Бесплатный фрагмент - На рыбью ногу

Моей супруге Ольге Борисовне, моим детям, моим друзьям посвящается…

От автора.

«Здравствуйте, дорогие мои читатели! Мой жизненный путь, благодаря моим родителям, начался 5 июня 1965 года в с. Кужбал Нейского района Костромской области. Отец и матушка мои -педагоги. Соответственно образование и образ жизни мой, как и у всех учительских детей того времени. Кужбал, Обелево-Покровское, Угрюмово — там папенька мой, Юрий Владимирович, изволил директорствовать. Воскресенское-Ёрга — там мне довелось среднюю школу заканчивать. И благодаря сему Богоспасаемому месту там же и началась моя трудовая деятельность. Совхоз «Петриневский», Череповецкая районная киносеть-первые этапы моего трудового пути. (Директору райкиносети Людмиле Орестовне Кунтюковой вечно буду благодарен за ее мудрые напутствия и определение моей дальнейшей творческой судьбы!) Ну, а далее, как у всех- армия. Город Горький. Случайная встреча в фойе Горьковского РТЦ с Сергеем Михайловичем Подтягиным (светлая память). И соответственно любовь на всю жизнь-кино! Цех кинопроизводства. И далее, водоворот банальных творческих «совершенно случайных» встреч. Бесподобный Мастер Юрий Борисович Беспалов! С его легкой руки, и тяжелого пинка под мой зудящий зад, открыл свои двери ЛГИТМиК. Жаль не удалось закончить… у того свои причины. Ну а тем временем город Горький стал опять Нижним Новгородом. И понесла меня творческая жизнь раскачивая из стороны в сторону. Тут и спортивные трансляции, и телевизионные вечера, и «Телевизионные вернисажи», и сотворчество с Юрием Борисовичем Беспаловым и Виктором Майоровым, и фестивальные фильмы с коллегами, и «Житейские истории» и «Ни пуха-ни пера» -первая региональная в России программа об активном отдыхе… Далее опыты зарабатывания денег в производстве, работа с недвижимостью… И опять в свояси притянуло. (Низкий поклон Павлу Николаевичу Клочкову). Телекомпания «ННТВ». Ольге Владимировне Носковой многая лета! И за творческую свободу, и за посильную помощь в становлении на ноги моих детей. (И в прямом, и в переносном смысле. Благодаря ее помощи прооперирован на сердце Илья Данилин… да не кем-нибудь… имя кардиохирургов Королёвых в рекламе не нуждается.) Спасибо ей и за Настасью –мою дочь. Быстро выросла та «из коротких штанишек» местного ТВ. Спасибо ныне покойному Сергею Петровичу Чуянову. Всеми силами он отбирал у меня и моей семьи выходные для своих гениальных передач и фильмов… «Имена истории», «Дивертисмент» … много всего. Юрию Львовичу Немцову спасибо… как «Строй» забудешь. Всем спасибо! Всех коллег помню. Вон Назарий Михайлович Зеленый не зазнался и ныне, помнит… звонит… приятно. А как забыть батюшек православных? С их благословения «ТК Образ» стал, до моей недужности, вторым домом (Горячий привет в Израиль о. Игорю с матушкой Мариной! Сереге Пазушкину привет-много и плодотворно поработали). Отец Владимир Соловьев… приснопамятный митрополит Николай (Кутепов) …ныне здравствующий владыка Георгий (Данилов) …епископ Августин (Анисимов) …отец Роман… отец Сергий… отец Илия… отец Алексий… многое они дали мне в жизни и творчестве, с их благословения открылись двери архивов и библиотек. А по сему, делюсь с Вами, мои дорогие читатели, всем тем, что накоплено за многие годы творчества. (Давайте умолчим о других «университетах» в моей жизни, как и педагогической и иной деятельности.) Ныне, и присно, и во веки моих веков остался лишь один творческий приют — «ISNN» — личная творческая студия. И конечно же моя семья. Кто я без нее?

Будь добрее, чем принято, ибо у каждого своя война, бои и потери. Живи просто, люби щедро, вникай в нужды другого пристально, говори мягко… А, остальное — предоставь Господу. Именно любовь, — ни вера, ни догматика, ни мистика, ни аскетизм, ни пост, ни длинные моления не составляют истинного облика христианина. Все теряет силу, если не будет основного — любви к человеку.»

Святитель Лука (Войно-Ясенецкий).

На рыбью ногу

(Из рассказов Александра Афанасьевича)

Не знаю рыбьих ног… ну не видел я их… и всё тут! Зато видывал и слыхивал многое. О том сия рассказка.

Жил-был Витька «Беспалый». В армии он получил увечье… страшное. Жуть!..Горел… при выполнении боевого задания. Выполнил задание. Остался жив, и слава Богу! Домой вернулся позже срока… пальцев всего по два на руке каждой… страшно-ужасное зрелище. Сделали «Гиппократы» из пяти штук по два на руку-жесть. Как молодому пацану жить? Кому такой урод нужен? Горелый как головешка… беззубый… полу-лысый, рябой и о четырех перстах на две руки. Любовь делает невозможное. В глухих Кировских лесах, в умирающем, богатом некогда, лесопоселке встретилась ему и полюбилась фельдшерица. Нет, она Витька не жалела, перевязывая ему пальцы… тихо зашла и поселилась в его душе. Увидеть и разглядеть-вот, наверно, самое ценное свойство русской женщины. А увиделось многое. Короче… увидела Ольга настоящего мужика- без слюней и пьяных соплей, без отборного мата с кулаками, без длинного без костей, человеческого языка. Из Виктора лучилась теплота и уверенность. Парой-тройкой слов он мог запросто заставить звучать «хрустальные струны души» женской. И они зазвучали… тихо… еле слышно постороннему. И само собой случилось им жить вместе, конечно в законном браке. Инвалидом Виктор себя не считал. (Едят же японцы рис двумя палочками?) Вот и он приучился и за собой смотреть и работу работать. По дому мог запросто вымыть пол, начистить и сварить картошку. Даже писать научился вновь! Тело человеческое имеет удивительное свойство, как и природа не терпит пустоты, тело его помаленьку стало облагораживаться. Пустоты зарастать. Кожа выпрямляться. Волосы правда… да пальцы… что поделать? Пенсия его была крохотной и решил Виктор искать себе работу. Но работа бегала от него хлеще «чёрта от ладана.» Не «беда-грусть» раздражала… отсутствие детей. Правда дети к рукам отношения не имеют… но все же. Жизнь-то идет. Слухи по поселку быстрее пули летают… Живут, мол два года… оторвало поди… безмудой… Жена слухов не слушала-раз! -и на тебе двойню! Год — и еще один ребятёнок. Так народилось еще трое. Оля рожать устала. Просила пощады. Витька злился, но с годами стал смиреннее… дети вырастали… любо-дорого смотреть. Один к одному… курчавые… белобрысые… все в папаньку. И он свой инстинкт основной стал глушить. Пробовал на других заглядывать- те от такого «снайпера» за версту в кусты прыгали… пробовал пить-одно разорение… не берет его литра «беленькой» … а два …уже дорого. На его счастье попался ему на вокзале в райцентре какой-то дядька. Бомж не бомж… дед не дед… вроде не «лихоманец» … Закусившись языками в пельменной, учуял в этом дядьке человека умного и многоопытного. Взял, да и пригласил в гости. А тот возьми и согласись!

Жене вот «радости»! Два «мазурика», да своих мелких еще пяток. Но Ольга знала: «Делов на рыбью ногу» — любимое Витькино выражение. Ног у рыбы искать не стала …покормила… попоила, чем Бог послал, да, помолясь, спать отправила. Утро вечера… Как с вечера отправила в летнюю комнату… там и нашла утром. Сидят, болтают… Ни в одном глазу. И так дня три. Отощали… Дядька оказался бывшим конструктором… секретным… списали, как и Витька по болезни… да и заслуги забыли. Дети разъехались, жена померла. И что делать смертному с таким-то умищем? Вот он и стал ездить между детками и внуками-пока не надоел им своим присутствием, и квартира «не кончилась». Позвали христианские братья… да он счел, что куда им инвалид… Сердце Виктора воспылало было любовью нечеловеческой, да жена поостудила… А старичек –вжух! — да и смыться решил. Видно почуял… Да и какой старик он в 52 года… Жизнь нагнула. На прощание дал два наказа. Первый: «Никогда не говори и не обещай людям- «я бросил… что-то» … «я завязал» — «отвечай –я пока не… курю, не пью, не ем… ну и т.д.» «тогда никому, кроме Бога, ничего недолжен и ни что не нарушишь.» Второй наказ: «Брать бери, но не воруй!» Обещал, вскоре, кому надо о Витькиных делах сообщить и помочь. С тем и ушел. Звали Сергей Иванович его. О нем пока все.

Через недельку Виктора вызвонили в область. В обществе охотников ему отыскали место егеря-лесника. Оклад не велик, да главное работа! И покатилась опять жизнь курьерским поездом. Лошадь, да «Урал» мотоцикл в подмогу- какое ГАИ в тайге? Вот и решал охотничьи дела Витек теперь «по-взрослому» -авторитет… без него ни дров выписать тебе… ни за утками сходить…

Решал. Но сильно не злобствовал, наказывал в меру и только наглых. А дома на столах семейных и грибы вам, и ягоды, и рыба и зайчатинка… Делов-то… на рыбью ногу! Ольга забегала фельдшерицей по болящим, дети подросли и пошли в школу… в интернате (свою закрыли… кого учить? Комаров со слепнями?) Но семейство носа не вешало-земля прокормит, да и что там в городе делать. Так и жили они. Не обещали-делали. Брали-не воровали. Сказка.

Сказкой стал перевод Витькиного хозяйства Московским начальникам под призор. А что? Денег подкинули, дом подлатали, новых понастроили. Целая военная база! И он, Витька, главный. И жене место нашлось, и лошади. Стали заезжать на охоту люди важные, кто в погонах, а кто без. От них пахло иной жизнью. Духами… Заезжие курили мало. Охотились по разнарядке и законов не нарушали. Как вдруг гонец… «Витька выручай! Едут к нам начальники и из области, и из Москвы… и космонавты.» Ну полно врать! Какие в тайге космонавты? Самые, что ни на есть! И приехали ведь! Хоть и смотрел телевизор Виктор редко, а по лицам узнал враз. Они! Сезон охоты в разгаре. Лицензия в порядке. Нужен лось. Жаль было красивого под стволы… а что делать? Работа. Провел Виктор инструктаж, раздал «номера», по «номерам» и поставил. Лес –то у них после вырубок-молодняк сосновый, да березки с ивами по куртинам. Бровки песчаные… сиди тихо… держи ружье наготове-глядишь повезет. Делов-то, на рыбью ногу!

