Бесплатный фрагмент - Наблюдатели

корпускулярно волновой дуализм

Снится мне сон, что стою перед Богом

Синий, небритый, в пальтишке убогом

Бог улыбается, чай наливает

Умерли, батенька? с кем не бывает!

Может, расскажете, что вы за птица

Поле, волна или просто частица?

Если при жизни следили за мною

Значит, голубчик, Вы были волною

Впрочем, возможно, Вы были частицей

скучно частице по свету носиться

Грустно частице, частица одна

Нет ни врагов, ни друзей, ни хрена…

Мимо промчится шальная волна

Крикнет — ты как? Не болей, старина!

Так бы и кинуться вслед за волной

Сбросить оковы, тряхнуть стариной…

К чёрту, ей нужно лететь к своей цели

Нужно попасть в одинокие щели

Нужно найти непонятное поле

Там, говорят, избавляют от боли

Полем Чудес называют его

Больше не знают о нём ничего)

корабль недоверчивых

     Злые люди рассуждают
про меня, что я балбес
что спиртное уважаю что с закускою, что без

Только это просто слухи
Шелуха и белый шум
Даже древние старухи подтвердят мой острый ум

Знают взрослые и дети
Знают в Гуме продавцы — У меня в приоритете Баллантайнс с куском мацы

Я ведь, прежде, чем нажраться, Раз пятнадцать прослежусь
Я ведь Родиною, братцы, как положено, горжусь

Сяду вечером за стол,

     Вспомню Крокус-сити молл
И такой на сердце камень — не могу смотреть футбол.

     Лягу с пультом на диване

     Все каналы прошерщу
Мало праны для нирваны, я расстроен и грущу.

     Молодёжь себя жалеет

     Мня себя умнее всех
Блог свой ревностно лелеет, любит бонус и кешбек

Старики ругают молодь —

     Нынче всё уже не то
Мир на стар и млад расколот и не склеить ни за что

Каждый сущий на земле
В Белом доме и в Кремле
Не забудь, что нужно дружно жить на этом корабле…
­

слова

в избушке у сторожа сторож -сторож

в доме судьи судья-судья

в слове смысл смысл это смысл

а я не уверен что я это я.

чем пахнут ремесла-ххi век — ремейк ДЖ. Родари

У каждой профессии собственный запах

сжимая волыну в натруженых лапах

водкой «Смирнов» и лосьоном «жилет»

пахнет заслуженный авторитет

пахнут министры портфелем и взяткой

а хоккеисты ледовой площадкой

телеведущие на НТВ —

кофе и лаком на их голове

пахнет политик напитком «метакса»,

краской, которой покрашены баксы

труд депутата — отдельный вопрос,

то-ли амброзия, то-ли навоз

пахнет пилот керосином и небом

а трактористы — солярой и хлебом

остро представлены у моряка

линии свежести и табака

чаем, сосиской и собственно потом

пахнет народ, что спешит на работу

пахнет станками, профкомом, зарплатой

в общем, узнаете сами, ребята

у пенсионеров запах неброский —

тем, что мы видим в их скромной авоське —

килькой в томате, ботвой огуречной

а иногда еще каплей сердечной.

чем пахнут сыщики и водолазы?

а Бог его знает — не нюхал ни разу!

а лучше всего — даже слов не найду —

труд воспитателя в детском саду!

Стране любимой

страна, послушай меня

тут один знакомый сантехник

Володя, ты должна его знать,

сказал за бутылкой портвейна

что ты должна кому-то

(кажись парижскому клубу)

какую-то смешную сумму

и никак не хочешь отдать.

И, кстати, Елизавета Иммануиловна,

(медсестра из районной больницы)

вчера получила аванс

что-то около трех баксов зелени

и говорит — а на фиг же мне

так много — возьми какую — то часть

и кстати с получьки тоже

отдай проклятым буржуям —

и не позорь нас больше

ведь мы — приличные люди.

молчание

деревья умеют молчать

доверчиво падать на землю,

в сырую, холодную землю,

на сонные синие травы,

и верят, что люди правы,

и вырастают опять

деревья не знают, куда

идут молчаливые люди,

не спрашивают и не судят

а просто идут вместе с ними,

немножечко не такими,

зная, что навсегда.

ожидание затянулось

странно — ничего не происходит

ведь прошло пять миллионов лет

и эта пыль на столе неспроста —

это крошки  уставших цивилизаций —

они ждали из последних сил,

у них было время подумать

и эти бурые пятна на стенах —

здесь уже кто-то кого-то прибил —

вон и четыре гвоздя на полу,

здесь кому-то уже надоело висеть,

он ушел — я не спрашивал куда и зачем,

мне нужно следить — вдруг что-нибудь произойдёт?

