Бесплатный фрагмент - Мятеж на острове

***

Посвящается тезке,

который в далеком 2012 году

стал первым читателем,

но так и не узнает,

чем же закончилась история

Благодарности

Закончив, наконец, вторую книгу, хотел бы выразить признательность тем, кто способствовал, так или иначе, осуществлению этой времязатратной задумки. Для начала, конечно же, спасибо моим родителям, что я мог все эти годы откладывать стипендию на издание и связанные с этим делом расходы, спасибо маме и брату Максиму, что согласились вычитать всю писанину в сжатые сроки. Чтобы законочить с родственниками — еще раз спасибо Роме за карту, надеюсь, она осталась единственным, что я скопировал из первой книги во вторую…

Отдельное спасибо моей прекрасной даче и всем местным — влияние этого образа, особенно на первую книгу, уверен, заметно каждому, кто хоть раз там побывал.

Как и обещал, выражаю благодарность за финансовую поддержку Максиму Волкову, Бебчук Тане, Полине Зуевой, Сергею Ивашову и Маше Петропавловской. Без них пришлось бы сидеть на сухом пайке пару месяцев. И отдельное спасибо Ане Дьяченко и Полине! Ваша неожиданная помощь стала очень приятным и полезным сюрпризом.

Снова благодарю издательский сервис «Ридеро», где я так удачно и безболезненно обосновался.

Наконец, спасибо Нине за вдохновение в нужный момент и за лучшие шутки. Спасибо и Белле — за поддержку на завершающей стадии.

Прошу простить, если забыл кого-то упомянуть, времена нынче тяжелые, а память уже не та…

Пролог

Великая река. Не зря называют так во всех уголках Моттеруэля неудержимый Кваннон. Начинающийся в ледниках Срединных гор, бушующим потоком прогрызающий себе путь в неуступчивых породах, здесь его было не узнать. Спокойный, но неумолимый разрезал он земли графства Дрейл своим руслом, столь широким, что лес на противоположном берегу исчезал в дымке, лишь верхушки деревьев плотной щеткой проглядывали сквозь молочно-серую пелену. А на полном ходу и они размывались, неразлучно соединяясь с окружающим пейзажем.

Белоснежная кобыла, мчавшись во весь опор, несла своего всадника вдоль берега на северо-восток. Седые его волосы и борода в такт с плащом развевались на неутихающем ветру. Рукоять длинного меча изумительной работы выглядывала из-под того плаща — таких мечей на острове было не так уж и мало, но где попало они не валялись. Подобными клинками владели и распоряжались в силу своих возможностей рыцари гвардии Харнауса. Но этот всадник уже не мог похвастаться таким званием, хотя ученики и товарищи по старой привычке обращались к нему «Сир». Сир Кэрилдор — так звали старика, а в прошлом лучшего мечника в гвардии графа агвенов.

Бывший гвардеец покинул своих спутников, едва не дойдя до болот, что раскинулись у подножья Соленых гор. Почуяв неладное, он пересек Кваннон по старому мосту, соединяющему графство Дрейл с южной частью острова, и теперь гнал свою лошадь в его столицу — крупнейший город Моттеруэля — Нист. Но пока перед его взором была лишь река да бесконечные леса, густым покровом застилающие все на северном ее берегу. Плавный спуск сменялся плавным подъемом. Всадник то оказывался на освещенных робким золотистым светом вершинах, то погружался во мрак западин, из которых уже начинал подниматься туман. Вечерело, и восточный ветер утихал, оставляя свои теплые влажные порывы для следующего дня.

И вот, когда последний луч уже растаял над вершинами деревьев, Кэрилдор, поднявшись на очередной холм, остановил лошадь. Перед ним в полупрозрачных сумерках открылся вид на город. Его высокие светлые стены башнями встречали спокойную нынче гладь Кваннона. С обеих сторон реку преграждали дамбы, но даже на них город не думал прекращаться — сотни и тысячи огней горели там в каменных постройках, соединяя два освещенных пятна на разных берегах. Однако размеры их были несопоставимы: северная часть Ниста потрясала воображение своей величиной. Три Великих реки могли уместиться на его улицах. Белый мрамор надежных стен полукругом ограждал город, примыкая к воде, семь круглых башен возвышались на стене, одна выше другой. Но высота их не могла поразить повидавшего многое старого рыцаря. Проведший всю жизнь в столице соседнего графства, Харнауса, он каждый день созерцал город, что по праву называли воздымающимся до небес. Нист же, по сравнению с Арвенхоллом, не отличался высотой построек, зато был невообразимо велик для города на не самом большом в мире острове.

Конечно, это не могло пройти мимо взора умудренного опытом старца. Он пожертвовал толикой своего драгоценного времени, чтобы полюбоваться с вершины холма на величественное творение кайсерийцев, после чего погнал лошадь дальше по дороге, ведущей к главным воротам столицы Дрейла.

Часть первая
ПУТЬ НА СЕВЕР

Глава 1

Не так-то просто привыкнуть к морю. Еще сложнее, если всю жизнь вы провели далеко от побережья, в небольшом поселении, окруженном лесом. Ни шелеста листвы, ни пения птиц, ни приятного запаха свежескошенной травы. Только плеск волн о борт судна, скрип мачт, шорох такелажа и непрестанные крики матросов. И море, конечно. Без конца и края простирающаяся насколько хватает глаз водная гладь. Без единого островочка, за который мог бы зацепиться привыкший к сухопутному разнообразию взгляд. Испытывая совершенно чуждые доселе чувства, Эрдол, стоя на корме, вглядывался в колыхающиеся океанические просторы, зловеще-темные, но в то же время манящие и убаюкивающие. Выйдя в открытое море, хочется плыть все дальше и дальше, погружаться в неизвестность, чтобы, в конце концов, совладать с ней и открыть для себя новую землю…

А земля, к которой медленно, но верно приближался корабль, для паренька из Овражья действительно была новой. Хоть он и провел все свои шестнадцать лет на Моттеруэле, дальше Холмов на границе леса не бывал. Не говоря уж о восточной части острова, что за Срединными горами. Но теперь, увязавшись за тремя смельчаками из Сельна, Эрдол открыл для себя новый мир. И следующей целью на их пути было графство Дрейл.

Наблюдая за умиротворяющей картиной, юноша провел уже немало времени. Размышляя о прошедшем и грядущем, без сомнений, простоять так он мог до наступления темноты, но посторонний звук вмешался в его уединение со стихией — сзади приближались шаги и цоканье по деревянной палубе. Райт, подросший щенок, подаренный путникам графом Лааса, наконец, сумел побороть морскую болезнь и теперь твердо стоял на четырех лапах рядом с одним из своих многочисленных хозяев. На этот раз им был Нуреторн.

— Время пришло, — объявил он уверенно, но, по обыкновению, тихо, так, что ветер тут же унес слова в море. — Капитан позволил провести собрание в своей каюте.

Эрдол, кажется, еще не совсем пришедший в себя после длительных раздумий, кивнул и побрел за товарищем. Перед тем, как оставить соленый ветер и свободный морской пейзаж, юноша обратил свой взор наверх. Чистое светло-серое небо, подкрашенное желтизной с запада, встретило его, как старого друга — ни облачка. Зеленое знамя над кораблем нынче развевалось едва заметно, великое древо Дрейла безжизненно повисло на мачте и выглядело теперь по-осеннему болезненно и сонно. Впрочем, дело близилось к сумеркам…

Узкий, слабо освещенный трап привел их в каюту капитана, располагавшуюся на верхней палубе. В ней, в отличие от того, что было наверху, кипела жизнь, словно люди здесь не собирались соглашаться с уговорами усыпляющих волн. За круглым столом в ожидании вошедших сидели Ватиньер, Арильет, Тивелла и неожиданно встретившийся им в трюме кайсерийский разведчик Бейрир. Коловари же осматривал шкафы и полки в каюте в поисках чего-нибудь интересного.

— Неужели даже тут нельзя раздобыть хорошего рома?! — проворчал он, встретившись взглядом с Нуреторном.

— Думаю, тебе стоит спросить у кого-нибудь из команды, — отвечал тот. — А пока присядь, не стоит злоупотреблять радушием капитана.

Последние члены совета расселись по своим местам, и над столом повисла недолгая тишина.

— Кажется, моя карта осталась в твоем мешке, — обратился к Ватиньеру его младший брат.

Вскоре на столе было развернуто полотно с изображением Моттеруэля и прилегающих островков.

— Думаю, возражений не будет, если первым на совете слово получит Бейрир? — на всякий случай поинтересовался Нуреторн.

Противящихся не было, так что кайсериец, поправив хвост волос, поднялся со стула и приблизился к карте.

— Я уже говорил вам, кто мой правитель и что я делал в Элдресе, — начал он. — Теперь же я поведаю вам о том, что мне удалось выяснить в ходе работы, — несмотря на целый день, проведенный в полудреме на гамаке, лицо разведчика все еще отражало усталость и безмерную тоску, однако голос его был тверд, а взор ясен. — Как вы наверняка знаете, Элдресом правит не граф, а его жена — графиня Валга, — услышав это, Тивелла незаметно для остальных переглянулась с Нуреторном, — мне удалось проникнуть на ее военный совет. И теперь с полной уверенностью могу утверждать, намерения у этой женщины самые серьезные. Сейчас во всех портах Элдреса она собирает корабли, которые, по ее плану, не более чем через десять дней объединятся с флотом ханайцев в устье Желтого Прута.

— Значит, все же Элдрес объединится с ними…, — задумчиво произнес Ватиньер.

— Сомнений нет. Сам Румджир-дше-Бреган был на том совете и говорил об этом с графиней.

— Румджир… знакомое имя, — припомнил разговоры с Краалом и Джеалом Коловари.

— Повелитель ханайцев, — кивнул Бейрир. — Именно он сподвигнул их выступить на остров против людей.

— И их цель — Желтый Прут, — ткнул пальцем в реку на северо-востоке острова Нуреторн. — Выходит, все начнется в Харнаусе.

Девочек такая новость совсем не обрадовала. Пусть и изгнанные, но они все еще чувствовали себя принцессами этого графства, и, что важнее — считали его своим домом.

— Мы должны их предупредить, — вставила дрожащим голосом Тивелла.

— Кого, Кодрана? — недоумевала ее сестра, — да пусть уж лучше ханайцы разберутся с ним, а мы, с помощью Дрейла и Бракенлоу, вернем себе Арвенхолл — вытащим сразу две занозы!

— Мозгов у тебя с возрастом совсем не прибавляется, — возмутилась Тивелла, — если ханайцы возьмут Арвенхолл, то они избавят нас не только от Кодрана Мэрдола, но и от всех наших друзей! Да и взять осадой этот город едва ли удастся даже объединенным силам двух графств!

— В этой войне все неурядицы между правителями и графствами должны быть забыты, — прервал ее Нуреторн. — Если хоть один из графов откажется сотрудничать с другими, война будет проиграна. Сейчас мы отстаем от наших противников на один шаг, но мы все еще можем успеть предупредить наместника Харнауса об угрозе с востока.

— Этим я и займусь при первой возможности, — вновь вступил в оживленный разговор Бейрир. — Это мой долг перед агвенами, и я верну его.

Остальные, даже Райт, удивленно посмотрели на кайсерийца, но расспрашивать его про этот самый долг не стали, были еще вопросы и поважнее.

— Чуть не забыл, — прервал тишину Нуреторн. В руке его появился сложенный вчетверо, потертый, замусоленный кусок пергамента. Именно та записка, найденная на теле убийцы, посланного разобраться с троицей из Сельна. — Что вы скажете на это? — обратился он к разведчику.

Тот медленно развернул записку, карие глаза быстро пробежали по строкам.

— Быстро же наши враги действуют… Скажу то, что знаю. В письменном столе Валги я нашел копии печатей всех графов. Так что подделка писем и указов для нее — привычное дело, не сомневайтесь.

— Безусловно, — перебил его Коловари, — а еще, мне кажется, разведчик Дрейла попытался бы убрать подозрения со своего графства в такой ситуации…

— Верно, у вас нет причин всецело доверять мне, тем более моя работа — дурачить людей, — вернулся на стул Бейрир. — К счастью, на этот раз у меня есть, чем подкрепить свои слова, благодаря не лучшей работе разведчиков Элдреса. Сверил Вармони, советник графа Полореса, чья подпись стоит на этой записке, умер за месяц до моего отбытия в Элдрес.

Отряд переглянулся, каждый в нем пытался осмыслить услышанное.

— Что ж, хорошо, — заключил Ватиньер, — тогда под подозрением остается только одно графство, это не может не радовать.

— Вам повезло вовремя покинуть Элдрес, — заметил кайсериец, — если бы направились в столицу, вряд ли вернулись бы… А так, кажется, никто даже и не заподозрил в вас тот самый отряд, на который охота началась еще в начале вашего похода…

— Думаю, графиня просто убеждена в успешном исходе задания тех головорезов, — предположил Эрдол. — Поэтому наше появление стало для нее неожиданностью, тем более такое короткое.

— Нам просто невероятно повезло зайти в замок лорда Делоса и повстречать там его дочь… — произнес Нуреторн.

— Вы видели Гилли?! — в глазах разведчика вдруг вспыхнуло пламя, вся его усталость сошла с лица, ее заменили взволнованность и робкая надежда.

— Ты знал ее? — удивился Коловари.

— Ну конечно! Вы — тот самый разведчик, о котором она говорила! — вспомнил Нуреторн.

— Делосы спасли мне жизнь. А я обрек их семью на гибель.

— В таком случае, вас наверняка обрадует, что не всех. По крайней мере, от рук графини, — сообщил Нуреторн.

— Неужели ей удалось спастись? — не поверил Бейрир, — уверен, в их не слишком хорошо защищенном замке до нее быстро доберутся…

— Она уже давно не в замке. Не волнуйтесь, Гилли в надежных руках… вернее лапах.

— О чем это вы? — не понял уточнения кайсериец.

— Наши товарищи ханайцы согласились сопроводить ее через Мрачные скалы и болото до Ниста. Там мы договорились встретиться.

— Боюсь представить, какие опасности могут ее поджидать…, — поправил распускающиеся волосы Бейрир. — Но все же я должен отблагодарить вас — путь рискованный, но все лучше, чем угодить в лапы Валги.

— Ха, ловко же мы избежали такой участи, — поспешил припомнить Коловари.

— Если бы удача отвернулась от нас, задание, порученное графом Бракенлоу, было бы провалено, — добавил Нуреторн. — А вся надежда в этой войне на его успех.

С этими словами младший Ильмерин протянул кайсерийскому разведчику сверток. Его скрепляла печать в виде песочных часов — герба Бракенлоу.

— Что это? — последовал предсказуемый вопрос от Бейрира.

— Послание графу Дрейла, Полоресу Дейнеллу, — пояснил Нуреторн, — предложение союза на время войны. Таких еще два — наместнику Харнауса и графу Элдреса. Думаю, последнее, в силу поведанных вами новостей, сойдет за растопку.

Кайсериец внимательно оглядел сверток, но ломать печать не стал.

— Не мне вскрывать его, — отдал он сверток обратно Нуреторну. — Уверен, вы закончите свое задание и доставите послание графу Полоресу.

— Рассчитываем на помощь его первого разведчика в этом деле, — забрал сверток Нуреторн.

— А пока рассчитываем услышать от него какие-нибудь подробности, — сказал Коловари, — наверняка на военном совете обсуждались и они.

Кайсериец поднял голову и задумался, сомневаясь, стоит ли делиться чем-то еще с новыми спутниками. Но за эту непродолжительную паузу он так и не сумел придумать достаточно весомый повод для того, чтобы этого не делать.

— Что ж, — начал разведчик, — мне есть, что добавить. Вряд ли это вас заинтересует, но правой рукой главнокомандующего назначили лорда Вороньего ущелья, Думрака. А его сын в отсутствии остальных войск, будет охранять со своими людьми границы. Еще вас может заинтересовать, что на сей час лишь малая часть ханайского флота в распоряжении объединенных сил наших врагов. Остальные корабли еще ждут приказа у Ханая. Это дает нам время.

— И флот Элдреса все еще не готов, — припомнил наблюдения, сделанные в порте Синтора, Ватиньер. — Но будет он велик, а вместе с ханайским сможет запросто взять под контроль море.

— Надеюсь, никому не хватит глупости сражаться с ними там, — вздохнул Нуреторн.

— Но с таким флотом нетрудно получить преимущество и на суше, — возразил Бейрир. Единственный способ взять Арвенхолл — подойти к нему с Желтого Прута. Валга это знает, и сил у нее на осаду хватит.