Сам егерь отправился с «молодняком, не прошедшим охотминимум» в загон. А что? Иди шуми, да не выходи на линию огня. И загон пошел! За орали со всей дури молодые глотки, вставил в стволы и дал залп холостой Витька… дуплет. Перезарядил, вдруг какая дичинка вынырнет-все к столу приварок. Так и ходили-гоняли часов пять… след есть-лося нет. Сели-закусили. Посудачили. Вновь окружили. Солнце к закату. Космонавтов самолет ждет. Витька в загоне. Кричит-шумит-постреливает. Вот уж бровку видать… и стрелка на ней. Молодой. Красивый. С «бокфлинтом» в руках и весь в камуфляже. Хоть картину пиши, как Иван Шишкин. Присутствие Шишкина не потребовалось. Молодой стрелок сам, как малый медвежонок с известного полотна, пытался залезть на молоденькую красивую сосну. Та гнулась и роняла ветки, напрочь отказываясь запускать на себя человеческую особь. Из-за песчаной гривы беззвучно ковылял упитанный медведь. До Витьки, с его «Иж-54» 16-го калибру с дробью №7, было десятка полтора метров. Нахальная медвежья морда, криво ухмыляясь, несла свои центнеры прямо на егеря. Космонавтов на выручку не предвиделось. Судорожно выковыривая остатками пальцев из ружья заряженные дробью гильзы, в голове мелькала только одна мысль- не оставил ли патроны с пулями дома. Наглый медвежий мордоворот раскрыв пасть стоял в двух шагах. «До тебя мне дойти нелегко» -…мелькнуло в Витькино голове… и он сунул стволы в медвежью пасть. Поперхнувшийся наглый зверь пытался зацепить добычу лапами. Свистели коготки. Со лба егеря тек пот с кровью. Сдаваться никто не желал. И тут руки Виктора нащупали в нагрудном кармане патроны… как раз два… и «Майера». Оппонент, смекнув что проиграл, бросился наутёк… и опять прям на молодого стрелка. Засовывая в стволы на ходу патроны егерь в охотничьем запале рванул за убегавшей добычей. Добыча смылась в ивовых кустах. Слова: «Мишенька, постой!» долгим эхом гуляли по окрестным делянкам.

В вечеру стали с «номеров» собираться охотники. Сидят. Судачат. Охота впустую, только самолет зря гоняли. Пришел и егерь. «Кто старший? Поехали дичь забирать… на базе разделаем». «Кака — така дичь?»

Подогнали солдат с «Уралом» -вездеходом.

При свете неоновых ламп лосиные рога казались сказочными пнями из сказок про бабу-ягу, а медвежья лапа с длинющими когтями вообще вызывала покалывание внизу живота и мурашки.

Обе «дичины» были огромны. Где и как их раздобыл егерь оставалось загадкой. Уже за столом, за рюмкой «чая на кровях», рассказ Виктора вызывал «Гомерический» хохот. Его «Мишенька, постой!» не давало покоя многим. И тут он не выдержал…

— Ну чего вы, зубоскалы? На ружье гляньте! Нет теперь его у меня… кто купит?

Обезображенные, погнутые, поцарапанные и раздутые стволы «Ижевки» впечатляли. И не многословный до селе егерь поведал историю на охоте.

— Ладно я, азартный… а этот «хлыщ» где? Спрашиваю его, чего, мол, молчал про зверя? — И передразнил гадко

— М-мммм-ееее-ммееее-дв — -еть! Вот те и медветь! Дал бы обоем нам по ушам… знал бы тогда! Медведь! А так что, делов-то, на рыбью ногу… и то… через пять километров токо нагнал. А там и «сохатый» — как привязали. Летайте, товарищи в космосе дале!

Смех смехом, а говорят у старушки кверху мехом. Подарили потом Витьке ружье с инкрустацией золотом. Лапы медвежьи, голову, да рога лосиные только и взяли. Юмористы. Юмористы, да не совсем. Иваныча, давнего Витькиного знакомца, оказалось знали многие. Известный человек! Жена порассказала, приукрашивая по- женски, про их знакомство. Женщина на охоте совсем не бесполезный инструмент — а средство коммуникации. И уехали бы с шутками и прибаутками московские охотнички…

«Иваныч» появился… внезапно. Ночью. Притих охотничий «базар-вокзал».

— Да я собственно к Вам, Витюшка. Хочу испросить у Вас с супругой благословения на монашество. Был я намедни у православных в монастыре. Нельзя в братию без разрешения родных. Свои-то давно утеряны. Напишете бумазейку?

Уехали космонавты. Осталась куча медвежьего и лосиного мяса. По поселку раздали… Делов-то, на рыбью ногу… на улице холодает… кто затушит мясо, а кто засолит. Довольный, на утро ушел Сергей Иванович…

— Как звать-то хоть будут теперь, Иваныч?

— Не знаю… Хотел бы как Его тайный ученик- Никодимом быть.

А что? У него получится! Делов-то! …..

«Чем дольше живешь, тем больше понимаешь слова святителя Иоанна Златоуста: «Слава Богу за все! Господь всюду услышит.»

Можно быть Курским соловьем в Керженских лесах. Можно быть белой вороной, а можно быть для чиновников Тамбовским волком в глухих Вологодских лесах.

Андреич

Ляксей Андреич- так его звала супруга, женщина дородная, звезд с неба не хватающая и очень сердобольная. Были Алексей и Галина хорошей семейной парой. Он кочегар и плотник-она доярка и скотник. Забот до… обязанностей по… дети сорняки-где посадили-там растут. Времени на все не хватало. Народ в глубинке старился и умирал рано… доживший до пенсии — считай, олимпийский чемпион по продолжительности жизни. Но счастливой семейной паре было только до себя. Ни тебе телевизера, ни магнитофона. В доме, окромя русской печи, сундук, родительская кровать, да пару лавок с соломенными матрасами… не вру… даже в 80-х жили кое-кто так. Ни чего удивительного… вытряс соломку, положил свежей и вдыхай до поры до времени хлебный дух! Гигиена опять же. Ни блох, ни вшей, ни мышей. Соломку под коровку-опять экономия и приварок! Но чистота и порядок в доме и на не крашенных полах были идеальные. Дети, привыкшие к порядку, в порядок, чистоту и удобство, окончив школу, улетели безвозвратно. Родителей стали стыдиться. А они живут себе и еще деньжат подкидывают-много ли в деревне денег надо на жизнь? Алексей рубил дома и бани. (Основательный мужик.) Галина же вилы отставила в сторону, осталась на дойке-только мой титьки коровам-автоматика сама все управит, правда и додаивать приходилось… аппараты… На зиму Андреич приходил в школу соседскую за 5 километров кочегарить. Пыльно правда… но в тепле… и через два дня. Водку не пил-все в дом. Очень любил рыбалку… прям маниак!

Весной в апреле, уже, когда последний лед покрывался полуметровым слоем воды, уходил на дальнее озеро на промысел. Брал в колхозе лошадь, грузил туда немного сенца, самодельные охотничьи лыжи, поесть …и в путь. Участковый однажды не вытерпел и решил вытропить «браконьера.» Долго шел холодным лесом. Прятался с фотоаппаратом по окустьям и камышам. И вернулся домой довоооооольной! И с рыбой. А все дело в том, что Андреич выходил, как каскадер-смертник, на последний подводный бой с рыбой чуть не по пояс в воде и на лыжах! Такой вот коленкор… Когда берега у озера прихватывал свежий морозец, спускался он на зимовальную яму 12–ти метровой глубины-эк экстремал! И пробив пешней хрупкий лед, устроившись на заботливо привязанном к заднице пеньке, поставленном на лыжи- ну не стоять же в талой водичке! -дергал одну за одной рыбину. Кукан был из бельевой веревки, да куда денется добыча, хоть и вода по верх льда! Зрелище было завораживающим. Рыбаку надо было еще и вовремя смотаться на берег. (Жадность до добра, как известно…) Алексей, чуя не ладное, мог быстро сматывать манатки- пенек тебе тут спасательный круг, -лыжами приходилось жертвовать, но редко. Да и состругать новые дело плевое.

Засмотрелся, однако, милиционер, как завороженный, и чуть все не проглядел. Лед без хруста расступился под Андреичем… и тот как торпеда по холодку… с пеньком в обнимку.

— Ааааа!

Все-равно в следраз один пойдет. Не жадный он… нелюдимый просто… своеобычный. В упряжке его поджидало сухое белье, брал всегда предусмотрительно, бутылка «водки» — именно чисто для растирания, и кусок сала с картошкой и хлебом. Потянул он за веревочку из озера, одна за одной щуки валом. Только в мешки складывай. Целая поленница! Сложил, погрузил да позвал домой зазевавшегося участкового.

— Домой часом не отделаемся! А дома Галюнька ждет в баню-опять на душе радость!

Забавно было смотреть на участкового с мешком за плечами. Добрый был Алексей, но в меру. После «купания» еще везти начальника милицейского с пяток километров, а ему, рыбаку, еще лошадку рассупонить, да рыбу поразнесть по своим да нашим. (Эх и набаловал он свояков. Те ждут и до лета нос не суют на воду… тепло и сети любят… но это ихнее.)

Раз взял знакомых он на «разлив» -это когда водохранилище затапливали, затопили и не одну тысячу гектаров строевого леса. Не глубоко… да и тиной пока не заросло-завелась рыба. Много. И лесу можно было напилить бесплатно- стоит себе поди и по сей день-только не ленись! Взял с собой на мероприятие директора школы с ребятишками. Напросился начальник. Июнь. Тепло. Комаров на воде нет. Навалили за полдня лесу на большой плот, земли накидали, чтоб пожара не было, увязали все прутьями, да проволокой, палатку поставили, лапнику соснового для постелей надрали. Жерди вместо весел и «ай да»! И сразу на пять дней. Хорошо на воде! Постоял на одном месте, половил рыбку и дальше на чистую воду, чтоб чаек скипятить, да пообедать. И так раза четыре за день. Только за ребятишками мотри, лишь бы сонные не бухнулись воду.

Всласть наловились! Уехал директор домой, а Андреич остался. Лесу порубить –попилять. К зиме готовился. Дармовой лес-то затопленный, бесхозный! Но через неделю жена забила тревогу — «КАРАУЛ!» -не было в жизни чтоб муж домой по две недели не приходил. Поехали искать… с собаками… А, он лежит себе на бережке и рыбу ловит! Лесу понавалил!

Поругались они тогда с Галей первый раз в жизни.

Не долго радовался Алексей удачному мероприятию по добыче и транспортировке до дома леса. Кубов 60 наструячил, а может и более! Стал он быстро худеть. Отправил фельдшер его в заводскую больницу силой. Что рентген, что ФГДС, входивший уже в моду, -приговор один. И откуда он взялся на свежем воздухе-рак… последняя стадия. (Не удержался, открыл до времени конверт с диагнозом). Понял-дело худо! Галька в рёв. Обматерил он её… и пошел домой за 60 километров пешком …один. Без автобуса. О чем думал? Что вспоминал? Кто знает?

Пришла к закрытию сельмага на следующий день бледная тень Лексея Андреича. Пришел в он сельмаг и купил пару ящиков «Тройного одеколона» … что ему… деньги были. Как-то, особенно скоро, дали ему первую группу инвалидности — вот-те и «домовина» с рыбалкой! Любого крючком завернет и «Лазаря запоешь». Да кому он, кроме Гальки своей, нужен? Она и утеха в печали, и друг по жизни, и мама и психотерапевт в одном лице. Не вылечила… не помогла… Суровый нрав Андреича выполз гадкой змеёй наружу. Он запил.

Пил «Тройной» …Провонял!

Жил в бане, как монах в затворе. Одеколон за пару месяцев закончился…

Заканчивалось и здоровье Андреича. Скелет, да пара ушей …на ножках.

Галька с год отпаивала его парным молоком, да чаем с чагой и травами. Ну живут себе год… два… три… пять. Не захотел умирать Ляксейка! А уж на седьмой десяток повалило давно. Они с Галюнькой знай себе идут по жизненному пути и дружку подпирают- не валятся. И Закончить бы рассказку на мажорной ноте, но не могу.

Случилась в собесе районном ревизия. Всех «перворазрядников» — «первогруппников» удумали попереписать, да найти упырей, ворующих народные деньги. Понапишут себе, мол, диагнозов и живут за чужой счет! И приехали к такому «преподонку», как выразились, аж пять человек. Участкового не слушают. Подлогом диагноз называют. Засадить грозят. Не может раковый больной жить так долго-жулик! -в тюрьму его! АТУ!

