Бесплатный фрагмент - Морские байки

МОРСКИЕ БАЙКИ

Моряки — народ веселый, наделенный природным чувством юмора. Тяжелая работа, удаленность от семьи и благ цивилизации компенсируются их неповторимыми человеческими взаимоотношениями и своеобразной манерой общения. Разыграть коллегу, беззлобно подшутить или рассказать морскую байку — в характере бывалого морского волка.

Хочу поделиться с вами историями, которые мне довелось услышать во время дальних морских переходов от моих друзей моряков, а также дополнить историями из моей морской жизни.

ИТАК, БАЙКА ПЕРВАЯ, РАССКАЗАННАЯ МАТРОСОМ ПАРИТЕТОМ ИВАНОВИЧЕМ ПЕТРОВЫМ НА БОРТУ ЛЕСОВОЗА «ЯКУТСКЛЕС» ДАЛЬНЕВОСТОЧНОГО ПАРОХОДСТВА.

А дело было так. В первые годы освоения Арктики суда, отправляющиеся в полярные рейсы, частенько оставались на зимовку. Судно находилось в ледовом плену до начала следующей навигации.

С провиантом дотянуть до весны было проблематично, и поэтому у экипажа на борту были охотничьи ружья для пополнения провианта. Охотились в основном на котиков и тюленей.

И вот очередная вахта, прихватив карабин, выдвинулась в ледовые просторы пытать счастья.

На их удачу, у края ближайшей полыньи застыл тюлень.

Да, легкая добыча. Боцман с первого выстрела поразил цель.

Ватага дружно, с радостными воплями, побежала к добыче.

Но радость очень быстро сменилась легким ужасом.

Добыча оказалась местным чукотским охотником, который, накрывшись шкуркой, маскировался под котика.

Дело, как говорится, сделано, и шила в мешке не утаишь.

После непродолжительных раздумий капитан, помполит и профорг отправились в чукотский поселок, в сельский совет, сдаваться в руки правосудия.

А правосудие в то время было в лице председателя Совета, да кладовщика, и, как правило, на должностях этих сидели лица славянской национальности.

Выслушав печальный рассказ капитана, местная фемида вынесла несколько необычное решение, чтобы полюбовно закрыть эту тему с местным чукотским населением… Нужна бочка спирта.

Ну чего-чего, а этого добра в то время было в достатке, и такой поворот событий очень обрадовал моряков.

Но радость была не долгой. Рано утром вахтенный помощник доложил капитану, что у трапа судна собралось все население поселка и требуют капитана.

Грустно как-то стало на душе, вот и пришла настоящая расплата, видно, месть сородичей будет страшной и неизбежной.

Капитан побрился, надел свою парадную форму, побрызгался «тройным одеколоном», вдохнув полную грудь воздуха, спустился с трапа на лед на самосуд к возбужденной толпе.

Но вот толпа расступилась, и от неё отделился старый, тощий, связанный веревкой чукча. А местный грамотей бойко доложил: «Товарищ капитан, огненная вода давай, мы тебе еще одного стрелять привели».

ВТОРУЮ БАЙКУ РАССКАЗАЛ МНЕ НА ВАХТЕ МАТРОС СЕРГЕЙ ПОПОВ, ТЕПЛОХОД «СТАРЫЙ БОЛЬШЕВИК» ДАЛЬНЕВОСТОЧНОЕ ПАРОХОДСТВО.

А дело было так… После окончания профтехучилища и получения водительских прав подрабатывал я на молокозаводе, возил фляги с молоком на мотороллере с будочкой по магазинам.

В то далекое советское время была добрая традиция: то, что производилось на предприятиях, то и разносилось по домам, вроде как на память о родном предприятии. И на молокозаводе поддерживали эту хорошую традицию.

В большом чане для хранения молока на стенках образовывались замечательные вкусные сливки, продукция эта вроде как побочная, и не зазорно было, по окончании рабочего дня, нашкрябать себе любимому пару баночек, да и деткам на угощение.

Надо сказать, что чан тот был размеров нехилых, и сливок всем хватало вдоволь.

Вот и я решил как-то полакомиться, забрел в цех, осмотрелся по сторонам. Вроде тихо, никого не видно.

Присел на бортик чана, да вот незадача, народ-то все сверху уже подобрал, и нужно теперь корячиться, да тянуться за угощением до самого низа чана. Увлекся я этим занятием, да и не заметил, как ноженьки мои скользнули по кафелю, и я нырнул в молочко с головой.

И, как всегда бывает не ко времени, в тот день на молокозаводе принимали делегацию по обмену бесценным опытом. И проводил эту экскурсию не кто иной, как сам директор, собственной персоной.

Так вот, сижу я, значит, по горлышко в чане с молоком, слышу очень такой голос знакомый, и все ближе, и ближе. Ну, думаю, пипец подкрался, набираю воздуха побольше в легкие, и заныриваю с головкой, чтобы не заметили меня супостаты.

Сижу, считаю секунды, минуты, но сил нет. Вынырнул, нервно вдохнул спасительный воздух. И тут немая сцена: директор в ступоре с открытым ртом, видимо, не успел его закрыть, делегация с выпученными глазами, короче, полный пердимонокль.

Ну, тут меня пробило, что пока они стоят как замороженные, нужно что-то делать. Ну и поплыл я кролем, не спеша, к противоположному бортику. Выскочил пулей, и бежать.

Директор вдруг разморозился, дар речи вернулся к нему, и откуда такая прыть у солидного человека взялась.

Короче, не помню, как я долетел до своего спасительного фургончика, сбросил комбинезон, натянул рубаху со штанами, и газу через проходную.

Лечу, значит, на полных парах, а в голове погоня, сцены ужасного возмездия, так и не заметил, как на перекрестке, на светофоре залетел под кузов грузовика передним колесом.

Попробовал сдать назад, фигу с маслом, застрял по полной программе. Тут загорается зеленый свет светофора, и грузовичок трогается, вместе с сопровождающими его лицами.

В общем, долго и упорно, бибикал я ему, на потеху проезжающим мимо автомобилям, народ повеселился от души.

БАЙКА ТРЕТЬЯ. НА РЕЙДЕ СИНГАПУРА, ВСПОМНИЛСЯ СЕРЕГЕ АРМЕЙСКИЙ НОВЫЙ ГОД. НОСТАЛЬГИЯ ПРОБИЛА АЖ ДО СЛЕЗЫ, НО ОТ СМЕХА.

А дело было вот как… Тридцать первое декабря, тысяча девятьсот лохматого года.

Добрый ротный командир, расхаживая перед строем робких защитников родины, дает им новогоднее, боевое задание на шабаш.

Загрузить и перевезти в часть шесть машин угля до нуля часов. Если с заданием справитесь, будете, как все нормальные советские граждане, отмечать Новый Год.

Ну очень, очень уж доблестным воинам хотелось приобщиться к этому замечательному празднику.

И вот, с этими приятными мыслями, солдатики с лопатами наперевес понеслись на бортовой машине на угольную базу.

Но радость пропала при первой попытке вонзить лопату в смерзшуюся кучу угля. Поковырявшись, братва поняла всю тяжесть ситуации. Задача не выполнима не только до первого января, но и, наверное, до празднования международного женского дня. Засада.

Но под Новый Год иногда случаются добрые чудеса. А в это время работники угольной базы на полную катушку, видимо еще с утра, решили встретить Новый Год, чтобы наверняка.

Пиршество проходило рядом в бытовом вагончике, а на улице одиноко мерз старенький экскаватор.

Видимо, есть все-таки явление телепатии, потому что все разом посмотрели в одну сторону и подумали одно и то же.

Ну что, Серега, иди договаривайся с народом, это единственное наше спасение.

Робко постучавшись, я вошел в вагончик и объяснил суть проблемы. Веселые, красные лица светились самой добротой, пустяковое дело — помочь служивому человеку.

Радостно заурчал моторчик экскаватора, и уже через десять минут машина неслась в любимую часть, ура, надежда умирает последней.

Вторая ходка. Более уверенный стук в дверь вагончика…

Это я, Серега, как там насчет взаимопомощи?

Красные лица смотрели с легким недоумением, но еще смогли идентифицировать суть произнесенного. Служивый человек, мол, холодно во дворе, зима, и очень не хочется отрываться от праздничного стола. Неужели вас в армии не научили сложной боевой технике, как экскаватор?

Нельзя потерять лицо перед этими мужественными людьми. Да нет, промямлил я, в профтехучилище я сидел за управлением электрического крана пару раз.

Тогда на, получи, и не отвлекай нас по всяким пустякам, видишь, дяди заняты серьезным мужским делом.

Вот оно, счастье, радуйтесь, пацаны, мы спасены и нас ждет праздничный пузырь «Агдама», ну, на худой конец, «Солнцедара».

И вот с этими радостными мыслями я взгромоздился в холодную кабину, лихо вставил ключик, зачерпнул ковшиком уголек.

А что это?… Ковшик поехал не в ту сторону, и тут меня переклинило, и я стал лихорадочно дергать все рычажки подряд.

Сначала ковшик замер на пару секунд, а потом вдруг с визгом понесся в сторону вагончика, где пиршество было в самом разгаре. Я закрыл глаза, я не хотел их открывать, и лучше бы их не открывал.

На месте бывшего вагончика, в развалинах, на меня смотрели злобно-удивленные красные лица, видно, что Новый Год для них начался не совсем привычно.

Мои руки нервно заходили, я судорожно схватился за какой-то рычажок управления, ковшик открылся, и все его содержимое высыпалось на обезумевших работников угольной базы. Это пипец, пронеслось в моей голове.

Злые и замерзшие, с мозолями на руках мы стояли перед командиром роты и гордо докладывали о выполнении почетного боевого задания. Еще оставалось тридцать минут до торжества.

«Вы что наделали, хреновы ублюдки, — вскричал наш ротный. — Вы какой уголь приперли?», я вас спрашиваю. «Мы выписывали по 90 копеек, а вы за 60 копеек привезли. Короче, все отвезти назад, а наш привезти в часть. Выполнять задание. Есть товарищ командир.

НОВОГОДНЯЯ МОРСКАЯ БАЙКА

Сереге крупно повезло: после службы в советской армии

отучился на матроса, и вот он — морской волк. И повезло дважды. Он попал на работу на пассажирский лайнер «Любовь Орлова».

