Бесплатный фрагмент - НАЧНЁМ С ПОНЕДЕЛЬНИКА

Понедельник

10.12.2001

— Вы к кому? — охранник привстал со своего насиженного места и лениво потянулся.

«По-видимому, все затекло у парня», — с усмешкой подумала Юля и ответила нарочито важно:

— Я — к главному редактору!

— Ааа, так ее нет, — разочарованно ответил он.

— Как это «нет»? — от неожиданности девушка растерялась. Она подняла левую руку и сосредоточенно посмотрела на часы. — Карина Давидовна мне назначила встречу на два часа дня, а сейчас уже без пяти!

— А я тут при чем, — охранник почесал затылок и собрался сесть на место, однако, глянув гостье через плечо, заулыбался.

— Артур, привет, — махнул он входящему в коридор мужчине, — вот девушка пришла к вашей Карине, а ее нет.

Юля повернулась и увидела идущего уверенной походкой респектабельного молодого человека. На нем было черное кашемировое пальто и яркий модный шарф. Волнистые каштановые волосы слегка блестели от таявших снежинок, глубокие залысины говорили о том, что их обладателю уже за тридцать, но не портили его, а придавали определенный шарм. Вошедший снисходительно, и в то же время заинтересованно посмотрел на незнакомку и, поздоровавшись, спросил:

— А по какому поводу к редактору? Может быть, я могу помочь?

— Добрый день! А вы — кто?

— Я, милая, главный режиссер этой процветающей телевизионной компании, — театрально разведя руки, с легкой иронией ответил он.

— А я — журналист, — проигнорировав обращение к ней «милая», — представилась девушка, — принесла Карине Давидовне сценарий. Мы по телефону договорились на два часа. Артур тем временем уже прошел охрану и, оглянувшись, предложил:

— Пойдемте в редакцию, там подождете. Давидовна может обедать еще пару часов, — усмехнулся он и придержал дверь для Юлии.

В редакторской было удивительно тихо. Из восьми столов были заняты только три, никакого бешеного ритма, как на бывшей работе тут не наблюдалось. На гостью никто не обратил внимания, все мирно что-то писали, не поднимая головы. Просторная комната Юле понравилась и современным ремонтом, и огромными окнами до пола с вертикальными жалюзи и обилием растений в горшках. У входа стоял кожаный диван, на который она и присела в ожидании собеседования. Через несколько минут вновь появился Артур с чашкой кофе и протянул ее Юле.

— Карина скоро подъедет, только что звонила, так что угощайтесь нашим фирменным напитком, — опять с усмешкой произнес он.

Девушка приняла угощение и, отхлебнув глоток, почувствовала приятный вкус вареного ароматного кофе. «Может быть, даже хорошо, что редактор опаздывает, я немного успокоюсь, и не буду так волноваться, как на прошлом собеседовании в пятницу», — ободрила она себя. Журналистке опять вспомнилась недавняя встреча в редакции местной газеты, где противный бородавчатый дядька рассматривал ее с животным интересом, а потом задавал какие-то нездоровые вопросы о личной жизни. Посмотрев трудовую книжку, он громко икнул, перебирая своими пальцами-сардельками страницы Юлиного документа.

— Так-так, — важно произнес он, прочитав благодарности на последней странице, и вынес вердикт, — ну что же, Юлия Сергеевна, я вас, пожалуй, возьму на работу с испытательным сроком, но, — он ехидно ухмыльнулся, — гонорары будете получать стажерские.

