Бесплатный фрагмент - Мортэ

Afterword by Nestr Pavel №1

Здравствуй, дорогой и любимый читатель!

Сразу перейдем на «ты». Если знаний английского у тебя достаточно, то ты понимаешь, что я хочу с тобой не поздороваться, а наоборот — попрощаться. И если быть честным, то ты мне недорогой и нелюбимый. Я знаю, какие люди будут читать эту книгу, а какие закроют после первой главы.

Эта книга — эксперимент, попытка смешать попсовую имбецильность с неоавангардной философией современного общества. В результате получилось то, что сейчас принято называть трэшлитературой — противоречиво, с абсолютным несоблюдением классических канонов, непоследовательно, местами непонятно. Короче, некоторые вещи в книге будут появляться из ниоткуда и исчезать в никуда, оставляя за собой лишь след эмоций. Сделано это для того, чтобы ты, дорогой и уважаемый читатель, включил мозг и мог делать выводы самостоятельно.

А можешь отключить загруженный повседневными трудностями орган, тем более что некоторые фрагменты книги просто требуют сделать именно так. Единственное, что я могу настоятельно тебе рекомендовать, так это не терять концентрацию внимания, переходя от одной главы к другой.

Итак — читай, а я еще вернусь…

---

Не вводите себя в заблуждение, книга посвящена «憎しみ», а не тому, о чем вы подумаете после прочтения.

Intro

— Проснись!

— Наконец-то оно найдено! Встань в полный рост!

— Свет уже захлебнулся в грязной луже…

— Нужно пробуждаться!

Это те, кто превратил густо-зеленые леса в бескрайние желтые пустыни? Те, кто изрезал ткань Земли, те, кто полил ее раны ядами и радиацией? Ветер, наполненный запахом пороха — тоже их дело? Отравленные океаны, красные облака над выжженными мертвыми песками. Люди, именно люди, выступили в роли неумелых хирургов, которые впоследствии превратились в могильщиков Земли. Малейшая рана планеты превращается в миллионы могил для червяков, пожирающих гнилое тело своего обитания.

Сколько уже было упущено возможностей, чтобы предотвратить происходящее? И до сих пор никто ничего не делает… Хотя, наверно, это правильно — обратный отсчет начался, уже слишком поздно…

Адам и Ева согрешили. Одно воплощение Евы стало своевольной женщиной, другое — невестой демона. Адам пал, не достигнув красот Люцифера, и не стал лучезарным созданием на небесах. Злые деяния повторяются снова и снова. Воплощение прекрасного исчезло: без следа, без тени, по собственной воле. Никто теперь не повторит восстание. Плач небесных созданий созвучен смеху гиен. Создатель не объявит конец света. Где демоны? Где люди? Бог всех простит, когда никого не останется. И это наступит…

1

Город N.

Солнечный день. Даже в узком переулке, в котором обычно стаи крыс скрываются от морильщиков и яркого света, некуда спрятаться от солнца, и на улице ни единой живности, кроме меня. Хотя неудивительно, что тут никого нет. Я скрываюсь от самого себя, а животных тут нет, потому что морильщики со своим химическим оружием общего поражения истребили всех собак, кошек и птиц. Но на количество крыс, тараканов и различных клопов никакие яды не повлияли. Сколько ни дави этих тварей, они будут порождать еще больше нечисти. Труп одной крысы привлекает сотни других, готовых сожрать себе подобного, чтобы выжить и плодиться.

Эта бесконечная борьба с грызунами напоминает мне сражение со Змеем Горынычем, которому, сколько голов ни отрубай — вырастет вдвое больше. Крысы, мыши, змеи… Люди в разы хуже.

Видел по телевизору, что какая-то хозяйка игрушечной мини-собачки, настолько огорченная тем, что ее маленькая прелесть сдохла от химикатов, пришла в контору морильщиков с пистолетом, тайно взятым у мужа-бандюгана, и расстреляла всех сотрудников. Но что самое смешное — ее оправдали, и суд постановил, что бедная женщина просто оборонялась от якобы похотливых морильщиков. Вот так деньги правят миром, а тот, кто не правит миром, тот гуляет в безлюдных местах — как делаю это я.

От раздумий Ивана отвлек шум за его спиной. Он оглянулся…

— Ну что, Ваня, здравствуй! Надо бы тебя накормить! — выкрикнул кто-то из компании шантрапы, оказавшейся у него за спиной.

— Единственную пищу, которую вы употребляете — это дерьмо, так что ешьте его сами.

Иван внезапно врезал в нос самому ближнему из оппонентов и приготовился драться со всеми недоброжелателями разом, совершенно не смущаясь тем, что трое из них были вооружены битами.

— Он мне нос сломал, бейте его, пацаны!

Иван поднял с асфальта камень, который под лучами солнца так нагрелся, что обжигал ладони.

— Держи, падла! — кинув горячий камень в одного из державших биту, Иван отступил на два шага назад.

