Бесплатный фрагмент - Наказание фальсификатора драгоценностей

Глава первая. Обманщик обманут

У отеля «Сесил» в Лондоне остановился экипаж, и швейцар тотчас же поспешил подать руку двум элегантным господам, выходившим из него.

Один из них, с чёрной остроконечной бородкой, спросил на английском, который тут же выдал в нём француза, который час.

Швейцар достал свои часы.

— Без четверти шесть, — ответил он.

Незнакомец тоже вынул свои часы:

— Я вас не понимаю! Пожалуйста, говорите по-французски!

— Как пожелаете, — произнёс швейцар и повторил время на этом языке.

Незнакомец кивнул, дал швейцару франк и вместе со своим спутником скрылся в вестибюле, где, снова на плохом английском, спросил о цене номера.

И на этот раз Раффлзу с трудом удалось объясниться, пока, наконец, один из служащих отеля, прекрасно владевший французским языком, не смог поговорить с лордом.

Он снял три комнаты на втором этаже для себя и своего спутника и в книге для приезжих записал:

Гастон Дюран, банкир из Парижа, и его секретарь Анри Рикольд.

Господа прошли в свой номер, и, как только они остались одни, тот, что с чёрной бородкой, поспешил к двери и запер её на засов.

Затем он прислушался к стенам, открыл шкафы и выглянул в окно, словно чтобы убедиться, что всё в безопасности.

Он увидел, что окна его комнат выходят на Темзу.

— Подойди-ка, Чарли, посмотри, какой великолепный вид. Кажется, будто владелец отеля выбрал это место специально для Раффлза!

— Тсс! — предостерёг другой. — Не произноси имя Раффлза, я подозреваю, что полиция охотится за нами.

Чернобородый зажёг сигарету и посмотрел на своего друга.

— Не бойся, мы в полной безопасности. Все принимают нас за настоящих французов. И потом, Чарли, тебе стоит привыкнуть говорить о Раффлзе как о незнакомом, но весьма интересном человеке. Ты считаешь людей слишком проницательными и думаешь, что каждый сразу узнает во мне Раффлза. В этом ты сильно ошибаешься! Я как можно скорее докажу тебе твою ошибку, когда мы окажемся в одном трамвае с нашим другом Бакстером, инспектором сыскной полиции Скотленд-Ярда.

— Ради всего святого, не делай этого, парень!

— Обязательно сделаю! Тебе нужно закалять нервы, Чарли, они — превосходное оружие в нашем деле!

Лорд Листер умолк.

Он взял новую сигарету, закурил и внезапно громко рассмеялся.

— Хотел бы я видеть лицо инспектора, — выпалил он, — когда он вскрыл телеграмму, которую я отправил ему со станции Виктория.

Чарли Брэнд с тревогой посмотрел на дверь и прислушался.

— Что ты делаешь? — спросил лорд Листер.

— Я нервничаю! Очень нервничаю. Ты говоришь так непринуждённо, будто сидишь на своей вилле в Риджентс-парке. А здесь у стен могут быть уши!

— Вполне возможно! Но я всё же думаю, что ты можешь быть совершенно спокоен. Я же сказал тебе, что весь персонал отеля считает нас французами. Прежде чем мы выйдем, я хочу ещё раз проверить наши фальшивые бороды, чтобы убедиться, что всё действительно в порядке.

Лорд Листер подкрепил слово делом.

Он с величайшей тщательностью осмотрел своего друга, чтобы убедиться, что фальшивая борода Чарли не вызовет подозрений, а затем проверил свою собственную.

После этого он сказал:

— Пойдём, прогуляемся. У меня есть большое желание немного пополнить наши кошельки, и для этого я бы хотел пригласить к ответу известного ювелира Коллгейта с Холборн-стрит. Этот парень несколько лет назад обманул меня на несколько сотен фунтов стерлингов, продав фальшивые бриллианты.

Чарли Брэнд сделал удивлённое лицо. Он знал, что лорд Листер в последнее время пожертвовал немалые суммы на благотворительность и сам был богат едва ли на несколько фунтов.