От обиды девушка не знала, что сказать, и после короткой паузы с трудом выдавила из себя:

— Я же — не стажер, а журналист с высшим образованием и пятилетним опытом работы на телевидении. Дядька громко причмокнул и, небрежно протянув трудовую книжку гостье, завершил собеседование:

— Ну и идите на свое телевидение! Как только Юля оказалась на улице, ее подхватил холодный колючий ветер и понес прочь от негостеприимной редакции газеты. Из-за нешуточного мороза слёзы мгновенно застывали на щеках и больно щипали кожу. «Ах, зачем я уехала из Советска? — вдруг подумала она. — Я здесь — чужая, никому не нужная! Правильно говорила Анжелка, что лучше быть крупной рыбой в озере, чем мелкой — в море». Но молодая женщина тут же пресекла свои панические мысли, потому что продолжать жить в небольшом военном городке после развода с мужем, было бы ошибкой. Вырастет дочь и уедет учиться в институт, а она, уже состарившаяся, останется там совсем одна. Отогнав невеселые воспоминания, Юля допила кофе и, поставив пустую чашку на соседний стол, услышала энергичные шаги в коридоре. В проеме двери появилась яркая шатенка лет сорока в норковой шубе нараспашку. Она уверенным движением открыла кабинет с надписью «Главный редактор» и кивком пригласила девушку зайти.

— Ты — Симонова? — раздеваясь, спросила она.

— Да. Здравствуйте! — ответила гостья, доставая из объемной сумки папку. — Вот принесла сценарий, — и скромно положила на стол несколько исписанных листов.

Карина Давидовна ответила на приветствие и, усевшись за стол, сдвинула листы в сторону.

— Я потом прочитаю, — она внимательно посмотрела на Юлю, — расскажи о себе: стаж, образование, чем занималась?

— Образование — филологическое, на телевидении работаю уже пять лет, — корректно сообщила журналистка и оглядела кабинет главного редактора, считая, что вещи и обстановка о многом могут рассказать. Вся стена была завешена грамотами и благодарностями каналу и лично главному редактору в неказистых разносортных рамках, на столе — ворох каких-то документов, бумаги, ручек и карандашей. Тут же крем для рук и жидкость для снятия лака. Девушка незаметно вздохнула. «Неряха» — сделала вывод она про хозяйку кабинета.

— А на новостях работала? — тем временем продолжила допрос Карина.

— Да, на новостях была ведущей и сюжеты делала, свою программу вела…

— Вот как? Значит, многостаночница, — удовлетворенно подвела итог редактор, — я тебя беру, но пока внештатным корреспондентом. Завтра поедешь снимать репортаж для новостей, а авторскую программу, будешь делать между сюжетами. У меня на новостях народу не хватает. Согласна? Юля радостно кивнула.

— Тогда завтра в девять ноль-ноль, как штык, на работе, — редактор еще раз с любопытством посмотрела на журналистку и банально закончила собеседование, — испытательный срок — месяц!

Гостья попрощалась и вышла из кабинета. Она даже не ожидала, что собеседование пройдет так быстро, а главное, с таким отличным результатом. В последнюю неделю пришлось обойти несколько организаций, связанных с прессой и все безуспешно. А тут… Даже не верится. Юле захотелось по-поросячьи визгнуть, но в редакторской, через которую ей надо было пройти, было людно. Вернулись сразу две съемочные группы. Вот она до боли знакомая и такая любимая телевизионная суета! «Выйду на улицу и повизжу», — успокоила свое возбуждение Юлия. Однако рядом со ступеньками, ведущими на студию «Телеком», стоял новенький «Форд», из которого высунулась голова режиссера.

— Коллега, вас приняли на работу?

— Да! Приняли! — радостно крикнула она.

— И куда вы теперь?

— Домой, готовиться к первому рабочему дню в вашей процветающей компании, — повторив слова и широкий жест режиссера, засмеялась журналистка.

Артур оценил её остроумие и усмехнулся.

— Тогда, прошу в машину, я как раз еду в вашу сторону, — он открыл дверцу автомобиля.

— А вы — шутник, мне на Гиляровского, — усаживаясь на переднее сиденье, уточнила она.

— Давайте знакомиться. Артур, — и он протянул руку.

— Юлия, — она крепко пожала ее и, улыбнувшись, добавила, — теперь мы — сотрудники.