Камень угодил точно в бровь потенциальному обидчику и упал на асфальт, сразу же брызнула струйка алой крови, раскрасив пыльный тротуар интересным узором.

— Хватит! — крикнула девушка, находящаяся на приличном расстоянии, приближаясь к месту схватки.

— Это наш шанс! — хором произнесла банда.

Иван, увидев девушку, впал в прострацию, замер и пришел в себя только спустя пару мгновений. Он понял, что уже не стоит на своих двоих на асфальте, а лежит на нем, а чьи-то ноги бьют по всем частям любимого тела.

Ну что, получил? Больше не строишь из себя самого крутого? Больше не будешь задаваться, умник хренов! — парень со сломанным носом взял в руки биту и приготовился вдарить ей по Ивановой голове.

— Хватит, Егерь! — биту на лету перехватил подошедший накачанный высокий молодой человек в очках, оправа которых напоминала бивни мамонта.

— Макс?! — закричал Егерь.

— Да, Макс! — отобрав биту у Егеря, Макс плюнул и усмехнулся.

— Да пошел ты! Я пытаюсь подучить его хорошим манерам. Если ты вмешаешься, я… — не окончив фразу, Егерь получил со всего маху битой в пах.

— Ты оглох? Ты слышал, что я сказал? — притянув Егеря за воротник рубашки, прошептал ему на ухо Макс.

— Эй, ты что творишь? — к Максу приблизилась пара пацанов с битами.

— Так, прекращаем базар и расходимся по домам!

Макс достал пистолет и выстрелил в ржавый мусорный бак в метре от Егеря.

— Все нормально, Макс, мы уходим! — держась за свои драгоценные яйца, Егерь вскочил и дал отмашку парням смываться.

— Долбоебы! А им ведь, действительно, есть за что тебя не любить. Твои манеры и пренебрежение к людям не всем по вкусу. Я их тоже ненавижу, может быть, даже больше, чем ты. Они слишком тупые, и им наплевать на то, что творится вокруг. Все это ставит меня в крайне неприятное положение. Я вынужден разрываться между тобой и делами, которые творятся на районе. Эй, Иван? Скажи что-нибудь!

Макс внушительно посмотрел на лежащего Ивана и легонько ткнул его ногой.

— Хочу ее, — чуть живым голосом произнес Иван.

— А?

— Хочу сделать что-нибудь отвратительное. Только сейчас заметил, как потемнели и истерлись кирпичи на стенах: кажется, каждый нарисован от руки. Былого красного цвета уже нет.

— Что-нибудь отвратительное уже сделали с тобой, так что поднимайся. Тебе надо доковылять до дома и отдохнуть, а то ты много чего не заметишь.

Боже, неужели я — чудовище?

Иван приподнялся с асфальта.

— Чудовище? Видать, тебе сильно по мозгам надавали, — насмешливо произнес Макс.

— Идиот! Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не лез в драку?! — крикнула подбежавшая девушка на стоящего на коленях Ивана и отвесила ему сильнейшую пощечину, звук которой был громче, чем от выстрела в бак мгновениями ранее.

— Катя?

Иван упал обратно на асфальт.

— Катерина, долго же ты бежала до нас! А вот пощечину влепила своевременно, а то его мозг немного сошел с орбиты. Клин клином вышибают, мозги ему точно нужно вправить, а то ересь несет про каких-то чудовищ, — громко рассмеялся Макс.

— Да, Максим, очень смешно. Его тут били, а ты стоял в сторонке и укатывался от смеха.

Катя фыркнула и злобно посмотрела небесно-голубыми глазами на Макса.

— Я думал, он сам справится, тем более, у меня новые очки. Не хотел, чтобы они разбились, тогда бы я кого-нибудь застрелил с обиды, а так все закончилась весьма мирно и дружелюбно. Раскрасили асфальт пятнышками крови и парочкой выбитых зубов — разве не искусство? — продолжал смеяться Макс.

— Очки! Как же ты любишь всякие понты. Никогда не понимала людей, которые носят очки не для того, чтобы лучше видеть, а для того, чтобы показать свою крутость — типа какие они модные.

— Тебе этого не понять, — сплюнул Макс.

— Поверить не могу! Вань, ты хочешь сказать, что тебе больше нравится получать пиздюлей и ходить с раскрашенной физиономией, чем встречаться со своей любимой младшей сестренкой? Хуевый ты брат! — окончательно разозлилась Катя.

— Не выставляй меня мазохистом! И вообще для девушки ты слишком много материшься!

Иван наконец-то встал на ноги, вытер рукавом кровь с губ и тяжело вздохнул, посмотрев на Катю.

Макс решил встрять в разговор и поменять тему.

Сегодня хорошая погода! Не правда ли? Вот вчера весь день были дожди, хотя обещали солнце — синоптики всегда врут.

— Макс, с тобой разговоры о погоде меня не интересуют! Надеюсь, ты не собираешься опять втянуть моего брата в неприятности, как пару лет назад.

Катя продолжала злиться.

