Бесплатный фрагмент - Народные Сказы о древней истории Русов

А не все такъ робытся, якъ хочется,

а коли жъ ты такой умный, такъ угадай!

И то жъ будешь зридкый человекъ.

Такъ ото жъ, слухай добре!

Якъ булы наши Пращуры въ Ирiю,

та наварылы Меду,

та забралы Яблоку добру,

та надилы теплую Шубу,

та одошлы съ Резы,

тай поставылы Хату,

ото жъ въ Суму было страху!

ПРИСКАЗКА СТАРУХИ ЗАХАРИХИ

Вступление

В литературное наследие Ю. П. Миролюбова входят так называемые «Сказы Захарихи». Сказы представляют собой устные народные предания и являются той частью изустных преданий, которые пели и рассказывали людям кобзари, гусельщики-велесовичи, домрачеи и лирники. В «Сказе про Адагу-царя» находим подтверждение этому: «За ти стари часы, коли жъ саме времья въ труху обернулось, а люди забулы, такъ тожъ мы, стари спивакы, що знаемо, та росказуемо, якъ то жъ було на Русени, та якъ Пращуры жилы, та що робылы…» Именно со слов таких «спиваков» и были записаны настоящие «Сказы», собранные Ю. П. Миролюбовым.

Следует знать, что Сказы — это отголоски реальных событий, записанные в своё время со слов очевидцев. Например, «Сказы посольского приказа» описывали реальную работу русских дипломатических служб. Сказы обычно писались в образном понятии и отражали культуру и быт народа. В некоторых Сказах, описывающих наиболее древние времена, происходит наложение однотипных событий, происшедших в различные отрезки времени, то есть слияние одинаковых образов в одни временные рамки. Считаем, что «Сказы Захарихи» близки к исторической истине. Это ведь говорил сам Русский народ устами Захарихи. Полагаем, что надо обязательно прислушиваться к народному мнению, так как это часть забытой правды. Сказания передавались в устной форме из поколения в поколение на Руси.

Надо отдать должное Ю. П. Миролюбову за то, что он сохранил и донес до нас народные сказания. Как представляется, творчество самого Ю. Миролюбова не до конца оценено и тем более осмыслено. Как известно, именно он придал гласности факт наличия «Влескниги». Кому-то может показаться, что все это химера и выдумка, но свое наследие, как представляется, нельзя отвергать. Наследие надо изучать и исследовать. Что, собственно, и делал Ю. Миролюбов, собирая фольклор, куда он относил и представляемые в данном исследовании «Сказы Захарихи» и огромное количество небольших мастерски написанных им зарисовок по народным преданиям. Часть таких зарисовок собраны в отдельной его книге «Русь заповедная», где представлены разные предания, песни, сказки.

Один лишь перечень информационных сюжетов, представленных в Сказах, захватывает дух. Читатель, например, познакомится с самыми удивительными преданиями древнейших времён — за несколько тысячелетий до нашей эры Русы-Ойразы жили на благодатном острове, и эта земля за одну ночь исчезла в пучине вод. Нам станет известно, как царица Мать-Сиромахова расправилась с персидским царём Киром, как Русы (именно Русы, а не скифы) воевали с Дарием Первым и заставили его отступить, применив тактику «выжженной земли». Сказы расскажут нам о временах, когда пращуры были ещё скифами-скотоводами и кочевали на возах по степям. Есть здесь и интереснейшее сказание про некую Бабу-Ягу, которая выступает вполне реальной фигурой, установившей при своей жизни матриархат («Бабовщину»), за что и запомнилась она на все времена.

Мы узнаем про родственную связь Комырей (Болгар) с Русами. Комыри надолго уходили в чужие земли, но потом какая-то часть вернулась, обогащённая новыми знаниями, в частности, они имели мечи «из прудкого железа скованныя», в то время как в степях был ещё бронзовый век. Речь в Сказах пойдёт и о приходе кельтов («Кельчи»). Здесь находит подтверждение упоминание в «Влескниге» о том, что кельты были дружественны Русам. Удивительны и исполнены мистической тайны познания кельтов в лозоходстве, чародействе, траволечении и предсказании будущего. Также рассказывается о племенах костобоких и некоторых других народах периода древней истории.

В Сказах раскрывается механизм очень длительных и сложных взаимоотношений Греков с Русами: войны, перемирия, совместные выступления против врагов, торговля. С другим народом римлянами у Русов почти никогда не было мира: хищническая политика рабовладельческого государства всегда вызывала противодействие со стороны свободолюбивых Русов. Особенно тяжкими были войны с Волохами. В Сказах отображены войны с Готами, Гуннами, Обрами, Уграми. Читатель узнает, кто такие были Ярусланы.

Сказы детально раскрывают сведения об основателе Киевской Руси князе Кие, его братьях Пашеке и Горовате, и сестре Лыбеди, как они жили на Дону, но из-за жестоких войн и прихода Гуннов вынуждены были уйти на Дунай, а затем — к Карпатам и Днепру, как затем княжил Кий и обустраивал землю Русскую.

Как представляется, в Сказах через народное предание сохранена значимая информация о прошлом Русов, которая содержит в себе реальные исторические факты. Эти сведения надо только понять, обработать и сопоставить с известным историческими фактам. Тем самым можно отметить, что Сказы, сохранённые для нас Ю. П. Миролюбовым, могут помочь в познании древнейшей Русской истории. Правдивость и достоверность Сказов доказывается очень простым фактом. Ни сам Ю. Миролюбов, никто другой на планете Земля не мог знать и даже предполагать на момент сбора и записи самих Сказов (начало XX века) о фактах возможного проживания древних Русов на северной земле в районе легендарной горы Меру. В начале XX века, об этом даже правдивые историки речи не вели, и не существовало никаких подобных гипотез.

Нет спора, факты древности трудны для их восприятия и тем более для интерпретации, но изучение этих фактов весьма возможно и просто необходимо. Почему же это не было до сих пор сделано официальной наукой? Ответ простой — мешала этому «теория норманизма», а кроме того, и лень! Ну, с чего, спросите, будет заниматься уважаемый профессор неизвестными вопросами, когда есть известные, а главное «бесспорные» («норманистские») построения, против которых наука не возражает. Она, эта теория (двухвековой давности) давала упрощенное объяснение многим событиям, а потому была удобна для пользования.

Необходимо подчеркнуть, что, собирая и записывая фольклорный материал, Миролюбов не гнался за сенсацией, а просто делал свое любимое дело. И ему не было нужды что-то выдумывать и изобретать колесо. Материал для творчества, как говорят, лежал под ногами. Ю. Миролюбов сумел этот материал собрать и обработать. Низкий ему поклон за это. А всё ещё сомневающихся в искренности творчества Ю. П. Миролюбова отсылаем к другой его работе, уже связанной непосредственно с историческими исследованиями — «ПРЕИСТОРИЯ СЛАВЯНО-РУСОВ». Очень интересный материал — пример анализа исторических процессов для любого исследователя. В своём труде он показал необходимость Русским знать не только нашу ближайшую историю, но и тот её древний период, о котором, к сожалению, большинство ничего не знает или еще хуже представляет его в извращённом виде, как, например, многоуважаемый Л. Нидерле и российская историческая наука.

В исследовании предполагается раскрыть суть передаваемых в Сказах исторических сведений, их значимость и правдивость, сопоставив с выявленными в ходе достаточного количества многоаспектных исследовательских работ, осуществлённых автором издания, историческими фактами, показав тем самым, что и народные предания являются таким же источником знаний, вернее бесценным кладезем сведений о далёком прошлом Русского народа, как и другие «истинные» источники, используемые исторической наукой в основном в своих узкопрофессиональных интересах, а не столько в интересах Русского народа.

I. О творчестве Ю. П. Миролюбова

Прежде чем мы приступим к анализу обозначенных «Сказов Захарихи», представляется важным сказать несколько слов о самом Юрии Петровиче Миролюбове, который, собственно, собрал и донёс до нас народные сказания о седой нашей древности. Тем самым мы обозначим и сам источник «Сказов Захарихи», того, кто не смог пройти мимо уникальных сведений, собрал, сохранил и донёс до нас подробности древней нашей истории, о которой имеется так мало реальной информации. Более того, Ю. Миролюбову выпал также жребий познакомиться и донести до нас сведения о другом уникальном источнике, которым является так называемая «Влескнига» (подробнее об источнике см. исследование автора «История Русичей по Велесовой книге»). Как видим, Ю. Миролюбов стал вестником о нашей седой и далёкой древности. Наверное, это произошло не случайно, раз одному человеку посчастливилось получить доступ к двум уникальным документальным материалам, сведения из которых представляют значительный интерес для интересующихся древнейшей историей людей, и информация из которых совершенно по-новому позволяет взглянуть на наше историческое прошлое. И о «Сказах Захарихи», и о «Влескниге» мы будем говорить на страницах нашего исследования, поэтому никак нельзя ничего не сказать о том человеке, который, собственно, и представил миру указанные источники — о Юрии Миролюбове.

Юрий Петрович Миролюбов родился 30 июля 1892 года в городе Бахмут Екатеринославской губернии в семье священника. В годы революции в Киеве был убит его отец. Мать его, урожденная Лядская, происходившая из известного запорожского казачьего рода, скончалась на Украине в 1933 году. Всего детей в семье было четверо: три брата и сестра. Средний брат, штабс-капитан, убит в гражданскую войну. Старший брат с сестрой остались после революции на родине. Детство и юность Юрия Петровича прошли на Украине и Кубани, где любознательный мальчик жил на лоне природы в кругу любимой семьи и среди простых людей. Не закончив обучения в духовном училище, куда был определён по желанию отца, Юрий перешёл в гимназию, по окончании которой поступил в Варшавский университет. Незадолго до начала Первой мировой войны, Юрий Петрович перевёлся в Киевский университет, где обучался на медицинском факультете.

Так получилось в жизни Ю. Миролюбова, что он стал эмигрантом. Такие были времена, жизнь и обстоятельства ломали судьбы людей. Миролюбов оказался за границей, где и закончил годы своей жизни. Но не в этом суть, где и как он жил. Главное, каким он был человеком, что им двигало, к чему он стремился… Ю. Миролюбов обладал поистине необъятным кругом интересов, в центре которого была горячая любовь к покинутой родине, её природе, истории и народу. Ещё в раннем детстве он познакомился с изустной историей русского народа. На его пылкое детское воображение неизгладимое впечатление произвели услышанные им народные поверья, сказы, сказки, фольклор. Сам он пишет об этом следующее: «В нашей семье жила древняя старуха — Варвара, которую все называли „Прабой“ или „Прабушкой“. Ей было под девяносто лет, когда мне было пять. Она вынянчила еще отца и деда. Это была крестьянка, которую помещик „подарил“ прадеду в возрасте 12 или 13 лет. Прадед с ней обращался ласково и даже дал ей волю, но она сама не захотела покидать семью и вжилась так, что стала повелительницей. Мой отец слушался её беспрекословно до седых волос. Мать её почитала, а служащие величали её либо „Прабушкой“, либо „барыней“. Она и в самом деле была барыней, потому что всем правила, а главное, всех любила и обо всех заботилась. Дедовские обычаи она знала наизусть, знала народный фольклор, язычество и верила в дедовщину. Мать моя была такая же, а отец, если и не соглашался, то замолкал… Позже, когда умерла „Праба“ Варвара, к нам переехала на жительство старуха Захариха с больным мужем. Захариха была южнорусской сказительницей…»

Скажем несколько слов о сказительнице Захарихе. Годы её жизни приблизительно — 1835–1915. В последние десятилетия своей жизни она жила в селе Антоновка, возле Кривого Рога в Украине, в доме Миролюбовых, и часто пела свои сказы, полные удивительных фактов. Ю. П. Миролюбов в юности, с 1900 по 1913 год, записывал их «с голоса», и эти записи у него почти полностью сохранились. Вот что писал об этом Юрий Петрович: «Сказы Захарихи, конечно, интересны в фольклорном отношении и насыщены дохристианской мифологией. Их нельзя отнести за счёт её собственной фантазии, так как она утверждала, что сама научилась им от древней старухи, когда ещё была девчонкой. То, что в сказах есть элементы истории, легко понять. Можно отметить, что их содержание весьма скупо, фантастического в них весьма мало, и похожи они на действительные события, имевшие место в седой древности. В них перечисляются цари, память о которых давно исчезла, обстоятельства пастушьей жизни, всякие такие вещи, события, которых Захариха, простая женщина, придумать сама не могла. Мы обязаны, изучая славяно-русскую мифологию, их передать, так как сказы, несомненно, передают некоторые альтернативные факты прошлого нашего народа. Считаясь с тем, что революция нанесла непоправимый удар нашим традициям в народе, мы думаем, что может больше и не удастся никому слышать нечто подобное в народе. Забыть же эти сказы, значит совершить проступок по отношению к нашему народу и его прошлому. Мы хотим лишь оговориться, что сами, насколько могли, удержались от личных добавлений или объяснений в самом тексте, но придерживались его, сколько возможно, по записям в записной книжке. Простота стиля сказов приближает их к северным былинам».

Миролюбов полюбил стародавнее, и так вспоминает об этом. «Когда я поступил в духовное училище, мне пришлось тяжело сочетать знания, полученные от „Прабы“, матери или отца [по истории] с тем, что говорилось в школе. Любовь же к родной дедовщине, поддержанная моим добрым учителем, инспектором Тихоном Петровичем Поповым, так и осталась на всю жизнь. Он внушил мне потребность записи разных преданий, песен, сказок и пословиц. Я стал записывать и многое он переписывал из моей книжки, чтобы использовать для своего большого труда по преистории славян-руссов. Труд этот, как и сам Т. П. Попов, погиб в революцию… Я сохранил мою книгу записей по южнорусскому фольклору! Как? А Бог его знает!»

В 20-х годах с этим фольклором ознакомился и высоко его оценил профессор Д. П. Вергун, который настоятельно посоветовал Юрию Петровичу заняться изучением славянского прошлого. Живя в Бельгии, Юрий Петрович всё свое свободное время от службы посвящал глубокому изучению древней русской истории. Он использует труды на русском, других славянских и иностранных языках по интересующим его проблемам, задумывает написание ряда работ на основе сохранившихся у него записей, среди которых: «про древнюю русину», «про русину землю», «про хату русу», «про карпат гору», «про русу степовую», «про князя Кия», «про Киев-град». До Первой Мировой войны Миролюбов слышал их от матери, от Прабки Варвары, Захарихи, жившей в их дворе, от Кобзаря Олексы, от Деда Канунника, обитавшего за селом на бакшах, и в том или другом случае — от других людей, даже на Волыни и возле Каменца Подольского. Это должно что-либо значить? Неужели бы люди «выдумали своего Князя», не будучи он любимым в народе? Во всяком случае ни о Рюреке, ни об Олеге что-то подобное слышать не приходилось. В «Русских Былинах» упоминается только Князь Владимир — Красное Солнышко. О других Князьях «Былины» не говорят. Таким образом, часть Киевского народа, которая оказалась в Олонецком крае, ни о Рюреке, ни об Олеге воспоминаний не сохранила.

Однажды в Брюсселе Ю. Миролюбов познакомился с художником Али Изенбеком, бывшим в годы гражданской войны командиром артиллерийской батареи в Белой Армии. Как-то в разговоре с Изенбеком Юрий Петрович, рассказывая о своем увлечении древней историей славянства, посетовал на отсутствие оригинальных источников, препятствующее ему заглянуть достаточно глубоко в прошлое русского народа. Изенбек рассказал, что в 1919 году в разгромленной помещичьей усадьбе под Орлом он нашёл кучу небольших дощечек с выцарапанными на них письменами на непонятном, как ему кажется, славянском языке. Будучи участником многих археологических экспедиций в Средней Азии, он почувствовал, что дощечки могут иметь историческую ценность. Поэтому он дощечки собрал, и ему удалось не только вывезти их из России при эвакуации из Крыма, но и сохранить. Изенбек привел Юрия Петровича к себе домой и показал ему два кожаных мешка, в которых хранились дощечки, часть которых была поломана. Миролюбов пишет: «Я, взял дощечки и поразился! Они были, несомненно, на славянском языке, но каком-то архаическом, что даже слов нельзя было разобрать. Сразу было видно, что это многостолетняя давность». Изенбек позволил Миролюбову заняться изучением и перепиской написанного на дощечках с условием, что Юрий Петрович будет заниматься этим в его квартире. После «адских» трудов, длившихся с 1927 по 1936 год, Миролюбову удалось разобраться в дощечках, местами попорченных временем, частично поломанных с недостающими частями, переписать начертанный на них текст, расшифровать и перевести его на современный язык. По мере обработки дощечек Миролюбов отсылал переписанный оригинальный текст и его перевод в Русский музей в Сан-Франциско, куда были посланы также и фотографии нескольких дощечек.

В 1941 году, во время оккупации Бельгии немцами, скоропостижно скончался Изенбек. Поскольку он не имел семьи и родственников, присмотр за квартирой умершего полиция поручила хозяину дома, в котором он жил. Лишь через несколько недель после смерти Изенбека было установлено, что всё свое имущество, состоявшее главным образом из картин, он завещал Ю. Миролюбову. Прибыв на квартиру Изенбека, Миролюбов с ужасом обнаружил, что дощечки исчезли. Возникло подозрение, что хозяин дома, имевший ключи от квартиры, использовал дощечки для растопки плиты… Лишь через 15 лет после смерти Изенбека, при посредничестве А. А. Кура (генерала Куренкова) и Сергея Лесного (Парамонова) была начата публикация дощечек в журнале «Жар-птица». Сергей Лесной назвал текст дощечек «Влесовой книгой», по имени Влеса (Белеса) — языческого божества. Хотя во «Влескниге» содержится немало летописных сообщений, но тем не менее по своей тематике и структуре она не является летописью. Текст дощечек рассказывает о генезисе древних Русов, об их истории и мифологии, об их долгих скитаниях и войнах, там содержится много сведений географического, бытового и социального характера. По словам Миролюбова, вместо ожидаемых им «точной хронологии, описания точных событий, имен, совпадающих со смежной эпохой других народов, династий князей… там оказалось описание событий, о которых мы ничего не знали, обращение к патриотизму русов».

Как содержание «Влескниги», так и ее язык произвели на Миролюбова огромнейшее впечатление. Самозабвенно работая над расшифровкой и переводом текста дощечек, он думал об осуществлении давнишнего замысла, навеянного ему его братом Николаем, — написать фундаментальный эпический труд о жизни и ратных деяниях легендарного киевского князя Святослава. Ему казалось, что язык дощечек открывает ему путь к языку, на котором говорили в конце языческого периода Руси. В 1935 году он принимается за осуществление своего замысла, начиная писать книгу на языке хотя и незнакомом, но понятном современным русским людям. Свой капитальный труд, названный «Сказ о Святославе хоробре, князе Киевском», Юрий Петрович закончил в 1947 году. Одновременно с работой над книгой «Сказ о Святославе хоробре, князе Киевском», Юрий Петрович писал рассказы, стихотворения и многочисленные статьи для зарубежной русской прессы. По окончанию работы над «Сказом о Святославе…» он написал ряд книг, которые, как и «Сказ» остались до его кончины не опубликованными.

Самоотверженными усилиями, ограничивая себя во всем, вдова Юрия Петровича, у которой сохранилось более 5000 страниц литературного наследия Миролюбова, начиная с 1974 года, издает одну за другой написанные им книги. К первой изданной ею книге — «Бабушкин сундук» — она предпослала трогательное письмо покойному супругу. Она пишет в нём: «То, в чём судьба тебе отказала в жизни, кажется, теперь осуществляется. Эта книга является небольшим сборником твоих рассказов. В тот момент, когда ты навсегда покидал меня, я обещала тебе сделать всё, что в моих силах, для опубликования твоих произведений…» И обещание свое «маленькая Галичка» неукоснительно выполняла, преодолевая все трудности. За первой изданной книгой IO. П. Миролюбова последовали: «Родина-Мать» (1975), «Прабкино учение» (1977), «„Риг-Веда“ и язычество» (1981), «Русский языческий фольклор. Очерки быта и нравов» (1982), «Русская мифология. Очерки и материалы» (1982), «Русский христианский фольклор. Православные легенды» (1983), «Славяно-русский фольклор» (1984).

Полагаем важным и правильным показать, о чем же писал Ю. Миролюбов, что хотел донести до своего читателя. Без понимания его творчества невозможно грамотно оценить того, что собрал за свою жизнь писатель, какова ценность того материала, о котором он говорит в своих трудах. О чём писал Ю. Миролюбов покажем на коротком отрывке из его книги «Прабкино учение». Итак…

«Прабка для меня всё. К ней я обращаюсь с вопросами, ей посвящаю весь день, и она никогда не сердится, не гонит меня прочь. А попробую с тем же обратиться к другим, они сейчас же говорят: «Поди в сад, погуляй!» или же: «Иди к Прабке! Мне некогда». Вот и сейчас сижу у Прабы Варвары. Она довольна и говорит: «Слушай!.. Только не вертись и не перебивай. Чего не поймешь, спросишь потом». Так начала она свой рассказ про дедовщину: «За прастарые часы, когда еще Прады Прадов жили, а Прабки лазили на четвереньках, в самую старую старину был у Русов царь Замах. При нем наши Пращуры начали первые пышки делать. До того не умели еще ни хлеба заквасить, ни теста вымешать, либо каравай испечь. Борща ни одна баба сварить не умела. Так жили тогда люди. Вот, тогда и стал дед Горун людей в Бога верить учить. До него и в Бога не каждый верил, а кто так и не знал, как это верить. Горун научил костры разводить да чебрец в огонь кидать, чтоб пахло. Он же научил, что Огник от солнца идет, и что ему надо ягня святить. Потому-то огонь в печи с молитвой разжигают. Не помолишься, а он тебе вместо тепла да жару, возьмет и холоду напустит».

