Бесплатный фрагмент - Мягколапый кот Вечер

Серые тучи

— Серые, серые, серые Тучи, почему вы такие сердитые? — спросил Щенок у Туч.

— Маленький, маленький, маленький Щеночек, кто тебе сказал, что мы сердитые? — забеспокоились добрые Тучи.

— Если вы не сердитые, то почему тогда серые, серые, серые? — недоумевал Щенок.

— Иногда в нас собираются дождинки. Много-много дождинок. Мы становимся серыми-серыми, порой даже лилово-грозовыми. Но мы не сердимся, лишь меняем цвет. Цвет меняется, а мы остаемся прежними, — рассказали Тучи.

— Какие же вы прежние, когда не серые? — спросил любопытный Щенок.

— Белые-белые-белые! — ответили Тучи.

— Как молоко? — не поверил Щенок.

— Как молоко! — подтвердили Тучи.

— Как снег? — уточнил Щенок.

— Как снег!

— Может даже как облака? — удивился Щенок.

— Маленький щеночек, мы и есть облака. Только с дождинками! — улыбнулись добрые Тучи и стали ронять алмазы дождинок на землю.

Котяткины прятки

— Мяу, мяу, мяу! Я иду искать!

Полосатый котеночек оторвал от мордочки лапы, открыл глаза:

— Погоди, не спрятался я, — проворчал Черныш.

— А чего возишься? — спросил Полосатый.

— Придумать не могу, где залечь.

— Ты беги, да под липкой заляг, — советует Полосатый, — в жизни ни найду!

— Спасибо! — радуется Черныш и бежит к липам.

— Да, пожалуйста! — отвечает Полосатый и снова закрывает лапами глаза.

Долго Полосатый искал Черныша, в итоге сдался:

— Небось, давно домой убежал, молоко пить — нет нигде!

— А я-то под липками! — хохочет довольный Черныш.

— Не зря говорил — в жизни не найду, если под липками заляжешь! — сокрушается Полосатый. — Под липками всегда так!

Русалкин гребешок

По вечерам русалочка любила провожать солнце. Вынырнет, бывало, из пруда, сядет на бережок, косу расплетет и волосы расчесывает серебряным гребнем. Гребешок тот, говорят, непростой — из лунного серебра. Волшебный.

Однажды Луна плясала — кружилась, да так старалась, что сорвалась с небосвода и бултых — прямо в русалочий пруд. Русалки запричитали:

— Что же делать, беда, беда?!

Луна плачет — тяжко ей на чужбине в пруду мокром.

Хочется в небесные поля.

Русалки совет собрали. Да решили Луну посадить на березовую ветку, потянуть ее вниз, и отпустить резко, как резинку на рогатке. Луна услыхала, обрадовалась, в ладошки хлопает.

Усадили круглолицую, прицелились, веткой хлоп и Луна мигом дома оказалась. Улыбается, рукой машет.

Русалки обрадовались. Луна свою золотую шкатулку открыла и давай в пруд сыпать серебряные гребешки: «Спасибо, сердечные, выручили!» Русалки смеются звонко — будет теперь, чем причесываться, чтоб косы плести.

Гребешки те по сей день у русалок хранятся — волосы серебрят, вечную молодость дарят. С тех-то самых пор и водят дружбу русалки и Луна.

Сидит русалочка на берегу, серебряную косу заплетает — солнце провожает. Ждет Луну — свою подругу добрую.

О чем звенят колокольчики?

Бегут по полю Васильки и Ромашки, Колоски ржи… Хохочут, играют в догонялки. А Колокольчики стоят в сторонке и звенят:

— Динь-динь-динь.

— Давайте с нами! — зовет их шумная компания.

— Динь-динь-динь, — отказываются колокольчики.

— Ну, как хотите!

И дальше ныряют в свой шум-гам, резвятся, бегут куда-то на край света.

Колокольчики тихонько звенят и любуются облаками. В догонялки можно завтра, а вот облака уйдут и все — не будет таких больше.

Пышных, огромных, чудесных.

Снежное дерево

Летом в лесу выросло снежное дерево. Все удивились:

— Как так? Кругом лето, а оно снежное выросло! Пусть бы и рождалось зимой, когда снег!

Дерево потупило глаза смущенно:

— И что мне делать теперь? Я не специально взяло и выросло… летом.

— Мы же беспокоимся. Жарко тут. Растаешь!

— Не растаю! Мне не жарко! — обрадовалось дерево.

— Не жарко? Совсем? — спросили все.

— Совсем! — заулыбалось дерево.

На чудо прилетел посмотреть летний ветерок. Облетел вокруг дерева несколько раз. Закружилась вьюга из снежных цветов.