— На самом деле… Если не хочешь со мной разговаривать о погоде, можем заняться чем-нибудь другим. Ты — высокая блондинка, голубые глаза, длинные ноги, короткая юбка, розовая сумочка, да просто идеал для создания антигламурных анекдотов. Давай потусим у меня дома?

— Макс… Ты вообще меня слушаешь? Тебе нужно отбить все принадлежности между ног, чтобы иногда включался твой мозг!

— Да-да. Всегда да! — зевнул Макс.

— И тебе, братец, я тоже хочу сказать пару ласковых…

— У тебя сегодня ПМС? Ты слишком агрессивная! — возмутился Иван.

— Ты ничего не забыл? Хоть после развода родителей мы и живем раздельно, но пообещали друг другу, что раз в месяц будем встречаться. Сегодня как раз этот день.

— Я просто подрался и не собираюсь выслушивать какую-то соплюшку.

— Что ты сказал?

— Что слышала!

— Значит твоя сестра — какая-то соплюшка? Чертов придурок! Ты у меня получишь!

Катя влепила брату несколько пощечин.

— Ой, больно! Кать, хватит! — Иван схватил Катины ладони и прижал их к своему лицу.

— Староват я стал для семейных разборок. Смотрите, не покалечьте друг друга. Пойду домой, устал я от вас.

Макс развернулся и сделал несколько шагов.

— Макс, не оставляй меня наедине с этой истеричкой! — завопил Иван.

— Бла-бла-бла, сходите погулять в парк, а то тут на вас кто-нибудь опять нападет, а меня рядом уже не будет…

2

В парке.

Прохожие с наглым видом жевали жвачку, жадно рвали зубами куски дешевой шаурмы. Кто-то из гуляющих разбил бутылку пива, пенная жидкость окатила идущую рядом женщину, которая яростной жестикуляцией показала, что ее бесценное платье превратилось в никчемную тряпку.

Маленькие дети, дурачась, кидали друг в друга едой, пытаясь поймать ее ртом. От всего этого у Ивана скрутило живот, и он попытался сосредоточиться на какой-нибудь мысли, но кроме пошлой картины жрущих вокруг людей, в голове ничего не было.

Толпы жаждущих развлечений обывателей кидались от одного аттракциона к другому. Играя пластмассовыми кольцами, воздушными шариками, стреляя в мини-тирах, они, как дети, вскрикивали от радости и громко плакали от огорчения. Проститутки — представительницы многих постсоветских национальностей, полов и обличий — с наигранным томлением прогуливались между палатками или стояли у лотков с напитками, подмигивая прохожим.

Иван и Катя приближались к центру парка, здесь людей было на удивление мало. Остановившись на минутку у качка, демонстрирующего прохожим выращенные на химии бугристые бицепсы, Иван обратил внимание, что маленькая девочка с куклой в игрушечной коляске испуганным взглядом смотрела на эту накачанную обезьяну, а у находящихся неподалеку малолетних оборванцев с пивом в руках он вызывал лишь отвращение, но никак не страх.

— Ну, вот мы и прибыли в этот гребаный парк! Парк, конечно, хороший, хотя тут и быдла хватает. Есть люди, которые не попадают в эту категорию, но ведут себя не совсем культурно. Зачем в общественном месте сидеть на лавках «с ногами?!» Бомжи, которые вместе с собаками умудряются гадить в одних и тех же местах, глядя друг другу в глаза прямо во время процесса. Было бы настроение получше, можно было бы покататься на лодке, позагорать на пляже… А сейчас просто дышим воздухом и слушаем чириканье птиц.

— Вань, не выноси мне мозги рассказами про птичек! — перебила его Катя.

— А что? Птички — хорошая тема! Ты просто очень молодая и не все понимаешь! Раньше, когда я был совсем маленький, а ты была размером с курицу, я наблюдал за такими птицами, как снегири. А ты их даже не видела никогда! Потому что они все окочурились от нынешних условий и улетели в леса, где еще более или менее чистый воздух.

— Во-первых, ты старше меня всего на четыре года, и не надо строить из себя умника, повидавшего жизнь. Во-вторых, я видела снегирей — это красные воробьи! А за сравнение с курицей я могу еще раз тебе врезать.

— Посмотри — жопотряска — достаточно редкая птичка.

Иван показал пальцем на птицу, севшую на спящего бомжа.

— Это — трясогузка, и нет в ней ничего редкого! Прекрати менять тему и избегать серьезного разговора. Такое впечатление, что я старше тебя, а не наоборот.

Катя и Иван остановились около двухэтажного заброшенного дома.

— Я не отлыниваю от разговора, я готов ответить на любой твой вопрос, — серьезно сказал Иван.

— Послушай, я хочу узнать одну вещь. Почему ты пытался уклониться от нашей сегодняшней встречи?

— Ну, подобные «свидания» брата и сестры в нашем возрасте выглядят немного странно, разве не так?

— Как ты думаешь, почему наши родители развелись? — сделав небольшую паузу, и, как будто не услышав вопроса Ивана, спросила Катя.