Долго говорила Праба, спрашивала, все ли запомнил, и лишь потом говорила дальше: «Огонь та ягня, это же одно и то же. Потому не обижай ягнят и почитай огонь. Не будешь почитать, он сам тебя не уважит. Тогда хочешь, или нет, все равно поклониться ему придется!» «Папа говорит, что только Богу надо кланяться». «Богу — конечно… Только не забывай и Дедовщины. А то Бог на небе высоко, а Дедовщина на земле, совсем рядом. Тут она, и никуда от нее не денешься». Праба, говоря это, что-то шила, перекладывала, примеряла, и сказала: «А надо так жить, чтоб и Бог на тебя не сердился, и чтоб Дедовщины не обижать, — Прабка качнула головой и продолжала: — Я же говорила… Люди и раньше молились Богу. Теперь пойдет в церкву, а тогда — на криничку, в лес, у костра, либо в поле, возле снопов, а нет, так среди растущей еще пшеницы… И не там, так под Дубом. Все это были места, где можно было Бога призывать. Тогда так верили, что, если есть криничка, так там и церква!.. Дуб был как Бог-Отец, Дуб и Сноп. Он же — вода, Огонь, как другие боги. Становись и молись! — она махнула рукой. — Бог везде есть!.. И сейчас можно молиться, если хочешь, на речке и в лесу. Люди же тогда жили бедно, либо в землянках, где повернуться негде, либо на возах. Положил свои кожухи, мешки да рядна, и поехал. Сегодня тут, а завтра в другом месте. Там, где тебе лучше. Ну, так где же еще церкви ставить?»

Прабка передохнула и продолжала: «Да и то, говорили старые люди, что у дальних Пращуров наших были церквы. Не было их только у русских. Русы жили родами, большими семьями. Сколько б ни было людей, все — вместе. Старший дед-Родич, а все — братья да сестры, и дети общие, до каждой мамы отзываются. Так и теперь еще есть такие семьи. Ну, и боги тоже складывали свой род. Старшим был Бог-Отец, Сварог, и другие сыны его — пониже. Что Дед-Сварог скажет, то Перунко и делает. А у того были еще сыны, а от них дети-люди. Они так и до Бога обращались: «Гей, слышь, Дед! Пошли нам Тучу да Грому!» «Надо послать Тучу с Громом… Гей, Перуне-хлопче!.. Собери-ка ты Тучу темрявую да гони Гром!.. Людям надо. Засуха в поле!» Идет Туча темрявая, гремит Гром, льется Дождина… Услышал Прад мольбу человеческую! Напилась земля всласть. А чего же еще людям надо? Благодарят они: «Слава тебе, Перунко, слава. И Туче темрявой, и Грому гремячему слава. Всем богам нашим слава…» Поднялись хлеба, ожили травы. Люди, дети Сварожьи, принесли Отцу небесному благодарение: просо, молоко, масло, творог, яйца. Все это в костер среди дубов положили. Бога-то Дубом звали. Молодежь вокруг пляшет, поет, в борьбе состязается, зелеными палками дерется. Кто кого поборет, побьет, тому и честь. Лучшие получали награду от стариков. Дети бегали, играли в горелки, забавляли дедов. Деды сидели, вели беседы тихие про минулости, когда сами молодыми были. Потом все ели общую страву и пили хмельной мед. Для этого каждый приносил, что мог, цыпленка, чи порося молодое, а самые бедные несли толченого проса для каши. Ели все досыта, что Бог дал. Одинаково ел мясо и тот, кто принес только проса.

После стравы, когда была сказана похвала Богу, начинались состязания молодых вояков, а девчата клали венки у ног Дуба, либо просто цветы. Тут выходили деды и вели белого коня. Все смотрели, куда конь ступит, если в сторону орала, то будет мир, а если ступит на копье, или меч, — будет война. Когда же гаданье кончено, пели трижды славу Богу, и расходились по домам. Пращуры наши верили, что Бог живет с ними в доме, в печи, где огонь. А где огонь, там и Бог. Потому-то, когда горел огонь, входили в дом благоговейно, с поважением. Кричать в доме нельзя было. Ругаться тоже запрещалось. Дети в хате не смели шалить. Во дворе — бегай, сколько хочешь, а в хате нельзя, а то огонь уйдет! Ну, да и хаты были такие тесные, что там негде было разбежаться. Землю рали деревянным ралом, а хлеб жали деревянными серпами с кремешками, так что солому не резали, а перетирали. Сколько горстей колосьев, столько и работы. Трудно было жать! Потом стали делать медные серпы да железные. Тогда легче стало. И берегли же хлеб, каждое зернышко сохраняли. Ведь хлеб доставался вдесятеро трудней, чем теперь. Зерно тоже мололи меж двух камней, руками. Целый день ребята камни вертят, а когда кончали, и муки-то было не больше, как на два хлеба. Легче стало, когда придумали водяные да ветряные мельницы. Однако ж и тогда мука была только грубая. Белой еще не знали. Хлеб был черный, как сама земля. Картошки тогда еще и в помине не было. Пращуры ели моркву, пастернак, бурачки, горох, фасоль и чечевицу, а то пекли в печи репу, капусту или тыкву. Ходили на охоту, так приносили зайчатины, медвежатины, или свинины. Мясо солили и сушили, как и рыбу, на солнце. Много набирали дикого меду по лесам. Сохраняли его в горшках. Сушили яблоки, сливы, ягоды, сохраняли с медом, зимой варили, как мы, взвары. Пища была грубой, но Пращуры жили — не тужили, и были здоровее нас. Когда кто болел, его первым делом — отправляли в баню. Потом поили травяным отваром. Человек выздоравливал.

Дедовщину Пращуры хранили свято и нерушимо. Не отступали от родных обычаев ни на шаг. Женились и выходили замуж только за своих. Жили по сту человек сразу. Бывало, что старший Родич заедал жизнь молодых. Ну, его терпели, как могли. А некоторые уходили и основывали свой род. Ну, так вот, скажем ты… Слышал про Прадов наших, да и скажешь: «Ну, они тогда так жили, потому что дурные были, а вот я — умный, и буду лучше жить!» — «Никогда, Праба, никогда не скажу так! — вскричал я. Разве можно?» «Ну, дай тебе Бог сдержать слово! — ответила она задумавшись. — А то разно в жизни бывает…» «Я, Прабушка, буду жить, как они жили!» «Ну, ну… Пращуры любили друг друга, ссорились редко, и то больше слухались старого Родича. Как он скажет, так и делали… Ну, вот, храни же и ты Дедовщину! Трудно, но хорошо жили наши Прады!» Я помню, как сейчас, что весь ушел в мечты. То я себя видел русским воином, скачущим в бой, то — старым Родичем, вершившим дела рода, а то — простым пахарем, сеявшим жито».

Как видим, Ю. П. Миролюбов ничего не придумывал, а пытался передать нам лишь то, что слышал от своего ближайшего окружения. Он рассказывал, как жили раньше наши прадеды, раскрывая суть их бытия через пересказ тех людей, которые сохраняли, помнили и делились с другими своими знаниями и сведениями о стародавнем. Неужели это не интересно знать? Как представляется, каждому здравомыслящему человеку это будет интересно, познавательно и полезно понимать быт, условия и чаяния наших далёких предков. И Ю. П. Миролюбов не ставил перед собой задачи что-то изобрести, а просто пересказывал нам то, что слышал, записывал и помнил о жизни предков. Осознав на каком-то этапе своей жизни, какой материал он собрал, Ю. Миролюбов стал более целеустремлённо и основательно исследовать, перерабатывать и воплощать в своих трудах наработанные материалы и полученные сведения. И за это мы ему должны быть благодарны.

В литературное наследие Ю. П. Миролюбова входят так называемые «Сказы Захарихи». Почему мы представляем здесь эти Сказания? Тексты «Сказов» описывают события, которые в чём-то совпадают с «Влескнигой», но, преимущественно, относятся к временам ещё более древним! То есть «Сказы» по временному принципу как бы предстоят событиям, отражённым во «Влескниги»! Издатель шведского журнала «Fakts» Владимир Штепа, опубликовавший некоторые из «Сказов», отмечал: «Сказы Захарихи» охватывают огромный промежуток времени, около 70 тыс. лет, а в последней части пересекаются с «Влескнигой», когда речь заходит уже о Киевской Руси. Тем самым они взаимно подтверждают друг друга. Кроме того, у них схожий язык и дух повествования». Ещё одним серьёзным аргументом их родственности является то, что имена некоторых исторических деятелей прошлого, о которых говорится в «Сказах», — царь Мах, князь Кисек (Киська), князь Халабуда (Хилбудий), готский князь Конарех, — встречаются также в отдельных фрагментах «Влескниги».

Надо отдать должное Ю. П. Миролюбову за то, что он донес до нас эти сказания. Ю. П. Миролюбов был увлечен своей работой, целенаправленно ей занимался, собирая и записывая фольклорный материал. Если бы Юрий Петрович записал «Сказы» под своим именем, то стал бы вроде датского сказочника Андерсена. Но тогда не нужна была бы старуха Захариха, и образ этой сказительницы был бы потерян для нас. Эти простые рассуждения помогут понять, что ни о какой подделке нашей истории Миролюбовым не может быть и речи. Другое дело, что эту историю придется осознать по-новому, так как оказался сохранен устный вариант русской истории, начиная от потопа, а точнее от гибели горы Меру, т.е. той мифической земли, о которой спорят и до сих пор.

Сказы читаются легко и с интересом. Однако, ученым и историкам их будет не легко переварить, так как тогда придется включать в официальную историю и «царя Гороха», имя которого до сих пор сохранилось в нашем разговорном языке, но стало синонимом давно прошедшего и забытого времени. Поэтому неудивительно, если «Сказы Захарихи» встретят возражения со стороны так называемых специалистов. Их можно понять, — со школьной скамьи они усвоили, что русская история начинается с Рюрика и только так, т.е. срабатывает обычный условный рефлекс. А на самом деле было всё не так, как утверждает наша академическая наука. А как же тогда? Вот об и поговорим далее в исследовании, предприняв попытку осмыслить содержание «Сказов Захарихи».

II. Сказы Захарихи

«Сказы Захарихи» охватывают огромный промежуток времени жизни Русов, а в последней части пересекаются с «Влескнигой», когда речь заходит уже о Киевской Руси. Тем самым два источника взаимно дополняют друг друга. Имена некоторых исторических персонажей прошлого, как уже отмечалось выше, встречаются также в «Влескниге». Посмотрим же, какие исторические сведения донесли до нас Сказы. Для более детального их анализа Сказы разбиты на разделы по временному и тематическому принципу. По ходу изложения Сказов будем давать комментарии по их содержанию.

Первый раздел

В разделе читатель познакомится с самыми удивительными преданиями древнейших времён — за несколько тысячелетий до нашей эры, когда Русы-О (й) разы жили на благодатном острове, и эта земля за одну ночь исчезла в пучине вод.

СКАЗЪ ПРО СТАРУЮ СТАРОВИНУ

То было такъ давно, что уже и давность сама

отъ старости выцвела, и уже не видно, что а какъ,

и только думка старых людей еще сохраняетъ

вспоминъ про то, и поведаеть про те часы.

Такъ, коли еще Русы одразу жили на Земле,

на полуночи, а тамъ были, и Гору Миру видели,

а та Золота Гора еще стояла крепко,

такъ былъ в Русахъ Царь Сварогъ,

а было у него много Царей разныхъ, и все они

были Богами живыми, и носили ихъ имено.

Ближними были возле Царя Сварога Перунъ Царь,

Волосъ Царь, Дажбо, Себо, Ладо, Яро, Купало,

Хоросъ, Радощь, Свято, Колядо, Рудый, Вышнiй,

Крыжней, Лютоборъ, Овсень да Сивый, да еще

Дымъ да Вимъ, да Лещъ, да Водяникъ, да еще

Полевикъ-Царь, да Земонъ, да Просичь,

а другихъ имено позабылося да не вспомнится.

Кроме тiхъ Царей были Цари дальнее.

И все они Сваре-Царю подчинялися,

и все его безперечно слухалися.

Жили люди тамо добре и счастно, да разумно,

сребро, золото имали, железо и медь знали,

и все у нихъ было въ доме, топка добрая,

вода чистая, коли пить захочется.

И вздыбилася Земля Оразкая, море кругомъ закипело,

дома стали падать, а люди не могли стоять,

и всякiй зверь на землю падалъ, не могъ стоять,

и много коней, коровъ ноги поломало.

Тогда Царь Сварогъ приказал лоди готовить,

и бросать все, кроме самого нужного,

и чтобъ молодыхъ жеребятъ брали, и чтобъ детей,

старыхъ и женокъ на лоди сажали, а все другое бросали,

а всехъ, кто шаблю въ рукахъ держать можетъ,

на кажну лодь сажать для охраны,

и отъ Земли Русовъ плыть на полудень.

Темъ часомъ пошелъ дождь, снегъ, вода замерзла,

и великiй холодина начался.

Отплыли лоди отъ Земли Оразкой, а Гора Миру

стала огнемъ гореть, и земля тряслася.

Отплыли Пращуры Пращуровъ нашихъ въ море,

и попереду на лоди шелъ самъ Царь Сварогъ

съ Янушемъ Великимъ, Воеводой своимъ,

а позаду другiе Цари съ людьми своими.

И позадъ остались только те, кто не хотелъ,

да кто золота свого дбался больше жизни.

Темная ночь была кругомъ. Волны ходили, яко горы,

И ни одной звезды не видно было.

Царь приказалъ большой фонарь зажечь,

и такъ за темъ светломъ все плыли.

Наутро уже видели, что позаду, где земля была,

стоитъ туча великая, паръ паритъ,

и птица кружится надъ тучей той.

Впереди же скоро увидели Русы горы далекiя,

а то берегъ былъ, и камень показался,

и на него лоди шли. Когда же въ протоку вошли,

Царь сказалъ Царю Вентырю людьми править дальше,

а самъ до Земли Оразкой повернулъ,

може, кого еще спасти можетъ и съ собой взять.

Однако жъ, на месте томъ, где Гора Миру была,

ничего уже не было, да только море кипело,

и деревья плавали, доски, солома, мертвые люди да звери.

Заплакалъ Царь Сварогъ, и на полдень пошелъ.

Догналъ онъ своихъ въ Великой Протоке

и съ ними поплылъ дальше, до горъ высокихъ.

Увидалъ тутъ Царь Сварогъ людей на берегу,

и сказалъ всемъ въ копытную сброю одеваться,

потому какъ неизвестно, кто люди такiя,

а можетъ, и вороги злыя ждутъ.

Однако, то жъ были свои люди, которые на берегу жили,

а кого Царь по деламъ на Большую Земь посылалъ.

Стояли они и плакали, бо многiе зъ нихъ семьи стратили,

отцовъ, женъ, матерей, сестеръ, братьевъ, детей своихъ.

И однако жъ многiе нашли своихъ среди людей Сварога Царя

Одни плакали отъ горя, другiе отъ счастья.

И повелелъ Царь Сварогъ Вентырю сети делать,

чтобъ рыбу ловить и людей кормить,

потому что ни хлеба не успели взять съ собой,

ни мяса въ достатки, а люди страдали голодомъ,

а страдали они и холодомъ зимнимъ.

Взялъ Вентырь Царь пять палокъ,

четыре вместе ремнями связалъ, а пятую

посередине привязалъ, а межъ четырьмя

палками сетку приторочилъ.

Положилъ онъ въ середку камень большой,

и сетку въ воду далъ, потомъ вытягнулъ,

и набрали люди рыбы целое ведро.

Потомъ на берегу въ костре котлы ставили,

и юшку варили добрую изъ той рыбы.

Сказалъ же опять-таки Царь Сварогъ,

чтобъ ни ягня, ни теля какого не забивали,

а что есть молока — детямъ давали,

а коль есть корова молочная, беречь ее,

яко око свое, и кто торкнется,

того въ воду кидать въ мешке.

Остатные люди должны рыбу есть,

а хочутъ траву собирать, пусть берутъ,

а хочутъ охотиться, пускай его идуть,

те же, кто въ лодяхъ сидитъ, только рыбу едять,

и ничего другого не смотрють ести.

За три дни Царь Сварогъ сказалъ плысти дальше,

и поплыли Русы еще далее на полудень.

И сталъ помалу за Царя Янушъ править,

а за Януша сталъ Вентырь править,

а за Вентыря Верша Царь стался,

и Верша Царь вершу на рыбу придумалъ,

а Канишка Царь уже скотину имелъ вдосталь,

и люди могли есть молоко, масло, сыръ,

и къ тому хлебъ уже имели вдосыть,

и къ нему капусту свежую и моченую.

Но покуде то сталося, много мучились Русы,

и голодомъ, и холодомъ, и зверьми дикими.

И долго земля мерзлая была, ледяная,

и много великихъ зверюгъ погибло,

потому какъ въ тепле привыкли жить.

А Царь еще дальше подался до Ягипету,

а тамъ тридцать летъ жилъ, а коли вернулся,

уже Верша Царь векъ доживалъ,

и Царь Сварогъ на полночь плылъ,

Земли Оразкой искати, да тамъ и сгинулъ.

Комментарий

В Сказе говорится: «…коли еще Русы одразу жили на Земле, на полуночи, а тамъ были, и Гору Миру видели, а та Золота Гора еще стояла крепко…» Поясняем, о чём, собственно, идёт речь в Сказе. Была некая земля на полуночи, и там жили Русы. Согласно Эзотерическому учению, сущесвующая ныне на планете цивилизация — Пятая Коренная Раса зародилась именно на северной земле. Там была цивилизация белых людей, которые впоследствии и заселили всю ойкумену, начиная с севера Евразии. В исследовании автора «Корни Русского народа» показано, что именно древние Русы и являлись частью того белого народа, представителями Белой расы, о чём и повествуется в Сказе.

Что это была за земля аргументированно показано в исследованиях автора «Как было на самом деле» и «Откуда ты, белый человек?». Согласно Эзотерическому учению, сначала эта земля представляла собой кусок суши, так называемый Второй Коренной материк, предназначенный для существования Второй Коренной Расы — гиперборейской. Затем эта земля частично входила в Лемурийский материк, где зародилась Третья Коренная раса — лемурийская. После гибели Лемурийского материка оставшиеся северные земели вошли в состав Четвертого Коренного материка — атлантского и образовали так называемую Лемурийскую звезду — материк, реально напоминающий по форме звезду с выступающими лучами. Далее произошли геологические изменения на планеты, в результате которых Атлантида постепенно начала гибнуть.

В Эзотерическом учении говорится, что во время второй катастрофы с Атлантидой в 200 тыс. до н.э. от неё отделились северные земли, которые приобрели очертания, по-видимому, обозначенные на карте Меркатора. В центре северных земель на карте (Рис. 1) указана некая гора, которая по имеющимся представлениям и является горой Меру, о чём нам, собственно, и повествует Сказ: «Золота Гора еще стояла крепко…». Предположительно, в 75 тыс. до н.э. во время третьей катастрофы с Атлантидой северные земли ушли под воду, так же были подтоплены большие территории шельфовой зоны Евразии. Как представляется, именно этот процесс гибели северной земли и указан далее в Сказе: «И вздыбилася Земля Ораз [с] кая, море кругомъ закипело, дома стали падать, а люди не могли стоять, и всякiй зверь на землю падалъ, не могъ стоять, и много коней, коровъ ноги поломало… Отплыли лоди отъ Земли Ораз [с] кой, а Гора Миру стала огнемъ гореть, и земля тряслася… Наутро уже видели, что позаду, где земля была, стоитъ туча великая, паръ паритъ, и птица кружится надъ тучей той».

Итак, что мы имеем. Нынешняя цивилизация на планете — Арийская зародилась на севере Евразии, на ранее существовавшей в Северном океане земле. Сейчас никакой суши в акватории Северного океана нет, значит, она затонула. Этот факт потопления северной земли и отражён в обозначенном Сказе, что подтверждается сведениями Эзотерического учения. Белые люди, зародившиеся на северной земле, заселяют далее побережье Евразии. В Сказе говорится, что именно Русы, также относящиеся к Белой расе (т.е. далёкие предки нынешних Русских людей), переселились с затонувшей земли, которая располагалась на полуночи от места последующего их пребывания. Необходимо отметить также, что земля, которую покинули Русы, называлась «Ораз [с] кой».

Русы поплыли на полдень. В Сказе говорится: «Впереди же скоро увидели Русы горы далекiя, а то берегъ былъ, и камень показался, и на него лоди шли». Предполагается, что «камень» означает Уральские горы, это название гор так и сохранилось до нынешнего времени. И вошли Русы в некую протоку. Представление о том, куда приплыли Русы, даёт карта Земли (Рис. 2, на карте выделена соответствующая зона), опубликованная в работе И. Донелли «Атлантида: Мир до потопа» (Atlantis: The Antediluvian World, 1882). И та земля, куда приплыли Русы, называлась «Большая Земь». «И поплыли Русы еще далее на полудень». Таким вот образом древние Русы оказались в Евразии, проживая до этого счастливо на затонувшей северной земле. Это главное, что хотелось выделить в данном Сказе.