— Какая красота! — заахали все.

И даже сам ветерок удивился:

— Не встречал еще такого чуда!

Снежное дерево снова смутилось. Это было скромное дерево.

— Все-таки хорошо, что вы выросли летом, милочка, — сказала умная ворона, которой понравилось, что дерево не задается, — зимой бы вас никто не заметил.

— Да-да-да! — поддержали хором все-превсе.

— Цветите, сколько угодно в нашем лесу, мы только рады!

И благодарное дерево всем подарило по букету снежинок.

Облако

Облако играло в притворялки. Сначала оно изображало Зайца:

— Заяц, смотри, похоже, а? — Облако вытянуло пушистые уши и взяло в лапы морковку.

— Похоже! — ответил Заяц, сравнивая свою морковку и небесную.

Облако изменило форму и пошло к Волку:

— Волк, а, волк! Узнаешь себя?

— Кхе–кхе! Узнаю… — прокряхтел Волк, сел в кресло и взялся вязать носки.

— Смотри, смотри! — тормошило его Облако.

В небе белые спицы вывязывали пушистый носок.

— Не то слово — мастер! — ответил Волк и поднял большой палец руки вверх.

— Я и в Слона могу притвориться! — сказало Облако и стало слоном с длиннющим хоботом.

Маленькая Белочка грызла орешки, когда увидела в небе свой портрет.

— Смотрите — Белочка с орешками! — заважничало Облако.

Это услышало Дерево и решило немного проучить гордеца:

— Послушай, Облако, превратись, пожалуйста, в себя! Мы знаем, как выглядят Белочка, Волк, Заяц и Слон. А как выглядишь ты — не знаем. Вечно ты болтаешься без формы, как куча ваты…

Облако растерялось. Оно умело притворяться другими, но только не собой.

Искорка

Кто–то в лесу разжег костер. Потом потушил, и полетели во все стороны искры.

Летели и гасли. Все, кроме одной.

Крошечное зернышко огонька упало на Листик дерева.

— Ой, щекотно! — засмеялся Листик.

— Извините, — поспешила спрыгнуть с листика Искорка.

— Ерунда. А чего вы летаете, у нас праздник?

— Какой?

— Не знаю. Подумал, раз вы летаете и искритесь, значит, праздник.

— А! Нет. Я даже и не знаю, чего летаю. Кажется, нас потушили.

— Что сделали? — переспросил удивленный Листик.

— Потушили.

— Это как?

— Ну, сначала горишь со всеми вместе. Треск, огонь. Потом тебя тушат. Все шипит.

— Ой! Страшно?

— Да нет. Нормально.

— А потом что?

— Потом вот летишь куда-то.

— Понятно. Почти как у нас. Сначала растешь-растешь. Потом тебя ветер оторвал от всех. Летишь куда-то. Только не шипишь и не трещишь, а так очень похоже.

— У вас — это у кого?

— У листьев на дереве.

Листик показал в сторону леса.

Искорка увидела в деревьях что-то очень знакомое. Но так и не вспомнила, как в прошлой жизни сама была деревом, на котором росли листики. Лишь загрустила и захотела побыть одна.

— Мне пора, я пойду. Пока!

— Удачи!

И порыв ветра унес Искорку.

Южный ветерок

Маленький южный Ветерок потерялся. Летел-летел и сбился с пути. Сел на полянке и заплакал.

— Чего ревешь, небось, маму потерял? — спросила его Мышка.

— Ага! — всхлипнул он.

— Бедняга… — пожалела его Мышка.

Ветерок немного успокоился:

— Я учился правильно дуть, старался очень, летел… Потом смотрю — мамы нет, вокруг все чужое.

— Да, плохо без мамы, — понимающе кивнула Мышка.

Ветерок снова горько заплакал.

— Да не реви ты! Найдем твою маму. Какая она у тебя?

— Она… она красивая и добрая, — еле выдавил сквозь поток слез Ветерок.

— Выглядит как? На кого похожа?

— На меня! То есть я на нее. Только она большая, а я маленький.

— Понятно. Мы пойдем на гору. Там много ветров мимо пролетает. Посмотрят на тебя, встретят маму твою и расскажут ей, куда ты сгинул.

Этим же вечером мама нашла Ветерка.

— Вот видишь! А ты ревел! — проворчала Мышка.

Благодарная мама-ветер обняла сына, потом Мышь, потом взяла Ветерка за руку и они полетели домой.

— Заглядывайте в гости! — кричала вслед Мышка.

— Обязательно! — прошумели ветры.

В берлоге

— Сейчас бы малинки поесть! — сказал один Медвежонок другому.

— Да-а-а. Медком закусить… — подхватил второй.