— Думаю, из-за того, что папа завел интрижку на стороне. А мама при своем характере не смогла удушить порывы гнева и не простила его.

— А ты бы простил?

— Она же верит в Бога! А Бог дает силу прощать любой грех. А прощать измену или нет, это личное дело каждого. Жить вместе в браке и дальше после измены возможно. Никто не застрахован от греха, так что любая измена идет под Божьим контролем. Если любишь, то не помнишь зла и прощаешь. Брак после таких испытаний может стать еще крепче. Нельзя забывать, что мы все — простые смертные, иногда даем слабину. Прощать надо, чтобы нам было прощено.

— Что-то ты слишком мило заговорил, на тебя это не похоже… Так ты бы простил?

— Я сказал про нее. Я не верю в Бога и не верю в любовь, и прощать бы я не стал. Ненависть и гнев в моем сердце передались мне генетически от матери, хотя в Бога она все-таки верит.

— Печально…

— Как это ни печально, но каждая третья женщина сталкивалась с мужской изменой. Кто-то прощает, а потом — опять измена, а потом — жалость к себе, а потом глаза на это закрывают, и даже не возникает мысли об измене мужа, потому что думаешь о своей собственной измене, причем в любой форме, как физической, так и в духовной. Мужчины начинают изменять, когда чувства умирают. Когда от секса не ожидаешь ничего нового, секс становится обязательной работой.

У нас дома был вечный беспорядок, ты всегда капризничала, целый день — крики, вопли, слезы, сопли — отец и не выдержал. Хотя я уверен, ни один здравомыслящий мужик не выдержал бы и идеальной тишины, идеальной чистоты и жены, которая затрахивала бы его до полусмерти в прямом смысле слова.

Но главная причина мужской измены — это эмоциональная отчужденность.

Наша мать не идет на душевный контакт ни с кем, именно поэтому у нее нет близких друзей и подруг. Она не могла быть для отца другом и собеседником, понимающим и принимающим его таким, как он есть. А бесконечного сверления мозга не выдержит даже ангел, а отец у нас не был ангелом. Я вообще думаю: они друг друга стоили. Простить измену можно было ради нас, а ради нас они ничего никогда не делали, хотя тебя она всегда оберегала больше, чем меня, но я уверен, что это связано с тем, что кроме тебя у нее никого нет, и если и ты от нее отвернешься, наша мать совсем пропадет.

— И все же я не понимаю, мне кажется, ты ошибаешься, мама меня очень любит, она так хорошо относится ко мне и…

— Ненавидит меня! — перебивает ее Иван.

— Нет.

— Да! Именно да-а-а-а-а! Она говорит, что от меня у нее мурашки по коже. Потому что я ненормальный.

Катя вздохнула, посмотрела на небо, ее глаза широко открылись. Она перевела полный ужаса взгляд на брата. Иван увидел в зрачках сестры отражение массивного объекта, толкнул Катю и упал на асфальт, прикрыв ее своим телом. Отраженным объектом оказался обычный красный облицовочный кирпич, разбившийся в каких-то сантиметрах от них.

— Брат…

— Катя.

— Что это было?

— Что за хуйня! Наверное, те уроды

Егеря…

— Наверно…

— Ты в порядке? Не поранилась?

— Все нормально. Летающие кирпичи… забавно, — улыбнулась Катя и встала, как ни в чем не бывало.

— Кирпич — орудие судьбы. Судьба в форме случайного трагического происшествия заявляет о себе в падении кирпича на голову.

— Опять умничаешь?

— Могу и подурачиться. Например, история: «Ползут два кирпича по крыше, молодой и старый.

Молодой: Ну что, прыгнем?

Старый: Прыгнем!

Летят, а внизу мужик в каске идет.

Молодой: Что делать?

Старый: Эх, молодость-молодость!

Смотри, как надо:

Эй, мужик!

Мужик задирает голову:

Чего?»

— Абсолютно не смешно! — Катя потупилась, а затем гордо подняла голову.

— А по-моему, забавно. Ой! — вскрикнул Иван и схватился за плечо.

— Брат, ты ранен?

— Я в порядке. Это меня в драке приложили.

— Тебе не больно?

— Больно — это когда ногами били, а сейчас все нормально.

— Дурачок, беспокоишься обо мне, а сам травмирован.

— Я не травмирован. Лучше я пострадаю, чем допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Катино лицо порозовело, на нем появилась очень милая улыбка смущенного ребенка.

— Ты меня неправильно поняла, глупая. Если с тобой что-нибудь случится, мама меня убьет, — повысил тон Иван.

— Как это на тебя похоже. Ты всегда говоришь разные гадости и кажешься занудой, а потом неожиданно выдаешь что-нибудь на редкость милое. Ну, похоже, что ты прав. Это странно, когда брат и сестра устраивают свидания. Хотя комплексовать перед родным братом я не собираюсь. Рано или поздно мне придется перерасти привязанность к своему братцу-дурачку, верно? Скажи, с тобой, правда, все в порядке?