— Вижу, тайны нашего города известны по всему острову, — ухмыльнулась Арильет. И тут же получила неприятный толчок в бок от сестры и разочарованный взгляд со стороны старших товарищей.

— Это моя работа, Арильет, кажется? — разведчик заметил недовольство в глазах своих спутников и поспешил выручить девочку в неприятной ситуации. — Не волнуйтесь, она тут не при чем. Я знал, как выглядят принцессы Харнауса и раньше. Не забывайте — такова моя работа.

— Вы знаете, что заставило нас покинуть Арвенхолл? — спросила Тивелла.

— Боюсь, во время последнего задания я был отрезан от новостей и слухов, — покачал головой Бейрир. — Но с радостью послушал бы эту историю.

— Радостного в ней мало, — с горечью произнесла Тивелла, — куда больше новостей и слухов. Все началось с раскрытой попытки мятежа среди соратников нашего отца…

Вдруг едва начавшийся рассказ прервал резкий и неожиданный звук — собачий лай. Райт, отчего-то обеспокоенно смотрел наверх и рычал. Такие его действия заставили людей в капитанской каюте встревоженно переглянуться.

— В чем дело, мальчик? — спросил у щенка Ватиньер, поднявшись со стула.

Райт ответил угрожающим взглядом наверх и продолжительным рычанием. Вскоре ответ сам пришел к озадаченным странникам — с палубы послышались крики и какая-то возня.

— Думаю, нам стоит подняться, — заключил, уже стоя у двери, Ватиньер.

Все тут же вскочили и направились к трапу, следуя за Райтом. Уже сгущались сумерки и поначалу привыкшие к свету лучин глаза с трудом могли разглядеть даже борт судна. Но вот уже стали мелькать всполошенные матросы, подгоняемые криками капитана. Все новые порции мускулистых загорелых парней в домотканом тряпье появлялись на палубе и занимали свои места. В два прыжка Нуреторн поднялся на квартердек, Ватиньер последовал за ним.

К их удивлению, капитан вовсе не выглядел взволнованным или обеспокоенным, напротив — глаза его горели, а лицо украшала многообещающая улыбка.

— Кажется, у нас гости! — сообщил он братьям, которые, приблизившись к корме, и сами это поняли.

На горизонте вырисовывался корабль. Невооруженным глазом было видно, что он стремительно приближается, а паруса его даже в сумерках отдавали краснотой. Получив подзорную трубу от капитана, Нуреторн развеял остатки сомнений — над судном развевались знамена с красной рыбой Элдреса.

— Это может быть опасно, — сообщил приблизившийся Бейрир. — Кто бы не управлял кораблем, уверен, ничего хорошего он нам не принесет. Слишком рискованно было выходить под флагом Дрейла, — заключил разведчик.

— Верно, — кивнул капитан и выпустил изо рта огромное облако дыма, — хорошо, что у нас есть и другие. Парни, у нас гости! — вдруг прокричал он так, что это было слышно и в Нисте. — Подготовим им хороший прием!

Команда тут же ответила громогласным яростным возгласом. Вечернее спокойствие на корабле сменилось шумом, беспорядком и неразберихой. По крайней мере, именно так это выглядело с возвышенного над остальной палубой квартердека: матросы носились от одного борта к другому, выбегали откуда-то снизу и снова погружались в темноту. С удивлением и немалой долей ужаса герои наши заметили, как опускается зеленое знамя Дрейла, а его место занимает черный флаг.

— Что у него на уме? — с тревогой произнес Нуреторн, глядя на капитана, который в это время уже занял пост у штурвала. Но брат его в ответ только пожал плечами. — Кажется, их корабль быстроходнее нашего!

— Зато людей, умеющих держать в руках оружие, на нем точно меньше! — рассмеялся капитан. — Тем более, если вы с нами!

— Вы возьмете первый встречный корабль на абордаж!? — возмутился Ватиньер.

— Первый со знаменем Элдреса! Поверьте, они не настроены на мирные переговоры, времена сейчас лихие…

— Он прав, — сказал Нуреторн, — скорее всего кто-то заметил, как мы отходим из Синтора, и послал корабль в погоню. Если не случилось чего похуже…

— В любом случае, мы с вами, капитан! — объявил Коловари, доставая лук. — Не упускать же возможность уменьшить вражеское войско еще во время путешествия!

— Да! Не оставим ни единого шанса этим рыбакам.

— А что, если это просто торговое судно? — попробовал остудить пыл товарищей Ватиньер.

— У торгашей всегда есть, чем поживиться — трюм наверняка золотом забит, как брюхо беременной коровы! — предположил капитан.

— Я не подниму оружие, пока не узнаю, что нам угрожает опасность, — заключил здоровяк. — Не стану я трогать рыбаков или торговцев.

— Как и я, — согласился с братом Нуреторн.

— Ну и отлично, — ухмыльнулся Коловари, — мне больше достанется!

— Арильет, Тивелла, вам лучше укрыться в каюте, — спустившись к остальным, сообщил Ватиньер. — Наверху скоро станет слишком опасно.

— Даже не надейся, мы останемся с вами, — заупрямилась Арильет. — А в случае опасности прикроем прицельными выстрелами с борта «Тритона».

— Ваши споры начинают мне надоедать, — вздохнул Ватиньер, — и ты, конечно, тоже не собираешься меня слушать?

Тивелла молча кивнула головой.

— А вот Эрдол не станет трусить и отправится со мной и командой на это красноперое суденышко, верно, дружище? — толкнул юного спутника в плечо Коловари.

— Пожалуй, и я останусь на «Тритоне», — робко ответил тот. — Не хочется причинять вред невинным морякам.

— Что-то не похожи они на невинных моряков, везущих вино в Арвенхолл, — ткнул пальцем в сторону приближающегося корабля Коловари. — Пф-ф, что время тратить, скоро вы сами все увидите. Капитан, я в вашем распоряжении!

— Превосходно! Ждите приказа! Всех наверх! — скомандовал капитан, — Приготовить мостки и дреки! Крюки на реи, право руля! Пошевеливайтесь, до этой посудины уже меньше кабельтова!

Наши герои сошли с квартердека и все вместе приблизились к правому борту, через который поворачивал «Тритон». Мимо то и дело пробегали матросы, пытающиеся совладать с бегущим такелажем и подготовиться к взятию на абордаж.

— Прошу, будь осторожнее, — умоляюще посмотрел Ватиньер на Коловари, который, кажется, собственноручно был готов захватить не только приближающийся корабль, но и весь флот Элдреса.

— Хе-хе, не волнуйтесь, мы с парнями быстро управимся! Хотя мне было бы куда спокойнее, если бы кто-то прикрывал спину…

— За это можешь не беспокоиться, — пообещала Тивелла, — мы будем присматривать за тобой.

— Было бы очень глупо сейчас угодить в плен элдресцев, — размышлял Нуреторн, — вы просто не можете проиграть.

— Если вы с братом присоединитесь к команде, у них не останется никаких шансов, — ответил Коловари.

— Я уже сказал. Как только убедимся, что от людей на этом корабле нам угрожает опасность.

— Что ж, — вздохнул Уолтер, — кажется, скоро начнется.

Команды капитана не утихали ни на секунду, а тем временем корабль, чьи красные паруса с вышитой на них красной рыбой, отчетливо виднелись во мраке, неумолимо приближался. Вскоре уже можно было слышать крики на его борту, видеть беспорядочное движение моряков. Казалось, они не были готовы к такому повороту и сейчас беспорядочно пытались подготовиться к обороне. А вот уже можно было и разобрать слова, доносящиеся оттуда:

— К оружию!! Приготовить крюки и мостки! Давайте, скорее!!!

— Ну что, благие у этих ребят намерения? — процедил Коловари, с усмешкой глядя на остальных.

— Девочки, Эрдол, готовьте луки, — вдруг скомандовал Нуреторн. — И не смейте сходить с борта, ясно вам?!

Голос его был строг и холоден, как никогда, так что те лишь закивали в ответ, не посмев перечить.

— Ватиньер, мы идем с Коловари. Увы, другого выбора нет.

— Я за тобой, брат, — прогремел старший и обнажил короткий клинок нголримской работы.

— О-о-о, не станешь в этот раз использовать клеймор? — удивился Коловари. — Неужели ты решил оставить этим рыбакам шанс?

— С двуручным мечом тут не развернуться, — отвечал Ватиньер. — А с коротким я управляюсь не хуже, уж поверь.

На фоне огромного воина короткий клинок выглядел совсем как кинжал, но его спутники знали — нельзя недооценивать братьев Ильмеринов, даже если они вооружены столовым серебром.

— Арильет, Тивелла, — обратился к девочкам младший брат, — возьмите на себя лучников. Стреляйте из укрытия и избавьте нас от них как можно раньше. Эрдол, ты будешь прикрывать нам спины. Только постарайся не задеть своих.

Близняшки и юноша кивнули и подготовили оружие. Девочки сразу побежали на квартердек, Эрдол же остался со всеми у борта.

— Думаю, Райту не место в морском сражении, — сказал Ватиньер и направился к двери капитанской каюты. — Пойдем, дружок, ты нам еще обязательно пригодишься.

Безо всякого желания, понимая, что оставляет хозяев один на один с опасностью, Райт все же подчинился и понуро побрел за Ватиньером. Вскоре братья уже воссоединились на палубе в компании боцмана, того самого человека, что помог отряду покинуть Элдрес, Эрдола, который пока что умудрялся держать себя в руках, Бейрира и, конечно, воинственно настроенного Коловари.

— Бросить дреки! — вдруг заорал откуда-то сзади капитан, — мостки!!!

С другого корабля, который уже был прямо напротив, слышались точно такие же приказы, будто один капитан передразнивал другого.

— Ватиньер, Коловари, щиты!!! — очень вовремя выкрикнул Нуреторн. Его брат, а вместе с ним и Эрдол, на всякий случай, достали полученные в Лаасе щиты, на которых все так же красовался белый орел.

И тут же на борту элдресского корабля прогремела следующая команда: «Огонь!». Не меньше дюжины лучников с его борта были готовы произвести выстрел, но трое из них тут же пали, пронзенные стрелами — Эрдол и девочки начали действовать. Несколько стрел угодили и в щиты наших героев, но отскочили от них, словно от камня. Другим повезло меньше — четверо моряков пали замертво, Бейрир с криком скорчился от боли — одна стрела угодила ему в плечо. Но времени беспокоиться об этом не было — на корабле с черным флагом прозвучала такая же команда, лучники произвели ответный залп.

«Вперед! На абордаж!» — наконец, скомандовали оба капитана и их подчиненные, вооруженные саблями и топорами, кинулись на противоположные корабли. Атаку кайсерийского корабля возглавлял боцман. Ватиньер, Нуреторн и Коловари воспользовались мостком, что установили их противники. Ступая по нему первым, Ватиньер успел скинуть в воду пару вражеских моряков, третьего пронзила стрела, когда тот едва наступил на перекинутую между бортами двух кораблей доску.

Теперь все трое могли ввязаться в битву, и они поспешили воспользоваться этой возможностью. К счастью, на элдресском корабле оказались только гвардейцы, так что их легко было отличить по доспехам с красным нагрудником. В такой броне они явно уступали в скорости легко одетым морякам «Тритона», но она часто защищала их от абордажных сабель. Но клинки из драконьей стали с легкостью пронзали их. Эти короткие зачарованные мечи, будто почувствовав опасность, вдруг стали раскрывать свои способности: Огненный клык горел ярко-желтым пламенем в руках Ватиньера, заставляя противников разбегаться в ужасе. От одного взмаха Бурана сердца соперников Нуреторна замирали от холода, а их мечи, сталкиваясь с зачарованным клинком, порой рассыпались, словно ледяные глыбы. Те же, кому не повезло быть раненым Серебряным Змеем, больше не могли двигаться так быстро, как раньше, в глазах и голове у них мутнело. Ловкий Коловари с удовольствием использовал это, чтобы уменьшать войско предателей. Не обошлись бы наши герои, однако, и без щитов. Они надежно укрывали своих владельцев от стрел и града ударов.

Арильет и Тивелла прекрасно справлялись со своей задачей, вскоре у противника вовсе не осталось лучников. Эрдол же пару раз помог своим товарищам, пристрелив врагов, желающих ударить тех в спину. Качественный и количественный перевес ощущался, капитан Шустрый Тенн командовал своими людьми лучше, и скоро битва была выиграна. Все гвардейцы были повержены, в живых остались только капитулировавшие моряки, да те, кто укрылся в капитанской каюте.

С треском Ватиньер снес дверь, закрывающую путь в нее. Тут же оттуда полетела стрела, но ворвавшийся здоровяк успел поднять щит. Теперь же стрелы полетели в каюту, и одна из них угодила в ногу элдресскому стрелку. Тот упал, взвыв от боли, а двое мечников, надежно защищенные доспехами, понеслись на вторгнувшихся в покои капитана противников. Навстречу им вышли два моряка из команды Тенна, но сдержать опытных гвардейцев им не удалось и, к ужасу своих товарищей, они были повержены. Теперь к паре самых стойких соперников вышли Нуреторн и Коловари.

— Сдавайтесь, — порекомендовал первый, — всех вам все равно не победить.

— Победить, если вы, идиоты, и дальше будете подходить по одному! — прорычал один из гвардейцев и бросился на Коловари.

Уолтер с легкостью уклонился от размашистого движения атакующего. Но расслабился слишком рано, и тут же получил стрелу в спину от раненого лучника. Гвардеец с мечом в руках уже был готов прикончить Коловари, но снова вовремя подоспел Эрдол — воин в красной броне повалился наземь, пораженный его стрелой.

Не дав элдресскому стрелку сделать еще один выстрел, Ватиньер мгновенно подскочил к нему и вывел из боя крепким ударом щитом по голове, после чего поспешил к раненому товарищу, рядом с ним уже склонились Эрдол и капитан. На ногах остался один противник — соперник Нуреторна.

— Последний раз говорю — сдавайся, — не на шутку разозленный тем, что случилось с его другом, процедил младший Ильмерин и поднял Буран.

Ответом ему послужил резкий выпад гвардейца. Удар был парирован волшебным клинком так, что длинный меч элдресца в миг заледенел и рассыпался холодной пылью. Нуреторн не стал церемониться и снес противнику голову. Покончив с этим, он понесся к Коловари. Тот побледнел и тяжело дышал, стрелу уже вынул Ватиньер, под правой лопаткой зияла глубокая рана.

— На борт его, живо! — скомандовал капитан. Пара крепких ребят тут же подбежали и помогли Ватиньеру и Эрдолу аккуратно поднять раненого. — Этого тоже, добавил Тенн, указав на оглушенного гвардейца.

— Надо обыскать каюту, — сказал Нуреторн. — Этот корабль, должно быть, вез какое-то послание на север.

— Займись этим, — кивнул капитан. — Остальные — берите все ценное и живо на борт!!!

Когда каюта почти опустела, Нуреторн приблизился к письменному столу. Он был как раз рядом с лужей крови, что осталась от поразившего Коловари гвардейца. Кроме чернильницы на нем покоилась небольшая стопка чистых листов пергамента и пара свитков.

«То, что надо» — решил Нуреторн и развернул первый:

«Сир Хагергельф, от имени графа и защитника Элдреса Родерика Сингэра, приказываю вам доставить это послание лично в руки генералу Кжейзелу. Немедленно отправляйтесь в Хайдек на самом быстром корабле. Графиня Элдреса Валга Сингэр.»

«Интересно, что же в этом свитке» — прошептал Нуреторн и начал его разворачивать, но его прервали:

— Скорее на «Тритон», мы отходим! — объявил человек из команды Тенна.

Ильмерину ничего не оставалось, кроме как сжать от любопытства зубы, еще раз оглядеть каюту капитана и поспешить убраться с корабля. На его палубе он заметил людей с горящими факелами. Очевидно, осторожный капитан решил не оставлять следов. Нуреторн вновь ступил на борт «Тритона», когда красные паруса элдресского корабля уже полыхали, но он не обратил на это никакого внимания, столь он был поглощён желанием скорее развернуть запечатанную красной рыбой записку. Наконец, взломав печать, Нуреторн понял, что с разгадыванием этой загадки придется повременить, весь свиток был исписан необычными значками.

«Проклятье, морахейм…» — только и произнес он.