Работать на пассажире было и престижно, и интересно. Здесь матросы — белая кость, это не то что на грузовике: погрузки, выгрузки, мойки трюмов, крепление груза, крутишься как белка в колесе, не считая вахт…

На пассажире вахта — ну, приборка, ну, на подхвате… Зато среди людей, симпатичные пассажирки прогуливаются по палубе, можно и поджениться… И к зарплате навар: чемоданчик поднес пассажиру, на тебе, юноша, на чай… Ну, а пассажиров много, и чемоданов… Так что Серега копит на новый байк.

И отпуск он ждет всегда с нетерпением, он со своими побратимами уже исколесил весь Союз… Из Владика-то до Москвы и Питера, и даже до Риги добирались… Так что гоните рублики на чай Сереге, господа хорошие.

Но Сереге повезло и трижды. Не просто он матрос, а матрос-водитель. На «Орловой» есть свой грузовичок, ГАЗ с будочкой в кузове, для разных хозяйственных нужд: то продукты на судно привезти, то белье в стирку, то спасательные средства на проверку… А то и деликатные поручения для начальства с пароходства…

А потому Серега среди матросов в авторитете… Мало ли чего иногда привезти может, и провести через проходную порта… Да и сам он рубаха-парень, кладезь анекдотов, и разных историй…

Нравилась такая жизнь…

Ну вот и очередное, особо важное задание… Вызывает старпом: «Сергей, Новый Год скоро, вот и просит вышестоящее пароходское начальство помочь с елками для их работников…»

«Возьмешь двух матросов с собой в питомник, чтобы выбрали самые красивые и пушистые, они и пилить, и грузить будут… Путевой лист выпишу тебе на три дня с запасом… И возьмешь в артелке бутылок пять водки для лесничего, чтобы не ортачился…»

«Понятно, Семеныч, будет сделано в лучшем виде…»

«Костян, Пашка, залазьте на коняшку, погнали выполнять важное задание!…»

В питомнике лесничий встретил с опаской… «Ездят тут всякие», — бурчал он себе под нос… Но тут Костян достал из сумки волшебную жидкость: «Смотри, отец, что мы для сугрева привезли…»

«Молодцы, — радостно потирая руки, обрадовался лесничий, — это по-нашему… Лес ваш». Набив кузов под завязку пахнувшими смолкой и морозом пушистыми елками, замерзшие ребятишки воспользовались гостеприимством лесника Митрофана.

«Ну, заходьте, молодежь… Чем богаты, тем и рады… Вот медвежатинка копченая, изюбрь есть, грибочки соленые… Папоротник с лета заготовил, чавыча друг с Камчатки угостил… Картошечка… Короче, кушайте, хлопцы, не стесняйтесь. Гостей не часто бывает, вот перед Новым Годом едет народ, или в сезон охоты с крайкома или прокурорские…»

«Хорошо, что старпом выписал путевой лист на три дня…, — подумал Серега, — можно один день расслабиться пацанам… Сам-то за рулем, а Пашка с Костяном могут и оттопыриться…»

Ну и оттопырились, забросили их на елки в кузовок, лесничий с Серегой… «Ну давай, батя, спасибо…»

«Доброй дороги, пацаны, если что, приезжайте летом, на кабана свожу, кедрача с чагой наберем». Он махнул вслед удаляющемуся газону.

Газовичок прыгал по ухабам лесной дороги. «Ну вот и бетонка, — обрадовался Сергей, — комфорт и уют».

И только он расслабился, откуда-то справа, на полном ходу, лихо увертываясь от газона, выскочил «Беларусь» с прицепом полным сена…

«Копнушка не удержалась и накрыла кабину Сереги, черт недоделанный, что творит… Не видать ни фига, — продолжая ехать, выругался Серега…

Тут ГАЗ запрыгал, Серега втопил на тормоз… «А нелегкая… выехал в кювет…»

Он вылез из машины осмотреть своего боевого коня… «Вроде все в порядке», — обойдя вокруг кабины, подумал он… «Ни черта себе в порядке, а где же кузов с будочкой, с елочками и побратимыми… — присвистнул он от удивления…»

Пройдя метров 150 по следам машины, он вышел на опушку леса… Там, между двух крепких осин, висел родной кузовок от Газона.

Затаив дыхание, Серега заглянул внутрь будочки… Костян и Пашка беззаботно палили хоря, сладко посапывая…

«Подъем…, — прокричал Серега, — приехали… Все на выход!…»

Костян, потянувшись, встал и подошел к краю кузова: «Не понял, что за прикол, где мы…", вслед за ним выглянул испуганный Пашка…

Благо, в двух километрах располагалась небольшая деревушка. И сердобольные сельчане, подтрунивая над морячками, помогли снять и поставить кузов на место… «Здравствуй, здравствуй Новый Год, приходи на елку…, — засмеялся Серега.

ЛЮБИТЕЛИ ПУТЕШЕСТВИЙ…

А ты знаешь, дорогой читатель, что не только люди имеют склонность к путешествиям, но и братья наши меньшие порою не прочь примерить морской тельник.

Ну, а для моряков, оторванных от семьи и дома, месяцами наблюдающих лишь убегающий горизонт, любая живность на судне — как бальзам для души. Всю любовь и заботу эти суровые люди переключают на случайных попутчиков.

Я хочу поделиться своими историями, которые происходили во время рейсов на моих судах.

ЛЮСЬКА

А начну я свое повествование с обычного для нас питомца. Уже и не припомню, кто принес на борт эту кошечку. Люська была небольшого размера, можно сказать миниатюрная. Черного окраса с белой грудкой. Ну, кошка, как кошка. Если не брать во внимание её неугомонный характер. А по характеру это была, нужно прямо сказать, обезьяна. Она не хотела ни сидеть, ни лежать. Ей все время нравилось носиться, как угорелой, скакать по занавескам,

прыгнуть кому-нибудь на спину из-под тишка.

Старожилы «ЯКУТСКЛЕСА», а это был наш добрый работяга, лесовичок, сразу определили проблему её поведения. «Это электромагнитные поля или статическое электричество», — авторитетно заявил электромеханик.

«А может, она укачивается», — предположила судовая кокша. «Ей не хватает травки, ей нужно заземлиться», — настаивала буфетчица.

«Ну, есть старое проверенное средство, медное ожерелье…» Токарь быстренько смастерил медное колечко, но не помогло. Мало того, Люська все время норовила от него избавиться.

Короче это был неиссякаемый источник энергии, такой судовой перпетуум мобиле.

Потихоньку теплые чувства экипажа начали остывать, так как спасения от Люськи не было, и последней каплей стало её посещение офицерской кают-компании.

Тем морякам, которым посчастливилось работать на большом флоте, когда еще строго соблюдались морские традиции, помнят ритуал по приему пищи.

В ровно назначенное время, по последней склянке, товарищи комсостав по ранжиру проходили в кают-компанию и рассаживались на свои должностные места за столом.

Все офицеры были в парадной форме и благочинно сидели и ждали капитана. До его прихода начинать потребление пищи категорически запрещалось.

После того как капитан усаживался за стол, он давал команду: «Господа офицеры, можно приступать к приему пищи». Все облегченно начинали свой обеденный обряд.

По окончании этого действия покинуть кают-компанию можно было только с разрешения капитана.

Так вот, во время этого приятного торжества, буфетчица не уследила, и Люська на всех порах влетела в самый ответственный момент. Она сходу запрыгнула на стол, сметая все на своем пути, затем перепрыгнула на занавески и сверху, как белка-летяга, приземлилась прямо на мундир капитана.

Поймав ртом воздух, изо рта капитана вырвался боевой клич: «Списать с судна немедленно в море!»

Перепуганный старпом отдирал кошечку от мундира.

«Передав второму помощнику… Немедленно списать», — сказал он коллеге, передавая животное.

«Немедленно списать», — повторил второй помощник, передавая мне животинушку.

Конечно, можно было бы передать дальше кому-нибудь, но это ломало бы этикет… Старший механик, наверное, не одобрил бы этого поступка.

Ну, списывать прямо в море было как-то не комильфо, а потому, дождавшись первого прихода, списал котейку в руки приехавшей проведать меня супруги.

Девчонки мои, Галюська и Люська, подружились, ну а мне, видимо, Люська не могла простить предательства и частенько охотилась на мои ножки из-под шкафа.

ЛОЦМАН

Ну, и пернатые не прочь прокатиться зайцем на судне. Ну, про чаек понятно — это вечные спутники моряков.

Но и уставшая перелетная птица всегда с радостью сядет передохнуть на судовой мачте. Ну, а на лесовозе, мать честная: «Вань, глядь скорей, на попугайчиков! Ой, я, наверно, закричу!» На лесовозе, пока идешь на Японию с Приморья, чего только не увидишь: всех размеров и расцветок, с всевозможными клювами… просто птичий двор.

Но расскажу вам о лоцмане. Работал наш лесовоз на Японию, возил с Приморья зеленое богатство, которое собирал по всем портопунктам: Ольга, Пластун, Большой Камень, Совгавань.

Бухта Ольга очаровывала своей красотой, узкая, зажатая меж зеленых высоких сопок… красотища!

По приходу мы всегда сами швартовались к причалу. Никаких лоцманов здесь испокон века не было.

А в этот майский день тепло, открыли двери на мостик, наслаждаемся морским — лесным воздухом.

Как вдруг в открытый проем двери пикирует огромный сизый ворон и с лету садится на навигационную карту в штурманской рубке, важно расхаживая и поглядывая на нас с любопытством.

Какая наглость, я уже готовился согнать незваного пришельца… Но капитан остановил мои попытки…

«Похоже, это ручная птица… она совсем не боится людей», — сказал Пал Палыч. — «Дуй на камбуз, принеси ей галеты…»

Ворон без всякой опаски брал галеты из рук, спрыгивал на палубу, прятал в укромном месте добычу, снова возвращался попрошайничать…

Тут наша радиостанция ожила и голос портового надзирателя из Ольги материализовался с несколько неожиданным вопросом: «А наш лоцман уже у вас на борту?» — спросил он.