— Ага, — уныло произнес Иван.

— Ну, здесь мы и расстанемся. Спасибо, что уделил мне время.

Катя нежно поцеловала брата в губы и поспешила уйти.

— Пока, — еще более уныло сказал Иван.

— Боже, думаю, для тебя давно не новость, что единственный человек, который мне нужен — это она. Мы с ней говорим об одном и том же. Но я собираюсь покончить с этим. Между нами большая разница. Она любит меня совсем не той любовью, что я ее. О Боже, если ты существуешь, исполни мое желание. Прошу тебя, защити этого невинного ангела от моих животных побуждений, — прошептал Иван и посмотрел на небо, на котором уже царила луна.

3

Крыша заброшенного дома.

— Знаешь, Адель, я сомневаюсь, что он тот, кого мы ищем. Он излучает достаточно сильный астральный свет, у него хорошая реакция и физические возможности, но вокруг него я ощущаю только человеческую ауру.

— Здесь не может быть никаких сомнений, говорю тебе. Я чую ее каждым сантиметром кожи, каждым волоском. Это она. Иван… Я иду по твою душу. Тебе недолго осталось…

4

В баре.

— Говорю тебе, Иван силен, как черт. На самом деле он очень крут! Тебе стоит прислушиваться к предостережениям друзей. Егерь, ты меня слышишь? — спокойно говорил Макс, посасывая из трубочки мохито с арбузными корками. Выпендриваясь, он любил ставить в тупик официантов заказом нестандартного напитка.

— Пошел ты на хуй, Макс! Если бы ты не вмешался, я бы… — бешено взревел Егерь, чем привлек внимание местной публики, которая, впрочем, переглянувшись, продолжила беседовать.

— Тише, спокойнее. Так что бы было, если бы я не вмешался?

— В следующий раз я с легкостью с ним разделаюсь!

— Ты серьезно так думаешь?

— Ты что, не видел, как этот слабак упал на колени после пары ударов?

— Это из-за нее…

— Из-за Кати? Этой малолетней сучки?

— Она служит для него чем-то вроде ограничителя. В ее присутствии он не может показать свою истинную мощь.

— Чего?

— Она не дает ему убивать… — Бред!

— Бред, это то, что мы сидим в дешевом баре и квасим. Пить очень просто, а что-то делать очень сложно, не правда ли? Суть не в том, что мы пьем, а в том, где мы пьем — сраный бар. А есть бары, где такие же кирпичные стены, как тут, но их своды напоминают древний храм с роскошным убранством, старинным и изящным. Иногда помещение может символизировать собой энергетическую структуру человека. Поэтому люди невольно забывают об окружающей реальности — серые будни словно остаются в другом измерении, уступая место неожиданным открытиям и новым ощущениям. Тут тоже свой мир — тараканы, топающие по рюмкам, и ханыги, которым все пох… Они тоже забывают здесь, в каком дерьме находятся повседневно. А ведь есть даже вега-бары для йогов, где вообще нет спиртных напитков.

— Бар на то и бар, чтобы в нем пить, а йоги пусть засунут свои йогнутые ноги себе в рот и заткнутся, если не хотят пить. Кстати, у них это должно получиться.

— Вот что я тебе скажу: занимайся обычными делами, прими очередную дозу и угомонись, бухай, колись, только не мешай мне, — спокойно продолжал Макс.

— Ублюдок ты, Макс!

— Вам лучше отстать от этого паренька, а то я могу серьезно разозлиться. Егерь ты понял меня? Понял меня?

— Иди на хуй! — снова закричал Егерь.

— И помни, пошлешь еще раз меня на хуй — останешься сам без хуя! — Макс вышел из-за барной стойки, где они сидели с Егерем, и направился к выходу.

5

На одной из улиц города N.

— Я — типичная особь человеческой расы, и все вокруг пидарасы. Мой разум — кипящий котел жадных эгоистичных мыслей, все мои глупые фантазии пузырятся на его поверхности. Грязный поток моих дум становится все злее и агрессивнее. Стараясь не обращать внимания на огромную стену здорового разочарования, я бьюсь об нее головой. Со мной все ясно. Фантазии крепко вцепились в мой мозг, а оттуда нет выхода. Грезы не равняются моим снам, и все, что остается — это страх реальности и попытки затмить солнце моих огорчений.

— При том что я считаю, что все вокруг идиоты, мне кажется, что иногда глупее меня найти человека невозможно. Я даже делал анализы в надежде, что я и Катя не являемся братом и сестрой. И в итоге что? Хуй! Получив результат, я проклял свою глупость и саму попытку этот результат узнать.

— Я безнадежный мечтатель. И с чего это мне пришло в голову, что между мной и ею может не быть биологического родства? Эти документы с мучительной ясностью показали мне, что мы, вне всяких сомнений, родные брат и сестра. Я хотел бы еще получить документ с диагнозом «идиот». Или еще лучше — «осталось жить три дня, потому что к вам в мозг залез червь и превратил главный думающий орган в отличный кусок сыра».