Глава 2

Тяжелая деревянная дверь, надежно укрепленная железом, захлопнулась. Снятый с шеи ключ лишил последних шансов на вторжение нежеланных гостей. Фардел вернул связку на законное место, поправил капюшон и отправился в путь по темным, сырым, безлюдным, но изученным им наизусть подземельям. Даже ежедневные подъемы не помогут привыкнуть к такому длинному пути по винтовой лестнице. Полы черной мантии волочились по каменным ступеням за тенью, коей для многих являлся Фардел. Пара поворотов, и еще одна лестница встретила поднимающегося к свету человека. Прохлада и сырость вдруг исчезли, на стенах появились пылающие факелы, а где-то спереди даже послышались шаги и голоса.

Как осенний ветер шныряет у собранного в стога сена, прошмыгнул он мимо десятков дверей, из которых порой доносился шум, никем незамеченный. И вот коридоры расширились, стали еще светлее и краше, на стенах теперь висели картины, а некоторые двери даже позволяли себе золотые изыски. И между каждой красовался на стене голубой гобелен с хитрой лисьей мордой, изящно вышитой серебряными нитями. Но вот и этот лабиринт кончился, уступив место просторному, потрясающему воображение своими размерами и роскошью тронному залу. Стены его отблескивали, будто изобиловали в них бриллианты, пол застилали дорожки из изумительных ковров оттенков гербовых цветов. С далекого, как небо, потолка свисали люстры, чье золото, подобно солнцу, ослепляло всякого вошедшего, украшенные драгоценными каменьями подсвечники на стенах делали помещение еще ярче. Но куда больше света приходило от огромного витража, устроенного в стене под самым потолком. Несмотря на то, что занимал он лишь малую ее часть, лисья морда, выложенная на нем разноцветными стекляшками, была не меньше брига. Так велик был тронный зал Арвенхолла.

И в очередной раз полюбовавшись его великолепием, направился Фардел туда, где сходились лучи от всех светильников здешних, к графскому трону, в коем золота и каменьев было, кажется, больше, чем во всем зале. На помосте рядом с ним расположились и кресла поменьше, все они, разумеется, были заняты, к тому же окружены целым отрядом гвардейцев в голубых плащах поверх кольчуги.

Слева от графа восседал совсем еще молодой человек, аккуратно постриженные волосы, вдумчивые темные глаза, утонченные черты лица и тонкие губы выдавали родство с тем, кто занимал место справа от графа. Пусть тот человек и был значительно старше и не раз уже протер штаны на месте первого советника. Коротко побритая щетина, строгий, но элегантный камзол с удивительно тонкими узорами, угольно-черные волосы, усыпанные редкой сединой. Кодран Мэрдол, как и всегда был одет с иголочки, одним своим видом внушая всякому уважение и трепет. Со своим юным сыном Равелием с двух сторон окружал он принца Харуфа (уж не говоря о том, что у помоста восседала еще троица советников) и, казалось, не оставлял тому выбора, кроме как следовать указаниям представителей влиятельного рода. Но сын прошлого графа, славного Хартингтона Баелморта, был не так уж и прост. Даже самого наместника Харнауса порой бросало в дрожь от воспоминаний об этих злобных карих глазах, крючковатом носе и растрепанных волосах. Но сейчас лицо Харуфа озарилось беззаботной улыбкой, и он поспешил поприветствовать вошедшего в зал человека:

— Мой чернокнижник! — даже вскочил с трона принц, — ты принес мне хорошие новости?

— Ваше величество, лорд регент, советники, — поклонился Фардел и приблизился к помосту, с которого на него, как на кусок мяса, глядели шесть пар недобрых глаз. — у меня есть новости для вас, мой принц. Добрые или нет — сказать трудно…

— Не тяни, выкладывай! — потребовал принц и развалился на троне.

— Это касается ваших сестер, — начал Фардел и тут же заметил, как довольная физиономия Харуфа сменилась на раздраженную и даже угрожающую. Не проявляющий обычно никаких эмоций Кодран не на шутку удивился и в ожидании уставился на чернокнижника. — Чуть больше недели назад их видели в Бракенлоу. Речь о городе.

— Значит, решили не задерживаться в Дрейле и укрылись подальше, — пробормотал Кодран. -Что ж, разумно и осторожно, в духе Сира Кэрилдора…

— Ты что, вздумал им восхищаться?! — до глубины души возмутился принц, — у нас нет на это времени!!! Если мои сестры в Бракенлоу, отправляем туда войска. Немедленно! — верещал он.

— Ваша милость, — закатил глаза регент, — мы не можем действовать так резко и агрессивно, ведь с Бракенлоу у нас подписан мирный договор.

— Посмотрим, как этот договор нам поможет, когда эти две козявки отнимут у меня престол! Ты ведь тоже после этого окажешься совсем не так высоко, не так ли? — продолжал вопить Харуф.

— Мой принц, две козявки даже в сопровождении лучшего мечника не смогут вернуть себе трон…, — робко позволил себе вмешаться Равелий.

— Да стоит им появиться на улице и раскрыть свой поганый рот на публике, как все люди графства пойдут за ними! — не согласился юный принц, — их любят! Любят гораздо больше, чем меня. И уж точно больше, чем твоего отца.

Кодран Мэрдол искоса глянул на капризного престолонаследника, но только утомленно вздохнул в ответ. В конце концов, тот был прав — Мэрдолов в графстве боялись, Харуфа опасались не меньше, а на одном страхе страной управлять нельзя. Поэтому и сам наместник так хотел поскорее заполучить двух других детей прошлого графа — близняшек Арильет и Тивеллу.

— Твои люди еще следят за ними? — спросил он, наконец, у со смущением глядящего на словесную перепалку чернокнижника.

— Нет, лорд регент, — отвечал тот, — поэтому однозначно не стоит высылать в Бракенлоу войска. Девочки покинули город.

— Куда направились?

— На юг.

— В Ранбур? Хотят добраться до восточной части материка на корабле… В таком случае их быстро доставят ко мне.

— Милорд, мои источники сообщают, что девочки направились в Элдрес по старой дороге, — сообщил Фардел.

— Через болота и Мрачные скалы? — удивился Кодран, — Кэрилдор бы туда ни за что не сунулся…

— С ними не только он. Еще двое неизвестных и братья Ильмерины.

— Нуреторн и Ватиньер? — подал голос, не поверивший своим ушам Равелий.

Фардел кивнул.

— Не думаю, что эти ребята сейчас представляют угрозу, — сказал лорд регент. — Но упускать их из виду тоже не стоит, они таят давнюю обиду на меня…

— Не представляют угрозу? — снова возмутился Харуф. — Ватиньер был очень хорош с мечом в руках, еще когда его отец был тут. А теперь, говорят, никто на острове не сможет его одолеть в битве один на один. Да и брат его неплох…

— Как бы ни были они хороши, даже вшестером город им не взять, — заключил Кодран. — Фардел, найди их и внимательно приглядывай. Вернер, прикажи установить караул на каждой дороге, по которой можно попасть в графство. Рорик, на тебя оставляю порты. Эти люди не должны попасть в графство. Без моего ведома не должны.

Двое советников, удостоенных чести быть подле трона, поднялись со своих мест, поклонились и отправились отдавать распоряжения.

— Что-то еще, милорд? — не собирался так быстро уходить чернокнижник.

— Да, Фардел, есть для тебя кое-что, — ответил Кодран и встал, чтобы приблизиться к скрывающему лицо под капюшоном мужчине. — Пройдем в мои покои.

Когда тяжелая дверь захлопнулась, лорд Кодран, на всякий случай, задвинул засов и предложил своему спутнику сесть, сам же занял кресло за большим письменным столом.

— Полагаю, вам известно, что последователи прошлого графа не собираются так просто мириться с его кончиной и до сих пор собираются на тайных советах? — наместник обмакнул перо в чернильницу и поднял глаза на собеседника. Тот кивнул. — Мне удалось выяснить, что такое собрание состоится в ближайшее время, возможно, даже завтра. Окажите мне услугу, выясните имена зачинщиков и место их встречи. Уверен, они рады будут видеть в своих рядах человека, не раз спасшего Хартингтона Баелморта от всяческих недугов.

— Будет сделано, милорд, — пообещал Фардел. — Что-то еще? — Спросил он, заметив неудовлетворенность на лице регента.

— Есть кое-что, — зловеще протянул Мэрдол, — не секрет, что заговорщиков возглавляет лорд Исиодор Фаренвиль. Он доставляет слишком много проблем — избавьтесь от него.

Не выразив ни тени эмоции, чернокнижник, как всегда, выразил готовность выполнить очередное поручение своего повелителя.

— Разумеется, распространяться об этом поручении не стоит, — на всякий случай добавил Кодран. — И вот еще, передайте это послание главнокомандующему, — на свитке появилась печать с гербом Харнауса — лисьей мордой.

Фардел, убедившись в том, что просьб, вернее, приказов у наместника не осталось, поднялся с кресла и, провожаемый им, покинул покои Мэрдола, а потом, уже в одиночестве, и тронный зал. По дороге он увидел, как к графу привели стражника его же коллеги. По их словам, именно он позволил Кэрилдору с девочками покинуть город во время их побега. Кажется, разъяренный Харуф приказал сбросить беднягу с городской стены. С мыслями о том, как бы ему избежать такой же участи Фардел спустился с уровня тронного зала к основанию замка, на котором находилась большая часть города, и побрел туда, куда несли его ноги в минуты тяжелых раздумий. Он миновал пару перекрестков и завернул в пустующий, мрачный с виду переулок, в котором окна открывались редко, а жизнь кипела ночью. Здесь располагались все городские бордели. И их работницы, зазывающие с порогов, чередовались тут с широкоплечими вышибалами с каменными лицами.

Но на облаченного в темную мантию, укрывавшегося под широким капюшоном чернокнижника здесь смотрели косо — он никогда не останавливался в этом переулке, но каждый раз использовал его, чтобы добраться до другой улицы, куда более приятной для посещения. На ней тоже редко появлялись случайные прохожие, таковым делать тут было нечего — среди скромных особняков городских мастеров, окруженных миловидными садиками, не так уж и просто найти развлечение. Но все же тут, как раз для таких знатоков, как Фардел, ютилось одно заведение, в котором всякий мог найти уединение и, конечно, роскошный эль с горячими закусками.

Двери распахнулись с приветливым скрипом, и чернокнижник попал в мир дерева, теплых оттенков, потрескивания дров и изумительных запахов. Тут же из-за стойки его поприветствовал хозяин, средних лет человек, отличающийся короткой, но густой бородой, которая местами была совсем белая и вовсе не сочеталась с его темными волосами и, что называется, мужественными чертами лица. Если бы не странная растительность на лице, от девушек не было бы отпора…

— Фардел! Рад снова тебя видеть! — крикнул он.

— Я тебя тоже, Джераль, как и всегда. Не порадуешь ли меня чем-нибудь? Только не слишком крепким, мне предстоит работа…

— Конечно, друг, выбирай любой стол! Эль пойдет?

— В самый раз.

— Что-нибудь, чтобы его закусить?

— Спасибо, не стоит; еда отвлекает от мыслей.

— Что ж, тогда и я постараюсь не отвлекать. Ты пришел в правильное место — сложно еще где-то в городе найти покой и уединение.

Хозяин таверны был прав, у него в заведении редко было многолюдно, но даже если кто-то приходил, все равно сохранялась дивная тишина. Поэтому наш герой так и облюбовал его, ведь граф и его ближайшие советники нередко подкидывали работенку, требующую немалых усилий разума. И сейчас Фардел, расположившись за столиком в углу, размышлял о новом своем задании. Нечасто лорд Кодран, даже при всей своей грозности, просил избавиться от кого-то. Особенно редко обращался он с такими просьбами к чернокнижнику, неудивительно, что тот был в замешательстве. Тем более цель задания, бывший советник Исиодор… Фардел уважал его… более того, он считал его своим единомышленником. И раньше, и сейчас. Теперь же ему предстояло не только разузнать, где тот проводит свои тайные советы, но и избавиться от него. Нелегкие часы в таверне ожидали чернокнижника, так он думал. Но ведь не всегда все идет по плану…

— Фардел? — вдруг услышал он свое имя, хотя даже не заметил, как кто-то вошел в таверну, так увлекся своими мыслями. — Фардел, проклятье, это и правда ты!

К его столику приближался высокорослый светловолосый мужчина в золоченых доспехах, на панцире красовалась лисья морда. Конечно же, Фардел не мог не узнать своего старого друга Муора. Тот явно был очень рад встрече.

— Хозяин, эля мне! — крикнул он и, положив шлем на стол, крепко пожал руку товарищу и даже слегка его приобнял, — отлично выглядишь, дружище!

Фардел позволил себе, наконец, снять капюшон и показать на свет угольно-черные волосы до плеч. Нельзя сказать, что он был красив, но черты лица его были приятны и отражали добрый не по должности характер.

— Я тоже очень рад видеть тебя, Муор, — ответил чернокнижник. — какими судьбами здесь? Я думал, лишь мне одному известно это заведение.

— Поставили патрулировать эту улочку. А жрать-то и стражникам надо! Скучное, надо сказать, местечко — здесь не то, что нарушителей не сыскать, тут даже жителей встретишь редко!

— Поэтому я его и люблю.

— Верно, для тебя — благодать.

— Муор, как твоя работа? Кто ты сейчас?

— Следователь, — гордо указал тот на золотой значок в виде меча на груди. — Конечно, до первого мечника еще далеко, но все же не прибираю объедки за старшими! Хе-хе.

— Почему же вы тогда патрулировали безлюдную улицу, Сир Следователь? — подшутил над приятелем Фардел.

— Приказ главного! Говорит, другой работы пока нет. Скука! А ты, друг мой, не шути! Рыцарское звание тоже не за горами.

— Это за него, — поднял кружку чернокнижник и сделал большой глоток. — Не сомневайся, я желаю для тебя только лучшего.

— Как и я тебе. Ну а ты сейчас чем прислуживаешь высшим особам? Принц, говорят, совсем плох стал…

— Хоть я, по титулу, и чернокнижник графа Харнауса, приказы мне отдает по большей части лорд Кодран Мэрдол. Как и всем другим.

— Вопрос от этого не меняется, ведь всем понятно, кто сейчас отдает приказы…

— Верно, — отвечал Фардел. — А работа моя не больно лучше твоей: то подослать куда разведчика, то самому чего разузнать, то добавить в нужный кубок нужное зелье, а сперва приготовить его… Увы, редко мне удается в полной мере пользоваться своим искусством. Но немало времени остается и на науку и гм… практические изыскания.

— От твоей науки мне всегда становилось не по себе, — фыркнул Муор. — Другое дело моя — маши себе мечом и не дай попасть по тебе…

— Не уверен, что именно из этого должна состоять работа следователя…

— Это последний ее этап, — рассмеялся гвардеец. — ну и чудный же тут эль!

Фардел кивнул и, склонив голову, задумался, позволив собеседнику утолить жажду и опустошить кружку.

— Муор, я могу тебе доверять? — решился, наконец, спросить он.

— Ну, разумеется! — даже немного обиженно ответил тот, он явно еще не понимал, насколько серьезен его товарищ. — Мы же дружим с самого детства.

— Настолько, что ты готов пойти против своего графа, но сохранить тайну? — перешел на шепот чернокнижник.

— Ты же знаешь, я не в восторге ни от него, ни от наместника, — не повышая голос, ответил тот. — Всем рисковать я пока не готов, но чем смогу…

— Видишь ли, лорд Кодран поручил мне очень важное задание… такое, с которым я вряд ли справлюсь.

— Если не сможешь ты, то я уж точно бесполезен, — усмехнулся Муор.

— Я могу, но… — горло всегда черствого чернокнижника вдруг пересохло, — я не хочу этого делать. Он приказал убить Исиодора Фаренвиля.

— А-а, в преддверии войны решил избавиться от инакомыслящих… разумный ход. Пусть и резкий и безжалостный.

— Войны? О чем ты? — удивился Фардел.

— Как же, ты не знаешь? — граф Дрейла направил свои гарнизоны к северной границе и к морю. Он явно что-то замышляет, тем более, все знают, Полорес Дейнелл так и не признал Мэрдола наместником и считает его убийцей.

— Глупости, уверен, Дрейл не станет на нас нападать, тут дело в другом. Поговорю об этом с лордом Кодраном. Но сейчас не об этом. Так ты мне поможешь?

— Убить Исиодора? Подкидываешь мне очень неприятную работу…, — сощурился следователь.

— Нет, я не хочу его смерти, — отрезал Фардел и, кажется, даже стал терять терпение, но резко совладал со своими чувствами. — Помоги мне вывезти его из столицы.

— Опасная затея, дружище, очень опасная, — прошептал Муор. — И как же, по-твоему, я должен это провернуть?