Своим вопросом он вверг нас в полное замешательство… «А что, у вас появился лоцман?» — спросил Пал Палыч. «Да, появился», — ответила трубка. «Пернатый…»

Оказывается, птица жил когда-то на рыболовецком траулере, и когда тот заходил пополнить запасы воды в Ольге, отстал, и теперь встречает все заходящие с моря суда в надежде отыскать своих

Поселился он на портовом буксире, чем доставлял много хлопот своим покровителям: все палки и камешки в округе он собирал и забрасывал в трубу буксира…

И так он встречал нас года три, пока его не порвали собаки, у которых он пытался украсть еду из собачьей миски…

ЕВРАШКА

Наверное, самыми распространенными пассажирами на судах с давних времен являются тараканы и крысы… и с теми, и с теми идет долгая упорная борьба с переменным успехом… Нет, Еврашка — ни крыса, и не таракан…

До встречи с ним я и не подозревал о его существовании. Это северный зверек, что-то наподобие суслика, только покрупнее… Сел он к нам на борт во время погрузки в порту Зеленый Мыс, не на африканском побережье, а на речке Колыма… а поточнее в поселке Черском…

Обнаружили мы безбилетника уже на ходу в Северном Ледовитом океане… Бедняга бегал вокруг трюмов по часовой стрелке… Он весь рейс бегал по часовой стрелке…

«Что за зверь?» — удивился я в первый раз, заступая на вахту. «Это Еврашка», — сказал обыденно старпом Юра. Юрий Виторович был человеком бывалым, и не одну полярку прошел, а потому Еврашка был ему уже как родственник…

Наблюдать за зверьком было интересно, ну хоть какая-то живая душа в этом снежном королевстве…

Набегавшись вдоволь, Еврашка забирался на планширь фальшборта на самом баке и становился на задние лапки, передние сложив, как маленький человечек… и так замирал на долгие часы… Он стоял как оловянный солдатик, не шевелясь… Даже не знаю, что привлекало его, что он рассматривал за бортом… То ли проплывающие голубые льдины с распластавшимися на них моржами и котиками… То ли ждал встречи с китами и белухами… или искал землю. Но иногда становилось тревожно за него, а вдруг он задремлет и упадет в океан…

Или свалится от удара о льдину, или потеряет равновесие от качки в непогоду. Но Еврашка не падал, он ровно по расписанию проводил все свои процедуры, побегав, ровно в одно и то же время взбирался на бак. Может, он грустил о своей жене и детках, ведь он не успел даже предупредить их о своем путешествии, и они ищут его и плачут по ночам…

В общем, мы привыкли к своему пассажиру, но он покинул нас при первой возможности в порту Магадан…

Прощай, Еврашка, удачи тебе….

ЯШКА

Обезьяна на судне — это катастрофа, поверьте мне на слово.

Мы работали на крановом судне ТИТАН-1 на нефтяном месторождении Белый Тигр во Вьетнаме.

Компания была совместная, а потому часть экипажа были вьетнамские моряки…

И вот кто-то из местных, чтобы нам не было скучно,

принес эту мартышку, или скорее мартына, на борт…

Сразу скажу, скучно нам не было ни минуты, подвижное и своенравное животное…

Сколько было погрызено кабелей, сколько порвано документов, сколько укушено ножек и попок…

Мало того, Яшка был злопамятным существом, и если кто-то наказывал его, становился заклятым врагом…

Он атаковал внезапно, прыгая сверху, и поймать его на таком судне было практически невозможно, представьте, высота крана более ста метров… для обезьяны забраться нет труда, ну а для человека очень даже нелегко, да и опасно…

Короче, радость от общения с бебизьяном пропала… Ночная смена монтажников перед работой долго искала рабочую обувь, оставленную на палубе… Зато Яшка приходил в восторг, выбросив очередной ботинок за борт…

Но это бы еще можно было вытерпеть, если бы не случай…

Все судоводители собрались в рулевой рубке на командирское совещание по безопасности мореплавания…

Капитан зачитывал новые приказы и распоряжения от компании… «Категорически запрещается…» — бубнил oн под нос себе… Как в этот момент раздался звук работающих главных двигателей… «Что за ерунда?» — встрепенулся вахтенный помощник… судно уже как месяц стоит на восьми якорях без движения, у нефтяной платформы, связанное с ней трапом…

Капитан прервал чтение… — Позвоните на центральный пункт управления… Выясните, кто давал указание запустить главные двигатели… Почему не спросили разрешение на мостике и у капитана?…

Удивленный механик пищал в трубку… что, мол, они ничего не запускали, а двигатели запустили с мостика…

Они там в своем уме… — возмутился капитан, — позовите стармеха на мостик…

В тот момент, когда стармех спешил с докладом на мостик, судно сначала прыгнуло в сторону от буровой, потом якорные троса набились, и судно прыгнуло в сторону буровой платформы… Капитан присел от страха… Все смотрели друг на друга с выпученными глазами…

Да что происходит, черт возьми… так мы сейчас столкнемся с платформой или потеряем трап?…

Первым очнулся «дед»… Стармех подбежал к центральному пульту управления, и нажал на аварийную остановку двигателей… Фу, наступила тишина, двигатели стали, судно перестало прыгать…

Ничего не понимаю, — разводил руками в стороны стармех… — В ЦПУ никто не запускал машины, на мостике вы говорите не запускали… Не могли же они запуститься сами…

В горячке мы совсем забыли, что у нас на «Титане» есть еще два автономных пульта управления… так как ширина судна пятьдесят четыре метра, и при швартовке с рулевой рубки не видно, на крыльях мостика были пульты, с которых обычно и швартовались, а в море за не надобностью они были закрыты на металлические раздвижные крышки и закрыты брезентовыми чехлами…

И вот в наступившей тишине стали слышны дикие вопли Яшки… Он, мерзавец, залез под крышку и прыгал внутри, пытаясь выбраться, по всем кнопкам… Так и запустил двигатели, и дергал ручки управления…

«Где-то у меня в аптечке был валидол»… — сказал капитан, удаляясь…

Пришлось расстаться с дикой природой…

ЭКЗОТИКА

Да, были и другие интересные встречи с дикой природой… Как-то закончили мы выгрузку угля в порту Беринговский… Судно «Старый Большевик» называлось… Ну, и время оформлять отход, ну там, к санвластям нужно, к пограничникам, в портнадзор… Время по минутам расписано… Не уложился — оформляй непроизводительный простой, премия экипажа под угрозой, репутация судна… В общем, нельзя ударить в грязь лицом, карьеру себе подпортишь…

Ну, собрал я документы, взял в руки дипломат, и на трап…

А там вахтенный матрос, расплылся в улыбке… — Что, Саныч, за отходом?

Не боишься, мол?

Что же за вопрос-то дурацкий… — А чего же бояться? — ответил я… — А вот, — показал матрос рукой… Ёлы-палы… Внизу на причале, у самой площадки трапа, лежал, как вы думаете кто?… Туша в несколько центнеров весом… С усами и хвостом… А еще с такими в метр бивнями… Правильно, морж…

Лежал так смирненько, вроде даже, как мне показалось, придремывал… Но мне показалось… Только я добрался до середины трапа, этот гигант повернул голову в мою сторону и грозно проревел…

Вы знаете, голосок его не предвещал мне ничего хорошего… Матрос почему-то веселился… — Чего веселимся-то? Вот задержусь с оформлением и останешься без премии… Давай за шваброй, и отгоняй животное, и побыстрее…

Видимо, команда, поняв угрозу остаться без материального поощрения, вступила в противоборство с горой… Но гора только порыкивала на их попытки пнуть то шваброй, то метлой, то багром…

Ну что, засада, нужно докладывать капитану… Силы не равны… — Валерий Степанович… задача не выполнима…

Нет, Владимир Александрович… Для нас, коммунистов, нет невыполнимых задач… Я сейчас на мостик, дуну в тифон, а вы попробуйте незаметненько проскочить мимо монстра…

Вот, вот, именно, что монстра… Хорошо на мостике дудеть…

А если он вонзит в меня свой бивень, кто отход-то будет оформлять?…

Ну, слава Богу, проскочил…

ДРАКОН КОМОДО…

Не менее экзотический случай произошел на Лабуане. Где это, спросит любознательный читатель? Отвечаю, это в островной Малайзии, недалеко от Борнео и Брунея. Мы здесь были на приемке судна с моим старым товарищем, старшим механиком Петром Ивановичем…

Нужно было отдать месячные документы в офис компании «Буми Армада», с которой у нас был контракт.

У меня до этого времени, видимо, были довольно ограниченные познания о ящерицах… Ну, я их видел дома, безобиднейшие существа, еще и хвост отбрасывают при опасности…

А здесь мы с Петром Ивановичем чуть не отбросили копыта…

Остановившись перекурить перед офисом, мы расположились в тени огромной пальмы… Затянувшись ароматной сигаретой, я боковым зрением заметил какое-то постороннее движение рядом с нами… «Что это?» — закричал я, выронив сигарету изо рта…

Мы бросились наутек, благо до двери офиса было метра четыре-пять… За нами лихо семенила ящерица, эдак метра четыре длиной, на ходу высовывая раздвоенный язык, видно, предвкушая, как она лакомится нами… «Что за хрень?» — спросили мы на бегу какого-то клерка… «А, это? Да это комодо, самый крупный варан, да их тут кишит, ногу откусит и не заметишь…»

«Да, без ноги сильно не побегаешь… Правда, Петр Иванович…»

Ну, много чего было, про все и не расскажешь: и кролики, и голубятня… Ну, надеюсь, вам эта история понравилась…

ПЛАВУЧИЙ ЗООПАРК

Давелось мне, братцы, поработать в Саудовской Аравии,

специфическая страна, и народ своеобразный. Компания, в которую я попал, называлась «Моххамед Аль Можил Групп», а судно — «Аль Можил 30».

Старенькое судно бразильской постройки, отслужило свой срок и стояло, ожидая разделки на металлолом, в Англии.

Но было куплено арабами под новый проект в Персидском заливе, на самую богатую в мире нефтяную компанию АРАМКО.

Это было первое судно из десяти, которое и начинало новый проект… Вот и попал я на это судно капитаном, экипаж — все филиппинцы, и еще сорок человек монтажников, тоже филиппинцы.

Судно чуть подшаманили, но здесь коренное слово «чуть»… Бегало оно с крейсерской скоростью 5 узлов, для людей, не посвященных в морские дела, — со скоростью пешехода.

Капитан, англичанин, у которого я принимал дела, загадочно сказал мне: «Влад, когда будешь становиться на якорь, левый не отдавай…» «А что за причина?» — поинтересовался я. «А там, между третьей и четвертой смычками, нет звена, и они связаны веревочкой…» «Дела…» — крякнул я от удивления.