Андреич осерчал было, разорвал справку ихию, правда потом одумался-как без пенсии? Ему все одно… либо так… ибо иначе… все копейка. Но инвалидность с него «добрые люди» сняли… вот тебе и «совецкое времё»…

А рыба-то никуда не делась из озера. Пока есть силы и бани еще рубил Андреич. Много жил и долго. Только не спеша. Жена научила, говори: «За все тебе слава, Боже!» Сама так жила… и ушла с такими же словами… только много раньше. А он все жил и жил….

Слава Богу!

Так уж видно устроен русский народ, живет в ожидании перемен к лучшему. Обещали же после революции 17-го… и в 30-е… и в 45-м…и в 60-х…а про позднее время лучше помолчу-многие и так знают. Про правителей нонешней генерации-умолчание. Не нашего оне духа. Не пахнут… воняют. И у такой вот милой фигуры с запашком прорезаются «ушки» чужеродные… а вроде у нас мама с папой их делали… Жаль Россию-Матушку. А что делать и кто виноват поспрашиваем у покойника Достоевского с Чернышевским вкупе.

Директор

Весна! Для любого мальчишки, время любимое! Кто, как не он, будет выискивать потерянные монетки по протаявшим колеям и автобусным остановкам? Запускать кораблики в ручьях и сокрушаться об их потере. Зорить птичьи гнезда и искать пестики по лугам. Баловаться диким луком и черемшой-чесноком. А сидеть и ждать заветной налимьей поклевки? Ставить морды и бояться быть пойманным? А потом с гордым видом пройтись по селу нарочито- медленно. Пущай все видят и завидуют какой сын растет! Добытчик! Взрослой! И ждать окончания ненужной школьной программы. Лето манит! Пройдет лёт майских жуков. Отгремит посевная. И ……! Ждем уборочную… вдруг возьмут в колхоз на комбайн помогать? Или на силос. Или копнать сено на лошадке… сперва в валки… пусть бабы с граблями пешем лазеют! А там осень с грибами… зима со снегом …и опять ждем весну!

Так жили! Не особо слушали радио. Планы особо не строили. Всех дел до себя. Ну а работа? Так она завсегда в человеке на первом месте. С утра и до вечера. Дом. Ребята сопливые. Жена. Скотина… По субботам баня с «чекушкой». В воскресение –сено кидать, да навоз со двора выносить… и опять в «подпрокуренной» баньке ополоск.

Я же рос. Мужал. Сходил в армею. Приглянулась мне одна городская. Женился. Учиться было уже не досуг. Дети. Семья. Шоферские навыки-права давали хорошую работу. И устроился я водителем-испытателем на один закрытый завод военного значения. Зарплата не совсем уж большая-180. Да выручали постоянные командировки. Технику надо было обкатывать, а для этого нам давали на испытания совсем новые «Зилы», «Уралы», да «Ураганы». На последнем, ясно дело, не покалымишь… зато мясца, рыбки, да грибов-ягод притаранишь в семью.

В таких командировках и авторитет крепче свой в коллективе и связи нарабатываются нужные. А пока все шло хорошо. Выдавали «командировошные» на прогон, гостиницу и бензин. Путевки давались на разный километраж. И колесили мы по стране! От Астрахани до Архангельска, От Риги до Омска и Алма-Аты. Нравилась жизнь на колесах. Жену с ребенком в кабину и в путь. «Кунги» — то опечатаны. Кроме спецпредставителей никакое «ГАИ» не сунется. Тайна! Да что там за тайна… так… несколько блоков бетонных или железных для весу… может коробки какие с аппаратурой (тогда жена дома и охрана в машине) …а так… На боковую дверь вешалась своя пломба… печатались на заводе все пломбы, но мы «фуфлили». И грузили в авто палатки, газовые баллоны, разборные лодки «Романтика» с моторами, в общем все то, что может пригодится в дальнем путешествии. На гостиницах экономия приличная выходила-выручали «липовыми» квиточками. И дело вроде делаешь-и всю жизнь руль и свежий воздух. Опять же страну наглядишься, знакомства-впечатления. Так и шло все как по маслу пока…

Директор на предприятии тогда у нас был Вадим Петрович. Мужик умный, серьезный, волевой и решительный. Дали под его команду завод… в 35 лет. Молодой …перспективный, хваткий и дипломатичный. Очень быстро заработал он авторитет не только у работников предприятия, а аж на «самом верху». Жена работала там же. Квартира о пяти комнатах в центре города. Пару ребятишек. На работу вместе, с работы как придется. Разъезды, совещания… полигоны-Москва-столица. Летели года. Седели виски. План перевыполнялся. Дом -полная чаша. Что еще нужно для человека? Постоянство и стабильность. Уверенность в завтрашнем дне. А они летят… дни-то. С возрастом супруга Вадима Петровича только хорошела. Выходили на передний план все женские черты организма. Стать, порода! (Дворянка, говорили …да кто проверит?) И стал директор любить свою жену еще больше. Цветы, подарки, внимание. Взаимность была потрясающая! Любовь космического масштаба… не иначе. А чем крепче любовь, тем сильнее ревность. Нашелся какой-то дурак, возьми да по пьяни ляпни. Мол, хороша Вадим твоя супружница… ребята хвалили! Запало в мозги пьяному. Что поделать? И стал он за ней следить….

И вроде все так… А гадюка в мозгах поселила ревность. И не только поселила –целый змеиный выводок родила. Стал директор наш больше болеть… почернел… жалко. А жене-то он претензий не говорит. И свела бы его «нелегкая» в могилу до срока. НО! Дал как-то машину жене свою служебную за покупками вместе с шофером. Дать –то дал. А сердце не на месте. Прибежал домой. А тут к подъезду его авто и подкатывает. Поклажу шофер до квартиры донес и ручку поцеловал. Помутнился разом разум директорский. Ни слова не сказал. Оставил все документы дома… денег взял чуть… и запропал!

Потерю директора сразу заметили. Милиция, КГБ, московские министерские начальники. Шороху навели на предприятии. Искали всё и везде! Нету! Ни дилехтура, ни причин его исчезновения! Загадка… Настало время спадать с лица и верной жене. Любимого Вадима ведь не заменит никто! Ревизии …обыски-все в пустую. Не вор, не самодур. Доблестный советский гражданин… орден вот-вот дать были должны. Как там у Михалкова… «ищут пожарные… ищет милиция» … Вот и тут водолазов и собак подключали. Опросы-объявления по радио и теле. Ни «гу-гу». Зато сколько жуликов-бандитов заодно повылавливали. Порядку понаводили в городе. Красота!

Красота! Да не у всех. Кому и горе-горькое.

О то время, в Российском УК была статья №209… «тунеядство» -то есть злостное уклонение от работы. Бомжевание короче. После войны с калеками и беспризорниками справились быстро, а тут, расплодились воры мелкие и попрошайки… антисоциальный элемент. Ловили, сажали, да много ли дашь? Так пару лет общего режима. Выпустят «мазурика», а он опять на работу не устраивается- льет воду на мельницу империализма, разрушая советскую пенсионную систему. Проблема была… и большая. Но бомжовская братия была –таки многочисленна. Мигрировала по стране великой. (Цыгане не конкуренты-цыгане вольный народ, гордый и талантливый.) И тут при наведении порядка власть столкнулась с необычным явлением. Кто –то бомжами руководил. Опытный и циничный, а значит враг!

Поиски Вадима Петровича постепенно сошли на нет, его признали пропавшим без вести, жену, стало быть, вдовой, ребят его сиротами.

О бомжах руководство страны задумалось всерьез. Ловят, сажают, заставляют работать. Поймают где-нибудь в коллекторе или теплотрассе пятерых пьяниц-отчет в столицу о выполнении плана. Но невидимая рука главного врага благополучно исчезала перед проведением облав. А с ним и чистота района где «квартировала» очередная шайка бомжей. Все дело в том, что бомжи выполняли роль «санитаров района». Их добычей и заработком стала сдача стеклопосуды, макулатуры и разного лома. Подрабатывали они и дворниками. Где жили? Чем питались? Куда исчезали? А руководил всей бандой неизвестный по кличке «директор». Не могли его «прищучить» органы. А все от того, что искали не того и не там. Человек был всегда опрятен, чист и трезв. Появляясь давал наряды на разные послушания бомжам-вечером общий сбор, справедливый раздел «общака». Исчезал так же внезапно, как и приходил. С тем и колесил костяк по стране. Долго и удачно, не особо доставляя хлопот власти. А его, раз объявили врагом, то остервенело ищут. И нашли!

Заболел «директор». Худо стало. Подобрала скорая на улице, а у него ни документика. Молчит, пузыри изо рта пускает. Выходили. Но милицию вызвали. Положено.

Каково же было удивление оперативников, когда на них посмотрел живой «переодетый гад-шпион» и пропавший директор предприятия в едином лице! Ясен пень-сперва на больничную тюремную койку для разбора бумажных завалов. Пока жену высвистели-ехать далеко… пока свидетелей министерских, да коллег-бомжей опросили. Вроде и посадить бы… да кого? Он давно под документам около «Райских врат» метлой машет. За бомжевание — опять нет доказательств. Год, поди, прошел. Суды, экспертизы. Жена дождалась… верная… благородных кровей. Дети выросли… институты позаканчивали-люди молодые, но достойные. А у Вадима Петровича с женой не только седые волосы на голове….

Было, о чем поговорить.

Пока Вадима разыскивали, заводом и.о. правил — человек свой, заводской. Потом пришлого дали. Тот по предприятию походил, взял, да и провел оптимизацию с сокращением штатов. Что ему план? У него пока власть!

А я с завода ушел. «Лафа» кончилась… да и дети подросли. Жена работает опять же. Решил-хватит болтаться по свету-не мальчик. Приехал как-то на родину. А там ни фермы тебе, ни школы… ни МТС. У клуба стайка малолеток на мотоциклах. Пьяные все. Навестил родителей… на кладбище. (Пусть простят… ездить мало буду… далеко… да и работа). Ушел в другой гараж… стал областное начальство возить. Меня ихия жизнь мало интересует… мне бы своих детей на ноги поставить. Знакомства всегда нужны.

Пингвинов

Про нашего директора, господин журналист, вы уже слышали. Что ж, вот вам, в другорядь, рассказ про директора другого. Да что болтать! Покажу. Сам увидишь! Поехали!

Охоту я люблю. Зависал на ней со своим верным пся днями. Но рассказ поведу от лица Афанасича-не хватит моего лексического запаса от виденного.

Таежные леса в нашей области преобладают над степями и болотами. Нет простых перелесков. Или болото, или тайга. Да чуток полей… и то кабаны да медведи на полях частые гости. Бойся народ. Зато богатств лесных! И борти с медом тебе, и шишки кедровые, и грибы-ягоды и дичь-рыба. Только не ленись, подбирай, да не пакости напрасно, не браконьерничай. Проживешь и без ваших вонялых мегаполисов.