Также есть смысл обратить внимание и на следующий немаловажный факт. В Сказе говорится: «…такъ былъ в Русахъ Царь Сварогъ, а было у него много Царей разныхъ, и все они были Богами живыми, и носили ихъ имено». Вроде несуразица какая-то… Цари были Богами живыми!? Но если обратиться к Эзотерическому учению, то придёт полное понимание представленных выше сведений. Согласно Учению, при зарождении новой цивилизации, в частности, при гибели предыдущей — Атлантиды, Боги спускаются на Землю и помогают, в первую очередь, зародиться новым людям — будущим представителям нового мира и, во-вторых, передают людям нарождающейся цивилизации некие знания, чтобы процесс человеческой эволюции на планете начался не с нуля после гибели предыдущей цивилизации и уничтожения вместе с этим имевшихся там знаний и опыта пребывания людей на планете. По-видимому, именно знания об этих древних процессах и сохранились у Русов, что и передано в Сказе, а возможно, указанные Боги (цари) продолжали на тот момент выполнять свои функции по курированию молодого человечества (см. исследование «Древнейшая история человечества»). Ведь недаром же имя царя Сварога мы встречаем в пантеоне ведических Богов последующего времени. Да и другие имена Богов в Сказе также принадлежат к этому же пантеону: «Ближними были возле Царя Сварога Перунъ Царь, Волосъ Царь, Дажбо, Себо, Ладо, Яро, Купало, Хоросъ, Радощь, Свято, Колядо, Рудый, Вышнiй, Крыжней, Лютоборъ, Овсень да Сивый, да еще Дымъ да Вимъ, да Лещъ, да Водяникъ, да еще Полевикъ-Царь, да Земонъ, да Просичь, а другихъ именно позабылося да не вспомнится». Факт происхождения Русов от Богов указан в Сказе «СКАЗЪ ПРО РОДИЧЪ-ГРАДЪ И РОДЪ-РОЖАНИЦЪ»: «Первень Родъ есть Божiй, отъ Сварога Отця до Перуна а Дажба, Яро, Купалы, Вышнього, презъ Велеса Мудрого, Овсеня, Сивого, Коляды, Святовита, Хорса и Крышнього, а Бабы Славы, Земли нашее, а одъ того Рода идемо мы, Русы, а той Родъ-Рожаницъ славиме».

Более того, факт участия Богов в жизни людей, как представляется, подтверждается тем, что царь Сварог, оставив своих людей, поплыл далее до Египта, где, как отмечено, правил 30 лет! Откуда Сварог или какой-либо другой простой человек, живя на далеком севере, могли располагать сведениями о Египте в 75 тыс. до н.э., тем более ещё и править там? Наука отвергает такие знания и говорит о существовании Египта только в пределах 5–6 тысяч лет назад, тогда как Эзотерическое учение даёт нам знания об империи атлантов в Египте с 200 тыс. до н. э. А Посвящённые атлантов (Махатмы), т.е. по сути Боги на Земле, переселились из Атлантиды на север Африки аж в 400 тыс. до н.э.

Как видим, Сказ поведал нам уникальные сведения, которые напрямую коррелируют с Эзотерическим учением, переданным человечеству реальными Богами, управляющими эволюцией на планете Земля (см. исследование «Сокровенное учение Махатм»).

СКАЗЪ ПРО ЦАРЯ СВАРОГА И ЯНУША

Ото жъ поплылъ Царь Сварогъ по свету,

да доплыли до Великой Речки,

а тамъ — люди по берегу стоять, и Януша узнали,

кричать: «Яноше! Яноше! Тягни до берега!»

А Яношъ до воды скочилъ, и лоди до берега тягнеть,

а зъ его брони копытной вода течеть,

и самъ онъ, якъ рыба великая.

И вышелъ онъ до берега, до людей,

и сказалъ имъ, яко много Русы страдали,

и за то будуть зваться Ирьи,

а еще имено ихъ «Ойрази Мудрiи».

Ото жъ радовалися люди съ Великой Речки,

и несли Русамъ ежево свежее всякое,

а давали имъ воды солодкой, а мясо,

и дальше до Ягипету отпущали ихъ.

И видели Русы Сварогови тутъ такожъ,

что много по берегу великихъ зверюгъ лежить,

а погибли те зверюки отъ холода,

а такожъ отъ голода великаго, и болести,

которая напала на нихъ за часы,

коли они Великой Матери пошли служить,

а за нее драться, на Божича кидаться,

который Божичъ новый светъ дълалъ,

а новыхъ зверей творилъ на добро всемъ,

а не на зло постоянное, неборимое.

А та Великая Мать ихняя, Божиня,

въ той боротьбе побитая, потерзанная,

Божичемъ брошенная, стенала на берези,

потроху кровь лила, а умирала,

и никто ей не помогъ, ни земля, ни небо.

Не помогъ ей и Яношъ со Сварогомъ Царемъ,

а за то она ихъ кляла, проклинала,

а судила имъ, что домой трудно достануться,

а коли достанутся, такъ и умрутъ они.

И много по свету Царь Сварогъ съ людьми своими

ездилъ да другихъ людей мирно жить училъ,

железо варить, землю раять, скотину разводить,

и масло бить, и сыръ делать на потребу.

Съ техъ поръ люди стали жить купно,

и прежней судьбы не имели въ жизни своей.

Русы же жили на горахъ высокихъ,

и оттудъ скоро ушли, бо тряслася земля,

а знали они, коли земля трясется,

такъ може быть такое зло великое,

какъ в 3емле ихней Ойразской было.

И пошли они къ полудню, и дорогою встряли

Царя Сварога, що домой плылъ Протокою.

А стала та Протока закрываться,

а стали берега изъ воды выходить.

Пошелъ Сварогъ Царь къ людямъ своимъ,

да тамъ за недели две и преставился.

За нимъ же и Яношъ Великiй померлъ,

и многiе воины, старые, отъ веку,

и другiе, молодые, отъ болестей.

А Русы съ Каношкой Царемъ пошли,

до Земли Синдской, а тамъ стали,

и новое Царство Могучарьское устрояли,

а былъ у нихъ, по Каношке Царю, Могучаръ Царь,

и тотъ ихъ на Седьми Речкахъ устроялъ.

Тамъ жили они, Бога хвалили, да скоро

и у нихъ Земля тряслась.

Шли они дале, до Шуму, а тамъ были.

И Царя Могучара убили допрежъ,

а за то имъ было несчастья семь летъ,

и одъ Шуму была имъ робота великая,

и не знали ни радости, ни спокою.

А про то, що потомъ было, не знаю,

бо меня тогда на земле не было.

Комментарий

В подтверждение предположения, что цари Русов выполняли функции Богов, высказанного выше, в этом Сказе говорится: «И много по свету Царь Сварогъ съ людьми своими ездилъ да другихъ людей мирно жить училъ, железо варить, землю раять, скотину разводить, и масло бить, и сыръ делать на потребу». Однозначно, никто этими делами не мог попросить заниматься простого человека, да и откуда простой человек мог всё это знать из вышеперечисленного. Это огромная работа, непосильная человеку. Значит, Сварог и был настоящим Богом на Земле, в связи с чем в последующем люди стали его боготворить. Это подтверждается сведениями Эзотерического учения об участии Богов в становлении существующей цивилизации на планете.

В Сказе имеется очень важная информация о пребывании Русов в горах: «Русы же жили на горахъ высокихъ, и оттудъ скоро ушли, бо тряслася земля, а знали они, коли земля трясется, такъ може быть такое зло великое, какъ в 3емле ихней Ойразской было. И пошли они къ полудню…» Очень важный тезис, связывающий землетрясение в Оразкой земле, что, судя по всему, было в реальности, с аналогичной катастрофой в «горахъ высокихъ», где позднее стали жить Русы. Более того, есть ещё одно указание в Сказе на это место, но уже с другим ориентиром: «… былъ у нихъ, по Каношке Царю, Могучаръ Царь, и тотъ ихъ на Седьми Речкахъ устроялъ. Тамъ жили они, Бога хвалили, да скоро и у нихъ Земля тряслась». Мы объединили эти два отрывка по смыслу, т.к. в каждом отмечено, что «земля тряслась». Сведения о пребывании Русов в «горахъ высокихъ» имеются в «Влескниге» (далее ВК) (см. исследование «История Русичей по Велесовой книге»), откуда Русы были вынуждены уйти, так как землетрясение принесло много бед. Сказ помогает нам понять ещё одну причину, почему же Русы ушли с «гор высоких» по ВК. Оказывается, Русы помнили о страшной катастрофе в Ойразской земле и не хотели повторения последствий той трагедии, когда погибло много людей, а выжившие потеряли всё, в будущем.

Во «Влескниге» говорится о проживании Русов в горах Ирийских в районе Священного Семиречья, которое располагалось, как представляется, в районе озера Балхаш (там и поныне область носит соответствующее название — Семиреченская). Более того в те края, согласно ВК, привёл Русов именно Киська князь, что созвучно с именем Каношка. А привел Киська Русов из земли Арийской, которая предположительно располагалась на южном Урале. Там в племени Русов, согласно ВК, произошёл раскол. Часть пошла с князем Киськой в южном направлении, а другая часть направилась с отцом Орием на запад к Дону. И было это, предположительно, в XVI веке до н.э., когда погиб город Аркаим. Вот такие, собственно, пересечения сведений мы видим в Сказе и в другом ценнейшем источнике «Влескниге».

Далее ещё интереснее. В Сказе говорится, что «Русы съ Каношкой Царемъ пошли, до Земли Синдской, а тамъ стали, и новое Царство Могучарьское устрояли…» Но как отмечено выше, Могучарское царство было утроено в районе семи рек. По ВК, это однозначно район рядом с некими горами поблизости от Балхаша. Значит можно предположить, что Синдская земля означает Синьскую, т.е. китайскую территорию. В то время, действительно, территория Китайской империи доходила до Тянь-Шаня, гор Алтая и Саян. Скорее всего, именно туда в район Тянь-Шаня и привел Каношка (Киська) Русов, что и отмечается в Сказе.

Более того, в ВК те горы называются Ирийскими. А что мы видим в Сказе? Янош говорит неким людям: «…сказалъ имъ, яко много Русы страдали, и за то будуть зваться Ирьи, а еще имено ихъ «Ойрази Мудрiи». Не отсюда ли и горы, где стали проживать Русы, названы Ирийским. Что означает слово «Ирий»? В исследовании «История Русичей по Велесовой книге» было высказано предположение, что слово означает «рай», т.е. святое место (см. Сказ ПРО СТАРОДАВНIЕ ЧАСЫ РУСОВ. СКАЗ ВТОРОЙ, раздел 2). Аналогично этому и слова Яноша, что Русы будут зваться Ирьи, наверняка означает святых людей, и при этом объяснено в Сказах, почему — т.к. много страдали Русы, что не противоречит общему понятию «святой». И это именно так, т.к. далее слова Яноша однозначно указывают на это: Русы считаются «Мудрыми Ойрази». А Ойрази — это люди, которые естественно происходят с северной Ойразской земли, где ранее до её потопления и проживали Русы. Вот так раскрывается ребус реальных сведений, имеющихся в Сказе.

СКАЗЪ ПРО СТАРОДАВНИ ЧАСЫ РУСОВЪ

Стародавнее було и у нашихъ Прапращуровъ.

За нимъ було еще самое стародавнее,

а за темъ стародавними було самое старое,

такое старое, какъ Земля-Мать наша.

И коли рукой доторкнешься, въ прахъ сыплется.

А за той седой стариной еще старовина была.

А одъ той старовины еле заметный следъ остался.

За часы той старовины самой старой

былъ у нашихъ Прапращуровъ Царь Сварогъ,

и подъ нимъ еще тридцать Царей было,

и кажный былъ именемъ Боговъ названный,

и Цари те были Раями, а старшiй изъ нихъ былъ

Рай Раевъ, а тотъ Царь Царей великихъ.

И селъ Царь Сварогъ на лодь, и поплылъ на югъ,

Царства Египетскаго искать, и не нашелъ его.

Не было еще Царства того, и вернулся Сварогъ.

И поплылъ онъ въ други страны Земли,

другихъ Царствъ искать Восточныхъ,

и другихъ Царствъ Западныхъ выглядати.

Мало нашелъ чего Царь Сварогъ на Земле,

и мало людей встрелъ, а какiе были,

то въ лесахъ хоронилися, отъ него убегали,

и коли говорили что — понять нельзя было.

Собралъ тогда Царь Сварогъ Райцевъ своихъ

и сказалъ имъ тако: «Семьдесятъ тысячъ летъ мы

Оразами-Русами зовемся на земле нашей,

и никто еще не могъ побити силу Руську.

Такъ, Богъ дастъ, и дале будемо,

и никто не побьетъ нашу силу Руську.»

И закричали Русы, поднявъ шабли,

что никто не побьетъ едину силу Руську.

И сказалъ еще Сварогъ-Царь Русамъ:

«Вы, Русы и Ставрусы, Русявы и Берусы,

вы, Ресы и Гетарусы, Могучари и Хоропы,

знайте, что все вы едины Орази, и не будетъ Царя,

обирайте его изъ васъ, самаго мудраго,

и не забудьте, что изъ Земли Оразовой мы,

а тамъ, на Семи Рекахъ, у Горы Меры,

у Горы Золотой вы все были какъ Цари.»

А скажу вамъ, если Царя оберете,

покоряйтесь ему, якъ Манушъ, Первый Человекъ,

покорялся Деду Сварогу нашему,

имя которого мне отъ отца дано.

И будете вы Раями все до единаго

прото еще, что нетъ межъ вами низкаго,

нетъ межъ вами последняго, злобнаго,

и не будеть такой человекъ средь васъ,

ото жъ и предавать васъ не будеть.»

Вскричали тутъ Русы все голосно,

что клянуться ему верными быти.

Тогда Царь-Сварогъ сказалъ тако:

«Поплыву еще съ Царями моими до полудне,

поищу еще Египету — Земли дальней.»

И такъ отплылъ Царь Сварогъ,

и тридцать летъ не было его въ Земле Могучарской,

въ Земле Семьской, Хороповой Синской.

И после тридцати и трехъ летъ вернулся Царь,

и сказалъ, что нашелъ онъ Египету-Земли,

и что тамъ было непорядно все.

И что былъ онъ Царемъ въ Земле той,

чтобъ людей научить жить семейно,

и чтобъ научить ихъ оружiе делать,

землю раять, землю мерять,

скотъ разводить, потому что не знали они

ничего того, что Русы знали.

И по техъ часахъ преставился Царь Сварогъ,

а на место его сталъ другой Сварогъ,

и такъ жили Русы въ Самаре той,

на Земле своей Могучарской, Хоропской,

и на семи Рекахъ могучихъ Руськихъ.

Собирались часто Роды вместе судити,

собирались Племена вместе рядиться,

и старший въ Роде былъ Раемъ, Царемъ,

и каждый Русъ былъ съ его именемъ.

Коли жъ тронулъ кто одного Руса,

целый Родъ шелъ мстить за одного брата,

потому что все Родичи были съ однимъ именемъ,

и все они другъ за друга стали,

и другъ друга вызволяли изъ беды.

Комментарий

Необходимо отметить небольшой, но важный момент. Из Сказа ясно, что многие цари Русов носили имя Сварог, которое передавалось от отца к сыну. Аналогичные сведения мы получили и из ВК, где обозначены сразу 5 (пять) Ореев, которые в разные периоды жизни возглавляли и управляли Русами. Ранее мы поняли, что имя Сварог стало священным для Русов, и первого Сварога причислили к Богам. А что значит имя Оре (и) й? Как представляется, оно связано с названием северной земли, где ранее до её потопления проживали Русы — Оразская земля. Отсюда: Оразская — Орей. Тем самым посредством сохранения имени Орей Русы помнили о своём былом прошлом, не только о пребывании на северной земле, но и о своём происхождении оттуда, и через имя и, естественно, через Сказы (народные предания) хранили эту память: «Не забудьте, что изъ Земли Оразовой мы, а тамъ, на Семи Рекахъ, у Горы Меры, у Горы Золотой вы все были какъ Цари».

В Сказе говорится, что «семьдесятъ тысячъ летъ мы Оразами-Русами зовемся на земле нашей». Что это может значить? По-видимому, обозначенная выше цифра в 70 тыс. лет каким-то образом коррелирует с датой потопления северной земли, что произошло, по нашим представлениям, в 75 тыс. до н. э. Т.е. после переселения с северной земли в Евразию и поселения Русов в «земле нашей», как представляется, прошло 70 тыс. лет. Что вполне вписывается в указанные хронологические рамки и подтверждает тем самым время переселения Русов и, следовательно, наши предположения, вытекающие из предыдущих исследований, что северная земля, остаток Атлантиды, погибла во время третьей катастрофы с Атлантидой.

За прощедшие 70 тыс. лет образовались разные новые, но родственные народы, о чём и говорится далее в Сказе: «Вы, Русы и Ставрусы, Русявы и Берусы, вы, Ресы и Гетарусы, Могучари и Хоропы, знайте, что все вы едины Орази… и не забудьте, что изъ Земли Оразовой мы». Очень интересные сведения, позволяющие верно оценить последующие исторические события, известные науке, в которых участвуют племена и народы с разными названиями, но как выясняется одного происхождения, одного корня, который идёт с северной Ойразской земли.

Из содержания Сказа выясняется, что понятие «Семи рек — Семиречье» связано также с северной Ойразской землёй. Об этом говорится так: «Не забудьте, что изъ Земли Оразовой мы, а тамъ, на Семи Рекахъ, у Горы Меры, у Горы Золотой вы все были какъ Цари». Значит, у горы Меру располагалось некое Семиречье. Почему это важно нам? Дело в том, что в другом ценнейшем источнике «Влескниге» обозначены целых два Священных Семиречья, т.е. района неких семи рек, которые для Русов ВК были очень важными. Теперь становится понятно, почему. Это идёт с северной покинутой Русами земли, где аналогичный район существовал. Важная аналогия, позволяющая в какой-то степени судить об аутентичности как Сказов, так и ВК.

В Сказе говорится: «И такъ отплылъ Царь Сварогъ, и тридцать летъ не было его въ Земле Могучарской, въ Земле Семьской, Хороповой Синской». Это подтверждает сведения других Сказов о действиях Сварога и свидетельствует о том, откуда он предпринял своё путешествие: из «Земли Могучарской, Земли Семьской, Хороповой Синской». Здесь важно указание на Синскую землю, что однозначно указывает на район проживания Русов и расположения Могучарской земли: это китайская (синьская) территория, о чём нами ранее и было сделано соответствующее предположение. Значит, после ухода с северной земли Русы поселились в итоге, согласно сведениям Сказа и ВК, в горах Тянь-Шаня поблизости от района Семиречья у озера Балхаша (см. исследование «История Русичей по Велесовой книге»). Но затем Русы были вынуждены покинуть и этот край, о чём говорится и в Сказах, и в ВК, и отправиться в другие места.

Очень интересно указание в Сказе на некую «Самару», где проживали Русы: «И по техъ часахъ преставился Царь Сварогъ, а на место его сталъ другой Сварогъ, и такъ жили Русы въ Самаре той, на Земле своей Могучарской, Хоропской, и на семи Рекахъ могучихъ Руськихъ». В данном отрывке, как представляется, обозначена промежуточная остановка племени Русов при своём движении при переселении с северной земли до гор Тянь-Шаня. Почему это так? Здесь указаны семь рек могучих. В районе Балхаша располагается Семиречье, но те реки никак нельзя назвать могучими. Это первое. Во-вторых, само понятие «Самара» вызывает ассоциацию только с одним местом на Русской равнине, где имеется река Самара, приток Волги, и, как известно, располагается ныне город Самара (в целом же выявлена древняя самарская археологическая культура). Согласно Википедии, город получил название от реки, т.е. гидроним существовал с давних времён. А как установлено, мелкие гидронимы не меняют свои название даже при смене населения (т.е. культуры, языка и пр.). Значит, гидроним «Самара» может идти из древности, которая, собственно, и обозначена в Сказе. А это позволяет подтвердить в той или иной степени проживание древних Русов в районе реки Самары. Тем самым мы можем проследить маршрут переселения Русов с затонувшей земли (именно в 75 тыс. до н.э.). Русы были «в Самаре», где обозначенное Семиречье могучих русских рек могло включать в себя следующие реки: Волгу, Дон, Урал, Каму, Вятку, Белую, Оку. А затем, по-видимому, часть Русов дошла до Тянь-Шаня, до гор Ирийских.

Итак, из представленных Сказов можно заключить следующее. В Сказах данного раздела говорится о проживании Русов в древнейшие времена на земле, располагающейся на севере. На той земле была гора Меру, сведения о которой имеются в легендах разных народов. В частности, в индийских ведах, где отмечается, что пришедший к индийцам народ и ставший создателем нового общества, жил в полуночной стране, на севере у священной горы Меру. Пришедший народ индийцы называли ариями. По Сказам однозначно видно, что это были Русы-О (й) рази, что легко трансформируется: о (й) рази — арази — ари — арии. Руководил ими легендарный Сварог, который стал впоследствие одним из главных богов у ведических народов. Согласно же индийским ведам, в земле ариев произошел некий катаклизм, и арии вынуждены были покинуть ту землю и двигаться на юг. Таким образом, арии в итоге и оказались в Индии. И в указанных нами Сказах видим то же описание катаклизма — землетрясение, в результате чего земля уходит под воду, и Русы спасаются с помощью лодок. Затем доплывают до земли и обустраиваются на новом месте. Происхождение ариев из индийских вед из северной страны доказал в своих работах индийский учёный-брахман, специалист по санскриту А. Тилак (см. исследование «Арии — кто они?»). Тем самым мы видим связь между Русами, проживавшими на полуночной земле, и ариями, покорившими индийскую цивилизацию. А согласно исследованиям ДНК-генеалогии такая связь Русов и ариев фиксируется и на уровне генетики. Подчеркиваем, что здесь нами выдвинута некая рабочая гипотеза, которая помогает нам правильно оценить сами Сказы, в первую очередь, содержащиеся в них сведения.

Второй раздел

В разделе собраны древнейшие сказания Руси, когда пращуры были ещё скифами, т.е. скотоводами и кочевали по степям. Аргументированное обоснование обозначенного тезиса изложено в исследовании автора «Скифия — родина Русов».

СКАЗЪ ПРО МАКОДУНА-ЦАРЯ

Коли про старые часы говоряти,

такъ за старыми еще старшiе видно,

а за ними самостаршiе, да такiе,

что вже жъ и камень отъ техъ часовъ распался,

и земля съ техе могилъ давно осыпалась.

