Бесплатный фрагмент - Море просыпается рано

Ватерлиния

Глава 1. Дельфины

— Да брось, Стив. Это была хорошая подача, — произнес коротышка, не отрывая взгляда от экрана телевизора.

— Ублюдки подрывают мою ставку!

— Я знаю, как поправить ситуацию, — Джек окликнул бармена. — Ещё три пива, дружище.

— Коротышке можно ограничиться колой. Его жёнушка явно лучше этих неудачников, и, в случае чего, сможет надрать ему задницу за пьянство, — съязвил Стив.

Круглое лицо коротышки побагровело от стыда, а нахмуренные брови почти сошлись на переносице. Компанию забавляла предсказуемая реакция толстяка, но в этот раз всё пошло не по сценарию:

— Зато наши с Мишель денежки в целости и сохранности.

— Ну тут тебе нечем крыть, — Джек похлопал по плечу изумленного Стива.

Бойкая компания вдохнула новую жизнь в старый, уставший от гнета времени бар. С улицы доносился непрерывный гул автомобилей — одна из причин головной боли Джека. Дверь звенела от неожиданного наплыва гостей. Бармен с удивлением заметил:

— Странно, сегодня в два раза больше посетителей.

— Надеюсь выпивки хватит на всех, — улыбка не сходила с лица Джека, — а это оставь себе на чай, gracias amigo.

— Когда это Вы успели побывать в Испании, сеньор? — отшутился бармен.

— Когда-то и у меня была возможность узнать, что находится по ту сторону океана.

— Это во время службы на флоте? — поинтересовался парень.

— Отставить разговорчики, — довольный Джек расплатился за выпивку и побрел к друзьям.

Три кружки янтарного эля небрежно приземлились на стол, слегка подпортив скатерть. Мужчина присоединился в самый разгар игры. Наблюдая за тем, как коротышка нервно качается на стуле и протирает лицо платком, он спокойно закурил сигарету и уставился в мерцающий экран. Футбол гипнотизировал Джека. Ему казалось, что ничему не подвластно развеять чувство эйфории, никто не способен подавить почти позабытое ощущение радости. Зрачки нехотя преследовали мечущийся мяч, и стоило только на секунду закрыть глаза, как жужжащий телефон Стива вывел его из состояния помутнения. «Теряю хватку» — подумал Джек. Все заведомо ожидали привычную фразу Стива:

— Это по работе, не могу не ответить.

Он деловито поспешил в уборную, щеголяя дорогим костюмом, за которым скрывалась скромная худощавая фигура. Стив был полной противоположностью своих друзей. Самый коренастый из них — Джек Браун — продолжал потягивать спиртное, а пухляш пытался обуздать бурю эмоций:

— «Дельфины» сегодня в ударе. Ты посмотри, как они играют, просто чудо какое-то!

— Десять ярдов с трех попыток. Я удивлен, — Джек заострил внимание на игре.

Из уборной вернулся Стив, воодушевленный удачными переговорами.

— Прилизался? — усмехнулся Браун. — Ты как раз вовремя, тут «Дельфины» творят историю!

— И вне работы я на работе. Сам понимаешь, Джек.

— Куда мне до воротил с Уолл-стрит.

Бар содрогнулся от очередного тачдауна. Бурные эмоции и аплодисменты сопровождались звоном пивных кружек. Все столики без исключения были вовлечены в просмотр игры. Бармен Барри суетился за стойкой, закрепляя успех излюбленной команды разливом горячительных напитков.

— Всем по кружке темного! — Джек вызвал новую волну оваций. — И всё за счет нашего хорошего друга — Стива.

— Ах ты сукин сын, — Стив толкнул полупьяного Джека.

Коротышка с хохотом крутился на стуле, наблюдая за упавшим другом.

— Ну держись, Миллер, сейчас я выбью из тебя всё дерьмо, только дай мне встать, — рассмеялся Джек.

Друзья помогли ему подняться и продолжили следить за игрой, иногда подшучивая друг над другом.

— Я так рад, что мы наконец-то собрались, как в старые добрые времена, — растрогался Стив. — Я буду стараться, чтобы такие встречи происходили как можно чаще.

— Золотые слова, Стиви, выпьем же за это! — коротышка расплылся в улыбке.

— До дна, не мухлевать, — заметил Браун.