— Если я тебя правильно понял, — сказал секретарь, — ты собираешься покупать драгоценности. Но чем ты будешь за них платить?

Лорд Листер весело рассмеялся.

Затем он щелчком стряхнул пепел с сигареты и сказал:

— Дорогой мой, я никогда не назначал тебя своим советником, а взял тебя с собой лишь потому, что одинокая жизнь так пуста и скучна.

— Так что можешь смело предоставить мне решать, как я улажу дела с этим ювелиром. И поскольку я не из тех, кто откладывает дела в долгий ящик, я навещу его сегодня же.

Раффлз увидел, как Чарли покачал головой.

— Пойдём, — сказал он холодным тоном, и вместе с Чарли покинул номер.

Внизу он спросил по-французски, не приходили ли для него письма. Он назвал вымышленное французское имя и номера своих комнат.

Служащий просмотрел прибывшую почту и передал лорду Листеру несколько писем, на адресе которых стояло его вымышленное имя «Дюран».

Когда они покинули отель и сели в кэб, который должен был доставить их на Холборн-стрит, к магазину ювелира Коллгейта, Чарли Брэнд сказал:

— Мне любопытно знать, от кого ты получил эти письма. Два часа назад ты ещё не решил, какое имя возьмёшь, а теперь у тебя уже есть почта.

Лорд рассмеялся.

— Чарли, отучись задавать столько ненужных вопросов и принимай вещи, касающиеся меня, такими, какие они есть.

— Вот письма. То, что в них, не может представлять интереса ни для кого из нас, потому что это всего лишь чистые листы.

Чарли Брэнд выглядел крайне удивлённым.

— Чистые листы? Откуда ты знаешь? Ты что, видишь сквозь конверты?

— Нет, не вижу! Но я же должен знать, что я сам написал?

Чарли удивился ещё больше.

— Что ты сам написал? Что ты, собственно, имеешь в виду, Эдвард?

— Очень просто, — последовал ответ, — я адресовал письма самому себе, чтобы вызвать доверие в отеле. Можешь быть уверен, что владелец отеля и другие служащие уже готовы поклясться, что я никто иной, как банкир Дюран из Парижа. Видишь эти письма?

Он достал конверт.

Затем продолжил:

— Это всё конверты фирм, которые мы посетили вчера. Я тогда утверждал, что мне срочно нужно отправить письмо, и просил конверты. Это так называемое срочное письмо я адресовал самому себе под именем Дюран. Управляющий отелем, швейцар и другие служащие теперь, конечно, твёрдо уверены, что я во всех этих фирмах известен под именем Дюран. Я должен быть начеку со всех сторон, Чарли, это часть моей работы. Если я не буду следить, чтобы ни одна живая душа не могла меня поймать, инспектор Бакстер очень скоро меня сцапает, понимаешь?

Кэб остановился перед магазином ювелира Коллгейта, и оба господина вошли внутрь.

Лорду Листеру снова пришлось помучиться со своим ломаным английским, пока господа не заговорили с ним по-французски.

Незнакомец попросил бриллианты в оправе чистейшей воды. Затем он спросил жемчуг, подходящий к бриллиантам, чтобы из них можно было сделать изящное колье.

Владелец магазина, ювелир Коллгейт, старый, сморщенный торговец бриллиантами, с которым даже его коллеги неохотно вели дела, потому что он мастерски подделывал камни, вышел из своего кабинета, чтобы лично обслужить незнакомцев. Он подал своим служащим тайный знак, давая понять, что считает посетителей мошенниками и что его подчинённые должны быть начеку.

Он приказал принести из своего кабинета большую железную шкатулку, и когда он открыл её, в маленьких ячейках засверкали великолепнейшие камни.

С помощью пинцета необычной формы он взял камень и зажал его так крепко парой тонких стальных винтов, что драгоценность невозможно было вырвать.

Затем он протянул пинцет лорду Листеру.