Насколько я был наслышен, в АРАМКО очень высокие требования к судам, входящим в контракт… Например, скорость судна не должна быть меньше 12 узлов, а у нас пять… Это как?

Но в каждом правиле есть свои исключения: хозяин компании, господин Аль Можил, — родственник короля Саудовской Аравии, а потому всякие там американские инспектора ему не указ… Ну да ладно.

Работа наша заключалась в оборудовании новых нефтегазовых платформ и ремонте старых платформ. А потому за эту работу отвечали иностранные инженеры: американцы, англичане, австралийцы, которые ввиду неготовности других судов к работе по очереди стажировались на нашем судне.

Ах да, и пароходик мой был не бог весть какой мощности:

тысяча девятьсот лошадей в молодости и чахлый подрулек, который еле пускал пузыри.

И да, я был первым украинским капитаном в этой чудесной компании, а руководил флотом генеральный менеджер, американец, сэр Джо Моррис. Честно сказать, не люблю я этих англосаксов… но Моррис был исключением… Полный мужчина шестидесяти лет, большого роста, с белоснежной бородой и усами, он своим видом напоминал мне Деда Мороза.

Первое наше знакомство произошло следующим образом.

В пять утра он подкатил на своем огромном лимузине к борту судна и поднялся по трапу на борт. Я с нетерпением ждал своего босса на капитанском мостике… но он не появлялся… Тогда, спустившись к трапу, я спросил у вахтенного матроса, не знает ли он, где начальство… Он пожал плечами в ответ. Я облазил все судно, заглянул в машинное отделение… нигде нет, очень странно. Обследовав камбуз, я увидел приоткрытую дверь в провизионку.

О Боже. Дед Мороз стоял в овощной камере с арбузом в руках и, надавливая на него, слушал, как он потрескивает… «О, гуд монинг, сынок», — сказал он мне… я ростом доставал разве что до его живота.

«Как ты, Влад?» «Да отлично, господин Морис, чем-то могу вам помочь?»

«Нет, нет, не нужно утруждаться, я пришел за гостинцем для своих питомцев…» Лишь позже, когда американец уехал в отпуск на родину на две недели, его секретарь, филиппинец Родриго, жаловался мне: «У босса в кабинете кого только нет: и рыбки, и птички, и зайчики, и морские свинки… Не дай Бог, что случится с ними в его отсутствие…»

И вот у босса пополнение — кролики начали давать потомство. В очередной визит он привез мне на судно двух симпатяг: «Вот, Влад, тебе подарок…» «Спасибо, мистер Моррис, какие милые…»

Когда пятьдесят филиппинцев на борту, что, вы думаете, они делают в свободное от работы время? Правильно, удят рыбу!

Если посмотреть со стороны на наш пароходик, можно подумать, что мы рыболовецкий траулер: все палубы и все свободные места завешаны вяленой рыбой, а можете представить, какой запашок стоит в пятидесятиградусную жару? А я могу…

Филиппинцы, нужно отметить, настоящие моряки и отличные работники… Я думаю, не многие смогут работать двенадцать часов сваркой, сидя на жердочке на высоте пятнадцати метров над водой при пятидесяти градусах за бортом.

Я никогда не слышал жалоб от них, никогда они не выносили ссоры наверх и все решали сами, полюбовно.

Они, в отличие от европейцев, очень талантливы в рисовании, любой филиппинец сможет сделать трафарет без линейки, вырезав просто ножом, а парикмахеры от бога… «Кэп, давай пострижём?» Я сначала сомневался, стоит ли доверяться… Зажав между пальцами простое лезвие от бритвы, легким движением руки они делали такую прическу, что у нас не сделают и в суперэлитном салоне.

Так вот про зоопарк… Крановой наловчился и поймал голубя… Скоро у нас на борту была огромная голубятня с сорока голубями… Утром крановой выпускал их на прогулку, и они весело кружили над судном. Зайчики радостно прыгали по палубе…

Эту идиллию нарушил американский важный инспектор, прибывший с очередной инспекцией судна в порту… В самый неподходящий момент кролики начали прыгать по мусорным мешкам…

Что это? — брезгливо спросил инспектор.

— Это… это кролики, — пробурчал я.

— Я вижу, что кролики, я спрашиваю, почему они прыгают у вас по палубе? Вы в своем уме? — побагровел он.

— Да… — ответил я, — это кролики господина Морриса.

Он сбавил обороты:

— Ну, вы же знаете, что это не положено… Это вопиющее безобразие… Капитан на судне отвечает за все…

— Ну да, — подтвердил я, — и за кроликов босса тоже…

Короче, матросы сделали кроличий домик, и во время проверок мы стали прятать их туда, но господа, это же кролики…

И в скором времени у нас прыгала уже дюжина этих милых созданий…

Да, много было за время работы на море разных судов и историй… Но я с теплотой вспоминаю свой плавучий зоопарк…

СВАДЬБА В МАЛИНОВКЕ

«РЫБА» застряла где-то в Италии. «РЫБА» — это наше учебно-производственное судно «ПРОФЕССОР РЫБАЛТОВСКИЙ». Мы, курсанты-судоводители из Макаровки, сдали летнюю сессию и ждем учебную плавательную практику на нашем белоснежном лайнере. Но лайнер припаздывает…

— Ну что будем делать, орлы? — вопрошает наш умудренный жизнью командир роты… Кап-три Малов — у нас непререкаемый авторитет. — Предлагаю всем махнуть в краткосрочный отпуск.

Большой сбор в экипаже через две недели.

Две недели просвистели. Хочется быстрее в море, хлебнуть романтики заморских стран, оморячится… Все в сборе, а «РЫБЫ» все нет. А «РЫБА» все еще в Италии, забастовка какая-то, и до Питера шлепать дней десять…

— Ну что, орлы, — почесывая проклюнувшуюся залысину, многозначительно произнес командир, — вариантов немного… Либо едете в краткосрочный отпуск, либо остаетесь в экипаже, но тогда полноценные наряды, приборки, поверки…

Ну конечно же не в экипаже, но и домой уже не очень хочется, да и денег кот наплакал…

— Ну а какие варианты? А давай махнем в гости к тому, кто живет ближе всех к Питеру, — сказал Серега.

Мудрая мысль, однако… Представив в голове географическую карту СССР, мы дружно посмотрели на Саню…

Саня из Вологодской губернии…

— Ну, друг, не обессудь, едем к тебе!

Мы — это четыре товарища, спаянные судьбой-злодейкой. Я, собственной персоной, Вовка волгоградский, второй Вовка майкопский, Серега с Архангельска и Саня из Сокола.

— Едем? — выдохнул Саня.

— Ура! Рвем на Московский вокзал… Нам билеты до Сокола… Эй, в гастроном нужно успеть, на сухую в дороге — не дело.

— Мать честная! — взмахнув руками от удивления, произнесла Санина мама. — А это мои товарищи по училищу, они в гости, мама, судно наше еще не пришло, и мы решили ждать его у нас.

— На сухую ждать судно не дело! — тут и батя с работы нарисовался. — Рад гостям!

На третий день культурная программа отдыха не изменилась, ожидали судно на мокрую… Санины родители слегка загрустили… Но вдруг на их лицах появилась спасительная надежда, с утра почтальон принес хорошую весточку…

— Приглашаем на свадьбу… числа… пятиюродная тетя…

— Во мужики, — многозначительно сказал Санин батя, — вам повезло. Вас приглашают на свадьбу в Малиновку… Мы-то с матушкой работаем, не можем поехать, а вас делегируем от нашей семьи.

— А где это? — спросил Вовка майкопский.

— Да недалече, сорок километров на поезде на север, а там километров пятнадцать пешком.

— Ну что же, предложение стоящее, но ехать в морской форме по такой грязюке, да еще шлепать по ней пятнадцать километров не с руки…

— Ничё, — пробурчал Саня, — потрясем гардеробчик братанов.

Гардеробчик оказался не очень… Мне досталась нательная майка и пиджачок размера как минимум на два на вырост, какие-то штаны и резиновые сапоги… Остальные выглядели в прикиде Попандопуло из одноименного фильма.

Да нужно сказать, что в наших рядах затесался провокатор.

Вовка майкопский был непьющим спортсменом и ехать на свадьбу сопротивлялся… но был заядлый рыбак и не забыл захватить с собой спиннинг… пришлось идти на хитрость…

— Саня, а речка в Малиновке есть?

— Речка есть, но рыбы нет… да и речка как ручей…

В общем, уговорили мы Володьку на отличную рыбалку.

Идти по бездорожью от станции было тяжеловато. Грязь налипала на сапоги огромными комьями… но наша ватага оборвышей упорно двигалась к намеченной цели.

Вдруг сзади послышался звук мотора, нас догонял бортовой газик. В кузове сидели приличного вида мужчины в белых рубашках, в галстуках и костюмах. Водитель притормозил:

— Куда идем, братва?

— В Малиновку на свадьбу, — хором ответили мы.

— Залазь в кузов, мы тоже туда…

Ура, повезло.

Малиновка оказалась совсем небольшим селом. Русский север, деревянные покосившиеся серенькие домишки… Расположились мы у Саниной бабули… от неё и узнали, что до свадьбы еще часа три времени… И тут Вовка заладил, пойдем пока поудим рыбу… К большому удивлению местных мы потянулись в сторону маленькой (скорее крошечной) речушки. Вовка, водрузив свой спиннинг, гордо вышагивал впереди… Кто-то нам в спину крутил пальцем у виска… Нехорошее предчувствие не давало мне покоя.

До речки нужно было пересечь зеленый заливной луг… Вдруг что-то запуталось в моих волосах на голове…

— Замри, — сказал Вовка, — это пчела… Я её сейчас попробую спиннингом согнать.

Эта идея явно не понравилась пчеле… После третьего удара спиннинга по моей голове пчела, взревев, взлетела вверх… но, собака, не улетала, а начала нарезать круги перед моей физиономией… Я начал отмахиваться… но настырное насекомое все сужало и сужало круги.

Нервы сдали, и я побежал… о ужас, что это… чудовище вцепилось всеми лапками в мой нос… Жгучая пронизывающая боль… глаза остекленели… товарищи с чего-то веселились…

С чего, я скоро понял, мой нос рос как на глазах и скоро превратился в картошку… Я представил свой видок, в майке и пиджаке на вырост, в сапогах, с носом-картошкой…

— Нет, пацаны, свадьба отменяется, по технической причине, вы там как-нибудь без меня, пламенный привет молодоженам.