Через несколько минут Джек почуял неладное — боль в горле разрасталась раскаленным комом. С недавних пор он породнился с изжогой и не волновался на этот счет, но предстоящие сюрпризы окончательно сбили с толку: подключился дискомфорт в левом плече, чуть позже появилась заложенность в ушах. «Что за хрень?» — подумал Джек. Его рассудок медленно окутывал туман. Шум с улицы сочился в помещение, сливаясь с голосами посетителей в единый изнуряющий писк. Боль в висках стремительно нарастала, но мужчина сдерживал крик. Подавив панику, он смог закрыть глаза. Как по щелчку пальцев всё вокруг затихло. Собравшись с силами, он поднял веки и переключился на обстановку в баре. Глаза не врали: люди застыли за столиками, будто кто-то поочередно выключил их. Свет в помещении погас, а снаружи город погрузился в глубокий сон. Джек оглянулся на своих друзей, застывшая улыбка которых вселяла леденящий ужас. Крохотные глаза коротышки сдерживали град слёз, заблокированные чем-то извне. Брауна разрывал истошный крик, но все попытки выпустить его наружу были тщетны. В стенах бара покоилась мертвая тишина.

«Что за чертовщина?! Не паникуй, твою мать, не паникуй!», — нервничал Джек. Времени на размышления не оставалось, состояние ухудшалось с каждой минутой. Он уже не видел посетителей бара, только жуткие физиономии друзей улыбались в ярком свете уличных билбордов. С огромным усилием он попытался встать, но попытки не увенчались успехом — тело оказалось тяжелым и неповоротливым. Паника пожирала изнутри. Вся тяжесть и боль отпечатались в ключице. Финальным аккордом в этой странной ситуации оказалась потеря зрения. За считанные секунды туман настиг глаза, и последнее, что чувствовал Джек — всю тяжесть мира в левом плече.

Глава 2. Тет-а-тет

— Джек… — расплывчато прозвучал мужской голос.

Расслышав свое имя, мужчина ухватился за него, словно за спасательный круг. Каждое последующее слово становилось четче, и спустя некоторое количество угроз, он смог выбраться из туманной долины подсознания. Чугунная голова уперлась в грязную скатерть, а неизвестный продолжал теребить его плечо. С трудом открыв глаза, Джек увидел знакомый интерьер бара, а напротив себя недовольного бармена.

— Что случилось, Барри? Я за что-то не заплатил?

— Черт, ты ещё и не помнишь, — нахмурился бармен. — До того, как заявиться сюда, ты где-то прилично накидался, а у нас добил себя окончательно. Я был против того, чтобы наливать тебе, но ты грозился погромом. После пары шотов ты отключился. А теперь, ради всевышнего, вставай, мне надо закрыться пораньше!

— Ради всевышнего? Да какое дело этому старикану до моих месячных?

— Ты поаккуратнее со словами, друг мой.

— Бог простит.

— Беда с тобой, Джек. Надеюсь, у тебя есть деньги на такси, — бармен помог ему подняться.

— Есть, и эти деньги я потрачу на виски. Надеюсь, у тебя есть виски? — улыбнулся Джек.

Бронзовый оттенок напитка пленил его взгляд на протяжении нескольких минут. В итоге гипноз прервался жадными глотками. Мужчина слегка поморщился и печально произнес:

— Значит ни коротышки, ни Стива здесь не было.

— Ты о чем?

— О несбыточном. Мои дружки здесь не появлялись?

— Не припомню, когда были в последний раз, — Барри на секунду задумался и снова заметался. — Где этот чертов пульт?!

Джек мог охарактеризовать товарища всего двумя словами — «нескончаемая суета»‎. На контрасте с хладнокровным, закостенелым Джеком, Барри напоминал юлу. Его бесконечная энергия заразительно влияла как на людей вокруг него, так и на свое детище — бар на седьмой авеню. Имея за плечами неплохой, прибыльный бизнес, Барри с огромным удовольствием подрабатывал барменом. Именно так и произошло знакомство с Джеком. В портовом трактире на краю города двое полуночников спровадили последних посетителей и разговорились на самые разные темы. С тех пор Барри часто обращался за советами к Брауну.

— Погоди-ка, это «Дельфины» играют?

— Пытаются играть, уже который сезон продувают.

— Забавно, — задумался Джек, — но забавнее то, что ты бегаешь, как угорелый. Почему закрываешь лавочку?

— Утром уезжаем к родителям жены, надо заранее собраться, — вздохнул Барри.

— Ты влип, дружище, тогда не буду задерживать. С тебя две пинты моего любимого, а с меня чаевые.

— Не бережешь свое здоровье, зря ты так.

— А для кого беречь? Так уж и быть, сегодня только одну бутылку.