— Кстати, сотрудница, как тебе наш коллектив, ничего, что я на «ты»?

— Ничего. Коллектив… Ну, кроме вас с Кариной Давидовной я не успела ни с кем познакомиться, видела пару девушек в редакторской…

— Это да, — Артур снова усмехнулся, — у нас много молодых девушек, некоторым нет даже пятидесяти!

Юля засмеялась.

— А с вами весело!

— Ну, мы же на «ты», — улыбнулся режиссер, — я тебя, Юленька, хочу предупредить. Коллектив у нас непростой, многие попали сюда благодаря связям — родственным или половым с начальниками большими и малыми. Поэтому нужно быть начеку и не особенно обольщаться улыбкам и комплиментам.

— А вы, ой, прости, ты — чей родственник?

— Я имел в виду наших теток. Мужчин это не касается, — он беззвучно засмеялся и продолжил, — тебя Карина взяла, как рабочую лошадку, и глупо было бы не взять: красивая, телевизионная, с хорошей дикцией. Ты наш эфир смотрела?

— Нет, — слегка покраснев от такого количества комплиментов, ответила Симонова, — я недавно сюда переехала.

— И не смотри этот цирк! У нас ведущие одна лучше другой: то с выпученными глазками, то длинноносенькая, то картавенькая, то гундосенькая. И все они почему-то хотят работать на телевидении! И обязательно, чтобы их в «ящике» показывали.

— Грустно.

— Не то слово, — впервые мужчина был не ироничен.

— Я считаю, что ведущая программы не должна быть красавицей. Главное, это обаяние и грамотная речь. Вот из тебя получился бы отличный ведущий.

— Ну нет, — хмыкнул он, — мне и без ведения работы хватает. Сегодня с утра уже две программы отсняли в театре. А через час, — он глянул на электронные часы, расположенные на панели автомобиля, — монтаж. Потом отсмотреть снятый материал надо. Не поверишь, времени на личную жизнь не хватает.

— А ты всех новеньких подвозишь?

— Нет, не всех, — собеседник хитро прищурился и посмотрел на девушку, — только красивых! А если серьезно, — продолжил он, — у меня встреча отложилась на два часа. На монтаж еще рано, там другую программу собирают… Дай думаю, подвезу новую сотрудницу, сегодня мороз на дворе.

Когда машина остановилась у подъезда, Артур вышел и, обойдя автомобиль, открыл пассажирскую дверь. «Ну надо же, какой галантный!» — подумала Юля и, поблагодарив мужчину, вихрем влетела на четвертый этаж. Дочка уже была дома, судя по звукам, раздающимся из кухни.

— Мамуль, а я обед готовлю, — в дверном проеме показалось розовощекое личико с двумя озорными светло-русыми косичками.

— Ты моя хозяюшка, — Юля подошла к плите, чмокнула дочку и заглянула в сковородку, — а что там, Марта? — кивнула она на яростно скворчащую массу.

— Это — пельмени. Я их из морозилки достала, но они немного слиплись. Сейчас посыплю сыром, и будет готово, — со знанием дела добавила девочка.

— В холодильнике же есть котлетки.

— Котлетки готовила ты, а это блюдо — я! — с достоинством проговорила восьмилетняя дочь.

— Значит, будем есть то, что готовит моя доченька, — она обняла Марту и добавила, — а меня на работу взяли!

— Вот здорово, — девочка прижалась к матери, — ты опять будешь работать «звездой»?