— Да ладно тебе, Вовка, успокаивал меня Саня… ты что не был на деревенской свадьбе… к моему стыду не был… да через пятнадцать минут там уже все будут кривые-косые с такими же носами, тем более нас никто не знает… сядем тихонечко в уголочке…

Да все-таки деревенская свадьба, это я вам скажу… Мы тихонько забились в уголке, расположившись на лавках в большой комнате… Слово взял отец невесты… и речь он начал довольно странно… Товарищи, у нас сегодня на свадьбе почетные гости моряки из Питера… я увидел сотни глаз, впившиеся в мой нос…

Нос из картошки, казалось, мне, превращается в тыкву… ну тут невесткин батя, видимо, вспомнил, по какому поводу сбор…

— За молодых! — выкрикнул он… мы дружно влупили по полному граненому стакану… я потянулся закусить чем-то… Нет, нет моряки, у нас после первой не закусывают… оказалось и после второй… после третьей, Серега предложил выйти покурить…

Пока он доставал папиросу «Беломорканал», я боковым зрением успел увидеть, что Санек проскользнул в сад… может, плохо человеку… мы последовали за товарищем… открывшаяся картина меня несколько обескуражила… абсолютно нагой Саня забрасывал трусы на верхушку яблони… Боже, подумал я… Тут голоса из хаты начали усиливаться, наверное, народ тоже потянулся на перекур…

Трусы снять-то я успел… но Сашка уворачивался и отчаянно сопротивлялся… тут кто-то схватил меня за руку… какой-то деревенский парень резко крикнул: «Ты моего друга, гад… я тебя…»

Солнце в зените, яркий свет бьет в глаза… шевелиться не хочется… где я? — сверлила мысль… но глаза открывать не хотелось…

И все же любопытство пересилило… я открыл глаза… Мы с Саней в стогу сена… память потихоньку стала возвращаться…

Саня как Саня… чистенький лежит, посапывает… взгляд скользнул по сапогам, тьфу, все в грязи, выше, о боже, штаны все в грязи и лапсердак… Настроение стало резко ухудшаться…

— Санек, вставай, где наши друганы?

Саня неохотно промямлил:

— Пойду спрошу бабулю…

Через минуту он прилетел пулей:

— Слышь, Вовка еще со свадьбы ушел, взял спиннинг, сказал на речку и до сих пор не возвращался… а Серега исчез… бабуля говорит, ночью кто-то дрался, может вашего того забили…

— Так это пацаны, через час вас ждут на продолжении банкета…

Ну, пошел я на речку отмывать лапсердак, заодно Вовку поищу…

Через час мы плелись унылые на продолжение банкета…

Во дворе стояла сколоченная из досок импровизированная танцплощадка, вокруг толпился народ… из окна раздавалось:

— Где, где, где… в Вологде где…

К моему огромному удивлению… к нам подходили незнакомые гости свадьбы, и все знали нас по имени… Ба, чудеса…

— Ну что, требуем продолжения банкета? — выкрикивал какой-то мужичок…

Вовка и Саня пить отказывались наотрез — душа́ не принимает…

Откуда-то подрулил молодой паренек, почти в таком же прикиде, как и я… наверное, почувствовал родственную душу…

— Пойдем парни буханем, а то я вчера не был — выпасал коров, нужно наверстывать…

Все отморозились… жалко пастушка… ну пойдем…

В комнате почти никого не было… невеста в белоснежном платье о чем-то беседовала со своей дружкой…

— Ну что, за молодых…? — сказал пастушок, поднимая стакан.

— За молодых! — поддержал его я…

Пастушок опрокинув стакан, крякнул, занюхивая рукавом… Дальше как в замедленном кино… паренек заваливается на спину и падает со спины с лавки… начинает болтать ногами, пытаясь встать… ищет точку опоры… и находит, упершись грязными сапожищами в белоснежное платье невесты со спины… благо, у невесты нет глаз на затылке, и она не видит два смачных отпечатка…

— Так, баста карапузики, кончилися танцы… — подумал я… дальше празднуйте без меня…

Выйдя на свежий воздух, я наблюдал за деревенскими танцами…«Вологда-да-да…» доносилось из открытого окна…

— Хорошие новости, — сказал подошедший Саня… — Серега нашелся… он оказывается захотел курить и поехал за сигаретами…

— Куда? — удивился я…

— Не поверишь, в Вологду, на поезде… пипец…

Тут откуда ни возьмись вынырнул какой-то небольшого роста мужичок… он, похоже, был в хорошем расположении духа, так как искренне улыбался.

— Вовка, — сказал он мне, — а я служил танкистом… а знаешь, что танкисты сильнее моряков?

Я не знал, что ему ответить…

— Пойдем бороться? — тянул он меня за полу пиджака…

— Да не хочу я бороться, — упирался я…

— А струсил, вот я и говорю, танкисты сильнее…

Я посмотрел на этого плюгавого мужичонка, ну ладно, пойдем, нельзя позорить флот… мы сошлись с ним в сторонке, чтобы не привлекать внимания… но никак не могли завалить друг-друга… и тут я вспомнил про подсечку… раз, и мужичок, потеряв равновесие, упал… но упал неудачно… нет, он не ушибся, не поломал ничего… он упал навзничь прямо в коровью свежую лепешку, и его белоснежная рубашка стала зеленого цвета, мерзко зеленого…

Мужичок стоял несколько минут в ступоре, время от времени поднося руку под нос… затем он издал какой-то животный звук, подбежал к забору, лихо выломал штакетину и, с криком «Порешу…", начал приближаться… пришлось побегать вокруг танцплощадки…

Народ почему-то особенно не волновался…

На третий день банкета мы сдались… запросились домой на побывку… все-таки деревенские жители, наверное, более закалены к банкетам… на утешение нам дали в дорогу целый портфель горячительного… мы весело шагали на станцию… и оно радостно побулькивало… Да, теперь я знаю, что такое деревенская свадьба… Прощай, Малиновка…

KRONOS

Иногда в кругу друзей, после третьей рюмки, так и подмывает рассказать какую-нибудь морскую историю из своей жизни.

Но умудренные жизнью люди, знающие эту мою слабость, начинают кричать хором: «Нет, нет, Вова…»

И все же я рискну. Может, я не писатель-маринист Конецкий, но много чего происходило в этой замечательной морской эпопее…

Итак, был это, если память не изменяет, 1996 год (вроде и недавно, а вроде как бы и давно). Звонок из Одессы. «Владимир Александрович, вам звонят из крюингового агентства «Рога и Копыта».

Нам сказали, что у Вас есть опыт капитана кранового судна. Вот есть интересное предложение: работа в Бельгии, месяц через месяц. И зарплата неплохая…»

Ну, предложение, надо сказать, меня заинтересовало… Но было несколько условий… Первое: нужно было набрать команду (пять человек, старший механик, третий механик, электромеханик и повар).

Я и подумать не мог, что это будет весь наш экипаж на восемь месяцев работы…

Второе условие: мы должны будем материально отблагодарить крюинг за предоставленную возможность поработать за границей в твердой валюте…

Команда подобралась быстро. Из всех вышеперечисленных я до этого работал вместе только с электромехаником… С остальными пришлось знакомиться по ходу пьесы…

Раннее утро, поезд прибыл в Одессу… Шесть часов утра, крюинг еще не работает… Нужно взбодриться. «А ну, давай в вокзальный буфет, попьем кофейку», — предложил я. Мы двинулись на перекус… Буквально через пару минут я оглянулся и с удивлением спросил: «А где третий механик?» Все удивленно начали смотреть по сторонам…

И вот картина маслом: наш Юрчик с белым лицом стоит, зажатый с трех сторон жлобами в кожаных пальто до пят… «Опа, здравствуй, Одесса-мама», — подумал я. Нежданчик…

Но, сделав вид, что мы не в теме, начали кричать громко, чтобы было слышно на весь вокзал: «Юра, ну шо ты там застрял, давай догоняй…» Мужики, спрятав ствол в карман, выпустили перепуганного Юрку… Кофейку мы так и не попили…

Двери в крюинг «РОГА И КОПЫТА» открылись, и девушки с ногами от ушей любезно пригласили нас в офис… «Так, ребята, времени мало, нужно заполнить анкеты, сделать ксерокопии документов, пройти тест на английский, стать на профсоюзный учет и т. д. и т.д.» К полудню мы поняли, что из вознаграждения за отправку у нас скоро ничего не останется… Рабочий день закончился, все разошлись по домам, и теперь нас пригласили на собеседование… «Так, начнем с капитана», — сказал молодой человек… «Ну что, кэп, условия вам понятны?» «Условия понятны, — сказал я, — да золотого запаса нема, вы же не предупредили, что у вас тут каждый шаг за наличные…» Так сердито сказал второй человек, до этого стоящий в сторонке… «Я не понял этого маскарада, это что еще за понты… Короче, некуда вы не летите… А утром будет разговор с директором…»

«Ну, пацаны, — сказал я, выйдя из кабинета, — по ходу, мы едем домой, в родной Черноморск». Все облегченно выдохнули…

Утром директор, господин Лонг, был сама любезность: «Так, ребятки, вот ваши билеты… Соблюдайте правила пребывания за границей и т. д. и т.п.» После инструктажа я спросил босса: «А кому платить за контракт?» Он поднял свои густые брови до уровня лба и сказал с пренебрежением: «Кэп, мы мзду не берем, мы не бедные люди…»

В аэропорту Амстердама нас встретил мужик… Тогда мы еще не знали, что это будет главное действующее лицо всего этого действа…

Загрузив нас с пожитками в свое авто, он, повернувшись, сказал:

«Мы едем в Гент, к месту вашей службы…»

Была зима, улицы и скверы уже наряжали к Новому году… Везде царила праздничная атмосфера, и у нас на душе было радостно…

Авто выехало на какое-то безлюдное место и въехало на городскую свалку… Там у причала свалки ютилось небольшое крановое судно, без огней, видно было, что оно бездыханное…

«KRONOS», — успел я прочитать название на борту… «Это будет ваш лайнер», — ехидно улыбнулся толстый бельгиец… — «Ну, что, понравилось?»

