напротив них так же ровно стояли пожилые свины — бабушки и дедушки в спортивных костюмах.

— Не понял! — не удержался Пуззи.

Верес пихнул его в бочок с шёпотом:

— Тссс!

Но воспитатель — высокий, мускулистый свин по имени Ликс — услышал их. Обернувшись на опоздавших, он указал им на конец строя малышей. Оба крошки-свина тут же послушно протопали на место и, встав бок о бок, выровняли носочки.

— Повторим специально для опоздавших. Сегодня у вас, ребята, день знакомства с вашими старшими наставниками, — Ликс уважительно поклонился пожилым свинам, и те ответили ему тем же. — Мы называем их туторы. Они ваши бесценные помощники и учителя, которые в любой момент готовы поддержать вас и ответить на ваши вопросы. Они будут помогать вам на занятиях, играть с вами, читать вам, пока вы сами не научитесь, показывать вам, как нужно ухаживать за растениями…

— А что для них можем сделать мы? — пискнула пухленькая свинка. — Это было бы справедливо!

— Замечательный вопрос, Сета, — улыбнулся Ликс, кивнув покрасневшей от смущения девочке. — Но всё, что от вас требуется, это хорошо учиться. Тогда ваши туторы будут очень довольны вами.

Пуззи заметил, как один из пожилых свинов, стоявший в центре шеренги, прижал руку к груди и мягко поклонился Сете. Он тут же расстроился, что с вопросом выступил не сам. Было бы здорово произвести такое же впечатление…

Огорчение его было настолько сильным, что он даже не заметил, с какой тёплой улыбкой кое-кто другой всё это время наблюдал за его нахмуренной мордашкой.

Капитан пелагона

Когда воспитатель скомандовал начать зарядку, настроение у Пуззи было хуже некуда. Да ещё эта выскочка Сета попала в их команду и делала все упражнения, вынужден был признаться самому себе Пуззи, просто замечательно. Не то, что он, не сумевший как следует сделать ни одного маха. Но вспотел при этом так, будто бежал марафон.

После разминки Ликс кивнул на аккуратно лежавшие на матах ракетки и объявил:

— А теперь разбираем инвентарь и учимся играть в пелагон! Вау!

Пуззи видел, как в него играют: команды по пять человек встают в ряд друг против друга примерно в пяти-семи метрах и перебрасываются лёгким мячиком. При этом задача каждого подающего игрока — запутать соперников так, чтобы им было сложно угадать, на кого полетит мячик в следующую секунду. Команда, которая за десять минут уронит мячик больше раз, считается проигравшей.

Маленький свин всегда веселился, наблюдая, как часто в их районе дворовые игроки в пелагон бросаются на мячик все одновременно, в итоге сталкиваются и постоянно роняют…

Папа говорил ему, что это беда всех несыгранных команд, где каждый тянет на себя, не думая о напарниках. А вот хорошие команды и тем более команды главной лиги показывают совсем другую игру. Поэтому Пуззи всегда мечтал увидеть хорошие команды. И, кажется, его мечта сбылась.

Выяснив, что половина малышей вообще ничего не знает о пелагоне, Ликс попросил туторов сыграть пробную партию, чтобы маленькие свины увидели, что и как им нужно делать.

Пуззи смотрел на это во все глаза, поражаясь, как слаженно играют бабушки и дедушки, как понимают друг друга с полувзгляда, как чётко отбивают подачи, успевая давать партнёрам знак: «Бью я»…

Пробная партия туторов растянулась на полчаса, потому что они долго вообще не роняли мячик: ни одна, ни другая команда, из-за чего даже счёт открыть было невозможно.

Игру Ликс остановил при счёте два/один, заметив, что смотреть на это — одно удовольствие, но малыши заскучали и пора подключить их к игре. Он принялся делить всех на смешанные команды из маленьких свинов и взрослых туторов и пояснил, что всё будет честно, что опытные игроки будут с обеих сторон.

После этого все как-то очень быстро разбрелись по залу и сбились в кучки. Ни Верес, ни Сета в одну команду с Пуззи почему-то не попали.

Маленький свин настороженно осматривал своих новых напарников. Вот этот, кажется, Ривер, выглядит спортивным. Он даже сейчас то и дело подпрыгивает, сжимая и разжимая руки. Тренируется. Или воображает?

И Милана. Её он знает, она тоже ничего, крепкая, хотя и девочка.

А это кто? Никогда его не видел. Но не хлюпик, это точно. Большой такой для первогодка…

Туторы тоже хорошие. Кроме пожилого свина, который поклонился Сете, ещё двое из тех, что участвовали в показательной игре. Но вот эта бабуля, зачем она? Ростом чуть выше него, Пуззи, и худенькая, как веточка на помидорном кустике. Какой из неё игрок? Её этим мячиком перешибить можно… И чего она всё время улыбается, когда смотрит на него? Вот пристала!

— Как вас зовут? — спросил пожилой свин у маленьких свинов.

Те по одному представились.

Ривер. Милана. Их имена Пуззи не перепутал. Добрый. Сайк. Блинчик.