Женщина поцеловала дочь и весело произнесла:

— Пока просто внештатным корреспондентом. За обедом Марта с упоением рассказывала о своих новых одноклассниках, сравнивая с «ребятишками» из Советска. «Конечно, — подумала Юля, слушая непрерывную болтовню дочери, — первое время ей будет сложно, в военном городке жизнь шла по своим правилам. Все было отлажено и знакомо. В классе учились дети офицеров, из благополучных, как сейчас принято говорить, семей. Здесь — другое дело. „Винегрет“, — как любит выражаться мама. Теперь только на нее надежда. Людмила Алексеевна Краснова — директор школы и свою внучку в обиду не даст. Да и Марта — девочка коммуникабельная и доброжелательная, проблем с оценками никогда не было, освоится и здесь». Вечером она вновь мысленно вернулась к встрече с главным редактором. «Как же замечательно, что ее взяли на работу! Опять любимое дело!» Ей захотелось рассказать кому-нибудь о сегодняшней удаче. Сняв с телефонного аппарата трубку, она набрала номер школьной подруги Сони Аюповой. После нескольких протяжных гудков раздалось усталое «Але».

— Сонечка, привет!

— О, Люлек, это ты? — Да, моя дорогая! Я с завтрашнего дня на телестудии работаю!

— Поздравляю! Вот видишь, а ты отчаивалась.

— Спасибо, что посоветовала мне на «Телеком» пойти.

— Конечно, твое место на телевидении, — убежденно ответила подруга, — а ты сомневалась: «Начну с газеты, осмотрюсь», — смешно растягивая слова и подражая Юлии, продолжила та, и серьезно добавила, — когда теперь тебя смотреть?

— Я пока на сюжетах. Сонечка, мне до сих пор не верится!

— Краснова, я всегда тебе говорю — не занижай собственную планку! Ты у нас — умничка, красавица…

— Да-да, — перебила ее журналистка, — только, почему-то такую умничку и красавицу две недели никто на работу не брал.

— Бояться конкуренции, балда, вот и не берут.

— А у тебя, как дела?

— У меня все, как обычно — накормила мужа и детей, прилегла отдохнуть. День был тяжелый, привезли опять двух молоденьких девчонок — суицидок…

— В твоей токсикологии свято место пусто не бывает, — философски заметила бывшая одноклассница, — травятся из-за несчастной любви?

— Одна — из-за любви, а другая — родителей попугать, чтоб посговорчивей были. Автомобиль девчонка захотела. Чуть до морга не доигралась…

— Да, у всех свои цели.

— Это точно! А у нас самая целеустремленная — ты, — проговорила Соня, — ну, скажи, как можно умудриться за один месяц продать в Советске квартиру, купить здесь, перевезти вещи и даже сделать косметический ремонт?

— Просто я так решила…

— Решить мало — надо еще — смочь! Ты, Юлька, правда, молодец!

Вторник

11.12.01

Покормив любимое чадо сытным завтраком и отправив в школу, Юля поставила на зажженную конфорку турку и улыбнулась своим мыслям: «Сегодня мой первый рабочий день на „Телекоме“. Как меня примут в новом коллективе?» Она приехала на студию пораньше, заняла свободный стол и стала осматриваться. Судя по верхней одежде на вешалке, народ на работу не спешил. Кабинет главного редактора тоже был закрыт. Позвякивая ведром, в редакторскую вошла пожилая женщина и, облокотившись на швабру, приветливо спросила:

— Новенькая?

Юля улыбнулась и поздоровалась с уборщицей.

— Наши так рано не приходят, — намочив в ведре тряпку, женщина усердно принялась мыть полы, время от времени посматривая на девушку, — меня зовут Галина, можешь называть тетей Галей, как удобно. У нас в коридоре стоит кофеварка, а рядом печенюшки лежат на тарелке. Иди, налей себе, не стесняйся! Это для всех сотрудников.

— Спасибо, тетя Галя, я дома позавтракала. А меня зовут Юля, — представилась она.

— Очень приятно! Ну, смотри, дело хозяйское, — она достала из кармана тряпку и протерла зеркало рядом с вешалкой, — а в обиду себя не давай, а то наши «акулы пера» съедят кого хошь.

— Что, такие хищные? — Симоновой импонировало простодушие женщины.