Иван опустил голову, посмотрел под ноги и закрыл глаза.

Похолодало, взвыл ветер, пожухлые листья ударили Ивана в лицо, и он увидел перед собой странного лысого высокого человека, возраст которого определить было невозможно. Человек был невероятно худ, кожа казалась всего лишь тонкой пленкой, покрывавшей кости черепа, глубокие тени вокруг полуоткрытых глаз придавали лицу некую загадочность. Чрезмерная худоба не делала из него вызывающего жалость дистрофика, а подчеркивала оригинальную красоту его лица и тела.

Ты веришь в Бога?.. И был он. Он был любим всеми, даже самим Создателем. Но не ею. Она отвергла его. Отрицание, конфликт, неуверенность перед пробуждением. Это симптомы бессознательного эскапизма, обусловленного чувством вины. Стремишься уйти от действительности в мир иллюзий? Остановка. Удаление из повседневности. Ты погружаешься в другие измерения. Твоя душа содрогается под гнетом самообвинений. Прибудь из планеты своих грез. Здравствуй, моя дорогая сестра Мортэ.

Зловещий голос был визгливым, резким, однако в нем не было решительно ничего похожего на те ревущие звуки, которые ассоциируются с голосами нечисти.

Тьма окутала лысого незнакомца вместе с Иваном. Пытаясь издать хоть какойто звук, он широко открыл рот, но тщетно, звук умер, едва зародившись, перейдя в подавленный ужасом вздох. Неизвестный обнял Ивана, а тот замер в оцепенении, пар его дыхания рвал холодный воздух.

— Иван, Иван, Иван, бля… Что с тобой? — Макс тряс Ивана за плечи.

— Макс, привет, я только что встретил странного человека…

— Странного человека?

— Мне холодно, не знаю, что это было.

— Ваня, сходи к врачу, тебя, видимо, слишком сильно отпинали, я никого здесь не видел, кроме бабок, но они все, действительно, странные — у них старческий маразм.

— Это была не старая бабка… Хотя, может, мне почудилось.

— Давай пройдемся! — спокойно предложил Макс.

— Да, давай прогуляемся…

Они прошли несколько десятков метров в молчании, у памятника вечно сияющему Ленину Макс поинтересовался:

— Ну, и что ты будешь со всем этим делать?

— С чем — этим? — удивился Иван.

— Слушай, я в любое время могу познакомить тебя с кем-нибудь из моих подружек. Есть на любой вкус.

— Нет! — агрессивно отказался Иван.

— Ваня, знаешь что?

— Что?

Ты должен перестать встречаться с Катей.

— Я с ней не встречаюсь! — злобно выпалил Иван, изо рта полетела слюна, и ему стало не по себе от сказанного. Осознав, что это утверждение не дает справедливой оценки реальности, он отвернулся от Макса.

— Я наблюдал вчера за вами…

— И? — тело Ивана зазудело от пота.

— Твое лицо выдает твои чувства. Даже сейчас ты отвернулся, потому что хочешь их скрыть. Но есть вещи, которые от себя не скроешь, а самое страшное — самообман.

— Это не то, что ты подумал.

— Именно то!

— О чем это ты?

— Инцестус, он же инцест. Я веду именно к этому. Половая связь между родственниками ведет к кровосмешению. А это ведет к большим последствиям. Многим странам давно пох… на кровосмесительные браки, да и примеров в истории немало, когда правители женились на своих сестрах или родных племянницах. А мифология? Хотя не буду об этом, часть мифов не является мифами. Но не хочу, чтобы ты апеллировал к истории, твоя проблема глубже.

— Что? — Иван повернулся к Максу.

— У тебя были всегда неудачные романы с девушками!

— Неправда!

— Правда! И к чему это привело? Полная немощь? Проблема «писюна-висюна» в твоем-то возрасте…

— Макс, ты почему-то всегда был склонен к коротким беспорядочным интрижкам, и твой пример не является для меня идеалом.

— Может, сходим на выходные в сауну?

— Эх, сауны… Если бы сауны и бани кормились только с легальных купальных услуг, они бы давно все закрылись… Не хочу я к твоим шлюхам!

— Не хочешь — ну, как хочешь.

— Отстань от меня!

— Вот, возьми.

Макс надел на шею Ивана золотую цепочку с подвеской-сферой ярко синего цвета.

— Что это?

Амулет. Шарик с веревочкой. Считай, что это фаллический символ, — рассмеялся Макс и медленно направился вверх по улице.

— Чего?

— Не задавай глупых вопросов. Потеряешь — убью.

— ОК.

— Увидимся. — Макс скрылся.

6

Оставшись в одиночестве, Иван подкинул на ладони подарок и, посмотрев в небо, увидел, как на него падает осколок головы вечного вождя нации. В последний момент отпрыгнув от куска гранита, Иван громко поинтересовался:

— Что за хуйня? То кирпичи, то башка памятника, в следующий раз на меня обвалится дом или, может быть, свалится самолет?!