Тайга-матушка-она и накормит, и спрячет и вылечит. О том речь. Поехали мы зайца погонять. Дело не хитрое, но у нас уж компания своя. Собачки тоже- пегие гончие. А что может быть лучше Русской пегой гончей? Она и ходом не прытка и голосом приятна. Много не ест, послушна и отзывиста. А бигли коротколапы… голос глухой… Ну их! Русские гончие -другой «коленкор». Те звонки в полазе, да сущая беда с послушанием. Возьмет след и жди три дня на пеньке… куда выйдет потом? К кому прибьется? Вот и ездили со «смычком» пегашей. Компанией у друга в деревне собачек держали. И дешево, и просто. Кто нас погнал искать зайца за 200 километров теперь поди никто и не вспомнит. Решили, как решили. «Буханка», собаки, палатка да еда. Осень. И вроде как не «чернотроп», но и не снег кругом. Самое оно. Денек отдохнули… расчехлили ружья и в вперед! Осенние запоздалые лепестки берез и ив не особо мешают-видимость на выстрел. След собачки взяли. Слышим круги ровные у зверя-нашим легче. (Вы не подумайте, что мы жадные… не одной зайчатиной питаемся… меру знаем.) Первый зверь, второй, пятый. Вроде, как и хватит. А у собак резко голос сменился. Глухой такой стал у выжлеца, а выжловка подскуливает. И удаляются от нас! Иха …мать! Неужели лось или лиса?! Тогда сидеть нам в увядающем лесу пару дней на зайчатине… или ждать «Китайскую Пасху», так у нас присказывают. Обтрубились-обсвистелись. Слышим… вроде на одном месте …далековато …километра два. Жалко собак-вдруг волк какой пристроится… и нет «смычка»! Жди-дожидайся пока новую вырастишь… всяко бывало.

Идем мы, значит, по лесу уже без опаски… а что …лишь бы скорее. И видим, следы человечьи. То по следу собачьему… то рядом… «Ах ты! …И родные твои»! Мы, значит, за зайцем, а ты за собаками нашими, да добычей. Давненько безобразий не встречали! Припустили мы, что б до вечера успеть. Собачий лай стал яснее. Вот вроде и полянка. Стоят наши «дипломанты» собачьи и брешут на козу! Это в лесу-то! Волки да медведи кругом… а тут коза! Да не одна… еще парочка и хозяин. Нас трое… а что? Взяли и вышли из леса- то. Не до красоты собачьего лая и окружающей среды. Псы, при виде хозяев от скотины отстали. И правда-чего зря глотки рвать. Не рад только встрече с нами козий хозяин. Угрюм, нелюдим, не приветлив. Но без оружия. В лесу? Один? С козами. На приглашение выпить только головой помотал. На тем и расстались. А нас раздирает любопытство. Решили мы его вытропить. Собак на шлейки. И по следам. Мы охотники!

Идти-то недалече оказалось. Поляна, как поляна… Только по- хозяйски устроена. Не иначе беглый! Живет как партизан …в землянке! Под деревьями, вкруг ее, вешала веников да сена. И колоды с пчелами… Дела… Не утерпел я и пошел встречь «партизану». Однова живем! Только он опередил меня –сам вылез из своего убежища. Взял, да и пригласил всех к себе в «хату».

Первый раз я в благоустроенной таежной землянке. Вся еда по банка и котелкам у потолка, топчан мягкий. Зеркало, мыло с бритвой. В общем …все как у людей. Туалет и баня по таежному, на улице. Чистота и порядок. Кошка, три козы. Ружье на стенке.

Угостил нас лесным чаем на травах. Вареньем на меду! Да и оставил ночевать, что по темени в лесу шарахаться. Жутко удивительно и интересно мне лично. Мои путники быстро вырубились, а я давай пытать отшельника. И поведал мне он простую историю.

Где, когда, кем и чем командовал –не сказал. Но армейская выправка и выучка чувствовалась. Как и стремление к порядку во всем. Основательная продуманность лесной жизни, алгоритм действий в обыденности. Я так, из даля начал… Чем уж к себе расположил… не знаю. Слово за слово… чем-то по столу… и засиделись до утра. Жил себе человек и жил. Приносил на своем посту большую пользу стране. Ордена –медали, семья, дети, квартира, дача. И в самом расцвете сил отправили его на очередную медкомиссию. А там в лоб.

— Жить полтора понедельника.

— Прощай карьера, дети малые и жена красавица… У гроба карманов нет. Светилы научные погоняли по институтам разным… да и отказались… лучше-то не становится. Посидели на кухне с женой… поплакали. Думал я, как лучше от тяжестей жизни избавится. Уж и вешаться, и стреляться мысли были… духу не хватает. Сижу возле дома… птичек слушаю… да в весеннее небо смотрю. Идет какой-то старичок мимо. Присаживается рядом. «Красота» — говорит. Я ему: «Да… да мне, мол, она как собаке… пятая нога» … «Уныние-грех» -он мне в ответ. И ну про отшельников, да подвижников рассказывать. Заслушался я тогда речами не спешными. Так и сознакомились. А звать- то его ли Никифор, то ль Никодим, а может Никанор… забыл я уже.

Дома с женой поговорил… нужен ли ей умирающий? И решил, мол, на все Божья воля. Оправлюсь — приду. Не след детям на немощного отца глядеть-страх не люблю …жалости. Взял припасов кой-каких… и как Лыковы –в леса таежные. Если уж и найдут-так только косточки. Выбирал место дальнее, людьми не хоженое. А по дороге подобрал котенка, да козу купил. Молоком отпаиваться. (Даже не подумал куда им-то после моей смерти деваться). И компас в помощь, меня занесло километров на 50 отсель… Там волки да медведи жить не дали… только месяц и пожил. Потом вот сюда перебрался. Здесь суше… песок. Землянку вырыл. А что? До весны бы протянуть… За трудами моими пролетели и зима, и лето. И опять осень наступила. Коза –то мне пару принесла. И так вот живу. Кошка мышей лесных ловит, да козье молоко пьет. Козам в подлеске раздолье и мне в радость-как во Франции они «подстригают» деревья. Видно далече, безопасность опять же. Речка рядом-рыба. Ягоды-грибы, пчелы… только лесные злюююющие! Приручил. А из средств подручных- как у туриста… пила, топор, ножик, да котелок. Ходил по лесу и наткнулся на заброшенную «зону». А тама добра! Вот и натаскал себе «апартаменты». И оружие нашел… прижился. А тут какой-то «блудень» зашел… в «бегах» по «мокрому» делу. Жил зиму. Ушел он. С непривычки туго жить так. А на пятое или шестое лето мужики медведя «спать» укладывали. Собаки меня и вытропили. На лыжах пришли… двое. Они тоже не особо разговорчивые… о чем в лесу говорить? Просьбам моим вняли, рассказ о жизни выслушали. Приехали правда уже ближе к лету. Вездеход свой подальше оставили, это чтоб меня не выдавать. Навезли мне всякой мелочи, еды там, ну… крупу, мука, соль да сахар, спички да патроны. Из одежды вот новое… много всего. Коз молодых… те-то только на мясо. Да весточку о семье. Мол, не хочешь назад… в цивилизацию. А я уж привык… не знаю …вылечился ли? Жена за другим мужем… ребенок общий. Мои уж в институте дети. В стране «перестройка». И решил я тут и жить. Куда мне? Так вот и живу здесь который год… поди шестнадцать. Я им мед, травы, рыбу вяленую… да подсказываю где какая дичь водится. Мне, вон, книги православные… банки-склянки, кастрюльки там… лезвия бритвенные да мыло. Много ли надо?

Тут и рассвет забрезжил.

Взяли по утру на память меду лесного. Денег оставили. Вдруг кто заглянет? Может помогут отшельнику. Так мы и ездили лет пять к нему за зайцами. Дело выгодное. Бартер наладили. Да приболел я. Вот сейчас с тобой заглянем. Правда не знаю, как он тебя встретит…

Наша лесная вылазка закончилась ничем. Разоренная землянка, да старые вешала для веников… может еще аккуратно «постриженные» козами деревья. Мамай прошел… не иначе. Дело оказалась проще простого. Летал как-то «трансгазовый» вертолет по трассе своей… а они, бывало, постреливали лосей без спроса… так… на мясо дармовое… Подбили одного. А место садиться только у землянки было-лужайка большая. Ну и сели. Разделали лося да тут же улетели… «Карлсоны». За их безобразием давно наблюдал бывший комсомолец, а теперь охотовед по фамилии Пигвинов. (Откуда в тайге такая фамилия?) Ну и кто-то доложил видимо. Целую армейскую операцию провели. Да выцепили только «отшельника». А он человек молчаливый… не помню, говорит, откуда родом… так его и «запичужили» на восемь лет. Человека без документов не жалко. Все-равно ведь не знамо сколько ему годов. Тем более, что … -надцать лет назад насчитали жизни «полтора понедельника».

А с Пингвиновым я еще пару раз встретился. Охотовед на зверовой ходовой охоте нужен для порядка. И каждый раз с этим «комсомольцем» приключение. Пингвинов, что скажешь… птица не наших широт.

Рогдай и Найда

Охота с гончими собаками завсегда на Руси была привилегией людей имущих. Они вели родословные собачьи, следили за чистотой «крови». Устаивали выводки да выставки. По нынешним меркам-целый бизнес. Породистая собака стоила сотню-другую крепостных. (Вспомним того же Пушкина.)

Случилось мне ехать на край земли Нижегородской. Там охотники заядлые! Мне и в радость и сюжетов насымаю! Сентябрь. Легкая ночная осенняя зябкость.

С Лёней я знаком был шапочно. Рубит человек дома, а кто в деревне без рук? Работает водителем, а кто из деревенских с техникой не знаком? Жена –педагог, человек на селе уважаемый. Хозяева чистоплотные и основательные. Корова, пара нетелей, бычок, подсвинок, десяток гусей, куры и две собаки. Русские гончие-как я люблю. В старые времена пара РГ вусмерть загоняла и брала в оборот волка! О как! Ну и Леня пригласил на пару-тройку дней погостить-развеяться. Уборочная закончилась… давай, мол, походим по овражкам, постреляем зазевавшихся тетеревишек. Может грибов зацепим поздних. Клюквы вдоволь. И уж по черной тропе послушаем голоса «смычка». Какой охотник не хочет! Взалкал и я. Дорога дальняя — «край географии». Мы же люди привычные.

Наш редакционный уазик с неприкрытой резвостью резал волноломом первую наледь луж. «Мишка-грубый» был на сей раз мне напарником-водителем. Эх, Мишка! За ним токо смотри! У него НЗ всегда под сидушкой. Раз! И не будет сюжета… он и загудеть может, но в работе зверь! На сей раз «грубый» был мил и трезв. Надо было решать дома свои «загульные» вопросы миром. А с моих командировок-то прок большой… и мясо тебе, и ягоды… И напросился со мной да Леней в первый же день на разведку. Шли мы какими-то оврагами и буераками. (Видно Лёнька нас проверить на крепость решил.) И первые же, подернутые поволокой, рыжики приманили уставшего водителя, да и оставили с собой до вечера. А и правда красиво-сосновый рыжик без единого червя, и в его серединке-сердечке целое блюдце быстротающего льда. А вкус, а запах! Тут было Мишкино раздолье… А мы шлепали молча дале… Моя «Тулка» марки БМ со взведенными курками мирно покоилась на локтевом сгибе. Держи порох сухим на охоте! Тетерева видать почуяв неладное сидели плотно в кустах и бурьяне. (Ну где мой верный Ричард! Сейчас бы мы дали им жару!) Увязавшаяся было за нами сельская дворняга по кличке «Верный», без энтузиазма «поутюжила» заросли шиповника, да и развернула «копыта» в сторону деревни. Ходите одни, охотнички.