— Зубастые, — усмехнулась Галина и повернула голову на звук приближающихся шагов.

В редакторскую вошла молодая девушка с большой спортивной сумкой на плече. Объемная куртка-аляска скрывала фигуру вошедшей. Она была скорее похожа на туриста, чем на сотрудника телекомпании. Девушка поздоровалась и, посмотрев на стенд с графиком съемок, покинула помещение.

— Тоже — внештатница, — кивнула в сторону выхода уборщица, — спортивные передачи ведет.

Примерно через полчаса в соседнее кресло плюхнулась невысокая женщина лет тридцати пяти с короткой рыжей челкой.

— Привет! Новенькая?

— Да, — ответила Юлия и представилась.

— Настя, — шурша бумагой, произнесла соседка, ища что-то на столе, в ящиках и даже в мусорной корзине, — ты представляешь, вчера положила сюда пресс-релиз заседания местной Думы, сегодня надо сюжет писать, а куда он делся, не знаю!

— А почему вчера не написала по свежим впечатлениям?

— Куда торопиться? — Настя пожала плечами. — Мы же — не государственная телекомпания. Кстати, ты тоже особо не спеши, а то потом и нас Давидовна будет подгонять и прессовать!

— Доброе утро! А где здесь новенькая? — в редакторскую вошел черноволосый мужчина лет тридцати с камерой наперевес. Он посмотрел на Юлю и твердо сказал:

— Через десять минут выезд.

— Тебе повезло, — Настя кивнула на сотрудника, шаги которого уже гулко раздавались в коридоре, — на первую съемку едешь с нашим лучшим оператором.

— А у вас большой коллектив? — поинтересовалась журналистка, застегивая дубленку.

— Да нет, — в раздумье ответила соседка по столу, — штатных сотрудников всего пятнадцать, и по контракту работают человек семь.

В машине оператор рассказал о предстоящей съемке и представился:

— Виктор.

Из потертого черного кофра он достал микрофон с логотипом телекомпании и торжественно вручил его корреспондентке.

— Вот тебе орудие труда, — подмигнул он Юлии, — с почином!

Событие оказалось интересным — открытие выставки молодых художников. Виктор помог «новенькой» освоится, подсказал, где руководитель регионального отделения Союза художников, представители отдела культуры городской администрации и директор местного выставочного зала. Оператор отснял событие, потом записали несколько интервью и, довольные, поехали на студию.

— А ты — молодец, — похвалил Виктор новую сотрудницу, — хорошие вопросы задавала, все профессионально. Давно на телевидении?

— Уже шестой год.

— А где раньше работала? Я тебя не видел среди пишущей братии…

— Я после института уехала в Советск, а теперь вернулась в родной город… Спустя десять лет. Виктор засмеялся.

— А я думал тебе лет двадцать пять, — он еще раз внимательно посмотрел на Симонову и уверенно добавил, — не больше.

— Спасибо, — она смущенно улыбнулась, — нет, уже тридцать два.

Оператор поднял брови и хмыкнул, по-видимому, удивившись такой не характерной правдивости в отношении своего возраста представительницей слабого пола.

— Замужем?

— Какова цель вашего допроса? — шутливо парировала журналистка.

— Искренний интерес к новому человеку на студии, — улыбаясь, ответил Виктор.

— Ну, если, искренний, — иронично продолжила Юля и ответила достаточно серьезно, — уже нет.

Водитель, мужчина средних лет, сначала молча слушал беседу сотрудников, наблюдая время от времени в зеркало заднего вида за новой корреспонденткой, но потом не выдержал и прокомментировал:

— Юленька, у нас Виктор — первый сердцеед на студии. Будь осторожна!

— Вот, напраслину наговариваешь на человека, Гришаня, — шутливо проговорил коллега, — я же оператор — личность творческая, соответственно должен ценить все прекрасное! Водитель засмеялся и, посмотрев в окно, громко сказал:

— Приехали!