Тот ничего не ответил и призадумался. Он и сам еще не решил, как лучше сделать это, но, к счастью, голова чернокнижника в этот час работала хорошо.

— Мне нужна пара сговорчивых стражников у ворот и быстрая лошадь в указанном месте.

— Сговорчивых стражников найти несложно, коня еще легче. Неужели этого хватит?

— Еще пригодилась бы повозка и пара стражников для ее охраны, — добавил Фардел. — Остальное я возьму на себя.

— Что же у тебя за план? Выглядит все это, честно говоря, не слишком-то надежно…, — принялся за вторую кружку следователь.

— Да, план сырой, — отхлебнул эля чернокнижник. — Но времени на лучший нет. Сегодня я сообщу его Исиодору, а завтра в полдень, здесь же, посвящу в детали тебя.

— Ох, и не люблю же я подобные импровизации! — снова повысил голос Муор, — Сам же знаешь, до добра эта затея не доведет.

— Так ты со мной? — спросил Фардел, понимая, на какой риск подвергает товарища.

— Проклятье, ну конечно! — воскликнул тот. — Не могу же я отказать другу. Грядут тяжелые времена, что-то ужасное произойдет с нами, я это чувствую, уверен, и ты тоже. Мы должны помогать друг другу, держаться вместе.

— Ты прав, надвигается буря. Вести о ней доходят и с запада, и с юга. Теперь еще и Дрейл. Я сообщу тебе что-то об этом, как только узнаю.

— Рванем когти из этого города, прежде чем его окружат враги! Ха-ха, точно как в былые дни — только ты и я, под нами лихие кобылицы, а вокруг только мелькают леса, поля и горы…

— Не забывайся, друг, — рассмеялся Фардел, — теперь у тебя жена и ребенок. То ли дело я…

— Не могу сказать, что с семьей мне плохо, но порой завидую тебе… свободен, как дикий зверь, сам себе вожак, к тому же — никаких криков по вечерам…

— Каждому свое.

— Верно, — опрокинул вторую кружку Муор. — Ладно, надо бы, пожалуй, вернуться к моей важной работе. Ты останешься?

— Да, есть над чем подумать…

— Голову не сломай, — засмеялся следователь и похлопал приятеля по плечу. — Рад был тебя повидать.

— Обними за меня дочурку. Жену не стоит, она, кажется, меня недолюбливала…

— Точно, ты отнимал у меня слишком много «ее» времени. Бывай, Фардел, — попрощался гвардеец и, прихватив шлем, вышел из таверны.

Чернокнижник, наконец-то, получил то, чего добивался — остался наедине со своей кружкой. Хозяин заведения копошился где-то в закромах, а потому считать его за помеху не стоило. Теперь можно было собраться с мыслями и продумать все детали сырого плана. Уж слишком много событий нужно было в него уместить — встречу с Исиодором, еще одну встречу с Муором — для сообщения деталей, вывоз Исиодора из столицы… а ведь неизвестно, согласится ли он. И на это всего два дня… уже меньше.

Фардел начал было ломать над этим всем голову, но быстро понял, что старается напрасно — разговор со старым приятелем выбил его из нужного русла, словно бобровая плотина реку, и теперь даже в таком подходящем для размышлений месте он не мог придумать ничего толкового, перед глазами еще мелькало лицо следователя, а зарождающиеся мысли перебивал его голос. Чернокнижник, распрощавшись с копошившимся хозяином, покинул таверну и побрел обратно, снова мимо ухоженных садов купцов, мимо с опаской глядящих на него девушек на узкой улице, в которой в это время уже появлялись клиенты. Он вышел на широкую площадь, единственную, пожалуй, во всем городе. Арвенхолл не отличался своими размерами, но он высоко заползал на две воздымающихся рядом с ним горы, а потому жителей вмещал не меньше громадного Ниста. Но не было в нем широких аллей и просторных площадей, ибо на таком крутом подъеме устраивать их несподручно. Лишь в одной части города, где он выходил на ровную, как стол, скалу между двумя пиками, можно было почувствовать себя, как в речной столице. Хоть архитектура и отличалась разительно — защищенные крепкими высокими стенами, в Нисте преобладали дома из черного дерева, надежные и приветливые. Здесь же, в столице Харнауса, все было сооружено из светлого камня, поблескивающего в солнечный день, подобно золоту. Каждая конюшня, каждая сторожевая башня и даже городская стена могли затмить своим блеском золотую корону. Теперь же их сияние угасло, но все еще поражало взор неподготовленного гостя этого дивного города. Дома в Арвенхолле срослись один с другим, чтобы драгоценная земля между стен не пропадала даром. А чуть выше крыш уже начиналась улица нового яруса. Но не в этой части города — здесь все было иначе. Дома расположились на одном уровне, между некоторыми даже ютились крошечные садики. Широкие улицы здесь стекались одна в другую и все, в конце концов, впадали в необъятное озеро храмовой площади.

Именно здесь над роскошными особняками не самых бедных людей города возвышался храм Айнура. Непревзойденная красота его приковывала взгляд еще за лигу от города, но снизу он казался воистину величественным творением. Многочисленные пики его, такие тонкие, что с трудом представляется, как они удерживаются на весу, врезаются в небо так высоко, что даже кажется, будто достигают высоты самого замка. А ведь тот нависает над городом, высеченный в скале руками искусных мастеров древности. Даже самый нерелигиозный человек невольно преклоняется перед обителью главного из людских богов — покровителя верховной власти и самого Императора.

Фардела же более всего восхищало в храме не то, что в нем снисходят до общения с людьми высшие силы, а работа мастеров — сравниться с этой постройкой мог, разве что, замок, который в пасмурные дни даже прятался в облаках и дал этой своей особенностью название городу. Чернокнижник часто приходил на площадь, просто чтобы полюбоваться видом на столицу: отсюда были видны и обе скалы, на которые он поднимался — Маяк и Графская, и, разумеется, сам замок. И даже сейчас, в эти тревожные минуты, он позволил себе задержаться тут и перевести дух. Однако не забыл, что опоздания чернокнижникам прощают без особого желания, а потому ускорил шаг в сторону Маяка — скалы, что расположилась напротив замка.

Теперь его путь лежал по оживленным узким улочкам, на которых редко можно было прогуляться, не встретив повозку или, по крайней мере, пару-тройку всадников. Крутой подъем ощущался здесь, но каждый житель столицы с детства привык к подобным трудностям, и Фардел был из таких.

В этой части города обитали не самые успешные горожане, проще говоря — бедные люди. Маленькие домишки тут жались один к другому, образуя протяженные изгибающиеся улицы, а на их крышах нередко можно было встретить покосившиеся столики, за которыми уже пролегала следующая улица. Но была и своя прелесть на этой, не лучшей из двух скал: пусть и наполняли ее улицы зловонье и бедность, по здешним закоулкам можно было ходить даже ночью с уверенностью — вас никто не тронет. А ведь в прошлом горожан бросало в дрожь от одной мысли о скале Маяк. Теперь же все изменилось, нынче путь от храмовой площади до замка может стать куда опасней, хоть и кишмя кишит стражниками.

Но все же богатым и знатным людям нечего было делать в этой части города, а потому на таких гостей тут смотрели пусть не озлобленно, но все-ж-таки с непониманием. Однако чернокнижника на скале встречали, как старого друга. Он родился и провел детство на этих улочках, и хоть и покинул потом столицу для обучения, тут его хорошо помнили и почитали — не каждому из района бедных удается подняться до самого замка, и уж тем более удостоиться там такой важной должности. Фардел только в морозный день оставался здесь в капюшоне — скрывать от местных ему было нечего. Старики кланялись, встретившись взглядом с чернокнижником, а дети радостно здоровались и провожали улыбками. Девушки же смущенно потупляли взгляды: Фардел не был красавцем, но лицо его светилось добротой, да и было довольно приятным.

Наконец, его шествие закончилось — перед глазами вырос дом на углу улицы, ничем не отличающийся от остальных, кроме уж больно крепкой двери. Чернокнижник уверенно постучал в нее трижды, затем еще дважды. Послышались шаги. Знакомый скрип. Проход открылся и Фардел, оглядевшись по сторонам, вошел внутрь.

— Непривычно, наверное, стучать в дверь собственного дома? — послышался голос из-за двери.

— А, Мартин, давно не виделись, — вгляделся в слабоосвещенное лицо вошедший. — Давно вы здесь?

— Да уж, со дня, когда принцессы покинули нас, — ответил тот. — Не волнуйся, мы только успели подготовить зал к совету.

— Зал, — усмехнулся Фардел, — значит, я последний?

— Герта задерживается, но с минуты на минуту должна быть здесь.

Как по сговору, в дверь тут же постучались.

— С минуты на минуту! — повторил довольный Мартин и снова приоткрыл дверь, спрятавшись за ней.

В дом юркнула укутанная в темный плащ девушка небольшого росточка. Не заметить эту особенность было трудно, она была значительно ниже даже невысокого чернокнижника.

— Фардел! — радостно вскрикнула она и бросилась к нему на шею.

— Тише ты, — шикнул на нее Мартин, поворачивая ключ, — я еще даже дверь закрыть не успел.

— И я рад тебя видеть, Герта, — отошел от неожиданно приветливой девушки чернокнижник.

— Это твой дом? — не собиралась замолкать она, — неужели ты живешь в такой хибаре? А здесь уютненько…

— Теперь я живу в замке, в мрачном подземелье, — эхом отозвался Фардел. — В этом доме я вырос. Очень надеюсь, что после вашего ухода смогу узнать его…

— Да не волнуйся ты так, мы ничего не трогали, — заверил Мартин, — почти.

Троица вошла в довольно просторную для скромного дома в бедной части города комнату, в ней уже без труда можно было разглядеть и лица друг друга, и грубоватые деревянные стены, и мебель. О ней можно говорить долго, но хватит того, что в старом доме чернокнижника она была старой и самой обычной. В комнате было то, что привлекало внимание гораздо больше — за столом в окружении книг и большой карты сидел человек. Явно умудренный опытом, не старик, но уже и давно не юнец. На широком лбу красовался шрам, на голове — короткие седые волосы. Он поднялся при виде остальных, вытянувшись во весь свой выдающийся рост. Стати и важности в этом человеке было хоть отбавляй.

— Здравствуй, Фардел, — звучным голосом поздоровался он, — спасибо, что вновь позволил собраться здесь.

— Пустяки, лорд Исиодор, я давно не пользуюсь этой хижиной, — ответил чернокнижник. — Прошу, садитесь, — обратился он ко всем.

Три мужчины и женщина заняли каждый свое место в конце четырехугольного стола.

— Чаю? — любезно предложил хозяин дома, но, услышав отрицательный ответ, окончательно собрался с мыслями и приготовился к совету.

— Итак, начнем очередное наше тайное совещание, — сказал Исиодор. — Положение наше к нему, кажется, стало гораздо хуже, чем при предыдущем, а потому я и поспешил собрать вас. Обменяемся же сперва тем новым, что услышали и увидели за это время.

— Не думаю, что для вас это новость, — понеслась вперед других торопливая девушка, — граф Полорес собирает свои войска у северной границы Дрейла и в портах. Нападать он, кажется, и не думает, насколько мне известно, действует Полорес Дейнелл в целях защиты своего графства. Только вот от кого — никак не пойму…

— Земля слухами полнится… Что у тебя, Мартин? — спросил у сидящего напротив мужчины Исиодор.

— Граф Бракенлоу созывает знамена. К столице стягиваются все его силы. Нападением оттуда тоже пока что не пахнет, но без внимания оставлять это не стоит.

— Верно, — задумчиво произнес зачинщик совета, — враги со всех сторон… Слышно ли что-то про ханайцев, Фардел?

— Никаких вестей с севера, милорд, — отвечал тот, — эти существа будто и вовсе исчезли со своего острова…

— Хорошо, тогда перейдем к делу, — поднялся и развернул получше карту Исиодор.

— Милорд, — прервал его чернокнижник, — это еще не все.

Все посмотрели на него, ожидая услышать что-то воистину завораживающее, лицо их товарища покрылось тревогой и волнением, а такое бывало не часто.

— Все вы должны знать кое-что еще, — начал, наконец, Фардел, — лорд-регент говорил со мной…, — эта фраза привлекла пуще прежнего внимание слушателей, — уловка сработала, он думает, что наш совет состоится завтра.

— Ха! Так я и знала, что этот недоумок поведется! — обрадовалась Герта.

— Тише, — остановил ее порыв Исиодор, — прошу, Фардел, продолжай.

— Узнав об этом, он приказал мне проникнуть на совет и назвать ему имена заговорщиков.

— Как будто ему они неизвестны…, — пробормотал Мартин.

— Очевидно, нет, — возразил чернокнижник. — От всех, чьи имена были известны, лорд наместник уже избавился. Кроме вас, — обратился он к Исиодору. — Вы для него — большая проблема, человек, который все еще имеет влияние в народе и даже в замке, от такого нельзя так просто избавиться… потому он поручил это мне.

— Кодран поручил тебе избавиться от меня? — прервал нависшую над комнатушкой тишину Исиодор.

Чернокнижник кивнул, не отрывая взгляд от собеседника.

— Что ж, это ставит нас в затруднительное положение… или умру я, или же ты потеряешь всякое доверие со стороны верхушки, что неблагоприятно повлияет на все наши планы…

— Потеряет доверие?! — вдруг возмутился Мартин, — да его ждет смерть за неповиновение! Вопрос только в том: он или вы.

— Нет, постойте, — успел выкроить для себя тишину Фардел, прервав не начавшуюся реплику Исиодора. — Никто не умрет, я все продумал.

Он на мгновенье умолк и почувствовал на себе тяжесть трех пар ожидающих чуда глаз.

— Милорд, я помогу вам сбежать из столицы. Есть люди, готовые поучаствовать в этом деле…

— Сбежать? — удивился тот, — и куда же, по-твоему, мне бежать? Скрыться в лесу или податься на службу к другому графу?

— Лорд Исиодор, но ведь это выход! — заступился за товарища Мартин.

— Нет! — громогласно провозгласил бывший советник. — Мой дом в этом городе. Всю жизнь я провел здесь и не брошу его, как трусливый кролик, почуяв опасность.

— И вы готовы умереть, оставив его в беде? Кто поведет людей против Мэрдола, если не вы? Вряд ли кто-то из нас подходит на эту роль…

— Что ж, тогда умереть должен не я. Пусть Фардел скажет, что не справился с заданием, а боги решают его судьбу.

— Но он же наш друг…, — произнесла Герта, — ваш соратник…

— Вы, верно, шутите?! — не прекращал возмущаться Мартин.

— Тише, — снова прервал спор товарищей чернокнижник. — Я согласен, лучше уж умру я, чем вы, милорд. Вы гораздо нужнее графству и его людям.

— Что ты такое городишь?! — теперь рассердилась и Герта. — Милорд, неужели вы так просто обречете товарища на верную смерть, поставив выше его жизни свои идеалы?!

Тот долго смотрел на свечу, дотлевающую на деревянном столе, и, наконец, поднял глаза.

— Пусть будет по-вашему. Вы правы, я не могу ставить свои принципы выше жизни человека, — возбужденная парочка облегченно вздохнула, но чернокнижника эти слова заставили встревожиться пуще прежнего. — Тем более такого человека, — улыбнулся Исиодор. — Уверен, вы справитесь тут со всем и без меня. А я попробую сослужить своему графству хорошую службу за его пределами… только прошу, — добавил после короткой паузы он, — дайте мне еще один день. Закончить с кое-какими делами…

— Милорд, если все получится, я буду обязан вам жизнью, — поклонился Фардел.

— А я — вам, — кивнул Исиодор и наклонился над картой.

Глава 3

Первым делом, оказавшись на борту «Тритона», Нуреторн поспешил проверить, целы ли его друзья. Наконец-то он смог перевести дух и собраться с мыслями, когда увидел их всех в капитанской каюте, живых. Совсем без повреждений, конечно, не обошлось — Эрдол перевязывал руку Ватиньеру, а вокруг Коловари собрался целый отряд желающих помочь. Его уложили на мягкую перину, рану внимательно осматривали Арильет и человек из команды Тенна, очевидно, лучше всех разбирающийся в таких делах. Окружали их еще трое. Неподалёку от ложа на полу расположилась еще одна парочка, — облокотившись о стену, на досках сидел Бейрир, а перевязку его раненого плеча заканчивала Тивелла. Убедившись, что кайсериец в порядке, Нуреторн поспешил к Коловари.

