От автора
Для меня тема Великой Отечественной войны занимала серьезное место в жизни. Я родилась спустя 24 года после ее окончания, но с самого раннего детства понимала, что война — это страшно.
Не было ни одного человека в нашей стране, кого война не коснулась бы. Мой дед, мамин отец, прошел всю войну, папина мама попала на фронт 17-летней девчонкой. Она была медсестрой в санитарном поезде.
А мамина мама, хоть и не воевала, но на ее долю выпало не меньше, а, пожалуй, больше испытаний. Она с двумя маленькими детьми, матерью и сестрой своего мужа оказалась на оккупированной территории. Каково ей было каждый день испытывать страх за себя и своих близких. Пожалуй, по страшнее, чем на передовой…
А дедушка мой был поваром. Призывался он, как связист, но как-то у них убило повара, и дед занял его место. И так кашеварил до конца войны.
В школе мы часто рассказывали о своих родственниках, как они воевали. Я очень стеснялась, что у деда такая не героическая специальность. То ли дело — разведчик! Летчик, десантник. Ну, пусть танкист, артиллерист, на худой конец в пехоте бы воевал! А тут — повар…
Дед почти ничего не рассказывал о войне. Единственный эпизод, которым он иногда делился, пропустив пару рюмочек, это то, как он полз на передовую с пищей для солдат и попал под обстрел. И борщом ему обожгло спину.
Это я уже в сознательном возрасте поняла, что повар в армии, на фронте — это очень важно. И риск быть убитым, ни чуть не меньше, чем у того же солдата из пехоты, или артиллерии.
Дедушка, если не считать контузии и ожога, пришел с войны цел и невредим. Да и все его близкие так же остались живы… До того момента, когда старый снаряд в первый послевоенный год не унес жизнь старшего сына и покалечил младшего.
Все, что я писала в стихах про своих близких, прошло через мою душу, ведь это то, что было на самом деле.
Два стихотворения я писала специально для своего племянника Ванечки — ведь его назвали в честь прадеда.
Но есть и другие стихи, в которых образ героев — собирательный. Которые я не могла не написать, потому что Память о войне живет в моем сердце.
На той войне я не была
На той войне я не была
Я родилась гораздо позже.
Война сторонкой не прошла,
Мою семью коснулась тоже.
Посеребрила сединой,
И бабушку мою, и деда.
Их годы прокляты войной,
Как тяжело далась победа.
Ведь друг о друге ничего
Не знали все четыре года.
На фронте дед. И каково
Ходить под смертью, и тревога
Как враг рвет душу изнутри.
Как там мои, что с ними сталось?
Успели выехать, поди?
Не дай Бог, с немцами остались!
Но так и вышло — вся семья
Жила под игом оккупантов.
Не зря терзался дед, не зря…
Т взрыва бомб, атаки танков
И бешенных очередей,
Чем захлебнулись автоматы,
Дед прочь не бегал, не робел,
Плечом к плечу, как все, в атаку
Он шел, а сердце за родных
Терзалось, ныло и стенало…
И вот, войне конец. В живых
Семья вся целиком осталась.
Вот это чудо! Повезло —
На фронте дед, семья у немцев —
Все выжили судьбе назло,
Из ада словно бы воскреснув.
Та радость долгой не было,
Война собрала свою жатву.
И хоть закончилась она,
Но дотянувшись жадной лапой,
И счастье встречи зачеркнув,
Снарядом ржавым сына насмерть!
Старшого… Младшего в бреду
Бегом несли до медсанчасти.
Он выжил. Господу хвала!
Семья пережила утрату.
Но будь ты проклята война,
Что гибнут дети, не солдаты!
На той войне я не была,
По фильмам и по книгам знаю,
Ведь дед и бабка на слова
Так скупы. Молча лишь страдали.
Их жизнь зачеркнута войной,
Их сердце помнит, не забыло,
Их волос щедро сединой,
Война, война посеребрила.
На той войне я не была,
Я родилась под мирным небом.
Но буду помнить я всегда,
Какой ценой далась Победа.
Про деда
Мой дед воевал не в элитных войсках
Сначала связистом он был.
Потом — такой поворот вдруг в делах —
Убитого повара он заменил.
И так воевал с котелком, поварешкой
До последнего дня той Великой войны.
На память осталась военная ложка,
Что однажды ему офицер подарил.
Конечно, награды имел дед, а как же,
Но вот сыновья подросли.
Медалями дал поиграть им однажды…
И как так случилось — медали «ушли»…
Но те, что остались, в праздник Победы
Дед на парадный пиджак нацеплял,
И, накормив меня вкусным обедом,
Долго-долго со мною по парку гулял.
Рассказами дед любил поделиться
Как борщ для солдат он варил,
Как полз под обстрелом, неся обед на позиции,
И осколок снаряда термос пробил.
Пробил снова и снова, и борщ обжигающий
Лился на спину ему…
Но дед не сдавался — вперед, где товарищи,
Ждут не дождутся еду.
Полз и молился: «Пусть хоть в половину
Останется в термосе борщ…»
И хлеб прижимая к себе, что есть силы
Спешил он солдатам помочь.
Хоть слушала я с интересом, но все же
Стеснялась немного того,
Что дед не разведчик, не летчик, а повар,
Ну повар он просто, и больше никто.
Но ложкой солдатской с аппетитом хлебала
Дедовы щи и борщи…
Историй других я про деда не зала.
Теперь уже — жаль — не спросить.
И только сейчас я вполне понимаю,
Пусть поздно пришло пониманье того,
Неважных профессий на войне не бывает,
А повар, пожалуй, нужнее всего.
С пустым желудком на фронте не сладко,
И повар солдату друг и отец.
Слезу со щеки смахну я украдкой,
И прямо скажу: «Я горжусь тобой дед!»
Про деда. Продолжение
Мой дед счастливчиком считался:
Пришел с войны цел, невредим.
И вся семья его дождалась,
Все целы, живы, рядом с ним.
Жена, сестра и мать, два сына —
Вот это радость, Боже мой!
За все скажу Тебе спасибо,
Все живы, живы! Я живой!
Но в тот момент, когда победа
Уж год, вступившая в права,
Раздался взрыв под мирным небом,
Убило сына, как же так?!
Он на снаряде подорвался
Мальчишка глупый, вот беда.
Ведь он не знал — нельзя играться
С железкой ржавой никогда.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.