— Такими темпами и до содовой недалеко, — улыбнулся Барри. — Заходи на следующей неделе.

— Как скажешь, старина. Извини за сегодняшнее представление, удачной поездки, — Джек расплатился за виски и попрощался с другом.

Безделушки, что украшали дверь бара, отдавались противным звоном в ушах, провожая последнего посетителя в обыденный путь от бара до дома. С мерзкого звука колокольчиков и начался нескончаемый шепот города, пробирающий Джека до самых костей. Переступив порог, он угодил в беспросветную мглу опьянения, но стоило ему хорошенько проморгаться, как мегаполис обретал привычные очертания.

— За эти фокусы я уже заплатил, — Джек взглянул на бутылку.

По ночам люди поддавались манящей атмосфере города и окунались с головой в пестрый вихрь цветов, но не Джек. Сегодня мужчина твердо решил добраться до центрального парка. Там он чувствовал себя живым.

В свете фонарей старые ворота косились причудливыми фигурами, словно дешевые декорации из фильмов ужасов. Кроны деревьев высились над аллеей и слегка покачивались на ветру перед грядущим сном. Успешно сбежав на пару часов от вечно ноющего города и ропота машин, Джеку не удалось преодолеть последнее препятствие — проклятую ночь. Оставалось только смиренно дожидаться рассвета и тесниться с зудящими мыслями. Алкоголь обострил подавленную нервозность, отчего всё вокруг казалось враждебно настроенным. Но что стоит злость одинокого пьяницы, что приютился на лавочке возле фонаря? И на что он злился на самом деле?

— Ты снова не спишь, мой старый друг, — Джек спрятал зажигалку и посмотрел на мигающий фонарь. — Надеюсь, ты не будешь против моей выпивки?

Очередная сигарета побудила сильный кашель, но пара глотков виски поправили ситуацию.

— Засранец Барри оказался прав, здоровье ни к черту. А хотя знаешь, я был бы не против откинуться именно здесь. Очень романтическая атмосфера, — Джек прикурил и почувствовал вибрацию во внутреннем кармане плаща. Сощурившись, он обнаружил, что телефон практически разрядился.

— Есть у меня одна идея, — Джек набрал номер и нажал кнопку вызова. — Стив, дружище, как ты там поживаешь?

— Здравствуйте, вы позвонили Стиву Миллеру. Мне жаль, что в настоящий момент я не могу ответить на ваш звонок… — озвучил автоответчик.

— Я рад за тебя. Спрашиваешь, как у меня дела? Просто замечательно. Хотел бы предложить увидеться на днях. Посидим в баре, выпьем, обсудим нашу сделку, — Джек нервно сбросил пепел с сигареты.

— Пожалуйста, оставьте ваше имя и голосовое сообщение…

— Договорились. Рад, что не забываешь старого друга.

— Я свяжусь с вами, как только это будет возможно. Спас… — Браун резко откинул телефон в озеро.

— Чертов ублюдок, — разъяренный Джек пытался заглушить агрессию алкоголем. — Да подавись ты своими бумажками. Как только всё пошло под откос, сукин сын решил умыть руки. Вместо помощи — обещания, которые в конце концов обернулись ничем. Столько лет дружбы впустую, но плевать на мои обиды. Вот Мэри бы этого не простила.

Легкий ветер обдувал его лицо, с площади доносились отдаленные голоса людей и звуки машин. С последней затяжкой он полностью освободился от злости. Джек пошарил в карманах и, опечаленный скудностью содержимого, разлегся на лавочке.

— Самое время помедитировать. Я тут прикинул, что бутылка виски, полупустая пачка сигарет, ключи от коробки под названием «дом» — это всё, что у меня осталось. Забавно, что я разговариваю с фонарем, но это первый раз, за последнее время, когда я нахожусь в столь приятной компании. Глупые люди приняли бы меня за сумасшедшего, но мне плевать. Все мы поехавшие, кто-то более, кто-то менее, — Джек потушил окурок и приложился к бутылке. — А у тебя тут, однако, красиво: звезды, озеро, все дела.

Джек поймал взглядом падающую звезду. Болезненные воспоминания слайдами посыпались перед глазами в попытке догнать умирающее светило. Предчувствуя неминуемое, Браун закрыл лицо рукавом плаща и замолчал. Время на миг остановилось, стрелки часов поползли в обратном направлении. Вот он снова стоит на заднем дворе, в объятиях жены и дочки, любуется ночным небом. Одной рукой обнимает Мэри, а в другой держит маленькую светловолосую девочку. Она светится от счастья, и этот свет для мужчины ярче любой звезды, любого созвездия. Этой ночью звезды, будто булавки, хаотично пронзали полотно небосвода. Девочка, удивленная невероятным представлением, прошептала на ухо отцу:

— Папа, это и есть звездопад?