— Как он? — спросил младший Ильмерин у кого-то из пытающихся помочь.

Ответ не последовал, но Нуреторн и сам все понял: вся простыня под раненым пропиталась кровью, грудь Коловари еле-еле вздымалась, рот болезненно захватывал воздух.

— Кажется, не суждено мне дойти с вами до конца, — жалобно прокряхтел он.

— Тебе нельзя говорить, — аккуратно схватил его за руку подоспевший Ватиньер, — так что заткнись, а не то зубы выбью.

— Мы ничего не сможем сделать, — с наворачивающимися на глазах слезами покачала головой Арильет.

— Эрдол, где те травы, что ты взял в Бракенлоу?? — торопился Нуреторн, — скорее, принеси их!

— Никакие травы уже не помогут, ты же видишь, — простонал Коловари, — разве что душистый табачок…, — из его рта вылетела пара капель крови, лицо сделалось бледным, как полная луна. Жизнь покидала всегда жизнерадостного Уолтера.

— Проклятье…, — выругался вернувшийся в свою каюту капитан и снял треуголку при виде раненого.

— Вы справитесь и без меня, — напоследок добавил Коловари и закрыл глаза, тяжело вздохнув.

— Ты не можешь оставить нас сейчас! — возмущался Ватиньер, — мы же — великая троица Сельна! Вдвоем с братом мы ничего не стоим…

— Вина…, — пошевелились еще раз бледные губы Уолтера.

Нуреторн поспешно достал флягу и уже поднес ее к губам умирающего, но, увы, напитку не суждено было попасть в рот…

«Скорее, дайте пройти!» — послышались крики сзади. Что-то отдернуло руку, и фляга выпала на пол, позволив еще одной красной жидкости испачкать его. Выполнить последнюю просьбу не дала Тивелла, в ее руках была крохотная бутылочка и, вытащив зубами пробку, она влила половину ее содержимого в глотку Коловари.

Все застыли, не в силах понять произошедшего. На какой-то момент в каюте образовалась могильная тишина, только мерные поскрипывания нарушали ее. Как вдруг раздались громкие покашливания Коловари, он приподнялся со своей лежанки и, как будто, выглядел совершенно здоровым, однако лицо его отражало не самые приятные чувства.

— Проклятье, что это за дрянь?! — выругался он привычно раздраженным голосом, — ты что, вздумала отравить меня??

— Можешь просто сказать спасибо, — отвечала Тивелла, закручивая крошечную пробку.

Все еще с трудом разбирали, что же произошло, поинтересоваться первым решился Ватиньер:

— Что это было? — обращаясь к брату, спросил он.

Но тот лишь удивленно пожал плечами. Так же озадаченно, как Арильет и остальные, он уставился на спасшую товарища девочку.

— Уж точно не вино, — продемонстрировала та бутылочку, которая, к слову, одним своим видом могла привлечь немало внимания, не говоря уж о содержимом…

Все взглянули на Коловари — он уже не выглядел мертвецки бледным, как еще совсем недавно, а рана затянулась…

— Нда-а, — протянула Арильет, — без магии тут не обошлось.

— Значит, ты спасла меня, — прокряхтел все еще страдающий, но живой Коловари, — спасибо.

— Не меня надо благодарить, — покачала головой та и повернулась в сторону, где еще недавно сидел раненый Бейрир.

Теперь он был на ногах и, тяжело дыша, смотрел на удивленных товарищей и моряков.

— Это досталось мне от алхимика в Гаренволде… алхимика и разведчика харнауса, — ответил кайсериец. — Однажды его зелья спасли меня, теперь помогли и тебе.

— Ну, хоть что-то наши земляки делать не разучились, — обрадовалась Тивелла.

— Не торопись ты так, дружище, — прогремел Ватиньер и остановил рукой порыв Коловари подняться, — тебе стоит еще полежать.

Тот пробормотал что-то себе под нос, поблагодарил Бейрира и снова улегся — впрочем, такой расклад его все же устраивал.

— Сегодня мы потеряли боцмана и еще трех добрых ребят — Сила, Дэнки и Джея, — произнес капитан, прервав болтовню раненого. — Но я рад, что каждый из вас уцелел. Теперь отдыхайте, и спасибо за помощь!

Тенн поманил за собой своих парней, и вскоре в каюте остались только братья Ильмерины, принцессы Харнауса, Эрдол, Коловари и Бейрир, вскоре некоторые из них разошлись, чтобы предаться сну или тихим разговорам на отвлеченные от кровавой бани темы. А Нуреторн, наконец, нашел минутку для того, чтобы поделиться с товарищами находкой — поведал им о том, что разузнал из записки, рассказал и о другой, что прочитать ему не удалось. К слову, друзья его очень огорчились, поняв, что тот оказался не так хорош в чтении на кжнаариви — уж очень всем скорее хотелось узнать, что же за послание несли эти люди на север. А несли они его, несомненно, на Ханай. Однако Нуреторн, не желающий долго ждать подмоги, пообещал закончить перевод до прибытия в Нист.

***

Третий день морского путешествия подходил к концу, успев только начаться. Чуть красновато-желтые лучи пробрались сквозь воду на востоке, на горизонте появился зеленый, весь поросший густыми лесами берег, а дальше, нечетким силуэтом уже виднелись и холмы графства Дрейл. К этому времени весь отряд уже собрался на палубе, каждый вглядывался вдаль, желая увидеть что-то свое. И вот взору их предстали многочисленные русла Кваннона: светло-зеленоватая вода реки этой, будто нож в масло, врезалась в морскую темноту, лишь там, где проплывал сейчас «Тритон», воды Великой реки мешались с морскими. Но корабль все приближался к берегу, и вскоре можно было разглядеть город на северном берегу реки. Капитан вел свое судно к самому широкому руслу Кваннона, через него с легкостью протиснулось бы полдюжины галеонов, так что для небольшого брига не составило никакого труда зайти в этот, один из сотни рукавов.

По правому борту мелькнул маяк, послышались звуки города: звон, стук, отдаленные голоса и даже конское ржание. Он был уже совсем близко. Небольшой, но хорошо защищенный порт, играющий роль первого щита для желающих напасть на столицу — не подобраться ни с суши, ни с воды. На земле городок защищали с виду надежные стены, реку преграждало нечто между мостом и стеной — на сооружении расхаживали стражники в зеленой броне, а там, где вода встречалась с берегом, возвышались две башни. К тому же город располагался на небольшом речном острове. По словам капитана, больше половины жителей его — стражники, остальные — те, кто готовит им еду, стирает их белье и наливает эль.

Тем временем «Тритон» подошел к дамбе совсем близко, но Тенн и не думал останавливать судно. Послышались неразборчивые крики, за ними последовал звук. То ли звон, то ли нечто менее приятное, но столь громкое, что не ожидавшие этого путники невольно содрогнулись. Чудной мост, нависающий над водой так низко, что в половодье до его середины, судя по следам, доходит вода, начал раздвигаться. Проход был открыт. Разумеется, створки лишь немного распахнулись, чтобы корабль смог пройти в реку. На них стояли караульные и некоторые из них приветственно махали капитану, очевидно, старые знакомые.

Коловари сел на бочку, так удобно расположившуюся прямо рядом с ним, он выглядел уже значительно лучше, но былые силы не спешили возвращаться к нему.

— Надеюсь, ханайским кораблям местные стражники не так просто откроют ворота, — зевая, сказал он.

— Не бойся, в реку пускают только корабли под флагом Дрейла, — послышался вдруг сзади голос капитана. — И, конечно, торговые. Эти ребята — мастера своего дела, они без труда за лигу отличат, откуда идет корабль и что он везет. А уж вражеский флот, не сомневайтесь, здесь ожидает самый теплый прием. Водные врата закроются, и стражники пустят в ход орудия, что хранятся в этих стенах. После постройки моста до столицы еще ни разу никто против желания графа не смог добраться!

— По реке, — произнес Нуреторн, все еще смотря на запад, откуда нес свои воды могучий Кваннон. — Но станет ли на этот раз враг нападать с моря…

— Враг будет разбит под Арвенхоллом, — холодно ответила Арильет.

— Но если нет…, — не собирался так просто расставаться со своими мыслями Нуреторн, — если Валга возьмет Харнаус, Дрейл будет уязвим как никогда — с севера графство не защищает ничего.

— Кроме легионов кайсерийцев и крепких, высоких стен, — возразил Бейрир. — Но ты прав, стены защищают лишь столицу, а города и деревни перед ней будут уничтожены, если Арвенхолл будет взят.

— Но ведь для того мы и несем послания о военном союзе во все графства, — вмешался в беседу Эрдол, — объединившись, Дрейл и Харнаус смогут отбить удар Валги!

— Враг действует слишком быстро, — покачал головой Ватиньер, — всегда опережает нас на ход. Даже если граф Полорес согласится, он уже не успеет помочь северному соседу, переправить войска — дело не быстрое.

— А если ханайцы не будут так торопиться, как мы думаем? — не терял надежды юноша.

— Боюсь, информации, которую получил Бейрир, нужно доверять, — опередил брата с ответом Нуреторн, вытащив из рукава записку. — Я не смог перевести все, но смысл ясен: флот ханайцев встретится с элдресским у Золотого когтя в ночь за день до начала новой луны. Видимо, Валга сумела так напугать своих людей, что они управились с подготовкой быстрее запланированного.

— Но ведь теперь это послание не дойдет до Ханая! — воскликнула Арильет.

— Верно, а без ханайцев Валга не станет входить в Желтый прут, ведь так?

— Не станет, — кивнул Нуреторн, — а потому все остается по-прежнему — враги войдут в реку с началом новой луны.

— Через семь дней…, — пробормотал, сидя на бочке, Коловари.

— Восемь, — поправил его Ватиньер. — Но это не имеет значения — за такое время невозможно собрать знамена и перебросить их к Арвенхоллу. Мэрдолу придется рассчитывать только на себя и своих людей…

— Не думала, что когда-то скажу это, — усмехнулась Арильет, — но на этот раз я пожелаю ему удачи.

— Но ведь он даже ничего не слышал об угрозе, — словно очнулась ото сна Тивелла, — ханайцы ударят быстро и сильно по незащищенному городу, и он неминуемо падет.

— Кажется, Бейрир уже пообещал позаботиться об этом, — произнес Ватиньер, — а нам стоит подумать о другом: одних кайсерийцев может не хватить для защиты Дрейла.

— Остается надеяться на помощь Бракенлоу, — перебил его Эрдол, — пусть граф Индрис покажет, что его слова чего-то стоят.

— Что ж, тогда кому-то придется отправиться и туда, — присел рядом с Коловари Нуреторн, — н-да, времени у нас в обрез, а дел невпроворот.

— Предполагаю, у графа Дейнелла найдутся люди, чтобы попросить Бракенлоу о помощи, — проворчал Ватиньер, — не помешало бы хотя бы пару дней отдохнуть перед бойней!

— Уверен, Полорес найдет, кого отправить туда, — ухмыльнулся Бейрир, — с вас уже хватит приключений.

— Приключений много не бывает! — возразил Коловари и спрыгнул с бочки, гримаса боли исказила его лицо.

— Но тебе пока явно хватит, — усмехнулась Арильет и потянулась.

— Сколько нам еще до Ниста? — поинтересовался Ватиньер.

— К полудню причалим в столице, — отозвался Бейрир, — а от причала прямиком в замок…

— Чудесно, — сладко зевнул здоровяк, — есть время выспаться. Вы как хотите, а я пойду вздремну.

Райт, Эрдол и Арильет последовали за ним, Нуреторн остался на носу «Тритона», ему хотелось поглядеть на графство Дрейл с Великой реки. Бейрир же направился к корме, чтобы перекинуться парой слов с капитаном, но чья-то цепкая рука задержала его, схватив за локоть.

— Леди Тивелла? — приветливо улыбнулся кайсериец девочке, чем могу?

— Регент Мэрдол не станет слушать кайсерийского разведчика, — девочка смахнула с лица прядь волос и посмотрела в глаза собеседнику. Уж больно добрыми были те глаза для человека такой профессии.

— Представлюсь обычным посыльным, — пожал плечами Бейрир, — уверен, в Харнаусе мое лицо пока не так хорошо известно.

— Посыльный или разведчик — Кодран все равно не поверит чужаку, — покачала головой Тивелла, — решит, что это коварный план и пошлет своих людей к южным границам. А Харуф бросит вас в темницу.

— Продолжайте, — сообразив, к чему клонит девочка, попросил кайсериец.

— Я могла бы отправиться с вами, — решилась, наконец, озвучить свою безрассудную идею Тивелла, — поодиночке мы не справимся, но вместе… Вы поможете мне добраться до Арвенхолла, передадите Кодрану то, что обещали, а я подтвержу это. Он не дурак и знает, что я не совсем идиотка и не стану соваться в его обитель без важной на то причины. Да, Харуф все равно будет вопить, что это подлый план и ловушка, но Мэрдол нас послушает и примет меры, у него есть силы, чтобы защитить графство, их просто нужно собрать.

— Идея, в общем-то, неплоха, — после продолжительного «гм-м» изрек Бейрир, — но почему вы не поделились ей с остальными? Уверен, дети советника вашего отца получше меня знают нынешних правителей Харнауса…

— В том все и дело, получше, — потупила взгляд Тивелла. — Затея небезопасная, и Ильмерины отлично понимают, что, вероятнее всего, обратно нас Кодран не отпустит, даже если поверит.

— Но вы готовы рискнуть? — ухмыльнулся кайсериец.

— Это может спасти Арвенхолл, мой дом. Ради этого я готова провести неделю-другую в темнице, — преисполненная решимости отвечала девочка, но тут же притихла, чтобы подготовиться к новому вопросу. — Позвольте спросить, откуда вам известно о том, кто такие Нуреторн и Ватиньер?

— Обычно на такие вопросы я отвечаю: «это моя работа», но этот случай стоит разъяснений, — облокотился на борт кайсериец, — я уже рассказывал вам о лорде Памире Делосе и его занятной библиотеке. Там я впервые и увидел лица ваших спутников рядом с Балтером Ильмерином — их отцом. К слову, их дядя и мать тоже там были…

— Невероятно, где же этот лорд Делос мог их встретить, — удивилась Тивелла, — не припомню его в нашем городе. Хотя, в те годы я бы и не взглянула на такую мелочь…

— Уж не знаю, где он встретил наших друзей, но скажу одно — этот человек, Памир Делос… он был очень хорош, — вздохнул Бейрир. — Что там говорить, он продолжил помогать мне даже после смерти…

— Как же? — поинтересовалась девочка?

— Незадолго до вашего появление на «Тритоне», по словам капитана, на корабль пришел еще один человек, с посланием от лорда Делоса для меня.

— И что же это за послание? — теряла терпение Тивелла.

— Его работы. Все те, что я не захватил с собой… там и ваши портреты есть! — рассмеялся Бейрир и застыл в задумчивой, доброй улыбке. — Этого человека должны благодарить все жители острова, если нам удастся их спасти.

— Что ж, будем рассчитывать и на помощь графа Полореса.

***

Ватиньер очнулся от уверенного стука по дереву чем-то твердым. Продрав глаза, он увидел рядом с гамаком брата, рукоятью своего старого меча он все еще стучал о деревянную перекладину. Рядом с ним уже на ногах был Коловари, Райт в нетерпении махал хвостом у двери.

— Уже пора? — зевнув, спросил он и резким движением выбросил из гамака мускулистое тело.

— Нист ждет, — кивнул Коловари, — уже третье графство на нашем пути, только вот граф второй.

— Пусть в этом нам повезет больше, чем во втором, — ухмыльнулся Нуреторн и распахнул дверь, в которую тут же просочился, подобно сквозняку, неусидчивый пес.

Миновали лесистые холмы и скалистые обрывы, и теперь по обоим берегам были лишь деревни с причалами, переполненными рыболовецкими суденышками, заходящими в реку, и поля, раскинувшиеся, насколько хватает глаз. На носу «Тритона» снова собрался весь отряд, и каждый смотрел вперед, пытаясь получше разглядеть приближающийся с каждым мгновеньем город. Кроме огромного моста, преградившего проход через реку подобно тому, что встретился у устья Кваннона (только этот был несоизмеримо больше, ведь река здесь несла все свои воды единым, широким, но спокойным потоком), хорошо виднелась высокая круглая башня, на вершине которой горел огонь.

— Килит-Эргель, — произнес величественно и вдохновенно Бейрир, — высочайшая башня в городе, на которой никогда не затухает пламя.

— Но зачем тут маяк? — удивилась Арильет, — разве с реки, даже такой широкой, можно не заметить город?