Да, Лёня шутить умел. Пообедали. Ближе к дружке мы что-то не становились. Тут выручил тетерев. Видать ему надоели мы… он возьми, да взлети у нас под носом. Тут уж чьё счастье. Бить тетерева влет одно удовольствие… он не спешный… грузный. Вот и пригодились мне данные с детства навыки стрельбы. «Адын дичь-адын патрон!» Вторым выстрелом упокоился еще один нетерпеливый его сородич. Мне хватит. Норма. А у Лёнки заело… и сильно. За весь день только хвосты и видел. Давай, говорит, на спор… у кого ружье круче. Вон метрах в семидесяти береза… или вон осина рядом там же. Смекнул я, но поздно, что обижать хозяев нельзя… а я сделал «льзя». Пули случайно с медвежьей охоты не оставил дома. Нарушил, знать, правила… А Лёнька, видать, специально для себя взял. У него «Иж 27- ем- пл» — бокфлинт 12-го калибра. А я со старой «БМ-кой» затертого года выпуска 16-й калибр. Да вот только егерь –то меня с детства приучил патроны-только свои! Ну я и заряжал. Осина Лёне-Коле береза. И не спорь-ты гость. Стреляешь вторым. Означили ориентиры. Встали на изготовку-залп. «Адын пуля… И не спорь!» Адын так адын. Пошли смотреть да шаги считать. 92 шага… метров поди 80. Осинка по шире… да по толще… Есть попадание. Березке повезло меньше, «полевка» моя клещом-кровопийцей вонзилась в белоснежный ствол. Леонид, достав нож, поковырял рану и присел покурить. Самое время. Дорогу до дома шли молча.

В селе каждый приезд гостя-свадьба. Гостей полон дом. Дежурный гусь лежит сверкая корочкой в середине стола. Запотевшие графины вызывают обильное слюнотечение. (Кому дела до тетеревов-будет тебе завтра). Завтра опять охота. Только с гончими. Особо режим нарушать нельзя. Мишкины рыжики рядом с гусем. Он столько принес! И мне, и ему и гостям! Вот так осень! Посидели. Закусили-выпили. За жизнь поговорили. Супруга Ленькина с меня глаз все не спускала… я уж было подумал. Подумал, да забыл-друг Ленька, брат по охоте. Завтра ему должно повезти. Утро, как известно, встречает прохладой, и мы не исключение. Лёнькин «смычок» был тогда хорошо известен и в области, и в России. Такие голоса! Что там Каррера с Карузой! Забудешь зачем ружье взял!

После пары морозных дней, враз в лесу облетела листва. Голо и не уютно. А у меня, как назло, шапка — «петушок» на голове красно-коричневого цвета. (Из далека видать.) Фуфаечка легкая… сапоги — «берцы». Подштаники, да камуфляжка летняя на ногах. Как у итальянцев в отечественную-смех. А тут чемпионы России собачки-Рогдай и Найда. Этот раз мы уехали на охоту на тракторе. «Т-40 АМ» с телегой двуколкой. На сене с собаками-прелесть, а не езда. «Рекомендую»! И так километров десять лесом. Не знай, как собаки… а я уже охоты не желал. Мне бы на сене и оставаться. Но настоящие охотники ходят, как известно, пешком. Что делать? Пошел и я. Ни компаса… ни знакомой сосны… ни деревни какой… Где-то рядом республика душевных Мари, не добрый друг, собаки и тошнота на грани… А лес осенний манит. После термосного чая чуть легче. Пошел мелкий и противный снег… (Ехать мне взад усталому и сырому.) Собаки резво взяли след. Рогдай трубит… брешет пока поди. Скалывается… ждем Найду. Уж она, если возьмет, — заяц наш! По сырому, да свежевыпавшему снегу собакам работать тяжко, даром что чемпионы. Ааа …вот и выжловка вошла в дуэт своим протяжным контральто. Береги глаза. Потому как охотник уже не на слух ориентируется… на свое чутье. Заяц если на махах в полкруга собаке форы дает. Смотри в оба! А то Лёнька натолкает… «…буков»! Не любит он зря собак гонять. В осеннем лесу слыхать далёко… вот круг сужается… жди! Мимо прошла с укоризной Найда… Ей вторить бас-баритон Рогдая. Идут не спешно. Знают… заячий мах не нужен… вот зимой по снегу… они и сами возьмут. А сейчас главный –охотник. Сухой щелчок выстрела… второй… третий. Ленькин «дробомет» поливает свинцом ивовый подлесок. Собаки умолкают. И через пять минут довольно-счастливое лицо несет двух отлинявших зайцев. Собаки рядом. Лижут заячьи раны и виляют хвостами. Вот вам по куску мяса… свининки… заслужили. Мы усаживаемся под ель. И под не торопливый рассказ кто и откуда появился начинаем ритуал «на кровях». Традиция. Собаки рядом. У всех отдых. Соленое сало, лук и картошка придают силы. Чай из термоса. Мотри, Колька! Еще пару добудем-обратно за рулем едешь! Все по –честному. Мне б вот тут под ёлкой… да полежать-поспать. Нет снега. Тепло и уютно. Снова затрубил Рогдай. Сразу подхватила и Найда. Лиса! И Лёнька смачно ругается. Все. Спать в лесу. Сено в телеге. Брезент сверху. Пуще неволи. Едри в пень!…

Собак жалко-куда вот рванут? Вскоре затихла мелодия «смычка.» Идем следом! Пока не стемнело шаримся по подслеповатому лесу. И тут след волка! Идет, падла, вдоль следа! А вот и стерег на круге. Как Найда проскочила в полазе? Выжлец сбился на лося-погоняет домой придет. (Не раз бывало.) А вот выжловку жалко… видно облюбовал ее серый. Кровь на снегу. Видать борьба. Все, дальше следа собачьего нет. На «…» эти зайцы. Давай двигать домой. «Сороковка» натужено урчит, царапается за кашицу в колее. В кабине тепло… уместились вдвоем. Ружья и поклажа в тележке.

Дома- баня, стол и сухое белье.

Деревенская баня-песня отдельная! Взвод вымоешь! А нас всего «три мушкетера» … на лицах грусть, в небе хмарь. Снимай баня грусть-печаль дубово-мозжевеловым веником! В предбаннике квас, клюквенный морс- вина- «ни-ни». Баня! «Грубый» неприлично мягкий и добрый… видать истребил «НЗ» свой. Нам ехать не скоро-проспится. С Ленькой в бане мы двое. Разговор не клеится… видать принес я ему несчастье. Как задобрить сельского жителя? Послышался в заулке шум.

— Рогдай вернулся! Где ж тебе очередную Найду-то теперь искать? Сапоги до заду сотрешь пока выжловку премудростям охоты научишь… Эх-маа…. Колька! Щас нальем… отведем душу! Ты давай… это… пока парку наводи.

Пар уже ушел. Леня вернулся через час. Радостный…

— А, что? …Найда приползла… вся ранетая… ветеринар с фельдшером шьют. Может заживет? …Собака ведь. Рванул ее волчара здорово! Давай и мы побыстрей…

— Наподдай-ка Лёня!

Очнулся я на полу бани. Бегают фельдшер с Лёнькиной женой. Я голый на полу. Отливают холодной водой… что-за хрень? Сказалась особенность их бани. Широкий и гостеприимный полок находился аккурат супротив каменки. Лёнчик, при моих словах «наподдай веничком» дал… ковшичек на каменку. Такого злого деревенского пара моё «хозяйство» стерпеть не вынесло! Испробовав выход головой о стену, я камнем рухнул на пол. (Крепко срубил он баню… на совесть… бревно «тридцатка»). Благоразумная и сердобольная сельская учительница на половичке в предбаннике сняла живьем кожу промеж моих ног с волосами в придачу. Сознание и мироощущение возвращалось ко мне тихой скоростью. А растирание болящих мест гусиным жиром кроме боли приносило и чувство отмщения Леньке. Так, на половике, в гусином жире и принесли меня в дом. Заботливо положили в чистую постель. Двое женщин еще поколдовали со мной, и я уснул. Проснулся от звона подойника- корову пошли доить… часов шесть утра. Рядом на раскладушке лежала перебинтованная Найда.

Машина в город ушла без меня… больничный. Через неделю уже мог приседать, отправили на скорой. Охота… всякое бывает.

Лет через 10 встретились мы вновь. Лёня, я и его супруга. Позубоскалили. Посмеялись… Простили дружке мелкие обиды. Свадьба ж была их племяша. Гуляли славно. Без казусов. Прощались со слезами и поцелуями. «Что ж ты, Коля, деревню-то предал?» — звоном в ушах остались слова сельской учительницы. Не смотря на прожитые годы и вроде прощенные обиды и не ловкости, отъезд мой в город село мне не хотело прощать.

Медведь идёт на север

Маленькая повесть

Давно это было. Собака, ружьё, да желание полазить по лесу- что ещё надо настоящему охотнику? Всего этого у меня было с избытком. К тому же ещё и «хорошо оплачиваемое хобби» — любимая работа. Искал я тогда по округе Нижегородской, и за ее пределами, интересные сюжеты для своих передач. Таковых со временем набиралось с избытком. Созвоны, согласования, бесконечные совещалова …и вот в руках заветное командировочное удостоверение.

Улыбнулась удача- с нами ехали областной охотовед и один, ну оооочень уважаемый охотник, профессор и подводный охотник в другом лице. В довершение счастья имелась у нас пара лицензий на кабана.

Что может быть интересней зверовой охоты? Только поди «красная», да где ее взять в декабре? И вот в означенное время к моему дому подкатил редакционный «УАЗик» — вахта с водителем Федей за рулём. Федя-человек уникальный. Скорость не более 70-ти, рабочее время точно по КЗОТ, в любую погоду на ногах начищенные до блеска ботинки, терпение и упрямство (ослам на зависть), малословие, созерцательность и невозмутимость.

Мои пожитки всегда с запасом, все заранее по рюкзакам, ружьё, старая «Тулка ТОЗ-БМ», заботливо помазана и уложена в чехол. Перепроверил перед дальней дорогой все, поставил ружьё возле косяка дверного, да и зачал грузиться под тоскливый взглядом собаки. Не ее день… зима… опять дома псу оставаться.

Дорога нам предстояла дальняя и по старой телевизионной привычке любое дело надо было начать с маленького перекура и традиционного «посошка.» Федя был не против …лишь бы в кабине не курили, а вина он не пил отродясь …да и кто пить за рулём будет? Снежный буран хоть и не в помощь, а свою изюминку добавлял …тащились мы почти 300 километров мучительно долго. По Фединым меркам — работе конец. Затемно выехали, затемно приехали. На дверях охотобщества замок. Вот те раз! Не ждали? Замок на двери добавил позора областного охотоведу. Как же Санька — председатель смог так подвести?!!!

Наша пронырливость помогла найти его дом — милиция в помощь. Ничем не привлекательная изба с уставшей хозяйкой и кучей чумазых, как на подбор, ребятишек. Со стороны могло показаться, что шапки сами на ножках бегают. Такими одинаково мелкими они были, хоть и разного полу и возраста.

— Да, ить, где ж его я вам откопаю… — сетовала супруга охотника, — Сама по месяцам не вижу …все набегами …работа, чай, такая. Вы у матери его спросите.

И заботливо нарисовав нам схему проезда к его матери, она с невозмутимостью проводила нас восвояси. Местные «свояси» оборачивались лишними сорока километрами в сторону. Зная привычку водителя спать в кабине, нас перспектива ночёвки в холодном «кунге» совсем не радовала.

— Что, Феденька, съездим?

Заманить в «Тьмутаракань» его было не чем. Что проснулось у Феди в душе я не знаю. Но усадив меня на штурманское место, он вздохнул и нажал на «газ».