Тот осмотрел бриллиант, показал его Чарли Брэнду и заявил по-французски, что камень подходящего размера и что он хочет его купить.

— Вы, конечно, дадите мне гарантию на каждое изделие, — добавил он.

Ювелир Коллгейт скривил лицо и ответил:

— Обращаю ваше внимание, что я один из самых уважаемых торговцев драгоценностями в Англии; я покупаю камни только с рудника Де Бирс и никогда у посредников. Моя фирма продаёт только качественный товар.

При этих словах он зажал в пинцете новый бриллиант, мастерски подделанный фальшивый камень, который был так искусно изготовлен, что почти ни одна живая душа не могла заметить подделки.

Таким образом, ювелир ежегодно обманывал сотни иностранцев.

Лорд Листер несколько лет назад купил у него партию бриллиантов и через несколько дней обнаружил, что все они были фальшивыми.

Он тогда пытался заставить ювелира возместить ущерб, но иск ни к чему не привёл.

И теперь Джон Раффлз хотел отомстить.

Ювелир Коллгейт не узнал во французе своего прежнего клиента.

Лорд Листер сделал вид, что не замечает ничего подозрительного, и с большим безразличием выбрал дюжину камней. Он был уверен, что среди них несколько фальшивых.

После того как лорд выбрал бриллианты, он попросил показать жемчуг — товар, в подделке которого ювелир также был мастером.

Клиент выбрал около двадцати жемчужин и затем сказал:

— Будьте так любезны, доставьте мне драгоценности сегодня вечером в отель «Сесил». Спросите там банкира Гастона Дюрана из Парижа, я сразу же оплачу счёт.

Ювелир Коллгейт вежливо поклонился и одновременно обменялся многозначительным взглядом со своим служащим.

Он лично проводил французов до двери, казалось бы, из вежливости, но на самом деле потому, что незнакомцы внушали ему недоверие.

Подделыватель бриллиантов всегда был начеку и в конечном счёте не доверял никому.

Когда лорд Листер покинул магазин, ювелир сказал:

— Это либо очень знатная особа, либо такой мошенник, какого я в жизни не видел.

— Впрочем, если он заплатит, мне совершенно всё равно, кто он и что он!

Затем он ещё раз осмотрел все жемчужины и бриллианты, чтобы убедиться, что покупатель не подменил ни одного из них, но пришёл к успокоительному выводу, что этого не произошло.

— Я думаю, мистер Коллгейт, — сказал первый служащий, — что даже ловкому Раффлзу не удалось бы вас обмануть или обокрасть.

Ювелир польщённо улыбнулся.

Он был далеко не равнодушен к добрым словам и лести.

Затем он сказал:

— Вы пойдёте со мной в отель «Сесил», мистер Бертрам.

Это была большая честь со стороны ювелира, когда он брал с собой служащего на важные дела.

Лорд Листер попросил доставить драгоценности в отель в тот же вечер.

Ювелир увидел в этом заказе очередную мошенническую уловку, и по дороге, вместе со своим служащим, он давал ему всяческие указания быть предельно осторожным.

Когда они прибыли в отель и спросили банкира Дюрана, коридорный провёл их в зал для бесед на террасе отеля.

Там за маленьким столиком сидели лорд Листер и Чарли Брэнд.

С важным, безразличным спокойствием высокопоставленного лица лорд Листер принял визитёров и пригласил их присесть.

Раффлз неторопливо пил чай, словно вся личность Коллгейта его нисколько не интересовала, и его подозрение, что он имеет дело с мошенником, начало понемногу колебаться.

Наконец, после того как официант всё убрал и поставил на стол коробку сигарет, так называемый банкир жестом пригласил ювелира и его служащего подойти поближе.

— Могу я ещё раз взглянуть на камни и жемчуг? — спросил он. — Я хочу убедиться, что это те же самые, что я видел в вашем магазине.

Коллгейт недовольно скривил лицо.

Недоверие незнакомца ему не понравилось.