Такъ ото жъ, за старые часы, за самостарые,

а ще й и Комыри до насъ не приходили,

такъ бувъ, живъ у степахъ Царь Макодунъ,

та було въ его множество скота, коней, овець,

а за столъ съ нимъ, налево, тысячи две людей садилось,

и то жъ не все были, бо межъ Донцом, Дономъ та Днепромъ

скоро одна Земля Макодунова лежала,

и темъ, кто съ краю жили, дней пять скакать надо было,

ащебъ на обедъ до Царя попасть,

а другимъ и десять дней требовалося.

Такъ Царь сказалъ однозна [(?)]: «Кто прыйдеть, сажайся!

Хлеба, соли дамо, а платить не заставимо!

А кто жъ не хочеть Макодуномъ зваться,

тому все пути-дорогы свободнiя, а нать идеть,

куда хочеть зъ краю нашого, ажъ до тамъ-тудь!»

И такъ люди до Царя ишли, якъ добилося,

и слева за столъ сажались тесно,

и хлеба-соли Царской ели поважливо.

А коли жъ Царь Макодунъ за столъ седавалъ,

несли ему служки теля жареное целое,

и онъ ножомъ своимъ чоботнымъ кусъ одрезавалъ,

и приходилъ козакъ съ мечомъ и щитомъ,

а другой съ роговиной, меду полною,

и третiй ставалъ Царя-Князя славити.

Вздыналъ Царь рогъ меду до неба,

тыкалъ мечомъ до мяса, и вздыналъ,

вздыналъ мясо до Перунка добраго,

потомъ бралъ щитъ и держалъ надъ столомъ,

а такъ говорилъ Царь: «Благослови, Боже,

рогъ нашъ прими, насъ благослови,

ежу нашу степовую, якову маемо,

а защити людей щитомъ моимъ одъ враги!»

И тожъ пили люди славу Богу,

и кричали тричи славу Царю,

а то жъ седавали ясти, пити,

и спевака послухати темъ часомъ.

Спевакъ вставалъ, Царя славилъ,

и Царь ему рогъ меду давалъ сребряный,

а коли жъ тотъ пилъ, и рогъ отдавалъ ему,

абы память Царскую имелъ прото.

А те жъ люди, что налево сидели,

все Макодунами звалися!

И Царь былъ одинъ за всехъ,

и все были за него одного.

Тутъ спевакъ пелъ, починалъ:

«Слава Богу на небе, слава!

И Царю-Князю Макодуну слава!

И кажному роду-племени слава!

И всякому, кто Макодуномъ прозывается!

Булы часы, коли жъ Руса Ойраза была.

Булы часы, коли жъ Сварогъ царевалъ надъ ними,

и тый часъ земля дрягнулася и до воды пошла,

а Сварогъ-Царь людей до полудне велъ,

шли они лодями по морю бурьному,

не пили, не или, схолодали,

и за три дни до великой земли пришли.

Царь ихъ передъ берегомъ рыбу великую

трезубомъ зъ вовны доставалъ,

и то, повелъ, есть одзнакъ Боговъ,

яко Руса не пощезне, и Сура въ небе будеть,

и Руса по тяжку часу будеть

въ земле новой на [й] лепше житья имать.

Пошли Русы дале по протоце,

и тамъ же Янушъ Рыбень былъ,

а велика устраданья за Русу взявъ,

и оказалъ такъ Яношъ людямъ:

«Кланяюся я Царю нашему одъ бела лиця

до Сурой Земли, бо я жъ белый,

мужъ Земли Русой, и еще кланяюсь

одъ бела лиця до Сурой Земли

Роду Руському великому, хороброму,

и еще кланяюся всемо людямъ Руськимъ

одъ бела лиця до Сурой Земли!»

А якъ спевакъ того доспевалъ,

подходилъ знавецъ гилочный,

а два пруткы подоймалъ, а крутилъ,

и сталъ лицомъ до полудня,

а тако жъ кричалъ Царю Макодуну:

«Гэй, Царь, гэй, Макодунъ! Гономъ!

Гономъ гони до полудня! Скачи туда!

Бо гоныть Грець люду нашу!

До отроцтва гоныть, а три тысячи!

А догонишь ихъ завтра рано въ утери,

по всходъ Сонця нашего великого.»

И Царь Макодунъ кричалъ людямъ:

«Люди жъ мои, сыны Сонця нашего!

Доедайте, допивайте, до коней садитесь!

А на полудень за ворогомъ-Грецемъ

целую ночь неустанно скачите!»

Доедали люди, допивали меды Царскiе,

а до степу гнали гономъ за ворогомъ,

целу ночь гнали, а въ утери рано

догоняли Греця въ степу съ людьми и стадами,

а налетали на не и нищили доразу!

И Русовъ съ полону слобоняли,

а було ихъ тамъ же триста а три тысячи,

Выйшли тутъ напередъ Волыняци

и заграли на волыницахъ громко,

и народъ весь кричалъ славу Царю,

Царю-Князю Макодуну хороброму.

И так-то было весь часъ на Русiи,

яко бъ миръ, такъ война будеть,

а якъ война, такъ еще война будеть!

А то рьеклы, абы знали,

якъ за волю свою Руса былася!

Комментарий

Сказ говорит о степной жизни Русов, когда они были пастухами и гоняли скот по степи, и было это ещё до прихода Комырей. И занимали Русы огромное пространство, так что некоторым до царя пять, а другим и десять дней скакать приходилось. «…такъ бувъ, живъ у степахъ Царь Макодунъ, та було въ его множество скота, коней, овець, а за столъ съ нимъ, налево, тысячи две людей садилось, и то жъ не все были, бо межъ Донцом, Дономъ та Днепромъ скоро одна Земля Макодунова лежала, и темъ, кто съ краю жили, дней пять скакать надо было, ащебъ на обедъ до Царя попасть, а другимъ и десять дней требовалося…» О границах той древней Руси можно судить по тому, что в Сказе упоминаются и Волыняне: «Выйшли тутъ напередъ Волыняци и заграли на волыницахъ громко, и народъ весь кричалъ славу Царю, Царю-Князю Макодуну хороброму. И так-то было весь часъ на Русiи…» Как известно, Волынь — это собирательно народ и территория в западном Причерноморье и в Прикарпатье (Волынская земля), т.е. территория, которая вроде как не входила в выше отмеченную Макодунову землю. И что уидивительно, вся та земля называлась Русью, от Карпат до Дона! Это подтверждает и «Влескнига», говоря о существовании на этой территории державы Русколань с VI века до н.э. по IV век.

Время жизни в степях в Сказе никак не обозначено, но указывается на присутствие в Причерноморье во времена царя Макодуна греков: «Бо гоныть Грець люду нашу! До отроцтва гоныть, а три тысячи!» Как известно, греки начали осваивать побережье Чёрного моря с VII века до н.э., а это времена скифов, согласно официальной науке, что свидетельствует о том, что скифы и были Русами, и, во-вторых, что Причерноморская степь была освоена Русами задолго до появления греков в Причерноморье. Во «Влескниге» отмечается, что Русы создали в Причерноморских степях державу (Скуфь) под названием Русколань — Русская округа, зафиксировав сам этот факт в VI веке до н. э. Понятно при этом, что создание державы, т.е. объединение неких земель требует какого-то времени. И «Влескнига» в этой связи сообщает о движение русских родов Щека и Хорива от Кавказа в сторону Карпатских гор в VIII веке до н. э. При этом отмечается, что рода Щека и Хорива шли через Русскую равнину, т.е. через Причерноморье с боями, покоряя эту землю и народы, проживающие на ней. Видим полное совпадение сведений из двух разных источников о древних событиях, связанных с Русами.

Здесь важно также отметить, что собой представляла земля Макодунова, где скот гоняли Русы: «…бо межъ Донцом, Дономъ та Днепромъ скоро одна Земля Макодунова лежала…» Как видим, Русами была освоена и Причерноморская степь, где, согласно официальной науке, существовали Киммерийцы, Скифы, Сарматы, что подтверждает наши выводы, сделанные в работе «Скифия — родина Русов», что Русы и были теми самым Скифами. Если вспомнить сведения Сказов из первого раздела, где говорится о расселении Русов с севера и пребывание их в Самаре на Волге, в Зауральских степях, в Семиречье у Балхаша, в горах Тянь-Шаня, то становится понятно, каким образом Русы появились в Причерноморье, да и в целом на Русской равнине (далее будем также говорить о жизни Русов и в лесах, т.к. часть Русов называла себя Борусами, т.е. жителями лесов).

В Сказе есть указание на то, что предки Русского народа были скотоводами, о чём умалчивает академическая наука, сообщая, что они были только земледельцами. Но ещё историк XIX века И. Забелин показал (см. исследование «Конспект о древнейшей истории России»), что в древней Руси друг подле друга существовали два народных быта, две истории — быт и предания земледельческие к западу от Дуная, и быт и предания кочевые у Дона. И. Забелин говорит о существовании Скифии Земледельческой и Скифии Кочевой. Причём этот независимый вывод историка никак не связан со сведениями, изложенными в Сказах, которые на момент жизни И. Забелина ещё не были записаны.

Обращаем внимание на очень интересный момент, обозначенный в Сказе. Русы славили Богов: ««Благослови, Боже, рогъ нашъ прими, насъ благослови, ежу нашу степовую, якову маемо, а защити людей щитомъ моимъ одъ враги!» И тожъ пили люди славу Богу, и кричали тричи славу Царю…» И далее: «Тутъ спевакъ пелъ, починалъ: «Слава Богу на небе, слава! И Царю-Князю Макодуну слава! И кажному роду-племени слава!» Славление было очень важным действом в жизни Русов, что раскрывает нам «Влескнига», в которой красной нитью проходит идея славления Богов. Причём Русы славили Богов, но ничего у них не просили в отличие от догматов других религий. Более того, ВК говорит, что из-за этого действа — славление Богов Русов стали называть ещё «славными», но никак не славянами. Но по прихоти официальной науки, намеренно про древних Русов было забыто и появился термин «славяне», т.е. кабинетное название народа, которого никогда не было. И то, что это явный блеф от науки, свидетельствует тот факт, что наука до сих пор не может определиться с родиной славян, т.е. местом их происхождения. Она никогда и не найдет это место, т.к. такого народа не было. Были же в древности Русы, происхождение которых ведётся, как отмечено выше, с северной затонушей земли по краней мере с 75 тыс. до н. э. Эзотерическое учение говорит о происхождении Белого народа на севере Евразии около 1 млн лет назад!

В Сказе подтверждаются сведения, изложенные в первом разделе исследования, о потоплении северной земли, где жили Русы-О (й) рази, о Свароге, и вынужденном их переселении в Евразию: «Булы часы, коли жъ Руса Ойраза была. Булы часы, коли жъ Сварогъ царевалъ надъ ними, и тый часъ земля дрягнулася и до воды пошла, а Сварогъ-Царь людей до полудне велъ, шли они лодями по морю бурьному, не пили, не или, схолодали, и за три дни до великой земли пришли». Более того, в Сказе также однозначно говорится о Русской земле, о Великом Русском народе, причём белом народе, а не о неком абстракном племени Русов: «…оказалъ такъ Яношъ людямъ: «Кланяюся я Царю нашему одъ бела лиця до Сурой Земли, бо я жъ белый, мужъ Земли Русой, и еще кланяюсь одъ бела лиця до Сурой Земли Роду Руському великому, хороброму, и еще кланяюся всемо людямъ Руськимъ одъ бела лиця до Сурой Земли!» И это говорит Янош, который жил во времена первого царя Сварога при переселении Русов с севера, что по установленным нами данным происходило аж в 75 тыс. до н. э. Значит, род Русский и Русский народ уже существовали в указанное время! И пресловутый Рюрик от науки не имел к созданию древней Руси никакого отношения.

СКАЗЪ ПРО ЦАРЯ УСИЛУ ДОБРОГО

А за старых часовъ, за древнiе дни

были пращуры наши в лесахъ-степахъ,

пшеницы не сеяли, на мясо меняли,

на кожи, сало, на волну овчую.

И жили-были они счастливо, просто,

наукы не знали, читать-писать не умели,

Богу молились, как в душу пришло,

а были рядными, были честными, добрыми,

и никогда ничемъ другъ передъ другомъ не кичились.

Водили они скот в степях, овецъ въ траве,

коней пасли да на нихъ скакали,

а коли царь скажетъ, такъ казаковали,

береглися, саблею хранились,

умели драться, семьи свои защищая,

а и каждъ зналъ коня, какъ мужикъ уздечку,

а и каждъ зналъ скотъ, какъ ученый книгу,

а коли корова падетъ, зналъ лечить,

а коли человекъ заболеетъ, зналъ, какъ оздравить,

и другъ другу они говорили лишь правду,

и никто не лгалъ, старыхъ слухался,

дедовъ почиталъ, бабъ поважалъ,

детей хранилъ, женъ защищалъ,

слабому давалъ споможенiе,

а и каждому было чего есть-пить,

а и всякому место было у костра,

в ночи ночлегъ, во дню поможенiе.

И ходили за стадами на конях они,

а завидя вора, гнались за нимъ,

отъ своихъ отавъ отгоняли,

до богатства своего не допускали.

И былъ царь у нихъ — Усила Добрый,

и царь тотъ, какъ люди его, въ телеге спалъ,

попоной на ночь, как все, прикрывался,

въ голову седло клале, сено подтыкалъ,

а въ ночи встанетъ, къ костру пойдетъ,

сторожей проверять въ ночи начнетъ,

а и горе тому, кто заснулъ въ траве!

Уж он его кiемъ толстымъ огреетъ,

по задамъ наколотитъ, всю пыль выбьетъ!

На заре вставали прадеды наши,

на востокъ ясный молились,

и такъ говорили в молитвахъ техъ:

«Красуйся, заря ясная, красуйся в небе!

Встаешь рано, до насъ ходишь,

молоко намъ въ горшке несешь,

да небомъ шла, молоко пролила,

и горитъ твой следъ въ ночи ясной,

середъ звездъ Божiихъ, черезъ все небо.

Будь счастлива, Заря ясная!

И будь счастлива, Заря Утрення!

Будь счастлива, Пастуша Зорька!

А се бо поклон отцу съ матерью,

а се бо поклонъ дедамъ съ бабами,

а се брату родному, что рано преставился,

а се сестре нашей, что умерла!

Та пусть они звездочками горятъ

въ небе ясномъ, у Бога нашего!»

И такъ они молились, Бога славили,

и давалъ имъ Богъ добра много всякого,

все, на жизнь ихнюю потребное,

а и лишнего не давалъ имъ Богъ,

бо от лишнего человекъ нищится,

отъ лишнего жена портится,

сыны гуляютъ, работать бросаютъ,

дочки расходятся по чужимъ людямъ,

а отъ лишнего человекъ остается

одинъ самъ съ собой, всемъ лишнiй.

А за те часы люди добрыми были,

соседу помогали, работали,

за работу, за хлебъ-соль плату не брали.

А за те часы молодежь была

до старыхъ почтивая, до малыхъ бережливая,

и сама въ простоте жила, чистоту хранила,

а не знали люди греха въ жизни,

зла не знали другъ къ другу, зависти,

ничемъ другъ передъ другомъ не хвалилися.

И ходилъ къ нимъ Богъ въ простой свитке,

говорилъ съ ними, указывалъ,

а они, люди те, въ простоте своей думали,

что то Дедъ старый ходитъ къ ним,

с уваженiемъ отвечали, кланялись,

и ницъ падали, когда видели,

что землею шелъ Старецъ тотъ, а то небомъ,

дорогою светлою, заревою,

что Заря шла да молоко несла,

да несши по небу, пролила,

а то молоко въ небе светится,

Путь Господень людямъ показываетъ.

Вотъ, игрались дети въ траве,

а девочка одна землю рыла, вскапывала,

а въ нее травинки тыкала,

и слышитъ голосъ позади: «А что, дитя, делаешь?»

Отвечала она: «Разве не видишь? Поле сею!»

И сел возле нее, въ траве, Старецъ Белый,

сказалъ ей: «Не такъ надо сеять! Возьми это!»

«А что это такое? Будто зернышки?»

«Ну да, зернышки, посади ихъ, полей!

Черезъ неделю приходи, посмотри.»

Взяла девочка, сделала, какъ Дедъ сказалъ,

посадила зерна въ землю, полила,

а черезъ неделю на томъ месте ростки были,

а черезъ неделю — огурцы, дыни, арбузы взошли,

и все хвалили, ели, Деда славили.

И стали старики землю рыть, бороздить,

стали зерна те ве землю садить

и съ того научалися хлебопашеству,

и горохъ стали сеять, и чечевицу,

и фасоль, и всякую бобовину,

а съ ней и лукъ степной, чеснокъ крепкiй,

и сталъ вырастать лукъ-чеснокъ, сталъ крепиться,

а и людям стало чего есть, кроме молока,

кроме молока, масла да творогу сухого.

И царь Усила Добрый къ нимъ ходилъ,

на огороды ихъ гляделъ, потомъ къ дубу шелъ,

срубалъ дуба, плуга делал,

потомъ воловъ запрягалъ, землю оралъ,

а пашню ту скородилъ, зерно самъ сеялъ,

а людей научалъ, какъ работать в поле,

а коли урожай былъ, Бога славилъ,

медъ пилъ, брагу крепкую, сусло сладкое,

да ковшъ выпилъ, на землю лилъ,

а сказалъ такъ: «Земле дайте пити!

Бога хвалите, въ честь его лейте,

чтобъ коли на землю глянетъ,

да увидитъ пятно браги въ ней,

чтобъ зналъ, что люди Его хвалятъ!»

И стали Прады наши и Прабы землю раяти,

стали хлеба сеяти, зерна собирати,

Бога славити, Ему хвальбу слати,

и такъ жили Прады наши а Прабы въ степи,

скотъ гоняли, землю раяли, какъ Богъ далъ,

какъ Богъ повелелъ имъ, и больше не нуждались,

и у другихъ людей муки не брали.

И пришелъ къ нимъ богатый купец чужой,

сталъ имъ сребро, злато показывать,

на кожи, на сало выменивать,

на мясо говяжье да на овчину.

И набрала царица Годыня сребра-злата,

стала имъ покрашаться, стала въ волосы цеплять,

стала кольца носить, браслеты,

въ парчу, въ бархаты тело завивати,

а по ней почали все женки такъ делати,

а за женками девчата стали краситься,

а хлопци стали златом сабли красити,

серебромъ уздечки правити,

и стали другъ другу завидовати,

у кого уздечка лепше, у кого саблюка,

и стали величаться, надъ другими смеяться,

а жизнь стала хуже, люди тоже,

и не стало простоты прежней,

и самъ царь сталъ скучати,

сталъ войну помышляти,

чтобъ еще больше злата-серебра было,

чтобъ быть лучше другого царя,

и на все то царица его подбивала,

на те мысли ненужные наважала,

а черезъ то — на лишнее въ жизни людской,

и стала жизнь уже завистная,

стала она скаредная да тяжкая,

ибо людямъ надо было къ войне дбатися,

надо оружiе было сотворяти,

надо кузни было поставляти,

сабли ковати, ножи крепкiе,

и на войну идти среди лета.

И стало у Прадов съ Прабами

тяжко жить, трудно дбатися,

и стало царю отъ Годыни той

царицы-красавицы трудно работать,

трудно работать, добиватися.

И узнал про то царь соседскiй,

что Усила-царь на войну тщится,

и сталось у него тако жъ беспокойство,

стали люди сабли ковати,

къ ответу готовитися,

людей научати, какъ другихъ людей бити,

какъ наконь садиться, въ поле чистомъ

скакати, казаковати, воевати.

И скоро соседскiй царь своихъ наставлялъ,

а коли Усила-царь войска поднималъ,

да шли Прады, кто съ вилами,

а кто саблею помаховалъ,

выступило тутъ войско противное,

и была тутъ сеча великая,

а много народу перебили въ ней,

и воронью бросили на поклев,

и столько зла пошло, что другiе люди,

дальнiе соседи, друг в друга вцепилися,

и пошли тоже казакувати, на людей налетати,

а по всей земле, где Прады жили,

одинъ царь повсталъ на другого,

а добра съ того не было, а зло одно,

и скотину поели, и горохъ вытолкли,

и кувшины побили, не въ чем есть стало.

И заплакали Деды тутъ, стали жалиться,

на Годыню-царицу нарекатися,

что коли бъ не она, такъ и царь Усила

на соседей бы войной не пошелъ.

И Годыня кричала на людей техъ,

что коли бъ они царя слухались,

такъ врагов бы всех перебили давно.

И пошло еще большее помраченiе,

на поля запустенiе, на скотъ убыль,

и люде не знали, как дальше жити,

И напали тутъ враги на всехъ ихъ,

на техъ, кто билися, и на техъ, кто готовились,

и забрали все, и Годыню взяли,

за шею до воза привязывали,

голую кнутами по задамъ били,

въ полонъ уводили, людямъ своимъ сказали,

чтобъ пришли смотреть на тех, на Прадовъ,

а на техъ Прабъ, что немудрыми были,

и что все потеряли, всего лишилися,

а царя самого въ землю зарыли,

а кто ушелъ, по всей земле бежалъ,

а по всей земле Руская людина

растекалася, распылялася,

а съ того пошла и Русь великая,

что ни въ шапку собрать, ни конем объехать,

и что краю-конца въ ней не видано.

И самъ Богъ надъ землею нашей плакался

и не зналъ, какъ ее вызволяти теперь,

да и махнулъ рукой, и такъ оставилъ.

И такъ вся Русь наша выросла, размножилася,

землю раяла, скотъ водила,

и за тысячи годовъ возставалася.

Такъ и Деды наши съ Бабами

песни про то пели, Бога просили,

чтобъ миру далъ, чтобъ хлеба далъ,

а что лишнего — то ненадобно.