— Это не маяк, — улыбнулся кайсериец, — огонь этой башни не выполняет такой важной роли, как на маяке. Это — символ.

— Символ чего? — хором спросили близняшки.

— Того, что графством правит истинный наследник трона. Пока огонь горит, его жители будут в безопасности, это знают все.

Каждый подумал о своем, но никто не стал произносить что-либо вслух, гораздо больше хотелось полюбоваться видом города: уже можно было разглядеть четыре башни, что окружают замок и даже увидеть людей, копошащихся на мосту, к которому стремительно приближался корабль. И вот, низкий и протяжный звон, пустивший дрожь по парусам, наполнил долину, и в самой середине моста все вдруг быстро зашевелились. Когда людей там совсем не осталось, звон повторился, и опустошенная от людей часть исполинской конструкции вдруг начала подниматься, раскрываться, как весь мост в начале пути по реке. Когда створки наконец остановились, всем стало ясно, что с попаданием в город, увы, придется еще немного повременить. Прямо перед «Тритоном» возник галеон раза в три больше. На мачте его гордо развевалось зеленое полотнище с серебряным деревом. Когда, наконец, медлительное судно вышло в открытые воды Кваннона, капитан Тенн направил свой корабль к открытым воротам города.

Только мост остался за кормой «Тритона», звон раздался снова, за ним скрип, и тяжелые створки захлопнулись, чтобы вновь заполниться спешащими людьми. А застывшие на носу контрабандистского галеона люди теперь могли насладиться всем великолепием города: широкие стены, возведенные у самой реки, защищали его от воды, поднимающейся весной. Спереди путь по Кваннону преграждал еще один мост, а на нем кипела жизнь: не меньше сотни узеньких домишек уместились прямо над водой, доверившись широким колоннам, глубоко уходящим под воду. На южном берегу, прикрытые от непослушной реки уже не такой высокой и крепкой стеной, ютились самые простые хижины самых простых столичных жителей. Но, конечно же, туда взглянуть никто и не подумал, ведь все внимание привлекали расположенные на противоположном берегу самые разные: величественные, обветшалые, грандиозные и совсем старые постройки. Не только графский замок, но и обычные склады, таверны и забегаловки, осмеливались занимать место за стеной, не говоря уж о сотнях домов кайсерийцев.

Протянувшаяся вдоль берега узкой полосой «застенная» улица кишмя кишела моряками, торговцами и распутными девками. Были на ней, конечно, и стражники, молчаливо караулящие причалы, которых насчитывалось тут не меньше сотни. К одному из таких и направлял с помощью умелой команды корабль капитан Тенн.

— Приятно, наверное, возвращаться домой? — не подняв глаз, спросила у кайсерийца Арильет.

— Домой? — не сразу понял, что обратились к нему Бейрир, — Что вы, мой дом — небольшой городок к северу от устья Кваннона. Но, врать не стану, когда я возвращаюсь в столицу, меня всегда переполняют теплые чувства.

Тем временем «Тритон» причалил, звон якорной цепи оповестил о конце путешествия. Пришло время прощаться с капитаном и его командой.

— Простите, ребяты, что втянули вас во все это, — сочувственным, но довольно радостным тоном прокряхтел капитан, пожимая Ватиньеру руку.

— Ну что вы, капитан, — рассмеялся Коловари, — это пустяки.

Капитан бережно потряс руку раненого, попрощался с Эрдолом и Бейриром, простился «как следует» даже с довольными донельзя близняшкам, чьи руки утонули в его огромных мозолистых лапищах. Конечно же, как и все его подчиненные, попрощался капитан и с Райтом, потрепав его по густой шерсти. Пес был очень рад вновь сойти на берег, но все же и о вежливости не забыл.

— Спасибо, что спасли нам жизнь, — обратился ко всей команде Нуреторн, — пусть и за хорошую плату. Благодаря вам, мы смогли немного задержать врага.

— Уверен, из пленного вы сможете выбить еще немало чего полезного, ха-ха! — хрипло посмеялся Тенн, — вы же не думали, что я оставлю его себе?

Только сейчас все вспомнили о элдресском рыцаре, который до сего момента отсиживался в карцере. Теперь же, с мешком на голове и завязанными за спиной руками он стоял на палубе в окружении крепких матросов.

— Парни помогут вам проводить его до замка. И не забудьте замолвить за меня словечко! — крикнул напоследок капитан.

Отряд сошел на берег, но с «Тритона» еще долго слышались возгласы Тенна:

— Слушайте меня, братцы! У меня есть кой-какая работенка в городе, а значится, выйдем мы отседа не раньше, чем через пару дней…

Но вот крики капитана стали исчезать, а вместе с ними и скрип такелажа, звук прибоя, все эти звуки растворились в новом, городском шуме. Бейрир уверенно вел отряд вдоль реки, шествуя по вымощенной булыжником улице, которую жители города величали Лягушачьей. Путники миновали уже пару городских ворот, встретили дюжину всадников в зеленой броне, с десяток повозок, до отказу набитых провизией, прошли не меньше пяти таверн и громадный портовый склад. Уж не говоря о том, сколько мимо них пронеслось людей… богатых и бедных, моряков и торгашей, стражников и попрошаек…

— Эта улица так непохожа на весь город, — как будто стыдясь за ее беспорядок, произнес неловко Бейрир, — у гостей всегда складывается о нем не самое приятное первое впечатление…

— Девочки, Эрдол, закройте глаза! — резко отреагировал Коловари, даже заставив их содрогнуться, а Эрдол и вправду зажмурился, — мы-то в город впервые попали не с реки! — поспешил объяснить он.

— Да с закрытыми глазами нас тут зашибут и не заметят! — возразила Арильет, — а, впрочем, город мне и здесь нравится, все лучше, чем болтаться по морю!

— Верно, лучше вам тут глядеть в оба и не отставать, — огляделся по сторонам Бейрир, — уже почти дошли!

Наконец, отряд очутился перед очередными воротами, отличались которые только парой лишних гвардейцев у них, да большим гербом, вырезанном в укрепленном железом дереве. Не проронив ни слова и даже не взглянув на странных гостей, стражники отворили ворота и позволили путникам просочиться во внутренний двор замка. Видимо, свою роль сыграло высокое положение Бейрира — доверие и уважение к нему тут витало в воздухе.

Во внутреннем дворе был обустроен небольшой, но удивительно уютный и живописный сад. Среди темно-серых камней оборонительных и декоративных сооружений прятались карликовые деревца, благоухающие кусты и цветы всевозможных оттенков. Обойдя последнюю такую «клумбу», занимающую важное положение в самом центре, отряд оказался у еще одних ворот, эти охраняли двое стражников.

— С возвращением, Сир Бейрир, поклонились они оба, — его величество уже ждет вас.

— И я рад вас видеть, ребята, — улыбнулся разведчик, — не могли бы вы отпустить этих моряков и помочь проводить пленника к графу?

Один из них молча кивнул и подошел к связанному воину.

— Еще раз спасибо, парни, наилучшие пожелания вашему капитану! — попрощались все с матросами, спешащими побыстрее начать свой заслуженный отдых.

— Проходите, — произнес второй стражник и открыл тяжелую дверь, на которой уже давно не закрывались ржавые засовы.

Бейрир, а за ним и остальные, прошли внутрь и попали в небольшую каморку, в которой царил полумрак.

— Бейрир! — послышался чей-то радостный голос, но лица никто не увидел, глаза еще не привыкли в приглушенному свету.

— Туллак, дружище! — ответил обычно донельзя неэмоциональный разведчик и приобнял человека в стальных доспехах, украшенных зеленым плащом.

— Ах ты сукин сын, тебя уже никто не думал вновь увидеть! Но нет, ты возвращаешься и после таких заданий!

— Конечно, надо же, в конце концов, сообщить обо всем графу.

— И то верно, — рассмеялся Туллак и взглянул на остальных, — а кто это с тобой, друзья?

— Что-то вроде того.

— Фалк, оставь пленника на меня, — обратился гвардеец к своему подчиненному, — иди лучше, ворота сторожи.

Тот кивнул и поспешно удалился, оставив отряд наедине с Туллаком. Все уже смогли оценить ширину его плеч, длину светлых волос и утонченность черт лица, выдающую в нем благородную кровь.

— Проклятье, чуть не забыл, — хлопнул себя по лбу Бейрир, — это — Сир Туллак, мой старый товарищ, командир особого отряда гвардейцев графа Полореса. Он пришел к нам из Лааса, но быстро доказал тут свое мастерство.

— Это видно, — ухмыльнулся Коловари, — ты гораздо больше похож на нголрима, чем на любого из тех кайсерийцев, что я успел повидать.

— Вы бывали в Лаасе? — обрадовался гвардеец.

— Думаю, они успеют обо всем рассказать, — не дал товарищу получить ответ Бейрир, — нам стоит поторопиться к графу!

— Верно, — кивнул Туллак и отворил дверь, — ведите, Сир Бейрир.

Первый за ним побежал Райт, который уже давно вынюхивал запахи, выходящие из-за закрытой двери. Следом прошел, на всякий случай пригнув голову, Ватиньер, а дальше и все остальные, последним из комнатушки вышел пленник, ведомый Туллаком.

Помещение, куда попали путники, трудно было назвать по-графски великолепным или богато обставленным, скорее уютным и комфортным: слева и справа в галереях горели огни лампад, резные скамьи из прочного дерева стояли у стены, а в прямо напротив входа, в самом конце зала, наверх вела широкая лестница, окруженная зимним садиком, в котором росли, как быстро определил Нуреторн, лекарственные травы. Разумеется, кроме трав, лестницу окружали и гвардейцы — двое в броне с символами графства удивленно смотрели на проходящую мимо толпу. Не обошлось и без приветствия Райта — сапоги стражников ему показались куда интереснее целебных трав.

— Надеюсь, вы готовы к встрече с его величеством, — слегка волнуясь, произнес Бейрир, он явно еще не был готов… но все же уверенно провел спутников до самого верха.

Там оказался еще один зал, такой же темный и такой же приятный: каменные стены отдавали прохладой, а старая мебель наполняла помещение запахом, царившим в другой столице, которую часто называют деревянной, речь, конечно, о Бракенлоу. Невысокий потолок венчала всего одна люстра и герб Дрейла — древо. Зеленый ковер, подобно опавшей с него листве, прокладывал путь от лестницы к трону, на котором восседал человек. По его внешности можно было сразу прикинуть возраст — не больше двадцати пяти, а гладко выбритое лицо делало его даже моложе Нуреторна. Но подобное впечатление было обманчиво, на самом-то деле, Полоресу было уже двадцать шесть, как Ватиньеру.

Но подробнее никто не успел рассмотреть его величество, гораздо больше гостей графа привлек внимание другой человек. Девочки сразу бросились к нему, чтобы снова заключить старого учителя в объятья. Сир Кэрилдор стоял у стены тронного зала и смеялся, глядя на удивление своих бывших спутников.

Граф смотрел на происходящее, поднявшись с трона, лицо его озарила совсем не молодецкая улыбка. Несколько гораздо более опытных советников окружали его в этот час, кроме них, конечно, и полдюжины гвардейцев внимательно следили за каждым движением гостей графа, среди них и Туллак, который тут же поручил двум своим парням посторожить пленника, а сам занял место подле своего повелителя. После недолгих приветствий, вновь воссоединившийся отряд подошел к трону и каждый поклонился графу Дрейла — Полоресу Дейнеллу.

— Я рад приветствовать вас в столице своего графства в это нелегкое время, друзья, — начал сам граф, — Сир Кэрилдор поведал мне о вашей миссии. Признаю вашу отвагу и решимость, все жители восточных владений должны благодарить вас, а я лишь начать с себя могу, — Полорес поклонился. — Сир Бейрир Дуккар, я очень рад снова видеть вас живым и почти невредимым…, — граф грациозно спустился с небольшого возвышения, где стоял трон, и пожал руку своему первому разведчику. — Уверен, вам есть, что рассказать.

— Благодарю, ваша милость, — поклонился Бейрир, — нам всем есть, что рассказать, но сперва, позволю предположить, было бы лучше разобраться с этим, — он кивнул в сторону казавшегося до смерти утомленным пленника.

— А, Сир Хагергельф! — наконец обратил и на него внимание Полорес, — Верно, отведите его в темницу, да накормите хорошенько!

— Вы с ним знакомы? — как и всегда не думал скрывать свои эмоции Коловари.

— Неужели ты не сказал им? — удивленно посмотрел граф на Бейрира, — это небольшой лорд, вассал лорда Стерпина, а вместе с тем — один из посыльных на службе у самого графа Родерика!

— Стоило догадаться, — тихо произнес Нуреторн, нащупав в рукаве записку.

— Что ж, теперь, думаю, мы можем начать, произнес граф и вернулся на трон, — всех, кроме моих советников, гостей и Бейрира попрошу покинуть зал!

— Все вон! — гаркнул Туллак и повел остальных за собой, выполняя приказ.

— Лорд Дуккар, прошу, начинайте. Остальные, посидите пока, уверен, вам будет что добавить. Путники уселись на скамьи справа и слева от трона, и в ожидании уставились на разведчика — всем было интересно послушать его рассказ.

— Как и было задумано, я прибыл в Синтор и остановился в таверне лорда Делоса. Самого Памира я там не застал, но встретил его дочь. Сразу же я направился в столицу, где без труда получил доступ к подземельям замка, через них я планировал сбежать из города…

— А где же наши друзья Краал и Джеал? — наконец заметив пропажу, шепнул на ухо Нуреторну старый рыцарь.

— Терпение, учитель, расскажем и об этом, — улыбнулся Ильмерин и продолжил слушать.

В это время Бейрир уже поведал его высочеству о заслугах Бивоса, разведчика Харнауса, и перешел к самому главному — к совету.

— Ваша милость, наши худшие опасения оправдались — графиня Валга заключила союз с ханайцами. Сам Румджир-дше-Бреган был на том совете. И все его братья.

— Скверные вести, — угрюмо произнес граф, переглянувшись с испуганными советниками, — и когда ждать гостей?

— С началом новой луны, — отвечал Бейрир, — силы ханайцев и Элдреса ударят по Харнаусу с востока. Кораблей у Валги немногим меньше, чем у нас, а с ханайским флотом — почти на половину больше.

— Так значит, зря я приказал войскам охранять восточные границы всеми силами, — укоризненно посмотрел Полорес на Кэрилдора.

Тот лишь опустил взгляд и пожал плечами, приняв на себя удивленные взгляды товарищей.

— Радует лишь то; что начнется все не с нас — успеем подготовиться и перебросить войска к северной границе, — устроился поудобнее на троне граф.

— Ваша милость, раньше или позже — нам не отразить удар Элдреса и Ханая, — позволил себе раскрыть рот Ингратус, военачальник Дрейла, высокий и статный муж с густой растительностью на лице.

— Я это знаю, — даже не взглянув на того, ответил Полорес. — Бейрир, сколько людей сейчас в войсках Элдреса, Харнауса и Бракенлоу?

— У Индриса Лангрена войско не меньше нашего — около десяти тысяч пеших, две тысячи всадников, у Валги, должно быть, чуть меньше десяти тысяч воинов, с ханайцами — почти двадцать, может и больше… В Харнаусе же, рискну предположить, тысяч восемь…

— Десять с половиной, — поправил его поднявшийся со скамьи Кэрилдор. Реченцы дали клятву прийти на помощь Мэрдолу в час нужды. Не уверен, что им стоит верить, но все же — будем пока верить в лучшее.

— Лорд Ингратус, сколько людей и… не людей потеряет Валга во время осады Арвенхолла? — обратился граф к другому советнику.

— Всех! — выпалила Арильет, за что тут же была награждена хлестким шлепком по спине от сестры.

— Надеюсь, что так, юная принцесса, — улыбнулся Полорес, — но все же надо рассматривать худший исход, так будет меньше поводов для разочарования.

— Пять тысяч, — наконец ответил военачальник.

— Гораздо меньше, если нападение будет неожиданным, — вдруг сама себя не контролируя, сказала Тивелла, — и гораздо больше, если Мэрдол хорошо подготовится.

— Девочка права, — кивнул Кэрилдор, — если правители города будут предупреждены, город сможет выстоять. Если им будут умело командовать, конечно. Арвенхолл был сооружен, как город, который не боится осады. Он почти неприступен.

— И все же он падет, — заставил всех поперхнуться от удивления Нуреторн, — у города есть слабое место, и Валга, по словам Лорда Бейрира, знает о нем. Она нападет с Желтого Прута.