К нему подошли две девушки. Одна — миниатюрная пепельная блондинка, вторая — рыжая и высокая. Обе стройные, подтянутые, их длинные волосы будто играли с ветром. Тонкие черты лица, красивые ровные зубы. Из горящих дикой страстью глаз на Ивана хлынула ядовитая энергетика.

Опять? — возмутилась рыжая.

Эй, приятель! Ты способен толькоуворачиваться? — в том же тоне добавила блондинка.

Я уже видел вас где-то? — растерянно спросил Иван, еще полностью не переведя дух.

— Если бы ты нас когда-нибудь лицезрел, то никогда бы этого не забыл! — рассмеялась рыжая.

— Вообрази, что я — седьмое Дитя Огня возмездия. Мое имя — Адель. Я повелеваю огнем, а это — моя старшая сестра Таше.

Адель улыбнулась и показала на рыжую подругу.

— И что вам нужно?

— Короче говоря, мы демоны из Преисподней!

— Видимо, голова Ленина все-таки упала на мою бедную черепную коробку, потому что со здоровой головой вы померещиться не можете. А ведь это интересно… столкнуться лбом ко лбу с великим Лениным. Такое бывает не каждый день.

Даже смешно.

— В любом случае, твоя реакция слишком слабая.

— Моя реакция?

— Мортэ сама уничтожила бы эту головушку одним пальцем, причем на лету, а ты до сих пор не можешь прийти в себя.

— Опять Мортэ?! — девицы в глазах Ивана начали двоиться, что вызвало мгновенную тошноту.

— Мортэ вечна! — Таше продолжала смеяться.

— Что за чушь вы несете? Мортэ? Демоны? В общем, шоу было эффектным. Счастливо оставаться. Я иду домой. А вы возвращайтесь в психушку. Причем мне надо ускоряться, отрубленную голову Владимира Ильича могут приписать к моим подвигам.

Иван встал на ноги и отряхнул свою одежду.

— Постой-ка. Не стоит нас недооценивать — ты пожалеешь об этом, — возмутилась Адель.

— Я мало о чем жалею, так что — вряд ли.

— Мы — демоны, вылезшие из глубин ада, чтобы пожирать человеческую плоть…

— Я вспомнил, где вас видел! В компании с Максом, он любит шлюх в сетчатых чулках.

— В наших венах течет благородная кровь Зла, а ты смеешь издеваться над нами? — возмутилась Таше.

Не знал, что бывают демоныпроститутки.

— Что? — в один голос воскликнули сестры.

— Кроме того, у вас сиськи силиконовые. Ненатурально выглядят — я такие вещи нутром чую. Наверное, силикон дешевый — набивка дерьмовая. Кстати, Таше и Адель — очень красивые псевдонимы для сотрудниц интимного профиля, вам бы еще подошло Эммануэль или Диана, что-нибудь в этом духе.

— Как ты смеешь?!

Таше взлетела на несколько метров и, сотворив из ничего огненную сферу, запустила ее в Ивана.

Иван, спотыкаясь, попятился назад и скрылся за памятником. Адель продолжала парить в воздухе. Из ее рук рвался диким зверем огонь.

Боже мой, что происходит?! — у Ивана перехватило дыхание.

Перестань маяться дурью и очнись, наконец! — Закричала Адель и вслед за сестрой закидала огненными сферами безголовый памятник Ленину. Порушенная каменная статуя свалилась на Ивана, в поднявшемся пыльном облаке ничего нельзя было увидеть.

— Почему он не хочет сражаться? –обиженно спросила у сестры Адель.

— Что происходит? Что за шум? — взволнованные голоса свидетельствовали о приближении толпы обывателей.

— Адель, сюда идут. Уходим!

— Это теракт! — закричал кто-то самый догадливый.

— Сегодня ты получил передышку. Но я еще вернусь, Ваня… — Адель испарилась в воздухе.

— Опять… Он не получил ни царапины, даже подвергшись столь серьезной опасности.

Таше испарилась вслед за сестрой.

— Мне все это не нравится… — Иван выбрался из-под обломков памятника и, как герой западных суперблокбастеров, отряхнулся от грязи и сделал пару шагов.

— Что за чертовщина! Ты в порядке, парень? — спросил один из подоспевших прохожих.

— Я в порядке, со мной все нормально! Ощущения, когда на тебя падают камни и

когда на тебя срут птички–разные, но и те, и другие неприятные, — ответил Иван.

— Может, вызвать «Скорую»? — испуганно спросила какая-то бабуля.

— Никаких врачей, спасибо! — Иван, слегка прихрамывая, побежал прочь от взбудораженных прохожих и уничтоженного памятника.

7

Где-то на крышах города N…

— Мортэ… — грустно прошептала Адель.

— Уже недолго осталось. Совсем недолго. Не переживай, сестренка, скоро будет пробуждение.