«А сейчас едем в гостиницу, знакомство с ним начнете завтра…»

С утра мистер Антонио Кемпо, а так звали нашего бельгийского знакомого… «Я буду вашим боссом, — сказал он, — и вы будете выполнять мои задания…»

«Для начала вам нужно осмотреть двигатели и все механизмы этого монстра, так как он несколько лет стоял без движения… И по возможности попробовать его оживить…»

«А где судовая команда?» — поинтересовался я у босса… «Как где?» — удивленно посмотрев на меня, Кемпо ответил: «Так вы и команда. Что, четыре человека, ну нет, с тобой пять… А хорошо, как же стоять вахты, работать, как же безопасность мореплавания…»

«Ну ладно, — сказал… — Завтра придет еще бельгийский матрос… Но это все…»

Осмотрев это, с позволения сказать, судно, я как-то призадумался… Сам-то корпус вроде ничего и даже покрашен снаружи, но внутри все просто, никакого снабжения, никаких спасательных средств, никаких документов и следов жизнедеятельности… Просто «Летучий голландец», — подумал я…

Одна радость: механики, поколдовав, запустили главный двигатель… И наш пароходик ожил, завибрировал радостно… Как будто ждал с нами встречи… Ну хоть что-то…

— Ну вот, — обрадованно сказал мистер Кемпо… — Гостиница вам теперь и не нужна… Завтра привезем продукты, и матрос придет помочь вам…

— Так а какие у нас планы? — спросил я босса.

— Планы у нас грандиозные… В общем так, — и он начал свое повествование. — Это судно было построено у вас в Астрахани для Польши и называлось оно «РАК». После распада СССР и Варшавского блока его купил (а вернее, два таких) бывший бельгийский речной капитан за копейки на металлолом и пригнал его на свалку для разделки… Одно уже попилили, а с этого успели только срезать кран и все растащить… Но тут у меня родилась идея: в молодости я работал в Африке механиком на судне… ну и занимался контрабандой… Туда продавал оружие, а оттуда возил бриллианты… Ну и остались у меня там кое-какие знакомства… Так вот, марокканское правительство решило реконструировать свои порты и выделило 40 млрд долларов на работы по дноуглублению, но в Марокко есть только одна дноуглубительная компания, ДРАПОР, две баржи да буксирчик, им эти деньги никогда не освоить, а по условиям контракта иностранцам там работать запрещено… Но мой друг француз, он сейчас там Главный по портам, и я придумал такую схему… Нашел богатенького грека, обрисовал ему ситуацию, и он прикупил эту лохань у бельгийского капитана… и мы ее сдадим ДРАПОРУ в аренду на пять лет вместе с экипажем и заработаем хорошечно… — рассказывал он, поглаживая свою бородку клином. — Сейчас мы приведем калошу в надлежащий вид и в путь…

На утро… привез провиант и неразделанную свиную тушу… Ну пока особых работ нет, ждем судовладельца, мистера Вангелатоса, из Греции и суперинтенданта, и будем реконструировать судно под контракт… Нужно отдельно сказать об обители КРОНУСА, он стоял у стенки скрабярда (свалки по разделки металла) в нескольких километрах от города Гента. O мама мия… что такое бельгийская свалка для бывшего советского человека… здесь было все, начиная от разных марок автомобилей, мопедов, велосипедов, холодильников, стиральных машин, компьютеров, печатных машинок и всего, чего мы не видели у себя на родине… и вот вся эта красота днем загружалась краном с огромным магнитом на транспортер, который уносил все это добро в чрево трехэтажного цеха, а с другой стороны вываливались металлические опилки, которые отгружались на суда… Наверное, неделю мы со слезами на глазах наблюдали за этим зверством, это же настоящая инквизиция, порою новые вещи, ни разу не пользованные, шли под нож… Через неделю наших наблюдений наша разведка установила, что свалка работает до 18:00 и потом там ни души, даже нет сторожа… Это какой соблазн… в 16:00 мы выходили покататься на новом авто… ключи всегда были в замке зажигания… какие ляльки… я плакалъ… а утром эта красота исчезала в чреве ненавистного чудовища… Но и это еще как-то можно было перенести… но как перенести боль увиденного на участке цветных металлов… где валялись произведения искусства, бронзовые статуэтки, подсвечники, медали, латунные абажуры… Эх, ё-маё… И все-таки соблазн поборол библейские заповеди… Сначала в норку начали таскать необходимые для работы вещи, писчие машинки в целлофане… холодильники, стиральные машинки… но, раз согрешив, как говорят, аппетит приходит во время еды… К приезду судовладельца Вангелатоса и его верного друга мистера Спиро, так называемого супера, КРОНОС сидел уже по утопленную грузовую марку… да и никакое это не крановое судно предстало перед очами обалдевших греков… На палубе рядами стояли шезлонги под пляжными зонтами, музейные кресла, типа а-ля трон… у каждого из нас было по мопеду и с пяток велосипедов, да чего только не было… Мистер Кэмпо стоял с открытым ртом, но старый контрабандист, видимо, разделял наши чувства…

— Это все добро нужно надежно спрятать, — сказал он, — чтобы свалка не возбудилась… А велотранспорт в Марокко уйдет со свистом…

Ну, наша спокойная жизнь заканчивалась, эти две недели мы днем отъедались и отдыхали, а вечером ходили за добычей на любимую свалку… По выходным мы ездили в клуб моряков попить пиваса, благо мимо проходил специальный микроавтобус для моряков до клуба… и мы этим пользовались, пока водитель не узнал, что за судно у нас и где оно стоит. С этих пор он стал проезжать мимо без остановки… Город Гент — типичный бельгийский город с костелами и соборами, с разноцветными домиками, мостиками и каналами… Красивое место…

Ну вот, приехали хозяева жизни и привезли с собой обещанного бельгийского матроса Пола, юношу лет сорока и пузцом, и шикарными усами, закрученными вверх… Поначалу Пол смотрел на нас с опаской, но потом, увидев наши домашние отношения, проникся огромной морской любовью и не отходил ни на шаг… Особенно ему нравился наш неимоверный кудесник кок Володька, родом из-под Одессы… Это был виртуоз, он с собой даже привез бабушкину гранитную ступку и пестик… Греки тоже полюбили Вовку и научили его готовить суп из чечевицы…

Через неделю мы уже не могли слышать этого слова: ЧЕЧЕВИЦА…

Так и началась наша реконструкция. Спиро с утра с Полом приваривали дополнительные стойки под палубой, где раньше красовался 150-ти тонный кран и сейчас лежащий неподалеку на причале… Но так же быстро реконструкция и закончилась, так как тратить деньги никто не хотел… Спиро тоже быстро понял, что все необходимое можно найти на свалке, и пытался вовлечь нас в это действо, но мы, ссылаясь на заповеди, отлынивали от грабежа…

Время шло, мы считали дни до окончания контракта. Месяц через месяц трансформировались в восемь месяцев, а зарплату, как сказал судовладелец, мы получим по окончанию контракта…

На жизнь жаловаться было грешно: сыты, работа не пыльная — делай вид… и отсыпайся…

Но где-то через месяц Спиро рассказал, что нас ждет переход в Голландию за новым супер-пупер краном… Я поинтересовался, а каким образом мы доберемся до Голландии? Я один судоводитель, у меня ни карт нет, ни каких приборов… Да, кстати говоря, судно-то было необычным, винтов-то у него и не было, а были две колонки вертикальных с дивным названием «ВОЧШНАУДЕР», мать его… Да и это как бы пережить можно… но колонки эти были расположены: одна на носу с левого борта, а другая с кормы на правом борту… Это ноу-хау было придумано, ни за что не догадаетесь, нашими родными инженерами из Астрахани… и управлялись они двумя авиационными ручками и двумя штурвалами одновременно… Так вот и вскрылась тайна, почему мы попали на контракт… Никто из предыдущих команд, ни филиппинцы, ни индусы, ни бельгийцы, ни британцы и в жизнь не могли догадаться, как им управлять… Да, инструкция была написана от руки на синьке (думаю, что современные люди не поймут, что такое синька, ну да ладно). Честно говоря, я со своим академическим шестилетним образованием и уже довольно большим плавательским опытом крепко призадумался…

— Не переживай, кэп, — похлопывая по плечу, сказал Спиро, — придет речной буксир-толкач и оттарабанит «КРОНОС» как неуправляемую баржу…

В глазах у Кемпо я увидел радостные чертики, он поглаживал свою бельгийскую бороду…

— Ну вот, пацаны, завтра в путь, ложитесь пораньше, завтра идем за краном… Вы сами по себе, а мы с Вангелатосом и Спиро встретим вас в Голландии, — сказал Кэмпо…

Бум, бум, бум, бум… Что за чертовщина, кто-то ломится в дверь каюты… мельком взглянул на часы, три часа ночи… Вау…

Приоткрыл дверь… Два мужика… Чего хлопцы надо-то… на очень ломаном английском мужик говорит… давай заводи прялку…

— Отдать концы… выходим в плавание…

Наверное, это сон… сон ужасов… Я ущипнул себя за нос…

— Ой, не сон… Мужики, вы кто…

— Мы лоцмана, — сказал мужик.