Комментарий

В Сказе подтверждаются сведения, что древние Русы были сначала скотоводами: «А за старых часовъ, за древнiе дни были пращуры наши в лесахъ-степахъ, пшеницы не сеяли, на мясо меняли, на кожи, сало, на волну овчую». И далее: «Водили они скот в степях, овецъ въ траве, коней пасли да на нихъ скакали…» Видим, что официальная точка зрения о земледельческой основе древней Руси не выдерживает критики. И только затем уже с течением времени Русы стали земледельцами. Сказ более чем красноречиво рассказывает об этом.

И опять-таки земледелию Русов научили Боги, что подтверждает эзотерические сведения об участии Богов в жизни людей, о чём мы говорили в первом разделе: «Взяла девочка, сделала, какъ Дедъ сказалъ, посадила зерна въ землю, полила, а черезъ неделю на томъ месте ростки были, а черезъ неделю — огурцы, дыни, арбузы взошли, и все хвалили, ели, Деда славили». И далее: «И стали старики землю рыть, бороздить, стали зерна те ве землю садить и съ того научалися хлебопашеству, и горохъ стали сеять, и чечевицу, и фасоль, и всякую бобовину, а съ ней и лукъ степной, чеснокъ крепкiй…» И с того времени «стали Прады наши и Прабы землю раяти, стали хлеба сеяти, зерна собирати, Бога славити, Ему хвальбу слати, и такъ жили Прады наши а Прабы въ степи, скотъ гоняли, землю раяли, какъ Богъ далъ». Видим, древние Русы были сначала кочевниками, а потом стали земледельцами.

ТРОЯКЪ И ТРОЯНЪ. СКАЗЪ

За те часы, когда Троянъ былъ,

тогда и Трояк живалъ, людей училъ,

а былъ онъ премудрымъ отъ Бога,

самъ зналъ и другимъ сказывалъ,

какъ пшеницу сеять, какъ отъ суслика беречься,

какъ отъ «отвражка» (хомяк?) охраниться,

какую корову до быка пускать,

какую яловицу дома держать,

и коли человекъ заболеетъ,

онъ траву всякую, корешки зналъ,

заваритъ, напоитъ, и тотъ здоровъ.

Былъ Троякъ одинъ на возу,

и Царь Троянъ къ нему за советомъ ходилъ.

Царь стоитъ, а онъ дудочку стружетъ,

Царь ждетъ, а онъ дудочку пробуетъ,

такъ ли гудитъ она, такъ ли играетъ.

Царь молчитъ, и Троякъ молчитъ,

будто Царя не видитъ, а самъ все стружетъ,

все дудочку проверяетъ, сквозь нее глядитъ,

а нетъ ли въ середке чего, а нетъ ли снаружи,

а Царь все ждетъ, съ ноги на ногу переступаетъ.

Троякъ молчитъ, будто не видитъ вовсе,

а самъ думаетъ, да сказать не хочетъ.

И говоритъ ему Царь: «Что же скажешь?

Не видишь, что жду? Когда слово бросишь?»

Отвечаетъ ему Троякъ: «А вотъ, дай дудочку кончить,

а ввечери придешь, тогда и скажу.»

И уходитъ Царь Троянъ какъ былъ, ни съ чемъ,

а ввечери приходитъ, а Троякъ ему говоритъ:

«А скажи-ка, Царь Троянъ, что ты говорилъ мне?

В утре-то я дудочку строгалъ, такъ не слышалъ!»

И скажетъ Царь Троянъ, что надобно ему.

А Троякъ ему и ответитъ тутъ же, какъ делать.

За день онъ надумался, порешалъ все,

а ввечери ему и не трудно ответить,

а переспрашивалъ, чтобъ знать, правда ли,

такъ ли слышалъ загадку Царскую утромъ,

а коль услышитъ, что такъ, такъ и скажетъ.

А коли не то Царь сказалъ, такъ и ответитъ:

«Завтра утречкомъ отвечу, сегодня не знаю,

а за ночь посплю, такъ и следъ придумаю.»

А осердился Царь, такъ Троякъ ему скажетъ:

«Иди до другихъ, пусть они тебе помогутъ,

а не помогутъ, такъ на себя пеняй,

а я скоро отвечать не вмею, бо дурость буде,

а дурость буде, всемъ людямъ зло,

а коли дуракъ советы даетъ,

такъ иди къ нему, а делай наопакъ (обратно),

а увидишь, что не то добре буде!»

Идутъ враги на Русь нашу, вснаипакъ бегутъ,

и Троякъ бежитъ, ни слова не скажетъ,

а догонитъ его Троянъ, спроситъ:

«А что же делать мне теперь? Как управиться?»

А Троякъ ему скажетъ: «Видишь, бегу?

Беги и ты, пока придумаю,

да пока въ думках все поверну

да со всiх концов приеряю, прилажу,

да чтобъ комаръ носу не подточилъ,

а коли здумано какъ следуетъ, такъ скажу,

а пока что, какъ все, бегу, и ты беги!»

И бегутъ все добрыхъ полдня по степи,

кто верхи, а кто в телеге съ детьми,

а кто и на конь не вспел вскочить,

а рядомъ бежитъ, за притыку держится,

а Троякъ встане на возу своемъ и грякнетъ:

«Да куды же вы бежите, черти лысые?

Ставай заразъ все! Совет держать будемъ!»

Крикнетъ такъ и самъ станетъ поперекъ пути,

дорогу загородитъ всем, мешаетъ бежать:

«Стой! Стой! Куда летишь? Кони морены!

Кони морены, в мыле уже, запыхались,

а еще дальше, и падутъ совсем наземь,

а будешь бежать, дураче, на своих двоих!»

И станутъ люди, а-но (?) слова скажетъ:

«А что тамъ ворогу, котъ наплакалъ!

А силы у него нетъ совсемъ, все черные,

все черные да костлявые, кожа да кости,

а берите батоги да макогоны,

а берите шабли вострые,

что баба поднять не можетъ!

А гоните ихъ въ три шеи, бейте на голову!

Осеечасъ мне тутъ Ангелъ былъ, сказалъ,

что побьемъ басурмановъ всехъ до единого!»

И станутъ все кругомъ, смеются, и страха нетъ,

а страха нетъ, повернутъ все назадъ,

врага завидятъ, кинутся на него,

отобьютъ скотину, назадъ врага поженутъ,

а кинется тотъ, уже не опомнится.

А то Царь станетъ судить дело трудное,

позоветъ Трояка, а тотъ сливу сухую естъ,

да набьетъ полонъ ротъ ягодъ, рукой указываетъ,

что нельзя ему сказать, из-за сливъ,

а коли съестъ, такъ и слово скажетъ,

а за тотъ часъ успелъ подумать онъ,

Успелъ подумать и решить успелъ,

а скажетъ — такъ уж такъ скажетъ, что все,

и правые, и виноватые, все признаютъ,

и съ Царем согласятся, и другъ другу поклонятся,

разойдутся мирно, другъ съ другомъ говорятъ,

а все Троякъ сделалъ, потому что сказалъ:

«Въ старовину, говорятъ, одинъ дуракъ жилъ,

такъ онъ дуже умный былъ, коли умники съ нимъ,

а дуракъ, коли дураки кругомъ,

ну, такъ я жъ дуракъ тоже съ вами сталъ!

Такъ коли хотите дурака слушать, так скажите!»

«Говори!» — кричатъ, — «Мы сами дураки!»

«Ну, коли же вы дураки, такъ по дурости и сделали!

А теперь ставайте умниками, больше не делайте!

Да ступайте, по чаре меду пейте,

да миритесь, а то палкой бить буду

и правого, и виноватого! Миритесь, говорю!»

Люди послухаются, посмеются, да и помирятся.

Любилъ его народ, и Царь тоже любилъ,

дети все вокругъ него, на возу сидятъ,

со всей Руси нашей дедовской

собираются, смеются с нимъ,

а онъ смеется, а самъ детей учитъ!

Да коли дети повырасли, стали дружно жить,

стали дружно жить, совсемъ не ссориться,

а стала Русь оттого крепчать пошла,

а стала добра наживать, друг друга любить,

и Царь Троянъ Трояка славилъ,

и люди ему всегда кланялись.

ПРО СТАРОДАВНIЕ ЧАСЫ РУСОВ. СКАЗ ВТОРОЙ

За старые годины, за часы давнiе

ходили Пращуры по степям,

стада гоняли, в телегах жили,

и все добро на возу, и жена с детьми,

и все добро — скотина в степи,

овцы, коровы, лошади.

А былъ въ те времена старикъ одинъ,

он был Дед изъ Дедовъ, самый старый,

самый древнiй, всемъ Дедамъ Дедъ.

И не боялся тотъ Дедъ никому правду речи,

правду речи, укоряти кого,

а хоть бы Царю самому, коли надо,

и было ему за то поваженiе великое,

и все спешили къ нему за советом,

и все несли Деду кусокъ лучщiй,

ягоду малину, землянику какую,

а то Дедъ бралъ и детямъ раздавалъ.

А за часу того люди не знали

а ни хлеба, ни картошки, ни капусты,

собирали щавель въ поле, а ту щавель ели,

катранъ брали, корень сладкiй,

да желтых петушков листъ зубчатый,

и темъ жили, молоко пили, мясо ели,

а ни горя нашего, ни труда не знали.

И сидятъ въ ночи у костра большого,

а старый Дедъ бывальщину заведетъ,

побасенки рассказываетъ имъ,

а по темъ по побасенкамъ и правду скажетъ,

про еще старшiе часы, про Пращуровъ,

а про техъ Щуровъ, что сам сивый,

а борода желта, зелена стала

отъ древности старой, ото всех годовъ,

что и близкихъ детей нет уже,

ни сыновъ, ни дочекъ, ни внуковъ,

и что правнуки поженились давно,

у самихъ бороды сивые, а правнучата

скоро замужъ выйдут, скоро поженятся.

И скажетъ Пращуръ такой людям добрымъ:

«А теперь вы, люди добрые, не знаете,

какъ было въ часы, когда Пращуры наши

могилы копали, Царей хоронили,

а съ теми Царями коней его добрыхъ,

а съ ними и вояков его, верныхъ слугъ,

а съ теми слугами и жену его,

что сама на себя руки наложила,

передъ саньми Царскими убиваючись,

чтобъ съ ним ехать въ Край Дальнiй,

на Святую Воду Реки Большой,

а где семь Рек течетъ, где Рай стоит,

а тому Раю имено Ирiй есть,

и тамъ цветы цветутъ, не вянутъ николи,

и тамъ Ангелы летаютъ, тамъ птицы поютъ,

въ кущахъ зеленыхъ садятся,

и николи листъ съ техъ кущей не падаетъ.

А и тамо сынъ мой родимый живетъ,

сынъ родимый, что в бою убитъ былъ

отъ руки поганца, злого недруга,

а и тамъ Деды наши и Прадеды,

что пошли на вень Богу жати,

а что больше до нашего поля не придутъ,

на коровъ, овновъ не глянутъ больше,

а и те тамъ живутъ, стада гоняютъ,

а и Царь ихнiй — Богъ одинъ нашъ,

а Ему, Богу, ответъ держатъ,

и его одного только слушаются.

А и въ томъ Раю-Ирiю ясномъ

въ зиме птички живутъ, весны ждутъ,

а по весне, коли зелено все,

коли вишни цветутъ, домой летятъ,

подъ крышу нашу, в гнездо свое,

что о прошлый годъ птенцовъ водили

и въ этотъ еще, гляди, выведутъ.

И летятъ скворцы, ласточки наши,

летятъ жаворонки, Бога славятъ,

летятъ весной подъ крышу нашу,

и щебечутъ намъ, а мы не разумеемъ,

а щебечутъ они слово ясное,

несутъ приватъ намъ съ Того Света,

отъ Родичей нашихъ, что пошли на вень,

на жатву Божiю, а что нас помнятъ,

а хотятъ намъ сказать про добро наше,

а хотятъ помочь, зла уберечь!

И знаютъ они все, что будетъ съ нами,

а имъ Богъ сказалъ и Ангелы Его,

и говорятъ они ласточкам малымъ:

«Ты лети, лети, ласточка малая,

лети домой, весточку неси,

а скажи отцу с матерью,

чтобъ по мне не плакали, не тревожили!

Я свое отжилъ, отстрадалъ уже,

и пускай они доживаютъ,

а пускай они свое дострадаютъ!»

И летитъ ласточка, грудка белая,

прилетитъ домой, на дерево сядетъ.

защебечетъ, засвищетъ, за сердце возьметъ,

а и что она говоритъ, не разумеешь ее!

А говоритъ она, чтобъ не печалился,

не тужилъ понапрасну по отце съ матерью,

что отжили они свое, и ты живешь,

а отживешь, — и ты с ними будешь!»

Комментарий

В Сказе опять находим подтверждение о скотоводческой жизни наших предков: «За старые годины, за часы давнiе ходили Пращуры по степям, стада гоняли, в телегах жили, и все добро на возу, и жена с детьми, и все добро — скотина в степи, овцы, коровы, лошади». Жизнь Русов была простой и бедной: «А за часу того люди не знали, а ни хлеба, ни картошки, ни капусты, собирали щавель въ поле, а ту щавель ели, катранъ брали, корень сладкiй, да желтых петушков листъ зубчатый, и темъ жили, молоко пили, мясо ели…»

Интересны сведения Сказа о том, как царей Русы хоронили: «…какъ было въ часы, когда Пращуры наши могилы копали, Царей хоронили, а съ теми Царями коней его добрыхъ, а съ ними и вояков его, верныхъ слугъ, а съ теми слугами и жену его, что сама на себя руки наложила, передъ саньми Царскими убиваючись, чтобъ съ ним ехать въ Край Дальнiй, на Святую Воду Реки Большой, а где семь Рек течетъ, где Рай стоит, а тому Раю имено Ирiй есть, и тамъ цветы цветутъ, не вянутъ николи, и тамъ Ангелы летаютъ, тамъ при птицы поютъ…» Как видим, выше дано описание обряда захоронения, который был открыт при раскопках скифских курганов! А это свидетельствует в первую очередь о том, что скифы и были Русами, т.е. в скифский период, обозначенный официальной наукой, оказывается, в степях жили, согласно Сказам, Русы.

Другой важный момент Сказа связан с пониманием, что такое «Ирий». В разделе 1 было высказано предположение, что это слово — значит «рай». И здесь мы видим прямое этому подтверждение. Более того, здесь же находим подтверждение тому, что район Семиречья, т.е. бассейн семи рек, располагался у Ирия, т.е. у Ирийских гор (Тянь-Шань), о чём нам поведала «Влескнига».

СКАЗЪ ПРО ЦАРЯ ОГЫЛУ ЧУДНОГО

За старого часу, въ древнее время,

коли пасли пращуры наши скотину въ степи,

да жили там же, домовъ не строючи,

былъ царемъ у них Огыла Чудный,

а былъ тотъ царь силенъ, какъ два быка,

что деревяннымъ плугомъ поле пашутъ,

а былъ онъ силенъ, какъ два жеребца,

что съ возом пшеницы по горам скачутъ,

скачутъ и не уморятся, скачутъ не станутъ,

въ пене летятъ съ возомъ тяжелымъ,

а духа перевести не хотятъ,

ибо такая сила въ нихъ, что устали не знаютъ,

такой Огыла-царь был Чудный,

что телегу за задки бралъ одной рукой,

изъ колеи вытягивал, сбоку ставил,

и что кони на него оборачивались,

силе той страшной дивилися.

И ходило съ царем въ степахъ много люду,

почитало его и поважало,

за силу его страшную, за добрость,

за заботу всегдашнюю про всех людей.

И было у Огылы два сына молодыхъ,

два сына, яко два месяца,

молодые да пригожiе,

чисто въ матерь ихъ, что давно померла.

А коли померла мать ихняя царица,

да заплакалъ по ней царь, детей взялъ,

да миловалъ ихъ, голубилъ, двояшекъ милыхъ,

да такъ при себе, на царской телеге держалъ,

при себе кормить заставлялъ, самъ пеленалъ,

да сталъ им заместо матери,

и дети возле него игрались,

и дрались друг съ дружкой, и смеялись,

а онъ на нихъ покрикивалъ, ласкалъ ихъ,

кормилъ, поилъ, спать укладывалъ.

И выросли сыны те, какъ два явора,

другъ въ друга подобные, а и самъ отецъ не зналъ,

кого из нихъ зовут Бровко, а кого Вовко.

И росли дети те, какъ трава въ степи,

сильные, здравые, веселые,

да и стали подрастать, стали бороться,

на коняхъ скакать, до людей тулиться,

военному делу учиться, саблей рубить,

пикою врагу грозить невидному,

говоря такie слова всякiй разъ:

«Погоди, враже, царями будемо!

Мы тебе укажемо, какъ нашихъ бить,

какъ девчатъ хватать, уводить въ степи!»

И любилъ ихъ за то народъ вольный,

за ласку ихъ, за хоробрость ту,

да за то, что всехъ защищать обещалися,

что клялися быть людямъ верными,

отцу не перечить, всехъ хранить,

и за то, что братья целовали бляхи,

что на возу отцовскомъ были повешены,

и гремели, звенели, коли кони идутъ,

а то, чтобъ все знали, что царь Огыла едетъ!

И еще целовали бляхи те царевичи,

обещались всякую беду сломить,

да чтобъ народ живалъ счастливо,

чтобъ слезы единой ни по чем не пролилъ,

да чтобъ было отцамъ уваженiе,

матерямъ почитанiе, детямъ храненiе,

да чтобъ старцамъ былъ кусокъ хлеба,

молока крынка, покой к старости,

да чтоб дети кормили ихъ, во всем слухались

и не было бы нигде небреженiя,

ни вдовамъ, ни сиротамъ забвенiя.

Радовался царь Огыла на нихъ,

молилъ Бога, чтобъ росли здравые,

чтобъ николи ихъ беда не тронула

да чтобъ слово свое исполнили,

что давали, бляхи целуючи.

И случилась съ врагами тутъ война лихая,

налетели в ночи, побили многихъ,

и скочили царевичи наконь,

за врагами погнались, отбили полонниковъ,

сами врагов въ полонъ взяли, къ возам пригнали,

и съ того часа стали мужать они,

во всемъ царю покорялися, въ силу вошли,

и всякiй разъ враговъ били въ сече крепкой,

другъ за друга летя, какъ голуби,

другъ дружку храня въ бою лихом,

и какъ соколы враговъ когтили,

боронитися не давали имъ,

а людей своихъ защищали саблюкою,

и рубили сплеча, пополамъ къ седлу

врага злого, незадачного.

Вотъ и стал царь Огыла хворать,

сталъ и силы лишаться опрежнiя,

да хотел воза поднять единожды

одной рукой, какъ опреждева,

да не смогъ и двумя изъ ямы вытягнуть,

и селъ наземь, уплакался,

сталъ речи вести, что не може онъ более жити,

надъ народомъ своимъ царевати,

якъ силы давно лишался той,

а и самъ враговъ бить не могъ больше.

И пришли предъ него два сына-царевича,

и сказали так: «Что плачешь, отецъ,

а разве мы не руки твои?

А разве мы не сила твоя страшенная?

А разве ты не глава наша мудрая,

сединами войны убеленная?

И речешь намо, что делати,

такъ и будемъ то делать тебе!»

И всталъ царь Огыла отъ плача своего,

благословилъ сыновей на царствованье,

и сказалъ имъ, чтобъ любили друг друга,

а самъ до воза полезъ, ногу закинулъ,

чтобъ прилечь отдохнуть, и не могъ уже,

и подняли его царевичи, как перушко,

положили на коврецы бархатные,

обложили кругомъ подушками

и сказали: «Теперь сиди, отец нашъ,

на возу своемъ гремячiемъ,

и прави нами, будь главою нашей,

а мы тебе во всемъ почетъ дадимъ,

во всем тебя, отца, послухаемъ.»

И скоро сталъ слабъ царь Огыла тотъ,

и скоро Богу преставился.

Положили его сыновья на сани богатые,

украсили златом, сребром, цветами,

въ бубны били, людей сзывали на похороны,

на погребенiе великое царское.

И вырыли люди могилу большую,

в земле хоромы сложили изъ дерева,

камнемъ кругомъ обстроили,

положили царя Огылу въ санях,

дали ему коней борзыхъ, чтобъ ехать дале,

на Тотъ Свет, до Наве-Реки,

и, чтобъ было чем платить перевозу,

положили горшки с червонцами,

серебромъ, медью мелкою,

чтобъ всехъ царь Огыла тотъ оплатить могъ,

чтобъ ни в чемъ не нуждался на Томъ Свете.

Положили ему мяса, творогу сухого,

крынку сметаны, муки, зерна, хлеба мешокъ,

и зарыли съ плачем могилу ту,

насыпали на ней курганъ большой

и на немъ посадили дубокъ молодой,

чтобъ хранилъ царя, тень давалъ в лете

да чтобъ гнездились въ немъ птички вешнiе,

да спивали бы царю радостно,

что пора ему вставать тожъ, потягатися,

коли снегъ сойдетъ, трава выйдется

да вырастутъ петушки да барвинок.

А потомъ три дня поминки правили,

за Огылу-Царя пили медъ, квасъ да вино,

и песни передъ курганомъ пели, боролися,

чтобъ еще раз царю Огыле среди нихъ побыть,

чтобъ еще ему съ ними радоваться.

А по техъ трехъ дняхъ Братья сказали:

«Нынче жить надо такъ, чтобъ отецъ нашъ,

на Томъ Свете на насъ глядючи, радовался!»

И еще другъ другу клялись въ верности.

И почали Братья-Цари въ степи жить мирно,

за народъ свой заботиться, о добре его дбатись,

и прожили бы такъ до смерти самой,

да напалъ на нихъ врагъ лютый, людей побилъ,

въ ночи женъ схватилъ, детей потопталъ,

скотину побралъ, стариков избилъ,

и огня ихнего вытопталъ, погасилъ навекъ.

Собирались Братья въ степи съ народомъ,

а считали, сколько всех, и высчитали,

что осталась ихъ ровно половина.

И рекши Бровкъ всемъ людямъ своимъ:

«Буде вамъ теперь плакаться, жалиться!