Сорок километров «снежного корыта» в кромешной мгле, где не разъехаться со встречной… Наше счастье — таких чудаков не оказалось вовсе. Минуло ещё часа два. Наша экспедиция упёрлась в железнодорожный переезд, где проходящий поезд сиротливым гудком предвещал нам «много хорошего». Кучка домишков с одиноко горящими окнами …с десяток …и полный край географии. Найти дом мамы охотника- дело плевое — с нарисованными координатами — то! Вечер. Протяжный голос из-за двери: «Чевоооо надо тоооо?»

— Мы Сашу ищем!

И, после непродолжительного допроса с пристрастием, нам открыли двери. Низенькая, ухоженная и красивая в своем возрасте, женщина пригласила путников в избу. Один Федя чего стоил в своих лакированных ботинках. Сидорыч- в вязанном камуфляже выглядел бомжом, даром, что профессор. Витька-оператор был на лёгких «рогах» и только молча улыбался. Мы с Сашкой-охотоведом были в сознании и доверие внушали… областное начальство старушка видела один раз …то и спасало.

Тепло. Чай. Баранки.

— Сашку то где искать?

— Дак кто его знаёт… Надо у братовьев поспрошать.

— А они где живут?

— Дак возле Русских Краев.

— Где!????!!!!

— Километров 80 в противуположну сторону…

Федя был не возмутим и грелся у печки. Направление его не пугало — так действовал на нервы мороз под тридцать градусов…

А, нам оставалось одно… ехать. По всему было видно — с ночлегом могла выйти заминка. От грустных мыслей отвлекла дежурная по переезду. Связь, однако! Принесла старушке телефонограмму-«Медведь идёт на север…» И точка.

— Это о чем?

— Значит медведь идёт на север …не на юг же… Он бы написал.

— И …?

Я осекся от чувства собственной глупости. Как же так? Ещё неделю назад все согласовали, утрясли …областное общество охотников дало специалиста в помощь …Какой, в пень, медведь!!!? Теперь что? Назад? Хуже ситуации придумать было нельзя. На улице усиливался снег, ветер стихал, но к утру обещало занести по окна.

— Дак он уж дня четыре как телеграммы шлёт …и все медведь идёт на север… — оторвала бабуля нас от грустных мыслей. -Вы к братьям езжайте …раз он что обещал- они сделают …егеря …поди дал наказ.

Федя молча пошел греть машину.

После чая с баранками 80 километров в пурге — «пыль для моряков» даже Феде. Часа три пути… Зато впечатлений! Слава Богу карта была двухкилометровка.

То, что мы будем гостями нежданными мы ошиблись. Нас ждали …с утра.

— Дак, чай, Санька предупредил, ковды уходил в лес… Помогите, если что, Горьковским- ти.

В избе нас встретили такие низкие «шапки на ножках» — Сашкины братовья. «Гренадеры». Время позднее. Лясы точить некогда. Спать, и с утра в путь …зверь ждать не будет …не привязан.

Утро на «другом краю географии» встретило солнцем. Уши нашей машины в виде зеркал заднего вида сиротливо торчали из снега. Нанесло. Да она нам была на ближайшие три дня и ни к чему. «Шишига» общества охотников уже была готова к марш-броску. Не идти же на лыжах 25 км.

И тут меня ждал конфуз ...ружьё свое я где-то посеял… Горе!

— Так вот всегда … — ворчал один из братьев доставая из дровяника охапку охотничье-промысловых «СКС — ов».

— На месте оружие получите … — один из братьев с ловкостью обезьяны забрался в кабину — вы, начальники, ко мне …остальные в кузов.

Три брата, свояк, да нас пятеро… Федя в ботинках тоже залез.

Кто езживал на «66-х» тот знает. Морская болезнь уже через пару километров. Дорог то нет. Направления. И никакого «ГЛОНАСС».

Я с трудом, матюгаясь и набив изрядно шишек, выпал из кабины в конечном пункте. Деревня казалась живой. Где-то курился дымок над крышей, лаяла собака. А вот дороги или даже тропинки не было совсем. Напрочь. И на чистейшем, искрящемся до боли в глазах снеге обнаружились лишь останки того, что когда-либо было селением. Скелетами с обглоданными ребрами стояло множество домов. И сады, сады, сады …в снегу. Страшная красота.

Деревушка стояла на склоне угора сбежавшего к речке. Единственная сохранившаяся улочка проходила маленьким ущельем меж домов, и, казалось, они, дома, вот-вот столкнутся лбами друг с другом. Дом охотников был в центре. Большой, пятистенок. С русской печью и голландкой. С множеством комнат, двором и светелкой. На улице — 25. И тут произошло неожиданное-наш Федя преобразился. За какой-то час успел затопить печи, расчистить заулок от снега и приготовить еду. Фокусник.

Уже за столом обнаружилась ещё одна неприятность …забыли охотники лыжи …и часть еды, той, что булькает. Вина не наша, но куда зимой без лыж — то, однако? Сидорыч — молчал, охотовед был хмур, Витька-оператор переживал …к деревне вел всего лишь один провод электричества (другой «цыганы спёрли»). Зарядить аккумулятор для камеры стало проблемой… Приуныли и хозяева …день охоты псу под хвост. Разгильдяи. Все. Хорошо было только Феде. Он стал Главным. Нужным. Он заботился о нас …и впервые одел заботливо одолженные валенки. Полное человеческое счастье.

По всем прикидкам машина могла обернуться взад-назад часа за 4—5 …в лучшем случае. Выйдя проводить горе-хозяев, в заулке столкнулись мы с двумя древними старушками. Рита и Зоя. Пришли бабульки заказать с оказией провианту. Ну и нас пригласить в гости-все новые лица …узнать новости.

На безрыбье, известно дело, и рак — рыба, и волк соломой объелся на халяву. Что делать телевизионным деятелям искусства в отсутствие объекта съёмки? Правильно, идти искать новый объект. Загвоздка с электрическим светом задачила нашего мастера по телекартинке — он мучительно искал выход. И нашел. Позаимствовал ноу-хау у бабулек. Там роль ноля в сети играл обычный лом. Взяли и воткнули в землю — свет какой-никакой уже есть …а холодильников и прочей утвари не видели лет 20. Да и зачем им? Радиола старая есть …слышно что, и то ладно. Бабушки в заброшенной деревне играли роль бесплатных сторожей. Ну и хранили охотникам запасы в погребе …картошку там. А те им привозили из села под заказ необходимое. Куда пенсия старухам? Баловство. Они давно её на книжку перевели. Пойдет ли почтальон по самое «небалуй» за 25 км? И по запискам старушек доверенное лицо снимало часть денег на нужды …много надо человекам 88 и 93 лет?

И вот Рита и Зоя пригласили нас в гости. Кто-то побрезговал …ну их! … Воняют поди старые! А мне до страсти любопытно …сюжет!!! И пошли мы с Сидорычем на свиданку. Времени вагон …до завтрева времени. Дом старушек оказался на зависть крепким, чистым и ухоженным. (Вот вам и вонь старческая). Рубили его ещё мужья их в 30-е, на совесть рубили. Из лиственницы нижние венцы. Дом со взвозом. Двор просторный. Пяток кур с петухом, да коза с козлом. Сеновал, рундук, кладовка. Повить как положено. Баня. В доме две печки, две половины. Да куда старым столь простора? Хватает и зимней… с русской печкой и подтопком. Стены тесаные, не крашены. Шкаф, сундук, да горка. Ну и ещё стол со стульями да две кровати с хромированными шишками и вся мебель. На стене иконы в красном углу, вкруг фото родных. Коврики у постелей- «Красная шапочка и серый волк» и «Утро в сосновом лесу». На полу тканые половики …в клеточку и кружками. Чистота. На кроватях по три подушки под покровцами, с «думочками». Фикус, алоэ и бальзамин. Да старое «ВЭФ-радио» в углу на ножках.

От вина, и что крепче, мы благородно отказались, а вот чаю на травах набуздались вдоволь. (Вы только ребятки нужду справляйте за двором …некрасиво как-то…). Так и сидели до темна. Слушали ровесниц века. А было что…

Тут вам и революция, и раскулачивание, и первые колхозы и война. Ушли бабы добровольцами на фронт — напросились, можно сказать сбежали. А что? За мужей мстить! Дети с родителями дома- они под ружье …даром что пятый десяток одна разменяла. (За давностью лет не помню кто старше Зоя или Рита). Ну и гоняли фрицев по их тылам- одна в Украине, другая в Белоруссии. Что им …они привычные. Рост махонький, поди пойми сколь ей лет… С детства и стрелять, и еду добыть- не пропадут! И известных людей сколь в жизни встречали-уйма. И награждали их и славили. Было у Риты дело… Шла она в отряд с задания. Ну и увидела, как фрицы до ветру ходят …пьянушшые! И созрел у ее план. Привесть в отряд «языков», чё мелочиться- сколь сможет. Ну и привела. 20.

— Да как же ты одна…? Женщина хрупкая…

— И дел то с коровий носочек …вдарила одному по мудям прикладом, пуговицы оборвала …куда он с голой жопой? Портянки во рты, так и привела голозадых …поморозила малость… Чай ночью не видать одна я, иль нас много. А они, мазурики, только в отряде и протрезвели …орден тогда дали …щас покажу…

— Да верим…

Показали награды бабули… И медали, и грамоты. И из колхозной жизни тоже.

После войны так и остались жить в одном доме. Мужей нет. Родители старые. Уход нужен. Дети учиться уехали, да так и остались в городах… В семидесятые ещё в гости ездили …теперь уж и внуки… кой помер кто …не только дети. Правнуки и не бывали лет десяток.

Так и остались две сестры там, где родились. Чего уж …крестовуха — то рядом. Скотина кормит. Огород с садом. Грибы-ягоды, речка …мелка рыбёшка, а все разнообразие. Мясо свое, да охотники подкидывают- много ль старым надо? Вода в колодце, белье прополоскать есть речка. Собака приблудилась — все охрана… только ест много.

Так и живут две сестры. Чистоту блюдут. Порядок наводят. Заулок чистят. «Чтоб надо!» А как же иначе? Человек должен чистым быть …изнутри и снаружи.

Так и засумерничали. У старушек свой распорядок в 20—00 отбой… В 5 подъем. Услышав звук машины засобиралась из гостей и мы. У нас завтра охота.

Звук мотора принадлежал не ожидаемой нами «66-й». «Буран» местного охотничьего общества, осветив лучом фары окрест, лихо вылетел из-за угора и замер на заботливо приготовленной Федей площадке. Сашка прибыл!

Но радость наша была преждевременной. Председатель был молчалив, имел вид усталый и, поев, грохнулся спать на русскую печь со словами:" Завтра в шесть».

Что в шесть? Мы продолжали ждать машину. Снаряжение было наготове. Лыжи в пути. Где-то между полей …и лесов. А что делать…? С тем и уснули.

Когда пришла машина не узнал никто. Оставили благоразумно на краю деревни …что шуметь?

В шесть был подъем. Федя-молодец порадовал кашей и чаем. Председатель Сашка сидел и вязал какую-то верёвку, походившую на пиратскую лестницу …с палками через 2 метра.

— Щас на охоту…

— И как?

— Встаете на лыжи …палку в руки …и поехали.

— ????

— Это как на водных лыжах? — робко подал голос профессор.

— Ну да.

— Ааааа…

— Что не так — бросаешь палку и отваливаешься. Подберём.