— Да, родная, он самый. Закрывай глазки и загадывай желание.

Джек на ощупь отыскал бутылку и сделал пару глотков. Окончательно опьянев, он некоторое время вслушивался в убаюкивающий шелест листьев, а после отключился.

Небоскребы до последнего сдерживали рассвет. Офисы, застывшие в преддверии кропотливых будней, таяли с первыми лучами солнца. Город пробудился ото сна, но в сердцевине парка все еще таилась ночь. Джек проводил ее очередным страшным сном, встретив утро с мучительной болью в голове.

— В этот раз хотя бы обошлось без сопливых посиделок с друзьями. Чертовы сны, — мужчина печально посмотрел на пустую бутылку и вздохнул. — К слову о друзьях: коротышке и вовсе «отрезали яйца». Мишель запретила ему общаться со мной после неудачной ставки. Он предпочел прикрыться надуманным влиянием с моей стороны, а не признаться в собственной слабости. В итоге пухляш втихую созвонился со мной и рассказал обо всем. Миллер же окончательно пропал с радаров.

Фонарь несколько раз моргнул, словно поддерживая разговор.

— Ну хотя бы ты меня понимаешь, старина. Пожалуй, и нам пора отдохнуть, — Джек шатался около лавочки, пытаясь взять контроль над телом. — Хорошего дня, дружище. Как-нибудь загляну к тебе. Можешь не моргать.

Мужчина направился к выходу, покачиваясь из стороны в сторону. Изредка виднелись небольшие клубы дыма. Фонарь моргнул на прощание и погас.

Глава 3. Замочная скважина

К удивлению, заедающий замок без проблем пропустил Джека домой. Мужчина бросил ключи на стол, на котором пылилась груда документов: от банальных счетов за электроэнергию до газетных вырезок и судебных актов.

Джек раздвинул шторы, гостиная залилась светом. Вскоре лучи проникли в кухню, обнажив недельный бардак, но мужчина, не стесняясь беспорядка, небрежно отмахнулся:

— Только не сегодня, может быть в следующей жизни.

В последнее время Джек расценивал утро как призыв ко сну. Закрепляя новый режим нескончаемыми пьянками и прерывистым сном, ему все же приходилось находить время для смутной работенки. Он брался за какую-либо деятельность со страстью, но старался не терять рассудок и подходил со знанием дела. Решительность была главной чертой его характера. Благодаря этому качеству молодой Джек Браун попал на службу в морской флот, а после устроился на работу в престижную грузоперевозочную компанию. Нередко решительность подводила его, привлекая сомнительных людей со стороны. Подобные знакомства сулили большие проблемы. К сожалению, он не настолько хорошо разбирался в людях, чтобы избегать преследующие «грабли» и не полагаться на людей. Чаще всего он пытался докопаться до самой сути человека, забывая о том, что ответы могут находиться на поверхности, прямо перед носом.

До кровати мужчина так и не добрался — его безжизненное тело небрежно развалилось на диване в гостиной. Он до последнего вглядывался в замочную скважину, сквозь которую сочились лучи солнца. Они пленили и опьяняли его сознание.

На улице послышался неразборчивый шум голосов. С каждой секундой мужской бас становился громче. Приблизившись вплотную к двери, незнакомец резко замолчал и сохранял тишину в течение минуты.

«Кто бы там ни был, он определенно пожалеет» — подумал Джек и, не дожидаясь дальнейшего развития событий, прокричал:

— Проваливайте, никого нет дома.

В замочной скважине заскрежетал ключ. Не раздумывая ни секунды, хозяин примкнул к тумбочке, чтобы убедиться в наличии травматического пистолета, но ящик оказался пустым. К тому же со стола пропал единственный экземпляр ключа. От опьянения не осталось и следа. Ошеломленный Джек не успел опомниться, как грохот открывшейся двери разразился на весь дом, проникнув в самые потаенные глубины. Искусственный свет, словно от прожектора, ослепил растерянного мужчину, а вслед за ним раздался уже знакомый мужской баритон. Незнакомец в приказном тоне призывал к действию:

— Собирай вещички, Дент, ты оправдан.

Каждая буква трезвонила в ушах Джека, страх спазмировал мышцы головы и шеи. Озноб пронизывал его с ног до головы, блокируя любые попытки вырваться из мучительных оков.