игра

     будет так-день бездарно угаснет.
колкий ветер загонит в машину
двух людей, безмятежно несчастных,
в белом-женщину, в черном мужчину

иногда, притворившись растением,
мягким дерном, травой молчаливою,
наслаждаемся мы нетерпением
стать сегодня немного счастливее

облаков невеселые тени
будут мрачно купаться в закате
им не важно, зачем на сиденье
кем-то сброшено белое платье

отпугнув запоздалую кошку
экипаж остановится с визгом
дама в черном шагнёт из окошка,
улыбнувшись, пойдет по карнизу

вот и всё, вот и кончилась сказка,
за карниз уцепившись глазами
дама в черном шагнёт без опаски
захлебнувшись вином и слезами

мир всё так же вращает планеты,
копят силу чернявые дыры,
только ей не узнать больше, где ты,
ты уже не из этого мира

к свинье

Свинья… ты не просто умнее меня,

ты — бегемот среднерусских долин,

как это гордо и дерзко — свинья!

гляжу тебе в очи и вижу,

кто здесь господин.

какая злая ирония в том,

что можно в этих окнах прочесть,

а я — отложив свою жизнь на потом

грущу о том  что так слаб,

и нужно поесть.

иногда я опомнюсь и зайду в твой сарай

как бывает по осени — мудр и пьян

налью нам портвейна и хрюкну — давай!

а ты улыбнешься мне

и отодвинешь стакан…

с тобой!

стало совсем хана а я мёртв и доволен собой

работал по прожитию жизни быстро — как для себя

была бы жизнь полынь но пришли и сказали — с тобой

мне сказали находись рядом с нами а мы — с тобой

будет тебе хлеб со слезами и не факт, что это любовь

ты же видел любовь и знал зачем бывает любовь

всё что нужно для нас мы будем брать у тебя

мы же знаем тебя, теперь у нас всё с собой.

Возврат от антифундаментализма к классической философиифилософии

Эти стихи-рефлексия после прочтения книги Харта Дэвида Красота Бесконечной истины

Перед тем, как отчаяться в поиске смыслов
И задать Пустоте самый главный вопрос
Ты представь, напоследок встряхнув свои мысли,

Недоступное нечто желаний и грёз

Где предел абсолюта, что ярче светила
Где теперь тот ярчайший, сошедший с креста
Не угас ли тот свет, не иссякла ли сила
И нужна ли живущим его красота

Он сидит одиноко на самой вершине
его речь льется тихо, как шепот сверчков
он приедет к тебе на гранитной машине
и посмотрит сквозь камень бетонных очков

Он не спросит, за что его здесь проклинают
Он не любит судить о подобных делах
Он уйдёт — и никто никогда не узнает
Где он вырос, и жил, и каков его флаг

Забродившая кровь заструится по венам
Обратится в вино растворённый в ней яд
И пойдёшь ты, дивясь про себя переменам
До исхода времён вспоминать этот взгляд

Глядя из Ульяновска

Утром дорога слегка поцарапана

танками, небо слегка поцарапано

 крыльями, слушая в тачке по радио

о беспорядках на юге империи

трудно не верить, что эти материи

выдумал жадный и злой кто-то  ради

одной и простой, что смеется и вертится

но как и раньше с трудом в это верится

глядя из Ульяновска…

В Ульяновске ветер, в Ульяновске Дождь

чего же ты ждешь, чего же ты ждешь…

Туда где стреляют туда где трясет

приедет Ульяновск, Ульяновск спасет

Червивая история

Червячок ползет по грядке,

Сам с собой играет в прятки,

Сунул голову в песок-

Где ты, крошка-червячок?

Уважает червячок

огурец и кабачок,

Груши, яблоки, картошку-

Ест без вилки и без ложки

Старый дедушка-червяк

Сел за стол, поправил фрак,

Нацепил на нос очки,

Крикнул-кушать, червячки!

Молодые червяки

Лезут наперегонки,

Быстро моют с мылом ручки

И снимают башмачки

После сытного обеда,

По закону Архимеда,

Выпив чай с пирожными

Полежать положено

Ребятишки-червячишки

Просят  книжку почитать,

Как девчонки и мальчишки-

Любят черви помечтать!

О подземных городах,

Самолётах, поездах,

Дальних странствиях глубоких

В неизведанных местах!

чай

на столе буханка хлеба и вино

под столом лохматый кот глядит в окно

в голове моей покой и тишина

голове тепло от хлеба и вина

а в окне моём видна всегда одна-

красная луна

за окном кудрявый дым и стук колёс

за окном глядит мне вслед лохматый пёс

на столе дрожит стакан в, стакане чай

я уехал от любимой невзначай

а в окне чужие реки и поля

небо и земля

Настоящие буддисты