С детства «паровозиком» не катался. А тут струхнул …с моей-то спиной! Но Сашка сжалился. Моё место — место на снегоходе-«Ура»! Хорошо быть начальником! Областного гостя усадили на санки -«гусенки» сзади снегохода. Туда же отправился и оператор с камерой. Многая лета Федьке! Взлетная полоса заулка оказалась в самый раз для старта нашей «дикой дивизии» -берегись, кабаны!!!!

И мы поехали… Это сейчас смешно. Мужики полураком с ружьями за спиной на верёвке …а скорость «Бурана» «ой-ёй»! …снег столбом… Больше всего свезло пассажирам на санках — отпасть у них не было никакой возможности. Минут через двадцать они, с тоской вселенской в глазах, желали на их месте видеть меня. Колька- первый враг …! Так и кружили мы по оврагам и замёрзшим речкам, по окустьям и буеракам, по зарастающих полям и пустым деревням.

Мужики на верёвке быстро привыкли к своей участи- местным что …привыкшие …Горьковским даже понравилось …прикольно. Окружили мы одну семейку кабанью в перелеске, да они хитрые …ушли между неопытных стрелков. С тем и заобедали.

У Санька был и запасной вариант …как он говорил:" На всякий …как на привязи стоят». И от базы недалече.

Действительно-место красивущее …как у Левитана или Шишкина. И лес с квартальными просеками …и ёлки с шишками …и мелколесье …и видимость отличная …и воздух!!!! Какая охота? Пил бы его запоем!!! Воздух- то! И речка …под снегом …шустрая …с проталинами — ловушками. Оператору есть что сымать — мне, о чем говорить. Поставили нас по местам-номерам, инструктаж- все по уму. Тишина звенящая …слышно, как звенит в морозном воздухе падающий снег с ветвей …шорох со звоном …Ни сорок тебе …ни дятлов. Только белочка задорит Витьку-оператора. Скачет зараза по веткам. Языком цокает. Увлекся оператор. А загон пошел. Заухали — заботали загонщики. Должен пойти зверь! Ждём! Нервы как канаты. Сердце бухает. Скоро. Уже и загонщики показались, а зверя нет. Где он?

Собрались бригадой. Закурили. Где промашка? А оператор и выдал: «Мужики… Вона рядом «Буран"прошел …а звука-то нету!!!» Палец сам к виску потянулся.

— Белочка, Витёк, тебе нашаманила? Закусывай!

А Сашка-председатель ушлый, мол, пойдем глянем …что за «БУРАН»? И правда …метрах в трёхстах по полю уходил кабан. Секач. Здоровый. Тихо прошел. Тока цепкий взгляд оператора засек …не мне чета.

День подошёл к закату. Ночной экстрим на лыжах. Теперь и я попробовал. Не моё!

Ещё день такой командировки и «аллес …капут …кердык». Что везти …как отчитываться? Не только медведь ушел на север… и кабан ушел …и лось ушел …Осталась совесть-какой с нее навар???!

В тепле, после стакана «чая», мужиков понесло …на «ха-ха». Сидели, балагурили. Мне-то что делать? Пошел старушек пытать. Да те спать засобирались — опять облом. Вызвездило. Слушаю сижу ночь. От мужского гогота деревня кажется жилой и уютной. Сразу вспомнилось детство. Угоры, ледянки, коньки. Вдалеке послышался звук мотора … «Буран»! Ночью… Чей?

К дому подъехал молодой, рослый мужчина. На сиденье, как заплечная сумка, перекинутая через пассажирское место, чудесным образом находилась западносибирская лайка. О чем- то перекинувшись словами с Санькой человек зашёл в дом. Оказалось- охотник с Марийской заглянул на огонек. За столом мужики уже резались в «козла». Я, Сашка, да молодой «Мари», да может ещё Сидорыч, были тверезые. Бывает у охотников такое, …чего праздновать? Слово за слово… И складывалось, что у нас на всю компанию аж 12 разрешений на зверя. Правда на сеголетков. Мариец тоже кружил в поисках зверя пару дней. Гонял — жег бензин. Кабан ушел к нам. Место его лежки он определил. Надо было принимать решение. До границы областей менее километра. Как быть? Решили закрывать лицензии на месте …т.е. ехать и брать зверя сейчас. Мгновенное решение. Посчитали патроны — чтоб не лишка стрелять. И в путь …кто успел собраться.

Взревели моторы. Едва я успел задницей упасть на сиденье сзади Сашки. На втором снегоходе свое привычное место сходу заняло пся. Сидорыч же «опарафинился»… сопливых вовремя целуют… Не успел. К тому моменту мы уже были за околицей.

Такая охота, скажу я вам, не по мне. Убивство… Да и мне досталось «орехов». Писать не стану… Кабан на рану зверь крепкий. Я оказался везучей…

Часа не прошло-мы уже на «базе». Радости у всех! Уже и мясо делят …глаза на одном месте …желающих разделывать нету. Вот и пришлось мне, да Сашке-председателю и заниматься… мариец-то взял свое и смылся… Сидорыч в обиде… Сидим мы вдвоем и шкураем дичь. У Санька нож вообще смешной — как у турков …носик загнутый полумесяцем …и, по виду перочинный. Мой же — дорогой, номерной, «фирма». Ни дать, ни взять соревнование. Первую тушу мой конкурент одолел за 20 минут …снял шкуру даже с морды …хоть на выставку, хоть на чучело сразу. На мне позору не смываемого… И половины нет. Специальный у Сашки нож — от батьки. Не гляди, что» шапка на ножках» — утер мне сопатку! Сидорыч — профырчался, давай мне помогать …да какое там! Не догнать Сашку и вдвоем. Он в этом деле профи. И как человек оказался не плохой …даже очень. На третьей туше и поведал нам рассказ о медведе.

Договорившись с нами о делах, он должен был организовать охоту для Горьковского высокого начальства. На медведя. И, как рачительный и ответственный человек, вел зверя с самой осени. Где тот ел. Где спать залег. Сколько живности вокруг. Ну и перед нашим приездом решил посмотреть, не разбудим ли мы мишку, не спугнем ли зверя. Вещь мешок за плечи, ружьё, «сменка», еда, лыжи. И в путь. По всему выходило — мы не помеха.

Помехой оказались желающие попробовать свежей медвежатины. А наглых не в меру Сашка не любил. Решил вытропить жуликов и наказать. Медведь тоже оказался не промах. Кто — то толкнул его в бок… и, мишка возьми, да и сорвись с теплого места! А что может быть хуже шатуна зимой!??? Сам шатун. Махнул в день километров пятьдесят. А председатель охотницкий за ним …на лыжах. Отстали изверги. Куда там! Область — то другая. Так и шел Сашка-охотник ночуя где попало, посылая телеграммы и охраняя покой животины — вдруг где ляжет. До беды не далеко. Да не дали «михряю» спать залечь. Кружили за ним ещё четыре бригады, желающих медвежатины. Пришлось осаждать Саньке и их горячие головы. А медведь ушел… В Архангельскую область …там спокойнее. И выходило что за шесть дней махнул наш «хозяин тайги» под четыре сотни километров.

Тут и кабаны закончились …вернее мы с ними управились, за разговорами время быстрее идет…

На утро, до отъезда, решил я — таки старушек навестить, не наговорился, поснимать их захотелось. Да облом… Занедужила Зоя. Нервы, чай …сердце.

— Вы летом приезжайте …у нас красиво!

На том и расстались.

Возвращался я уже не в «Шишиге», на «Буране». Красота! Наговорились пока машину ждали. Планы на лето наметили. Да «Вахту» от снежного плена освободили. Вот Федя обрадуется! А тот вылез из кабины в своих ботинках опять …Матушки! Зеркала заднего вида исчезли с машины …тут и мяса не надо. Да Санька свои отдал …хоть, и маленькие …а всё-таки. У Федьки то лопухи были …с «Икаруса». Обзор!

Ружьём моим в доме так никто и не воспользовался. Кому в голову взбредёт, что тут ружьё стоит …с полным боекомплектом? А через неделю я смонтировал сюжет …смешной вышел… забавный Москвичи к показу взяли …Позвонил САШКЕ — смотри друг! Да к лету готовься! Приедем бабулек снимать. Фильм!

— А, не к кому ехать, Юрьич …преставились они …в один день. Пошла, знать, старшая оформлять младшую в последний путь… да и сама отошла к Богу… У печки …в сельсовете …Проблема теперь у нас в охотхозяйстве …разворуют деревню …или попалят дома …я, ить, им ставку егеря платил на двоих …всем хорошо было… А теперь што? Как будет?

А так поди и будет… Скоро может быть и остальные медведи на север двинут …они ведь как птицы — отпустишь и не поймаешь.

Про ёжика

Жил- был ёжик. Ёжик как ёжик — таких миллионы. Ел слизняков и червей, стучал когтями по ночам, пугая в саду припозднившихся ребятишек. Фыркал и тутукал, сворачивался клубком …и никуда не уходил. Зимовал под баней. Но однажды «Добрый сосед» морил на своем участке крыс «циперметрином». И ёжик забыл, как дышать …и умер. Грустно. ….

Серёга.

Он лежал, и его бездонно-голубые, под цвет неба, глаза смотрели в такое же бездонное небо. Ветер тихо шевелил кудряшки, приглашая пробежаться с ним наперегонки. Жужжали трудяги пчелы, стрекотали кузнечики, где-то гремел гром. Сейчас бы встать во весь рост, крикнуть: «Эгей!», нырнуть бы в прохладное лоно реки. Да просто присесть вон за тем кустом и половить окушков. Но нельзя …рядом лежит бесстыдно раскинув ноги Анька. Ее юбка задралась выше пояса и обнажила дырки на колготках, и вот обида, прямо на ляжках …прямо срам какой-то. А ровно по средине большое темное пятно …фу ты! А ещё красавица! Модель блин!

Друг — ветерок ласкал и ее светлые пряди. Глаза Аньки были томно прикрыты и кроме Сереги никто не мог видеть ее конфуза.

Ну и пусть видит! Чай не маленький! Не стошнит. Так и лежали они рядышком под палящим южным солнцем. Ветер стих …вечерело…

«Счастливые…» — тихо сказала Оля, -«точное попадание». И закрыла Серёге глаза.

Дед Макар

Помню детство золотое и отрочество. Бывало-ча запузыривались к другову деду. В деревню. А там тебе и сено, и карты, и килька с печеньем и даже ЛОШАДИ! Дедай другов был в неопределимом мною возрасте (помоему так и помер, не знай скольки лет). И как я его помню, он все время участвовал в бегах …на ипподроме. Были у него лошадки …коляски смешные с одним поджопником. Гонял дед лихо! И после стакана, и без него. Баушка его не ругалась-тот ей постоянно призы привозил. Уж не знай, за какую он команду выступал, но на забег он с лошадками выезжал рано по утру …а ипподром — то километров за 60 … Возвращался почти за полночь… а нам до ужаса хотелось узнать, какой приз на сей раз привез, но… нас то домой угоняли родители, то мы засыпали прямо на сеновале под мерный хруст лошадками клеверного сена. А на утро нам разрешалось с лошадками порезвиться — они ж не дуры после такого пробега рысачить! -и наступало для нас блаженство! Днем мы бултыхались до одури в озере, а в вечеру из промеж ног «мы с трудом вытаскивали бочонки»…полдня расхаживались, разминали отбитое на хребте от скачек наших на лошадях, но радости было!

И вдруг разом за зиму мы повзрослели, стали лазить по сеновалам с девчонками и гитарами …да с «абрикотином» в обнимку. Деду это не нравилось — вдруг от сигарет все сено погорит!? Молодость! Ей что!? Ей все забава. И стал он нас оттель шугать.