— Простите, мсье, — начал он высоким тоном, — вы имеете дело с человеком высокого положения. Одно моё имя — гарантия того, что здесь нет камней низкого качества!

Он не заметил иронической усмешки на лице Раффлза.

Тот ответил:

— Вполне возможно! Но я придерживаюсь мнения, что в мире больше мошенников, чем честных людей, и что я должен сначала убедиться, можно ли доверять деловым людям, не полагаясь на слова или рекомендации.

Ювелир посмотрел на своего служащего.

Тот пожал плечами и не знал, какой совет дать своему шефу.

Коллгейт был в сильном смятении.

Доверять этому человеку или нет?

Наконец, он всё же открыл шкатулку с драгоценностями и достал камень, который передал лорду Листеру.

Тот вынул из жилетного кармана лупу и, казалось, с большим знанием дела, осмотрел камень.

Он вернул бриллиант ювелиру, а тот передал его своему служащему.

Таким образом лорд Листер осмотрел все камни и заметил, как пристально за ним наблюдают Коллгейт и его служащий.

Ироническая усмешка тронула уголки его губ.

Когда он взял в руки последний камень, он долго и внимательно его рассматривал.

Через несколько секунд он произнёс:

— Этот экземпляр я отказываюсь брать, мистер Коллгейт; камень фальшивый!

Ювелир смутился.

Он надеялся без труда продать этот фальшивый бриллиант незнакомцу.

— Невозможно! — пробормотал он. — Вы ошибаетесь.

— О нет, мистер Коллгейт, это вы, кажется, не знаете своих камней.

Ювелир взял бриллиант и посмотрел на него, будто видел его впервые.

Через несколько мгновений он заявил:

— Вы правы! Прошу прощения за эту оплошность!

— Прощение охотно даровано, мистер Коллгейт, но вы видите, насколько я был прав, выражая своё недоверие!

Ювелир от смущения не знал, что ответить.

Впервые за свою долгую практику его разоблачил клиент.

С кисло-сладким выражением лица он взял камень, в то время как лорд Листер осматривал жемчуг.

И здесь ему удалось обнаружить два фальшивых экземпляра.

Ювелир Коллгейт мысленно проклинал всю эту продажу.

— Недостающие экземпляры я куплю в Париже, — сказал лорд Листер, — я собираюсь завтра утром первым же пароходом вернуться во Францию. Сколько стоят эти драгоценности?

Ювелир глубоко вздохнул.

— Они чистейшей воды, господин банкир, но я всё же не буду просить слишком высокую цену! Драгоценности вместе стоят восемнадцать тысяч фунтов стерлингов!

— Очень хорошо, — ответил лорд Листер и, ничуть не удивившись этой огромной цене, достал чековую книжку и перьевую ручку.

Чётким почерком он выписал чек на указанную сумму, в то время как ювелир смотрел на него с выражением лица, словно не зная, что делать.

Когда лорд Листер написал имя «Гастон Дюран», ювелир начал:

— Простите, мсье! Я слышал, что вы завтра утром уже возвращаетесь во Францию. Вы, вероятно, будете уже за Ла-Маншем, прежде чем банк, который должен будет выплатить мне эту сумму, откроется.

— Поэтому я позволю себе передать вам драгоценности только после того, как получу сумму в банке.

Лорд Листер выпустил длинную струю дыма от своей сигареты.

— Вы правы, мсье, — ответил он, — но поскольку я так же уверен в подлинности своего чека, как вы в подлинности ваших камней, и у меня нет никакой гарантии, что я получу те же самые драгоценности, если оставлю их в ваших руках, у меня есть предложение!

— И какое же?

— Посмотрите сюда!

Лорд Листер взял серебряную спичечную коробку, стоявшую на столе, и высыпал находившиеся в ней спички на стол, пока коробочка не опустела.