Зайдя на студию, Юля сразу почувствовала что-то неладное. Охранника на месте не было, в курилке — никого, а из редакторской все сбежали, как на пожар. Раскрытые блокноты на столах, шарфики на спинках стульев и даже чашки с еще неостывшим кофе. Журналистка сняла дубленку, аккуратно повесила на плечики и оглянулась на звук шагов.

— На, держи для отсмотра, — Виктор протянул кассету и спросил удивленно, оглядываясь по сторонам, — а куда все подевались?

Не успела Юля ответить, как из двери кабинета главного редактора выглянула взволнованная Настя и, махнув рукой, крикнула:

— Ребята, идите сюда! В небольшом кабинете набилось человек десять, и вновь прибывшим негде было присесть. Некоторые сидели даже на тумбочке и подоконнике. Рядом с Кариной Давидовной расположился майор милиции и, посмотрев на Юлию и Виктора, спросил:

— А вы, где были?

— Мы только что вернулись со съемки. Выставку снимали, а что случилось? — Виктор подвинул сотрудника, который сидел на стуле с краю и устроился с ним рядом.

— Вот что, господа, — откашлявшись, начал майор, — вы все должны подробно написать, что делали вчера вечером, — он строго оглядел собравшихся и продолжил, — может быть, кто-то видел чужих на телестудии или что-нибудь подозрительное. Постарайтесь вспомнить все детали.

— А карманы выворачивать? — не унимался Виктор.

— Это не смешно. Убит ваш коллега, и вы обязаны помогать следствию, — твердо сказал офицер, не глядя на шутника.

— Убит? Кто? — Виктор изумленно посмотрел вокруг словно ища подтверждение словам офицера.

— Сегодня в коридоре, рядом со складом нашли тело Артура Гордина, — Карина встала из-за стола, — поэтому, как сказал майор Осипов, все должны сосредоточиться и написать то, что, по вашему мнению, может помочь следствию. Эфир сегодня выходит в обычном режиме, поэтому не забывайте о своих прямых обязанностях.

— Как только закончите, приносите все написанное в кабинет главного режиссера, пока наша оперативно-следственная группа расположилась там, — майор опять кашлянул и продолжил, — и еще, господа телевизионщики, я буду вызывать вас туда же для опроса.

— Если всем все понятно — расходитесь по своим рабочим местам и занимайтесь делом, — напоследок добавила Карина. Все, не сговариваясь, встали и пошли в курилку. Надо было обсудить произошедшее — слишком неожиданным стало это событие для всего коллектива. Юля, очарованная накануне галантностью и остроумием Артура, была шокирована известием о его смерти. Все высказывали свои соображения, даже самые нелепые. Неказистая девица с оттопыренной нижней губой и с сигаретой в нарочито длинном мундштуке, выпуская дым, важно произнесла:

— Явно, это сделал кто-то чужой! Мы же все любили Артурчика, правда?

Многие согласно закивали.

— А я сначала подумал, что на студии что-то украли, — Виктор посмотрел на собравшихся, — помните, в прошлом году камера пропала?

— Лучше бы, конечно, камера пропала, — вздохнув, проговорил молодой мужчина с ямочкой на подбородке, — а я утром на студию иду, смотрю — «Форд» стоит. Еще подумал, с каких это пор Гордин так рано на работу приезжает…

— Народ, а кто вчера ушел с работы последним? — слегка картавя, спросил невысокий парень в сером строгом костюме.

— Мы все, кто работал на эфире, — туша сигарету, ответил мужчина в когда-то модном турецком пуловере с надписью «BOYS» на животе.

— Ребята, — вступил в обсуждение парень с гладко зачесанными темными волосами, схваченными резинкой в «хвост», — кто-нибудь знает, как убили Артура? Ну, в смысле, чем?

— Я видел кровавое пятно на груди… Наверное, след от ножа, — печально произнес высокий худощавый молодой мужчина в объемном светлом свитере.