— Не знаю, Таше, не знаю… У меня плохое предчувствие. В темной глубине моей вечной злости появилась болезненная фигура страха.

— У меня всегда плохое предчувствие — мы находимся не на небе, а на земле, спокойствия тут быть не может. Тем более нас занесло в Россию. Посмотри на эту страну. Посмотри на этот город. Ночь, а фонари горят через один. Одно мгновение — и из-за человеческого безобразия весь этот город может погрузиться в пламя огня, и тогда он будет светить ярче солнца.

— Ты помнишь, как все начиналось?

— Восстав против Бога, Мортэ возглавила демонов и вторглась в священные пределы Рая.

— Что впоследствии получило название Великой войны, которая началась параллельно и на этой земле.

— В решающей битве Мортэ израсходовала все свои силы, и ее душа была отделена от тела.

— Именно так, ее душа была заключена в кристалл ангелов.

— Она была ангелом, который совершил грех, объединившись с нами, демонами, во имя великих свершений.

— Все это время на земле творился Хаос, скрытый Хаос. Открыть путь к уничтожению можно, только освободив ее душу.

— Кажется, мы искали ее целую вечность…

— Да, очень долго.

— Я не вернусь на небо, пока не освобожу дух Мортэ.

— Отступать на половине пути нельзя, найти его было нелегко.

— Пришло время освободить ее дух.

— Ведь есть способ сделать это, верно?

— Откуда мне знать?

— Ты хочешь сказать, мы должны и дальше давить на этого парня, пока ее дух не решит пробудиться?

— Это может занять целую вечность.

— Она очень много значит для меня. Мортэ… Ангелы, прибывшие в ад, устроили кровавую резню, перебив тысячи демонов. Я лежала в каше из трупов собратьев, меня окружили десяток этих крылатых тварей. Они били меня, пытались изнасиловать… «Прекратите. Не прикасайтесь ко мне. Прекратите. Нет!» — кричала я. Я закрыла глаза, слезы текли по моим щекам. Но это были не слезы, нет, это была кровь. Свежие брызги крови омыли мое лицо. Я открыла глаза и увидела ее. Она раскромсала всех ангелов вокруг меня, не оставив никого.

— Какое жалкое зрелище. Мне противно. И вот в это превратились ангелы? — спросила она.

— Ее голос был прекрасен, а я не могла произнести ни слова. Белоснежное лицо, блестящие черные волосы, волнующиеся от ветра, тоска в ее глазах ослепляла ледяным светом, ее нельзя описать словами.

— Их дух ослаблен похотью и жаждой насилия. Даже нечестивцы чище этих лжецов. В ангелы призывают людей, которые испортились под властью денег, ненависти и хаоса.

— Ты можешь встать, маленький демон? — обратилась ко мне Мортэ и продолжила. — Грешники более чисты в своей искренности. Пусть твое отчаяние сделает тебя сильнее. Пусть твоя обида перерастет в жестокость. Слабых ждет только смерть. Я — ангел Мортэ. Я рождена, чтобы поднять восстание против Бога!

— Да, Адель, ты преклоняешься перед ней.

— Я главенствую над огнем, а огонь пожирает все грехи человечества, мое отношение к Мортэ не может быть иным.

8

Обитель Тьмы.

Две огромные фигуры стоят лицом к лицу.

— Вондур… Мой сон был долгим, очень долгим.

— Я знаю, мой повелитель.

— Небесные сферы погрязли в беспорядках.

— С тех пор как Господь заснул в последний раз, активизировались демонические силы, мой повелитель.

— В отсутствие Господа сад ангелов был разрушен в непрекращающейся борьбе между высшими ангелами за власть.

— Их долг — хранить мир на Земле, а не развязывать кровопролитные войны.

— Это неописуемое беззаконие!

— Вот почему я и мои сподвижники осмелились нарушить запрет. Преобразовав энергию этой планеты, мы смогли освободить вас из заточения…

— Вондур, мой вечный помощник, ты же освободил не только меня…

— Да, ваша сестра-близнец — ангел Мортэ была тоже освобождена.

— Когда-то мы правили небесными сферами, а сейчас мир превратился в грязную бездонную дыру с падающими в бездну душами мерзких людишек.

— Хатри, мой повелитель, вы единственный, кто может спасти небеса. Прошу вас — вернитесь на небо!

— Не сейчас. Теперь, когда я нашел то, что так долго искал, мне не найти покоя в спасении неба…

9

Комната Ивана в общежитии.

Макс и Иван лежат и долго тупо смотрят в потолок. Наконец Иван заговорил:

— Знаешь, Макс, мне часто снятся сны, где я убиваю людей. На меня давят эти жуткие сны, они будто ломятся в мой череп. Ощущения такие острые, как будто это явь.

— Это обычное дело. Если что-то или кто-то тебе не нравится в реальной жизни, во сне ты можешь выплеснуть свою злобу в желаемое русло, наплевав на моральные устои. Как ты их убиваешь?