— Пожалуй, — изобразил кривую улыбку Кэрилдор, — мне придется взять свои слова обратно. Раз уж наш враг так осведомлен, шансов у Мэрдола куда меньше. При лучшем раскладе Валга потеряет половину своих сил.

— Что ж, тогда их будет недостаточно, чтобы выступать на Нист, — рассуждал граф. — Однако элдресские войска могут быть подкреплены силами Харнауса… Бейрир, сколько агвенов, по-твоему, встанет на сторону Валги?

— Они скорее бросятся с обрыва в Желтый Прут! — проскрежетала Тивелла.

— Бейрир, сколько? — повторил свой вопрос Полорес.

— Северные города всегда хотели иметь гораздо больше свободы… Пять тысяч… но это еще не все.

— Есть еще хорошие новости? — рассмеялся граф, — выкладывай!

— Думаю, на стороне Валги выступят вольные города, — произнес Бейрир. — Не могу утверждать наверняка, но их правители увидят в этом немало выгоды, конечно, если они не дураки.

— Верно, так и будет, — поднялся со своего законного места Полорес, — и тогда нам воистину будет угрожать серьезная опасность. Двадцать тысяч воинов Валги на севере и двенадцать тысяч у медлительного Индриса на западе… ситуация удручающая, — граф взял уголек и подбросил его в руке, будто собираясь добавить на огромную настенную карту какой-то элемент.

— Видимо, самое время мне продолжить рассказ Бейрира, — приблизился к трону Нуреторн.

Его товарищи по оружию, Эрдол, Ватиньер и Коловари, тоже подошли поближе к карте. Все-таки та, что хранил в своем новом мешке Нуреторн, была совсем не такая большая и интересная. Девочки тоже уже были тут как тут.

— Ваша милость, граф Бракенлоу, Индрис Лангрен, приказал нам передать эти послания правителям всех владений, — продолжил младший Ильмерин. — Мы не посмели сломать печати и изучить их, но все же знаем, что внутри. Прошу, прочитайте.

Граф сперва слегка озадаченно глянул на гостя из Сельна, после чего кивнул и принял сверток. Печать была сломана, поношенный в мешке у Нуреторна долгое время пергамент захрустел в руках Полореса. Он быстро пробежал глазами по тексту, протянул свиток военачальнику Ингратусу и вернулся к карте, не проронив ни слова.

— Ну, что думаете? — произнес он наконец, когда с содержимым свертка ознакомился не только главнокомандующий, но и командир гвардии, Лорд Дирнак и даже старейший советник Йерфей.

— Что это дает нам шанс, — прохрипел последний, — с армией Бракенлоу наше войско не меньше всех остальных на острове вместе взятых.

— Но так ли прост Индрис, что пошлет нам своих людей даром? — возразил Ингратус, — кто знает, каким долгом нам это обернется.

— Вы правы, — хмуро ответил Полорес и снова повернулся к своим гостям, — но выбора у нас нет. Через семь дней ханайцы и флот Валги прибудут в Харнаус, не пройдет еще недели, как они будут у наших ворот… Бейрир, мне снова нужна твоя помощь, — посмотрел с сочувствием в глаза своему первому разведчику граф. — Никому больше я не доверю эту весть.

— Не смею вам отказывать, ваша милость, но я должен отправляться на север, — преклонил колено Бейрир, — я дал клятву оповестить Арвенхолл обо всем и поступить иначе не могу. Я обещал это человеку, без которого не вернулся бы в Нист с этими знаниями… да и вообще бы не вернулся.

— Ты о том Бивосе…, — почесал гладко выбритый подбородок Полорес.

— В этом нет нужды, — решилась все-таки произнести давно вертящуюся на языке фразу Тивелла, все, кроме Бейрира, в удивлении уставились на нее, — я сама отправлюсь в Арвенхолл и сообщу обо всем Кодрану.

— Ты идиотка?! — небезосновательно возмутилась Арильет, — он же просто убьет тебя!

— Да помолчи ты, — отмахнулась ее сестра, — Кодран помешан на заговорах и предательстве, ведь сам он заговорщик и предатель… он не станет слушать посланца из другого графства, уж тем более не станет действовать по его советам. Но Кодран не полный идиот, ему хватит мозгов, в отличие от нашего братца, понять, что раз уж я явилась в столицу, значит что-то и правда не так!

— Девочка говорит правду, — прикрыл глаза Бейрир, но все же я не могу отпустить ее одну…

— И не надо, — вдруг прозвучал от трона голос Кэрилдора. Старик стоял там со свитком в руках, — я отправлюсь с ней, вдвоем мы без труда выполним это задание. Визит Тивеллы удивит Мэрдола, а явление нас обоих убедит его.

Нависла недолгая тишина, которую, по праву должности, решился прервать граф:

— Что скажешь, Бейрир?

— Я не знаком с Сиром Кэрилдором лично, но наслышан о нем, как о лучшем воине острова, а принцессу уже успел узнать гораздо ближе, — отвечал тот, — и думаю, они справятся. Ваше задание будет выполнено, ваша милость, — разведчик снова преклонил колено.

— В таком случае, самое время познакомиться, — тихо подкравшийся старик-Кэрилдор, протянул морщинистую, но все еще крепкую руку Бейриру.

Тот поднялся и сердечно пожал ее.

— Ах точно, — вдруг опомнился разведчик, — я же совсем забыл представить наших гостей!

— И правда, — согласился граф, — где же твои манеры, друг мой? Хоть и большинство имен мне уже известно, не помешало бы запомнить остальные.

— Да, — коротко произнес Бейрир, — думаю, братьев-Ильмеринов вы знаете: Ватиньер и Нуреторн, с ними их вечный спутник Коловари, юный воин Эрдол из Овражья, принцессы Харнауса — прекрасные Арильет и Тивелла и щенок нголримского хенуира — Райт.

Все уже и забыли про молодого пса, а тот все это время лежал в теплом сухом углу у камина, отдыхал от неприятной морской качки. Но услышав, свое имя, открыл глаза, навострил уши и едва заметно завилял хвостом. Но вставать не решился.

— Что ж, Ватиньер, Нуреторн, Коловари, Эрдол, Арильет, Тивелла, Кэрилдор, Райт и Бейрир, — сразу запомнил всех Полорес, — от имени всех жителей графства Дрейл, я, его граф, Полорес Дейнелл второй этого имени, благодарю вас.

— Есть и другие имена, которые жители острова не должны забыть, — снова взял слово разведчик, — имена каждого из семьи Делосов. Если бы не они, мне бы не удалось вырваться из цепких когтей Валги и не удалось бы получить это, — Бейрир протянул графу толстую стопку бумаг, — советую посмотреть содержимое позже — уж больно трудно оторваться.

Полорес внимательно оглядел стопку, но послушал совета и отложил ее на стол, за которым сидел Йерфей.

— Неужели ты не против? — возмущенно дернула за рукав Нуреторна Арильет.

Тот уставился на нее, будто не понимая, о чем речь.

— И правда, неужели ты не против моего плана? — пришла на помощь сестре Тивелла.

— Ну, конечно, против, — обреченно вздохнул Нуреторн и положил руку на плечо девочки. — Но мы должны сделать все, чтобы спасти как можно больше людей на острове, и ты права, только так мы сможем помочь им лучше всего. За наше недолгое путешествие я понял, что вы с сестрой стали куда взрослее и смышленее. Конечно, до мудрости учителя вам еще далеко, но точно знаю одно — вы не пропадете, голова на плечах есть, да и луком пользоваться умеете…

Девочкам это пришлось по душе. Разумеется, они и раньше считали, что с головами у них все в порядке, но признание друга, тем более, гораздо более опытного — совсем другое.

— Тогда и я отправлюсь с ней, — насладившись комплиментом, решила Арильет, — мы поможем друг другу.

— А вот это уже вряд ли, — покачал головой Коловари и ухмыльнулся подходящему к ним Кэрилдору.

— Но почему?! — недоумевала принцесса, — чем я ее хуже?? Уж точно не в стрельбе из лука…

— Прической, — ответил Коловари и сохранил черствейшее выражение лица, показав так всем, что пошутил.

Тивелла тихонько рассмеялась, а Арильет окинула его возмущенным и непонимающим взглядом.

— Одной принцессы хватит, чтобы убедить Мэрдола, — поспешил объяснить за Уолтера Кэрилдор. — Не вижу никакого смысла рисковать сразу двумя. Уверен, и здесь для тебя найдется важное задание.

— Какое? Сидеть за стеной и ждать вести о смерти Тивеллы? — не собиралась сдаваться та и хотела было продолжить свои возмущения, но сестра прервала ее.

— Послушай, Арильет. Нуреторн только что похвалил нас за то, что мы повзрослели и стали смотреть на некоторые вещи по-другому. Не вынуждай его брать свои слова обратно, пойми уже, мы не можем всегда делать так, как хотим. Иногда придется добавлять в действия крупицу разума.

Все были поражены короткой, но на удивление точной речью девочки и, согласно кивая, уставились на ее сестру. Та, кажется, начала успокаиваться — уж больно не хотелось ей разочаровывать товарищей.

— Не бойся, — тем временем продолжила Тивелла, — Нуреторн и остальные и правда найдут для тебя важную роль, дел у нас сейчас гораздо больше, чем ты себе можешь представить, и пригодится каждый человек. А принцесса уж подавно!

Та явно все еще была расстроена, но все же молча смирилась с тяжелой участью такой высокой особы и теперь лишь понуро глядела в пол. Проницательный Райт, чувствующий переживания людей за лигу, по-дружески прихватил Арильет за руку.

— Видишь, — подключился к разговору Ватиньер, — даже Райт согласен с Тивеллой и просит тебя остаться.

Девочка улыбнулась и блестящими глазами оглядела друзей.

— Твоя сестра, как и всегда, слишком легко поддается убеждениям, — сдерживая смех, шепнул Тивелле на ухо Нуреторн.

— Конечно, — ответила та, — ведь на самом-то деле голова у нее пустая, как погреб таверны после визита Коловари.

К счастью для всех, этот диалог оказался для Арильет тайным, иначе ожесточенной сестринской ссоры было бы не избежать.

— Что ж, тогда решено, — вновь вернувшись к трону, прогремел по-королевски граф, — Бейрир отправится на запад, в Бракенлоу, а Сир Кэрилдор и принцесса Тивелла — домой, в Арвенхолл. Да пребудет с вами благословение Айнура, и в этом задании, и после него.

— Моя лошадь уже успела отдохнуть, — тут же произнес Кэрилдор, — не будем терять времени, оно не на нашей стороне.

— Уже? — немного удивилась Тивелла, ей все-таки хотелось поближе познакомиться с городом и немного отдохнуть после морского путешествия.

— Мы ведь хотим, чтобы город успел подготовиться к осаде?

— Я готова, — уже уверенно ответила девочка и мигом, подхватив свой дорожный мешок со скамьи, вернулась к старому рыцарю.

— Возьмите это, — протянул Нуреторн учителю еще один сверток с печатью в виде песочных часов, — может, поможет Мэрдолу поверить…

— И это, — граф Полорес со свитком в руке подошел к Кэрилдору. — Лорд Йерфей успел написать небольшое послание наместнику Харнауса. Слова двух графов, принцессы и рыцаря точно убедят его.

— Благодарю, ваша милость, поклонился Кэрилдор и спрятал оба свертка в надежное место в своем мешке. — Рад был снова с вами повидаться, — обратился он затем к ученикам, — надеюсь вновь вас увидеть невредимыми, но сомневаюсь, что это случится… До встречи, Эрдол, тебе быть великим воином. А тебе, Арильет, не стоит плакать, твой учитель хоть и отправляется к очень опасным людям, но все-таки не собирается прыгать с Графской скалы, да и сестру твою за собой не потянет.

Та улыбнулась, вытерла рукавом слезы и крепко обняла старика, на этот раз она могла проститься с ним и решила не пренебрегать такой возможностью. Попрощаться поспешил и Райт, он тоже был не рад отлучке товарищей — скулил и суетился вокруг них.

— Сир Бейрир, спасибо за все, что вы сделали для успеха нашей общей миссии. И вы, конечно, ваша милость, благодарю вас — закончил Кэрилдор.

Настало время Тивеллы прощаться со всеми: она обняла каждого, заставив Эрдола покраснеть, Бейрира улыбнуться, а Райта еще долго отряхиваться, в попытках поправить уши.

Очередь дошла до Арильет, и тут уже без слов пройти не могло:

— Только попробуй умереть, тупица, — процедила заключенная неожиданно крепкие объятья Арильет.

— И не подумаю, — отвечала та, — кто-то же должен и дальше тебя во всем обставлять.

Арильет улыбнулась и ничего не ответила, а ее сестра, не оборачиваясь, засеменила за Кэрилдором, который уже направлялся к лестнице, ведущей из тронного зала.

— Пойдем, — вдруг почувствовала Арильет чью-то руку на своем плече, — проводим их.

Девочка, недолго думая, чуть ли не бегом отправилась за Бейриром, перед лестницей он остановился, поклонился графу и поблагодарил того за прием:

— Ваша милость.

Полорес кивнул, и проследил, как вторая принцесса покидает замок в сопровождении его первого разведчика. За ними, с позволения графа, отправились и остальные путники, оставив Полореса в компании своих советников и военачальников.

Бейрир не повел их к выходу, через темные узкие коридоры лежал их путь по замку, но недолго — не успели глаза привыкнуть к темноте, как снова встретились со светом, ввалившим в открытую дверь. Путники с запада, ведомые кайсерийским разведчиком и юной принцессой Харнауса, вышли на городскую стену. Тогда был тот самый приятный час, когда солнце уже перестало слепить своим ярко-желтым светом, но еще не спряталось за горизонтом, освещая реку, подходящую, казалось, почти вплотную к стене и тоненькую полосу лягушачьей улицы, разделяющую эти две бушующие стихии — город и воду.

Путники быстро миновали внутренний двор замка и теперь стремительно двигались над районами Ниста. Несомненно, и читателю, и некоторым из них хотелось узнать этот город поближе, но Бейрир, а за ним и Арильет, так торопились, что оставалось думать лишь о том, как бы не отстать. Девочка, кажется, ни разу даже не глянула вниз. А вот Нуреторн все же позволил себе пару раз окинуть взглядом город, чтобы получше вспомнить его необычайно правильное строение: ближе всего к замку жили те, кто имел к нему какое-то отношение, неважно, кто: горничные, советники, слуги, прачки… В следующем от реки районе, как и все, протянувшемся от реки до реки полукругом, ютились небольшие, по большей части одинаковые домишки, на улицах тамошних трудно было встретить хоть кого-нибудь днем, в светлое время почти все жители Ниста пребывали в следующих двух районах: торговом и том, что местные называли «кузницей». Там в мастерских работали ювелиры, ткачи, сапожники, гончары, кузнецы, разумеется, и, конечно, их подмастерья. Последний же, самый узкий, но длинный район, был домом складам, казармам и сторожевым башням. Все это молниеносно пронеслось в голове младшего Ильмерина, пока он с товарищами пытался не отстать от проводника, подчас даже срывающегося на бег. Сквозь пару башен пришлось пройти им в ходе этой стремительной погони за неведомо чем.

Наконец, когда отряд очутился над широчайшей улицей города, над которой раздавался такой шум, словно рядом был улей роящихся пчел, Бейрир остановился.

— Успели, — выдохнул он, а следом и все остальные.

Теперь можно было и оглянуться: главная в городе улица разрезала его на две равные половины и проходила по всем районам, словно нож сквозь слои пирога, а люди, подобно вязкому джему, неторопливо перетекали с одного коржа на другой, оставляя за собой не всегда сладкие следы. Если напрячь глаза, можно было даже увидеть, что эта улица выводит к замку, откуда и мчались сюда наши герои. Длинный же они преодолели путь!

— Глядите, — прервал вдруг все мысли тихим, но уверенным голосом Бейрир.

Он показывал за стену. Из-за небольшого дома, окруженного впечатляющим размерами загоном, показалась сначала голова белой кобылицы, потом седая голова старца, ведущего ее, а затем и сидящая уже верхом девочка. Конечно, это были Кэрилдор и Тивелла.

Недолго думая, Арильет окликнула их по имени так, что это было слышно и в замке. Стражники, держащие дозор на этой части стены, вздрогнули и повернулись на шум, но тут же вернулись к работе. К счастью, помимо половины города, повернулись на него и те, кому этот крик был послан. Кэрилдор и Тивелла сперва не поняли, откуда идет такой знакомый звук, кто знает, может, если бы не глаза второй, парочка решила бы, что им чудится. Но все же оба заметили стоящих на стене товарищей, и Тивелла с улыбкой на лице помахала сестре и остальным. Но лошадь была оседлана, и вот старик уже взобрался в седло, оказавшись на одной высоте со своей спутницей.