После этого пожилой свин приложил руку к груди и сказал:

— Бойкий, — затем указал на двух других взрослых свинов из их команды, — Алый и Таркс, — наконец он повернулся к бабушке, смущавшей своими улыбками Пуззи. — А это наша гордость — Летти!

Имя «Летти» он произнёс с таким придыханием, будто представлял как минимум Короля, и при этом слега поклонился. Остальные туторы в этот момент посмотрели на бабушку так, словно тоже вот-вот присядут в знак уважения. Но кто ещё больше удивил Пуззи, так это Милана. Она перед Летти действительно присела, коснувшись шортиками пола, молитвенно сложила ручки перед собой и пискнула:

— Это Вы, госпожа!

— Но-но-но, остановись, девочка моя, — тут же ласково подняла её Летти из этого полуприседа, а затем обняла. — Мы друзья и напарники. Услышу ещё раз «госпожа», распоряжусь, чтобы ты на пятьдесят лет осталась без сладкого.

Пятьдесят лет? Без сладкого? Да она… Она… Она же злая!

Пуззи просто представить себе не мог пятьдесят лет без сладкого! Он и дня без печенек не может! Его просто распирало от желания высказаться, какая несправедливая эта Летти! А она тем временем, оглядев маленьких свинов, добавила:

— Всех касается.

И снова улыбнулась, остановившись на нахмуренном личике Пуззи.

Но ничего больше не сказала.

Зато сказал Бойкий:

— Так, нам нужно выбрать капитана команды. Есть предло…

— Меня! — не дав ему договорить, заявил Пуззи.

Летти тут же рассмеялась, причём так заразительно, что слегка ошалевшие туторы тоже начали похохатывать, окончательно смутив маленького свина, который вдруг сообразил, что повёл себя невежливо.

— А почему тебя? Я за го… То есть за Летти! — выступила Милана.

— И я! — буркнул Ривер.

«Ах так! Больше не буду угощать её мамиными пирожными, — решил Пуззи. — И Ривера не буду! Никогда!»

Хотя его он и не угощал. Но и не будет!

— А я за Алого, он здорово играет, — встрял Сайк.

Вот его забыли спросить, насупился Пуззи! И его угощать не буду!

— А мне нравится эта идея, — неожиданно заявила Летти, вытерев пальчиком смешливые слезинки в уголках глаз. — Лично я за Пуззи, ребята.

Кто-то хочет со мной поспорить?

Спорить с ней почему-то никто не стал. Что очень озадачило маленького свина. Да кто она такая? Заведует складом, где лежат сладости? Поэтому они все её слушаются? Не хотят остаться без конфет и печенек? Подумать об этом он решил позже. Сейчас ему нужно было сосредоточиться на игре, которую до сих пор он только видел, но никогда не пробовал играть в неё.

Маленькие свины очень старались, но все, кроме Ривера, который, кажется, умел видеть наперёд, куда полетит мячик, и кто успеет за ним первым, только и делали, что сшибали друг друга с ног и врезались в туторов. Тем не менее, это было весело. У Пуззи даже настроение улучшилось, пока он не ухитрился влететь прямо в Летти и бухнуться вместе с ней на пол.

В этот момент, пока к ним бежали остальные игроки, причём из всех команд одновременно, в голове Пуззи промчался миллион разных мыслей: от «мне конец, я зашиб тутора» до «мне больше никогда и нигде не дадут сладкого».

Но Летти, быстро вставшая сама и поднявшая Пуззи, кажется, не собиралась лишать его печенек, а наоборот, разволновалась, что он ушибся:

— Ты в порядке, котик? — она помяла его за плечико, потом за спинку. — Не больно? А здесь не больно?

Что? Какой я ей котик? Я же свин! И всегда им был! Но почему-то её беспокойство и это дурацкое обращение «котик» так его тронули, что он почувствовал, что сейчас заплачет. Поэтому, чтобы никто из окруживших их свинов, больших и маленьких, этого не заметил, уткнулся носом в грудь обнимавшей его Летти. А она, почувствовав, что он заревел, ещё крепче прижала его к себе.

— А вы что столпились? — услышал Пуззи голос Летти. — Все играем!

У нас сейчас занятия! Ликс, я Вас не узнаю! Где дисциплина? Мы с Пуззи и без вас тут разберёмся!

…Пуззи и потом было очень любопытно, кто она всё-таки такая.

Но спросить это у Летти он постеснялся. А обращаться к Риверу и Милане не хотел. Спросил Вереса, тот только пожал плечами, что почему-то рассердило Пуззи. Так что в столовой он решил сесть подальше от него.

…Она подошла к нему, когда столовая уже опустела, а он, сидя в одиночестве, хмуро доскрябывал остатки тыквенного супа-пюре в тарелке.

— Ты не наелся, малыш?

Пуззи поднял глаза от стола. Она была совсем молоденькая, с кудряшками над аккуратными ушками и целым созвездием веснушек вокруг блестящего пятачка. Чем-то похожа на Ясю, его любимую сестрёнку.

Но какой он ей малыш? Он же в школе!

— Что ты молчишь? — девушка улыбнулась. — Хочешь добавки?

— Хочу… — настороженно ответил Пуззи, не веря своим ушам.

Так можно было?

— Сейчас!