— И чо, а где буксир…

— Какой буксир… мы идем сами…

— Ииии… вы серьезно…

— Давай быстрее…. Да нет, увы, я не смогу выйти, у меня нет карт…

— Какие карты? Мы с другом с детства работали здесь капитанами, мы все мели наизусть знаем… мы тебе будем говорить, куда рулить…

— Дык эта посудина уже много лет не отходила от причала, и я даже ни разу не управлял ей…

— Эй, кэп, нужно спешить…

— Куда спешить, уважаемые, давайте хотя бы дождемся утра, чтобы видно было вокруг…

— Нет, нельзя, течение поменяется и мы не сможем выйти, давай поднимай команду, запускайтесь и в путь… А пока запускаетесь, вот подними флаг на мачту, времени рассматривать что за флаг…

Я поднял его на мачте и поплелся на капитанский мостик…

Нехорошие предчувствия лезли в голову, я пытался вспомнить инструкцию по управлению судном… значится так, чтобы отойти от причала большой штурвал нужно крутить вправо, маленький штурвал крутить влево, ручки нажать на кнопки сверху и потянуть на себя до сорока процентов… так, потом… сцепить два штурвала вместе с собой, и плавно нагружать ручки до 90 процентов… ну тут уже полегче двумя штурвалами крутить влево и вправо…

— Ладно, раз живем и где наша не пропадала… — в голове стучало…

Я вспомнил нашего училищного препода по навигации… Капитан не уходит с судна последним, он уходит с судном на дно…

Перекрестившись, даю команду отдать швартовы, повар отдает концы на берегу, механики выбирают на палубу… ну, милая, не подведи… кручу большой штурвал вправо… маленький штурвал вправо… та ручки по сорок процентов… и о чудо! Корабль медленно отчалил от причала… Да оно движется, надо же подумал я…

Эх, если кто бывал в Генте, тот меня поймет… это довольно узкие каналы, иногда под девяносто градусов… ночь, огни от городской застройки со всех сторон слепят, ничего не видно… а тут еще местные речные самоходные баржи на полной скорости проносятся в паре метров от борта… Что такое памперсы, я тогда еще не знал; если бы знал, обязательно бы заказал…

Сцепив штурвалы, пробую чуть вправо, чуть влево… вроде управляется… добавляю ход… ну, родная, с Богом… Лоцман давай показывай пальцем, куда рулить-то…

— Ну вот, идем и Слава Богу, потихоньку, а там рассветет, будет полегче…

Тут команда от лоцмана:

— Стой…

— Что такое… как стой… зачем… в инструкции стой я не помню…

— Стой… я сейчас свяжусь с дежурным по мосту, когда он мост разведет, пойдем дальше…

Мать твою… и сколько ещё мостов? — вопрошаю я… Не много, девять и два шлюза… Ё-моё… и так далее…

Но вот и кончились каналы, речка Шельда… Ой, красота и ширина, уже можно не бояться… Вот и солнышко всходит… Ля-пота… Кок принёс перекус… Жизнь удалась… Уже одной рукой рулю, как заправский речник… Ну, жить можно… А сколько нам до вашей Голландии ещё?

Ну, дня два, — говорит дядя… Как два дня? А как же в туалет, миль пардон? Ладно, не спать… но без этого дела…

Ну, всё, судно управляется, кругом пейзажи, зелёные берега, коровки, куча судов… Научили меня, куда рулить по буям, система А: справа зелёные, слева красные, всё понятно…

Не понятно только, что за катер к нам пришвартовался и зачем…

Заходят два коротко стриженных лба в форме… Костгард (пограничники по-нашему) … Ну, и спрашивают, где ваш капитан… Я говорю: дык, я… А это кто? — спрашивают, показывают на бельгийского лоцмана… А лоцман им и отвечает: я, мол, пассажир, попросился до ближайшего шлюза, а там, мол, домой… Здрасте-насти… как пассажир…

А что это за судно спрашивают хлопцы… крановое говорю за краном идем в Голландию… а порт какой, а черт его знает говорю сказали в Голландию за новым краном… так а откуда следуете спрашивают… ну со свалки идем… Чаво вытаращились они на меня…

А как ваше судно называется, фу ну это то я точно знаю… КРОНОС

говорю, а как это определить… так на носу написано… Да нет там ничего, как нет, не может быть… выскочил на минуту посмотреть…

Мать честная, быть такого не может… Название-то было из бумаги наклеено… а от речной воды размокло, только две буквы КР…

Да говорю дела, ни названия, ни порта приписки… А что за флаг гордо развивается над вами кэп… Флаг? А да лоцман-пассажир дал мне ночью какой-то флаг… я высунулся из рубки… на мачте гордо веял белый флаг с тремя буквами ...BNB…

Честно не знаю ребята, сказал я… Это флаг Бельгийского Национального Банка… смеясь сказал один из костгардецев… но зачем он у вас…

Хлопцы что-то писали на листках бумаги, часто переглядываясь между собой… Судовой журнал… нет… Машинный журнал… нет… Судовые документы… нет… Твои документы… фу сказал я… единственное что у меня есть…

Так украина, повертев мой диплом сказал блюститель власти…

Слушай украина… ты в своем уме… а что парировал я…А то за одно только из этих замечаний ты лишишься диплома… за три присядешь в тюрьму как минимум на полгода… Но то что, мы увидели… мы уже исписали десять листов бумаги и что ты думаешь, когда мы придем к начальству в офис нам кто нибудь поверит… Этого не может быть, потому что не может быть…

Не может, но есть робко промычал я… зачем ты это делаешь…

Тут я включил дурака, а вы что телевизор не смотрите, наша страна исчезла, наш флот исчез, дома жрать нечего, жена с детьми пухнут от голода… вот предложили работу по контракту, откуда я заранее мог знать это… лучше в тюрьму, чем такая жизнь..сказал я… одевайте свои

наручники и берите управление судном на себя… только если не сможете управлять вся ответственность на вас…

Пацаны немного подумав, сказали ладно мы ничего не видели и ты нас не видел… как придешь в первый порт, сходи с судна и дуй на сою Украину… потому что если на обратном пути, мы тебя поймаем…

Прямиком в тюрьму…

Старина KRONOS, шелестя вошшнаударями, гордо шёл вперёд по великой реке Шельда… На душе у посудины было радостно, он избежал гильотины и вырвался из плена-свалки… И вот вторая жизнь, он среди своих собратьев идёт на встречу судьбе… и пусть пункт конечного назначения неизвестен, ему всё равно, куда-нибудь… главное, он снова в строю, и на мачте реет флаг с загадочными буквами BNB… Да, у него нет родного дома, порта прописки, у него нет и родины, и паспорта, как у других нормальных плавсредств… но у него есть свобода, есть родной экипаж и отважный капитан…

Погрузившись в воспоминания, КРОНУС вспомнил, как он был РАКОМ, как в Астрахани какая-то тётенька больно ударила его в борт бутылкой шампанского… Вспомнил свой первый и удивительный переход по великой русской реке Волге из плавней Астрахани до Балтики, неприветливую капризную Балтику и свой дом, порт Гданьск, где и трудился всю свою сознательную жинь. Сто пятидесятитонный кран лихо, как силач, поднимал разные тяжести, помогал грузить морские суда и баржи… Но нет, ещё ничего не кончено, он ещё послужит людям верой и правдой… Не понятно, зачем люди срезали и убрали его кран, собственно, он и был построен ради него…

Говорят, мы идём куда-то за новым краном, — рассуждал КРОНУС… Да и не важно куда, главное, что идём…

Капитан совсем не разделял мнение своего подопечного… Первый раз он шёл не известно куда, первый раз он не мог показать на карте, где он находится, так как карта отсутствовала от слова совсем… Первый раз он вышел в плавание без оформления отхода судна… Да и было ли это судно, ведь судно без документов — это посудина, это металлолом…

Но был рад, что не попал в тюрьму… В остальном не очень…

Вечерело, на буях зажглись красные и зелёные огоньки, иногда и жёлтые… Река стала напоминать ёлочную гирлянду… Да и не так уж и сложно ходить по реке, путь твой обозначен, и держись своей стороны от буя к бую… Но организм после пережитого начинал хандрить, ноги и спина затекли, шея уже не вращалась и приходилось поворачивать всё туловище, чтобы посмотреть в сторону… Огоньки от гирлянд-буев прыгали в глазах, как электросварка…

И тут, о Боже, правая сторона с зелёными буями стала мигать красными, неужели проскочили… в панике подумал я… Эх, лоцман-поссажир, давай показывай пальцем, куда рулить… Матио, так звали

голландского Сусанина, поняв моё беспокойство… пробурчав… Это мы пересекли границу между Бельгией и Голландией, а у нас с ними разные навигационные системы: у нас А, у них Б, у нас справа зелёные, а у них наоборот, красные…

Ну что за люди, — подумал я, — живут на одной реке, и тут всё норовят по-своему переделать… Тут Матио, смачно зевнув, оповестил, что он не железный и идёт вниз спать, а сменит его его кум, правда, он не говорит по-английски, зато тоже знает здесь все мели…

Совсем стемнело, на мостике гробовая тишина… Кум не то спит стоя, не то мечтает о чём-то… Вдруг гирлянда буев раздвоилась, часть побежала вправо, часть влево… Куда рулить-то? Эй, человек, отзовись, куда рулить-то? И тут кум, очнувшись, выдал такую фразу, тыча пальцем вперёд… БЛЭК ЛАЙТ, БЛАК ЛАЙТ… Оказывается, всё же он мог что-то изобразить по-англичски… Но дело в том, что я отродясь не видел «чёрных огней» в темное время суток… Чо???? — взвыл я… Ничего не говори, только пальцем показывай, Сусанин…

Ночь была весёлой, но мой организм уже впал в прострацию,

явь перемешалась с видениями… В глазах прыгали разноцветные огоньки, мосты… шлюзы… Где я? Вспомнилась почему-то мама, она

говорила мне: на кой черт ты прёшься в эту мореходку… вот дома сколько нормальных институтов… Мама, ну почему я не послушал тебя…

Забрезжил рассвет, кум внимательно всматривался в изгибы реки… Наверное, заблудились, — подкралось нехорошее предчувствие.

Иди буди старшего Сусанина, — показал я ему знаками… …у тебя палец, видимо, кривой…

Заспанный старший Сусанин, появившись на мостике, стал внимательно всматриваться в изгибы реки… Где мы, спросил я?

Хороший вопрос, кэп… но мне кажется, что мы проскочили… А проскочили чего?

Короче, видишь, три бревна торчат с правой стороны реки, давай туда и чалься… Иииии…. И у нас так веками стоят суда в реке, а там как начнется рабочий день, я дозвонюсь кому-нибудь, узнаю где эта заводь… Заводь? Да, заводь… парировал он, ну хорошо, что не болото…

Пришлось вернуться, наконец-то спасительная заводь… Шея как каменная… упасть в люлю и отоспаться, ничего не нужно… а потом чемодан в руки и домой, домой…. в тюрьму не хочется…

На берегу стояла наша бельгийско-греческая банда, все трое радостно улыбались… По-моему, они не верили, что мы дойдем, закралась у меня мысль…

В люлю я упасть не успел, пришел какой-то чин из портконтроля, заполнил какие-то бумаги… Я нашел минутку… когда мы остались наедине… Сэр, срочно арестуйте судно, нам нельзя выходить назад в рейс… Голландец хлопал бестолковыми глазами, я не понимаю по-английски… Да чего там понимать, посмотри вокруг… Ни названия, ни прописки, ни документов… ничего… в надежде перечислял я… Арестовать, я изобразил клеточку из четырех пальцев… Индюк заторопился покинуть борт нашего гостеприимного лайнера… Но, прощаясь, сказал: «На отход придет другой индюк, который говорит по-английски», вселив в меня небольшую надежду…

На мостик ввалились Кемпо, Вангелатос и Спиро… Они находились в прекрасном расположении духа, пытаясь похлопать меня по плечу… Ой-ой, не надо… Что такое случилось, кэп… спросил Кемпо?