А берите всякъ саблю вострую,

а ставайтесь за спиной моей,

а пойдемъ врагу мститься, женъ отбивать,

а пойдемъ телятъ загонять, коровъ нашихъ,

и чтобъ кажденъ взялъ двухъ враговъ убити,

и чтобъ всякъ убилъ трехъ, если можется!»

И пошли впередъ степами зелеными,

в трави таиться, пешкомъ пошли къ врагамъ,

и слышали, какъ бьют враги женъ ихнихъ,

и какъ мучают детей, какъ имъ ноги ломятъ,

чтобъ калеками были, назадъ не шли,

да чтобъ въ жизнь ужъ имъ не помстилися.

Нашли Братья на коновязь ихнюю,

зарубили стражей, никто крикнуть не успелъ,

дали знакъ во тьме, на коней сели,

вихремъ, громомъ налетели на станъ вражiй,

разбивали всехъ, полоняли всехъ,

отбивали скотину, коней борзыихъ,

отбивали детей похисченыхъ, полонягъ освободили,

женъ, девушекъ своихъ назадъ отбивали,

врага били нещадно, до последнего.

И тутъ нашли царицу ихнюю,

что лежала на возу, красавица,

волосы черные, глаза черные,

а сама бела, румяна, ровно кровь съ молокомъ.

Стали братья передъ ней, руки опустили,

захотели оба ее въ жены взяти,

впервые другъ другу сказать не могли,

впервые друг отъ друга въ душе утаились.

И была та царица хитрая-прехитрая,

одному Брату сказала, что будетъ его женой,

а другому тоже сказала, что будетъ!

Потаились Братья, потом поспорились,

за сабли взялись, другъ на друга кинулись.

Черкаетъ сабля по сабле, искра летит,

въ ночи, къ заре, видно уже.

Обступилъ ихъ народъ, кричатъ остановиться,

про царя Огылу имъ вспоминаетъ въ словахъ,

укоряетъ ихъ, что за женку ту кровь хотятъ

свою Братскую проливать, а та смеется.

И всталъ въ тени старецъ одинъ, стоитъ, смотритъ,

ничего никому не говоритъ совсемъ,

и видятъ все, что за старец чуденъ тотъ,

и Братья видятъ, вставились, не дерутся уже,

и старецъ тотъ говоритъ имъ голосомъ громовымъ:

«А бросайте, сынки, сабли ваши!»

Тутъ узнали все гласъ Огылы-Царя,

и младшiй Братъ саблю кинулъ на землю,

а старшiй Братъ стоялъ, не слухался,

потомъ саблю въ небо вздыгнулъ вверхъ

и срубилъ главу братнюю начисто!

«Будь же проклятъ, сыне мой, за зло твое!

Во век веков будешь терзаться!

Братню кровь пролилъ из-за бабы той,

меня — отца — ослушался!»

И ушелъ царь Огыла во тьму утреннюю,

а Братъ стоялъ самъ не свой надъ убитымъ Братомъ,

и не слышалъ онъ ласки царициной,

что звала его къ себе въ постель теплую.

И вышла она къ нему, съ воза скочила,

подбежала, а онъ крикнул страшно ей:

«Не подходи! Не подходи!» И взмахнулъ саблей,

начисто голову ей срубилъ нечистую.

Потомъ самъ ушелъ въ поле темное,

и никто больше не видалъ его, не слыхалъ,

а и старые люди собиралися,

царя нового выбирали себе, радовались,

а про Брата того нечистого песни сложили.

Комментарий

Основная мысль данного раздела, показать через сведения в Сказах, что наши предки Русы были сначала скотоводами. А это значит, что они жили задолго до появления земледелия. И в этом Сказе говорится: «За старого часу, въ древнее время, коли пасли пращуры наши скотину въ степи, да жили там же, домовъ не строючи…» Даже царь Русов жил как все на телеге: «…бляхи, что на возу отцовскомъ были повешены, и гремели, звенели, коли кони идутъ, а то, чтобъ все знали, что царь Огыла едетъ!»

В Сказе очень хорошо описано «погребенiе великое царское», что позволяет оценить, о каком времени идёт речь. «И вырыли люди могилу большую, в земле хоромы сложили изъ дерева, камнемъ кругомъ обстроили, положили царя Огылу въ санях, дали ему коней борзыхъ, чтобъ ехать дале, на Тотъ Свет, до Наве-Реки, и, чтобъ было чем платить перевозу, положили горшки с червонцами, серебромъ, медью мелкою, чтобъ всехъ царь Огыла тотъ оплатить могъ, чтобъ ни в чемъ не нуждался на Томъ Свете. Положили ему мяса, творогу сухого, крынку сметаны, муки, зерна, хлеба мешокъ, и зарыли съ плачем могилу ту, насыпали на ней курганъ большой и на немъ посадили дубокъ молодой…»

Сложенные хоромы в могиле явно указывают на срубную археологическую культуру, временные рамки которой охватывают с 1600 по 1200 гг. до н. э. Культура была распространена в степной и лесостепной полосах Восточной Европы между Днепром и Уралом, с отдельными памятниками в Западной Сибири и на Северном Кавказе. Все атрибуты захоронения царя Русов явно указывают на сходство с погребениями скифов. Ну и курган над могилой аналогичен скифским курганам. Значит, Русы, о которых идёт речь в Сказе, были реальными скифами, что и означает скотоводов, которые, согласно официальной истории, и создали курганные погребения по всей степи. Интересно при этом и описание в Сказе тризны над могилой царя.

СКАЗЪ ЗАХАРИХИ ПРО СОРАВУ ДА РУСАВУ

За те старые часы, когда Прадеды Прадедовъ были,

а время не считали, бо не умели,

а кто умелъ, такъ за давиной забылъ;

за те часы, колы стара баба

не скажетъ, колы то было;

за те часы, когда полудень не тамъ былъ,

а когда въ небе два месяца было,

а теде одинъ только ходитъ;

за часы часовъ старовины были Прадеды наши въ степу,

а на возахъ жили, якъ мы въ дому.

Былъ тогда Царь надъ Русема,

а Царь тотъ сына не имелъ, а две дочери,

а одна была Сорава, а друга Русава.

И то печаловался Царь Криврогъ,

якъ не имелъ сына, чтобъ помочь была,

а только дочки две, а съ нихъ что,

вырастутъ, замужъ отдастъ,

а замужъ отдастъ, изъ дому уйдутъ,

а съ одного воза на другой,

а що на чужомъ возу, то уже не твое,

а що не твое, то на чужомъ возу.

А молилъ Бога Царь, чтобъ хоть зятей добрыхъ

да сильныхъ Богъ далъ ему.

А пришла утромъ рано дочка Сорава

а сказала отцу: «Не знаю, батя, какъ и сказать тебе,

а видела я, какъ сестра младшая, Русава,

съ хлопцемъ говорила,

а тотъ хлопецъ высокъ собой,

ясенъ а красивъ, силенъ а ловокъ,

а коли виделъ меня, исчезъ сразу!»

Позвалъ Царь Криврогъ Русаву,

а такъ ей сказалъ: «Що же ты, дочка моя,

отъ меня хоронишься, хлопца не покажешь?

Разве не отецъ я тебе? Врагъ, что ли, тебе?»

Заплакала Русава а такъ отвечала:

«Не нарекай на меня, батя мой!

Видела я того хлопца сама впервые,

а не знаю, откуды шелъ онъ».

А на другiй день Русава пришла,

а такъ отцу сказала: «Батя мой,

вчера ты мне вырекалъ за хлопца моего,

а сегодня, какъ развиднелось,

Сорава сама тако жъ съ хлопцемъ была,

а съ нимъ долго говорила».

Позвалъ Царь Криврогъ Сораву,

а такъ ее спыталъ: «Что же, дочко,

вчера сама сказала на Русаву,

а днысе сама съ хлопцемъ была?»

Заплакала Сорава, а такъ одповедала:

«Отче мой, не нарекай мне!

Видела я мужа краснаго а добраго,

а сказалъ онъ, что вдвоемъ съ братомъ

завтра утромъ, какъ розвиднится,

придетъ насъ обеихъ къ тебе сватать».

А на другiй день такъ и было:

npiехали два молодця, якъ писаные,

таки добри, статны а одегнуты,

Царю Криврогу кланялись,

дочерей его за себя просили.

И сказалъ имъ Царь Криврогъ такъ:

«А кто же вы такiе, чтобъ царскихъ дочекъ сватать?»

«А мы — сыны Царя въ Неби,

а все, що прошло, у насъ живетъ,

а что будетъ, тако жъ у насъ живетъ!»

«А где же съ дочками будете?» — спросилъ ихъ Царь, задумавшiйся.

«Не бойся, Царь Криврогъ, съ тобой будемъ!

Тебе помогать будемъ! Такъ Отецъ нашъ велелъ.»

И такъ остались они на возахъ царскихъ,

а Дъдовъ нашихъ и Прадедовъ берегли,

а всякаго врага били,

а оттого и люди наши уцелели,

а то бы пропали отъ враговъ, какъ други,

како много было, а мало зосталося!

Комментарий

В Сказе подтверждается факт пребывания Русов в степи и занятия ими скотоводством: «…за часы часовъ старовины были Прадеды наши въ степу, а на возахъ жили, якъ мы въ дому». И было это в древнейшие времена, «когда полудень не тамъ былъ, а когда въ небе два месяца было…» По поводу двух месяцев ничего сказать не можем, а вот об изменении расположения солнца по отношению Земли сведения имеются. Согласно Эзотерическому учению, последнее изменения наклона оси вращения Земли произошло в X тыс. до н. э. Ось наклонилась, что привело, в частности, к перемещению точки северного Полюса от восточных берегов Гренландии в нынешнее его положение (см. исследование «Эзотерика — ключ к познанию реальной истории человечества») и как следствие изменение освещённости солнцем участков Земли. Значит, Русы, судя по всему, жили в степи до X тыс. до н. э. И это вполне вписывается в ход тех событий, которые ранее были обозначены в Сказах: Русы покинули затонушую северную землю в 75 тыс. до н.э. и, как выясняется, до X тыс. до н.э. уже находились в степи в ходе своего расселения с севера Евразии.

СКАЗЪ ПРО ДРЕВНЮЮ РУСИНУ

А була ще древе сторона Пращурськая,

тай Русиню ее звали о ту пору,

та була вона славна та богата,

та спокинули ее Русы и шли опричь,

и довго ейи споминувалы,

и довго по ней жалкувалы,

ажъ Жалю поминали съ Кариною,

та життя свое проклиналы.

И не знали они, камо йиты,

а де жъ ту Русинску землю поглядаты.

А то жъ внукы а правнукы

о той земли дбалися

и оспеть путя не находилы,

и оспеть дороги не бачилы.

Ни внукы, ни правнукы

старого добра не додбалыся.

А то жъ такъ йе до нашихъ день.

Мы тако жъ не знаемо

а мыслимо якъ чузи о томъ старомъ счастьи.

А йшлы Пращуры на медови ричкы,

та на кысельны берегы,

а тамъ хлиба зъ небе падаеть,

а тамъ печенина, беры та йижъ,

беры, яко що хочешь,

а тамъ люди не старiють,

а тамъ диты не вмирають!

Такъ тойи жъ земли не найшлы,

та свою щасну землю оставылы.

Тай живемо въ лису та степу зеленому,

горе мыкаемо весь часъ нашъ.

Тай буде слава Пращурському краю,

та Богамъ слава, а намъ покой!

А вже жъ молошныхъ ричокъ не найдемо!

А то жъ брехалы Пращурамъ люди

та й оны повирувалы брехни.

Казалы люди, якъ у тимъ чудеснимъ краю

тай кони не старються, ни коровы,

и птиця молодая остаеться,

и люди не хворають николы,

тай яблокы цiлый годъ высять,

а обирвуть люды, такъ цвiтуть знову,

та капуста тако жъ нова растеть,

якъ толькы головку взявъ.

Та колы жъ прыйшлы до степу,

а тамъ люды гинуть та диты,

и тожъ треба робыты за хлибъ,

а скотына умираеть, и люды.

Та ниде немае такой земли,

абы булы молошни ричкы!

Заплакалы диды наши та прады,

тай сталы горе мыкаты якъ и вси.

Сталы кажный день хыщихъ людей ждаты

та съ нымы бытыся за попасы,

та за ричкы, за берегы ихнiе,

а таке життя пойшло труднее,

ащо жъ не малы часу дыхнуть.

И то живемо такъ и доси саме,

а добра маемо ридко, а то жъ

работы хватаеть про кажного.

Слава же Богамъ нашимъ,

а слава живымъ тай внукамъ!

Комментарий

Очень интересная информация представлена в Сказе. Русы жили в некой Русине, которую намеренно покинули в поиске более лучшей земли: «А була ще древе сторона Пращурськая, тай Русиню ее звали о ту пору, та була вона славна та богата, та спокинули ее Русы и шли опричь…» Правда, о причинах исхода из той страны (см. далее) в Сказе ничего не сообщается, но говорится, что Русы хотели найти лучшее место проживания: «А йшлы Пращуры на медови ричкы, та на кысельны берегы, а тамъ хлиба зъ небе падаеть, а тамъ печенина, беры та йижъ, беры, яко що хочешь, а тамъ люди не старiють, а тамъ диты не вмирають!» И далее Русы оказались в степи: «Та колы жъ прыйшлы до степу, а тамъ люды гинуть та диты, и тожъ треба робыты за хлибъ, а скотына умираеть, и люды. Та ниде немае такой земли, абы булы молошни ричкы!» К сожалению, из сведений Сказов, невозможно понять, где именно располагалась Русина. На этот счёт нет никакой информации, даже сами Русы следующих поколений, как отмечено в Сказе, уже не знали об этом и поиск той пращурской земли не дал им результата: «Такъ тойи жъ земли не найшлы, та свою щасну землю оставылы».

Но определённые знания всё же дают нам возможность примерно обозначить ту территорию, где располагалась Русина. Мы знаем, что Русы при переселении с севера поселились в предгорьях Тянь-Шаня, где располагалось Семиречье. В «Влескниге» помимо этой территории обозначен ещё один район — Зелёный край за морем, где Русы жили счастливо. И этот район также назван в ВК Семиречьем. Изыскания губернатора Туркестана А. Чайковского (см. исследование «Арии — кто они?») выявили это Семиречье, и он показал, что ранее до II тыс. до н.э. в Средней Азии была совершенно другая водная система. Там существовала огромная река, собирающая воды мелких рек, текущих с предгорий, как с восточных, так и с южных гор. Русло этой реки и до сих пор отчётливо видно в некоторых местах, и оно простирается от гор Тянь-Шаня, идёт вдоль широты и ранее впадало в Каспий с восточной стороны. Можно предположить, что при существовании такой водной системы та территория действительно могла быть цветущим краем, о чём, собственно, и говорит ВК. И в том крае наверняка жили Русы, т.к. эта территория была в непосредственной близости от предгорий Тянь-Шаня, т. е. Ирийского края Русов. Да и распространение андроновской археологической культуры говорит нам, что арии (по сути, Русы) постепенно продвигались от Урала в южном направлении, заселяя Среднюю Азию и далее Индию и Иран. В этой связи полагаем возможным утверждать, что древняя Русина, которую покинули Русы, судя по всему, на рубеже III и II тыс. до н.э. располагалась в центре Средней Азии, где в настоящее время протекают реки Сыр- и Аму-Дарья.

СКАЗЪ ПРО СТЕПОВОЕ ЛИХО

А якъ были Деды наши въ степахъ,

да на возахъ жили, на возахъ добро держали,

да игде пристануть, возы поставять,

тамъ и село целый день стоить,

тамъ и слобода у речки костры палить,

костры палить, юшку готовить,

Поели, попили, скотину напоили,

до вечера пожили, костры загасили,

а утромъ въ ранци — дальше поехали,

на другiе места, на травы сочныя,

а где вода лепше, где трава чище,

и где цветовъ больше въ траве цвететь.

Идетъ таборомъ дальше, а попередке возъ идетъ,

а на томъ возу Царь Дедовскiй спитъ,

попоною прикрытый, овчиною подтыканный.

Старые Дiды были, а Царь ихъ всехъ старей,

и уже больше спалъ на возу, чемъ царевалъ,

и больше мирилъ людей, чемъ наказывалъ.

Сыновъ его-Царевичей въ войнахъ побито,

и въ живыхъ никого не осталося.

Вотъ, взялъ Царь да умеръ ночью одной,

умеръ, какъ заснулъ, какъ дитя, приткнувшись,

за попону вцепился и дышать пересталъ.

Собрались тутъ Деды Царя хоронить,

обвешали гарбу его боталами разными,

железякъ нацепили, цепей, бляхъ разныхъ,

и повезли его вокругъ Земли Дедовской,

чтобъ усю Землю ту въ последнiй разъ Царь виделъ,

чтобъ кажный, кто Царя не зналъ, увидалъ,

и чтобъ кажный съ нимъ попрощался какъ надо.

Идутъ кони, шагомъ ступаютъ, бережутся,

знаютъ, что Царь заснулъ до конца веку,

да чтобъ не разбудить его, шагомъ идутъ,

а бляхи сумно звонятъ, цепи грохаютъ,

железяки гудятъ, сумно звонятъ.

А какъ видятъ люди Царя свого, все кидаютъ,

подходятъ къ возу, кланяються до земли,

плачутъ горько, что Царя лишилися,

а просятъ Бога, чтобъ далъ ему Царство Свое,

Царство Святое Свое Небесное.

И такъ кони идутъ по Земле Дедовской,

и такъ все плачутъ день за днемъ.

Ходили, ходили кони, Царя возили,

всю землю выходили, везде Царя показали,

и насталъ день, поховали его Деды наши,

сверху могилу насыпали высокую,

чтобъ не добрался до него зверь дикiй,

чтобъ не тронула его рука злая чужинская.

И стали люди на Раду собираться,

какъ жить, какъ быть дальше решаться,

и каждый идетъ, думу думаетъ,

какъ жить теперь безъ Царя Добраго,

безъ Царя Добраго, Деда стараго.

И собрался Сходъ великiй, и дело решилъ,

пока такъ жить, безъ Царя значитъ,

а дела делать, какъ старшiе решатъ,

какъ старшiе скажутъ, какъ Деды прикажутъ.

И пошло тутъ сразу Лихо Степовое,

налегло на Дедовъ нашихъ, скотину поморило,

скотину поморило, людей похватало,

людей похватало, въ полонъ увело,

а Дедовъ нашихъ по степу разбросало,

по степу разбросало, другъ на друга ощерило,

другъ на друга ощерило, озлобило.

Кажный Дедъ свое кажетъ, на другихъ злится,

другихъ не слышитъ, вызверился,

и пошло такое горе тяжкое по земле всей,

что никто не зналъ, какъ ладу дать,

какъ ладу дать, какъ дело делать,

чтобъ снова все добре было.

И пришелъ тутъ часъ, заплакалъ Царь Старый,

сталъ у Бога проситься, сталъ молить,

и дозволилъ Богъ ему еще разъ до людей прийти,

еще разъ прийти, добро сделать имъ.

Вотъ и смотрятъ Деды, небо почернело,

тучи пошли, небо закрыли, не видать ничего.

И Громъ гремитъ, и Блисканица блеститъ,

а въ небе Царь Добрый дырку делаетъ,

сквозь тучи продирается, голову высунулъ,

рукой машетъ, людей зоветъ, чтобъ шли къ нему,

съ Того Света Дедъ-Царь Дедовъ зоветъ.

Собирались къ нему Деды наши,

а Царь имъ такъ кричалъ крикомъ горькимъ:

«Що жъ вы, Деды мои добрячiе, наделали?

А чему Царя себе нового не выбрали?

Пропадете такъ запросто, какъ черва въ лозе,

какъ черва неразумная въ день подзимнiй!

Выбирайте Деда въ Цари, Деда Кишку,

да ему покоряйтесь, не сваритеся,

а свариться будете, никто вамъ не зможетъ,

никто не зможетъ, никто отъ Лиха не заборонитъ!»

Услыхали Деды, обрадовались, на колени пали,

Деда Добраго на земь сойти просили,

да не захотелъ Дедъ-Царь на землю идти,

сказалъ, что ему и такъ добре, и заботъ нетъ вовсе,

и кто въ Раю побывалъ, тому земля спротивилась,

Земля спротивилась, не нравится.

Выбрали Деды Царя нового Кишку,

а Кишка сказалъ имъ, щобъ всю скотину считали,

заново делили, щобъ всемъ было,

да щобъ дети безъ молока не были нигде.

Послухались Деды, и Лихо Степовое,

видя добро ихъ, видя послушность ихнюю,

отошло подалее, другихъ мучить стало.

И вороговъ степовыхъ Деды бить стали,

и скотину у нихъ брали, коней добывали,

и самихъ подальше отъ своей земли гнали.

Ходитъ Лихо Степовое въ траве Одноглазое,

на Дедовъ нашихъ глядитъ, а приступиться не можетъ,

потому якъ добро у нихъ живетъ, а свары нету,

и ничего имъ Лихо сделать не можетъ.

Такъ и мы, грешные, жить должны,

Богу молиться, Христу поклониться,

да другъ съ другомъ николи не свариться!

Комментарий

Сказ повествует о жизни Русов в степях: «А якъ были Деды наши въ степахъ, да на возахъ жили, на возахъ добро держали, да игде пристануть, возы поставять, тамъ и село целый день стоить… Поели, попили, скотину напоили, до вечера пожили, костры загасили, а утромъ въ ранци — дальше поехали».

Здесь также описана церемония прощания Русов с умершим царём: «Собрались тутъ Деды Царя хоронить, обвешали гарбу его боталами разными, железякъ нацепили, цепей, бляхъ разныхъ, и повезли его вокругъ Земли Дедовской, чтобъ усю Землю ту въ последнiй разъ Царь виделъ, чтобъ кажный, кто Царя не зналъ, увидалъ, и чтобъ кажный съ нимъ попрощался какъ надо». И «насталъ день, поховали его Деды наши, сверху могилу насыпали высокую, чтобъ не добрался до него зверь дикiй, чтобъ не тронула его рука злая чужинская». Дано, как видим, интересное объяснение, зачем был необходим высокий курган над могилою. Всё просто: курган — защита могилы от зверья и ворогов разных.