Дед Макар почему-то нам свое искусство скачек на лошадках не передавал. Мол, молоды ешшо, накатаетесь. Но однажды взял меня с собой на свои скачки на ипподром. Красиво. Девушки. Лошади. Тотализатор.

Не помню уже, с какого «переляху» дед с коляски перебрался в седло. Поди из-за девчонок, что в седлах сидели. Призов конечно становилось все меньше …баушка все злее …и вскоре сеновал стал для нас совсем закрыт …как и катание на лошадках.

Коляски с «поджопниками» сиротливо зарастали лебедой и крапивой. А дед Макар полностью перебрался работать на ипподром в город. И что-то мне мыслится не зря дед на коня -то сел…

Ликвидатор

Был у меня друг …ну не друг совсем уж …так приятель.

Проигрывали вместе в группе, пили вино, тискали девок. Все как у людей. Где и кем работал он я не знал, но знал его как человека разных способностей. Познакомились мы на реставрационных работах в одной из церквей. Я только пробовал живопись, а он уже, как оказалось, был дока. На меня смотрел искоса, как бы усмехаясь. «ну-ну… щас поглядим- посмотрим.» Часто курил. Был немногословен, с людьми приветлив, но имел дурную привычку материться. Материться беззлобно, как бы походя, к слову. Был краток. Если что его зацепляло, он аргументировано объяснял, заставлял вникнуть в суть, добавляя: «ибо не ху. …!». Уже много позже, я внял почему «ибо». Этим он заменял многие словосочетания … «Ну зачем вы так?», «А вот так делать не стоит» и т. п. Кисть его всегда ложилась ровно, в храме он не выражался, только иногда слышали слегка раздражённо «ибо…» — все моментально понимали суть и принимали участие в исправлении ошибки. Как- то в разговоре я краем уха услышал, что он был в Югославии, в разгар событий. Об этом он старался отмалчиваться, мол, «было дело…». На вопрос: «Зачем ездил?» отвечал скупо: «Ибо не ху.…». Много позже я узнал, что среди его достоинств есть «черный пояс», что он мастер ножевого боя, меткий стрелок, 10 раз был ранен, а в церковь пришел трудиться после обнаружения двух онкологий.

В живописи его отличали твердый глаз и не менее твердая рука. Все соборы, начиная с первого, он помнил пофигурно и работал без оглядок на иллюстрации. Монументалистов считал халтурщиками. Живопись его была с родни миниатюре, прописана до мелочей. И вдруг он пропал. Бросил гитару. Бросил кисти и пропал!

Ходили слухи, что он уехал в Донбасс. Мол, потянуло опять к кровушке. Время шло, а его все не было. И вдруг- «Ба»!

Звонит: «Заходи брат, ибо. …». Тут, зная его нрав надо рвать когти в его сторону … «ибо. …». Ну раз зовут… Выпили, закусили…

Побренчали … «ибо…». Помянули тех, кого …уже …или ещё …Вспомнили с позывным «Синица» — уже Марьиной роще. «Рамзай» — госпиталь, спишут … «Хамон» — ещё вроде жив, но не мальчик бегать по окопам. Сам после операции — два осколка и пуля.

Домой разъезжались на такси … «ибо…»

Ни завтра, ни после он не приходил в храм, на звонки отвечал тихо: «ибо…» (дальше сами знаете).

Через год я случайно по объявлению покупал дом в деревне. Хозяином оказался молодой человек лет 35. Пьяный в дым. Продавал он довольно дёшево, место хорошее, все вроде есть. Подвохов я не обнаружил. На вопрос: «К чему срочность?». Он ответил: «Уезжаю… сами знаете куда». Слово за слово… Стакан к стакану… Вспомнили волшебные слова, по которым узнают своих. И тут в полупьяном базаре я выдал: «ибо…». Позывной я знал, и о, чудо! Он тоже знал его! Спец, говорит, ещё тот!

— Ножичком работает- не забалуешь, только вот бегать не любит, а надо, и на задание ходит один … «ибо…». Говорят, за его голову давали 200 000 американских рублей. Выписали спеца супротив него толи из Мексики, то ли из Германии… инфу тут же слили нашим, мол пусть боятся. Все чин по чину …с тепловизором, помехами и всем сопутствующим. Он ушел, сказав только старшему. По телику потом показывали, как их снайпер ночью нашего снял …с приборами …с тепловизором …почти с полутора километров. Локация наша.

В общем, уже похоронили мы брата.

А он приползает на вторые сутки …ну ты его видел поди. А дело было в следующем …убрать надо было и снайпера приблудного и еще пару чертей. Наш видать долго готовился …сделал чучелку с подогревом … «кошачьи глазки» впаял… все чин чином. Как черти клюнули? Дык ночь, все натурально вышло. Только они не показали продолжения …трое ихих легли. А его место миномёт сразу отработал. Про бешеные бабки за его голову оказалось «гон». Спеца и команду действительно отработал. А за обстрел разменять хотели …под наблюдателей работали …знали, суки, что парень в размен. Кстати, бабки платили не ахти …150, причем комплект за свои все берешь. А он ушел, оставив все нам …Правда командиру от души в бубен зарядил: «Ибо не ху…!» … И просто ушел …с пулями и осколками в нутрях …домой. Только и сказал: «Тут никакой политики, одни „коммерсы“ …на… бали …дурак я …ибо не ху.».

Кстати, вот говорят: «Мы и в „Раше“ вас достанем». Да никто и не прячется … «ибо…». Чего пугать ежей голой жопой.»

Дом я тогда купил. Уехал хозяин дома …сперва в Курган, потом в Челябинск …потом в теплые края …нет его теперь … «ибо…», не сберег себя, надо кому-товоевать. А друг есть. Да, в общем какой друг… так, приятель …так же курит, выпивает, не матерится более… женился в пятый раз, ребенок. Жена камуфляж его выкинула … «ибо…». О кистях и красках забыл …на вопрос о вере отвечает скупо: «Не согрешишь- не покаешься, не покаешься- не спасешься …добавляя «ибо… не надо…» ну, вы знаете.

Подсмотрел я как-то его «иконостас» нагрудный… И Чечня там, и Дагестан, и Югославия, и Ливия, и Сирия, и Афган…

Не «Альфа», не «Вымпел» … Только зарубки на прикладе и на сердце. Простой парень. Солдат.

Ибо не …. в общем, вы знаете.

«Смирение и кротость — вот что украшает человека, делает его приятным и милым для окружающих. А если к этому добавляется горячее любящее сердце, — то все это делает человека «солью земли, свечой, которую ставят на подсвечнике, чтобы светить всем в доме». (Из истории Николо-Бабаевского монастыря.)

Паломники

Ехали мы разом по святым местам. Я, дочка, да супружница. Далеко забрались, аж в Санкт –Петербург! Ехали целенаправленно. Толга, Череповец, Орлино, Санкт-Петербург и обратно — как Бог управит. Все дело в том, что по данным ОБД «Мемориал» именно в Гатчинском районе нашел свой упокой мой дед-мамин папа- Николай Васильевич Смирнов. «Скорым поездом», на своем транспорте, туда уже слетала мамина сестра Альбина, мама моя с сестрой и племянником. Обида не обида …осадок… вроде нашел я …а поехали они. Наши «лыжи» навострились чуть позже. Лишнее писать не буду. Опишу лишь интересные случаи.

1300 вёрст махнуть-это вам не на метро покататься. Да нас же водителей двое …управились. И вот заветное Заозерье. Описывать ситуацию с гибелью деда пока не буду, как и с переносом братской могилы в другое место. Прибыли. Постояли. Помолились. Да решили записки подать в местном Храме. Тот естественно закрыт-вечер на дворе. Жена Ольга человек в меру любопытный, а тут, возьми да прочитай на доске объявлений: «Кому надо требу выполнить звоните» …и телефон. Мы и позвонили. Пять минут и перед нами батюшка! Раз приехали-пожалуйте в Храм. Чего зря стоять под дождиком. А уже вечереет …август. В трех словах откуда, зачем …а священник не слушает …кадило запалил …свечи дал зажечь… И давай панихиду служить или литию. Чин чином. Мы, естественно, поддерживаем …Отслужил батюшка …водички дал, да подзадержал меня в притворе. Женщины мои заволновались-такую дорогу терпели, а тут еще в Питер незнамо как ехать …Священник знай меня пытает-что-то выслушивает. Какой женщине понравится!? Вроде делов …зашел, записки подал, службу отстоял. Вижу волнуются. В машину сел, враз спокойней стало …дождик на улице накрапывает …я машину разворачиваю.

И тут стук по крыше- батюшка прибежал! И так настойчиво-езжайте, мол, в Вырицу к Серафиму. Вас там ждут. Подробно объяснил, что, да как доехать. Агась! В 10-м часу ночи …Восторга моих пассажирок сия закриулина не вызвала …нам бы в Питер …А я уже лыжи в Вырицу навострил! Ну там рядом …быстро доехали. Дочь заснула на сиденьи …умаялась …а мы пошли. Темно. Жутковато. Люди молчаливые с флягами, да ведрами шныряют. Храм Казанский показался нам достающим небо …красивый, деревянный. И рядом усыпальница Серафима с супругой и племяшкой его. На против будка, как в «Гостях у сказки», с бабушкой низенькой. Испросили разрешения к святому. Закрыто уже …час как опоздали. Предложила она пока по церкви походить, да к иконам святым приложиться. Это в 10 ночи… зашли, а что делать? А там как в старое время-батюшка усталый возле аналоя, исповедник на коленях …и еще человек десять на исповедь. Тихо так. Второй батюшка вышел в помощь исповедающему. Походили мы по Храму …идет время …исповедники все в той же позиции. Никто никуда не спешит. Эка! А в церкви нам тихонько подсказывают, куда приложиться …где свечи поставить …благодать …безвременье.

Вышли из Храма-тьма-тьмущая! Дождик. А бабушка как нас ждала. Идемте, мол, к Серафиму. А там замок на двери! Открывает. И так тихо нам: «Вообще-то к Серафиму батюшка благословляет …но Вам можно. Вы издаля. Как не приложиться? Прикладывайтесь, да молитесь». Из-за двери усыпальни послышался стук, шум и треск. Дверь входная упорно держала внутри сторожа. Наконец сторож ее победил, и краснощекая, дородная женщина вышла на белый свет. Кроме нас это явление не удивляло никого. И мы вошли в усыпальницу. Время пребывания нам не ограничили …потом еще и провожатого из послушников Псковско-Печерских дали до Питера, да воды святой из источника. Вот ведь как бывает….

А сейчас о том, что задержало меня в Храме в Орлино и злило супругу. Все из-за того, что о. Сергий Барышев, настоятель Преображенского храма признал во мне коллегу! Правда, сперва взял у меня список родных на годовое поминовение. А потом разъяснил откуда он сам. Дело все в том, что работал он в одно и то же время со мной и режиссером и оператором на спортивных мероприятиях. Правда в г. Ярославль. Там конечно я бывал, но чтоб встречаться? Хоккей нас познакомил. О то времечко, еще не став батюшкой, Сергей Барышев работал видеооператором в хоккейной команде «Локомотив», бывшем Ярославском «Торпедо» …той самой …что погибла в авиакатастрофе. Летал с ней на игры. На «Торпедовском» стадионе в Горьком, еще в автозаводе, и встречались. Я- то режиссером спортивных трансляций в Нижнем был. Вот он и запомнил меня. А до прискорбных команде дней отвел Господь его в семинарию. Теперь о. Сергий протоиерей. А что? Такой случай. Везде знакомые найтись могут.