— Вы положите в эту коробочку, — начал он тогда, — купленные мной драгоценности: бриллианты и жемчуг. Мы попросим у официанта нитки, бумагу и сургуч. Я завяжу коробочку и поставлю на сургуч свою печать. Вы можете держать её у себя, пока не получите деньги. Тогда вы немедленно отправите её мне. Предупреждаю, что я попрошу своего парижского ювелира вскрыть коробочку, и печать должна быть неповреждённой. Если это будет не так, я верну вам коробочку и потребую возмещения ущерба в размере двухсот фунтов.

Коллгейт поклонился.

Это предложение показалось ему весьма приемлемым.

Он держал драгоценности до тех пор, пока не получил деньги, а незнакомец мог быть уверен, что получит купленное в целости и сохранности.

Лорд Листер завернул коробочку в бумагу, перевязал её верёвкой, принесённой официантом, и запечатал всё двумя сургучными печатями. Затем он снял с указательного пальца великолепный перстень с печаткой и запечатал всё.

Он передал Коллгейту пакет:

— Как вам этот перстень? — спросил лорд Листер.

Коллгейт хотел было взять украшенную драгоценностями вещь, как вдруг перстень из-за неловкого движения упал на пол.

Он нагнулся, как и его слуга, и Чарли Брэнд.

Поиски длились несколько секунд, затем Чарли нашёл перстень и отдал его Коллгейту.

Ювелир едва успел выпрямиться, как его первый взгляд упал на спичечную коробочку с драгоценным содержимым.

К счастью!

Она всё ещё стояла, запечатанная, на том же месте.

Прежде чем осмотреть перстень, он взял коробочку, и лорд Листер увидел, как тот с полным подозрением разглядывает печати.

Но его острый взгляд не смог обнаружить ничего подозрительного, и, полностью удовлетворённый, он сунул коробочку в нагрудный карман.

Затем он осмотрел перстень.

— Это антикварный перстень, древнеримская гемма. Бриллианты оправлены не совсем по-современному. Я оцениваю этот перстень в четыреста-пятьсот фунтов.

— Мой ювелир в Париже, — ответил лорд Листер, — оценил его гораздо выше.

Коллгейт вернул перстень, и Листер снова надел его на палец.

— Вот чек! — сказал он затем. — Вы знаете наши условия!

— Превосходно, — ответил Коллгейт.

Затем он попрощался и вместе со своим служащим покинул отель.

Когда он сидел с ним в кэбе, он сказал:

— Жаль! Я не думал, что этот француз так хорошо разбирается в драгоценностях и жемчуге! Этот человек, вероятно, был ювелиром. В любом случае, теперь я уверен в своих деньгах.

Слуга кашлянул.

— Не знаю, мистер Коллгейт, но не станем ли мы жертвой какой-нибудь мошеннической уловки?

— Не нервничайте, — ответил ювелир.

— А драгоценности всё ещё в коробочке?

— Как бы они оттуда выбрались?

Коллгейт осторожно достал пакет из кармана и осмотрел печати.

— Они не повреждены, — сказал он.

Бертрам с подозрением посмотрел на пакет.

Затем он ещё раз сказал:

— Но что, если их там всё-таки нет?

— Не будьте таким тревожным; вы, право, способны всё испортить! Если бы я вас послушался, я бы вскрыл пакет, и тогда вся эта история пошла бы прахом.

***

Тем временем лорд Листер оплатил свой счёт и покинул отель, чтобы ночным поездом отправиться к пароходу.

Чарли Брэнд, пока они ехали по Лондону, не проронил ни слова. Листер тоже был молчалив.

На Коммон-стрит Раффлз отправился на вокзал и сел на скорый поезд до Брайтона, знаменитого английского курорта.

Когда он остался с Чарли Брэндом в купе один, тот начал:

— Я не понимаю, зачем ты столько возился с этим ювелиром. Ты же ни на минуту не собирался покупать драгоценности.

Лорд Листер рассмеялся.

Он достал портсигар и протянул его Чарли.

— Сигарету, парень?

Одновременно он протянул ему спичечную коробку.

Но едва Чарли взял её в руки, как он вскрикнул от удивления.