Сказ сообщает о существовании у Русов некого общего собрания — Рады, где происходило обсуждение насущных вопросов, в том числе и избрание нового царя: «И собрался Сходъ великiй, и дело решилъ, пока такъ жить, безъ Царя значитъ, а дела делать, какъ старшiе решатъ, какъ старшiе скажутъ, какъ Деды прикажутъ». «Влескнига» также сообщает нам о такой же традиции и называет общее собрание Русов Вечем. Причём ВК говорит, что такой принцип управление племенами существовал у Русов 1500 лет и прервался при захвате Руси хазарами в 7 веке, т.е. начало вечевого управления по ВК можно отнести к IX веку до н. э. А нам официальная наука говорит, что Русь образовалась только в 9 веке при Рюрике. Как видим, и Сказы это свидетельствуют, что официальная версия нашей истории не верна, а, по сути, ложна!

В Сказе снова говорится об участии Богов в жизни Русов. Небеса подсказывают Русам, что для наведения порядка в стране необходимо выбрать царя, что они не сделали после смерти последнего. Выбрав царя Кишку, Русы стали жить счастливо, и «Лихо Степовое въ траве Одноглазое, на Дедовъ нашихъ глядитъ, а приступиться не можетъ, потому якъ добро у нихъ живетъ, а свары нету…» Здесь просматривается один любопытный момент. Согласно ВК, у Русов предположительно в XVI веке до н.э. в Арийской земле возник разлад (свара по Сказу), и участником тех событий был некий князь Киська, чьё имя практически совпадает с указанным в Сказе — Кишка. Возможно, здесь есть прямая связь между сведениями, предоставленными двумя разными источниками. Ведь, по ВК, разлад (свара по Сказу) у Русов разрешился только тем, что племя раскололось на две части, и одна часть людей пошла за князем Киськой, который повёл их в южном направлении предположительно от Урала (андрновская археологическая культура ариев, время гибели Аркаима), а вторая часть с Отцом Ореем на Дон.

СКАЗЪ ПРО ЦАРЯ ДИДА МАХА

За Царя нашего, за Хоробряго Маха,

какого еще Дидомъ звали люди,

степи, на полдень, были богатыми,

и травою, и водою, и скотиною.

Только одна беда была тамъ, одно Лихо,

одно Диво-Дивное, щедъ жити нельзя было

людямъ Руськимъ, а то — везде въ траве,

коли ступнешь, кости людьскiя найдешь!

Погибали тамъ люди всегда ни за что,

нападали на нихъ волки злыя,

да въ ночи темной, изъ травы густой

налетали люди разбойныя, безжалостныя.

Да налетятъ, людей порежутъ,

а скотину заберутъ съ собой.

И сами разживутся, разленятся,

а на нихъ другiе нападутъ и всехъ побьютъ.

Такъ и было, что степи те ничьи были.

Кто хозяиномъ заявится, самъ погибнетъ.

И то Русы по краю только степному

поближе леса ходили, скотину гоняли,

да все кругомъ глядели, стереглися,

а вечеръ придетъ, до лесу шли,

абы въ степу и огня не делать, и не спать.

Въ лесу же яму копали глубокую,

въ ней печь делали, вырывали,

а сверху котлы ставили, вечерю варили,

а сварятъ, огонь погасятъ.

Лучше было въ холоде, во тьме,

чемъ при костре светломъ, какой вороги видятъ.

И то спали, войлокомъ закутавшися,

шкурами бараньими обложившеся,

и двоихъ, троихъ на сторожъ ставили,

абы слухали степу, та не спали,

а коли жъ недоброе услышатъ,

такъ чтобъ всехъ будили потиху,

да чтобъ оружны были всегда и во сне.

И такъ люди жили-были, стерегалися,

и такъ въ степу не заживалися,

а къ осени домой досягалися,

подальше въ лесъ темный, дубовый,

да чтобъ вороги пути за ними не знали,

следы свои заметали, поливали,

вениками выпрямляли траву побитую,

следъ конскiй ровняли, травой засыпали,

и ногой утаптывали, чтобъ ровно було.

И дома — за тынами все хаты стояли,

другъ до друга жалися, ярками окапывались,

чтобъ и туда ворогъ въ зиме не забрелъ,

тамъ всю весну, лето и осень старые были,

малые да жены съ ними. И тамъ все траву косили,

сушили сено, въ стога клали,

грибы собирали, солили, мочили, сушили,

корни копали, щавель солили,

ягоды сушили, квасили съ медомъ,

чтобъ на зиму было себе и скотине.

А хлеба было разъ-въ-разъ, до весны,

да не каждый день и хлеба ели.

Женки да дети рыбу запасали съ лета,

сами не ели, абы на зиму было,

когда мужья, браты съ сыновьями

скотину пригонятъ изъ степи близкой.

Въ оте дни и ели досыта разъ за годъ,

Овсеню Великаго правили, Трижна ли,

а коли Радащь приходилъ, ели творогъ,

блины пекли, въ гости ходили,

да до самого Коляды заговлялись,

пустымъ борщомъ жили, морковкою,

пастернакомъ, петрушкой до сельдереемъ,

отакъ и жили корнями разными,

а какiе горькiе, въ золе пекли.

Отежъ, кто подальше жилъ, курей имели,

а кто поближь, держать боялись,

и собаки были у нихъ, что не гавкали,

и кони не ржали, скотина не ревела.

Всякая животина понимала, что тихо надо жить,

а то ворогъ злой услышитъ, придетъ.

Затянетъ кто песню, старшiе цыкаютъ,

бо та песня Лихо накличетъ,

а за Лихомъ и Диво Дивное придетъ,

а за нимъ и ворогъ кровавый тако жъ.

Такъ до первыхъ снеговъ таилися,

а какъ снега падали на хаты,

какъ леса покрывали, тогда радовались,

до весны вороги не придутъ!

Отогда и мужики шли до лесу,

зверя следить, косулю, птицу,

а може и кабана дикаго, или рыбу подо льдомъ,

абы домой что принести,

или шкурку, или ежу нужную, сытную.

Привезутъ охотники яланя забитаго,

кожу снимутъ, свою часть возьмутъ,

остатное для всехъ людей, кто хочетъ.

Сами же мясо нарежутъ тонко, да на морозъ,

а оно за день, коли морозъ крепкiй,

вымерзнетъ, высохнетъ, и долго держится.

Ставили Пращуры наши ледники глубокiе,

набивали ихъ снегомъ свежимъ, соломой крыли,

и после ледъ былъ до самой осени.

На льду томъ и мясо держали свежее,

а кругомъ ледника псы бегали,

добро хозяйское отъ ворога, зверюги хранили,

и кормы за то получали добрые,

чтобъ холодъ выдержать могли въ ночи.

За ледниками стога сена, соломы были,

да коли холодно, псы въ нихъ прятались,

а коли волки приходили, либо лисы,

такъ они на нихъ прямо изъ соломы скакали

и тогда только гавкали, и хозяинъ шелъ —

съ пикою либо стрелами, шаблей гострой.

Вотъ такъ жили Пращуры, всего боронились.

И было разъ, что позвалъ Дидъ Махъ Царей-Князей,

бо прибежали весной гонцы съ полудня,

поведали, что Ромы пришли до Земли Киверецкой,

Царя Киверецкого жъ Достовала взяли,

съ Царицей Жывой въ Ромы увели,

да теперь же Кивереччина безъ Царя осталась,

разбита, пограблена Ромами, въ полонъ взята,

а кто уховаться успелъ, техъ мало збыло,

та проситъ она, абы Царь Дидъ Махъ ее принялъ.

Погляделъ Дидъ Махъ съ воза на Кивереччину,

та сказалъ: «Пущаймо, такъ, идите,

та скотину гоните до нашей Земли,

та живите смирно съ нами, не злобьтесь,

а мы въ обиду васъ не дадемо!»

И пришла Кивереччина чуть живая,

настрадалася, изголодалася,

и всего боиться, всего опасаеться.

И собралъ Дидъ Махъ Царей всехъ, Князей,

а где Родомъ живутъ, Старшинъ, Родовыхъ,

Воеводъ лихихъ, абы съ ними поговориться,

абы дела достаться про всехъ нужного,

абы крупнаго добра дбатися, укреплятися.

И сказалъ имъ Дидъ Махъ такъ:

«Братья Цари, Князья и Воеводы съ Родичами!

Вотъ пришли къ намъ, прибегли Киверечи,

а поведали страхи великiе, какiе вытерпели.

Напали на нихъ Ромы Троянскiе, побили,

пограбили, Царя Достовала съ Царицей забрали,

Достовала съ Жывой! Кивереччина теперь одна,

одна на свете безъ Царя осталась.

Пришли гонцы у насъ покоя искать.

Я ихъ принялъ до Русы, якожъ вони суть

такове Русы, якъ мы все здесь.

А нынче, Цари, Князья, Воеводы, Родичи,

попыймо медовъ нашихъ, а поядьмо мясы,

а помыслимо о томъ, яко сталося съ Киверой.»

Цари, Князья сели за столы впереду,

а понижъ ихъ сели Воеводы, Родичи, Старшины.

Цари, Князья все пьютъ, едятъ да похваляются,

якъ коли-сь было да якъ пралися,

да якъ витезели они вороговъ своихъ.

Молчатъ Воеводы, слушаютъ, пьютъ, едятъ,

молчитъ и Дидъ Махъ такоже.

Коли жъ медъ стали пить по пятому рогу,

отогда сказалъ имъ Дид Махъ, Царь нашъ:

«А што было когда-сь, то прошло, Цари,

а що буде, погляднемо сами опосля,

а надо нынче воиновъ собирать на защиту,

а надо защиту сбивать, будовать.»

Поглядели Цари, Князья, да опять свое,

старыми делами похваляются.

Говоритъ тогда Дидъ Махъ Воеводамъ:

«Слышали, Браты? Надо воякъ собирать!»

Отвечали ему Воеводы такъ:

«А мы уже приказу дали давно до того,

а ждемъ силу нашу сюда могучую.»

Усмехнулся Дидъ Махъ, а такъ сказалъ:

«Ото жъ, кому добре пече,

такъ тотъ о томъ и рече!»

Скоро вправду воины стали уже приходить,

и скоро сила кругомъ стала великая,

а Цари, Князья медомъ упилися,

не ве що рекуть, разоряются:

«Якъ вони смели? Ось, мы имо дадемо!»

Отъехалъ Царь Дидъ Маха, и полкъ назадъ послалъ:

«Идите на становище, да кого пьяного увидите,

того и рубите нещадно! Часъ пришелъ

съ отими строптивыми сговорятися!»

Пошелъ полкъ назадъ, и увиделъ Царей,

що во хмелю спать завалилися,

и побилъ их всехъ, а было ихъ сто

и еще пятьдесятъ Царей Руськихъ.

Ажъ вернулся полкъ, да Диду Маху сказали,

послалъ онъ полкъ впередъ, до Земли Киверечской,

а сказалъ ему раньше пяти месяцевъ не идти назадъ,

а самъ повелъ войско додому.

Прiехавъ, сказалъ: «Видите, щчто натворили Цари!

Спились медомъ, а ихъ вороги побили!»

Похоронилъ онъ Царей достойно, въ Земле Руськой,

а самъ племены ихъ под руку свою взялъ.

Съ техъ поръ покрепла Русь намного,

и съ техъ поръ уже ворога не пущали.

А полкъ тотъ, что на Дунай ушелъ,

черезъ годъ вернулся съ добычею великою.

А Царя Достовала Ромы только черезъ тридцать летъ

додому пустили, и детей удержали.

Комментарий

В Сказе древние Русы названы Русскими людьми. Т.е. с древних времён на Русской равнине жили Русские люди. И это не опечатка, т.к. далее говорится: «…побилъ их всехъ, а было ихъ сто и еще пятьдесятъ Царей Руськихъ». «Похоронилъ онъ Царей достойно, въ Земле Руськой». Как видим, никаких опечаток нет, земля и люди на ней проживающие названы Русскими! А это время князя Маха, который согласно «Влескниге» жил в VI веке до н.э.

В Сказе указано, что Русы ведут кочевой образ жизни: «Русы по краю только степному поближе леса ходили, скотину гоняли, да все кругомъ глядели, стереглися, а вечеръ придетъ, до лесу шли, абы въ степу и огня не делать, и не спать». Объясняется, почему Русы так себя вели — из-за множества ворогов в степи. «И такъ люди жили-были, стерегалися, и такъ въ степу не заживалися, а къ осени домой досягалися, подальше въ лесъ темный, дубовый, да чтобъ вороги пути за ними не знали, следы свои заметали, поливали, вениками выпрямляли траву побитую, следъ конскiй ровняли, травой засыпали, и ногой утаптывали, чтобъ ровно було». «Такъ до первыхъ снеговъ таилися, а какъ снега падали на хаты, какъ леса покрывали, тогда радовались, до весны вороги не придутъ!»

Интересный момент в Сказе связан с народом Киверечиной. Это, скорее всего Тиверцы, которые жили по Днестру. Так по словам царя Маха, он «ихъ принялъ до Русы, якожъ вони суть такове Русы, якъ мы все здесь». Оказывается, тиверцы были то же Русами.

Видим, что царь Мах собирает племена на Совет: «И собралъ Дидъ Махъ Царей всехъ, Князей, а где Родомъ живутъ, Старшинъ, Родовыхъ, Воеводъ лихихъ, абы съ ними поговориться, абы дела достаться про всехъ нужного, абы крупнаго добра дбатися, укреплятися». Т.е. форма проведения общих собраний на Руси была традицией, о чём мы отмечали выше. Действия Маха по объединению русских племен и родов подтверждаются и «Влескнигой», где подчёркивается роль князя Маха по собиранию Русской земли в VI веке до н. э. А это время, когда создавалась держава Русколань по ВК. Видим, что сведения, представленные в Сказе и в ВК не противоречат друг другу, а только дополняют друг друга.

СКАЗЪ ПРО ЦАРЯ ЗАМАХА

Ото жъ за старые часы, за самостарые,

коли Щуры наши, Пращуры жили,

былъ у нихъ Царь Замахъ, сынъ Свята,

а Святъ-Царь былъ сыномъ Царя Маха,

а той Царь былъ сыномъ Царя Гура,

а и той Царь былъ сыномъ Царей Русскихъ.

Такъ Царь Замахъ, внукъ Маховъ,

увсехъ Славянъ подъ рукой имелъ,

а стали разные Роды да Племена

отъ Замаха отгортатися да устрояться,

абы были завже отдельными,

а его, Царя, не слухались бы.

И созвалъ Царь Замахъ всехъ Царей и Князей,

и сталъ ихъ пытатися, кто согласный,

а кто несогласный, абы оповедали.

И собралось больше половины согласныхъ,

а другая, меньшая частина — несогласные.

И отделилъ Царь Замахъ согласныхъ отъ другихъ,

и такъ отрекалъ несогласнымъ:

«Стойте все, а мечи вытяньте,

а будемо битись, ажъ кто победитъ!»

Смеялись те: «Что же, що одинъ будешь,

одинъ противу намо всемъ?»

А отрекалъ имъ Замахъ-Царь тако:

«Одинъ буду, да Боги будуть за мной!»

А такъ поведалъ сыну: «Неси мечъ мой,

который Перунъ съ неба Русамъ кинулъ!»

А мечъ тотъ былъ не простъ, то Мечъ-Кладенецъ былъ,

и кто в руце его имелъ, тотъ врага безъ числа билъ.

Подалъ мечъ Перуневъ сынъ-царевичъ Замаховъ,

и всталъ Замахъ противъ враговъ,

а бился съ ними до вечера.

И осталось отъ нихъ двое. Те же двое рекли:

«Коли, Царь Замахъ, таку силу машь,

такъ и мы покоряемось тебе.»

И стали ему покорные и во всемъ послушные.

Он же, Царь Замахъ, всемъ сказалъ,

абы городы ставити на полудню.

А поведалъ имъ такъ: «Отъ восходу не имеемо

вороговъ сильныхъ, отъ западу такоже,

а отъ полудню да отъ полуночи

имеемо кого беречися. Съ полуноче

Севера наша насядеть на насъ,

а зъ полудне едине ворогъ могучъ,

а тый ворогъ всякiй есть, незнаемый,

а тамо есть и своихъ, и чюжихъ множество,

и то люде, абы беречися ихъ.»

Послушалися Русы, стали городы делати,

городища та грады малые, городки,

а тако Городищеву Русь уделали,

а тая Русь дальше Русь берегла,

абы враги не шли несподеваные.

А пришли къ нему люди одъ полудне западу,

а такъ ему отрекли они, Царю Замаху:

«Одъ Волыне мы пришли тебе поклонъ дати,

одъ Хороповъ горянскихъ, одъ Карпатъ-Горы,

а одъ Дуная Синяго великаго.

Дедъ твой Махъ Словеновъ до купы далъ,

а всеми володелъ, и никому не опускалъ,

ты же о насъ не торчешься,

а Словени тебе уже не послушають.»

Послалъ зъ ними Царь Замахъ сына,

Замашко-Царевича, абы ладу далъ,

а Словеновъ до купы пригорнулъ.

И была тамъ война великая,

а былъ забитъ Замашко-Царевичъ врагами,

и конечне Словени одрекалися Русовъ,

и стали Русы собе, а Словени — особе.

Коли дознался Царь Замахъ, велико гневался,

а гневался, да со старыми Родичами рядился.

А те ему оповедали, що не годится

Царю Замаху другого сына сылати,

а и того Борилу-Царевича стратити.

А коли Словени Маха не слухали,

такъ не послухають и Борилу Замаховича.

И стали съ того часу Русы собе,

а Словени особистее.

Комментарий

В Сказе перечислены многие цари Русов: «Ото жъ за старые часы, за самостарые, коли Щуры наши, Пращуры жили, былъ у нихъ Царь Замахъ, сынъ Свята, а Святъ-Царь былъ сыномъ Царя Маха, а той Царь былъ сыномъ Царя Гура, а и той Царь былъ сыномъ Царей Русскихъ». И все эти цари названы Русскими, т.е. правили Русским народом. А это VI–V века до н. э. Уже эти сведения опровергают официальную версию истории Руси, которая якобы начинается только с 9 века.

При царе Замахе, скорее всего, в V веке до н.э. стали Русы ставить города и крепости, чтобы защититься от ворогов разных: «Царь Замахъ, всемъ сказалъ, абы городы ставити на полудню… Съ полуноче Севера наша насядеть на насъ, а зъ полудне едине ворогъ могучъ, а тый ворогъ всякiй есть, незнаемый, а тамо есть и своихъ, и чюжихъ множество…» Так была создана Русь Городищенская, которая стала защищать остальную Русь: «Послушалися Русы, стали городы делати, городища та грады малые, городки, а тако Городищеву Русь уделали, а тая Русь дальше Русь берегла, абы враги не шли несподеваные».

Князь Замах пытался объединить русские племена, как делал это его дед Мах, и это у него получилось, но словене, живущие выше волынян, всё же отделились и стали жить сами по себе. «Одъ Волыне мы пришли тебе поклонъ дати, одъ Хороповъ горянскихъ, одъ Карпатъ-Горы, а одъ Дуная Синяго великаго… а Словени тебе уже не послушають». И стали жить Словене независимо: «…былъ забитъ Замашко-Царевичъ врагами, и конечне Словени одрекалися Русовъ, и стали Русы собе, а Словени — особе».

ЦАРЬ-ПАХАРЬ. СКАЗ

Коли Прадеды наши пастухами были

да не было у них хлеба, не было проса,

а надо было имъ все у соседей менять,

за коровъ, телятъ, овецъ тучныхъ,

а коли хотелось свежего, так траву ели,

корешки варили, щавель крошили,

да мяса положатъ, воды дольютъ,

да такъ и едятъ каждый день.

А пошли бабы ягодъ собирать,

нашли грибы, катранъ нашли,

а с ним морковку, лукъ дикiй,

а зимой мяса много надо,

а хлеба не хватаетъ, менять на жито надо,

вотъ и пошелъ Царь ихнiй, коня оседлалъ,

солдатъ забралъ, поехалъ с ними

к соседнему Царю въ гости,

а подъезжаетъ къ его царству-государству

и видитъ — народу много вышло в поле,

думалъ, чтобъ его встречать, а после видитъ,

что Царь соседскiй, Житнякъ, воловъ ведетъ,

воловъ ведетъ, въ плугъ запрягаетъ,

да того плуга в землю ставитъ,

да благословился и пошелъ впередъ,

борозду первую самъ, своей рукою

правитъ отъ восхода Сонца до заката.

Погляделъ Царь Орай, да и назадъ повернулъ,

назадъ повернулъ, воловъ приказалъ подать,

въ землю корень дубовый воткнулъ,

на волов покрикнулъ, впередъ погналъ,

а пошли волы, земля поднялась,

а за той бороздой первой вторая легла,

а за ней третья, и такъ — до конца поля.

А когда полежала земля дня два-три,

зачерствела, сыпаться стала,

приказалъ Царь Орай пень дубовый выкорчевать,

привязалъ къ нему воловъ своихъ

и пошел боронить, землю равнять.

А глядятъ на то люди старые, покиваютъ:

«И что Царь наш Орайко с ума сошелъ!

И начто он землю деретъ, надъ ней знущается?»

А Царь Орай землю боронилъ, зерно сеялъ,

а затемъ, посеявши, стеречь стал,

чтобъ ни птица не ела, ни зверь какой,

а тутъ Богъ изъ тучъ на него глянулъ,

увидалъ, что посевъ лежитъ, тучу смялъ,

а изъ тучи той Дождина хлынулъ,

полилъ землю тую, засеянную, напоилъ,

а коли напоилъ, зерно прибилъ, землей прикрылъ,

а тамъ Солнце взялъ, изъ тучъ выпустилъ,

изъ тучъ выпустилъ, землю согрелъ.