Не знаю, шея расклинила, спина болит… Да и вообще, давайте мне билет, я уезжаю домой… и рассказал им о встрече с костгардом, отдав 10 листов с замечаниями… Не беда, сказал Кемпо, я сейчас смотаюсь, поищу судовые журналы, флаг Гондураса и еще чего там по мелочам… По мелочам? Меня предупредили, что посадят в тюрьму…

Не волнуйся, Владимир, мы сядем к тебе на борт на последнем голландском шлюзе, и до Антверпена будем с тобой… Я сейчас поеду, куплю тебе мазь, намажем тебе шею и все будет пучкомс…

А пока мы погрузим тебе кран на палубу и через пару часов в обратный путь…

Я взвыл от таких перспектив… Так я не спал двое суток, еле на ногах стою… вы что, издеваетесь? А как вы представляете незакрепленный кран на палубе, он же может упасть… Но это же река, парировал Спиро, здесь нет волн… Короче, выбора нет, грузим и вы снимаетесь… а по приходу спите хоть неделю…

С берега на борт поставили металлическую аппарель… Пойдем посмотрим наш новый кран, предложил Спиро…

Территория заводи ничем не отличалась от свалки в Генте, нахломление какого-то мусора, грязь… И среди всего этого развала стоял огромный гусеничный кран с обломанной стрелой… У кабины крановщика… внимание… росло довольно крупное дерево, ну метра три высотой точно… Что это? спросил я, жадно глотая воздух…

Да, да, это новый наш кран… серьезно ответил Спиро… А вы точно уверены, что он новый? Да ему чуть больше сорока лет… Этот кран участвовал в установке статуи Свободы в США, гордо сказал подошедший Кемпо… Джентльмены, мне нужен срочно обратный билет до Украины, и чем раньше, тем лучше… боюсь, что уже при погрузке, ветхий «Кронус» не выдержит такого издевательства…

Увидев эту картину, мой экипаж срочно ретировался с борта судна на причал… Вот, вот, обрадованно сказал Спиро… нужно вырвать дерево и выбрать грунт из-под кабины… После часа усилий, работа была выполнена… Спиро лихо взобрался в кабину крана, перекрестился, и повернул ключ зажигания… Чуть подумав, монстр затрясся, как в приступе эпилепсии, чихнув медленно пополз в сторону «Кронуса»…

Ахтунг, Ахтунг… прокричал я, не поминайте лихом… Ведь помня слова преподавателя навигатора из училища… что капитан не покидает последним судно, а уходит с ним в пучину… я уже вполне осязаемо чувствовал, как погружаюсь в эту мерзкую заводь…

Немного покряхтев и попрыгав, монстр заскрипел, разминая свои косточки после сорокалетней спячки… Трясясь и повизгивая, он начал вскарабкиваться на аппарель… Я перекрестился… перебирая в памяти хоть одну молитву… и, видимо, Бог услышал меня… поскрипев и почихав, монстр остановился, прямо посередине аппарели, и заглох…

Видимо, Спиро тоже читал какую-то молитву, и что-то кричал Вангелатосу по-гречески… Через час привезли новые масляные и топливные фильтры…. с божьей помощью кран завелся и нагло взгромоздился на палубу, заняв собой все пространство… я-то учился в морском училище и краем уха помнил про остойчивость судна, и что у нас-то сейчас появилась такая возможность испытать эту остойчивость на себе, а также плавучесть… «Ну, с Богом, отчаливайте!» — весело кричали нам с причала наши боссы, помахивая шаловливыми ручками, Спиро ещё успевал крестить свой лоб… Эх, чтоб вам пусто было, вздыхал я… готовясь к скорой посадке и вспоминая наставления Кэмпо… «Владимир, что ты так переживаешь за эту тюрьму… в Голландии отличные тюрьмы… одноместная камера, трехразовое питание, телевизор, даже мороженое дают… раз в месяц приводят тётку… ну сколько тебе дадут, максимум шесть месяцев, так и контракт у тебя через шесть месяцев закончится… а главное, там сохраняется твоя заработная плата… представляешь, нихрена не делать, получить свою зарплату за контракт, да ещё и язык голландский выучишь… Ляпота…» А что подумал я? В тюрьму так в тюрьму, хоть отосплюсь… Отдать швартовы!

УЛИЦА КРАСНЫХ ФОНАРЕЙ

Наши бельгийско-греческие товарищи не обманули… Спрыгнули на борт «КРОНУСА» на последнем шлюзе, как и договаривались… Улыбающиеся, они ввалились в рулевую рубку… «Ну что, капитан, живой?» — с издевкой спросил Кемпо… «Да теплый еще», — с иронией отозвался я…

Ну а на душе все-таки потеплело, если что случись, пусть разделят участь своей авантюры… «Полным ходом на Антверпен», — сказал Вангелатос…«Да ход-то полный, да скорость крейсерская — 5 узлов у этого существа… почти сравнима с бегущим человеком… Ну тут, как говориться… тише едешь, дальше будешь… от того места, куда едешь…»

Ну вот, кажется, наше путешествие заканчивается… катер на полной скорости догнал нас и пришвартовался с правого борта… О да, это старые знакомые… Как я рад вас видеть… Суровые лица костгаровцев смотрели на меня с укором и неприязнью…

«Что, «украина», мы же предупреждали тебя как человека, ты нарушил соглашение, пеняй на себя…» Слушайте, хлопцы, я третьи сутки не сплю, и еще вы меня отвлекаете… Хочется пообщаться — спуститесь вниз, там судовладелец внизу и другие сопровождающие лица…»

Ну, а я созрел на нары, если чего, могу дать вам поуправлять плавсредством… Парни переглянулись и направились вниз по трапу…

Через полчаса они, в сопровождении мистера Кемпо, поднялись на капитанский мостик в хорошем расположении духа… пожимая друг другу руки, как старые знакомые…«Ну что, повезло тебе, кэп, на этот раз…» — и хлопнули меня по плечу… «Ой…» — выдавил я… больно же, вы меня изувечили… Они засмеялись… Эх, прощай мечта, прощай отдых в комфортабельной тюрьме… «А знаешь, — сказал один из костгардевцев,

— у нас в Голландии такой есть закон: замена тюремного заключения на работу на судне, на выбор заключённого…» «Да уж, интересно… тут нужно подумать хорошенько, прежде чем делать выбор… А вообще ваших, с Украины, сейчас все тюрьмы забиты, приезжают в страну: кто камень в ресторан бросит, кто нагадит в общественном месте, лишь бы в тюрьму попасть на вольные хлеба, язык подучить, а потом попросить вид на жительство…»

Катер отвалил от борта судна, два рослых военнослужащих отдавали честь с довольными улыбками…«Ну Кемпо, ну аферист… сколько же он им зарядил, что они так быстро сдались…»

Ну вот скоро и Антверпен, последний шлюз перед заходом в порт… Интересно, как же нас запустят — и портовые власти, и администрация шлюза… мы же летучий голландец… А запустили… дела…

«Вон видишь строящийся причал?» — спросил босс… «Вижу, вижу…» Так вот, становись так, чтобы носовая часть была на старом причале, а кормовая — на новом…» (Только через шесть месяцев я оценил хитрость этого человека… полгода судно находилось в крупнейшем порту Европы, и никто не догадывался о его существовании, никто не платил портовые сборы, да еще и снабжали бесплатно пресной водой…)

Красивый город Антверпен, антикварный, прямо среди кварталов домов, в заводях, стоят парусники из прошедших эпох, разводные мостики, и даже действующие старинные доки 16 века. Как будто ты попал в сказку… бродить по городу — одно удовольствие…

Тем более, скоро совсем Новый Год… на улицах «живые скульптуры», оживающие на звон падающей в баночку монеты, снимающие шляпы с головы и раскланивающиеся в благодарность… сидящие на ковриках перуанские музыканты, извлекающие звуки из каких-то экзотических дрючков, сучков… Разукрашенные витрины магазинов, раздающие подарки Санта Клаусы… ну и как без елки… огоньки, гирлянды…

Ну и, конечно, главная достопримечательность Антверпена — улица красных фонарей… в неоновых витражах… девушки не первой свежести в мини-бикини, приветливо зазывающие ручкой… или показывающие язык… всех возрастов, национальностей и расцветок… и шоколадки-мулатки, и блондинки…

Переход наш закончился… начальство разъехалось на рождественские каникулы… Работы нет, сплошной отдых… отоспимся днем, а вечером — посидеть в клубе моряков, пропустить парочку бокалов пива… Картина стандартная, входим в клуб… к нам навстречу с распростертыми руками бежит наш бывший матрос, бельгиец Пол…

Почему бывший? А потому, что после недели трудовой деятельности скупые начальники решили сократить парня… я честно никогда не видел раньше рыдающего бельгийского мужчину… Пол выл, как будто на похоронах, он за неделю так прикипел к нам душой… «Я первый раз вижу таких добрых и дружных людей за всю жизнь», — не переставал он повторять каждый день…

И вот теперь он сидел без работы и заливал свое горе в клубе моряков… «Это мои друзья с Украины», — говорил он присутствующим… «Это мой экипаж…» окружающие встречали аплодисментами…

Ну а пропустив пару стаканчиков, а на большее ты не рассчитывай — получка только по окончанию контракта — мы шли на променад, на эту замечательную площадь, нарезать круги… после третьего круга девчонки переставали помахивать ручкой и высовывать языки… «А, это эти дураки», — наверное, думали путаны… После тринадцатого круга к нам обычно подходили полицейские в штатском: «Ваши документы…» А мы: «Моряки мы, и наши документы в сейфе у капитана…»

«Почему вы ходите здесь кругами?» — спрашивали они. Ну, не совсем кругами, квартал-то квадратный. «Ну, нам нравится прогуливаться после тяжёлой морской работы на судне…» После этого блюстители порядка оставляли нас в покое.