— А кто, кстати, обнаружил… труп? — не унималась девица с мундштуком.

— Я и обнаружил, — ответил последний, — пошел сегодня утром на склад, а там, у двери, Артур лежит. Честно скажу, растерялся. Потом позвонил в милицию. А чтобы до их приезда не натоптали, никому ничего не сказал…

Юля присматривалась к своим новым сотрудникам. Они все такие разные: симпатичные и не очень, одетые дорого и совсем простенько, а порой и неряшливо. Но никто не похож на убийцу. Хотя, судя по известным детективным романам, убийцы из толпы не выделяются, они такие же люди, как все. Симонова вернулась к своему столу и попыталась сосредоточиться и написать сюжет, вспоминая прекрасные пейзажи, портреты и натюрморты. Спустя час она постучала в кабинет главного редактора. Карина удивленно спросила:

— Что-то не получается?

— Нет, у меня все готово, — она махнула исписанным листом, — вот, принесла «на читку».

— Уже? — хмыкнула редактор, удивившись, по-видимому, такой скорости.

— Слушай, Симонова, ты же — опытный журналист, а не стажер. Иди на монтаж, у меня и без тебя голова идёт кругом от сегодняшних событий. Если есть вопросы — спроси у кого-нибудь на студии, у нас тут все — профессионалы.

Юля растерянно вышла из кабинета. «Вот это да! — подумала она. — Такое доверие или пофигизм?» Она подошла к единственной знакомой из редакторов.

— Настя, ты не прочитаешь мой сценарий?

— Ой, слушай, у самой два сюжета. Иди, монтируй, — отмахнулась и та.

Юля уныло направилась по коридору, пытаясь найти «монтажку». Дверь с надписью «Павильон» резко открылась, и журналистка увидела Виктора.

— Представляешь, у меня никто текст не вычитывает, — растерянно сообщила она, — у вас всегда так или это из-за ЧП?

— У нас по-разному, — грустно улыбнулся он, — пойдем в курилку, я почитаю. Хочешь?

— Конечно, хочу, — она прищурила глаза и подняла вверх большой палец, — мне повезло с оператором!

В курилке Виктор не спеша, достал красивую трубку шоколадного цвета, заправил ее табаком, примял изящной топталкой и прикурил. Очевидно, заметила про себя Юля, что для него эта процедура не просто курение, а настоящий ритуал. Потом оператор глубоко затянулся и, медленно выдохнув ароматный дым, взял лист из рук журналистки. Виктор углубился в чтение, а девушка с интересом посмотрела на коллегу. Выше среднего роста, достаточно привлекательный молодой человек, одетый в черные джинсы и водолазку. «Очень красивая обувь, такого же цвета, как трубка», — успела подумать она. Сделав пару мелких, но достаточно уместных замечаний, мужчина похвалил Юлю и показал жестом, куда идти монтировать. Она решила быстрее закончить работу над сюжетом и тут же отправилась по коридору в направлении «монтажки». У двери она прислушалась и, убедившись, что звук не пишется, аккуратно её открыла. За режиссерским пультом сидел тот самый парень с хвостиком, которого журналистка приметила еще в курилке. «Ему только электрогитары не хватает», — усмехнулась она про себя, обратив внимание на сапоги — «казаки» и черные кожаные штаны. Режиссер улыбнулся и показал место за микрофоном:

— Ну как, осваиваетесь у нас? — доброжелательно спросил он.

— Да, понемногу… — Тогда давайте знакомиться. Я — режиссер новостей Руслан Агафонов.

— Юлия Симонова, журналист, — она улыбнулась.

— А у нас вот беда случилась… Жалко Артура… А вы его и не знали, пожалуй.

— Я вчера с ним познакомилась. Он такой веселый… был.

— Ага, наш Артурчик был веселый, — вздохнул Руслан, — но только не со всеми.

— Почему?