Черезъ три дня зелень вышла,

крохотная, маленькая, живучая,

а вышла зелень, всходы пошли,

стали к Солнцу пьясться, къ Богу тянуться,

Дождя просить малого, тучного.

Глянулъ Богъ из тучи cедой, смялъ тучу,

выдавилъ из нее Дождину нужную,

и полилъ всходы жита нового,

и пошло оно расти, цвести, колоситься,

а тамъ Солнце припекло, повысушило,

и созвалъ Царь Орайко бабъ своихъ всехъ,

чтобъ колосья рвать, жита венить,

жита венить, въ снопы класти,

въ снопы класти, на токъ везти,

на токъ везти, молотити, зерно веяти,

а коли зерно свеяли, между двухъ камней терли,

муку стерли, хлеба сделали,

и стало тутъ по куску и старому, и малому,

и хвалили все Орайко-Царя за умъ его,

а несли ему хлеба первого,

а тотъ сказалъ: «Хлеб Богу дайте!»

Послухались мужики его, Царя своего,

хлеб Богу дали, Славу Ему сказали,

и намъ заповедали работать в поле,

чтобъ Хлеб был и старому, и малому,

да чтобъ люди отъ голода не пухли,

да кореньями горькими не питалися.

И потому Царю тому Орайко Славу скажемо

да коли бы не онъ, Царь Орайко тотъ,

такъ и днесь бы Хлеба не знали,

да въ зиме лютой без Хлеба бедовали!

Комментарий

Когда прадеды наши пастухами были «не было у них хлеба, не было проса, а надо было имъ все у соседей менять, за коровъ, телятъ, овецъ тучныхъ, а коли хотелось свежего, так траву ели, корешки варили, щавель крошили, да мяса положатъ, воды дольютъ, да такъ и едятъ каждый день». И царь Орай землю стал боронить, «зерно сеялъ, а затемъ, посеявши, стеречь стал, чтобъ ни птица не ела, ни зверь какой, а тутъ Богъ изъ тучъ на него глянулъ, увидалъ, что посевъ лежитъ, тучу смялъ, а изъ тучи той Дождина хлынулъ, полилъ землю тую, засеянную, напоилъ…» Не сразу наши предки стали земледельцам, как думает официальная наука, а только когда научились землю пахать. «Зерно свеяли, между двухъ камней терли, муку стерли, хлеба сделали, и стало тутъ по куску и старому, и малому, и хвалили все Орайко-Царя за умъ его, а несли ему хлеба первого…», и это был важный момент в жизни Русов, «чтобъ люди отъ голода не пухли, да кореньями горькими не питалися». И имя царя, как представляется, пошло от этого действа. Орать, значит, возделывать, обрабатывать, следовательно, Орайко-Царь — это царь пахарь!

СКАЗЪ ПРО СТАРЫЕ МОГИЛЫ

Ой, что же тамъ за старые могилы стали,

ой, что же тамъ за курганы стоятъ?

А въ техъ курганахъ счастье наше спитъ,

а въ техъ зеленыхъ — люди лежатъ!

А лежатъ тамъ люди, Цари наши старые,

а лежатъ Царицы, вояки с Коньми,

а лежатъ тамъ Угодники Божьи, дети, старцы,

а ждутъ они Страшного Суда Божiя,

а и выйдутъ они потомъ на радость нашу,

и станутъ попередъ насъ, за нас ответъ держать,

а и скажутъ они: «Вот же дети наши!

А коли они в чем виноваты, такъ мы здесь,

и мы за нихъ отвечаемо, за нихъ страждемо!

А коли ж они что наделали греховного,

такъ мы за нихъ ответъ несемъ!

А коли они добра делали много,

Такъ и нашъ общiй грехъ намъ позбавится!

А коли жъ они ни добра, ни зла не делали,

такъ и то имъ въ добро зачтется!

А коли жъ они зло делали да прятались,

да умерли, что ни одна душа не знала,

какъ жили они, что творили,

такъ те люди — не наши дети,

а за нихъ стыдимся, отъ нихъ отрекаемся!

А несемъ ответъ только за техъ изъ нихъ,

кто призналъ грехи свои и въ нихъ каялся!»

И скажетъ Богъ въ ответъ имъ всем:

«Идите до Рая Моего, ибо не знали Меня,

но жили, какъ если бы знали, за то прощаю васъ,

и детей вашихъ грешныхъ прощаю тоже,

а техъ не прощаю, что не прощаете и вы,

а те пойдутъ отъ Меня въ Адъ Вечный,

и будутъ тамъ мучиться до скончанiя вековъ!»

И скажутъ Угодники Божьи Самому Богу:

«А что же будетъ съ ними по скончанiи вековъ?»

И ответитъ Богъ, скажетъ им: «Гляньте!

А что въ книге Моей написано, то прочтите,

но никому не говорите о томъ ни слова!»

И прочтутъ Угодники Божьи слова те,

перекрестятся, поклонятся и отойдутъ прочь!»

Комментарий

В Сказе говорится о курганах, т.е. старых могилах. Как известно, курганы в степи оставлены скифами, тем самым имеем подтверждение, что именно Русы жили в степи, и они выступают на страницах официальной истории в качестве скифов: «А въ техъ курганахъ счастье наше спитъ, а въ техъ зеленыхъ — люди лежатъ! А лежатъ тамъ люди, Цари наши старые, а лежатъ Царицы, вояки с Коньми, а лежатъ тамъ Угодники Божьи, дети, старцы…» Важнейший исторический факт, свидетельствующий о древности племени Русов, о древности Русского народа, а также о том, что скифы были Русами.

СКАЗЪ ПРО БИДУ БИДУЧУЮ РУСЬКУЮ

Якъ настала та бида бидучая въ степу,

та бида бидучая, Руськая неминучая,

та бида жъ бидованная, кровавая.

А въ степу, въ трави витеръ вiеть,

въ степу кони борзо скачуть,

а и слышно въ степу, царь гукаеть,

самоважный царь Орелько сыльный,

а гукаеть царь людямъ такъ-то:

«Ой сте, хлопцы мои, молодцы добрые!

А вставайте, хлопцы, захрабро станьте!

Ворогъ новый до степу додався,

ворогъ новый на насъ идеть, сылу ведеть,

ворогъ новый та страшлывый, презлый.

Вы же, хлопцы мои, молодцы хоробрiи,

берить ножи-кыкы, берить кыкы,

та берить ножи оконякы гостри,

тай кыдайтеся до травы, ворога ждите,

та точить оконякы на ворога того,

та лягайте до травъ, злого ждить,

ажъ ворогъ прискачеть напередъ до васъ,

такъ наставьте ножи ваши конямъ до черева,

тай загоняйте ихъ преглубоко жъ,

ажъ комоняци попадають, споткнуться,

а тимъ часомъ козача нашее

комоньцивъ техъ побiють, поришають,

а то жъ будеть войне той конець страховый!»

А по степу тому по травяному, цвитучому

комонный скакавъ дальше та кричавъ

царское то слово крепкое людямъ:

«Собирайтеся вси люди добрiи,

а вси юнакы та козакы хоробрiи,

та готовьте жъ кыкы свои, оконякы,

та ворога увстричайте грозливо!»

И скакавъ дали та крычавъ козакамъ:

«А тамъ царь нашъ Одыначъ идеть,

а тамъ добрый нашъ царь кровъ лiеть!

А мы чо жъ будемо очыма зирать,

а царю тому доброму — руками мотать?

Тамъ царь Одыначъ идеть, та не одинъ,

а за нимъ, добрымъ, волкы хыдные,

вороги злые идуть, а на насъ нападуть!

Такъ не щадуйте а ни жывоты вашые,

а литайте допреду, царю Одыначу помагать,

яко тый же помагавъ братамъ нашимъ!»

А скакавъ гонычъ, а кричавъ, гласывъ такъ:

«Собирайтеся вси съ кыками гострыми,

а берить оконякы ваши на коней вражихъ,

а бiйте ихъ до самого до черева!»

Тай земля гудыть, трава прядаеть,

тай бижать люде, та дымъ встаеть,

а бида въ степу валомъ котыться,

тай кто впавъ, той пропавъ,

а кто збарывся, того вже жъ немаеть!

Скачуть друзья наши, скачуть вороги,

а въ небу птыци летять, вороны грають,

а по самой по меже степовой

мечи блистають, копья мреють,

та въ траву стрелы тучей летять,

до щитовъ нашихъ громыкають,

и далеко слышно въ степу тому,

якъ земля-матерь стогнеть,

а якъ за дети своя боиться она,

та Бога молить жарко, абы жъ

поскорище Русе своей помагалъ,

а ворога злого покотомъ клалъ!

Комментарий

В Сказе подтверждается пребывание наших далёких предков Русов в степи: «Якъ настала та бида бидучая въ степу, та бида бидучая, Руськая неминучая…» Причём указание именно на степь находим аж 5 раз, так что никаких ошибок или опечаток (наверняка наука их бы нашла) в этой связи не может быть. Но интереснее всего, что в Сказе указано, что бида, случившаяся в степи, относится к Русским: «… та бида бидучая, Руськая неминучая». И это во времена, когда, согласно официальной истории, в степи были скифы, которые суть Русы. И этому факту в Сказе также есть подтверждение: «Бога молить жарко, абы жъ поскорище Русе своей помагалъ, а ворога злого покотомъ клалъ!»

СКАЗЪ ПРО ПРАСТАРЫЕ ЧАСЫ РУСЫ

То було за прастарые часы на Руси,

а то було за велики часы тожъ,

и тамъ, въ степу, де багато деревiя росте,

а де жъ Перунови Батоги сынiють,

та де коровякъ жовтый гойдаетця,

такъ отамъ лежать стари щелепы,

и ти щелепы шепочуть щось,

а лежать воны одъ старойи старовины,

аще жъ кажуть воны,

якъ була Руса-Русена,

а булы Руса-Раса-Реза,

а булы вони еще Риза,

а йшлы до Хаты черезъ Шубу,

та похотилы, такъ и тамъ заставилыся.

Аще жъ коли яблоко спiеть,

коли духъ одъ його ажъ до степу

зъ ветромъ веселымъ долетаеть,

такъ въ отый часъ вороги на Русу

прийшли, натяглися, нализлы.

И плакала Жаля съ Кариною,

и Русали плакали на речкахъ,

и самъ Водянъ тоди съ нима плакалъ,

яка жъ злая доля Русова,

та якъ богато скаженного ворога.

А стояла пыляка въ неби хмарою.

А то жъ царь Конява надъ Русою бувъ,

а бувъ винъ догадувачiй и все бачивъ,

а то жъ бачивъ, сайдаки утекають,

та бежать, а Русы не бояться, воду пьють,

траву хватають, подали текають.

«А то жъ знаменаеть, що треба и наши станы

скутни на торичь подавати заразъ!» —

сказавъ царь людямъ своимъ.

И погнали люди Хата-Русы возы

на другiй на берегъ ричкы,

и пийшлы за сайгаками дальше,

свитъ за очи пишлы воны,

геть-геть, далеко, широкимъ степомъ,

абы жъ ворогу не датися легко.

Взяли они съ собой сала та муки,

та зи степовою цибулею спекли,

та до кажной торбы клали,

и то жъ була имъ ежа на месяць.

Захочетъ хто йисты, беретъ трохи,

розведетъ водой, и сытый.

И прошло уже четыре месяцы,

и четыри кратъ пекли муку съ саломъ,

и трава въ степу пожовкла.

Дуже тяжка зима була про скотину,

бо сена изъ-за ворога недбали.

Стояли Русы въ степу томъ,

а Роды ихъ ушли на Городечни,

и тамо въ лесе стали, ажъ ворогъ уйдеть.

И тый ворогъ четыре тыжни бувъ,

и четыре тыжни Руса одбивалася,

и царь Конявый съ ними бувъ.

Ото жъ забрала Руса емцевъ,

и те сказали, ащежъ Греци злато дали,

абы жъ Русу воевали и розоряли.

И то жъ Руса отходила потроху

передъ ворогомъ на дальнiе попасы степовые,

и се жъ прибегали Ярусланы хоробрые,

и Веда приходила съ полуночи,

налетала на ворога орлями сизыми,

била его и враждала его тричиклятого,

и гнала, абы и следу его не було.

Не стало ворога въ степу,

начала Руса косить сухую траву,

складовать стоги та скирдовать,

навспоминъ Скирдякамъ старымъ,

якоже первые стоговали траву.

По приказу царя правили трижну,

а потомъ Руса за Городечни йшла

и сино тамъ складовала на зиму,

абы тамъ до новойи сылы буты.

Коли жъ перевезлися на нови земли,

царь гречку отбиралъ, а черне зерно

до купы складовавъ,

а весною Руса первое гречку сеяла

и одъ Греця уже не куповала.

Царь Конява дуже коней любилъ,

и за то Руса его Конявою звала.

Завелъ онъ много коней

и всю Русу посадилъ на седла,

и було то комоньство сыльное,

було быстрое и хороброе.

А и тотъ царь сказалъ:

«Не можаеть а ни Руса

войну вести весь часъ!

И требуеть отдыху мужъ кажень!

А то жъ Руса поважала царя того,

и мы ему речемо славу!

Комментарий

Русы жили в степи, а до этого «якъ була Руса-Русена, а булы Руса-Раса-Реза, а булы вони еще Риза, а йшлы до Хаты черезъ Шубу, та похотилы, такъ и тамъ заставилыся». Здесь обозначены разные названия древних Русов: Русены, Раса-Резы, Ризы, что соответствует разным этапам их жизни. И дошли Русы до некой Хаты и там обосновались, при этом шли они почему-то через Шубу. Что такое Шуба сложно предположить. А вот понятие Хаты объяснить можно. Были на Руси хатники, т.е. те Русы, которые ставили дома широкими улицами по регулярной планировке. Этим они показывали, что не боялись нападения врага. Хатники жили в Придунавье.

И вот пришли враги на Русь. Именно так обозначена та территория. «Ото жъ забрала Руса емцевъ, и те сказали, ащежъ Греци злато дали, абы жъ Русу воевали и розоряли». Видим, что Греки послали лазутчиков на Русь, а это говорит об определённом времени данных событий: после VII века до н.э. «И погнали люди Хата-Русы возы на другiй на берегъ ричкы, и пийшлы за сайгаками дальше…», т. е. Русы решили не вступать в бой с Греками, а отошли далее в степь: «Стояли Русы въ степу томъ, а Роды ихъ ушли на Городечни, и тамо въ лесе стали, ажъ ворогъ уйдеть». Видим, что все кроме воинов ушли далее в Городечни, т. е. Русь Городищенскую, где и должны были переждать, пока враг уйдёт. Из предыдущих Сказов известно, что князь Замах создал Русь Городищенскую на донской земле в V веке до н.э. для защиты южных рубежей Руси. Судя по всему, именно туда и отправили Русы свои возы с добром и близкими своими. И потом, когда с врагами было покончено, Русы отошли за Городечны, где «сино тамъ складовала на зиму, абы тамъ до новой и сылы буты». При этом в ходе войны Русам на помощь приходили «Ярусланы хоробрые, и Веда приходила съ полуночи…» Про Ярусланов мы расскажем в отдельном разделе. А Веда, судя по всему, была Русами-Борусами, которые жили в лесной зоне.

Интересная информация в Сказе касается царя Конявы: «Царь Конява дуже коней любилъ, и за то Руса его Конявою звала. Завелъ онъ много коней и всю Русу посадилъ на седла, и було то комоньство сыльное, було быстрое и хороброе».

Итак, в целом можно отметить, что обозначенные Сказы донесли до нас очень интересные сведения о наших пращурах. В древности был край Пращурский, который звался Русиною, и был он богатый и славный. Однажды Русы землю ту оставили и пошли прочь. А ушли наши Пращуры искать медовые речки с кисельными берегами, где хлеб прямо с неба падает — бери и ешь, и люди там не стареют, и дети не умирают. Но, к сожалению, не нашли они той земли, а свою счастливую Русину оставили. И стали Русы жить, как все, — с хищными зверями и людьми бороться, сражаться за пастбища, за реки свои, за живот и здравие.

Во времена давние ходили Пращуры по степям. Стада гоняли, в телегах жили, и всё добро — на возу, и жена с детьми, и всё добро — скотина в степи — овцы, коровы, лошади. Водили скот по степям на травы, заботились о ягнятах и жеребятах. Встанут у реки, поедят-попьют, скот напоят, переночуют, а на Зорьке Утренней дальше едут, в другие места, где трава сочнее и вода чище, где цветов больше. Было время, когда ещё и Комыри не приходили, то земля Русов простиралась от Донца и Дона до самого Днепра, и тем, кто с краю жил, пять дней надо было скакать, чтоб попасть на обед к царю, а другим и вовсе десять дней требовалось (про Комырей см. третий раздел).

Были Русы не только в степях, но использовали и леса для укрытия и защиты от врагов. Пшеницы сначала не сеяли, а меняли на мясо, кожи, сало и овечью шерсть. И жили они просто, но счастливо. Собирали щавель дикий в поле, искали катран — корень сладкий да жёлтых петушков листья зубчатые. Тем и жили, молоко пили, по праздникам мясо ели и горя большого не ведали. Потом стали люди землю пахать, стали зёрна сажать и научились хлебопашеству. Горох стали сеять, чечевицу, фасоль и бобовину всякую. А потом лук степной и чеснок на огородах выращивать. И стало людям что есть кроме молока, масла и сухого творога.

При царе Замахе стали ставить с полудня своей земли деревянные города, так как сильные враги были на юге, а с полуночи Русь Сиверская помогала. С полудня всегда приходили враги могучие и неведомые. И стали Русы возводить города — великие грады и малые, городища и городки, и так сотворил Замах Русь Городищенскую. Замах был внуком царя Маха, который жил в VI веке до н.э., следовательно, Русь Городищенская была создана в V веке до н.э. с центром на Северном Донце в лесах дубовых (см. седьмой раздел). Согласно «Влескниге», с VI века до н.э. у Русов существовала держава (Скуфь) Русколань от Карпат до Кавказа. По-видимому, Русь Городищенская, состоявшая из укреплённых городов-крепостей, была одним из опорных пунктов в Русколани.

Если говорить о нравственных качествах, то Русы друг другу говорили лишь правду, никто не лгал, старых слушались, дедов уважали, баб почитали, детей стерегли, жён защищали и помогали слабым. В простоте жили, о чистоте заботились, зла не знали, друг к другу зависти. Пращуры Богов славили, и Боги давали им добра всякого, для жизни необходимого. Но и лишнего не давали Боги, потому как от лишнего человек изводится, от лишнего жена портится, сыны гуляют, работать бросают, дочки расходятся по чужим людям, и от лишнего человек остается один сам с собой, всем лишний. Эти сведения подтверждают данные «Влескниги» об отношении Русов к Богам. Они их славили, ничего не просили. Как представляется, через прославление Богов Русы и получили дополнительное имя Славные (но не «славяне»).

В Сказах переданы сведения о том, как Пращуры наши Царей хоронили, о погребенье великом царском. А после похорон собрались Русы на Раду, чтобы обсудить, как дальше жить без царя? Значит, у Русов был коллективный орган — Рада, на котором совместно народ принимал решения. Вечевое правление у Русов, как отмечает «Влескнига», началось в IX веке до н.э. и продолжалось 15 веков: «Как избирали наши старцы князей и управлялись так через Веча пятнадцать веков и собирались на них, чтобы судить о всяком отклонении и управлялись так Отцы. И благо это-то мы потеряли из-за Хозар».

Пращуры жили долго, правили у них цари, и цари эти были РУССКИЕ. Причем народ русский уцелел, не исчез, как прочие. Много было в степях народов, да мало от них потом осталось.

Третий раздел

Из Сказов этого раздела становится известно, как Русы расправились с персидским царём Киром, как воевали с Дарием Первым и заставили его отступить, применив тактику «выжженной земли».

СКАЗЪ ПРО ВОЙНУ С ВАЙЛАМИ

А какъ пришли потомъ Вайлы на Руску Землю,

такая сила несметная пришла,

да въ руке — шабля, борода плетеная,

а на голове — шапка глечиком-кувшином,

и много пешихъ, много конныхъ,

а конные гарцуютъ, по земле стелются.

Вотъ летятъ одни въ кувшинахъ на Дедовщину,

а другie съ боковъ забегаютъ,

волкомъ рыщутъ, золото разыскиваютъ,

серебро, скотину, зерно глядають,

да на Дедовщину налезають.

Та встали Деды, вздохнули, за шабли взялись,

пошли от Мары нечистой обороняться,

та разбили одну частину, а за ней другая,

та разбили ту, а за ней третья иде.

А как увидели Деды, что напасть еще больше,

стали биться, а сами стали мира просить,

а соглашалися Вайлам подати платити.

А те Вайлы пришли, стали Станомъ Великимъ,

на Русской Земле заставилися,

а почали бити каждого плетями,

а съ каждого требовать золота спрятанного,

а мучили детей, чтобъ казну указали,

а не было у Дедов ни золота, ни сребра,

а не знали они, что то такое,

ни казны никакой не имели,

а самъ Царь ихний, Рогачъ Старый,

казны не зналъ, скотиной жилъ,

какъ и все Деды, сыромъ, молокомъ питался,

а золота не зналъ, не имелъ.

Убили его Вайлы злые,

а видели, что правда, у Дедов нету,

такъ погнали половицю людей съ собою,

забрали ихъ до конця жизни,

а друга половиця на Полночь бегла,

а тамъ по лесамъ сидела, скиталася,

а скоро Руска Земля размножилась,

а пошла на Вайловъ, чтобъ ихъ побити,

а те Вайлы давно въ степу сгинули,

а кости ихъ в траве белелися.

Комментарий