Пока белоснежная кобыла вышагивала по людному тракту, Тивелла еще не раз оглянулась на друзей, успевших проводить ее. Но вот, потакая приказу наездников, лошадь перешла на галоп, и девочка прижалась к шее сильного животного. А Арильет и остальные еще долго стояли на стене, провожая взглядом поднимающих с дороги пыль всадников, несущихся на север.

Глава 4

Сюда никогда не попадал солнечный свет, и уж тем более не было тут ни тепло, ни сухо. Но все же Фардел любил подземелье под замком Арвенхолла и уже давно считал его своим домом. Мрачные коридоры навевали ужас любому, проходящему между этих холодных стен, покрытых местами плесенью, но чернокнижник шагал по ним уверенно, словно крот, знающий свои подземелья лучше других. Так глубоко редко захаживали даже стражники, они останавливались на ярусе тюрьмы, что был прямо над покоями Фардела. К слову, спальней их назвать было трудно: пройдя через тяжелую дверь, гость попадал в алхимическую лабораторию. Обычно от подобных мест у простых людей сводит кишки, их бросает в дрожь, но Фардел, привыкший жить в совсем иных условиях, позаботился о том, чтобы его помещения не соответствовали всяческим представлениям о таковых.

Его лаборатория напоминала скорее уютную кухню, разве что, ингредиенты тут были не самые обычные: на полках высоких шкафов по мискам были разложены рога, чаще помолотые в порошок, корни разных растений, крохотные высушенные и совсем свежие листочки, когти причудливых форм и поблескивающие порошки. На полках, что были над рабочим столом, покоились в тонких сосудах и широких колбах жидкости, некоторые из которых, казалось, поглощали весь свет, доходящий до них от светильника. Другие, напротив, излучали робкое сияние, хотя большинство все же выглядело не страннее тыквенного сока.

Рядом со всем этим богатством хранилась самая обычная еда: свежие буханки хлеба, зеленые яблоки, мешки с зерном, овощи… Фардел, захлопнув дверь, промчался через всю лабораторию, разжег в два мгновенья огонь в очаге, схватил яблоко и пошел в следующее помещение, которое тоже принадлежало ему. В нем он и не подумал останавливаться: две пустые клетки по обеим сторонам, узкий коридор с табуретом между ними — чернокнижник явно не собирался проводить короткие минуты отдыха в таком месте. Наконец, он вошел в последнюю дверь и оказался в спальне. Была она не меньше графской, и Фардел прекрасно это знал — помещения в подземельях все отличались своими размерами, но из-за их расположения, знатные особы даже не думали об их существовании. А вот каждый чернокнижник, получавший все это при возведении на пост, по-своему пытался обставить просторные помещения. Фардел не стал изменять приятной традиции и устроил себе укромное и удобное гнездышко.

Еще один очаг согревал помещение и избавлял его от сырости, так что спалось в этом мрачном подземелье не хуже, чем в колыбели. Рядом с кроватью расположился большой письменный стол, заваленный сложенными в аккуратные стопки бумагами и книгами. Еще больше книг можно было найти в шкафу с другой стороны от кровати, закрывающем почти всю стену. Редкие рецепты и могущественные заклятья таились там на пожелтевших страницах.

Найдя покой для уставших от ходьбы по неровному рельефу города ногам в кресле у стола, Фардел глубоко вздохнул и попытался осмыслить еще недавно закончившийся совет. Не все на нем прошло как обычно — решалась там судьба Исиодора, советника бывшего графа Харнауса. А в начале, по традиции, каждый поделился услышанным и увиденным со дня последнего собрания. К слову, что-то интересное раздобыла только Герта, которая поведала остальным заговорщикам о блуждающем слухе о возможном нападении с юга. Фардел не очень обрадовался тому, что слова его приятеля-следователя подтверждались, пусть даже слухами.

На обратной дороге чернокнижник надеялся вновь встретить Муора, чтобы обсудить некоторые детали рискованного плана, но тот, видимо, уже покинул пост, и Фарделу пришлось смириться и ждать следующего дня. Свою же часть плана он, насколько это было возможно, проработал, и теперь сомнения медленно прокрадывались к нему в голову. Чтобы не дать им волю, Фардел решил занять себя чем-нибудь полезным: на самой высокой полке он отыскал старинный затлевший том, на обложке едва прослеживалось название: «Защитные чары». Недолго порывшись на полке пониже, чернокнижник достал другую книгу, значительно более толстую и новую — «Искусство военного дела: осада», — гласило название.

Но перед тем, как углубиться в изучение этих не самых легких для прочтения трудов, Фардел решил прогуляться до алхимической лаборатории, которая, как вы помните, служила ему и кухней. Но и ужин, увы, пришлось отложить. Только он поставил на огонь котелок, в дверь постучали. Чернокнижник устало вздохнул, пожал плечами и направился к двери.

— Лорд Фардел, — послышался нетерпеливый голос снаружи.

Ничего не оставалось, как впустить нежданного гостя. Им оказался человек из свиты Мэрдола, новенький, чернокнижник даже не знал его имени.

— Милорд, его милость наместник послал меня к вам, — парень говорил дрожащим голосом, явно опасаясь звучащей жутковато должности Фардела. — Лорд Кодран требует живицы иниклифама.

— Что, Харуф снова ведет себя не как подобает принцу? — ухмыльнулся чернокнижник.

— Милорд, вы говорите о принце, — потупил взгляд и немного покраснел слуга.

— Я не лорд никакой, — отрезал Фардел, — а живица иниклифама наместник просит, только когда принцу… совсем нехорошо. Разве я что-то сказал не так? — спросил он, вынимая из ящика, заполненного бутылочками, одну из них.

— Нет, ми… господин чернокнижник, — содрогнулся юноша, на лбу его даже проступил пот.

— Поверь, я — человек, которого меньше всего стоит бояться в этом замке, — положил ему руку на плечо Фардел, от которой тот отдернулся, как от раскаленной кочерги. — Я всего лишь что-то вроде лекаря, — заключил чернокнижник и протянул прозрачную бутылочку слуге.

Тот поклонился и поспешил покинуть подземелья, способные заставить содрогнуться даже храбреца, не то что сопливого чашника.

Оставшись в одиночестве, Фардел стянул с себя длинную мантию и повесил на крючок, оставшись в таких же темных кафтане и брюках. Он снял с огня воду и наполнил кипятком небольшой котелок, в который предварительно покрошил разных трав. Аккуратно отделяя воду от твердой субстанции, чернокнижник перелил содержимое в кружку, после чего накрыл сосуд крышкой совершенно неподходящего размера. Теперь из погребка он вынул еще один котел и поставил его на огонь. Пока содержимое нагревалось, Фардел порыскал по верхним полкам и, захватив с собой отысканную там красноватую бутылочку и стынущую в кружке жидкость, он отправился в спальню, но тут же вернулся, чтобы снять с огня свой ужин.

Через пару мгновений он уже сидел за большим столом и уминал овощное рагу. Большинство простаков в замке предполагали, что чернокнижник в своем гнилом подземелье питается человеческими сердцами и мозгами и запивает подобные мясные деликатесы кровью. Но вкусы Фардела были не столь утонченными — он не брезговал полакомиться жареной рыбкой, свежими фруктами, тушеными овощами, в общем, стол его не сильно отличался от самого обычного фермерского. Напитки вот, только, были совсем другие: Фардел не пил ничего, способного затуманить разум, только если нечто подобное не входило в состав его зелья. А вот их он хлебал, как пьяница медовуху — часто это были просто снадобья, помогающие не смыкать глаз всю ночь (работой-то лорд Кодран Мэрдол не обделял), но порой глотал он напитки и позанимательнее… Впрочем, сейчас на его столе дымилась кружка с восстанавливающим силы настоем — простой рецепт даже для начинающего алхимика. Фардел же, еще будучи юнцом создавал яд, способный одной каплей отключить буйвола. Разумеется, такие способности не могли пройти мимо внимания самых высших особ графства, и вот он здесь.

Любимая часть дня, ужин, быстро закончилась, но на этот раз чернокнижник с воодушевлением ожидал продолжения вечера — ему предстояло изучить книги, которые раньше не приходилось даже открывать. А такое всегда заставляет немного по-другому взглянуть на временами рутинную работу. Попивая душистый и даже несколько приятный на вкус напиток, Фардел взялся за «Защитные чары». Хотелось начать с самого интересного и, конечно, гораздо более сложного, ведь военное дело не сравнится с тонкой магической наукой. Книга, разумеется, была написана на кеглере — устаревшей ветви языка эйлагаров, которой нынче владели лишь те из них, кто что-то смыслил в колдовстве. Сперва чернокнижник пролистал ветхий том, пытаясь найти среди заголовков что-то полезное, но скоро убедился, что, не ознакомившись с началом, не поймет ничего. А потому решил все же, на ночь глядя, не углубляться в совсем неизведанную для себя отрасль, а принялся просматривать том об осадах.

К счастью, этот был выстроен гораздо проще и понятнее: сперва немного главных правил, известных даже ребенку, потом советы не столь очевидные, и следом — иллюстрация всего описанного многочисленными примерами. Было тут и описание осады Лааса ханайцами, и взятие Когарта эйлагарами, и, конечно, немало из истории агвенов, что богата войнами была в прошлом. Крупицу своего опыта в томах по военному делу старался передать каждый гвардеец, дослужившийся хотя бы до сотника, однако все же большую часть рукописи составляли рассуждения Семерки Круга — главнокомандующих гвардией Харнауса, среди которых прежде был и Сир Кэрилдор.

Фардел был хорошо знаком со всем, что касалось истории последних сотен лет, а потому углубился в начало книги, где хранились заметки еще материковой эпохи. Возможно, от непростого и для ума, и для тела дня, а, может, и от непростого слога гвардейцев далекого прошлого, чернокнижника скоро начало клонить в сон. И, в очередной раз проснувшись, едва не стукнувшись носом о книгу, он твердо решил, что на сегодня хватит.

Заложив дочитанную страницу обрывком очень старой скатерти, он одним глотком прикончил давно остывшую травяную жижу, проверил огонь в очаге, задул свечи, стянул с себя остальную одежду, оставшись в белье, и улегся, наконец, в постель.

Разумеется, сразу заснуть после такой книги не удалось, и Фардел еще долго размышлял о тактике ведения боя и представлял себе события былых времен, освеженных в памяти древней рукописью. Но, конечно, в первую очередь, голову его заполняли тревожные мысли о том, как помочь Арвенхоллу в случае неминуемого нападения, хотя, от кого его ждать, ни чернокнижник, ни его повелитель пока не могли и представить.

***

Ярость графини Валги Сингэр не утихала, а ведь прошло уже несколько дней. Когда, после того самого переполоха с кайсерийским лазутчиком во время встречи с предводителем ханайцев, она поняла, что все секреты ее тайной кампании были раскрыты, замок умылся кровью. Заснувший не по своей воле на посту разведчик сразу же отправился на плаху, а многие его коллеги, не преуспевшие в поимке беглеца, успели отбыть свой срок в темнице. Недолгий. К их счастью, во время подготовки к войне нужны каждые руки.

Румджир со своими братьями уже вот-вот должен был прибыть в столицу из Эйстуроя, города, где он оставил часть ханайского флота, так что графиня напоследок заглянула в свои покои, чтобы убедиться, что взяла все необходимое. И тут произошло то, чего она ждала, но на что уже и не рассчитывала. В покои (они вообще-то были графскими) после робкого стука вошел их хозяин, Родерик Сингэр собственной персоной.

Встретив его на улице, можно было бы подумать, что этот человек — обычный крестьянин или рыбак: он носил потертые широкие брюки, невзрачную рубашку с жилеткой и широкую шляпу. Граф любил проводить время на природе и не считал нужным брать на подобные прогулки одежду, которую не хотелось бы портить. На прочие мероприятия, которые принимал он не столь охотно, Родерик одевался подобающе своему высокому титулу. Начинающий седеть широкоплечий мужчина с неопрятной щетиной и добрыми зелеными глазами. Такую, совсем не графскую внешность возмещала его жена, у которой на лице было написаны хитрость и недоверие ко всем окружающим.

— Уже отчаливаешь? — повесив шляпу и плащ на крючок, спросил Родерик.

— Скоро, — коротко ответила та, — ты ведь знаешь, каков мой план?

— Конечно, — кивнул граф, наполняя кубок вином, — я ведь граф. И, честно скажу, мне не нравится твоя затея. Может, я и не слишком хорошо смыслю в военном деле, но даже с этими ящерами тебе не хватит воинов, чтобы захватить два графства.

— Верно, ты ничего не смыслишь в военном деле, — ухмыльнулась Валга и осушила свой кубок.

— Знай, если ты проиграешь, Элдрес все возненавидят. Правда, и если ты выиграешь, тоже… но графство захватят, а меня ждет не лучшая участь… не нравится мне все это.

— Или мы будем править всем островом, — развалилась в кресле графиня.

— Кажется, ты обещала ханайцам земли в Харнаусе и болота, — возразил граф.

— Да что мне ханайцы, — пренебрежительно ответила Валга, — их не интересует власть над островом, только дай на нем жить.

— Что ж, тогда надеюсь, твой план и правда сработает, — вздохнул Родерик и опрокинул кубок, — уж лучше править островом, чем гнить в земле. Надеюсь, твой план хорош.

— Без такого я бы не совалась за пределы твоего графства. А с ним, надеюсь, ты справишься. Я повелела сыну лорда Думрака и его людям остаться, чтобы защищать границы Элдереса. Полагаю, ты сумеешь ими разумно распорядиться.

— Что ж, я постараюсь, — граф откупорил вторую бутылку, — удачи в твоем походе, — заключил он и поднял кубок.

В этот самый момент со стуком в покои вошел гвардеец. Поклонившись, он сообщил графине, что уже пора. Та, наградив мужа пренебрежительным взглядом, приказала гвардейцу взять ее вещи (по большей части те, что Бейрир обнаружил в ее столе), и вышла вон.

Во мраке ночи видно было лишь многочисленные огни, покачивающиеся на воде мелкой бухты. Повсюду слышались приказы капитанов и беспорядочные крики матросов и плотников, в последнюю минуту нашедших на судне какую-то неполадку. По причалам носились облаченные в дорожное воины, всадники, можно даже было встретить ханайцев.

На роскошном галеоне графиню уже ждал главнокомандующий Мельтерн, его первый помощник, лорд Думрак, Рюикирей, брат Румджира и еще с десяток офицеров. Все сложились пополам в знак вежливости, когда Валга, в окружении пятерых телохранителей, ступила на борт судна. Красный флаг на нем едва заметно развевался от легких порывов ветра.

— Его милость не изволил проводить нас? — поинтересовался Думрак, кажется, несколько огорченный этим.

— Он же только вернулся с охоты, — усмехнулась Валга, — проснется не раньше полуночи.

— А вот и нет, — послышался бодрый голос с причала, — совсем один, все еще облаченный в охотничье одеянье, освещая себе путь факелом, к мостку приближался Родрик, — как же я мог не проводить свое войско и свою леди в дальний путь?

Все тут же поклонились своему графу, только жена его лишь ухмыльнулась, выражая свое явное недовольство неожиданным появлением мужа.

— Лорд Мельтерн, надеюсь, вы вернете часть моих войск домой, — обратился граф к уверенно стоящему подле графини человеку.

— Разумеется, — любезно ответил тот, но не надо было быть невероятно проницательным, чтобы услышать издевку в его голосе.

— Вот и отлично! — сделал вид, что ничего не заметил, Родрик. — Я вижу корабли и Стерпина, и Волхина, и Женкара, неужели ты и правда оставила сына лорда Думрака?

— Ручаюсь за своего сына, ваша милость, — вступился за наследника сам лорд Думрак, — с ним остались лучшие мои люди.

— А кроме них, графство готовы будут защитить твои личные гвардейцы и рыцари Северных Виноградников, многие из которых остались дома, — добавила Валга.

— Кстати, о них, — вдруг вспомнил Родрик, — о Северных Виноградниках. Где же лорд Памир Делос? Не вижу ни его, ни его знамен.

— Он был лишен всех титулов, а лорд Стерпин занял его место, — напомнила графиня, — вы же сами подписали указ.

— Верно, — погрузившись в раздумья, сощурился ее муж. — И все же, сам Памир останется в графстве или отправится на север?