— Ну, он такой… был. Острил только с теми, кто ему нравился. А если ему человек не нравился, то бррр, — и хозяин «монтажки» сделал недовольную гримасу, — в общем, с главным режиссером лучше было не ссориться, — усмехнулся Руслан.

— А мне показалось, что у вас дружный коллектив, — Юле захотелось разговорить собеседника и больше узнать о погибшем.

— Нормальный коллектив, — как-то уклончиво проговорил тот, — ну что, будем монтировать?

— Да, давайте. Закончив наговаривать закадровый текст, Юля опять попыталась завести беседу об Артуре, пока Руслан «набирал» видеоряд. На этот раз режиссер выдал интересную информацию. Оказывается, «не дружил» погибший с главным редактором.

— Ты же теперь в нашей команде, — оправдывая свою откровенность, продолжил Руслан, — Карина, мягко выражаясь, — баба желчная и жадная, со всего и всегда хочет поиметь. Вот недавно, например, проводили телевизионный детский конкурс на лучший танец. Кроме солидных призов, которые предоставил спонсор, всем участникам давали шоколадки. Так представляешь, ушлая Карина пару ящиков приперла к себе в кабинет и ест потихоньку. Уборщица успевает только обертки выбрасывать. Все знают и молчат, а Артур на летучке при всех выдал: «Ты бы, Карина, станцевала нам что ли. Хоть посмотрели бы, за что шоколадки второй месяц лопаешь», — он негромко засмеялся, — Карина так орала! Типа: не твое дело, смотри лучше за своими бабами! Может быть, словоохотливый режиссер еще что-нибудь рассказал, но тут открылась дверь и девица, которая курила через длинный мундштук, с порога спросила:

— Ты — Юля? Тебя в кабинет главного режиссера зовут! Руслан, не оборачиваясь, ответил за «новенькую»:

— Да мы только скелет собрали, еще закрывать по видео надо!

— Сам закроешь, Агафонов, в первый раз что ли? Ее майор зовет!

— Да она же ничего не знает, чё её допрашивать?

— Слышь, Руслан, не твое дело. Мне сказали, чтоб я позвала — я зову!

Парень повернулся и с неприязнью посмотрел на девицу. Юля вылезла из-за стойки с микрофоном и вежливо спросила «мундштучную»:

— Вы мне покажите, куда идти?

— Естественно, — важно заявила девица и добавила снисходительно, — да ты не бойся, уже почти всех, кто на студии, допросили.

— А я и не боюсь, — с достоинством ответила Симонова и последовала за коллегой.

У Артура в кабинете она не была, поэтому с интересом огляделась. Здесь все было добротно и по-мужски уютно: удобное кожаное кресло, сквозь стеклянные створки шкафа видны аккуратно поставленные видеокассеты, на стене — календарь и фотографии рабочих моментов съемок в стильных рамках, на столе — современный канцелярский набор, фото ребенка, а над столом — небольшая полка с сувенирами, среди которых забавная игрушка — пучеглазая сова.

— Садитесь, — майор кивнул на стул, — и представьтесь.

— Симонова Юлия Сергеевна. После того, как журналистка продиктовала свои паспортные данные и год рождения, майор Осипов спросил:

— Юлия Сергеевна, а вы знали убитого раньше?

— Нет, не знала, — ответила она и добавила, — я вчера увидела его впервые.

— Тогда куда же вы с ним на машине поехали после собеседования?

«Ого, — кто-то видел и уже доложил! Хороший коллективчик!» — с иронией подумала Юля и пересказала майору свою беседу с режиссером.

— Как я понял, у Артура Гордина отложилась встреча. Почему же тогда он не остался на студии, а повез незнакомую девушку домой?

— Откуда я знаю? В тот момент я была рада, что меня приняли на работу, а тут главный режиссер предлагает подвести. Ничего криминального я в этом не вижу.

В дверь просунулась голова лейтенанта: